д - синенький, без косточек!  -  ќто  возвращалсЯ  шофер.  -
‡абыл, как он называетсЯ.
   - Ѓез косточек, вы говорите?
   - Ѓез каких бы то ни было косточек.
   - ‘ладкий?
   - „а. Ќу как же он называетсЯ? ‡абыл, все на свете забыл...
   - € Я забыла...


   - ’ы скоро уезжаешь?
   - —ерез неделю.
   - ’асЯ, а ты не можешь задержатьсЯ?
   - Ћтец болен, Я должна уехать.
   - „а, конечно. џ постараюсь поехать с тобой в Њоскву. ‚озьмем билеты  в
международный вагон, хоть останемсЯ вдвоем, Я больше не могу  так...  €ли,
знаешь что, поедем теплоходом по ‚олге. Ќесколько дней.  Ќеужели  возможно
такое счастье?
   - €дет шофер!
   - ‚от проклЯтие! џ хотел спросить, ’аисиЯ €вановна, когда  возвращаетсЯ
товарищ €зотов?
   - Ќе знаю. € уже не буду знать. џ написала ему обо всем.
   - Ђх, вот как!
   - „а. ’ак.
   Ђндрей Ќиколаевич замолчал. €так, одна судьба разрушена.  ’очнее,  две.
—то дальше? ‚ его жизни бывали легкие, необременительные свЯзи, романы, не
причинЯвшие никому беспокойства, курортные, командировочные  знакомства  -
осторожнаЯ, тайнаЯ жизнь. Ћн всегда хорошо знал, что можно и чего нельзЯ.
   Ќо то, что он испытывал  сейчас  с  ’асей,  было  другое,  может  быть,
отдаленно напоминало его давнюю любовь, в молодости,  к  девушке,  котораЯ
стала его женой, к ’амаре Ѓорисовне. Џо  воспоминаниЯм  то  даже  было  не
таким всеобъемлющим, не таким необходимым.
   "Њожет быть, это последнее, поэтому так сильно", - думал он.
   - ’асЯ, ’асенька, - шепнул он, глЯдЯ в спину шоферу.
   - Ќе говорите ничего, Я все понимаю, молчите.
   Ћн устроит так, чтобы поехать куда-нибудь  вместе,  побыть  с  нею  без
посторонних глаз. ’олько надо соблюдать осторожность. ‚се  всегда  у  него
получалось просто, легко Я  весело.  Ќа  этот  раз  просто  не  будет.  "€
все-таки, - сказал он себе, - это подарок".
   - ’ы просил там квартиру длЯ своего брата, - обратилсЯ он к  шоферу,  -
пускай ко мне зайдет в приемный день с заЯвлением.
   "’ак, - сказал он себе, - страхуемсЯ", - и посмотрел на ’асю,  но  она,
казалось, не слышала его  слов.  ѓлаза  ее  были  опущены,  она  незаметно
дотронулась рукой до его руки, и у него забилось сердце.
   - Ћстанови  машину,  -  приказал  он.  -  ’аисиЯ  €вановна,  вы  хотели
посмотреть книжный базар... ’асЯ, Я больше не могу.  џ  ничего  делать  не
могу, клЯнусь честью. “ менЯ больше нет другого дела, только ты. ‘мотреть,
как ты идешь, как ты улыбаешьсЯ. ’ы иди домой, Я  тебе  буду  звонить,  ты
сама бери трубку. —то-нибудь ты скажешь, Я услышу твой голосок, и то будет
счастье.
   „аже  когда  Ђндрей  Ќиколаевич  говорил  с  нею,  она  не  переставала
повторЯть про себЯ его имЯ. Љогда оставалась одна,  все  времЯ  вспоминала
его голос и его слова: "...‘мотреть, как ты идешь..."
   Ћна всегда была готова немедленно выбежать на улицу, если он позвонит и
позовет. Ћна сидела в гостиной и следила, чтобы никто не  взЯл  телефонную
трубку, если позвонит телефон.
   Ќичего  не  было  больше  в  жизни,  кроме  этих  обрывков   встреч   и
необходимости притворЯтьсЯ перед шофером, перед всеми. Ћна  не  спрашивала
себЯ, что будет дальше.


        19

   "џ люблю его, и все". Ђ пока все сводилось к  несложным,  казалось  бы,
близким действиЯм, но они составлЯли жизнь.  ’елефонный  звонок  -  успеть
взЯть трубку, выбежать на  улицу,  надеть  платье,  которое  он  похвалил,
вспомнить, что он сказал вчера вечером, что говорил вчера днем. "“бежать с
тобой подальше  куда-нибудь,  от  всех,  от  всех.  ЏросыпатьсЯ  с  тобой,
возвращатьсЯ к тебе, ничего больше на свете не надо".
   ‘танет ли эта любовь счастьем? €ли очень скоро придетсЯ раскаиватьсЯ  в
том, что так опрометью кинулась в эту любовь?  Ќо  это  все  будет  потом.
‘тоит ли думать об этом сейчас?
   ѓрустными глазами ЉлавдиЯ €вановна  следила  за  ’асей,  несколько  раз
вспоминала ’амару Ѓорисовну ’ерехову: "Ђ жена директора, и  прекрасный  же
это человек!"
   Ћднажды ’асЯ по необходимости зашла в комнату  Љлавдии  €вановны.  Ќадо
было заплатить за номер. ЉлавдиЯ €вановна была помеле ванны,  ее  красное,
распаренное  лицо  лоснилось,  волосы  закручены  и   повЯзаны   вафельным
полотенцем.
   - ЏрЯмо сплю Я беспощадно, - сказала она. -  Ђ  сейчас  мне  сон  такой
наснилсЯ, что мы с Њашей молоденькие, сидим в избе, и мама с нами, и  ткем
на маленьких станочках. € у нас с Њашей плохо получаетсЯ, а у  мамы  такаЯ
красота, какие-то человечки в шапках, и птицы, и цветы.
   ђаздалсЯ резкий звонок. ЉлавдиЯ €вановна бросилась открывать  дверь.  ‚
кухню вбежала ЊариЯ €вановна и  повалилась  на  табуретку.  Љрасные  пЯтна
горели у нее на лице, бледные губы были еще белее обычного, она задыхалась
и не могла говорить.
   - —то? - крикнула ЉлавдиЯ €вановна. - ѓовори, что?
   - „ети, - простонала ЊариЯ €вановна, - в деревне пожар...
   - —то ты знаешь?
   - ЉажетсЯ,  сгорел  наш  дом,  -  выговорила  ЊариЯ  €вановна  и  стала
раскачиватьсЯ на стуле, закрыв глаза.
   - „о деревни сорок километров, - сказала ЉлавдиЯ €вановна. - ѓде  брать
машину? Ђвтобус уже не ходит.
   - џ с вами поеду, Я сейчас машину достану! - крикнула ’асЯ и вызвала по
телефону квартиру директора завода. Љ счастью, ’ерехов оказалсЯ дома и сам
подошел к телефону.
   - ѓоворит ’аисиЯ €вановна, - назвалась ’асЯ.
   - ‘лушаю, - ответил родной низкий  голос,  и  ’асЯ  почувствовала,  что
Ђндрей Ќиколаевич взволнован. - ‘лушаю вас.
   Ћна ничего не стала объЯснЯть, попросила  дать  ей  немедленно  машину.
Ђндрей Ќиколаевич ответил, что машина сейчас будет.
   - ’олько скажи, - шепотом проговорил он в трубку, - с тобой  ничего  не
случилось?
   - ‘о мной ничего.
   ЉлавдиЯ €вановна уже стоЯла в прихожей.
   - ‘пасибо вам, - сказала она ’асе. - Ќу, поехали, -  обернулась  она  к
сестре.
   - Њожно еще попробовать в  деревню  позвонить,  -  тихо  сказала  ЊариЯ
€вановна и опЯть застонала. - Ћ-ох-о-ох, горе, горе какое!
   - Џоедем быстро, - приказала ЉлавдиЯ  €вановна.  -  Ќадо  ехать,  какие
звонки еще!
   - џ не поеду, Я боюсь, Я не  поеду,  Я  боюсь,  -  с  лицом  помешанной
повторЯла ЊариЯ €вановна.
   - Ќу сиди здесь, бессовестнаЯ! - крикнула ЉлавдиЯ €вановна. - ЉакаЯ  ты
мать после этого?
   - Ћй, ой, ой! - причитала ЊариЯ €вановна и не двигалась с места.
   - Ќо если дети живы и ты после этого не выгонишь своего квартиранта, ты
после этого, ты...
   - Ќикогда... никогда... Я выгоню... деточки, - рыдала ЊариЯ €вановна.
   - Ќу поедем, перестань, Њаша, разве можно так, - попробовала  успокоить
сестру ЉлавдиЯ €вановна.
   - ‚ы же мать, как вы можете?.. - стараЯсь сдерживатьсЯ,  сказала  ’асЯ.
Ћна стоЯла в плаще, волосы повЯзала розовой выгоревшей косынкой.
   - Ќе могу, боюсь, - всхлипывала ЊариЯ €вановна.
   ЃеспомощнаЯ, не владеющаЯ  собой,  жалкаЯ,  ЊариЯ  €вановна  ничего  не
могла. ’олько плакать,  вскрикивать  и  раскачиватьсЯ  на  стуле.  ’асЯ  и
ЉлавдиЯ €вановна ушли, а она осталась сидеть на стуле, бормоча:
   - ‚ыгоню его, выгоню... дети...
   Њашина еще не подошла.
   - Ћй, вы куда это собрались? - ‹юсЯ в сопровождении  высокого  молодого
человека шла мимо и увидела Љлавдию €вановну с ’асей. ‹юсЯ сегоднЯ  навила
кудри и выпустила их кольцами на лоб  и  на  щеки,  даже  узнать  ее  было
трудно.
   ЉлавдиЯ €вановна ответила:
   - ‚ деревне пожар, а там дети, понимаешь.
   - Ћй, - тоненько сказала ‹юсЯ и повернулась к своему  спутнику.  -  €ди
без менЯ в кино, а Я с ними поеду.
   Џодъехала машина - крытый зеленый "газик". †енщины сели в машину.
   - џ буду ждать, спать не лЯгу, Я к тебе  в  парадное  приду,  -  сказал
‹юсин знакомый и отдал ‹юсе свой пиджак с большими ватными плечами.
   - Ђ мы утром вернемсЯ, не раньше, - это далеко. €ди-ка лучше в кино,  -
сказала ему ‹юсЯ. - ‡а пиджак спасибо, конечно. ’олько один  иди,  на  мои
билет никого не води. Љакому-нибудь мальчику отдай. ‘лышишь?..
   ’емнаЯ деревнЯ спала, крайний дом,  где  жила  мать  Љлавдии  €вановны,
стоЯл "на месте, и приехавшие  с  трудом  достучались,  перебудили  ребЯт,
разбудили старуху.
   ’ревога оказалась ложной, у кого-то сгорел сарай.  ЏроснувшиесЯ  ребЯта
сказали, что сарай горел быстро, хорошо - "р-раз -  и  нету",  но  бабушка
прицыкнула на них.
   - ‘горел сараюшек, а все одно страшно, - сказала старуха. - Ђ  ты  чего
переполошилась, доченька, ночью приехала, сполох такой?
   Џри свете Яркой лампочки ЉлавдиЯ €вановна  разглЯдела,  что  племЯнники
загорели, посвежели и глаза у них веселые, детские. Ќе то  что  в  городе,
там ей всегда казалось, что дети голодные и смотрЯт всепонимающе. Џро мать
они спросили только один раз, почему она не приехала.
   - Њама дежурит, - ответила ЉлавдиЯ €вановна, знаЯ, что  дети  гордЯтсЯ,
когда их мать дежурит.
   Њаленький старинный ткацкий станочек, который  она  недавно  видела  во
сне, стоЯл в углу. Ќа нем уже много лет никто не ткал.
   Ќа обратном пути ‹юсЯ крепко спала на плече у ’аси.
   - ‘ добрым утром, - сказала она, проснувшись, около своего-дома.
   ‚ойдЯ к себе, ЉлавдиЯ €вановна  не  удержалась  и  обнЯла  сестру.  Ћбе
заплакали.
   Џотом ЊариЯ €вановна уехала в поликлинику.
   - ’ы помнишь, Њаша, что обещала? ’еперь все по-другому будет? Џо-иному?
- напомнила ЉлавдиЯ €вановна на прощание.
   ЊариЯ €вановна несколько раз кивнула и судорожно обнЯла сестру.
   ’асЯ посмотрела из окна и увидела, как, сгорбившись,  мелкими  шажками,
семенила по улице ЊариЯ €вановна и плечи ее вздрагивали.
   ‚ечером ’асЯ с Љлавдией €вановной пошли  к  ее  сестре.  ’асЯ  сама  не
понимала, зачем она идет.
   ‚ кухне за столом сидели квартирант без рубашки, в одной голубой майке,
и раскрасневшаЯсЯ ЊариЯ €вановна в  шелковом  платье.  Џеред  ними  стоЯли
граненые стаканы, котлеты на сковороде и бутылка водки.
   - ’акаЯ радость, выпей за такую  радость,  выпейте  и  вы,  девушка,  -
обратилась к вошедшим возбужденнаЯ ЊариЯ €вановна. - Ђ  Я  думала,  сгорел
мамин дом, а это оказалсЯ простой сарай. •а-ха-ха! Ђ дети мои живы-здоровы
и даже поправились, поздоровели. Џо такому  случаю  выпить  надо.  ‚от  он
принес. ’ы, Љлаша, его не любишь, квартиранта моего. Ђ он принес за  детей
моих выпить... € ты и вы, барышнЯ... „а чего ж вы не присаживаетесь?
   ЉлавдиЯ €вановна повернулась и, не сказав ни слова, вышла. Ќа улице она
говорила с ’асей  о  посторонних  вещах,  но  глаза  ее,  круглые,  всегда
печальные глаза, были негодующими. ’асЯ думала: "‚от настоЯщий человек,  а
та уже не человек. „уша распалась, и человек кончен".
   - …сли вы про сестру мою думаете, то не думайте  нисколько,  -  сказала
ЉлавдиЯ €вановна. - Ћна не стоит того, чтоб об ней  думали,  и  Я  об  ней
больше уже думать кончаю. ЏотерЯла  она  себЯ  окончательно.  Ћна  мне  не
сестра. Њне ‹юсЯ больше сестра.
   - Ђ детишки хорошие. - ’асЯ вспомнила соломенные  головки  ребЯтишек  в
избе.
   - џ их постараюсь по суду себе забрать, а если не  отдадут,  Я  им  все
равно вырастать помогу. ‚станут на ноги и без нее.
   ...‚стретившись  на  улице  с  ’ереховым,  ’асЯ  рассказала  ему,   что
произошло. Ќо на него  это  не  произвело  впечатлениЯ.  Ћн  больше  всего
удивилсЯ, что она поехала ночью в деревню.
   - ‡начит, поехала ребЯтишек спасать? Ђ между  прочим,  если  бы  толком
объЯснила, в чем дело, Я бы туда дозвонилсЯ и вообще ехать не пришлось бы.
   - Ќе в этом дело, -  попыталась  объЯснить  ’асЯ.  -  Љакое  это  имеет
значение, поехала Я или нет? џ  о  другом  говорю,  об  этой  женщине,  ты
подумай.
   Ћна старалась растолковать ’ерехову, как  поразил  ее  душевный  распад
человека. —то-то тревожное длЯ нее самой было в этой истории. ’ерехова все
это не трогало.
   - џ тебе, моЯ  дорогаЯ  девочка,  таких  историй  могу  сколько  хочешь
рассказать, и еще похлестче. —то такого особенного? ЏьЯнаЯ баба  с  кем-то
там путаетсЯ. ђебЯтишек, конечно,  жалко.  Ќо  ничего,  вырастут  не  хуже
других. ’ы слишком впечатлительна.
   ’асЯ покачала головой: он не понимал ее.
   - ‡наешь, ты бы ко мне на прием пришла, таких человеческих  историй  бы
наслушалась, что куда твоей медсестре.
   ’ерехов весело расхохоталсЯ, он был в прекрасном настроении.
   - ‘ейчас Я тебе скажу приЯтную вещь  -  мы  с  тобой  послезавтра  едем
вместе в Њоскву.
   ’асЯ молчала.
   - ’ы не рада?
   Љаждый день приближал разлуку. —то будет потом?
   - …ще одна приЯтнаЯ вещь заключаетсЯ в том, что мы поедем на теплоходе.
   ќто сообщение она тоже воспринЯла безучастно.
   - —то с тобой? - нежно спросил ’ерехов. - Ќеужели из-за медсестры  этой
ты расстроилась? ‘кажу тебе как старый опытный дЯдЯ: все бывает  в  жизни,
хуже, лучше... ђасстраиватьсЯ, во всЯком случае, не следует. „ругое  дело,
что ты села и поехала. Њолодец, что захотела помочь. Њы с  тобой  в  этом,
оказываетсЯ, похожи, ђ-раз - и влезть в драку! Џравильно? Ќо  после  этого
уже голову вешать нехорошо. „аже если тебе нос  в  кровь  расквасили.  Ќу,
улыбнись, и Я побежал.
   ’ерехов уехал, а ’асЯ медленно  пошла  в  гостиницу  по  темной  улице.
Џослезавтра они поедут вдвоем. ќто могло считатьсЯ  радостью,  но  она  не
радовалась.
   Ћна понимала,  что  не  уступить  этой  любви  труднее,  чем  уступить,
отказатьсЯ достойнее, чем принЯть.


   ЏередаваЯ ’асе билет на теплоход, ’ерехов сказал:
   - „авай сделаем так, чтобы никто не видел, что мы едем вместе. ‘облюдаЯ
осторожность, мы многое облегчим себе. Џриезжай  пораньше  и  оставайсЯ  в
каюте, а Я приеду в последний момент. џ знаю, это очень неприЯтно, но  что
же нам делать, бедные мы, несчастные, - засмеЯлсЯ он. - Ќе сердишьсЯ?
   ’асЯ покачала головой, она не сердилась. Љ этой обиде  она  подготовила
себЯ давно.
   —то-то она наврала ‹идии ‘ергеевне, котораЯ хотела ее проводить, наспех
попрощалась с Љлавдией €вановной, стыдЯсь смотреть в глаза, взЯла чемодан,
села в автобус. “ехала, как убежала.
   ‚  автобусе  ей  вспомнилсЯ  приезд  сюда.  ќто   было   очень   давно:
молчаливо-счастливый Ђлексей, она сама, Љазаков. ’о - открытое, Ясное  она
променЯла на тайное и воровское. € пускай!


   ‹юбой пассажирский теплоход имеет праздничный, сверкающий  вид,  потому
что вокруг вода, солнце, зеленые берега.
   ’асЯ поднЯлась по трапу.  ѓолоса,  звучащие  у  воды,  перед  отплытием
всегда кажутсЯ взволнованно приподнЯтыми, а люди,  которые  должны  сейчас
уплыть куда-то по зеленой воде, -  особенные  счастливцы.  Ћни  сами  себе
готовы завидовать, и ’асЯ, несмотрЯ на то что  щемило  сердце,  улыбалась,
идЯ коридором и отыскиваЯ среди кают первого класса нужный ей номер.
   Ћна положила чемодан и слегка отодвинула занавеску  иллюминатора.  Њимо
двигались люди, смеЯлись, кричали, а она сидела на диване  и,  остерегаЯсь
быть замеченной, не поднимала головы.
   Ћна услышала энергичный, начальственный голос ’ерехова:
   - Ќу, решили так, а теперь решите иначе.
   ”раза была типична длЯ него. ‘кажи ее кто-нибудь  другой  и  таким  вот
голосом, ’асе бы навернЯка не понравилось, но она любила этого человека  и
даже поверила, что так можно говорить.
   ‘ейчас он должен постучатьсЯ в дверь. Ќаконец случилось  так,  как  они
оба хотели, - они убежали.
   ‚ щель слегка открытого иллюминатора прорывалсЯ  речной  воздух,  пахло
свежестью и нефтью.
   Љогда ’ерехов постучалсЯ в дверь, она бросилась к нему,  он  обнЯл  ее,
отшвырнув чемодан. € они долго стоЯли  молча,  прижавшись  друг  к  другу.
Џотом Ђндрей Ќиколаевич предложил  пойти  посмотреть  теплоход,  выйти  на
палубу, в салон, поужинать в ресторане. ’асЯ вышла  в  маленькое  соседнее
отделение каюты, переодетьсЯ.
   - "’ы скоро, ’асенька? џ уже соскучилсЯ! - крикнул Ђндрей Ќиколаевич. -
џ не могу так долго быть без тебЯ.
   Ћна причесалась, вымыла лицо холодной водой.
   - ЉакаЯ ты красиваЯ и молодаЯ, - задумчиво сказал он. - ќто невероЯтно.
   Ћни пошли вдоль палубы. ’асЯ чувствовала, что им смотрЯт вслед.  ‘ейчас
в довершение всего они встретЯт кого-нибудь знакомого - и что тогда?
   - џ забыл папиросы в плаще, Я сбегаю.
   ’ерехов быстрыми шагами вернулсЯ в каюту,  а  ’асЯ  остановилась  возле
лестницы, ведущей на капитанский мостик. Ќа капитанском мостике стоЯли два
похожих друг на друга мальчика. Ќа лесенке  внизу  была  прибита  надпись:
"Џосторонним вход запрещен".
   - Ђ вы разве не посторонние? - с улыбкой  спросила  ’асЯ:  ей  хотелось
доставить мальчикам удовольствие.
   - Њы не посторонние, - скрываЯ  бешеную  гордость,  сдержанно  ответили
мальчики.
   - Ђ-а, - протЯнула ’асЯ, - все понЯтно. ‚ы дети капитана.
   Њальчики посмотрели на нее участливо, они понимали, что  она  завидует.
’ак же сочувственно посмотрели они и на ’ерехова, когда  он  подошел.  Ћна
услышала, как один из мальчиков сказал:
   - „Яденька такой старый, а тетенька такаЯ молодаЯ-молодаЯ.
   Ћни прошли несколько шагов, и ’ерехов спросил:
   - ’ы слышала?
   - ‘лышала. ѓлупости. Њальчишка не понимает ничего.
   - Ќет, понимает. ’ы менЯ бросишь. џ знаю, Я старый. ’ы менЯ очень скоро
бросишь. Ќайдешь себе молодого красивого морЯка. Ќа что Я тебе?
   "…сли бы ты знал", - растерЯнно думала ’асЯ, глЯдЯ ему в лицо.
   Љ вечеру у ’ерехова началась мучительнаЯ, до черноты в глазах, мигрень.
Ћн лег и заставил ’асю лечь, просил ее заснуть, сказав, что пирамидон  ему
в таких случаЯх не помогает и что  он  попытаетсЯ  заснуть,  чтобы  прошла
головнаЯ боль. Ћна задремала, но, открыв глаза, увидела, что он  не  спит,
лежит, закусив губы, с резко обозначенными морщинами на лбу  и  на  щеках.
Ћна вскочила, босиком, в ночной рубашке, нагнулась над ним.
   - Ќе можешь заснуть?
   - ‘пи, ’асенька, - ответил ’ерехов  и  погладил  ее  по  руке,  -  спи,
миленькаЯ. “ менЯ разболелась голова.
   ’асЯ разыскала в его чемодане анальгин, налила воды  в  стакан,  подала
ему.
   - Џрости менЯ, - прошептал он, закрываЯ глаза и сдвигаЯ брови, - прости
менЯ, Я никуда не гожусь.
   - —то ты говоришь! - воскликнула ’асЯ, опускаЯсь рЯдом с ним на колени.
- ‘пи, пожалуйста, сейчас тебе станет легче, сейчас все пройдет. ’ебе  уже
лучше.
   - Љак мне стыдно, что ты не спишь из-за менЯ, - медленно проговорил он.
- „октор мой милый, не стой босыми ножками, ложись.
   Ћн вздохнул.
   - Ќожки босые у тебЯ, ложись, - повторил он.
   “ ’аси сжалось сердце. Ћна легла, натЯнула одеЯло, но спать  не  могла.
‘коро у нее заболела голова. ќто случалось  редко,  и  она  подумала,  что
теперь, наверно, всегда она будет испытывать то же, что испытывает он.
   - Џотом она стала угадывать его мысли.
   Ќа следующий день за завтраком Ђндрей Ќиколаевич ей сказал:
   - џ хотел бы подарить тебе колечко.
   - џ знаю какое, - улыбнулась ’асЯ.
   - Ќу?
   - Ѓирюзовое колечко?
   - Љто ты? ‚едьма?
   - џсное дело, ведьма, - прошептала она.


   Џутешествие продолжалось  несколько  дней.  Ќо  им  казалось,  что  оно
началось давным-давно, и они старались не думать, что скоро оно кончитсЯ.
   - ‘транно, стоит мне проснутьсЯ, как ты тоже открываешь  глаза.  Ћтчего
это? - спрашивал Ђндрей Ќиколаевич.
   - Џотому что Я люблю тебЯ, - отвечала ’асЯ.
   - Ђ Я тебЯ. Ќо что это за чудо: когда б Я ни проснулсЯ,  ты  открываешь
глаза. € глаза совершенно чистые, Ясные, прозрачные, как будто и не спала.
Џтица моЯ роднаЯ. Љак бы хорошо,  если  б  сломалсЯ  винт.  —то-нибудь  бы
сломалось, и  мы  бы  с  тобой  так  плыли  и  плыли,  -  повторЯл  Ђндрей
Ќиколаевич. - Џлыли бы и плыли.
   ‚ другой раз он сказал:
   - џ бы хотел за борт вниз головой.
   ’олько раз он сказал:
   - €мей в виду, что Я все понимаю. ‚се абсолютно. € как тебе  трудно,  и
то, что ты молчишь.  Ќо,  честное  слово,  жизнь  человеческаЯ  достаточно
тЯжела и печальна - стоит ли нам самим делать ее еще сложнее и  печальнее?
Ќе надо ни о чем горевать.  ‘пасибо  тебе  за  твое  молчание  и  за  твою
веселость. ‡а твою молодость. ’ы счастье, которого Я не заслужил. Љак  это
в стихах? "€ может быть - на мой закат печальный  блеснет  любовь  улыбкою
прощальной". ‚от ты мне блеснула и светишь мне. €, пожалуйста, никогда  не
думай, что Я чего-нибудь не замечаю, чего-нибудь не вижу. џ все вижу,  все
замечаю и за все благодарен тебе.
   ‚от и все, что было  сказано  между  ними  об  их  отношениЯх.  Џравда,
гораздо больше пушкинских строк Ђндрей Ќиколаевич любил  повторЯть  строки
шекспировского сонета: "“ж лучше грешным быть, чем грешным слыть".
   ’а бесшабашность, с  какою  он  исповедовал  свое  отношение  к  жизни,
обескураживала ’асю.
   "Џусть все будет хорошо", - повторЯл он. €ли: "‚се будет очень хорошо",
- и ’асЯ повторЯла эти слова за ним, как заклинание.
   ‘муглое лицо ЂндреЯ Ќиколаевича  было  всегда  веселым.  Ћн  как  будто
владел тайной хорошего настроениЯ, хотЯ  можно  было  не-сомневатьсЯ,  что
неприЯтностей и трудностей у него хватало. "’ак и надо, так и  Я  буду.  €
все будет хорошо, - продолжала  повторЯть  ’асЯ.  -  ’олько  бы  папа  был
здоров".
   Ќо иногда заклинание неожиданно терЯло силу. € тогда ей казалось, что у
нее не хватит сил так жить.
   Љогда  до  Њосквы  оставалось  несколько  часов,  она  заплакала.   ќто
произошло в ресторане за завтраком. ‘лезы капали на платье,  на  загорелые
руки, на скатерть, в тарелку на котлету. Ћна с ожесточением жевала жареную
картошку.
   Ђндрей Ќиколаевич улыбалсЯ.
   - ђевут и не терЯют при этом аппетита. ‘колько тебе лет? ’ы не  знаешь?
Џерестань, ’асенька, нам же было так хорошо вместе. ’ы моЯ  умница,  самаЯ
красиваЯ, самаЯ веселаЯ. “лыбнись скорей. џ не могу видеть твоих слез.  Ќе
плачь никогда. Њы с тобой не расстаемсЯ, Я еще долго буду в Њоскве,  потом
уеду и почти сразу снова приеду.
   Ђндрей Ќиколаевич допустил незначительную ложь. Ќо он считал, что  ложь
- средство полезное и необходимое в человеческом общежитии. Ћн  даже  ’асе
сказал, что ему придетсЯ иногда лгать. "„лЯ твоего же спокойствиЯ.  ’олько
тогда, когда тебе от этого лучше. € ни в каких других случаЯх. Џойми это".
ЏонЯть это было невозможно, но пришлось улыбнутьсЯ.
   “спокаиваЯ ’асю, Ђндрей Ќиколаевич сказал, что пробудет в Њоскве долго,
на самом же деле он не мог оставатьсЯ больше трех дней. € в эти три днЯ он
будет занЯт бешено. Љогда попадаешь в  ѓосплан,  всегда  оказываетсЯ  куча
вопросов, которые надо решить, оттуда быстро  не  вырвешьсЯ.  Њинистерство
расформировали. ‘тарый хозЯин  уходит,  его  немного  жаль.  ‡авод  был  в
министерстве на хорошем счету, а длЯ  самого  ’ерехова  были  открыты  все
двери.  Ћн  улыбалсЯ,  вспоминаЯ  перемещениЯ  многих  своих  приЯтелей  и
знакомых, волнениЯ их жен, которым не хотелось покидать столицу, оставлЯть
уютные квартиры. ‘ам  ’ерехов  когда-то  распрощалсЯ  с  Њосквой  легко  и
решительно. Ћн любил город и столичную жизнь, но считал, что  "лучше  быть
первым в деревне...", а кроме того,  стремилсЯ  к  живому  делу.  ‘кромное
место в Њоскве не устраивало  его.  Ћн  считал,  что  здоровый  мужчина  в
расцвете лет не должен просиживать штаны в  кабинете,  даже  если  кабинет
большой и красивый, а кресло мЯгкое и удобное.
   Ћн  улыбалсЯ,  думаЯ  об  одном  своем  приЯтеле,   веселом   толстЯке,
несостоЯвшемсЯ оперном певце,  ныне  начальнике  управлениЯ,  о  другом  -
замминистра. Ћба попали в совнархоз,  который  стал  теперь  полновластным
хозЯином над его, ’ерехова, заводом. —то ж, он ничего не имел против,  они
всегда  работали  дружно  и  теперь  работают   дружно.   ‘коро   отстроЯт
комфортабельный дом, куда переедут все новые работники совнархоза и где не
будут уж так сильно тосковать по своим московским квартирам. —ерт  возьми,
старость, люди привыкают к насиженному месту. ђаньше, когда были  молодые,
ничего не надо было. Ќи о какой мебели не помышлЯли - кровать  и  стол,  а
теперь вон кафелем на кухне стали интересоватьсЯ. Ѓез кафелЯ кухнЯ уже  не
нравитсЯ.
   ’ерехов умел говорить  о  людЯх  остроумно  и  зло,  ’асЯ  замечательно
слушала. Ќе то что жена, ’амара Ѓорисовна, котораЯ уже наперед знала,  что
он скажет дальше, и перебивала его.  ’асЯ  задавала  вопросы,  удивлЯлась,
смеЯлась и никогда не перебивала. Ћдно удовольствие было ей  рассказывать.
‡а эти дни на теплоходе она стала такой близкой! Ћна решилась на  свЯзь  с
ним и ни разу ни одним  словом  не  упрекнула  его,  хотЯ  он  видел,  как
минутами ей было тЯжело. „а, всЯ эта историЯ становилась не похожей на то,
что у него бывало раньше. ‘ейчас ’асЯ поплакала недолго, вытерла  слезы  и
постаралась улыбнутьсЯ. Ћн, конечно, не плакал, но и ему было грустно.
   ‘пустЯ четыре днЯ ’ерехов ждал ’асю в гостинице "Њосква", чтобы  вместе
ехать в аэропорт.  ЏредстоЯло  прощание,  которое  страшило  ’ерехова.  Ћн
боЯлсЯ слез ’аси, ее глаз,  ее  отчаЯниЯ,  он  расхаживал  по  просторному
номеру и морщилсЯ, придумываЯ, как будет утешать ее, что ей соврет.
   - џ пришла, - услышал  он  ее  голос.  Ћна  неслышно  открыла  дверь  и
подбежала к нему. Ћна поцеловала его, и он уловил запах лекарств.
   -  ‡дравствуй,  здравствуй,  мое  воскресенье,  -   проговорил   Ђндрей
Ќиколаевич, радуЯсь, что видит ее, не понимаЯ, как он  будет  дальше  жить
без нее. "Ќаверно, Я старый дурак, выживший из ума. џ  не  могу  жить  без
нее". - ’ы мое воскресенье, - повторил он. - Џонимаешь?
   ’асЯ молчала. Ќеужели сейчас он уедет, а она останетсЯ?
   - „ай Я на тебЯ хоть посмотрю. –елый день  Я  тебЯ  не  видел.  —то  ты
делала целый день?
   Ћна дала себе слово не портить прощаниЯ  слезами.  …ще  оставалось  два
часа, еще что-то было впереди. Ћни приехали в аэропорт, еще осталось сорок
минут. …ще полчаса.
   - џ скоро приеду. џ буду писать. ‡вонить, ’асенька!.
   - „а, да, конечно.
   - ‘кажи мне что-нибудь хорошее на прощание.
   - џ умру без тебЯ.
   - Ќеплохо. …ще скажи. —то-нибудь в этом роде.
   - џ умру без тебЯ.
   - Њы расстаемсЯ на несколько дней. •орошо?
   - Ћчень.
   - ’ы менЯ не разлюбишь?
   Ћн еще мог шутить. ’асЯ молчала.
   Ћтлетающих пригласили пройти к самолету. …ще осталось  посмотреть,  как
он идет по дорожке, оглЯдываЯсь. € все. Ѓольше ничего не осталось.
   ’ерехов последний раз взглЯнул на маленькую светлую фигурку на ступенЯх
аэровокзала и помахал рукой. Ћна  будет  ждать.  Љогда  теперь  он  сможет
вырватьсЯ в Њоскву? —то-то трудной становитсЯ эта любовь...


        20

   ‘амолет всегда успокаивал ЂндреЯ Ќиколаевича. ‘ тех пор как он  перешел
в разрЯд людей, которые в силу своей занЯтости никогда не ездЯт поездом, а
только летают, он полюбил самолет. …му нравилось идти к самолету с  легким
чемоданчиком, а то и просто с портфелем, с газетами, торчащими из  кармана
пальто. Ќравились спутники в самолете. …го восхищали новые аэровокзалы,  и
он всегда пользовалсЯ возможностью выпить на остановке  рюмку  коньЯку  и,
повеселевший, покрасневший, легкой походкой  возвращалсЯ  на  свое  место.
‘перва усердно смотрел в окно, следЯ  за  тем,  как  поднимаетсЯ  самолет,
нетерпеливо  ждал,  когда  можно  будет  закурить.  Џотом,  если  не  было
поблизости симпатичной молоденькой пассажирки, засыпал и спал до следующей
посадки.
   ‚ этот раз Ђндрей Ќиколаевич  не  испытывал  обычного  удовольствиЯ  от
полета. ‘ тоской, с чувством утраты смотрел в окно.
   ‚зглЯнув на крыло самолета, Ђндрей  Ќиколаевич  заметил,  что  вытекает
масло. ’емно-коричневое, густое, принадлежащее продукции его  завода,  оно
искристым ручейком текло по крылу.
   - Њасло вытекаем - показал он  своему  соседу,  немолодому  человеку  с
гладко выбритым мЯгким лицом артиста.
   ’от сказал:
   - Ќе люблю летать, - и пристально  посмотрел  на  ’ерехова,  как  будто
пыталсЯ вспомнить, знакомы они или нет.
   - Њотор раздерет, - произнес голос сзади.
   - Ќе раздерет, - усмехнулсЯ ’ерехов. - Ќе бойтесь.
   Ћн закурил, глубоко затЯнулсЯ и  прикрыл  глаза,  заподозрив  в  соседе
желание разговаривать. …му разговаривать не хотелось. Ћн думал о ’асе.
   “же давно не переживал ’ерехов ничего подобного,  думал,  что  навсегда
забыл, как это бывает. Љазалось, что это случаетсЯ в жизни только один раз
и не повторЯетсЯ. Ђ вот повторилось, да с такой силой,  что  он  растерЯн.
„ома ждет его жена, которую он уважает  и  любит,  Ќу,  скажем,  любил,  и
никогда не сможет обидеть ее и никогда не бросит. € все мысли на эту  тему
надо прекратить.
   Ћн стал думать о жене. ‚  войну  ’амара  Ѓорисовна  пошла  работать  на
завод, где он был главным инженером. “  нее  были  тогда  белокурые  косы,
стройнаЯ фигура, голубые прозрачные глаза и белаЯ кожа, которую она  умело
оберегала от южного солнца. Ћна была всегда очень нарЯдна. ’огда на заводе
были  почти  одни  женщины,  пропыленные,  закоптевшие,  почерневшие.  Ћни
осудили ее. Ќо очень скоро ее полюбили за доброту, за ум, за энергию. „аже
стали гордитьсЯ ею. ’ерехов помнил, как неожиданно заговорили на  собрании
о том, что с приходом ’амары Ѓорисовны многие стали  лучше  работать.  …го
самого жена в войну поражала.  ‘колько  она  работала!  Ћна  была  хрупкаЯ
женщина, не отличалась особым здоровьем, а войну прошла на одном  дыхании,
как боец, не останавливаЯсь, ровным шагом, не повышаЯ,  не  снижаЯ  темпа.
Ћна взЯла на воспитание девочку, у которой  погибла  мать  при  взрыве  на
промыслах. Џосле войны эту девочку забрал отец, вернувшийсЯ с  фронта.  ‡а
всю совместную жизнь ’ерехову нечем упрекнуть ’амару Ѓорисовну.  Ћна  была
ему другом, была легким человеком, хорошей женой. Ћна работала,  не  жалеЯ
себЯ, хлопотала по дому, воспитывала сына.
   ‘ын вырос и обожает мать, гордитсЯ ею. ’аков итог... ‚оспоминаниЯ  были
неЯсными и почти насильственными. Љак будто человек говорил себе: "„а, да,
смотри, вот это так, именно так, знай, помни и не вздумай  забыть.  Џомни,
как ты болел, а она за тобой, ухаживала. Џомни, как ты радовалсЯ  рождению
сына. Џомни, как она помогала в  те  твои  дни,  когда  ты  из  утильсырьЯ
выбирал и чинил моторы. ‚спомни, как вы спали на раскладушке,  похожей  на
железную гармошку, а сын спал рЯдом в колыбели из чемодана  и  чихал,  как
взрослый человек. Љак ты бежал к ней  с  новостЯми  и  никогда  не  боЯлсЯ
огорчить ее неприЯтностЯми, потому что она их не боЯлась.  Ќе  дрожала  за
свое благополучие, не ездила на казенной машине..."
   ЏредстоЯло  решить  вопрос,  можно  ли  жить   воспоминаниЯми.   Ђндрей
Ќиколаевич опЯть закурил и опЯть поймал на себе взглЯд соседа. "—то ему от
менЯ надо?" - подумал Ђндрей Ќиколаевич, рассматриваЯ  остроносые  ботинки
соседа, узкие ворсистые брюки, лиловатый пиджак из какой-то необыкновенной
материи. "‡аморскаЯ одежда, - решил ’ерехов.  -  ’оварищ  возвращаетсЯ  из
заграничной командировки. Ќо он русский, не иностранец".
   ‘осед все-таки, заговорил с ’ереховым.  Ћн  оказалсЯ  русским,  который
давно живет в Ђмерике и приехал на родину в гости на  месЯц.  Ћн  летел  к
сестре.
   ’ерехову последнее времЯ приходилось часто встречатьсЯ с  иностранцами.
Ћн любил принимать делегации на  заводе,  любил  показывать  завод,  вести
тонкую дипломатическую беседу,  угощать  вином,  фруктами,  давать  ужины.
џзыков иностранных он как следует не знал, хотЯ техническую  литературу  -
английскую и немецкую - читал. “ ’ерехова было свое понимание  дипломатии:
главное - показать широту и обаЯние.
   Ќи египетские нефтЯники,  ни  английские  государственные  деЯтели,  ни
представители  американских  фирм  нефтЯного  оборудованиЯ,   однако,   не
пытались посвЯтить ’ерехова в  свои  душевные  переживаниЯ.  Ђ  человек  в
самолете, глЯдЯ на ЂндреЯ Ќиколаевича воспаленными глазами, хотел говорить
о себе.
   - Ѓольше тридцати лет Я не был на родине, - сказал он.
   Ћн оказалсЯ антрепренером.  ђодину  покинул  без  каких-либо  серьезных
причин, просто хотел  привольной,  богатой  жизни,  хотел  путешествовать,
летать из страны в страну.
   - Ќу, женщины еще, конечно, - сказал он. - Љогда-то это много  значило.
Ћтец у менЯ был фабрикант, эксплуатировал рабочих, как  говоритсЯ,  но  он
никого не эксплуатировал, он был очень добрый. Ћн недавно умер в —икаго.
   - Ђ масло все течет, - произнес голос сзади.
   - Ќе обращайте вниманиЯ, - сказал ’ерехов, - пустЯки.
   - ‚ Ђмерике очень много авиационных катастроф, - сообщил сосед любезно.
   ’ерехов засмеЯлсЯ.
   - џ вижу, вы смелый человек. џ тоже был смелый... раньше. ’ак,  значит,
про отца Я вам сказал. Ђ мы были тогда такаЯ молодежь, мы жили искусством,
у  нас  были  высокие  интересы.  Њы   были   своеобразные   люди.   Ћчень
своеобразные.
   Ћн очень напирал на то,  что  они  были  своеобразными,  ему  нравилось
слово.
   - ‚ Ђмерике Я стал модным антрепренером, другом великих  артистов.  Ћни
любили менЯ. ‡а что, вы хотите знать? ‡а то, что Я был честным.
   “спех сопутствовал ему, он  научилсЯ  зарабатывать,  делать  деньги.  Ђ
тратить он всегда умел. Љрасивых женщин было  тогда  гораздо  больше,  чем
теперь, между прочим. Џро него говорили, что он "носит корону". Ќо жизнь -
это борьба, как утверждал один его старый товарищ, давно  отказавшийсЯ  от
этой борьбы.  €  вот  в  ходе  этой  борьбы  мистера  Ђкимова,  так  звали
антрепренера, объЯвили, сумасшедшим.  „вери  концертных  залов  не  только
Ђмерики -  всего  мира  закрылись  перед  ним,  всех  оповестили,  что  он
рехнулсЯ. ‚еликаЯ конкуренциЯ погубила его, он оказалсЯ слабее.  …го  даже
упрЯтали в сумасшедший дом,  где  сидели  настоЯщие  сумасшедшие,  которые
лаЯли и мЯукали. Џотом его взЯли оттуда. †ить стало тЯжело. Љорона упала с
его головы. Њежду тем жизнь неслась вперед так стремительно, так изощренно
технизировалась, что он за нею не поспевал и, что самое главное, жизнь эта
перестала ему нравитьсЯ.
   - Ѓоже мой, - сказал он ’ерехову, - люди теперь разучились слушать. Ћни
отвечают уже на первые пЯть слов, а остальные двадцать пЯть они не слышат.
—то будет дальше? …сли бог все-таки существует, как он допустил, что  люди
перестали думать? Ќажатием  пальца  на  кнопку  они  освобождают  себЯ  от
необходимости думать. ђазве это не ужасно? Ђ ведь мозг ржавеет так же, как
ржавеют машины. …сли человек перестанет двигатьсЯ,  он  разучитсЯ  ходить.
…сли человек перестанет думать, он перестанет быть человеком. ‚ы понимаете
менЯ?
   ‹ьвинаЯ седаЯ голова соседа едва заметно трЯслась,  выцветшие,  некогда
Ярко-голубые глаза наполнЯлись слезой. ‘тарость, одиночество  были  в  его
глазах.
   - ‚ы  знаете,  что  такое  машина,  что  такое  технологиЯ  всей  жизни
насквозь?
   Ћн так и сказал "технологиЯ всей жизни". Ћн был уверен,  что  весь  мир
развиваетсЯ по этому пути, ‘‘‘ђ тоже.
   - Џока этого еще у вас нет, но Я предчувствую, что будет. €  тогда  мир
погибнет.
   - ‡ачем же так мрачно? - пошутил ’ерехов. - џ другого мнениЯ.
   - ‚ы слепы, вы ошибаетесь! - живо воскликнул  мистер  Ђкимов.  -  Ћчень
ошибаетесь. ‚ы младенец, который ничего не боитсЯ, потому  что  ничего  не
знает. Ђ Я очень старый человек, Я знаю все, но у менЯ нет  сил.  Ќе  могу
никого предупредить об опасности, менЯ не слушают, мне не  верЯт,  считают
чудаком и юродивым. Ђ-а-а-а! - простонал он и откинулсЯ в кресле.
   ‘амолет снижалсЯ.
   - ‚от Я и долетел, - сказал он. - ‘ейчас Я увижу свою сестру. “ нее муж
и дети. ‚се мое кровное. Ѓоже мой, боже мой, всЯ моЯ жизнь - это тоска  по
родине. ‘ловами выразить нельзЯ. Њузыкой, может быть. Ђ здесь... здесь все
говорЯт по-русски, и это потрЯсает  мое  старое  сердце.  Ќе  судите  менЯ
сурово. Џрощайте.
   Ђндрей Ќиколаевич медленно пошел  по  направлению  к  аэровокзалу.  ќто
последнЯЯ посадка. ‘ледующаЯ - дома. ‚сегда он дрожал от нетерпениЯ, желаЯ
скорее добратьсЯ с московскими новостЯми, впечатлениЯми, подарками.
   ‘обственно, это уже почти дом. Џогода здесь всегда была такаЯ же, какаЯ
ждала его дома. € запахи были схожи. € здесь и  там  пахло  горЯчей  сухой
травой,  полынью,  мЯтой,  нефтью.  ‡десь  всегда  можно  было   встретить
знакомых, которые летели в Њоскву. ‡десь он знал буфетчицу  и  швейцара  в
ресторане.
   Њистер Ђкимов скрылсЯ из  виду.  ЏечальнаЯ  судьба  промелькнула  перед
глазами ’ерехова. Ќевольно задумаешьсЯ над самим собою хоть на  мгновение.
Ќо  только  на  мгновение,  потому  что  уже  давно  пора  отрЯхнуть   все
посторонние мысли, не относЯщиесЯ к делам. €зотов все еще в Љуйбышеве,  но
он вернетсЯ на  завод,  придет  к  нему.  „а,  неприЯтно.  ’асЯ  была  его
невестой, они любили  „руг  друга.  ЏридетсЯ  встретитьсЯ...  решать  дела
реконструкции. ‚ конце концов никто не виноват, что так случилось.
   —то там, на заводе? Ћн подумал о  строительстве  новой  железнодорожной
ветки.  ‘о  стороны  восточной  проходной.  Ѓеда  с  путЯми  сообщениЯ,  с
погрузкой-разгрузкой.  Ќеправильный   это   принцип   -   сперва   строить
производственную площадку, а потом подъездные пути. …сли еще  когда-нибудь
судьба приведет строить завод, скольких ошибок  можно  будет  избежать!  €
’ерехов, прогуливаЯсь по открытому степному аэродрому, вдруг ощутил острое
юное желание все начать сначала. •оть  еще  один  раз  в  жизни.  Џустырь,
геодезисты, временные, пахнущие краской, неудобные  дома  вместо  обжитых,
обставленных квартир, новый гигантский завод, такой, как этот, только  еще
больше, комбинированные установки, автоматика. Ѓытовые  помещениЯ  сделать
просторные, светлые, в кафеле, с метлахской  плиткой.  Ћгромные  подземные
резервуары. ђЯдом чтобы были заводы нефтехимии.
   Џосле   „вадцатого   съезда   наконец-то   стали   всерьез   заниматьсЯ
производством  синтетического   каучука,   моющих   средств,   спирта.   Ђ
искусственные смолы - это золотое дно. Ђндрей Ќиколаевич часто ловил  себЯ
на том, что на любой бытовой предмет смотрит с одной точки  зрениЯ:  может
он быть заменен искусственным материалом или нет? € приходил к  убеждению,
что все можно  заменить.  Ћн  вынул  из  кармана  записную  книжку.  ’аких
книжечек он купил двадцать штук и вез  домой,  чтобы  подарить  товарищам.
Ћбложка была из полиэтилена, ЯркаЯ, голубаЯ, ’ерехову очень нравилась.
   ‚ыйдЯ на площадь перед  аэровокзалом,  Ђндрей  Ќиколаевич  остановилсЯ,
помахал рукой самолетному спутнику. ‘тарый антрепренер  шел,  обнЯвшись  с
сестрой, тучной женщиной с пышной прической, они поддерживали друг друга и
шли медленно, спотыкаЯсь, а дети, племЯнники, бежали впереди  с  криком  и
смехом, толкали ногами какую-то-бутылку и не обращали на взрослых никакого
вниманиЯ.
   Њимо  ’ерехова  прошли  двое  мужчин  с  портфелЯми,  донессЯ   обрывок
разговора.
   - ...‘обрали собрание - Ѓоголепова прорабатывать.  ѓде  Ѓоголепов?  Ќет
Ѓоголепова!..
   Ђндрей Ќиколаевич засмеЯлсЯ,  а  услышав  собственный  смех,  удивилсЯ.
ѓосподи, сколько лет он не бродил так, засунув руки в карманы, по  площади
незнакомого города, не шаталсЯ вольной птицей, не  прислушивалсЯ  к  чужим
разговорам, не провожал взглЯдом случайных прохожих. Ћн знал, что про него
говорили; "Ќаш директор пошел, понес собственное достоинство". Ћн смеЯлсЯ,
считал, что ничего плохого нет, что так говорЯт.  Ђ  хорошего  мало,  если
разобратьсЯ. ’асЯ права. …сли бы она была с ним... …му предлагали ехать за
границу,  возглавить  строительство  нефтеперерабатывающего  завода  -  он
решительно отказалсЯ. „алекие страны не манили его, он и думать не хотел о
том, чтобы ехать за рубеж, даже ненадолго. Ћн был недавно в Ђнглии,  писал
потом в отчете: "...на заводе мы не заметили дымка даже  меньше  дымка  от
папиросы". ‡авод, завод, завод - вот что он видел в Ђнглии. Ђ с ’асей  ему
были бы интересны люди.  Ћна  смотрела  на  мир  с  молодым  любопытством,
которое не могла скрыть, даже если хотела. Ќадо  быть  смелым,  признатьсЯ
себе, что она действительно молода, а он уже не  очень  молод.  Љто-то  из
приЯтелей недавно рассказывал, что  в  џпонии  есть  день  старика.  ’акой
праздник, когда веселЯтсЯ старики, когда старикам разрешаетсЯ считать себЯ
молодыми. Ђндрей Ќиколаевич ненадолго разрешил себе считать себЯ  молодым,
но следующаЯ остановка самолета - дом, праздник старика окончен.
   “личнаЯ сцена заставила его обернутьсЯ и даже остановитьсЯ.  Ћн  увидел
юношу и девушку. Ћни стоЯли у невысокой ограды аэродрома и прощались. Њира
не существовало, только их прощание. ѓорЯ в мире не  существовало,  только
их горе. „евушка держала руки юноши в своих, то прижимала их к  губам,  то
опускала ‘ветловолосую голову на его руки. „евушка не плакала, серые глаза
ее были сухими и выражали ту степень горЯ, при которой  невозможны  слезы.
‹ицо юноши было напрЯженным, страдающим, глаза устремлены  в  одну  точку,
губы сжаты. Ћба были такими непостижимо  молодыми,  такими  прекрасными...
—то заставлЯло их расставатьсЯ? Џочему они, они-то? ‹юди проходили мимо  и
оборачивались. Ћбнаженное горе этих двоих  вызывало  у  прохожих  зависть.
Љакие еще чувства могло  вызвать  это  молодое  горе?  Њожно  было  только
завидовать, что юноша и девушка могут стоЯть так у забора, на виду у всех,
что девушка может так смотреть на юношу, так  держать  его  руки,  так  не
замечать и не слышать ничего.
   Ђндрей Ќиколаевич остановилсЯ, пошел, обернулсЯ еще раз. ’е двое стоЯли
все так же. Ђндрей Ќиколаевич сделал еще несколько шагов и в последний раз
посмотрел.  ћные,   стройные,   смугло-румЯные,   они   были   по-прежнему
неподвижны. €м ни до кого не было дела. Ћни были  на  этой  площади  самые
счастливые, хотЯ думали, что они самые несчастные.


        21

   Ћн ошибсЯ. …го вина, его ошибка. € он справитсЯ с нею. ‘лава богу,  что
все разломалось сейчас, а не потом.
   ‘ейчас только нужно времЯ, чтобы шли, уходили дни дальше от  того  днЯ.
Ћн справитсЯ, - не с изменой ’аси, что об этом думать, -  надо  справитьсЯ
со своей ошибкой. ’асю он презирал. Ћн любил не ее,  другую  женщину.  ’а,
которую он любил, _не могла_ увлечьсЯ