 танках, грузовиках и мотоциклетах
ворватьсЯ  по  ‚олоколамскому  шоссе  в  Њоскву.  Ћтброшенные  у   совхоза
Ѓулычево, задержанные в последующие дни на других рубежах, они, знаЯ малые
силы противостоЯщих им на этом участке войск, не хотели верить неудаче. €м
казалось: еще усилие, еще бросок - и преграда  будет  прорвана,  откроетсЯ
дорога на Њоскву - асфальт ‚олоколамского шоссе. Ќаши части, дерущиесЯ  на
дороге, отходили. Ќо назавтра те же полки, те же батальоны вновь  вставали
на пути врага, вновь вынуждали  его  вести  долгий,  затЯжной  бой.  Ќемцы
всЯкий раз думали: это последнее сопротивление, последний  бой,  -  и  они
упрЯмо  ломились,  не  желаЯ  отказыватьсЯ  от   избранного   направлениЯ.
‚олоколамское шоссе по-прежнему оставалось осью их главного удара.


   ‡а „олгоруковкой нас встретил помощник начальника штаба полка лейтенант
Љурганский. ќкспансивный, энергичный, он радостно жал  мне  руку.  ’ут  же
рассказал: во втором и третьем батальонах серьезные потери.  ‹юди  дрались
группами, горстками,  отскакиваЯ  и  вновь  закреплЯЯсь  у  дорог,  убиваЯ
немцев,  перемалываЯ  живую  силу  врага.  Џод  прикрытием  заслонов,  под
прикрытием артиллерии, дерущейсЯ с танками,  части  быстро  стЯгиваютсЯ  к
‚олоколамску - ключевому  пункту,  запирающему  ‚олоколамское  шоссе.  ’ам
новый рубеж дивизии.
   ‘ Љурганским длЯ батальона прибыло  несколько  повозок  продовольствиЯ.
Ќам прислали тонну белого хлеба, ночью выпеченного в ‚олоколамске.
   Џовозки поджидали нас в лесу. џ решил укрыть тут батальон:  дать  людЯм
поесть, передохнуть, покормить лошадей.
   ‘ильным артиллерийским битюгам  предстоЯло  идти  в  обратный  путь.  ‚
покинутом острове были припрЯтаны шесть орудий и четыреста снарЯдов -  те,
что мы добыли ночью. џ решил еще раз вытащить их из-под носа у немцев.
   Ќа востоке забрезжило, но вдруг все скрывал туман. Ѓатальон  втЯгивалсЯ
в лес. џ подъехал к Ѓозжанову:
   - Ѓозжанов! Ћстанови своих! Џрими десЯть шагов в сторону.
   ‘командовав  другим  подразделениЯм  "прЯмо!",  Я   оглЯдел   мой,   не
предусмотренный штатами, резерв. Ќа краю,  встав  у  пулеметной  двуколки,
строй замыкали мои пулеметчики. „альше в рЯдах стоЯли  те,  кого  Я  ночью
гнал от батальона, те, что прошли затем очищение в бою.
   џ  приказал  Ѓозжанову  взЯть  артиллерийских  лошадей  и   попытатьсЯ,
пользуЯсь туманом, вывезти сюда снарЯды и орудиЯ.
   - Ѓери всю свою команду. Џрикрой орудиЯ со всех  четырех  сторон.  …сли
наткнешьсЯ на мелкую группу - постарайсЯ уничтожить. Ђ всерьез  в  бой  не
ввЯзывайсЯ: взорви пушки и уходи сюда. „ействуй быстро.  Џомни,  мы  здесь
тебЯ ждем.
   ‚ытЯнувшись, четко взЯв  под  козырек,  поблескиваЯ  маленькими  узкими
глазками, Ѓозжанов ответил:
   - …сть, товарищ комбат.
   Ћн казалсЯ стройнее, чем обычно; лицо было  энергичным;  ему  нравилось
быть командиром, нравилось самостоЯтельно решать отчаЯнные задачи.


   Ѓойцы развели костры, вскипЯтили чай, сушились. Њногие,  нарубив  хвои,
спали на ней - на  зеленой  перине  солдата.  ‚  походных  кухнЯх  варилсЯ
богатый мЯсной суп. Ѓатальон отдыхал, выставив круговое охранение.
   ‘ветало. ’аЯло. ’уман рассеивалсЯ. ‡анЯлось пасмурное утро.
   —асов в восемь, когда, по  моему  расчету,  Ѓозжанову  уже  было  времЯ
возвратитьсЯ, в  небе  возник  быстро  приближающийсЯ  гул  самолетов.  Њы
увидели их. Ќизко, под  кромкой  облаков,  чуть  в  стороне  от  нас,  шли
немецкие бомбардировщики. Џочти тотчас с земли  заговорили  невидимые  нам
пулеметы и пушки.  ‡агрохотали  тЯжелые  разрывы  авиабомб.  ‘амолеты  шли
волнами, эшелон за эшелоном,  сбрасываЯ  свой  груз  в  какой-то  точке  -
километрах в четырех-пЯти от нас, где пролегало шоссе на ‚олоколамск.
   ‚незапно, пальба резко участилась. ‚ небе самолетов  уже  не  было,  но
там, куда только что ложились бомбы, там гремели теперь пушки - не десЯть,
не двадцать,  а,  пожалуй,  сотнЯ  или  полтораста  орудий.  Њои  конники,
высланные туда, донесли: идет танковаЯ атака немцев, идет  бой  артиллерии
против танков.
   ‚скоре занЯлась пальба и в другой стороне, по другой бок от нас, - тоже
в четырех-пЯти километрах. Ђртиллерийский  огонь  был  там  во  много  раз
слабее, но доносилась винтовочнаЯ и пулеметнаЯ стрельба.
   Ђ Ѓозжанова не было... —ерт менЯ дернул дать тут батальону отдых.  —ерт
менЯ дернул отослать лошадей и бойцов за орудиЯми... ‚зорвать бы орудиЯ на
месте - и шабаш!
   Људа Я теперь тронусь без артиллерийских упрЯжек? „а и  не  в  упрЯжках
дело... Њогу ли Я уйти, бросив своих, не дождавшись отрЯда?
   ‘трельба с двух сторон, а Ѓозжанова нет  и  нет...  ЏроклЯтье!  Ќеужели
опЯть вчерашнее?  Ќадо  скорее  уходить,  как  нам  приказано,  а  вот  не
двинешьсЯ же...
   џ сказал ђахимову:
   - Џередайте мой приказ командирам рот: поднЯть людей,  занЯть  круговую
оборону.


        12. “ ‘Љђ…™…Ќ€џ „ЋђЋѓ

   Ќа шоссе, куда глаз не достигал, после некоторого затишьЯ опЯть  бешено
бабахали пушки. ‚ сплошном,  громе  ухо  редко-редко  различало  отдельные
выстрелы.
   Ђ по  другую  руку  бой  и  не  замирал.  Ќо  и  там  все  было  скрыто
перелесками.
   € еще откуда-то сзади, за шоссе, тоже как будто стало погромыхивать.
   Ђ Ѓозжанова,  черт  побери,  нет!  џ  клЯл  его,  клЯл  себЯ,  снарЯдил
навстречу конников. Ќо злись не злись - не двинешьсЯ.  ‘ам  себЯ  засадил,
законопатил...
   Ѓойцы рыли на опушке круговую оборону. Џока  это  делалось  про  всЯкий
случай... ЏоЯвись Ѓозжанов, и мы тотчас снимемсЯ, пойдем. ‘олдат поворчит:
"‡рЯ рыли". „ай бог, чтобы это было зрЯ.
   ‚месте с ђахимовым Я обошел роты. Џосле короткого отдыха, после  белого
хлеба и горЯчей мЯсной крошенки люди повеселели. ЊенЯ  встречали  шутками.
Ѓлизкий  орудийный  гром  и  стрельба  с  разных  сторон  не   производили
особенного впечатлениЯ. Ќам это уже было не впервой: хождение  по  страхам
отодвинулось во вчера, в историю батальона. Џолегчало и  мне.  Џодумалось:
не пропадем.


   ‚  штабную  палатку  Я  вызвал  командиров  рот.  ЋбъЯснив,  что  отрЯд
Ѓозжанова, отправившись  за  пушками,  задержалсЯ  свыше  предусмотренного
срока, Я объЯвил свое решение: батальон не уйдет, пока не  вернутсЯ  наши.
…сли понадобитсЯ, будем их выручать.
   Џо взглЯдам Я видел: все понЯли, принЯли сердцем этот приказ.
   Џоговорив с командирами, Я их отпустил. ‚месте мы вышли из палатки.
   Њежду деревьЯми показалсЯ конник. Ћн издали радостно кричал:
   - €дут!
   ‚се задержались. Љонник привез долгожданную весть: наши подходЯт, отрЯд
Ѓозжанова приближаетсЯ к лесу, вытЯгиваЯ орудиЯ.
   ’еперь наконец Я мог отдать приказание продолжить марш на ‚олоколамск.
   - ‚се по местам! - сказал Я. -  ЏриготовитьсЯ  к  движению.  ”илимонов,
останьсЯ.
   ”илимонов,  тридцатипЯтилетний  сухощавый,  энергичный  лейтенант,  был
командиром третьей роты.
   Ћн получил от  менЯ  задачу:  поднЯть  свою  роту  и  тотчас  выступить
головной  походной  заставой.  ’аково  в  боевой   обстановке   построение
батальона  на  марше:  головнаЯ  застава  опережает  основную  колонну  на
три-четыре километра.
   ‚месте с ”илимоновым мы рассмотрели карту. ЏрЯмым и самым удобным путем
было  шоссе.  ЌаступившаЯ  оттепель  навернЯка  превратила  в  месиво  все
окрестные дороги, за исключением  этой  единственной  твердой  полосы.  Ќо
туда, на мостовую, из нескольких пунктов двумЯ или тремЯ группами  рвались
немцы. џ наметил маршрут  потЯжелей,  но  понадежней.  ‘ледовало  пересечь
шоссе  и  затем,  повернув  на  север,  выйти  проселочными   дорогами   к
‚олоколамску.
   ”илимонову следовала  немедленно  двигатьсЯ  этим  путем,  опережаЯ  на
должную дистанцию Ядро батальона.
   ”илимонов бегом отправилсЯ в роту.
   ‘инченко подвел ‹ысанку. ‚скочив в седло, Я поехал к отрЯду Ѓозжанова.
   Љрупные артиллерийские кони с усилием тащили орудиЯ без дороги, по низу
некрутой лощины. ’уман уже слизнул  тонкий  покров  снега.  Љолеса  резали
дерн. “пираЯсь ногами в мокрую скользкую траву, бойцы помогали конЯм.
   Ќа менЯ поглЯдывали хмуро. Љто-то мрачно ругнулсЯ. Љто-то сказал:
   - ќх, товарищ комбат... Џрет по всем дорогам...
   „ругой проворчал в землю:
   - Ђ ему что? •лестнул кобылу, и будь спок...
   џ узнал Џашко.
   - Џашко! —то ты сказал?
   - Ќичего...
   ‘ледовало бы призвать его к порЯдку, дать почувствовать, что такое рука
командира,  но  Я  промолчал.  џ  не  понимал,  что  с  людьми.  ‚едь  они
благополучно вернулись из опасного, трудного дела, они с честью  выполнили
боевую  задачу.  Џочему   же   вместо   гордости,   вместо   радости   эта
подавленность?
   Џодошел Ѓозжанов. Ћн - обычно  оживленный,  улыбающийсЯ  -  теперь  был
насупленно-серьезным.
   Ѓозжанов стал докладывать по форме, но Я перебил:
   - —то там у тебЯ стрЯслось? Џочему все раскисли?
   Џонизив голос, Ѓозжанов неохотно произнес:
   - “знали...
   - —то узнали?
   - ’ут везде наши отошли. Ђ мы опЯть...
   - —то опЯть? —то за чепуха?
   Џосмотрев долгим взглЯдом прЯмо мне в глаза, Ѓозжанов грустно сказал:
   - Ђксакал, зачем вы со мной так? ‚едь вы же знаете, Я...
   Ќо Я вновь прервал:
   - ’вое "Я" - вот! - џ указал на угрюмых бойцов, тащивших пушки. - „умай
о них: ты отвечаешь за людей. Ќу, что "мы опЯть"?
   - ЋпЯть одни...
   - ’ы откуда это взЯл?
   - Џри нас снимали все посты... ‚се уходили... “же давно, аксакал.
   ‚от,  значит,  что!  ‚спомнились   слова   ‘еврюкова:   "беспроволочный
солдатский телефон". Љак радовал этот "телефон" тогда, в час боевой удачи.
Ђ теперь, при отходе, не то...
   Њедленно продвигались орудиЯ и зарЯдные Ящики. ‚ раздумье Я смотрел  на
людей. ЋпЯть увидел Џашко. Џо-прежнему уставившись в землю,  он  вместе  с
другими толкал  пушки;  мускулистым  корпусом  он  навалилсЯ  на  станину,
упираЯсь каблуками в податливую талую почву. ѓрЯзь залепила сапоги, но все
же были заметны высокие щегольские  голенища  желтого  хрома.  џ  невольно
спросил Ѓозжанова:
   - —то у него за сапоги?
   Ѓозжанов ответил:
   - ‘нЯл в ЌовлЯнском с немца. “бил офицера и снЯл...
   „а, интересный парень этот Џашко. ‘мелый, отчаЯнный, но... Ќо нет еще в
нем, не чувствуетсЯ в нем, как Я подметил и ночью, первой доблести воина -
повиновениЯ,  дисциплинированности,  что  внедрЯетсЯ  жестокой   армейской
выучкой, становитсЯ второй натурой солдата.
   Ќапрасно Я только что не приструнил его. ќто подтЯнуло бы всех...  Ќадо
бы, надо бы, чтобы все они услышали сейчас слово командира.
   Ќо уже не до этого. џ обЯзан немедленно проверить сообщение  Ѓозжанова,
выЯснить обстановку, сориентироватьсЯ, принЯть решение.
   ’ак Я совершил ошибку, ни при каких обстоЯтельствах  не  позволительную
длЯ командира: Я пропустил мимо ушей дерзость  солдата,  изменил  правилу:
"Ќикогда не спускай", не укрепил повелительным словом душу солдата.
   €, как страшное последствие, через  несколько  минут  пролилась  кровь,
котораЯ могла бы не пролитьсЯ.


   ‚ыстрелы пушек, что недавно  сливались  в  сплошной  гром,  раздавались
теперь реже, но доходили отчетливее. Ќе то они придвинулись,  не  то  тут,
вне леса,  деревьЯ  не  скрадывали  звука.  Џо  другой  бок  пулеметнаЯ  и
винтовочнаЯ стукотнЯ отдалилась, ушла в сторону.
   Ђ  перед  нами   по-прежнему   все   было   пустынно:   кусок   дороги,
поблескивающий лужами и грЯзью, мокрые  скаты  лога,  резко  очерченный  в
сером небе неровный гребень, заслонЯющий даль, позади лес.
   ЌеприЯтное состоЯние:  ничего  толком  не  знаешь,  ничего  не  видишь,
очутившись  без  задачи  среди  очагов  боЯ.  Ѓатальон  охранЯлсЯ  конными
дозорами, но после сообщениЯ Ѓозжанова Я решил взглЯнуть  с  какого-нибудь
ближайшего холма по сторонам, посмотреть, что творитсЯ кругом.
   џ сказал Ѓозжанову:
   - ‚таскивай орудиЯ в лес. џ доскачу до высотки, осмотрюсь...
   ‘инченко двинулсЯ было за мной, но Я оставил его у опушки.
   —ерез минуту ‹ысанка галопом вынесла менЯ на косогор. Ћттуда  открылось
село, раскинувшеесЯ вдоль шоссе. џ заметил движение по улице, движение  по
шоссе и мгновенные белые вспышки орудийных выстрелов. Ќавел бинокль.
   Ќаша артиллериЯ отходила. ’ракторы, зацепив орудиЯ, выползали из  села,
двигаЯсь по полю, отворачиваЯ от шоссе в сторону. Ѓеспокойно  оглЯдываЯсь,
шли рЯдом с пушками артиллеристы. џ распознал долговЯзую фигуру полковника
Ђрсеньева - он был начальником артиллерии дивизии. “видел  в  бинокль:  он
остановилсЯ, достал и раскрыл  портсигар,  взЯл  папиросу,  зажег  спичку,
закурил - проделал все это неторопливо, с подчеркнутым спокойствием; потом
задержал проползающее  мимо  орудие,  куда-то  показал.  ’рактор  отвалил,
артиллеристы стали по местам. ЏоведЯ бинокль в направлении,  куда  показал
Ђрсеньев, Я впервые увидел немецкие танки... Ѓелые кресты на иссинЯ-черной
броне, пламЯ из тонких стволов... ‘трелЯЯ с ходу, танки входили в село.
   •отелось, не отрываЯсь, следить за этой  битвой,  за  разворачивающейсЯ
передо мною лентой современной войны, но Я опустил бинокль, обвел взглЯдом
вокруг. Џо дороге, вливавшейсЯ в шоссе, мчались  мои  конники.  Џронеслась
догадка:  они  где-то,  наверное,  соприкоснулись  с  подступающими   сюда
немцами; наши части, отходЯщие к северу, уже, должно быть,  оставили  этот
проселок.
   Љаким же способом, каким маршрутом мы теперь выберемсЯ? Ќадо бы  сейчас
же перебросить батальон по ту сторону проселочной дороги, пока свободно ее
устье, чтобы нас не отрезали, не заперли в угольнике  дорог.  џ  продолжал
взволнованно оглЯдывать местность. € вдруг  увидел  роту  ”илимонова,  уже
выступившую по моему приказанию.
   Џоходной колонной по лощине, не видЯ, что  творитсЯ  в  селе,  не  видЯ
танков, рота двигалась к селу, прЯмо в лапы немцев. —то он, ”илимонов, - с
ума спЯтил? €дет,  черт  побери,  как  слепой!  џ  бешено  ударил  шпорами
‹ысанку; она взвилась от боли.
   Љарьером мимо опушки, мимо батальона Я поскакал вдогонку роте.


   Ќагнал.
   - ђота, стой! ”илимонов, куда ты лезешь? Људа тебЯ несет?
   Ћн оторопело сказал:
   - ‘лушаю, товарищ комбат.
   - Људа ты идешь?
   - џ думал, товарищ комбат, этой лощиной выйти к лесу. Ђ потом к селу. Ђ
потом по дорогам, по маршруту.
   - Џочему не выслал дозора? ‚ селе немцы!
   …го красноватое лицо стало растерЯнным. Ћн,  …фим  …фимович  ”илимонов,
впоследствии стал  одним  из  героев  батальона,  но  тут  свою  роту  без
противотанкового вооружениЯ чуть не вывел на танки: вел бойцов по овражку,
ничего не видЯ вокруг.
   џ успел его остановить, рота не  потерЯла  ни  одного  бойца,  но  было
потерЯно времЯ.
   Љ нам по лощине кто-то мчалсЯ верхом во весь опор,  карьером.  џ  узнал
серую кобылу ‘инченко. Ћн подскакал.
   - ’оварищ комбат, побежали...
   - Љто?
   Ќе отвечаЯ, быстро дыша, волнуЯсь, он продолжал:
   - Ћни видели вас... ‡акричали: "Љомбат бежал!" € кинулись...
   - Љто?
   - ќти... ‚черашние... которых вы принЯли...
   - Ђ батальон?
   - Ќе знаю... Ќа дороге уже немцы. Љак закричали  "Љомбат  бежал!",  как
кинулись кто куда, то Я враз за вами...
   џ проговорил:
   - ”илимонов! ђоту обратно! Ѓегом! ‘инченко, за мной!
   € второй раз в этот день резанул шпорами ‹ысанку.


   џ помчалсЯ к лесу. €здали  он  казалсЯ  пустым.  Ќеужели  действительно
пуст? Ќеужели паника? Ќеужели он, мой булат, мой  батальон,  рассыпалсЯ  в
один миг? ’огда незачем жить! Ќо не верю, не верю.
   Ќа скаку Я заметил нескольких человек у  опушки.  Ћни  будто  поджидали
менЯ. Џодлетел туда.  “видел  сумрачного  ‡аева,  увидел  линию  недорытых
Ячеек, бугорки свежевынутой земли. Ѓойцов не было.
   - ‡аев! —то с батальоном? ѓде бойцы?
   Ћткозырнув, он ответил:
   - Ѓыла команда, товарищ комбат, подготовитьсЯ к движению.
   - Ќу... ѓде рота?
   - ‚ыстроена в глубине... ‚ роте, товарищ комбат, порЯдок не нарушен.
   - Ђ что тут стрЯслось? ѓде?
   ‡аев показал туда, где несколько минут назад Я встречал  орудиЯ.  •муро
буркнул:
   - ’ам...
   ќх, из него слова не вытЯнешь... ‹ысанка опЯть помчала менЯ вскачь.
   ‘ какой-то точки на секунду приоткрылсЯ поселок. €дут  машины,  машины,
идут на гусеничном ходу пушки. Ќемцы!
   ’еперь под гору, в лог. „ва орудиЯ еще  не  втащены  в  лес.  “  орудий
сбились толпой те, кого вчера, после ночного побоища в ЌовлЯнском, Я  взЯл
в батальон. Ћни не выволакивали  орудиЯ,  не  работали,  они  беспорЯдочно
жались к завЯзшим колесам, к  стоЯвшим  лошадЯм.  џ  увидел  побледневшего
Ѓозжанова; губы были напрЯженно стиснуты, в руке он сжимал пистолет.
   - Ѓозжанов! - прокричал Я. - Ѓежали эти? ќти орали, что комбат бежал?
   Ћн молча кивнул. ѓубы остались сжатыми, знакомое полноватое  лицо  было
неузнаваемо жестким, щеки втЯнулись, все очертаниЯ стали резче.
   џ крикнул:
   - ‚от ваш комбат! ‚се видите? Ѓозжанов, кто орал? ‚се?
   - ‚он кто...
   „вижением головы Ѓозжанов показал в сторону. ‚  отдалении,  на  склоне,
лежали ничком два трупа. Љровь натекла вниз в глубокие следы копыт. ‘корее
по догадке, чем по каким-либо внешним признакам, Я узнал  одного  -  того,
кто мог бы стать прославленным героем. Њог бы... € погиб как изменник, как
трус.  „а,  это  был  Џашко.  Ќа  неестественно  подогнутых  ногах,  будто
застывших в движении, - высокие, желтой кожи, сапоги, залЯпанные грЯзью.
   Ѓозжанов уже нашел в себе силу обратитьсЯ ко мне по форме:
   - ђазрешите доложить... ‚следствие возникшей паники Я. ’оварищ  комбат,
вынужден был применить оружие.
   - Ђ эти? ќти тоже бежали? Џочему не перестрелЯл всех, кто побежал?
   Ѓозжанов молчал.
   - џ приказываю: если еще раз побегут, бей по трусам без предупреждениЯ.
   - ‘лушаюсь, товарищ комбат.
   Ќет, Я не кровожаден. ЃессмысленнаЯ жестокость отвратительна. Ќо момент
был такой, когда требовалось, чтобы люди запомнили  урок,  чтобы  навсегда
затвердили закон войны, закон армии.
   џ посмотрел на толпу:
   - Ќу, все видите  комбата?  ‚се  слышите?  Ѓозжанов,  приведи  людей  в
надлежащий вид! ‚тащи пушки! Џотом ЯвишьсЯ в  штаб,  ко  мне,  -  получишь
участок обороны.
   џ шевельнул повод. ЋтдышавшаЯсЯ добраЯ лошадка, послушнаЯ  и  шпорам  и
мизинчику, пошла к штабной палатке в лес.


   Њы оказались в угольнике немецких колонн. Ѓатальон вновь отрезан.
   …сли будущий критик  нашей  повести  сочтет  нужным  кого-либо  в  этом
обвинить, Я могу облегчить ему задачу: виноват Я! Ѓез риска нет  войны!  џ
рискнул, Я послал людей в тыл за оставленными снарЯдами и  пушками.  Џушки
вывезены,  но  батальон  застрЯл,  батальон  отрезан.  ’еперь  дотемна  не
выйдешь.
   Ќе натворил ли Я ошибок? ‚озможно. Ќе следовало  ли  действовать  более
умно, более предусмотрительно? ‚озможно.
   Џусть,  если  Я  этого  заслуживаю,  умные  люди  проберут   менЯ   без
снисхождениЯ за ошибку, но Я не  стану  выдавать  себЯ  за  непогрешимого,
золотого или, вернее, сахарного командира.
   Њы оказались в угольнике немецких  колонн.  Џо  мощеной  дороге  прошли
танки. ‡а ними в два рЯда на ‚олоколамск, на  Њоскву  покатили  грузовики,
мотоциклеты, тЯгачи - пехота, боепитание, артиллериЯ, немецкаЯ группировка
главного удара. Ђ по проселку туда  же,  на  шоссе,  вливались  транспорты
вспомогательной группы, прорвавшейсЯ вчера около нас.
   “ скрещениЯ  дорог  нарастала  пробка.  ЌемецкаЯ  дорожнаЯ  служба  уже
регулировала движение, придерживаЯ то одну, то другую колонну.
   џ смотрел в бинокль. ‹ица  немецких  солдат,  сидевших  на  грузовиках,
были, как и вчера,  под  ЌовлЯнским,  почти  сплошь  молодыми.  Ћсобенного
весельЯ, смеха,  возбуждениЯ  не  заметно;  сидЯт  в  пилотках,  в  легких
шинелишках; многие зЯбко сунули  руки  в  рукава  -  донимала  октЯбрьскаЯ
стылаЯ сырость. „лЯ них, завоевателей,  это  были  будни;  длЯ  них  стало
привычным: вперед, вперед!
   Љо мне подошел командир артиллерийской батареи.
   - ЋрудиЯ наведены? - спросил Я.
   - „а, товарищ комбат.
   - ‡арЯдить и доложить!
   ‚ мысок леса, что выдалсЯ к скрещению дорог, мы выдвинули восемь пушек.
—асть артиллеристов была отправлена к  шести  шиловским,  установленным  в
другом пункте. Ћт мыска до скрещениЯ было около километра; цель  на  виду;
немецкие машины Ясно видны в прицельной панораме; это  называетсЯ:  прЯмой
наводкой.
   - ѓотово! - доложил командир батареи.
   - „авай! Ѓей залпами! ‡алпами!
   ђаздалась команда:
   - ЃатареЯ...
   Џауза.
   - Ћгонь!
   Џолыхнуло. Ѓахнуло. „рогнула землЯ. џ видел в бинокль: полетели  щепки,
куски жести.
   - Ћгонь!
   ‘оскакиваЯ с машин, немцы  кинулись  в  канавы,  кинулись  за  обочину:
куда-то запрЯталась немецкаЯ регулировочнаЯ служба.
   - Ћгонь!
   Ќет, господа "победители", тут вы не пройдете! ‚ы отрезали нас? Ќет. Њы
огнем перерезали дорогу, мы рассекли ваши колонны. ‚ы спешили  на  Њоскву,
на Њоскву? Џриостановитесь-ка.  ‘начала  извольте-ка  справитьсЯ  с  нами,
раздавите-ка батальон Љрасной Ђрмии.


        13. ‚€Ќ’Ћ‚Ћ—ЉЂ, ‚€Ќ’Ћ‚Ћ—ЉЂ, Ќ… ‚›ђ“—€њ ‹€ ’› ЌЂ‘?

   Ќа шоссе все остановилось. ‡адние машины в тесноте поворачивали  кругом
и, объезжаЯ встречные, задерживаЯсь в пробках, возвращались в село.
   џ оставил в мыске две пушки, приказав разбивать машины, а потом,  когда
противник начнет отвечать, переменить позицию.
   „ругие пушки мы покатили через лес, топорами и пилами  быстро  расчищаЯ
путь к тому краю, откуда поближе до села.
   Љорректировщики с  биноклЯми,  с  телефонными  трубками  взобрались  на
сосны. ‘ этих наблюдательных пунктов донесли:  села  забито  машинами;  их
пропускают в сторону по проселочной дороге, но  там  грузовики  буксуют  в
грЯзи.
   џ сказал командиру батареи:
   - Џоддай им огоньку! Ѓрось в это скопище шестьдесЯт снарЯдов. Џотом жди
приказаний. Џовторим, если зашевелЯтсЯ.
   € направилсЯ в штаб. ђоты занЯли в лесу круговую оборону. Ѓойцы врылись
в землю. ‹есной клин, где мы закрепились, был обширнее, чем наш  вчерашний
остров, но, не довольствуЯсь этим, Я специально  разредил  оборону,  чтобы
уменьшить потери от немецкого огнЯ, который - Я не сомневалсЯ - непременно
воспоследует. Ћдин пулеметный взвод и три  стрелковых  были  отодвинуты  в
глубину и размещены в разных точках - как резервные. Ѓойцам  резерва  было
приказано отрыть себе щели. ‚ землЯные укрытиЯ, в коленчатые узкие траншеи
ушел с поверхности и медпункт со всеми ранеными. •озЯйственный взвод копал
стойла длЯ лошадей.
   Љомандный пункт батальона тоже уже был не в палатке,  а  в  земле,  под
многослойным настилом бревен. ’ам опЯть горела лампа, стоЯл знакомый стол,
в  углу  устроились  телефонисты;  мне  навстречу  поднЯлсЯ,  как  всегда,
ђахимов.
   ‘ командного пункта Я  позвонил  туда,  где  расположились  на  огневых
позициЯх шиловские пушки. Ћни держали под прицелом проселок. €  этот  путь
был закупорен подбитыми на скрещении машинами.
   џ  приказал  выпустить  полсотни  снарЯдов  по  ближайшей  деревне   на
проселке, где тоже скопились машины. џ чувствовал:  противник  пригвожден:
ни тпру ни ну. ’еперь он покажет зубастую пасть. —то же, посмотрим, как он
нас проглотит... Ќе встанет ли ему поперек глотки такой ежик?
   Ќе  знаю,  знакомо  ли   вам   ощущение   полной   собранности,   когда
мобилизована, кажетсЯ, каждаЯ клеточка, когда в  голове  -  необыкновеннаЯ
Ясность, в теле - чудеснаЯ легкость? ‘ разных сторон  гремели  мои  пушки.
Ќападали мы. €гру вели  мы.  ‚черашней  подавленности,  вчерашних  страхов
будто не бывало.


   Ћдин из тактических принципов молниеносной войны,  примененный  немцами
еще в Џольше, в ѓолландии, в Ѓельгии и  во  ”ранции,  ђыл,  как  известно,
таков: прорвав в разных пунктах  линию  фронта,  мчатьсЯ  вперед,  вперед,
оставлЯЯ  позади   разрозненные,   рассеченные,   деморализованные   части
противника. Џод Њосквой это гитлеровцам не удалось.
   Ѓуду, однако, рассказывать лишь о своем батальоне.
   Ћказавшись среди марша, на привале, отрезанными (повторим в  скобках  -
по моей вине) у шоссе, у единственной в этом  районе  твердой  дороги,  по
которой немцы могли мчатьсЯ, мы, в свою очередь, перерезали ее  огнем.  Ќа
военном Языке это называетсЯ "контролировать дорогу огнем".
   ’ем  самым  мы  заставили  немцев  вместо  "вперед,  вперед!"  занЯтьсЯ
ликвидацией  очага  сопротивлениЯ.  ‡аставили...  Ќа  военном  Языке   это
называетсЯ: навЯзать свою волю противнику.
   Ќемцы стали кромсать лес снарЯдами и минами.  Њы  отвечали,  маневрируЯ
артиллерией.  ‘тЯнешь  куда-нибудь   все   четырнадцать   орудий,   ахнешь
несколькими залпами по тылам, потом быстро  рассредоточишь  артиллерию  по
две, по четыре  пушки,  обстрелЯешь  беглым  огнем  другие  пункты.  есть
деревень открывались глазу с верхушек сосен.
   ‚се шесть деревень занЯты врагом. Ћт нас попеременно доставалось  врагу
во всех этих пунктах, благо по части снарЯдов и пушек мы были богачами.
   Ќалетели  девЯть  бомбардировщиков.  ‡авываЯ,  стали  пикировать.   ‹ес
сотрЯсалсЯ от  тЯжелых  разрывов.  €  что  же?  Њатушка  землЯ  оборонила.
Џострадали главным образом лошади, длЯ которых мы  не  успели  приготовить
стойла-котлованы. —етырнадцать погибших  лошадей,  две  разбитые  пушки  и
шесть человек раненых - таков был итог авианалета.
   Љ  полудню  вдали,  километров  за  пЯтнадцать  к  северу,  то  есть  в
направлении на ‚олоколамск, как  и  утром,  часто-часто  застучали  пушки.
‚ременами далекие выстрелы сливались в сплошной  рокот:  там  вели  огонь,
судЯ по звуку, не десЯть и не двадцать, а, как утром, сто  или  полтораста
пушек. Љак мы узнали впоследствии, прорвавшиесЯ танки были  встречены  там
другим  артиллерийским  полком.  Ђ  здесь  мы  не  пропускали  по   дороге
подкреплений, не пропускали артиллерию, мотопехоту и боепитание.
   ’ри раза цепи пехоты шли в атаку на нас. ‚сЯкий раз  мы  подпускали  их
близко, а затем залпами винтовок  и  кинжальным  огнем  пулеметов  срезали
немецкие цепи, прижимали уцелевших к  земле,  заставлЯли  отползать.  Ћдна
атака  пришлась  там,  где  как  раз  оказалось  несколько  наших   пушек,
маневрирующих колесами по лесу.  ЏодвернулсЯ  случай  -  случай,  которого
втайне ждет всЯкий истинный артиллерист,  -  встретить  пехоту  противника
картечью. ‡наете ли вы, что  такое  выстрел  на  картечь?  ‚ыброшенный  из
ствола снарЯд тотчас, в воздухе, в полете, рветсЯ, выбрасываЯ сотни  пуль,
сотни горЯчих режущих  брызг,  которые  со  страшной  силой  бьют  в  лицо
наступающей пехоте.
   ‚ этот день мы трижды подтвердили врагу  элементарную  военную  истину:
пустаЯ затеЯ - лезть грудью на кинжальный огонь, пустаЯ затеЯ -  атаковать
позицию, если не подавлены огневые точки, если не подавлен дух.
   Ђ подавить нас - о, сколько артиллерийской  долбежки,  сколько  времени
потребовало бы это у немцев. ‚ремЯ, времЯ - вот что мы отнимали у врага. €
отнимали людей, живую ударную силу.
   Ќезаметно свечерело. Џора подумывать об уходе. Ќо, представьте, уходить
не хотелось. Ќаши боеприпасы истощились, а то Я охотно повоевал бы на этом
месте еще сутки; подержал бы еще сутки противника за хвост, поиграл  бы  с
ним...
   ‘траха уже не было. Ћтошли, остались на вчерашнем острове мои тЯгостные
настроениЯ.
   ’ак был изжит страх окружениЯ. ’ак  был  пройден  первый  курс  высшего
воинского образованиЯ.


   ‘темнело. ђазведка донесла: во всех окрестных деревнЯх немецкие войска,
каждаЯ деревнЯ прикрыта сильным охранением. ‚се дороги у батальона отнЯты.
   Ќо шоссейнаЯ, пока мы здесь,  не  принадлежит  и  немцам.  џ  обдумывал
способы ухода из кольца. Њожно  уйти  лесами.  ‚от,  взглЯните-ка,  карта.
‚идите - длинной полосой лес тЯнетсЯ на север, подступаЯ  почти  вплоть  к
‚олоколамску. Џехота легко пройдет лесом. Ђ колеса? Џушки, обозы? Ѓросать?
   ђазмышлЯЯ, Я вместе с тем продолжал войну. Ќемцы попытались,  пользуЯсь
темнотой, возобновить движение по шоссе. Њы не дали. Ћни направлЯли машины
в объезд. Њы мешали, мы били по развилкам дорог. џ по-прежнему ощущал, что
прищемил врагу хвост. Ћтпускать не хотелось.
   ‚ девЯть или в десЯть часов  вечера  прибыл  посланец  от  Џанфилова  -
лейтенант Ђнисьин. Ћн подал записку  генерала:  немедленно  выбиратьсЯ  из
кольца, выводить батальон к ‚олоколамску.
   Ђнисьин пробралсЯ  к  нам  лесом.  ђазрыв  между  батальоном  и  нашими
войсками достигал двадцати пЯти километров. Љак пройти эту полосу?
   џ принЯл решение:  проскользнуть  в  темноте  в  лесной  массив  и  там
двигатьсЯ по компасу, напрЯмик к ‚олоколамску, прорезаЯ в  лесу  путь  длЯ
артиллерии и обозов. „ал прощальный концерт, прощальные орудийные залпы по
всем немецким тылам, куда доставали наши пушки. Ќу, на этом  до  свиданиЯ,
господа! …ще встретимсЯ.
   Ѓатальон стал свертыватьсЯ.


   ‚о мраке мы идем и идем лесом. ‹ес заповедный, вековой. ђаботают  пилы,
топоры, мы валим, оттаскиваем деревьЯ, вырубаем просеку, вырубаем памЯть о
себе.
   ‚ батальоне семьдесЯт пил, полтораста топоров - все в деле. Њы  идем  и
идем.  ‚  темноте  смутно  белеют  свежие  срезы  пней.  Џросекой  тЯнутсЯ
двуколки, санитарные повозки,  пушки.  Њы  везем  двенадцать  орудий.  „ва
подбиты в бою и напоследок нами взорваны. ЏотерЯно около двадцати лошадей,
но и тЯжестей меньше: свыше тысЯчи снарЯдов выпущено  по  врагу,  сохранен
лишь неприкосновенный запас. Ќе  много  осталось  и  Ящиков  с  патронами.
€зрасходованные - это наши залпы, это огонь пулеметов,  это  отбитые  нами
три атаки. Ќет на повозках и хлеба,  нет  консервов,  круп,  овощей,  лишь
кое-что прибережено длЯ раненых.  „а,  пора,  пора  было  уходить.  ‡автра
пришлось бы туго.
   €дем, режем, рубим. „вигаемсЯ медленно; в иных местах,  в  буреломе,  в
чащобе, меньше  километра  в  час.  Ќо  пробиваем,  пробиваем  просеку  по
компасу. ЋставлЯем на десЯтилетиЯ памЯтку-зарубку о себе.
   €дем без привалов, без  роздыха,  лишь  каждый  час  сменЯютсЯ  рабочие
команды.
   ‚ лесу, в движении нас застает рассвет.  ‚ысоченные  стволы  валЯтсЯ  с
присвистом,  с  уханьем,  подламываЯ,  подминаЯ  молоденькие   деревца   и
сухостой.  ‚друг  остановка.  ‡атихают  пилы.  ЋбрываетсЯ  стук   топоров.
ЉакаЯ-то припоздавшаЯ верхушка описала свистЯщую дугу, и рубка - стоп!
   ѓоловной дозор донес:  батальон  подошел  к  прогалине,  что  пролегает
поперек. ’ам проселочнаЯ дорога, ведущаЯ к шоссе. Ќа дороге противник.


   џ стою на опушке, смотрю.
   Џолзут грузовики, вЯзнут в грЯзи,  буксуют.  ’е,  что  под  пехоту,  со
скамейками, двигаютсЯ порожнЯком, но в кузовах, у кабин,  как  дрова,  как
поленницы, уложены трубы  минометов.  Џехота  идет  пешком,  проталкивает,
вытаскивает  машины.  Ќекоторые  тЯжело  гружены  боеприпасами,  к  другим
зачалены легкие пушки.  ѓде-то  в  машинах,  за  бортами  лежат  пулеметы,
гранаты.
   џ стою пЯть минут, десЯть минут, смотрю, думаю. Њашины ползут и ползут,
выбрасываЯ из-под  колес  косые  фонтаны  грЯзи.  €х  продвигает,  с  ними
продвигаетсЯ пехота. Љонники,  которых  Я  послал  по  опушке,  вернулись,
донесли: хвоста не видно. ‘юда устремилсЯ поток, которому вчера  в  другом
пункте мы преградили путь.
   ирина прогалины равнЯлась приблизительно километру. Ќадо  пройти  этот
километр; пройти и исчезнуть в противоположной стене леса.
   Љак быть? ђазвернуть орудиЯ? ‘ двуколок снЯть пулеметы? ‚ступить в бой?
Ќо снарЯдов почти нет, патронов немного.
   †дать ночи?
   ЌельзЯ! Џротивник, вероЯтно, уже установил или скоро установит, что  мы
покинули наше вчерашнее гнездо. Џо нашему следу, по коридору,  который  мы
просекли, нас в любой момент могут здесь обнаружить,  а  нам  почти  нечем
огрызатьсЯ, мы не сможем долго отвечать огнем на огонь.
   Џожалуй, можно все же попытатьсЯ  уйти  в  глубину  леса,  припрЯтатьсЯ
дотемна там. Ќемцы не любЯт проникать в леса, предпочитают не  ввЯзыватьсЯ
в лесные бои.
   Ќо у менЯ приказ: вести  батальон  к  ‚олоколамску.  Ќас  туда  требует
Џанфилов. Њы нужны там, чтобы встретить огнем эти полчища; нужны как можно
скорее, чтобы подпереть нашу преграду, гнущуюсЯ под напором врага.
   Ќадо прорыватьсЯ! ЏрорыватьсЯ немедленно, пока немцы беспечны, пока  не
разузнали, что мы здесь.
   Љак?  ‚незапной   штыковой   атакой!   ‡астигнутые   врасплох,   немцы,
несомненно, в  первый  момент  не  окажут  серьезного  сопротивлениЯ.  Ћни
растерЯютсЯ, когда вдруг в тиши загремит устрашающее русское "ура". Џробив
широкие ворота, мы залЯжем с обеих сторон и будем держать проход  открытым
до тех пор, пока не пройдут  наши  повозки,  артиллериЯ,  раненые.  Њы  их
прикроем огнем - патронов длЯ этого хватит. Џотом снимутсЯ и отойдут роты.
€х  отход  тоже  надо  прикрыть.  —ем?  Џарой  пулеметов.  ‘амое  трудное,
нечеловечески трудное выпадет на долю этим людЯм -  пулеметчикам,  которые
останутсЯ последними, лицом к лицу с оправившимсЯ, наседающим врагом. ќтих
людей уже никто не прикроет, им не  уйти.  „лЯ  такого  дела,  длЯ  такого
подвига нужны самые стойкие, самые преданные: те, что  будут  стрелЯть  до
последнего дыханиЯ,  те,  что  исполнЯт  до  конца  свЯтой  долг  солдата,
исполнЯт приказ не отходить! ’Яжело... ’Яжело вымолвить даже самому  себе:
"Џоследним останетсЯ пулеметный расчет Ѓлохи". ЋстанетсЯ навсегда  в  этой
лесной прогалине. € Ѓозжанов. „а, с пулеметчиками будет Ѓозжанов. ’еперь Я
уверен, что у пулеметов никто не дрогнет, что мы отойдем  в  порЯдке,  что
сможем подобрать и унести с собою всех, кто будет ранен или  убит  в  бою.
‚сех, кроме последней героической горстки.


   Ѓатальон втихомолку подтЯгиваетсЯ к опушке. џ приказал:
   - Џередать по колонне: командиры рот - ко мне. Џолитрук Ѓозжанов  -  ко
мне!
   Љак скажу Я Ѓозжанову? Љак выговорю: "„жалмухамед, Я жертвую тобой"?
   ЋжидаЯ командиров, Я по-прежнему  вглЯдывалсЯ  в  медленно  двигающийсЯ
нескончаемый поток машин. ’ам не заметно пока никаких  признаков  тревоги.
’ам пока никто не подозревает, что в двухстах - трехстах шагах  находитсЯ,
скрытый лесом, батальон Љрасной Ђрмии.
   Ђ что, если действовать иначе? Ђ что, если?.. Ќет, это  страшный  риск.
ќто не содержитсЯ ни в одном уставе, ни в одном наставлении.
   џ оглЯнулсЯ на бойцов - притихших меж деревьЯми, не отрывающих  взглЯда
от немцев. “ каждого из моих солдат -  винтовка;  у  каждого  в  подсумках
боекомплект патронов - по сто двадцать на бойца. Ђ что,  если  все-таки?..
ќх, винтовочка, винтовочка, не выручишь ли  ты  нас?!  —ерт  возьми,  если
решитьсЯ на рискованный шаг, который завладел мыслью, то  при  неудаче  мы
погибнем, может быть, все. Ќо зато, если выйдет, все будем целы; никого не
придетсЯ бросать, как жертву, в пасть смерти. —то ж,  риск  -  благородное
дело. Ќет, без расчета риск не благороден. Ќо  ведь  тут  у  менЯ  есть  и
расчет.
   џ опЯть посмотрел на  бойцов.  Њожно  спросить  любого:  "Љак  думаешь:
оставить ли на погибель нескольких товарищей, чтобы спасти остальных,  или
рискнуть: либо все пропадем, либо все до единого выйдем?" € любой  скажет:
"ђискни!"
   Ќу, друзьЯ, хорошо! Ќикого не оставим!
   Ќа сердце сразу  полегчало.  €  во  всем  теле  Я  ощутил  удивительную
легкость. ‡аиграла кровь, заиграла дерзость.
   Ћдин за другим подошли командиры. џ нежно  взглЯнул  на  Ѓозжанова.  Ћн
поймал этот взглЯд, удивленно всмотрелсЯ, не совсем уверенно  улыбнулсЯ  в
ответ.


   џ разъЯснил командирам идею прорыва. Ћна была такова. Ѓатальон строитсЯ
в одну шеренгу, ромбом. ‚нутри ромба размещаютсЯ повозки и пушки. Џо  моей
команде батальон двинетсЯ умеренным шагом, сохранЯЯ строй ромба.  ‚интовки
держать наперевес, на изготовку. Џо моей команде стрелЯть залпами с  ходу.
‘трелЯть не в воздух и не в землю, а наводЯ ствол на врага.
   ‚ лесу нелегко было построитьсЯ. ‚переди, в  остром  углу,  Я  поставил
ђахимова, в боковых углах -  ‡аева  и  ’олстунова,  сзади,  замыкающим,  -
Ѓозжанова.
   ЋтрЯд Ѓозжанова, мой не предусмотренный штатами резерв, прикрывал  тыл.
џ сказал им, нашим приемышам, шиловцам-бозжановцам:
   - ‘тавлю вас, товарищи, на самое ответственное место. ‚ерю вам! Џройдем
молодцами - все грехи забудутсЯ.
   €м были  дополнительно  розданы  гранаты  -  в  том  числе  и  крупные,
противотанковые, длЯ того чтобы напоследок, когда строй прорветсЯ, учинить
несколько сильных взрывов в колонне немецких машин.
   Ћт заднего угла мимо повозок, мимо пушек Я прошел вперед. ‚стал рЯдом с
ђахимовым. ЋглЯнулсЯ. Ќегромко скомандовал:
   - Ѓатальон... арш!
   € зашагал. € повел ощетинившийсЯ ромб.
   Ќемцы не сразу понЯли, кто мы, что мы, что за странный безмолвный строй
выдвигаетсЯ  из  леса.   Њногие   продолжали   толкать   машины;   другие,
повернувшись  к  нам,  удивленно  смотрели.  ќто  действительно  было   им
непонЯтно. Љрасноармейцы не бегут в штыки, не кричат "ура", это не  атака.
€дут сдаватьсЯ? Ќе похоже... ‘ ума сошли?
   Њетров восемьдесЯт - сто они дали  нам  пройти,  не  поднимаЯ  тревоги.
Џотом прозвучал повелительный крик на немецком Языке. џ уловил:  некоторые
кинулись в машины, к оружию, к  пулеметам.  €менно  уловил:  теперь  времЯ
будто рассеклось на мельчайшие отрезки.
   - Ѓатальон...
   Њиг тишины. ‚интовки не вскинулись. Ѓыло приказано, как  вам  известно,
стрелЯть с ходу, с руки, прижимаЯ приклад к подсумку.
   - Ћгонь!
   ’ишину разорвал залп.
   - Ћгонь!
   ‘ обрывистым гремЯщим звуком, наводЯщим жуть, мы опЯть выпустили веером
несколько сот пуль.
   - Ћгонь!
   Њы шли и стрелЯли. ќто  страшнаЯ  штука  -  залповый  огонь  батальона,
единый выстрел семисот  винтовок,  повторЯющийсЯ  через  жутко  правильные
промежутки. Њы прижали врагов к земле, не дали возможности поднЯть голову,
пошевелитьсЯ.
   Њы шли и стрелЯли, разЯ все на пути. Ќи один боец не нарушил строй,  ни
един не дрогнул. џ вел батальон в просвет между  машинами.  Ќа  дороге,  в
грЯзи,  убитые  немцы.  Џо-прежнему  подаваЯ  команду,  не  сворачиваЯ,  Я
наступил на одного. Џод сапогом труп податливо ушел в грЯзь.
   Џо трупам, сквозь немецкую колонну, прошли люди, лошади, колеса.
   ђаздалось несколько взрывов: это действовали наши гранаты. Ђ мы шагали,
продолжаЯ пальбу залпами.
   Ѓатальон миновал дорогу. ‚ один из промежутков тишины Я крикнул:
   - Ѓатальон! ‘лушать команду лейтенанта ђахимова!
   ’еперь ђахитов выкрикивал "огонь!". Ѓойцы  стрелЯли,  оборачиваЯсь.  Њы
по-прежнему не давали врагам поднЯть голову, пошевелитьсЯ.
   ‚нутри ромба, мимо повозок, мимо пушек, Я прошел назад и занЯл место  в
остром замыкающем углу рЯдом с Ѓозжановым. „о стены леса оставалось двести
- двести пЯтьдесЯт шагов.
   Њы все еще ни одному немцу не позволЯли применить оружие.
   ‚друг в отделении  сзади  поЯвилось  несколько  танков.  ‘  нарастающим
жутким скрежетом они шли на  нас,  открыв  с  ходу  пальбу  из  пулеметов.
ЌапрЯгаЯ голос, Я скомандовал:
   - Ѓатальон! Ѓегом! ‹ошади галопом! ‚ лес!
   ‚се понеслись. € только горстка - задний угольник, шиловцы-бозжановцы -
продолжала шагать,  посматриваЯ  на  Ѓозжанова  и  на  менЯ.  ЌесмотрЯ  на
напрЯженность минуты, Я рассмеЯлсЯ. —ерт  возьми,  ну  и  отучены  же  они
бегать. Џрикрикнул на них:
   - ‚ам что, особаЯ команда? ‡а мной! Ѓегом!
   Џрипустились и мы. Ђ сзади лЯзг и гул, сзади клекот пулеметов.
   ‹юди, повозки, орудиЯ скрывались в лесу. Ќе добежав до леса двадцати  -
тридцати шагов, Я упал. Ќамеренно. ‘ледовало оглЯдетьсЯ: нет  ли  раненых,
не оставлен ли кто-нибудь в поле без защиты, без помощи; если брошен  хоть
один, надо как-то задержать врага, вынести.  Ќо  брошенных  не  было.  „ва
бойца бегом, низко пригибаЯсь, несли кого-то на руках.
   џ посмотрел по сторонам. ђЯдом со мной  упал  Ѓозжанов  и  еще  человек
пЯть.  ‘реди  них  Џолзунов.  Ћн  укрылсЯ  за  пнем;  был  бледноват,  шеЯ
настороженно вытЯнута; понимающие Ясные глаза быстро оглЯдывали местность;
в руке наготове противотанковаЯ тЯжелаЯ граната. ‹ицо с  юношески  пухлыми
губами, которое запало в памЯть в то утро, когда с Џолзуновым разговаривал
Џанфилов, сейчас выглЯдело совсем иным: в нем поражала  сосредоточенность,
решимость. џ крикнул:
   - Џолзунов! …жели встречусь с генералом - он услышит о тебе.
   Џолзунов не улыбнулсЯ. џ скомандовал:
   - Ђ ну, ходу! ‡а мной!
   ‚скочив, мы опЯть помчались к лесу. €з какого-то танка на нас направили
струю трассирующих пуль. Ћдна неприЯтно прошипела около ноги.
   Ќо в лесу уже развернулись наши пушки. Ѓах! Ѓах!  ‚от  и  пришло  времЯ
коснутьсЯ неприкосновенного запаса. џ  на  бегу  обернулсЯ.  Ћдин  танк  с
разбитой гусеницей вертелсЯ на месте огромным громыхающим волчком.  „ругие
застопорили. Ќе очень-то попрешь на пушки, неуЯзвимые за вековыми  соснами
длЯ гусениц. Њы влетели в лес. ’анки, урча, продолжаЯ пальбу, дали  задний
ход.


   Ќесколько раз в этой повести фигурирует залповый огонь.
   џ намеренно это  подчеркиваю.  џ  хочу,  чтобы  некоторые  мысли  нашей
невыдуманной повести были выделены как бы курсивом, жирным шрифтом.
   Љонечно, такой способ груб. Ѓыло бы приЯтнее предоставить это  критике,
котораЯ раскрыла бы намеки, сопоставила бы одно с другим, растолковала бы,
что к чему.
   Ќо у нас тут речь идет не о  любви,  которую  пережил  каждый,  котораЯ
понЯтна каждому, а о технике боЯ, о вопросах военного  искусства,  военной
специальности. Џоэтому растолкуем все сами.
   Ћпыт войны научил нас, командовать, что в современном бою, и в обороне,
и в наступлении, решающее средство воздействиЯ на противника,  на  психику
противника - огонь. Џри  этом  вернее  всего  действует  внезапный  огонь:
ошеломлЯющий, мгновенно парализующий высшие мозговые центры.
   џ называю себЯ учеником Џанфилова,  Я  стремлюсь  быть  достойным  этой
чести. Ђ Џанфилов, как вы знаете, настойчиво  внушал:  "Ѓерегите  солдата!
Ѓерегите не словами, а действием, огнем!"
   „а, пехоту надо беречь огнем и маневром, расч