приему гостей, с поднЯтыми  вымпелами
и флагом. Ћднако, хозЯин пришел  один  и  сказал,  что  его  гости  отложили
поездку из за какого то неожиданно повернувшегосЯ дела.  ‡атем  он  приказал
нам троим - мне, мальчику и мавру - итти, как всегда, на взморье  за  рыбой,
так как его друзьЯ будут у него ужинать, и потому,  как  только  мы  наловим
рыбы, Я должен принести ее к нему домой. џ повиновалсЯ.
     ‚от тут то у менЯ блеснула опЯть моЯ давнишнЯЯ мысль  об  освобождении.
’еперь в моем распорЯжении было маленькое судно, и, как только хозЯин  ушел,
Я стал готовитьсЯ - но не длЯ рыбной ловли, а  в  дальнюю  дорогу,  хотЯ  не
только не знал, но даже и не думал о том, куда Я направлю свой путь:  всЯкаЯ
дорога была мне хороша, лишь бы уйти из неволи.
     Џервым моим ухищрением было внушить мавру, что нам необходимо запастись
едой, так как мы не в праве рассчитывать на угощение с хозЯйского стола.  Ћн
отвечал, что это правда, и притащил на баркас большую корзину с  сухарЯми  и
три кувшина пресной воды.  џ  знал,  где  стоЯт  у  хозЯина  Ящик  с  винами
(захваченными, как это показывали  Ярлычки  на  бутылках,  с  какого  нибудь
английского кораблЯ), и, покуда мавр был на берегу, Я переправил их  все  на
баркас и поставил в шкапчик, как будто они были еще раньше приготовлены  длЯ
хозЯина. Љроме того, Я принес большой кусок воску, фунтов в пЯтьдесЯт весом,
да прихватил  моток  прЯжи,  топор,  пилу  и  молоток.  ‚се  это  очень  нам
пригодилось впоследствии, особенно воск, из  которого  мы  делали  свечи.  џ
пустил в ход еще и другую хитрость, на которую мавр тоже попалсЯ по простоте
своей души. …го имЯ было €змаил, а все звали его Њоли  или  Њули.  ‚от  Я  и
сказал ему: "Њоли, у нас на баркасе есть хозЯйские ружьЯ. —то, кабы ты добыл
немножко пороху и зарЯдов? Њожет быть, нам удалось бы  подстрелить  себе  на
обед штуки две-три альками (птица в роде нашего кулика). •озЯин держит порох
и дробь на корабле, Я знаю". - "•орошо,  Я  принесу",  сказал  он  и  принес
большой кожаный мешок с порохом (фунта в полтора весом, если не  больше)  да
другой с дробью фунтов в пЯть или шесть. Ћн захватил также и пуль.  ‚се  это
мы сложили в баркас. Љроме того,  в  хозЯйской  каюте  нашлось  еще  немного
пороху, который Я пересыпал в  одну  из  бывших  в  Ящике  больших  бутылок,
перелив из нее предварительно остатки вина.  ‡апасшись  таким  образом  всем
необходимым длЯ дороги, мы вышли из гавани на  рыбную  ловлю.  ‚  сторожевой
башне, что стоит у входа в гавань, знали, кто мы  такие,  и  наше  судно  не
привлекло вниманиЯ. ЋтойдЯ от берега не больше как на милю, мы убрали  парус
и стали готовитьсЯ  к  ловле.  ‚етер  был  северо-северо-восточный,  что  не
отвечало моим планам, потому что, дуй он с юга, Я мог бы  навернЯка  доплыть
до испанских берегов, по крайней мере до Љадикса; но откуда бы ни дул теперь
ветер, одно Я твердо решил: убратьсЯ подальше от  этого  ужасного  места,  а
остальное предоставить судьбе.
     Џоудив некоторое времЯ и ничего не поймав, - Я  нарочно  не  вытаскивал
удочки, когда у менЯ рыба клевала, чтобы мавр ничего не видел,  -  Я  слазал
ему: "’ут, у нас дело не пойдет; хозЯин не поблагодарит нас за  такой  улов.
Ќадо  отойти  подальше".  Ќе  подозреваЯ  подвоха  с  моей   стороны,   мавр
согласилсЯ, и так как он был на носу баркаса, - поставил паруса.  џ  сел  на
руль, и когда баркас отошел еще милЯ на три в открытое море, Я лег  в  дрейф
как будто затем, чтобы приступить к рыбной ловле.  ‡атем,  передав  мальчику
руль, Я подошел к мавру сзади, нагнулсЯ, словно рассматриваЯ что то, и вдруг
схватил его за туловище и бросил за борт. Ћн сейчас же вынырнул, потому  что
плавал, как пробка, и криками стал умолЯть, чтобы  Я  взЯл  его  на  баркас,
обещаЯ, что поедет со мной хоть на край  света.  Ћн  так  быстро  плыл,  что
догнал бы менЯ очень скоро, так как ветра почти не было.  ’огда  Я  пошел  в
каюту, взЯл там ружье и прицелилсЯ в него, говорЯ, что не желаю ему зла и не
сделаю ему ничего  дурного,  если  он  оставит  менЯ  в  покое.  "’ы  хорошо
плаваешь, - продолжал Я, - на море  тихо,  так  что  тебе  ничего  не  стоит
доплыть до берега, и Я не трону тебЯ; но только попробуй подплыть  близко  к
баркасу, и Я мигом прострелю тебе череп, потому что Я твердо решилсЯ вернуть
себе свободу". ’огда он поворотил к берегу и, Я уверен, доплыл до  него  без
всЯкого затруднениЯ, так как был отличным пловцом.
     Љонечно, Я мог бы бросить в море мальчика и взЯть с собою этого  мавра,
но на последнего нельзЯ было положитьсЯ. Љогда он отплыл достаточно  далеко,
Я повернулсЯ к мальчику (его звали Љсури) и  сказал  ему:  "Љсури!  …сли  ты
будешь мне верен, Я сделаю тебЯ большим человеком, но если ты  не  погладишь
своего лица в знак того, что не изменишь мне (т. е. не  поклЯнешьсЯ  бородой
Њагомета и его отца), Я и тебЯ брошу в море". Њальчик улыбнулсЯ,  глЯдЯ  мне
прЯмо в глаза, и отвечал так чистосердечно, что Я не мог не поверить ему. Ћн
поклЯлсЯ, что будет мне вереЯ и поедет со мной на край света.
     Џокуда плывущий мавр не скрылсЯ из вида,  Я  держал  прЯмо  в  открытое
море, лавируЯ против ветра. џ делал это нарочно, чтобы  показать,  будто  мы
идем  к  ѓибралтарскому  проливу  (как,  очевидно,  и  подумал   бы   каждый
здравомыслЯщий человек). ‚ самом деле: можно ли было  предположить,  что  мы
намерены направитьсЯ на юг, к тем поистине  варварским  берегам,  где  целые
полчища негров со своими челноками окружили бы и убили бы  нас,  где  стоило
нам ступить на землю, и  нас  растерзали  бы  хищные  зверЯ  или  еще  более
безжалостные дикие существа в человеческом образе?
     Ќо как только стало смеркатьсЯ, Я изменил курс и стал  править  на  юг,
уклонЯЯсь слегка к востоку, чтобы не слишком удалЯтьсЯ от берегов. ЃлагодарЯ
довольно свежему ветерку а отсутствию волнениЯ на море, мы шли таким хорошим
ходом, что на другой день в три часа пополудни, когда впереди в  первый  раз
показалась землЯ, мы были не менее как  на  полтораста  миль  южнее  ‘алеха,
далеко за пределами владений марокканского султана, да и всЯкого другого  из
тамошних владык; по крайней мере, мы не видели ни одного человека.
     Ќо Я набралсЯ такого страху у мавров и так боЯлсЯ снова попастьсЯ им  в
руки,  что,  пользуЯсь  благоприЯтным  ветром,  целых  пЯть  дней  плыл,  не
останавливаЯсь, не приставаЯ к берегу и не бросаЯ  ЯкорЯ.  —ерез  пЯть  дней
ветер переменилсЯ на южный, и так как, по моим соображениЯм, если за нами  и
была погонЯ, то, не догнав нас до сих пор, наши  преследователи  должны  уже
были от нее отказатьсЯ, - Я решилсЯ подойти к берегу и стал на Якорь в устье
какой то маленькой речки. ЉакаЯ это была речка и где она протекает, в  какой
стране, у какого народа и под какой широтой - Я не имею понЯтиЯ. џ не  видал
людей на берегу, да и не желал увидеть;  мне  нужно  было  только  запастись
пресной водой. Њы вошли в эту бухточку под вечер и решили, когда смеркнетсЯ,
добратьсЯ вплавь до берега и осмотреть местность. Ќо как только стемнело, мы
услыхали с берега такие ужасные звуки -  такой  неистовый  рев,  лай  и  вой
неведомых диких зверей, что бедный мальчик чуть не умер  со  страху  и  стал
упрашивать менЯ не сходить на берег до наступлениЯ днЯ.  "•орошо,  Љсури,  -
сказал Я ему, - но, может быть, днем мы там увидим  людей,  от  которых  нам
придетсЯ, пожалуй, еще хуже, чем от тигров и львов". - "Ђ мы стрельнем в них
из ружьЯ, - " сказал он со смехом, - они и убегут". (Ћт невольников-англичан
Љсури научилсЯ говорить на ломаном английском Языке.) џ был рад, что мальчик
так весел, и, чтобы поддержать в нем эту бодрость духа, дал ему стакан  вина
из хозЯйских запасов. ‘овет его, в сущности, был  недурен,  и  Я  последовал
ему.  Њы  бросили  Якорь  и  простоЯли  всю  ночь  притаившись.  џ   говорю:
притаившись, потому что мы ей минуты не  спали.  —аса  через  два-три  после
того, как мы бросили Якорь, мы увидали на берегу огромных животных (каких мы
и сами  не  знали):  они  подходили  к  самому  берегу,  бросались  в  воду,
плескались и барахтались,  желаЯ,  очевидно,  освежитьсЯ,  и  при  этом  так
отвратительно визжали, ревели и выли, как Я в жизни никогда не слыхал.
     Љсури был страшно напуган, да, правду сказать, и Я тоже. Ќо еще  больше
испугались мы оба, когда услыхали, что  одно  из  этих  страшилищ  плывет  к
нашему баркасу; мы не видели его, но по тому, как оно отдувалось и  фыркало,
могли заключить, что это было свирепое животное чудовищных  размеров.  Љсури
утверждал, что это лев (быть может, так оно и было, - по крайней мере, Я  не
уверен в противном), и кричал, чтобы мы поднЯли Якорь  и  удалились  отсюда.
"Ќет, Љсури, - отвечал Я, - нам незачем подымать Якорь; мы  только  вытравим
канат подлиннее и выйдем в море: они не погонЯтсЯ за нами туда". Ќо не успел
Я это сказать, как увидал неизвестного зверЯ на расстоЯнии каких нибудь двух
весел от баркаса. Џризнаюсь, Я немного оторопел, однако сейчас же схватил  в
каюте ружье, и как только Я выстрелил, животное повернуло назад и поплыло  к
берегу.
     Ќевозможно описать, что за адский рев  и  вой  поднЯлись  на  берегу  и
дальше, в глубине материка, когда  раздалсЯ  мой  выстрел.  ќто  давало  мне
некоторое основание предположить, что здешние звери никогда не слыхали этого
звука. џ окончательно убедилсЯ, что нам и думать нечего  о  высадке  в  этих
местах в течение ночи, но можно ли будет рискнуть высадитьсЯ днем - был тоже
вопрос: попасть в руки какого нибудь дикарЯ не лучше, чем попастьсЯ в  когти
льву или тигру; по крайней мере,  эта  опасность  пугала  нас  нисколько  не
меньше.
     Ќо так или иначе, здесь или в другом месте, а нам необходимо было сойти
на берег, так как у нас не оставалось ни пинты воды. Ќо опЯть  таки  вопрос:
где и как высадитьсЯ? Љсури  объЯвил,  что  если  Я  его  пущу  на  берег  с
кувшином, то он постараетсЯ раздобыть пресной воды  и  принесет  ее  мне.  Ђ
когда Я спросил его, отчего же итти ему, а не мне, и отчего ему не  остатьсЯ
в лодке, в ответе мальчика было столько глубокого чувства, что  он  подкупил
менЯ навеки. "…сли придут дикие люди, - сказал он, - то они съедЯт  менЯ,  а
вы останетесь целы". "’ак вот что, Љсури, - сказал Я, - отправимсЯ вместе, а
если придут дикие люди, мы убьем их, и они не съедЯт ни тебЯ,  ни  менЯ".  џ
дал мальчику поесть сухарей и выпить глоток вина  из  хозЯйского  запаса,  о
котором Я уже говорил; затем мы подтЯнулись поближе к земле  и,  соскочив  в
воду, направились к берегу в брод, не взЯв с собой ничего, кроме  оружиЯ  да
двух кувшинов длЯ воды.
     џ не хотел удалЯтьсЯ от  берега,  чтобы  не  терЯть  из  виду  баркаса,
опасаЯсь, как бы вниз по реке к нам не спустились дикари в своих пирогах; но
Љсури, заметив низинку на расстоЯнии приблизительно одной  мили  от  берега,
побрел туда с кувшином. ‚друг Я увидел, что он бежит назад ко мне.  Џодумав,
не погнались ли за ним дикари или  не  испугалсЯ  ли  он  хищного  зверЯ,  Я
бросилсЯ к нему на помощь, но, подбежав ближе, увидел,  что  через  плечо  у
него висит что-то большое. Ћказалось, что он убил какого то зверька  в  роде
нашего зайца, но другого цвета и с более длинными ногами. Њы оба  были  рады
этой удаче, и мЯсо убитого животного оказалось  очень  вкусным;  но  главнаЯ
радость, с которою бежал ко мне Љсури, была та, что он нашел хорошую пресную
воду и не видел диких людей.
     Џотом оказалось, что нам не нужно было  так  хлопотать,  чтобы  достать
пресной воды: в той самой речке, где мы стоЯли, только немного повыше,  вода
была совершенно преснаЯ, так как прилив заходил в речку не особенно  далеко.
€так, наполнив наши кувшины,  мы  устроили  пиршество  из  убитого  зайца  и
приготовились продолжать путь, не открыв в  этой  местности  никаких  следов
человека.
     ’ак как Я уже побывал  однажды  в  этих  местах,  то  мне  было  хорошо
известно, что Љанарские острова и острова ‡еленого мыса отстоЯт недалеко  от
материка. Ќо теперь у менЯ не было с собой приборов длЯ наблюдений, и  Я  не
мог, следовательно, определить, на  какой  широте  мы  находимсЯ;  с  другой
стороны, Я не знал в точности или, во всЯком случае,  не  помнил,  на  какой
широте лежат эти острова; таким образом, мне неизвестно было, где их  искать
и когда именно следует свернуть в открытое море, чтобы  направитьсЯ  к  ним;
знай Я это, мне было бы нетрудно добратьсЯ до какого нибудь  из  них.  Ќо  Я
надеЯлсЯ, что, если Я буду держать вдоль берега, покамест не  дойду  до  той
части страны,  где  англичане  ведут  береговую  торговлю,  то  Я,  по  всей
вероЯтности, встречу какое нибудь английское купеческое  судно,  совершающее
свой обычный рейс, которое нас подберет.
     Џо всем моим расчетам мы находились теперь против той береговой полосы,
что тЯнетсЯ между владениЯми марокканского султана  и  землЯми  негров.  ќто
пустыннаЯ, безлюднаЯ область, населеннаЯ одними дикими ‡верьми: негры, боЯсь
мавров, покинули ее и ушли дальше на юг, а мавры нашли  невыгодным  селитьсЯ
здесь по причине бесплодиЯ почвы; вернее же,  что  тех  и  других  распугали
тигры, львы, леопарды и прочие хищники, которые водЯтсЯ  здесь  в  несметном
количестве. ’аким образом, длЯ  мавров  эта  область  служит  только  местом
охоты, на которую они отправлЯютсЯ целыми армиЯми, по  две,  по  три  тысЯчи
человек. Ќеудивительно поэтому, что на протЯжении чуть ли  не  ста  миль  мы
видели днем лишь пустынную, безлюдную местность, а ночью не слыхали  ничего,
кроме воЯ и рева диких дверей.
     „ва раза в дневную пору мне показалось, что Я вижу вдали пик ’енерифа -
высочайшую вершину горы ’енериф, что на Љанарских островах. џ даже  пробовал
сворачивать в море в надежде добратьсЯ туда, но оба раза противный  ветер  и
сильное волнение,  опасное  длЯ  моего  утлого  суденышка,  принуждали  менЯ
повернуть назад, так что, в конце концов, Я  решил  не  отступать  более  от
моего первоначального плана и держатьсЯ вдоль берегов.
     Џосле того, как мы вышли из устьЯ речки, Я еще несколько раз  принужден
был приставать к берегу длЯ пополнениЯ запасов пресной воды. Ћднажды  ранним
утром мы стали на Якорь под защитой довольно высокого мыска и ждали  полного
прилива, который уже начиналсЯ, чтобы подойти ближе к берегу. ‚друг Љсури, у
которого глаза были, видно, зорче моих, тихонько  окликнул  менЯ  и  на  мой
вопрос сказал, что нам лучше отойти подальше от берега:
     "‚ы взглЯните, какой страшный зверь лежит вон там на пригорке и  крепко
спит". џ взглЯнул, куда он показывал, и действительно увидел страшилище. ќто
был  огромный  лев,  лежавший  на  скате  берега  в  тени  нависшего  холма.
"Џослушай, Љсури, - оказал Я, - ступай на берег и убей этого зверЯ". Њальчик
испуганно взглЯнул на менЯ и проговорил: "Њне - убить его! „а он менЯ в один
раз заглотает" (проглотит целиком - хотел  он  сказать).  џ  ничего  ему  не
возразил, велел только  не  шевелитьсЯ}  взЯв  самое  большое  ружье,  почти
равнЯвшеесЯ мушкету по  калибру,  Я  зарЯдил  его  двумЯ  кусками  свинца  и
порЯдочным количеством пороху; в другое Я  вкатил  две  большие  пули,  а  в
третье (у нас было три ружьЯ) - пЯть пуль  поменьше.  ‚зЯв  первое  ружье  и
хорошенько" прицелившись зверю в голову, Я выстрелил; но он  лежал  в  такой
позе (прикрыв морду лапой), что зарЯд попал ему в ногу и перебил кость  выше
колена. ‡верь с рычанием вскочил, но, почувствовав боль  в  перебитой  ноге,
сейчас же свалилсЯ; потом опЯть поднЯлсЯ на  трех  лапах  и  испустил  такой
ужасный рев, какого Я в жизнь свою не слыхал. џ был немного удивлен тем, что
не попал ему в голову; однако, не медлЯ  ни  минуты,  взЯл  второе  ружье  и
выстрелил зверю вдогонку, так как он заковылЯл было прочь от берега; на этот
раз зарЯд попал прЯмо в цель. џ с удовольствием увидел, как лев упал и, едва
издаваЯ какие то слабые звуки, стал корчитьсЯ в борьбе со смертью. ’ут Љсури
набралсЯ храбрости и стал проситьсЯ на берег.  "‹адно,  ступай",  сказал  Я.
Њальчик спрыгнул в воду и поплыл к берегу, работаЯ одной  рукой  и  держа  в
другой ружье. ЏодойдЯ вплотную к распростертому  зверю,  он  приставил  дуло
ружьЯ к его уху и еще раз выстрелил, прикончив его таким образом.
     „ичь была знатнаЯ, но несъедобнаЯ, и Я очень жалел,  что  мы  истратили
даром три зарЯда. Ќо Љсури объЯвил, что он  поживитсЯ  кое  чем  от  убитого
льва, и, когда мы вернулись на баркас, попросил у менЯ  топор.  "‡ачем  тебе
топор?" спросил  Я.  "Ћтрубить  ему  голову",  отвечал  он.  Ћднако,  головы
отрубить он не мог, а отрубил только лапу, которую и притащил с  собой.  Ћна
была чудовищных размеров.
     ’ут мне пришло в голову, что, может быть, нам пригодитсЯ шкура льва,  и
решил попытатьсЯ снЯть ее. Њы отправились с Љсури на работу, но Я  не  знал,
как за нее принЯтьсЯ. Љсури оказалсЯ гораздо ловчее менЯ. ќта работа  занЯла
у нас целый день. Ќаконец, шкура была снЯта; мы растЯнули ее на крыше  нашей
каютки; днЯ через два солнце просушило ее, и впоследствии  она  служила  мне
постелью.
     Џосле этой остановки мы еще дней десЯть-двенадцать  продолжали  держать
курс на юг, стараЯсь как можно экономнее  расходовать  наш  запас  провизии,
начинавший быстро истощатьсЯ, и сходЯ на берег только за  пресной  водой.  џ
хотел дойти до устьЯ  ѓамбии  или  ‘енегала,  или  вообще  до  какой  нибудь
стоЯнки, невдалеке от ‡еленого мыса, так как надеЯлсЯ встретить здесь  какое
нибудь европейское судно: Я знал, что, если Я его не встречу, мне  останетсЯ
только или пуститьсЯ на поиски островов, или погибнуть здесь  среди  негров.
Њне было известно, что все европейские суда, куда бы они ни направлЯлись - к
берегам ли ѓвинеи, в Ѓразилию или в Ћст-€ндию, - проходЯт мимо ‡еленого мыса
или островов того же названиЯ: словом, Я поставил всю  свою  судьбу  на  эту
карту, понимаЯ, что либо Я встречу европейское судно, либо погибну.
     €так, еще дней десЯть Я продолжал осуществлЯть свое  намерение.  ’ут  Я
стал замечать, что побережье обитаемо:  в  двух-трех  местах  мы  видели  на
берегу людей, которые, в свою очередь,  смотрели  на  нас.  Њы  могли  также
различить, что они были черные как смоль и голые.  Ћдин  раз  Я  хотел  было
сойти к ним на берег, но Љсури, мой мудрый советчик, сказал:
     "Ќе ходи, не ходи". ’ем не менее Я стал держать ближе к  берегу,  чтобы
можно было вступить с ними в разговор. Ћни должно быть понЯли мое  намерение
и долго бежали вдоль берега за нашим  баркасом.  џ  заметил,  что  они  были
невооружены, кроме одного, державшего в руке  длинную  тонкую  палку.  Љсури
сказал мне,  что  это  колье  и  что  дикари  мечут  копьЯ  очень  далеко  и
замечательно метко; поэтому Я  держалсЯ  в  некотором  отдалении  от  них  и
объЯснЯлсЯ с ними знаками по мере моего уменьЯ, стараЯсь,  главным  образом,
дать им понЯть, что мы нуждаемсЯ в пище. Ћни, в свою очередь,  стали  делать
мне знаки, чтобы Я остановил свою лодку и что они  принесут  нам  съестного.
Љак только Я спустил парус и лег в дрейф, два чернокожих побежали куда то  в
глубь страны и через полчаса или того меньше  принесли  два  куска  вЯленого
мЯса и немного зерна какого то местного злака. Њы не знали, что это было  за
мЯсо и что за зерно, однако  изъЯвили  полную  готовность  принЯть  и  то  и
другое. Ќо тут возник новый вопрос: как получить все  это?  Њы  не  решались
сойти на берег, боЯсь дикарей, а они в свою очередь боЯлись нас нисколько не
меньше.  Ќаконец,  они  придумали  выход  из  этого  затруднениЯ.  одинаково
безопасный длЯ обеих сторон: сложив на  берегу  зерно  и  мЯсо,  они  отошли
подальше и стоЯли неподвижно, пока мы не переправили все это  на  баркас;  а
затем воротились на прежнее место.
     Њы  благодарили  их  знаками,  потому  что  больше   нам   было   нечем
отблагодарить. Ќо в этот самый момент нам  представилсЯ  случай  оказать  им
большую услугу. Ќе успели мы отойти от берега, как вдруг из гор выбежали два
огромных зверЯ и бросились прЯмо к морю. Ћдин  из  них,  как  нам  казалось,
гналсЯ за „ругим: был ли это самец,  преследовавший  самку,  играли  ли  они
между собою, или грызлись, - мы не могли разобрать, как не могли бы  сказать
и того, было ли это обычное Явление в тех местах, или исключительный случай;
Я думаю, впрочем, что последнее было вернее, так  калЯ,  во  первых,  хищные
звери редко показываютсЯ днем, а во  вторых,  мы  заметили,  что  бывшие  на
берегу  люди,  особенно  женщины,  страшно  перепугались.  ’олько   человек,
державший копье, или дротик, осталсЯ на месте; остальные  пустились  бежать.
Ќо звери летели прЯмо  к  морю  и  не  покушались  напасть  на  негров.  Ћни
бросились в воду и стали плавать, словно купанье было единственною целью  их
поЯвлениЯ. ‚друг один из них подплыл довольно близко к баркасу. џ  этого  не
ожидал; тем не менее, зарЯдив поскорее ружье и приказав Љсури  зарЯдить  оба
другие, Я приготовилсЯ встретить врага как только он приблизилсЯ  к  нам  на
расстоЯние ружейного выстрела, Я спустил курок, и пулЯ попала  ему  прЯмо  в
голову в тот же миг он погрузилсЯ в воду, потом вынырнул и  поплыл  назад  к
берегу, то исчезаЯ под водой, то снова поЯвлЯЯсь на поверхности. Ћн, видимо,
боролсЯ со смертью, захлебываЯсь водой и исходЯ кровью из смертельной  раны.
и, не доплыв немного до берега, околел.
     Ќевозможно  передать,  до  чего  были  поражены  бедные  дикари,  когда
услышали треск и увидали огонь ружейного выстрела: некоторые из них чуть  не
умерли со страху и попадали на землю, точно мертвые.  Ќо,  видЯ,  что  зверь
пошел ко дну и что Я делаю им знаки подойти ближе, они ободрились и вошли  в
воду, чтобы вытащить убитого зверЯ. џ нашел его по кровавым пЯтнам  на  воде
и, закинув на него веревку, перебросил конец ее неграм, а те притЯнули его к
берегу. †ивотное  оказалось  леопардом  редкой  породы  с  пЯтнистой  шкурой
необычайной красоты. Ќегры, стоЯ  над  ним,  воздевали  вверх  руки  в  знак
изумлениЯ: они не могли понЯть, чем Я его убил.
     „ругой зверь, испуганный огнем и треском моего  выстрела,  выскочил  на
берег и убежал назад в горы; за дальностью расстоЯниЯ Я  не  мог  разобрать,
что это был за зверь. Њежду тем, Я заметил, что неграм очень хочетсЯ  поесть
мЯса убитого леопарда, и решит устроить так, как будто бы они получили его в
дар от менЯ. џ показал им знаками, что они могут взЯть его себе.  Ћни  очень
благодарили менЯ и, не терЯЯ времени, принЯлись за работу. •отЯ ножей у  них
не было, однако, действуЯ заостренными кусочками дерева, они снЯли  шкуру  с
мертвого зверЯ так быстро и ловко, как мы не сделали бы этого и  ножом.  Ћни
предложили мне мЯсо; но от мЯса Я отказалсЯ, сделав им знак, что  отдаю  его
им, а попросил только шкуру, которую они мне и отдали  очень  охотно.  Љроме
того, они принесли длЯ менЯ новый запас провизии, гораздо больше прежнего. и
Я его взЯл, хоть и не знал, какие это были припасы. ‡атем Я знаками попросил
у них воды: протЯнув один из наших кувшинов, Я  опрокинул  его  кверху  дном
чтобы показать, что  он  пуст  и  что  его  надо  наполнить  Ћни  сейчас  же
прокричали что то своим. Ќемного погодЯ, поЯвились  две  женщины  с  большим
сосудом воды из обожженной (должно быть на солнце) глины и оставили  его  на
берегу, как и провизию. џ отправил Љсури со всеми  нашими  кувшинами,  и  он
наполнил водой все три. †енщины были совершенно голые, как и мужчины.
     ‡апасшись таким образом  водой,  кореньЯми  и  зерном,  Я  рассталсЯ  с
гостеприимными неграми и в течение еще одиннадцати  дней  продолжал  путь  в
прежнем направлении, не приближаЯсь к берегу. Ќаконец,  милЯх  в  пЯтнадцати
впереди Я увидел узкую полосу землЯ, далеко выступавшую в море. Џогода  была
тихаЯ, и Я свернул в открытое море, чтоб обогнуть эту косу.  ‚  тот  момент,
когда мы поровнЯлись с ее оконечностью, Я Ясно различил  милЯх  в  шести  от
берега со стороны океана другую полосу земли и заключил вполне основательно,
что узкаЯ коса - ‡еленый мыс, а полоса земли - острова того же названиЯ.  Ќо
они были очень далеко, и, не решаЯсь направитьсЯ к ним, Я не знал,  что  мне
делать. џ понимал, что если менЯ застигнет свежий ветер, то Я,  пожалуй,  не
доплыву ни до острова, ни до мыса.
     ‹омаЯ голову над разрешением этого вопроса, Я присел на минуту в каюте,
предоставив Љсури править  рулем,  как  вдруг  услышал  его  крик:  "•озЯин!
•озЯин! Џарус! Љорабль!" Ќаивный юноша перепугалсЯ до смерти, вообразив. что
это должен быть непременно один из кораблей его хозЯина, посланный за нами в
погоню; но Я знал, как далеко ушли мы от мавров, и был уверен,  что  нам  не
может угрожать опасность с этой стороны. џ выскочил из каюты и сейчас же  не
только увидел корабль, но даже различил, что это был португальский  корабль,
направлЯвшийсЯ, по моему, к берегам ѓвинеи за  неграми.  Ќо,  присмотревшись
внимательнее, Я убедилсЯ, что судно идет в другом направлении  и  не  думает
сворачивать к земле. ’огда Я поднЯл все паруса и повернул в  открытое  море,
решившись сделать все возможное, чтобы вступить с ним в сношение.
     џ, впрочем, скоро убедилсЯ, что, даже идЯ полным ходом,  мы  не  успеем
подойти к нему близко и что оно пройдет мимо, прежде чем  можно  будет  дать
ему сигнал; но в тот момент, когда Я начинал  уже  отчаиватьсЯ,  нас  должно
быть увидели с кораблЯ в подзорную трубу и предположили,  что  это  лодка  с
какого нибудь погибшего европейского судна.  Љорабль  убавил  паруса,  чтобы
дать нам возможность подойти. ќто  менЯ  ободрило.  “  нас  на  баркасе  был
кормовой флаг с кораблЯ нашего бывшего хозЯина, и Я стал махать этим  флагом
в рнак того, что мы терпим бедствие, и, кроме того, выстрелил из ружьЯ.  Ћни
увидели флаг и дым от выстрела (самого выстрела они не слыхали); корабль лег
в дрейф, ожидаЯ нашего приближениЯ, и спустЯ три часа мы причалили к нему.
     ЊенЯ спросили, кто Я, по португальски, по испански и по французики,  но
ни одного из этих  Языков  Я  не  знал.  Ќаконец,  один  матрос,  шотландец,
заговорил со мной по английски, и Я объЯснил  ему,  что  Я  -  англичанин  и
убежал от мавров из ‘алеха, где менЯ держали в неволе. ’огда  менЯ  и  моего
спутника пригласили на корабль  и  принЯли  весьма  любезно  со  всем  нашим
добром.
     ‹егко себе  представить,  какой  невыразимой  радостью  наполнило  менЯ
сознание свободы после того бедственного и почти, безнадежного положениЯ,  в
котором Я находилсЯ. џ немедленно предложил все  мое  имущество  капитану  в
вознаграждение за мое избавление, но он великодушно отказалсЯ,  говорЯ,  что
ничего с менЯ не возьмет и что все мои вещи будут возвращены мне в  целости,
как только мы придем в Ѓразилию. "џ спас вам жизнь, - прибавил он, -  потому
что и сам радовалсЯ бы, если б был в вашем положении.  Ђ  это  всегда  может
случитьсЯ. Љроме того, ведь мы завезем вас в Ѓразилию, а от вашей родины это
очень далеко, и вы умрете там с голоду, если Я отниму у вас ваше  имущество.
„лЯ чего же тогда мне было вас спасать? Ќет,  нет,  <I>сеньор  инглезе</I>  (т.  е.
англичанин), Я  довезу  вас  даром  до  Ѓразилии,  а  ваши  вещи  дадут  вам
возможность пожить там и оплатить ваш проезд на родину".
     Љапитан оказалсЯ великодушным не только на словах, но и  исполнил  свое
обещание в точности. Ћн  распорЯдилсЯ,  чтобы  никто  из  матросов  не  смел
прикасатьсЯ к моему имуществу, затем составил подробную  опись  всего  моего
имущества и взЯл все это под свой  присмотр,  а  опись  передал  мне,  чтобы
потом, по прибытии в Ѓразилию, Я мог получить по ней каждую вещь, вплоть  до
трех глинЯных ковшиков.
     —то касаетсЯ моего баркаса, то  капитан,  видЯ,  что  он  очень  хорош,
сказал, что охотно купит его у менЯ длЯ своего кораблЯ, и спросил, сколько Я
хочу получить за него. Ќа это  Я  ответил,  что  он  поступил  со  мной  так
великодушно во всех отношениЯх, что Я ни в коем случае  не  стану  назначать
цены за свою лодку, а всецело предоставлю это  ему.  ’огда  он  сказал,  что
выдаст мне письменное обЯзательство уплатить за нее восемьдесЯт  пиастров  в
Ѓразилии, но что если по приезде туда кто нибудь предложит мне больше, то  и
он даст мне больше. Љроме того,  он  предложил  мне  шестьдесЯт  золотых  за
Љсури. Њне очень не хотелось брать эти деньги, и не потому, чтобы  Я  боЯлсЯ
отдать мальчика капитану, а потому что  мне  было  жалко  продавать  свободу
беднЯги, который так преданно  помогал  мне  самому  добыть  ее.  џ  изложил
капитану все эти соображениЯ, и он признал их справедливость,  но  советовал
не отказыватьсЯ от сделки, говорЯ,  что  он  выдаст  мальчику  обЯзательство
отпустить его на волю через десЯть лет, если  он  примет  христианство.  ќто
менЯло дело. Ђ так как к  тому  же  сам  Љсури  выразил  желание  перейти  к
капитану, то Я и уступил его.
     Ќаш  переезд  до  Ѓразилии  совершилсЯ  вполне  благополучно,  и  после
двадцатидвухдневного плаваниЯ мы вошли в бухту ’одос лос  ‘антос,  или  ‚сех
‘вЯтых. €так, Я еще раз избавилсЯ от самого бедственного положениЯ, в  какое
только может попасть человек, и теперь мне оставалось решить, что  делать  с
собой.
     џ  никогда  не  забуду  великодушного   отношениЯ   ко   мне   капитана
португальского кораблЯ. Ћн ничего не взЯл с менЯ  за  проезд,  аккуратнейшим
образом возвратил мне все мои вещи и дал мне сорок дукатов за львиную  шкуру
и двадцать за шкуру леопарда и вообще купил все, что мне хотелось продать, в
том числе Ящик с винами, два ружьЯ и остаток воску (часть которого  пошла  у
нас на свечи). Ћдним словом, Я выручил двести  двадцать  золотых  и  с  этим
капиталом сошел на берег Ѓразилии.
     ‚скоре капитан ввел менЯ в  дом  одного  своего  знакомого,  такого  же
доброго и честного человека, как он сам. ќто был владелец <I>ingenio</I>,  то  есть
сахарной плантации и сахаристо завода. џ прожил у него довольно долгое времЯ
и, благодарЯ  этому,  познакомилсЯ  с  культурой  сахарного  тростника  и  с
сахарным производством. ‚идЯ, как хорошо живетсЯ плантаторам  и  как  быстро
они богатеют, Я решил хлопотать о разрешении поселитьсЯ здесь окончательно и
самому занЯтьсЯ этим делом. ‚ то же времЯ Я старалсЯ придумать какой  нибудь
способ вытребовать из ‹ондона хранившиесЯ  у  менЯ  там  деньги.  Љогда  мне
удалось получить бразильское подданство, Я на все мои наличные деньги  купит
участок невозделанной земли и стал составлЯть план моей будущей плантации  и
усадьбы, сообразуЯсь с размерами той денежной суммы, которую  Я  рассчитывал
получить из ‹ондона.
     Ѓыл у менЯ сосед, португалец из ‹иссабона, по происхождению англичанин,
по фамилии “элз. Ћн находилсЯ приблизительно в таких же условиЯх, как и Я. џ
называю его соседом, потому что его плантациЯ прилегала к моей.  Њы  были  с
ним в самых приЯтельских отношениЯх. “ менЯ, как и у него. оборотный капитал
был весьма невелик; и первые два года мы оба еле-еле  могли  прокормитьсЯ  с
наших плантаций. Ќо по мере того, как землЯ возделывалась, мы богатели,  так
что на третий год часть земли была у нас засажена табаком, и мы разделали по
большому участку под сахарный тростник к будущему году. Ќо мы оба  нуждались
в рабочих руках,  и  тут  мне  стало  Ясно,  как  нерасчетливо  Я  поступил,
расставшись с мальчиком Љсури.
     Ќо увы! благоразумием Я никогда не отличалсЯ, и  неудивительно,  что  Я
так плохо рассчитал и в этот раз. ’еперь мне не оставалось ничего более, как
продолжать в том же духе. џ навЯзал себе на  шею  дело,  не  имевшее  ничего
общего с моими природными наклонностЯми, прЯмо противоположное той жизни,  о
какой Я  мечтал,  ради  которой  Я  покинул  родительский  дом  и  пренебрег
отцовскими советами. Ѓолее того, Я сам пришел к той золотой середине, к  той
высшей ступени скромного существованиЯ, которую советовал  мне  избрать  мой
отец и которой Я мог бы достичь с таким же успехом, оставаЯсь на родине и не
утомлЯЯ себЯ скитаниЯми по белу свету. Љак часто теперь говорил Я себе,  что
мог бы делать то же самое и в Ђнглии, живЯ между друзьЯми, не  забираЯсь  за
пЯть тысЯч миль от родины, к чужеземцам и дикарЯм, в дикую страну,  куда  до
менЯ никогда не дойдет даже весточка из тех частей земного  шара,  где  менЯ
немного знают!
     ‚от каким горьким размышлениЯм о своей судьбе предавалсЯ Я в  Ѓразилии.
Љроме моего соседа-плантатора, с которым Я изредка виделсЯ,  мне  не  с  кем
было перекинутьсЯ словом; все работы мне приходилось исполнЯть  собственными
руками, и Я, бывало,  постоЯнно  твердил,  что  живу  точно  на  необитаемом
острове, и жаловалсЯ,  что  кругом  нет  ни  одной  души  человеческой.  Љак
справедливо  покарала  менЯ  судьба,  когда  впоследствии  и  в  самом  деле
забросила менЯ на необитаемый остров, и как полезно было бы каждому из  нас,
сравниваЯ свое настоЯщее  положение  с  другим,  еще  худшим,  помнить,  что
провидение во всЯкую минуту может совершить обмен и показать нам  на  опыте,
как мы былей  счастливы  прежде!  „а,  повторЯю,  судьба  наказала  менЯ  по
заслугам, когда обрекла на ту действительно одинокую  жизнь  на  безотрадном
острове, с которой Я  так  несправедливо  сравнивал  свое  тогдашнее  житье,
которое, если б у менЯ хватило терпениЯ продолжать начатое  дело,  вероЯтно,
привело бы менЯ к богатству и счастью...
     Њои  планы  относительно  сахарной  плантации  принЯли  уже   некоторую
определенность к тому времени, когда мой  благодетель  капитан,  подобравший
менЯ в море, должен был отплыть обратно на родину  (его  судно  простоЯло  в
Ѓразилии около трех месЯцев, пока он забирал новый груз на обратный путь). €
вот, когда Я рассказал ему, что у менЯ осталсЯ в ‹ондоне небольшой  капитал,
он дал мне следующий дружеский и чистосердечный совет:
     "‘еньор  инглеэе, - сказал он (он всегда менЯ так величал), - дайте мне
формальную  доверенность  и напишите в ‹ондон тому лицу, у которого хранЯтсЯ
ваши  деньги.  Ќапишите,  чтобы длЯ вас там закупили товаров (таких, которые
находЯт  сбыт  в  здешних  краЯх)  и  переслали  бы их в ‹иссабон по адресу,
который  Я  вам  укажу;  а  Я,  если  бог  даст, вернусь Я доставлю вам их в
целости.  Ќо  так  как  дела  человеческие подвержены всЯким превратностЯм и
бедам,  то  на  вашем  месте  Я  взЯл  бы  на  первый  раз только сто фунтов
стерлингов,  то есть половину вашего капитала. ђискните сначала только этим.
…сли  эти  деньги  вернутсЯ  к  вам  с  прибылью, вы можете таким же образом
пустить в оборот и остальной капитал, а если пропадут, так у вас, по крайней
мере, останетсЯ хоть что нибудь в запасе".
     ‘овет был так хорош и так дружествен, что лучшего, казалось мне, нельзЯ
и придумать, и  мне  остаетсЯ  только  последовать  ему.  Џоэтому  у  Я,  не
колеблЯсь, выдал капитану доверенность, как  он  того  желал,  и  приготовил
письмо к вдове английского капитана, которой когда то  отдал  на  сохранение
совой деньги.
     џ подробно описал ей все мои приключениЯ:  рассказал,  как  Я  попал  в
неволю, как  убежал,  как  встретил  в  море  португальский  корабль  и  как
человечно обошелсЯ со мной капитан. ‚ заключение Я описал ей  настоЯщее  мое
положение и дал необходимые указаниЯ насчет закупки длЯ  менЯ  товаров.  Њой
друг капитан тотчас по прибытии своем в  ‹иссабон  через  английских  купцов
переслал в ‹ондон одному тамошнему купцу заказ на товары. присоединив к нему
подробнейшее описание моих похождений. ‹ондонский купец  немедленно  передал
оба письма вдове английского капитана, и она не только выдала ему  требуемую
сумму, но еще послала от себЯ португальскому капитану  довольно  кругленькую
сумму в виде подарка за его гуманное и участливое отношение ко мне.
     ‡акупив на все мои сто фунтов английских товаров,  по  указаниЯм  моего
приЯтелЯ капитана, лондонский купец  переслал  их  ему  в  ‹иссабон,  а  тот
благополучно доставил их мне в Ѓразилию. ‚ числе  других  вещей  он  уже  по
собственному почину (ибо Я был настолько новичком в моем деле, что  мне  это
даже не пришло в голову) привез мне всевозможных земледельческих  орудий,  а
также всЯкой хозЯйственной утвари. ‚се это были вещи, необходимые длЯ  работ
на плантации, и все они очень мне пригодились.
     Љогда прибыл мой груз,  Я  был  вне  себЯ  от  радости  и  считал  свою
будущность отныне обеспеченной.  Њой  добрый  опекун  капитан,  кроме  всего
прочего, привез мне работника, которого нанЯл  с  обЯзательством  прослужить
мне шесть лет. „лЯ этой цели он истратил собственные пЯть фунтов стерлингов,
полученные в подарок от моей приЯтельницы, вдовы  английского  капитана.  Ћн
наотрез отказалсЯ от всЯкого возмещениЯ, и Я  уговорил  его  только  принЯть
небольшой тюк табаку, как плод моего собственного хозЯйства.
     € это было не все. ’ак как весь груз моих товаров состоЯл из английских
мануфактурных изделий - полотен, байки, сукон, вообще таких  вещей,  которые
особенно ценились и  требовались  в  этой  стране,  то  Я  имел  возможность
распродать его с большой прибылью; словом, когда все  было  распродано,  мой
капитал учетверилсЯ. ЃлагодарЯ этому, Я далеко опередил моего бедного соседа
по разработке плантации, ибо первым моим делом после распродажи товаров было
купить невольника-негра и нанЯть еще одного работника-европейца кроме  того,
которого привез мне капитан из ‹иссабона.
     Ќо дурное употребление материальных благ часто ЯвлЯетсЯ вернейшим путем
к величайшим невзгодам. ’ак было и со мной. ‚  следующем  году  Я  продолжал
возделывать свою плантацию с большим успехом и собрал пЯтьдесЯт тюков табаку
сверх того количества, которое Я уступил соседЯм в обмен на предметы  первой
необходимости. ‚се эти  пЯтьдесЯт  тюков,  весом  по  сотне  слишком  фунтов
каждый, лежали у  менЯ  просушенные,  совсем  готовые  к  приходу  судов  из
‹иссабона. €так, дело мое разрасталось; но по  мере  того,  как  Я  богател,
голова моЯ наполнЯлась планами и проектами, совершенно несбыточными при  тех
средствах, какими Я располагал: короче, это были того рода проекты,  которые
нередко разорЯют самых лучших дельцов.
     ...ЋстаньсЯ Я на том поприще, которое Я сам  же  избрал,  Я,  вероЯтно,
дождалсЯ бы тех радостей жизни, о которых так убедительно говорил мне  отец,
как о неизменных спутниках  тихого,  уединенного  существованиЯ  и  среднего
общественного положениЯ. Ќо мне была уготовлена инаЯ участь: мне по прежнему
суждено было самому быть виновником всех моих несчастий. € точно  длЯ  того,
чтобы усугубить мою вЯну и подбавить горечи в размышлениЯ над моей  участью,
размышлениЯ, на которые в моем печальном будущем мне было  отпущено  слишком
много досуга, все мои  неудачи  вызывались  исключительно  моей  страстью  к
скитаниЯм, которой Я предавалсЯ с безрассудным упорством, тогда  как  передо
мной открывалась светлаЯ перспектива полезной и счастливой жизни, стоило мне
только продолжать начатое, воспользоватьсЯ теми житейскими благами,  которые
так щедро расточало мне провидение, и исполнЯть свой долг.
     Љак уже было со мною однажды, когда Я убежал из родительского дома, так
и теперь  Я  не  мог  удовлетворитьсЯ  настоЯщим.  џ  отказалсЯ  от  надежды
достигнуть  благосостоЯниЯ,  быть  может,  богатства,   работаЯ   на   своей
плантации, - все оттого, что менЯ обуревало желание обогатитьсЯ скорее,  чем
допускали обстоЯтельства. ’аким образом, Я вверг себЯ в  глубочайшую  пучину
бедствий, в какую, вероЯтно, не попадал еще ни один  человек  и  из  которой
едва ли можно выйти живым и здоровым.
     Џерехожу теперь к подробностЯм этой части  моих  похождений.  Џрожив  в
Ѓразилии почти четыре года и значительно увеличивши свое благосостоЯние,  Я,
само собою разумеетсЯ, не только изучил местный Язык, но и  завЯзал  большие
знакомства  с  моими  соседЯми-плантаторами,  а  равно  и   с   купцами   из
‘ан-‘альвадора, ближайшего к нам портового  города.  ‚стречаЯсь  с  ними,  Я
часто рассказывал им о двух моих поездках  к  берегам  ѓвинеи,  о  том,  как
ведетсЯ торговлЯ с тамошними неграми и как легко там за безделицу - за какие
нибудь бусы, ножи, ножницы, топоры,  стеклЯшки  и  тому  подобные  мелочи  -
приобрести не только золотого песку и слоновую  кость,  но  даже  в  большом
количестве негров-невольников длЯ работы в Ѓразилии.
     Њои рассказы они слушали очень внимательно, в особенности,  когда  речь
заходила о покупке негров. ‚ то времЯ, надо заметить, торговлЯ  невольниками
была весьма ограничена, и длЯ нее требовалось так называемое <I>assiento</I>, т. е.
разрешение от испанского или португальского королЯ; поэтому негры-невольники
были редки и чрезвычайно дороги.
     Љак то раз нас собралась большаЯ компаниЯ: Я и несколько  человек  моих
знакомых плантаторов и купцов, и мы оживленно беседовали  на  эту  тему.  Ќа
следующее утро трое из моих собеседников Явились ко  мне  и  объЯвили,  что,
пораздумав хорошенько над тем, что Я им рассказал накануне,  они  пришли  ко
мне с секретным предложением. ‡атем, взЯв с менЯ слово, что все,  что  Я  от
них услышу, останетсЯ между нами, они сказали мне, что у всех  у  них  есть,
как и у менЯ, плантации, и что ни в чем они так не нуждаютсЯ, как в  рабочих
руках. Џоэтому они хотЯт снарЯдить корабль в ѓвинею за неграми. Ќо  так  как
торговлЯ невольниками обставлена затруднениЯми и им невозможно будет открыто
продавать негров по возвращении в Ѓразилию, то они думают ограничитьсЯ одним
рейсом, привезти негров тайно, а затем поделить их  между  собой  длЯ  своих
плантаций. ‚опрос был в том, соглашусь ли Я  поступить  к  ним  на  судно  в
качестве судового приказчика, т. е. взЯть на себЯ закупку негров  в  ѓвинее.
Ћни предложили мне одинаковое с другими количество