        Ђлександр —аковский. Ѓлокада. Љнига третьЯ

   -----------------------------------------------------------------------
   Њ., "‘оветский писатель", 1978.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 27 September 2001
   -----------------------------------------------------------------------


        1

    ђанним  сентЯбрьским  утром  1941  года  с  одного  из   ленинградских
аэродромов поднЯлсЯ самолет и взЯл курс в сторону ‹адожского озера.
   Ќебо было покрыто рваными облаками. Ќакрапывал мелкий осенний дождь.
   ЋставшиесЯ на летном  поле  люди  некоторое  времЯ  стоЯли  неподвижно,
провожаЯ тревожно-настороженными взглЯдами низко летЯщий "дуглас"...
   ‚ пассажирском отделении самолета, в ближайшем к кабине пилотов кресле,
сидел  высокий  сухощавый  человек   в   адмиральской   форме   -   нарком
‚оенно-Њорского ”лота Ќиколай ѓерасимович Љузнецов.
   Џоложив на сиденье соседнего кресла портфель и фуражку, он повернулсЯ к
окну, раздвинул занавески. ‘амолет летел низко, едва не задеваЯ крыши  изб
и кроны деревьев.
   ‚скоре сквозь мутный  плексиглас  Љузнецов  увидел  впереди  зеркальную
гладь огромного, точно море, озера.
   "‹адога... - мысленно произнес Љузнецов и повторил с глубокой  горечью:
- ‹адога!.."
   ‚от уже несколько дней только по этому суровому озеру мог сообщатьсЯ со
страной блокированный с суши ‹енинград.  ‚ода  и  воздух  -  других  путей
отныне не существовало.
   Џриблизившись к озеру, самолет спустилсЯ  еще  ниже,  -  казалось,  что
колеса "„угласа" сейчас коснутсЯ воды. ‚ какое-то мгновение они  и  впрЯмь
едва не вспороли водную гладь, но уже в  следующую  минуту  самолет  резко
взмыл к черным облакам, нависшим над  озером.  ‘веркнула  молниЯ.  ‘амолет
сильно трЯхнуло. ’еперь за окном уже ничего нельзЯ  было  разглЯдеть:  все
заволокла белесаЯ муть.
   …ще какое-то времЯ Љузнецов смотрел  в  прЯмоугольник  окна,  задумчиво
наблюдаЯ, как на внешней стороне плексигласа плЯшут круглые водЯные капли.
   ‘нова, на этот раз где-то совсем рЯдом,  сверкнула  молниЯ,  и  самолет
точно провалилсЯ в глубокую Яму.  Љузнецову  показалось,  что  мотор  стал
гудеть глуше, но он знал, что  это  только  кажетсЯ:  от  перемены  высоты
заложило уши.
   Љузнецов обернулсЯ. Ћн  увидел,  как  немолодой  боец,  согнувшийсЯ  на
высоком вращающемсЯ сиденье у пулемета,  снЯл  пилотку  и  провел  тыльной
стороной ладони по лбу, стираЯ  выступивший  пот,  хотЯ  в  самолете  было
отнюдь не жарко. Ђдъютант Љузнецова, сидевший в одном  из  задних  кресел,
решив, что нарком хочет что-то сказать  ему,  застегнул  воротник  кителЯ,
поднЯлсЯ и пошел по проходу вперед.
   Ќо Љузнецов молчал.
   Ђдъютант вошел в кабину пилотов и,  через  минуту  вернувшись  обратно,
доложил:
   - Џолный порЯдок, товарищ адмирал! Џо  радиосводке  до  самого  ’ихвина
сплошнаЯ облачность. Ђ там уж и до дома рукой подать.
   Љузнецов усмехнулсЯ:
   - ‡начит, порЯдок, говоришь?
   - ’ак точно, товарищ адмирал! - преувеличенно бодро ответил адъютант  и
добавил, уже менЯЯ тон на неофициальный: -  Џока  до  ‹адоги  летели,  как
куропатку могли подбить! „а и над озером очень даже запросто  -  как-никак
без прикрытиЯ идем.
   ‚ его бодром тоне были нотки осуждениЯ: он  считал,  что,  полетев  без
прикрытиЯ, нарком проЯвил Явное легкомыслие.
   Ќо адъютант ошибалсЯ. Љузнецов хорошо представлЯл себе  степень  риска.
‚ражескаЯ авиациЯ бомбила  ‹енинград  днем  и  ночью.  Ќемецкие  аэродромы
находились теперь в непосредственной близости от города, и любой  самолет,
вылетающий из ‹енинграда, подвергалсЯ реальной опасности  быть  сбитым.  €
прежде всего это,  конечно,  касалось  машин  гражданского  типа:  наскоро
оборудованные пулеметными установками, они почти не имели шансов уцелеть в
столкновении с боевыми машинами немцев.
   Ћбо всем этом Љузнецов хорошо знал. € тем не менее  не  счел  возможным
брать прикрытие: слишком дорог был каждый истребитель в ‹енинграде. Љ тому
же небо сегоднЯ, к счастью, было облачным, что облегчало перелет.
   Ќо сейчас, сидЯ  в  кресле  "„угласа",  Љузнецов  просто  не  думал  об
опасности. ‘ той минуты, как он вылетел из ‹енинграда, все его мысли  были
занЯты одним - предстоЯщим докладом ‘талину об обстановке, сложившейсЯ  на
Ѓалтике.
   € хотЯ  перед  глазами  наркома  как  бы  независимо  от  его  сознаниЯ
возникали, сменЯЯ одна другую,  картины  недавнего  прошлого  -  он  видел
израненные после перехода из ’аллина корабли на кронштадтском рейде, видел
огромное, казалось охватившее полнеба,  зарево  над  юго-восточной  частью
‹енинграда от горЯщих после вражеского налета Ѓадаевских продовольственных
складов, - думал Љузнецов сейчас только об одном: о предстоЯщей встрече со
‘талиным.
   Ђдъютант, убедившись, что адмирал никак  не  реагирует  на  его  слова,
вернулсЯ на свое место.
   Љузнецов скользнул взглЯдом по  альтиметру,  прикрепленному  к  стенке,
отделЯющей кабину пилотов от пассажирского салона, машинально отметил, что
чернаЯ стрелка ползет вверх, потЯнулсЯ  к  лежащему  на  соседнем  сиденье
портфелю, вытащил из него  большой  блокнот  и  стал  перелистывать  мелко
исписанные страницы...
   €так, он прибудет в Њоскву не позже десЯти утра, с аэродрома отправитсЯ
к себе  в  наркомат  и  оттуда  доложит  в  секретариат  ‘талина  о  своем
возвращении.
   ‘может ли ‘талин принЯть его сегоднЯ же? Ќе изменилсЯ ли за эти  две  с
лишним недели распорЯдок работы ‘тавки ‚ерховного главнокомандованиЯ?
   ...€з Њосквы Љузнецов улетел в конце  августа.  ’огда,  в  августовские
дни, столица еще мало напоминала фронтовой город.
   ЌесмотрЯ на то что стены домов были оклеены военными  плакатами,  а  по
улицам то и дело проходили колонны бойцов,  мчались  в  сторону  Њинского,
Њожайского и  ‚олоколамского  шоссе  военные  грузовики  и  выкрашенные  в
маскировочные цвета легковые автомашины, внешне гигантский город продолжал
жить привычной мирной жизнью. Џо крайней мере днем. Џотому что вечером все
менЯлось: десЯтки аэростатов воздушного  заграждениЯ  придавали  необычный
вид московскому небу, к станциЯм метро устремлЯлись потоки людей,  главным
образом женщин  с  детьми,  чтобы  в  безопасности  провести  ночь,  а  на
опустевших улицах гулко звучали шаги комендантских патрулей.
   ЊесЯц спустЯ после того, как советские пограничные земли впитали в себЯ
первую кровь наших бойцов  и  мирных  граждан,  немцы  предпринЯли  первый
большой авиационный налет на Њоскву.
   Ќалет произошел поздно вечером, точнее, в ночь на 22 июлЯ, и москвичам,
которые к тому времени уже не раз слышали вой сирен  и  видели,  как  лучи
прожекторов бдительно обшаривают небо, казалось, что этим все  ограничитсЯ
и теперь. €  только  когда  стены  домов  стали  содрогатьсЯ  от  бомбовых
разрывов, а ночное  небо  осветилось  заревом  пожаров,  они  понЯли,  что
тревога объЯвлена не напрасно.
   ‘ тех пор москвичи уже успели  привыкнуть  к  бомбежкам,  научились  не
боЯтьсЯ зажигалок, тушить пожары.
   Љаждое утро, прослушав сводку  ‘овинформбюро,  они  спешили  к  картам.
Љарты приобрели особую ценность. €х выдирали  из  школьных  учебников,  из
старых энциклопедий, из книг, посвЯщенных  первой  мировой  и  гражданской
войнам.  Љ  ним  с  тревогой  прикладывали  школьные  линейки,  угольники,
клеенчатые портнЯжные  ленты,  разделенные  на  сантиметры  и  миллиметры,
полоски  из  школьных  арифметических  тетрадок  "в  клеточку",   стараЯсь
перевести масштабы карт в реальные расстоЯниЯ. € каждое новое сообщение  о
боЯх  за  тот  или  иной  город,  будь  то  ‹ьвов,  ‚итебск,   Њинск   или
малоизвестнаЯ ‹ида, болью отзывалось в сердцах.
   …сли в июле столице угрожали лишь воздушные налеты, то в конце  августа
у москвичей поЯвились реальные основаниЯ длЯ более серьезной тревоги.  Ѓои
шли в районе  ‘моленска.  ‚се  новые  и  новые  предприЯтиЯ  и  учреждениЯ
эвакуировались из столицы на восток.
   € все же, несмотрЯ ни на что, жители столицы не допускали и мысли,  что
немцы могут захватить Њоскву.
   "ђодина-мать зовет!", "‚се длЯ  фронта,  все  длЯ  победы!"  -  взывали
лозунги и плакаты на  улицах  города,  в  цехах,  в  учреждениЯх.  €  этим
стремлением помочь борьбе с врагом жили в те  трудные  дни  все  советские
люди.
   Џочти из каждой  семьи  кто-нибудь  ушел  на  фронт.  ’ысЯчи  москвичей
вступили в дивизии народного  ополчениЯ.  Љруглосуточно  работали  заводы,
выпускаЯ военную продукцию.
   ѓазеты и радио  сообщали  о  фактах  беспримерного  героизма  бойцов  и
командиров Љрасной Ђрмии. ѓероизм стал массовым. ‚се это  вселЯло  надежды
на скорый перелом в ходе войны.
   ђадовали  и  решительные  действиЯ  советской  дипломатии:   подписание
соглашениЯ с Ђнглией о совместных  боевых  действиЯх  против  гитлеровской
ѓермании, встречи ‘талина с  приехавшим  в  Њоскву  личным  представителем
ђузвельта ѓарри ѓопкинсом...
   €, ложась спать в свои ли привычные постели, на казарменные ли койки  в
заводских общежитиЯх, на раскладушки, устанавливаемые на ночь в райкомах и
парткомах, на  деревЯнные  лежаки,  расставленные  на  платформах  станций
метро, люди верили в то, что благодарЯ вводу в бой новых, могучих резервов
или революционным событиЯм в самой ѓермании положение решительным  образом
изменитсЯ.
   ђанним утром, вслушиваЯсь в сводку ‘овинформбюро, торопливо развертываЯ
свежие газеты, они с горечью убеждались, что перелом еще не  наступил,  но
продолжали жить надеждой на день следующий...
   ’е из москвичей, чей путь на работу проходил через центр города,  редко
упускали случай пройти по Љрасной площади и  с  радостью  убедитьсЯ,  что,
несмотрЯ на очередной ночной воздушный налет, Љремль стоит  неколебимо.  €
пожалуй, не было человека, который непроизвольно не замедлил бы шаг  и  не
бросил бы пристального, полного веры и надежды  взглЯда  на  возвышающийсЯ
над  зубцами  Љремлевской  стены  купол  желто-белого   правительственного
зданиЯ.
   ‚ то времЯ мало кому доводилось бывать в Љремле и тем более знать,  где
и какое учреждение там расположено. Ќо  именно  это  здание,  над  куполом
которого  в  мирное  времЯ  привычно  развевалсЯ  огромный  красный  флаг,
миллионы людей воспринимали как центр руководства страной.
   €, проходЯ по Љрасной площади, столь родной  и  знакомой,  несмотрЯ  на
камуфлирующие  рисунки,  покрывающие  ее  брусчатку,  москвичи  с   особым
чувством обращали свои взглЯды к окнам этого зданиЯ. Њожет, именно  сейчас
там, в одном из кабинетов, ‘талин обдумывает нечто такое,  что  решительно
изменит весь ход войны! ‚едь не случайно принЯл  он  на  себЯ  обЯзанности
наркома  обороны,  а  совсем  недавно  -   ‚ерховного   главнокомандующего
‚ооруженными ‘илами ‘оветского ‘оюза! Њожет  быть,  именно  в  эти  минуты
‘талин и  дает  указаниЯ,  которые  по  каким-то  неизвестным,  но  важным
причинам нельзЯ было дать  раньше,  указаниЯ,  в  результате  которых  все
изменитсЯ к лучшему, произойдет желанный перелом. ’ак думалось москвичам.
   ‚ера в могущество социалистического государства, в Љрасную Ђрмию  в  то
времЯ у советских людей была неразрывно свЯзана с верой в  ‘талина.  €  не
только потому, что именно он стоЯл во главе –ентрального Љомитета  в  годы
великих преобразований страны, героических  трудовых  свершений  партии  и
народа, но и благодарЯ поощрЯемому самим ‘талиным культу его личности.
   € хотЯ в своей речи третьего июлЯ он откровенно сказал  народу  горькую
правду о положении, в котором  оказалась  страна  в  результате  вторжениЯ
немецких полчищ, а все последующие событиЯ  показали,  что  враг  силен  и
победа над ним  еще  далека  и  потребует  напрЯжениЯ  всех  сил,  воли  и
готовности стоЯть  насмерть,  -  тем  не  менее  привычнаЯ  уверенность  в
могуществе и мудрости ‘талина была столь велика, что  в  первые  недели  и
даже месЯцы войны от него ждали чуда.
   Џоэтому  людЯм  хотелось  хотЯ  бы  мысленно  проникнуть  в  Љремль   и
представить  себе,  что  же  делает  там,  в  своем  кабинете,   ‚ерховный
главнокомандующий...
   € мало кто знал, что тогда, в августе, ‘талин  обычно  проводил  вторую
половину своего рабочего  днЯ  не  в  Љремле,  где  еще  только  строилось
убежище, достаточно надежное  длЯ  того,  чтобы  обеспечить  бесперебойную
работу ‘тавки во времЯ бомбежек, а в неприметном  особнЯчке  с  мезонином,
неподалеку  от  станции  метро  "ЉировскаЯ",  и   всего   лишь   невысокаЯ
решетка-ограда отделЯла этот близко стоЯщий  к  тротуару  дом  от  потоков
людей, текущих по улице Љирова.
   ‚ другом, расположенном рЯдом большом здании  разместилось  Ћперативное
управление ѓенерального штаба. Џодземный  переход  соединЯл  этот  дом  со
станцией метро, также превращенной в служебное помещение ѓенштаба.


   ‚ последний раз Љузнецов видел ‘талина в конце августа именно  там,  на
Љировской.
   Ћн помнил все подробности этой встречи, все до малейших деталей.
   ‚от он, преодолев  несколько  выщербленных  каменных  ступенек,  открыл
дверь в  небольшую  приемную,  где  сидел  помощник  ‘талина  Џоскребышев,
поздоровалсЯ с ним.
   ‡вонили телефоны. Ќе отрываЯ глаз от бумаг, Џоскребышев снимал трубку и
коротко отвечал: "Ќет", "‘ейчас занЯт", "Ќе знаю".
   ‚се давно привыкли к тому, что только через кабинет Џоскребышева  можно
проникнуть к ‘талину, что его, Џоскребышева, голос, как правило, звучал  в
трубке, прежде чем  начинал  говорить  сам  ‘талин,  что  через  его  руки
проходили все те бумаги,  которые  предстоЯло  прочесть  ‘талину,  и  ему,
Џоскребышеву,  передавал  ‘талин  длЯ  дальнейшего  исполнениЯ   важнейшие
документы.
   ‚сей своей манерой поведениЯ, немногословием, сухостью Џоскребышев  как
бы подчеркивал, что никогда не делает и не говорит ничего  по  собственной
инициативе, а лишь то, что ему поручил сделать или сказать товарищ ‘талин.
   Ќа лице этого низкорослого, с наголо обритой головой, говорЯщего грубым
басом  человека   ничего   нельзЯ   было   прочесть,   оно   всегда   было
сумрачно-строгим. € надежду на то, что тем или иным наводЯщим вопросом или
другим искусным маневром у него можно выведать нечто такое, что пригодитсЯ
в предстоЯщем разговоре со ‘талиным, все, кому приходилось  иметь  дело  с
Џоскребышевым, оставили давно.
   Љузнецов, неоднократно бывавший у  ‘талина,  естественно,  хорошо  знал
характер Џоскребышева и поэтому, прибыв к ‚ерховному с намерением получить
разрешение на выезд в ‹енинград, даже не пыталсЯ выЯснить,  звонили  ли  в
последние часы с какими-либо срочными сообщениЯми ‚орошилов или †данов и -
что тоже было немаловажным - в каком настроении находитсЯ сейчас ‘талин.
   Љузнецов  молча  сел,  скользнул  взглЯдом  по  стенам   приемной,   по
барельефам  надменных  горбоносых  древних  римлЯн,  увенчанных  лавровыми
венками, по облупившимсЯ лепным украшениЯм на потолке.
   Ћн был здесь уже не в первый раз,  но  все  еще  не  мог  привыкнуть  к
обстановке, столь отличающейсЯ от привычных кабинетов ЉремлЯ.
   Ќедели три тому назад, впервые приехав в этот дом по вызову  ‘талина  и
вот  так  же  ожидаЯ,  пока  тот  освободитсЯ,   Љузнецов   даже   спросил
Џоскребышева, не знает ли он, кому некогда принадлежал этот захудалый,  но
с претензией на дворцовую роскошь особнЯк. Џоскребышев недоуменно поглЯдел
на адмирала, точно  удивлЯЯсь,  как  его  могут  интересовать  не  имеющие
никакого отношениЯ к делу вопросы, сухо ответил: "Ќе знаю", -  и  на  этом
разговор был исчерпан.
   ђаздалсЯ  негромкий,   Явно   отличающийсЯ   от   телефонного   звонок.
Џоскребышев  встал,  одернул  перепоЯсанную   широким   армейским   ремнем
гимнастерку, вышел из-за стола и, приоткрыв  расположенную  справа  дверь,
перешагнул порог.
   Ћн отсутствовал лишь мгновение и, поЯвившись, сказал:
   - Џройдите.
   ...Љузнецову, который сидел сейчас в кресле  самолета,  откинувшись  на
спинку и прикрыв набухшие от бессонных  ночей  веки,  показалось,  что  он
вновь входит в кабинет ‘талина, вернее, в ту непривычную комнату  с  двумЯ
расположенными  в  противоположных  углах  каминами,  старинной   люстрой,
имитирующей гирлЯнду свечей, и причудливо расписанным потолком, в  которой
теперь работал ‘талин.
   “видЯ входЯщего Љузнецова, ‘талин поздоровалсЯ с ним  кивком  головы  и
негромко сказал:
   - ‘лушаю вас, товарищ Љузнецов.
   ‘жато,  коротко  Љузнецов  обрисовал  положение,  в  котором  оказалась
основнаЯ часть Ѓалтфлота, базирующаЯсЯ в ’аллине, куда  кораблЯм  пришлось
перейти после  захвата  немцами  ‹иепаи,  и  высказал  мнение,  что  ввиду
непосредственной угрозы, нависшей над ’аллином, находЯщийсЯ там флот  надо
срочно выводить в Љронштадт.
   ‘талин молча слушал Љузнецова, медленно шагаЯ  по  комнате,  и  наркому
казалось, что в эти минуты ‚ерховный главнокомандующий думает о чем-то, не
имеющем прЯмого отношениЯ к его докладу.
   ‚незапно ‘талин остановилсЯ и спросил:
   - ‡а Њоонзундские острова и •анко вы спокойны?
   ‘мысл этого вопроса не нуждалсЯ в расшифровке:  гарнизоны  Њоонзундских
островов, полуострова •анко и минное заграждение между ними закрывали вход
кораблЯм противника в ”инский залив.
   - ‚се зависит от того,  какими  силами  враг  попытаетсЯ  прорватьсЯ  в
залив, - ответил Љузнецов. €, видЯ,  что  ‘талин  молчит,  добавил:  -  ‚о
всЯком случае, необходимо немедленно перебазировать все корабли из ’аллина
в Љронштадт... € чем раньше, тем лучше!
   ‚ последних словах Љузнецова помимо его воли прозвучал косвенный упрек.
   Љузнецов считал, что корабли следовало перебазировать  из  ’аллина  еще
раньше, и ему было неЯсно,  почему  ‚орошилов,  в  оперативном  подчинении
которого после созданиЯ ‘еверо-‡ападного направлениЯ  находилсЯ  Ѓалтфлот,
медлил и не просил у ‘тавки санкции на отвод флота. Џотому ли, что верил в
возможность отстоЯть ’аллин, или потому, что не решалсЯ обратитьсЯ с  этим
предложением к  ‘талину,  который  -  это  было  известно  Љузнецову  -  в
последнее времЯ не раз высказывал резкое недовольство  отступлением  войск
‘еверо-‡ападного направлениЯ. Џоложение  Љузнецова  осложнЯлось  тем,  что
помимо ‚орошилова в ‹енинграде находилсЯ †данов, которому как секретарю –Љ
еще до воины были поручены вопросы, касающиесЯ ‚оенно-Њорского ”лота...
   ‘обытиЯ самых последних  дней  убедили  Љузнецова  в  том,  что  дальше
откладывать отвод флота нельзЯ. Ћб этом он  и  счел  необходимым  доложить
‘талину.
   ‘талин понЯл упрек, глухо прозвучавший в словах  Љузнецова,  пристально
посмотрел на него и спросил:
   - ‘кажите,  товарищ  Љузнецов:  в  какой  мере  корабельнаЯ  артиллериЯ
оказала помощь нашим войскам, оборонЯющим ’аллин?
   - Џо нашим данным, морскаЯ артиллериЯ в ’аллине выпустила по  врагу  не
менее десЯти тысЯч снарЯдов, - ответил Љузнецов. - Љроме того, флот послал
на сухопутный фронт шестнадцать тысЯч  морЯков.  ‘ловом,  товарищ  ‘талин,
если сегоднЯ  ’аллин  еще  в  наших  руках,  то  в  этом  немалаЯ  заслуга
Ѓалтийского флота.
   - ‚от именно, - с некоторой назидательностью сказал:  ‘талин.  -  Њежду
прочим, ѓитлер поставил своей целью захватить ‹енинград не позже  двадцать
первого июлЯ. Љак вы думаете, почему им не удалось этого сделать?..  -  Ћн
помолчал, раскуриваЯ трубку. - Ћдна из причин, несомненно,  заключаетсЯ  в
том, что они не смогли с ходу взЯть  ’аллин.  €м  пришлось  перебросить  в
ќстонию из-под ‹енинграда несколько авиационных соединении и три  пехотные
дивизии. ‚ам известно, сколько вообще вражеских дивизий сковали  защитники
’аллина?
   - џ не могу ответить точно, но полагаю...
   - Џо данным нашей разведки,  больше  пЯти,  -  прервал  его  ‘талин.  -
‡начит, мы не зрЯ держали в ’аллине флот... € кроме того, на  флоте  лежит
обЯзанность вывезти в ‹енинград ’аллинский гарнизон. ‚ противном случае он
будет сброшен в море, сегоднЯ уже Ясно, что ’аллина нам не удержать.
   ...’огда, в темную августовскую ночь, им не удалось закончить  разговор
в той комнате с двумЯ каминами и лепным потолком.
   Љузнецов продолжал о чем-то говорить - сейчас он уже не помнил,  о  чем
именно, кажетсЯ, о необходимости воздушного прикрытиЯ  во  времЯ  перехода
флота из ’аллина в Љронштадт,  когда  неожиданно  поЯвившийсЯ  Џоскребышев
сообщил вполголоса: "’ревога".
   € хотЯ  звука  сирены  еще  не  было  слышно,  Љузнецов  понЯл,  что  с
командного пункта ЊЏ‚Ћ сюда уже сообщили о приближении вражеских самолетов
к Њоскве.
   ‘талин, обернувшись к Љузнецову, сказал:
   - Џродолжайте.
   Љузнецов подумал,  что  ‘талин,  который  не  должен,  не  имеет  права
рисковать собой, оставаЯсь в этом  ветхом  особнЯчке  во  времЯ  воздушной
тревоги, не уходит отсюда только из-за него.
   "’оварищ ‘талин, - хотелось сказать Љузнецову, -  мы  требуем  от  всех
штабных работников во времЯ тревоги переходить в бомбоубежище. Џоэтому  мы
и сами обЯзаны..."
   Ќо он не произнес этих слов, не произнес потому, что почувствовал в них
оттенок косвенной лести. Ђ противоречивость характера ‘талина  заключалась
и в том,  что,  терпимый  к  публичной  лести  по  своему  адресу  и  даже
поощрЯвший ее, когда речь шла о "великом ‘талине", "вожде и  учителе",  он
не переносил подхалимства и угодничества в  деловых  разговорах,  особенно
когда они происходили с глазу на глаз. Џоэтому Љузнецов промолчал.
   ‘о стороны улицы Љирова, из-за зашторенных окон,  донессЯ  глухой  звук
сирены. Џотом загрохотали зенитки.
   ‘нова  поЯвилсЯ  Џоскребышев.  Ќастежь   раскрыв   дверь   кабинета   и
укоризненно поглЯдев на Љузнецова, он перевел взглЯд на ‘талина.
   ’от оглЯдел зашторенные окна, подошел к стопу,  тщательно,  однако  без
нарочитой медлительности выбил пепел из трубки в  ладонь,  сбросил  его  в
медную пепельницу и, обращаЯсь к Љузнецову, сказал:
   - Њы еще не договорили. Џойдемте.
   ‘ледуЯ за ‘талиным, Љузнецов вышел во двор. Ѓыло темно, только времЯ от
времени небо  вспарывали  лезвиЯ  прожекторов.  ‡енитки  грохотали  где-то
совсем рЯдом.
   ‘права и  слева  на  мгновение  вспыхивали  и  гасли  лучики  карманных
фонариков, освещаЯ ‘талину путь, и тогда становились различимыми,  вернее,
угадывались стоЯщие по сторонам рослые, широкоплечие люди в военной  форме
и штатской одежде - сотрудники охраны.
   ‘талин,  сопровождаемый  Љузнецовым,  не  спеша  прошел  по  деревЯнным
мосткам,  перекинутым  через  какую-то  канаву,  направлЯЯсь  к  соседнему
зданию, где  размещалось  Ћперативное  управление  ѓенерального  штаба.  “
лифта, на котором им предстоЯло спуститьсЯ в подземный переход, ведущий на
станцию  метро  "ЉировскаЯ",  ‘талин  сделал  шаг  в  сторону,   пропускаЯ
Љузнецова вперед.
   ...Џеррон "Љировской" был отгорожен от туннелЯ высокой фанерной стеной.
   Њосквичи знали лишь то, что, как гласило объЯвление  у  входа  в  метро
"ЉировскаЯ", "‘танциЯ закрыта" и поезда здесь не останавливаютсЯ.
   € только считанным десЯткам людей  в  те  дни  было  известно,  что  на
платформе этой станции находитсЯ  узел  свЯзи  ѓенерального  штаба  и  что
наскоро оборудованные здесь же кабины служат во  времЯ  воздушных  налетов
рабочими кабинетами ‘талина, апошникова и группы работников  Ћперативного
управлениЯ ѓенштаба.
   ’ам, внизу, и закончил ‘талин свой разговор с Љузнецовым, дав  адмиралу
разрешение на выезд в ‹енинград.
   ЏрощаЯсь, ‘талин сказал:
   - Џеред отлетом получите специальное поручение. € пакет. „лЯ ‚орошилова
и †данова.
   Ќо вечером, накануне того днЯ,  когда  Љузнецов  должен  был  лететь  в
‹енинград, в его кабинете раздалсЯ телефонный звонок. ѓоворил Џоскребышев.
   - Џриказано задержатьсЯ, - сказал он. - ‚ ‹енинград  вылетает  комиссиЯ
ѓЉЋ, и вы в нее включены. Ћ часе вылета вас известЯт.
   - џсно, - ответил Љузнецов и добавил: - ’оварищ  ‘талин  сказал  мне  о
пакете, который Я должен...
   - Џриказано передать: пакета не будет, - перебил его Џоскребышев.
   Љузнецов вспомнил, как вместе с другими членами комиссии ѓЉЋ  летел  до
—ереповца, как там они пересели на поезд, как доехали до Њги, котораЯ была
объЯта пламенем пожаров, как, пройдЯ разрушенный  участок  пути,  сели  на
дрезины и поехали навстречу высланному из  ‹енинграда  бронепоезду.  —ерез
несколько дней узнали - Њгу захватили немцы, перерезав тем самым последнюю
железную дорогу, свЯзывавшую ‹енинград со страной.


   ...Ќо все это было уже в прошлом, и, казалось, в далеком прошлом.  Ђ  в
ближайшем будущем  было  одно:  доклад  ‘талину  об  итогах  пребываниЯ  в
‹енинграде и Љронштадте. € о чем бы ни думал сейчас Љузнецов,  что  бы  ни
всплывало в памЯти, мысли его  неизменно  вновь  и  вновь  возвращались  к
предстоЯщему докладу, тезисы которого были записаны  в  блокноте,  лежащем
сейчас на коленЯх наркома.
   ‚ышедший из пилотской кабины командир кораблЯ  доложил  Љузнецову,  что
только что пролетели ’ихвин, что в  Њоскве  облачность,  однако  не  очень
низкаЯ, и –ентральный аэродром готов принЯть самолет.
   - Љогда прибудем в Њоскву? - спросил Љузнецов и, отвернув рукав кителЯ,
посмотрел на часы.
   - „олжны быть через час, товарищ  народный  комиссар,  с  поправкой  на
встречный ветер - через час двадцать, - ответил  пилот.  Ћн  был  немолод,
одет в форму гражданской авиации и говорил слегка окаЯ.
   Љузнецов чуть усмехнулсЯ: за всю свою жизнь  он  не  встретил  летчика,
который на вопрос "Љогда прибудем?" ответил бы, не прибегаЯ к  осторожному
- или суеверному? - "должны прибыть".
   —ерез мгновение Љузнецов уже забыл и о пилоте, и о  том,  что  им  было
сказано, - он опЯть думал о предстоЯщем докладе.
   Џрежде всего надо было попытатьсЯ представить себе, что знает и чего не
знает ‘талин относительно положениЯ Ѓалтфлота.
   ‡анЯтый  флотскими  делами,  Љузнецов   задержалсЯ   в   ‹енинграде   и
возвращалсЯ в Њоскву  позже  других  членов  комиссии  ѓЉЋ.  Љакую  оценку
боеспособности  войск  ‹енинградского  фронта  дали   они   ‘талину?   Љак
охарактеризовали положение Ѓалтфлота? € принЯл ли ‘талин уже  какие-нибудь
решениЯ?
   ‘егоднЯ дальнейшаЯ судьба Ѓалтфлота зависит от судьбы ‹енинграда.  ‚едь
захват  врагом  ‹енинграда  даже  на  короткое  времЯ  означал  бы   конец
существованиЯ Ѓалтийского флота! Ќаземные войска, рассуждаЯ  теоретически,
могут отступать до тех  пор,  пока  за  ними  есть  землЯ.  „аже  попав  в
окружение, они могут  разорвать  удавное  кольцо.  Ќо  кораблЯм  Ѓалтфлота
отступать некуда. Џодобно огромным рыбам, маневренным и могучим  в  родной
водной стихии, лишаЯсь ее, они обрекаютсЯ на гибель.
   ...‘амолет резко шел на снижение, но за окном все  еще  не  было  видно
ничего, кроме белесого тумана.
   Џотом туман стал реже и как бы тоньше, - казалось,  самолет  с  усилием
прорывает его. € вот наконец Љузнецов увидел  знакомое  поле  –ентрального
аэродрома. Ќавстречу бежали аэродромные постройки,  взлетел  и  тотчас  же
исчез в облаках какой-то самолет. Џотом адмирал увидел вдали, на  взлетной
полосе, бойца с красным и белым флажками в раскинутых  руках  и  в  ту  же
минуту ощутил резкий толчок, потом другой... ’еперь самолет  плавно,  чуть
вздрагиваЯ, катилсЯ по бетону, выруливаЯ к аэровокзалу, и Љузнецов услышал
голос своего адъютанта:
   - Џрибыли, товарищ нарком!
   Ђдъютант произнес эти слова нарочито бесстрастно, как  бы  подчеркиваЯ,
что лишь констатирует факт,  но  Љузнецов  почувствовал  в  них  с  трудом
скрываемую радость.
   - Ћтсюда - куда, товарищ адмирал? - деловито осведомилсЯ адъютант.
   -  ‚  наркомат,  -  сказал  Љузнецов,  берЯ  свой  набитый  картами   и
документами портфель и засовываЯ в него блокнот.
   ‘амолет  остановилсЯ.  ‚зревел  на  больших  оборотах  мотор  и  смолк.
Ќаступила непривычнаЯ тишина.
   Ѓоец слез со своего высокого вращающегосЯ стула  и  вытЯнулсЯ,  увидев,
что адмирал встает и направлЯетсЯ к двери.
   - ‘пасибо,  товарищ  сержант,  -  сказал  Љузнецов,  бросаЯ  взглЯд  на
треугольники в петлицах пулеметчика.
   - ‘лужу ‘оветскому ‘оюзу!
   - Ђ если бы фрицы налетели, что сделал бы? - шутливо спросил Љузнецов.
   - —то положено, товарищ адмирал! - серьезно, без  тени  улыбки  ответил
сержант.
   “же спускаЯсь по трапу,  Љузнецов  увидел,  что  к  самолету  торопливо
направлЯетсЯ его заместитель адмирал ѓаллер.
   Ќаскоро козырнув и пожав  протЯнутую  Љузнецовым  руку,  ѓаллер  громко
сказал:
   - ‘ благополучным прибытием, товарищ народный комиссар!  -  €  тут  же,
точно обращаЯсь уже к другому человеку, произнес вполголоса: - ‚ам сейчас,
Ќиколай ѓерасимович, к ‚ерховному надо ехать. Џриказано - немедленно,  как
прибудете...
   €, как бы предупреждаЯ естественный вопрос, где именно в  данное  времЯ
находитсЯ ‘талин, добавил:
   - ‚ Љремль.


        2

   Њашина Љузнецова "‡€‘-101" мчалась по ‹енинградскому  шоссе,  вспугиваЯ
идущий  навстречу  транспорт  звуком  специального  сигнала,   прозванного
"кукушкой" или "лЯгушкой". Њиновав улицу ѓорького, Ћхотный рЯд и  Њоховую,
"‡€‘" сделал резкий левый поворот и устремилсЯ к Ѓоровицким воротам.
   “ ворот шофер чуть притормозил,  даваЯ  возможность  часовым  заглЯнуть
внутрь машины и увидеть хорошо знакомое им  лицо  наркома  ‚оенно-Њорского
”лота. Ћбогнув €вановскую  площадь  ЉремлЯ,  машина  свернула  в  тупик  и
остановилась у подъезда, точнее, у крыльца, прикрытого железной  крышей  о
кружевным металлическим козырьком.
   Љузнецов быстро поднЯлсЯ на крыльцо, потЯнул на себЯ дверь и очутилсЯ в
знакомой прихожей. Њельком взглЯнув на вешалку, нарком убедилсЯ,  что  она
пуста, - значит, у ‘талина не было никого  "извне",  -  торопливо  повесил
свою фуражку, подошел к расположенному слева, выступом, лифту  и,  увидев,
что кабины на месте нет, не стал тратить времЯ на ожидание - почти  бегом,
перепрыгиваЯ через ступеньки, стал подниматьсЯ по лестнице.
   Џосмотрев по пути на себЯ в огромное, во всю стену,  зеркало,  Љузнецов
на мгновение подумал, что недостаточно чисто выбрит  -  последний  раз  он
брилсЯ ночью, перед вылетом из ‹енинграда, - но  тут  же  забыл  об  этом.
Ћчутившись на втором этаже, он поспешно  прошел  через  большую,  овальной
формы комнату длЯ ожиданиЯ, котораЯ на этот раз была пустой,  и,  повернув
направо, зашагал по коридору, по левой стороне которого находилсЯ  кабинет
‘талина.
   - Љто-нибудь есть? - спросил, войдЯ в приемную, Љузнецов  сидевшего  за
столом Џоскребышева, после того как они обменЯлись краткими приветствиЯми.
- џ получил приказание ЯвитьсЯ прЯмо с аэродрома.
   - Ћдин, - коротко ответил Џоскребышев, встал, исчез за дверью и, быстро
поЯвившись снова, сказал: - Џройдите.
   ‚ойдЯ в так хорошо знакомую  ему  большую,  светлую  комнату,  Љузнецов
ощутил чувство удовлетворениЯ: в противоположность обстановке  в  особнЯке
на Љировской, напоминавшей о том, что ситуациЯ в  стране  столь  тревожна,
что даже ‘талину пришлось сменить свое рабочее место, - здесь,  в  Љремле,
все было устойчиво и привычно. Ќад письменным столом, заваленным  бумагами
и папками, висел портрет ‹енина, читающего "Џравду", на длинном столе  длЯ
заседаний, покрытом зеленым сукном, были разложены карты, лежало несколько
остро отточенных карандашей. Ќа правой от  входа  стене,  по  обе  стороны
окна, висели поЯвившиесЯ здесь уже после начала войны портреты ‘уворова  и
Љутузова.
   ‘талин заканчивал какой-то разговор по телефону. Ћн  положил  на  рычаг
трубку  и  своей  неслышной  походкой  направилсЯ   навстречу   Љузнецову.
ЏоздоровалсЯ, протЯнув руку, что было необычно.
   Љузнецов произнес первые фразы, продуманные еще в самолете,  но  ‘талин
прервал его:
   - ‚ы видели †укова?
   ќтот вопрос был совершенно неожиданным: где и  когда  Љузнецов,  только
что прилетевший из ‹енинграда, мог  видеть  бывшего  начальника  ѓенштаба,
ныне ЯвлЯющегосЯ командующим ђезервным фронтом?
   Љузнецов недоуменно поглЯдел на ‘талина и ответил не очень уверенно:
   - ‘огласно полученному приказу Я не  заезжал  в  наркомат,  а  прЯмо  с
аэродрома направилсЯ к вам...
   Џоглощенный какими-то своими мыслЯми, ‘талин сделал несколько шагов  по
красной ковровой  дорожке  вдоль  длинного  стола,  потом  остановилсЯ  и,
повернувшись к Љузнецову, резко сказал:
   - Њы отзываем из ‹енинграда ‚орошилова. Љомандующим назначен  †уков.  -
Џомолчал и добавил: - Ћчевидно, вы разминулись.
   ќта новость была  настолько  неожиданной,  что  Љузнецов,  ошарашенный,
молчал. Њожет быть, за то времЯ, пока  он  летел  в  Њоскву,  положение  в
‹енинграде еще более ухудшилось?
   ‘талин хмуро сказал, как бы отвечаЯ на его мысли:
   - ‚рагу удалось прорвать нашу оборону юго-западнее  Љрасного  ‘ела.  Ћн
бомбит Џулковские высоты. ‚ Џитере создалось очень тЯжелое положение. -  €
повторил: - Ћчень тЯжелое.
   Џоложение,  в  котором  оказалсЯ  ‹енинград,  Љузнецову,   только   что
вернувшемусЯ оттуда, было, естественно, хорошо известно. Ћднако того,  что
немцам удалось прорвать нашу оборону в районе Љрасного  ‘ела,  он  еще  не
знал. € то,  что  об  этом  он  услышал  здесь,  в  Љремле,  равно  как  и
исполненный глубокой горечи тон, которым сообщил ему о новой  неудаче  под
‹енинградом ‘талин, произвело на Љузнецова тЯжелое впечатление.
   Ћн стоЯл, подавленный услышанным.
   ‘талин тронул его за рукав, кивком головы указываЯ на стоЯщий  слева  у
стены кожаный диван.
   Љузнецов  никогда  не  видел,  чтобы  ‘талин  или   кто-нибудь   другой
когда-либо сидел на этом диване. Ћн знал, что все в этой комнате подчинено
раз и навсегда установленному порЯдку. ‚о времЯ заседаний участники обычно
сидели вот у этого длинного, покрытого зеленым сукном стола,  а  докладчик
стоЯл. ‘ам же ‘талин медленно ходил взад и вперед  по  комнате,  времЯ  от
времени  останавливаЯсь,  чтобы  задать  говорЯщему  вопрос  или   бросить
реплику.
   Ѓольшой же, с высокой спинкой кожаный диван у  стены  всегда  пустовал.
Џоэтому Љузнецов был удивлен, сообразив, что ‘талин приглашает  его  сесть
именно туда.
   Ћн нерешительно опустилсЯ на диван рЯдом со ‘талиным и положил портфель
на колени.
   - Љакие корабли базируютсЯ сейчас в Љронштадте? - спросил ‘талин.
   •отЯ Љузнецов отлично понимал, что будущее Ѓалтфлота находитсЯ в прЯмой
зависимости от положениЯ на сухопутном фронте под ‹енинградом, он, ЯвлЯЯсь
наркомом Њорского ”лота, всеми своими мыслЯми  был,  естественно,  обращен
прежде всего  к  кораблЯм.  Ћднако  слова  ‘талина  о  смене  командующего
‹енфронтом, о поражении под Љрасным  ‘елом  оторвали  Љузнецова  от  чисто
флотских дел. Џроблема ‹енинграда и Ѓалтики в целом как бы  заново  встала
перед ним.
   Ћн понимал, что и ‘талина волнуют не частности, сколь важны бы  они  ни
были, но именно судьба ‹енинграда. Џоэтому вопрос  ‘талина  прозвучал  длЯ
него неожиданно.
   ‘осредоточитьсЯ мешало  и  то,  что  Љузнецов  находилсЯ  под  влиЯнием
безотчетного  ощущениЯ,  будто  ‚ерховный  главнокомандующий  еще  до  его
прихода принЯл какое-то важное решение,  которое  уже  ничто  не  в  силах
изменить. Љузнецов подумал, что ‘талина сейчас интересуют не  корабли  как
таковые, а нечто совсем другое, и о кораблЯх он  спросил  лишь  длЯ  того,
чтобы по ходу своих размышлений восполнить какое-то недостающее звено.
   Ќо нужно было отвечать на поставленный вопрос.
   Њедленно, стараЯсь ничего не пропустить, Љузнецов перечислил названиЯ и
типы кораблей, находЯщихсЯ сейчас в Љронштадте.
   - ‚ какой мере они участвуют в обороне Џитера? - спросил ‘талин, сжимаЯ
в кулаке, видимо, давно погасшую трубку.
   - Џоскольку в данное  времЯ  противник  на  некоторых  участках  фронта
находитсЯ  на  расстоЯнии  артиллерийского  выстрела  от  ‹енинграда,   то
корабельнаЯ артиллериЯ... - начал Љузнецов, но  умолк,  почувствовав,  что
ему  трудно  и  непривычно  докладывать  обстановку,  не  имеЯ  под  рукой
соответствующей карты.
   Ќо все его карты, как и блокнот  с  подготовленными  тезисами  доклада,
лежали в портфеле, который он так и не успел раскрыть.
   - ‚ы разрешите, товарищ ‘талин? - спросил Љузнецов, открываЯ портфель и
поспешно вынимаЯ оттуда нужную карту.
   “добнее всего было бы разложить карту на столе. Љузнецов хотел  встать,
но ‘талин сделал жест,  предлагаЯ  остатьсЯ  здесь.  ’огда  Љузнецов  стал
торопливо раскладывать карту на том небольшом пространстве дивана, которое
отделЯло его от ‘талина.
   - ‚от, товарищ ‘талин, - указал он. - ‡десь, на западе, между островами
ќзель, „аго и полуостровом •анко и островами ѓогланд, ‹авансари и  другими
в восточной части залива, оба берега и все водное пространство находЯтсЯ в
руках противника...
   ‚ этот момент ‘талин, как бы следуЯ  ходу  своих,  не  имеющих  прЯмого
отношениЯ к словам Љузнецова размышлений, прервал его.
   - ‘ледовательно, во времЯ перехода из ’аллина  мы  потерЯли  шестьдесЯт
кораблей... - медленно  проговорил  он,  не  глЯдЯ  ни  на  карту,  ни  на
Љузнецова и не то спрашиваЯ, не то просто констатируЯ факт.
   - ЏЯтьдесЯт девЯть, - уточнил  Љузнецов,  -  пЯтьдесЯт  девЯть  из  ста
девЯноста семи кораблей.
   - Ћчень большие потери, - глухо сказал ‘талин и добавил после короткого
молчаниЯ: - Ќо они могут быть гораздо большими.
   Љузнецову показалось, что ‘талин оговорилсЯ, что он  хотел  сказать  не
"могут", а "могли быть", и это несколько ободрило его.
   - „а, товарищ  ‘талин,  -  твердо  сказал  Љузнецов,  -  в  создавшейсЯ
ситуации флот понес тЯжелые потери, но они могли  быть  гораздо  большими.
Ќемцы навернЯка рассчитывали  потопить  весь  флот.  ’отчас  после  выхода
эскадры из ’аллина они подвергли ее ожесточенной бомбардировке.  ’орпедные
катера  и  самолеты  противника  вели  непрерывные   атаки.   Ќеобходимого
воздушного прикрытиЯ получить не удалось...
   Љузнецов взглЯнул на ‘талина, и ему показалось, что его слова не  нашли
в нем отклика.
   "ЏредставлЯет ли он себе, - вдруг подумал Љузнецов, -  что  значит  под
ударами вражеской артиллерии и авиации  погрузить  на  корабли  двенадцать
тысЯч бойцов ’аллинского гарнизона  и  затем  пройти  по  узкому  ”инскому
заливу более трехсот километров,  из  которых  почти  сто  двадцать  густо
заминированы, а оба берега на  протЯжении  двухсот  пЯтидесЯти  километров
занЯты противником?!"
   ’еперь только одна мысль, только  одно  желание  владело  Љузнецовым  -
доказать ‘талину,  что  Ѓалтийский  флот  в  неимоверно  трудных  условиЯх
выполнил свой долг. ‡нает ли ‘талин, что длЯ того, чтобы  обеспечить  хотЯ
бы относительную безопасность движениЯ эскадры по этому  водному  коридору
смерти, требовалось  минимум  сто  минных  тральщиков,  а  в  распорЯжении
командующего флотом их было  всего  десЯть?..  ‡нает  ли  он  о  том,  что
матросам приходилось по нескольку часов находитьсЯ в ледЯной воде, держась
за плавучие мины, чтобы предотвратить их столкновение с кораблЯми?..
   Ќа какие-то секунды Љузнецов перестал видеть ‘талина. Џеред глазами его
плыли израненные, пробитые вражескими снарЯдами и  торпедами  корабли,  он
видел матросов и командиров, чьи головы и руки были  покрыты  пропитанными
кровью повЯзками...
   Ћн хорошо представлЯл себе тот ад, сквозь  который  прошли  корабли,  и
знал, что не было и нет на свете другого флота, кроме советского, не  было
и нет других морЯков, кроме советских, которые были бы способны  на  такой
подвиг.
   ‚сем своим существом Љузнецов ощущал, что его долг - рассказать об этом
‘талину, долг перед живыми и перед теми, кто ныне лежит  на  дне  ”инского
залива.
   …му хотелось, чтобы  ‘талин  хоть  на  минуту  представил  бы  себЯ  на
сотрЯсаемой взрывами корабельной палубе, у раскаленных орудий,  увидел  бы
кипЯщее вокруг море, услышал бы стоны  раненых,  но  не  покидающих  своих
постов матросов и понЯл бы, что морЯки Ѓалтфлота сделали все, что  было  в
человеческих силах, - и возможное и невозможное...
   €, будучи не в состоЯнии справитьсЯ  с  этим  чувством,  движимый  лишь
одним желанием - доказать ‘талину, что флот до конца выполнил  свой  долг,
Љузнецов начал горЯчо говорить...
   Љакое-то времЯ ‘талин слушал молча,  потом  поднЯл  руку  с  колена  и,
дотронувшись до плеча Љузнецова, спросил с упреком и горечью:
   - ‡ачем вы мне все это говорите, товарищ Љузнецов, зачем?!
   Ђдмирал недоуменно замолчал, но потом твердо ответил:
   - „лЯ того чтобы доложить вам, что, несмотрЯ  ни  на  что,  боевой  дух
балтийских морЯков не поколеблен и что они готовы и дальше бить врага.
   - € что же вы предлагаете? - ’еперь ‘талин глЯдел на Љузнецова в упор.
   - ‚о-первых, использовать корабельные орудиЯ длЯ  обстрела  противника,
который  на  юго-западных  подступах  к  городу   находитсЯ   в   пределах
досЯгаемости артиллерийского выстрела.  ‚о-вторых,  выделить  командованию
Ѓалтфлота потребное количество винтовок, автоматов,  пулеметов,  гранат  и
бутылок  с  противотанковой  жидкостью,  чтобы  вооружить  часть  флотских
экипажей и использовать морЯков в пехотном строю. Љроме того...
   Ќо в этот момент ‘талин опЯть прервал его:
   - ’оварищ Љузнецов! џ знаю, что морЯки выполнили свой долг до конца! Ќо
сейчас речь о другом... - Ћн остановилсЯ.  —увствовалось,  что  слова  эти
даютсЯ ему с трудом. - ЋбстоЯтельства могут сложитьсЯ так, что... врагу...
удастсЯ ворватьсЯ в ‹енинград.
   ‚ первое мгновение Љузнецову показалось, что  он  ослышалсЯ,  не  понЯл
смысла того, что сказал ‘талин, хотЯ в ‹енинграде эта же страшнаЯ мысль не
раз приходила ему в  голову.  Ќо  одно  дело,  когда  об  этом  думал  сам
Љузнецов, другое - услышать это _здесь, от ‘талина_.
   Љузнецов растерЯнно посмотрел на ‚ерховного  и  увидел  на  его  обычно
спокойном лице выражение душевной боли. ѓубы ‘талина были сжаты  настолько
плотно, что усы скрывали их почти целиком, вены на висках набухли, и  было
заметно, ка