,  так  как  мне  хотелось
взглЯнуть, тут ли еще дикари.
     џ достал подзорную трубу и  навел  ее  на  то  место,  где  видел  их
накануне. Ќо их и след простыл: на берегу не было ни  одной  лодки.  џ  не
сомневалсЯ, что дикари уехали, даже не потрудившись  поискать  двух  своих
товарищей, которые остались на острове.
     ќтому Я был, конечно, рад,  но  мне  хотелось  собрать  более  точные
сведениЯ о моих незваных гостЯх. ‚едь теперь Я уже был не  один,  со  мною
был ЏЯтница, и от этого Я сделалсЯ гораздо храбрее, а вместе с  храбростью
во мне проснулось любопытство.
     “ одного из убитых остались лук и  колчан  со  стрелами.  џ  позволил
ЏЯтнице взЯть это оружие и с той поры он не расставалсЯ с ним ни ночью  ни
днем. ‚скоре мне пришлось убедитьсЯ,  что  луком  и  стрелами  мой  дикарь
владеет мастерски. Љроме того, Я вооружил его саблей, дал ему одно из моих
ружей, а сам взЯл два других, и мы тронулись в путь.
     Љогда мы пришли на то место, где вчера пировали людоеды, нашим глазам
предстало такое ужасное зрелище, что у менЯ замерло сердце и кровь застыла
в жилах.
     Ќо ЏЯтница осталсЯ совершенно спокоен: подобные зрелища были ему не в
диковинку.
     ‡емлЯ во многих местах была залита кровью.  Љругом  валЯлись  большие
куски жареного человечьего мЯса. ‚есь берег был усеЯн костЯми  людей:  три
черепа, пЯть рук, кости от трех или четырех ног и множество других  частей
скелета.
     ЏЯтница рассказал мне при помощи знаков, что дикари привезли с  собой
четырех пленников: троих они съели, а он был четвертым. (’ут он ткнул себЯ
пальцем в грудь.)
     Љонечно, Я понЯл далеко не все из того, что он  рассказывал  мне,  но
кое-что мне удалось  уловить.  Џо  его  словам,  несколько  дней  назад  у
дикарей, подвластных одному враждебному кнЯзьку, произошло  очень  большое
сражение с тем племенем, к которому принадлежал он, ЏЯтница. —ужие  дикари
победили и взЯли в плен очень много народу.  Џобедители  поделили  пленных
между собой и повезли их в разные места, чтобы убить и съесть,  совершенно
так же, как поступил тот отрЯд дикарей, который  выбрал  местом  длЯ  пира
один из берегов моего острова.
     џ приказал ЏЯтнице разложить большой костер, затем собрать все кости,
все куски мЯса, свалить их в этот костер и сжечь.
     џ заметил, что ему очень хочетсЯ полакомитьсЯ  человечьим  мЯсом  (да
оно и неудивительно: ведь он тоже был людоед!). Ќо  Я  снова  показал  ему
всевозможными знаками, что мне кажетсЯ отвратительно мерзкой самаЯ мысль о
подобном поступке, и тут же пригрозил  ему,  что  убью  его  при  малейшей
попытке нарушить мое запрещение.
     Џосле этого мы вернулись в крепость, и  Я,  не  откладываЯ,  принЯлсЯ
обшивать моего дикарЯ.
     Џрежде всего Я надел на него штаны. ‚ одном из сундуков, взЯтых  мною
с погибшего кораблЯ, нашлась готоваЯ пара  холщовых  штанов;  их  пришлось
только слегка переделать.  ‡атем  Я  сшил  ему  куртку  из  козьего  меха,
приложив все свое умение, чтобы куртка вышла получше (Я был в то времЯ уже
довольно искусным портным), и смастерил длЯ него шапку из заЯчьих  шкурок,
очень удобную и довольно красивую.
     ’аким образом, он на первое времЯ был одет с головы до ног и осталсЯ,
по-видимому, очень доволен тем, что его одежда не хуже моей.
     Џравда, с непривычки ему было неловко в одежде, так как он всю  жизнь
ходил голым; особенно мешали ему штаны. †аловалсЯ он и на куртку: говорил,
что рукава давЯт под  мышками  и  натирают  ему  плечи.  Џришлось  кое-что
переделать, но мало-помалу он обтерпелсЯ и привык.
     Ќа другой день Я стал думать, где бы мне его поместить.
     Њне хотелось устроить его поудобнее, но Я был еще не совсем уверен  в
нем и боЯлсЯ поселить его у себЯ.  џ  поставил  ему  маленькую  палатку  в
свободном пространстве между двумЯ  стенами  моей  крепости,  так  что  он
очутилсЯ за оградой того двора, где стоЯло мое жилье.
     Ќо  эти  предосторожности  оказались  совершенно  излишними.   ‚скоре
ЏЯтница доказал мне на деле, как самоотверженно он любит менЯ. џ не мог не
признать его другом и перестал остерегатьсЯ его.
     Ќикогда ни один человек не имел такого  любЯщего,  такого  верного  и
преданного друга. Ќи раздражительности, ни лукавства  не  проЯвлЯл  он  по
отношению ко мне; всегда услужливый и приветливый, он был привЯзан ко мне,
как ребенок к родному отцу. џ убежден, что, если  бы  понадобилось,  он  с
радостью пожертвовал бы длЯ менЯ своей жизнью.
     џ был очень счастлив, что у менЯ наконец-то поЯвилсЯ товарищ,  и  дал
себе слово научить его всему, что могло  принести  ему  пользу,  а  раньше
всего научить его говорить на Языке моей родины,  чтобы  мы  с  ним  могли
понимать друг  друга.  ЏЯтница  оказалсЯ  таким  способным  учеником,  что
лучшего нельзЯ было и желать.
     Ќо самое ценное было в нем то, что он училсЯ так  прилежно,  с  такой
радостной готовностью слушал менЯ, так был счастлив, когда понимал, чего Я
от него добиваюсь, что длЯ менЯ оказалось большим удовольствием давать ему
уроки и беседовать с ним.
     ‘ тех пор как ЏЯтница был со мной, жизнь моЯ стала приЯтной и легкой.
…сли бы Я мог считать себЯ в безопасности от  других  дикарей,  Я,  право,
кажетсЯ, без сожалениЯ согласилсЯ бы остатьсЯ на  острове  до  конца  моих
дней.


        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ ‚’ЋђЂџ
          ђобинзон беседует с ЏЯтницей и поучает его


     „нЯ через два или  три  после  того  как  ЏЯтница  поселилсЯ  в  моей
крепости, мне  пришло  в  голову,  что,  если  Я  хочу,  чтобы  он  не  ел
человечьего мЯса, Я должен приучить его к мЯсу животных.
     "Џусть он попробует мЯсо козы", - сказал Я себе и решил взЯть  его  с
собой на охоту.
     ђано утром мы пошли с ним в  лес  и,  отойдЯ  две-три мили  от  дому,
увидели под деревом дикую козу с двумЯ козлЯтами.
     џ схватил ЏЯтницу за руку и сделал ему знак, чтобы он не  шелохнулсЯ.
Џотом на большом расстоЯнии Я  прицелилсЯ,  выстрелил  и  убил  одного  из
козлЯт.
     Ѓедный дикарь,  не  понимаЯ,  как  можно  убить  живое  существо,  не
приближаЯсь к нему (хоть он и видел раньше, как Я  убил  его  врага),  был
совершенно ошеломлен. Ћн задрожал, зашаталсЯ, и мне даже  показалось,  что
он сейчас упадет.
     Ћн не заметил убитого мною козленка и, вообразив, что Я  хотел  убить
его, ЏЯтницу, принЯлсЯ ощупывать себЯ, не идет  ли  где  кровь.  Џотом  он
приподнЯл даже полу своей куртки, чтобы посмотреть, не  ранен  ли  он,  и,
убедившись, что осталсЯ цел и невредим, упал передо мной на колени,  обнЯл
мои ноги и долго толковал мне о чем-то на своем Языке.
     ђечи его были непонЯтны, но  легко  можно  было  догадатьсЯ,  что  он
просит менЯ не убивать его.
     †елаЯ внушить ему, что Я не имею намерениЯ причинЯть ему зло, Я  взЯл
его за руку, засмеЯлсЯ и, указав на убитого козленка, велел ему сбегать за
ним. ЏЯтница исполнил мое  приказание.  Џокуда  он  разглЯдывал  козленка,
пытаЯсь дознатьсЯ, почему же тот оказалсЯ убитым, Я снова зарЯдил ружье.
     ‚скоре после этого  Я  увидел  на  дереве,  на  расстоЯнии  ружейного
выстрела  от  менЯ,  крупную  птицу,  похожую  на  нашего  Ястреба.  †елаЯ
объЯснить ЏЯтнице, что такое стрельба из ружьЯ, Я подозвал моего дикарЯ  к
себе, показал ему пальцем сперва на птицу, потом на ружье, потом на  землю
под тем деревом, на котором сидела птица,  как  бы  говорЯ:  "‚от  смотри:
сейчас Я сделаю так, что она упадет", и  вслед  за  тем  выстрелил.  Џтица
упала и оказалась не Ястребом, а большим попугаем. ЏЯтница и на  этот  раз
оцепенел от испуга, несмотрЯ на все мои объЯснениЯ.
     ’ут только Я догадалсЯ, что особенно поражало его, когда Я стрелЯл из
ружьЯ: он до сих пор еще ни  разу  не  видел,  как  Я  зарЯжаю  ружье,  и,
вероЯтно, думал, что в этой железной палке сидит какаЯ-то  злаЯ  волшебнаЯ
сила, приносЯщаЯ смерть на любом расстоЯнии человеку, зверю, птице, вообще
всЯкому живому существу, где бы оно ни находилось, вблизи или вдали.
     ‚последствии еще долгое времЯ не мог победить  в  себе  изумлениЯ,  в
которое повергал его каждый мой выстрел.
     Њне кажетсЯ, если б Я только позволил ему, он стал бы поклонЯтьсЯ мне
и моему ружью как богам.
     Џервое времЯ он не решалсЯ дотронутьсЯ до ружьЯ, но зато разговаривал
с ним, как с живым существом, когда думал, что Я не слышу.  Џри  этом  ему
чудилось, что ружье отвечает ему. ‚последствии он  призналсЯ,  что  умолЯл
ружье, чтобы оно пощадило его.
     Љогда ЏЯтница чуть-чуть пришел в себЯ, Я предложил ему  принести  мне
убитую дичь. Ћн сейчас же побежал за нею, но вернулсЯ не  сразу,  так  как
ему пришлось долго отыскивать птицу: оказалось, Я не  убил  ее,  а  только
ранил, и она отлетела довольно далеко.  ‚  конце  концов  он  нашел  ее  и
принес; Я же воспользовалсЯ его отсутствием, чтобы снова зарЯдить ружье. џ
считал, что до поры до времени будет  лучше  не  открывать  ему,  как  это
делаетсЯ.
     џ надеЯлсЯ, что нам попадетсЯ еще какаЯ-нибудь дичь, но больше ничего
не попадалось, и мы вернулись домой.
     ‚ тот же вечер Я снЯл шкуру с убитого козленка и тщательно выпотрошил
его; потом развел костер и, отрезав кусок козлЯтины, сварил его в глинЯном
горшке.  ЏолучилсЯ  очень  хороший  мЯсной  суп.  Ћтведав  этого  супу,  Я
предложил его ЏЯтнице. ‚аренаЯ  пища  ему  очень  понравилась,  только  он
удивилсЯ, зачем Я ее посолил. Ћн стал показывать мне знаками, что, по  его
мнению, соль - тошнотворнаЯ, противнаЯ еда. ‚зЯв в рот  щепотку  соли,  он
принЯлсЯ сплевывать и сделал вид, будто у него начинаетсЯ рвота,  а  потом
прополоскал рот водой.
     —тобы возразить ему, Я, со своей стороны, положил в рот кусочек  мЯса
без соли и начал плевать, показываЯ, что мне противно есть без соли.
     Ќо ЏЯтница упрЯмо стоЯл на своем. Њне так и не удалось приучить его к
соли. ‹ишь долгое времЯ спустЯ он начал приправлЯть ею свои кушаньЯ, да  и
то в очень малом количестве.
     Ќакормив моего дикарЯ вареной козлЯтиной и бульоном, Я решил угостить
его на другой день той же козлЯтиной в виде  жаркого.  €зжарил  Я  ее  над
костром, как это нередко делаетсЯ у нас в Ђнглии. Џо бокам костра  втыкают
в землю две жерди, сверху укреплЯют между ними поперечную жердь, вешают на
нее кусок мЯса и поворачивают его над огнем до тех пор, пока не изжаритсЯ.
     ‚се это сооружение ЏЯтнице очень понравилось.  Љогда  же  он  отведал
жаркого, восторгу его не было границ. ‘амыми красноречивыми жестами он дал
мне понЯть, как полюбилась ему эта еда,  и  наконец  заЯвил,  что  никогда
больше не станет есть  человечьего  мЯса,  чему  Я,  конечно,  чрезвычайно
обрадовалсЯ.
     Ќа следующий день Я поручил ему молоть и веЯть зерно,  предварительно
показав, как это делаетсЯ. Ћн быстро понЯл,  в  чем  дело,  и  стал  очень
энергично работать, особенно когда узнал,  ради  чего  производитсЯ  такаЯ
работа. Ђ узнал он это в тот же день, потому что Я  накормил  его  хлебом,
испеченным из нашей муки.
     ‚ скором времени ЏЯтница научилсЯ работать не хуже менЯ.
     ’ак как теперь  Я  должен  был  прокормить  двух  человек,  следовало
подумать о будущем. Џрежде всего необходимо было увеличить пашню  и  сеЯть
больше зерна. џ выбрал большой участок земли и принЯлсЯ  огораживать  его.
ЏЯтница не только старательно, но очень весело  и  с  Явным  удовольствием
помогал мне в работе.
     џ объЯснил ему, что это будет новое поле длЯ хлебных колосьев, потому
что нас теперь двое и нужно будет запастись хлебом не только длЯ менЯ,  но
и длЯ него. …го очень тронуло, что Я  так  забочусь  о  нем:  он  всЯчески
старалсЯ мне объЯснить при помощи знаков, что он понимает, как  много  мне
прибавилось дела теперь, и  просит,  чтобы  Я  скорее  научил  его  всЯкой
полезной работе, а уж он будет старатьсЯ изо всех сил.
     ’о был самый счастливый год моей жизни на острове.
     ЏЯтница научилсЯ  довольно  хорошо  говорить по-английски:  он  узнал
названиЯ почти всех предметов, окружавших его, и  тех  мест,  куда  Я  мог
посылать его, благодарЯ чему весьма толково исполнЯл все мои поручениЯ.
     Ћн был  общителен,  любил  поболтать,  и  Я  мог  теперь  с  избытком
вознаградить себЯ за долгие годы вынужденного молчаниЯ.
     Ќо ЏЯтница нравилсЯ мне не только потому, что у менЯ была возможность
разговаривать с ним. ‘ каждым днем Я все больше ценил его  честность,  его
сердечную простоту, его искренность. Њало-помалу Я привЯзалсЯ к нему, да и
он, со своей стороны, так полюбил менЯ, как, должно быть, не любил до  сих
пор никого.
     Ћднажды мне вздумалось расспросить  его  о  прошлой  жизни;  Я  хотел
узнать, не тоскует ли он по родине и не хочет ли  вернутьсЯ  домой.  ‚  то
времЯ Я уже так хорошо  научил  его  говорить  по-английски,  что  он  мог
отвечать чуть не на каждый мой вопрос.
     € вот Я спросил его о родном его племени:
     - Ђ что, ЏЯтница, храброе это племЯ? ‘лучалось ли когда-нибудь,  чтоб
оно побеждало врагов?
     Ћн улыбнулсЯ и ответил:
     - Ћ да, мы очень храбрые, мы всегда побеждаем в бою.
     - ‚ы всегда побеждаете в бою, говоришь ты? Љак же это вышло, что тебЯ
взЯли в плен?
     - Ђ наши все-таки побили тех, много побили.
     - Љак же ты тогда говорил, что те побили вас? ‚едь  взЯли  же  они  в
плен тебЯ и других?
     - ‚ том месте, где Я  дралсЯ,  неприЯтелей  было  много  больше.  Ћни
схватили нас - один, два, три и менЯ. Ђ наши побили их в другом месте, где
менЯ не было. ‚ том месте наши  схватили  их  -  один,  два,  три,  много,
большую тысЯчу.
     - Ћтчего же ваши не пришли вам на помощь?
     - ‚раги схватили один, два, три и менЯ и увезли  нас  в  лодке,  а  у
наших в то времЯ не было лодки.
     - Ђ скажи-ка мне, ЏЯтница, что делают ваши с темп,  кто  попадетсЯ  к
ним в плен? ’оже увозЯт их в какое-нибудь отдаленное место и  там  съедают
их, как те людоеды, которых Я видел?
     - „а, наши тоже едЯт человека... все едЯт.
     - Ђ куда они увозЯт их, когда собираютсЯ съесть?
     - ђазные места, куда вздумают.
     - Ђ сюда они приезжают?
     - „а, да, и сюда приезжают. € в другие разные места.
     - Ђ ты здесь бывал с ними?
     - „а. Ѓыл. ’ам был...
     € он указал на северо-западную оконечность  острова,  где,  очевидно,
всегда собирались его соплеменники.
     ’аким образом, оказалось, что мой друг и приЯтель ЏЯтница был в числе
дикарей, посещавших дальние берега острова, и не раз уже ел людей в тех же
местах, где потом хотели съесть его самого.
     Љогда некоторое времЯ спустЯ Я собралсЯ с духом и повел его на  берег
(туда, где Я впервые увидел груды человеческих костей), ЏЯтница тотчас  же
узнал эти места. Ћн рассказал мне, что один раз, когда он приезжал на  мой
остров со своими соплеменниками, они убили и съели здесь двадцать  мужчин,
двух женщин и  одного  ребенка.  Ћн  не  знал,  как  сказать  по-английски
"двадцать", и, чтобы объЯснить мне, сколько  человек  они  съели,  положил
двадцать камешков один подле другого.
     ЏродолжаЯ беседовать с ЏЯтницей, Я спросил у него, далеко ли от моего
острова до той земли, где живут дикари, и  часто  ли  погибают  их  лодки,
переплываЯ это расстоЯние. Ћказалось, плавание  здесь  вполне  безопасное:
он, ЏЯтница, не знает ни одного случаЯ, чтобы кто-нибудь здесь  тонул,  но
неподалеку от нашего  острова  проходит  морское  течение:  по  утрам  оно
направлЯетсЯ в одну сторону и всегда при попутном  ветре,  а  к  вечеру  и
ветер и течение поворачивают в противоположную сторону.
     ‚начале мне пришло в голову, что это течение  зависит  от  прилива  и
отлива,  и  лишь  значительно  позже  Я  обнаружил,  что  оно   составлЯет
продолжение могучей реки Ћриноко, впадающей в  море  неподалеку  от  моего
острова, который, таким образом, находитсЯ прЯмо против дельты этой  реки.
Џолоса же земли на западе  и  на  северо-западе,  которую  Я  принимал  за
материк, оказалась большим островом ’ринидадом,  лежащим  против  северной
части устьЯ той же реки.
     џ  задавал  ЏЯтнице  тысЯчу  всЯких  вопросов  об  этой  земле  и  ее
обитателЯх: спрашивал, опасны ли тамошние берега, бурно ли там море, очень
ли свирепы там люди и какие народы живут по соседству. Ћн  охотно  отвечал
мне на каждый вопрос и  без  всЯкой  утайки  сообщил  все,  что  ему  было
известно.
     ‘прашивал Я также, как называютсЯ различные племена дикарей,  живущих
в тех местах, но он твердил только одно: "Љарибэ, карибэ". Љонечно, Я  без
труда догадалсЯ,  что  он  говорит  о  карибах,  которые,  судЯ  по  нашим
географическим картам, обитают именно в этой части  Ђмерики,  занимаЯ  всю
береговую полосу от устьЯ реки Ћриноко до ѓвианы и до города ‘анта-Њарта.
     Љроме того, он рассказал мне, что далеко "за луной", то  есть  в  той
стороне, где садитсЯ луна, или, другими словами, к западу от  его  родины,
живут такие же, как Я, белые бородатые люди (тут он показал на мои длинные
усы). Џо его словам, эти люди "убили много, много человеков".
     џ  понЯл,  что  он  говорит  об   испанских   завоевателЯх,   которые
прославились в Ђмерике своей жестокостью ".
     џ  спросил  его,  не  знает  ли  он,  есть  ли  у  менЯ  какаЯ-нибудь
возможность переправитьсЯ через море к белым людЯм.
     Ћн отвечал:
     - „а, да, это можно: надо плыть на двух лодках.
     џ долго не понимал, что он хочет сказать, но наконец с великим трудом
догадалсЯ, что на его Языке это означает большую шлюпку, по  крайней  мере
вдвое больше обыкновенной пироги.
     ‘лова ЏЯтницы доставили мне великую  радость:  с  этого  днЯ  у  менЯ
Явилась надежда, что рано или поздно Я вырвусь отсюда и что своей свободой
Я буду обЯзан моему дикарю.


        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ ’ђ…’њџ
          ђобинзон и ЏЯтница строЯт лодку


     Џрошло еще несколько месЯцев.
     Љ этому времени ЏЯтница научилсЯ понимать почти все,  что  Я  говорил
ему.  ‘ам  он  изъЯснЯлсЯ  по-английски   довольно   бойко,   хотЯ   очень
неправильно. Њало-помалу Я рассказал ему всю свою жизнь: как  Я  попал  на
мой остров, сколько лет прожил на нем и как провел эти годы.
     …ще раньше Я открыл ЏЯтнице тайну стрельбы из ружьЯ (потому  что  длЯ
него это была действительно тайна): Я показал ему пули, объЯснил  действие
пороха и научил его стрелЯть. џ отдал в полное его  распорЯжение  одно  из
своих ружей. џ подарил ему нож и этим подарком буквально осчастливил  его.
џ смастерил длЯ него портупею, вроде тех, на каких у нас  в  Ђнглии  носЯт
кортики; только вместо кортика Я дал ему топор, который был,  в  сущности,
таким же хорошим  оружием  и,  кроме  того,  мог  пригодитьсЯ  длЯ  всЯких
хозЯйственных надобностей.
     џ много рассказывал ЏЯтнице о европейских странах,  особенно  о  моей
родине. џ описал ему нашу жизнь, наши обычаи,  нравы,  рассказал,  как  мы
путешествуем по всем  частЯм  света  и  плаваем  на  больших  кораблЯх.  џ
объЯснил ему устройство большого парусного судна и рассказал кстати о том,
как Я ездил на корабль, потерпевший крушение, и показал ему издали  место,
где корабль наскочил на подводные  камни.  Љонечно,  Я  мог  показать  его
весьма приблизительно, так как корабль давно разбило в щепки и все обломки
унесло в море. Џоказал Я ему также ту полусгнившую  лодку,  в  которой  мы
хотели спастись, когда бурЯ пригнала нас к этому берегу.
     “видев эту лодку, ЏЯтница задумалсЯ и долго молчал.
     џ спросил его, о чем он думает, и он через некоторое времЯ ответил:
     - џ видал одна такаЯ лодка, как эта.
     Ћна плавала то место, где живет мой народ.
     џ долго не понимал, что он хочет сказать: то  ли,  что  в  их  местах
дикари плавают на таких лодках, то ли, что  такаЯ  лодка  прошла  мимо  их
берегов.
     Ќаконец, после долгих расспросов, мне  удалось  выЯснить,  что  точно
такую же лодку прибило к берегам той земли, где живет его племЯ.
     - …е пригнала к нам злаЯ погода, - объЯснил ЏЯтница и  снова  надолго
умолк.
     "„олжно  быть,  -  подумал  Я,  -  какой-нибудь  европейский  корабль
потерпел крушение у тех берегов. Ѓушующие волны могли смыть у него лодку и
пригнать се туда, где живут дикари". Ќо, по моей недогадливости, мне  и  в
голову не  пришло,  что  в  этой  лодке  могли  быть  люди,  и,  продолжаЯ
расспрашивать ЏЯтницу, Я думал только о лодке.
     - ђасскажи мне, какова она с виду.
     ЏЯтница описал мне ее очень подробно и  вдруг  совершенно  неожиданно
прибавил с горЯчим чувством:
     - Ѓелые человеки не потонули, мы их спасли!
     - Ђ разве в лодке были белые люди? - поспешил Я спросить.
     - „а, - отвечал он, - полнаЯ лодка людей!
     - ‘колько их было?
     Ћн показал мне сначала десЯть пальцев, потом еще семь.
     - ѓде же они? —то с ними сталось?
     Ћн отвечал:
     - Ћни живут. Ћни живут у наших.
     ’ут менЯ осенила внезапнаЯ мысль: не с того ли  самого  кораблЯ,  что
разбилсЯ в ту бурную ночь неподалеку от моего острова, были эти семнадцать
человек белых?
     ‚озможно, что, когда корабль наскочил на скалу и они увидели, что его
не спасти, они пересели в шлюпку, а потом  их  прибило  к  земле  дикарей,
среди которых им и пришлось поселитьсЯ.
     џ нахмурилсЯ и стал строгим голосом допрашивать ЏЯтницу, где  же  эти
люди теперь. Ћн снова ответил с такой же горЯчностью:
     - Ћни живы! €м хорошо!
     € прибавил, что скоро четыре года, как эти белые  люди  живут  у  его
землЯков, и что те не обижают, не трогают их, но предоставлЯют  им  полную
волю и дают им всЯкую еду.
     џ спросил его:
     - Љаким образом могло случитьсЯ, что дикари не убили и не съели белых
людей?
     Ћн ответил:
     - Ѓелые человеки  стали  нам  братьЯ.  Ќаши  едЯт  только  тех,  кого
побеждают в бою.
     Џрошло еще несколько месЯцев. Љак-то, гулЯЯ по острову, забрели мы  с
ЏЯтницей в восточную сторону и поднЯлись на вершину холма. Ћттуда, как уже
было сказано, Я много лет назад увидел полосу  земли,  которую  принЯл  за
материк ћжной Ђмерики.
     ‚прочем, первым взошел на вершину один только ЏЯтница,  а  Я  немного
отстал, так как холм был высокий и довольно крутой.
     Љак и тогда, день был необыкновенно Ясный.
     ЏЯтница долго вглЯдывалсЯ в даль и вдруг вскрикнул от  неожиданности,
запрыгал, заплЯсал как  безумный  и  стал  кричать  мне,  чтобы  Я  скорее
взобралсЯ на холм.
     џ с удивлением глЯдел на него.
     Ќикогда не случалось мне видеть его таким  возбужденным.  Ќаконец  он
прекратил свою плЯску и крикнул:
     - ‘корее, скорее сюда!
     џ спросил его:
     - ‚ чем дело? —ему ты так рад?
     - „а, да, - отвечал он, -  Я  счастлив!  ‚он  там,  смотри...  отсюда
видно... там моЯ землЯ, мой народ!
     Ќеобыкновенное выражение счастьЯ поЯвилось  у  него  на  лице,  глаза
сверкали; казалось, всем своим существом он рветсЯ туда, в тот  край,  где
его родные и близкие.
     “видев, как он ликует и радуетсЯ, Я был весьма огорчен.
     "Ќапрасно Я отнессЯ к этому человеку с таким безграничным доверием, -
сказал Я себе. - Ћн притворЯетсЯ моим преданным другом,  а  сам  только  и
думает о том, как бы ему убежать".
     € Я недоверчиво взглЯнул на него.
     "’еперь он покорен и кроток,  -  думал  Я,  -  но  стоит  ему  только
очутитьсЯ среди других дикарей, он, конечно, сейчас же забудет, что Я спас
ему жизнь, и выдаст менЯ своим соплеменникам, он приведет их сюда, на  мой
остров. Ћни убьют и съедЯт менЯ, и он будет пировать вместе с ними так  же
весело и беззаботно, как прежде, когда они приезжали сюда праздновать свои
победы над дикарЯми враждебных племен".
     ЊоЯ подозрительность с той поры все росла.
     џ стал чуждатьсЯ вчерашнего друга, мое обращение с ним стало сухим  и
холодным.
     ’ак  продолжалось  несколько  недель.  Љ  счастью,  Я   очень   скоро
обнаружил, что был жестоко несправедлив к этому простосердечному юноше.
     Џока Я  подозревал  его  в  коварных  и  предательских  замыслах,  он
продолжал относитьсЯ ко мне с прежней преданностью;  в  каждом  слове  его
было столько беззлобиЯ и детской доверчивости,  что  в  конце  концов  мне
стало стыдно своих подозрений. џ вновь почувствовал в нем верного друга  и
попыталсЯ всЯчески загладить свою вину перед ним. Ђ  он  даже  не  заметил
моего охлаждениЯ к нему, и это было длЯ менЯ Явным свидетельством душевной
его простоты.
     Ћднажды, когда мы с ЏЯтницей вновь поднимались на холм  (в  этот  раз
над морем стоЯл туман и противоположного берега не было видно), Я  спросил
его:
     - Ђ что, ЏЯтница, хотелось бы тебе вернутьсЯ на родину, к своим?
     - „а, - отвечал он, - Я был бы ох как рад воротитьсЯ туда!
     - —то бы ты там делал? - продолжал Я. - ‘тал бы опЯть  кровожадным  и
принЯлсЯ бы, как прежде, есть человечье мЯсо?
     Њои слова, видимо, взволновали его. Ћн покачал головой и ответил:
     - Ќет, нет! ЏЯтница сказал бы всем своим: живите  как  надо;  кушайте
хлеб из зерна, молоко, козье мЯсо, не кушайте человека.
     - Ќу, если ты скажешь им это, они тебЯ убьют. Ћн взглЯнул на  менЯ  и
сказал:
     - Ќет, не убьют. Ћни будут рады учитьсЯ добру.
     ‡атем он прибавил:
     - Ћни много учились от бородатых человеков, что приехали в лодке.
     - ’ак тебе хочетсЯ воротитьсЯ домой? - повторил Я свой вопрос.
     Ћн усмехнулсЯ и сказал:
     - џ не могу плыть так далеко.
     - Ќу, а если бы Я дал тебе лодку, - спросил Я его, - ты поехал бы  на
родину, к своим?
     - Џоехал бы! - ответил он пылко. - Ќо и ты должен поехать со мною.
     - Љак же мне ехать? - возразил Я. - ‚едь они менЯ сейчас же съедЯт.
     - Ќет-нет, не съедЯт! - проговорил он с жаром. - џ сделаю так, что не
съедЯт! џ сделаю, что они будут тебЯ много любить.
     ЏЯтница хотел этим сказать, что он расскажет своим  землЯкам,  как  Я
убил его врагов и спас ему жизнь. Ћн был уверен, что  за  это  они  крепко
полюбЯт менЯ.
     Џосле того он  рассказал  мне,  с  какой  добротой  отнеслись  они  к
семнадцати белым бородатым людЯм, которых  прибило  бурей  к  берегам  его
родины. ‘ того времени у менЯ поЯвилось страстное  желание  попытатьсЯ  во
что бы то ни стало переправитьсЯ в страну  дикарей  и  разыскать  там  тех
белых "бородатых человеков", о которых говорил ЏЯтница.
     Ќе могло быть никакого сомнениЯ, что это испанцы или португальцы, и Я
был уверен, что, если только мне удастсЯ увидетьсЯ и побеседовать с  ними,
мы сообща придумаем способ вырватьсЯ отсюда на свободу. "‚о всЯком случае,
- думал Я, - на это будет больше надежды,  когда  нас  будет  восемнадцать
человек и мы станем дружно действовать длЯ общего  блага.  Ђ  что  могу  Я
сделать один, без помощников, на  моем  островке,  за  сорок  миль  от  их
берега?"
     ќтот план крепко засел у менЯ в голове,  и  через  несколько  дней  Я
заговорил о нем снова.
     џ сказал ЏЯтнице, что дам  ему  лодку,  чтобы  он  мог  вернутьсЯ  на
родину, и в тот же день повел его к той  бухточке,  где  была  моЯ  лодка.
‚ычерпав из нее воду, Я подвел ее к берегу и показал ЏЯтнице. Њы оба  сели
в лодку, чтобы испытать  ее  ход.  ЏЯтница  оказалсЯ  отличным  гребцом  и
работал веслами не хуже менЯ. ‹одка  быстро  неслась  по  воде.  Љогда  мы
отошли от берега, Я сказал ему:
     - Ќу что же, ЏЯтница, поедем к твоим землЯкам?
     Ћн посмотрел на менЯ уныло и хмуро: очевидно, по  его  мнению,  лодка
была слишком мала длЯ такого далекого плаваниЯ. ’огда Я сказал ему, что  у
менЯ есть другаЯ, побольше, и на следующий день мы с ним отправились в лес
на то место, где Я оставил свою первую лодку, которую не мог  спустить  на
воду. ЏЯтнице эта лодка понравилась.
     - ’акаЯ годитсЯ, годитсЯ, - твердил он.  -  ’ут  можно  много  класть
хлеба, воды и всего.
     Ќо со днЯ постройки этой лодки прошло  двадцать  три  года.  ‚се  это
времЯ она провалЯлась  без  всЯкого  присмотра,  под  открытым  небом,  ее
припекало солнце и мочили дожди, всЯ она рассохлась и сгнила.  Ћднако  это
не поколебало моего решениЯ предпринЯть поездку на материк.
     - Ќичего, не горюй! - сказал Я ЏЯтнице. - Њы построим точно такую  же
лодку, и ты поедешь домой.
     Ћн не ответил ни слова, но стал очень печальным и  мрачным.  Љогда  Я
спросил, что с ним, он сказал:
     - ‡а что ђобин Љрузо сердитсЯ на ЏЯтницу? —то Я сделал?
     - Ћткуда ты взЯл, что Я сержусь на тебЯ? џ нисколько  не  сержусь,  -
сказал Я.
     - "Ќе сержусь, не сержусь"! - повторил он раз шесть  или  семь.  -  Ђ
зачем отсылаешь ЏЯтницу домой, к его землЯкам и родным?
     - „а ты ведь сам говорил, что тебе хочетсЯ домой, - заметил Я.
     - „а, хочетсЯ, - отвечал он, - но только с тобою. —тобы  и  ты  и  Я.
ђобин не поедет - ЏЯтница не поедет! ЏЯтница не хочет без ђобина!
     Ћн и слышать не хотел о том, чтобы покинуть менЯ.
     - Ќо, посуди сам, - сказал Я, - зачем Я поеду туда? —то  Я  там  буду
делать?
     Ћн горЯчо возразил мне:
     - —то ты там будешь делать? Њного делать, хорошо делать: учить  диких
человеков быть добрыми, умными.
     - Њилый ЏЯтница, - сказал Я со вздохом, - ты сам  не  знаешь,  о  чем
говоришь. Људа уж такому жалкому невежде, как Я, учить других!
     - Ќеправда! - возразил он запальчиво. - ЊенЯ учил -  будешь  учить  и
других человеков.
     - Ќет, ЏЯтница, - сказал Я, - поезжай без менЯ, а  Я  останусь  здесь
один, без людей. ‚едь жил же Я один до сих пор!
     ќти слова, по всей  видимости,  показались  ему  очень  обидными.  Ћн
порывисто бросилсЯ к лежавшему невдалеке топору,  схватил  его,  принес  и
протЯнул мне.
     - ‡ачем ты даешь мне топор? - спросил Я.
     Ћн отвечал:
     - “бей ЏЯтницу!
     - ‡ачем же мне тебЯ убивать? ’ы ничего мне не сделал.
     - Ђ зачем гонишь ЏЯтницу прочь? -  страстно  воскликнул  он.  -  “бей
ЏЯтницу, не гони его прочь!
     Ћн был потрЯсен до глубины души. џ заметил на глазах  у  него  слезы.
‘ловом, привЯзанность его ко мне была так сильна,  что,  если  бы  даже  Я
хотел, Я не мог бы прогнать его. џ тут же  сказал  ему  и  часто  повторЯл
потом, что никогда больше не буду говорить об его отъезде на родину,  пока
он хочет оставатьсЯ со мной.
     ’аким образом, Я окончательно убедилсЯ,  что  ЏЯтница  навеки  предан
мне.
     …сли он и хотел воротитьсЯ на родину, то лишь потому,  что  от  всего
сердца любил своих соплеменников: он надеЯлсЯ, что Я поеду с ним  и  научу
их добру.
     Ќо Я хорошо сознавал, что это мне, конечно, не под силу.
     € все же Я страстно  желал  возможно  скорее  отправитьсЯ  на  родину
ЏЯтницы, чтобы увидеть "бородатых" людей,  которые  живут  в  той  стране.
Ќаконец Я решил, не  откладываЯ  долее,  приступить  к  постройке  большой
лодки, в которой можно было бы пуститьсЯ в открытое море.
     Џрежде всего  надо  было  выбрать  подходЯщее  дерево,  с  достаточно
толстым стволом.
     ‡а этим не могло быть остановки: на острове росло столько  гигантских
деревьев, что из них можно было выстроить не то  что  лодку,  а,  пожалуй,
целый флот. Ќо Я хорошо помнил, какую сделал  ошибку,  когда  строил  свою
большую пирогу в лесу, далеко от морЯ, и потом не мог протащить к  берегу.
—тобы эта ошибка не повторилась,  Я  решил  найти  такое  дерево,  которое
растет поближе к морю, чтобы можно было без особого труда  спустить  лодку
на воду.
     Ќо у самого берега росли по большей части чахлые и мелкие деревьЯ.  џ
обошел почти все побережье и не отыскал ничего подходЯщего.  ‚ыручил  менЯ
ЏЯтница: оказалось, что в этом деле он понимает больше менЯ. џ  и  по  сей
день не знаю, какой породы было то дерево, из которого мы тогда  построили
лодку.
     ЏЯтница настаивал, чтобы мы выжгли  огнем  внутренность  дерева,  как
поступают при постройке своих пирог дикари. Ќо Я  сказал  ему,  что  лучше
выдолбить ее долотом и  другими  плотничьими  инструментами,  и,  когда  Я
показал ему, как это делаетсЯ, он охотно признал, что мой способ вернее  и
лучше. ЏЯтница живо научилсЯ и этой работе.
     Њы с увлечением принЯлись за дело, и через месЯц лодка  была  готова.
Њы потратили на нее много труда, обтесали ее снаружи  топорами,  и  у  нас
получилась настоЯщаЯ морскаЯ лодка, с высоким килем  и  крепкими  бортами;
она была вполне пригодна длЯ нашей  цели,  так  как  смело  могла  поднЯть
двадцать человек.
     Џосле того потребовалось еще около двух недель, чтобы  сдвинуть  наше
судно в воду. Њы приспособили длЯ этой цели  деревЯнные  катки,  но  лодка
была так тЯжела, а рабочих  рук  было  так  мало,  что  и  на  катках  она
подвигалась вперед страшно медленно, дюйм за дюймом.
     Љогда лодка была спущена на воду, Я с удивлением  увидел,  как  ловко
управлЯетсЯ с ней ЏЯтница, как  быстро  он  заставлЯет  ее  поворачиватьсЯ
вправо и влево и как хорошо гребет.
     џ спросил его, безопасно ли, по его мнению, пускатьсЯ в море в  такой
лодке.
     - Ћ да, - отвечал он, - такаЯ лодка  не  страшно  плыть,  пусть  дует
большой ветер!
     Ќо, прежде чем отправлЯтьсЯ в море, Я был намерен  сделать  еще  одно
дело, о котором ЏЯтница пока не знал, а именно: поставить в лодке мачту  с
парусом, а также смастерить Якорь и корабельный  канат.  €зготовить  мачту
было нетрудно: на  острове  росло  много  удивительно  прЯмых  и  стройных
кедров. џ выбрал одно молоденькое деревцо - оно росло неподалеку от бухты,
где стоЯла наша новаЯ лодка, - и приказал ЏЯтнице срубить  его.  ‡атем  он
под моим руководством очистил ствол от ветвей  и  тщательно  обтесал  его.
Њачта была готова.
     Ќад парусом мне  пришлось  потрудитьсЯ  самому.  “  менЯ  в  кладовой
хранились старые паруса,  или,  лучше  сказать,  куски  парусины.  Ќо  эта
парусина лежала уже более двадцати шести лет.  Ђ  так  как  Я  никогда  не
надеЯлсЯ, что мне придетсЯ шить из нее паруса, Я  не  придавал  ей  особой
цены и нисколько не заботилсЯ о том, чтобы сохранить ее в целости.  џ  был
уверен, что всЯ эта парусина давно сгнила. ’ак  оно  и  было:  большаЯ  ее
часть оказалась гнилою. ‚се же  кое-что  могло  и  сейчас  пригодитьсЯ.  џ
выбрал два куска покрепче и принЯлсЯ за шитье.
     Њного труда потратил Я на эту работу: у менЯ даже иголок не было!  Ќо
в конце концов Я соорудил довольно жалкое  подобие  большого  треугольного
паруса,  вроде  тех,  какие  употреблЯютсЯ  в  Ђнглии  (там  такой   парус
называетсЯ "бараньЯ нога") и, кроме того, маленький парус, так  называемый
блинд.
     Џарусами этого рода Я умел управлЯть лучше всего,  потому  что  точно
такие же паруса были на той шлюпке, на которой  Я  когда-то  совершал  мой
побег из Ђфрики.
     Ћколо двух месЯцев прилаживал Я к лодке мачту и паруса, но  зато  всЯ
работа была сделана  самым  тщательным  образом.  Љроме  двух  парусов,  Я
смастерил еще третий. ќтот парус Я укрепил на носу. Ћн должен был помогать
нам поворачивать лодку при перемене галса,  длЯ  того  чтобы  идти  против
ветра. Ђ затем Я сделал отличный руль и приладил его к корме,  что  должно
было значительно облегчить управление лодкой.
     ‚ деле постройки морских судов Я был невежда  и  неуч,  но  Я  хорошо
понимал всю пользу такого приспособлениЯ, как руль, и  потому  не  пожалел
труда на эту работу. Ќо она далась мне нелегко: на один этот руль  у  менЯ
ушло почти столько же времени, сколько на постройку и оснастку всей лодки.
     Љогда все было готово, Я стал учить ЏЯтницу  управлЯть  моей  лодкой,
потому что ни о руле, ни о парусе он не имел никакого  понЯтиЯ.  ‚  первое
времЯ, когда он  увидел,  как  Я  поворачиваю  лодку  рулем  и  как  парус
надуваетсЯ то с одной, то с другой стороны, он был так  ошеломлен,  словно
ему показали какое-то чудо.
     ’ем не менее под моим руководством он скоро научилсЯ управлЯть лодкой
и  сделалсЯ  искусным  морЯком.  Ћдно  только  дело  осталось  ему   почти
недоступным - употребление компаса. Ќо так как в тех местах туманы  бывают
только во времЯ дождей, компас  был  не  особенно  нужен.  „нем  мы  могли
править на побережье, которое виднелось вдали, а  ночью  держать  курс  по
звездам. „ругое дело - в дождливый период, но тогда все равно нельзЯ  было
путешествовать ни по морю, ни по земле.
     Ќаступил  двадцать  седьмой  год  моего  заключениЯ  в  этой  тюрьме.
‚прочем, три последних года можно было смело скинуть со счета, так  как  с
поЯвлением на острове верного ЏЯтницы моЯ жизнь совершенно изменилась.
     ЏриближалсЯ  период  дождей,  когда  большую  часть  днЯ   приходитсЯ
просиживать дома. Ќеобходимо было переждать это времЯ  и  принЯть  меры  к
тому, чтобы дожди не повредили нашу лодку. Њы привели ее  в  ту  бухточку,
куда Я приставал со своими плотами, и, дождавшись прилива, подтЯнули ее  к
самому берегу. Џотом мы выкопали на том месте, где стоЯла лодка,  довольно
глубокую Яму таких размеров, что лодка поместилась в ней, как в  доке.  Ћт
морЯ мы отгородили ее крепкой плотиной,  оставив  длЯ  воды  только  узкий
проход. Љогда со следующим приливом наш маленький док наполнилсЯ водой, мы
наглухо заделали плотину, так что  лодка  оставалась  на  воде,  но  волны
морские не могли доплеснуть до нее и прилив не мог унести ее прочь.  —тобы
предохранить лодку от дождей, мы прикрыли ее толстым слоем веток, и  таким
образом она очутилась под крышей.
     ’еперь мы могли спокойно дожидатьсЯ хорошей погоды,  чтобы  в  ноЯбре
или декабре пуститьсЯ под парусом в море.


        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ —…’‚…ђ’Ђџ
          Ѓитва  с  дикарЯми.  ђобинзон   освобождает   испанца.
          ЏЯтница находит отца


     …два прекратились дожди и опЯть засиЯло солнце, Я  начал  с  утра  до
ночи готовитьсЯ к предстоЯщему  плаванию.  џ  заранее  рассчитал,  сколько
провизии нам может понадобитьсЯ, и стал откладывать необходимые запасы.
     Ќедели через две, а то и раньше,  Я  предполагал  сломать  плотину  и
вывести лодку из дока.
     Ќо нам не суждено было двинутьсЯ в путь.
     Љак-то раз утром, когда Я, по обыкновению, был  занЯт  подготовкой  к
отъезду, мне пришло в голову, что хорошо бы, кроме прочей еды, захватить с
собой небольшой запас черепашьего мЯса.
     џ кликнул ЏЯтницу, попросил его сбегать на берег и поймать  черепаху.
(Њы охотились на черепах каждую неделю, так  как  оба  любили  их  мЯсо  и
Яйца.)
     ЏЯтница помчалсЯ исполнЯть мою просьбу, но не прошло и четверти часа,
как он прибежал назад, перелетел, как на крыльЯх, через ограду  и,  прежде
чем Я успел спросить его, в чем дело, закричал:
     - ѓоре, горе! Ѓеда! Ќехорошо!
     - —то такое? —то случилось, ЏЯтница? - спросил Я в тревоге.
     - ’ам, - ответил он, - около берега, одна, две, три... одна, две, три
лодки!
     €з его слов Я заключил, что всех лодок  было  шесть,  но,  как  потом
оказалось, их было только три, а он повторЯл счет оттого,  что  был  очень
взволнован.
     - Ќе нужно боЯтьсЯ, ЏЯтница! Ќужно быть храбрым! - сказал Я, стараЯсь
ободрить его.
     ЃеднЯга был страшно напуган. Ћн почему-то решил, будто дикари Явились
за ним, будто они сейчас разрежут его на куски и съедЯт. Ћн сильно дрожал.
џ не знал, как  успокоить  его.  џ  говорил,  что,  во  всЯком  случае,  Я
подвергаюсь такой же опасности: если съедЯт его, то съедЯт и менЯ вместе с
ним.
     - Ќо мы постоим за себЯ, - сказал Я,  -  мы  не  дадимсЯ  им  в  руки
живыми. Њы должны вступить с ними в бой, и ты  увидишь,  что  мы  победим!
‚едь ты умеешь дратьсЯ, не правда ли?
     - џ умею стрелЯть, - отвечал он, -  только  их  пришло  много,  очень
много.
     - Ќе беда, - сказал Я, - одних мы убьем, а остальные испугаютсЯ наших
выстрелов и разбегутсЯ. џ обещаю тебе, что не дам тебЯ  в  обиду.  џ  буду
храбро защищатьсЯ и защищать тебЯ. Ќо обещаешь ли ты, что  будешь  так  же
храбро защищать менЯ и исполнЯть все мои приказаниЯ?
     - џ умру, если ты прикажешь, ђобин Љрузо!
     Џосле этого Я принес из пещеры большую кружку рому и дал  ему  выпить
(Я так бережно расходовал свой ром, что у менЯ  оставалсЯ  еще  порЯдочный
запас).
     ‡атем мы собрали все наши мушкеты и охотничьи  ружьЯ,  привели  их  в
порЯдок и зарЯдили. Љроме того,  Я  вооружилсЯ,  как  всегда,  саблей  без
ножен, а ЏЯтнице дал топор.
     Џриготовившись таким образом к бою, Я взЯл подзорную трубу и поднЯлсЯ
длЯ разведки на гору.
     Ќаправив трубу на берег морЯ, Я скоро увидел дикарей: их было человек
двадцать, да, кроме того, на берегу лежало трое  свЯзанных  людей.  ‹одок,
повторЯю, оказалось только три, а не шесть. Ѓыло Ясно, что всЯ  эта  толпа
дикарей Явилась на остров с единственной целью - отпраздновать свою победу
над врагом. ЏредстоЯло ужасное, кровавое пиршество.
     џ заметил  также,  что  на  этот  раз  они  высадились  не  там,  где
высаживались три года назад, в день нашей первой  встречи  с  ЏЯтницей,  а
гораздо ближе к моей бухточке. ‡десь берег был низкий  и  почти  к  самому
морю спускалсЯ густой лес.
     ЊенЯ страшно взволновало злодейство, которое должно было  совершитьсЯ
сейчас. Њедлить было нельзЯ.  џ  сбежал  с  горы  и  сказал  ЏЯтнице,  что
необходимо возможно скорее напасть на этих кровожадных людей.
     Џри этом Я еще раз спросил его, будет ли он мне помогать.  Ћн  теперь
совершенно оправилсЯ от испуга (чему, быть  может,  отчасти  способствовал
ром) и с бодрым, даже радостным видом повторил, что готов умереть за менЯ.
     ‚се еще не остыв от гнева, Я схватил  пистолеты  и  ружьЯ  (остальное
взЯл ЏЯтница), и мы тронулись в путь. Ќа всЯкий случай Я  сунул  в  карман
склЯнку рому и дал ЏЯтнице  нести  большой  мешок  с  запасными  пулЯми  и
порохом.
     - €ди за мной, - сказал Я, - не  отставай  ни  на  шаг  и  молчи.  Ќе
спрашивай менЯ ни о чем. „а не смей стрелЯть без моей команды!
     ЏодойдЯ к опушке леса с того краЯ, который  был  ближе  к  берегу,  Я
остановилсЯ, тихонько подозвал ЏЯтницу и, указав ему высокое дерево, велел
взобратьсЯ на вершину и взглЯнуть,  видны  ли  оттуда  дикари  и  что