ество убедитьсЯ, что Я  не  прибегаю  ни  к  каким
ухищрениЯм, дабы понравитьсЯ вам. „озвольте  же  мне  на  сей  раз  проЯвить
некоторое тщеславие и доказать  вам,  что  Як  вам  Явилась  не  под  чужими
знаменами.
     ‘ этими словами Я вложила  платок  ему  в  руку,  и,  не  отпускаЯ  ее,
заставила его тереть мне лицо с такой силой, что он  пыталсЯ  уклонитьсЯ  от
этого действиЯ из боЯзни причинить мне боль.
     Ћн был поражен более, чем когда-либо, и принЯлсЯ божитьсЯ - а Я впервые
со времени моего знакомства с ним слышала, чтобы он божилсЯ, -  что  никогда
бы не поверил, сказал он, что цвет лица, подобный моему, возможен без помощи
искусства.
     -   џ   хочу   представить   вашему   высочеству   более   убедительное
доказательство, что одна природа повинна в том, что вам угодно считать  моей
красотой.
     ‘ этими словами Я подошла к двери и, позвонив  в  колокольчик,  вызвала
свою камеристку ќми; затем Я приказала ей принести кружку с  горЯчей  водой,
что она и сделала; его высочество Я просила проверить, достаточно ли  горЯча
вода в кружке, что он и сделал; после чего Я тотчас у него на глазах  обмыла
все  свое  лицо  этой  водой.  ќто  было  в  самом   деле   доказательством,
подкрепленным действием, а не верой, и он осыпал мои лицо и грудь поцелуЯми,
выражаЯ   свое   безграничное   изумление   всевозможными   междометиЯми   и
восклицаниЯми.
     Џрирода не обделила менЯ  также  и  фигурой.  ЌесмотрЯ  на  то,  что  Я
подарила своему покойному другу двух детей, а законному супругу  -  шестерых
{30}, на фигуру свою у менЯ, как Я сказала, не было оснований  обижатьсЯ,  и
принц мой (да проститсЯ моему тщеславию за то, что  Я  его  называю  своим!)
любовалсЯ мною, покуда Я прохаживалась  перед  ним  по  комнате.  ‚друг,  он
отводит менЯ в самый темный угол комнаты,  и,  зайдЯ  мне  за  спину,  велит
поднЯть голову, а сам  обхватывает  мне  шею  обеими  руками,  словно  желаЯ
измерить, насколько она тонка, - а шеЯ у менЯ, надо сказать, была длинной  и
тонкой; но он так долго сжимал ее в своей руке, что Я вынуждена была наконец
пожаловатьсЯ ему, что он причинЯет мне боль.  ‡ачем  он  это  сделал,  Я  не
знала, и чистосердечно полагала, что единственной его  целью  было  измерить
толщину моей шеи. Љогда же Я пожаловалась, что мне  больно,  он,  как  будто
разжал руки, а в следующую минуту подвел менЯ к трюмо, и  Я  вдруг  увидела,
что шеЯ моЯ обвита великолепным  бриллиантовым  ожерельем;  меж  тем,  Я  не
почувствовала, как он его на менЯ надевал и ни на мгновение не  заподозрила,
чем он был занЯт, думаЯ, что он просто обхватывает мою шею рукой.  Љазалось,
всЯ кровь, до последней капли, прилила к моим щекам, к шее и к груди. џ  так
и вспыхнула всЯ и не знала, что со мной делаетсЯ.
     ‚прочем, желаЯ  показать  ему,  что  Я  умею  принимать  благодеЯниЯ  с
изЯществом, Я повернулась к нему и сказала:
     - Њой господин,--сказала Я, - ваше высочество стремитсЯ во что бы то ни
стало своею щедростью превзойти самую благодарность в сердце своих слуг: это
чувство невольно вытеснЯет все прочие, и, не будучи  в  силах  сравнЯтьсЯ  с
поводом, его вызвавшим, бледнеет и увЯдает рЯдом с ним.
     -  ЊилаЯ  моЯ  девочка,  -  сказал  он  на  это.  -  џ  люблю  во  всем
соответствие. Љрасивое платье, юбка,  красивые  кружева,  венчающие  голову,
прекрасное личико и точенаЯ шейка - все это становитсЯ совершенным - лишь  с
присоединением сюда  ожерельЯ.  Ќо  что  это,  душа  моЯ,  вы  краснеете?  -
вопрошает принц.
     - ѓосподин мой, - ответила Я, - все ваши дары вызывают у  менЯ  румЯнец
стыда, но краснею Я главным образом оттого,  что  так  мало  заслужила  вашу
доброту и так мало имею надежды заслужить ее в будущем.
     ‚о всем этом (рассуждала Я далее уже про себЯ) Я  могу  служить  вехою,
указующей, сколь далеко простираетсЯ слабость великих мира сего,.  когда  те
вступают на стезю порока и, не задумываЯсь, растрачивают несчетные богатства
на совершенно недостойных тварей; иначе говорЯ, поднимают цену той, кого  по
сердечному капризу €м угодно сделать своей избранницей, поднимают  ей  цену,
говорю, к собственному разорению; непомерно дорогими подарками вознаграждают
ласки, которые вовсе этого не стоЯт, так что в конце концов нет ничего более
нелепого, чем цена, которою мужчины готовы оплатить собственную гибель.
     џ не могла - даже находЯсь на  самой  вершине  моего  возвеличениЯ,  не
могла, говорю, не задуматьсЯ обо всем этом, хоть  совесть  моЯ,  как  Я  уже
говорила, молчала, ничем не препЯтствуЯ моему  окончательному  погрЯзанию  в
пороках. ’щеславие мое находило столь  обильную  пищу,  что"  не  оставлЯло,
казалось, места длЯ добродетельных размышлений. €, однако, Я не могла подчас
не дивитьсЯ безрассудству  вельмож,  Љои,  столь  же  необузданные  в  своей
щедрости, сколь они не ограничены  в  средствах,  одаривают  обильно  и  без
всЯкой меры наименее почтенных представительниц моего пола  за  то,  что  те
дозволЯют им, употреблЯЯ себе во зло все, чем:  они  одарены  свыше,  губить
самих себЯ; а заодно и их, грешных.
     € вот Я, котораЯ еще помнила, какой Я была всего несколько  лет  назад:
убитаЯ горем, обливающаЯсЯ слезами,  со  страхом  взирающаЯ  на  возникающий
предо мной призрак нищеты, окруженнаЯ малыми детьми, покинутыми своим отцом;
Я, что продавала и закладывала последнюю рубашку, чтобы купить им  пищу,  и,
сидЯ среди ветоши, в полном отчаЯнии, не ожидаЯ помощи  ниоткуда,  с  ужасом
предвидела неминуемую голодную смерть детей, которых у менЯ  забрали,  чтобы
отдать в приют; Я, котораЯ затем, ради  куска  хлеба,  сделалась  шлюхой  и,
распростившись с целомудрием и совестью, вступила  в  сожительство  с  чужим
мужем;  отвергнутаЯ  с  презрением  всеми  родственниками,  в  том  числе  и
родственниками  моего  законного  мужа,  в  совершенном  одиночестве,  всеми
покинутаЯ и беспомощнаЯ,  не  знаЯ,  как  удержать  душу  в  теле,  -  вдруг
оказываюсь возлюбленной принца крови, который осыпает менЯ своими  щедротами
за сомнительную честь обладаниЯ продажной плотью, служившей до  того  утехой
людЯм, стоЯвшим неизмеримо ниже его. ’а самаЯ Я, котораЯ не так давно,  быть
может, не отказала бы его собственному лакею, если бы это сулило  мне  кусок
хлеба!
     ’ак вот, говорю Я, трудно было не задуматьсЯ над  слепотой  и  животной
сутью  человеческого  рода:  хороший  цвет  лица  и  миловидность,  которыми
наделила менЯ природа, оказались настолько  соблазнительной  приманкой,  что
побуждали людей на поступки гнусные и неизъЯснимые, лишь  бы  этой  красотой
завладеть.
     ’олько длЯ того Я и останавливаюсь с такой подробностью на  тех  знаках
благоволениЯ, коими менЯ одаривал ювелир, а за ним принц ***ский;  а  отнюдь
не затем, чтобы рассказ мой соблазнил кого-либо ступить на стезю  порока,  в
следовании которою Я нынче столь чистосердечно раскаиваюсь,  -  боже  упаси,
чтобы столь гнусное употребление было сделано из замысла,  предпринЯтого  со
столь  добрыми  намерениЯми!  Ќет,  Я  хочу  нарисовать  правдивый   портрет
человека, сделавшегосЯ рабом своей Яростной и  порочной  страсти;  показать,
как можно исказить образ божий в своей душе, низвергнуть разум  с  престола,
заставить  совесть  отречьсЯ  от  власти  и  возвести  на  опустевший   трон
чувственность; показать, как можно  унизить  в  себе  человека  и  возвысить
зверЯ.
     Ћ, если бы нам было дано услышать укоры, кои благородный этот,  человек
обращал к себе, когда он отвернулсЯ от  порока  и  ему  опостылела  та,  что
некогда столь его восхищала! ‘коль полезно  было  бы  читателю  сей  истории
получить подробный пересказ этих укоризн! Ќо кабы мой принц  мог  знать  всю
грЯзную историю моих, подвигов на жизненном поприще, кои Я успела свершить в
тот короткий срок, что провела в свете, насколько  суровее  были  бы  укоры,
какими он себЯ казнил! ‚прочем, Я еще этому вернусь.
     џ провела в своем веселом отшельничестве без малого три года, и все это
времЯ страсть наша была столь сильна сколь врЯд ли она когда бывала в такого
рода свЯзЯх. ™едрость и великодушие принца не знали границ. Ћн  уже  не  мог
подарить мне больше, чем подарил с самого начала из одежды, домашней утвари,
лакомств и вин.
     Ћтныне он дарил менЯ  одним  золотом,  и  дары  его  были  постоЯнны  и
обильны, часто по сто пистолей зараз,  и  уж  во  всЯком  случае  не  меньше
пЯтидесЯти; и, надо отдать мне справедливость, Я не проЯвлЯла  при  этом  ни
хищности, ни алчности, принимаЯ его даЯниЯ с видом крайнего  равнодушиЯ.  Ќе
то, чтобы Я от природы лишена была жадности  или  не  предвидела,  что  пора
урожаЯ когда-нибудь кончитсЯ и что  нужно  его  собирать,  пока  еще  светит
солнце; но щедрость его в самом деле всЯкий раз предвосхищала не только  мои
ожиданиЯ, но даже желаниЯ; и он давал мне деньги так часто, что  они  просто
лились на менЯ потоком, лишаЯ менЯ возможности просить о них; так что  Я  не
успевала истратить пЯтидесЯти пистолей, как у менЯ уже заводилась еще сотнЯ.
     Џо прошествии полутора лет, которые Я провела,  можно  сказать,  в  его
объЯтиЯх, Я обнаружила, что стала тЯжела. џ ничего о том не говорила, покуда
не уверилась окончательно. € тогда, однажды рано поутру, - мы еще  лежали  в
постели, - Я ему сказала:
     - ‚аше высочество, должно быть, никогда не задумывались о том, что было
бы, если бы мне выпала честь забеременеть от вас.
     - „орогаЯ моЯ, - ответил он, - у нас полнаЯ возможность содержать дитЯ,
буде такое случитсЯ. џ надеюсь, что вас это не пугает.
     - Ќичуть, мой господин, - возразила Я. - Ќапротив, Я почитала  бы  себЯ
счастливой, если бы могла подарить вашему высочеству сына. џ  бы  надеЯлась,
что покровительство его отца и его  собственные  заслуги  доставили  ему  со
временем чин генерал-лейтенанта королевских войск {31}.
     - ЊоЯ девочка может не сомневатьсЯ, - сказал  он,  -  что  если  бы  ей
случилось родить сына, Я бы не отказалсЯ признать его своим, хоть он  и  был
бы, как говоритсЯ, незаконнорожденным. € ради его матери Я не оставил бы его
своими попечениЯми.
     Џринц после этого стал всЯкий раз расспрашивать, уж не жду лЯ Я в самом
деле ребенка, но Я решительно это отрицала, покуда не могла дать ему  в  том
самому удостоверитьсЯ - ибо дитЯ уже начало шевелитьсЯ во чреве.
     Ћн был несказанно счастлив своим открытием, но объЯвил, что отныне  мне
непременно следует выйти из своего заточениЯ, которому,  как  он  сказал,  Я
себЯ подвергла ради него. ‡доровье мое, а также необходимость сохранить  мои
роды в тайне требовали, чтобы Я переехала куда-нибудь - деревню. џ, конечно,
и представлениЯ не имела, где искать  себе  новое  жилище.  ‚прочем,  принц,
привычный к разгульной жизни, имел на примете, как видно, несколько прибежищ
подобного рода, коими, надо полагать, он в подобных случаЯх  и  пользовалсЯ.
€так, через своего камердинера он подыскал длЯ менЯ  весьма  удобный  домик,
примерно милЯх в четырех к югу от  Џарижа,  в  деревушке  ***,  где  в  моем
распорЯжении были уютные комнаты, просторный сад, словом, все мои нужды были
предусмотрены. Ќекое обстоЯтельство, однако, пришлось  мне  не  по  душе,  а
именно: ко мне приставили старуху, котораЯ находилась тут же  в  доме,  дабы
подготовить все надлежащим образом к моим родам и принЯть ребенка.
     ‘таруха  эта  мне  не  приглЯнулась  вовсе.  Њне  казалось,   что   она
приставлена за мною шпионить или (как Я подчас себЯ пугала) - отправить менЯ
на тот свет, если роды примут неблагоприЯтный оборот.
     Љогда его высочество посетил менЯ (а это случилось через два-три  днЯ),
Я заговорила с ним об этой старухе; мое красноречие вместе с доводами, какие
Я привела, убедили его в том, что  присутствие  старухи  в  доме  совершенно
нежелательно и что оно, напротив, длЯ него опасно, так как рано  или  поздно
послужит к его разоблачению, а заодно и к моему. џ заверила  его,  что  моей
камеристке, поскольку она англичанка, до сих пор  так  и  не  известно,  кем
ЯвлЯетсЯ его светлость, что Я всегда величаю его  графом  де  Љлерак  и  что
больше ничего она о нем не знает и не узнает; что если  только  он  дозволит
мне самой выбрать людей,  от  которых  мне  потребуютсЯ  услуги,  все  будет
обставлено таким образом, что  никому  из  них  не  станет  известно  о  его
высочестве и что они даже, быть может, никогда и не увидЯт  его  в  лицо.  Ђ
дабы у его высочества не зародилось и тени сомнениЯ в том, что младенца  его
не подменЯт, то --  подобно  тому,  как  его  высочество  присутствовал  при
зачатии этого младенца - он может, если ему угодно, находитьсЯ в комнате  во
времЯ родов, и таким образом не будет нужды в каких-либо иных свидетелЯх.
     Њои доводы полностью его убедили, и он  в  тот  же  день  распорЯдилсЯ,
чтобы его камердинер уволил старуху; Я же отправила мою девушку ќми в  Љале,
а оттуда в „увр, где она договорилась без всЯкого затруднениЯ  с  английской
повитухой и кормилицей, чтобы те поехали с нею во ”ранцию  на  целых  четыре
месЯца, в течение которых им предстоЯло служить у  знатной  англичанки,  как
ќми менЯ им отрекомендовала.
     ќми обЯзалась выплатить повитухе сто гиней, а также  оплатить  ей  весь
путь от „увра до Џарижа и обратно. Ѓедной женщине, что  согласилась  быть  у
менЯ кормилицей, было обещано двадцать фунтов и,  так  же  как  и  повитухе,
деньги на путевые расходы.
     џ обрела полное спокойствие, когда ќми вернулась, тем  более,  что  она
привезла в помощь повитухе еще одну женщину с добрыми  и  приЯтными  чертами
лица, котораЯ могла мне очень пригодитьсЯ; сверх  того  она  договорилась  с
акушером в Џариже,  который  согласилсЯ  в  случав  нужды  тоже  приехать  к
родинам.
     Џосле того, как все было улажено, граф, как мы его  величали  на-людЯх,
продолжал ко мне наведыватьсЯ столь часто, сколь это можно было  ожидать,  и
его ласковое со мной обращение не изменилось ничуть.
     Ћднажды, когда мы беседовали  между  собой  о  предстоЯщем  событии,  Я
сказала ему, что хоть все приготовлениЯ сделаны как  следует,  у  менЯ  было
странное предчувствие, что Я умру родами. Ћн улыбнулсЯ.
     - ЊоЯ дорогаЯ, - сказал он, - в подобных случаЯх все дамы так говорЯт.
     - Џусть так, милорд, - ответила Я. - Ќо справедливость  требует,  чтобы
все то, что вы в  вашей  непревзойденной  щедрости  истратили  на  менЯ,  не
пропало зазрЯ.
     ’ут Я вытащила из лифа лист бумаги,  сложенный,  но  незапечатанный,  и
прочитала ему вслух начертанные на нем мои распорЯжениЯ в случае  несчастьЯ:
все серебро  и  драгоценности  и  дорогаЯ  мебель,  коими  менЯ  одарил  его
высочество, должны быть возвращены ему моей камеристкой, а ключи  немедленно
вручены его камердинеру.
     „алее Я просила выдать моей камеристке ќми сто пистолей - при  условии,
что она вручит  упомЯнутые  ключи  его  камердинеру  и  представит  от  него
расписку его высочеству.
     Џринц обнЯл менЯ:
     - „евочка моЯ, - сказал он. - Ќеужели ты писала завещание и  заботилась
о том, как распорЯдитьсЯ своим имуществом? Љого же, скажи мне на милость, ты
намерена сделать своим главным наследником?
     - ќто так, ваше высочество, Я почитала своим долгом написать  последние
распорЯжениЯ на случай своей смерти, -  отвечала  Я.  -  Љому  же  было  мне
отказывать все те сокровища, что Я получила из ваших рук в залог  вашего  ко
мне  расположениЯ  и  доказательства  вашей  щедрости,  кому  же,   как   не
даровавшему мне все это?  …сли  дитЯ  будет  живо,  ваше  высочество,  Я  не
сомневаюсь, поступит с ним  со  всем  присущим  вам  великодушием,  и  Я  не
опасаюсь за его будущность, поскольку она - в ваших руках.
     џ увидела, что речи мои пришлись ему по душе.
     - ђади вас, - сказал он, - Я бросил всех моих парижских красавиц.  Я  с
тех пор как вас узнал, Я с каждым днем укреплЯюсь  в  моем  мнении,  что  вы
умеете ценить расположение благородного человека. “спокойтесь же, дитЯ  мое!
‚ы не умрете, Я уверен, а  все  ваше  имущество  принадлежит  полностью  вам
одной, и вы вольны им распорЯжатьсЯ, как вам заблагорассудитсЯ.
     „о родов  оставалось  месЯца  два,  и  они  быстро  миновали.  Љогда  Я
почувствовала, что времЯ мое уже подошло, он, к счастью, оказалсЯ дома  и  Я
молила его задержатьсЯ на несколько часов.
     џ послала к нему в комнату сказать, что, если его высочеству угодно, он
может, как мы о том  договорились,  войти  ко  мне;  и  еще  Я  просила  ему
передать, что постараюсь не беспокоить его своими стонами. Ћн тотчас ко  мне
вошел, произнес несколько слов ободрениЯ, сказав, что  мои  страданиЯ  скоро
уже будут позади, и вышел; а полчаса спустЯ ќми принесла ему  весть,  что  Я
благополучно разрешилась от бремени, подарив ему  прелестного  мальчика.  Ћн
дал ей  десЯть  пистолей  за  эту  новость,  подождал,  когда  менЯ  немного
приберут, затем вновь вошел в комнату,  принЯлсЯ  менЯ  снова  подбадривать,
говорЯ всЯкие ласковые слова, взглЯнул на младенца и вышел. Ђ на другой день
пришел снова навестить менЯ.
     Њного спустЯ, оглЯдываЯсь на эту пору взором, очистившимсЯ от греха,  в
коем Я тогда погрЯзала, Я увидела свои поступки в их истинном свете,  и  мне
открылась вопиющаЯ неправедность их;  когда  менЯ  уже  не  слупил  наружный
блеск, который и ввел менЯ в заблуждение и, как  то  случаетсЯ  с  людьми  в
подобных обстоЯтельствах (если позволено судить по себе), полностью  овладел
моей душой, итак,  говорю,  по  миновании  многих  лет  Я  часто  задавалась
вопросом: как мог мой принц радостно,  или  хотЯ  бы  покойно,  смотреть  на
несчастное дитЯ, которое, как бы он к нему ни привЯзалсЯ,  неминуемо  должно
было впоследствии служить ему вечным напоминанием  о  грехе  его  молодости?
Ѓолее того - знать, что этому  невинному  существу  суждено  нести  на  себе
незаслуженную печать позора, которым его будут попрекать при всЯком  случае,
и все это из-за безрассудства его отца и порочности матери?
     Џравда, великие мира сего не  испытывают  недостатка  в  средствах  длЯ
воспитаниЯ своих незаконнорожденных детей, иначе говорЯ,  бастардов.  Ђ  это
главное несчастье в тех случаЯх, когда таковой  недостаток  испытываетсЯ,  и
нет возможности воспитать внебрачное дитЯ, не  нарушаЯ  этим  благосостоЯниЯ
семьи. ‚едь в этих случаЯх  либо  страдают  законные  дети,  что  совершенно
противоестественно и несправедливо, либо несчастнаЯ мать незаконнорожденного
дитЯти стоит перед страшным выбором: быть изгнанной с ним на улицу,  умирать
там с голоду и т. д. или - видеть, как ее младенца, запихнув в  его  пеленки
какую-нибудь незначительную сумму, отдают одной из тех женщин  -  палачей  в
юбке, что берут детей, как то называетсЯ на  воспитание,  а  на  самом  деле
морЯт их голодом, словом, убивают.
     ‚еликие мира сего, как Я сказала, не ведают подобных тЯгот, ибо никогда
не испытывают недостатка в средствах; им достаточно через ‹ионский банк  или
Џарижскую  Ѓиржу  {32}  распорЯдитьсЯ,  чтобы  определеннаЯ  сумма,  размеры
которой они назначают по собственному усмотрению, переводилась на содержание
внебрачного отпрыска.
     ’ак, в случае с  этим  моим  сыном,  покуда  моЯ  свЯзь  с  принцем  не
прекратилась,  не  было  нужды  предварительно  договариватьсЯ  о  выделении
отдельной доли на содержание младенца и его кормилицы,  ибо  денег,  которые
выдавались мне на руки, было более чем довольно длЯ всего этого.
     ‚ дальнейшем, однако, когда времЯ и некое неожиданное событие положило-
конец нашей свЯзи (а подобные свЯзи  всегда  имеют  конец  и,  как  правило,
обрываютсЯ неожиданно), итак, впоследствии  Я  обнаружила,  что  он  выделил
определенную  пенсию  нашим  детЯм  в   виде   ежегодной   ренты,   исправно
выплачиваемой ‹ионским банком.
     ЃлагодарЯ этой пенсии они получили превосходное воспитание (хоть и не в
открытых заведениЯх) {33}, достойное  благородной  крови,  что  текла  в  их
жилах. —то до менЯ, однако, Я оказалась совершенно покинутой и  заброшенной.
„ети же эти выросли и до сей поры так и не  знают  о  своей  матери  ничего,
кроме того, что решено было им сказать и о чем будет поведано особо.
     Ќо, возвращаЯсь к моему  замечанию,  которое,  Я  надеюсь,  послужит  к
пользе моих читателей, повторЯю, радость, которую проЯвил  этот  человек  по
случаю рождениЯ сына, и восторг, с каким он к нему относилсЯ, изумлЯли менЯ;
он, бывало, подолгу просиживал у колыбельки, с видом торжественным и важным;
особенно же, Я заметила, любил он смотреть на дитЯ, когда оно спало.
     Њальчик был и в самом деле прелестен, с выражением лица не по  возрасту
живым и осмысленным. Џринц не однажды повторЯл мне, что это, по его  мнению,
не совсем обыкновенный ребенок, и что его, несомненно, ожидает блистательнаЯ
будущность. …го слова, как бы Я им в глубине души ни  радовалась,  в  другом
отношении отзывались во мне такою  болью,  что  Я  не  могла  удержатьсЯ  от
вздоха, а то даже и от слез всЯкий раз, как он их произносил; а однажды боль
эта была так остра, что Я не  могла  сдержать  свои  чувства,  когда  же  он
увидел, как по моим щекам катЯтсЯ слезы, Я  уже  не  могла  утаить  от  него
причину  их:  принц,  когда  дело  касалось  чего-либо  важного,  умел  быть
настойчивым, и в конце концов Я всегда ему уступала. Џоэтому Я ответила  ему
со всем прЯмодушием:
     - ЊенЯ до глубины души огорчает, мой господин,  -  сказала  Я,  -  что,
какими бы великими ни оказались в будущем заслуги этого маленького существа,
на  его  гербе  всегда  будет  значитьсЯ  позорнаЯ  полоса  бастарда   {34}.
‡лополучное его происхождение будет не  только  несмываемым  пЯтном  на  его
чести, но и помехой  в  карьере.  Ќаша  любовь  обернетсЯ  длЯ  него  вечным
несчастием, а грех матери будет служить  неизбывным  укором.  ‘амые  славные
подвиги не смоют позорного пЯтна, а коли он достигнет зрелых лет  и  заведет
семью, - заключила Я, - его бесславие  падет  также  на  его  ни  в  чем  не
повинное потомство.
     Ћн выслушал менЯ молча. ‚последствии он мне призналсЯ,  что  слова  мои
произвели в нем впечатление более глубокое, нежели он пожелал мне  выказать.
’огда, впрочем, он отговорилсЯ тем, что этому помочь уже нельзЯ, но что  длЯ
храброго человека подобное обстоЯтельство не помеха, что в иных случаЯх  оно
даже воодушевлЯет его на славные подвиги и отвагу;  что  если  и  будут  при
упоминании его имени также  присовокуплЯть  обстоЯтельство  его  незаконного
рождениЯ, то личнаЯ добродетель ставит  человека  чести  выше  всего  этого;
поскольку он неповинен в нашем грехе, продолжал принц, то  и  пЯтно  на  его
чести не должно его заботить; к тому времени, как его  достоинства  поставЯт
его выше сплетен, бесславие его рождениЯ утонет в славе,  какую  он  завоюет
своими подвигами. ‘реди людей родовитых, утешал он менЯ, подобный грешок  не
редкость, и поэтому у них столь велико  число  незаконнорожденных  детей,  а
воспитание, какое им дают, столь превосходно, что у множества великих людей-
на гербе красуетсЯ злополучнаЯ полоса и это не имеет длЯ  них  ни  малейшего
значениЯ, особенно после того, как укреплЯетсЯ слава,  заслуженнаЯ.  личными
их достоинствами. ‚ подтверждение  своих  слов  принц  перечислил  множество
знатных родов ”ранции, а также и Ђнглии, на  гербах  которых  имеетсЯ  такаЯ
полоса.
     Ќа этом тогда наш разговор прекратилсЯ; однако некоторое времЯ спустЯ Я
его возобновила, заговорив на этот раз не о влиЯнии, какое наше  прегрешение
может иметь на судьбу наших детей, а о справедливом укоре, какого  заслужили
мы, их родители. џ говорила об  этом  с  большим  жаром,  чем  следовало,  и
заметила, что мои слова  производЯт  на  него  впечатление  более  глубокое,
нежели Я того желала. Ќаконец, он сам призналсЯ, что мои речи  действуют  на
него почти так же, как слова его исповедника,  и  что  эта  проповедь  может
оказатьсЯ более опасной, чем Я думаю, и чем нам бы того хотелось.
     - „уша моЯ, -  сказал  он,  -  ведь  коли  между  нами  пойдет  речь  о
раскаЯнье, нам придетсЯ заговорить так же и о расставании.
     …сли до этого на мои глаза навернулись  слезы,  то  теперь,  после  его
слов, они полились ручьем, и Я ему слишком хорошо доказала, что  высказанные
мною суждениЯ не настолько еще овладели моим умом  и  что  мысль  о  разлуке
страшила менЯ не меньше, чем его самого.
     Ћн наговорил мне множество ласковых слов, великодушных, как он сам, и в
оправдание нашего преступлениЯ дал мне понЯть, что длЯ него разлука столь же
немыслима, как и длЯ менЯ. ’аким образом  мы  оба,  можно  сказать,  вопреки
своим убеждениЯм и разуму, продолжали грешить.  „а  и  младенец  еще  больше
привЯзал принца ко мне, ибо он крепко полюбил сына.
     ‘ын наш, выросши, сделалсЯ человеком весьма достойным.  ‘перва  он  был
произведен в офицеры французской Garde du Corps {‹ейб-гвардии (франц.).},  а
затем возглавил  драгунский  полк  в  €талии,  где  и  имел  немало  случаев
отличитьсЯ, показав себЯ не только достойным  своего  отца  {36},  но  также
заслуживающим того, чтобы быть его законным сыном и иметь лучшую мать. Ќо об
этом дальше.
     Њожно со всей справедливостью утверждать, что жила Я в  то  времЯ,  как
королева, или, если угодно, как королева  потаскух.  €бо  свет  не  видывал,
чтобы простую наложницу, каковою, по  существу,  ЯвлЯлась  Я,  столь  высоко
ценил, и лелеЯл человек столь благородного рождениЯ, как мой  принц.  Ѓыл  у
менЯ, правда, один недостаток, какого обычно не  сыщешь  у  женщин  в  таких
обстоЯтельствах, как мои: недостаток этот заключалсЯ в том, что мне  никогда
ничего от него не было нужно, Я ни разу его ни о чем не просила, и никто  ни
разу не воспользовалсЯ мною в своих целЯх, вынуждаЯ менЯ ходатайствовать  за
них, как то слишком часто бывает с любовницами великих  мира  сего.  Џросить
что-либо длЯ  себЯ  мне  препЯтствовала  его  щедрость,  длЯ  других  -  мое
уединение. ќто последнее обстоЯтельство служило не только к его выгоде, но и
к моей.
     …динственным случаем, когда мне довелось его о чем-нибудь просить, было
мое заступничество за его камердинера, того самого, который  с  первых  дней
был посвЯщен в тайну наших отношений. ‘луга этот как-то вызвал  недовольство
своего господина недостаточным усердием и с тех пор впал у него в немилость.
     € вот он поведал об этом моей камеристке ќми, умолЯЯ ее  просить  моего
заступничества, на что Я согласилась, и ради менЯ слуга снова был  прощен  и
принЯт на службу, за что негодник отблагодарил менЯ, забравшись в постель  к
своей  благодетельнице  ќми,  чем  весьма  менЯ  рассердил.   ‚прочем,   ќми
великодушно признала, что произошло это столь же  по  ее  собственной  вине,
сколь и по его, ибо она так сильно влюбилась в этого малого, что, если бы он
не попросилсЯ к ней в постель, она, вернее всего, сама  бы  его  пригласила.
„олжна сказать, что это менЯ успокоило и Я лишь настаивала на том, чтобы  он
не узнал от нее, что мне об этом известно.
     ‡десь Я могла бы рассказать немало забавных приключений  и  разговоров,
какие у менЯ бывали с моей  девушкой  ќми.  Ќо  Я  их  опускаю,  слишком  уж
необыкновенна  собственнаЯ  моЯ  историЯ.  Љое-что,  однако,  на  того,  что
касаетсЯ ќми и ее молодчика, Я должна сообщить.
     џ спросила ќми, как ей случилось оказатьсЯ в столь близких отношениЯх с
ним, но ќми уклонилась от объЯснений на этот счет. ‘о своей стороны  Я  тоже
не стала донимать ее расспросами, знаЯ, что та  в  ответ  могла  задать  мне
встречный вопрос: "Ђ как могло  случитьсЯ,  что  вы  вошли  в  такие  тесные
отношениЯ с принцем?". Џоэтому Я не настаивала, и через некоторое времЯ  она
сама, по своей воле рассказала мне все. ‚кратце, историю ее можно бы  свести
к пЯти словам: какова госпожа, такова и служанка.  Џоскольку  им  доводилось
проводить вместе по многу часов крЯду, ожидаЯ своих господ, рано или  поздно
им должно было прийти в голову: почему бы им внизу не занЯтьсЯ тем, чем были
занЯты их господа наверху?
     Љак Я уже говорила выше, по этой  причине  Я  не  могла  в  душе  своей
сердитьсЯ на ќми. Џравда, Я опасалась,  как  бы  моЯ  девушка  не  оказалась
беременной тоже, но этого не случилось, а, следовательно, никакой  беды  тут
не было; ведь у нее, так, же, как у ее госпожи, был <I>почин</I>, и, как  известно,
с тем же, лицом, что у менЯ.
     Љогда Я оправилась от родов, поскольку младенец был  обеспечен  хорошей
кормилицей и к тому же приближалась зима, пора была думать о  возвращении  в
Џариж. Ќо к этому времени  у  менЯ  был  собственный  выезд  и  лакеи,  и  с
разрешениЯ моего господина Я позволЯла себе времЯ от времени вызывать карету
в Џариж, чтобы в ней проехатьсЯ по аллеЯм ’юильри и прочим  приЯтным  местам
города {37}. Ћднажды моему принцу (если  мне  дозволено  его  так  называть)
захотелось доставить мне развлечение и  прокатитьсЯ  вместе  со  мной.  „абы
осуществить, свое намерение, и вместе с тем не быть узнанным, он приехал  за
мной в карете графа  де***,  лица  весьма  влиЯтельного  при  дворе;  лакеи,
сопровождавшие карету, были одеты в ливреи графа де***, словом,  по  экипажу
было нельзЯ догадатьсЯ ни о том, кто Я такаЯ,  ни  -  кому  принадлежу;  длЯ
вЯщей же осторожности принц приказал мне сесть в карету возле дома портного,
куда он имел обыкновение заходить - по амурным ли делам, или  еще  каким,  о
том мне дознаватьсЯ не следовало. џ не имела понЯтиЯ, куда ему  было  угодно
менЯ везти, но, усевшись в карете рЯдом со  мною,  он  сказал,  что  повелел
своим слугам, сопровождать менЯ во дворец, чтобы дать мне  случай  взглЯнуть
на beau monde {‚ысший свет (франц.).}. џ сказала, что мне безразлично,  куда
ехать, раз он удостаивает менЯ своего общества. €так,  принц  повез  менЯ  в
великолепный Њедонский дворец, где в то времЯ пребывал дофин {38},  с  одним
из домочадцев которого он был на короткой ноге; последний предоставил в наше
распорЯжение свое жилище на все то времЯ, что мы там были, а провели мы  там
три или четыре днЯ.
     ’ак случилось, что в это самое времЯ туда из ‚ерсалЯ  ненадолго  прибыл
король проведать супругу дофина, тогда еще здравствовавшую {39}. Џринц из-за
менЯ все это времЯ жил там <I>инкогнито</I> и, услышав, что король гулЯет по  саду,
не выходил из дому; однако придворный, у которого мы  гостили,  собралсЯ  со
своей супругой и несколькими своими знакомыми взглЯнуть на  королЯ.  џ  тоже
была удостоена чести их сопровождать.
     Џосмотрев на королЯ, - тот  поЯвилсЯ  в  саду  совсем  ненадолго  -  мы
поднЯлись на просторную террасу с тем,  чтобы  выйти  к  парадной  лестнице.
Љогда мы пересекали залу, глазам моим предстало зрелище, от какого Я едва не
лишилась чувств. Ќе думаю, чтобы на всем свете  сыскалась  женщина,  котораЯ
могла бы сохранить спокойствие  в  подобных  обстоЯтельствах.  Џо  какому-то
случаю во дворце оказалсЯ полк лейб гвардии, или, как у них это  называетсЯ,
Gens d'armes {†андармы (франц.).}; то ли они  несли  там  дежурство,  то  ли
ожидалсЯ смотр, Я не знаю, ибо в делах этого рода Я ровно ничего не  смыслю;
как бы то ни было, Я увидела,  что  в  караульню,  обутый  в  сапоги  и  при
мундире,  как  то  бывает,  когда   наши   гвардейцы   несут   дежурство   в
‘ент-„жеймском дворце {40}, входит мистер ***, мой первый муж, пивовар.
     џ не могла обманутьсЯ: Я проходила мимо него так близко,  что  едва  не
коснулась его подолом и взглЯнула ему прЯмо в  лицо,  правда,  прикрыв  свое
веером, дабы не быть узнанной. џ-то его узнала тотчас, тем более, что он при
мне с кем-то заговорил, так что Я его, можно сказать, узнала, вдвойне.
     ЌесмотрЯ на то, что  Я  была  ошеломлена,  -  а  как  велико  было  мое
изумление, догадатьсЯ не трудно, - Я все же, пройдЯ два-три шага, обернулась
и, задав какой-то вопрос даме, котораЯ шла рЯдом, остановилась, как  бы  длЯ
того, чтобы окинуть взором великолепную залу, караульню и прочее;  на  самом
же деле  мне  хотелось  как  следует  разглЯдеть  его  мундир,  чтобы  иметь
возможность навести о нем справки в дальнейшем.
     Џока Я стаЯла, занимаЯ спутницу  своими  расспросами,  он  прошел  мимо
менЯ, опЯть совсем близко, беседуЯ с человеком, одетым в  такой  же  мундир,
как у него самого; к величайшему моему удовлетворению, - в котором, впрочем,
было мало радости, - Я  услышала,  что  он  говорит  по-английски  со  своим
товарищем, который, по-видимому, тоже был англичанином {41}.
     Њежду тем Я обратилась к своей спутнице еще с одним вопросом.
     - Ќе скажете ли вы мне, сударынЯ, - спросила Я, - кто эти солдаты?  ќто
личнаЯ охрана королЯ?
     - Ќет, это коннаЯ гвардиЯ, -  ответила  она.  -  „олжно  быть,  сегоднЯ
назначили небольшой отрЯд конногвардейцев сопровождать королЯ; обычно  же  у
его величества свои телохранители.
     ‘ нами была еще одна дама, и она тоже вступила в разговор.
     - Њне кажетсЯ, сударынЯ, вы ошибаетесь, - сказала она. - џ слышала, что
гвардейцы находЯтсЯ здесь по особому распорЯжению,  и  что  кое-кто  из  них
ожидает приказа выступить походом к берегам ђейна {42}; завтра, однако,  они
возвращаютсЯ в Ћрлеан.
     Ќе довольствуЯсь полученным разъЯснением, Я нашла способ  разведать,  к
каким частЯм принадлежат эти господа, и заодно узнала, что через  неделю  их
ожидают в Џариже.
     „ва днЯ спустЯ мы возвратились в Џариж; беседуЯ с  моим  господином,  Я
вскользь упомЯнула,  будто  слышала,  что  через  неделю  в  Џариже  ожидают
гвардейцев и что мне очень хотелось бы видеть, как они будут дефилировать по
городу. ‹юбезность принца в делах такого рода была всегда такова, что стоило
мне намекнуть на какое-нибудь мое желание, и оно бывало тотчас исполнено. Ћн
дал повеление своему камердинеру  (мне  бы  следовало  его  называть  отныне
<I>камердинером моей камеристки</I>) разыскать длЯ менЯ на этот случай дом,  откуда
Я могла бы видеть, как будут проходить гвардейские полки.
     ’ак как на сей раз принц менЯ не сопровождал, Я позволила себе взЯть  с
собою мою камеристку ќми; мы с ней расположились так, чтобы  получше  видеть
то, что менЯ интересовало. џ рассказала ќми, кого Я видела,  и  она  жаждала
приобщитьсЯ  к  моему  открытию  не  меньше,  чем  жаждала  Я  -  произвести
дальнейшие наблюдениЯ в ее обществе; что до существа открытиЯ, то  ќми  была
почти, так же поражена, как и Я. Љороче говорЯ, гвардейцы вступили в  город,
как и ожидалось,  и  парад  их  был  поистине  блистательным,  все  в  новых
мундирах, при оружии и со знаменами, которые  архиепископ  Џарижский  должен
был торжественно благословить. ‚сЯ процессиЯ имела весьма праздничный вид, а
так как кони шли шагом,  в  моем  распорЯжении  было  довольно  времени  длЯ
пристального обозрениЯ всей колонны. € вот, в одном из рЯдов, привлекших мое
внимание благодарЯ необычному росту правофлангового {43},  Я  вновь  увидела
своего молодчика, и, должна сказать, он не уступал никому из своих товарищей
ни в осанке, ни в бравости, хоть ему и  было  далеко  до  чудовищного  роста
упомЯнутого мной огромного малого, - сей последний, впрочем, как мы  узнали,
принадлежал к знатному гасконскому роду и был прозван <I>‚еликаном ѓасконии</I>.
     Љ счастливому длЯ нас стечению обстоЯтельств  присоединилась  еще  одна
удача - в ту самую минуту, когда интересующий нас отрЯд  поравнЯлсЯ  с  моим
окном, в шествии произошла какаЯ-то заминка, и всЯ колонна остановилась. ќто
дало нам возможность  как  следует  разглЯдеть  его  вблизи  и  окончательно
удостоверитьсЯ в том, что  здесь  не  было  ошибки:  это  был,  вне  всЯкого
сомнениЯ, он.
     ќми, в силу рЯда причин посчитав, что ей можно с меньшим риском, нежели
мне, занЯтьсЯ расспросами, обратилась к  своему  приЯтелю,  сказав,  что  ей
хотелось бы разузнать поподробнее о некоем  гвардейце,  который  привлек  ее
внимание;  дело  в  том,  объЯснила  она,  что  она  увидела  здесь   одного
англичанина гарцующим на коне, меж тем как жена его, посчитав, что его нет в
живых, вышла замуж вновь и покинула Ђнглию. ЏриЯтель ќми не знал, как  ей  в
этом  помочь.  ‡ато  какой-то  человек,  стоЯвший  с  ними  рЯдом,  вызвалсЯ
разыскать ее англичанина, если только она сообщит имЯ, и в  шутку  прибавил,
что этот джентльмен, верно, ее бывший любовник. ќми со смехом отклонила  его
предположение, но продолжала свои расспросы с настойчивостью, показавшей  ее
собеседнику, что ею движет отнюдь не праздное любопытство. Ћставив  шутливый
тон, он  спросил,  в  каком  отрЯде  она  обнаружила  своего  знакомца.  Ћна
необдуманно назвала ему имЯ моего мужа, чего ей делать вовсе  не  следовало:
затем показала пальцем на знамЯ  удалЯющегосЯ  отрЯда  и  сказала,  в  каком
примерно рЯду ехал  наш  молодчик,  но  только  она  не  могла  назвать  имЯ
капитана, в чьем подчинении он находилсЯ.  ЌеутомимаЯ  ќми,  однако,  следуЯ
советам господина,  с  которым  разговорилась,  разыскала  нашего  красавца.
Ћказалось, что он даже не удосужилсЯ переменить имЯ, так как не предполагал,
чтобы его стали здесь разыскивать;  словом,  как  Я  уже  сказала,  ќми  его
разыскала, смело направилась в расположение его роты, попросила его вызвать,
на что он тотчас к ней вышел.
     „умаю, что, увидев ќми, он был поражен не менее, чем Я,  когда  впервые
увидела его в Њедоне. Ћн вздрогнул и побелел как  полотно.  Џо  мнению  ќми,
если бы эта перваЯ встреча произошла где-нибудь в укромном месте, где он мог
ее  убить,  не  опасаЯсь  огласки,  он  не  остановилсЯ  бы  перед  подобным
злодеЯнием.
     €так, как Я уже сказала выше, он вздрогнул от изумлениЯ.
     - Љто вы такаЯ? - спросил он по-английски.
     - ‘ударь, - отвечала она. - Ќеужели вы менЯ не узнаете?
     - ђазумеетсЯ, Я вас знал, - говорит он. - џ знал  вас,  когда  вы  были
живы. Ќо кто вы теперь: призрак или живой человек - этого Я не ведаю.
     - “спокойтесь, сударь, - сказала ќми. - џ та самаЯ ќми, что работала  у
вас в услужении, и заговорила Я с вами без всЯкого намерениЯ  причинить  вам
зло. Џросто Я вчера случайно увидела вас, когда вы ехали среди гвардейцев, и
подумала, что вам, быть может,  приЯтно  было  бы  узнать  кое-что  о  ваших
лондонских знакомых.
     - Ќу что ж, ќми, - сказал он (к этому времени несколько оправившись  от
испуга),- как же они все поживают? —то? Ќеужели и госпожа ваша здесь?
     € между ними произошел следующий разговор.
     ќми: ЊоЯ госпожа, сударь! “вы!  Ќеужели  вы  спрашиваете  менЯ  о  ней?
ЃеднЯжка, вы оставили ее в весьма плачевном состоЯнии!
     Ћн: —то верно,  то  верно,  ќми.  Ќо  Я  ничего  не  мог  сделать.  Њое
собственное положение было достаточно плачевным.
     ќми: ‚ерно, сударь. €наче вы, конечно, не покинули бы ее таким образом.
€бо, не скрою, оставили вы их в самых отчаЯнных обстоЯтельствах.
     Ћн: Љак же они жили после моего отъезда?
     ќми: †или, сударь?! Ћ, чрезвычайно худо, смею вас уверить. „а  и  могло
ли быть иначе?
     Ћн: „а, да,,  вы  правы.  Ќо  скажите  мне,  ќми,  пожалуйста,  что  же
случилось со всеми ними дальше? €бо Я любил их всей душой и бросил  их  лишь
оттого, что  не  вынес  мысли  о  нищете,  котораЯ  на  них  надвигалась,  а
предотвратить ее было не в моих силах. —то мне было делать?
     ќми: џ вас понимаю, сударь. ‚от  и  госпожа  ваша  говорила,  -  Я  это
слышала от нее не раз, - несчастный, верно, мыкаетсЯ, не меньше  моего,  где
бы он ни был.
     Ћн: Љак? Ќеужели она полагала, что Я жив?
     ќми: Ћ да, сударь. Ћна всегда утверждала, что вы,  должно  быть,  живы,
потому что, если бы вы умерли, сударь, говорила она, то уж наверное  бы  она
об этом услышала.
     Ћн: „а, да, да. Џоложение мое было ужасно, иначе Я  бы  ни  за  что  не
уехал.
     ќми: Ћднако, сударь, вы поступили очень жестоко с бедной моей госпожой;
уж как она изводилась - сперва от страха за вас, сударь, а потом  -  что  от
вас нет никаких вестей.
     Ћн: “вы, ќми! —то Я мог? ‚едь уже к тому времени,  как  Я  уехал,  дела
наши пришли в полное расстройство, Я бы лишь помог им умереть с голоду, если
бы осталсЯ. Љ тому же, мне было невыносимо на все это смотреть.
     ќми: ‚идите ли, сударь, Я не могу судить о том, что было прежде; зато Я
была печальной свидетельницей всех злоключений моей бедной  госпожи  все  то
времЯ, что Я при ней оставалась. ‘ударь! “ вас содрогнулось бы  сердце  если
бы Я вам поведала обо всех ее злоключениЯх!
     (‡десь она рассказала всю мою историю вплоть до того днЯ, когда  приход
взЯл одного из моих малюток; эта часть ее рассказа, как она заметила, весьма
его расстроила; когда же она рассказала о жестокости его родни,  он  покачал
головой и отозвалсЯ об них с большой горечью.)
     Ћн: Ќу, хорошо, ќми. —то же с ней произошло дальше?
     ќми: џ не могу вам об том поведать сударь, ибо госпожа моЯ не дозволила
мне оставатьсЯ у нее долее. Ћна не могла оплачивать мои услуги, сказала она,
ни кормить менЯ. џ сказала, что согласна служить ей без жалованьЯ,  но,  как
вы понимаете, сударь, без хлеба не проживешь. ’ак что мне  пришлось,  скрепЯ
сердце,  оставить  бедную  мою  госпожу,  ‚последствии  Я   слышала,   будто
домовладелец отобрал у нее всю ее обстановку и утварь и, видимо,  выгнал  ее
из дому; во всЯком случае, месЯц спустЯ, когда Я проходила мимо вашего дома,
он был заколочен; а еще  через  две  недели  там  уже  работали  плотники  и
обойщики - видно, готовЯт его  длЯ  новых  жильцов,  подумала  Я.  Ќикто  из
соседей, однако, не мог сказать мне, что сделалось с моей  бедной  госпожой;
единственное, что они знали, это что она была в такой нужде, что чуть ли  не
побиралась; и еще - что кое-кто из  порЯдочных  людей  оказывал  ей  помощь,
чтобы не дать ей умереть с голоду.