н решил
взЯтьсЯ написать такой очерк, чтобы в нем была масса "мЯса". ‘ этой целью он
начал  спаивать все  кусочки воедино.  Џриблизительно через  неделю из  этих
клочков  у  него  вышло  произведение  в  шесть  тысЯч  слов  длиною,  очень
"мЯсистое",   в  котором  рассказываетсЯ  о  северной  Љанаде,  с  подробным
описанием эпизодов из жизни большинства животных того краЯ.  Ѓыло в  нем и о
бобрах и о тех иждивенцах, которые сейчас тут жили во дворе и на озере.
     Ќесколько раз  перечитывал ‘ераЯ ‘ова свое произведение,  и  каждый раз
ему  казалось,   что  написано  хорошо.   €справив  замеченные  места,   он,
лихорадочно работаЯ до глубокой ночи,  все окончил,  переписал начисто.  …ще
раз он теперь прочитал вслух Ђнахарео и, кажетсЯ, охотно прочитал бы бобрам,
если  бы  они  только дали согласие его  выслушать.  Ђнахарео прослушала все
терпеливо,  но  отметила несколько неЯсных мест.  ќти  неЯсности ‘ераЯ  ‘ова
легко исправил,  прибавив длинные и  точные объЯснениЯ.  Ќад  этими неЯсными
местами Ђнахарео тоже работала,  и  до  чего не  мог додуматьсЯ один,  давал
другой.  ’ак они часами ломали себе голову,  боЯсь упустить что-нибудь.  ќти
дополнениЯ и  вставки увеличили первое творение ‘ерой ‘овы  до  восьми тысЯч
слов,  что считал он  очень неплохим достижением длЯ первого раза.  Ђнахарео
пробовала осторожно намекнуть,  что  очерк  несколько растЯнут.  ‘ераЯ ‘ова,
однако,  резко отверг это возмутительное предположение. Ћн же читал подобный
очерк,  и  там автор мог из  своей темы выжать не  восемь тысЯч,  как он,  а
только полторы тысЯчи слов!
     —ем  больше мог автор выжать из  своей темы слов,  тем,  казалось ‘ерой
‘ове,  получалось больше "мЯса".  …му тогда и  в  голову не  приходило,  что
многословие находитсЯ в противоречии с этим "мЯсом".
     "Ћ нет,  -  думал ‘ераЯ ‘ова,  - исправлЯть тут больше нечего. €сториЯ,
попавшаЯ  на   бумагу,   делаетсЯ  воплощением  мечты,   зданием,   усеЯнным
драгоценными камнЯми,  и без особенной причины ни один из них не должен быть
сдвинут с места".
     ‚сЯкое  предложение теперь  вычеркнуть что-нибудь длЯ  улучшениЯ целого
вызывало в  нем чувство,  похожее на ужас при виде убийства.  Ќет,  конечно,
никаких изменений больше не  будет!  Ћн  сделал тщательную копию  со  своего
манускрипта,    запечатал   его,   вложив   около   пЯтидесЯти   фотографий,
иллюстрирующих,  как он надеЯлсЯ,  очерк.  Џосле того он сделал длЯ отправки
пакета пробег в город за сорок миль.
     Ћн отправил пакет в  Ђнглию одному знакомому со времени великой войны в
…вропе,  полагаЯ, что эта страна, ЂнглиЯ, и есть мировой рынок длЯ подобного
рода материалов.  ‘воему посреднику он  дал инструкции в  том,  что права на
перепечатку в периодических изданиЯх,  переводы,  воспроизведениЯ в фильмах,
напечатаниЯ  в  отдельных  изданиЯх  удерживаютсЯ  за  автором.  ‘делал  это
распорЯжение ‘ераЯ ‘ова,  конечно, потому, что прочитал в своем журнале, как
распорЯжаютсЯ относительно своих  произведений настоЯщие авторы.  ‘ам  он  о
деньгах  не  думал,  ему  хотелось  только,  чтобы  его  произведение прочло
много-много людей.  ‚прочем,  конечно,  если бы  дали деньги,  то  он  бы не
отказалсЯ,  и это было бы хорошо.  Ќо именно только влиЯние журнала толкнуло
его сделать все по форме.  Џосле он немало дивилсЯ,  какой это демон толкнул
его свЯзатьсЯ с журналом фешенебельным, обслуживающим аристократию.
     ‚сЯкий,  кто в  жизни боролсЯ за счастье быть самим собой,  знает,  что
сила и  успех этой борьбы зависЯт от уверенности,  с которой идет искатель к
своей цели.  ‚се пораженные потом,  истратив веру в  себЯ,  не  в  состоЯнии
больше "собратьсЯ с духом" и снова ринутьсЯ в бой. Џоступок ‘ерой ‘овы может
быть  исключительно Ярким примером.  ’акой простой вещи,  как  отказ журнала
напечатать очерк,  ему даже и в голову не приходило.  „а,  конечно,  во всем
этом важно было одно:  что  многие прочтут его  писание.  Ќо  после этого-то
все-таки деньги ему  ведь очень же  нужны.  Ќо  это  выйдет само собой:  раз
напечатают,   то,   конечно,   и  деньги  пришлют.   €  непременно  пришлют,
приблизительно через месЯц чек должен быть здесь.  Ќо  если он  так уверен в
этом,  то почему же теперь,  раз дело сделано, авансом не купить чего-нибудь
хорошего к празднику: рождество не за горами. €так, захватив с собой кое-что
в лавке,  ‘ераЯ ‘ова отправилсЯ домой.  Ѓыла сильнаЯ снежнаЯ метель; человек
прокладывал себе лыжный путь, и сразу же за ним заметало следы.
     ‚  этом мерном ритме лыжного хода задумываетсЯ человек,  и там,  в этой
"задумчивости",  мысли  порхают,  как  в  метели  снежинки.  Ћн  чувствовал,
благодарЯ писанию,  будто крыльЯ выросли у него за спиной,  а до тех пор он,
бескрылый,  был привЯзан где-то далеко от своей желанной родины.  ђаньше ему
тЯжело было  давать полный ход  своей мечте:  эта  мечта бескрылаЯ неизменно
приводила на родину,  вызывала острую боль,  почти что до крика.  ’еперь это
мученье кончилось,  и  нет больше одиночества:  на всЯком месте,  при всЯких
условиЯх он может из себЯ самого извлекать целый мир,  и  с  пером в руке он
может  скитатьсЯ  в  стране  дикой  красоты,  вновь  переживать приключениЯ,
которые  без  помощи  пера,   по  всем  признакам,  больше  уже  никогда  не
повторЯтсЯ.
     —увство родства с природой, годами росшее в ‘ерой ‘ове, достигло теперь
силы сознательного действиЯ; последние опыты с дикими животными показали ему
свою  силу родственного вниманиЯ к  ним,  силу,  которой можно управлЯть как
созидательной силой.  Ќет!  Ќе только бобров, столь близких к человеку, но и
всех животных нельзЯ считать бессмысленными существами!
     "Љак можно сомневатьсЯ в этом смысле, - думал ‘ераЯ ‘ова, - раз все они
так удивительно быстро отвечают на всЯкое малейшее проЯвление в  отношении к
ним человеческой доброты!"
     ‚спомнилсЯ ‘ерой ‘ове  один молодой олененок,  который кормилсЯ на  том
берегу их  озера.  Ћн  был  всегда один,  и  ‘ераЯ  ‘ова  догадывалсЯ,  что,
вероЯтней всего,  олененок осталсЯ от  одной из самок,  которых ему пришлось
застрелить длЯ  своего питаниЯ.  ќтому маленькому одинокому существу еще  не
было  времени выучитьсЯ боЯтьсЯ человека,  и  он  иногда переходил озеро  и,
поднимаЯсь вверх по  дороге,  проходил мимо самой хижины.  ќто бывало всегда
приблизительно в один и тот же час через день. Џоселенцы, заметив это, стали
выходить из  хижины и  поджидать его.  Ћлененок не  обращал на  это никакого
вниманиЯ  и  проходил безмЯтежно.  €ногда  он  останавливалсЯ,  рассматривал
людей.  ‘коро он стал вовсе ручным, и можно было свободно ходить около него,
когда  он  обгрызал  тополевые  ветки,  припасенные  длЯ  бобров.  Џоселенцы
чрезвычайно радовались этому новому другу,  а его доверчивость,  или,  может
быть, незнание, или невежество были лучшей гарантией его безопасности. Џосле
его поЯвлениЯ ‘ераЯ ‘ова за мЯсом стал уходить далеко в глубину леса,  чтобы
выстрелом не пугать молодого олененка.  Ђ  всего только год тому назад ‘ераЯ
‘ова, чтобы не тратить пулю, убил бы его дубинкой. Ђ что было бы, если бы он
в  свое  времЯ  не  обирал,  не  оскорблЯл свой  любимый  север  непрерывным
убийством?  Ќо откуда же взЯть средства существованиЯ длЯ жизни?  ‘ераЯ ‘ова
не был тем сентиментальным человеком,  который ест мЯсо,  а сам рук своих не
хочет марать длЯ убийства животного. ђаз нельзЯ не есть, нельзЯ обойтись без
еды,  то почему же и не убить?  Ќо если бы Явилась такаЯ возможность,  чтобы
лично можно было обойтись без этого и свои силы тратить на то, к чему больше
лежит душа, то как бы это было хорошо! Ќе может ли вот это писательство дать
возможность жить  наблюдением животных,  разведением их?  ‘колько платЯт  за
такой товар?
     ‘колько можно всего передумать,  совершаЯ путь в  сорок миль!  ‘нежинки
кружатсЯ,  падают без конца,  и пусть себе падают - об этом нечего думать, и
мысль,  привыкаЯ к снежинкам, как бы освобождаетсЯ от необходимости внешнего
мира, она прочищаетсЯ и начинает принимать какую-то форму.
     ‚от  теперь только стало совершенно Ясно,  что  не  надо  жалеть о  том
невольном поступке, когда ‘ераЯ ‘ова, будучи в долгах, сам захлопнул капканы
перед тем, как им надо было убить бобров. Ѓобры теперь были целы, решение не
убивать бобров от  этого  стало  серьезней.  ЋткрылсЯ путь  приручениЯ диких
животных.  ‚се эти маленькие животные -  белки,  сойки, ондатры, молоденький
олень,  -  по мере того как вырастало их доверие к  человеку,  в то же времЯ
открывали ему  путь  длЯ  увлекательного изучениЯ природы;  живые  они  были
интересней,  чем мертвые. Ќо ведь это же несомненно: они гораздо интереснее,
и  самое дело охраны должно быть полезнее,  чем дело разрушениЯ,  и если кто
занимаетсЯ этим серьезно,  то,  наверное,  он должен и  зарабатывать гораздо
больше,  чем просто за шкурки. Ќет никакого сомнениЯ, что основанное на этом
чувстве охраны жизни писательство должно хорошо оплачиватьсЯ. Ђ если это так
и ‘ераЯ ‘ова может жить и писать, как ему хочетсЯ, то вовсе и не нужно будет
искать охотничий участок.  Ќа  каждом месте тогда он может своим собственным
усилием создавать страну непуганых птиц и зверей.
     ‘ераЯ ‘ова, конечно, понимал, что длЯ перемены своей профессии охотника
в  желанном направлении требуетсЯ что-то  большее,  чем  обычное  физическое
мужество лесного человека.  Ќо относительно своих литературных попыток он не
понимал, что в его положении даже ангел нуждалсЯ бы в спасательном круге.
     „а, конечно, он фантазировал, он строил воздушные замки.
     ‹еснаЯ жизнь воспитывает железную волю.  ‘ераЯ ‘ова  так  понимал,  что
если человек считает себЯ способным на что-нибудь направить все свои силы со
всей искренностью,  то  он  добьетсЯ любой разумной цели.  Ћн в  своей жизни
этому видел сотни примеров.
     Ќо что, если он теперь ставит задачу научитьсЯ ходить по воде?
     Ѓушевала метель, но в душе ‘ерой ‘овы совершалось такое, что эта Ярость
стихии только бодрила его,  она вызывала в  нем такое чувство,  будто сейчас
совершаетсЯ в природе какое-то торжество,  вроде стихийного карнавала,  и он
шествует,  сливаЯсь душой с этим диким разгулом, и чувствует, что нет ничего
такого, чего бы он не мог преодолеть. ‘ераЯ ‘ова нессЯ на лыжах через бурю в
своем собственном ритме, в бешеном вое находил такое упоение, что вот только
бы петь, - и он кричал, он орал, как зверь...
     Џосле он сам, вспоминаЯ этот решительный момент своей жизни, записал:
     "Ќо вдумайсЯ глубже,  Я  понЯл бы,  что,  несмотрЯ на  все мои выкрики,
хваленое искусство и  опытность,  Я не мог бы остановить падениЯ ни одной из
этих тысЯч летЯщих снежинок".
     ‘ераЯ ‘ова прибыл домой в  самый разгар снежной бури,  и было так уютно
войти  в  маленькую хижину прЯмо из  метели.  Ђнахарео к  мешкам от  сахара,
разрезанным и вымытым длЯ занавесок,  пришивала теперь Яркоцветные шерстЯные
бордюры. Ќа окнах такие занавески придавали всему домику уютный вид.
     Ѓобры,  как рассказала Ђнахарео, почувствовали отсутствие ‘ерой ‘овы, и
особенно Њак-„жиннис:  после ухода он, казалось, что-то искал и провел много
времени около двери,  поглЯдываЯ на нее снизу вверх. Џри входе ‘ерой ‘овы ни
один из  них не  показалсЯ,  но  через наблюдательное отверстие их  крепости
виднелись носы: очевидно, бобры старались еще понЯть, кто бы это мог быть. €
как только понЯли, то сразу выскочили и запрыгали вокруг него. Ђ Њак-„жиннис
непрерывно бросалсЯ,  до  тех пор,  пока ‘ераЯ ‘ова не  стал на колени и  не
угостил его специально длЯ этого припасенными конфетами. Ћба бобра с громким
чавканьем принЯлись за угощение.
     Џосле того  ‘ераЯ ‘ова  выложил свои скромные покупки,  сделать которые
уговорил его добрый лавочник ввиду близости рождества. ‘ераЯ ‘ова был всегда
слишком занЯт охотой в лесу и никогда не мог быть уверенным, что вот сегоднЯ
такое-то число.  € потому рождество он обыкновенно пропускал.  Ђ может быть,
ему в душе и не особенно хотелось вспоминать праздник,  когда из-за какой-то
лицемерной сентиментальности нельзЯ бывает лишать жизни животных.  Ќо теперь
он был семейный человек, жил в стране, где рождество длЯ всех праздник, и он
решил в этот раз не отставать от людей и тоже по-своему отпраздновать.
     •орошо выстрогав несколько досок из сухого кедра, ‘ераЯ ‘ова разрисовал
их  индейскими рисунками и  повесил возле окон как наличники.  …сли смотреть
отступЯ,  казалось,  будто  эти  наличники разукрашены бусами.  Љроме  того,
лесные  отшельники развесили  в  освещаемых местах  украшениЯ  с  племенными
эмблемами.  Ќа пол положили два коврика из оленьих шкур.  Ќаперед знаЯ,  что
они сделаютсЯ игрушками бобров,  их прибили гвоздЯми.  Ќо и  это не помогло:
завидев коврики, бобры стали из них целыми пригоршнЯми выщипывать шерсть. €з
перьев убитого орла  ‘ераЯ ‘ова  сделал военный головной убор  -  это  целое
сооружение из  перьев,  красок и  поддельных бус.  ‚ырезав из дерева подобие
лица воина,  он  нарисовал на  нем,  на случай прихода гостЯ,  дружественные
знаки и  надел головной убор.  ‘ другого конца стола у этого воина был очень
внушительный вид.  ‚езде  на  видных  местах  были  расставлены раскрашенные
свечи,  к балкам подвешены Японские фонари. Ћт всего этого и получилось так,
что если заглЯнуть снаружи в  окно,  то  можно было бы подумать,  что хижина
заселена  какими-то   индейскими  духами,   вкусы  которых  были  наполовину
дикарскими, наполовину благочестивыми.
     Љ  сочельнику все  было  готово:  загорелись свечи,  освещаЯ  с  лучшей
стороны украшениЯ. Ќа тарелках были разложены Яблоки, апельсины, орехи.
     “видев все это,  Ђнахарео решила устроить длЯ бобров елку; взЯла топор,
стала на лыжи.  Ђ ‘ераЯ ‘ова осталсЯ смотреть за куском оленины, шипевшим на
печке, и за рождественским пудингом, купленным в лавке.
     ‹егкий ветер колебал сосновые ветки,  и  они сначала еле слышно гудели,
но  ветер,   наверное,   усиливалсЯ,  -  звуки  нарастали  низкими  волнами,
поднимались до  высокой дрожащей ноты и  замирали.  ‘лушаЯ эти звуки,  ‘ераЯ
‘ова  поднЯл  окно  и  увидел  Ђнахарео:  она  тоже  слушала восторженно эти
чудесные звуки сосен и говорила,  что это,  пожалуй,  не хуже рождественских
колоколов. —удесное дерево принесла Ђнахарео. …го воткнули в трещину пола, к
вершине прикрепили горЯщую свечу,  на ветках привесили все так,  чтобы можно
было  добратьсЯ бобрам:  конфеты,  кусочки Яблок  и  разные вкусные вещи  со
стола.
     Ѓобры довольно равнодушно смотрели на  все эти приготовлениЯ,  но запах
дерева их  привлек к  себе;  они вглЯделись,  обнаружили висевшие лакомства,
начали немедленно обрывать веревочки, спускать лакомства на пол и смаковать.
‘ами хозЯева тоже сидели за  столом,  тоже ели  и  наблюдали своих маленьких
приемышей.  ЃобрЯта быстро  истребили все  висевшее на  дереве;  пришлось им
подбавлЯть,  привешивать повыше,  и  вот  началась такаЯ  забава,  что  сами
хозЯева забыли о  своей  собственной еде.  Њаленькие существа становились на
задние ноги,  хватали,  срывали подарки, воровали лучшие куски друг у друга,
толкались в  спешке с  такой силой,  что какой-нибудь падал и комично спешил
поднЯтьсЯ,  опасаЯсь,  что другой в это времЯ все съест.  Ѓолтали,  кричали,
визжали от возбуждениЯ.  Ќовые и новые лакомства подвешивали добрые хозЯева,
показывали бобрам, говорили:
     - ѓлЯдите, что еще мы нашли!
     ‡верюги начали уносить еду  про  запас,  то  шествуЯ на  задних ногах с
подарком в руках,  то на четвереньках - с добычей в зубах. Љогда же все было
съедено,  растащено  и  больше  уже  ничего  не  добавлЯлось,  то  мудраЯ  и
бережливаЯ Њак-„жинти  опрокинула дерево  и  поволокла  его,  как  бы  желаЯ
упрЯтать подальше самый источник снабжениЯ до  будущего урожаЯ.  Ќо  тут уже
началась такаЯ потеха,  такое веселье охватило людей, что похоже было, будто
в благодарность за рождество бобры стали сами по-своему длЯ людей устраивать
свое,  бобровое рождество.  € они как будто в самом деле были счастливы, что
забавлЯют людей.  €  Ђнахарео счастлива была,  что бобры счастливы,  и ‘ераЯ
‘ова радовалсЯ, что все были счастливы.
     Ќаевшись до самого горла,  утомленные кутилы удалились за перегородку и
завалились спать  с  полными желудками среди собранных рождественских даров.
Џосле их ухода воцарилсЯ покой и  молчание;  раскрашенный воин стал особенно
серьезно  глЯдеть  из-под   своего  оперенного  головного  убора.   Џришлось
удовлетворить его  немую  просьбу -  выпить,  и  ‘ераЯ ‘ова  достал заветную
бутылку красного вина.  Ќачались тосты за этих спЯщих бобров, и за бобров на
той стороне озера,  и за величавого индейца в перьЯх, и за доброго француза,
снабдившего таким  отличным вином.  ‚ылив  последний тост  за  здоровье друг
друга,  новоселы установили,  что  во  всем  Љвебеке не  было никогда такого
веселого рождества,  и если уж не во всем Љвебеке,  то, во всЯком случае, на
этом озере.


        ‘—Ђ‘’њ…

     Љакому  разумному человеку придет  в  голову  свЯзывать свою  судьбу  с
каким-то рассказом,  написанным в лесу и отправленным в ‹ондон?  Љто, послав
такой  рассказ,  пойдет через  какой-нибудь месЯц в  город получать за  него
деньги по чеку?
     Ќо  ‘ераЯ ‘ова пошел,  прихватив с  собой длЯ  верности и  свою подругу
Ђнахарео.  € надо же было так случитьсЯ когда они спросили на почте о чеке -
чек был тут.
     ‚  отдельном конверте любезно был прислан экземплЯр журнала,  в котором
был напечатан очерк ‘ерой ‘овы, сокращенный приблизительно до одной четверти
оригинала, иллюстрированный пЯтью из пЯтидесЯти присланных им фото.
     Ђнахарео  и  ‘ераЯ  ‘ова,  когда  открыли  указанную  страницу  в  этом
царственного вида журнале,  вдруг увидели и узнали слова, фразы, возникшие в
столь  жалкой  обстановке;  тут  было  даже  изображение  хижины,  сделанной
собственными руками, бобровой плотины, самих Њак-„жинниса и Њак-„жинти...
     —удеса! Њожет ли быть?
     Ђнахарео бросилась отнимать журнал у ‘ерой ‘овы. ЋтнЯла и впилась: все,
действительно, как у них, и все-таки странно.
     - ‚озможно ли?
     €  он,  в  свою очередь,  тоже вступает в  борьбу с Ђнахарео,  отнимает
журнал.
     ’ак несколько раз журнал переходит из рук в руки,  пока, наконец, ‘ераЯ
‘ова  не  уступает его  в  полное  владение Ђнахарео,  а  сам  принимаетсЯ с
необычайным волнением разглЯдывать Ярко-розовый кусок бумаги, представлЯющий
собой  деньги,  которыми можно  уплатить почти  что  весь  долг,  взЯтый под
пушнину в районе ’улэйди.
     Ќо  мало  чека!  ђедактор прислал ему  лично  самое любезное письмо,  в
котором просил писать еще и  еще в  этом роде.  ‘лучилось -  чувствовал всей
душой  ‘ераЯ  ‘ова  -   нечто  длЯ  него  великое  и,   если  хотите,   даже
торжественное,  но  без  всЯких ненужных длЯ истинного торжества церемоний и
суеты. ‚о мраке он сделал свой первый шаг, но шаг был сделан верно.
     "Љак же так может быть?  - думал он. - ‚едь никакого же плана не было в
этом писательстве, и если взЯть труд, которым добываетсЯ в лесах пушнина, то
тут вовсе не  было даже этого труда;  было пустЯковое,  праздное и  приЯтное
времЯпрепровождение в  тЯжелые часы уныниЯ.  Љак же  из  этих пустЯков могла
встать длЯ него, загоретьсЯ ослепительно зарЯ новой жизни?"
     Џрежде чем  написать согласие на  сделанное предложение,  ‘ераЯ ‘ова  с
легким головокружением вышел из маленькой гостиницы,  купил длЯ себЯ толстое
желтое "вечное перо",  немного чернил,  много  бумаги и  длЯ  Ђнахарео новый
"кодак"*.  „обрый лавочник, на которого лесные жители привыкли уже смотреть,
как на небесного покровителЯ,  услышав приЯтные новости, потрепал ‘ерую ‘ову
по плечу,  сердечно,  во французском духе, поздравил и сказал, что, конечно,
он всегда был уверен в чем-то подобном.  Ќо,  по правде говорЯ,  он мог бы с
той же  самой уверенностью рассчитывать,  что ‘ераЯ ‘ова будет на египетском
троне.
     ______________
     * "Љодак" - маленький ручной фотоаппарат.


        ‡ЂЉЋЌ Љ‹›ЉЂ € ЉЋѓ’џ

     Ћбратное  путешествие в  шестьдесЯт километров ‘ераЯ  ‘ова  и  Ђнахарео
совершили весело по  лесу,  сверкавшему снежным покровом,  не  соблюдаЯ ради
привалившего счастьЯ суровый закон молчаниЯ на  лесном пути.  ли даже и  не
гуськом,  как всегда,  а  рЯдом и  все времЯ разговаривали и строили планы о
приручении тех  бобров  Ѓерезового озера,  которые  так  счастливо спаслись,
когда уже  были на  них  расставлены капканы.  „лЯ своих бобров можно тут же
выстроить что-нибудь вроде бобрового домика.  Ћни -  и ондатры,  и белки,  и
молоденький олененок - должны тоже улучшать свое положение, по мере того как
оно  будет улучшатьсЯ у  людей.  •орошо бы  вот  еще  найти где-нибудь лосЯ.
•орошо  бы  расширить хижину,  сделать  пристройки,  населить  их  рогатыми,
пушными,  пернатыми друзьЯми.  ‘ераЯ ‘ова  будет о  них  писать,  Ђнахарео -
снабжать иллюстрациЯми при помощи нового "кодака".  ђаз уже есть теперь свои
ручные бобры,  есть на озере бобры дикие и  разные прирученные животные и  -
самое счастливое -  написан очерк и  получены деньги,  то почему и  не могло
совершитьсЯ и  дальше так именно,  как вот теперь хочетсЯ?  ‡десь ведь вовсе
нет трапперов,  которые могли бы вторгнутьсЯ и  помешать осуществлению плана
устройства Ѓобрового Ќарода.  ђучные бобры и  дикие смешаютсЯ,  размножатсЯ,
заполнЯт пруд,  распространЯтсЯ и  населЯт вокруг него пустые ручьи,  и "„ом
Њак-„жинниса",  как  уже и  теперь зовут лесорубы лагерь ‘ерой ‘овы,  станет
центром бобровой культуры и со временем даже станет знаменитым местом.
     ’ак вот как расширЯетсЯ душа у  людей,  когда им повезет,  и вот так бы
нам всем всеми средствами помогать такому расширению души у  людей:  сколько
бы они в таком состоЯнии наделали всего хорошего!
     •отЯ прошло вот уже пЯть ночей, как лесные жители оставили свою хижину,
но  беспокоитьсЯ им  было не  о  чем:  морозы были самые легкие и  повредить
бобрам не могли.  ‚  свою очередь,  и бобры ничего не могли длЯ своих хозЯев
наделать дурного,  ножки  стола,  койки,  умывальника теперь  были  защищены
запасными печными трубами, вещи были сложены на эти бронированные укреплениЯ
и на полки.
     Ќе  было никаких дурных предчувствий.  Ќо в  нескольких милЯх от лагерЯ
новоселы заметили странный лыжный след,  идущий прЯмо по их пути.  Ћтпечатки
следов,  сделанных в  мартовскую оттепель и теперь замерзших,  было бы легко
разобрать и,  может быть, о чем-нибудь догадатьсЯ, но уже темнело, когда был
замечен этот след, и понЯть что-нибудь было невозможно.
     ‚ этом пустынном жительстве люди,  конечно, всегда настороже, и им, как
и  ђобинзону,  именно след человека больше всего и  вселЯет в  душу тревогу.
‘тали делать всЯкие предположениЯ и в то же времЯ, конечно, помчались вперед
на лыжах как можно скорей.
     Џервое,  что пришло в голову,  что это кто-нибудь из лесорубов приходил
посмотреть на  бобров,  но это предположение сразу же отпало:  след шел не с
той стороны.  € этот человек не расставлЯл широко лыжи,  как делают белые, а
держал лыжи одну к одной,  как индейцы. ‚от показалась и хижина, и в ней был
свет! € когда, наконец, хозЯева с таким волнением открыли дверь своего дома,
перед ними  с  широчайшей улыбкой,  с  протЯнутыми вперед руками стоЯл „авид
Ѓелый Љамень!  ‘тарик-алгонкинец достиг своего и  добралсЯ до своих желанных
друзей.
     Љакое же это было чудесное свидание!  ‘ераЯ ‘ова не помнил днЯ в  своей
жизни, когда бы он был так рад человеку. Ћказалось, тот знаменитый дробовик,
с  таким кучным боем,  из которого можно было в  толпе на выбор,  как пулей,
подстрелить любого человека,  все еще был цел. „авиду посчастливилось хорошо
подработать с охотничьей экскурсией на лосей.  Ћн занималсЯ трапперством всю
зиму в Ќью-Ѓрунсвике, и, найдЯ там партию бобров, хорошо выручил.
     ‘ели ужинать,  и  после того,  как  за  ужином переговорили обо  всем и
разговор на  времЯ  замер,  ‘ераЯ ‘ова  и  Ђнахарео стали звать Њак-„жинти и
Њак-„жинниса,  которые по какой-то причине не показывались. Љакие-то неЯсные
звуки слышались из-за перегородки;  несомненно,  они были тут,  но почему же
они все-таки не показывались?
     Џочему?  „авид посмотрел на Ђнахарео и  хитро подмигнул обоими глазами,
как сова.
     - Џонимаю, - сказал он, оскалив зубы, - они там работают, но и Я тоже у
вас тут не бездельничал! ‚от вам подарок.
     €, дойдЯ до перегородки, вытащил одного за другим двух взрослых бобров,
еще мокрых и... мертвых.
     Ђнахарео уронила ложку,  которую она вытирала,  и  та  с  легким стуком
упала на пол. ‘ераЯ ‘ова вынул трубку. ’ихий треск спички показалсЯ взрывом,
- такаЯ вдруг в комнате наступила тишина.
     Џотом Ђнахарео поднЯла ложку и  приступила к  тарелкам.  ‡а  промежуток
времени,  показавшийсЯ таким длинным,  ‘ераЯ ‘ова вспомнил, что человек этот
ведь был же другом.
     - ‘пасибо, „эйв, - ответил он.
     €  хотел еще  что-то  сказать,  но  вдруг пересохло в  горле.  Ђ  когда
оправилсЯ, то спросил:
     - Ђ где же остальные?
     - ’ам стоЯт еще капканы, - ответил „авид.
     ‘ераЯ ‘ова зажег фонарь и сказал:
     - Џойдем же, друг, посмотрим на них.
     „авид, конечно, что-то почуЯл неладное и, когда вышли, спросил:
     - ‚ чем дело,  Ђрчи?  ЉажетсЯ, Я сделал что-то нехорошо... ‘кажи мне, в
чем дело?
     - Џочему?  -  ответил ‘ераЯ ‘ова. - “спокойсЯ, пожалуйста, вовсе же нет
ничего такого.
     € поднЯл фонарь, чтобы видеть его лицо и в то же времЯ скрыть свое лицо
от него.
     - Ќам всю зиму, - сказал он спокойно, - как-то не везло ну вот и все, а
так решительно нет ничего. Ќе беспокойсЯ, пожалуйста.
     Ћколо бобровой хатки они  вытащили пЯть капканов оба бобренка поймались
„авид был один из самых лучших охотников.
     - Ќу, теперь мы их всех выловили, - сказал он нерешительно.
     € затем прибавил:
     - ќто все, что здесь было.
     - „а, - согласилсЯ ‘ераЯ ‘ова, - это все, что здесь было.
     €  посмотрел вниз,  на  двух маленьких бобрЯт,  безжизненно лежавших на
льду, под звездами. ‚озле них был домик, теперь пустой и холодный. Ќо делать
было нечего, старый закон клыка и когтЯ, очевидно, был сильнее всего, а все,
что строилось мечтой, рассыпалось впрах.


        ЏЋ‘‹…„Ќ€‰ Љђ€Љ

     Ќа другой день в глубокой печали ‘ераЯ ‘ова снЯл шкуры с бобров и отдал
их „авиду.  Ћстанки же -  четыре туши -  отнес он к  озеру и засунул под лед
возле хатки.  Ѓыть может,  он тут про себЯ,  по старой привычке, прошептал и
одну Языческую молитву.
     Ќачало таЯть,  и  когда „авид предложил всем вместе отправитьсЯ разбить
лагерь на озерах ’улэйди, то с этим все согласились: переселЯтьсЯ. ’еперь не
было никакого смысла оставатьсЯ здесь:  таких друзей,  как  сойки,  ондатры,
молодой олененок и  белки,  можно было  найти везде.  €  они  как  жили  без
человека,  так  и  будут продолжать свою жизнь без  всЯкого длЯ себЯ ущерба.
€так,  старик сделал салазки, и однажды на рассвете в них погружено было все
имущество, бочонок с бобрами и знаменитаЯ печка.
     ‚се  было  готово  Ђнахарео спустилась на  берег  к  домику  из  грЯзи,
покормила там ондатру в  последний раз.  ‚  это времЯ на  руки к  ‘ерой ‘ове
садились сойки,  по ногам взбегали белки и брали от него его последние дары.
Џотом попрощались с воином в перьЯх,  с домиком Њак-„жинниса,  с задумчивыми
соснами,  его окружающими,  поглЯдели тоже в сторону того,  другого,  теперь
пустого домика.
     „авид  теперь  Ясно  разглЯдел печаль  на  лицах  своих  друзей и  даже
высказал во времЯ пути, что он догадываетсЯ случилось что-то неладное. Џотом
он  замолк  и  больше никогда не  заводил об  этом  речь.  ’олько сделал длЯ
чего-то пометку на кедре, нарисовал знак “тки, своего животного-покровителЯ,
в  зарубку сунул кусочек прессованного жевательного табаку и произнес слова,
другим непонЯтные.
     Ѓочонок с  бобрами находилсЯ на  самом  верху воза,  и  когда проходили
берегом незамерзшего ручьЯ,  то  Њак-„жиннис не  упустил случаЯ  и  совершил
полет сверху из бочонка в  ручей.  Џоиски бобренка несколько рассеЯли печаль
путешественников,  и  отрЯд двинулсЯ с  холма на  холм по тЯжелой дороге,  в
голубую даль ’улэйди.
     ќто  был  очень  утомительный путь,  и  отрЯд четыре днЯ  еле  тащилсЯ.
„вигались больше ночью,  когда подмерзало, и наст держал лыжи. Ќесколько раз
тобогган с  бочонком наверху опрокидывалсЯ и  пассажиры вываливались в снег.
Ќе  очень-то  им нравились такие сотрЯсениЯ,  -  они спешили опЯть залезть в
бочонок и ссорились за первенство,  когда залезали. „вигатьсЯ так двигатьсЯ!
…сли же почему-нибудь происходила остановка,  то крышка с  окошка немедленно
сбрасывалась,  и  две  коричневые  мордочки  с  маленькими черными  глазками
недовольно выглЯдывали.  …сли их  немаЯ просьба не достигала цели и  сани не
приходили в  движение,  то они беспокоились и начинали жаловатьсЯ ‘ераЯ ‘ова
был  сам точно такой -  двигатьсЯ так двигатьсЯ!  -  и  потому бобров хорошо
понимал.  Ќо у „авида была другаЯ точка зрениЯ ему казалось,  что бесплатные
пассажиры на казенных харчах могли бы немного и  потерпеть и помолчать.  ‚се
эти  неприЯтности,   однако,   совсем  прекратились,  когда  путешественники
добрались до дороги,  -  тут их подобрали повозки "Љомпании".  ‚ этой стране
редкаЯ подвода проходит мимо путника,  не  предлагаЯ ему присесть.  Ќо  мало
того!  Ћдин служащий "Љомпании", узнав о том, что охотники предполагают жить
в  палатках,  предложил им  маленькую уютную хижину на берегу ’улэйди.  ќтот
лагерь,  известный под  кличкой  "Џоловинка" (половина пути),  и  был  отдан
охотникам до тех самых пор, когда им вздумаетсЯ двинутьсЯ дальше.
     Ѓобрам тут дали полную волю,  и  они по ночам принЯлись изучать местные
воды,  а  днем спали в  лагере,  который находилсЯ теперь всего лишь в  пЯти
милЯх от  Љобано.  †ить тут  стало куда веселей,  потому что  тут было много
посетителей,  и  было бы  даже и  совсем хорошо,  если бы не эта трагедиЯ на
Ѓерезовом озере.  ‘пустЯ некоторое времЯ,  однако, энергиЯ опЯть вернулась к
‘ерой ‘ове,  и  с новой силой охватила его мысль об охране Ѓобрового Ќарода.
Ћн  даже написал второй очерк,  но  только сомневалсЯ в  его пригодности длЯ
журнала  ему  казалось,   что  его  новое  "вечное  перо"  писало  несколько
меланхолично.
     ’ем временем пришлось усилить охрану бобров,  потому что этот район был
заселен и довольно густо,  и много тут было всЯких бродЯг,  сплавщиков.  ‚се
они  во  времЯ  посещений  были  приЯтным  обществом,   но  „авид,  свободно
говоривший и  по-французски,  однажды  подслушал обрывки разговора о  бобрах
такого  характера,  что  охрану пришлось еще  больше усилить.  ‚се  трое  по
очереди  ходили  дозором  по  окрестности,   не  спускаЯ  со  слуха  бобров.
ЋбЯзанности следить,  однако, не были трудны бобры всегда где-нибудь шумели.
Ћни  были  занЯты сейчас тем,  что  строили себе маленький забавный бобровый
домик недалеко от  лагерЯ,  там,  где берег очистилсЯ от  снега и  открылась
вода.  Ћни подгрызали и валили маленькие тополЯ, ивы, их крики, драки, споры
были  далеко слышны в  любое времЯ.  Џеред самым рассветом они  царапались в
дверь,  просились домой, потом лезли в постели хозЯев и спали. Ћколо полуднЯ
они  просыпались и,  не  ожидаЯ еды,  спешили по  своим великим строительным
делам.
     ‚скоре сюда приехал один старик,  уже много лет ловЯщий ондатр на  этих
озерах охота по праву тут ему принадлежала и от него зависела. …го поЯвление
было угрозой длЯ жизни бобров,  и,  нечего делать, пришлось поскорей утекать
„авид отправилсЯ в  Љобано и,  как знающий французский Язык,  хотел поискать
там  себе работу.  Ђ  ‘ераЯ ‘ова и  Ђнахарео собрали бобров,  посадили их  в
бочонок и,  погрузив все  в  попутную повозку,  перевезли на  одно маленькое
озеро возле дороги,  еще ближе к  городу.  Џод большими вЯзами здесь разбили
лагерь,  бобры же забавлЯлись в  старой бобровой хатке и  на плотине в конце
маленького пруда. „лЯ них, не говорЯ уже о старых стройках, здесь было много
воды и  еды,  здесь они могли бы жить в  очень хороших условиЯх,  пока ‘ераЯ
‘ова не выберет постоЯнное место длЯ бобровой колонии.
     Ћкончив работу по разбивке лагерЯ,  ‘ераЯ ‘ова и Ђнахарео пошли к озеру
и  позвали  бобров.   “слыхав  знакомый  призывный  сигнал,   они  бросились
наперегонки и в величайшем возбуждении стали ластитьсЯ,  прыгать, бормотать.
Ќе оставалось никакого сомнениЯ в том,  что им хотелось каким-нибудь образом
передать друзьЯм  свое  огромное удовольствие от  находки бобрового "замка".
Џоев  немного  наспех  конфет,  они  опЯть  бросились туда,  к  своей  новой
собственности,  бесконечно счастливые.  ‚едь уже  почти год прошел,  как они
попали совсем маленькими существами под надзор людей.  €  теперь как было не
оценить,  что  они,  совсем  взрослые и  будучи  на  полной свободе,  будучи
возбуждены  своей  интересной  деЯтельностью  в  новом  месте,  все-таки  не
забывали людей и  при  первом призыве спешили к  ним,  только чтобы выразить
свое удовольствие старым друзьЯм.
     Ћднажды вечером они  пришли в  лагерь,  почесались,  долго  и  громко о
чем-то поговорили,  потом вышли,  побродили вокруг палатки,  как в  старину:
ведь эта  палатка была их  домом полжизни.  Ћни обнюхивали печку,  участницу
стольких приключений,  Њак-„жиннис обжег себе  нос,  Њак-„жинти,  вытаскиваЯ
лепешки,  опрокинула Ящик длЯ пищи.  ‹епешек они съели изрЯдное количество и
вообще чувствовали себЯ совершенно как  дома и  превосходно.  Ћсобенно нежно
они  потом приласкались к  своим хозЯевам и  напомнили им  даже  те  далекие
теперь уже дни на  Ѓерезовом озере,  и  людЯм было приЯтно вспоминать о  тех
вечерах в  старой палатке с  горЯщей печкой и сидЯщими в ее свете маленькими
друзьЯми.
     Ѓобры даже поспали немного в  палатке и  вообще ни  малейшего повода не
дали думать о какой-нибудь перемене в их отношениЯх к людЯм.  Ћтдохнув,  они
направились к своему озеру.
     ‹юди,  как всегда,  проводили их до берега и  в душе желали,  чтобы они
опЯть стали маленькими.
     ‘ераЯ ‘ова и  Ђнахарео стоЯли на берегу и  смотрели на следы на воде от
двух бобров, плывущих по озеру к своему домику. „ва следа расходились углами
и  мало-помалу скрывались в  сумраке.  €  при  свете  звезд все  были  видны
серебрЯные волны,  поднЯтые бобрами,  -  как  они  катились к  берегу и  тут
терЯлись.  ‚  ответ на  зов людей последовал ответ на  долгой звенЯщей ноте,
потом был ответ на другой ноте. € оба голоса слились, смешались, как в хоре,
и эхом отражались от холмов - тише, тише и вовсе замерли.
     €  этот  долгий плачущий крик из  мрака был  последним криком,  который
слышали от них ‘ераЯ ‘ова и Ђнахарео.

     ‘ознание полной утраты любимых животных пришло,  конечно,  не сразу.  ‚
следующий вечер зеркальнаЯ поверхность пруда не покрылась рЯбью и  на зов не
последовал обычный пылкий  ответ.  Џрошла  втораЯ  ночь,  и  третьЯ,  и  еще
четвертаЯ,  -  с  воды больше не доносилсЯ шум,  веселаЯ болтовнЯ и знакомые
коричневые тельца не скакали вверх из воды.  „ождь смыл их следы, конфеты их
лежали нетронутыми. ‚ лагере "Џоловинка" их маленькие постройки разрушались,
недоконченный домик был затоплен и скоро вовсе снесен. Ћт них ничего, совсем
ничего не останетсЯ.
     ‚след за  весенним разливом они  непременно должны идти  к  устью ручьЯ
или, может быть, вернутсЯ домой.
     Џрошли по  ручью  вверх  до  истока,  проваливаЯсь в  подрытом течением
снегу,  прошли таким же образом и вниз до устьЯ, ковылЯли по талому снегу на
поломанных лыжах и все звали...  Ћбегали весь окружающий район,  обследовали
шаг за шагом все берега ’улэйди,  проверили каждый ручей.  „ействовали, пока
не   исчерпались  все  возможности.   Џрислушивались  к   каждому  выстрелу,
выслеживали,  проверЯли следы всех  людей во  всех направлениЯх.  ‚се  могло
быть!  Ќашли  убитого оленЯ,  шкуру  с  которого потревоженные браконьеры не
успели снЯть.  ЌесмотрЯ на времЯ года,  всюду были расставлены ловушки. Ќет!
…два ли бобры могли добратьсЯ до устьЯ. Љак все прирученные животные, они не
могли утратить свое доверие к человеку, и оттого этих любвеобильных зверушек
каждый легко мог убить просто дубинкой.
     ‚се кругом холодно говорили:  одни,  что бобры, конечно, убиты; другие,
что они непременно живы и их надо искать.  Ќу и, конечно, искали с надеждой,
искали и без надежды...
     €, наконец, вблизи все было обыскано, оставалось только расширить район
при помощи каноэ.  Ќо каноэ находилось отсюда в сорока милЯх. —то же делать?
€скать так искать! Џошли, и оттуда три днЯ плыли на каноэ обратно. ‚идели по
пути место старого лагерЯ;  там, на берегу реки, еще стоЯли шесты от палатки
и  рЯдом уцелел загон длЯ  бобров.  Њолча прошли мимо того места,  где тогда
бобры чуть-чуть не утонули вместе с печкой.  Ќочевали на берегу ’емискауаты.
€  на  следующий день возобновили свои поиски.  €  еще  много дней ходили по
окрестностЯм,  почти не ели, спали беспокойно, бодрствовали в печали. —асто,
когда  доходил какой-нибудь  слух,  совершали длинное путешествие только длЯ
осмотра  какой-нибудь  шкуры:  у  Њак-„жинниса был  обожженный нос  и  седые
волосы;  Њак-„жинти была черна,  как смоль.  €  каждый раз радовались только
тому,  что  шкуры были не  от  их  бобров.  ђасспрашивали всЯких странников,
некоторых выслеживали,  одного  или  двух  даже  и  обыскивали.  Њрачными  и
молчаливыми стали  поиски.  •одили  всегда вооруженные и  нажили себе  много
врагов.  Ћживали, когда попадали хоть на какой-нибудь лыжный след, но скоро,
проверив,  опЯть  приходили в  уныние.  ‚  утомлении,  в  полуснах  ЯвлЯлись
полувидениЯ,  полупредчувствиЯ,  и  это  нереальное часто  толкало  к  новым
поискам.  Џри таком исследовании мало что укрылось,  - нашлись даже бобры, о
существовании которых никто не подозревал.
     Ђнахарео похудела,  побледнела,  у  нее  впали  щеки,  глаза  приобрели
напрЯженное выражение, как от голода. Ћднажды она сказала:
     - •отела бы Я знать теперь, в чем же мы виноваты?
     ‚ другой раз:
     - Џусть бы с нами случилось все что угодно, только не это.
     € еще:
     - Њы думали, что они будут всегда у нас.
     € далее:
     - Ћни любили нас.
     ‘ераЯ ‘ова и Ђнахарео все надеЯлись долго и после того,  как потерЯлась
всЯкаЯ  надежда.  Џо  ночам  сидели во  мраке  около  несчастного лагерЯ под
вЯзами,  ожидаЯ,  наблюдаЯ,  прислушиваЯсь, - не донесетсЯ ли столь памЯтный
крик приветствиЯ или топанье неуклюжих,  с трэдом идущих ног.  € все ждали и
ждали существ, которых нет, которые не могут прийти. € ничего не было видно,
кроме кольца обступающих деревьев,  и ничего не было слышно,  кроме журчаниЯ
ручьЯ.  Њало-помалу деревьЯ оделись,  даже  на  старом бобровом доме выросла
трава.  Џруд высох и превратилсЯ в болото,  и осталсЯ только ручей, медленно
бегущий по его дну.
     €,  наконец,  все  кончилось,  иссЯкли все  родники надежды.  Ќичего не
осталось от  бобров,  кроме  пустого бочонка на  берегу  озера,  и  он  тоже
мало-помалу  рассыпалсЯ на  части  и  превратилсЯ в  груду  досок  и  ржавых
обручей.


                             —асть втораЯ

        ЉЋђЋ‹…‚Ђ ЃЋЃђЋ‚


        ‡Ћ‹Ћ’›… ђЋ‘‘›Џ€

     „лЯ французского населениЯ, среди которого у всех на глазах разыгралась
драма  с  бобрами,  было  вовсе непонЯтно отношение индейцев к  природе,  их
самоотверженнаЯ любовь к  двум маленьким животным.  Ћни смотрели на индейцев
как  на  диво,  как на  остатки Язычества.  €  ‘ераЯ ‘ова,  которому не  раз
приходилось выслушивать замечаниЯ в этом роде,  соглашалсЯ возможно, что да,
что все его благоговение к дикой природе ЯвлЯетсЯ остатком Язычества. Ќо что
же  из этого?  —ем плохо такое чувство,  если оно,  развиваЯсь все сильней и
сильней,  приводит  человека  к  необходимости деЯтельности,  гораздо  более
благотворной,  чем  та,  которой он  занималсЯ раньше.  ‚от  исчезли те  два
маленьких существа,  и  он теперь хочет возместить потерю,  чтобы они жили в
сердцах множества людей и  образы двух милых существ побуждали бы всех,  кто
может, охранЯть Ѓобровый Ќарод.
     ‘тараЯ шрапнельнаЯ рана,  оставленнаЯ без призора за этот тЯжелый месЯц
поисков маленьких друзей, открылась и вывела ‘ерую ‘ову из строЯ „авид Ѓелый
Љамень,  узнав о  трудном положении своих друзей,  бросил свою новую службу,
пришел помогать.  …му что-то пришло в голову, и он с какою-то мыслью сидит и
глЯдит  теперь  на  остатки бочонка на  берегу озера.  Ћн  покачал головой и
улыбнулсЯ Ђнахарео такой улыбкой, какой у него почти никогда не бывало.
     - ‡наешь,  -  говорит он,  -  Я тоже вроде как бы захотел видеть бобров
возле себЯ.
     Ћказалось,  что  где-то,  за  двадцать пЯть  миль отсюда,  среди холмов
‘ахарнаЯ ѓолова,  есть бобры он это узнал и  хочет идти туда за ними,  чтобы
опЯть тут,  возле людей, жили бобры. “слыхав это, Ђнахарео тоже хочет идти -
помогать „авиду.  Ћни скоро собираютсЯ и  уходЯт Ѓобры действительно нашлись
возле ‘ахарной ѓоловы,  в хатке их было четыре, но старик взЯл только пару -
из-за  того,  что  бобровой матери было  бы  тЯжело перенести плен,  она  бы
погибла.
     Ђнахарео  всю  дорогу  несла  их  на  спине  в  мешке,  и  они  прибыли
расстроенные,  полуголодные -  два  комочка,  которые  можно  бы  спрЯтать в
полулитровой банке,  и  весом каждый не  больше ста граммов.  Ћни были очень
хрупкие, жизнь еле-еле теплилась в их крошечных тельцах.
     „авид осталсЯ еще на две недели, чтобы помочь поставить бобрЯт на ноги.
Ќо  как  ни  старались,  маленький  самец,  названный ‘ахарной  ѓоловой,  не
выдержал и  погиб.  ‘амочка была тоже близка к  этому не  ела ни  х