у  свЯтыню,
подновить ее, заменить подгнившие части, и, когда тебе поверЯт,  тогда  уж
твоЯ волЯ,  пригонЯй  людей  с  ломами  и  не  зевай.  Љруши,  ломай!  ‚от
знаменитое начало Ќагорной проповеди: "Ќе  нарушать  законы  Я  пришел,  а
исполнить", а вот конец: "‚ы слышали, сказано древними: "ненавидь  врага",
а Я говорю: любите врагов, благословлЯйте проклинающих  вас,  благотворите
ненавидЯщих и гонЯщих вас". ‡дорово? Ђ все вместе это  называетсЯ  "скорее
погибнет землЯ и небо, чем потерЯетсЯ хоть одна йота из закона". Ќу  какаЯ
же тут йота? ’ут уже все полетело. ’еперь представьте себе состоЯние  мира
в то времЯ и скажите, разве эти заповеди в устах галилеЯнина не устраивали
Џилата? ‚едь это за него, оккупанта, предписывалось молитьсЯ и любить его.
€ разве Џилат - человек государственный, знающий ‚осток и страну,  которую
он замирЯл, - не понимал, что это и есть та самаЯ  сила,  на  которую  ему
надлежит оперетьсЯ? Ђ что •ристос именно сила - это он чувствовал.  ‘мутно
чувствовал он и другое: всЯкаЯ кротость - страшнаЯ сила.  ‚ы  не  помните,
кто это сказал?
   - ’олстой, наверно?
   - Ќет. „остоевский. Ћн в последние годы много думал о •ристе, только не
знал, как же с ним поступить, и проделывал с ним разные опыты. ’о оставлЯл
ему кротость и любовь, а бич и меч отбирал как лишнее, и получалсЯ тогда у
него  ‹ев  Ќиколаевич  -  кнЯзь  Њышкин  -   личность   не   только   Явно
нежизнеспособнаЯ, но и губительнаЯ длЯ всех его любЯщих;  потом  возвращал
ему меч, а все остальное отбрасывал - и получилсЯ ‚еликий  инквизитор,  то
есть •ристос,  казнЯщий  •риста.  Ќо  Џилат  в  этом  отношении  был  куда
реалистичнее и „остоевского, и его инквизитора: •риста он  понимал  таким,
каким он был, и такой •ристос ему подходил.
   - Ђ значит, революционную, разрушительную силу проповеди •риста он даже
не подозревал?
   - Ђ кто тогда мог что подозревать? € много позже никто  в  ней  не  мог
разобратьсЯ. —ерез сто лет Џлиний Њладший пыталсЯ было уЯснить  себе,  что
это такое, но ничего, кроме "дикого суевериЯ, доведенного до  абсурда",  в
нем так и не увидел. ’ак он и написал императору ’раЯну. Ђ ’ацит выразилсЯ
и того чище: "Ќенавистные за  их  мерзости  люди,  которых  чернь  назвала
"христианами". € дальше (дело идет о пожаре ђима): "Ћни  были  уличены  не
столько в поджоге, сколько в ненависти к роду человеческому".  –итирую  по
памЯти и поэтому не совсем точно. ’ак вот как думали и писали о христианах
утонченнейшие, умнейшие, светлейшие умы человечества, и  уже  через  много
лет после казни €исуса. Ќо Џилат так не  думал.  Ћн  знал:  этот  бродЯчий
проповедник ђиму очень нужен. …го слушают, ему  верЯт,  за  ним  идут.  Ћн
способен создать новую космополитическую религию, приемлемую  длЯ  власти.
ЋшибсЯ он или нет - и до сих пор неЯсно. ЊнениЯ об этом  разошлись  резко.
’ак вот - втораЯ причина, но была еще и третьЯ:  какого  дьЯвола  они  его
пугают и шантажируют?  Џочему  он  должен  исполнЯть  роль  синагогального
палача? “ них отнЯто jus gladii, право меча,  так  вот  они  хотЯт  снести
неугодную им голову его руками. ђуками римского патрициЯ!  „а  иди  они  к
‚ельзевулу! Ђ сколько они ему гадили! ђаботы по строительству  водопровода
и то сорвали! Ћни ведь свиньи, им чистаЯ вода ни к чему -  они  и  в  луже
вымоютсЯ, а он им хотел  провести  иорданскую  воду!  Ќе  дали!  Џодумать,
изображенье –езарЯ, боевые римские знамена - и то не  позволили  внести  в
€ерусалим! Ќе позволили, и все!  „аже  щиты  пришлось  убрать  из  €родова
дворца - на них, видите ли, портрет императора. € все им сходит с  рук.  €
он же оказалсЯ виноват: не сумел к ним подойти. „а кто  они  такие?  ђабы!
ѓрЯзные восточные собаки! ‹жецы и предатели!  €  вот  он  -  сама  персона
императора, первый человек страны - должен по их приказу и показу  казнить
этого несчастного только потому, что он нужен ему, Џилату, и именно за это
ненавистен им. € ничего не поделаешь - придетсЯ! Ђх, если бы он  был  хотЯ
бы ѓаллионом! ‡наете, кто это? ђодной брат ‘енеки.  Џроконсул  Ђхайи.  …го
резиденциЯ была в Љоринфе, и вот что там однажды случилось.  ќто  место  Я
наизусть помню: "Ќапали иудеи единодушно на  Џавла  и  привели  его  перед
судилищем, говорЯ, что он учит чтить Ѓога не по закону".  ‘лышите,  совсем
как в истории с •ристом. Ќо то был ѓаллион,  и  вот  чем  это  окончилось.
"Љогда же Џавел хотел говорить, ѓаллион сказал: "€удеи, если бы была обида
или злой умысел, то Я бы слушал вас, но когда  идет  спор  об  учении,  об
именах и законе вашем, то разбирайтесь сами,  Я  не  хочу  быть  судьей  в
этом". €  прогнал  их  от  судилища.  €  все  эллины,  схватив  начальника
синагоги,  били  его  перед  судилищем,  и  ѓаллион   не   препЯтствовал".
‚еликолепнаЯ сцена и великолепный патриций: "ђазбирайтесь  сами",  но  вот
так сказать Џилат не мог, не посмел  просто.  Џалестина  была  не  ѓрециЯ,
€ерусалим не Љоринф многоколонный, а он  не  ѓаллион,  а  попросту  Џонтий
Џилат, homo novus. € поэтому, когда он  услышал  это  страшное:  "…сли  ты
отпустишь его, ты не друг кесарЯ", он сдалсЯ, вымыл руки и казнил. ‚от как
мы с вами! „орогой мой друг, - отец Ђндрей схватил Љорнилова за  плечо.  -
‚от вы говорите: они вас вызвали и забрали у  вас  мою  рукопись.  Џотому,
мол, забрали, говорите вы, что не хотЯт они менЯ распинать. ‡начит, вы там
с теми же Џилатами говорили. ‘ теми же несчастными  Џилатами,  от  которых
ровно ничего не зависит. ‘ убийцами и резниками  во  имЯ  чужого  Ѓога!  ‘
бедным €удой, которого и простить даже невозможно, потому что не  за  что!
€бо не они все виноваты, а те ничтожества, что сидЯт за  семью  стенами  и
шлют им шифровки: "‘хвати, суди, казни!"
   - Ћх, - сказал Љорнилов, морщась от дурноты и звенЯщей боли в висках, -
о ком это вы?
   Ћтец Ђндрей нависал над ним, большой, костлЯвый, с сухим табачным лицом
и совершенно круглыми дикими глазами, такими огромными,  что  в  них  хоть
провалитьсЯ.
   € опЯть Љорнилову показалось,  что  все  это  сон,  что  сейчас  что-то
дрогнет, двинетсЯ, прорветсЯ тончайшаЯ радужнаЯ пелена, на которой все это
изображено, и он проснетсЯ в своей постели. ‘тоит только захотеть.
   - Џро кого Я говорю?  -  спросил  отец  Ђндрей  грозно  и  тихо.  -  ‚ы
понимаете, про кого! Џро этих двух.  Џро  румЯного  карлика  и  полоумного
ЊоисеЯ. Џро двух вурдалаков этих Я говорю.
   "Ќу сон, - думал Љорнилов,  -  ну  скверный,  пьЯный  сон,  сейчас  это
прорветсЯ, и Я проснусь".
   € пробормотал:
   - Ќу что вы говорите, отец Ђндрей, - какой такой карлик? Љакой  Њоисей?
Ќалейте-ка лучше мне еще.
   € тут отец  Ђндрей  вдруг  заплакал.  ‘ел,  уронил  голову  на  руки  и
тихонечко, тихонечко,  по-ребЯчески  заплакал.  ќто  окончательно  привело
Љорнилова в себЯ. "Ќичего, - подумал он, - дача пустаЯ. Ќочь. Ќикто ничего
не слышит. Ќичего!"
   - Ћтец Ђндрей! - позвал он тихонько.
   Џоп вздохнул, медленно поднЯл голову и вдруг  пристально  посмотрел  на
Љорнилова. ѓлаза у него опЯть были обычные, стариковские и только блестели
от слез.
   - ќх, милый вы мой, - сказал он горько и просто. - ‘колько  раз  Я  эту
историю рассказываю, никто ничего в ней не понимает. Ќичего! € вот вы тоже
ничего не понЯли. Ђ ведь она проста. Ћчень проста. Ќо от нее  умирают  или
предают! - …ще с минуту он с непередаваемой  горькой  улыбкой  смотрел  на
Љорнилова, а потом слегка вздохнул, подвинул графин и сказал: - Ќу что  ж!
‚ерно, выпьем еще по одной! Ќа прощанье!


   Ќа другой день Љорнилов проснулсЯ как от толчка, сел, оглЯделсЯ.  —ерт!
’ак и есть, валЯлсЯ поверх одеЯла в башмаках! Џозор,  позор!  ќтак  иногда
рухал на койку ("костьми") ‡ыбин, а он его ругал:  "—то  за  свинство,  уж
лень  даже  и  разутьсЯ!"  „а,  но  ведь  утром  ‡ыбин-то  вскакивал   как
встрепанный, и бежал на раскопки, и весь день  был  на  ногах,  а  он  вот
проснулсЯ и сидит, и башка-то у него разламываетсЯ,  и  ничего-то  ему  на
свете не надо, только  бы  никто  не  трогал.  —асы,  конечно,  стали,  но
интересно,   сколько   все-таки   сейчас   времени?   —ерез   покорЯбанное
целлулоидное окошечко  сочилсЯ  желтоватый,  как  топленое  молоко,  вЯлый
рассвет. Ћн встал, морщась и постанываЯ, дополз до цинкового бачка,  жадно
выпил одну за другой две кружки и снЯл клей с запекшихсЯ  губ.  Љак  будто
немного отлегло. Ћн сел на табуретку, и вдруг его  как  будто  подбросило!
ѓосподи! ‚едь он же пропал! ‚едь он же попал в то самое, чего боЯлсЯ!  —то
же такое было вчера? ќтот проклЯтый поп прорвалсЯ и  вывалил  все,  что  у
него было в печенках! € теперь конец  попу!  €  конец  ему,  если  он  его
покроет!  €  Љорнилову  вдруг  захотелось  сразу  же  покончить  со  всем.
Џолностью рассчитатьсЯ. Џрийти и сказать: вот  вам  еще  мои  показаниЯ  -
последние! ‚от вам еще моЯ подпись - последнЯЯ! €  оставьте  менЯ  за-ради
ѓоспода Ѓога в покое! "Џолитических разговоров не было!" ‚се! Ќе было их!
   - € надо же, -  сказал  он  громко,  -  и  надо  же  было  мне,  дураку
проклЯтому...
   Ћн встал, умылсЯ, почистил брюки, вылез на дорогу, встал на  обочине  и
поднЯл руку.
   Ћдна пЯтитонка прошла - не остановилась; другаЯ легковушка прошла -  не
остановилась; третьЯ замедлила было ход, но из нее  вдруг  выглЯнула  пара
таких развеселых пограничников, что он сразу же опустил руку.
   "‚идно, уж не судьба, - подумал он, снова карабкаЯсь в  гору.  -  Ќу  и
черт с ним. ЏонадобитсЯ - приедут. “ них это не заржавеет".
   Џриехали они за ним, однако, только через неделю. ‚ бодрое, Ясное  утро
прискакал вестовой, соскочил с лошади, лихо козырнул и вручил ему повестку
и раскрытую разносную книгу (был как раз обеденный перерыв, и  он  немного
задержалсЯ в палатке). "‚от здесь", - сказал вестовой, подаваЯ карандаш.
   Ћн прочел:

   "ѓр. Љорнилову ‚.Њ.
   ЏредлагаетсЯ ‚ам ЯвитьсЯ завтра........
   к тов. ‘мотрЯеву по делу .........
   в комнату N ............
   в качестве .............
   ‚ случае неЯвки подвергнетесь приводу".

   Ѓумага была плотнаЯ, печать крупнаЯ, и вообще как будто и  не  повестка
вовсе, а пригласительный билет на первомайскую трибуну.
   - „ень, час и минуты. ‘ейчас одиннадцать, - сказал вестовой.
   - џсно, - ответил Љорнилов, расписываЯсь. - џсно,  дорогой  товарищ!  џ
всегда за полную Ясность. - Ћн отдал книгу. - ‘кажите - Явлюсь.
   - ќто вы сами уж скажете, - улыбнулсЯ вестовой, дотронулсЯ до  козырька
и вышел из палатки.
   Ђ в  горах  уже  наступала  полнаЯ  осень.  „ожди  вдруг  перестали,  и
необычайнаЯ кроткость и Ясность проступали  в  природе.  „еревьЯ,  вершины
холмов, снежные шапки  вставали  четкие,  чеканные,  как  бы  врезанные  в
воздух. Ќо только там, вверху, над купами деревьев, и сохранЯлась еще  эта
Ясность. ‚низу же все жухло, желтело и гнулось. ‘адовые  мальвы,  серые  и
шершавые, шуршали, терлись друг о друга, и на них  было  холодно  глЯдеть.
Љорнилов согнул повестку, сунул ее в гимнастерку и пошел, пошел по  холмам
- настроение у него было опЯть отличное. ‡автра же  он  покончит  со  всем
этим и придет в музей за расчетом,  и  будьте  тогда  вы  все  проклЯты  -
раскопки, пьЯный поп, ‡ыбин, все! ‚от только, правда, „ашу жалко  немного.
Ќо он представлЯл себе,  как  утром  нежданный-негаданный  заЯвитсЯ  он  к
сестре в ее московскую квартиру на пЯтом  этаже.  "Џринимаете,  гражданка,
ссыльнопоселенного? —то? Ќикак и не узнала?" € сестра обомлеет, вскрикнет:
"Ћй, какой же ты..."  -  и  повиснет  у  него  на  шее.  Ђ  он  усмехнетсЯ
мужественно и грубовато: "—то, плох, сестра?  ’ы  спроси,  как  Я  ноги-то
унес". € прЯмо подойдет к телефону обзванивать друзей. Ћн  шел,  думал  об
этом, улыбалсЯ, и тут вдруг его позвали. Ћн оглЯнулсЯ. Ћколо тополЯ стоЯла
„аша и смотрела на него. Ћн радостно вскрикнул и подбежал  к  ней,  и  она
сама собой потЯнулась к нему. Ћни стоЯли возле ограды дома  Џотапова.  ‚от
сколько он прошагал по холмам и не заметил этого.
   - „ашенька, „ашенька, - повторЯл он, задыхаЯсь от  какой-то  высокой  и
восторженной нежности, и вдруг схватил ее за руки и завертел. -  Ќу  дайте
же, дайте же на себЯ хорошенько посмотреть! Ќу красавица же, ну полнаЯ  же
красавица! € одета как!
   (Ќа „аше, верно, было коверкотовое пальто, голубой полушалок, а в руках
сиЯющаЯ, как черное зеркало, сумка.) Ћна смутилась, а он вдруг схватил ее,
смЯл, взъерошил и звонко расцеловал в обе щеки:
   - ‚от вам!
   - Ђ  Я  ведь  вечером  собиралась  к  вам,  -  сказала  она,  осторожно
освобождаЯсь.
   - ‡ачем вечером, сейчас, сию минуту пойдем! - крикнул он. - Њне столько
нужно вам сказать!
   - € мне тоже, - улыбнулась она.
   - „а? ‚от бывают совпадениЯ! ’ак идемте же, идемте!
   - Ќет, сейчас Я не могу. Џозже, после восьми, когда дЯдЯ уедет в город.
   - Ђ не обманете? - спросил он и снова поймал ее за руку.
   - Ќет, нет, не обману. -  €  она  как-то  по-новому  улыбнулась.  -  ‚ы
знаете, менЯ посылают в Њоскву.
   - „а? - изумилсЯ и обрадовалсЯ он. - ‚от это уж по-настоЯщему  здорово!
џ ведь тоже еду в Њоскву. ‚от и будем  жить  вместе.  џ  вам  все  галереи
покажу, в театры сходим! Ћтлично!
   - „а! Њне там еще вступительные  по  мастерству  надо  будет  сдать,  -
страдальчески взглЯнула она на него.
   - ЏустЯки! ‘дадите! - …му  действительно  все  сейчас  казалось  сущими
пустЯками. - ‚от вечером Я вам дам  такой  монолог  ‹ауренсии  из  "”уенте
овехуна", что они все закачаютсЯ.
   - Ќет, правда?
   - €стинный свЯтой крест, - выговорил он серьезно и перекрестилсЯ.
   Ћна что-то хотела ему сказать, но вдруг шепнула: "„ЯдЯ!" - и отскочила.
   Ѓригадир Џотапов - сейчас в своем черном ватнике он  очень  походил  на
солидного жука-навозника, - серьезный и хмурый, зашел со стороны калитки и
стал ее отпирать. ‡а спиной у него был мешок, а в нем какие-то Ящики.
   - Ћн сегоднЯ Яблоки в Њоскву отправлЯет, - шепнула „аша.
   "Џроворен, дьЯвол", - подумал Љорнилов и спросил:
   - Ђ как он сейчас вообще?
   - €демте, идемте, он опЯть сейчас выйдет, - шепнула „аша и утащила  его
за кусты. - ‚ы это зрЯ, ‚ладимир Њихайлович, - сказала она вдруг серьезно.
   - —то зрЯ?
   - „а все зрЯ! Ќу что вы тогда мне наговорили? Ќу, помните?  €  все  это
ведь неправда.
   - „а что неправда? —то, горе вы мое?
   - Ќу что дЯдю кто-то вызывал  и  что-то  ему  там  предлагал,  все  это
неправда.
   - ‡дорово! - воскликнул он ошарашенно. - ќто он вам так сказал?
   - Ћн. € еще он сказал: "—его он к ‚олчихе повадилсЯ? Ќичего у  нее  там
интересного нет. Ћдна голимаЯ водка"! ќту ‚олчиху давно бы  и  из  колхоза
погнали, если бы не дЯдЯ. Ђ она вот как...
   ‚ голосе „аши вдруг поЯвились  какие-то  совершенно  новые  потаповские
нотки. Ќа него она не глЯдела.
   - Ќу а еще что ваш дЯдЯ говорит? - спросил Љорнилов.
   - Ђ еще он говорит, что вы напрасно свЯзались с этим попом. Ћн  горький
пьЯница. Ќаперсный крест с себЯ пропил. Ћн  всем  говорит,  что  утопил  в
море, но это он врет - пропил. Ћт него  уж  и  роднаЯ  дочь  отказывалась.
("ђаз заставили", - ввернул он.) „а никто ее не заставил, а если он  такой
отец, ну так что ж? € правильно! Ћн и в тюрьме  уже  насиделсЯ,  и  лес  в
‘ибири валил. Љ нему  участковый  прошлый  год  каждый  день  приезжал  на
мотоцикле. ‘егоднЯ он здесь, а завтра там. ђазве он вам товарищ?
   - Ђ кто же тогда мне, „ашенька, товарищ-то? - спросил Љорнилов мирно. -
‡ыбин? ’ак его тоже посадили.
   Ћна молчала. Ћн схватил ее за руку.
   - „ашенька, милаЯ, умница вы моЯ! Ќу что вы мне сейчас наговорили? —то,
сами-то вы в это верите? Ќет ведь?  Ќе  верьте  вы,  ради  всего  свЯтого,
этому! ‚сего этого нет, нет. Ќу просто  совсем  нет  на  свете.  ќто  люди
выдумали, это хмара, затмение, наваждение, стень какаЯ-то, как моЯ  нЯнька
говорила. „ошла стень эта до вас - дЯдЯ к вам ее занес оттуда, - вот вы  и
заговорили на ее Языке. Ђ он ведь вам чужой, чужой!  —то  делать,  бывают,
бывают, наверно, в истории такие полосы. Џланета наша окаЯннаЯ, что ли, не
туда заходит, или солнце начинает светить не так, не теми лучами - но  вот
сходЯт люди с ума, и все тут!
   Ћна долго молчала, а потом сказала:
   - € еще вам нужно скорее уезжать отсюда.
   Ћн усмехнулсЯ.
   - Ќу поедем, поедем! Џоедем в Њоскву!
   - Ќет, не в Њоскву, - упрЯмо ответила она, - вам надо не  в  Њоскву,  а
подальше куда-нибудь, туда, где вас никто не знает.
   Ћн посмотрел на нее.
   - ‚от это блеск! ќто что же, опЯть дЯдЯ? ‚ы, значит, в Њоскву, а  Я  от
Њосквы? ‡дорово! Ќу  скажите  ему,  чтоб  не  тревожилсЯ.  џ  вас  там  не
побеспокою. ’ак и скажите.
   Ћн повернулсЯ, чтоб отойти, но она вдруг схватила его за руку, кажетсЯ,
хотела что-то сказать, но слов у нее не нашлось, не нашлось и  дыханиЯ,  и
она только молча привалилась к нему лицом.
   - „аша? - спросил он изумленно.
   Ћна молчала.
   - „аша.
   Ћна  вдруг  взметнулась,  неловко  поцеловала  его  (так,  что  поцелуй
пришелсЯ в нос) и побежала.
   - „аша! - Ћна все бежала. - „а „аша же! Ќу хоть обернитесь!
   Ћна обернулась.
   - џ приду, Я обЯзательно приду  сегоднЯ,  ‚ладимир  Њихайлович,  ждите!
Џриду! - Ћна говорила почти шепотом, но он Ясно слышал каждое ее слово.
   Ћна не пришла. Ћн пролежал до рассвета с  открытыми  глазами,  а  утром
встал и поплелсЯ на шоссе голосовать. € только что  сошел  с  холмов,  как
увидел ‚олчиху.
   Ћна стоЯла на обочине, опустив голову, и как будто  кого-то  ждала.  Ћн
подошел поближе и тронул ее за плечо. Ћна поднЯла  голову,  посмотрела  на
него и туго улыбнулась.
   - ‚от ЂндреЯ ќрнестовича провожала, - сказала она,  -  вещички  помогла
ему снести.
   - Људа ж он уехал? - спросил Љорнилов. ("‚от еще новое дело".)
   - ’уда, на ‘евер. Ќа Ѓелое море рыбу ловить.  ђебЯта  письмо  отписали.
Џишут, приезжай скорее. Џускай, пускай  едет.  Ћн  это  любит.  Џускай.  џ
радаЯ!
   € отвернулась, чтоб не заплакать.


   Ќа этот раз в кабинете были  оба  его  хозЯина.  ‘уровцев  стоЯл  возле
открытого окна и глЯдел во двор. ‘мотрЯев растерЯнно листал какую-то папку
и что-то разыскивал. Љорнилов вошел, ‘мотрЯев отложил папку и,  воскликнув
что-то вроде "ну вот и он", "ну и легок на помине!", пошел ему  навстречу.
‚ общем, все получилось так, как будто встретились старые добрые знакомые.
Љорнилов спросил, как отдыхалось в Љрыму, ‘мотрЯев махнул рукой и ответил,
что какой там, дьЯвол, Љрым! Ћн сейчас из больницы, а не из Љрыма. „а  как
же так? Ђ вот так, очень просто - пожарилсЯ два  днЯ  на  солнышке,  да  и
нажил ни  больше  ни  меньше  как  катаральное  воспаление  легких.  ЊесЯц
провалЯлсЯ, а сейчас с утра температура нормальнаЯ, а часам к  пЯти  37,5.
‚от и губы обметало.
   - ’ак ты, значит, на бюллетене? - забеспокоилсЯ ‘уровцев. -  Ќу  так  и
надо лежать, а не ходить.
   - ЌельзЯ, - коротко вздохнул ‘мотрЯев, - дела! - Ћн кивнул  головой  на
папку. - ‚от берите-ка, ‚ладимир Њихайлович, стул, присаживайтесь, и будем
разговаривать. - Ћн распахнул  папку.  -  Ќу,  мы  собираемсЯ  докладывать
начальству и дело закрывать и только ждали вас. ‚ы принесли нам что-нибудь
новое? Ћтлично! „авайте!
   - ’олько имейте в виду, это уж последнее, - сказал  Љорнилов,  доставаЯ
тетрадку, - он уехал.
   - “ехал? - изумилсЯ ‘мотрЯев. - Љак?
   - „а вот так. ‚зЯл и уехал.
   ‘мотрЯев помолчал, поглЯдел на него.
   - Ќо это точно?
   Љорнилов пожал плечами.
   - ‚о всЯком случае, говорЯт, - Я  дважды  заходил  к  нему,  на  дверЯх
замок.
   - ‚от это здорово!  -  ‘мотрЯев  раздраженно  захлопнул  папку.  -  ќто
называетсЯ доработались! Ђ более точно ничего не знаете? Љак, когда?
   Љорнилов опЯть демонстративно пожал плечами. Ћн чувствовал  себЯ  очень
твердо.
   ‘мотрЯев посидел, подумал, похмурилсЯ и сказал:
   - Ќу ладно, давайте, что вы принесли?
   - „а черт с ним! Џусть бежит от греха подальше, - сказал вдруг ‘уровцев
от окна. - Ћн все ведь, кажетсЯ, на ‘евер, в ‘ибирь все  укатывает?  Ќу  и
скатертью дорога! ’ам люди занЯтые, им не до анонимок! —то, не так  разве?
- обернулсЯ он к ‘мотрЯеву.
   - „а, с одной стороны так, - недовольно поморщилсЯ он, - а с  другой...
Ќо вы хоть последний раз поговорили с ним начистоту?
   - „аже и на даче у него был.
   - Ћ! ’ак! ‡начит, и с дочкой познакомились?
   - „очка сейчас в ‘очи.
   - Ђ, вот почему старик разгулЯлсЯ, -  засмеЯлсЯ  ‘мотрЯев,  -  понЯтно!
Џо-нЯт-но! Ќу вы, значит, пили и опЯть весь вечер  проговорили  о  ѓосподе
Ѓоге €исусе •ристе, иде же ни плача, ни воздыханий, так, что ли?
   - Ћ всЯком мы говорили, - ответил Љорнилов сухо, ему  уж  не  терпелось
скорее отвЯзатьсЯ. - Ћ  ‘евере  он,  например,  рассказывал,  как  он  там
хирургом был, животы и пальцы резал.
   - Ћ! ‚от это поп! Ђ, Ђлеша? - весело обернулсЯ ‘мотрЯев к ‘уровцеву.  -
‚от ведь образованные времена настали! Ђ менЯ наш деревенский батюшка чуть
не утопил. Ќе заткнул ноздри и р-раз головой в купель. ‚ытащил,  а  Я  уже
пузыри пускаю. Ѓабка менЯ потом водкой оттирала.
   - Ќаверно, поп-то того... - щелкнул себЯ по горлу ‘уровцев.
   - „а уж, конечно, не без этого и поп, и отец крестный, и тетЯ, и  дЯдЯ,
вот и этот премудрый тоже, видать, пьЯница хороший.
   - Ќу, тут Я с тобой никак не соглашусь, - сказал ‘уровцев. - Ћн человек
ученый! ЂкадемиЯ! ‚он какую диссертацию отгрохал.
   - ‡начит, был •ристос? - спросил вдруг в упор ‘мотрЯев Љорнилова.
   - Ѓыл! - ответил Љорнилов.
   - Џрекрасно! Ђлексей „митриевич, - повернулсЯ он  к  ‘уровцеву,  -  это
дело надо кончать.
   - Ѓезусловно, - коротко кивнул ‘уровцев.
   - Љончать, но смотри, что получаетсЯ: вот в этой папке пЯть  докладных,
и все они кончаютсЯ на один манер:  "‚  течение  всего  разговора  никаких
антисоветских высказываний не  допускал".  Ђ  что  значит  "не  допускал"?
Џросто уходил от разговора? Њожет быть,  потому  и  не  допускал,  что  не
доверЯл, понЯл, что его выспрашивают, - ведь и такой вопрос возможен.
   - ‡аконен, - вставил ‘уровцев.
   - „а, даже законен. ‚едь времЯ сейчас того... острое.  ’ак  с  чего  мы
должны верить, что этот поп, битый-перебитый, прошедший огонь, и  воду,  и
медные трубы, и волчьи зубы,  будет,  на  тебе  пожалуйста!  вывертыватьсЯ
наизнанку? Ћн ведь не дурак! Ћн знает, что теперь за длинный Язык  бывает.
‚от поэтому он его и держит за ‡убами. Џить-то  пьет,  конечно,  а  ум  не
пропивает! —то, может возникнуть такое сомнение? Њожет, конечно, и что  мы
на него ответим?
   - џ говорил  уж  об  этом  ‚ладимиру  Њихайловичу,  -  наклонил  голову
‘уровцев.
   - Ќу и что? -  ‘мотрЯев  посмотрел  на  Љорнилова.  -  —то  вы  на  это
ответили, ‚ладимир Њихайлович? ”акты-то, факты-то где?
   Љорнилов открыл портфель и вынул тетрадку.
   - ‡десь Я набросал все очень начерно, - сказал он,  -  все  равно  ведь
переписывать. “ вас длЯ этого есть определенные формы.
   - Ќам важны не формы, а содержание, - сурово отрезал ‘мотрЯев и  строго
посмотрел на Љорнилова. - —то у вас там есть? Џоказывайте.
   "‘читаю своим долгом поставить вас в известность о том, что 25 сентЯбрЯ
сего года Я согласно вашему поручению посетил ЂндреЯ ќрнестовича  Љуторгу.
Љуторга живет у своей дочери  Њарии  Ђндреевны  ахворостовой,  работающей
агрономом колхоза "ѓорный гигант", в  избе,  расположенной  на  территории
бригады колхоза. ‚ означенный день 25  сентЯбрЯ  Љуторга,  зайдЯ  ко  мне,
сказал, что ввиду того, что дочь его уехала  в  ‘очи  встречать  мужа,  он
осталсЯ полным хозЯином и поэтому желает пригласить менЯ к себе. ЏамЯтуЯ о
поручении, данном вами, Я поспешил согласитьсЯ. Њы  отправились.  ‚  избе,
предоставленной колхозом  агроному  ахворостовой,  три  комнаты,  Љуторга
занимает одну из них и прилегающую к ней зимнюю террасу. Џока он  накрывал
стол, Я знакомилсЯ с обстановкой квартиры. Њое  внимание  привлек  книжный
шкаф. ‚ нем помимо беллетристики  находилось  собрание  сочинений  ‹енина,
"Љапитал" Њаркса и "‚опросы ленинизма" товарища ‘талина. ’ут же были книги
по медицине. Ћни, как объЯснил мне тов.  Љуторга,  составлЯют  его  личную
собственность и  доставлены  им  с  ‘евера,  где  он  одно  времЯ  работал
фельдшером в рыболовецкой артели. Ћб  этом  периоде  своей  жизни  Љуторга
рассказывал охотно. Ћн вспомнил также,  что  ему  приходилось  работать  с
крупными специалистами и учеными".
   - Ђ фамилий ведь не спросили? - с упреком покачал головой  ‘мотрЯев.  -
—то ж вы так? Њатериалы должны быть абсолютно точными и  такими,  чтоб  их
можно было в любую минуту проверить по документам.
   "Џосле этого Љуторга рассказал мне про своего отца, которого он  назвал
"старым семидесЯтником", рассказывал, что  он  ездил  к  —ернышевскому  за
правдой. Џосле этого Љуторга поднЯл тост за ‘оветскую власть  и  лично  за
товарища ‘талина. Ћн назвал товарища ‘талина "великим кормчим, ведущим нас
от победы к победе, к конечному торжеству коммунизма".  ‘огласно  заданию,
полученному от вас, Я выразил сомнение и предложил ему некоторые  вопросы,
на которые  он  ответил  горЯчо  и  искренне,  а  менЯ  назвал  маловером,
недостойным той великой эпохи, в которую мы живем".
   - € даже так? - остро взглЯнул на Љорнилова ‘мотрЯев. - Ќу и поп!
   "Џосле этого разговор перекинулсЯ  на  ученые  работы  Љуторги,  и  все
остальное времЯ мы проговорили о •ристе. Љак Я мог уЯснить  себе,  Љуторга
понимает его историю совершенно реалистически и отвергает всЯкую  мистику.
џ ни разу не услышал, чтоб он назвал •риста  Ѓогом  или  богочеловеком.  ‚
этот раз Я просидел у Љуторги около шести часов, после чего он  с  фонарем
проводил менЯ до дому. ‡а верность всего изложенного ручаюсь. ‚.Љорнилов".
   - Ђ почему  "‚.Љорнилов"?  ђазве  у  вас  нет  псевдонима?  -  удивилсЯ
‘мотрЯев.
   - Љакого псевдонима? - Љорнилов удивленно повернулсЯ  к  ‘уровцеву,  но
тот только поморщилсЯ и отмахнулсЯ.
   - Ќу ладно! - ‘мотрЯев поднЯл папку со стола и встал. - •орошо!  ќтого,
пожалуй, достаточно! Џройдемте к полковнику.


   - Џосидите здесь, Я сейчас...
   Ќа какую-то долю секунды Љорнилов увидел окно  под  волнистой  кремовой
занавеской, секретарский столик под окном, пестрый  от  всЯкой  всЯчины  -
папок, цветов, карандашей, и над ним что-то молодое, сверкающее, цветастое
-  голубаЯ  кофточка,  золотые  волосы,  чистое  лицо,  черты   тонкие   и
породистые,  как  в  кинематографе.  Џотом  дверь  с  мЯгким   придыханием
захлопнулась, и Љорнилов осталсЯ один в коридоре.  Ђ  коридор  был  узкий,
темноватый, с тускло поблескивающими зелеными стенами.  ‚  общем,  ужасный
казенный коридор, истинный  символ  тоски  и  ожиданиЯ.  Ќо  ее  поЯвление
перекрывало все. € он вспомнил, что и тогда  еще,  во  времЯ  его  первого
сиденьЯ и позорного провала, когда он подписал все,  что  ни  подсовывали,
тоже присутствовала такаЯ же женщина. Ћна легко заходила,  легко  уходила,
заходила снова, спрашивала о чем-то следователЯ, тот весело отвечал, и они
смеЯлись. ђаз она принесла ему билеты на какой-то там знаменитый  концерт,
он сперва было отказалсЯ - "некогда", - но она сказала:  "Ќу  как  вам  не
совестно! ѓде же вы это еще услышите?" - и он  сейчас  же  послушно  вынул
бумажник. ‚ообще все между ними происходило  так,  будто  подследственного
Љорнилова вообще нет, а следователь - не следователь,  а  просто  отличный
человек Ѓорис …фимович  и  сослуживица  ‘офа  или  Њура  принесла  ему  из
месткома билеты. Ђ еще посидишь, послушаешь - и вообще  покажетсЯ,  что  и
следственного-то корпуса особого, секретного, чрезвычайного  нет,  а  есть
какое-то добродушнейшее штатское учреждение  с  секретаршами,  уборщицами,
чаЯми, номерками ухода-прихода, и в нем, как и везде, дела  идут,  контора
пишет, а местком распространЯет билеты. €наче на каком  же  основании,  во
имЯ какого права человеческого и божеского поЯвилась  здесь  эта  женщина?
—то ей здесь нужно? Љто у  нее  здесь  работает  (работает!)?  Њуж?  Ѓрат?
†ених? Ћх, как ему хотелось  поговорить  с  ней  -  но  это  было  даже  и
физически невозможно: его бы попросту не услышали. € тогда  он  так  и  не
сумел разрешить это невероЯтное безнравственное чудо ее поЯвлениЯ  тут.  Ђ
потом пришло многое другое, и он совсем  забыл  о  ней.  €  только  сейчас
вспомнил все опЯть.  ’акаЯ  женщина  здесь!  ‚едь  это  же  неспроста,  не
случайно, это значит, что все в порЯдке, люди, не шарахайтесь от нас!  ‚от
местком, вот профком, вот стенгазета - все у нас так же, как и у вас.
   •орошо! Ђ фальшивка? Ђ то, что в ваших кабинетах по пЯть суток не  дают
спать? Ђ карцеры - эти проклЯтые пеналы со сверкающими стенами, где  вечно
- день и ночь, день и ночь - лупЯт диким светом лампы  с  детскую  голову,
так что под конец начинают выходить из углов белые лошади, это что?
   „а что вы, что вы, граждане! Љак вам не стыдно даже верить эдакому?  Ќе
будьте же обывателЯми! Њы мирные люди и после работы  с  семьЯми  ходим  в
концертный  зал  слушать   знаменитого   скрипача.   ‚от,   познакомьтесь,
пожалуйста, ‚алЯ, работница нашего отдела, жена моего товарища. ђазве есть
тут что-нибудь похожее на то, о чем вы говорите? ‚алЯ, а ‚алЯ?  Ќу  видите
же, она смеетсЯ! —то вы, что вы, граждане!
   „верь отворилась, и высунулась голова ‘мотрЯева.
   - Џолковник вас ждет, - сказал он ласково.
   Љабинет был огромный, чистый, светлый, с  высокими  Ћкнами  на  детский
парк. ’ам играла музыка и кто-то радостно выкрикивал: "€-раз!  €-два!  „ва
притопа! ’ри прихлопа".
   Џолковник - был он маленьким тщедушным человечком с бугристым  нечистым
лицом - сидел на другом конце кабинета за массивным столом. „ругой стол  -
очень длинный и узкий - был  приставлен  перпендикулЯрно.  Џо  всей  длине
этого стола тЯнулась  посуда  -  пепельница,  сухарницы,  полоскательницы,
вазы, большие овальные блюда; и стульев к нему было приставлено много.  ‡а
стол  тут  могло  усестьсЯ  15-20   человек.   "‡начит,   и   тут   бывают
производственные совещаниЯ", - подумал Љорнилов.
   - џ вас позову, - сказал негромко Њаленький полковник ‘мотрЯеву, и  тот
наклонил голову и вышел.
   Џолковник подождал, пока закроетсЯ дверь, потом встал,  взЯл  со  стола
знакомую Љорнилову зеленую папку и подошел к нему.
   - ќто все ваши показаниЯ? - спросил он, листаЯ бумаги.
   - Њои.
   - € эти?
   - € эти тоже.
   - Ћтлично! € вот, наконец, ваше сегоднЯшнее показание, так? - Џолковник
быстро вынул лист и пробежал его глазами. - ‡начит,  вы  утверждаете,  что
этот самый Љуторга - человек наш, советский?
   Љорнилов пожал плечами.
   - ‘удЯ по его высказываниЯм, видимо, так.
   - ‚идимо! - усмехнулсЯ  полковник.  -  "‚идимо"!  Ќе  очень  много  это
"видимо", конечно, стоит, но, во всЯком случае, вы все высказываньЯ его на
эту тему  отразили  правильно?  Ќичего  не  упустили,  не  исказили?  Ќет?
Ћтлично! ’огда Я попрошу прочесть вот это.  Џочерк  вам  знаком?  Љто  это
писал?
   - Љуторга?
   - Љуторга! —итайте!
   Љорнилов начал читать и после первых же строчек воскликнул:
   - „а что он, с ума сошел, что ли?
   - —итайте! - повторил полковник и положил на плечо Љорнилова  маленькую
сухую руку. - —итайте!
   "‚ дополнение к моему прежнему показанию могу  добавить  следующее.  15
сентЯбрЯ по вашему совету Я зашел к гр. ‚.Њ.Љорнилову и зазвал его к себе.
Љак и в прошлый раз, Љорнилов, выпив, начал хулить ‘оветскую власть  и,  в
частности, ‚ождЯ. ’ак, касаЯсь известной  речи  ‚ождЯ  "‘амое  дорогое  на
свете - человек", он оскорбительно смеЯлсЯ и иронизировал и говорил:  "‚се
это ерунда! —еловек в нашей стране ценитсЯ меньше половой трЯпки. ЊенЯ вот
взЯли и выбросили. € даже объЯснЯть ничего не стали".  †елаЯ  окончательно
уЯснить его настроение, Я позволил себе  несколько  резких  клеветнических
высказываний. ѓр. Љорнилов выслушал их с полным одобрением,  поддакивал  и
поощрЯл менЯ к дальнейшему. €з сего Я мог заключить,  что..."  -  Љорнилов
хотел перевернуть лист, но полковник положил  на  него  ладонь  и  спросил
почти сочувственно:
   - Ќу что, довольно? ќх, вы! ‚едь он же вас погубил, подлец! ‚зЯл и снЯл
с вас голову! Њы же теперь вас не выпустим отсюда!
   - „а ведь это же вранье! - вскочил Љорнилов.
   - ‘идите, сидите, - брезгливо махнул рукой полковник и забрал папку,  -
какое уж там вранье! € слушали, и поддакивали, и сами трепались.
   - „а... - опЯть вскочил Љорнилов.
   - Ќу хорошо! Ќу дадим мы вам с этим типом очную ставку,  и  что  будет?
Ќу? „а ровно ничего не будет, потому что все ведь правда.  Ќу  с  чего  бы
ему, скажите, на вас наговаривать? ‚ы что - передрались  там  спьЯну?  €ли
эту бабу не поделили? ‡ачем ему врать - объЯсните?
   - Ћчень просто. Ћн думал, что Я его продал, и вот... - Ћн осексЯ.
   - Ќу, ну, - мЯгко подстегнул его полковник. - ќто уж что-то разумное. €
вот он спешит вас опередить? ’ак? „опускаем. Ћчень,  очень  возможно.  Ќо,
значит, было в чем вам его продавать? „а?  Ќу,  да  или  нет?  -  Љорнилов
молчал. - „а! „а! „а! Ѓыло, было, ‚ладимир Њихайлович, было, дорогой! Ђ вы
нам голову морочили. „а как! ‚едь вот верно •рипушин  сказал,  что  такого
попа, как вы его описали, сразу же надо в партию принимать! Њы вам верили,
а вы нам врали!  ‚от  такие,  как  вы,  нечестные  и  малодушные,  и  сеют
недоверие между советским обществом и органами! “чат никому не верить! Ќу,
да что там говорить! Џлохо, все очень плохо,  -  полковник  махнул  рукой,
взЯл папку и ушел к себе за стол. ‚ынул ручку и что-то отметил  на  листке
календарЯ. Џотом набрал какой-то номер и  что-то  приказал.  Ђ  затем  оба
сидели и молчали. "џ верил вам, а вы мне лгали всю жизнь", -  как  ветерок
пронеслось в голове Љорнилова.  —то  это?  Ћткуда?  —ье?  †елезнаЯ  горсть
схватила и закогтила его сердце. Ћтпустила и снова сжала. €  весь  он  был
полон ржавого железа и тоски. €  тоска  эта  была  тоже  железнаЯ,  тупаЯ,
каменнаЯ. Ќе тоска даже,  а  просто  страшнаЯ  тЯжесть.  ‚се!  ‘ейчас  его
заберут. ‚от так длЯ него и закончитсЯ волЯ - без  обыска,  без  ордера  и
даже без ареста. Ћн полез в карман, нащупал семечки, погремел ими  и  чуть
не заплакал. ‚сего час тому назад он купил эти семечки у старухи на мосту,
но такое это уже было далекое, милое, потустороннее. „аша,  Яблочный  сад,
раскопки, эти семечки. Ѓоже мой, Ѓоже мой!
   Џостучали. "„а!" - сказал полковник. ‚ошли ‘мотрЯев и •рипушин.
   -  Љорнилов,  выйдите  в  коридор,  -  спокойно  приказал  полковник  и
подождал, пока дверь не закрылась.
   Ћн сидел час, другой, третий, на четвертый час двери  отворились,  и  в
коридор   посыпали   люди:   военные   -   кто   так,   кто   в    ремнЯх;
девушки-блондиночки с гривками, дамочки в пестрых кофточках;  прогрохотали
железом трое рабочих, и один  на  плече  тащил  лестницу;  затем  куриными
шажками прошелестела строгаЯ благообразнаЯ старушка, такаЯ, что ее хоть  в
президиум, хоть в храм Ѓожий. Ќа секунду перед Љорниловым всплыло  что-то,
и он подумал, что да, женщин здесь не меньше, чем мужчин.  Ќо  теперь  это
уже не удивлЯло и не трогало. ‘отрудники шли и шли  -  ему  было  неудобно
торчать на дороге, он сидел у стены, - и все они как  бы  проходили  через
него. Ћн встал и ушел к окну. ‡а окном был сосновый парк,  играла  музыка,
кричали дети, скрипела карусель. Њинут через пЯть коридор  опустел,  и  он
вернулсЯ на свое место (это было  жесткое  плоское  сиденье,  вделанное  в
стену, чтоб сесть на него, его надо было оторвать от стены: когда  человек
вставал, оно с шумом захлопывалось). ‚ это времЯ и прошли мимо него  трое:
чахлый полковник и оба следователЯ. Џолковник  говорил  что-то  не  вполне
понЯтное.
   - Ќет, нет! - говорил он и махал ручкой. - Џороги длЯ менЯ ничто! џ  ее
хоть двадцать раз перетащу. ‚от мошка - это да!
   Ћни ухнули в стеклЯнную дверь в конце коридора, и  все  опЯть  замолкло
(там, за стеклом, была лестница, и на лестничной  клетке  стоЯл  часовой).
Џримерно через час коридор снова зашумел людьми  и  опЯть  опустел,  снова
стоЯла тишина. ’олько иногда кто-нибудь из сотрудников, прижимаЯ  к  груди
бумаги, быстро проходил из одного кабинета в другой. Ћн сидел и смотрел на
окно. ќто было единственное живое пЯтно среди этих стен. Ћн видел, как оно
мутнело: из белого и золотистого становилось голубым, потом  синим,  потом
фиолетовым. Љогда оно стало совсем черным, через  стеклЯнную  дверь  вошла
медлительнаЯ седаЯ дама, похожаЯ на …катерину ‚еликую, открыла  что-то  на
стене и повернула  выключатель.  ‡ажглись  голубые  незабудки,  и  зеленые
скользкие стены матово залоснились и полиловели. …ще через  час  кабинеты,
как по команде, опЯть открылись и выпустили новый  поток  сотрудников.  Ќо
теперь это уже были плащи, коверкот и кожа. Ђ навстречу этому потоку  тек,
шурша, другой - тоже прорезиненный, коверкотовый, кожаный. ‘нова открылись
и закрылись кабинеты. —ерное окно вдруг вспыхнуло Ярким зеленым светом,  и
Љорнилов увидел в нем сиЯющую призму фонарЯ и  черно-синие  чуткие  острые
листьЯ тополей. ѓде-то пробило десЯть, потом одиннадцать. Џотом  наступила
пустота, потом сразу пробило час. Ћн было вскочил, но его ударило в грудь,
он  ойкнул,  сиденье  под  ним  щелкнуло,  и  он  сел  на  пол.  ‚се  тело
разламывалось. Ѓыло больно  дышать.  ‚едь  он  часов  двенадцать  просидел
скрючившись. Ћн оперсЯ рукой об пол, встал, растЯнулсЯ, прижалсЯ к  стене,
откинул голову и  распЯл  руки.  ’ак  он  простоЯл  минут  десЯть,  и  его
отпустило. Ћн отошел к окну и сел на подоконник. —асовой молча  глЯдел  на
него через стеклЯнную дверь. ќто был уже не тот часовой,  того  уже  давно
сменили. €  скоро  часовой,  коридор,  стеклЯннаЯ  дверь  исчезли.  —то-то
большое, горЯчее, праздничное охватило Љорнилова.  Ћн  стоЯл  на  эстраде,
кругом горели прожектора, гремел оркестр, а кто-то махал руками и  ликующе
скандировал:
   - Њузыканты, музыку! Њузыку и музыку! Њузыканты, музыку!
   € вдруг с него сорвали сон, как одеЯло. Ћн увидел людей. Ћни опЯть  шли
по коридору одни туда, другие обратно, а над ним стоЯл •рипушин и трЯс его
за плечо.


   ‘о сна он еле шел. ел и мотал головой,  чтоб  сбросить  тЯжесть,  тело
опЯть ломило. •рипушин завел его в кабинет, усадил  на  диван.  Џосмотрел,
покачал головой: "•орош, ну хорош!" Џозвонил куда-то и  приказал  принести
чаю покрепче.
   - „а ты что? - спросил он, наклонЯсь над ним как-то очень  по-простому,
по-человечески. - ‡аболел, что ли?
   - „а нет, ничего.
   - —то уж там ничего! …ле сидишь! џ же вижу!
   ‚ошла буфетчица в чепчике,  белаЯ,  скромнаЯ  и  опрЯтнаЯ,  похожаЯ  на
ѓретхен из старой немецкой книжки, поставила на край стола поднос и  стала
составлЯть стаканы.
   - ‚ы оставьте, - сказал •рипушин, - Я потом вам  позвоню.  -  Ѓуфетчица
кивнула головой и вышла. - ‚от бери чай и пей. Џей. Џей, пей, он  горЯчий.
‘овсем ведь зашелсЯ, - он прошелсЯ по кабинету. - “мнаЯ у тебЯ голова,  да
дураку досталась! —то, не так? - Љорнилов что-то хмыкнул. - ’еперь видишь,
кого ты хотел прикрыть. Ђ? Ћтца благочинного! ‚от он и  покрыл  тебЯ,  как
хороший боров паршивую свинью. ’ы хотел выказать свое благородство, а  ему
на твое благородство, оказываетсЯ, - тьфу! Џлюнуть и растереть. ќх, вы! Ќу
что, скажи, ты хотел этим доказать, ну что?
   - „а ничего Я...
   - Њолчи, молчи, противно слушать. ‚се равно ничего умного  не  скажешь.
‚от бери бутерброды, пей чай и закусывай. ќх, и загремел бы ты сейчас  лет
так на восемь в Љолыму, где закон - тайга, а прокурор  -  медведь.  ‘лыхал
такое? Ќу вот, там бы на лесоповале услышал. „а ешь ты,  ешь  скорее.  …ще
писать будем.
   - Ђ что писать-то?
   - Љак что? - удивилсЯ •рипушин. -  Љак  что?  Ћпровержение  всем  твоим
показаниЯм. € признание. Џростите,  мол,  менЯ,  дурака.  Љругом  виноват,
больше не повторитсЯ. Ќу если и после этого ты слукавишь,  сукин  сын!  Ќу
если ты слукавишь! ’огда уж лучше и в самом деле не живи на свете!  Ћрганы
раз тебе простили, два простили, а на третий раз главу прочь! ‚от так!  Ќу
что ж ты чай-то не пьешь? Џей!
   Љорнилов поставил стакан.
   - Џотом допью, скажите, что писать?
   •рипушин неуверенно посмотрел на него.
   - „а разве  ты  сейчас  что  дельное  напишешь?  ‡автра  уж  придешь  и
напишешь. Ђ пока вот тебе лист  бумаги,  садись  к  столу  и  пиши.  -  Ћн
подумал.  -  ’ак!  Џиши  вот  что:  "ЌастоЯщим   обЯзуюсь   хранить,   как
государственную тайну, все разговоры, которые велись со мной  сотрудниками
ЌЉ‚„. Ћб ответственности предупрежден". ЏодписывайсЯ.  —исло.  ‡апомни,  в
последний раз расписываешьсЯ  своей  фамилией.  ’еперь  у  тебЯ  псевдоним
будет. € знаешь какой? "Ћвод". ‚идишь, какой псевдоним  мы  тебе  выбрали.
ѓероический! Ќародный! €мЯ великого  революционера,  вроде  как  ‘партака.
’акое имЯ заслужить  надо!  ќто  ведь  тоже  акт  довериЯ!  „авай  пропуск
подпишу. Ђ теперь вот еще на той  повестке  распишись.  ’оже:  "Љорнилов".
ѓде-нибудь переночуешь и придешь завтра в одиннадцать как  штык!  ЏрЯмо  к
полковнику. ‚от увидишь, какой это человек. —естно будешь работать - много
от него почерпнешь. Ћн ученых любит. Ќу, спокойной ночи. €ди!
   Ќо когда Љорнилов взЯлсЯ за ручку двери, он остановил его опЯть.
   - ’ы вот что, - сказал он серьезно, подходЯ.  -  ’ы  в  самом  деле  не
вздумай теперь еще финтить. ‚едь к  кому  тебЯ  полковник  пошлет,  ты  не
знаешь, так? Ђ без проверки он тебЯ теперь не оставит. Ћн десЯть раз  тебЯ
проверит, понЯл?
   - ЏонЯл, - ответил Љорнилов.
   - Ќу вот, не прошибись, чтобы опЯть не вышло такого же!  Ѓольше  пощады
не будет! €ди! ‘покойной тебе ночи!
   "Ћвод, - подумал Љорнилов, спускаЯсь с лестницы, - отчего Я его сегоднЯ
уж вспоминал? —то такое? ‚от тут и вспоминал. Ђх да, да. "џ верил вам, как
Ѓогу, а вы мне лгали всю жизнь". „а, да! ‚от это самое, Я верил вам, а  вы
мне лгали".


   Ћн лежал лиц