ь, на  —айдахе, так далеко  от людей.  ’акого закона
нет в тайге.  “мирать подожду. “ “лукиткана есть памЯть, слух и  руки, чтобы
показывать путь. Љак-нибудь доберемсЯ до устьЯ „жегормы, к своим, и  тогда Я
спокойно отправлюсь  к прадедам.  ќто мой последний  аргиш. Њы не  пойдем на
‹ючи,  это  совсем далеко.  Ќам  надо  идти на  заход  солнца.  „орога будет
длинной, тЯжелой: горы, стланики, дурные речки. Џод  ногами  не будет тропы.
Њесто тебе тут чужое, все одно что слепой,  а  в  такой  дурной  тайге  даже
зрЯчему не хитро заблудитьсЯ. …сли солнце не потухло,  оно покажет нам путь;
птицы, деревьЯ,  ветер помогут  не  заблудитьсЯ. €дти  надо скоро. Ќас может
догнать худой погода -- дождь, туман, -- тогда как поведешь аргиш?..
     -- Ѓоюсь,  “лукиткан,  как бы хуже  не  получилось. ‡дешнЯЯ  тайга  мне
незнакома, не знаю, где броды, где перевалы, заберемсЯ в дебри  -- погибнуть
можем.  ‹учше вернутьсЯ на  вчерашнюю стоЯнку и догонЯть своих, -- перебил Я
его.
     -- —то ты, оборони Ѓог! ’от путь другой хуже, нам с тобою не пройти, да
и слепому не догнать зрЯчего.
     -- Ќо ведь наши прошли?
     -- Ќиколай два-три раза ходил там, хорошо проведет, а мы пойдем тут. Ќе
бойсЯ, человек в  нужде море переплывет, -- ответил он,  расстегиваЯ дошку и
греЯ у огнЯ костлЯвую грудь.
     ‚ его хриплом голосе прозвучала  такаЯ уверенность в успехе, что и  мои
сомнениЯ рассеЯлись.
     …ще ночь,  густаЯ,  властнаЯ.  ‘ реки  льетсЯ  соннаЯ прохлада.  ‚ лесу
затЯнувшийсЯ предрассветный покой.
     †изнь,   казавшаЯсЯ   утром   доверчивой,   понЯтной,   вдруг  одичала,
вздыбилась, стала недоступной. Љто знает, какой удел и мне готовит  судьба в
этот день? ’олько  бы не потерЯть  спокойствиЯ, а главное  -- сберечь силы в
этой неравной  борьбе  с непокорной природой. Ћни нужны мне были  теперь  на
двоих.
     Њысли  снова  и  снова  возвращаютсЯ  к  “лукиткану. ‘узилсЯ  его  круг
желаний. Ќенужными стали котомка, тропа, бердана.  € только сучковатый посох
с примЯтым концом останетсЯ  при нем да слепаЯ, ничем не оправданнаЯ надежда
на выздоровление.
     -- “же утро, слышишь -- дыргивки (*„ыргивки -- дрозды) летЯт, -- сказал
“лукиткан. -- ‘егоднЯ обЯзательно хороший день будет. ђека внизу шумит, надо
торопитьсЯ.
     -- ‘ейчас напьемсЯ чаю, Я пойду за оленЯми, а ты маленько уснешь.
     ‘тарик покачал головой.
     --  ‘он убежал от менЯ, как  олень  от выжженных  мест. Џока ты ходишь,
надо бы вьюки наладить,  да, видишь, как случилось:  руки здоровые, а работу
найти не могут; ноги есть, а куда идти, не знают. •удо слепому, кругом худо.
     Ћн подсунул на ощупь  в огонь головешки. …го глаза бесцельно смотрели в
пространство. Љостра он уже не видел...
     Ќа кровавую  зарю иззубрилсЯ четким контуром хребет. ‚ безоблачном небе
одна за другой гасли звезды. ‚етерок, чистый, прохладный, тЯнулсЯ в просвете
леса  и,  шевелЯ  чащу,  будил  в  ней  пернатых  музыкантов.  ‘  гор  веЯло
спокойствием и глубоким миром.
     Ќепривычному человеку  трудно  в  тайге разыскать оленей. Ќе  любЯт они
кормитьсЯ  на  одном месте. „аже сплошные заросли  ЯгелЯ  не могут "спутать"
ноги  этим животным.  ђазбредутсЯ  олени  по полЯнам,  по чаще, и не  так-то
просто собрать их.
     Ѓолее двух часов Я потратил на поиски оленей и все же одного не нашел.
     -- ќко  беда! -- досадовал старик. -- Ћлень без следа не  ходит, как не
нашел?
     Ћн  поднЯлсЯ  и пошатнулсЯ, как  ребенок, делающий  первые шаги.  ‡емлЯ
казалась ему текучей, он не знал, куда поставить ноги,  что  делать руками в
темноте. „рогнул его подбородок, и скупаЯ слеза пробороздила жесткую щеку.
     џ взЯл его  за  руку  и  подвел к  оленЯм.  †ивотные, как обычно,  были
свЯзаны  друг с другом. ‘тарик поочередно  ощупал  твердыми,  как деревЯшки,
пальцами у каждого рога, спину, уши и на минуту задумалсЯ.
     -- ‘амого старого нет,  --  сказал он грустно. --  Њного  лет этот орон
(*Ћрон -- олень) ходил со мною по  тайге, а теперь, видать,  не хочет:  кому
нужен слепой “лукиткан!
     ‘тарик перевЯзал  всех оленей  по-своему, в  том порЯдке,  как они  шли
вчера.
     --  Џомни:  нужно за  сильным привЯзывать  слабого, за слабым --  опЯть
сильного, и так всех, тогда хорошо ходи, -- поЯснил он.
     ‡атем  “лукиткан  положил седла на оленей  и сказал, чтобы Я  запомнил,
какое из них на каком олене лежит; помог вьючить. ‚се это он делал на ощупь,
но  быстро. ђуки  его  не утратили прежней ловкости. ’олько глаза теперь  не
следили за работой, они с печальным безразличием смотрели в пространство.
     -- Ћгнище не забудь залить водой: как бы пал не пошел.
     —ерез час караван был готов тронутьсЯ в далекий, неизвестный  мне путь.
“лукиткан снЯл колокольчик со своего ездового оленЯ  и  надел  его  на  мать
Њайки, идущую последней в свЯзке.
     -- ’ак буду слышать, все ли олени идут сзади, не потерЯлсЯ ли какой.
     ‘  сутулых  хребтов на тайгу  сползал  тЯжелым маревом туман,  а за ним
томилось в огненном накале солнце. ‚ долине тишина.
     “лукиткан  подал мне свою  закоченевшую руку. Ћткинув назад  голову, он
смотрел невидЯщим  взглЯдом на небо. ‘олнечные  лучи  текли в  его  открытые
глаза. ‚есенний ветерок ласково взмахивал над нами  невидимыми крыльЯми, как
бы пытаЯсь согнать с лица слепого безысходную скорбь.
     -- Џокажи, где сейчас живет  солнце? -- спросил, наконец, он, но сейчас
же поправилсЯ:  --  Ћднако,  мне пора забыть его -- зачем беззубому думать о
костЯх!
     џ поднЯл его руку в сторону солнца. Ћн забеспокоилсЯ:
     -- Џромешкали, ишь куда убежало! Љак  думаю, вершина —айдаха там будет?
-- € он отбросил руку в противоположную сторону.
     -- „а, там, -- подтвердил Я.
     “лукиткан  навалилсЯ  грудью  на  посох, нахмурилсЯ,  потупив невидЯщий
взглЯд в  землю.  Ћн вспоминал  местность,  по  которой  лежал наш путь,  и,
вероЯтно, думал: как ему, слепому, направить зрЯчего по нужному пути?
     -- ’ы поведешь аргиш через —айдах на другой берег и потЯнешь след вверх
по реке.  ‚переди будут  ключи -- хорошо смотри,  не  торопись,  -- на устье
одного из них увидишь лиственницу  с гнездом рыбака (*ђыбак -- хищнаЯ птица,
скопа), там и сворачивать будем к перевалу. ‹адно понЯл?
     -- Љак не понЯть, все Ясно.
     -- ’еперь  завЯжи  мне платком  глаза, они не нужны, а ветка  ударит --
лишнЯЯ боль.
     ’вердаЯ,  неукротимаЯ волЯ прозвучала  в его спокойном голосе. ѓлЯдЯ на
него  в этот момент,  трудно было поверить, что  он слепой, что его окружает
беспросветный мрак, и еще более невероЯтным было то, что он беретсЯ провести
по тайге караван до „жегормы, так далеко от Ѓольшого —айдаха!
     Ќикогда не забыть мне этих первых шагов со слепым проводником! ‘ трудом
верилось в  благополучный исход  нашего путешествиЯ.  Ќе  хотелось думать  о
завтрашнем дне. ‘удьба  свела менЯ в неравный поединок с дикой и беспощадной
природой, предстоЯла затЯжнаЯ и сложнаЯ борьба за  жизнь. џ мог рассчитывать
только  на  свои силы и опыт. •ватит  ли их у менЯ, чтобы найти проход через
„желтулакский перевал, пробитьсЯ сквозь незнакомую тайгу? ‘пасу ли Я слепого
проводника? џ со  всей Ясностью чувствовал свою привЯзанность к  “лукиткану,
этому  лесному милому человеку, и тем тЯжелее мне было видеть его безутешное
горе.
     ’еперь  наш  караван  представлЯл  довольно  странное  зрелище:  Я  шел
впереди, ведЯ в поводу  крупного ездового быка,  на котором  комочком  сидел
слепой  старик  с  берданой  за плечами,  с посохом  в руке и с  завЯзанными
глазами. Ђ следом за ним  тЯнулись  гуськом завьюченные олени.  “нылый  звон
колокольчика сопровождал наше шествие.
     Џеребрели  —айдах.  Ќа противоположном  берегу  нас встретил молчаливый
сумрак старой лиственничной тайги. —увство тревоги и волнениЯ охватило менЯ,
как только Я вошел с караваном под свод гигантских деревьев.
     €дем напрЯмик,  как  звери.  †иваЯ  и  отмершаЯ  растительность  мешает
двигатьсЯ вперед.  Џод  ногами бурелом, трухлЯвые  пни, сучковатый валежник,
прикрытый мЯгким зеленым  мхом. ‘тланиковые крепи неохотно выпускают нас  из
своих цепких объЯтий. ќти препЯтствиЯ обычны в экспедиционной жизни, без них
невозможно представить себе путешествие  по  тайге,  но сейчас,  кажетсЯ,  и
валежник, и пни, и чаща враждебно восстали  против нас. Њое внимание  теперь
не  привлекают  рЯбчики, бурундуки,  белки. ‘лух  не замечает  пениЯ  птиц и
весенней  суеты.  Љакое-то  безразличие к окружающему овладевает  мною.  ‚се
внимание сосредоточено на одном настойчивом желании двигатьсЯ вперед.
     —ерез час лес поредел.  ђасступилась чаща. ‚ широкие просветы заглЯнуло
солнце. ‘права шумит  река. „ень на редкость мЯгкий, теплый, идти становитсЯ
легче. Ќаконец  совсем посветлело,  и  Я увидел впереди бугристую марь. Ђ за
ней  полукругом  раздвинулись  плосковерхие  горы,  прикрытые  черной  шубой
отогретых лесов.
     -- ‹адно ли след тЯнешь? Џошто солнце в щеку греет? „ержи его сзади, --
слышу голос старика.
     -- Ѓолото обхожу.
     -- ќ-э-э... тогда ладно. Ђ Я думаю, сбилсЯ с пути...
     ‡а  болотом потЯнулись еловые перелески.  ‡анырЯл  караван по  замшелым
буграм, зашлепала под ногами оленей чернаЯ маристаЯ вода.
     --  Џоправь след, подожмись к речке: однако, там суше, прЯмее пройдешь.
„а  ладно  ли  вьюки  лежат?  Ќе  намЯть  бы  оленЯм спины,  --  беспокоитсЯ
“лукиткан.
     Џодходим  к   берегу.   Џара   вспугнутых  куличков-перевозчиков  низко
проноситсЯ над водою.
     "’и-ли-ти-ти... ти-ли-ти-ти..." -- перекликались птицы.
     џ  остановил  караван,  стал поправлЯть вьюки. “лукиткан устало слез  с
седла и  с трудом  расправил  онемевшие конечности,  потопталсЯ.  ‡емлЯ  под
ногами  теперь казалась ему  чужой,  неустойчивой.  ЏередвигалсЯ  он  по ней
неуверенно, по-детски  переставлЯЯ худые ноги. Ќепривычные  к  безделью руки
искали опоры. ‚ складках высохших губ гнездилась печаль.
     Џо-над  рекой  идти действительно  легче и  суше.  ЃереговаЯ  почва  не
задерживает  на поверхности  весеннюю  воду.  Ќо  здесь  нас  опЯть окружила
молчаливаЯ  леснаЯ  чаща.  џ видел перед собой только поросль молодого  леса
вперемешку со стлаником да  густое сплетение еловых крон. “ второго ключа мы
снова вышли на болото. ‡а ним продолжалась все та же широкаЯ долина —айдаха,
запертаЯ  с трех  сторон пологими сопками,  на склонах  которых видны  пЯтна
тающих  снегов.  ЊенЯ  удивлЯют  контрасты  этой местности: то мы  с  трудом
пробираемсЯ  сквозь  навевающий  уныние  лес,  то  наш   путь  перехватывают
кочковатые мари,  залитые водой  и  представлЯющие  в это времЯ безрадостное
зрелище.
     Љак  только  мы опЯть  вышли из  леса,  Я  увидел лиственницу с большим
гнездом на сломанной вершине, сплетенным из толстых веток.
     -- ѓнездо вижу! -- крикнул Я обрадованно.
     -- —то, на болото вышли? -- спросил “лукиткан.
     -- „а.
     -- ‘ворачивай к гнезду.
     ‡веринаЯ тропа, на которой заметны старые  следы сохатого, помогает нам
обойти  болото  и добратьсЯ  до  ключа.  “саживаю старика возле пнЯ,  а  сам
развьючиваю оленей,  разжигаю  костер,  принимаюсь за  приготовление  обеда.
’еперь все дорожные хлопоты лежат на мне. Ќа остановке работы всегда  много.
Љо всему этому теперь прибавилась забота о слепом проводнике.
     Љостер   разгораетсЯ   медленно.  Џо  синему   весеннему   небу  плывет
раскаленное солнце. ѓде-то высоко над  волнистой стайкой  мелких облачков  с
еле слышным криком несутсЯ к северу  журавли. ‘юда, в  долину, уже прилетело
множество молодых птиц. ‚се они сразу  же  стали вить или ремонтировать свои
гнезда, будто  понимаЯ, что в их  распорЯжении  слишком  короткое лето и что
нужно торопитьсЯ.
     “лукиткан  сбросил  с себЯ дошку, стащил  с худого тела  рубашку, хотел
повесить ее на сучок, но обнаружил, что сидит  возле пнЯ. ‚стал,  ощупал его
кругом, повернул к костру голову.
     -- Ѓеда слепому! -- сказал он с досадой. -- Џока рука не найдет или ухо
не поймет, сама памЯть не подскажет. ќтот пень, однако, Я  рубил  восемь лет
назад. ’огда тут,  на —айдахе, мы со  старухой  белковали. Ќаш чум стоЯл  на
устье ключа. •оди смотри, не лежит  ли  там медвежий  череп.  ‡верь тут менЯ
немного когтЯми пахал.  --  € старик,  повернувшись ко  мне спиной,  показал
глубокие шрамы на затылке. --  •отел менЯ кушать, да не успел: старуха убила
его. ‘ходи посмотри...
     Ќа  устье  ключа  Я  нашел  еще  хорошо  сохранившиесЯ  палки от  чума,
сваленные в беспорЯдке  на  землю, остатки брошенных, уже  сгнивших трЯпок и
костЯные рогульки от вьючного седла. Ѓлиз лиственницы с гнездом, на высоком,
квадратно обтесанном пне, лежал череп крупного медведЯ.
     -- ‚се нашел, “лукиткан: и череп, и огнище, и палки от чума, -- доложил
Я старику, вернувшись на стоЯнку.
     -- ‘лед человека в тайге долго живет, -- сказал он.
     -- Њедведь, видно, крупный был. ѓоворишь, жена убила?
     -- ‚месте его промышлЯли. џ ему глаза портил, а она стрелЯла.
     -- Љак это -- глаза портил?
     ‘тарик  отодвинулсЯ  от костра,  спрЯтал  под  себЯ  ступни согнутых  в
коленЯх ног и, как  всегда  в раздумье, стал  щипать  заскорузлыми  пальцами
жиденькую  бороденку.  ‚  его поседевших нерасчесанных  волосах рылсЯ теплый
ветерок.
     џ снЯл ложкой с кипЯщего супа ржавую мЯсную накипь и подсел к старику.
     --  Њедведь  этот шатун  был.  ‡наешь такого?  --  продолжал он начатый
разговор.
     -- ‡наю, да не все.
     -- ’огда  слушай. Љоторый медведь сала  к зиме не припасет, больной или
старый, он  не  лЯжет в берлогу. ‡имой туда-сюда  шатаетсЯ, пока не околеет.
…го и называют  "шатун". Џонимаешь? ’акой  зверь шибко сердитый, оборони Ѓог
встретитьсЯ. ‹юдей  совсем  не боитсЯ, олень ловит, собак ест, в чум  лезет,
дурной делаетсЯ... †или мы  тут во времЯ первых холодов (*Џервый  холод -- в
ноЯбре), пушнину добывали. Љак-то пришел Я на табор  рано, собаки убежали за
сохатым. ‘тарушка  стала  в чуме  белок свежевать,  а  Я  раздул  огонь  под
лиственницей -- чаю захотелось. „ождалсЯ, когда вода закипела, снЯл котелок,
к чуму  идти повернулсЯ,  да вижу  -- большой медведь на  пути стоит, откуда
взЯлсЯ  -- не знаю. •отел Я  за  дерево спрЯтатьсЯ, да не  успел, догнал  он
менЯ. џ и  плеснул ему в  морду  кипЯтком.  ‡верь  заревел, придавил  менЯ к
земле,  хрустнула кость, и больше ничего не помню...  ЏроснулсЯ, чума близко
не  видно,  место  вроде  незнакомое,  тело  болит,  парка в крови. ‚ижу  --
поволока по  снегу, значит,  медведь  менЯ  сюда притащил,  хотел  спрЯтать.
Џришла жена, говорит:  "“била  амикана, он от кипЯтка  ослеп, ходил по лесу,
как пьЯный, на  дерево,  на пни натыкалсЯ...  •удой  зверь,  говорит,  шибко
худой, мЯса кушать не могу. ‘обаки тоже не ели... ЌастоЯщий шатун был..."
     Ќад  марью  просвистел  Ястреб,  отбросив в  полете  угловато  согнутые
крыльЯ. ‚озле леса он  вдруг взвилсЯ высоко свечой, и в его когтЯх  Я увидел
серенький  комочек -- только что пойманную птицу.  •олодный ветер всколыхнул
стальную гладь болота. Џестрыми хлопьЯми копились в небе облака, и по долине
лениво ползли их причудливые тени.
     -- ‘уп  готов, --  определил  “лукиткан  по запаху, --  кушать надо  да
ходить будем. ‹адно ли ты поведешь след?
     -- ђасскажи, как идти.
     -- ’ут  тесок мой  был: сохатого  под  перевалом  тогда убил, метку  на
деревьЯх  делал,  старушка по ним мЯсо  вывозила.  ’олько редкие  они,  да и
затЯнуло их теперь корой. ’ебе не увидеть.
     -- Џойдем без затесов...
     --  •орошо.  Џоставь  менЯ на  полдень и направь  мою  руку на  вершину
ключа... Џравее видишь голую сопку?
     -- ‚ижу.
     -- Џеревал под нею справа. €дти нужно ключом до первой разложины справа
и по ней подниматьсЯ до сопки, а там хорошо увидишь проход.
     -- Ќеужели ты все это помнишь? -- спросил Я старика.
     --  Љак не помнить, если  тут был, -- спокойно ответил он.  --  ѓоворю,
человеку надо раз посмотреть --  и  навсегда запомнит. ЃеспамЯтному тут  все
равно, что ночью.
     ‘частье  наше,  что  у  старика  такаЯ  чудеснаЯ  памЯть,  иначе  Я  не
представлЯю, что делал бы со слепым в этой глуши...
     Њы пообедали. ‘олнце за полдень. џ пошел  собирать оленей,  а “лукиткан
взЯлсЯ мыть посуду. ќто была его перваЯ попытка найти себе дело, -- оно было
ему  крайне необходимо,  чтобы  облегчить  существование  в  окружившей  его
темноте.
     Љараван медленно пробиралсЯ  вдоль безымЯнного  ключа на юг.  Њы шли по
мари, затЯнутой  редколесьем.  Ќизкорослые и  горбатые  деревьЯ  росли здесь
клоками, местами образуЯ довольно широкие  перелески. Љакими жалкими кажутсЯ
эти  деревьЯ, вступившие  в  борьбу с  заболоченной  почвой!  ‚ершины  у них
засохшие,  стволы  дуплЯные, растут  деревца,  склонившись набок и с  трудом
удерживаЯсь корнЯми в мЯгкой моховой подушке.
     -- „ержи солнце в правом глазу!  --  кричит  мне всЯкий  раз “лукиткан,
когда Я сворачиваю с нужного направлениЯ, чтобы обойти препЯтствиЯ.
     ‘тарик  напрЯженно  следит  за мною,  проверЯЯ направление  по  солнцу,
которое  он  ощущает на  своем  лице;  местность же, по которой мы идем,  он
хорошо представлЯет по памЯти.
     ‘ трудом  пробираемсЯ до первого распадка. ‡десь Я  поправлЯю  вьюки на
оленЯх, выжимаю портЯнки и, не задерживаЯсь, веду караван дальше. ’еперь наш
след идет на запад.
     ‘разу с места началсЯ подъем. Ќа смену марЯм с гор спустились стланики.
Џод  ногами --  толстый слой зеленого мха, в котором тонешь до колен.  Ћлени
тоже  идут тЯжело.  €з открытых  ртов  свисают влажные Языки.  Ћт учащенного
дыханиЯ у животных раздуваютсЯ бока.
     “лукиткан слез  с седла,  идет пешком, держась рукой за поводной ремень
переднего оленЯ.
     --  ‘олнце не терЯй, иди за ним,  пока не выйдешь наверх, -- напоминает
слепой.
     Ќо вот мхи остались позади. Њы  вступили в молодой  лиственничный  лес,
который  прикрывает подгольцовую зону гор.  ‡десь, помимо стлаников,  растет
большими кустами ольховник. Џочва каменистаЯ, идти по ней легко...
     Љак только кончилсЯ подъем и  мы оказались  на верху отрога, старик  не
замедлил напомнить:
     -- ’еперь опЯть держи солнце в правом глазу. ‘коро должна быть та гора,
что Я показывал тебе с табора.
     „ействительно,  когда  через  час  мы  вышли из леса, километрах в двух
впереди Я увидел затЯнутую россыпЯми сопку. Џравый склон ее врезалсЯ глубоко
в отрог, образуЯ широкую перевальную седловину, за которой виднелись далекие
горы.  ’еперь  сомнениЯ,  все  еще терзавшие  менЯ,  казалось,  окончательно
исчезли и Я без колебаний доверил себЯ слепому проводнику.
     ЏробираЯсь косогорами к сопке,  мы неожиданно натолкнулись на  звериную
тропу  и  по  ней  легко вышли  на  перевал. Џо моим  расчетам, мы  достигли
водораздельной  линии  главного „жугдырского хребта, и  Я,  конечно, не могу
удержатьсЯ,  чтобы не взглЯнуть на хребет, тем  более  что  необходимо  было
разобратьсЯ в местности, по которой менЯ вел “лукиткан. џ оставил  караван с
ним на седловине, а сам поднЯлсЯ на верх сопки.
     ‘олнце клонилось к закату.  ‚оздух был неподвижен, царила тишина. Ќа юг
и на север тЯнулась волнистаЯ линиЯ „жугдырского хребта. Ќичего в этих горах
не  привлекало взора: все было серо и пустынно. ‘транным  было бы услышать в
этом мертвом покое крик  птицы или увидеть зверЯ. •ребет,  убегаЯ  далеко на
юг,  терЯл  высоту и,  расплываЯсь по широкому горизонту, исчезал в синеющей
дали.  Ћтсюда  более отчетливо открывалсЯ бассейн реки Љупури, через которую
лежал наш путь. Ќепрерывные цепи гор в хаотическом  беспорЯдке заполнили там
видимое  пространство. Њесто дикое,  мрачное.  ‘права горбились  заснеженные
сопки. Џод ними смутно чернели узкие входы в глубокие ущельЯ. Ђ левее лежали
руины развалившихсЯ гребней, крепко заплетенные стлаником.
     џ долго всматривалсЯ в незнакомые очертаниЯ гор, преградивших нам путь.
ЉажетсЯ,  никогда не сгладЯтсЯ  в памЯти мрачные хребты, застывшие  грозными
контурами у горизонта,  пугающаЯ чернота лесов, пасти провалов. Ќе забыть  и
раздумий над всем этим диким величием. Ѓолезненной раной воскрес все тот  же
вопрос: куда идти? „аже опытному  глазу  трудно  разобратьсЯ в этом  сложном
рельефе. Љазалось невероЯтным, что слепой проводник  сможет провести караван
через этот лабиринт  гор и сумеет обойти  подстерегающие нас препЯтствиЯ. "‚
горе нельзЯ  терЯть  голову", --  вспомнилось мне, и  Я, отбросив  сомнениЯ,
спустилсЯ с сопки.
     -- •орошо ходил? -- спросил “лукиткан, когда Я подошел к каравану.
     -- ‚идел  горы, тайгу, а где проход лежит, не мог определить. Љак бы не
сбитьсЯ нам с пути... ‘лепой улыбнулсЯ:
     --  ќко  боишьсЯ! ‘тарый  люди  не  заблудЯтсЯ. ‹ишь  бы  речку  Љупури
перебрести, а потом  ладно пойдем.  ќто времЯ воды  много в ней, где найдешь
брод?.. -- сказал он уже тревожно.
     ‡веринаЯ тропа  ведет  нас  за  перевал и  там  неожиданно терЯетсЯ. Џо
каменистому  склону, прикрытому ржаво-красным мхом, спускаемсЯ к ключу  и по
нему выбираемсЯ в ущелье. Ќас встречает холоднаЯ струЯ воздуха.
     ЋказываетсЯ,  дно   ущельЯ   покрыто  прозрачно-синеватой  наледью.  Ќа
поверхности толстого, пЯтиметрового льда торчат одни лишь вершины деревьев.
     Љак только мы вышли на лед, олени заупрЯмились, начали падать, путатьсЯ
в ремнЯх, сбрасывать вьюки. Џришлось свернуть к берегу и пробиратьсЯ чащей.
     „ень  кончалсЯ. Ћпустилось  солнышко  за  черную полосу  лиственничного
леса. ‚  ногах накопилась усталость.  ѓлаза давно ищут место длЯ ночевки, но
старик настаивает на том, чтобы пройти наледь.
     Ћлени  едва  плетутсЯ.  ‚переди  тЯжело  клубитсЯ дымчато-серый  туман.
—ерными сугробами встают перед нами береговые кусты. Ќа тайгу сошла  тишина.
Ќо  вот  справа  прорвалсЯ шум реки. Њы  сворачиваем  на  него и выходим  на
широкую полЯну. Ќаледь осталась позади.
     €щем место длЯ стоЯнки. ‘тарик  помогает мне развьючить оленей, разжечь
костер.  “жинаем  у огнЯ. Џосле  утомительного перехода кружка горЯчего  чаю
кажетсЯ чудесным напитком. “лукиткан устало жует лепешку, прикрыв сомкнутыми
веками глаза.  ‘утулый,  черно-пепельный,  он кажетсЯ совсем  стареньким, но
таким близким мне -- неотъемлемой частью моей жизни!
     --  ’ы сразу  спи,  -- говорит  он. -- ‚олку голод, а человеку сон дает
силу. ‘мотри, утро не прозевай.  “ менЯ остаетсЯ совсем мало дней, идти надо
скорее: чего доброго, пропаду до „жегормы -- горЯ наберешьсЯ.
     ѓолос  “лукиткана  звучит  глухо,  чуть  слышно. Ћн  зЯбко вздрагивает,
накидывает  на  плечи  дошку  и  снова  отдаетсЯ  тЯжелым думам. Ћн не видит
звездного неба, склонившихсЯ над ним деревьев,  бивака, костра, длЯ него все
утонуло в  непроницаемом мраке.  ’еперь  только  слух  свЯзывает  старика  с
окружающим миром. Џрошумит ли  ветерок, пискнет ли  пробудившаЯсЯ птица  или
булькнет  вода,  старик   настораживаетсЯ,  на  лице  сейчас  же  поЯвлЯетсЯ
выражение пытливости, стараниЯ  разгадать, что обозначает  этот звук. ‚сЯкий
раз, когда Я задерживаю взглЯд на старике, жгучаЯ обида подступает к сердцу.
Џрирода одинаково беспощадна ко всем, однако хочетсЯ,  чтобы этому человеку,
чьЯ любовь к ней была превыше всего, она уготовила более легкий конец.
     Ќад биваком сгустилась тьма.  Ћт  оврагов несло  заплесневелой сыростью
отпотевшего льда, отогретым мхом и мокрой  древесной корою.  “лукиткан уснул
раньше  менЯ.  Џо  его  спокойному  дыханию и поЯвившейсЯ  улыбке на суровом
обветренном лице, да и по тому, как вольно лежит его уставшее маленькое тело
на меховой подстилке,  можно догадатьсЯ, что  сон отвлек  старика от мрачных
дум.
     Ќочь, холоднаЯ, немаЯ, промчалась незаметно.
     -- ‚ставай! ‘лышишь, вставай!.. „Ятел долбит,  скоро утро, --  бормотал
надо мной “лукиткан.
     џ открыл глаза, поднЯлсЯ  и замер от удивлениЯ:  на костре варилсЯ суп,
на вертеле жарилось медвежье мЯсо;  чашки,  ложки, соль  были  разложены  на
брезенте и ждали нас. ‘тарик дорезал  лепешку. ЊенЯ осенила радостнаЯ мысль:
проводник прозрел!.. џ вскочил, хотел  было крикнуть от  радости, но вовремЯ
удержалсЯ. Ќичего не изменилось. ‘лепой смотрел в сторону,  не глЯдЯ  на то,
что делали руки. џ удивилсЯ: как мог он принести воду, найти дрова, развести
костер, приготовить завтрак?
     Ќа земле  лежал тонкий  ременный маут. €м  “лукиткан  ловил  непокорных
оленей.  Ћдним  концом   маут  был  соединен  сейчас  с   длинной  веревкой,
привЯзанной к дереву близ костра.  Њне  стало все  Ясно.  ‘лепой брал в руки
второй конец маута и шел с ним к ключу за водой, собирал дрова и возвращалсЯ
по веревке к стоЯнке.  ’аким образом он  без посторонней помощи мог  уходить
метров  на  сорок  от  костра.  “лукиткан  понимал,  что  нельзЯ  ему  долго
оставатьсЯ в бездействии, наедине со своими мрачными думами.
     -- Џочему же ты не разбудил менЯ? Њне легче принести воды и приготовить
завтрак.
     --  ’ебе легче,  это  правда,  но старику обЯзательно  что-нибудь  надо
работай, чтобы смерть не застала без дела.
     -- ’ы, видимо, опЯть не спал?
     --  Џошто  не  спал?  „аже во сне видел  день,  солнце,  тайгу, медведЯ
большого  стрелЯл,  только  сон обманул менЯ... -- €  его надтреснутый голос
дрогнул. -- Ќе надо мне спать.
     -- Ќе  отчаивайсЯ.  Ќам бы добратьсЯ до „жегормы, там вызовем  доктора,
он, может, вернет тебе зрение, и мы еще пойдем с тобою на ‘тановой...
     --  Ќет,  -- перебил  менЯ “лукиткан,  --  не видать мне  больше своего
следа,  как тени не видать солнца.  „ва раза цветок не  цветет. -- €, сжав в
кулак узловатые пальцы, он постучал ими в грудь: -- ’ут есть свой доктор, он
говорит, что все кончено...
     Џосле  завтрака Я пригнал оленей, но  расставить  их  в том порЯдке,  в
каком они шли всегда, не  смог. Љак ни присматривалсЯ  Я, у  всех  одинаково
длинные  головы, темные пухлые  рога, все они  одинаковы и  по масти, только
ездовой выделЯетсЯ своим крупным ростом и длинной  гривой под шеей. Џришлось
просить  “лукиткана.  Ћн  ощупал  животных  и  с   ловкостью   зрЯчего  стал
привЯзывать их друг к другу. Ќо вдруг лицо его просиЯло, он обнЯл тонкую шею
худого оленЯ и торопливо заговорил на своем Языке.
     џ смотрю на  эту  сцену, не понимаЯ,  что случилось, но  до слез рад за
“лукиткана.
     -- ’ы молчишь, -- сказал он,  повернув  голову ко  мне.  --  Ћднако, не
узнал потерЯнного вчера оленЯ: он догнал нас, не оставил бедного старика! --
€, снова обращаЯсь к животному, тихо продолжал: -- Ќехорошо нам бросать друг
друга, и ты старый, а Я к тому же и слепой, пойдем вместе до конца...
     —ерез полчаса  наш караван  был готов покинуть  стоЯнку.  ‘олнце  грело
тайгу. умела река мутной весенней водой.
     -- Љоторый  дрова остались, не сгорели, приставь их к дереву, -- сказал
“лукиткан, усаживаЯсь на оленЯ.
     -- ќто длЯ чего? -- спросил Я.
     --  Ќа  земле  они пропадут --  сгниют,  а стоЯ под деревом, сохранЯтсЯ
долго. Њожет, другой  люди придут,  им дрова искать не надо  будет.  —еловек
человеку обЯзательно помогать должен...
     €дем широкой долиной  €ногли.  ђека  то терЯетсЯ  в галечном русле,  то
снова  поЯвлЯетсЯ и, скатываЯсь по крутым каменистым  перекатам, распадаетсЯ
на многочисленные ручейки.
     ‚ четыре  часа мы услышали  отдаленный  шум  и  скоро увидели Љупури. џ
остановил  караван   на  берегу,  пораженный  картиной  весеннего   паводка.
ЏолноводнаЯ река  неуемно металась под  тЯжелыми  утесами. Ѓешеными скачками
проносилась она по скользким  валунам, вздымаЯ высоко  мутные валы. ‘трашнаЯ
сила источила  берега, ржавой пеной  покрылись  заводи.  Џлыл мусор,  мелкие
льдины,  смытые деревьЯ. ‚етер, низовой, холодный и резкий, накатывал  грЯды
пенистых  волн.  ђека  злобилась,  ревела.  Ќечего было  и думать перейти ее
вброд.
     --  ќко  дурной,  будто  не  знал,  что  нам  на  другую  сторону  надо
перебиратьсЯ, -- сказал старик, бросаЯ незрЯчий взглЯд поверх реки.
     -- —то делать будем? -- спросил Я его.
     -- ‘мотри, справа наносник есть?
     -- …сть.
     -- ‡начит,  старик хорошо помнит устье  €ногли... Љ  наноснику держись,
там ночевать будем.
     -- ’ут нам долго придетсЯ жить: паводок не скоро спадет, -- говорю Я.
     -- Џошто не спадет? ќко не знаешь.  Ќочью приморозит, воды мало станет,
утром вброд перейдем...
     ‚ ущелье холодно  и сыро.  ѓулкое эхо среди скал вторит  свирепому реву
реки. ЋстанавливаемсЯ  у краЯ наносника, под  стеной  высокоствольного леса.
Ћлени,  получив свободу, с жадностью набрасываютсЯ  на  прошлогодние  листьЯ
тальника, а мы принимаемсЯ устраивать лагерь.
     Њайка,  набегавшись  за день,  лежит  под  елью  с  закрытыми  глазами,
разбросав  ноги и прислушиваЯсь к удалЯющимсЯ шагам оленей. ‘лепой  сложил в
кучу вьюки, достал из поток посуду, продукты. џ принес дрова, натесал щепы.
     ЏользуЯсь вынужденной остановкой,  мы  решили  напечь побольше лепешек,
отварить  в  дорогу остаток медвежьего  мЯса, починить  одежду, узды, седла.
‘тарик хочет помыть  голову.  џ уже много дней  хожу небритый;  надо уделить
времЯ и дневнику.
     „алеко растЯнулсЯ дым  по свежему вечернему воздуху. Ќебо потемнело,  и
резко похолодало. џ вышел на берег. Ќа складках угрюмых гор угасли последние
розоватые блики. ‚се стихло. ‚ галечных берегах мирно плескалась река. ‚ода,
оставив на отмелЯх золотистый кант из принесенной  хвои, медленно отступала.
Ќиже  и выше устало перекликались перекаты. Ќо вот сумерки накрыли  реку,  и
только   вверху  еще  голубело  ласковое  небо,  пронизанное  нежным  светом
угасающей зари. †алобно и тоненько  пискнул в лиственницах  одинокий рЯбчик.
Џросвистела стайка  гоголей. ѓде-то  робко, впервые этой  весной, прокричала
кукушка...
     ‚о второй половине  июнЯ ночи здесь, за 56-й параллелью, очень короткие
-- не успеешь уснуть, как тебЯ уже будит рассвет.
     “тро в тот памЯтный мне день двадцать второго июнЯ было неприветливое и
холодное. Џо ущелью гулЯла колючаЯ низовка (*Ќизовка --  ветер, дующий снизу
по распадку). ‘тараЯ лиственничнаЯ тайга шумела глухо и тревожно.
     ‡а каменистыми  уступами пугливо  затаилсЯ туман. ђека, после трудового
днЯ, присмирела и  лишь  отдаленным шепотом  перекатов  напоминала  о  своем
буйном нраве. Ќочной заморозок сковал снег в вершинах ключей, и вода в русле
упала больше чем на метр. ‚ольно раскинулись каменистые косы, далеко от воды
отступили  кусты.  Ќад  перекатом  в  седой  испарине  морозного  утра висел
стеклЯнный звон речной струи.
     Ќужно  было немедленно перебиратьсЯ  на противоположный  берег: вот-вот
подниметсЯ солнце над горами, и река снова задурит. ѓде же перебратьсЯ через
нее?
     ‚ыше  стоЯнки  река  скатываетсЯ  длинной  шиверой  (*ивера  -- мелкое
каменистое  место на реке),  заваленной черными обломками  скал. ’ечение там
очень быстрое, оленЯм не перейти. џ спустилсЯ ниже стоЯнки. “ поворота  река
плескалась  по широкому перекату. Њаленький островок, всего в  десЯть метров
длиной,  делил  реку на две  протоки. Њесто  оказалось вполне доступным  длЯ
брода, но при одном условии: надо было  с нашего берега попасть на островок,
а затем уже переходить через вторую протоку.
     Ќиже островка реку сжали крутые берега. Њощный поток, скользЯ по узкому
проходу, с грохотом падал  на  гребни валунов, как бы  подстерегающих  внизу
добычу.
     џ прошел еще дальше, но лучшего места длЯ  брода не нашел и вернулсЯ на
табор  с  решением перейти  реку у  островка. “лукиткан уже поджидал менЯ  с
завтраком. …два сели мы, как послышалсЯ крик ворона, пролетавшего над лесом:
"Љра-а... кра-а..."
     --  —то  каркаешь, проклЯтый, и  без тебЯ у нас не все  ладно, убирайсЯ
отсюда! -- пригрозил слепой. -- ’ы хорошо глЯдел? -- вдруг спросил он менЯ с
Явным беспокойством.
     -- ‚ода спала, оленЯм  по брюхо будет, не  выше. Љамень только на броду
скользкий. „умаю, перейдем.
     -- Ќепременно перейдем. ‚орон зрЯ болтает...
     ‚ восемь часов мы  покинули стоЯнку. ‘олнце раскаленным шаром  катилось
по  Яркой синеве неба. ’айга  курилась сизой дымкой. Ќо день  был ветреный и
холодный. “  переката  задержались.  џ  спрЯтал под шапку  спички,  проверил
вьюки, поводные ремни, еще раз осмотрел перекат.
     -- ’ы ладно иди, не торопись, держи маленько навстречу воде, так лучше,
-- напутствовал менЯ старик.
     -- Њожет быть, перенести тебЯ? ’ут недалеко.
     --  ќко перенести! ‡ачем? Ћлень перейдет. Ѓеда -- брода не вижу и повод
в чужой руке... ’рогай! -- сказал он решительно.
     -- Ђ с Њайкой как же? …й не перейти.
     --  ‹адно,  что вспомнил. “  старика  совсем пропала памЯть. Ќа вьюк ее
привЯжи.
     -- Њожет, лучше на руки взЯть?
     -- Љак хочешь, только не бросай, не отпугивай счастьЯ.  Њайка удачу нам
несет.
     "Ѓоже, он еще верит в счастье, ждет удач! ЉакаЯ же  цепкаЯ  жизнь свила
гнездо в этом жалком, старческом теле!" -- подумал Я.
     Џоймать  Њайку стоило больших усилий. Ћна по резвости уже  не  уступала
взрослому  оленю  и  была  очень  дикой.  Џопав  в  руки,  Њайка  как  могла
протестовала:  вырывалась,  била крошечными копытцами о  землю, кричала. Ќо,
оказавшись  на  моих  плечах,   вдруг  успокоилась,  будто  понЯв  опасность
переправы.
     Њы тронулись. Џодошвы сапог скользЯт на камнЯх переката. €ду осторожно,
но  тороплюсь -- холоднаЯ  вода перехлестывает за голенища, ноги  невероЯтно
стынут. •орошо,  что  течение не  быстрое,  мы  благополучно  выбираемсЯ  на
островок.
     џ стаскиваю сапоги, выжимаю  брюки, портЯнки, надеваю их снова  и  веду
караван дальше.
     “лукиткан  пугливо  жметсЯ  к  седлу,  чутко  прислушиваетсЯ  к  рокоту
переката.
     Њайка кричит.
     ‘ередина  второй протоки  оказалась  глубже.  Ѓреду  по  поЯс, с трудом
преодолеваЯ напор воды. Ќо уже близко берег.
     € тут  произошло неожиданное:  задний олень,  споткнувшись,  захлестнул
ремнем рога, упал, и течением тотчас отбросило  его вместе с другими оленЯми
вниз.  †ивотные,  почуЯв  опасность,  напрЯгают  последние  силы,   пытаютсЯ
преодолеть  напор  потока.  ЌатЯнулись  струнами  поводные ремни,  зафыркали
встревоженные олени. Љараван на мгновение замер, как бы в нерешительности, и
начал медленно отступать к горлу крутого слива.
     “жас  охватил  менЯ. ‘брасываю с себЯ  Њайку и не вижу, куда уносит  ее
вода. Ќапрасно пытаюсь удержать уже  подхваченных  струей животных. ‘ознание
опасности  отступает  перед острой  тревогой за  судьбу  слепого “лукиткана.
Ѓросаюсь к нему. Ћлень, на котором он ехал, вдруг поднЯлсЯ на дыбы, рванулсЯ
на  волну  и  сбросил старика  в  воду,  ударив  менЯ  при  этом  головой  в
переносицу. ‚ глазах поплыли огоньки, рот наполнилсЯ горЯчей кровью.
     Ѓросаюсь  к берегу,  но быстрое  течение неудержимо  тЯнет менЯ в жерло
узкого  прохода.  ‘мутно  вижу,   как  впереди  над  пеной  волн  беспомощно
взметываютсЯ  руки  старика, выскакивает  оскаленнаЯ  морда  оленЯ, мелькают
рога, вьюки, слышитсЯ удалЯющийсЯ крик.
     Љое-как добираюсь до  берега.  ђуки  хватаютсЯ за  камни,  но  не могут
удержать отЯжелевшее от мокрой одежды тело. ‚ода сносит менЯ еще ниже. ‚от и
край слива. “же  слышу зловещий взмах волн и злобный рокот переката. ‘обираю
последние силы, нащупываю опору ногами и на четвереньках выползаю на гальку.
     Љакое-то времЯ не  могу понЯть, что  случилось, почему Я  один на  этом
чужом и холодном берегу...
     ‘низу  доноситсЯ  одинокий  крик Њайки.  џ вскакиваю,  снимаю  карабин,
сбрасываю   мокрую  телогрейку  и  бегу  вниз.  Љричу  диким  голосом,  зову
“лукиткана.
     ‚ узком каменном горле ревет,  захлебываЯсь пеной,  остервеневшаЯ река.
ђасчесываЯ о  гребни  валунов  седые прЯди,  она  бешеными скачками  несетсЯ
дальше по  выступам камней. ‘тарика нигде  не видно. Ѓегу за  поворот. ‘нова
кричу, но  едва  ли  кто  слышит  мой  голос  в  несмолкаемом  шуме  шиверы,
показавшейсЯ  впереди. ‚ижу, наконец, оленей. Ћни стоЯт  в воде кучкой,  без
вьюков, запутавшиесЯ в ремнЯх. ‚озле них  и Њайка. Ќо где же старик? Ќеужели
Љупури поглотила его?
     џ  не знаю, что  делать. …ще кричу, прислушиваюсь к бурлЯщему  потоку и
бегу обратно к  узкому проходу реки. Ќо и  тут ничего не видно. ’олько волны
плЯшут в бешеной скачке да  злобно ревет перекат. Ѓедный старик, как жестоко
и неожиданно расправилась с тобою судьба!..
     Ќо что это впереди серое? ЉажетсЯ, дошка. ‘потыкаЯсь, бегу туда.
     ќто “лукиткан.  Ћн лежит  на  спине без движениЯ,  закинув безжизненную
голову   на  камень.  —ерез  вытЯнутые,   сложенные  одна  на   другую  ноги
перекатываетсЯ  мутнаЯ  вода. „ошка болтаетсЯ отЯжелевшими  полами на струе,
рубашка закаталась  под шею,  обнажив посиневший от холода  и  ушибов живот.
Ћдной  рукой старик схватилсЯ за корЯгу, а  другой намертво сжатыми пальцами
держит ремень своей  берданы. ‚ углах стиснутых  губ пузыритсЯ бледно-желтаЯ
пена. Ќад правой бровью лоб рассечен,  кровь, стекаЯ  из раны наискось через
щеку, расползаетсЯ по камню темным пЯтном. •олодный  солнечный свет скользит
по  лиловым  скулам.  Ќа  суровом  безжизненном лице  застыли  немые отзвуки
последнего крика.
     -- “лукиткан, ты слышишь менЯ? “лукиткан!.. -- кричу исступленно.
     •очу  поднЯть, но его тело  безвольно обвисает, руки и  ноги болтаютсЯ,
как плети. ‚ытаскиваю  его на  берег.  Ѓердана тащитсЯ следом,  громыхаЯ  по
камнЯм. Љладу старика  на мох и начинаю делать  искусственное дыхание, но он
не подает никаких  признаков  жизни. •ватаю  его за руки,  до  боли  оттираю
грудь, ноги, качаю, кружусь с ним.
     Ќаконец-то изо рта старика показываетсЯ слизистаЯ вода, слышитсЯ что-то
похожее на стон. џ припадаю ухом к его холодной груди. ’ихо-тихо, словно под
землей, стучит его сердце. ’ело, кажетсЯ, уже умерло, а жизнь все еще бьетсЯ
где-то на краю роковой границы.
     -- “лукиткан, ты слышишь менЯ? џ с тобой!..
     ’Яжело  раскрываютсЯ  веки слепого.  €з глубины глазных впадин  на менЯ
смотрит безмолвное страдание. Ћн приподнимаетсЯ на дрожащих руках и замирает
в удивлении, будто Явившись с того света. ‡атем медленно поворачивает голову
в мою сторону, морщитсЯ, хочет что-то  сказать, но из  уст вырываетсЯ только
глухой хрип, нижнЯЯ челюсть беспомощно отвисает. Ћн падает, бьетсЯ в ознобе,
но, сделав над собой усилие, приподнимаетсЯ на  четвереньках, и Я вижу,  как
кожа на его скулах разглаживаетсЯ, по лицу течет бледность. Ћн часто глотает
холодный воздух, силитсЯ преодолеть страданиЯ.
     -- Њайка тут?
     -- ‡десь, с нами, живаЯ.
     -- ’огда хорошо,  это  через  нее  мне счастье!  --  € “лукиткан  снова
опускаетсЯ на землю.
     џ вспоминаю, что у менЯ под шапкой есть спички. Ќаскоро собираю сушник,
разжигаю костер  и стаскиваю с “лукиткана одежду. ‚ыжимаю ее, грею на огне и
теплую  надеваю на его худое посиневшее тело. Ћн  безмолвно лежит в  тЯжелом
забытьи. …ле уловимое дыхание чуть приподнимает плоскую грудь.
     Ќо  вот поЯвлЯетсЯ слабаЯ  краска  на  отогретом  лице. Џальцы на руках
зашевелились.
     ЃезмернаЯ  радость  охватывает  менЯ.  ’олько  теперь  Я вспоминаю  про
оленей.  Џодбрасываю в  костер дров,  прикрываю  влажной  телогрейкой  спину
“лукиткана и бегу к нижней шивере. †ивотные стоЯт там же, в реке.  €х только
шесть,  и все без  вьюков. ђЯдом  с  ними в  запутавшихсЯ  ремнЯх лежат  два
захлебнувшихсЯ  оленЯ:  ездовой  “лукиткана  и  тот  старый,  что  потерЯлсЯ
позавчера. џ  распутываю ремни,  снимаю узды с погибших  оленей, а уцелевших
вывожу на берег. Ќужно бы немедленно искать вьюки -- вода начинает прибывать
и может унести их далеко, -- но Я бегу к старику, все еще  не уверенный, что
он жив.
     “лукиткан,  худой  и  почти  прозрачный,  лежит  на спине без движениЯ.
’Яжелое  забытье  не  выпускает  его  из   плена.  Ќо  дыхание  стало  более
равномерным и глубоким. †изнь Явно возвращалась  в тщедушное, разбитое тело,
только возвращалась очень медленно.
     Џоворачиваю старика спиной к огню, подогреваю телогрейку,  накрываю его
и спешу на поиски вьюков.
     Џробежав  километра  два берегом реки, Я нахожу на  мели  две свЯзанные
потки  с  размокшими лепешками, вареным мЯсом,  дорожной мелочью, два тюка с
личными вещами, шесть седел, четыре подпруги и шапку старика.
     Џалатку, постели, потки с  мукой, сахаром и прочими  продуктами унесло.
Ќужно  бы спуститьсЯ еще ниже по реке, но тревога  за старика вынуждает менЯ
немедленно вернутьсЯ.
     “лукиткан  лежал на спине,  разбросав  беспомощные  руки. …го  открытые
глаза, холодные и чужие, смотрели на солнце. Џод правым его глазом расплылсЯ
багровый синЯк,  из раны на лбу все еще сочилась кровь. ‘лепой чмокал губами
и жадно глотал воздух.
     -- Љто это? -- спросил он еле слышным голосом.
     -- џ, “лукиткан!
     --  †ивой! ЏроклЯтый ворон, это  он накаркал  беду!..  „а,  однако,  не
угадал: без времени и лист не упадет, а придет оно -- и скала разрушитсЯ.
     -- Љак чувствуешь себЯ?
     --  ‘тарому  человеку  ветер  всегда  спереди...  ’олько  Язык  да  ухо
мало-мало  работают. ‚се  тело  будто олень ногами  топтал: тут  болит,  там
болит, везде болит.  ќ-э-э, “лукиткан, “лукиткан, зачем ты вылез на берег --
твоих дел тут уже нет на земле, напрасно людей заставлЯешь возитьсЯ с тобой!
     …го хриплый голос полон безысходной тоски.
     -- Њы перешли Љупури? -- вдруг забеспокоилсЯ слепой.
     -- „а, находимсЯ на правом берегу.
     -- ’еперь ты  и сам  доведешь аргиш до  своих,  а Я  останусь тут. Људа
пойдет  обезножевший  олень! -- € “лукиткан, нащупав руками  лежащую поодаль
бердану, подтащил ее и прижал к себе.
     ‡атрЯслась его  реденькаЯ бороденка, дрогнул  подбородок; в  старческих
ресницах   запуталась   мутнаЯ   слеза.   €   “лукиткан   и