 почти детское  тельце,
с  непомерно большой  и  напрЯженной  правой  ногой,  будто какой-то  шутник
накачал ее воздухом.
     -- ќй! -- начал Я осторожно, приступив к осмотру. -- ‚ы в б-больнице. џ
хочу п-помочь вам. Џ-пожалуйста, расскажите, что п-произошло.
     ‡эк молчал, хотЯ Я знал, что он в сознании. ЏальпируЯ напрЯженную ногу,
Я   терЯлсЯ  в   догадках...  ‚ысокаЯ   температура  и  ЯвнаЯ   интоксикациЯ
свидетельствовали о гнойной инфекции, однако зэкова клешнЯ была целехонькой:
без ран и мелких ссадин.
     џ  понимал,  что  передо  мной  артефакт.  Ѓез  наличиЯ  входных  ворот
поЯвление  инфекции в ноге зэка  просто  невозможно. Њожет быть, это  острый
венозный  тромбоз...  или  гематогенный  остеомиелит?  Ќет,  врЯд  ли!  Њозг
лихорадочно искал похожие случаи и не находил.
     --  Џ-послушай, парень! -- сказал Я. -- Џ-посмотри  на менЯ.  џ молодой
врач с  минимальным с-стажем и здесь  -- в с-ссылке, как  ты -- в т-тюрьме..
…сли мы н-не п-поможем друг другу, умрешь, не п-побывав на  воле... ‘-сечешь
п-полЯну?
     -- „ай закурить, доктор, -- тихо сказал он, выдержав долгую паузу.
     -- ‚ыкладывай, г-голубчик! -- уверенно заговорил Я, подражаЯ Њотэле.
     ‡эк докурил, повернулсЯ на бок на операционном столе и прикрыл глаза.
     "„остали его там сильно," -- подумал Я и сказал:
     -- Ѓудем оперировать, д-девки! Љто из вас умеет д-давать наркоз?
     ‘естры внимательно глЯдели в окно и молчали.

     ‘  помощью солдат мы повернули  зэка  на спину  и привЯзали  к столу. џ
смазал  поверхность  бедра  йодом  и  пропунктировал  кожу  толстой   иглой,
насаженной  на шприц. –илиндр шприца сразу  заполнилсЯ  жидкостью  странного
темно-коричневого цвета с  зеленоватым оттенком. џ мучительно думал, что это
могло  бы быть, но уже знал, что флегмона  и бедро надо вскрывать, и не стал
нюхать содержимое шприца, наплевав на Њотэлэву муштру.
     Џоставив капельницу, мы с  сестрой быстро  ввели зэка  в наркоз: он был
так истощен и отравлен, что сразу заснул. џ взЯл скальпель и  сделал длинный
продольный  разрез, из  которого мощной  струей хлынула коричневаЯ жидкость,
обдав мое лицо, очки и весь живот: Я  забыл одеть клеенчатый фартук. ‡апах у
этой жидкости  был не  просто мерзким  --  он  бы  омерзителен:  как если бы
трупный запах смешали с запахом ванильного пирожного...
     Ћхрана  и   сестры,  зажав  носы,   выбежали   из  перевЯзочной,  а  Я,
выдрессированный Њотэлэ, мужественно стоЯл  возле стола, борЯсь с тошнотой и
головокружением,  но не  справилсЯ,  упал --  и  копошилсЯ  на мокром  полу,
залитом гнусной жидкостью, пытаЯсь поднЯтьсЯ.
     -- Ћткройте окна и д-двери. ’ащите нашатырный с-спирт... Џ-полейте пол!
     --  ‚ам  надо  помытьсЯ,  доктор! -- сказала  сестра,  но Я  уже  делал
лампасные разрезы по длине  всего бедра и  голени, из которых  вытекло ведро
жидкости.  ЏодкожнаЯ клетчатка  и мышцы  почти расплавились от этой странной
инфекции. Ћстались лишь кости, прикрытые лоскутами кожи. € тут менЯ осенило:
     -- Ќайдите шланг, к-который можно надеть на к-кран, чтобы п-подать воду
под напором прЯмо в раны!
     ‘естры ошалело  смотрели на менЯ и не двигались: они твердо  знали, что
вода в кране нестерильна, ею нельзЯ мыть даже шприцы...
     --  ѓде  чертов  шланг?!  --  заорал  Я  и через  минуту  уже  промывал
водопроводной  водой  остатки  обнаженных  мышц,  вымываЯ  вонючий  гной  со
странным привкусом сигарет,  остатки тканей и еще что-то недифференцируемое,
с ужасом думаЯ, что совершаю свЯтотатство,  но  понимаЯ,  что другого выхода
нет: антисептикам с такой инфекцией не справитьсЯ...
     џ   тщательно  отмыл  всю   зекову  клешню,  будто  это   была   пустаЯ
автомобильнаЯ покрышка, просушил салфетками, засыпал сухие антибиотики, ввел
несколько резиновых трубок и распорЯдилсЯ уложить ногу на подставку.
     -- „-девки!  Ђнтибиотики в к-капельницу, как Я вас учил, и лейте в него
п-побольше жидкостей. …сли не хватит, пусть п-привезут из роддома. џ не буду
ждать, пока он п-проснетсЯ: если не выкупаюсь сейчас -- п-просто умру! ‘ ним
все должно б-быть в порЯдке. Ќе з-забывайте только обезболивать.
     --  Ђ вы,  д-джентелмены,  можете  идти, --  сказал  Я охране. -- Ћн не
убежит п-пока. -- Ћни остались...
     -- ‘ивцовы топЯт  баню сегоднЯ, -- сказала одна из сестер, и Я запомнил
эту фамилию на всю жизнь.

     ‚месте  с двумЯ сестричками Я мылсЯ  в русской бане, которую прекрасные
люди ‘ивцовы  топили с утра. Љогда девки разделись и  их  тела,  удивительно
белые длЯ середины лета,  засветились в темном и дымном банном пространстве,
куда  Я заглЯнул, приоткрыв дверь,  во мне  начало просыпатьсЯ желание, хотЯ
толком Я не успел разглЯдеть их. ‚идимо, раньше менЯ это проделал мой пенис,
потому  что  необычайно бурно отреагировал  на мокрых  барышень, которые,  с
удовольствием уставились на него...
     Ќаконец, Я смог спокойно разглЯдеть их: плотные тела с короткими ногами
и массивными  икрами спортсменок-бегуний,  неразличимыми талиЯми,  твердыми,
как  теннисные  мЯчи,  грудЯми,  деформированными  пальцами  рук   и  ног  и
шероховатой  гусиной  кожей.  Ќо  в  них  была  какаЯ-то  недоступнаЯ  моему
пониманию прелесть уродливых фигур и плоских лиц с блеклыми глазами, тонкими
губами и бесформенными носами. €х  сексуальность не была свЯзана с красотой.
Ћни  не  возбуждали  своим видом. ‘корее,  наоборот, подавлЯли. Ќо  их тела,
лишенные постоЯнных сексуальных удовольствий, настойчиво звали менЯ к себе и
в  себЯ, и  этот их молчаливый призыв --  они обе  неподвижно сидели, свесив
вниз руки и  чуть расставив  колени, так что были видны густые темные волосы
на  лобках  -- был услышан,  как глубокий  басовый  гул,  заполнивший душное
пространство баньки, от которого  завибрировало  мое тело и стал  наливатьсЯ
силой пеннис, вскоре звеневший от напрЯжениЯ.
     ќто был странный  терапевтический  секс, в котором позволено все. Љогда
мы закончили, Я чувствовал себЯ, словно переплыл ‹а-Њанш.

     Ђ оперированный зэк выздоравливал  на  глазах, но по-прежнему не  хотел
разговаривать.  —ерез  три днЯ  его увезли. “же лежа на  носилках,  он рукой
попросил охрану остановитьсЯ и сказал:
     -- Ќе хочу жить, доктор. Ђ мастырка -- просто: жеваный табак и слюни...
через иглу. -- Ќо Я уже сам догадалсЯ об этом.
     Њой авторитет в городке резко вырос, и в больничку потЯнулсЯ люд. ‘тали
поступать хирургические больные: постоЯнные травмы  из леспромхозов,  иногда
очень  серьезные, результаты пьЯных потасовок,  семейных ссор, аппендициты и
ущемленные  грыжи,  которые  раньше везли в районный центр.  џ  не спал  уже
несколько ночей подрЯд  и с трудом справлЯлсЯ... Ќи визитов в библиотеку, ни
выпивки, ни сестер Я не мог себе теперь позволить...

     -- Љ вам приехали, Ѓорис „митрич! -- позвала сестра.
     Ќа пороге стоЯл вальЯжный мужик в дорогом костюме и резиновых сапогах.
     --  џ директор леспромхоза, -- представилсЯ он, не здороваЯсь. -- ’ам у
нас баба... уже неделю рожает... Ќикак не родит.
     -- …сли рожает, г-голубчик, это  не ко м-мне! -- радостно объЯвил Я. --
’ут неподалеку родильный дом. ‚ам сейчас п-покажут.
     --  џ  знаю, Я был  там!  --  начал  нервничать гость.  --  “  них  нет
акушерки... “шла в отпуск. ЏридетсЯ вам ехать...
     -- џ  хирург. ќто  не п-по моей части.  Џ-представьте,  вы  п-приходите
лечить г-геморрой к окулисту...
     -- Ћна умрет, -- сказал он равнодушно и отвернулсЯ.
     -- •орошо! Џ-поехали!.
     -- џ пришлю за вами самоходку, -- оживилсЯ он.
     Њы  с сестрой  прождали  машину  до  глубокой ночи.  Љогда  под  окнами
раздалсЯ рев  двигателЯ, Я вышел  во  двор и  остолбенел:  перед больничными
воротами стоЯло  устройство,  напоминавшее  не то  трактор,  не  то танк,  с
колесами и гусеницами.  Љогда из  кабины  вылез  очень  пьЯный  водитель,  Я
перестал удивлЯтьсЯ.
     Њы ехали несколько  часов,  и  в  этом  грохоте, жуткой  трЯске и пыли,
цеплЯЯсь  за поручни, чтобы не ударитьсЯ, Я с трудом, в жидком свете кабины,
судорожно перелистывал страницы учебника по оперативному акушерству.
     --  Ќе гони  так! -- попросила водителЯ сестра. -- ’ы  убъешь и нас,  и
себЯ!
     -- ќто моЯ баба рожает!

     Њы приехали на  место под утро. ‚ середине длинного деревЯнного барака,
заставленного  рЯдами  кроватей,  как  у  солдат, лежала женщина с  огромным
животом, перетЯнутым под кожей поперечной складкой.
     -- ђазрыв матки, -- догадалсЯ Я, хотЯ ничего подобного раньше не видел.
     -- ‚ас надо  оперировать,  --  сказал  Я. -- Ѓез операции  п-погибнете.
Ћперировать будем  здесь, п-потому  что эту  чертову  дорогу  до  роддома  в
к-колымаге мужа вам н-не выдержать... Љ-как вас зовут?
     †енщина безучастно смотрела на менЯ и молчала.
     -- ЊариЯ ее зовут, -- сказал кто-то рЯдом.  -- Њанефа она... ЊанЯ... из
старообрЯдских...
     -- Њне надо п-получить ваше согласие на операцию, ЊанЯ...  ђебенок  уже
мертв. …го с-сердечные тоны не выслушиваютсЯ.  џ  только  не знаю, когда это
п-произошло. …сли  давно,  он н-начал разлагатьсЯ  и т-теперь отравлЯет  ваш
организм..
     -- ѓде этот с-сукин сын, ее муж, который чуть н-не убил нас?! -- заорал
Я. -- ѓде, в конце к-концов, ее родственники?!
     Ѓарак  уже  давно быт набит  леспромхозовским  людом, шумно обсуждавшим
происшествие.
     --  Ћна согласна! -- сказал  кто-то и, сразу  воспрЯнув  духом,  Я стал
отдавать команды:
     -- Џ-перенесите ее в угол сараЯ и  отгородите чем  нибудь. ‚-вскипЯтите
ведро воды и н-несите сюда. •орошо бы п-пару чистых п-простынь, на к-которых
никто не с-спал.
     --  ’еперь  все вон из операционной! Ѓудем оперировать  вашу к-коллегу.
Њожет п-понадобитьсЯ кровь п-после операции. ѓ-готовьтесь к д-донорству. ќто
п-почетный долг к-каждого с-советского ч-человека...
     Џублика начала расходитьсЯ, а сестричка вдруг стала атаковать менЯ:
     -- ‚ы не акушер! Ћперировать в нестерильных условиЯх нельзЯ! Ђ кто даст
наркоз, если Я буду ассистировать?  ‡апаса инструментов на такую операцию не
хватит! -- она говорила и говорила, впадаЯ в истерику.
     --  ‡-заткнись!   ‚се  будет   х-хорошо...  “  менЯ  с   собой  учебник
оперативного  акушерства   с  к-картинками.   …сли   п-понадобитсЯ,   кто-то
п-подержит  его  п-перед носом, а  стерильность...  ђана,  конечно,  м-может
нагноитьсЯ, но  здесь в лесу это врЯд ли случитсЯ,  а без операции она умрет
через  день..  -- џ  погладил ее по спине и,  шлепнув  по заду, подтолкнул к
сумке с инструментами.

     ЊариЯ никак не хотела  засыпать, и Я лил  и лил эфир в  маску -- жидкий
металлический каркас,  обтЯнутый тканью, --  свободной рукой  прижимаЯ ее  к
лицу молодой женщины. Ћт избытка эфира у  менЯ самого кружилась голова,  и Я
чувствовал,  что  засыпаю...  ‡апах  эфира вдруг  стал  казатьсЯ  необычайно
приЯтным, и мне все  больше хотелось вдыхать  его. ‘естричка вывела менЯ  из
сараЯ.   џ  стоЯл,  стараЯсь   поглубже  вдохнуть  запахи  ‘еверного  “рала,
вымывающие эфир из легких.
     ‚ернувшись в операционную  --  так Я теперь называл многокоечный барак,
-- Я оглЯдел местных девок и, выбрав серьезную бабу средних лет, сказал, что
она  будет ассистировать.  Ћна сразу согласилась.  џ объЯснил ей  ее миссию.
‘естра надела на бабу стерильный халат, перчатки и подтолкнула к столу.
     ЃоЯсь вогнать роженицу в шок, Я дополнительно обезболил ее  новокаином.
‚скрыв  брюшную стенку,  Я  сразу  понЯл,  что  у  нее  цветущий  перитонит.
‡доровеннаЯ матка, туго охватывающаЯ  тельце ребенка --  околоплодные  воды,
видимо,  давно отошли, -- была  перепоЯсана поперечным  разрывом, который, к
счастью, не кровоточил из-за сильного сокращениЯ маточной мускулатуры.
     џ иссек краЯ разрыва и сунул руку в горЯчую, червеобразно сокращающуюсЯ
мокрую матку, плотно охватившую кисть. Њне пришлось сильно расширить разрез,
чтобы ввести  в полость  обе руки  и извлечь темно-синий трупик с признаками
разложениЯ  €з  матки в  живот вылилась кровЯнистаЯ, отвратительно  пахнущаЯ
жидкость.
     -- Ќа запахи мне везет! -- мелькнуло в голове, и Я стал думать, отделЯЯ
плаценту, что  делать с маткой: ампутировать -- значит рожать она не сможет,
оставить  -- риск эндометрита очень высок и, если выживет, рожать все  равно
не станет. ‡начит, матку надо убирать, решил Я, но руки, помимо воли, начали
накладывать  первый рЯд узловых швов на  краЯ  разрыва...  Џотом  Я  наложил
второй  и заперитонизировал рану  матки  висцеральной брюшиной  и ввел в нее
питуитрин. Џодумав, влил в живот несколько литров  подогретой воды из ведра,
чтоб отмыть ткани от гноЯ, как отмывают машину от грЯзи, как недавно отмывал
страшную зекову клешню... •орошо высушил и засыпал сухие антибиотики.
     -- Љетгута осталось на несколько швов, -- нервно сказала сестра.
     -- ‹адно! Џ-постараюсь п-поэкономнее.
     -- ‚се равно не хватит.
     -- „авай шелк!
     --  ’огда не хватит  на кожу,  --  заволновалась  сестра,  краснеЯ  под
маской.
     -- —то ж, п-прикажешь рану оставлЯть открытой? -- растерЯнно спросил Я.
-- Џ-почему ты т-так м-мало взЯла ш-шовного м-материала?
     -- Ѓ-больше н-н-е б-было. -- Ћна тоже начала заикатьсЯ от волнениЯ.
     --  Њожет  быть, есть н-нестерильный шелк или к-кетгут?  -- без  всЯкой
надежды спросил Я
     -- …сть. Ќо стерилизовать его по инструкции.надо не меньше недели...
     -- „авай какой есть. Њы т-терЯем времЯ. Ћна п-просыпаетсЯ...
     џ задержал  руки в брюшной полости, подумав об инфекции, а  потом зашил
нестерильным  шелком  апоневроз  и кожу  и  гордо  оглЯнулсЯ, знаЯ, что  все
закончитсЯ благополучно, но барак был пуст: триумф проходил незамеченным.
     †енщина вскоре проснулась и жалобно попросила:
     -- Џокажите ребеночка!
     џ не стал отвечать и вышел из сараЯ.
     џ прожил здесь с сестричкой еще два днЯ. ЃольнаЯ поправлЯлась. …е живот
не  очень  беспокоил  менЯ,  но  по  привычке  мы  продолжали  вводить  туда
антибиотики, чередуЯ с внутривенными инъекциЯми...

     Њы отправились  в лес, полный  спелой, удивительно  сладкой длЯ  севера
малины, и ели большие  и теплые  фасеточные  Ягоды  с таким сильным  запахом
солнца  и леса, что, казалось,  он  не  выветритсЯ никогда, даже в желудках.
—увствовалось приближение осени: повсюду  росли  грибы,  всегда загадочные и
странные длЯ менЯ...  ‹ицо цеплЯло  паутину  вместе с  запутавшимисЯ  в  ней
божьими  коровками,   а   редкие  деревьЯ  с   листвой   глЯделись  тусклыми
красно-желтыми фонарЯми  на Ярком зеленом фоне кедров, которые раскачивались
и скрипели не по-лесному...
     џ  внезапно  понЯл,  что закончилось  затЯнувшеесЯ  и  слишком  розовое
детство  с джазом  и  теннисом  и  наступила  новаЯ  пора --  хирургическаЯ,
выкрашеннаЯ в зеленые цвета,  как операционное белье, как  длинные  пушистые
иголки  этих  огромных деревьев, мерно  гудЯщих над моей головой... Fresh --
зеленый... новичек в хирургии.
     Џо дороге Я выЯснил, что сестричку зовут ‘онЯ, что из  Љостромы  и  что
здесь отсиживает срок ее муж.
     -- Ђ что, у остальных м-мужьЯ тоже с-сидЯт? -- спросил Я.
     --  “ Љлавы, -- улыбнулась она, и сразу все вокруг загудело  негромко и
начало исчезать. џ притЯнул ее к себе. Ћна подставила губы и стала деловито,
словно собиралась ассистировать, раздергивать молнию на моих штанах... ‘унув
руку под подол клетчатой юбки, Я,  вместо  привычных трусиков, прикоснулсЯ к
жестким  пружинистым  волоскам  на  лобке и  влажной,  набухающей  под рукой
полуоткрытой щели,  куда с  наслаждением  погрузил пальцы,  успев  удивленно
взглЯнуть на нее.
     -- џ постирала... “ менЯ только пара... с  собой... џ совсем забыла, --
бормотала она  мне  в  ухо,  задыхаЯсь  и переставаЯ возитьсЯ с молнией.  Њы
занимались любовью стоЯ, а потом Я повернул ее лицом к огромному кедру.  Ћна
нагнулась и  обхватила руками ствол, и ни хищники-комары, ни сводЯщие  с ума
запахи, ни несколько бессонных ночей не мешали нам делать это...

     ђоженица выздоравливала. џ решил отвезти ее в городок.  Њы благополучно
добрались до роддома, а в больнице менЯ поджидала толпа больных,  и Я целыми
днЯми оперировал,  выхаживал, перевЯзывал, все  больше  входЯ  во вкус жизни
земского хирурга...
     Џеред отъездом менЯ пригласили в местный отдел здравоохранениЯ -- будут
вручать  грамоту, подумал Я, --  где  начальник, бритый наголо,  с  большими
буденовскими усами  мужик,  соообщил,  глЯдЯ  на  сидЯщую  рЯдом  миловидную
женщину лет  тридцати, что  больнаЯ,  которую  Я оперировал  в  леспромхозе,
подала на менЯ в суд.
     -- ‚ы ш-ш-шутите, ребЯта! -- удивилсЯ Я.
     --  ‡аЯвлЯю вам совершенно серьезно! -- надул  щеки начальник, и на его
черепе поЯвились капельки росы.
     -- ‚ы  убили ее ребенка! --  строго сказала женщина.  -- џ главный врач
роддома. ќта больнаЯ после вашей операции лежала у менЯ.
     џ был потрЯсен несправедливостью и пошел в атаку:
     -- ‚ы, к-коллега, п-проморгали эту больную. Ћна не должна б-была рожать
в глухом лесу. “ этой женщины была п-патологиЯ в родах,  котораЯ п-привела к
разрыву матки  и  смерти п-плода.  ќто  ваша втораЯ  ошибка:  вы  не  смогли
п-поставить п-правильный диагноз и  б-бросили  ее в  лесу. Ћна  должна  была
умереть от  п-перитонита,  или  эндометрита,  или  кровотечениЯ еще до моего
п-приезда, поскольку п-плод п-просто разлагалсЯ в м-матке. џ сделал все, что
мог,  и  даже больше... “видите,  она еще родит,  хотЯ  п-правила  требовали
ампутировать  матку. —тобы вам  обоим  был  п-понЯтен  весь  идиотизм  вашей
п-позиции,  д-добавлю,  что оперировал  ее  в  нестерильных условиЯх  и  шил
нестерильным  ш-шелком. ђана зажила  п-первичным натЯжением...  Џ-понимаете,
что это з-значит?! Ђ вы з-заставили ее н-написать паскудное п-письмо!
     џ кричал,  знаЯ,  что  теперь репутациЯ местных врачей резко пойдет  на
убыль; чтобы избежать этого, они и наносили упреждающий удар.
     Ќа прощание ‘онЯ и втораЯ сестричка пригласили  менЯ в баню к ‘ивцовым,
которых так Я никогда и не видел. Ѓыл разбавленный спирт, пироги с картошкой
и капустой и варенаЯ колбаса. Њы тихо  пили и ели, вспоминаЯ маленького зэка
и злую гинекологиню из роддома.
     -- ‘-сколько вам здесь еще к-коротать, девки? -- спросил Я, прощаЯсь.
     Ћни сразу поскучнели...
     ‘пустЯ  полгода  Я получил повестку в  суд из того маленького  городка.
‘импатичнаЯ врач-гинеколог не хотела оставлЯть менЯ в покое. Њотэлэ, который
знал  почти  все  о  моих подвигах в  ‘евероуральской  ссылке,  рассвирепел,
прочитав повестку, и забрал ее.
     —ерез неделю он позвал менЯ к себе и сказал:
     -- ‡абудь про эту историю с судом. ’а баба-гинеколог -- сука! ’ебе надо
было  простовыебатьее, а ты полез по Љронштадском  льду в сабельную атаку...
Ћднако молодец: делал все lege artis. ‘тановишьсЯ хирургом, мальчик...


        ѓлава 6. •ирургиЯ: как награда... в наказанье

     —ерез несколько лет Њотэлэ сделал  из  менЯ классного  хирурга, который
любил и умел оперировать нестандартную хирургическую патологию.
     --  џблЯдьза неделю научу шофера такси  оперировать гнойный аппендицит!
--  орал  Њотеле  на  очередной  кафедеральной  конференции.  --  Ќо,  чтобы
вырастить настоЯщего хирурга,  надобно десЯть лет. Љроме  страстного желаниЯ
выучитьсЯ этому мастерству, должно быть что-то еще в ваших пальцах, мозгах и
душах, где  должна поселитьсЯ  вера в  собственное хирургическое могущество.
…сли вы достигли этого, окружающие сразу почувствуют и поймут...

     ‚  одно из очередных  дежурств, где Я был  старшим бригады из семи  или
восьми  хирургов,  принимавших  неотложных больных  со  всего  города,  менЯ
пригласили посмотреть беременную в окраинном родильном доме.
     ‚   комнате-смотровой,   в   гинекологическом   кресле,   полусидела  с
разведенными  ногами  очень  пьЯнаЯ  сильно  побитаЯ  женщина  лет  сорока с
огромным животом. Ћтечные и  напрЯженные срамные  губы  в синЯках и ссадинах
туго  обхватывали бутылку  зеленого стекла из-под  "ампанского".  ’оненькаЯ
струйка  крови  находила себе  дорогу  и  сочилась  откуда-то  снизу  из-под
бутылки.
     --  Ѓеременность  35-37   недель,  --  сказала  дежурнаЯ  акушерка.  --
‘егоднЯ-завтра должна рожать. ќти бабы потерЯли всЯкий стыд... ‘кораЯ помощь
не смогла удалить бутылку... џ тоже пыталась...
     џ осторожно потЯнул, женщина застонала, но бутылка не поддалась...
     -- „-дайте  шприц  с  новокаином,  -- сказал  Я, и  через минуту извлек
бутылку. ‚след за бутылкой вытекло почти пол-литра спермы.
     --  ‡начит  она  переспала  с  десЯтком мужиков!  ЏредставлЯете,  каким
родитсЯ ребенок и кем вырастет?! -- Ђкушерку душила Ярость и праведный гнев.
     --  Ђ ч-что ребенок? -- спросил Я.  -- †ив? -- и склонилсЯ над огромным
животом, вдыхаЯ свежий перегар и пытаЯсь определить, что она пила.
     -- Џ-похоже, ребеночек умер, -- сказал Я, разгибаЯсь. -- ’оны сердца не
выслушиваютсЯ... и живот с-странный...
     -- „ежурный врач говорила, что с ребенком все в порЯдке, -- засуетилась
акушерка. -- џ сейчас сама выслушаю тоны сердца...
     --  Ќ-не  н-надо, --  начал  злитьсЯ Я. --  Ќе м-может баба,  к-которой
завтра рожать, д-дрызгать напропалую с мужиками, да еще п-потом заниматьсЯ с
ними любовью... „аже с-самаЯ никудышнЯЯ.  Џ-помните, ‘-станиславский в таких
случаЯх говорил: "Ќ-не верю!".
     Ђкушерка  в ужасе  таращила на  менЯ  глаза, а  студенты, с  которыми Я
приехал, хихикали, прикрываЯ рты.
     -- Џ-попробуем вывести мочу.
     ‘естра принесла стерильный резиновый катетер и лоток.
     --  Ќесите  м-металлический  катетер.  ‘амый  большой  и  ведро  вместо
л-лотка!
     --  ‚водите! -- обратилсЯ Я к акушерке. --  Ќ-не осторожничайте  так...
ќто н-не ребенок внутри... ќто п-перерастЯнутый мочевой п-пузырь.
     -- Ќе может быть. џ проработала почти двадцать лет! -- сказала акушерка
и ввела катетер.
     Њоча заполнила  ведро  в  течение нескольких минут. †ивот опал  и  баба
начала оживать. Ћна села в кресле, спустив вниз ноги, и оглЯделась...
     -- ѓде Я, мужик? -- она сразу обратилась ко мне.
     -- ќто доктор! -- вмешалась акушерка, переходЯ на мою сторону.
     --  ЋформлЯйте  историю  б-болезни и  п-переводите  ее  к  нам.  Њне не
н-нравитсЯ живот.

     Ќа следующий день Я спросил заведующую гнойной хирургией:
     -- Љак моЯ  б-больнаЯ с зеленой бутылкой во влагалище,  к-которую вчера
п-перевели из роддома?
     -- Ќаблюдаем! --  строго ответила она,  и Я  больше  не  стал  задавать
вопросов.
     —ерез  сутки Я  опЯть  дежурил,  а на следующий день улетал в отпуск  в
Љоктебель, где менЯ поджидали ленинградские приЯтели-джазмэны.
     Џоздно вечером, придЯ на обход в гнойное отделение, Я спросил дежурного
врача:
     -- ѓде моЯ б-больнаЯ?
     ‘ ней все в порЯдке, Ѓоб! -- ответила она.
     --  Њне  уже г-говорили, что с ней все в  п-порЯдке. Њне даже говорили,
что выслушивали с-сердцебиениЯ п-плода! „-давайте взглЯнем... вместе.
     џ  долго  пальпировал  ее живот. Ћн  не нравилсЯ мне, но еще больше  не
нравились сухой Язык и частый пульс. Ћна была заторможена, не реагировала на
пальпацию и не узнавала менЯ.
     -- Џусть срочно сделают анализ к-крови и принесут старые, -- попросил Я
дежурного врача, -- и пусть з-захватЯт п-перчатки. Љ-как ее зовут?
     -- Ќе знаю.
     -- ќй, г-голубушка! Љак тебЯ зовут?
     -- Њанька! -- глухо донеслось до менЯ, и Я сразу сильно обеспокоилсЯ ее
судьбой и здоровьем.
     -- ЊанЯ! Џ-повернись  на  спину, согни  и  раздвинь  ноги.  џ  еще  раз
п-посмотрю, что там у тебЯ т-творитсЯ во влагалище...
     -- Ќадо оперироватьсЯ, ЊанЯ! --  сказал  Я,  снимаЯ перчатку.  -- €наче
м-можешь помереть. ‘-согласна? џ спрашиваю, с-согласна, ЊанЯ?!
     -- „а.
     --  ‚  гнойную  операционную  ее  и  пусть п-приподнимут головной конец
с-стола! -- начал Я командовать парадом.

     Љогда Я  вскрыл Њанин живот,  оттуда потек жидкий желто-коричневый гной
со сладковатым запахом и примесью кишечного содержимого.
     --  Џ-подсоедините чистую  резиновую т-трубку  к  к-крану.  ‘-свободный
к-конец обмотайте с-стерильной салфеткой и дайте мне.
     -- …сли Њотэлэ узнает, он выгонит вас  из  клиники, -- сказал кто-то из
асситентов,  но  Я не стал отвечать и отмывал, и отмывал струей теплой  воды
Њанькины внутренности от гноЯ и кала, пока, наконец,  в  тазах не  поЯвилась
чистаЯ, прозрачнаЯ жидкость, эвакуируемаЯ из живота мощным насосом.
     Џриступив  к  осмотру,  Я  понЯл,  что  ЊанЯ  была  не  только  жестоко
изнасилована,  но  зверски избита: множественные разрывы тонкого  кишечника,
отрыв   12-перстной   кишки,   разрывы  печени,  разрыв  селезенки,  надрывы
поджелудочной железы,  разрывы  толстого  кишечника,  кровопотерЯ -- травмы,
несовместимые с жизнью.
     -- Љак она  с-смогла п-прожить с  ними три днЯ!  -- сказал Я в  никуда,
понимаЯ, что чужаЯ ЊанЯ обречена.
     -- ‚ызовите заведующую отделением, -- попросил Я. -- Џ-пусть  п-приедет
и п-поглЯдит, что случаетсЯ, когда п-просто наблюдают.
     -- …е не надо оперировать, -- сказал один из асситентов, пожилой  врач,
всю жизнь проработавший в гнойной хирургии.
     џ  знал, что врач прав  и что мне не следует лезть туда в бессмысленной
попытке  навести порЯдок в Њаниных внутренностЯх, но какаЯ-то неведомаЯ сила
уже погрузила мои руки в живот, и они  привычно начали перебирать кишечник и
внутренние  органы.  ‚се  начало  медленно  зеленеть, как  пушистые иголки в
шапках огромных кедров  на ‘евере “рала: свет операционных ламп над головой,
стены,  простыни... даже  перчатки,  и в  этом зеленом свечении,  с  запахом
свежей хвои, руки стали действовать...

     џ начал с разрывов печени, но воспаленнаЯ ткань прорезалась под вколами
иглы, кровотечение усиливалось, и мне никак не удавалось справитьсЯ с ним.
     -- “ нас есть какой-то к-клей, п-присланный  на апробацию, --  вспомнил
Я.  --  „-давайте  п-попробуем.  Ћн  правда  п-предназначен  длЯ  склеиваниЯ
к-костей, но нам  сейчас  не  до с-соблюдений хирургического этикета.  Џусть
принесут.  Ќе  знаю,  где  его искать,  но к-клей должен  быть  здесь  через
д-десЯть минут.
     џ продолжал возитьсЯ с разрывами  печени и, используЯ мотки скрученного
кетгута  в  качестве  пломбы,  смог ушить  несколько поврежденных  участков.
Џринесли клей.  џ  залил  им  сверху  торчащие  концы  кетгута  и,  просушив
остальные  небольшие  разрывы,  заполнил их клеем, который  сразу затвердел,
превратившись в каменистую пену, но кровотечение остановил.
     -- ’еперь к-кишечник! -- бодро заЯвил Я.
     --  ‚ас  к  телефону  Ѓорис   „митрич!  Њотэлэ  звонит!  --  вбежала  в
операционную дежурнаЯ сестра с совершенно белым от страха лицом. Ћна впервые
в жизни говорила с Њотэлэ.
     џ вышел в предоперационную. ‘естра приложила трубку к уху:
     -- —то ты там задумал, Ѓэрэлэ! -- начал орать Њотэлэ. -- ’ы что, теперь
заведуешь  кафедройебенамать?! Ќемедленно зашивай  рану, поц! Ќам  только не
хватало еще одной смерти на столе!
     --  „-добрый вечер, Њихал  ’-т-тимофеич!  --  сказал  Я.  --  …сли  она
выдержала  т-трое  суток  с такими  т-травмами и  перитонитом, она выдюжит и
операцию. Ѓез операции завтра ей к-конец. ‘ п-печенью Я уже справилсЯ...
     --  Ќемедленно зашивай рану и  убирайсЯ из операционной,  засранец!  --
орал Њотэлэ.
     -- Ќе могу. ‚ы учили верить в с-свои руки и души, и не т-трусить...
     ’рубка возле моего уха помолчала, а потом выдавила:
     -- •орошо! џ сейчас приеду.
     -- Ќе надо вам ехать. —етыре утра. џ с-справлюсь. Ђ кто м-менЯ заложил?
-- поинтересовалсЯ Я.
     -- ’ак Я тебе и сказал, -- буркнул старик и бросил трубку.
     Љогда Я вернулсЯ в  операционную, там  ошивалась пожилаЯ завотделением,
ђоза  ‹ьвовна, любимица Њотэлэ, прекрасно знавшаЯ гнойную хирургию, особенно
хирургию  костей.  Џоговаривали, что  она  бывшаЯ  подружка  Њотэлэ,  еще  с
войны...
     -- ‚ы н-настучали Њотэлэ? -- спросил Я с порога.
     -- Џрежде чем оперировать больную в  чужом отделении, следует поставить
в известность заведующего! -- нервно сказала она.
     -- Ќ-надеюсь, вы заглЯдывали в рану?
     -- …е не  надо было оперировать. ‚ы  ведете  себЯ  в операционной,  как
мушкетер! -- подвела она итог и ушла, осторожно прикрыв дверь.
     џ резецировал  часть  тонкой  кишки  с  отрывами  брыжейки в нескольких
местах и участками  некроза. “шил разрывы толстой кишки, удалил селезенку  и
принЯлсЯ  за  12-перстную кишку. Ћна была  полностью оторвана  от брыжейки и
разорвана почти пополам, и Я понЯл, что мне не справитьсЯ.
     "ѓосподь наказывает менЯ! -- промелькнуло в голове. -- Ќо за что?!"
     ‹ицо под маской стало красным, и Я почувствовал, как запотевают очки.
     -- Џ-протрите очки, -- растерЯнно попросил Я, отвернувшись от стола.
     -- џ говорил, что не надо оперировать, -- заныл ассистент.
     -- ‡аткнитесь! -- грубо оборвал Я его, а руки сами продолжали работать,
заканчиваЯ резекцию проксимального  участка 12-перстной кишки, и  готовились
накладывать  анастомоз между  желудком  и  культей  кишки.  ’еперь уже  и  Я
включилсЯ в работу, и через десЯть минут все было кончено.
     -- ‘ухие  антибиотики  в  живот, д-дренажные т-трубки  в  подреберьЯ  и
п-подвздошные  области, --  почти  весело  обратилсЯ  Я  к  ассистентам.  --
Џ-пожалуйста, зашейте так, чтобы не было эвентерации...

     “тром следующего днЯ Я улетел в Љрым и,  конечно, забыл о Њаньке. —ерез
неделю Я вспомнил о ней и пошел  звонить на переговорный пункт в  Љоктебеле,
но, уже набрав номер клиники, передумал и повесил трубку.
     —ерез  месЯц, вернувшись  из отпуска,  Я  побежал в  гнойное отделение.
ЌезнакомаЯ дежурнаЯ сестра  на вопрос: -- —то с Њаней? -- недоуменно  пожала
плечами и вновь принЯлась болтать по телефону.
     џ нажал на рычаг и еще раз спросил ее:
     -- —то с б-больной, к-которую Я оперировал месЯц назад?
     Ћна, видимо,  не  знала  ни  менЯ,  ни  Њаньку,  потому  что  удивленно
таращилась, отступаЯ к двери.
     ‚  ординаторской не было ни души. џ вспомнил, что  в это времЯ проходЯт
утренние клинические конференции, и стал  заглЯдывать во все  палаты подрЯд,
даже в мужские, судорожно водЯ глазами по лицам. Њани не было. ‘огнувшись, Я
брел  к себе в ординаторскую, перебираЯ в уме варианты предстоЯщей  взбучки,
которую не приминет устроить Њотэлэ. Ћднако хирургическаЯ  публика встретила
менЯ дружелюбно,  и  каждый  норовил  поскорее  заглЯнуть  в  сумку, где  по
традиции полагалось лежать дорогой выпивке.
     џ быстро разлил  содержимое бутылки в несколько чайных стаканов,  вынул
пакет с конфетами и сказал, ни к кому не обращаЯсь:
     -- ‡а любовь к человечеству ... в нашем лице...
     -- ‘лушай,  Ѓоб!  -- сказала любимаЯ  подружка Љлара, элегантнаЯ дама и
прекрасный  хирург-неотложник, котораЯ относилась ко  мне то как к  сыну, то
как   к  любовнику,  забываЯ   собственных  дочерей  и   мужа  --  директора
медеплавильного комбината под  ‘вердловском. -- ’ы  бы оставил  глоток своей
бабе из гнойного, той, что с бутылкой шампанского в пи... между ног...
     џ не ответил на дурную Љларину шутку и допил стакан.
     -- ’ы хоть видел ее? -- наседала Љлара.
     --  —то значит  в-видел?! -- рассердилсЯ Я. -- џ не  могу с-смотреть на
это, если знаю, что операциЯ м-может п-помочь.
     -- Њишугинер! ’вою бабку выписали два днЯ назад... вместе  с  бутылкой,
-- улыбнулась  Љлара, и все начали смеЯтьсЯ. -- ‘идит нЯнечкой  в  гардеробе
длЯ врачей. ‹ето. ђаботы почти нет. ђоза обещала взЯть ее к себе в отделение
санитаркой...
     Ќо Я уже не слушал. џ бежал на первый этаж, во врачебную раздевалку.
     --  ЊанЯ!  --  заорал Я подбегаЯ. --  ‡дравствуй!  ‚есь месЯц  б-боЯлсЯ
звонить, чтоб не с-сглазить! ‚идишь, как все обошлось. ‘-слава Ѓогу!
     --  ‡дравствуй-от,  милок! ’ы  чегой-то  так расшумелси  здесь?  ќто те
больниса-то, а не бардак.
     ЂккуратнаЯ девка лет тридцати  с порочным,  со следами сильного  былого
пьЯнства,   лицом,  в  белой  косынке  на  стриженной  под  машинку  голове,
равнодушно смотрела на менЯ.
     -- ЊааанЯ! --  заорал  Я.  -- ’ы  что,  не узнаешь?!  ќто  Я,  Я т-тебЯ
оперировал! Ђ п-потом улетел в Љ-коктебель, -- уже тихо добавил Я.
     --  ЊенЯ  оперировала-то   ђоза  ‹ьвовна!  Ћна  у  нас  тут  гнойным-то
заведывает, -- заЯвила эта сука и равнодушно посмотрела на менЯ ...
     Ќа следующий день Њанька  прибежала ко  мне -- Я тогда заведовал только
что открывшимсЯ отделением хирургии сосудов -- и,  громко плача и  причитаЯ,
набросилась  с поцелуЯми, дыша в лицо свежим  запахом дешевой  водки, норовЯ
поцеловать руки.
     -- Ѓорис  „митрич-то!  --  рыдала  Њанька  в голос. --  Ќе  признала  Я
спасателЯ маво! Џрости  менЯ,  гниду-от! ‚ек тЯ помнить буду! Ђ  ђозка-то не
казала, сука!
     -- ’ы, н-наверное, и не с-- спрашивала,  -- сказал Я,  выдираЯсь  из ее
объЯтий. --  Ћна тебЯ  в-выходила.  ‚ыходила! Џ-понимаешь?  Ѓез  нее  ты  бы
т-точно п-померла...
     --  Ђ то! †ива ведь,  глЯди-от, Ѓорис „митрич-то! ‚се, что хошь, сделаю
длЯ  тебЯ. ‚спомнила  Я, как ты ссаки-то  мои через трубочку железну в ведро
слЯвал!
     Ћна ходила за мной по пЯтам и ныла с сильным уральским акцентом:
     -- Ѓорис „митрич! „ай руки-от отцелую-то, спасатель!
     џ  иногда  подставлЯл  ладонь, и она  успокаивалась.  —ерез  месЯц  она
исчезла..

     Њотэлэ за  несколько  лет умудрилсЯ протащить  менЯ по всем  отделениЯм
огромной  клиники: неотложнаЯ хирургиЯ,  плановаЯ,  гнойнаЯ,  травматологиЯ,
сосудистаЯ хирургиЯ, легочнаЯ и  сердечнаЯ.  џ  оперировал все. “ менЯ  была
хорошаЯ техника. •ирурги из соседних клиник и больниц приходили и  смотрели.
џ рассекал и сшивал ткани с обеих рук.  ‚ымуштрованные  многолетней игрой на
фортепиано пальцы могли творить в ране, как мне казалось, почти все.
     џ начал постепенно понимать, что в моих руках, помимо хорошей  техники,
сокрыто что-то еще, что не определЯетсЯ терминологически, но что Я отчетливо
ощущал ... “ менЯ была самаЯ низкаЯ в клинике послеоперационнаЯ летальность,
хотЯ Я больше других оперировал нестандартные хирургические случаи, грозЯщие
осложнениЯми:  тЯжелые панкреатиты, нагноившиесЯ кисты поджелудочной железы,
автомобильные  травмы,  огнестрельные и  ножевые ранениЯ  грудной  клетки...
Ћднажды на очередной конференции Њотэлэ сказал, что после моих операций раны
не  нагнаиваютсЯ... џ и сам часто вспоминал оперированную  когда-то  Њаньку,
котораЯ по всем хирургическим правилам должна была умереть.

     џ   оперировал   запущенный  рак  пищевода.  Љогда  Я  удалил  опухоль,
оказалось, что сшить  между  собой  оставшиесЯ короткие  концы  пищевода без
сильного    натЯжениЯ   невозможно.   ќто    означало,   что   в   ближайшем
послеоперационном периоде  швы  разойдутсЯ  --  и  пища  станет  поступать в
грудную клетку.  џ максимально высвободил оба конца, но натЯжение между ними
в области швов осталось.
     --  Ќе  стоит  накладывать   анастомоз,   ЃорЯ!  --  сказала   одна  из
ассистентов, доцент  кафедры,  тучнаЯ  пожилаЯ  женщина,  всегда  потевшаЯ в
операционной,  и отвела мою  руку с иглодержателем.  -- Ќе старайсЯ. вы все
равно прорежутсЯ. ‡ашей наглухо оба конца и наложи гастростому.
     -- ‚сю жизнь п-питатьсЯ через трубку, вставленную в желудок?! …му нет и
п-пЯтидесЯти! -- обиделсЯ  Я, хотЯ  знал,  что она  была  права:  при  таком
натЯжении концов они непременно разойдутсЯ, и никакими швами их не удержать.
-- Ќет! --  не согласилсЯ  Я. -- Ќакладываем анастомоз п-пищевода! „ай самую
т-тонкую иглу и такие же нитки, -- обратилсЯ Я к сестре.
     ‘вет в операционной стал менЯтьсЯ на зеленый, запахло хвоей...
     --  џ  не буду ассистировать тебе!  -- заЯвила вдруг  доцентка и начала
демонстративно стаскивать перчатки. --  Ќа третий  день швы прорежутсЯ, и он
станет умирать мучительной смертью от медиастенита...
     џ заканчивал операцию с одним ассистентом, иногда обращаЯсь за  помощью
к операционной сестре.

     Њужик температурил с первого  послеоперационного днЯ. Ќа третьи сутки Я
осталсЯ  дежурить  возле него,  понимаЯ,  что  это ночное  бдение -- ерунда:
развитие  недостаточности анастомоза -- процесс длительный. ќто не внезапный
разрыв трубы с кровотечением в живот, как при внематочной беременности...
     ‡а состоЯнием больного следила всЯ клиника. ‘ еще большим интересом они
следили за  домокловым мечем у менЯ над головой... Џублика не одобрЯла моего
Якобинства в операционной, но еще больше осуждала демарш доцентки...
     ‘идЯ той ночью у кровати больного, Я обратил  внимание,  как все вокруг
вдруг  стало  зеленеть  и  запахло свежей  хвоей,  и  отчетливо  понЯл,  что
анастомоз в порЯдке, как будто только  что видел его и трогал  руками, и что
недостаточность  швов  мужику  не  грозит,   а  температура  через  день-два
спадет... џ переоделсЯ и на попутной машине скорой помощи отправилсЯ домой.
     Љогда через  две  недели мужика выписывали из  клиники, Њотэлэ зашел  в
ординаторскую и, усевшись на мой стол, заЯвил, глЯдЯ в потолок:
     -- —удеса бывают, ребЯта!  џ сам видел чудеса почище Ѓорькиной операции
на пищеводе. Ћн, конечно, ждет  ордена или денег и правильно ждет. џ бы дал,
будь моЯ  волЯ.  Ћднако в ’алмуде  написано,  что чудеса нельзЯ приводить  в
доказательство. Џоэтому просто скажем ему: "‘пасибо, мальчик. ’ы молодец!".
     ‚се зааплодировали, а Њотэлэ, который слез с моего стола и направилсЯ к
двери, вдруг приостановилсЯ и добавил:
     -- …сли мне понадобитсЯ операциЯ, лЯгу на стол к Ѓорьке, -- и  вышел из
ординаторской...

     џ  много  и широко оперировал в  свои 25. …здил  в  другие  клиники  на
консультации,  вылетал  в районы на  самолетах ‘анитарной авиации,  чувствуЯ
постоЯнно   недоброжелательство  и   раздражение   за   спиной...   Њотэлэвы
доцентки-фаворитки не  прощали  мне  не  только  ошибок,  но более всего  --
удачных операций...  и  традиционнаЯ хирургиЯ переставала нравитьсЯ мне. ’ак
уже  было  с  джазом  и  теннисом.  ’ак  было с  факультетом  журналистики в
‹енинграде, откуда, проучившись год, Я пошел сдавать экзамены в медицинский.
     ‚  это времЯ  поЯвилась  сериЯ  публикаций  о первых пересадках  сердца
человеку. Љристиан Ѓарнард сразу стал моим кумиром, сильно потеснив Њотэлэ.
     --  Њотэлэ! -- сказал Я однажды, зайдЯ к нему в кабинет без разрешениЯ.
-- џ с-собралсЯ уходить из к-клиники.
     -- Ђидыше  коп! -- буркнул он,  не поднимаЯ головы. -- Љто  тебЯ  опЯть
обидел? „оцентки? €ли ты уже метишь на мое место?
     --  Њне  стало  не  интересно в  общей  хирургии... џ  хочу  заниматьсЯ
п-пересадкой с-сердца.  ќта  п-проблема т-тЯнет к с-себе, как м-магнит. ‘амо
с-слово т-трансплантациЯ действует, как н-наркотик...
     -- ’ы  не сделаешь этого, дерьмо собачье! -- начал возбуждатьсЯ Њотэлэ,
сразу  переходЯ  на крик и поднимаЯсь  из-за стола  во весь свой  гигантский
рост. -- џ  потратил слишком много  сил,  чтобы  вымуштровать тебЯ,  научить
хирургии  и заставить полюбить ее.  ‘ейчас ты  --  •ирург, и все, даже  твои
многочисленные враги, которых ты успел нажить, знают  это.  †алкий мудак! ’ы
просто кусок говна, которое не понимает, что наша блЯдскаЯ власть никогда не
позволит  чуждой   буржуазной   идеологии  пересадки  сердца   проникнуть  в
отечественную систему  здравоохранениЯ! Ђ клинику мою ты получишь и сЯдешь в
это кресло. Ћно уже заждалось твоей жопы!
     -- џ никогда не смогу д-доминировать в клинике, как вы... д-- даже сидЯ
в вашем к-кресле...  „лЯ них Я  всегда буду  м-мальчиком по имени Ѓэрэлэ.. I
can't get away from myself...
        —Ђ‘’њ IV
        “‘Џ…• ЉЂЉ ЏђЋѓЋЌЋ‡ ‚…ђЋџ’ЌЋ‘’Ќ›• ’…Ќ„…Ќ–€‰

        ѓлава 1. Љомпас

     ЏриЯтель Ѓ„,  известный хирург-пульмонолог, которому Ѓ„ много лет назад
дал  прозвище „ыхалочник, выходил на  пенсию  и перебиралсЯ на  жительство в
‘Ђ. ќто событие он праздновал в дорогом московском ресторане. Ѓ„ приехал из
ђиги прощатьсЯ.
     ‚ыбрав минуту затишьЯ, „ыхалочник сказал:
     -  Ѓоринька! џ знаю, как тебе  плохо в ‹атвии без  ‹аборатории, поэтому
приготовил  маленький  подарок, -  и  порывшись в  портфеле  извлек  толстый
картонный  конверт. - ‡десь первое издание  ‚етхого  ‡авета  на  английском,
выпущенное в €зраиле сразу после образованиЯ еврейского государства...
     - ’алейран говорил: "Ѓ-бойтесь п-первого  движениЯ  души  - оно п-почти
всегда  благородно", - улыбнулсЯ Ѓ„. - C-спасибо, „ыхалочник, но почему мне?
ђазве нет достойных с-среди ваших учеников и д-друзей?
     - - ’ебе сегоднЯ хуже всех. Љ тому же Я верю, что мы еще добрые друзьЯ.
     - „ыхалочник! Ќе д-дурите!  Њожно лезть из к-кожи, с-стараЯсь доставить
удовольствие с-с-старому  другу,  но лишь  тогда, когда тебе самому это не в
т-тЯгость...
     - ’ы все шутишь, а Я со страхом жду встречи с Ђмерикой...
     - €з всех живых с-существ только человек умеет с-смеЯтьсЯ, когда у него
м-меньше всего длЯ этого оснований...
     - †изнь терЯет смысл! ’ам, в татах, мои  ордена и  хирургический опыт,
как  дрек мед  фефер  в операционной.  џ не  диссидент  и  никто  не  станет
раскручивать менЯ, чтобы досадить ђоссии...
     „ыхалочника позвали к столу, и Ѓ„ с любопытством развернул Ѓиблию.
     - ђыжий! ’ы и  на том свете будешь рытьсЯ  в  книгах  в поисках  нужной
страницы.  —то  тебе  втюхал  „ыхалочник?   -  это  был  Љузьма.  Ћн  стоЯл,
пошатываЯсь, держа за руку красивую дорогую девку лет тридцати. - ‡накомьсЯ,
ђыжий. ќто ђегина.  Ћна помогает нам делать  фильм про коронарное сверло.  Ђ
это - ђыжий... Ћчень рыжий, очень умный, оперирует, как колдун. џ прав?
     Ѓ„ не отвечал, и Љузьма продолжал не смущаЯсь: