сюда слишком
далеко, чтобы она смогла туда долететь. Џропадет попугай. € это больше всего
нас огорчает.
     Њежду прочим, вечерний  выпуск радиогазеты  откликнулсЯ на  это событие
длинным некрологом, в котором были перечислены благородные душевные свойства
и  заслуги  улетевшего попугаЯ и  выражалось соболезнование всего коллектива
его  владельцу, а также и австралийским  родственникам пропавшего без вести.
Џрочел некролог благоговейным траурным голосом доктор Љричак.

     26 марта

     •енрик  ‚.  ван  ‹оон, автор превосходной книги "ЊорЯ и люди", начинает
свой труд такими словами:
     "€сториЯ мореплаваний - это мартиролог человечества, причем на этот раз
камеры  пыток, которым  подвергались  люди, бросившие вызов  богам ‚ремени и
Џространства, были названы кораблЯми".
     „ушно, жарко. ‚ода совсем как зеркало, нет и намека на ветер. ‚есь день
работает лишь  один дизель. ’ащимсЯ со  скоростью  семи миль в час. ‡десь, в
этой  полосе  безмолвиЯ,  €ндийский  океан наиболее  безжизненный:  ни одной
птицы,  ни одного судна,  ни одного дымка  на  горизонте. ‚одЯнаЯ пустынЯ  -
синЯЯ, огромнаЯ  и  жаркаЯ. –веты в горшках, подаренные  Љунину в  Ђстралин,
вЯнут на глазах,  и мы не знаем, что предпринЯть длЯ их спасениЯ. Џотеем без
конца.
     Ќо когда Я в состоЯнии думать, мне становитсЯ Ясно, какой это подарок -
увидеть и этот лик океана.

     28 марта

     ‚  7.21 пересекли экватор под 68ь10' восточной долготы  и перебрались в
северное полушарие. ‘ирена "Љооперации" мощным троекратным ревом попрощалась
с  южным  полушарием.  Ѓольшинства  участников   возвращавшейсЯ   экспедиции
последний раз  были в северных  широтах  в ноЯбре 1956  года,  то есть почти
полтора  года  назад. „лЯ них  возвращение  под звезды  Ѓольшой  Њедведицы -
волнующее событие.  Ќочное  небо,  которое с каждым вечером  становитсЯ  все
более  знакомым,  порождает  и  у менЯ  чувство близости к дому, хотЯ  воды,
которые лежат за  форштевнем - Ђденский залив, Љрасное, ‘редиземное и —ерное
морЯ, - длЯ менЯ чужие и незнакомые.
     џ  мечтаю о прохладной и серой воде эстонских  проливов, о  деревенских
праздниках и  о том, что воспевал премудрый ‘оломон в  своей "Џесни песней".
„ума моЯ, просолившаЯсЯ, как салака, устремлЯетсЯ к звездам. Ќо - стоп!
     Џосле обеда встретили первый после Ђвстралии корабль. ќто был большой и
низкий  дизель-электроход, под  его форштевнем  развевались  пышные пенистые
усы; вероЯтно, его скорость бы четырнадцать - пЯтнадцать  узлов. Ќам, верно,
еще не раз придетсЯ  с завистью глЯдеть на быстроходные суда. Њного  позднее
видели еще целую  стаю  птиц  и больших летучих рыб. “же несколько дней, как
они нам попадаютсЯ, но рыбки до сих  пор были  крошечные, словно кильки. Ћни
летЯт над водой  долго, совсем  как птицы, чешуЯ  их красиво переливаетсЯ на
солнце. Ђ по  правому  борту резвилось  большое  дельфинье  стадо, -  затем,
взбаламутив воду, оно исчезло вдали.
     Ћчень  тихо  и  очень  жарко.  Ћкеан  словно  отполированнаЯ сталь,  он
отражает и облака,  и растопыренные плавники  да  сверкающие грудки  летучих
рыб. ‹ишь вода за кормой "Љооперации" покрыта беспокойной рЯбью.

     31 марта

     џ читаю:

     ѓибельный рок,
     ‹ица с печатью тайны,
     •ан, караван,
     †урчащий фонтан.
     Ќа ножах танцует султанша,
     Њагараджа и падишах,
     ’ысЯчелетний шах,
     Ѓледный месЯц над минаретами,
     ђыжие, крашенные хной красавицы
     ‚озлежат на пестрых коврах,
     Џлач муэдзина,
     ‘ладкий Яд опиума -
     ‚от вам ‚осток во французском романе,
     ‚от вам ‚осток в вашей фальшивой раме,
     ђазмноженный миллионными тиражами.

     ќто  строки  из стихотворениЯ  Ќазыма  •икмета  "Џьер ‹оти"  ("‚осток и
запад").  Ћни  вспомнились мне  сегоднЯ,  когда  Я разозлилсЯ  на океан,  на
правильный круг безжизненной воды,  на  пустынное,  высокое и Яркое небо над
ним, на  корабль, где на командном мостике счетчик показывает сто пЯтнадцать
оборотов винта в минуту, а лаг - девЯть с половиной  узлов, на  самого себЯ,
потому что  жара  и безмолвие не только  нависли над океаном  и  раскаленной
палубой,  не  только  наполнили  каюту  серо-голубой  тоской,   но  и  стали
единственной  темой  моих мыслей, стали длЯ менЯ единственной неопровержимой
реальностью,  на которую можно было разозлитьсЯ. Џроизошло это Явно  потому,
что где-то  в тайниках души  Я все же  окружил  тропический  €ндийский океан
ложным ореолом, но тут этот ореол рассеЯлсЯ как дым. Ћх, море, море! Ќа суше
мы обшиваем  его блестками и  лентами,  подобно  Џьеру ‹оти, идеализирующему
‚осток, обвешиваем бубенцами и погремушками, подкрашиваем его, словно боимсЯ
увидеть лицо морЯ без косметики. „нЯ через два слева от нас поЯвитсЯ Ђфрика,
а  справа ЂравиЯ - "хан, караван". Ќа восток же  от нас останетсЯ Ђравийское
море, через  которое  плыл мЯтежный  паломничий корабль "Џатна",  корабль из
книги Љонрада  "‹орд „жим", одной из самых моих любимых. ЉакаЯ монотонность!
џ вспоминаю  о  неделЯх, проведенных на лове сельди в ‘еверной Ђтлантике,  и
мне кажетсЯ, что ни разу океан там не был таким мертвым. ‚споминаю, как мы в
промасленных  куртках,  накинутых  на  сырые,  пропахшие  сельдью  спецовки,
бродили, шатаЯсь, по  узеньким  коридорчикам во  времЯ  трехдневного шторма,
заставшего  нас  где-то  между €сландией  и џн-Њайеном,  вспоминаю,  как наш
траулер  так мотало,  подкидывало и бросало, что даже  нельзЯ  было  понЯть,
какого  типа  волны нас  треплют. „а, там было нелегко, -  мне с  непривычки
особенно,  - но здесь, в этой части €ндийского океана, куда тЯжелее, душевно
тЯжелее.  ЉажетсЯ, что в океане, в этом вместилище полной  неподвижности, на
глазах у тебЯ сплавилось воедино множество безвестных людских судеб, серых и
будничных. €  никакаЯ дрожь  не возмутит море времени, никакаЯ  значительнаЯ
радость,  никакаЯ значительнаЯ  страсть,  никакое  чувство  - даже  глубокое
отчаЯние.
     Џо-видимому, это раздражающее спокойствие океана действует не только на
менЯ.  Њногие участники экспедиции,  скрыто  переживающие  сильную тоску  по
дому, говорЯт, что  сыты морем по горло. Љак только один дизель "Љооперации"
прекращает  работать  (а  случаетсЯ  это часто) и скорость  кораблЯ  падает,
раздаютсЯ  Яростные   возгласы.  ѓосподи,   каравеллы   Љолумба   делали  по
четырнадцать  узлов,  парусники,  возившие чай,  -  по  восемнадцать,  а  мы
зачастую  тащимсЯ по  свинцовой простыне океана  со  скоростью  в шесть-семь
узлов.  €  это  во  второй половине двадцатого века,  когда  где-то  там,  в
выгоревшей высоте,  наш  луноид мчитсЯ  со  скоростью восьми  тысЯч метров в
секунду!
     ЏЯлимсЯ  на океан. ‡анЯтно, до чего красивые слова о  море  Я слышал от
людей  из  глубин материка, впервые увидевших  ’аллинский  залив  с подножиЯ
памЯтника  "ђусалке".  ‚  то  же  времЯ  в  словаре   моих   друзей-рыбаков,
располагающем  оценками  самых  разных   вещей,  нет  ни  одного  выражениЯ,
характеризующего красоту  морЯ. ’ут  найдутсЯ  хорошие и красивые  слова и о
женщинах, и  о полЯх, и о хлебах, и о лесе, и обо всем, что обычно закрывает
горизонт,  -  такие  слова, рЯдом  с которыми  любое  литературное сравнение
покажетсЯ  бледным. Ќо  море, бурное или тихое, кажетсЯ особенно беспощадным
тем,  кто  плывет  домой  и перед  кем расстилаетсЯ  его  бесконечный с виду
простор, ненасытно  и равнодушно проглатывающий день за днем. ’оска  по дому
делает нас несправедливыми по отношению к океану и к кораблю.
     ‚ечер.  Џо  правому борту, милЯх в  полутора от  "Љооперации", движетсЯ
корабль. Ќаверно, он прошел через ‘уэц и направлЯетсЯ в Ђвстралию. Ћн  точно
такого же цвета, как и серые облака над водой, и кажетсЯ их клочком. „ве его
мачты  похожи на  спички, на вершинах  которых  виднеютсЯ две  безмолвные  и
неподвижные  точечки  белых  огней.  —удитсЯ,  будто  этот корабль  нагружен
‚ременем и Џространством, столь нам враждебными.

     2 апрелЯ

     Ќаконец вышли на большую дорогу ...
     “тром,  часов в  шесть,  увидели  первую  после  Ђвстралии  землю.  ќто
Ђфриканский  материк,  €тальЯнское   ‘омали,  мыс  ѓвардафуй.   "ЉооперациЯ"
обогнула его полукругом  и  вошла в Ђденский  залив.  Џрощай, океан!  €ли до
свиданиЯ?  Љто знает? џ писал и думал о нем  несправедливо. Љонечно,  океану
все рано - от моих слов и мыслей он не станет ни лучше, ни хуже, не вздумает
на  менЯ обижатьсЯ. Ћн велик - велик и в спокойствии и в гневе. ‚споминаетсЯ
мудрый Џлатон,  его "учение о душе". Џо мнению Џлатона, душа состоит из трех
частей: 1) разума, 2) нетерпениЯ и 3) вожделениЯ. ‚ "колесницу души" Џлатона
запрЯжено  два  конЯ  - конь  нетерпениЯ  и конь  вожделениЯ. Ђ в  колеснице
восседает  разум.  Љ  сожалению (это  мы  очень  хорошо  знаем  по  описанию
мореплаваний),  в  океане и конь  нетерпениЯ  и  конь вожделениЯ  самовольно
забираютсЯ   в  колесницу,  запрЯгают  вместо  себЯ  разум  и  начинают  его
подхлестывать.  €  тогда  мы уже  не  можем  смотреть  на  океан  с  тем  же
спокойствием,  с  каким  он  глЯдит на  нас. ќти мудрые  строки  будут  моим
прощальным словом к €ндийскому океану.
     Џо левому борту,  уже исчезаЯ  в мерцающей дымке  зноЯ, тЯнетсЯ ‘омали.
Ћколо маЯка, расположенного  на самом  верху мыса ѓвардафуй, оно было совсем
близко от  нас  -  в  километре, в полутора.  Ѓурные, светло-бурые,  местами
бледно-желтые скалы, лишенные растительности и влаги. Ћни круто обрываютсЯ в
море, и их раскалЯет солнце. Њежду скалами  к синей  воде спускаютсЯ низкие,
безжизненные и бесцветные долины,  занесенные  песком  пустыни и похожие  на
реки  или  на Языки глетчеров. Ќи одной рыбачьей лодки,  ни одного дома,  ни
одной  живой  души  на  этом  одиноком и грустном  берегу.  Ќа  фоне  бурой,
освещенной солнцем скалы показываетсЯ  высоко  выпрыгнувшаЯ из  воды рыба, с
плеском она падает обратно - наверно, в подстерегающую ее пасть.
     Љораблей  здесь  больше. Ќо Ђденский залив достаточно  широк, чтобы они
оказались за горизонтом. Њы  видим лишь те, которые направлЯютсЯ в Ђвстралию
или идут вдоль восточного берега Ђфрики на юг.
     ‚идим первых акул. Ћни, правда, лишены всЯкой агрессивности и,  проплыв
некоторое  времЯ  перед кораблем,  исчезают.  ЃезобразнаЯ все-таки рыба. ќта
тупоконечнаЯ голова обжоры, эта грЯзнаЯ  окраска и наглые движениЯ! Ќевольно
покрепче вцеплЯешьсЯ  в поручни. Џтиц здесь больше, но все  же не так много,
как могло  бы  быть  вблизи от берегов. Џо воде плавают  зеленые  водоросли,
очевидно, оторвавшиесЯ ото дна.
     Џосле долгого перерыва ветер  вновь становитсЯ  попрохладнее. € впервые
после  экватора  вода  в  бассейне  опЯть  начинает  освежать -  24 градуса.
’емпература воздуха 27 градусов.
     ‘  сегоднЯшнего днЯ живем по  московскому времени.  ‚ течение  рейса из
Ђвстралии  у нас  было шесть двадцатипЯтичасовых суток: аделаидское времЯ на
шесть часов опережает московское. ’еперь мы будем придерживатьсЯ московского
времени и  на порт-саидской, и на александрийской, и на дарданелльской, и на
одесской долготе. ‚се-таки хоть что-то устойчивое.

     4 апрелЯ

     “тром прошли Ѓаб-эль-Њандебский пролив и вошли в Љрасное море. ‘лева от
нас  Ђфрика, справа - полуостров ЂравиЯ. Ќаконец-то небольшаЯ волна и теплый
гул  морЯ. ‚етер - с кормы.  €дем длЯ себЯ неплохо -  за  последние двадцать
часов покрыли двести пЯть миль.
     Џосле обеда слева от нас  осталсЯ  остров –угар - один из крупнейших  в
Љрасном море.  Ћчень близко  от него,  местами всего в  километре,  проходит
большой  морской  путь.  “дивительный  пейзаж:  черные  конусообразные  горы
(высота ”уты, самой большой  горы –угара,  2047 метров),  темные  каменистые
склоны, и все это затЯнуто столь свойственной Љрасному морю почти бесцветной
желто-серой  дымкой,  смЯгчающей  резкость  контуров. ‘транно плыть по таким
синим, большим и весело шумЯщим волнам, над которыми столько  пыли.  ЏустынЯ
врываетсЯ в море, во рту  пересыхает,  в глазах  щиплет,  а на зубах скрипит
тонкаЯ, невидимаЯ песчанаЯ пыль. Љогда ветер дует с  Ђравийского полуострова
или с  пустынного Ђфриканского материка,  песчанаЯ  пыль сужает видимость до
пЯтидесЯти метров.
     ‘права от нас  остаетсЯ остров  Ђбу-Ђли.  ќто  крутые скалы того цвета,
каким обозначают на картах  пустынные  плоскогорьЯ. Ќа вершине острова маЯк.
‘колько  мы  ни  разглЯдывали  в бинокли и простым  глазом скалистую  стену,
обрывающуюсЯ в море, но  так и  не сумели найти  место, где мог бы  пристать
корабль  или  шлюпка. ‘траннаЯ, наверно,  одинокаЯ  и по-арабски  задумчиваЯ
жизнь  у команды такого  маЯка: вокруг - морскаЯ  синева (Љрасное море очень
синее, даже темно-синее), на востоке - –угар со своим ландшафтом дантовского
"Ђда", в воздухе  - песчанаЯ пыль, а в небе  -  большое солнце, как во времЯ
лесных пожаров.  Љорабли проходЯт, идут с юга  и  на юг,  и  хотЯ  волны  их
килевой струи, похожей на рыбий хвост, достигают скал Ђбу-Ђли, но сами суда,
очевидно, остаютсЯ  длЯ  обитателей  маЯка  такими же  далекими, как  ночные
звезды.
     Њного кораблей, в основном наливных танкеров. ‡десь,  в Љрасном море, Я
видел самое красивое из зрелищ,  какие когда-либо  наблюдал в  плавании. Ќам
встретилсЯ датский танкер "Ђнна  Њарска" - водоизмещением в тринадцать тысЯч
тонн, с белыми палубными надстройками, с небесно-голубым корпусом. ‚се в нем
-  и его стройное  вытЯнутое тело,  и  какаЯ-то  устремленность каждой линии
вперед, и  венок белой  пены на  голубой груди - заставило  нас залюбоватьсЯ
этим кораблем, словно красивым человеком. „о  чего же прекрасным бывает иной
корабль - настоЯщаЯ стальнаЯ сказка! Њы  еще следили за удалЯющейсЯ "Ђнной",
как тут  же поЯвилсЯ,  разрезаЯ  небесно-голубой  грудью воду  и  ветер,  ее
абсолютный двойник  "ќмма Њарска". Ћни шли  одним  курсом  по направлению  к
Ѓаб-эль-Њандебскому  проливу, становились  все меньше  и наконец  исчезли  в
реющей  над морем песчаной пыли,  словно две сказочные сестры  - в  росистом
тумане над костром €вановой ночи.
     ‚ечером на палубе показывают "Ѓроненосец  "Џотемкин".  ‘квозь ванты над
экраном вниз смотрит луна, а по обоим бортам проплывают огни судов.

     5 апрелЯ

     ‘анитарный аврал. Њоем  с Љуниным (наверно, в последний раз) свою каюту
и натираем до блеска медные части.

     6 апрелЯ

     Њоре  чудесное.  Џрохладный, самый  приЯтный встречный ветер.  ‘корость
хорошаЯ. „нЯ через три-четыре прибудем в ‘уэц.
     “же не  помню  точно, сколько раз по пути  из  Њирного  в  Љрасное море
менЯлсЯ  наш  маршрут.  ‘начала  говорили, что  мы поплывем в  …вропу  через
Љейптаун.  Џотом  -  что  прЯмо  на  север  и  что  первый  порт  следованиЯ
неизвестен.  Џотом  называлась ЂвстралиЯ -  Њельбурн. ‡атем  -  ‚еллингтон в
Ќовой  ‡еландии,  где надо  забрать морскую  экспедицию  и откуда, возможно,
придетсЯ возвращатьсЯ  на  родину  через  Џанамский канал. Ќаконец поЯвилось
что-то  определенное -  Ђделаида.  ‘  самой же Ђвстралии и до  нынешнего днЯ
наиболее устойчив  был следующий вариант возвращениЯ:  через ‘уэцкий канал в
Ђлександрию,  где  мы  должны  были  пересесть  на  "Џобеду",  отходЯщую  из
Ђлександрии 19  апрелЯ и приходЯщую в Ћдессу  25-го.  Џри  этом  варианте мы
пробыли бы в …гипте целую неделю.
     ‘ сегоднЯшнего утра все только и говорЯт что о новом маршруте к Џирею в
ѓреции, где пересЯдем на пассажирский пароход "Љрым". "Љрым" покидает ѓрецию
уже 13  апрелЯ. ’ак что мы, возможно, попадем домой  на целую неделю раньше.
Ћднако Я думаю, что это еще не последний вариант.
     ЌесмотрЯ на  то, что эти новые  предположительные маршруты порождают  в
душе известную  неуверенность, они все же ЯвлЯютсЯ превосходным развлечением
в монотонной судовой жизни. ‘транствуешь мысленно по путЯм,  на которые твоЯ
нога никогда, может быть, и не ступит, хотЯ за это и нельзЯ поручитьсЯ.
     ЌачинаетсЯ упаковочнаЯ горЯчка.

     7 апрелЯ

     ‚  14.30 пересекли  тропик ђака  и вышли из тропического поЯса. ‚се еще
стоит теплаЯ,  солнечнаЯ погода,  дует  слабый  встречный  ветер.  ѓреческий
вариант  маршрута  держитсЯ   уже  второй  день.  €нтересно,  долго  ли   он
просуществует?
     “тром  приплыла  порезвитьсЯ в  носовых  волнах  кораблЯ  большаЯ  стаЯ
дельфинов.  €х  было  около  тридцати. ‹етучие  рыбы  здесь  мельче,  чем  в
€ндийском океане,  зато дельфины  намного  солиднее. Ћни долго  следовали за
нами. €з-за них на баке было прервано заседание "симпозиума".
     "‘импозиум"  как  форма  организационной  работы  возник  у  нас  после
Ђвстралии. Ћн собиралсЯ и раньше,  еще в  теплых широтах Ђтлантики, но тогда
он  еще не обрел прав общего собраниЯ  экспедиции. Ќо в то же времЯ это и не
совсем общее  собрание экспедиции. “частвовать в нем не обЯзательно, хотЯ он
и  без того собирает весь коллектив. Љино,  танцы, самодеЯтельность, а также
оформление  претензий  к командованию  -  во  всех  этих  делах  "симпозиум"
фактически  ЯвлЯетсЯ   верховной  властью.  Ќа  заседаниЯх  нет  постоЯнного
председателЯ, нет секретарЯ, нет, как  может показатьсЯ, и никакого порЯдка.
Ћни всегда проводЯтсЯ на баке, под синим небом и жарким солнцем, в них  есть
что-то  стихийное,  что-то   первозданное,  чего  не  бывает  в   собраниЯх,
проводимых в столовой. ‚зглЯнем на заседающих. ‚се они без  рубашек, в одних
трусиках.  ‘ некоторых сходит третьЯ шкура, некоторые краснокожи,  некоторые
коричневы, а  некоторые - это наиболее молодые  и  активные -  совсем черны.
Љое-кто  притащил с  собой полотенце и одеЯло,  на котором можно  разлечьсЯ,
подставив солнцу живот или спину. ‚се босиком.  ЌачинаетсЯ "симпозиум": иной
повернетсЯ на  бок  и взглЯнет на  оратора  (или  на  ораторов),  иной  лишь
поднимет  голову, а преферансисты и  доминошники продолжают заниматьсЯ своим
делом. ќто,  однако,  никому  не мешает  в подходЯщий  момент вставить  свое
словечко.
     ‡аседание  сегоднЯшнего "симпозиума" началось стихийно. Ќа повестке днЯ
лишь один небольшой  вопрос.  ‚ случае,  если греческий  вариант отпадет (но
покамест он не отпал) и мы пересЯдем  в Ђлександрии на  "Џобеду", у тех, кто
этого  захочет,  будет  возможность  съездить  в  Љаир.  Ћбсуждение  вопроса
заканчиваетсЯ   быстро.   —асть  решает  по  этому  случаю  потратить  шесть
египетских фунтов, часть - нет, и начальникам отрЯдов поручаетсЯ составление
списков желающих.
     Ќо  настоЯщее заседание на  этом  не  кончаетсЯ,  а  только начинаетсЯ.
‡атрагиваетсЯ такой вопрос, что даже игроки бросают  свое дело и вмешиваютсЯ
в прениЯ.  ‹ицо  у  ѓаврилова расстроенное  и  мрачное, зато у ’ихомирова  -
великодушно-снисходительное.   ’е   же  противоположные  чувства,   у  одних
скрываемые  лучше, у других - хуже, видишь  и на остальных лицах.  Џроизошло
что-то невероЯтное, вызвавшее у  кого сдерживаемое удовлетворение,  у кого -
Явное недовольство.
     - "“били, значит, ”ердинанда-то нашего!" - произносит кто-то знаменитую
фразу, которой начинаетсЯ "Ѓравый солдат вейк".
     ѓаврилова будто шершень  ужалил. Ћн делает глубокий  вздох, его  мощнаЯ
груднаЯ  клетка  вздымаетсЯ,  затем  он  медленно  выдыхает  воздух,  но  не
произносит ни слова.
     "ахтер" выиграл у московского "„инамо" со счетом 2:1!
     ‘кандал.  Љ тому  же спартаковские болельщики ведут себЯ самым  обидным
образом,  держатсЯ  со  снисходительным сочувствием,  будто глубоко понимают
душевный кризис "динамовцев". Ћни молчат,  но  и молчание бывает порой очень
многозначительным,  куда более убийственным, чем речь наилучшею  оратора. Ќа
лицах  сторонников   "„инамо"  -  растерЯнность  и   изумление.  ’еперь  мне
становитсЯ Ясно, почему однажды на московском стадионе "„инамо" менЯ чуть не
побили, когда Я  выразил свои чувства в неподходЯщем  месте и в неподходЯщем
обществе,  то есть среди патриотов  противного лагерЯ. Џоведение  футбольных
болельщиков, сколько  мне их  приходилось  наблюдать, менее  всего подчинено
рассудку. ќто бушевание страстей, сильных переживаний, самозабвеннаЯ радость
победы  и  горечь  поражениЯ.  ‚  средние  века  рыцари  от  таких   сильных
переживаний вздевали друг друга на копьЯ, а дамы, терЯЯ сознание,  падали на
грудь своих кавалеров. ‘реди футбольных болельщиков чувствуешь, что ты вновь
попал во времена детства человеческого общества и сам становишьсЯ ребенком.
     - „а, два - один... Џобили наше "„инамо", побили, - говорит ’ихомиров -
€ кто побил? „аже не "‘партак", а "ахтер"!
     ‘ильные руки ѓаврилова вцеплЯютсЯ в поручни.
     - Ќу и что с того, что побили? - начинает он громко сердитым голосом. -
‘лучаетсЯ. Ќо "„инамо" - это ведь команда! (€  он перечислЯет все достижениЯ
"„инамо" в играх на  первенство и на кубок, все  его победы времен  новейшей
истории.)  ‘амаЯ  лучшаЯ  команда!  Ђ "‘партак"...  (ЏеречислЯютсЯ поражениЯ
"‘партака", все, сколько их было, и даже  сверх того.) “ж если "„инамо" едет
за  границу, так  оно играет  с  самыми сильными командами. Џомните  Ђнглию?
(Ќовое перечисление.)
     - „ва - один, от "ахтера"!.. - говорит какой-то "спартаковец", пытаЯсь
возвратить ѓаврилова к современности и на отечественную почву.
     Ќо ‚олодЯ продолжает:
     - Ђ если "‘партак" куда и посылают, так на  какие-нибудь острова ’ихого
или  €ндийского  океана.  €  там  он  играет  с лесными  племенами,  которые
бутсов-то  еще  не видели:  три  пальца  на ноге забинтуют  да  и гонЯют мЯч
босиком.  "‘партак",  Ясно,  и выигрывает со счетом  четырнадцать  - ноль, а
потом еще хвастаетсЯ соотношением мЯчей.
     -  "‘партак" ты оставь в покое. ‚едь "„инамо"  проиграло два - один, не
"‘партак"
     -  "Џроиграло" да  "проиграло"!  џ и  сам  знаю, что проиграло!  Ќо  по
государственным соображениЯм "ахтеру" не надо  было  выигрывать.  (ЏодобнаЯ
логика ошарашивает некоторых!) ‚едь как это повлиЯет на шахтеров? Ћт радости
они  за  следующую  неделю  выдадут  на-гора  на  миллион,  нет,  на  десЯть
миллионов, нет,  на  ста  миллионов  тонн  меньше.  (ѓаврилов описывает  нам
процесс этого фантастического падениЯ  добычи,  очень  красочно  описывает.)
‚ыиграл бы  "ахтер" у "‘партака" - тогда бы ничего  этого  не случилось. Ќо
раз у "„инамо" - то беды не миновать!
     ’ут  вмешиваетсЯ  весь  "симпозиум".  ‘ильные  загорелые  руки  и  ноги
приходЯт в движение,  демонстрируетсЯ  техника ударов,  речь вдруг  начинает
изобиловать  специальной  терминологией.  ‡а разрешением  важнейших вопросов
обращаютсЯ  к  ‘емену  ѓайгерову,  бывшему  футболисту. —ерез какое-то времЯ
соперничество  "„инамо"  и  "‘партака"  оказываетсЯ  погребенным  под грудой
абстрактных проблем,  на  баке царит ”утбол, царит почти час, непоколебимо и
единовластно.
     ‘инее-синее  море,  мЯгкий  ветерок,  солнце.  Њного  проходЯщих   мимо
кораблей.  Њы  уже  так привыкли к ним, что  лишь  один большой пассажирский
пароход прерывает  на миг наш "симпозиум". Ђ кончаетсЯ он  лишь  после того,
как перед носом судна поЯвлЯютсЯ две акулы.

     8 апрелЯ

     Ќаконец-то известен новый и, как  мы надеемсЯ,  окончательный маршрут и
окончательные сроки.  Њы плывем  в Ђлександрию, пересаживаемсЯ там 13 апрелЯ
на  "Џобеду",  приплываем  16-го   в  Ѓейрут,  19-го  возвращаемсЯ  снова  в
Ђлександрию, уходим оттуда вечером  того же  днЯ, 21-го  приходим в Џирей, в
полночь  покидаем  его,  заходим  на  несколько  часов  в  ‘тамбул,  ‚арну и
Љонстанцу  и 25 апрелЯ прибываем  в Ћдессу. ’аким образом, на  …гипет у  нас
остаетсЯ  почти неделЯ. ‚озможно, что завтра ночью будем уже в  Љаире, если,
конечно, опЯть что-нибудь не изменитсЯ.

     ‚ ночь на 10 апрелЯ 1958

     Љаир, отель "‹уна-парк"

     Ќесколько  минут  назад  служащий отелЯ  ввел  менЯ в номер.  ќто  юный
черноглазый  магометанин  с орлиным  носом  и  с  пергаментным  цветом лица.
‘транное  у менЯ было чувство,  когда  он  вел  менЯ по коридору.  ‘тупал он
совсем неслышно. Ќа нем был белый  кафтан до пЯт, подвЯзанный красным шнуром
и несколько напоминающий не то талар, не то халат. —ерный султан его красной
фески  покачивалсЯ из стороны в сторону.  ‚ полутемных по-ночному  коридорах
мне казалось,  что менЯ  плотно обступили  тишина и  тени,  что  Я  внезапно
оказалсЯ  среди чего-то  совершенно чужого и незнакомого. Њой вожатый открыл
какую-то дверь, вошел в нее, зажег свет и, сложив руки на груди, отвесил мне
такой глубокий поклон, что мне был виден лишь  красный верх его фески. Џотом
он снова поднЯл  голову  и, взглЯнув  на  менЯ  в  упор  своими  сверкающими
глазами, сказал грудным голосом:
     - ђус, карашо!
     ‡атем он улыбнулсЯ и ушел так же неслышно, как и пришел.
     ђассматриваю комнату. ирокаЯ кровать с крошечной подушкой, стул, шкаф,
у кровати столик  с ночной лампой, умывальник. €  все.  Ћкно выходит в узкий
квадратный колодец двора, на дне которого не видно никакого движениЯ. „ругие
окна  либо темны, либо закрыты ставнЯми. Ќо наверху  - клочок темного неба с
немногочисленными звездами, с дрожащим, беспокойным  заревом  огней и реклам
большого города. €здалека сквозь окно слабо доносЯтсЯ  волнующие чужие звуки
ночного Љаира.
     ... Њы  пришли  на суэцкий  рейд уже  девЯтого пополудни.  "ЉооперациЯ"
бросила ЯкорЯ довольно близко от города. ‚ бинокли и без них мы разглЯдывали
город и шлюзовые ворота канала. ‚полне современный город, особенно зданиЯ на
берегу, вблизи от порта.  ‚идно, ‘уэц - молодой город,  хотЯ первые данные о
нем восходЯт к десЯтому  веку. ‚ XVI веке, после  завоеваниЯ его турками, он
стал играть  большую роль  как военный и торговый  порт, но затем постепенно
утратил свое значение и величие. ‘уэц  снова ожил в свЯзи с открытием в 1869
году ‘уэцкого канала. ‘ейчас тут (по данным 1952 года) сто  пЯтнадцать тысЯч
жителей.
     ‚ечером нас переправили в шлюпках на берег. ’уристскаЯ контора, взЯвшаЯ
на себЯ заботу о нашей поездке в Љаир,  прислала на пристань свои машины. Њы
проехали через  ‘уэц. € вблизи он производил то же, что с рейда, впечатление
современного  богатого города.  ‹ишь  кажетсЯ, что  его сто пЯтнадцать тысЯч
жителей втиснуты  на слишком узкую площадь, что пески пустынь вокруг ревниво
отказывают городу в пространстве, заставлЯЯ его обратить лицо к морю.
     Џоехали в Љаир. ‘олнце, повисшее над самым шоссе, уставилось нам в лицо
своими желто-красными, усталыми, большими  глазами. •отЯ окна  в машине были
закрыты, на зубах уже скрипел песок. Ћднообразный, печальный, унылый пейзаж.
ђедкаЯ и жесткаЯ трава, голый песок, чахлые деревца и одинокие дома. ‚дали -
четыре верблюда с темными всадниками  на спине, словно сросшимисЯ с седлами.
‚ысокие шеи  "кораблей пустыни", их покачивающийсЯ шаг, их  горбы и  длинные
ноги, а позади - желтаЯ, слегка волнистаЯ равнина под бледно-голубым небом с
рыжеватыми краЯми.  ‘ходство с морем - поразительное и контраст морю  - тоже
поразительный. ’емнеет внезапно, в небе  начинают мерцать звезды, и все, что
мы можем еще  разглЯдеть, - это узкаЯ полоска  незнакомой земли, ровно такой
ширины,  какую  охватывает  свет  фар.  ЂсфальтоваЯ  лента  дороги,  силуэты
деревьев  вдоль  нее,  стена дома, случайно  оказавшаЯсЯ  в полосе света, да
одинокие  верблюды  с  позвЯкивающими колокольчиками  на  шее  и  безмолвным
египтЯнином в седле. Њы  проносимсЯ  по …гипту,  но не видим его до тех пор,
пока часть неба не окрашиваетсЯ заревом Љаира.
     Џервые впечатлениЯ  от  Љаира поздним  вечером.  “же  тихие  улицы,  по
которым мы  направлЯемсЯ  к отелю "‹уна-парк", вполне европейские.  € платье
поздних прохожих -  тоже  европейское. Ќо не  их  лица.  …сть даже  в  таком
отходЯщем ко сну Љаире что-то  праздничное  и  волнующее. Џовсюду  на стенах
лаконичные  плакаты  с изображением  Ятагана на фоне звезд. Њного  портретов
ѓамалЯ ЂбделЯ Ќасера и  президента ‘ирии. Ќа каждой стене, на каждой витрине
-  улыбка  Ќасера. ‚идно,  теперь,  после того как …гипет и ‘ириЯ слились  в
Ћбъединенную Ђрабскую ђеспублику, в  воздухе витает одна-единственнаЯ мысль,
одно стремление, один магнетический призыв:
     - Ђрабы, объединЯйтесь!
     ‚ отеле "‹уна-парк" нас принЯли как  долгожданных гостей. “же во  времЯ
ужина повторЯли  фразу,  превратившуюсЯ  потом  в  неизменный рефрен:  "ђус,
карашо!" Њы  как-то  не  сумели,  несмотрЯ на  все усилиЯ  наших "англичан",
объЯснить, откуда мы  прибыли. …сли  бы мы сказали им, что  с ‹уны,  а не из
Ђнтарктики, это  было бы  им понЯтней и ближе. Ћни все повторЯли "Ђнтарктис,
Ђнтарктис",  но,   видимо,  это   слово  не  соединЯлось  в  их  сознании  с
какой-нибудь землей  или морем.  Ћно и  понЯтно.  ‚ласть Ђллаха  и  его  дух
простерты   над   минаретами,   над   оазисами,   над   пустынЯми   и    над
кормилицами-реками, а с холодными морЯми, снегами и льдами у пророка никогда
не было никакой свЯзи.
     ЉакаЯ роскошь - снова спать в настоЯщей постели и хоть в чужой, но тоже
настоЯщей комнате!
     ‘покойной ночи!

     ‚ ночь на 11 апрелЯ

     ‘редиземное море

     ‚ы бывали в Љаире? ‚ероЯтно,  нет, во всЯком случае, большинство из вас
не бывало.  џ проспал в Љаире одну ночь, бродил  по  нему один день и, чтобы
познакомитьсЯ  с  Љаиром,  советую  вам раскрыть девЯтнадцатый  том  Ѓольшой
‘оветской ќнциклопедии  и на 371-й  и  372-й  страницах прочесть весь  текст
между  статьЯми "Љаинск"  и "Љаиров". Џробыть  один день  в городе,  который
хотел бы  рассмотреть, изучить,  понЯть и, может быть, даже  описать в общих
чертах, -  от  этого  мало что остаетсЯ, кроме отрывочных мыслей и сведений,
калейдоскопа  новых имен и цифр, причем именно  то, что ты стараешьсЯ узнать
как можно больше, ЯвлЯетсЯ гарантией того, что ты ничего  не узнаешь и почти
ничего  не увидишь.  Њы ходили по каирскому  …гипетскому музею. џ смотрел на
мумии,  на каменных фараонов  и фараонш, на  свЯщенного  быка, на  старинные
порталы, на  барельефы и  фрески, на статуи и  статуэтки, на древние монеты.
‚идел  необычайно  богатую культуру  давних времен, развешанную по  стенам и
стендам,  разложенную по  витринам.  Њы  проходили  мимо  нее,  словно  мимо
почетного  караула,  и казалось,  что  глаза каменных  фараонов,  высеченные
резцами мастеров тысЯчелетиЯ назад, смотрЯт на  нас насмешливо. ‡а один день
не поймешь всего того, что  народ древнего …гипта создавал  веками, - такого
далекого нам и чужого, такого могучего и прекрасного. ‹ишь возникает желание
вернутьсЯ сюда  снова,  чтобы  побродить  по  сумеречным  залам  спокойно  и
вдумчиво. Ќадо быть благодарным и за  одно  это желание.  ЊаленькаЯ гипсоваЯ
голова  царицы Ќефертити, купленнаЯ мной в Љаире, смотрит сейчас  на менЯ со
стола и тоже как будто говорит:
     - ‚озвращайтесь!
     Њы были в мечети Њухамед-Ђли. Џриводить ли тут даты, размеры, описаниЯ?
Ќе  стоит, потому  что покамест они и длЯ менЯ  мертвы. ’ут чудесные  ковры,
электрический свет, похожий на свет свечей, узкие балконы длЯ женщин,  - они
без  ковров и  отделены от общего помещениЯ  занавесом.  Ђрхитектура  мечети
Њухамед-Ђли оставлЯет цельное, законченное  впечатление,  -  все тут  словно
само  собой  оказалось  на  своем месте, и мы, восседаЯ в  носках на красном
ковре,  тихо выражаем свое восхищение перед давно умершим  зодчим,  сумевшим
построить в столь наполненном  солнечным светом городе здание, в котором так
мною прохлады, полутьмы, воздуха  и на редкость гармоничной красоты. €сториЯ
же  мечети,  рассказаннаЯ нам гидом, хорошо владеющим русским Языком, вполне
обыкновеннаЯ, такаЯ же, как у других мечетей.
     € все же -  до чего богатый день! €з Љаира мы съездили в ѓизу, на левый
берег  Ќила.  Љонечно,  мы  в  ‘оветском  ‘оюзе   привыкли  к  рекам  такого
гигантского  масштаба, что знаменитый  Ќил,  отец …гипта, его  кормилец, его
главнаЯ  артериЯ,  его  свЯтынЯ, ничем  нас  внешне  не поразил  -  ни своей
шириной, ни  быстротой течениЯ, ни небесной синевой. ‚прочем,  после океана,
где глаз  свыкаетсЯ с небывалыми длЯ суши масштабами,  любаЯ река производит
скромное впечатление.
     € все-таки, как не сравним ни с какой горой гигантский  айсберг, как не
сравнимо знойное безмолвие океана  с самым глубоким  безмолвием суши, так же
не сумеешь  сравнить ни с чем уже знакомым египетские  пирамиды. Ќаши машины
начали подниматьсЯ в гору,  к  пирамидам ѓизы, а следом за ними поскакали на
лошадЯх и верблюдах человек сто египтЯн (чтобы мы их снЯли верхом). € вот на
фоне  неба поЯвились  вершины трех пирамид  ѓизы. ЏерваЯ из  них  - пирамида
•еопса.  ‚округ  нее  простираютсЯ  пески,  и  сама  она  со своими  желтыми
треугольниками могучих  стен кажетсЯ вырастающей из песка. Ћтсюда, снизу, не
видишь за ней ничего, кроме синего, томимого  жаждой неба, да и кажетсЯ, что
ее фоном достойны быть лишь небо и пустынЯ.
     џ знал,  что пирамида •еопса сооружена  примерно  за две тысЯчи семьсот
лет до нашей эры. џ  знал, что ее строил длЯ себЯ, как последнее пристанище,
фараон  четвертой  египетской  династии  •еопс  и  что  двести  тысЯч  рабов
создавали  это пристанище в течение тридцати лет, взгромождаЯ один на другой
каменные кубы весом в две с половиной - три тонны. џ знал, также, что высота
пирамиды сто сорок  шесть метров, что  она, стало  быть,  выше башни  церкви
Ћлевисте  в ’аллине.  Ќо каждаЯ  сторона квадратного основаниЯ  пирамиды так
длинна, что поначалу  мы и  не  обратили вниманиЯ на ее высоту. ‹ишь  потом,
когда начинаешь переводить взглЯд с одного сужающегосЯ кверху и отступающего
назад  каменного  слоЯ  на  другой, когда  сравниваешь  величину пирамиды  с
величиной людей, домов и разных предметов, когда  посмотришь на нее издали и
увидишь рЯдом с ней изваЯние верблюда, кажущегосЯ крохотным, словно игрушка,
тогда терЯешь дар речи.
     ЌаправлЯемсЯ в усыпальницу.  “зкий ход, прорубленный в каменной кладке,
извиваетсЯ между бугристых стен, и приходитсЯ  все времЯ пригибатьсЯ,  чтобы
не ушибить голову. ‡атем идет наклонный ход, ведущий к вершине пирамиды, где
и  находитсЯ усыпальница.  ‘тены  наклонного  хода, образованные гигантскими
каменными блоками,  отполированы. Џри одном взглЯде  наверх захватывает дух:
узкий и высокий коридор поднимаетсЯ под углом почти в сорок пЯть градусов  и
кажетсЯ длинным,  словно целаЯ жизнь. ‹юминесцентное  освещение  делает лица
призрачными и  старыми. ‡атем  начинаем  подниматьсЯ  по  наклонному ходу  с
металлическим полом. ЏробираемсЯ чуть  ли не на четвереньках. ‚оздух сухой и
пахнет известью. џ иду примерно в середине нашей группы. џ слышу учащенное и
трудное дыхание людей, идущих впереди, а оглЯнувшись назад, вижу, как ползут
следом двадцать человек  с бледно-зелеными лицами и черными провалами вокруг
глаз. ЋтдуваемсЯ.  ‚ысокий и узкий коридор все не кончаетсЯ и  не кончаетсЯ.
—увствуешь у себЯ над головой тысЯчи тонн камнЯ и ощущаешь, как пробегает по
коридору известковое дыхание тысЯчелетий.
     „обираемсЯ до усыпальницы. ‡десь тоже люминесцентное освещение. “зкое и
высокое,  до  грандиозного  простое  помещение  с  отшлифованными  каменными
стенами. Ѓольшой саркофаг из полированного гранита, в котором некогда лежала
мумиЯ •еопса. „елимсЯ своими мыслЯми вполголоса, потому что - и опустевшаЯ -
эта усыпальница впечатлЯет необычайно сильно. Ђ в нескольких метрах отсюда -
сиЯющее  солнце, жаркие пески,  синее небо  и арабы со своими  верблюдами  и
торговыми заботами. Ќо сейчас кажетсЯ,  что до всего этого  далеко,  страшно
далеко.  ‡десь, внутри пирамиды,  словно  смотришь  в  лупу  времени.  ‡десь
владениЯ Ћсириса,  бога подземного  царства, владениЯ тишины и  тысЯчелетий,
здесь  все  кажетсЯ  неизменным  или  менЯющимсЯ  столь   же  медленно,  как
что-нибудь погребенное на километровой глубине вечных льдов.
     ‘нова оказавшись на солнце,  мы  с облегчением переводим  дух. Љаменное
лицо  сфинкса,  гигантского  сфинкса ѓизы, думающего скорбные думы,  смотрит
вдаль.  ‘покойно и величественно  вытЯнув  свое  львиное  тело, лежит он под
знойным солнцем. Ќа его могучей спине восседает пЯть тысЯчелетий.
     Ќет, надо сюда вернутьсЯ!

     Њы покидали  Љаир  поздним  вечером.  ‚округ была  прохладнаЯ  тьма. Њы
доехали до €змаила,  а  там свернули на параллельную каналу дорогу, идущую в
Џорт-‘аид. ‚оинские патрули не раз останавливали нас длЯ проверки, но тут же
разрешали ехать дальше. ‡десь, в зоне канала, так же, впрочем, как и во всем
…гипте, идет война с контрабандой наркотиками...
     ‘ шоссе ‘уэцкий канал выглЯдит странно. „орога, по которой  мчатсЯ наши
машины,  возвышаетсЯ над  уровнем  воды  ненамного. ‡ачастую  искусственный,
прЯмой,  как стрела, водоем прЯчетсЯ от нас за песчаными  заносами. Ђ  то он
вдруг  выглЯнет снова, и опЯть  блеснет  его ночнаЯ, чернаЯ,  словно деготь,
гладь, на которой дрожат отражениЯ фонарей,  похожие  на золотые Яблоки,  но
миг  спустЯ оба  берега  ‘уэцкого  канала  уже  сливаютсЯ с темной  пустотой
‘инайской  пустыни,  котораЯ равнодушно поглощает узкую  полосу соленой воды
глубиной в тридцать пЯть футов. € вдруг видишь посреди пустыни корабли  с их
сигнальными  огнЯми,  с  их Яркими иллюминаторами  и  освещенными  палубами,
видишь на их тЯжелых корпусах надстройки и мощные коренастые мачты. ‚ первый
момент  возникает такое  чувство,  словно  увидел  верблюда  посреди океана.
‘удно, всегда кажущеесЯ на мире высоким и могучим, выглЯдит здесь необычайно
маленьким.  Ћно как бы уменьшаетсЯ на фоне панорамы постепенно поднимающейсЯ
к горизонту пустыни.
     Ќаконец - Џорт-‘аид. Њы пьем кофе в низком здании таможни и после этого
отправлЯемсЯ на рейд  - встречать "Љооперацию".  ѓортанные крики лодочников,
взаимные оклики со  шлюпок и с кораблей. Џодмигивают  маЯки, на  маслЯнистых
ленивых волнах извиваютсЯ, словно угри, вытЯнутые отражениЯ огней. Џритихшие
гигантские суда,  стоЯщие на Якоре. ‘казка  из  современной "’ысЯчи  и одной
ночи".  Ђ справа ночной  город,  Џорт-‘аид, где в  1956  году  английские  и
французские "полицейские" сровнЯли с землей два рабочих квартала. Џо темному
небу плывет  желтаЯ  луна. € Я вполголоса  читаю  себе строки  из есенинской
"Ѓаллады о двадцати шести":

     Ќочь, как дыню,
     Љатит луну
     Њоре в берег
     ‘труит волну
     ‚от в такую же ночь
     € туман
     ђасстрелЯл их
     ЋтрЯд англичан.

     €з   канала  выходЯт  корабли.  Ќам   долго   не  удавалось   разыскать
"Љооперацию",  - в канале все корабли включают очень сильные  прожекторы, от
них слепит глаза и корпуса судов кажутсЯ  одинаковыми. Ќо наконец мы находим
"Љооперацию". Љорабль, не замедлЯЯ хода, проплывает мимо, а мы перескакиваем
с моторных лодок на трап, повисший над водой.

     12 апрелЯ 1958

     ЂлександриЯ

     ‚чера,  11 апрелЯ, мы прибыли на  александрийский  рейд. ЊорскаЯ  вода,
средиземноморскаЯ  вода,  была  сплошь усеЯна  у берегов  желтыми пЯтнами, -
казалось,  будто  под  ней  покачиваютсЯ  огромные балтийские  камбалы.  ќто
песчаные  наносы,   подводные  ответвлениЯ   жаждущей  пустыни,  возведенные
послештормовыми   волнами.  ’ЯжелаЯ,   многодневнаЯ  волна   бьет   в   борт
"Љооперации". …е назойливые  размеренные удары прекращаютсЯ лишь после того,
как судно, бросив ЯкорЯ, поворачиваетсЯ носом к ветру.
     ‚ид на  Ђлександрию  с  морЯ -  да, это  зрелище! ѓород  растЯнулсЯ  по
ровному  почти   берегу   на  несколько  миль   -   белоснежный,   красивый,
впечатлЯющий.  Ћн  так  и сверкает  под  лучами  беспощадного  солнца  ‘иЯют
обращенные  к  морю белые  фасады  десЯтиэтажных европейских  домов.  ‘трелы
воздушных  минаретов устремлЯютсЯ  к  небу.  …динственными  темными  пЯтнами
ЯвлЯютсЯ серые портовые причалы, закопченные башни кранов и большой торговый
пароход ”едеративной ђеспублики ѓермании,  темные борта которого перекрывают
при  движении   нижние  этажи  домов,  а  труба  проходит  под  полумесЯцами
минаретов. Ќо  вот буксиры увели пароход прочь, и мы опЯть видим весь город,
слишком  красивый,  чтобы  быть  настоЯщим.  ‹ицо у  него  европейское,  оно
подкрашено  и без чадры. Ќо навернЯка у него имеетсЯ и другое, уже прикрытое
лицо, арабское, темноглазое, более подлинное. Ћчевидно, второй  облик города
и скромнее и пестрее.
     € сама  ЂлександриЯ и та природа, котораЯ ее  окружает, богаче зеленью,
чем  все остальные  города …гипта.  Ќад Ђлександрией простираетсЯ  благодать
дельты Ќила.
     Ќовый  город  всегда  волнует,  будь  он  Ђлександрией  или  райцентром
эстонского захолустьЯ.  Џоследний волнует темпом  своего юного роста, заново
создаваемыми  кварталами,  заново создаваемыми  традициЯми. Ђ  первый  - как
своей стариной, историей, так и сегоднЯшним днем.
     Ћб Ђлександрии Я знаю мало ‡наю, что ее основал Ђлександр Њакедонский в
332-331 году до нашей эры. ‡наком с  отдельными осколками различных культур,
смешавшихсЯ тут в одном потоке: греческой, римской, египетской, иудейской, -
с некоторыми писателЯми античного мира, которые около двух тысЯч  лет назад,
возможно, смотрели  с  этого  же берега  на ‘редиземное море. ’ут процветала
наука  и  литература,  тут  были  впервые  заложены  греками начала  точного
изучениЯ природы. Ќо четвертый век, век молодого воинствующего христианства,
положил этому конец, и ЂлександриЯ перестала существовать как научный центр.
ќнгельс  назвал  крестовые  походы  "великолепным  памЯтником  человеческому
безумию".   €  когда  епископ   ”еофил  приказал   в  391  году   уничтожить
Ђлександрийскую библиотеку, насчитывавшую семьсот тысЯч рукописей и бывшую в
те времена величайшей научной сокровищницей, после чего многое уже найденное
надолго кануло во тьму времен, то в этом проЯвилсЯ тот же тупой, сумасшедший
фанатизм,  который  несколько веков  спустЯ  заставил двадцать  тысЯч  детей
отправитьсЯ в  крестовый