ћрий „ружников. “роки ‚асилиЯ ѓроссмана (‘траницы воспоминаний)

Љнигу можно купить в : Biblion.Ru 107р.Ћцените этот текст:
ћрий „ружников. “роки ‚асилиЯ ѓроссмана (‘траницы воспоминаний)

€сточник: "‹итературные вести", No 39, 1999.

‚ годы моего детства ‚асилий ѓроссман считалсЯ официальным советским
классиком, и помню, как, стоЯ у доски, Я рассказывал учителю о его военной
прозе. Ђ увидел Я его впервые дома у нашего профессора ‘тепанова, где бывал,
поскольку его сын ‹еша училсЯ со мной в одной группе. “видел как
достопримечательность, если хотите, живую страницу учебника по советской
литературе. Ќиколай ‘тепанов жил рЯдом с ѓроссманом, на углу Ѓеговой и
•орошевского шоссе, и они часто общались. Џомню, ‘тепанов, представлЯЯ его
как друга шутил, что у них даже один номер телефона, хотЯ и с разными
добавочными. ѓроссман пил чай и разговаривал с нами, студентами, а мы его
разглЯдывали. ќто было начало пЯтидесЯтых.
‚ дом к ѓроссману, уже возле метро "Ђэропорт" (Я тоже жил
недалеко),менЯ ввела ЌатальЯ ђоскина, дочь пропавшего в самом начале войны
литературного и театрального критика Ђлександра ђоскина. Ћполченцев
необученными и безоружными бросили под танки. Њать Ќаташи еще раньше погибла
под трамваем. ‚асилий ѓроссман и ђоскин были друзьЯми, обоих пригрел или,
как тогда по-советски говорили, "дал путевку в жизнь" Њаксим ѓорький,
призвав, правда, ѓроссмана писать не правду, но -- партийную правду. Ћт
Ќаташи Я знал, что ей было четырнадцать лет, когда она осталась сиротой, без
отца. ѓроссман -- единственный из многочисленных друзей ђоскина -- разыскал
ее и стал выЯснЯть, как ей помочь: предлагал деньги и книги. Ћн и потом
опекал ее, и она бывала у него часто, до конца его дней. ‚ерный в дружбе,
он, кстати, написал статью о ђоскине, которую не напечатали из-за
"мрачности" красок.
‘удьбе угодно было так замотать клубок, чтобы в Ќаташу влюбилсЯ Ќиколай
‡аболоцкий. Љогда он написал ей записку "џ п.‚. б.м.ж.", она без труда ее
расшифровала: "џ прошу ‚ас быть моей женой" и смутилась.
-- Џростите, -- сказала она, -- насколько Я знаю, у вас есть жена.
‡аболоцкий ответил, что жена от него уходит к другому. ќтим другим оказалсЯ
‚асилий ѓроссман.
Ќе хочу углублЯтьсЯ ни в личную жизнь ђоскиной, ни ѓроссмана. Ќо коль
скоро Я коснулсЯ родственных свЯзей, то дЯдЯ ђоскиной ћджин ђабиновиц,
эмигрировавший после революции, оказалсЯ известным американским
ученым-Ядерщиком, который не просто отошел от дел, но и стал протестовать
против применениЯ атомной бомбы -- и тут мы увидим нить к одному из героев
главного гроссмановского романа. “ большого писателЯ все подчинено
литературе, включаЯ родных, друзей и врагов.
ЊоЯ мать работала в ЂЋђе -- Ђрхиве ЋктЯбрьской революции, размещавшемсЯ
в полуразрушенной церкви на Љадашевской набережной. Ќазвание, конечно,
плутоватое, ибо все секретные документы хранились в больших партархивах, а
тут в основном материалы госучреждений, да и то не самых важных. ‘тудентом Я
тоже в архиве подрабатывал: лазил по полкам, искал и носил тЯжелые дела
советских учреждений двадцатых-тридцатых годов. ‚ архив приходили люди,
вышедшие из лагерей, чтобы им помогли восстановить трудовой стаж длЯ
получениЯ пенсии. Ћни тихо стоЯли в очередЯх за справками, как за баландой.
“ матери завЯзывалась дружба с людьми, некоторые приносили почитать
рукописи. Њать часто брала домой документы длЯ работы или просто мне
почитать.
‚ начале февралЯ 61-го моЯ мать принесла в хозЯйственной сумке две
тЯжелые папки, свЯзанные тесемками. ’итульной страницы не было. џ начал
читать про немецкий концлагерь с прохладцей, но быстро втЯнулсЯ и читал
полночи, а потом еще полтора днЯ. ’олько один раз потом у менЯ было
состоЯние такого же шока: когда ко мне попал "Ђрхипелаг ѓулаг". џ не знал
автора, но герои были мне знакомы по роману "‡а правое дело", и у менЯ
возникли подозрениЯ. ‚едь кое-что из романа печаталось в периодике, и дома
были разговоры, но конечно, из тех публикаций ничего серьезного нельзЯ было
извлечь.
—ерез три днЯ мать рукопись увезла, принесла от знакомых что-то новое.
Ђ недели через две она пришла встревоженной. “ ее подруги-машинистки,
которой она много лет давала перепечатывать архивные материалы, когда у той
была нужда в деньгах, и котораЯ дала ей почитать те две папки, был обыск.
‚асилий ѓроссман сам с чекистами приезжал к машинистке и забрали рукопись.
‘трах поселилсЯ в нашем доме: хотЯ мать на словах пожалела, что рано вернула
две папки, не исключено, что от прижатой к стене машинистки гебешники
направились бы к нам.
‘ейчас думаю, что Я не был готов к чтению. Ќе хватило ума и жизненного
опыта оценить то, что Я довольно быстро, не останавливаЯсь, прочитал. ‚едь
ѓроссман старше менЯ более чем на четверть века, и какого века! € как далеко
опередил живущие с ним поколениЯ. ‡абегаЯ вперед, скажу: зато уж когда читал
"‚се течет" в начале 71-го, семЯ попало в подготовленную почву.
Џрошло два года. џ был молодым журналистом, делал интервью чаще всего
без подписи, с известными людьми, в частности, с атомщиком академиком
Ђрцимовичем, который вдруг мне сказал, показываЯ модерновые картины дома на
стенах: "ЋпЯть травЯт писателей. ’еперь взЯлись за ѓроссмана. Ќет уж, лучше
быть физиком". џ плохо разбиралсЯ в кухне того, что можно и чего нельзЯ: мне
только начали давать пинки и заворачивать написанное. € Я загорелсЯ мыслью
сделать интервью с ‚асилием ѓроссманом.
Ќаташа ђоскина привела менЯ к ѓроссману в маленькую квартирку у метро
"Ђэропорт", куда ѓроссман недавно переехал. ‘егоднЯ понимаю, что ему потому
и дали квартиру в писательском кооперативе на "Ђэропорте", чтобы было
удобнее следить за входЯщими и выходЯщими. Џосле незначительного разговора о
самочувствии и детЯх, Ќаташа сама объЯснила хозЯину цель моего визита.
‚асилий ‘еменович посмотрел на менЯ через очки с толстыми стеклами, как
смотрЯт в зоопарке на диковинное животное, и засмеЯлсЯ довольно Язвительно.
-- ‚ы что, с луны свалились, молодой человек? Љто же вам разрешит это
напечатать?
-- Џопробую...
-- Ћн попробует! -- воскликнул ѓроссман. -- „а если и разрешат, то
выкинут всю суть дела... Ќет уж...
Ќа том интервью и закончилось.
Ќекоторое времЯ колебалсЯ, открытьсЯ ли, что Я читал его рукопись.
ЌазваниЯ "†изнь и судьба" Я не знал, а про "‚се течет" тогда и не слышал.
‘казать -- значило подставить его машинистку, не сказать -- еще хуже. € Я
рассказал. Ћн слушал внимательно. Џотом сухо, без всЯких осуждений, заметил:
-- ’еперь это носит чисто теоретический характер...
Њне показалось, что ему было интересно спрашивать про мою работу -- не
газетную, нет, но -- в архиве. Џро справки бывшим зекам, вообще, о кухне
архива, в котором менЯ держали на побегушках.
“ менЯ оказалась возможность высказать посильные похвалы его прозе и
как она на менЯ воздействовала. џ сказал:
-- ‘тыдно стало писать всЯкую ерунду, когда существует такое...
-- ’акое не существует! -- возразил ‚асилий ‘еменович, акцентируЯ
первое слово.
Њежду прочим, Ќаташа ђоскина, услышав, что Я волей случаЯ рукопись
романа прочитал, обиделась, потому что ѓроссман обещал ей дать читать роман,
но не успел: подарил чужим дЯдЯм .
Ќе просто говорить о ѓроссмане после выхода книг ‘емена ‹ипкина,
ЂнатолиЯ Ѓочарова, сборника документов и воспоминаний, созданного ‚алентином
Ћскоцким. ’рудно не согласитьсЯ с ‹ипкиным, который заметил, что приключениЯ
ѓроссмана выЯвлЯют черты нашей литературы и -- шире -- нашей страны.
„лЯ менЯ он ‚еликий ‘кептик. ‚споминаЯ его, ђоскина говорила, что он
последний раз улыбнулсЯ перед ‚торой мировой войной. Ћн легко обижал людей,
а на самом деле, грубость была результатом борьбы с собой, его назойливого
стремлениЯ быть честным в жизни, как в тексте. ’огда первое было значительно
трудней второго.
‚о времЯ войны ѓроссман стал на короткое времЯ вполне признанным
властЯми, был избран в правление ‘оюза писателей, а туда лица без довериЯ,
"не наши" не допускаютсЯ. ‘оцреализм оказалсЯ камуфлЯжем, который он
отбросил.
Џримечательный роман "‘тепан Љольчугин" есть недосостоЯвшаЯсЯ попытка
выйти из рамок той литературы, еще одна книга-жертва системы. ќто
почувствовал ‘талин, назвав роман меньшевистским. ‚едь отец ѓроссмана был
меньшевиком, -- не к отцу ли уходЯт корни главного характера? …сли бы втораЯ
часть была написана, герой, честный, думающий коммунист (то есть не
коммунист вовсе!), по логике вещей должен был бы пойти по этапу. џ не очень
любил эту тематику, где партиЯ ведет народ к победе, но если партиЯ ведет
народ в тартарары -- это уже литература.
"‡а правое дело" лишь внешне советский роман. …сть в нем места -- дань
времени -- о превосходстве советской идеологии над фашистской. Ќа деле, по
сути -- это был прорыв к настоЯщей прозе, почти не мыслимый в те годы.
‘квозь мишуру дежурных слов в романе проглЯдывают и лагерЯ, и колючаЯ
проволока, и несчастные кулаки. Ќе случайно его так долго мытарили, заменили
название "‘талинград", добавили "правильных" героев. Љстати сказать,
название "‡а правое дело", по мнению ‹ипкина придуманное ’вардовским,
сегоднЯ в силу политической ситуации в ђоссии звучит гораздо лучше, чем
тогда.
Џуть ѓроссмана -- это мучительный и поучительный процесс превращениЯ
советского писателЯ в нормального. ‘оветским он по совету начальства
спокойно вставил в роман "‡а правое дело" главу о ‘талине. Ћн признавалсЯ в
любви к ‹енину, о чем вспоминает ќренбург про ѓроссмана. Ќо понЯв суть этих
игр, "поднЯлсЯ" к негативизму по отношению ко всему большевистскому. †изнь,
которую мы проживали, была материалом длЯ всех, но материал этот
использовалсЯ в зависимости от моральных качеств и ответственности каждого
писателЯ. Љонформистам было слаще и спокойнее. …диницы выбирали рискованный
путь. Џлата была дорогаЯ: молодым не давали состоЯтьсЯ, зрелых преследовали
и замалчивали. Ђ он уже писал главные книги своей жизни.
Џередо мной первое издание "‚се течет": "Џосев", ”ранкфурт-на-Њайне,
1970. Ћно, благодарЯ свЯзЯм с иностранными репортерами, быстро попало ко мне
в Њоскву, и Я сам его переснимал стареньким "‡енитом", страница за
страницей, а потом печатал пЯть копий (на большее не было денег купить
фотобумагу). ’еперь Я прошу прощениЯ у автора и издателей за нарушение
копирайта. "‚се течет" пытаетсЯ, в частности, ответить на вопрос: почему
репрессивному аппарату удалось так легко сломать волю закаленных людей,
которые прошли царские тюрьмы и революцию. “ж они-то понимали, что за фрукт
‘талин! “ ѓроссмана не было ответа, но не просто правду об эпохе, а
философское осмысление эпохи искал ѓроссман, до конца жизни совершенствуЯ
эту повесть.
Њне кажетсЯ, в лучших своих вещах ѓроссман близок, в первую очередь, не
’олстому, как часто пишут, а жесткому прозаику ‡олЯ, которого, если Я не
ошибаюсь, он читал в подлиннике, -- в детстве мать выучила его французскому.
"†изнь и судьба" -- роман о тоталитаризме как о всемирном зле, и врЯд
ли можно найти в мировой литературе двадцатого века более злободневную тему.
ђоман вышел в следующий век, стал классикой. Ќе той классикой, которую, по
выражению —естертона, хвалЯт не читаЯ, но той, которую многим еще предстоит
изучать, чтобы понЯть мир, в котором мы живем. Џарадокс романа в том, что он
актуален, он парит над временем, в нем описанном, ибо даты менЯютсЯ, а
человеческаЯ натура, добро и зло сожительствует в нас, гидра многоголоваЯ и
всемирнаЯ. ’реть сознательной жизни Я в Ђмерике, путешествую по глобусу и
вижу это тенденцию везде. „аже там, где сейчас нормально, есть риск, есть
тенденциЯ и силы длЯ отката назад. Ћт этого человечеству никуда не детьсЯ.
Џредвижу возражениЯ, но скажу, что думаю. Њне кажетсЯ, название романа
"†изнь и судьба" -- не самое удачнаЯ находка ѓроссмана. ‘лово "жизнь"
настолько всеобъемлющее, что лучше подходит к названию в сочетании с чем-то
конкретизирующим: "чьЯ-то жизнь" или "жизнь длЯ..."."‘удьба" -- тоже слово
слишком общее, к тому семантика слова "судьба" такова, что это слово
частично покрывает слово "жизнь" и получаетсЯ масло-маслЯное. € получаетсЯ,
что название "†изнь и судьба" можно приложить к любому произведению: к
"Ћдиссее", к "Ђнне Љарениной", даже к "„аме с собачкой"... Ќо проходЯт годы,
и название известной книги как бы перестает иметь смысл, становитсЯ просто
этикеткой -- ведь не может нравитьсЯ или не нравитсЯ название хорошего вина.
‘тало быть, и название "†изнь и судьба" теперь от этого романа не оторвешь,
не заменишь, оно пустило корни, приросло.
—тобы понЯть себЯ и времЯ, думаю о разнице между собой и ѓроссманом. “
нас действительно много общего, даже биографически. ѓроссман писал за
кого-то роман, чтобы выжить, и Я писал длЯ детей и про детей, чтобы
заработать на хлеб; ему отказал ’вардовский в "Ќовом мире", и мне отказал
’вардовский, сказав, правда, искреннее: "‚есь процент непроходного занЯл
‘олженицын, и тебе места не осталось".
ђазница между ѓроссманом и мной в том, что он хотел жить и печататьсЯ в
системе. …го в ‘оюзе писателей считали своим, а менЯ чужим и собратьЯ по
цеху писали на менЯ рецензии-доносы на ‹убЯнку, где, убрав имена, мне их
показывали. Ќачав писать длЯ ‘амиздата и печататьсЯ за границей, Я уже
стыдилсЯ напечататьсЯ внутри. Њне казалось, что на менЯ будут показывать
пальцем: вот, он раздвоившийсЯ коллаборант! Ѓыстро менЯлись взглЯды.
‚асилий ѓроссман был официально признанным автором. Ђ менЯ, едва принЯв
в ‘оюз писателей, тут же стали замалчивать, не дав напечатать ничего
серьезного. Њаленький пример: в романе "Ђнгелы на кончике иглы" главный
идеолог Њихаил ‘услов -- "товарищ в плаще, который предпочитает быть в тени"
-- сатирическаЯ гротескнаЯ фигура, серый и мрачный идеологический кардинал,
который крутит ручку машины ‹жи, управлЯЯ всей советской прессой. Ћн
поддерживает редактора "’рудовой правды" Њакарцева, и он же в конце романа
гонит этого редактора с поста. Ђ ѓроссман в жизни лично идет на прием к
живому ‘услову ходатайствовать о возвращении собственной рукописи. Ќадо мной
уже тЯготеет "Ќе верь--не бойсЯ--не проси". Ђ ѓроссман, при всем уважении к
нему: хотЯ и не боитсЯ, но еще верит и просит.
Џравда войны и послесталинскаЯ оттепель формировали ѓроссмана. Ќас
формировала уже не оттепель, а ее закат. Џочти зримый крах системы сделал
нас отчаЯнными циниками. ‚ажным моментом стала —ехословакиЯ 1968 года.
ЏоследнЯЯ надежда была, что после Џражской весны будет весна ЊосковскаЯ. Ђ
вместо нее наступила ЊосковскаЯ осень: террор против интеллигенции, мрак. ‚
"Ђнгелах на кончике иглы" система завинчивает гайки, возвращаЯсь к темным
временам. ѓроссман рассчитывал на публикацию внутри. Ђ Я сразу писал "в
стол" и в самиздат, значит, с максимальной свободой выражениЯ. Њои герои --
‘услов, Ђндропов, Ѓрежнев, цензура, генералы —Љ, их семьи, их кухнЯ.
ѓроссмана просили дописать главу о хорошем ‘талине, и он это сделал в нужном
властЯм ключе. Њое поколение уже вспоминало о ‘талине, не рассчитываЯ на
публикацию, совсем в другом ключе.
ѓроссмана затравили. Ђ Я случайно выжил. …сли бы ѓроссман пожил дольше,
как мои старшие товарищи по цеху ‘емен ‹ипкин и ‹ев Љопелев, он написал бы
великолепные вещи. …сли бы... Ќо не дали ему жить.
ЋглЯдываЯсь в прошлое, Я попытаюсь сейчас рационально спросить себЯ: а
что дал идущим за ѓроссманом русским писателЯм его жизненный опыт борьбы
одиночки с тоталитарным монстром?
Џервым уроком была и остаетсЯ сегоднЯ трагедиЯ ѓроссмана, пойманного
властЯми врасплох. ‚сю историю с изъЯтием рукописи гебешниками Я знал до
мельчайших деталей через Ќаташу. ЏрЯмой человек и честный, ‚асилий ‘еменович
показал пришельцам с планеты ‹убЯнка, где все копии его рукописи. —естность
эта обернулась наивностью. Ћн, провоевавший всю войну, все нам про это в
текстах объЯснивший, сложил оружие к ногам душителей свободного слова,
добровольно помогал им все конфисковать. …ще не вошел в наш обиход призыв
другого одиночки: "Ќе верь, не бойсЯ, не проси".
„ругой урок ѓроссмана длЯ менЯ состоЯл в том, что пока живешь в этой
стране доверчивости нет места, нечего и думать нести серьезную рукопись в
советский журнал или издательство. Ћн был смущен, когда его напечатали на
‡ападе, говорил, что главное -- печататьсЯ здесь, то есть на родине. Ћн
ругал ’амиздат, книги, которые удавалось заполучить из-за границы, считаЯ,
что авторы на свободе должны писать острее и больше правды. ќто, может, и
справедливо, но руководство ‘оюза писателей, журналы и издательства напрЯмую
свЯзаны с "теми, с кем надо". € Ясно было, что приходитсЯ писать в стол, а
если хочешь идти к читателю немедленно, то напрЯмую.
Ќачалась эпоха ‘амиздата: шесть-семь копий на папиросной бумаге
раздаютсЯ друзьЯм, а от них их знакомым. ЏрЯтать написанное, причем копии в
разных местах, желательно через посредников, чтобы ты сам не знал, где они
хранЯтсЯ, и только потом давать читать. ‘обственные рукописи, в том числе
роман "Ђнгелы на кончике иглы" (об этих самых тайных свЯзЯх журналистики с
‹убЯнкой) Я хранил и переправлЯл с учетом трагедии ѓроссмана. €нстинктивно
мы действовали не так, как ѓроссман (мои пакеты знакомаЯ вывозила к брату в
‚ологду). ‹ишь позже Я узнал, что мы ѓроссмана недооценили. Ћн тоже спрЯтал
"†изнь и судьбу" у приЯтелЯ в ЊалоЯрославце.
‚се мое, включаЯ черновики, переснималось на фотопленку. ‚осемь
машинописных страниц раскладывались на столе и влезали в один кадр,
перфорациЯ обрезалась ножницами. ЏереснЯтый четырехсотстраничный труд
становилсЯ размером с ноготь большого пальца. ‘ оказиЯми, например, через
западных свЯщенников, навещавших отца Ђлександра ЊенЯ, или иностранных
туристов, это вывозилось на ‡апад, там хранилось у друзей, от них поступало
к издателЯм. џвитьсЯ за романом в штат Њиннесота чекистам было рискованней.
Ћпыт ѓроссмана помог. ’олько одна моЯ рукопись за 20 лет оказались
перехваченной на обыске у ѓеоргиЯ ‚ладимова. € еще одну выкрали чекисты из
моей квартиры у того же метро "Ђэропорт", когда нас не было дома. ‚ тот же
вечер американку-славистку в сквере возле метро двое затащили в кусты и
хотели изнасиловать. Ќе сделали этого, но пригрозили: "…сли еще раз в
квартиру 55 на “сиевича пойдешь, доделаем дело!" Ћна пришла к нам в
разорванном платье и в одной туфле. Ђ при допросах на ‹убЯнке арестованными
текстами менЯ запугивали:
-- —то-нибудь опЯть опубликуете на ‡ападе -- учтите, что вы живете в
свободной стране, и мы дадим вам свободный выбор: хотите в психушку, а
хотите в лагерь.
Ќо копии были уже спрЯтаны так, что Я сам не знал, где. Ќа всЯкий
случай лучше не знать...
’ретьим уроком ѓроссмана была и остаетсЯ сегоднЯ его остраЯ
приверженность к правде, в том числе неприЯтной правде, совести и
справедливости. Ћн искал истину на войне, в коллективизации, в семье, с
поредевшим кругом друзей, даже в болезни и смерти, ибо он умирал
мужественно. Њне скажут, что это просто традициЯ большой русской литературы.
Ќо традициЯ, разрушеннаЯ десЯтилетиЯми лжи и восстановленнаЯ ѓроссманом и
‘олженицыным. ‘олженицын излагал свой лагерный опыт -- ѓроссман не сидел. Ќо
зато он своими глазами видел оба режима: сталинский и гитлеровский. Њожно
представить себе, какого труда стоил длЯ него сбор живого материала о чужом
лагерном опыте.
‚прочем, напрЯженное стремление к истине -- путь не длЯ всех писателей,
тем более, тех современных, кому в условиЯх сегоднЯшнего почти безопасного
сочинительства постмодернистские игры важнее сути дела. Ќо в большой
литературе личность писателЯ, его мораль и принципы, болезненнаЯ жажда
постичь, где добро и где зло, столь же важны, сколько то, о чем и как он
пишет.
—етвертым уроком была действительность, понимание реальной ситуации в
стране и обществе: после чтениЯ рукописей интерес интеллигентного читателЯ к
советским печатающимсЯ авторам падал. Ќовое поколение искало ‘ам- и
’амиздат, спорили и говорили только об этом. Џо анекдоту той поры, мать
спрашивают: "‡ачем вы перепечатываете на машинке "‚ойну и мир"?" -- "Ђ сыну
велели в школе прочитать, но он читает только ‘амиздат..." ѓроссман, в
отличие от многих других советских писателей, лизавших системе, как писал
„аль, то место, по которому у французов запрещено телесное наказание,
вырвалсЯ из ее костлЯвых объЯтий. ‘о своими горьковскими заветами
совписовские кадры просто выглЯдели жалкими. "„а кто же это так нехорошо
пошутил, сказав: "—еловек -- это звучит гордо!"". ‘казал-то это ѓорький, а
процитировал с иронией ѓроссман в романе "‚се течет", говорЯ о стукачах.
ѓроссман хоронил советскую литературу, из которой сам вышел.
"Ћни любить умеют только мертвых", -- это еще Џушкин изрек, а Џастернак
повторил. Љ этому можно добавить: да и то ценить не сразу и не всех. ђоман
"†изнь и судьба" открыл длЯ ђоссии ‡апад, и это грустно, хотЯ как
многолетний член редколлегии нью-йоркского журнала "‚ремЯ и мы" Я горжусь,
что именно в нем впервые после ареста романа поЯвились главы "†изни и
судьбы". Ќо вот опЯть парадокс: если исключить профессионалов-славистов, на
‡ападе, как мне говорили издатели, из-за своего некоммерческого размера,
роман не стал масштабным событием, хотЯ столько всЯкой ерунды известно
гораздо лучше и выдаетсЯ по простоте душевной за русскую классику.
Њы живем в странное времЯ, когда жизнь писателЯ, его судьба и
приключениЯ его рукописей не менее, если не более, захватывающи, чем сами
книги, которые он написал. ќто вполне можно сказать о ѓроссмане. Ќаписать бы
"ђоман про роман" о "†изни и судьбе", скажем, в духе Ђнри Њоруа...

1999.

Last-modified: Mon, 07 Jan 2002 07:36:58 GMT
Ћцените этот текст: