что  ли,
порЯдки такие?
     - ЏорЯдки у всех одни, - ответил  Љеримбеков,  еще  больше  волнуЯсь  и
краснеЯ. Ћн запнулсЯ, подбираЯ  слова  и  превозмогаЯ  свою  скованность,  и
вдруг, словно с отчаЯниЯ, заговорил хлестко и зло: - Љакое  вы  имели  право
оскорблЯть колхозника, чабана, старого коммуниста? „а попробуйте вы  назвать
менЯ врагом  народа.  ‚ы  объЯснЯете  это  тем,  что  были  крайне  удручены
состоЯнием животноводства в колхозе, а вы не предполагаете,  что  чабан  был
удручен не меньше вашего? ‚ы, когда приехали к нему,  поинтересовались,  как
он живет, как идут у него дела? Џочему гибнет молоднЯк? Ќет, судЯ  по  вашей
же записке, вы сразу же начали поносить его. Ќи  длЯ  кого  не  секрет,  как
тЯжело идет расплоднаЯ кампаниЯ в колхозах. џ часто бываю на местах,  и  мне
стыдно, неудобно перед своими комсомольцами-чабанами за то, что  мы  требуем
с них, а помощи  практической  не  оказываем.  Џосмотрите,  какие  кошары  в
колхозах, а с кормами как? џ сам сын чабана. џ знаю, что  это  такое,  когда
мрут ЯгнЯта. ‚  институте  нас  учили  одному,  а  на  местах  все  идет  по
старинке. „уша болит, глЯдЯ на все это!..
     - ’оварищ  Љеримбеков,  -  перебил  его  ‘егизбаев.  -   Ќе   пытайтесь
разжалобить нас, чувство - понЯтие растЯжимое.  ”акты,  факты  нужны,  а  не
чувства.
     - €звините, но тут не суд над уголовным  преступником,  а  разбор  дела
нашего товарища  по  партии,  -  продолжал  Љеримбеков.  -  ђешаетсЯ  судьба
коммуниста. ’ак  давайте  же  призадумаемсЯ,  почему  так  поступил  товарищ
Ѓакасов. „ействиЯ его, конечно, надо осудить, но как случилось, что один  из
лучших животноводов колхоза, каким был Ѓакасов, дошел до такой жизни?
     - ‘адитесь, - недовольно сказал Љашкатаев. - ‚ы уводите нас  в  сторону
от существа вопроса,  товарищ  Љеримбеков.  ‚сем  тут,  по-моему,  абсолютно
Ясно - коммунист Ѓакасов совершил тЯгчайший  проступок.  Људа  это  годитсЯ?
ѓде это видано? Њы  никому  не  позволим  накидыватьсЯ  с  вилами  на  наших
уполномоченных, мы никому не позволим подрывать авторитет наших  работников.
‚ы бы лучше подумали, товарищ Љеримбеков, как  наладить  дела  в  комсомоле,
чем заниматьсЯ беспредметными спорами о душе и чувствах. —увства  чувствами,
а  дела  делами.  ’о,  что  позволил  себе  Ѓакасов,  действительно   должно
насторожить нас, и, конечно, ему нет места в партии. ’оварищ ‘аЯков, вы  как
парторг колхоза подтверждаете всю эту историю? - спросил он у —оро.
     - „а, подтверждаю, - проговорил бледный  —оро,  медленно  поднимаЯсь  с
места. - Ќо Я хотел бы объЯснить...
     - —то объЯснить?
     - ‚о-первых, Я попросил бы, чтобы мы у себЯ в парторганизации  обсудили
Ѓакасова.
     - ќто не обЯзательно. Џроинформируете потом  членов  парторганизации  о
решении бюро райкома. —то еще?
     - џ хотел бы объЯснить...
     - —то объЯснить, товарищ  ‘аЯков?  Ђнтипартийное  выступление  Ѓакасова
налицо. ЋбъЯснЯть тут уже нечего. ‚ы тоже несете ответственность. €  мы  вас
накажем за развал работы  по  воспитанию  коммунистов.  Џочему  вы  пытались
уговорить товарища ‘егизбаева не ставить  вопрос  на  бюро?  •отели  скрыть?
Ѓезобразие! ‘адитесь!
     Ќачались споры. „иректор Њ’‘  и  редактор  районной  газеты  поддержали
Љеримбекова. Ќа какой-то момент показалось даже,  что  им  удастсЯ  защитить
’анабаЯ. Ќо сам он, подавленный и смЯтенный, уже никого не  слушал.  Ћн  все
спрашивал себЯ: "Људа девалось  все  то,  чем  Я  жил?  ‚едь  здесь  никому,
кажетсЯ, и дела нет до всего того, что там у нас в отарах, в  стадах.  Љаким
же Я дураком был! †изнь свою извел  ради  колхоза,  ради  овец  и  ЯгнЯт.  Ђ
теперь все это не в счет. ’еперь Я опасный. Ќу и черт  с  вами!  „елайте  со
мной что хотите - если от  этого  лучше  станет,  не  буду  жалеть.  „авайте
гоните менЯ взашей. Њне теперь один конец, кройте, не жалейте..."
     ‚ыступил председатель колхоза  Ђлданов.  Џо  выражению  лица  и  жестам
председателЯ ’анабай видел, что тот кого-то поносит, но  кого  именно  -  не
доходило до его сознаниЯ, пока  он  не  услышал  слова:  "Љишен...  иноходец
ѓульсары..."
     - ...€ что вы думаете? - возмущалсЯ Ђлданов. - Ћн в  открытую  грозилсЯ
размозжить мне голову только за то, что мы вынуждены  были  надеть  путы  на
ноги коню. ’оварищ Љашкатаев,  товарищи  члены  бюро,  Я,  как  председатель
колхоза, прошу избавить нас от Ѓакасова. …го место действительно  в  тюрьме.
Ћн ненавидит всех  руководЯщих  работников.  ’оварищ  Љашкатаев,  за  дверью
находЯтсЯ свидетели, которые могут подтвердить угрозы Ѓакасова в мой  адрес.
Њожно ли будет их пригласить?
     - Ќет, не надо,  -  брезгливо  поморщилсЯ  Љашкатаев.  -  „остаточно  и
этого. ‘адитесь.
     Џотом стали голосовать.
     - ‚несено  одно  предложение:  исключить  из  членов  партии   товарища
Ѓакасова. Љто "за"?
     - Ћдну  минутку,   товарищ   Љашкатаев.   -   ‘нова   порывисто   встал
Љеримбеков. - ’оварищи члены бюро, не совершим ли мы  тЯжелую  ошибку?  …сть
другое предложение - ограничитьсЯ строгим выговором с  занесением  в  личное
дело Ѓакасова и объЯвить вместе с этим  выговор  члену  бюро  ‘егизбаеву  за
оскорбление партийного и человеческого достоинства коммуниста  Ѓакасова,  за
недопустимый метод работы ‘егизбаева как уполномоченного райкома.
     - „емагогиЯ! - вскричал ‘егизбаев.
     - “спокойтесь, товарищи, - сказал Љашкатаев. - ‚ы  находитесь  на  бюро
райкома, а не  дома  у  себЯ,  прошу  соблюдать  дисциплину.  -  ’еперь  все
зависело от него, первого секретарЯ райкома. € он повернул дело так,  как  и
рассчитывал ‘егизбаев. - Џривлекать Ѓакасова к уголовной  ответственности  Я
не нахожу нужным, - сказал он, - но в партии ему, конечно, не место, в  этом
товарищ ‘егизбаев совершенно  прав.  Ѓудем  голосовать.  Љто  за  исключение
Ѓакасова?
     —ленов бюро было семь человек. ’рое поднЯли руки за исключение, трое  -
против. ЋставалсЯ сам Љашкатаев. Џомедлив,  он  поднЯл  руку  "за".  ’анабай
ничего этого не видел. Ћн узнал решение своей  участи,  когда  услышал,  как
Љашкатаев обратилсЯ к секретарше:
     - ‡апишите в протокол: решением бюро райкома  товарищ  Ѓакасов  ’анабай
исключен из членов партии.
     "‚от и все!" - сказал про себЯ ’анабай, помертвев.
     - Ђ Я настаиваю  на  объЯвлении  выговора  ‘егизбаеву,  -  не  сдавалсЯ
Љеримбеков.
     Њожно было и не ставить этого на голосование, отклонить,  но  Љашкатаев
решил, что надо поставить. ‚ этом тоже был свой тайный смысл.
     - Љто за предложение товарища Љеримбекова? Џрошу поднЯть руки!
     ЋпЯть три на три. € опЯть Љашкатаев поднЯл руку четвертым  и  спас  тем
самым ‘егизбаева от выговора. "’олько поймет ли он, оценит  ли  эту  услугу?
Љто его знает... Љоварен, хитер".
     ‹юди задвигались на стульЯх, как бы собираЯсь уходить.  ’анабай  решил,
что все уже кончено, встал и молча,  ни  на  кого  не  глЯдЯ,  направилсЯ  к
дверЯм.
     - Ѓакасов,  вы  куда?  -  остановил  его  Љашкатаев.  -  Ћставьте  свой
партийный билет.
     - Ћставить? - ’олько теперь до ’анабаЯ дошло все то, что случилось.
     - „а. Џоложите на стол. ‚ы теперь не член  партии  и  не  имеете  права
носить его при себе...
     ’анабай полез за партбилетом. „олго возилсЯ в  наступившей  тишине.  Ћн
был там, глубоко, под фуфайкой, под  пиджаком,  в  кожаной  сумочке,  сшитой
руками „жайдар. ‘умочку эту ’анабай носил на ремешке  через  плечо.  Ќаконец
вытащил наружу, достал партийную книжицу, нагретую у груди,  и  положил  ее,
теплую, пропитанную запахом своего  тела,  на  холодный,  полированный  стол
Љашкатаева. ЏоежилсЯ даже, самому стало холодно. €,  опЯть  ни  на  кого  не
глЯдЯ, стал запихивать сумочку под пиджак, собираЯсь уйти.
     - ’оварищ Ѓакасов,  -  послышалсЯ  сзади,  из-за  стола,  сочувствующий
голос Љеримбекова. - Ђ что вы  сами  скажете?  ‚едь  вы  ничего  не  сказали
здесь. Њожет быть, вам трудно было? Њы надеемсЯ, что двери длЯ вас назад  не
закрыты, что рано или поздно вы сможете вернутьсЯ  в  партию.  ‚от  скажите,
что вы думаете сейчас?
     ’анабай обернулсЯ с болью и неловкостью за себЯ перед  этим  незнакомым
парнем, все еще пытавшимсЯ как-нибудь облегчить  свалившеесЯ  на  его  плечи
горе.
     - —то мне говорить? - промолвил он  грустно.  -  ‚сех  не  переговоришь
тут. Ћдно лишь скажу, что не виновен Я ни в чем, если даже  и  поднЯл  руку,
если даже и сказал нехорошие слова. ЋбъЯснить вам  этого  не  смогу.  ‚от  и
все, стало быть.
     Ќаступило гнетущее молчание.
     - •м. ‡начит, на партию обижаешьсЯ? - раздраженно сказал  Љашкатаев.  -
Ќу, знаешь, товарищ. ЏартиЯ тебЯ на путь истинный наставлЯет, от  суда  тебЯ
спасла, а ты еще недоволен, обижаешьсЯ! ‡начит, ты  действительно  недостоин
званиЯ члена партии. € врЯд ли двери назад будут тебе открыты!
     ‚ышел ’анабай из райкома спокойным на вид. ‘лишком  даже  спокойным.  €
это было скверно. „ень стоЯл теплый, солнечный, близилсЯ вечер. ‹юди  шли  и
ехали по своим делам. „етвора бегала на площади у  клуба.  Ђ  ’анабаю  тошно
было смотреть на все и от самого себЯ было  тошно.  ‘корей  отсюда  в  горы,
домой. Џока не случилось с ним еще что-нибудь плохое.
     “ коновЯзи рЯдом  с  его  конем  стоЯл  ѓульсары.  Ѓольшой,  длинный  и
сильный, переступил  он  с  ноги  на  ногу,  когда  приблизилсЯ  ’анабай,  и
посмотрел  на  него  спокойно  и  доверчиво  темными  глазами.  Џозабыл  уже
иноходец, как колотил его ’анабай вилами по голове. Ќа то он и конь.
     - ‡абудь, ѓульсары, не обижайсЯ, - шепнул иноходцу ’анабай. - Ђ у  менЯ
беда большаЯ. Ћчень  большаЯ  беда,  -  и  всхлипнул,  обнЯв  шею  конЯ,  но
сдержалсЯ, не заплакал, постыдившись прохожих.
     ‘ел на свою лошадь и поехал домой.
     —оро догнал его за  Ђлександровским  подъемом.  Љак  только  заслышалсЯ
позади знакомый перестук бегущего иноходца, ’анабай  обидчиво  поджал  губы,
нахохлилсЯ. ЋглЯдыватьсЯ не  стал.  Ћбида  за  себЯ  темнила  душу,  темнила
глаза. ’еперешний —оро был длЯ  него  совсем  не  тем,  каким  был  когда-то
прежде. ‚от и сегоднЯ - стоило Љашкатаеву повысить голос, и он  покорно  сел
на место, как вышколенный ученик. Ђ что же дальше?  ‹юди  верЯт  ему,  а  он
боитсЯ сказать правду. Ѓережет себЯ, слова выбирает. Љто научил  его  этому?
Џусть ’анабай отсталый человек, простой работЯга, а ведь он  грамотный,  все
знает, всю жизнь в руководстве ходит. Ќеужели не видит —оро, что все это  не
так, как говорЯт сегизбаевы и кашкатаевы! —то слова их  снаружи  красивы,  а
внутри лживы и пусты. Љого обманывает, ради чего?
     Ќе повернул ’анабай головы и тогда, когда  —оро  догнал  его  и  поехал
рЯдом, сдерживаЯ разгорЯченного иноходца.
     - џ думал, ’анабай, мы вместе выедем, - сказал он, переводЯ дыхание.  -
•ватилсЯ, а тебЯ уже нет...
     - —его тебе? - все так же не глЯдЯ на него,  бросил  ’анабай.  -  …зжай
своей дорогой.
     - „авай поговорим. Ќе отворачивайсЯ,  ’анабай.  Џоговорим  как  друзьЯ,
как коммунисты, - начал —оро и осексЯ на полуслове.
     - џ тебе не друг и тем более не коммунист уже. „а и  ты  давно  уже  не
коммунист. ’ы прикидываешьсЯ им...
     - ’ы это серьезно? - спросил —оро упавшим голосом.
     - Љонечно, серьезно. ‚ыбирать слова еще не научилсЯ.  —то,  где  и  как
говорить, тоже не знаю. Ќу, прощай. ’ебе прЯмо, а мне в сторону.  -  ’анабай
свернул конЯ с дороги и, не оборачиваЯсь, так и не глЯнув  ни  разу  в  лицо
друга, поехал полем, прЯмиком в горы.
     Ћн не видел, как мертвенно побледнел —оро, как  хотел  остановить  его,
протЯнув руку, и как потом скорчилсЯ, схватилсЯ за грудь, как  повалилсЯ  на
гриву иноходца, хватаЯ ртом воздух.
     - Џлохо мне, - шептал —оро, корежась от невыносимой боли  в  сердце.  -
Ћй, плохо мне! - хрипел он, синеЯ и задыхаЯсь.  -  ‘корей  домой,  ѓульсары,
домой скорей.
     Њчал иноходец его к аилу по темной, пустынной степи, пугал  конЯ  голос
человека, слышалось в нем что-то  страшное,  жуткое.  Џрижал  ѓульсары  уши,
испуганно фыркаЯ на бегу. Ђ человек в седле  мучилсЯ,  корежилсЯ,  судорожно
вцепившись руками и зубами в гриву конЯ. ЏоводьЯ  болтались,  свисаЯ  с  шеи
бегущего ѓульсары.


        20

     ‚ тот поздний час, когда ’анабай был еще в  пути  к  горам,  по  улицам
аила носилсЯ верховой, поднимаЯ лай всполошившихсЯ собак.
     - ќй, кто там дома? ‚ыходи! - вызывал  он  хозЯев.  -  Ќа  партсобрание
давай, в контору.
     - Ђ что такое? Џочему так срочно?
     - Ќе знаю, - отвечал посыльный. - —оро  зовет.  ‘казал,  чтобы  быстрей
шли.
     ‘ам —оро сидел в это времЯ в  конторе.  Џривалившись  плечом  к  столу,
согнувшись, задыхаЯсь, крепко зажимал он пЯтерней грудь под  рубахой.  Њычал
от боли, кусал губы.  •олоднаЯ  испарина  выступила  на  позеленевшем  лице,
глаза провалились в орбиты темными Ямами. ‚ременами он  забывалсЯ,  и  снова
казалось ему,  что  несет  его  иноходец  по  темной  степи,  что  хочет  он
окликнуть ’анабаЯ, а тот, бросив на прощание раскаленные, как уголь,  слова,
не оглЯдываетсЯ. Џрожигают сердце слова ’анабаЯ, душу прожигают...
     ‘юда привели парторга под руки из конюшни, после того как отлежалсЯ  он
там немного на сене. Љонюхи хотели отвести его домой, но он  не  согласилсЯ.
Џослал человека сзывать коммунистов и теперь ждал их с минуты на минуту.
     ‡асветив лампу и оставив —оро одного,  сторожиха  возилась  у  печки  в
передней комнате, иногда заглЯдывала в приоткрытую дверь,  вздыхала,  качала
головой.
     —оро ждал людей, а времЯ уходило каплЯми.  ѓорькими,  тЯжелыми  каплЯми
каждую секунду иссЯкало отпущенное ему  на  роду  времЯ,  цену  которого  он
постигал только теперь, прожив немалую жизнь. Ќе уследил  он  дней  своих  и
годов, оглЯнутьсЯ не успел,  пролетели  они  в  трудах  и  заботах.  Ќе  все
получилось на веку его, не все удалось, как хотелось.  ‘таралсЯ,  билсЯ,  но
где-то и отступал, чтобы обойти углы, чтобы не так жестко  было  ходить.  €,
однако, не обошел. Џриперла его к  стене  та  сила,  с  которой  избегал  он
сталкиватьсЯ, и теперь отходить было некуда, путь кончалсЯ. Ђх, если  бы  он
пораньше спохватилсЯ, если бы пораньше заставил себЯ прЯмо смотреть в  глаза
жизни...
     Ђ времЯ убывало горькими, гулкими каплЯми. Љак долго не идут люди,  как
долго их ждать!
     "’олько бы успеть, - со страхом думал —оро.  -  ’олько  бы  успеть  все
сказать! - Ѓеззвучным, отчаЯнным криком удерживал он покидавшую  его  жизнь.
ЉрепилсЯ, готовилсЯ к последнему бою. - ‚се расскажу.  Љак  было  дело.  Љак
проходило бюро, как исключили ’анабаЯ из партии. Џусть знают: Я не  согласен
с этим решением райкома. Џусть знают: Я не согласен с  исключением  ’анабаЯ.
‘кажу все, что Я думаю об Ђлданове. Џусть потом, после менЯ, заслушают  его.
Џусть решат коммунисты. Ћ себе расскажу все, какой Я есть. Ћ колхозе  нашем,
о людЯх скажу... ’олько бы успеть, скорей бы уж приходили, скорей..."
     Џервой  прибежала  жена  с  лекарствами.   Џерепугалась,   запричитала,
заплакала:
     - „а ты в уме своем? „а  неужто  ты  не  сыт  этими  собраниЯми?  Џошли
домой. ’ы посмотри на себЯ. Ѓоже мой, подумай хоть о себе!
     —оро не хотел слушать. ЋтмахнулсЯ, запиваЯ лекарство.  ‡убы  стучали  о
стакан, вода лилась на грудь.
     - Ќичего, мне лучше уже, - проговорил он, пытаЯсь дышать ровней.  -  ’ы
подожди там, уведешь менЯ потом. Ќе бойсЯ, иди.
     € когда послышались с улицы шаги  людей,  —оро  выпрЯмилсЯ  за  столом,
подавил в себе боль, собрал все силы, чтобы  выполнить  то,  что  он  считал
своим последним долгом.
     - —то случилось? —то с тобой, —оро? - спрашивали его.
     - Ќичего. ‘кажу сейчас, пусть подойдут все, - отвечал он.
     Ђ времЯ убывало горькими, гулкими каплЯми.
     Љогда коммунисты собрались, парторг  —оро  ‘аЯков  встал  из-за  стола,
снЯл шапку с головы и объЯвил партсобрание открытым...


        21

     ‚ернулсЯ ’анабай к себе ночью. „жайдар вышла во двор с фонарем.  †дала,
глаза проглЯдела.
     € с первого взглЯда понЯла она, какаЯ беда стрЯслась с мужем. Ћн  молча
разнуздывал конЯ, расседлывал,  а  она  светила  ему,  и  он  ничего  ей  не
говорил. "•оть бы напилсЯ в районе, может, легче было бы  ему",  -  подумала
она, а он все молчал, и  страшно  становилось  от  его  молчаниЯ.  Ђ  она-то
собиралась порадовать его - корма подвезли немного, соломы,  муки  Ячменной,
и теплее стало, ЯгнЯт выгонЯли на пастьбу, травку щиплют уже.
     - Ѓектаевскую отару забрали. Ќового чабана прислали, - сказала она.
     - Ђ хрен с ним, с Ѓектаем, с отарой, с чабаном твоим...
     - “стал?
     - —его устал? €з партии выгнали!
     - „а потише ты, сакманщицы услышат.
     - —его тише? —то мне скрывать? ‚ыгнали, как последнюю  собаку,  и  все.
’ак мне и надо. € тебе тоже так и надо.  Њало  нам.  Ќу  чего  стоишь?  —его
смотришь?
     - €ди отдыхай.
     - ‘ам знаю.
     ’анабай пошел в кошару. Ћсмотрел овец. Џотом пошел в  загон,  там  тоже
побродил впотьмах и снова вернулсЯ в кошару. Њеста себе не находил.  Ћт  еды
отказалсЯ и разговаривать отказалсЯ. ЏлюхнулсЯ на солому, сваленную в  углу,
и лежал неподвижно.  †изнь,  заботы,  тревоги  всЯкие  потерЯли  смысл.  “же
ничего не хотелось. Ќе  хотелось  жить,  не  хотелось  думать,  не  хотелось
видеть ничего вокруг.
     ‚орочалсЯ, хотел уснуть, хотел забытьсЯ, но где  там,  куда  уйдешь  от
себЯ? ‘нова припоминал, как уходил Ѓектай,  как  оставались  за  ним  черные
следы  на  белом  снегу,  как  нечего  ему  было  сказать  в  ответ,   снова
представлЯл себе, как орал ‘егизбаев, сидЯ  на  иноходце,  как  поносил  его
последними словами, как грозил засадить его в тюрьму, как  предстал  ’анабай
на бюро райкома вредителем и врагом народа, и на  этом  кончалось  все,  всЯ
его жизнь. € снова хотелось ему схватить вилы и броситьсЯ с  криком,  бежать
в ночь, истошно орать на весь свет, пока не свалитсЯ куда-нибудь в  овраг  и
не свернет там себе шею.
     ‡асыпаЯ, он думал, что лучше умереть,  чем  так  жить.  „а,  да,  лучше
смерть!..
     ЏроснулсЯ с тЯжелой головой. Ќесколько минут не мог сообразить, где  он
и что с ним. ђЯдом  перхали  овцы,  блеЯли  ЯгнЯта.  ‡начит,  в  кошаре  он.
Ѓрезжил рассвет на дворе. ‡ачем он проснулсЯ? ‡ачем? ‹учше бы не  просыпалсЯ
совсем. “мереть осталось только, надо покончить с собой...


     ...Џотом он пригоршнЯми пил воду из речки. •олодную,  студеную  воду  с
тонким, хрустЯщим ледком. ‚ода с шумом протекала между  дрожащими  пальцами,
а он снова черпал ее и пил, обливаЯсь. ЋтдышалсЯ, пришел  в  себЯ  и  только
тогда  представил  себе  всю  нелепость  этой  затеи  с  самоубийством,  всю
глупость этой расправы над собой. „а как можно лишить  себЯ  жизни,  котораЯ
единожды даетсЯ человеку?! „а разве  сегизбаевы  стоЯт  того?  Ќет,  ’анабай
будет еще жить, он еще будет горы ворочать!
     ‚ернувшись, он незаметно спрЯтал  ружье,  патронташ  и  весь  тот  день
усердно работал.  Џоласковей  хотелось  ему  быть  с  женой,  с  дочками,  с
сакманщицами, но сдерживал себЯ, чтобы женщины ничего не заподозрили.  Ђ  те
работали как ни в чем не бывало, точно ничего особенного не  случилось,  все
было в порЯдке. Ѓлагодарен им был ’анабай  за  это,  помалкивал  и  работал.
‘ходил на выпас, помог пригнать отару домой.
     ‚ечером  погода  испортилась.  „ождь  или  снег,   но   что-то   будет.
‡атуманились горы вокруг, небо отЯжелело в тучах. ЋпЯть  надо  было  думать,
как уберечь молоднЯк от холода. ЋпЯть надо было  расчищать  кошару,  стелить
солому, чтобы снова не началсЯ мор. Њрачнел  ’анабай,  но  старалсЯ  забыть,
что было, и не падать духом.
     ‘темнело уже, когда во дворе поЯвилсЯ приезжий всадник.  ‚стретила  его
„жайдар. Ћни о чем-то поговорили. ’анабай в это времЯ работал в кошаре.
     - ‚ыйди на минутку, - позвала его жена. - —еловек к тебе.  -  €  уж  по
тому, как позвала она, он почувствовал что-то недоброе.
     ‚ышел. ЏоздоровалсЯ. ’о был чабан из соседнего урочища.
     - ќто ты, Ђйтбай? ‘лезай с конЯ. Ћткуда?
     - €з аила. Ѓыл Я там по  делам.  Џросили  передать  тебе:  —оро  тЯжело
болен. ‘казали, чтобы ты приехал.
     "ЋпЯть  этот  —оро!"  ‚спыхнула  угасшаЯ  было  обида.  ‚идеть  его  не
хотелось.
     - Ђ что Я, доктор? Ћн всегда болеет. “ менЯ тут и  без  него  забот  по
горло. Џогода вон портитсЯ.
     - Ќу, дело твое, ’анаке, поедешь не поедешь, сам знаешь. Ђ  Я  передал,
что просили. „о свиданиЯ. Њне пора, ночь скоро.
     Ђйтбай тронул лошадь, но затем придержал.
     - ’ы подумай все же, ’анаке. Џлохо ему. ‘ына вызвали с  учебы.  Џоехали
встречать на станцию.
     - ‘пасибо, что передал. Ќо Я не поеду.
     - Џоедет, - застыдилась „жайдар. - Ќе беспокойтесь, поедет он.
     ’анабай промолчал, а когда Ђйтбай выехал со двора, сказал жене зло:
     - ’ы брось эту привычку отвечать  за  менЯ.  џ  сам  знаю.  ‘казал,  не
поеду - значит, не поеду.
     - Џодумай, что ты говоришь, ’анабай!
     - Њне нечего думать. •ватит. „одумалсЯ до того, что выгнали из  партии.
Ќет у менЯ никого. € Я если  заболею,  пусть  никто  не  приезжает.  Џодохну
один! - Ћн махнул в сердцах рукой и пошел в кошару.
     Ќо покоЯ на  душе  не  было.  ЏринимаЯ  роды  у  маток,  таскаЯ  ЯгнЯт,
устраиваЯ их в углу, цыкаЯ на орущих  овец,  расталкиваЯ  их,  чертыхалсЯ  и
бурчал:
     - „авно бы ушел, не страдал  бы  так.  ‚сю  жизнь  болеет,  стонет,  за
сердце хватаетсЯ, а сам с седла не слазит. ’оже мне начальник.  ‚идеть  тебЯ
не желаю после этого. ЋбижайсЯ не обижайсЯ, а Я тоже в обиде. €  никому  нет
дела...
     Ќа дворе стоЯла ночь. ‘нег стал сыпать понемногу, и тишина вокруг  была
такаЯ чуткаЯ, что слышно было даже, как с шорохом  падали  на  землю  редкие
снежинки.
     ’анабай не шел в юрту, избегал разговора с женой, и она  не  приходила.
"Ќу и сиди, - думал он. - Ђ  поехать  менЯ  не  заставишь.  Њне  теперь  все
безразлично. Њы с —оро чужие люди. “ него своЯ дорога,  у  менЯ  своЯ.  Ѓыли
друзьЯми, а теперь не то. Ђ если Я друг его, то где он был раньше? Ќет,  мне
теперь все безразлично..."
     „жайдар  все  же  пришла.  Џринесла  ему  плащ,  сапоги  новые,  кушак,
рукавицы, шапку, которую он надевал при выездах.
     - ЋдевайсЯ, - сказала она.
     - Ќапрасно стараешьсЯ. џ никуда не поеду.
     - Ќе терЯй  времени.  Њожет  случитьсЯ,  что  потом  всю  жизнь  будешь
жалеть.
     - Ќичего Я не буду жалеть. € ничего с ним не  случитсЯ.  ЋтлежитсЯ.  Ќе
первый раз.
     - ’анабай, никогда Я тебЯ ни о чем не просила. Ђ  сейчас  прошу.  Ћтдай
мне свою обиду, отдай мне свое горе. Џоезжай. Ѓудь человеком.
     - Ќет. - ’анабай упрЯмо мотнул головой. -  Ќе  поеду.  Њне  теперь  все
безразлично. ’ы думаешь о приличии, о долге. —то люди  скажут?  Ђ  Я  теперь
знать ничего не хочу.
     - ЋдумайсЯ, ’анабай. џ пойду пока присмотрю за огнем, как бы  не  упали
угли на кошму.
     Ћна ушла, оставив его одежду, но он не тронулсЯ с места. ‘идел в  углу,
не мог переломить себЯ, не мог забыть тех слов, которые он говорил  —оро.  Ђ
теперь: "‡дравствуйте, проведать ЯвилсЯ, как здоровье? Ќе  помочь  ли  чем?"
Ќет, не сможет он так, не в его это правилах.
     „жайдар вернулась.
     - ’ы еще не оделсЯ?
     - Ќе надоедай. ‘казал: не поеду...
     - ‚стань! - гневно вскрикнула она. € он, к удивлению своему,  встал  по
ее приказу, как солдат. Ћна шагнула к нему, глЯдЯ  в  тусклом  свете  фонарЯ
исстрадавшимисЯ, возмущенными глазами. - …сли ты  не  мужчина,  если  ты  не
человек, если ты баба слюнЯваЯ, то Я поеду за  тебЯ,  а  ты  оставайсЯ  нюни
разводи! џ поеду сейчас же. €ди седлай немедленно конЯ!
     € он, повинуЯсь ей, пошел седлать лошадь. Ќа дворе порошил снег.  ’ьма,
казалось, кружилась  вокруг  бесшумной,  медленной  каруселью,  как  вода  в
глубокой заводи. ѓоры не различишь - темно. "‚от  еще  наказание!  Људа  она
теперь одна среди ночи? - думал  он,  набрасываЯ  впотьмах  седло.  -  €  не
отговоришь. Ќет. Ќе откажетсЯ. “бей, не откажетсЯ. Ђ если собьетсЯ  с  пути?
Ќу, пусть пенЯет на себЯ..."
     ‘едлал ’анабай конЯ, и самому  стыдно  становилось:  "‡верь  Я,  больше
никто. Ћдурел от обиды. ‚ыставлЯю ее напоказ, - смотри, какой Я  несчастный,
как мне плохо. € жену извел. Ђ она-то при чем? ‡а что ее терзаю?  Ќе  видать
мне добра. Ќикудышный Я человек. ‡верь, и только".
     ‡аколебалсЯ ’анабай. Ќелегко было  отступитьсЯ  от  своих  слов.  Џошел
назад набычившись, опустив глаза.
     - Ћседлал?
     - „а.
     - Ќу так собирайсЯ. - € „жайдар подала ему плащ.
     ’анабай молча  стал  одеватьсЯ,  радуЯсь,  что  жена  перваЯ  пошла  на
мировую. € все же длЯ вида покуражилсЯ:
     - Ђ может, с утра поеду?
     - Ќет, отправлЯйсЯ сейчас. Ѓудет поздно.
     Ќочь кружилась в горах тихой заводью. Џлавно и  мЯгко  оседали  большие
хлопьЯ последнего весеннего снега. Ћдин среди темных  склонов  ехал  ’анабай
на зов отвергнутого им друга. ‘нег налипал на голову, на плечи, на бороду  и
руки. ’анабай сидел в седле неподвижно,  не  отрЯхиваЯ  его.  ’ак  ему  было
лучше думать. „умал он о —оро, обо всем том, что свЯзывало их  долгие  годы,
когда —оро учил его грамоте, когда они вступали в  комсомол,  а  потом  и  в
партию. ‚спомнил, как они работали вместе  на  стройке  канала  и  как  —оро
первый  принес  ему  газету  с  заметкой  о  нем  и  с  фотографией,  первый
поздравил, пожал руку.
     ‘мЯгчалсЯ душой ’анабай, оттаивал, и  его  охватывало  щемЯщее  чувство
беспокойства: "Љак он там? Ђ может, и правда ему очень плохо? Ђ то зачем  бы
вызывать сына? €ли сказать хочет что? ЏосоветоватьсЯ?.."
     “же светало. ‘нег все так же кружил.  ’анабай  заторопил  конЯ,  погнал
рысью. ‘коро за теми вон буграми, в низине - аил. Љак там —оро? Ѓыстрее бы.
     € вдруг в тишине утра донессЯ смутный, далекий голос со  стороны  аила.
‚сплеснул чей-то крик и оборвалсЯ, замер.  ’анабай  осадил  конЯ,  подставил
ухо по ветру. Ќет, ничего не слышно. Ќаверное, это так показалось.
     Љонь вынес ’анабаЯ на бугор. ‚низу перед ним среди  белых,  заснеженных
огородов, среди голых садов лежали улицы аила, еще безлюдные  в  эту  раннюю
пору. Ќигде никого. € только у одного двора толпилась чернаЯ куча народа,  у
деревьев стоЯли оседланные лошади. ќто  был  двор  —оро.  Џочему  так  много
собралось там люда? —то случилось? Ќеужели...
     ЏриподнЯвшись на  стременах,  ’анабай  судорожно  глотнул  колючий  ком
холодного воздуха и замер, и сейчас же  погнал  конЯ  вниз  по  дороге.  "Ќе
может быть! Љак же так? Ќе может быть!" Ќа душе у него  стало  так  скверно,
словно бы он  был  виновен  в  том,  что  там,  наверное,  случилось.  —оро,
единственный его друг, просил приехать на последнее  свидание  перед  вечной
разлукой, а он артачилсЯ, упрЯмствовал, тешил  свою  обиду.  „а  кто  же  он
после этого? Џочему жена не плюнула ему в глаза? —то  может  быть  на  свете
уважительнее последней просьбы умирающего человека?
     ЋпЯть перед ’анабаем встала та дорога в степи, на  которой  догнал  его
на иноходце —оро. —то он ему тогда ответил? „а  разве  можно  простить  себе
это?
     Љак в бреду, ехал ’анабай  по  снежной  улице,  сгибаЯсь  под  тЯжестью
своей вины и стыда, и вдруг увидел впереди, за двором —оро,  большую  группу
конных.  Ћни  приближались  молчаливой  кучей  и  вдруг  все  разом   громко
заголосили в один голос, раскачиваЯсь в седлах:
     - Ћйбай, баурымай! Ћйбайай, баурым!*
     ______________
     * Ћйбайай, баурымай! - траурный крик, оплакивание умершего.

     "Љазахи приехали", - догадалсЯ ’анабай и понЯл, что  надеЯтьсЯ  уже  не
на что. ‘оседние казахи, прибывшие из-за реки, оплакивали —оро,  как  брата,
как соседа, как человека, близкого им и известного во всей округе.  "‘пасибо
вам, братьЯ, - подумал в ту минуту ’анабай. - Ћт дедов и отцов -  в  беде  и
горестЯх вместе, на свадьбах и скачках вместе.  Џлачьте,  плачьте  вместе  с
нами!"
     € сам вслед за ними огласил утренний аил истошным, надсадным криком:
     - —оро-о-о! —оро-о-о! —оро-о-о!
     Ћн рысил на коне, свисаЯ с седла то на левую, то на правую  сторону,  и
рыдал по своему ушедшему из этого мира другу.
     ‚от уже двор, вот стоит возле дома ѓульсары в траурной попоне.  Ћседает
снег на него и тает. ЋсталсЯ иноходец  без  хозЯина.  ‘тоЯть  ему  с  пустым
седлом.
     ’анабай припадает к гриве конЯ, подымаетсЯ и снова припадает. ‚округ  -
едва различимые, как в тумане, лица людей, плач. Ћн не  слышал,  как  кто-то
сказал:
     - ‘нимите ’анабаЯ с седла. Џодведите к сыну —оро.
     Ќесколько пар рук протЯнулись к нему, помогли  слезть  с  конЯ,  повели
его под руки через толпу.
     - Џрости менЯ, —оро, прости! - плакал ’анабай.
     ‚о дворе лицом к стене  дома  стоЯл  сын  —оро,  студент  ‘амансур.  Ћн
повернулсЯ к ’анабаю в слезах, они обнЯлись, плача.
     - Ќет твоего отца,  нет  моего  —оро!  Џрости  менЯ,  —оро,  прости!  -
захлебываЯсь, рыдал ’анабай.
     Џотом их развели. € тут ’анабай увидел рЯдом с собой среди  женщин  ее,
Ѓюбюжан. Ћна смотрела на него  и  молча  лила  слезы.  ’анабай  зарыдал  еще
сильнее.
     Џлакал за все, за все утраты, за —оро, за вину свою перед ним,  за  то,
что не мог вернуть назад те слова, которые бросил ему по дороге,  плакал  за
нее, что стоЯла теперь рЯдом, как чужаЯ, за ту любовь, за ту грозовую  ночь,
за то, что оставалась она одинокой, и за то, что старела она уже, плакал  за
иноходца своего ѓульсары, стоЯщего в траурной попоне, за обиды свои и  муки,
за все то, что было не выплакано.
     - Џрости менЯ, —оро, прости! - повторЯл он. € тем самым как  бы  просил
прощениЯ у нее.
     …му хотелось, чтобы Ѓюбюжан подошла и утешила  его,  чтобы  она  утерла
ему слезы, но она не подходила. Ћна стоЯла и плакала.
     “тешали его другие:
     - „овольно, ’анабай. ‘лезами не поможешь, успокойсЯ.
     € от этого ему было еще горше и больнее.


        22

     •оронили —оро после полуднЯ.  Њутный  диск  солнца  бледно  просвечивал
сквозь блеклые слои неподвижных  туч.  ‚се  еще  плавали  в  воздухе  мЯгкие
влажные хлопьЯ снега.  Џо  белому  полю  черной  молчаливой  рекой  тЯнулась
похороннаЯ процессиЯ. ќта река словно бы возникла здесь  внезапно  и  словно
бы впервые прокладывала себе русло. ‚переди на машине с  откинутыми  бортами
везли усопшего —оро, туго и глухо запеленатого в белую  погребальную  кошму.
‚озле сидели жена,  дети,  родственники.  ‚се  другие  следовали  верхом  на
лошадЯх. „вое шли за машиной пешком - сын  ‘амансур  и  ’анабай,  ведший  на
поводу конЯ покойного друга, иноходца ѓульсары, с пустым седлом.
     „орога за околицей была  в  мЯгком  ровном  снегу.  ирокой  и  темной,
изрытой копытами коней полосой следовала она затем по пЯтам  процессии.  Ћна
словно бы отмечала последний путь —оро. Џуть выводил к холму,  на  кладбище.
€ здесь оканчивалсЯ длЯ —оро уже безвозвратно.
     ‚ел ’анабай иноходца на поводу и говорил ему про себЯ: "‚от,  ѓульсары,
лишились мы с тобой нашего —оро. Ќет его, не стало...  —то  ж  ты  тогда  не
крикнул мне, не остановил менЯ? Ќе дал бог тебе Языка. Ђ Я хоть  и  человек,
а оказалсЯ хуже тебЯ,  конЯ.  Ѓросил  друга  на  дороге,  не  оглЯнулсЯ,  не
одумалсЯ. “бил Я —оро, убил его словом своим..."
     ‚сю дорогу до самого кладбища ’анабай вымаливал у —оро прощение.  €  на
могиле, спустившись в Яму вместе с ‘амансуром, он  говорил  —оро,  укладываЯ
его тело на вечное ложе земное:
     - Џрости менЯ, —оро. Џрощай. ‘лышишь, —оро, прости менЯ!..
     Џадала  в  могилу  брошеннаЯ  горстЯми  землЯ,  потом  она   посыпалась
потоками с разных сторон, уже  с  лопат.  Ќаполнила  Яму  и  выросла  свежим
бугром на холме.
     - Џрости, —оро!..


     Џосле поминок ‘амансур отозвал ’анабаЯ в сторону:
     - ’анаке, дело у менЯ к вам, поговорить нам надо.
     € они пошли через двор,  оставив  людей,  дымЯщие  самовары  и  костры.
‚ышли на зады в сад. Џошли вдоль бровки арыка, остановились за  огородом,  у
сваленного дерева. ‘ели на него. Џомолчали, каждый думал о своем. "‚от  она,
жизнь-то, - размышлЯл ’анабай, - мальчишкой знал  ‘амансура,  а  теперь  вон
какой стал. Џовзрослел от горЯ. ’еперь он вместо —оро. ’еперь мы с  ним  как
равный с равным. ’ак оно и должно быть. ‘ыновьЯ заступают  на  место  отцов.
‘ыновьЯ род продолжают, дело продолжают. „ай-то бог стать ему таким же,  как
отец. „а чтобы дальше пошел, чтобы разумом  и  умением  выше  нас  поднЯлсЯ,
чтобы счастье творил себе и другим. Ќа то мы и отцы,  на  то  мы  и  рождаем
сыновей с надеждой, что будут они лучше нас, в этом всЯ суть".
     - ’ы, ‘амансур, старший в семье, - сказал ему  ’анабай,  по-стариковски
оглаживаЯ бороду. - ’ы теперь вместо —оро, и Я  готов  выслушать  тебЯ,  как
самого —оро.
     - „олжен Я вам передать, ’анаке, наказ отца, - проговорил ‘амансур.
     ’анабай вздрогнул, Ясно уловив в говоре сына голос и интонации отца,  и
впервые обнаружил, что он очень  похож  на  отца,  на  того  молодого  —оро,
которого сын не знал, но которого  знал  и  помнил  ’анабай.  Ќе  потому  ли
говорЯт, что человек не умирает до тех пор, пока живут знавшие его?
     - ‘лушаю тебЯ, сын мой.
     - џ застал отца живым, ’анаке. ‚чера ночью успел  приехать  за  час  до
его кончины. Ћн был в сознании до самого последнего вздоха. Ђ  вас,  ’анаке,
он  очень  ждал.  ‚се  спрашивал:  "ѓде  ’анабай?  Ќе   приехал?"   Њы   его
успокаивали, что вы в дороге, что вы вот-вот поЯвитесь. ‚идно, хотел он  вам
что-то сказать. € не успел.
     - „а, ‘амансур, да. Ќам надо было увидетьсЯ. Ћчень надо  было.  ‚ек  не
прощу себе. ќто Я виноват. ќто Я не успел.
     - ’ак вот просил он менЯ передать. ‘ын, говорит,  скажи  ’анаке  моему,
что прошениЯ прошу у него, скажи, чтобы обиду не держал в душе  и  чтобы  он
сам отвез мой партбилет в райком. Џусть,  говорит,  ’анабай  собственноручно
сдаст мой билет - не забудь, передай. Џотом  забылсЯ.  ЊучилсЯ.  €,  умираЯ,
смотрел так, точно ждал кого-то. € плакал, слов уже было не разобрать.
     ’анабай ничего не отвечал. ‚схлипываЯ, теребил бороду. “шел —оро.  “нес
с собой половину ’анабаЯ, часть жизни его унес.
     - ‘пасибо, ‘амансур, за слова твои. € отцу твоему спасибо, -  промолвил
наконец ’анабай, берЯ себЯ в руки. - Ћдно лишь менЯ смущает. ’ы знаешь,  что
менЯ исключили из партии?
     - ‡наю.
     - Љак же Я, исключенный, повезу партбилет —оро в райком? Ќе имею  Я  на
то права.
     - Ќе знаю, ’анаке. ђешайте сами.  Ђ  Я  должен  выполнить  предсмертную
волю отца. € буду вас просить сделать так, как хотел он, покидаЯ нас.
     - џ бы от души рад. Ќо такаЯ беда приключилась со  мной.  Ђ  не  лучше,
если ты сам отвезешь, ‘амансур?
     - Ќет, не лучше. Ћтец знал, что просил. …сли он вам верил, то почему  Я
не должен вам доверЯть? ‘кажите в райкоме, что такой был наказ  отца  моего,
—оро ‘аЯкова.
     …ще затемно, ранним утром, выехал ’анабай из  аила.  ѓульсары,  славный
иноходец ѓульсары, в беде и радостЯх одинаково  надежный  конь,  -  ѓульсары
бежал под седлом, дробЯ копытами мерзлые комьЯ дорожной колеи.  ‚  этот  раз
он вез ’анабаЯ, ехавшего с особым поручением умершего друга его,  коммуниста
—оро ‘аЯкова.
     ‚переди, над невидимыми краЯми земли,  медленно  наливалсЯ  рассвет.  ‚
чреве рассвета нарождалась новаЯ зарЯ. Ћна разрасталась  там,  внутри  серой
мглы...
     €ноходец бежал туда, к рассвету, к одинокой  и  Яркой  звезде,  еще  не
угасшей на небосклоне. Ћдин по пустынной гулкой дороге выбивал он  рокочущую
дробь ходкой иноходи.  „авно  не  доводилось  ’анабаю  ездить  на  нем.  Ѓег
ѓульсары по-прежнему был стремителен и  прочен.  ‚етер  пластал  гриву,  дул
седоку в лицо. •орош был ѓульсары, в доброй силе был еще конь.
     ‚сю дорогу ’анабай раздумывал, терЯлсЯ в догадках, почему  именно  ему,
’анабаю, изгнанному из партии, —оро наказал перед смертью отвезти  в  райком
свой партбилет. —его он хотел? €ли испытать думал? Ђ может, хотел тем  самым
сказать о своем несогласии с исключением ’анабаЯ  из  партии?  ’еперь  этого
никогда не узнаешь, не выпытаешь. Ќикогда больше ничего не  скажет  он.  „а,
есть такие слова страшные: "Ќикогда больше!" „альше и слов уже нет...
     € опЯть нахлынули разные мысли, снова ожило все то, что  хотел  забыть,
оторвать от себЯ навсегда. Ќет, оказываетсЯ, еще не все кончено. ‘ ним,  при
нем еще последнЯЯ волЯ —оро. Ћн придет с его партбилетом и поведает  о  нем,
о —оро, все как есть, расскажет, каким был —оро длЯ  людей,  каким  был  длЯ
него. € о себе расскажет, потому что —оро и он - пальцы одной руки.
     Џусть узнают, какими они были  тогда,  в  молодости,  какую  жизнь  они
прожили. € может  быть,  поймут,  что  не  заслуживает  он,  ’анабай,  чтобы
отлучали его от —оро ни при  жизни,  ни  после.  ’олько  бы  выслушали  его,
только бы дали высказатьсЯ!
     ’анабай представил себе, как он войдет  в  кабинет  секретарЯ  райкома,
как он положит ему  на  стол  партбилет  —оро  и  как  расскажет  обо  всем.
Џризнает свою вину, извинитсЯ, только бы вернули его в партию,  без  которой
жить ему плохо, без которой не мыслит он самого себЯ.
     Ђ что, если скажут:  какое  он,  исключенный  из  партии,  имеет  право
приносить партийный документ? "Ќе должен был  ты  прикасатьсЯ  к  партбилету
коммуниста, не должен был ты братьсЯ за это дело.  €  без  тебЯ  нашлись  бы
другие". Ќо ведь такова была предсмертнаЯ волЯ самого —оро! ’ак  он  завещал
при всех, умираЯ. ќто может подтвердить его сын, ‘амансур.  "Ќу  и  что  же,
мало ли что может сказать человек при смерти, в бреду, забытьи?"  —то  тогда
он ответит?
     Ђ ѓульсары бежал по звонкой, смерзшейсЯ  дороге  и,  минуЯ  степь,  уже
выходил к  Ђлександровскому  спуску.  Ѓыстро  домчал  ’анабаЯ  иноходец.  Ќе
заметил даже, как приехал.
     ђабочий день в учреждениЯх только начиналсЯ, когда  ’анабай  приехал  в
райцентр. Ќигде не задерживаЯсь, он  направил  взмокшего  иноходца  прЯмо  к
райкому, привЯзал его у коновЯзи, стрЯхнул с себЯ пыль и  пошел  с  бьющимсЯ
от волнениЯ сердцем. —то ему скажут? Љак  его  встретЯт?  ‚  коридорах  было
пусто.  Ќе  успели  еще  понаехать  из  аилов.  ’анабай  прошел  в  приемную
Љашкатаева.
     - ‡дравствуйте, - сказал он секретарше.
     - ‡дравствуйте.
     - ’оварищ Љашкатаев у себЯ?
     - „а.
     - џ к нему. џ чабан из колхоза "Ѓелые камни". ЊоЯ  фамилиЯ  Ѓакасов,  -
начал он.
     - Љак же, знаю вас, - усмехнулась она.
     - ’ак вот, скажите ему, что парторг наш —оро ‘аЯков умер и  при  смерти
просил менЯ отвезти его партбилет в райком. ‚от Я и приехал.
     - •орошо. Ћбождите минутку.
     Ќе так уж долго пробыла секретарша в кабинете  Љашкатаева,  но  ’анабай
перемучилсЯ, места себе не находил, дожидаЯсь ее.
     - ’оварищ Љашкатаев занЯт, - сказала она,  плотно  прикрываЯ  за  собой
дверь. - Ћн просил передать билет ‘аЯкова в сектор учета. ќто  там,  направо
по коридору.
     "‘ектор  учета...  направо  по  коридору".  —то  это?  -  не  соображал
’анабай. Џотом понЯл все разом и разом упал духом. Љак же так?  Ќеужели  все
так просто? Ђ он-то думал...
     - “ менЯ к нему  разговор.  Џрошу  вас,  пойдите  скажите  ему.  ‚ажный
разговор у менЯ.
     ‘екретарша неуверенно пошла в кабинет и, вернувшись, снова сказала:
     - ‡анЯт  он  очень.  -  €  потом  добавила  от  себЯ  сочувственно:   -
ђазговор-то ведь с вами окончен. - € еще тише сказала: - Ќе примет  он  вас.
‹учше уезжайте.
     Џошел ’анабай по коридору, завернул направо. Ќадпись:  "‘ектор  учета".
‚ дверЯх окошечко. Џостучал. Ћкошечко открылось.
     - —то вам?
     - Ѓилет привез вам сдать.  “мер  парторг  наш  -  —оро  ‘аЯков.  Љолхоз
"Ѓелые камни".
     ‡аведующаЯ  учетом  терпеливо  ждала,  пока  ’анабай  доставал   из-под
пиджака кожаную сумочку  на  ремешке,  в  которой  еще  недавно  носил  свой
партбилет и в  которой  на  этот  раз  привез  партбилет  —оро.  Џередал  он
книжечку в окошко: "Џрощай, —оро!"
     ‘мотрел, как она писала в ведомости  номер  партбилета,  фамилию,  имЯ,
отчество —оро, год вступлениЯ в партию - последнЯЯ памЯть о нем. Џотом  дала
ему расписатьсЯ.
     - ‚се? - спросил ’анабай.
     - ‚се.
     - „о свиданиЯ.
     - „о свиданиЯ. - Ћкошечко захлопнулось.
     ‚ышел ’анабай на улицу. ‘тал отвЯзывать поводьЯ иноходца.
     - ‚се, ѓульсары, - сказал он коню. - ќто все.
     € неутомимый иноходец понес его назад, в аил.  ЃольшаЯ  весеннЯЯ  степь
бежала навстречу с ветром, под рокочущий перестук копыт. ’олько в беге  конЯ
унималась, стихала боль ’анабаЯ.
     ‚ тот же день вечером вернулсЯ ’анабай к себе в горы.
     †ена встретила его молча. ‚зЯла конЯ под уздцы.
     Џомогла мужу слезть с седла, поддерживаЯ его под руку.
     ’анабай обернулсЯ к ней, обнЯл ее, привалилсЯ к плечу. Ћна тоже  обнЯла
его, плача.
     - Џохоронили мы —оро! Ќет его  больше,  „жайдар.  Ќет  моего  друга!  -
говорил ’анабай и еще раз дал волю слезам.
     Џотом он молча сидел на  камне  подле  юрты.  •отелось  побыть  одному,
хотелось посмотреть на восход луны, котораЯ тихо поднималась из-за  зубчатых
вершин белого снежного  хребта.  ‚  юрте  жена  укладывала  детей  на  ночь.
‘лышалось, как огонь потрескивал в очаге.  Џотом  запела,  хватаЯ  за  душу,
гудЯщаЯ струна темиркомуза. Ѓудто ветер тревожно завыл, будто бежал  человек
по полю с плачем и жалобной песней, а все вокруг  молчало,  затаив  дыхание,
все безмолвствовало, и только бежал как будто одинокий голос тоски и  скорби
человеческой. Ѓудто бежал он и не знал, куда приткнутьсЯ с горем своим,  как
утешитьсЯ среди безмолвиЯ этого и безлюдиЯ, и  никто  не  откликалсЯ.  Ћн  и
плакал и слушал себЯ один. ’анабай понЯл,  что  это  жена  играет  длЯ  него
"Џесню старого охо