лько Я понЯла, мнение о нем такое: Яркий талант,
жаль -- пьЯница. Ћн сам про себЯ говорит: "џ не горький, Я сладкий пьЯница".
€ правда.
     ...Љак  мы  тогда  шли  с  банкета.  ‚алентин  был  пьЯн  и  прекрасен.
‚оплощеннаЯ грациЯ. ‘транно, что при огромном росте, лошадиной голове он так
грациозен. Ћн  словно бы не шел по земле,  а  скользил на воздушной подушке,
подныриваЯ  на  каждом  шагу.  Џел   песни  (трезвый  никогда  не  поет).  џ
восхищалась, на него глЯдЯ, его слушаЯ, удивлЯЯсь: как это может быть у менЯ
(пусть  временно!)  такаЯ   прекраснаЯ  собственность?  ‚друг  он   стал  на
четвереньки (поза пробуждающегосЯ льва), сказал:
     -- Ќе могу больше, зайдем к ‘омовым, они нам будут очень рады.
     Ќикаких ‘омовых Я не знала, а если бы  и знала, все равно бы к  ним  не
пошла. €деЯ зайти к ‘омовым сидела в нем крепко, еле-еле Я его отговорила от
этого  визита,  поднЯла.  ‘меЯлсЯ,  большие  зубы  выдались вперед,  как  на
лошадином черепе,  -- страшновато,  но прекрасно. ‡ашли  мы  с ним  в первый
попавшийсЯ  двор.  ‚алентин ухватилсЯ  обеими  руками  за  толстую  бельевую
веревку и повис на ней, раскачиваЯсь взад и вперед. Џодошла собака, обнюхала
ему ноги, села напротив, стала скулить.
     --  Ќу что, пес?  ’рудно тебе? Џонимаю. Њне  самому трудно. Џеребрал Я,
пес. Ђ ты?
     ‘обака ответила утвердительно тонким подвывом.
     -- Ђга! ’оварищи по несчастью. Џослушай моего совета:
     никогда не женись.
     ‘обака опЯть проскулила согласие.
     Њинуты две-три продолжалсЯ их разговор. Њне кажетсЯ, они прЯмо так, без
репетиций, могли бы выступать в цирке. ‘мешнее всего было  то, что ‚алентин,
висЯ на веревке, был слишком длинен и ноги, подогнутые в коленЯх, скребли по
земле. ‚еревка оборвалась, ‚алентин приземлилсЯ и тут только заметил менЯ:
     -- †енщина! Љто ты такаЯ? ‚ари  мне обед,  женщина! ‚прочем, не надо, Я
сыт. “ложи менЯ спать.
     -- Ћпомнись, где Я тебЯ уложу?
     --  ‡десь, под березой. ‚прочем, никаких  берез  нет. Џод этим столбом.
Ћчень уютное место.
     ‹ег сам, пошевелилсЯ, удобнее устраиваЯсь.
     -- ‡десь же пыльно, -- сказала Я. -- ‹ожись на скамейку.
     -- Ќет, Я создан, чтобы валЯтьсЯ в пыли.
     ‡аснул. џ сидела  над  ним, сторожа его сон, глЯдЯ, как  ветер  шевелит
редкие волосы над  выпуклым лбом, как по-детски  полуразинуты  крупные губы,
опЯть и опЯть удивлЯЯсь,  за что Я его так люблю, и все же любЯ исступленно.
Љогда стало  светать,  Я  его  разбудила, вывела на улицу, посадила в такси,
дала шоферу адрес. ‚алентин бормотал: "†енщина, Я тебЯ люблю" -- и по ошибке
поцеловал руку шоферу.  ’от  был недоволен,  менЯ  осудил:  "’акаЯ приличнаЯ
дамочка и такую пьЯнь  провожают", но,  увидев пЯтерку, смЯгчилсЯ и пообещал
доставить в целости. Ћтвез ‚алентина туда, к жене...
     ...‘колько раз за те годы, что мы с  ним не скажу  "любим друг  друга",
скажем "близки", -- сколько раз спал  он в моем присутствии,  в моем доме, в
моей постели,  но ни разу не оставалсЯ  на ночь.  Ќочевать он уходил к жене.
Ѓыли и другие женщины, кроме жены и менЯ. Ћн  этого нисколько и не скрывает.
€ все-таки что-то тЯнет  его ко мне. Џриходит с  поразительным постоЯнством.
–елуЯ менЯ, говорит: "џ тебЯ люблю сейчас -- навсегда".
     ЃеднаЯ ‹елЯ! Џока была жива, все пыталась менЯ образумить:
     <b>--</b>  Ќу  что  ты   с  ним  свЯзалась?  ‚ульгарнейший  человек.  ‚алентин
Ћрлеанский! ђазве человек со вкусом выберет себе такой псевдоним?
     џ  молчала. ђазумеетсЯ, его настоЯщаЯ  фамилиЯ Ћрлов  куда благороднее.
—то поделаешь!  ‹юблю такого, а не другого. Ќе благородного, не  верного, не
рыцарЯ "Љруглого стола". …го и только его.
     <b>--</b> Ќу что ты в нем нашла?
     -- џ его люблю. ќто Я нашла не в нем, в себе.
     -- Ћн тебе изменЯет.
     -- ‡наю. Ќичего нового ты мне не сказала. Љстати, он не мне изменЯет, а
своей жене со мной и с другими.
     -- ’ы длЯ него ничего не значишь. Ќеужели у тебЯ совсем нет гордости?
     -- …сть у менЯ гордость. Ћна в том и состоит,  чтобы  никогда ничем его
не попрекнуть.
     -- Ќу знаешь... Ќе нахожу слов.
     ЃеднаЯ ‹елЯ!
     ‚прочем,  что  значит  беднаЯ? Џочему-то  принЯто,  говорЯ  об умерших,
называть их бедными. Ѓедные не они, а  мы,  оставшиесЯ. ЃеднаЯ  Я  без ‹ели.
Џосле ее гибели моЯ жизнь как-то расшаталась, словно из нее вынули стержень.
     Њы были вместе с того днЯ (в третьем классе), когда она подсела  ко мне
на парту и сказала: "„авай дружить". џ обомлела. џ не верила, что кто-нибудь
со  мной захочет  дружить, не то  что  ‹елЯ --  любимица  класса. ЃелокураЯ,
стат-ненькаЯ,  глаза серо-синие. „евочка-струнка, воительница  за правду. Ќа
все отзывалась, во все вмешивалась.
     Ђ Я была чумазаЯ, этакий заморыш, руки  в цыпках. ђосла сиротой -- отец
погиб на войне, мать умерла в эвакуации, воспитывалась Я у тетки из милости.
•уже  всех  одетаЯ,  от  всех стороной-стороной,  и  вдруг  такаЯ  принцесса
подходит и предлагает: "„авай дружить". Ѓыло от чего обалдеть.
     Џосле этого -- всегда вместе. ‚месте готовили уроки  (‹елЯ училась куда
лучше менЯ). ‚месте ходили в госпиталь, помогали сестрам -- уже тогда у ‹ели
возникло  твердое намерение  стать врачом. „елились всем, что  у нас было (у
‹ели было больше, чем у менЯ, но никогда ни разу мне не было трудно что-то у
нее взЯть).  ‚месте  праздновали  конец войны, ходили  на Љрасную площадь. Ђ
потом  вместе  влюбились  в  одного и  того  же мальчика из соседней мужской
школы, плакали  от великодушиЯ,  уступаЯ  его  друг другу,  а  он взЯл да  и
влюбилсЯ в  Ќаташку ЃрЯнцеву, известную воображалу (‹елЯ  сказала:  "•орошо,
что не в нас").
     Ћкончив школу,  мы  пошли  разными путЯми:  она  на  медицинский,  Я на
мехмат. Ќо все равно оставались вместе. џ  знала, что есть она, и мне  легче
было жить. …й, наверное, тоже. Њою путаницу с ѓришей мы пережили, обговорили
вместе. € когда  Љирилл ушел от нее к другой женщине, старше себЯ, Я была  с
‹елей.  ‚месте  пеленали  „имку.  Њаленький,  он  был  лыс  и  изЯщен,   как
французский король. "‘еврский мальчик", -- сказал про него ‚алентин.
     Џосле гибели  ‹ели Я не  могла опомнитьсЯ, не  спала по ночам, брала на
руки „имку и носила по комнате,  так мне было страшно. Џрошло месЯца три,  и
тут оказалось, что Я беременна, и поговорить мне было не с кем. Џервый раз в
жизни Я оказалась одна перед сложностью.  Њысленно обговорила ее  с ‹елей --
она  посоветовала  оставить. џ  сказала ‚алентину: вот, мол,  какое дело. Ћн
чуть-чуть призадумалсЯ и произнес:
     -- ’ак они и жили. ‘пали врозь, а дети были. Љак мы его назовем?
     -- €ваном.
     --  Ђ что? ќто  идеЯ. Џусть  будет €ван. Џомнишь,  у Џушкина: "Ќарекают
жабу €ваном..." Ђ если девочка?
     -- €сключено.
     Џочему-то Я твердо была уверена, что родитсЯ мальчик. ’ак и вышло.
     Ќу не безумием  ли было заводить еще сына? „имке девЯть  месЯцев, а тут
уже €ван на подходе. € все-таки €ван  был нужен.  ’ому же  „имке  сверстник,
товарищ.
     ‘казала  ‘айкину  --  Я  всегда  с  ним советовалась во  всех делах. Ћн
отнессЯ ответственно, обещал  помогать, сказал, что  в  некотором  смысле  с
двоими даже легче, "они будут замыкатьсЯ друг на друга". Ќосили в Ясли сразу
двоих --  Я „имку, а  ‘айкин €вана. Џотом пришлось поменЯтьсЯ: младший  стал
тЯжелее старшего. ђос он толстый, румЯный, голубоглазый, "овал лица в другую
сторону", как говорил ‘айкин. „имка, напротив,  весь нездешний,  прозрачный,
светлокудрый. Ћдевала Я их одинаково, любила одинаково, даже за „имку больше
болела душой. € до сих пор в  вечной моей тревоге -- ожидании беды  -- „имка
на первом  месте; может быть, потому, что  €ван сокрушительно  здоров. ‚се у
него проЯвлЯетсЯ бурно и звучно: хохот, торжество, гнев, обида. „имка полнаЯ
ему противоположность: часто болеет, терпелив,  вечно  думает  какую-то свою
абстрактную думу. "Њальчик с камушком внутри", -- говорит о нем ‚алентин.
     Ќе знаю,  как  бы  Я справлЯлась с этой парой,  если бы не  ‘айкин. „лЯ
младших братьев он  вроде отца: строг, справедлив, взыскателен. Ќазывают они
его Ђлександр ѓригорьевич -- в глаза и за глаза. Љогда он водит их в детский
сад (это его обЯзанность, как,  увы, и хозЯйство), то по дороге  внушает  им
правила поведениЯ.  …сли  кто-то  не  слушаетсЯ,  берет  его  за  шиворот  и
встрЯхивает  (это у  них  называетсЯ  "потрЯсение"). Њальчики  боЯтсЯ  брата
больше, чем менЯ. "’ы  известнаЯ  оппортунистка", -- ворчит ‘айкин, когда Я,
придЯ  с работы, не  тороплюсь чинить суд  и расправу, ловлю минуты простой,
невоспитательной,  материнской  любви...  ‚ообще   ‘айкин  на  менЯ  смотрит
свысока:  "’ипичнаЯ женщина, хотЯ и доцент". ‘читает, что распустила всех --
‚алентина, „имку, €вана...
     ‘егоднЯ,  по счастью, судоговорениЯ не было: Я пришла  поздно, мальчики
уже  легли  спать.  ‡а  своевременностью  их  отхода  ко сну  ‘айкин  следит
неукоснительно: ставит будильник на половину девЯтого, и если „имка с €ваном
еще  не  в постели к  моменту звонка, штрафует  их на конфеты или мороженое.
ЉакаЯ-то  у них  сложнаЯ система  наказаний  и  поощрений,  в  которую  Я не
вникаю...
     ...џ сидела, гладЯ на спЯщего ‚алентина, но думаЯ о своих детЯх, прежде
всего о ‘айкине,  который сейчас, после всех дневных забот, готовит уроки на
кухне.  Љакое  Я  имела право  сбросить свои заботы на  мальчика?  Ђ  теперь
поздно, он уже вошел в роль.
     “  него с братьЯми общаЯ комната,  так  называемый мальчишатник, и  там
есть письменный стол, за которым он вполне мог бы заниматьсЯ. Ќо, видите ли,
„имка  не может  спать  при включенном свете:  говорит, что  у него кошмары.
‘лово  "кошмары" он так жутко  растЯгивает, что остаетсЯ только взЯть его за
худую  спинку,  прижать  к   себе  и  растрогатьсЯ.  „имка  худ  неслыханно,
неимоверно.  Ћсобенно  жалко  на  него  смотреть,  когда  он  в  трусах.  "€
шестикрылый  серафим на перепутье  мне  ЯвилсЯ",  -- сказал  однажды ‘айкин,
глЯдЯ  на голую спину с торчащими лопатками... ЌепонЯтно,  где  там,  в этом
узеньком теле, умещаетсЯ его неистощимо  изобретательнаЯ душа. ‚ их с €ваном
совместных  "болванствах"  „имка  всегда  зачинщик,   организатор,  €ван  --
исполнитель,  но  творческий. ‘молоть в  мЯсорубке  свечку,  утопить ковер в
унитазе, разъЯть  пылесос на части и сделать из них рыцарские доспехи -- это
все "болванства", и идеЯ всегда  исходит  от „имки ("џ придумал  мысль",  --
говорит он).  Џосле того  как "болванство"  обнаружено  кем-нибудь из власть
имущих (мной  или  ‘айкиным),  „имка  норовит  уйти  в  тень, а  €ван  смело
подставлЯет  широкую грудь  (вернее, широкий зад). џ вообще-то  мальчишек не
бью,  а  ‘айкин,  бывает, и  поколачивает. Ќа  его  расправу они никогда  не
жалуютсЯ, а на мою (редкую) жалуютсЯ ему.
     Ќазывают они друг друга "дурак". ќто не ругательство, просто обращение.
"ќй, дурак!" -- кричит один. "—то, дурак?"  -- отзываетсЯ другой  без всЯкой
обиды. ЌастоЯщие  ругательства  тоже у  них  в  ходу. Ћткуда только  они  их
таскают? „етский  сад, не  иначе (ланкастерскаЯ  система взаимного общениЯ).
Ѓыл ужасный период -- ни мои, ни ‘айкина  усилиЯ не помогали, матерЯтсЯ -- и
все. Џотом, к счастью, забыли.
     Ћдно времЯ начали покуривать. Ћбнаружилось это случайно. Џришла Я домой
неожиданно  рано  (какое-то  мероприЯтие  отменили); на дворе весна, воробьи
распушились. Џредложила ребЯтам пойти погулЯть. Џолный восторг -- прогулка с
матерью,  помимо  всего,  означает мороженое. ‚елела  надеть  вместо валенок
резиновые сапоги. —то-то замешкались.
     -- ’ы  пальцы-то  поджимай,  поджимай! --  шепотом говорит  „имка. €ван
пыхтит:
     -- Ќе поджимаютсЯ.
     -- ‘ильней поджимай! Ќогу складывай пополам!
     -- ‚ чем тут у вас дело? -- спросила Я.
     --  Ќи  в чем, --  невинно  говорит  „имка.  -- Ќаверное,  нога у  него
выросла.
     -- Ћдна нога? —то  за  глупости! „айте-ка  сюда  сапог!  Џришлось дать.
‚нутри сапога Я обнаружила смЯтую пачку папирос "‘евер".
     <b>--</b> —то это такое?! -- грозно.
     -- Ќичего, -- вопреки очевидности ответил „имка.
     -- Џапиросы, -- честно сказал €ван.
     -- ‚ы что ж, негодЯи, курите?
     -- Љурим, -- сокрушенно призналсЯ €ван.
     -- € давно?
     -- „ва раза, -- сказал €ван. -- € еще два.
     џ  призвала -- о  малодушие! -- Ђлександра ѓригорьевича.  Ћказалось, он
знает, что мальчики  курЯт, но за уроками и другими делами ему пока  недосуг
было этим занЯтьсЯ.
     ЉурЯщие дети! “жас!! џ обрушила на головы мальчиков  все  свои громы  и
молнии, пообещала им раннюю смерть от никотинного отравлениЯ, пачку "‘евера"
скомкала и выбросила в мусоропровод -- мальчишки ревели так, словно хоронили
близкого  человека.  Џотом  мы  арестовали оба  велосипеда, водрузив  их  на
полати, торжественно  лишили  преступников  всех  сладостей до  Џервого маЯ,
загнали, их в мальчишатник и стали обсуждать происшествие. ‘айкин  отнессЯ к
нему куда спокойнее менЯ ("‚  этом  возрасте все курЯт"), но божилсЯ, что  у
мальчишек есть еще в заначке запас курева  ("Ќе так  бы они ревели,  если бы
пачка  была последнЯЯ"). ‚ызвали  преступников длЯ объЯснений. €ван (видимо,
искренне) ничего о  запасах  не  знал, а „имка  финтил, выкручивалсЯ, но под
перекрестным  допросом раскололсЯ и вынес откуда-то  еще две пачки "‘евера".
Џотом оказалось, что  раскололсЯ  он ровно наполовину: еще две пачки  утаил,
‘айкин случайно нашел их в наборе "Љонструктор"...
     Ђ драки? Ѓог мой, каких только  драк у нас не бывало! € врукопашную и с
оружием  -- на сапогах, на  кастрюлЯх, на стульЯх... Џосле одной грандиозной
драки, когда в ход были пущены вилки и была пролита (в небольшом количестве)
кровь,   Я  потерЯла   управление,  надавала  обоим   пощечин  и  заперла  в
мальчишатник,  крикнув  страшным  голосом: "Ќавеки  без  драк!" ќто,  видно,
возымело  действие, и добрый час после  этого в мальчишатнике царила  тишина
настолько  полнаЯ, что Я даже забеспокоилась, не случилось ли чего. ‚ошла --
оказалось, мальчишки дерутсЯ, но совершенно безмолвно: держат  друг друга за
щеки и молчат...
     Љогда мальчики уличены в каком-то преступлении, отруганы и наказаны,  в
качестве  парламентера  выступает  обычно  €ван. ‚  этой роли  он неотразим:
честные голубые глаза, розовые щеки, весь нараспашку.  €ван просит прощениЯ,
а „имка откуда-то из-за двери бубнит:
     -- ђазве так просЯт? †алобнее проси, жалобнее...
     ‚алентин зашевелилсЯ,  и Я вынырнула из потока мыслей. Ћн открыл глаза,
обнЯл менЯ за шею и притЯнул к себе.
     -- ЊилаЯ! Ќаконец-то пришла! џ уже начал беспокоитьсЯ.
     ђука была железнаЯ, но  роднаЯ.  џ сидела пригнувшись, щекой ощущаЯ его
небритость, чувствуЯ дыхание выпившего  человека. Ћн  мне был  хорош в любом
виде. Њне было отрадно в его руке, только трудно дышать, и Я выпрЯмилась.
     -- Љак он? -- спросил ‚алентин.
     "Ћн" означало €ван.  џ  насторожилась, отодвинулась.  „лЯ  менЯ не было
€вана в единственном числе, отдельно от „имки. Ћбычно ‚алентин  понимал это,
не делал между  мальчиками различий, а сейчас,  видно  спросоньЯ,  спуталсЯ.
‘разу понЯл, в чем дело, и заговорил про обоих мальчиков. •очет их снимать в
своей  картине. ђоли чудесные. џ колеблюсь, не  знаю, хорошо это  или плохо.
‘корее  всего,  плохо,  но  мне  этого  очень   хочетсЯ.  „етство  проходит,
фотографии не  живут,  а кинофильм  с голосами,  движениЯми остаетсЯ.  Љак Я
жалею, что  нет фильма с  маленьким ‘айкиным! Ћн  совсем от менЯ  заслонилсЯ
теперешним стройным юношей.
     -- џ тебЯ люблю, -- сказал ‚алентин.
     -- ‘ейчас -- навсегда? -- спросила Я, улыбаЯсь.
     <b>--</b> Ќу, как обычно.
     —то замечательно  в ‚алентине -- это что он не врет.  Џьет, но не врет.
Џитье Я могу вынести, вранье -- нет.
        ‹ћ„Ђ ‚…‹€—ЉЋ
     ‹юда ‚еличко  родилась и росла в  провинции, в  одном из  среднерусских
неперспективных  городков.  Ћдна   фабрика,   лесопильный  завод,  вЯзальнаЯ
мастерскаЯ, комбинат  бытового  обслуживаниЯ. ‚  так  называемом  центре  --
несколько каменных  зданий.  ЏолуразрушеннаЯ  церковь  со срезанным куполом,
превращеннаЯ, как водитсЯ, в склад; вокруг нее кладбище с железными крестами
и  бумажными  розами.   ‹ениваЯ,  медленнаЯ  река  с  мутной  черной  водой,
отравленной фабричными стоками. ђыбы в реке давно  не водилось;  камыши и те
не стоЯли, а  лежали, пригнувшись, как сломанные. ‘тарые ивы по берегам тоже
почти  лежали, вот-вот  свалЯтсЯ в воду;  их стволы были  изрезаны именами и
буквами. €ногда на какой-нибудь из веток сидел мальчик с удочкой, без всЯкой
надежды на поклевку опустив ее в воду. “ самого берега шевелились пиЯвки.
     Њедленное детство; домик деревЯнный, покосившийсЯ,  обнесенный щербатым
штакетником. ‡а  калиткой на улице  узловатый дуб. ‘тук желудей, падающих на
пыльную  землю. Љусты рЯбины в  садике, желтые  листьЯ  по  осени; летающаЯ,
льнущаЯ  к лицу паутина. Љуры, купающиесЯ в пыли. Њать, измученнаЯ, с сумкой
через плечо (работала почтальоном). Ћтца ‹юда не  помнила, мать поднимала ее
одна,  днем разносила письма, газеты, вечером  копалась  в  огороде.  ‘олила
огурцы с укропом, чесноком, тмином, дубовым  листом.  ЏрЯный огуречный запах
больше всего запомнилсЯ: руки матери.
     ‹юда росла, и город рос,  но как-то  вЯло, с запинками.  Ќазначенные  к
сносу дома не сносились, новые строились медленно, сдавались с  недоделками,
временные уборные так и оседали во дворах.  "ѓнилые  —еремушки", -- говорили
про   эти  дома   местные   остроумцы.  ѓорожане  не  очень-то  охотно  туда
переселЯлись  из  своих  дедовских  хибар.  ’ут все  под рукою: и  огород, и
картошка, и куры.  Ђ там одна слава "удобства" -- вода сегоднЯ  идет, завтра
нет. Ђ во дворе-то помойки, ничьи собаки, сараи, сараи, и на каждом замок. ‚
новых домах селились больше не старожилы города, а приезжие.
     —ерез  реку  паромом  горожане ездили на базар,  где можно  было купить
молоко,  тыквенные  семечки,  кудель  и рассаду.  ‘набжение  в  городе  было
неважное,  продмаги  почти  пустые,  одни рыбные консервы,  горох, карамель,
шоколад,  посеревший  от  старости.  ‡а всем остальным  ездили  автобусом  в
соседний райцентр,  а  то  и дальше.  ‘  культурным обслуживанием  тоже было
неважно: киномеханик пьЯнствовал, путал серии,  а то и совсем отменЯл сеанс.
‘обравшиесЯ топали ногами, свистели и нехотЯ расходились.
     ‚ыше городка  по течению, километрах в трех,  располагалсЯ  профсоюзный
пансионат  "‹асточка"  с  плЯжем,  пестрыми  зонтиками,  визгами   упитанных
купальщиц. ’ам по воскресеньЯм играл духовой оркестр, и его звуки доносились
до городка ритмическим буханьем. ‡имой пансионат замирал, кто-то там жил, но
тихо.
     ‹юда   нигде  не   бывала,  кроме  своего  городка,   а  остальной  мир
представлЯла себе по книгам и кинофильмам. €з

     всего этого  составилсЯ у  нее  в  воображении  образ какой-то  другой,
нездешней, Яркой жизни. Ѓыли там ограды, перевитые плющом и розами, беседки,
павильоны, лестницы,  мЯгкими уступами спускающиесЯ к реке,  белые  лилии на
воде,  ослик с  двумЯ  корзинами ни бокам, смеющиесЯ, белозубые  Ярко одетые
люди.  ‚се  это,  никогда  не  виденное  в  жизни, было тем не  менее вполне
реально. ѓде-то, не здесь, оно должно было существовать.
     ‚  школе  ‹юда училась  хорошо,  хотЯ  отличницей  не  была. ’олько  по
математике у нее были все  пЯтерки.  Њатематичка  ‡оЯ Џетровна ставила ее  в
пример другим за "логический склад ума". Ѓыло  это  преувеличением: никакого
склада ума у ‹юды ‚еличко не было, только живое воображение, неплохаЯ памЯть
и любовь  к  нездешнему  (оттуда,  из  другого  мира,  были  красивые слова:
апофема,  медиана, тангенс).  ‚ старших  классах она увлеклась  астрономией.
‡аучила названиЯ всех  созвездий, всех  крупных звезд нашего северного неба.
Ћсенью звезды светились Ярче, она выходила на свиданиЯ с ними, кутаЯ плечи в
материн рваный платок. Ќад горизонтом вставал Ћрион со своим косым поЯсом  и
вертикальным мечом; позже  него всходил блистательный ‘ириус (альфа Ѓольшого
Џса), сиЯвший как тысЯчекратно усиленный, в точку обращенный светлЯк.
     ‚ школьной комсомольской Ячейке ‹юда была  акти-висткой, ездила на село
с докладами  о звездном  мире, космосе,  космонавтах. Љолхозники  слушали ее
охотно:  белокураЯ, миловиднаЯ девчушка была трогательна со  своей  мудреной
наукой.  ’анцевала в  самодеЯтельности, проЯвила  способности, имела  успех;
одно времЯ  танцы чуть было не перевесили астрономию,  но в  девЯтом  классе
‹юда  начала  очень быстро  расти,  стала  выше всех  в школе.  ђуководитель
танцколлектива  вынужден был ее отчислить: "Ќе  смотришьсЯ  ты,  ‚еличко, на
сцене".  Ќадежду  на  танцы  пришлось  оставить,  целиком  переключитьсЯ  на
математику  с  астрономией. „лЯ  некоторых девушек  наука  вроде прекрасного
принца: ЯвитсЯ, женитсЯ, увезет.
     Ћкончила школу неплохо --  на четверки  и пЯтерки. Њать надеЯлась,  что
пойдет работать -- все малость полегче станет, можно будет купить поросенка.
Ќо  ‹юда  решила  иначе:  "Џоеду  в  Њоскву  учитьсЯ  на   астронома".  Њать
огорчалась, но на своем не настаивала: "…зжай, дочка,  тебе  жить,  не мне".
Ќасолила  огурцов, помидоров, закатала в банки. Џотом ‹юда  намаЯлась с ними
-- негде хранить.
     Њосква с первого взглЯда ей совсем  не понравилась. ‘ерое  небо, серый,
задымленный  воздух.  Ћгромные дома,  мчащиесЯ  машины,  бегущие  люди.  ‚се
торопЯтсЯ.  ‚  метро  даже  лестницы  бегут.  Џоначалу ‹юда никак  не  могла
переступить гребенку, а сзади торопЯт: "Џроходите, девушка, чего  встали!" ‘
трудом добралась до университета.
     Џодала  заЯвление  на  физфак   (оказалось,  именно  там  учат  будущих
астрономов). „ержала экзамены, не прошла по конкурсу.  „аже математику сдала
на три, уж не говорЯ о сочинении "Ћбразы народа  в творчестве Ќ. ‚. ѓоголЯ".
—то делать? „омой ехать стыдно. ‘пасибо,  надоумила соседка по общежитию длЯ
иногородних: подать  в  технический. ‚ университет  сдают  в  июле, а туда в
августе. ђасторопнаЯ, не первый раз поступает, говорит: главное -- не падать
духом. € институт посоветовала, где, говорЯт, математика неплохо поставлена.
‹юда послушалась, свезла туда документы, опЯть держала экзамены, падаЯ с ног
от  усталости  и недоеданиЯ, но на этот раз  удачно: конкурс прошла. ‚ыбрала
она  факультет ЂЉ€ (автоматика, кибернетика, информациЯ), потому что все эти
слова ей очень нравились, особенно  "кибернетика".  Ћна по наивности думала,
что сразу же начнет проектировать роботов. Ћднако на первом курсе роботами и
не пахло: только математика, физика и другие общенаучные дисциплины.
     €нститут был огромный,  надстроенный, перестроенный,  перенаселенный, в
нем она поначалу бродила как в лесу, потом привыкла. Џонравилось ей то,  что
многие девушки были с нею  одного роста, если не выше; называлось это модным
словом  "акселерациЯ",  которое  ‹юда  здесь  услыхала   впервые.  ‘туденты,
акселераты  и  акселератки, целыми взводами  ходили по  коридорам, среди них
преподаватели  терЯлись,  как  мелкаЯ   поросль.  ‹юда,  у  себЯ  в  городке
стеснЯвшаЯсЯ своего  непомерного роста  и  ходившаЯ  чуть пригнувшись, здесь
распрЯмилась.
     “читьсЯ ей сначала было трудно. Њатематической подготовки, полученной в
школе, Явно тут не хватало.  ’рудна  была и лекционнаЯ система. ‚ школе  все
было Ясно: изложение -- повторение  -- закрепление.  ‡десь не повторЯли и не
закреплЯли, только излагали. “пустишь что-нибудь -- не восстановишь. ‹екторы
-- профессора и  доценты -- какие-то неприступные, говорЯт сложносочиненными
предложениЯми,  не поймешь, где  главное,  где  придаточное.  уток  их,  на
которые дружным смехом отзывалсЯ зал,  ‹юда  не  понимала: что тут смешного?
‘ловом,  трудно. “серднаЯ,  она занималась целыми днЯми, вечерами, иногда  и
ночами, но успехов не получалось.
     Ђ  вот с общежитием  ей повезло: попала в двухместную  комнату со своей
однокурсницей  Ђсей “манской, толстой, усатой  девушкой с  красивыми черными
глазами  и  маленьким  ртом. ЂсЯ  -- отличница,  золотаЯ  медалистка --  все
решительно   знала   и   умела   объЯснить   лучше   всЯкого  преподавателЯ.
Џреподаватель чем плох? ‘идит где-то у себЯ  на высоте, и ему невдомек, чего
студент не понимает. ЂсЯ, хоть и отличница, всегда понимала, что именно ‹юде
неЯсно.
     Љомната  у них  восьмиметровка,  длинненькаЯ,  но уютнаЯ.  Ќад  ‹юдиной
койкой карта звездного неба, над Ђсиной --  репродукциЯ с картины ђембрандта
"Ѓлудный  сын".  ‹юда  не  понимала,  чем Ђсе эта картина  нравитсЯ, -- одни
пЯтки.
     †или дружно,  много занимались. Ћбедали  в институте (плохо и  дорого).
‚ечером чаевничали, кипЯток брали в титане. Љупили чайник, плитку, кастрюлю,
сковороду. Љогда очень  уж надоедала  столовскаЯ  пища, готовили  что-нибудь
дома.   ‚ообще-то   плитки  в  общежитии   были  запрещены  (противопожарнаЯ
безопасность), но фактически у всех они были. ’ак обычно  обходЯтсЯ  Явочным
порЯдком глупые запреты.
     €ногда заходили к ним гости -- девушки с курса, а иной раз и кто-нибудь
из  ребЯт  заЯвитсЯ.  ‚  принципе  это тоже  запрещалось (мужское  и женское
общежитиЯ были  по-монастырски  разобщены),  но  дежурнаЯ  не  всегда  могла
отличить,  где  парень, где  девка. Љто их  теперь разберет --  все высокие,
длинноволосые, в джинсах. Ќе раздевать же. ђазве по ногам отличишь: у парней
они больше.
     ‘оседки  по общежитию,  разбитные, бывалые  девчата, научили ‹юду,  как
причесыватьсЯ, как одеватьсЯ,  чтобы  быть современной.  ђаспустили по спине
волосы, подстригли лесенкой, челка  до бровей. Џодсинили  ей  веки,  научили
"держатьсЯ стилем" (ноги от бедра  под углом  тридцать градусов,  одна вбок,
другаЯ прЯмо). ‚ таком виде она стала не хуже других, а многих и лучше.
     ‘ессию,  как говорЯт, прокатила  на  троечках. Њатери  не написала, что
лишилась стипендии. †или на Ђсину повышенную плюс те посылки, которые ‹юдина
мать присылала: огурцы с помидорами, маринованные грибы, чернаЯ смородина --
витамин. ќто  у них называлось  "дары русского леса". €ногда  обедали одними
дарами (хлеб в столовой, слава богу, давали бесплатно). ‹юда от полуголодной
жизни похудела, а толстаЯ ЂсЯ ничуточки.
     ‹етом  поехали  добровольцами на  стройку в ‘ибирь. ‚ыдали им  красивые
защитные комбинезоны с сине-белой надписью поперек спины (название стройки).
‹юда  ждала многого от  этой  поездки,  но  была  разочарована. ’айга  ей не
понравилась,  по  книгам  она  ее  себе  другой   представлЯла  --  хвойной,
величественной, сосны и кедры один к одному.  Ђ оказалась  она неприглЯдной:
лес лиственный, низкорослый, непролазный,  всюду завалы, гниль, корье, топи.
ЏолЯны, правда, красивые:  жирные  травы по грудь,  а в них  цветы, крупные,
восковые, красоты  небывалой --  жаль, непахучие.  •уже всего  комары.  —уть
отойдешь от реки,  где  ветер всегда подувает, шагнешь в тайгу, а там  целые
полчища.  ‹езут  в  глаза,  в  уши,  в  рукава,  за  ворот.  Ѓрезент  и  тот
прокусывают. Ќе комары -- волки.
     ђаботалось  ничего,  хотЯ  и трудно.  ‘туденты  дробили  камни,  месили
раствор, таскали бревна, гатили дороги --  девушки наравне с парнЯми, тут не
до рыцарства, давай-давай. †или в палатках, комаров оттуда выкуривали дымом.
Џо вечерам  жгли костры,  бацали на  гитаре,  пели песни про романтику.  Ќо,
сказать по правде, никакой романтики не было. ЉакаЯ тут романтика -- комары.
Ѓьешь да  бьешь себЯ  по щекам,  по  шее. € никакие средства не помогают  --
может быть, они не  от  здешних комаров. …динственное,  чего они боЯтсЯ, это
бритвенного крема, и то пока не просох.
     Џовкалывали  месЯц,  устали,   конечно,  здорово,   зато  и  заработали
прилично. Џотом разъехались отдыхать -- ЂсЯ к родителЯм на “краину, а ‹юда к
матери в родной городок.
     ’ам все было  по-прежнему, но ‹юде  показалось как-то милее,  отраднее.
„аже горбатые улицы чем-то трогали.  ’ак же, как в  детстве, падали желуди с
дуба на землю, так же возились куры в пыли, слушаЯ вежливое кококанье белого
петуха... Ќо теперь, когда ‹юда знала, что  это ненадолго,  тишина знакомого
захолустьЯ ей даже нравилась. ђедко-редко по улице проходила машина, и петух
удивлЯлсЯ, глЯдЯ вбок оранжевым глазом.
     Њать рада  была  без памЯти, не знала,  чем и ублажить дочку-студентку.
„аже на юбку мини и синие веки только косилась, ни слова не говорЯ: надо так
надо. Џервые дни  ‹юда  отдыхала, отъедалась, лечилась от комариных  укусов.
Џотом,  придЯ  в  норму,  начала выходить.  ‡ашла  к ‡ое  Џетровне, школьной
учительнице.  ђассказала  про  свой  институт,  невольно  преувеличиваЯ  его
"кибернетичность".   ’ак   и  сыпала   звучными  словами:   Ђлгол,  ”ортран,
оперативнаЯ  памЯть,  подпрограмма, цикл... ‡оЯ Џетровна  слушала  и  только
глазами хлопала: вот до каких высот добираютсЯ ее ученики!
     ‚стретила на  улице кое-кого из бывших  соучениц.  ђаботали кто где: на
фабрике, в мастерской, в магазине. ‘амаЯ выгоднаЯ работа в магазине, но туда
только по блату можно попасть. ‡арабатывали все прилично, одеты были не хуже
ее,  разве что подолы подлиннее  и  веки не  крашены, да  это пустЯки,  дело
наживное.  Ћдной бывшей  закадычной  подруге ‹юда подарила помаду  длЯ  век,
другие завидовали. ЊосковскаЯ ‹юдина жизнь казалась отсюда сказочной -- ‹юда
и сама начинала потихоньку в это верить.
     Ћтдыхала  ничего  --  ходила  с   подружками  в  "‹асточку",  купалась,
загорала. Ћднажды на плЯже  подобралсЯ к ней парень,  на вид симпатичный,  в
импортных  плавках на  руке  часы плоские, модные. ‹ег  рЯдом с ней на песок
животом вниз,  завЯзал  разговор.  ‹юда сначала  помалкивала,  потом  начала
отвечать.  Џоговорили о  том о  сем,  зовут  ѓена, профессиЯ  неопределеннаЯ
("„еловой  человек",  -- сказал  он).  ‚  "‹асточке"  оказалсЯ случайно,  по
горЯщей путевке,  пансионат дрЯнь,  не  стоило  ехать, бабы --  одна  другой
старше, одна другой толще. ђассказывал об Ђдлере, ‘очи, ‡акарпатье -- ‹юда и
уши развесила, слушаЯ про красивую жизнь.  ѓена поглЯдел на ее ноги, сказал:
"Ђ  ты  ничего чувиха!" -- и пригласил  вечером на танцы. ‹юда, акселератка,
стеснЯлась  своего  роста (парень  был  невысок),  но  согласилась.  ‚ечером
встретились на  танцплощадке. ‚етер развевал серпантинные змеи, звезды плыли
по реке.  Ћркестр играл  старомодные танцы -- вальс, падекатр,  танго.  ‹юда
вспомнила  дни  самодеЯтельности, танцевала  с увлечением, он  --  небрежно,
снисходЯ. Џредложил: "’вистанем?" ‚ Њоскве девочки научили ‹юду и твисту, он
уже выходил из моды, но тут она робела: никто на всей площадке не твистовал.
"Ќичего,  --  сказал  ѓена, --  пошли!"  €  пошли, да как!  Њахали  локтЯми,
коленЯми,  приседали  чуть не до земли. ’ут подошел милиционер, вежливо взЯл
под козырек и предложил уплатить  штраф "за некорректное исполнение танцев".
‹юда перепугалась (у нее и денег с собой  не было), но ѓена отвел блюстителЯ
порЯдка в  сторону и о  чем-то с  ним договорилсЯ, тыча  пальцем  в  ладонь.
‚ернулсЯ,  сказал "все о'кей", предложил  опЯть  танцевать. Ќо у ‹юды как-то
пропала  охота. Љ  тому же  стало прохладно, от  реки потЯнуло сыростью,  ей
захотелось  домой. ѓена  вызвалсЯ  ее провожать,  сказал,  что  знает  самый
короткий  путь,  с дороги завел  ее  в  лес  и  там  в  кустах начал  к  ней
приставать. ‹юда  отбивалась,  вырвалась из  его рук и  со  всей своей силой
акселератки стукнула его в  глаз. Ћн, матерЯсь,  дал сдачи;  подрались, сила
оказалась на  ее  стороне (била  сверху). Ћн прорычал: "Ќу берегись,  падла,
подстерегу тебЯ с перышком!" ‹юда ринулась прочь, прорвалась сквозь кусты на
дорогу,  он  за  нею  не  гналсЯ.  Ќо  она  все-таки  бежала  как  угорелаЯ.
€сцарапаннаЯ, избитаЯ, в разорванном платье,  бежала  и плакала. ‚от тебе  и
красиваЯ жизнь...
     Ќесколько  дней  ‹юда  отсиживалась дома,  стыдЯсь своих синЯков (ѓенка
таки  отделал ее  неплохо). Њатери сказала, что упала, ушиблась. "—то ж тебЯ
по дороге, что ли, катали?" -- "’ак, вышел один разговор", -- ответила ‹юда.
     ѓенка не показывалсЯ. ‚ "‹асточку"  больше она не ходила. Ђ там подошел
и срок отъезда. Ѓыстро прошел  отпуск и бестолково: первую половину лечилась
от комаров, вторую  -- от синЯков... ‘ удивлением заметила, что  соскучилась
по институту, по товарищам, а главное, по Ђсе. ’ам,  в общежитии, теперь был
ее настоЯщий дом.
     Њать провожала  ее  на  вокзал  -- низенькаЯ,  худаЯ,  с  серым  лицом.
Џлакала, обнимаЯ дочь на прощанье. “ той тоже глаза были на мокром месте. Ќо
стоило ей оказатьсЯ в вагоне -- все мысли были уже дома, в Њоскве.
     ‚ институте все  было по-старому, разве  что  в общежитии  шел ремонт и
титан  не работал. ЂсЯ вернулась еще толще,  чем была. ‹юда  обрадовалась ей
ужасно,  в первый  же вечер поделилась  насчет  ѓенки.  ЂсЯ  сказала:  "‘ама
виновата, нельзЯ так, познакомилась -- и сразу идти".
     Ќачались занЯтиЯ. ‹юда училась успешней, чем в прошлом году, конечно, с
помощью Ђси, но и у самой у нее поЯвились нужные навыки. Ќачала понимать что
к  чему,  какое  задание  надо  делать,  а  какое  необЯзательно.  Ќаучилась
сваливать    контрольные,   умело   пользуЯсь   шпаргалкой,   готовитьсЯ   к
лабораторкам, долбить на памЯть важные формулы, не  вникаЯ в их  смысл.  ’ак
называемый  учебный процесс она  воспринимала как некий  ритуальный танец со
своими правилами, никакого отношениЯ к  научным  знаниЯм не  имеющий.  ‚ажны
были другие знаниЯ: кто что спрашивает, кому как отвечать (один любит сразу,
другой -- подумавши), как легче заучить наизусть формулу или формулировку...
„лЯ этого  передавались  из уст в уста какие-то самодельные стишки с нужными
сочетаниЯми   букв.  ‚сему  этому  научилась  ‹юда,  так  же  как  горожанин
выучиваетсЯ переходить улицу, избегаЯ машин.
     Џодошла зимнЯЯ сессиЯ. ‹юда  начала ее хорошо -- без троек. € вдруг как
снег на голову -- двойка по матлогике! “ж  как  она  ее, проклЯтую, выучила!
‘переди назад и  сзади наперед -- от зубов, как  говорЯт, отскакивало! € ЂсЯ
проверЯла  --  все,  говорит, хорошо,  четверка как  минимум. Ћтчего  же  на
экзамене так  растерЯлась? Ќаверно,  из-за  Њаркина,  странный  человек, все
шутит. ѓоворит  замысловато,  какими-то петлЯми.  ‹юда вообще преподавателей
боЯлась, а  Њаркина  особенно. Ќикак  не понЯть, что  ему надо. ‘кажешь  ему
точно по  книге, а он: "—то  вы имеете в  виду?"  Ћна  опЯть по книге, а он:
"ђасскажите своими словами". Ђ какие могут быть свои  слова в матлогике? Ћна
и так и  сЯк, а  ему  все  не то.  ’ак и  прогнал. Џриходите, говорит, после
сессии. Ђ что  у ‹юды стипендиЯ погорела, это его  не касаетсЯ.  ‚редные они
все-таки, преподаватели!
     ‘  такими  мыслЯми  ‹юда вошла в комнату  No  387.  Ђ там шло заседание
кафедры.  ‡а  столом  спал  сам  заведующий  --  смешной  старикашка.  Ђ его
заместитель Љравцов, самый  главный, ткнул в ‹юду пальцем  и сказал, что она
типичнаЯ двойка  и что  из-за  таких, как  она, им  приходитсЯ долго сидеть.
‚елел  обождать  в коридоре.  †дала-ждала... Џотом вышел  Њаркин с  какой-то
чернЯвой старухой, ну  не  старухой, а  пожилой, и начал над ‹юдой по-своему
издеватьсЯ: "Љак ваше имЯ?" €з "…вгениЯ Ћнегина".
     ‹юда  шла домой, утираЯ слезы  варежкой. —увствовала она себЯ без  вины
оскорбленной,  оплеванной. Ќу  поставь двойку,  если так уж  нужно тебе,  но
зачем издеватьсЯ? Љак будто студент -- не человек.
     ЂсЯ -- толстаЯ, черноглазаЯ -- встретила ее улыбкой:
     -- ‹юдка, ну ты и даешь! ѓде была?
     -- ‚ коридоре. †дала Њаркина.
     --  ’олько-то?  Ђ  Я  думала,  опЯть с  каким-нибудь  ѓенкой.  Ќу  как,
назначил?
     -- “гу. Ќа вторник.
     -- ‹адно, подготовимсЯ. ‘адись, пей чай.
        ЏђЋ”…‘‘Ћђ ќЌќЌ (‹€—ЌЂџ †€‡Ќњ)
     Љаждый   праздник,   получаЯ   поздравительные   телеграммы,  профессор
‡авалишин  читал  в  них  стандартные пожеланиЯ  "успехов в работе  и личной
жизни". ђабота-то была. “спехов в ней пожалуй что  не было. Ђ  личнаЯ жизнь?
…сли и была, то состоЯла главным образом из  воспоминаний и размышлений. —то
ж, в его возрасте это естественно.
     †ил  он размеренно  и  однообразно,  недалеко  от института, в  большом
вычурном доме эпохи так называемых архитектурных излишеств. € в самом  деле,
чего там  только не было  накручено! Љолонны, галереи, лоджии, арки,  венки,
медальоны -- все вместе это смахивало на гигантский каменный торт. Џодъезды,
обширные как  паперти, резные дубовые двери со львиными  мордами,  держащими
кольца в зубах. ‘ловом, чтобы все было, как прежде у богатых людей.
     ‡адумано было как будто на  века, а на деле излишества оказались крайне
непрочными.  “же  через  два-три года после  постройки  и заселениЯ дом, как
говоритсЯ,  пошел прахом.  –ементные  столбики выкрошились,  обнажив  ржавый
каркас,   загогулины   обвалились,  ступени  лестниц  просели   и   частично
обрушились.  ‘пускаЯсь по этим  щербатым ступенЯм, особенно зимой в гололед,
ќнэн  каждый  раз  горьким  словом  поминал  архитектора  (торжественней  --
зодчего), который ради величиЯ лишил лестницы обыкновенных  перил.  ‚прочем,
виноват ли  был  зодчий?  ‚рЯд  ли  он, проектируЯ дом, входил в  психологию
старика, которому, спускаЯсь  по лестнице,  надо за что-то держатьсЯ.  ѓород
вообще жесток к старикам.
     ‚ремЯ от  времени  в  свЯзи с какой-нибудь  датой  †ќЉ срочно  проводил
"косметический ремонт" --  громоздил доски,  леса, ведра, кое-как  замазывал
цементом щербины и щели --  ненадолго, лишь бы как-нибудь. ‚  обычное времЯ,
между датами, дом стоЯл страшноватый, как престарелаЯ кокетка с офорта ѓойи.
Љ  проживанию  он   был  мало  приспособлен,  главным  образом  из-за  шума.
Ћбращенный  всей своей парадностью  на  крупную  магистраль, он  день и ночь
вибрировал, вторЯ потоку  мчащихсЯ мимо  машин. Ћконные рамы дрожали, посуда
подпрыгивала, с  потолка  сыпались  хлопьЯ  побелки. ‡имою  заклеенные  окна
чуть-чуть  умерЯли шум;  летом  он становилсЯ невыносимым. €з четырех комнат
квартиры обитаемыми были, в сущности,  только две, самые маленькие и темные,
выходившие окнами на двор; в одной жила  соседка „арьЯ ‘тепановна, в  другой
сам ќнэн. „ве большие комнаты,  окнами на проспект, как говорил  ќнэн,  были
занЯты шумом. Ћн, впрочем, привык к своему дому и даже в каком-то смысле его
любил. ’ак, вероЯтно, старый  дуб ощущает свои мозолистые, выпершие из земли
корни.
     ...ѓлубокий двор за окном. ’ам,  внизу, времЯ от времени  светит солнце
непрЯмым,  уклончивым светом, готовым  в  любую минуту пресечьсЯ. ’ени домов
ждут  наготове. Ђ на  асфальте  --  жизнь. „ети  крутЯт  скакалки, играют  в
классики.  ђЯд  прЯмоугольников, неровно начерченных мелом, -- в его детстве
они процарапывались  стеклышком  по земле,  асфальта тогда  не  было,  землЯ
дышала, голаЯ, со своими песчинками,  крошками кирпича, влажнаЯ от дождЯ или
сухаЯ от  жары  --  в  общем,  живаЯ.  ‚ классики тогда  играли его  сестры,
девочки-близнецы, ЌадЯ и ‹юба; ему, мальчику, играть в них не полагалось. Ћн
с  завистью смотрел, как они прыгали на одной  ножке, несЯ на носке башмачка
кидалку-стеклышко. Ќе дай бог уронишь -- все пропало!
     ’еперь все  по-другому. ‚ классики  играют  не  только  девочки,  но  и
мальчики.  Ћба  пола  вперемешку  топчутсЯ  вокруг  меловых  фигур, прыгают,
толкаютсЯ, спорЯт. ‚место стеклышка  банка из-под гуталина,  ее не  несут, а
толкают ногой...
     ќнэну почему-то очень важно было знать, какие теперь правила игры и как
они изменились за полстолетиЯ с лишком. Ћн все хотел узнать, расспросить, но
не решалсЯ. ЃоЯлсЯ испугать детей своим видом,  говором,  дергающейсЯ щекой.
Ћн молча  останавливалсЯ неподалеку и следил за игрой, пытаЯсь воссоздать ее
правила по крикам  и спорам, -- безуспешно. Ќо вот однажды он расхрабрилсЯ и
вступил  в разговор.  Џрыгала девочка, очень маленькаЯ, размером с пуговицу,
но бойкаЯ, кудрЯваЯ и речистаЯ. Ћдета она была в школьную форму, замурзанную
и мЯтую  (один по идее белый, но грЯзный манжетик болталсЯ у рукава  в ритме
прыжков -- вот-вот оторветсЯ). Ќа ќнэна, наблюдавшего за ней со стороны, она
то и дело  оборачивалась.  ‚зглЯд ее  Ярко-серых глаз  был  такой озорной  и
дружеский, что он не выдержал и спросил:
     -- Љак вы играете в классики?
     -- Љак? Ћбыкновенно, как все.
     -- ‚идишь  ли, Я  очень старый, -- сказал  ќнэн, шевелЯ щекой. („евочка
кивнула: мол, вижу.) -- Љогда Я был маленьким, рисунки были другие и правила
другие. ’ы мне объЯсни, пожалуйста, ваши теперешние правила.
     „евочка остановилась и затараторила:
     --  ЏерваЯ, втораЯ  --  простые. ’ретьЯ -- другаЯ  нога,  если было  на
правой, то на левой. —етвертаЯ озорнаЯ, а  можно и больнаЯ. € лЯгушки делать
и подвигушки делать.  ЏЯтаЯ -- проклЯтаЯ, без топтушек и без  отдыха. естаЯ
-- немаЯ, или  золотаЯ, не издавать  звуков  и дышать  с закрытым  ртом. ‚се
золотые без  топтушек, тоже как простые, только без  топтушек. …сли  на  ней
ошибка,  иди на первую. естаЯ может быть кочерга. ‘едьмаЯ -- слепаЯ, кидать
с закрытыми  глазами. ‚осьмаЯ может быть  запЯтаЯ, или запЯтаЯ золотаЯ,  или
золотаЯ  без  топтушек. ‡апЯтаЯ  -- это  ногу  за ногу. ЃольнаЯ  --  за ногу
держатьсЯ. џсно?
     -- џсно,  --  соврал ќнэн, ошеломленный  потоком обрушившейсЯ  на  него
информации.
     ‚се-таки  как  усложнилась  жизнь!  …динственное,  на  что  он  был  бы
способен, это "не издавать звуков и дышать с закрытым ртом".
     -- ‚идишь, как просто?! „авай сыграем, Я тебе свою биту дам.
     ‘тало   быть,  банка   из-под   гуталина  называетсЯ   "бита".  „евочка
протЯгивала ему биту и  улыбалась  всем  своим  маленьким,  лихо запачканным