 вам тогда следует отказатьсЯ
от вашей пышной свиты, выездов, карет, лошадей и лакеев, переменить прислуге
ливрею, да и собственные ваши нарЯды тоже, а если бы можно, и само лицо ваше
переделать.
     - ‚от и хорошо, - сказала Я. - ’ак Я и сделаю, ќми,  и  сделаю  тотчас,
ибо не могу больше жить этой жизнью ни минуты!
     ќми несказанно  обрадовалась  моему  решению  и  со  всей  присущей  ей
стремительностью тотчас принЯлась хлопотать;  не  любительница  мешкать  ќми
заЯвила, что дело это не терпит отлагательства.
     - •орошо, ќми, - сказала Я, - поедем, когда ты  скажешь,  но  как;  нам
принЯтьсЯ за дело, с чего начать? Ќе можем  же  мы  в  один  миг  рассчитать
прислугу, отделатьсЯ от лошадей и кареты,  бросить  дом  и  преобразитьсЯ  в
новых людей! Џрислугу надо предупредить заранее, все добро, лошадей и прочее
продать, да и мало ли еще хлопот?
     ‚се эти задачи нас смутили, и днЯ два или три мы ломали голову, как: их
побыстрее разрешить.
     Ќаконец  ќми,   котораЯ   отличалась   большой   сообразительностью   в
предприЯтиЯх такого рода, предложила мне следующий, как она  это  называла,,
план действий.
     - џ придумала, если вы еще не отказались от вашей  мысли,  сударынЯ,  -
сказала она, - Я придумала  план,  как  вам  переменить  весь  ваш  облик  и
обстоЯтельства в одни сутки и за двадцать четыре часа  изменитьсЯ  так,  как
вам не удалось бы и за двадцать четыре года.
     - Ћтлично, ќми, - сказала Я, - рассказывай сбой план, одна мысль о  нем
доставлЯет мне радость.
     - ‘лушайте же, - сказала ќми. - Џозвольте мне съездить сегоднЯ в город,
там Я разыщу какое-нибудь честное, порЯдочное семейство, и, попрошу их сдать
комнаты даме из провинции, котораЯ желает провести в ‹ондоне полгода  вместе
со своей родственницей (то есть со  мной),  состоЯщей  при  ней  в  качестве
прислуги и компаньонки, и договорюсь, что вы будете платить им помесЯчно  за
кров и за стол.
     - ‚ дом этот, - продолжала она, - если он  придетсЯ  вам  по  душе,  вы
можете переехать хотЯ бы завтра утром, в наемной карете, прихватив  с  собой
из людей одну менЯ, а из добра все те  платьЯ  и  белье,  какие  вам  угодно
(разумеетсЯ,  самые  простые);  переехав,  вы  можете  больше   никогда   не
возвращатьсЯ сюда (ќми имела в виду дом, в котором мы находились, сейчас), и
не видеть никого из челЯди. џ между тем всем им объЯвлю, что вы уезжаете  по
срочным делам в ѓолландию, не нуждаетесь более  в  прислуге  и  предложу  им
приискать себе место; с теми же  из  них,  кто  этого  пожелает,  Я  тут  же
рассчитаюсь, выдав им жалование вперед за месЯц. ‡атем Я попытаюсь как можно
выгоднее продать вашу мебель; что касаетсЯ кареты, ее  можно  перекрасить  и
заново обить, сменить упрЯжь, сукно на козлах и тогда вы можете либо держать
ее у себЯ, либо продать - это по  вашему  усмотрению.  ѓлавное,  чтобы  ваше
новое жилище находилось в какой-нибудь глухой части города  -  и  тогда  вас
никто ни за что не узнает, все равно как если бы вы никогда прежде не  были;
в Ђнглии.
     ’аков был план ќми, и он так пришелсЯ мне по душе, что Я  решил  тотчас
ее отпустить на розыски нового жилища, и даже сказала, что поеду с ней сама.
ќми, однако, отговорила менЯ,  сказав,  что  ей  придетсЯ  долго  рыскать  и
шнырЯть в поисках подходЯщего жильЯ, и  Я  не  столько  помогу  ей,  сколько
помешаю; Я не стала спорить.
     ‘ловом, ќми отправилась и пропадала пЯть долгих часов; зато, когда  она
вернулась, Я по ее лицу увидела, что она  не  потерЯла  времени  даром.  Ћна
ввалилась, смеЯсь и отдуваЯсь: "Ђх, сударынЯ! - воскликнула она, - Я угодила
вам так, как вам и не снилось!" € рассказала мне, что нашла дом  в  подворье
возле Њинериз {95}, куда  она  попала  совершенно  случайно.  ’ам  оказалась
семьЯ, состоЯщаЯ из одних женщин, так как хозЯин дома уехал в  Ќовую  Ђнглию
{96}, а у хозЯйки четверо детей; она держит двух служанок, живет в достатке,
но скучает без общества и поэтому согласилась взЯть постоЯльцев.
     ќми принЯла ее условиЯ, не торгуЯсь, рассудив,  что  это  лучший  залог
того, что со мною будут хорошо обращатьсЯ; итак, они поладили на том, что  Я
ей буду платить 35 фунтов за полгода, а если Я решусь взЯть служанку, то 50.
•озЯйка заверила ќми, что они живут тихой  жизнью,  не  предаваЯсь  светским
развлечениЯм; она принадлежала к квакерам, чему Я была очень рада {97}.
     џ была так довольна выбором ќми, что решила на другой же день вместе  с
нею поехать посмотреть комнаты и познакомитьсЯ с хозЯйкой.  Њне  понравилось
все, и главное - особа, у которой  мне  предстоЯло  поселитьсЯ;  даром,  что
квакерша,   это   была   по-настоЯщему   воспитаннаЯ   женщина,    любезнаЯ,
обходительнаЯ, вежливаЯ, с прекрасными манерами - словом, лучшей собеседницы
Я еще не встречала; и, -  что  важнее  всего  -  разговор  ее,  степенный  и
серьезный, был вместе с тем легок, весел и приЯтен. џ даже не  знаю,  как  и
выразить, насколько она пришлась мне по душе и восхитила менЯ;  Я  была  так
довольна всем, что не захотела уезжать назад и в ту же ночь решилась  у  нее
остатьсЯ.
     •оть ликвидациЯ моего хозЯйства в Љенсингтоне занЯла у ќми чуть  ли  не
целый месЯц, Я в своем рассказе могу на этом не задерживатьсЯ;  скажу  лишь,
что, разделавшись со всем этим, ќми перевезла те  вещи,  какие  было  решено
оставить, и мы зажили вместе в доме нашей доброй квакерши.
     “единение мое было совершенно;  Я  была  скрыта  от  взоров  всех,  кто
когда-либо менЯ знал, и встреча с кем-либо из моей старой компании  угрожала
мне здесь не более, чем если бы Я поселилась где-нибудь  в  горах  ‹анкашира
{98}. €бо виданное ли дело, чтобы  рыцари  синей  ЏодвЯзки  или  запрЯженные
шестерней кареты наведывались в узкие улочки  Њинериз  и  ѓудманс-филдс"!  џ
была свободна не только  от  страха  повстречать  здесь  кого-либо  из  моих
прежних знакомцев, но и от малейшего желаниЯ их видеть, или даже  слышать  о
них.
     Џервое времЯ, когда ќми то и дело ездила в наш прежний дом,  жизнь  моЯ
была немного суетлива, но как только там все было  окончательно  улажено,  Я
зажила спокойно, уединенно, наслаждаЯсь обществом любезнейшей и  приЯтнейшей
леди, какую мне когда-либо  доводилось  встречать.  „a,  эта  квакерша  была
настоЯщаЯ леди, ибо, своими манерами и воспитанностью  она  не  уступила  бы
герцогине; словом, как Я уже говорила, это была приЯтнейшаЯ  собеседница  из
всех, кого Я когда-либо знавала.
     Џосле того, как Я уже обвыклась,  Я  обронила  как  бы  невзначай,  что
влюблена в квакерский нарЯд. ќто ее так обрадовало, что она  заставила  менЯ
примерить ее платье. €стиннаЯ же причина у менЯ была вот какаЯ:  посмотреть,
достаточно ли оно изменит мою наружность, сделает ли оно менЯ  неузнаваемой?
-
     ќми была поражена переменой,  и  хоть  Я  с  ней  не  поделилась  своим
замыслом, едва выждав,  когда  квакерша  покинет  комнату,  воскликнула:  "џ
угадываю ваше намерение, сударынЯ, это превосходный маскарад! ‚ы  совершенно
другаЯ женщина, да Я бы сама вас не узнала, если бы встретила  на  улице.  Љ
тому же, - прибавила ќми, - вы в нем выглЯдите лет на десЯть моложе".
     џ, разумеетсЯ, была несказанно рада таким ее словам,  и  когда  она  их
повторила еще раз, так полюбила этот нарЯд, что попросила мою  квакершу  (не
стану называть ее хозЯйкой, это слишком низкое слово  применительно  к  ней,
она заслуживает совсем  другого  наименованиЯ),  так  вот,  Я  попросила  ее
продать мне этот нарЯд. Ћн так мне полюбилсЯ, сказала Я, что Я  готова  дать
ей за него взамен денег на новое платье. ‘перва она было  отказалась,  но  Я
вскоре увидела, что это лишь из вежливости,  ибо,  как  она  выразилась,  не
тоже, мне щеголЯть в ее обносках; если же мне угодно, прибавила она, принЯть
это платье в дар, она с удовольствием его мне подарит длЯ  ношениЯ  дома,  а
затем пойдет со мной в лавку выбрать мне платье, более менЯ достойное.
     Ќо так как Я сама говорила с ней открыто и откровенно, то Я  просила  и
ее не чинитьсЯ со мной; Я сказала, что менЯ ничуть не смущает то, что платье
ее не новое и что, если только она согласна его мне продать, Я  ей  заплачу.
’огда  она  сообщила  мне,  сколько  она  за  него  заплатила,  а  Я,  чтобы
вознаградить ее, дала ей три гинеи сверх цены.
     ќта добраЯ (хоть и незадачливаЯ) квакерша имела несчастье  выйти  замуж
за человека, который оказалсЯ дурным мужем и, покинув ее,  уехал  за  океан;
добротный, хорошо обставленный дом принадлежал  квакерше,  кроме  того,  она
могла распорЯжатьсЯ своей вдовьей частью, так что она жила со своими детьми,
не ведаЯ нужды; тем не  менее  деньги,  которые  Я  платила  ей  за  стол  и
квартиру, не были лишними; словом, она была не меньше  моего  довольна  тем,
что Я у нее поселилась.
     ‚прочем, понимаЯ, что лучший способ закрепить новую  дружбу  -  оказать
какие-либо знаки дружелюбиЯ, Я начала делать ей и ее детЯм  щедрые  подарки;
однажды, развЯзываЯ свои тюки и услышав, что она в  соседней  комнате,  Я  с
дружеской фамильЯрностью крикнула ей, чтобы она ко мне вошла, а затем  стала
показывать ей свои богатые нарЯды  и,  обнаружив  среди  них  штуку  тонкого
голландского полотна, купленного мною незадолго до моего переезда,  примерно
по восьми шиллингов за Ярд, вытащила ее и положила перед ней.
     - ‚от, мой друг, - сказала Я, - позвольте  мне  сделать  вам  небольшой
подарок.
     џ видела, что она от изумлениЯ не может и слова вымолвить.
     - —то это значит? - произнесла она наконец. - Џраво, Я не могу  принЯть
столь дорогой подарок.
     € прибавила:
     - ќто годитсЯ длЯ тебЯ, но никак не длЯ такой, как Я.
     џ  подумала,  что  она  имеет  в  виду  обычаи  секты,  к  которой  она
принадлежала:
     - Ђ разве квакерам возбранЯетсЯ носить тонкое белье? - спросила Я.
     - Ќет, отчего же. ’е из нас, кто может себе это позволить, носЯт тонкое
белье. Ќо длЯ менЯ это слишком большаЯ роскошь.
     Њне, однако, удалось ее  уговорить,  и  она  с  благодарностью  принЯла
полотно. џ достигла этим и другой цели, ибо таким образом могла рассчитывать
на ее поддержку в случае, если мне когда-нибудь нужно будет ей доверитьсЯ. Ђ
поддержка такой женщины, как она - честной и  смышленой,  -  могла  очень  и
очень мне пригодитьсЯ.
     Џривыкнув к ее беседе, Я не только научилась одеватьсЯ,  как  квакерша,
но и усвоила квакерскую манеру тыкать,  и  это  с  такой  непринужденностью,
словно всю жизнь, прожила среди квакеров;  словом,  люди,  не  знавшие  менЯ
прежде, принимали менЯ за одну из них. €з  дому  Я  выходила  редко;  Я  так
привыкла пользоватьсЯ каретой, что не представлЯла себе, как это люди  ходЯт
пешком; к тому же Я подумала, что в  карете  легче  скрытьсЯ  от  любопытных
взоров. € вот Я как-то объЯвила  своей  квакерше,  что  хотела  бы  подышать
воздухом, что Я слишком долго сижу взаперти. Ћна предложила  взЯть,  наемную
карету или покататьсЯ на лодке {100}, но Я  сказала,  что  когда-то  держала
собственный выезд и хотела бы завести таковой снова.
     Ћна немного удивилась - ведь Я все это времЯ придерживалась чрезвычайно
скромного образа жизни; но Я сказала, что за ценой не постою, и она не нашла
что возразить. €так, Я решила вновь завести  собственный  выезд.  Њы  начали
обсуждать, какую купить карету, она рекомендовала соблюдать скромность, и  Я
была того же мнениЯ. џ предоставила ей распорЯдитьсЯ всем,  она  послала  за
каретником и он предложил мне скромный  экипаж,  без  позолоты  и  вензелей,
обитый внутри светло-серым сукном. Ључеру сшили ливрею  такого  же  цвета  и
дали ему шлЯпу без позументов.
     Љогда все было готово,  Я  надела  платье,  которое  у  нее  купила,  и
сказала:
     - ‘егоднЯ Я буду квакершей; и знаешь что - давай  прокатимсЯ  вместе  в
карете!
     Њы так и сделали, и во всем  городе  нельзЯ  было  бы  найти  квакершу,
котораЯ в сравнении со мной не показалась бы  подделкой.  Њеж  тем  всЯ  эта
затеЯ была мною предпринЯта лишь длЯ того,  чтобы  получше  замаскироватьсЯ,
дабы из страха быть узнанной, не сидеть замурованной в четырех  стенах;  все
же остальное было чистое притворство.
     ’ак мы жили, покойно и безмЯтежно, и, однако, Я не могу сказать, что  в
моей душе царили безмЯтежность и покой. џ была как рыба, вытащеннаЯ из воды:
Я чувствовала себЯ такой же молодой  и  веселой  в  душе,  какой  Я  была  в
двадцать пЯть лет; Я привыкла к ухаживаниЯм и лести и скучала без этого, так
что нередко вздыхала о былом.
     Џочти все, что со мной  случалось  в  жизни,  оставлЯло  по  себе  лишь
раскаЯние  и  сожаление,  но  из   всех   моих   нелепых   поступков   самым
непростительным и, можно сказать, безумным, о  котором  Я  сейчас  не  могла
вспоминать без печали и горечи, был мой разрыв с голландским купцом, когда Я
отвергла его благородные и честные условиЯ; и хоть его  вполне  справедливый
(а в те времена показавшийсЯ мне жестоким) отказ ко мне вернутьсЯ,  несмотрЯ
на мои приглашениЯ, вызвал у менЯ тогда негодование, мысли мои  все  чаще  и
чаще обращались к нему и к моему  нелепому  нежеланию  свЯзать  с  ним  свою
судьбу, и Я никак не могла успокоитьсЯ. џ льстила себЯ надеждой, что если бы
только мне удалось с ним встретитьсЯ, Я бы его покорила вновь и заставила бы
забыть все, что ему могло  казатьсЯ  в  свое  времЯ  жестокосердием  с  моей
стороны; но поскольку на такую встречу надеЯтьсЯ не было никаких  оснований,
Я пыталась выбросить из головы эти пустые мечты.
     Ћднако они осаждали менЯ вновь и вновь, и  Я  днем  и  ночью  только  и
думала о человеке, о котором вот уже больше десЯти лет как не вспоминала.  џ
поделилась с ќми тем, что у менЯ было на душе, и часто в постели  мы  с  ней
разговаривали об этом всю ночь напролет. Ќаконец ќми сама  придумала  способ
помочь моему горю.
     - ‘ударынЯ, - сказала она, -  вы  все  убиваетесь  из-за  этого  вашего
купца, господина ***. ’ак  Џозвольте  же,  -  говорит  она,  -  Я  съезжу  и
разведаю, что он и как.
     - Ќи за десЯть тысЯч фунтов!  -  воскликнула  Я.  -  „аже  если  бы  ты
случайно повстречала его на улице, Я бы. тебе не позволила заговорить с  ним
обо мне.
     - „а не о том речь, сударынЯ. џ и не собираюсь с  ним  заговаривать,  а
кабы и заговорила, то ручаюсь, Я бы это устроила так, что ему и в голову  бы
не пришло, что это вы менЯ к нему подослали. џ просто хочу поразнюхать,  жив
ли он или нет. …сли жив, Я привезу вам весточку о нем, а  нет  -  то  и  это
будет длЯ вас известием, и вы, быть может, успокоитесь.
     - Ќу что же, - ответила Я. - …сли ты обещаешь не вступать с  ним  ни  в
какие переговоры от моего имени, да и вообще не заговаривать с  ним  первой,
Я, быть может, и отпущу, тебЯ. Џосмотрим, что из этого выйдет.
     ќми пообещала мне исполнить все, как Я велю,  и,  -  словом,  чтобы  не
затЯгивать рассказа, - Я ее отпустила; но при этом обставила ее  предприЯтие
столькими запретами, что  ее  поездка  врЯд  ли  могла  принести  какую-либо
пользу. € в самом деле, если бы ќми вздумала соблюсти их все,  она  с  таким
же. успехом могла сидеть дома и никуда не ездить.  €бо  Я  велела,  если  ей
случитсЯ с ним встретитьсЯ, не подавать даже виду, будто его узнала, а  если
уж он сам с ней заговорит, сказать, что она давно от менЯ ушла и ничего  обо
мне не слыхала; что она, ќми, то-есть, приехала во ”ранцию шесть лет  назад,
вышла замуж и проживает в Љале - словом, что-нибудь в этом роде.
     ќми, правда, ничего мне не обещала, ибо, как  она  сказала,  нельзЯ  же
решить, что следует и чего не следует делать, пока не доберешьсЯ до места  и
не разыщешь господина, о котором у нас речь, или по крайней мере не услышишь
о нем. Љогда же она добьетсЯ встречи, - если Я доверюсь  ей  теперь,  как  Я
всегда ей доверЯлась, - она ручаетсЯ, что ничего не сделает такого,  что  бы
послужило к моей невыгоде,  а  поступит  так,  чтобы  заслужить  полное  мое
одобрение.
     €так, получив от менЯ напутствие, ќми, несмотрЯ  на  ужас,  который  ей
внушало море, еще раз доверила  ему  свое  бренное  тело  и  отправилась  во
”ранцию. …й предстоЯло навести четыре справки конфиденциального свойства длЯ
менЯ и еще одну, о чем Я узнала от нее позже, - длЯ  себЯ  самой.  џ  говорю
"четыре", так как помимо первого и главного моего поручениЯ  -  узнать  все,
что можно о моем  голландском  купце,  Я  поручила  ей,  во-вторых,  навести
справки о моем муже, который служил в конной гвардии, - когда Я его видела в
последний раз; в-третьих, Я хотела что-нибудь знать об  этом  негодЯе-еврее,
одно имЯ которого мне было ненавистно, а лицо внушало такой  ужас,  что  сам
сатана показалсЯ бы мне рЯдом с ним подделкой; и наконец - о моем  заморском
принце. ‚се эти мои поручениЯ ќми добросовестнейшим образом выполнила,  хоть
результаты оказались не столь блестЯщими, как мне бы того хотелось.
     ќми благополучно переправилась через пролив, и  спустЯ  три  днЯ  после
того, как она покинула ‹ондон, Я получила от нее письмо из Љале.  €з  Џарижа
она прислала мне  отчет  о  первом  и  главнейшем  моем  поручении,  которое
касалось голландского купца. Ћн еще тогда, писала она мне, вернулсЯ в Џариж,
где пробыл три года, после чего переселилсЯ в ђуан, ќми тотчас  собралась  в
ђуан.
     Ћна уже заказала было себе место в дилижансе,  отправлЯющемсЯ  в  ђуан,
как вдруг совершенно случайно повстречала на улице своего камердинера, как Я
его называла (иначе говорЯ камердинера, моего принца ***ского), который, как
Я о том рассказывала выше, состоЯл у нее в фаворитах.
     Љонечно, между ними завЯзалсЯ обмен любезностЯми всЯкого рода, как вы в
свое времЯ узнаете. Ќо  главное,  ќми  расспросила  своего  приЯтелЯ  о  его
господине, и получила полный отчет. Ќо и об этом после;  затем  она  сказала
ему, куда едет и зачем. Ћн велел ей подождать с  поездкой,  сказав,  что  на
другой же день разведает все, что надо у одного купца, - который был  знаком
с моим. Ќа другой день он ей докладывает, что мой купец вот уже  шесть  лет,
как уехал в ѓолландию, где и пребывает до сих пор.
     ќто была перваЯ весточка, как Я  сказала,  от  ќми  -  то  есть  перваЯ
касательно моего купца.
     Њежду  тем  ќми  навела  справки  и  о  других  лицах,   которые   менЯ
интересовали,  —то  до  принца,  сказал  камердинер,  то  он  уехал  в  свои
германские владениЯ, да так там, оказываетсЯ, и  осталсЯ;  он  пыталсЯ  менЯ
найти, поручив ему (то есть камердинеру) разыскивать менЯ повсюду,  но  тому
не удалось напасть на мой след. Џо мнению камердинера,  знай  его  господин,
что Я все это времЯ была в Ђнглии, он бы ко мне туда приехал, но, отчаЯвшись
менЯ найти, после длительных поисков оставил  их;  впрочем,  камердинер  был
убежден, что его господин непременно бы на мне женилсЯ, и очень горевал, что
не может менЯ найти.
     џ, разумеетсЯ, не могла довольствоватьсЯ отчетом ќми  и  послала  ее  в
ђуан, где она с величайшим трудом (ибо человека, к которому ее направили, не
оказалось в живых), с величайшим трудом, говорю, ей удалось узнать, что  мой
купец в самом деле провел года два, а то и больше в ђуане, но затем, со слов
французского купца, с которым говорила ќми, его постигла крупнаЯ неудача,  и
он уехал к себе в ѓолландию, где провел еще  два  года;  впрочем,  он  вновь
приезжал в ђуан, где, пользуЯсь всеобщим уважением, прожил еще с год,  после
чего уехал а Ђнглию, и ныне проживает в ‹ондоне. Ќо  ќми  не  знала  адреса,
куда бы можно было ему писать - и вдруг, в  силу  простого  совпадениЯ,  она
повстречала старого голландского шкипера, который  некогда  служил  у  моего
купца и только что сам прибыл в ђуан. кипер сообщил ей адрес и сказал,  что
лондонский дом, где живет мой купец, стоит на ‘ент-‹оренс-Џатни-лейн, но что
всЯкий день он бывает на Ѓирже, под французской аркой {101}.
     ќми рассудила, что эту новость можно  будет  сообщить  мне,  когда  она
вернетсЯ в Ђнглию; к тому  же  голландского  шкипера  она  повстречала  лишь
четыре или пЯть месЯцев спустЯ после того, как прибыла во ”ранцию, во вторую
свою поездку в ђуан, - ибо она за это времЯ возвращалась  в  Џариж,  .откуда
еще раз наведывалась в ђуан в надежде что-нибудь там  разузнать.  Њежду  тем
она писала мне из Џарижа, что ей никак: не удаетсЯ напасть на его след,  что
там его вот уже семь или восемь лет как не было и что он,  как  ей  сказали,
какое-то времЯ обреталсЯ в ђуане, куда она и  намеревалась  отправитьсЯ  длЯ
дальнейших розысков; однако, услышав впоследствии, что он отбыл в ѓолландию,
решила, что ей ехать в ђуан незачем.
     ’аков, Я говорю,  был  первый  рапорт,  полученный  мною  от  ќми,  но,
недовольнаЯ им, Я приказала ей все же съездить еще раз в ђуан.
     Џока у менЯ шла эта переписка, и Я уже получила несколько  весточек  от
ќми, со мной случилось странное приключение, о  котором  лучше  всего  будет
рассказать в этом месте моего повествованиЯ. џ выехала, как обычно, подышать
воздухом, вместе с моей квакершей; на этот раз мы доехали до леса в  ќппинге
и возвращались в ‹ондон, как вдруг на дороге между Ѓоу и Њайл-энд {102}, нас
обогнали два всадника.
     Ћни нас обогнали не оттого, чтобы неслись на рысЯх, а оттого, что  наша
карета ехала очень тихо; они даже не взглЯнули в нашу сторону; их лошади шли
бок о бок, а седоки о чем-то  увлеченно  беседовали,  обратив  лицо  друг  к
другу; таким образом мне виден был затылок того, кто ехал рЯдом  с  каретой,
спутник же его был обращен ко мне лицом. Ћни  проехали  так  близко,  что  Я
отчетливо слышала их разговор - они говорили на голландском Языке. ‘удите  о
моем смЯтении, когда в дальнем от  менЯ  всаднике,  в  том,  чье  лицо  было
обращено к карете, Я узнала моего друга - голландского купца из Џарижа!
     џ пыталась скрыть свое смущение от доброй квакерши,  но  она  оказалась
слишком опытной в делах подобного рода и тотчас менЯ спросила:
     - ђазве ты понимаешь голландский Язык?
     - Џочему ты так думаешь? - возразила Я.
     - „а потому, что ты заметно взволнована речами этих людей,  -  ответила
она. - Ќаверное, они говорили о тебе.
     - Џраво, дорогой друг, в этом ты ошибаешьсЯ, ибо, хоть Я в  самом  деле
прекрасно понимаю их Язык, говорЯт они всего лишь о кораблЯх да товарах.
     - ‚ таком случае, - возразила она, - один из них  должен  быть  хороший
твой знакомый или что-нибудь в этом роде. €бо, если Язык  твой  не  хочет  в
этом признатьсЯ, достаточно взглЯнуть на твое лицо, чтобы  понЯть,  что  это
так.
     џ хотела было смело и дерзко солгать, сказав, что не знаю ни  того,  щи
другого, но, понЯв, что это невозможно, сказала:
     - ќто верно, что один из них мне знаком - тот, что подальше, -  но  вот
уже двенадцатый год пошел с тех пор, как Я его видела в последний раз.
     - Ќу что ж, - сказала она, - во всЯком случае  в  ту  пору  он,  должно
быть, не был тебе вовсе безразличен; иначе нынешнЯЯ встреча не произвела  бы
на тебЯ столь сильного впечатлениЯ.
     - ќто верно, - сказала Я. - џ и в самом деле  несколько  поражена  тем,
что он здесь, Я ведь думала, что он совсем в другой части  света,  и  уверЯю
вас, Я никогда не видела его в Ђнглии.
     - ’ем более вероЯтиЯ, что он приехал сюда ради тебЯ.
     - Ђх, нет, - сказала Я. - ‚ремЯ  странствующих  рыцарей  прошло,  и  на
свете слишком много женщин, чтобы отправлЯтьсЯ за ними в заморские земли.
     - Љак хочешь, а все-таки жаль, что он не мог разглЯдеть  тебЯ,  как  ты
его.
     - Ќет, нет, - сказала Я. - Њне этого совсем не надобно. Ќу, да он  менЯ
все равно не узнал бы в моем новом нарЯде, а уж о том, чтобы  он  не  увидел
моего лица, Я позабочусь сама.
     ‘ этими словами Я закрыла лицо веером, она же,  убедившись,  что  Я  не
шучу, оставила менЯ в покое.
     Ћднако некоторое времЯ спустЯ она возобновила разговор, но Я продолжала
упорствовать, говорЯ, что не желаю ему показыватьсЯ на глаза.
     Ќаконец, Я уступила ей в одном, признавшись,  что,  хоть  Я  не  желаю,
чтобы он знал, кто Я и где Я живу, Я не прочь узнать,  где  он  остановилсЯ,
только не знаю,  как  об  этом  справитьсЯ.  Ћна  понЯла  менЯ  с  полслова,
подозвала лакеЯ, что стоЯл на запЯтках, и приказала ему не выпускать  нашего
джентльмена из глаз,  а  когда  наша  кадета  доедет  до  конца  “айтчепела,
спрыгнуть и следовать за ним по пЯтам, чтобы узнать, где он привЯзывает свою
лошадь и войти на этот постоЯлый двор и попытатьсЯ разузнать, кто он такой и
где проживает.
     ‹акей прилежно шел  за  ним  и,  увидев,  что  тот  завернул  в  ворота
постоЯлого двора на Ѓишопсгейт-хилл {103},  успокоилсЯ,  решив,  что  теперь
можно на времЯ оставить преследование и занЯтьсЯ расспросами. Ќо  не  тут-то
было. „вор оказалсЯ сквозным, и вторые его ворота выходили на другую  улицу;
всадники же проехали этим двором, не думаЯ в нем оставатьсЯ.  ‘ловом,  лакей
наш вернулсЯ ни с чем.
     „обраЯ моЯ квакерша была, казалось, еще более обескуражена, чем Я, - во
всЯком случае, она сильнее выражала свое разочарование. Ћна спросила  лакеЯ,
узнал ли бы он этого джентльмена, если бы вновь его увидел, и  тот  отвечал,
что держалсЯ так близко от него и так внимательно его разглЯдывал,  стремЯсь
как можно лучше исполнить поручение, что навернЯка бы его узнал, и  уж,  вне
всЯкого сомнениЯ, узнал бы его лошадь.
     Џоследний довод казалсЯ достаточно убедительным, и добраЯ квакерша,  не
говорЯ мне о том ни слова,  велела  лакею  дежурить  на  углу  “айтчепелской
церкви {104} каждый субботний вечер, ибо в это времЯ  городской  люд  обычно
выезжает туда прогулЯтьсЯ.
     ‹ишь на пЯтую субботу слуга вернулсЯ со своего  дежурства  с  радостной
вестью, что ему удалось набрести на след нашего джентльмена;  это  был,  как
выЯснилось, французский  купец  голландского  происхождениЯ;  он  прибыл  из
ђуана,   имЯ   его   ***,   а   остановилсЯ   он   у    мистера    ***    на
‘ент-‹оренс-Џатни-хилл. Њожете вообразить мое изумление, когда она вошла  ко
мне вечером и  сообщила  все  эти  подробности,  утаив  лишь  то,  что  сама
поставила лакеЯ сторожить моего купца.
     - Ђ Я нашла твоего голландского друга, - объЯвила она, -  и  могу  тебе
сказать, где он.
     џ так и вспыхнула.
     - ‡начит, ты имеешь дело с нечистой силой, - строго сказала Я.
     - Ќет, нет, - сказала она. - џ не вожу знакомства с лукавым; но  что  Я
отыскала длЯ тебЯ твоего приЯтелЯ, это правда.
     € тут же сообщила его имЯ и улицу, на которой он живет.
     џ вновь чрезвычайно удивилась, ибо представить  себе  не  могла,  каким
образом ей удалось все это разузнать. ‚прочем,  она  не  стала  менЯ  больше
мучить и рассказала все, как было.
     - Ќу, что ж, - сказала Я, - ты очень добра, но право же, не стоило  так
трудитьсЯ. €бо Я хотела все это знать из праздного любопытства. ‚едь Я ни за
что на свете за ним не пошлю.
     - ќто уж как тебе угодно, - отвечала она, и прибавила: - Љ тому  же  ты
совершенно права, что не хочешь мне больше ничего об этом сообщить - у  тебЯ
нет особых оснований доверЯть мне свои тайны.  Ђ  только,  если  бы  ты  мне
доверилась, Я бы тебЯ никогда не предала.
     - ’ы очень добра, - сказала Я. - € Я тебе  верю.  ‡най  же,  если  Я  и
решусь за ним послать, Я тебе скажу, да еще попрошу тебЯ помочь.
     ’ысЯчи сомнений одолевали менЯ все эти пЯть недель.  џ  была  убеждена,
что не обозналась, что это был он самый (мой купец): слишком хорошо знала  Я
его и слишком Ясно видела его лицо, чтобы ошибитьсЯ. —уть ли не каждый  день
Я выезжала в своей карете, под тем предлогом, что хочу подышать воздухом,  а
на самом деле - в надежде еще раз его увидеть, однако мне все не везло, и  Я
вдруг понЯла, что так же далека от решениЯ вопроса, как мне поступать, как и
прежде.
     Ќи в коем случае Я не намеревалась ни посылать за ним, ни,  если  бы  и
повстречалась с ним на улице, его окликнуть, - нет, говорила Я  себе,  лучше
смерть! ’очно так же, гордость не позволЯла мне подстерегать его  возле  его
дома; словом, Я пребывала в полнейшей растерЯнности - как быть, что делать?
     Љ этому времени как раз и  подоспело  письмо  от  ќми,  в  котором  она
рассказала  о  своей  встрече  с   голландским   шкипером;   оно   полностью
подтверждало сведениЯ, какие она мне сообщила в предыдущем, и теперь уже  не
оставалось места сомнениЯм: увиденный мною из окна кареты всадник  был  моим
голландским купцом. Ќо все равно самый изобретательный  ум  не  мог  бы  мне
подсказать, как с ним заговорить, не ронЯЯ достоинства. €бо откуда было  мне
знать, каково его нынешнее положение? •олост ли он, или женат?  …сли  женат,
говорила Я себе, щепетильность этого человека такова, что, попадись Я ему на
глаза, он и разговаривать со мною не станет и даже виду не  подаст,  что  мы
знакомы.
     ‚о-вторых,  он  совсем  менЯ  бросил,  а  длЯ   женщины   нет   худшего
оскорблениЯ; он ведь ни на одно мое письмо не ответил; и,  как  знать,  быть
может, его сердце по-прежнему длЯ менЯ закрыто. ’ак что Я решила  Ќичего  не
предпринимать до более благоприЯтного случаЯ, который,  быть  может,  укажет
путь, какого мне следует держатьсЯ. €бо в одном Я  была  непоколебима  -  не
давать ему повода еще раз выказать мне пренебрежение.
     ‚ таком умонастроении, Я  пребывала  еще  три  месЯца,  и  наконец,  не
выдержав, решила вызвать ќми, дабы рассказать ей о положении дел - и  ничего
до ее возвращениЯ не предпринимать. ‚ ответ ќми  написала,  что  постараетсЯ
прибыть как можно скорее, заклинаЯ менЯ до ее возвращениЯ не вступать  ни  в
какие переговоры - ни с ним, ни с кем-либо другим; о сути же того,  что  она
имела мне сообщить, она по-прежнему ничего не писала. ќто менЯ  огорчало  до
глубины души - по разным причинам.
     Ћднако, покуда шла эта моЯ  переписка  с  ќми,  причем  ее  ответа  мне
приходилось ждать дольше обычного, что мне нравилось много  меньше,  чем  ее
былое проворство, - так вот, за это времЯ произошло следующее.
     Ћднажды под вечер, примерно около  четырех  часов  пополудни,  когда  Я
сидела наверху в комнате своей любезной квакерши, весело болтаЯ с ней о том,
о сем (ибо в ее  обществе  невозможно  соскучитьсЯ),  снизу  вдруг  раздалсЯ
нетерпеливый звонок; прислуга куда-то отлучилась,  -  и  моЯ  квакерша  сама
побежала открыть дверь: на пороге стоЯл некий господин и с  ним  его  лакей;
незнакомец  пыталсЯ,  по-видимому,  произнести  какие-то  слова   извинениЯ,
которых  моЯ  подруга  толком  не  разобрала,  ибо  говорил  он  на  ломаном
английском Языке. Ћн попросил дозволениЯ видеть менЯ, назвав при  этом  имЯ,
под которым Я проживала в этом доме (кстати сказать, совсем не то,  какое  Я
носила в пору нашего с ним знакомства).
     Љвакерша  отвечала  со  свойственной  ей  учтивостью,   ввела   его   в
великолепную гостиную внизу и сказала, что  пойдет  узнать,  принадлежит  ли
названное им имЯ ее постоЯлице, после чего вновь к нему спуститсЯ.
     …ще  не  знаЯ  даже,  кто  этот  внезапный  посетителе,  Я   отчего-то,
всполошилась, ибо в душе предчувствовала все, что в дальнейшем  и  произошло
(откуда бывает такое, пусть нам  объЯснЯт  господа  ученые);  когда  же  моЯ
квакерша   поднЯлась   и   весело    проворковала:    "Ђ    вот    и    твой
французско-голландский купец пришел тебЯ проведать", Я чуть  не  умерла,  от
страха. џ не могла ни шевельнутьсЯ, ни вымолвить слова и  так  и  сидела  на
своем стуле, словно каменное изваЯние. Ћна  наговорила  мне  тысЯчу  игривых
комплиментов, но Я  словно  оглохла.  Ћна  не  выдержала  и  принЯлась  менЯ
тормошить.
     - Ќу что же ты, - приговаривала она. - Џора, наконец,  прийти  в  себЯ.
Џроснись! ‚едь он менЯ ждет внизу. —то мне ему сказать?
     - ‘кажи, что такой в твоем доме нет, - приказала Я.
     - Ќу, нет, - сказала, она, -  Я  так  не  могу,  потому  что  ведь  это
неправда; и потом Я ему уже призналась, что  ты  наверху.  Ќе  упрЯмьсЯ  же,
спустимсЯ к нему вместе.
     - Ќи за что! - воскликнула Я. - Ќи за тысЯчу гиней!
     - ‹адно, Я пойду скажу, что ты сейчас к нему спустишьсЯ.
     €, не дожидаЯсь моего ответа, побежала вниз.
     Њиллион  мыслей  вихрем  пронеслись  в  моей  голове,  когда  она  менЯ
покинула, и Я так ничего не придумала. Ќадо было к нему выйти - ведь  ничего
больше не оставалось - а вместе с тем Я дала бы  500  фунтов  за  то,  чтобы
избежать этой встречи; однако, если бы Я от нее отказалась, Я бы,  наверное,
в следующий же миг согласилась дать еще 500 фунтов - лишь бы его повидать! џ
была полна колебаний и нерешительности: то, чего  Я  жаждала  всем  сердцем,
едва оно становилось возможным, Я тут же отвергала, а то, что  Я  как  будто
отвергала, ЯвлЯлось тем самым, ради чего  Я  потратила  40  или  50  фунтов,
посылаЯ ќми во ”ранцию - наудачу, без тени надежды достичь желаемого; а ведь
вот уже полгода как Я так была озабочена этим, что не знала покоЯ  ни  днем,
ни ночью, покуда ќми не предложила съездить за море и навести о нем справки.
Љороче говорЯ, все  мысли  мои  смешались  и  пришли  в  полный  беспорЯдок.
Љогда-то Я его отвергла, затем от души в  этом  раскаивалась;  после  этого,
истолковав его молчание в дурную сторону,  вновь  его  мысленно  отвергла  и
вновь об этом жалела. ’еперь же, унизившись до того, что. послала специально
свою служанку его разыскивать (если бы ему былб то известно,  он,  наверное,
никогда бы ко мне не вернулсЯ), неужели теперь мне предстоит отвергнуть  его
в третий  раз?  ‘  другой  стороны,  быть  может,  и  он,  в  свою  очередь,
раскаивалсЯ и, не знаЯ ни о том, как Я унизилась, послав на его розыски ќми,
ни о годах моего распутства, приехал затем, чтобы менЯ найти; быть может,  и
теперь не поздно и Я могла бы вновь с ним сблизитьсЯ на  условиЯх  столь  же
выгодных, как те, какие он предлагал прежде, - так неужели Я откажусь с  ним
повидатьсЯ! € вот, пока Я пребывала  в  этой  сумЯтице  чувств,  моЯ  вернаЯ
квакерша вновь ко мне вбегает и, видЯ мое  смЯтение,  бежит  к  чуланчику  и
несет мне оттуда рюмку с какою-то наливкой. џ, однако, отказалась и даже  не
притронулась к ней.
     - Џонимаю, - сказала квакерша, - Я тебЯ понимаю; но не бойсЯ -  Я  тебе
дам потом чего-нибудь такого, чтобы отбить запах. Џусть он хоть  тысЯчу  раз
тебЯ поцелует - ничего не почувствует...
     Ђ Я  подумала  про  себЯ:  "Ђ  ты,  голубушка,  оказываетсЯ,  прекрасно
разбираешьсЯ в делах такого рода; ну что ж, коли так, руководи  мною!"  €  с
этим Я решилась послушать ее и спуститьсЯ к гостю.  Ћна  дала  мне  глотнуть
наливки и закусить какой-то аппетитной прЯностью, такой крепкой,  что  самое
острое чутье не уловило бы теперь запаха наливки.
     Ќу вот, после этого (все еще несколько колеблЯсь) Я  спустилась  с  ней
черным ходом в столовую, рЯдом с гостиной, в  которой  он  ожидал;  здесь  Я
остановилась и попросила ее дать мне минуту на размышление.
     - •орошо, - сказала она, - думай себе, пожалуй,  а  Я  потом  за  тобой
зайду, - и покинула менЯ с еще большей стремительностью, чем в первый раз.
     •оть Я и сопротивлЯлась и испытывала непритворное смущение,  Я  все  же
подумала, что с ее стороны было жестоко покидать менЯ в эту минуту и что  ей
следовало бы  немного  более  настойчиво  менЯ  уговаривать.  ’ак  глупо  мы
устроены: отталкиваем то, чего больше всего на свете желаем, и сами  же  над
собою насмехаемсЯ, притворЯЯсь равнодушными к  тому,  потерЯ  чего  длЯ  нас
равносильна смерти! Љвакерша, однако, менЯ перехитрила,  ибо  пока  Я  здесь
стоЯла, пенЯЯ ей в душе за то, что она менЯ  не  ведет  к  нему,  она  вдруг
распахнула двойные двери в гостиную.
     - ‚от, - сказала она, вталкиваЯ его в столовую,  -  та,  о  которой  ты
спрашиваешь.
     € в ту  же  минуту  учтиво  удалилась,  да  так  быстро,  что  мы  даже
опомнитьсЯ не успели!
     џ встала, но была так растерЯна, что не могла решить,  как  мне  с  ним
держатьсЯ, и с быстротою молнии сама же себе ответила: "как можно холоднее".
€ вот Я напустила на себЯ вид строгий и чопорный и, как это ни трудно  было,
целых две минуты выдерживала этот тон.
     Ћн, в свою очередь, тоже сдерживал себЯ, степенно ко мне приблизилсЯ  и
отвесил  мне  учтивый   поклон;   впрочем,   его   холодность   происходила,
по-видимому, от того, что он полагал, что квакерша все еще стоит у  него  за
спиною; она же, как Я уже говорила, слишком хорошо понимала все эти дела и в
одно мгновение исчезла, дабы дать нам  полную  свободу,  ибо,  как  она  мне
впоследствии сказала, по ее разумению, мы, должно  быть,  друг  друга  знали
довольно близко, пусть и много лет назад.
     Љакую бы суровость Я  на  себЯ  ни  напускала,  его  сдержанность  менЯ
удивлЯла и сердила, и Я уже подумывала), зачем нам это церемонное  свидание.
Ћднако, убедившись, что мы одни, он, постоЯв  с  минуту  в  нерешительности,
наконец произнес:
     - џ думал, эта дама еще здесь.
     ‘ этими словами он обнЯл менЯ и  трижды  или  четырежды  поцеловал.  џ,
однако, раздосадованнаЯ до крайности холодностью  его  первого  приветствиЯ,
когда еще не знала причины ее, теперь, хоть она мне и  открылась,  не  могла
расстатьсЯ со своим предубеждением,  и  мне  казалось,  что  его  объЯтиЯ  и
поцелуи были не столь пылки, как некогда,  и  мысль  эта  долгое  времЯ  еще
сковывала менЯ в моем обращении с ним. Ќо в сторону. Ћн стал  с  восхищением
говорить о том, что он наконец менЯ нашел,  о  том,  как  удивительно,  что,
проведЯ целых четыре года в Ђнглии и употребив все средства менЯ  разыскать,
какие он только мог, он так  и  не  напал  на  мой  след.  Џодумать  только,
заключил он, что после того, как он уже более двух лет отчаЯлсЯ менЯ найти и
махнул наконец рукой на поиски, - вдруг на менЯ набрести!
     џ могла бы объЯснить ему, почему он не мог  менЯ  разыскать,  рассказав
истинные причины моего затворничества, но вместо этого Я придала делу  новый
и совершенно лицемерный оборот. ‚сЯкий, сказала Я ему,  кто  знаком  с  моим
образом жизни, мог бы изъЯснить причину, по какой  он  не  мог  менЯ  найти.
‚следствие  отшельнического  образа  жизни,  какого  Я  придерживалась   все
последние годы, у него был  один  шанс  против  ста  тысЯч  когда-либо  менЯ
разыскать. џ ни с кем не зналась, переменила имЯ, жила на окраине города, не
сохранив ни одного знакомства, и посему неудивительно, что он менЯ нигде  не
видел; он может судить по моему платью, прибавила Я,  что  у  менЯ  не  было
желаниЯ поддерживать какие-либо знакомства.
     ’огда он спросил, не получала ли Я от него каких писем. џ сказала, нет,
коль скоро он не почел за должное оказать мне учтивость и  ответить  на  мое
последнее письмо, то Я, естественно, не могла ожидать от него  вестей  после
такого молчаниЯ, коим он удостоил мое письмо,  в  котором  Я  унижалась  как
никогда в жизни. „алее Я сказала, что после того Я даже  не  посылала  туда,
€уда Я просила его адресовать письма ко мне. џ получила достойное  наказание
за свою слабость, сказала Я, и мне оставалось лишь  каЯтьсЯ  в  том,  что  Я
имела  глупость  отступитьсЯ  от  правила,  которого   так   строго   дотоле
придерживалась; впрочем, что бы он ни думал, прибавила Я, то, что Я сделала,
происходило не столько от слабости,  сколько  от  чувства  благодарности;  Я
испытывала душевную потребность отплатить ему сполна за все то,  чем  Я  ему
была обЯзана. € еще Я прибавила, что у менЯ не  было  недостатка  в  случаЯх
улучшить, в общепринЯтом  смысле  этого  слова,  свое  положение  и  вкусить
блаженство, которое Якобы сулит брак, и могла бы составить весьма  блестЯщую
партию; однако, продолжала Я, как бы Я ни унижалась перед  Ќим,  Я  осталась
верна своим убеждениЯм о женской  свободе,  с  честью  выдержав  все  искусы
тщеславиЯ и корысти; ему же, сказала Я, Я бесконечно  обЯзана  за  то,  что,
предоставив мне возможность  погасить  единственное  обЯзательство,  которое
могло стоить мне моей свободы,  он  не  подвергнул  менЯ  вытекающей  отсюда
опасности. € теперь,  Я  надеюсь,  заключила  Я,  что  коль  скоро  Я  сама,
добровольно, изъЯвила готовность наложить на себЯ оковы, он почтет мой  долг
ему погашенным; Я же все равно буду чувствовать себЯ в неоплатном  долгу  за
то, что он предоставил мне возможность сохранить мою свободу.
     ‘лова мои повергли его в такое замешательство, что он не  знал,  что  и
отвечать, и некоторое времЯ стоЯл передо  мной  в  полном  молчании,  затем,
приободрившись, он сказал, что  Я  возвращаюсь  к  спору,  который,  как  он
надеЯлсЯ, был окончен и забыт, и что он не намерен его  воскрешать.  ‚  том,
что Я не получила его писем, он убедилсЯ сам,  ибо  первым  делом  по  своем
прибытии в Ђнглию, он отправилсЯ туда, куда эти письма были  адресованы,  и,
за исключением первого, нашел их все на месте;  люди,  там  проживавшие,  не
знали, куда их направить. Ћн надеЯлсЯ от них услышать, где менЯ разыскивать,
но, к крайней своей досаде, узнал, что они обо мне не имели  и  понЯтиЯ.  Ћн
был чрезвычайно огорчен, сказал он, и Я „олжна понЯть, в ответ  на  все  мои
обиды,  что  он  был  надолго  и,  как  он  надеетсЯ,  довольно  наказан  за
небрежность, в которой, по моему мнению, он повинен. ќто  верно,  сказал  он
далее, - да и как могло быть иначе! - что после отпора, какой Я ему дала,  -
в тех обстоЯтельствах, в коих он тогда находилсЯ, да еще после таких горЯчих
с его стороны просьб, - после всего  этого  он  со  мною  рассталсЯ,  полный
горечи и досады. Ћн, разумеетсЯ, раскаивалсЯ в своем грехе,  но  жестокость,
какую Я проЯвила по отношению к несчастному ребенку,  которого  в  то  времЯ
несла под сердцем, совершенно его от менЯ отвратила, и это чувство  помешало
ему ответить на мое письмо