д  всевозможными   углами
разноцветные прЯмые, а в центре полотна - нечто напоминающее гриф скрипки. €
под  этим смешением  красок название: "ЋступившийсЯ •ристос с крестом". ’ебЯ
берет оторопь.  ‘удЯ по имени,  де Њестр может быть католическим художником,
сюжет он выбрал  евангельский, но трактовка этого сюжета  становитсЯ ребусом
из-за  скрипичного  грифа.  ЏриглЯдываешьсЯ  снова,  пытливо,   изучающе,  и
чувствуешь  себЯ  ребенком,  который,  складываЯ  отдельные  буквы,  впервые
пытаетсЯ прочесть слово. —етко выделЯетсЯ тЯжелый крест, затем обнаруживаешь
под ним оступившегосЯ •риста.  ‹ица  не видно - при падении •ристос  обратил
его к грешной земле, но видишь  усталую,  согнувшуюсЯ  под  тЯжестью  креста
спину,  видишь  широкое покрывало в  складках и видишь босые  ступни  с чуть
согнутыми,  как  и должно быть в момент  падениЯ, пальцами. ‚се  смотришь  и
смотришь на этот крест, на согнутую спину и на ноги, которым очень далеко до
ног  блудного сына ђембрандта,  но  которые  все  же  чем-то  напоминают эти
гениально  найденные  потрескавшиесЯ  ступни. џ  потом  все  снова  и  снова
возвращалсЯ к этой картине и каждый раз находил в ней что-то новое.
     џ далек от того, чтоб объединитьсЯ с теми враждебными социалистическому
реализму людьми, которые все  советское  изобразительное  искусство подводЯт
под один знаменатель "фотореализма".  Ќо нельзЯ отрицать,  что за  последние
годы мы  видели  на  выставках  очень  много картин,  похожих друг на друга,
исчерпывающих друг  друга  и  ЯвлЯющихсЯ в лучшем случае  бледной  фиксацией
какого-нибудь  застывшего  момента   нашей   стремительной   жизни.  ‚  этих
произведениЯх  нет  ни  вчерашнего, ни завтрашнего. Ћни до того описательны,
что полностью освобождают нас от  всЯкой необходимости думать. Ќо, по-моему,
истинно  художественное   воздействие  хорошей  живописи,   как  и   хорошей
литературы,  начинаетсЯ  тогда, когда мы  отходим от полотна или откладываем
книгу  и  задумываемсЯ  над тем, что они  нам сказали.  Ћтсутствие  вопроса,
неспособность произведениЯ породить его - признак бедности. Љто он, ѓригории
Њелехов, бандит, убийца  или несчастный  трагический герой?  Ѓыла ли ЂксиньЯ
лишь  испорченной  женщиной или  любЯщей душой масштаба  Љлеопатры?  Ћб этом
ежедневно спорЯт и думают тысЯчи людей. Ќо о многих картинах мы не  думаем и
не спорим: маннаЯ каша - это маннаЯ каша, вещь питательнаЯ и скучнаЯ.
     ‚  Ќациональной художественной галерее  есть полотно „жека ‘мита "ЃелаЯ
рубашка и шахматный столик". ‘толик с красными клетками, спинки двух простых
стульев,  а  над ними висит на  веревке выстираннаЯ  белаЯ сорочка. € больше
ничего.  Љраски  чистые  и  веселые,  а  спинки  стульев  словно  нарисованы
ребенком.  €  все  же посмотришь  на эту картину,  а  потом,  уже  на улице,
думаешь: интересно, что за человек живет в этой комнате и  как он живет, кто
он, какие у него мысли?  ‘тирала эту рубашку  его жена, его возлюбленнаЯ или
он сам? Ќаверно, он сам. € снова видишь перед глазами дешевую  доску, спинки
простых  стульев,  простую  рубашку и  даже  видишь  их владельца.  …сли  он
австралиец, то  где  работает? “ "•олдена"?  Ќет,  у  "•олдена" зарабатывают
прилично, и тогда бы он купил стульЯ  получше. Њожет быть, он  самый простой
портовый или дорожный  рабочий и зарабатывает  четырнадцать фунтов в неделю.
Ћн молод и любит по вечерам, переодевшись в чистое, водить любимую девушку в
кино, - короче говорЯ, этот человек только начинает налаживать свою жизнь. €
сразу шахматнаЯ доска,  стульЯ и  рубашка отступают в тень, а вперед выходит
он сам, человек.
     Џолотна, полотна,  полотна... Ћдин женский портрет по стилю очень похож
на   работы   эстонского  художника   ЌиколаЯ  ’рийка.  ‡апомнилось  "Ќочное
отражение" „ж. ѓаррингтона-‘мита,  вещь с настроением. Ћткрытое окно, луна и
сумеречные  скрещивающиесЯ тени  на  коричневато-сером фоне.  ЉажетсЯ, будто
заглЯнул в ночную тьму, за которой где-то  под ћжным Љрестом спит остывающаЯ
пустынЯ. Ђ когда заглЯнул - во сне или наЯву, - неизвестно.
     ‚ одном из задних залов висит такаЯ картина: на берегу морЯ между двумЯ
серыми камнЯми стоит мальчик с резкими скандинавскими чертами детского лица.
Ћн в сером свитере, в коротких серо-синих штанах. Ќа заднем плане - огромное
море.  ќто  полотно  Њолли  ‘тефенс  отчасти  напоминает  Џикассо  "голубого
периода". € все же  сколько в нем родственного нам! ‘колько  Я видел если не
таких же, то примерно таких же  будущих  морЯков  или рыбаков  на фоне серых
камней и серого морЯ! Ќо в Ђвстралии это  вызывает совсем другое отношение -
так и подмывает сказать по-эстонски этому пареньку из маслЯных красок:
     - Џривет, братец!
     Ќо  мимо  большей  части  полотен,  выставленных  в  залах  современной
живописи,  проходишь  с недоумением и  не  можешь понЯть, что у них общего с
искусством. “  многих произведений  нет названиЯ, впрочем, к  ним  с  равным
успехом  подошло  бы или не подошло  любое название. •аос, мешанина цветовых
пЯтен, линий и черточек, кричащие  краски, пачкотнЯ. Ђ то, что можно понЯть,
немногим лучше: лунный свет и на фоне  унылых скал голые  тела с нарушенными
пропорциЯми,  либо  красные,  либо  зеленые.  ’акова  "ЉомпозициЯ"  „жастина
Ћ'Ѓрайена. €ли осклабившийсЯ  череп доисторической твари на фоне  сумеречных
развалин. ‘мерть, смерть, смерть, культ смерти. ’акова картина ‘иднеЯ Ќолэна
"Ѓлиз Ѓэрдсвилла". ‘ловом, если из этого хаоса цветов и выудишь какую-нибудь
мысль,  то  это  всегда  лишь  свЯзано  с мотивом  смерти  либо  оказываетсЯ
торжествующим "все напрасно", "все бессмысленно".
     €скусству аборигенов Ђвстралии отведен  в аделаидской галерее лишь один
небольшой зал.  Џри  политике  "белой  Ђвстралии"  это,  разумеетсЯ,  вполне
обоснованно.  Ѓолее того:  как  все  порЯдочные  завоеватели,  австралийские
европейцы тоже прежде всего начали  с истреблениЯ местных жителей. €х сейчас
осталось семьдесЯт четыре тысЯчи, и ни  одного из них в городах  не увидишь.
Ћни живут в резервациЯх и работают пастухами у белых фермеров. Ќо даже  и по
этому  небольшому  залу  видишь,  что  это  был  народ  с  весьма  развитыми
художественными   наклонностЯми.  ‘вои   картины   они  рисовали   на  коре.
€зображалось  преимущественно  то,  что ЯвлЯлось  главным в  их  обществе  с
укладом каменного века: животные, еда, охота. ’ут и морские раки, и птицы, и
кенгуру,  и черепахи, и рыбы, и  картины охоты, и сидЯщие люди.  € все это в
таком ракурсе, словно художник смотрит на свои объекты сверху.
     Њы  вышли из Ќациональной художественной  галереи и  увидели,  что  нас
ожидает старый знакомый Љунина - доктор Џозен. ќто видный медик,  работающий
в Ђделаидском университете. Љунин познакомилсЯ  с ним в 1956 году, во  времЯ
пребываниЯ  здесь  "‹ены".  Џозже,  в 1957  году,  жена Џозена,  тоже  врач,
невропатолог,  приезжала  в  Њоскву   на  ‚семирный  фестиваль   молодежи  и
останавливалась там в семье Љунина.
     „октор  Џозен  молодой, очень живой, кареглазый  человек  и  худой, как
большинство австралийцев. Ќа нем простаЯ белаЯ рубашка и галстук  без узора,
-  австралийцы  вообще  одеваютсЯ   просто.  ѓоворит  он  быстро,  а  слушаЯ
собеседника, внимательно смотрит на него, слегка склонив голову набок.
     Ќаши  переговоры  относительно дальнейшей программы днЯ  были краткими.
Ќам  хочетсЯ посмотреть город, и минуту  спустЯ  мы уже  сидим  в  "холдене"
доктора Џозена. Ћ центре города  Я  уже  говорил.  Њы  прежде всего едем  на
окраину,  в район особнЯков, туда, где  живут  сливки аделаидского общества.
„а, вот  это дома! Љрасивые, удобные, просторные, и видно, что тут за каждым
садом ухаживают  руки опытных  садовников.  ќти особнЯки стоЯт  от десЯти до
пЯтнадцати тысЯч фунтов и относЯтсЯ к тем немногим домам в Ђделаиде, которые
покупались не в рассрочку и не в течение многих лет. ’ут мало людей, машин и
магазинов. Ќаселение на здешней  территории небольшое, потому и движение тут
маленькое.
     ‡десь  очень  отчетлива  разделЯющаЯ  людей  граница,  определЯемаЯ  их
недельным жалованьем,  тем, сколько они стоЯт в глазах общественного мнениЯ,
их ценой в фунтах. „ом среднего ранга не затешетсЯ среди особнЯков  высшего.
ђазница  между более высоким недельным жалованьем и более низким  выражаетсЯ
не столько в  одежде людей, сколько в марках их машин, в качестве их домов и
в районе  расположениЯ  последних. „ома среднего слоЯ, ценой примерно в пЯть
тысЯч фунтов, меньше  размером, из-за  высокой стоимости участков сады возле
них попроще и  поскромнее, хотЯ, впрочем, и здесь мы  видим те же затененные
балконы,  те же жалюзи и бесчисленные, замечательно  красивые цветы. ‘редний
слой состоит из  чиновников  с приличным  жалованьем,  владельцев  небольших
магазинов, врачей и т. д.
     †илища рабочих расположены на более тесных и более пыльных улицах. Ћдно
из них мы посетили.
     ѓоворЯт,  что  во  второй  мировой  войне  принЯло непосредственное или
косвенное  участие около десЯти миллионов ‘митов.  ‚ доме,  где мы побывали,
тоже живет  ‘мит. Ћн  портовый рабочий, зарабатывает восемнадцать  фунтов  в
неделю, у  него  есть жена и  трое  маленьких  ребЯтишек (семьи  в Ђвстралии
многодетные, по крайней мере у рабочих). „ом ‘мита стоит три тысЯчи  пЯтьсот
фунтов. ЃольшаЯ часть  этих денег  уже выплачена, но все же хозЯину придетсЯ
еще в течение десЯти лет отдавать четверть своего заработка. Ќа покупку дома
выдаетсЯ ссуда в две тысЯчи  фунтов, но возвращать ее приходитсЯ с  довольно
высокой надбавкой - в 5,25 процента  годовых. ‡ато  дом удобен,  кухнЯ в нем
просторнаЯ, есть спальнЯ, гостинаЯ, детскаЯ и еще одна комната. Њного света.
‚ообще  строЯт   в  Ђвстралии   хорошо.  Љ   тому  же  здесь,  где  о  самом
незначительном  снегопаде  газеты пишут  как  о событии, проблема  отоплениЯ
фактически отпадает.
     “ ‘митов  есть  холодильник, стиральнаЯ машина,  электрическаЯ  швейнаЯ
машина и газоваЯ  плита. •олодильник и  швейнаЯ машина  куплены в рассрочку.
Џри доме имеетсЯ садик - несколько квадратных  метров желтого  песка с двумЯ
деревцами, покрытыми блестЯщей листвой, и с курЯтником в  углу.  •озЯйка нам
показывает  все.  ќто дороднаЯ  женщина с  добрыми  синими  глазами,  вокруг
которой беспрестанно вьютсЯ ребЯтишки,  как  им и  полагаетсЯ. ‘амаЯ веселаЯ
комната в  доме  - детскаЯ. Ћх  и доставалось же  этим куклам, этим плюшевым
медведЯм и машинам! “ той куклы нет  головы, у той -  ног, а самый маленький
карапуз  кладет мне на  колени  смЯтую машину без  колес.  ‚торой, постарше,
приносит медведЯ, у которого осталась только одна переднЯЯ лапа,  а плюшеваЯ
шкура  совсем  вытерлась.  Њалыши  о  чем-то  щебечут  над  своими  куклами,
медведЯми  и  машинами, но  из  их мЯгкой и  мелодичной  английской  речи  Я
улавливаю лишь  то, что  все  куклы в  этой комнате - хорошие, все медведи -
хорошие  и  все  машины  -  тоже хорошие. —удеснаЯ  семьЯ!  ѓостеприимнаЯ  и
простаЯ, интересующаЯсЯ  и  нашим  рейсом и  Ђнтарктидой.  Џотом мы сидим  в
гостиной за рюмкой черри.
     џсно, что в чаЯниЯх людей, особенно в чаЯниЯх рабочих, при всей разнице
их взглЯдов  и вероисповеданий, так много  общего, совпадающего, здорового и
жизненного,  что  если  объединить  их  стремлениЯ,  то  они  станут  и  уже
становЯтсЯ огромной, согласно действующей силой, которую мы называем голосом
народов. ‚ыражение это, переведенное  на  повседневный Язык, означает весьма
однородные  интересы  и  заботы:  служба, насущный хлеб, квартирный  вопрос,
безработица, обеспечение работой, воспитание детей, интерес к другим странам
и боЯзнь войны.
     Њы покидаем  ‘митов. Џереезжаем через  мост. Ќа его  бетонном  парапете
написано метровыми буквами:

        ‡ЂЏђ…’€’њ Ђ’ЋЊЌ“ћ ЃЋЊЃ“!

     „октор Џозен комментирует:
     - ‡а такие лозунги в Ђвстралии присуждают к штрафу в двадцать фунтов. -
€ добавлЯет: - Ђ на ”илиппинах сажают в тюрьму.
     „вадцать фунтов - это двадцать  фунтов. „еньги не маленькие. Ќо врЯд ли
подобнаЯ  система  штрафов   может  помешать  думать  и  действовать  десЯти
миллионам ‘митов, принимавшим прЯмое или косвенное участие во второй мировой
войне.
     “жинаем мы  у  Џозенов.  “  них чувствуешь себЯ уютно  и  по-домашнему.
Џозднее пришел мистер ѓордон Љартрайт, американский метеоролог, зимовавший в
Њирном и приплывший вместе с нами в Ђвстралию. Ћтсюда  он полетит в Ђмерику.
…го,  кажетсЯ,  одолевает  такаЯ  же  тоска  по  дому, как  и нас.  Љакие-то
формальности  на таможне задержат его  в  Ђделаиде еще на несколько дней. Ћн
хорошо говорит по-русски, и у него прекрасные  отношениЯ с участниками нашей
экспедиции. …го  ценЯт и уважают как человека, который,  будучи  "мистером",
оставалсЯ во времЯ зимовки и плаваниЯ хорошим коллегой.
     Ќа вопрос  корреспондентов австралийских  газет, ЯвлЯетсЯ ли  советскаЯ
исследовательскаЯ станциЯ в Њирном  стартовой площадкой длЯ ракетного оружиЯ
и  базой длЯ подводных лодок,  мистер Љартрайт ответил категорическим "нет".
‚ероЯтно,   „аллесу   будет   нелегко   переварить   такое  антидаллесовское
высказывание американского полковника Љартрайта.
     ‚ гости к Џозенам пришли и двое супругов-эстонцев. †ена - молодой врач,
работающий в одной клинике с доктором Џозеном. Њуж - инженер-электрик.
     - ‚ы говорите по-эстонски? - спрашивает менЯ инженер.
     - ѓоворю.
     - Ђ в ќстонии разрешают говорить?
     - ’о есть? - удивленно спрашиваю Я.
     - ђазрешают говорить по-эстонски? - уточнЯет инженер.
     џ пожимаю плечами.
     - ‡начит, напрасно нам... - начинает инженер, но не кончает фразы.
     - ’еперь,  мистер ‘муул, вы можете говорить  на своем родном Языке! - с
удовлетворением говорит доктор Џозен.

     Ќа  корабль мы возвращаемсЯ  незадолго до полуночи.  ‘удовой радиоузел,
наверно,  уже  не  в  первый  раз  желает  дорогим  гостЯм   и  по-русски  и
по-английски доброй ночи. Ќо на  "Љооперации" полно  народу. Ђ в музыкальном
салоне танцы.
     Ќа  моей  койке сложены  в рЯд четверо спЯщих  ребЯтишек,  возрастом от
полутора до двух лет. € еще один  ребенок спит на койке  Љунина. €х родители
танцуют.
     -  Љогда это вы поспели, ћхан  ћрьевич? - спрашивает Љунин (австралийцы
называют его мистером Љюниным) и показывает на моих малюток.
     - Ђ вы сами? -  €, показав на его ребенка, Я добавлЯю: - Ђх да, вы ведь
уже были в Ђвстралии два года назад!
     ‚ дверЯх поЯвлЯетсЯ дама.  Ћна  видит, что дети спЯт,  извинЯетсЯ перед
нами и уходит. „етей уводЯт лишь через полчаса.

     28 февралЯ 1958

     Ќеподалеку  от большого  зоосада  Ђделаиды  расположен  другой  зоосад,
поменьше,  -  "Љоала-фарм".  ‡десь  длЯ  зоопарков   всего  мира  выращивают
маленьких  сумчатых  медведей  коала,  беспомощных   и  забавных  аборигенов
Ђвстралии.  Ѓольшую  часть своей жизни коала  проводЯт и спЯчке на деревьЯх,
ухватившись лапами либо за какого-нибудь сородича,  либо за ствол. ќто очень
милые  существа   с  круглыми,  пуговичными  глазками  игрушечных   мишек  и
неуклюжими  тельцами.  Џоначалу  мы заметили  только тех  немногих,  которые
сидели  в клетках.  Ђ потом  увидели,  что множество  зверьков спЯт,  словно
окаменевшие,  на колоссальных  эвкалиптах, чуть ли не на самых их верхушках.
Љоала питаютсЯ эвкалиптовыми листьЯми.
     …сть тут еще  молодые  кенгуру и  кенгурЯта,  несколько  попугаев, змеЯ
полутораметровой длины,  большаЯ  зеленаЯ  лЯгушка,  верблюд и морской  лев.
Њорской лев обучен прыжкам в воду. Ћн  взбираетсЯ  по специально выстроенной
длЯ него лестнице на  вышку и, когда  кто-нибудь  из посетителей  бросает  в
бассейн рыбу, прыгает за  угощением  вниз  с довольно большой высоты. ђыбы у
нас не  было, и потому все  то времЯ, что  мы провели  на ферме, морской лев
кричал злым и пронзительным голосом.
     „нем был  прием в Ђделаидском университете. ќтот сравнительно небольшой
университет  владеет  превосходной  геологической коллекцией,  особо  ценную
часть которой  составлЯет собрание камней сэра „угласа Њоусона,  крупнейшего
полЯрного исследователЯ. ѓеологический факультет  Ђделаидского  университета
носит его имЯ.
     Ђ  вечером снова гости, гости,  гости... Љорабль переполнен ими, пройти
куда-нибудь почти невозможно.
     “  менЯ  тоже  гости:  эстонскаЯ  семьЯ,  состоЯщаЯ  из  мужа,  жены  и
шестилетнего сына. ‚  Ђвстралии они с 1950  года. (‡а последние десЯть лет в
Ђвстралию  иммигрировало,  вернее, было  ввезено около миллиона  эмигрантов.
’еперь  в  этой  стране  иммигрантов  эмигрантом  ЯвлЯетсЯ  каждый   восьмой
человек.)   Љак  они  живут?   Љак-то  живут.  Њуж  работает   у  "•олдена",
зарабатывает восемнадцать фунтов в неделю. ‹юди они простые, и говорим  мы о
простых вещах: о том, что сперва здесь нельзЯ было достать черного хлеба, но
теперь его стали выпекать длЯ эстонской колонии. (‚ Ђделаиде  около шестисот
эстонских  эмигрантов.)  Ћни говорЯт,  что в Ђвстралии все-таки лучше, чем в
‡ападной ѓермании, где они были перед этим, что жизнь рабочего -  это  жизнь
рабочего и что даром нигде не кормЯт. “ эстонских эмигрантов, так же как и у
русских, все  больше крепнет желание вернутьсЯ на родину, хотЯ препЯтствий к
этому очень много.
     Њои гости интересуютсЯ  тем, как живетсЯ  в ќстонии, что  там строитсЯ,
как там едЯт, сколько зарабатывают и как одеваютсЯ. Џравда ли, что сто тысЯч
эстонских юношей и девушек увезли  на  целинные земли? Ќет, неправда. Џравда
ли, что в эстонских школах разрешают говорить по-эстонски? Љонечно! € другие
подобные  вопросы.  ‚сЯ их  информациЯ почерпнута из выходЯщих в веции и  в
Ђмерике  эмигрантских газеток, к которым, надо сказать, относЯтсЯ что ни год
все  с  большим   скепсисом  и  недоверием.   ‚споминаетсЯ,  что  не   то  в
"‚Ялис-ќэсти", не  то в  "’еатаЯ" ђеЯ [1] мне  в  свое времЯ  попалась такаЯ
рубрика:  "—то плохого  сообщают с родины". ќтого плохого там  преподноситсЯ
столько,  с таким  отсутствием логики,  с такими противоречиЯми  собственным
сообщениЯм,  с  такой истерической  злобой,  что  каждый человек со  здравым
рассудком считает все эти сведениЯ  лишь  тем, чем они в действительности  и
ЯвлЯютсЯ: враньем безродных, бессовестных, продажных писак, лишенных корней.
Џреимущественно так относЯтсЯ к этому и мои  гости, хотЯ в их душе и оставил
какой-то осадок этот мутный и мелкий поток лжи, изливавшейсЯ на  них годами.
‹юбЯт  ли  они  коммунистов? Ќет.  Џо  душе  ли им  социалистический  строй,
колхозы, национализациЯ  предприЯтий и рудников? Ќе думаю, хотЯ в буржуазное
времЯ  они и были  рабочими, не имевшими ни  фабрик, ни  шахт,  ни  доходных
домов. Ќо  навернЯка  у  них  была мечта  о своем доме,  может быть, о своем
хуторе, о своем счете в банке. €меЯ весьма смутное представление о советском
строе, они  и поныне видЯт в нем строй, который  лишил их того, чего  они не
имели.

     1  "‚Ялис-ќэсти"  ("‡арубежнаЯ   ќстониЯ"),  "’еатаЯ"   ("‚естник")   -
эстонские  эмигрантские  газеты. Ђ.  ђей  - политический деЯтель  буржуазной
ќстонии, бежавший за границу.

     ђасставание  у нас немного грустное. Ћни  рассказывают мне о стиральной
машине, купленной  в рассрочку, о холодильнике,  купленном в рассрочку,  и о
машине, которую они пока лишь собираютсЯ купить в  многолетнюю рассрочку. Ќо
они,  кажетсЯ,  и сами не убеждены  в  том,  что эта  столь  характеризующаЯ
здешних  эмигрантов  "свЯтаЯ  троица", которой  тут весьма  часто козырЯют с
какой-то  наивной убежденностью  и отчасти  с похвальбой,  способна заменить
эстонский снег. џ спросил мужа:
     - ‡начит, у вас все есть? —его же вам не хватает?
     - ’аллина. € стопки водки.
     ђодина - непереводимое слово. ‘одержание его слишком  велико. Њой гость
выразил  его  с  помощью  двух  понЯтий. €,  дружески расставшись с  ним,  Я
подумал, что ’аллин и стопка водки - не такое уже неудачное определение.
     Ќесколько минут спустЯ поЯвилсЯ другой эстонец  - "полный  матрос", как
он сам себЯ  назвал, со  шведского парохода "‚арравонга", стоЯщего  рЯдом  с
"Љооперацией". Ћн  покинул ќстонию в 1936 году, все времЯ плавал на шведских
и  на  английских  кораблЯх,  дожил  до сорока лет  с  лишним, дослужилсЯ до
"полного матроса", и выговор у  него такой же, как  у крестьЯн с побережьЯ в
районе  Љунды  и  ‹оксы. ЃлагодарЯ  тому,  что в каюте  сидЯт и австралийцы,
пришедшие  к  Љунину, выЯснЯетсЯ, что  английский Язык этого  старого  волка
весьма бедный и примитивный. Џроводив же его немного погодЯ на "‚арравонгу",
Я убедилсЯ, что так же обстоит дело и со шведским. Њой гость оказалсЯ  одним
из тех типов, которые уже  не часто  попадаютсЯ  среди  морЯков. Ћн объездил
полсвета,  побывал в разных  гаванЯх,  в  больших  и  богатых городах, видел
береговые  рельефы всех  материков,  но ничего не  знает. ‚  старые и  дикие
времена парусников таких типов называли "морскими полоумными", а "полоумные"
с парусников  были дикарЯми. ѓородов и стран они не видели  по той  причине,
что никогда не выбирались дальше первого портового кабака. Ќо этот ничуть не
дикарь.  “ него приличный костюм, лакированные  туфли, тысЯча шведских  крон
месЯчного  заработка и каюта на  двоих.  Ћб  ќстонии он  помнит  столько же,
сколько о веции  или  Ђнглии,  в которых жил, или  о ‘иднее,  где  временно
сейчас пребывает. ‘траннаЯ фигура. Џолный матрос, уже двадцать два  года как
полный матрос.
     Ђ вечером - опЯть гость,  третье посещение. ‚чера он  пыталсЯ разыскать
менЯ дважды, а сегоднЯ несколько раз  проходил мимо кораблЯ, но поднЯтьсЯ по
трапу не решилсЯ. ‚стретились мы только потому, что вахтенный вызвал менЯ на
палубу.
     - ‚от он. Ќе пойму, что говорит.
     ќта встреча тЯжела нам обоим, хотЯ мы видимсЯ в первый раз  и навернЯка
в  последний.  Њой  гость  -  пожилой  человек, у  него  весьма  правильный,
литературный  Язык,   лишь   иногда   в  речи  проскальзывает  южноэстонское
диалектное словечко. €з его путаных и бессвЯзных объЯснений Я понимаю только
то, что ему  пЯтьдесЯт девЯть лет  (выглЯдит он на все  семьдесЯт),  что  он
вместе  с  детьми бежал в 1944  году  из  ќстонии  (муж его  дочери служил в
фашистском "ќстонском легионе"), попал в ‡ападную ѓерманию и в 1950 году был
привезен  на  американском  корабле сюда. “ него  нет  никаких  претензий  к
‘оветской власти, никакой злобы на нее. …го не особенно интересует, найдетсЯ
ли длЯ него на родине работа, обеспечат ли его квартирой. "Џримут ли?" - вот
что  его  волнует. Ћн, оказываетсЯ, не  ладит  с  детьми,  не  ладит  "из-за
эстонских дел". Ћн хочет в ќстонию. Ћн говорит, что слишком стар, чтоб учить
Язык,  немецкий  или  английский,  что  он  устал жить "среди  чужих" и  что
"католики"  да  "мормонские миссионеры"  (?) хотЯт его, честного лютеранина,
свести с ума.
     € вдруг:
     - Ђ тут ни приличного кладбища, ни черта!
     џ  не  согласен.  Љладбища  в  Ђвстралии,  по крайней  мере в Ђделаиде,
неплохие.
     - Ќи деревца там, ни тени!
     Њы разговариваем еще долго и все об одном и том же. Ћн старый человек и
хочет домой, хотЯ бы никто из близких и не ждал его там. Ћн чувствует себЯ в
Ђвстралии, как  в тюрьме, здесь жара  и песок, всЯ зелень сгорает, и у  него
тут нет друзей. € совсем  уже чудно слышать жалобу на то,  что тут  "никакой
общественной жизни". —то он имеет в виду: народный дом, молочный кооператив,
земледельческое  товарищество?  Ќе  знаю.  Џо моим сведениЯм,  и в  Ђделаиде
имеетсЯ так называемый "„ом эстонца".
     ЃурЯ вырвала с корнЯми дерево, росшее на берегу, и швырнула его в море.
‚олны пригнали дерево  к другому берегу. ’ам было такое  же солнце, такие же
звезды на небе, там  была землЯ,  была почва и дули ветры.  Љорни вырванного
дерева  пили  влагу  из прибрежной земли.  ЉакаЯ-то  ветка на  стволе  снова
зазеленела, но мертвое дерево все-таки не ожило.
     Џроводил своего гостЯ на пристань. Њне не верилось, что у него достанет
силы преодолеть  все те  препЯтствиЯ,  которые нагромождают на  пути  людей,
желающих вернутьсЯ  на родину.  Њинуту спустЯ его сутулаЯ стариковскаЯ спина
исчезла за углом пакгауза.
     —ерез месЯц, может  быть, через  полтора  Я снова  буду на родине. Ђ он
опЯть будет ходить по раскаленным, пахнущим асфальтом улицам Џорт-Ђделаиды и
думать о том, что тут нет  "общественной жизни", возвращатьсЯ к своей бедной
стариковской мечте о кладбище, на котором была бы тень.

     Ќа "Љооперации" столпотворение.  ’акую толчею и  толкотню, где люди все
времЯ терЯют и ищут друг друга, и перекликаютсЯ через головы, и здороваютсЯ,
и прощаютсЯ, можно наблюдать лишь на каком-нибудь большом празднике. ЊестнаЯ
молодежь показывает в музыкальном  салоне, как танцуетсЯ  рок-н-ролл. Ќичего
себе!   …сли   до   сих   пор  кое-какие  предрассудки   "золотого   ‡апада"
препЯтствовали девушкам  откровенно  убеждать зрителей в  том, что  ноги  их
прЯмы  снизу  доверху и  что  их  зады  обЯзаны  своей пышностью  не  одному
портновскому искусству, то рок-н-ролл наконец смел эти препЯтствиЯ.
     Ќа корабле и шагу не ступишь без того, чтобы перед тобой не возникла во
всей  своей остроте,  сложности и  противоречивости  проблема  эмигрантства,
проблема людей, оторванных от родины, их психологиЯ, их чаЯниЯ, их мечты, их
сомнениЯ.
     џ делю эмигрантов на три группы.
     ЏерваЯ. ‹юди, которые считают ‘оветский ‘оюз своей единственной родиной
(даже  несмотрЯ на  то,  что у них уже другое гражданство). ‘реди них есть и
старики, и люди среднего возраста, и молодежь, у них разные профессии, и они
стали  эмигрантами  по  разным  причинам.  €х  тоска   по  родине  вовсе  не
притворство, не наигрыш и не слезы. „лЯ них "ЉооперациЯ" - это несколько сот
метров  отечественной  территории,  и  нет  ничего  удивительного,  что  они
приходЯт сюда с бабушками  и грудными  детьми. ‘реди наших гостей эта группа
наиболее многочисленнаЯ.
     ‚тораЯ. ‹юди колеблющиесЯ. ќти не особенно любЯт говорить о  том, как и
почему они оставили свою страну, - в их речах всегда проскальзывает какое-то
стремление  оправдать себЯ. Ђ  мы  ведь  ни  в чем их не обвинЯем и не очень
жаждем  выслушивать их исповедь. Ћб  известном промежутке с 1941 по 1944 год
многие  из  них рассказывают  туманно  и поскорее  переходЯт  к описанию уже
знакомого  нам  угнетающего  существованиЯ  в западногерманском  лагере  длЯ
беженцев.  Ћни не заЯвлЯют, что хотЯт вернутьсЯ на родину, но  у них большой
интерес к ‘оветскому ‘оюзу.
     ќто люди на распутье.
     ’ретьЯ. ќти  всегда сидЯт  в удобных шезлонгах на веранде "Љооперации".
€х легко обнаружить, так  как  они на корабле самые обособленные. Љое-кто из
участников экспедиции  подсаживаетсЯ  к  ним  скорее из  вежливости,  чем из
любопытства, и при первой возможности стараетсЯ ретироватьсЯ. ќто именно они
ежедневно "забывают"  на корабле  большие кипы  самых  реакционных  газет  и
журналов.  ќто кричаще  одетые люди,  вместе с ними  поднимаютсЯ на  корабль
сверхпестрые носки - новейшаЯ мода. Ѓрюки у этих  людей подвернуты как можно
выше, и все мы видим их носки. ‚виду  отсутствиЯ всЯкого контакта с  членами
команды  или с участниками  экспедиции, ввиду того, что остальные  эмигранты
почтительно обходЯт их стороной, разговаривают они только  друг с другом. €х
русскаЯ речь обильно пересыпаетсЯ  английскими словами. ѓоворЯт они о марках
автомашин,  о  столкновениЯх  с  полицией ("бобби  содрал  с  менЯ  двадцать
фунтов") - словом, о широкой жизни. Љак Я понимаю, их призвание и назначение
состоит в том, чтобы  растолковать нам, коммунистам из команды и экспедиции,
какой нас ожидает рай, если мы сбежим  с "Љооперации". ‚прочем, они с каждым
днем  становЯтсЯ  все  тише  и  тише,  и  в  глазах  их поЯвлЯетсЯ  какое-то
озадаченное и просительное выражение. Ќо они все-таки попрежнему забывают на
судне свои газеты.
     Ќа палубе показывают  "Љарнавальную  ночь". € на  корабле  и  на палубе
народу  столько,  что не пробитьсЯ. “ картины огромный  успех. ЏоЯвление  на
экране  €льинского в роли  Ћгурцова  неизменно встречаетсЯ  гулом голосов  и
хохотом. ‚се покрывает радостный смех ребЯт,  звонкий  и заливистый. —удно и
непривычно слышать поздним вечером  этот птичий хор  в  темной гавани, среди
притихших кораблей.

     1 марта 1958

     ‘егоднЯ  после  обеда   -   прием  в  аделаидском  отделении   Ћбщества
австрало-советской  дружбы.  Њестные  члены  общества  приехали  за  нами на
машинах.  Њы с Љуниным оказались в машине нашего общего  друга  „жона „жемса
Њитчелла, не  раз бывавшего  у  нас.  Њитчелл -  деЯтель  профсоюза портовых
рабочих Џорт-Ђделаиды  и сам портовый рабочий, член Љомпартии Ђвстралии. ’ем
из нас, кто знает англичан лишь по литературе, его внешность кажетсЯ типично
английской.  ‘редний  рост,  сухое, слегка  веснушчатое лицо  с  правильными
чертами и грустные Ярко-синие глаза. ѓоворит он  тихим голосом,  и в нем нет
ничего такого, что часто бывает свойственно профсоюзным "боссам" на ‡ападе и
что порой проглЯдывает на  лицах иных наших советских  работников, не в меру
довольных собой. Њитчелл, как и те из его  товарищей-коммунистов, которых мы
видели в Ђвстралии, много занимаетсЯ вопросами теории, много читает. “словиЯ
работы здесь  трудные  и сложные,  всегда  существует опасность репрессии, и
люди,  видЯщие  в  коммунистах  своих  смертельных  врагов, то  есть  врагов
капитализма, идут на все, чтобы  скомпрометировать их. Ќо в этом непрерывном
сражении коммунисты держатсЯ превосходно. Њитчелл подарил мне сборник стихов
австралийского  классика ѓенри  ‹оусона. Љак  выЯснилось  в нашем дальнейшем
разговоре (в конце которого менЯ упрекнули за то, что Я не читаю и не говорю
по-английски),  Њитчелл  хорошо  знаком  с  мировой  литературой,  в  первую
очередь,  разумеетсЯ,  с  английской  классикой,  хотЯ и  русскую  он  знает
неплохо.
     Њитчелл  пришел за  нами со всей  семьей  - с женой и четырьмЯ  детьми.
Ќикто из его ребЯт еще не ходит в школу. ‚ машине Њитчелла  нам было тесно и
весело.  Џрежде всего мы отвезли домой  его семью. „ом у них  примерно такой
же, как у ‘митов, и тоже куплен в рассрочку. •озЯину предстоит еще в течение
двадцати  двух лет ежемесЯчно выплачивать  банку по четырнадцать фунтов, что
составлЯет  четверть  его  заработка. Њашина  у них  стараЯ  -  стоит  всего
пЯтьдесЯт фунтов. Ћбстановка  в  доме  очень простаЯ.  ‘редства  у них более
ограниченные, чем у привилегированных  рабочих. Ќо семьЯ Њитчелла счастливаЯ
и  дружнаЯ.  €  когда  мы  уезжаем,  двое  малышей  плачут  около  какого-то
цветочного куста -  почему  их не взЯли!  „а  и у самого  старшего глаза  на
мокром месте, когда он бормочет нам свое "гуд бай".
     Џрием  в  Ћбществе  дружбы  прошел сердечно.  Њы  пили кофе в маленьком
песчаном саду, ели  виноград и беседовали как с  помощью переводчиков, так и
без них. Ќа приеме были врачи, адвокаты, рабочие.
     Џрезидент аделаидского отделениЯ  -  уже старый  человек, с решительным
подбородком и массивным носом, с низким хриплым голосом. Њорщины избороздили
вдоль и поперек  его лоб и щеки, спускаютсЯ к шее. Ќо совсем особаЯ статьЯ -
его  руки, запЯстьЯ  которых  обхватывают белоснежные  манжеты. ќто большие,
загорелые, морщинистые, веснушчатые, загрубелые  и,  как  мне кажетсЯ, очень
талантливые руки,  хорошо знакомые с тЯжелой  работой.  ’акие же Я  видел  у
хороших рыбаков, плотников, судовых механиков. Њожет быть, такие же были и у
Њикеланджело.
     Џрезидент приветствует нас, гостей издалека, прибывших на этот раз не с
‘евера, а с  ледЯного ћга, и выражает  уверенность,  что  люди  в  ‘оветском
‘оюзе, так же  как и австралийцы, стремЯтсЯ не к войне, а к содружеству всех
народов нашей  общей  планеты.  Ћн говорит о достижениЯх  советской науки, и
русское слово "спутник" звучит уже как совершенно привычное в его английской
речи.  Џод  конец он  желает нам  поскорее добратьсЯ  домой, к своим семьЯм,
желает, чтобы длительное плавание, предстоЯщее нам, прошло счастливо и чтобы
океан был спокоен.
     Ћт нас  выступает  с  таким же сердечным словом  ’решников.  Ћн  заодно
выражает  свою  радость  по поводу  того,  что  находитсЯ  в  родном  городе
национального  героЯ  Ђвстралии  сэра  „угласа  Њоусона,   и  в  конце  речи
представлЯет собравшимсЯ участников нашей экспедиции.
     Џрислонившись  к дереву,  стоит  мускулистый  мужчина лет пЯтидесЯти  в
простом синем  свитере. “ него очень загорелое лицо со спокойными  и серыми,
как ненастное море, глазами. Ћн  внимательно  слушает  выступающих  и  курит
сигарету за сигаретой.  џ  уже давно слежу  за ним. Ћн чем-то напоминает мне
парнЯ  на  берегу  с  картины  Њолли  ‘тефенс в  аделаидской  художественной
галерее.  —ерез  некоторое  времЯ  Љунин  знакомит  нас.  ќто  австралийский
писатель ћджин ‹амберс.
     Џосле приема любезные хозЯева везут нас смотреть город. Љунин, Љричак и
Я едем на машине  ‹амберса.  ‚нутри она  очень  любопытна. ‚се тут говорит о
хорошем  пловце и страстном  рыболове. ‡десь и  резиновые ласты, и подводнаЯ
маска, и трубка длЯ дыханиЯ под водой, нехитраЯ и удобнаЯ. ЏодводнаЯ охота -
навернЯка  весьма  интересный  вид  спорта,  который  очень распространен  в
Ђвстралии. ‚ семье ‹амберса увлекаютсЯ им, кроме него самого, оба его сына.
     “зкаЯ  извилистаЯ дорога выводит нас из города. ‘ холма нам открываетсЯ
очень, вероЯтно, типичный длЯ осенней  Ђвстралии пейзаж. Џлоские голые горы,
одинокие  купы деревьев и  выгоревшаЯ блеклаЯ трава.  Љак видно, полупустынЯ
Ђвстралии  лежит  здесь  около самого города, в великой тишине и в спокойном
мерцании воздуха. € тем не менее окрестности Ђделаиды не считаютсЯ пустыней.
‘ам  город  покоитсЯ у наших ног в теплом и мЯгком свете.  ќто в  самом деле
красивый,  белый, зеленый  и  солнечный город  - он  похож на девушку  перед
первым причастием. €  тут  же  море  - спокойное, большое,  синее,  с белыми
треугольниками  парусов  на  Яхтах,  со  светлыми  стремительными  корпусами
пассажирских кораблей. ‘колько мЯтежности даже  в тихом море, когда смотришь
на  него  с  берега, и какое  оно мирное и  монотонное  даже  в бурю,  когда
смотришь  на  него  с  борта кораблЯ!  ’ут,  вероЯтно, сказываетсЯ  действие
своеобразного закона,  гласЯщего,  что "издали  все  милее".  ‡акона,  очень
полезного длЯ лириков и очень опасного длЯ прозаиков.
     ‚озвращаемсЯ в город и останавливаемсЯ выпить пива в открытом кафе, где
даже в воскресенье не очень много посетителей. Џотертый господин за соседним
столиком, лицо  которого  кажетсЯ еще более серым,  чем на самом деле, из-за
контраста с ослепительно белой манишкой, охмурЯет молоденькую девушку. ‚друг
из  угла  словно  раздаетсЯ пулеметнаЯ  очередь  -  это передают репортаж  с
ипподрома. ѓолос у диктора механический и бездушный. Ќе повышаЯ и не понижаЯ
голоса, он сыплет словами - именами лошадей, их  номерами, суммой выигрышей,
-  словно  стучит  по  жестЯной  стойке  аукционным молотком.  Њногие в кафе
настораживаютсЯ.  ‘качки -  одна  из  слабостей австралийцев, тут ставЯт  на
лошадей большие деньги.
     Њистер ‹амберс привозит  нас к  себе. „ом  у  него  уютный и солнечный.
Њного  книг, среди них и русских  в переводе на английский:  —ехов, ’олстой,
„остоевский.  ‹амберс знакомит  нас со  своей семьей  - с женой, с  дочерью,
кончающей школу, с менее взрослым, чем она, сыном, очень похожим на мать, и,
наконец,  с  самым  младшим  сыном.  ќтот  врываетсЯ  и  дверь,  запыленный,
воинственный  и  веснушчатый. “  него  "солнцем  полна  голова",  а  на  нее
нахлобучен  старый  тропический шлем. Ќи дать ни взЯть оживший ’ом ‘ойер. Ћн
тотчас прилипает  к  Љричаку  с  его казацкими  усами  и его  рассказами (на
медленном, но  понЯтном английском Языке) об  антарктической  зиме и  о двух
поставленных под его  начало  до водворениЯ в Њосковский  зоопарк пингвинах,
ђомео и „жульетте, которые живут на "Љооперации" под трапом.
     €дет  разговор об Ђнтарктике,  о  тамошних  условиЯх  жизни,  о  людЯх,
зимующих  на  шестом   континенте.   џ   делюсь   своими   впечатлениЯми   о
Љомсомольской. ‹амберс задумываетсЯ, а потом советует мне:
     - Њистер ‘муул, из этого выйдет превосходнаЯ книга. ‚ы поэт?  Ђ  теперь
напишите книгу о том, как четверо людей остаютсЯ  одни среди  вечных  льдов,
как  им приходитсЯ  зимовать, как  постепенно в их  душе зарождаетсЯ тЯжелаЯ
злоба и  взаимнаЯ  ненависть,  как  они  превращают собственную жизнь  в ад.
”ранцузы, между прочим, много чего написали именно в таком духе.
     Ќе знаю, вполне ли серьезно дал мне ‹амберс такой совет,  но шуткой это
не  было. Ќа ‡ападе тема взаимной ненависти очень в  ходу, и трактуетсЯ  она
зачастую весьма мастерски и впечатлЯюще.
     ”ранцузы  французами, но Я  как-то  не могу  себе представить, чтобы на
станции ЉомсомольскаЯ, даже  при  самых  жутких  условиЯх  зимовки  или  при
неудаче,  могло  произойти  что-нибудь подобное. Њысль о  том,  что  большой
Њорозов приметсЯ  грызть  маленького ‘орокина,  а ”окин  - €ванова, вызывает
только  усмешку.  Ќо, разумеетсЯ,  такие  вещи  возможны. €  тут,  в  уютной
домашней   обстановке   австралийской  гостиной,   мне  вспомнилась   книга,
оставленнаЯ  мною  на  столике нашей  каюты,  книга о  плавании  Љолумба,  с
письмами  Љолумба королю  ”ердинанду и  королеве €забелле, книга,  приведшаЯ
менЯ в  растерЯнность. ‚спомнилась судьба тех тридцати девЯти людей, которых
Љолумб, этот  гигант и в то же времЯ пигмей,  в год  своего первого плаваниЯ
оставил после гибели "‘анта Њарии" на  острове ќспаньола в качестве форпоста
христианства,  предварительно  внушив им  свои  идеи работорговли  и  алчной
погони за  золотом. ‚о времЯ второго плаваниЯ он нашел там один трупы, и ‹ас
Љасас в своем "Ћписании  второго плаваниЯ Љолумба" сообщает нам,  что успели
натворить во имЯ свЯтого  креста  эти добрые  католики  и  добрые  подданные
королЯ  Љастилии, пока  их  не  настигла  заслуженнаЯ кара.  џсно,  что  они
ненавидели друг друга - погонЯ  за золотом свела их с  ума.  џсно и  то, что
если бы случай забросил на лед четыре кулацкие души вместе с  незначительным
количеством  одежды  и  продовольствиЯ,  то  через  несколько  месЯцев   они
перегрызли бы друг другу глотки.
     „умаю, что врЯд ли бы и  сам ‹амберс развил предложенную им  ситуацию в
том направлении, какое он посоветовал мне избрать. •отЯ кто знает - может, и
развил бы.
     ‚о времЯ  нашей  долгой беседы,  продолжавшейсЯ  сначала за  обеденным,
потом за кофейным столом, выЯснЯетсЯ, что интересы у нашего хозЯина довольно
широкие  и  тесно свЯзанные с жизнью. Љем станут дети, живущие  в среде, где
фильмы и  первые книги говорЯт только об  убийствах,  грабеже и садизме, где
порнографиЯ и полупорнографиЯ вламываютсЯ в окна  и в  двери  в виде дешевых
комиксов?
     Љакие душевные травмы, какие искривлениЯ, какой культ грубой силы несет
эта  буржуазнаЯ "свобода  печати" молодому  поколению! Ћградить же  детей от
комиксов  невозможно: запретишь  - будут читать  тайком, а прочтенное тайком
действует еще глубже. ‚се это заботит ‹амберса и как гражданина, и как отца,
и как мыслЯщего человека.
     ‚ажный  вопрос и религиЯ.  ‹амберс по  происхождению  ирландец,  в  нем
чувствуетсЯ нрав  сынов этого мЯтежного острова, смелость  мысли, честность,
упрЯмство,  стремление  идти  своим путем. Ћн не католик, но в  Ђвстралии, и
особенно в Ђделаиде, католическаЯ церковь очень  могущественнаЯ,  здесь  это
фактически  втораЯ  власть. ‚  ‘иднее спрашивают, есть ли у  тебЯ деньги,  в
Њельбурне - какой ты национальности, а в  Ђделаиде - католик  ли ты. ЋдеЯние
патера  делает  здесь человека  таким же  неприкосновенным,  как полицейскаЯ
форма,  духовные  лица  вмешиваютсЯ в  личную  жизнь своей  паствы столь  же
непринужденно,  как разгуливают  по своему саду. Џохоже, что отношениЯ между
‹амберсом и католической церковью не самые  наилучшие. Ђ церковь - могучий и
богатый враг, враг  с ореолом свЯтости, с издавна  выработанными приемами по
части формированиЯ умонастроений и общественного мнениЯ.
     Ћн  не  коммунист,  и  у  него  нет  никаких  свЯзей  с  австралийскими
коммунистами.  Њне  кажетсЯ,  что  он  один из  тех  типичных  длЯ  западной
интеллигенции  людей,  которые  смотрели  на   ЋктЯбрьскую  революцию  и  на
‘оветскую власть в ее первые годы как на эксперимент огромного размаха, а на
‹енина - как на  поэта и с интересом  ждали, чем все это кончитсЯ  и к  чему
приведет. Ћн  один  из тех, кто с  увлечением следил за  нашими предвоенными
пЯтилетками,  не понимаЯ, как  это ђоссиЯ  совершает нечто  подобное, вместо
того чтобы рухнуть.  Ћн один из тех, кто не спешил сменить в срочном порЯдке
свое уважение и симпатию к  ‘оветскому  ‘оюзу,  возникшие  у него  во  времЯ
‚еликой  Ћтечественной  войны,  на  "антикоммунистическую"  истерию. ‹амберс
способен  оценить размеры преодоленных  нами  трудностей,  и он не  стыдитсЯ
выражать  уважение  сильным людЯм. Ћн  знает  о ‘оветском ‘оюзе  больше, чем
средний  австралиец, знает, что у нас  есть хорошего, и  не  говорит о наших
недостатках с извинЯющей улыбкой. Љороче говорЯ, он желает нам удачи.
     ‚ечером  отправлЯемсЯ с  Џозенами в  кино смотреть  американский  фильм
"‚ойна  и  мир".  џ шел  с  известным предубеждением: смогли  ли  американцы
постичь и передать общечеловеческий и в то же времЯ столь русский дух романа
’олстого?  Ќо  после  окончаниЯ  фильма  мне  стало Ясно, что "‚ойна  и мир"
хороший  фильм,  поставленный  мастерски и  всерьез,  что  это  произведение
искусства.  …сть,  разумеетсЯ,  и  в нем те же  недостатки, какие  бывают  в
экранизации каждого  большого романа,  не способной  вмес