     ’ак вот и заставлЯй его маневрами и ложными движениЯми атаковать, а сам
спокойненько встречай и встречай, чередуЯ свои контратаки то в  корпус, то в
голову!.. Ќичего-ничего -- бывает. € он в  тебЯ попал. —то ж,  не развешивай
уши, глЯди лучше!
     Ќе верь, ни за что не  верь, что он тебе левой рукой показывает.  ‘леди
лучше  за правой... ќ-эх, ведь так и есть! Ќу тут уж никто не виноват -- сам
прошлЯпил! Ќо  не падай, не падай духом! ‚от  он опЯть  готовит  ту же самую
атаку,  думает,  что ты такой уж неопытный,  что тебЯ можно одним и  тем  же
приемом  угощать.  Ќакажи  его  за  это,  как следует  накажи!..  Џравильно:
отскочил и сам провел три удара! ‘мотри-смотри -- он даже растерЯлсЯ! ’ак не
зевай  же,  развивай  успех!  Џроводи теперь скорей  с  броском...  ќ,  нет,
гонг!.."
     џ  еще  ничего не успел  сообразить, как перед  моими  глазами возникла
белаЯ стена,  а сверху обрушилсЯ грохот... Ђ-а, стена -- это брюки и рубашка
рефери, который торопливо отгородил  нас с противником друг от друга. ѓрохот
-- аплодисменты и крики невидимых зрителей...
     "Љак, раунд уже кончилсЯ?! -- удивилсЯ Я, только еще начинаЯ входить во
вкус  боЯ.--  ’ак  ведь  тогда  все очень  и  очень  просто! --  и  поспешно
направилсЯ к своему  углу,  едва не запрыгав от  радости.-- Џо-моему, у него
всего-навсего  два излюбленных  приема.  „а, да, точно!  Ђ  Я выучил гораздо
больше. ’ак, значит, мне ничего не стоит уходить от них и проводить свои..."
     -- ‘адись! -- суетливо подставил мне табурет ‚адим ‚адимыч.  ‚ид у него
такой, будто и он тоже только что билсЯ! †иво оттЯнул мне. резинку у трусов:
-- „ыши!..-- €  через несколько секунд: -- Ќу, так  теперь понЯл,  кто перед
тобой? ’о-то! Џравильно,  что  стал контратаковать! Њолодец! ђаз он длиннее,
значит, нужно контрить. €  что отбиваешь  удары --  тоже  неплохо. Ќо не все
отбивай,  давай  лучше  почаще  промахиватьсЯ  --  это   больше  выматывает.
Џонимаешь?
     --„а,  ‚адим  ‚адимыч!--задыхаЯсь,   радостно  начинаю  Я.--  „а  уж  Я
теперь...
     Ќо он сразу же перебивает:
     Ќе отвечай,  дыши! ’олько "да" и "нет". ’ак вот, сейчас выйдешь и опЯть
вызывай и вызывай его на атаки.
     Ђ  как только он опЯть кинетсЯ и промахнетсЯ --проводи встречные удары,
а сам уходи, понЯл?
     „а!
     Ћт  судейского  стола доноситсЯ  зычно: "‘екунданты, за  ринг!" € ‚адим
‚адимыч начинает торопитьсЯ.
     Џервый раунд  прошел спорно,-- шипит  он  мне  в самое  ухо, поздновато
спохватилсЯ. Ѓудь внимательнее!
     ’щательней защищайсЯ! ‚се зависит от второго раунда, слышишь?!
     „а! -- вскакиваЯ с табурета, кричу Я.
     ‡вучит гонг, и Я снова как бы опускаюсь под воду.
     ‚прочем,  в  отличие от первого  раунда, Я теперь отчетливо вижу своего
противника. Ќе  вижу ни  рефери, ни публики,  ни копошащихсЯ на полу  -возле
самого ринга фотокорреспондентов -- только одного противника: светлые волосы
у него сбились на сторону, щеки красные, глаза смотрЯт подозрительно,  почти
не мигаЯ. ‚от он  уже совсем  рЯдом  и  занимает боевую  стойку. Ђга, уже не
бросаетсЯ  сразу,  как в  первом  раунде.  ‡начит, кое-чему  Я его  все-таки
научил.
     ‘топ! ’ак, может, теперь он  сам  менЯ будет вызывать на атаку и  хитро
подлавливать?  ќто  менЯ  пугает.  „а нет, поспешно успокаиваю  себЯ,  ‚адим
‚адимыч же рассказывал, что так почти не  бывает. „аже опытные мастера и  те
не  умеют быстро перестраиватьсЯ в ходе боЯ. ’ак что уж если агрессор, то им
и  останетсЯ  до  конца  встречи...  ‚от  мы  сейчас  попробуем  его  слегка
рассердить  --это очень  помогает в достижении  победы:  ведь потерЯвший над
собою власть человек всегда  не  так  тщательно продумывает свои действиЯ  и
моментально  делает  кучу ошибок. Џокажем ему, будто хотим  ударить слева по
подбородку,  а сами неожиданно проведем удар справа по  корпусу... ’а-ак! Ќе
нравитсЯ? ’еперь легонько обскачем  вокруг него, чтобы он повернулсЯ и  хотЯ
бы на  мгновение потерЯл устойчивость, и повторим  показ  слева  в голову  и
легонький, этакий издевательский ударчик в живот... ЋпЯть попалсЯ! Ћго, ого,
сердитсЯ: бросилсЯ  в ответную атаку  без всЯкой защиты! ’ак вот же тебе  за
это,  вот! Ќичего-ничего,  они хоть и пустЯковые,  эти  мои удары, да все же
очки!..  ‚нимание!  ‚нимание!  ѓотовит  атаку  справа,  хитро   маскируЯ  ее
отвлекающими движениЯми левой руки!..
     …ще совсем недавно Я бы поверил в такой обман и позволил завести себЯ в
западню. Ќо спасибо Ѓорису: на последних тренировках он все времЯ напоминал,
что, если  вес  тела  остаетсЯ на правой ноге, значит,  той  рукой,  которой
показывают, наносить удар не собираютсЯ, а готовЯтсЯ угостить справа. —то ж,
сделаем  вид, будто  мы  уж такие дураки,  что ничего не  понимаем, пусть он
бросаетсЯ. Џусть! € Я, не обращаЯ вниманиЯ на обманные движениЯ, преспокойно
нырЯю   под  настоЯщий  удар,   а  противник,  не   ожидаЯ  такого  оборота,
проскакивает мимо, с маху наталкиваетсЯ на канаты и запутываетсЯ в них.
     Ћткуда-то, точно  с  неба, между  мною  и им --  будто  Я могу  ударить
лежачего! --  возникает рефери, и Я демонстративно опускаю руки: дескать, не
беспокойтесь, пожалуйста, с правилами бокса мы знакомы!
     ‘  удивлением слышу  какой-то грохот и крики. Ћй, так  это же, наверно,
опЯть кричат и аплодируют зрители.  ђадостно оглЯдываюсь на ‚адима ‚адимыча.
Ћн Яростно  показывает, что все хорошо, но вот  только нужно держать  пониже
голову.
     Џравильно, совсем забыл об этом.
     Њой  противник наконец выпутываетсЯ из  канатов. €  рефери, внимательно
заглЯнув ему в лицо, командует, ловко отскакиваЯ в сторону:
     -- Ѓокс!
     € все снова куда-то исчезает, а менЯ опЯть окутывает звуконепроницаемаЯ
оболочка. џ и противник -- и больше никого в целом свете!
     Ќу, теперь-то уж  он, наверно,  понЯл,  что Я  не  из  тех, кого  можно
подавить  вот   так,  с  наскока,  сумбурными   атаками.  €  Я  с  удвоенной
бдительностью слежу за каждым его движением. Ќо  его хватает ненадолго.  ‚от
он снова, позабыв обо всем, бросаетсЯ очертЯ голову в надежде зацепить  менЯ
своими  размашистыми ударами,  которые  даже и не нацеливает  в определенные
точки, а посылает, как говоритсЯ,  в белый  свет, как  в копеечку. Ќу что ж,
сам виноват. ‚от тебе! ‚от тебе! џ без  суеты провожу короткие серии ударов,
а сам, не дав противнику опомнитьсЯ и отквитатьсЯ, ухожу на недосЯгаемую длЯ
его атак дистанцию.
     Ћн окончательно  взбешен  и поэтому, все чаще и  чаще бросаЯсь бездумно
вперед,  проваливаетсЯ, то  есть,  промахиваЯсь, терЯет равновесие,  а Я все
усиливаю темп. Ќа менЯ словно нашло  какое-то вдохновение. џ теперь вижу  не
только идущие  в мою  сторону  удары, но  даже  заранее знаю,  когда  он  их
замышлЯет,  и без  особого  труда,  не тратЯ  лишних сил,  разрушаю коварные
замыслы, а сам набираю и набираю очки!..
     „а-а, вот уж теперь-то  Я,  как  никогда, Явственно осознал, до чего же
все-таки отличаетсЯ  настоЯщий  бокс  от  драки, что  на ринге в  самом деле
главное  не сила  и натиск, а верный  расчет  и  умение молниеносно  оценить
сложившуюсЯ обстановку. Ќо мой противник по-прежнему надеетсЯ  исключительно
на свою выносливость  и силу.  €  еще он совсем забыл, что  в бою ни  в коем
случае  нельзЯ  злитьсЯ,  так  как злость мешает думать и  толкает подчас на
самые глупые  поступки.  Ќекоторые хитрые  боксеры этим даже  пользуютсЯ  --
стараютсЯ  специально  разозлить своих противников, чтобы  легче потом у них
выиграть было.
     ‚от он  опЯть бросаетсЯ  с  размашистыми, совершенно  неподготовленными
ударами.  Љак снарЯды, пролетают они над моей головой! € опЯть проваливаетсЯ
-- устал! џростно оборачиваетсЯ и снова  метеором  проскакивает мимо, с ходу
ударЯетсЯ головой  о  средний канат и едва не вываливаетсЯ за пределы ринга.
„а-а,  всерьез,  всерьез Я его  из  себЯ вывел! ’еперь  надо  бы...  Ќо  что
случилось? ‚ чем дело?..
     „альше  происходит нечто такое, чего  никак не  ожидал ни  Я,  ни ‚адим
‚адимыч, ни рефери, ни зрители,-- мой  противник,  с трудом  выпутавшись  из
канатов,  в  сердцах машет рукой и, в голос  заплакав,  направлЯетсЯ в  свой
угол. ‚ зале некоторое времЯ стоит недоуменнаЯ тишина.
     "“шибсЯ?  --  болезненно   морщась,  провожаю   его  глазами  Я.--  Ћбо
что-нибудь стукнулсЯ? Ќо ведь канаты  мЯгкие и ушибитьсЯ там не  обо что.  џ
ему куда-нибудь случайно угодил?.. Ќо на этот раз Я  не провел даже никакого
удара!"
     --‚  чем  дело?  Џочему вы  уходите?  -- делаЯ в  его сторону движение,
озабоченно спрашивает рефери.
     € тогда мой  противник,  оборачиваЯ к нему свое злое, заплаканное лицо,
сквозь слезы визгливо кричит:
     --Ќе буду Я с ним больше! —то Я в  него все никак не попаду-у!..--  и с
ходу утыкаетсЯ лицом в грудь своего
     растерЯвшегосЯ тренера.
     ‘ секунду над рингом стоит  мертваЯ тишина -- так это всех ошарашивает.
‡атем  все покрывает,  подобно  обвалу,  неудержимый  хохот, аплодисменты  и
веселые возгласы. Ђ Я стою посреди ринга и не знаю, что делать. Ћборачиваюсь
к  ‚адим  ‚адимычу,  но  он,  раскачиваЯсь на табурете во все стороны,  тоже
хохочет.
     Џотом ко  мне, сдерживаЯ улыбку  и  бросаЯ веселые взглЯды на судейский
стол, подходит рефери и молча поднимает мою руку вверх. Џобеда!
     Љогда  Я вылезаю из ринга и направлЯюсь в раздевалку,  менЯ  в коридоре
окружают какие-то дЯди, поздравлЯют, расспрашивают, фотографируют и никак не
хотЯт  верить,  что  Я  так  мало  тренируюсь,  а  уже  по-настоЯщему   умею
боксировать.
     Џотом ко мне подходит  высокий  дЯдЯ в очках,  которого, мне кажетсЯ, Я
уже где-то видел. Ћн улыбаетсЯ и говорит:
     --Ќе зрЯ,  не зрЯ  ты  мне тогда  сказал,  что не боишьсЯ. ‘мело, очень
смело билсЯ!
     € Я сразу вспоминаю,  что ведь это же тот самый  очкарик,  который  мне
дорогу во дворец показал.
     --  ЏоздравлЯю тебЯ! --  жмет он мне руку.-- Ћчень,  очень убедительнаЯ
победа!..
     ‚ообще-то верно, первый бой -- и такаЯ победа!
     22
     Ќо  самую крупную и самую  важную победу Я все же одержал на  следующий
день...
     Љогда мы  с ‘евой  приехали домой,  то с  удивлением  увидели, что наша
квартира полна народу. € едва Я переступил порог, как все накинулись на менЯ
и начали тискать и обнимать. € лишь через минуту до менЯ дошло: оказываетсЯ,
состЯзаниЯ из  „ворца  спорта  транслировались по телевидению.  ‘евина  мама
прибежала за моей матерью, утащила ее к себе, и она все  видела собственными
глазами. Ћна сразу  же стала всЯ краснаЯ,  сидела, стиснув пальцы рук, и все
спрашивала: "Ђ когда  же они...  дратьсЯ-то начнут?.." …й ответили,  что уже
начали.  € тогда  она стала  удивлЯтьсЯ: "’ак  это  же совсем  не то, что  Я
думала. Ћни же играют! „аже и не стараютсЯ друг друга сильно ударить..."  Ќу
уж это-то,  конечно, не так. Њы старались, и даже очень старались, но, когда
движениЯ  тщательно оттренированы,  отработаны,  они всегда кажутсЯ легкими,
словно их выполнЯют без всЯких усилий, шутЯ.
     ‚се поздравлЯли менЯ, хлопали  по плечу и рассказывали,  как Я  дралсЯ,
будто  Я сам не знал этого.  ‚прочем,  не все,  конечно,  знал,  и  мне было
интересно, как это выглЯдело со стороны.
     Ќо, боЯсь, чтобы не подумали, что воображаю, Я лишь отмахивалсЯ и хмуро
говорил:
     --Ђ что тут особенного? „а у нас в секции все  так могут. Џросто  у нас
тренер очень хороший...
     Њать сказала, когда мы остались одни:
     Џапе-то об этом напиши, ему приЯтно будет.
     ќто можно,--  не  сразу ответил Я, хотЯ об этом сам только что подумал.
„а-а, пусть, пусть порадуетсЯ.
     Ќа следующий день, не успел Я позавтракать, прибежал ‘ева с "Џионерской
правдой".
     Џро тебЯ, про тебЯ пишут! -- заорал он на всю квартиру.
     „а потише ты, потише! ѓде?..
     --‚от читай!  -- Ћн сунул мне газету прЯмо в  руки. „а-а, в самом деле:
"...не растерЯлсЯ и нашел верный путь к победе, несмотрЯ на то что противник
был гораздо сильнее и выше ростом". ‡атем  писали и что Я быстрый, и смелый,
и  если вот  так же  вдумчиво  буду  и  дальше  тренироватьсЯ,  то  из  менЯ
непременно выработаетсЯ замечательный чемпион.
     Њать тоже прочитала и с газетой побежала на кухню, хвалитьсЯ.
     --Ќу что же нам делать-то? --  конфузЯсь  за  нее, спросил Я у  ‘евы  и
выглЯнул в окно.
     Ѓыл первый день каникул. •отелось поскорее на улицу. Џоиграть в снежки,
построить  крепость, скатать большую бабу, а то и  просто так  извалЯтьсЯ  в
сугробе.
     --‡наешь что? Ђ поехали на лыжах!
     џ вспомнил, как говорил  нам  ‚адим ‚адимыч, когда поздравил с  победой
(проиграл из нашей секции только один,  и тот чуть-чуть; Њишка тоже  здорово
победил): "Ќу, а теперь у вас наступает отдых, и вы  постарайтесь с  пользой
провести его  -- будьте больше на воздухе: гулЯйте, ходите на каток, делайте
лыжные вылазки!"
     ‘ева взглЯнул на окно, нахмуриваЯсь, буркнул:
     ’ак ведь у менЯ же Њитька палку сломал...
     ‘вою дам, Я одной обойдусь! Ѓеги переодевайсЯ живей и выходи во двор, а
Я -- быстренько!
     ‘ева  пошел, но сразу же вернулсЯ, сказал, что менЯ  кто-то на лестнице
спрашивает. ‚ыхожу --  †ора ‡айцев в  лыжном  костюме.  ‘мотрит  на  менЯ  с
восхищением, сразу видно -- все знает, хоть ничего и не говорит.
     ’ы чего?
     Ђ ты разве забыл?
     џ  подумал-подумал  и  вспомнил.  ‚есь  наш  класс  на  ‹енинские  горы
собиралсЯ.
     --€ ‹илЯ! -- шепотом сказал †ора.
     ‘ева задержалсЯ и,  наверно,  хотел спросить: "ЉакаЯ ‹илЯ?"  --  но  Я,
краснеЯ, крикнул ему, как дЯдЯ ‚ладЯ: -- „а ты не тютькайсЯ, не тютькайсЯ, а
то ведь ждать не  будем! -- € повернулсЯ к  †оре: --  ‡наешь что, ты беги за
лыжами, а Я пока переоденусь.
     †ора стал спускатьсЯ, но потом остановилсЯ:
     Ђ за ней... зайти?
     ‡а кем? -- не глЯдЯ на него, спросил Я, будто незнал.
     Ќу-у, за кем же, за ‹илей!
     Ђ,-- равнодушно сказал Я.-- ‡аходи, если хочешь...-- и хотел уйти.
     Ќо †ора вдруг крикнул уже с самого  низу: -- „а, знаешь что? ‚ожатый из
шестого "Ѓ" нам вчера говорил, что он сразу же угадал, что из тебЯ настоЯщий
боксер выйдет. ѓоворит,  пальцем изо  всех сил  тебЯ  в живот ткнул, а ты --
ничего! Ђ физкультурник интересуетсЯ: не мог бы ты и в нашей школе такой  же
кружок организовать, а?
     --Љакой? -- удивилсЯ  Я, а  потом понЯл,  ответил солидно: -- —то ж, об
этом можно подумать. Ђ сейчас...сейчас ты лучше иди,-- посоветовал Я, боЯсь,
как бы ‹илЯ за это времЯ не ушла, и побежал переодеватьсЯ.
     Љогда, уже  совсем готовый, Я  вышел  на кухню, чтобы взЯть  лыжи, дЯдЯ
‚ладЯ, сидевший у окна,  за которым виднелсЯ ослепительно белый,  освещенный
солнцем двор, воскликнул:
     --„а куда же это  ты?! „а постой, расскажи хоть немного, как ты вчерась
такого верзилу-то одолел! ѓоворЯт, он во  на сколько был выше  тебЯ,  да? --
„ЯдЯ ‚ладЯ показал метра на два от пола.
     Њать, закрасневшись и счастливо улыбаЯсь, делала вид, что моет посуду.
     „а нет,-- смутилсЯ Я,-- не на столько...-- Ќо на сколько, показывать не
стал.--  Ќу-у, как одолел? Ќу-у, вышел,  а сам  все времЯ думаю:  как тренер
учил? Џрежде всего не горЯчись...
     ‚ерно! Џравильно! Ђх, забодай тебЯ комар!
     Ќу Я и не  горЯчилсЯ, а  начал  спокойно смотреть, что противник делать
будет...
     Џравильно! Њолодец!
     Ќу, вижу, он собираетсЯ...
     ‚  это времЯ во двор с лыжами в руках  вышел  ‘ева, которого тотчас  же
окружила со всех сторон детвора.
     „ЯдЯ  ‚ладь, потом,  а?--забеспокоилсЯ  Я.„ЯдЯ  ‚ладЯ  тоже  посмотрел,
махнул рукой:
     „а обождет! Ќу-ну!..
     --Ќу,  а  Я глЯжу,  что у  него  все уЯзвимые  точки  открыты,  и  стал
старатьсЯ обманывать и попадать туда.
     Љак только замечу, что он хочет наступать на менЯ, нырЯю  под его руку,
а сам все встречные и встречные провожу!
     --  Њолодец! џ теперь вот  так думаю,-- дЯдЯ ‚ладЯ наклонилсЯ ко мне,--
если б ты этими-то самыми встречными да как-нибудь Њитку-злодеЯ угостил, а?!
Ђ то он совсем обнаглел -- давеча у нашего сараЯ замок отшиб!
     Ќу зачем  же вы  этому  учите? --  вмешалась мать.--Ќе  надо,  не надо!
Њитька -- хулиган, привык дратьсЯ, да потом и старше на два года.
     Ќу и что? --  презрительно фыркнул дЯдЯ  ‚ладЯ, отворачиваЯсь к окну, и
вдруг зашептал: -- ‚он он, вон он, стервец!
     џ тоже поглЯдел. ’ак и есть: из флигелЯ вразвалку, лениво вышел Њитька.
ЊоднаЯ шапка набекрень, шеЯ открыта.
     џ  весь  задрожал даже: пора  с ним рассчитатьсЯ! •отЯ нет, не стоит --
стыдно. ’оже еще, скажут, боксер. „а, чего доброго, тренеру нажалуютсЯ. Ђ уж
‚адим ‚адимыч за это самое...
     џ насторожилсЯ: Њитька угрожающе зашагал к ‘еве,  который стал медленно
пЯтитьсЯ  к подъезду, прижимаЯ к груди лыжи. Њитька, по  своему обыкновению,
что-то грубо закричал, подскочил к  ‘еве и принЯлсЯ вырывать  у него лыжи...
Ђх, так? Ќу, ‚адим ‚адимыч, здесь уж не Я виноват!..
     џ в два приема спустилсЯ по  лестнице  и  выбежал во  двор. Њитька  уже
отнЯл  у  ‘евы  лыжи  и,  бросив их подле себЯ  на  снег,  нахально  пихал в
креплениЯ ногу.
     --Ђ ну  сейчас же отдай обратно, болван! --<i>.</i> срывающимсЯ от негодованиЯ
голосом крикнул Я и замер: не ужели все-таки придетсЯ пускать в ход кулаки?
     Ќу теперь-то уж Я ни капельки не  боЯлсЯ  этого бессовестного;  наглого
забиЯку, даже больше, прекрасно  знал, что  он  совершенно беззащитен передо
мной. Ќо  было стыдно даже  и  подумать, как  это  Я, хорошо  знающий  бокс,
вооруженный  множеством хитроумных  приемов, накинусь  на невооруженного  и,
пользуЯсь своим преимуществом, стану его бить... Ќо делать нечего!
     Ћднако, резко выпрЯмившийсЯ и злобно посмотревший, кто это осмелилсЯ на
него кричать, Њитька вдруг сник, медленно отвернулсЯ и опустил голову.
     џ едва не задохнулсЯ от радости: Њитька, сам Њитька -- и вдруг!
     --’ак слышал иль нет? ‘ейчас же подними и отдай лыжи тому, у кого взЯл!
-- надвигалсЯ Я на обидчика. "Ћй, да неужели послушает?"
     €  Њитька,  тот  самый   Њитька,  которого  все  во  дворе   боЯлись  и
остерегались -- даже взрослые! -- с трудом, точно  у него  вдруг одеревенела
спина, нагнулсЯ, поднЯл лыжи и, не глЯдЯ, протЯнул ‘еве.
     ќто была уже окончательнаЯ, неоспоримаЯ победа!
     --€-эх ты, шалопут!--услышал Я тотчас за своей спиной голос дЯди ‚лади,
который вышел на улицу, как потом призналсЯ, на всЯкий случай.-- џ глЯжу: ты
молодец на овец, а на молодца -- сам овца!
     €  Њитька  стерпел даже  это! Џонурившись,  он молча  побрел по глубоко
протоптанной  дорожке  к  своему  дому,  стараЯсь  не  глЯдеть  на  злорадно
смотревших на него  со всех сторон мальчиков и девочек. †ора и ‹илЯ с лыжами
на плечах -- они как раз вошли во двор --испуганно остановились, стукнувшись
лыжами. Ќо Я крикнул, чтобы они не боЯлись и спокойно шли себе. Ђ Њитька еще
более ссутулилсЯ и даже в снег свернул, чтобы дать им дорогу.
     Ќа всю жизнь запомнилсЯ мне этот сладчайший миг: понуро стоит по колено
в  снегу, точно  наказанный  щенок, Њитька, и восторженно  смотрЯт  на менЯ,
прекрасно понимаЯ, что с этой самой минуты Њитькиной тирании наступил конец,
†ора, ‹илЯ, ‘ева и все мальчики и девочки нашего двора.
     Ђ день был такой солнечный и Яркий, какого до этого Я ни разу.не видел.