лилсЯ:
доставьте, мол, на Љировский... Ќу, в патруле-то  один  из  наших  рабочих
был... ‘ловом,  обошлось.  •отели  комсомольцы  ему  выговор  вкатить,  да
передумали: не в тыл же бежал, а, можно сказать, на передний край... ‘ тех
пор Я его беглым и прозвал.
   „верь открылась, и на пороге поЯвилсЯ ‘авельев.
   Џрошло не больше двух недель, как Ђндрей вернулсЯ на завод, но  за  это
времЯ он очень изменилсЯ: сильно исхудал, лицо стало  серо-землистым,  нос
заострилсЯ. Ћднако настроен он был бодро.
   - ‚от ЯвилсЯ, дЯдЯ ‚анЯ! - бойко сказал он, входЯ в комнату.
   -  ‚ижу,  что  ЯвилсЯ,  -  ответил  Љоролев,  -  давай  подходи  ближе,
познакомлю тебЯ...
   ‡аметно прихрамываЯ, ‘авельев подошел к столу и, скользнув взглЯдом  по
знакам различиЯ на шинели ‚аснецова, вытЯнулсЯ и отрапортовал:
   - ‡дравствуйте, товарищ дивизионный комиссар.
   - ‡дравствуй, товарищ ‘авельев. ЊоЯ фамилиЯ  -  ‚аснецов.  џ  секретарь
горкома партии.
   ЏоследнЯЯ фраза была Явно  лишней:  кто  такие  †данов  в  ‚аснецов,  в
‹енинграде знали все.
   Љ удивлению Љоролева, на лице ‘авельева  отразилось  разочарование.  Ћн
даже почему-то вздохнул.
   - Ќе рад знакомству? - спросил Љоролев.
   - —то вы, дЯдЯ ‚анЯ... товарищ Љоролев! - поспешно ответил ‘авельев.  -
’олько Я подумал...
   - Ћ чем подумал? Џоделись! - с беззлобной иронией сказал Љоролев, видЯ,
что ‘авельев окончательно смутилсЯ.
   - Ќу... - мЯмлил тот, переминаЯсь с ноги  на  ногу.  -  џ,  как  увидел
военного, подумал: за мной, на фронт потребовалсЯ. Ђ теперь понимаю,  дело
гражданское...
   - ’ы это свое мальчишество брось! ’оже мне герой-фронтовик выискалсЯ! -
строго  оборвал  его  Љоролев.  -  „умаешь,  если  тебе  одно  вольничанье
простили, так...
   - ‹адно, €ван Њаксимович, - вмешалсЯ ‚аснецов, - времЯ всем нам дорого.
‘адись, товарищ ‘авельев, - кивнул он на свободный стул.  -  ’ебЯ  как  по
имени-то?..
   - Ђндрей, - тихо ответил тот, присаживаЯсь на край стула.
   - ’ак вот, Ђндрей,  считай  это  дело,  как  тебе  больше  нравитсЯ,  -
гражданским или военным, но оно касаетсЯ всего комитета комсомола.
   - џсно.
   - Ќичего еще тебе не Ясно, - невесело усмехнулсЯ ‚аснецов. -  ’ак  вот.
ѓолод начинает косить людей. Ќекоторые по нескольку  дней  не  выходЯт  на
работу, и судьба их неизвестна.
   - ’оварищ дивизионный комиссар, -  встрепенулсЯ  ‘авельев,  -  если  вы
думаете, что по неуважительной причине, так на Љировском такого не бывает!
Ќа работу не выходЯт те, кого уже ноги не носЯт.
   - џ так и думаю, - кивнул ‚аснецов. - Ќо факт  остаетсЯ  фактом.  —асть
людей не поЯвлЯетсЯ на заводе и, видимо, находитсЯ  в  тЯжелом  состоЯнии.
‘емьи у многих из них эвакуированы, дома помочь некому...
   ‚аснецов почувствовал, что ноги у него совсем замерзли, да и руки тоже.
Ћн стЯнул перчатки, подул на пальцы.
   - ‘ейчас Я растоплю печку! - с готовностью сказал ‘авельев.
   - Ќе надо, - остановил его ‚аснецов. - Ќе будем воровать дрова  у  тех,
кто придет после нас. ’ак  вот,  Ђндрей,  задача  такаЯ;  нужно  сколотить
несколько групп комсомольцев и  направить  их  на  квартиры  тех,  кто  не
выходит на работу. Ќадо не просто выЯснить,  что  с  этими  людьми,  но  и
помочь им. џсно?
   - —ем помочь-то? - развел руками ‘авельев.  -  €м  одна  помощь  нужна:
хлеб.
   - •леба нет! - жестко сказал ‚аснецов. - ’олько то, что  полагаетсЯ  по
рабочей карточке, - двести пЯтьдесЯт граммов.
   - ’риста, - поправил ‘авельев.
   - Ќет. ‘ завтрашнего днЯ только двести пЯтьдесЯт... €  все  же  способы
помочь людЯм есть. ‘кажем, воду вскипЯтить длЯ больного человека.
   - ’оварищ дивизионный комиссар... неужели только двести пЯтьдесЯт? -  с
тоской спросил ‘авельев и посмотрел на Љоролева,  словно  ожидаЯ  от  него
поддержки.
   - ’ы разве не понЯл, что Я сказал? - резко проговорил ‚аснецов.
   - ЏонЯл... „вести пЯтьдесЯт...
   - ’ы понЯл, что людЯм нужно помочь?
   - ЏонЯл. ‚оды нагреть... Ќо водопровод-то в домах не действует!
   - Љое-где есть водоразборные колонки. Ќекоторые из них еще работают.  Ђ
где нет колонок, люди носЯт воду из Ќевы. Ќе слыхал разве об  этом?..  ’ак
вот. ‚оды надо больному принести. Џечку растопить... ѓорком вынес  решение
разобрать на топливо ветхие деревЯнные дома, сараи, заборы. €х  у  вас  за
Ќарвской хватает... ‚рача, если надо,  вызвать  -  с  завода  позвонить  в
амбулаторию и сообщить адрес больного. ‚идишь, как много можно сделать?!
   - Ђ... танки?.. Ќам же говорили, что танки - главное.
   - „а. ђемонт танков - это главное. Ќо и люди - тоже главное.
   - ‡начит, воду, дрова, врача... - как бы про себЯ перечислЯл ‘авельев.
   - ‚ерно. € это еще не все. ‘амое важное длЯ  такого  больного  -  слово
человеческое услышать. ‡нать,  что  товарищи  помнЯт  о  нем,  не  забыли.
—еловек должен чувствовать, что он нужен. Ќужен! џсно?
   - џсно, товарищ дивизионный комиссар.
   - ’огда, не откладываЯ, начинайте действовать.
   - „оложу на комитете, - каким-то бесцветным голосом ответил ‘авельев.
   - „евушек обЯзательно в эти группы включите. “ них руки  нежнее  наших,
верно?
   ‘авельев молча кивнул и стал разглЯдывать ногти на своих  покрасневших,
с потрескавшейсЯ кожей пальцах.
   - —то, не по душе задание? - спросил ‚аснецов.
   Ђндрей ответил нерешительно:
   - „а нет... что же... ‡адание  важное,  товарищ  дивизионный  комиссар.
’олько... мне ведь что обещали?.. - ‚ голосе его опЯть прозвучала тоска. -
’ри танка со своей бригадой отремонтируешь, и в этом, третьем - на  фронт!
Ђ мы четыре дали - четыре "Љлима"!.. ‚ы бы посмотрели их  до  ремонта!  Ќе
танки - лом  металлический.  Ѓашни  заклинены,  смотровые  щели  сплющены,
гусеницы - вдрызг... Ђ мы их... ну, как новенькие! €  что  же  получаетсЯ?
Љто к этим танкам пальца не приложил - они на фронт, а  мы  дрова  и  воду
таскать? Ќесправедливо это, товарищ дивизионный комиссар!
   ‚аснецов встал, прошелсЯ по комнате.
   - Џослушай, Ђндрей, - заговорил он, остановившись перед  ‘авельевым.  -
Њогу тебе по секрету признатьсЯ:  Я  ведь  тоже  на  фронт  хочу.  ‚оенное
звание, как видишь, имею. ‘мог бы и задачу боевую выполнЯть, и  ‹енинграда
сегоднЯшнего не видеть. Ќе видеть ни развалин его, ни как люди  от  голода
пухнут... Ќо должен быть здесь. ‚ ‹енинграде!
   - ‚ы секретарь горкома, - упрЯмо возразил ‘авельев. - ‚ас избирали.
   - Ђ тебЯ не избирали? ’ы как членом комитета комсомола стал? ‡аЯвление,
что ли, в отдел кадров подал? €ли начальник цеха приказ  подписал?..  Ќет,
Ђндрей, и тебЯ избрали. Ђ раз избрали - о себе забудь.
   ‚аснецов снова прошелсЯ по комнате,  снова  надел  перчатки  и  глубоко
засунул руки в карманы шинели.
   - Ќоги замерзли, - смущенно призналсЯ он.
   - ‚ валенках надо ходить, - назидательно сказал Љоролев.
   - Ќе положено, - усмехнулсЯ ‚аснецов. - €нтенданты не выдадут.  ‚аленки
на фронте нужны. - €, снова останавливаЯсь перед ‘авельевым, сказал: -  ’ы
знаешь, Ђндрей, Я ведь раньше тоже на комсомольской работе был. •очу  тебе
один случай рассказать. ‘обрал нас  как-то  ‘ергей  Њиронович  Љиров,  ну,
работников комсомольских райкомов. Ћ задачах комсомола в первой  пЯтилетке
речь шла. €ндустриализациЯ и коллективизациЯ тогда  только  начинались.  €
вот один парень из ‚ыборгского райкома  задает  Љирову  вопрос:  "‘кажите,
‘ергей Њиронович, в двух словах, как проверить,  настоЯщий  ты  комсомолец
или нет? Џо какому показателю?" Љиров подумал, усмехнулсЯ  и  говорит:  "‚
двух словах не сумею, а  если  регламент  малость  увеличите  -  попробую.
Џридешь, говорит, домой,  сЯдь  и  подумай,  какие  главные  задачи  перед
страной стоЯт. € перечисли те дела, которые ты мог бы сделать. •оть в  уме
перечисли, хоть на бумажке выпиши, каждое дело  -  отдельной  строчкой.  Ђ
потом перечитай и поразмысли. ќто вот дело простое.  €  как  сделать  его,
знаю, и отчитатьсЯ легко. Ћставь его, поручи  беспартийному  или  молодому
комсомольцу. „ругое дело потруднее. „лЯ него подходЯщего человека найди. Ђ
вот третье - самое трудное, неблагодарное дело. € как подступитьсЯ к нему,
не знаешь, и доверить  его  не  каждому  можно,  и  со  стороны  дело  это
невидное, неброское, и времени черт те знает сколько отнимет... ќто дело и
бери на себЯ. € так всю жизнь. ‚от он, твой главный показатель. Ќе хочешь?
Џланы личные нарушает? ’огда не иди в комсомол. Ђ уж о партии  и  говорить
нечего". ‚от так нас учили, Ђндрей. ‚опросы есть?
   Љакое-то времЯ ‘авельев молчал. Џотом ответил:
   - Ќет вопросов, товарищ дивизионный комиссар.
   - ’огда иди, действуй.
   ‘авельев ушел.
   - Ќу, и Я поехал, Њаксимыч, - сказал ‚аснецов. - Ѓереги себЯ.  €  скажи
коммунистам: надо сохранить рабочий класс.  ‡олотой  фонд  сохранить.  Ѓез
него мы ничто. Ќу... - € он стаЯ стЯгивать перчатку.
   - Ќе снимай, не на балу, - проговорил Љоролев, протЯгиваЯ ему  руку.  -
Џрощай, ‘ергей Ђфанасьевич. Џро Љирова вовремЯ вспомнил. џ ведь его хорошо
знал... ‘ловом, учтем. Џоезжай!


        16

   Ѓыло около пЯти часов вечера, когда Љоролев вышел из проходной.
   “же несколько дней он не  покидал  завода.  ‚  последний  раЯ  вырвалсЯ
буквально на час, чтобы проведать больную  жену,  больше  двух  недель  не
встававшую с постели.
   „о этого Ђнна Џетровна ни разу в жизни не болела, во всЯком  случае  не
позволЯла себе слечь, и в семье  все  привыкли  к  тому,  что  она  всегда
здорова. „а и сам Љоролев никогда к врачам не  обращалсЯ  и  единственное,
чем лечилсЯ, если чувствовал недомогание, - это крепким чаем  с  малиновым
вареньем.
   Љогда ‚ера  решила  поступить  в  медицинский  институт,  отец  и  мать
беззлобно  посмеивались  над  ней,  говорЯ,  что  дочь  выбрала  профессию
совершенно бесполезную длЯ семьи.
   Ѓолезни Љоролев вообще считал уделом  слабых,  неверно  живущих  людей,
больше думающих о себе, чем о деле. Ћн был убежден, что организм  человека
самой природой "запланирован"  на  бесперебойную  деЯтельность  в  течение
определенного рЯда лет и "сбивать" его с ритма лекарствами или разными там
санаториЯми - значит только идти против природы.
   Ќо теперь представлениЯ Љоролева о  прочности  человеческого  организма
изменились. Ќа его глазах терЯли силы еще совсем недавно здоровые, крепкие
люди.
   ‚оспоминаниЯ о голоде, косившем питерцев  в  далекие  годы  гражданской
войны,  успели  выветритьсЯ  из  памЯти  €вана  Њаксимовича,  и  то,   что
происходило с людьми в блокаде, сперва казалось  ему  противоестественным.
‚первые столкнувшись у себЯ на заводе с рабочими, которые жаловались,  что
не в силах выстоЯть смену, он  испытал  к  ним  не  сочувствие,  а  глухую
неприЯзнь. …му казалось, что у этих людей  просто  не  хватает  характера,
пониманиЯ, в каком положении оказалсЯ ‹енинград, не  хватает  воли,  чтобы
преодолеть  телесную  немощь.  Љ  диагнозу  "дистрофиЯ",  с  которым   они
возвращались   из   заводской   поликлиники,    Љоролев    относилсЯ    со
снисходительным  пренебрежением,  как  и  ко  всем  мудреным   медицинским
терминам.
   ’огда, в октЯбре, голод только исподволь подбиралсЯ к  ленинградцам,  о
случаЯх смерти от недоеданиЯ еще не было слышно.
   Ќо с каждым днем голод становилсЯ все острее, и скоро  €ван  Њаксимович
понЯл всю глубину  новой  опасности,  нависшей  над  ‹енинградом.  ‘мутное
чувство неприЯзни к терЯющим силы  товарищам  сменилось  в  душе  его  все
возрастающей тревогой за их жизнь.
   ‘ам Љоролев за последние дни тоже заметно ослабел,  однако  по-прежнему
был уверен, что его-то ничто не возьмет. Ќо здоровье жены  беспокоило  все
больше.
   Љогда в октЯбре Ђнна Џетровна перебралась из своей опустевшей  квартиры
на четвертый этаж, к Љсении €льиничне ’орбеевой, муж которой еще в  начале
войны ушел в ополчение, Љоролев был очень доволен: вдвоем женщины  не  так
тосковали, да и помогали друг другу -  по  очереди  ходили  в  магазин  за
продуктами, доставали  дрова  длЯ  печурки,  готовили  скудную  еду.  €ван
Њаксимович времЯ от времени забегал к ’орбеевым, там было все в порЯдке.
   Ќо однажды он застал жену в постели. ЉсениЯ €льинична  отозвала  его  в
кухню и, понизив голос, сообщила,  что  Ђнна  Џетровна  внезапно  потерЯла
сознание;  врач  сказал,  что  недоедание  обострило   сердечно-сосудистое
заболевание, которое  называетсЯ  "коронарнаЯ  недостаточность",  прописал
лекарства ж советовал поместить Ђнну Џетровну в стационар.
   Ѓольницы, однако, были переполнены. Љ тому же Ђнна Џетровна и слышать о
больнице не хотела. "Ћт голода не вылежишь", - говорила она.
   €ван Њаксимович стал регулЯрно, раз  в  четыре-пЯть  дней,  проведывать
жену, благо дом, где жили Љоролевы и ’орбеевы, находилсЯ на той  же  улице
‘тачек, что и завод, хоть и ближе к  Ќарвской.  Ћбычно  приносил  с  собой
несколько сухарей - часть своего пайка. ’оненькие ломтики хлеба  он  сушил
на железной печурке в общежитии и откладывал длЯ жены, надеЯсь хоть чем-то
помочь ей. Ќо Ђнна Џетровна таЯла буквально на  главах.  ‡а  какие-то  три
недели она превратилась в маленькую, сухонькую старушку и теперь уже почти
не вставала с постели.
   ‚еру Љоролев не видел уже давно. Ћн понимал,  что,  работаЯ  на  другом
конце города, часто навещать мать она не может. €ван Њаксимович  и  сам  в
последнее времЯ с трудом вырывалсЯ с завода.
   ‘егоднЯ у него план был такой: сначала посетить фрезеровщика ѓубарева и
токарЯ …горова, которые уже несколько дней не выходили на работу, а  потом
зайти к жене.
   ’акие же заданиЯ получили и другие  члены  парткома.  Љаждому  дали  по
два-три адреса. Ћбойти большее количество квартир было трудно:  трамвай  в
этом районе не ходил, а сил и у членов парткома оставалось совсем  уже  не
так много...
   ѓубарев жил тоже на улице ‘тачек,  километрах  в  полутора  от  завода.
Љоролев прошел  под  виадуком,  где  был  контрольно-пропускной  пункт,  и
двинулсЯ по пустынной улице дальше.
   Ќеподвижно стоЯл безжизненный,  полузанесенный  снегом  трамвай.  ‚етер
завывал в пустых глазницах вагона, раскачивал обрывки свисавших со  столба
проводов. €з-под снега торчали выгнутые, заиндевевшие рельсы.
   Љоролев шел медленно, стараЯсь ровно и глубоко дышать.  Љак  ни  трудно
было признатьсЯ в этом самому себе, но  €ван  Њаксимович  чувствовал,  что
ходить ему стало тЯжелее.
   Ќесколько дней  назад  в  бане,  где  горЯчаЯ  вода  бежала  из  кранов
тоненькой нитеобразной струйкой, он, с трудом стЯнув  валенки  и  размотав
портЯнки, с удивлением  заметил,  что  ноги  у  него  стали  неестественно
толстыми, точно разбухшими. €ван Њаксимович попыталсЯ  убедить  себЯ,  что
они просто "затекли" оттого, что вот  уже  несколько  дней  он  не  снимал
валенок. Ќо понимал, что дело не в этом.
   ‘ейчас, медленно шагаЯ по тропинке, протоптанной  в  снежных  сугробах,
Љоролев, пожалуй, впервые Ясно осознал, что и его  силы  не  беспредельны:
голова кружилась, поЯвилась одышка, точно шел он не  по  ровной  земле,  а
взбиралсЯ на гору...
   €ван Њаксимович подумал, что, может быть, стоит прежде  всего  зайти  к
’орбеевой, проведать жену, отдать сухари. Ќо тут  же  прогнал  эту  мысль,
боЯсь, что, оказавшись дома, расслабитсЯ и у него не хватит сил  выполнить
партийное поручение.
   •отЯ Љоролев даже про себЯ никогда не произносил  таких  громких  слов,
как "долг", "свЯтаЯ обЯзанность", не было в его жизни случаЯ, чтобы он  не
выполнил того, что мысленно называл простым словом "дело".
   ...„ом, в котором проживал ѓубарев, €ван Њаксимович разыскал с  трудом.
‚ойдЯ в занесенный снегом двор, постаралсЯ определить,  в  каком  подъезде
находитсЯ  нужнаЯ  ему  восемнадцатаЯ  квартира.  „ом  был   большой,   на
металлических табличках над дверьми  подъездов,  где  обычно  обозначались
номера квартир, налип снег.
   €ван Њаксимович наугад открыл дверь в один из подъездов. ’ам было темно
и пусто. ‚ытащив из кармана плоский электрический фонарик  еще  довоенного
производства, осветил лестницу  с  покрытыми  инеем  каменными  ступенЯми,
потом двери квартир. …му повезло - над  одной  из  дверей  значилсЯ  номер
"14". ‚осемнадцатаЯ должна была находитьсЯ  в  этом  же  подъезде,  только
выше, на втором или третьем этаже. Ќе гасЯ фонарика, €ван Њаксимович  стал
медленно подниматьсЯ по лестнице.
   „верь в квартиру ѓубарева  оказалась  незапертой.  “бедившись  в  этом,
Љоролев все же постучал на всЯкий  случай.  Ќо  ни  голоса,  ни  шагов  не
услышал. ‚ошел в захламленную  переднюю.  „ве  расположенные  одна  против
другой двери вели, очевидно, в комнаты. €ван Њаксимович подошел к одной из
дверей, опЯть постучал. € опЯть никто ему не откликнулсЯ. Ќажал на  ручку,
но дверь была заперта. ЌаправилсЯ к другой  двери,  толкнул  ее,  дверь  с
легким скрипом отворилась.
   Џервое, что увидел Љоролев, был квадратный обеденный  стол,  заваленный
грЯзной посудой; на дальнем его конце  стоЯла  зажженнаЯ  коптилка.  Џотом
разглЯдел кровать и на ней человека.
   ЏодойдЯ ближе, он узнал  ѓубарева.  ’от  лежал  на  спине  с  закрытыми
глазами. Ќа мгновение  Љоролеву  показалось,  что  ѓубарев  мертв.  ’олько
приглЯдевшись, он успокоилсЯ: наглухо застегнутаЯ  телогрейка,  в  которую
был одет ѓубарев, едва  заметно  поднималась  и  опускалась  на  груди,  -
значит, дышал.
   €ван Њаксимович знал ѓубарева почти четверть века. ’от был еще не стар.
‚о всЯком случае, лет на десЯть моложе самого Љоролева. Љогда они  впервые
встретились на заседании большевистской фракции завкома, взЯвшего  в  свои
руки фактическое управление заводом  сразу  же  после  революции,  еще  до
национализации, ѓубареву не было и двадцати пЯти. Џотом он стал  одним  из
опытнейших фрезеровщиков завода, не раз избиралсЯ в бюро цеховой партийной
организации.
   Љоролев вспомнил, что ѓубарева в шутку  называли  аристократом,  потому
что даже в цеху он носил галстук и  сорочку,  сверкавшую  белизной  из-под
синей спецовки. Ђ теперь вот  этот  человек  лежал  на  смЯтой  постели  в
ватнике,  валенках  и  надвинутой  на  лоб   шапке-ушанке,   небритый,   с
заострившимсЯ носом и ввалившимисЯ щеками.
   - Њаркелыч! - тихо окликнул его Љоролев.
   ѓубарев не шевельнулсЯ.
   Љоролев осторожно потрЯс за плечо.
   - ‘лышь, Њаркелыч!..
   ѓубарев открыл глаза. ‚ них не отразилось  ни  удивлениЯ,  ни  радости.
Ќесколько мгновений он пустым, остановившимсЯ взором, казалось не узнаваЯ,
глЯдел на Љоролева и наконец, медленно шевелЯ губами, проговорил:
   - ’ы, что ли, €ван Њаксимыч?
   - Ђ кто же - дух свЯтой  вместо  менЯ,  что  ли?  -  грубовато  ответил
Љоролев.
   - Ђ Я вот... помираю.
   - Џомереть успеешь, - не менЯЯ тона, сказал Љоролев, - а пока живой,  в
могилу не торопись. - Љивнул на стоЯвшую в углу железную печку и  добавил:
- ‚идишь, топить-то, наверно, нечем, а ты расход досок на  гробы  собралсЯ
увеличивать. Ќе по-хозЯйски рассуждаешь.
   ѓубарев едва заметно усмехнулсЯ.
   - Ќынче и без гробов похоронЯт, - тихо произнес он.
   - ’ы вот что мне скажи,  дорогой  друг-товарищ,  -  продолжал  Љоролев,
присаживаЯсь возле ѓубарева на край кровати, - почему на завод пЯтый  день
не ЯвлЯешьсЯ? ‚ прогульщики на старости лет подалсЯ?
   Ћн говорил требовательно, будто не замечаЯ состоЯниЯ ѓубарева.
   - ’ы что, Њаксимыч? - на этот раз уже несколько громче ответил ѓубарев.
- ‘ам, что ли, не видишь?
   - Ђ что Я вижу? —то?  ‹ежит  на  грЯзной  постели  знатный  фрезеровщик
ѓубарев ‚асилий Њаркелович и почивает!
   Љоролеву стоило огромных усилий говорить с обессилевшим человеком таким
тоном. Ќо подсознательно он  чувствовал,  что  иначе  сейчас  с  ѓубаревым
разговаривать нельзЯ.
   - Ћголодал Я, Њаксимыч, - сказал ѓубарев, и голос его дрогнул.
   - Ђ мы-то ананасы с рЯбчиками  жрем,  что  ли?  ’акую  же,  как  и  ты,
карточку получаем, - сердито произнес Љоролев.
   - ЏотерЯл Я карточку свою или в очереди украли.
   - Џочему не заЯвил?
   - ‘меешьсЯ, что ли? Љто теперь в ‹енинграде карточки восстанавливает? -
горько усмехнулсЯ ѓубарев.
   - Ђ на завод почему не ходишь? Ќе подкормили бы тебЯ, что ли?
   - ‘ил нет,  Њаксимыч!  Ќе  дошел  до  завода,  упал,  потом  ела  домой
добралсЯ. ‘оседи вот  уехали,  к  родственникам  куда-то  перебрались,  на
Џетроградскую. ЏЯть сухарей оставили да кусок  клеЯ  столЯрного.  €ми  эти
четыре днЯ жил... Ђ теперь - все. Љонец. Ќе пришел бы  ты  -  наверное,  и
глаз бы уже не открыл.
   - Ќу и хрен с тобой, помирай, коли такой квелый! - буркнул  Љоролев  и,
встав с кровати, заходил по комнате, чувствуЯ, как трудно ему  передвигать
отЯжелевшие ноги.
   - Ќа заводе-то как, Њаксимыч, а? - тихо спросил ѓубарев.
   - Ќа заводе? Ђ тебе-то что?! ’ы ведь на тот свет переезжать собралсЯ! -
сказал Љоролев. - ’ам, на том свете,  во  фрезеровщиках  сильнаЯ  нехватка
ощущаетсЯ, спеши давай!
   - џ тебЯ спрашиваю: на заводе как? - настойчиво повторил ѓубарев.
   - ’анки ремонтируем, пушки, - ответил Љоролев, подходЯ к кровати. - Џро
семидесЯтишестимиллиметровую пушечку приходилось слышать?
   - €здеваешьсЯ? - уже со злостью в голосе проговорил ѓубарев.
   - ‡ачем издеватьсЯ? ’ы спрашиваешь -  Я  отвечаю.  •очешь  -  подробнее
расскажу.  ‘  "салазками"  опЯть  дело  не  ладитсЯ.  ѓлубокое   сверление
подводит.
   - Џортачат! - как бы про себЯ произнес ѓубарев.
   - Ђ кому работать? Њальчишки одни... ‚едь расточить отверстиЯ по тысЯче
двести миллиметров глубиной да с точностью до  микрона  не  так  просто...
’оварищ ѓубарев, конечно, это умел. „а ведь нет его, товарища ѓубарева, он
где-то у райских врат стоит, своей очереди на вход дожидаетсЯ...
   ѓубарев молчал. Ќо Љоролев понЯл, что задел верную струнку в душе этого
обессилевшего человека, считавшегосЯ непревзойденным мастером своего дела.
   - Џромашку мы дали, €ван Њаксимыч, - сказал ѓубарев, - что перед войной
эти пушки недооценили.
   ѓубарев был прав.
   Ќезадолго до войны по настоЯнию ведавшего  в  Љрасной  Ђрмии  вопросами
артиллерии Љулика на рЯде заводов, в том числе и на Љировском,  прекратили
выпуск некоторых артиллерийских систем  как  Якобы  несовременных,  в  том
числе и 76-миллиметровых орудий.
   Џосле того как в  начале  июлЯ  ѓЉЋ  принЯл  решение  вновь  развернуть
производство этих  пушек,  из  заводских  архивов  были  срочно  извлечены
чертежи и прочаЯ  техническаЯ  документациЯ.  Љонструкторы  стали  вносить
необходимые  усовершенствованиЯ,  ‹еонид  Ђндреевич  Њонаков   -   ветеран
артиллерийского дела на Љировском  -  с  жаром  взЯлсЯ  за  восстановление
нарушенного  производственного  процесса.  Ќо   драгоценное   времЯ   было
потерЯно. Ќаладить серийное производство пушек можно было лишь  на  основе
кооперации почти с сотней  различных  предприЯтий  ‹енинграда.  ‘  помощью
горкома партии эта сложнейшаЯ задача была решена.  Ћднако  возникла  новаЯ
остраЯ проблема - проблема кадров: ведь уже в первый  месЯц  войны  девЯть
тысЯч квалифицированных рабочих завода ушли на фронт или были эвакуированы
в тыл...
   - Ћшибки подсчитывать после войны будем, - пробурчал Љоролев.
   - џ-то уж не буду, - безнадежно вымолвил ѓубарев.
   Љоролев просунул  куда-то  в  глубь  своих  бесчисленных  одежек  руку,
вытащил старинные карманные часы, взглЯнул на них и сухо сказал:
   - ‹адно, приступим к делу. џ к тебе по  поручению  парткома  ЯвилсЯ.  “
тебЯ партбилет при себе?
   - —его? - удивленно и вместе с тем встревоженно переспросил ѓубарев.
   - Џартбилет, говорю, где хранишь? - громче повторил Љоролев.
   - Џри себе, где же еще?! - ответил ѓубарев, инстинктивно подносЯ руку к
груди.
   - Њожет, мне сдашь?
   - ќто еще чего?  -  угрожающе,  внезапно  окрепшим  голосом  проговорил
ѓубарев.
   - Ќу чего-чего... ’ы же на тот свет собралсЯ, квартира пустаЯ...
   - †ивой Я еще, живой! - воскликнул ѓубарев. - Џока жив, никто права  не
имеет... - € повернулсЯ спиной к Љоролеву, прижав ладони к груди.
   - „а ты чего взбеленилсЯ-то, Њаркелыч? - со спокойной усмешкой  спросил
Љоролев. - —то Я, насильно, что ли, отбирать буду? Ќет у менЯ таких  прав.
Ђ вот удостоверитьсЯ, что билет при тебе и насчет взносов - это мое  право
как члена парткома. Ќу, давай покажи!
   ѓубарев медленно  перевернулсЯ  на  спину  и  недоверчиво  взглЯнул  на
Љоролева.
   - ...’ы чего задумал, Њаксимыч? - почти прошептал он.
   - Ќичего Я не  задумал.  Џроверю  взносы  и  отдам,  -  твердо  ответил
Љоролев.
   - Ќу... - произнес ѓубарев, - ну...  -  €  стал  медленно  расстегивать
ватник.
   ‚ытащил партбилет и нерешительно протЯнул Љоролеву. Џотом  приподнЯлсЯ,
спустил ноги с постели и сел, готовый в любой момент  выхватить  партбилет
обратно.
   „елаЯ вид, что ничего не замечает,  Љоролев  отошел  к  столу,  раскрыл
партбилет и при свете коптилки медленно прочел вслух:
   -  "ѓубарев  ‚асилий  Њаркелович...  год  рождениЯ   тысЯча   восемьсот
девЯносто  пЯтый.  ‚ремЯ  вступлениЯ   в   партию   -   тысЯча   девЯтьсот
шестнадцатый..." ‚се верно.
   Ћн перелистал странички партбилета, закрыл его и сказал:
   - € со взносами более или менее в норме - по  сентЯбрь  включительно...
Џора за октЯбрь - ноЯбрь платить.
   - „авай сюда! - резко сказал ѓубарев и встал с постели. ЏошатнулсЯ,  но
устоЯл на ногах.
   - ‘лушай, Њаркелыч, а ты не помнишь, как старые партбилеты выглЯдели? -
неожиданно  спросил  Љоролев.  -  •очу  вспомнить  и   не   могу.   ЏамЯть
стариковскаЯ. ’ы помоложе...
   - Љакие  старые?  -  не  спускаЯ  настороженного  взглЯда  с  Љоролева,
переспросил ѓубарев.
   - Ќу какие, какие! Џосле ЋктЯбрьской членам партии новые выдали, в  том
числе и нам с тобой. Ђ вот какие до этого были, ну, после ”евральской?
   - Ќе помнишь? - задумчиво проговорил ѓубарев.  -  Ђ  Я  помню.  Љрасные
такие. —етвертушка картона.
   - Ђ куда же марки-то клеили?
   - ’ы и впрЯмь постарел, Њаксимыч, - пожал плечами ѓубарев. - Ќа обороте
клеточки были... ’ам районный казначей и отмечал. Ђ марки уж потом  ввели,
после обмена.
   - ‚ерно, - усмехнулсЯ Љоролев.  -  •орошаЯ  у  тебЯ,  выходит,  памЯть,
‚асилий Њаркелыч. ‚се, значит, помнишь. € как  в  партию  вступал,  и  как
ћденича бил, и как с продотрЯдами в Џоволжье  ездил,  и  как  завод  после
разрухи восстанавливал... все помнишь, а?
   - Ќу, помню... - угрюмо произнес ѓубарев,  все  еще  не  понимаЯ,  куда
клонит Љоролев.
   - ‡начит, все помнишь... Ќо вот одно забыл.  —то  коммунисты  во  времЯ
войны не умирают в постелЯх. ‚ бою, у станка  -  да!  Ќо  лежать  и  ждать
смерти?!
   ѓубарев молчал.
   - „ержи, - сказал Љоролев, возвращаЯ ему партбилет.
   ѓубарев взЯл его.
   € тогда Љоролев, положив руку на плечо ѓубарева, тихо продолжил:
   - ‚асЯ! „руг! ЏартиЯ тебЯ зовет! Ќа завод зовет! ‘ партбилетом, если уж
умирать, то на посту положено, так ведь нас учили? € мы молодых так  учим!
Ђ у тебЯ что же получаетсЯ? ‚ постели?!
   ѓубарев запрЯтал партбилет под ватник.
   - Ќе дойду Я, ‚анЯ, - с сомнением проговорил он.
   - „ойдешь! - убежденно сказал  Љоролев.  -  ‘лушай,  -  неожиданно  длЯ
самого себЯ добавил он, - Я тебе сейчас сухой паек выдам. ‚от, держи!
   €, сунув руку в карман, вытащил один из сухарей, предназначенных жене.
   - ’ы... ты... - делаЯ шаг назад, пробормотал ѓубарев, - это... как?  Ћт
себЯ отрываешь?
   - ‚ благотворители не записывалсЯ, - нарочито грубо ответил Љоролев,  -
да и капиталами не располагаю. ќто... тебе партком посылает. Ќу, бери!
   ѓубарев  схватил  сухарь  и  впилсЯ  в  него  зубами.  Ћткусил   кусок,
проглотил, почти не разжевываЯ, и вдруг опустил руку.
   - Џрости, ‚анЯ, - сказал он виновато.  -  Љак  зверь  на  еду  кидаюсь.
Ћтощал.
   - †уй, не стеснЯйсЯ. Ђ Я пойду. Њне еще жену проведать надо. - Џомолчал
и, глЯдЯ в глаза ѓубареву, спросил: - ‡автра придешь?
   - ‘егоднЯ пойду, - тихо ответил ѓубарев. - ‘ухарь доем и пойду.
   - „о виадука по тропке иди,  -  посоветовал  Љоролев,  -  снегу  намело
много. Ђ  там  уж  совсем  недалеко...  Ќа  твой  станок  парнишку  одного
поставили. Џарень смышленый, но  опыта  нет,  третий  разрЯд.  —ем  скорее
придешь, тем меньше браку наделает...
   ‚зЯл ѓубарева за плечи, на мгновение притЯнул к себе, круто  повернулсЯ
и вышел. Ќа темной лестничной площадке  почувствовал,  что  у  него  снова
закружилась голова. "€ди, Њаксимыч, иди!" - мысленно приказал он  себе  и,
освещаЯ путь фонариком, сделал шаг вперед к лестнице.


   ‘пустившись во двор, Љоролев осмотрелсЯ. Џо  тропинке  между  сугробами
медленно шла пожилаЯ женщина. ‚ одной  руке  она  несла  ведро,  в  другой
чайник. ‘делав несколько шагов, останавливалась, ставила ведро и чайник  в
снег, выпрЯмлЯлась, отдыхаЯ, потом снова тащила свою ношу.
   Љоролев поднЯл воротник, глубже надвинул  на  лоб  шапку-ушанку.  ‚друг
почувствовал, как он голоден.  €нстинктивно  нащупал  лежавшие  в  ватнике
сухари, но тут же, точно прикоснувшись  к  раскаленному  железу,  выхватил
руку из кармана.
   Ќа улице, как и раньше,  было  пустынно.  Љазалось,  что  Яркие  звезды
мерцают над вымершим городом. Љоролев шел по тропинке в снегу  и  думал  о
том, что должен найти в себе силы заставить поднЯтьсЯ с постели еще одного
человека - токарЯ …горова, конечно, если тот жив...
   ‚ полутьме он разглЯдел, что навстречу движетсЯ страннаЯ группа  людей.
едший впереди тащил за собой на веревке санки, на которых лежал  какой-то
длинный Ящик. „вое других, согнувшись, поддерживали Ящик сзади.
   €ван Њаксимович  не  раз  видел  расклеенные  по  городу  объЯвлениЯ  с
предложениЯми обменЯть разные вещи, в том числе и мебель,  на  продукты  и
решил, что на санках везут что-то, предназначенное длЯ  обмена.  Ќо  когда
люди с санками приблизились, он понЯл, что за  Ящик  они  везут.  ќто  был
гроб. ’ащила его женщина, повЯзаннаЯ по самые глаза большим платком.  Ћна,
видимо, из последних сил передвигала ноги. Ђ сзади, поддерживаЯ  свисающий
с маленьких санок гроб, семенили двое ребЯтишек.
   Љоролев отступил в  сторону,  в  сугроб:  на  узкой  тропинке  было  не
разойтись. †енщина прошла мимо, казалось не заметив его.
   €ван Њаксимович тихо спросил:
   - Љого хоронишь-то, мать?
   Ћна остановилась, но не обернулась, стоЯла точно оцепенев.
   - Љого хоронишь, спрашиваю? - повторил Љоролев.
   Ќа этот раз женщина повернула к нему голову, свободной рукой приподнЯла
почти закрывавший ей глаза платок, и Љоролев увидел, что она еще не стара,
хотЯ над переносицей залегли две глубокие морщины.
   - Њуж? Ћтец? - кивнул он на гроб.
   - Њуж, - почти беззвучно ответила она.
   „вое ребЯт стоЯли  теперь  неподвижно,  их  маленькие  глазенки  из-под
нависших платков были устремлены на Љоролева.
   - Ћтчего помер-то? - спросил €ван Њаксимыч и тут же понЯл,  что  вопрос
нелеп.
   †енщина чуть скривила в  горькой  усмешке  свои  тонкие  потрескавшиесЯ
губы:
   - Ћтчего помирают сейчас люди?..
   - Џонимаю. Џрости, - проговорил Љоролев. - ѓде работал-то муж?
   - Ќа Љировском.
   - ‡начит, у нас... ‚ каком цеху?
   - ‚ механическом.
   - Ђ фамилиЯ? - настороженно спросил Љоролев.
   - ‚олков.
   Ќет, ‚олкова из механического Љоролев  не  знал.  Ќа  заводе  работали,
очевидно, десЯтки ‚олковых. € все-таки то, что умерший был кировцем, болью
отозвалось в его сердце. "‡начит,  еще  одного  не  уберегли,  еще  одного
отдали голодной смерти", - подумал €ван Њаксимович.
   - ѓде хоронить-то будешь? Људа везешь? - спросил он.
   - “правхоз квартиры обходил... - ответила женщина, -  адрес  дал...  на
случай, если помрет кто, сказал, куда везти... а оттуда,  сказал,  их  уже
всех вместе свозить будут... не знаю куда... на Љрасненькое, наверное... в
могилу... братскую.
   ѓоворила она отрывисто, точно с усилием выталкиваЯ слова. Ђ глаза  были
сухи. Ќа лицах ребЯт - тоже ни слезинки. ЋглЯнулась на гроб - не сполз  ли
с санок - и шагнула вперед. Љоролев знал, что  Љрасненькое  кладбище  -  в
конце улицы ‘тачек.
   - Џогоди, - сказал он, сам не сознаваЯ, зачем останавливает женщину,  -
ребЯт-то у тебЯ сколько осталось?
   - ‘колько видишь. „вое.
   - Њальчики?
   - „евчонки.
   †енщина снова потЯнула веревку. ‘ани со  скрипом  сдвинулись  с  места.
„евочки взЯлись за гроб, подталкиваЯ его сзади.
   Љоролев вылез из сугроба на тропинку и нагнал  их.  Ќащупав  в  кармане
оставшиесЯ сухари, он, не вынимаЯ руки, разломил один из сухарей  пополам,
затем, вытащив половинку, снова разломил  ее  надвое  и,  склонившись  над
согнутыми спинками детей, сказал внезапно севшим, хриплым голосом:
   - „ержите, девчата.
   Њать не обернулась. Ћна продолжала тЯнуть санки с  гробом.  Ќо  девочки
остановились и с трудом повернули к Љоролеву укутанные платками головки.
   - „ержите, говорю,  ну!  -  повторил  €ван  Њаксимович,  протЯгиваЯ  на
раскрытой ладони два кусочка сухарЯ.
   Ћн отвернулсЯ, чтобы не видеть детских глаз, и только по  прикосновению
пальцев к ладони понЯл, что сухари девочки взЯли.
   ’ак и не взглЯнув больше назад, Љоролев пошел по тропинке своим путем -
к Ќарвской...
   ...…горова он не застал. ‘оседи  сказали,  что  его  еще  третьего  днЯ
увезли в  больницу.  Ћказалось,  что  дом  этот  был  заселен  в  основном
кировцами, но большинство квартир сейчас пустовало - люди эвакуировались в
—елЯбинск.
   ‘пускаЯсь по  лестнице,  Љоролев  встретил  поднимавшихсЯ  наверх  двух
девушек и парнЯ с красными повЯзками на рукавах.  „евушки  несли  ведра  с
водой, парень - охапку дров.
   €ван Њаксимович прижалсЯ к лестничным перилам, чтобы дать им пройти, но
парень неожиданно остановилсЯ и сказал:
   - ‡дравствуйте, товарищ Љоролев!
   - ‡дорово, - ответил тот. - Ђ ты что, кировский?
   - ‚се мы кировские, - сказал парень, прижимаЯ к груди дрова.
   - „авай быстрее, ‚алерий, не задерживайсЯ! - крикнула уже  сверху  одна
из девушек и добавила: - Ћт комитета комсомола мы!
   "‡начит, комсомольцы тоже действуют", - удовлетворенно подумал Љоролев.
ќто несколько поднЯло его настроение.
   ‡адание парткома он выполнил, теперь можно было зайти домой.  Џосмотрел
на часы: четверть восьмого. Ќужно торопитьсЯ.
   ‚ыйдЯ из подъезда, €ван Њаксимович решил идти побыстрее, но  уже  после
двух десЯтков шагов почувствовал одышку и понЯл, что такой темп ему не под
силу. "‘даешь, старик!" - подумал он с какой-то злобой. ‚сегда  считавший,
что характер  человека,  его  волЯ  способны  победить  физический  недуг,
Љоролев был  подавлен  сознанием  собственной  слабости.  Ќевозможно  было
примиритьсЯ с тем, что от лишнего куска хлеба, тарелки дрожжевого  супа  и
нескольких ложек каши зависит способность активно работать.  ќто  унижало,
порождало чувство неприЯзни к самому себе.
   Ќет, Љоролев не боЯлсЯ смерти. Ћн боЯлсЯ, что у него на хватит сил жить
так, как жил до сих пор, - нести то, что  слишком  тЯжело  другим,  крепко
стоЯть на ногах, когда другие готовы упасть. Ќо где же предел  страданиЯм?
Љогда же прорвут блокаду? …сли сегоднЯ ѓубареву помог он, Љоролев, то  кто
окажетсЯ в силах помочь ему самому?!
   Џоглощенный этими тревожными мыслЯми, €ван Њаксимович медленно  шел  по
улице ‘тачек.
   Ќебо  затЯнулось  облаками,  звезды  исчезли,  пошел  снег.  Ћн   падал
медленно, крупными хлопьЯми, покрываЯ черные от гари сугробы, и, казалось,
укутывал белым саваном все - дома с темными  окнами,  баррикады,  мертвые,
изрешеченные осколками снарЯдов трамваи...
   „обравшись наконец до своего дома, €ван Њаксимович  не  сразу  вошел  в
подъезд. —тобы поднЯтьсЯ на четвертый этаж, нужно было собратьсЯ с силами.
Ќесколько минут стоЯл, прислонившись к стене, хватал ртом морозный  воздух
и слушал стук собственного сердца. Џравую руку держал в кармане,  зажав  в
ладони заледеневшие сухари, чтобы они немного согрелись.
   Ќаконец дыхание стало ровнее, и Љоролев, включив фонарик, стал медленно
подниматьсЯ по лестнице. Ќа площадке второго этажа, у своей  квартиры,  он
остановилсЯ, зачем-то  подергал  за  ручку  дверь.  ‡атем  продолжал  путь
наверх.
   „остигнув наконец четвертого этажа,  снова  постоЯл  немного,  стараЯсь
унЯть одышку. Џотом постучал.
   Ќикто ему не ответил. €ван Њаксимович подумал, что ЉсениЯ, очевидно, на
кухне и не слышит там стука, а жена, возможно, спит. Џостучал сильнее.
   Ќаконец дверь отворилась. Ќа пороге с коптилкой в руке стоЯла ’орбеева.
   - ‡дорово, Љсюша, зашел проведать! - сказал Љоролев.
   Ќо она почему-то молчала и стоЯла, не двигаЯсь, не приглашаЯ войти.
   - „а что с тобой,  ЉсениЯ  €льинична?  Ќе  узнаешь  своих?  -  удивилсЯ
Љоролев. - Џойдем, а то совсем квартиру выстудишь.
   - Ќе надо, €ван  Њаксимович,  не  ходи,  -  почти  шепотом  проговорила
’орбеева.
   Љоролева охватил страх. Њысль, котораЯ, как это ни  странно,  почему-то
ни разу не приходила ему до сих пор в голову, внезапно пронзила его.
   - “йди! - крикнул он, не узнаваЯ своего голоса, и,  резко,  даже  грубо
отодвинув Љсению €льиничну плечом, бросилсЯ в комнату, где  обычно  лежала
Ђнна. ’ам было темно. Љоролев выхватил из кармана фонарик, но никак не мог
нащупать негнущимисЯ пальцами кнопку.
   Ќаконец это удалось ему. ‹учик  света  ударил  в  пол.  Љоролев  поднЯл
фонарь и осветил угол, где стоЯла кровать. Ќа мгновение у него отлегло  от
сердца: Ђнна Џетровна, как обычно, лежала, укрытаЯ одеЯлом.
   - Ђнна! Ђнюта! - еле слышно позвал он. —то-то сжало ему горло.
   Ђнна Џетровна не шевельнулась.
   "Ћна спит, спит... заснула, -  стучало  в  его  висках.  -  Ћна  просто
заснула, и ЉсениЯ закрыла ее с головой, чтобы было теплее..."
   - Ђнна! Ќюша! - позвал он уже громче  и,  шагнув  к  постели,  протЯнул
руку, чтобы приподнЯть одеЯло.
   - Ќе надо, €ван! - раздалсЯ за его спиной голос Љсении.
   ђука Љоролева повисла в воздухе. Ћн медленно обернулсЯ.
   - —то?.. —то не надо?..
   ЉсениЯ €льинична подошла к нему, взЯла за рукав ватника и  потЯнула  за
собой к двери.
   - „а ты... ты что?! - крикнул Љоролев.
   Ћн вырвалсЯ, бросилсЯ  к  кровати,  отдернул  одеЯло  и  увидел  плотно
сомкнутые, не дрогнувшие от  луча  света  веки  Ђнны,  ее  восковое  лицо,
ставшее  совсем  маленьким,   сморщенным   и   посиневшим,   полураскрытые
неподвижные губы.
   - Љогда?.. - сдавленным голосом спросил наконец Љоролев.
   - Ќедавно. —аса два назад.  ‚от...  смотри.  џ  остановила  часы...  по
старому обычаю.
   ЉсениЯ  €льинична  поднЯла  коптилку,  и  Љоролев   увидел   на   стене
часы-ходики. ЊаЯтник  был  неподвижен.  ‘трелки  показывали  десЯть  минут
седьмого. Ћднако Љоролеву показалось, что часы идут - он отчетливо  слышал
их стук.
   - Ђ часы-то... идут? - проговорил он, не отдаваЯ себе отчета  в  смысле
произносимых им слов.
   - ќто радио, ‚анЯ, метроном, - донессЯ до  него  будто  издалека  голос
Љсении.
   Љоролев опустил руку в карман, вытащил остатки сухарей.
   - Ђ Я вот... Я вот... принес... принес...  -  повторЯл  он  с  каким-то
тупым, безысходным недоумением.
   € вдруг в голове его мелькнула отчетливаЯ, трезваЯ мысль: "Ћна умерла в
десЯть минут седьмого. ‚ это времЯ Я был у ѓубарева. …сли бы Я пошел не  к
нему, а прЯмо сюда, то..."
   €, будто понЯв, о чем он думает, ЉсениЯ €льинична сказала:
   - …сли бы пришел раньше... ну, пораньше...
   - Ќе мог, - резко ответил Љоролев. - „ело было. - €  еще  резче,  точно
убеждаЯ самого себЯ, повторил: - Ќе мог!
   - Ћна совсем не мучилась, ‚анЯ... будто заснула...
   - —то? - переспросил Љоролев. - „а, да...  Ќе  мучилась.  џ  понимаю...
‚ыйди, ЉсениЯ, на минуту. џ прошу.
   ЉсениЯ €льинична поставила коптилку на край  стола  и  молча  вышла  из
комнаты.
   Љоролев подошел к постели. Ќесколько секунд смотрел на неподвижное лицо
жены. € только сейчас понЯл, что с тех пор, как увидел ее впервые,  минули
десЯтки лет. “шли безвозвратно. “шло то, что казалось ему вечным...
   "Ћна не умерла, - горько подумал Љоролев, - ее убили. Ћна погибла, а ее
убийцы живы. Џритаились там, в темноте.  ‘овсем  недалеко,  в  конце  этой
улицы... “били ее, а сами живы..."
   ‘жал кулаки и услышал  хруст  крошащихсЯ  сухарей.  Џрикрыл  лицо  жены
одеЯлом, подошел к столу, разжал ладонь, высыпал на стол крохи сухарей.
   Џотом негромко позвал:
   - Љсюша!
   € когда она возникла из темноты коридора, сказал:
   - ‚от... сухари... возьми. Џоешь. •оронить буду завтра.


        17

   ‚осьмого  ноЯбрЯ  ѓитлер,  в  последние  недели  избегавший   публичных
выступлений, произнес речь  в  своем  любимом  Њюнхене  на  общегерманском
собрании гаулЯйтеров.
   Ќачал он с сообщениЯ о  том,  что  немецкими  войсками  захвачен  город
’ихвин. ѓаулЯйтеры встретили заЯвление  фюрера  аплодисментами  и  криками
"‡иг хайль!", впрочем, недостаточно громкими, поскольку никому из  них  до
сих пор не приходилось слышать название этого русского города. ђазумеетсЯ,
они предпочли бы узнать о падении Њосквы или Џетербурга.
   ѓитлер,  очевидно,  почувствовал  умеренность  ликованиЯ.  Ћн  поспешил
разъЯснить,  что  захват  ’ихвина  означает  окружение  Џетербурга  вторым
кольцом блокады, и в  который  уже  раз  предсказал,  что  "Џетербург  сам
поднимет руки, или ему суждено умереть голодной смертью".
   Ќикогда не отличавшийсЯ  в  своих  публичных  выступлениЯх  логичностью
мышлениЯ,   фюрер   на   этот   раз,   казалось,   побил    все    рекорды
непоследовательности.  Ћн  говорил  о  Њоскве  так,  как  будто  она   уже
захвачена,  и  тут  же   перебивал   себЯ   жалобами   на   "бессмысленное
сопротивление" русских и "других монголоидов", срочно  вызванных  ‘талиным
из непостижимых глубин этой  мрачной  ђоссии;  он  убеждал  гаулЯйтеров  в
полном успехе "исторического наступлениЯ на  русскую  столицу"  и  тут  же
пыталсЯ объЯснить, почему  за  последние  несколько  дней  на  –ентральном
направлении немецкие войска не продвинулись ни  на  шаг;  он  клЯлсЯ,  что