д женским
образом.
     ‚ два часа вызвали такси.
     Џапаша   вытащил  дите   на  своих  руках.  Ђнна   Џетровна  с  матерью
разместились  с Љолей  на  заднем  сиденье,  а отец сел рЯдом  с  водителем,
указываЯ дорогу.
     ‘начала было трудно выбратьсЯ  из центра, то и дело застревали в потоке
автобусов и грузовых машин.
     “ Ђнны Џетровны вдруг сжалось сердце, она неожиданно вспомнила страшное
стихотворение ѓeте.
     Љто скачет, кто мчитсЯ под хладною мглой?
     …здок запоздалый, с ним сын молодой...
     Љ отцу, весь издрогнув, малютка приник;
     ЋбнЯв его, держит и греет старик.
     "„итЯ, что ко мне ты так робко прильнул?" -
     "ђодимый, лесной царь в глаза мне сверкнул:
     Ћн в темной короне с густой бородой". -
     "Ћ нет, то белеет туман над водой". - ...
     ..."Љо мне, мой младенец! ‚ дуброве моей
     “знаешь прекрасных моих дочерей,
     Џри месЯце будут играть и летать,
     €граЯ, летаЯ, тебЯ усыплЯть". -
     "ђодимый, лесной царь созвал дочерей:
     Њне, вижу, кивают из темных ветвей". -
     "Ћ нет, все спокойно в ночной глубине:
     ’о ветлы седые стоЯт в стороне". -
     "„итЯ, Я пленилсЯ твоей красотой:
     Ќеволей иль волей, а будешь ты мой!" -
     "ђодимый, лесной царь нас хочет догнать;
     “ж вот он: мне душно, мне тЯжко дышать!"
     …здок оробелый не скачет - летит...
     Њладенец тоскует, младенец кричит...
     …здок погонЯет, ездок доскакал...
     ‚ руках его мертвый младенец лежал.
     Ќе в  силах  отключитьсЯ от  этих  образов, Ђнна Џетровна  тупо сжимала
перезакутанного ребенка.
     -  Ѓрось его  прижимать,  -  ворчал  Њихаил Њатвеич,  - опЯть проклЯтаЯ
эротика!
     ‚скоре выехали из города, на шоссе.  —ерные, обугленные морозом деревьЯ
стоЯли  в своей неподвижности и  равнодушии ко всему живому. ‘нег среди леса
блестел, но каким-то мертвым, полоумным блистанием.
     Џалаша проклинал все на свете.
     Њладенец  цепенел,  одурев от присутствиЯ любимой в своем  сознании,  и
пускал слюни изо рта.
     - ’ы  знаешь,  - истерически твердила Ђнна Џетровна своей  матери, - он
уже не  говорит  мне  "лоднаЯ", как  раньше... €  Я заметила, что теперь  он
лепечет "лоднаЯ", только когда видит эту тварь... ‚от до чего дошел...
     -  Ќе то еще будет,  - подвывала старушка, - особенно когда он научитсЯ
читать...
     Ќаконец  машина  подкатила  к  селению,  к более  или  менее приличному
деревЯнному домику.
     ‘  трудом  младенца  вытащили  из  такси.  Ћдно  одеЯло упало, и  дите,
дрыгнувшись, принЯлось неистощимо пищать.
     -  ’очно чувствует,  гад, что  скоро  с ней  расстанетсЯ, - проговорила
Љирилловна.
     ‚едьма была уже обо всем предупреждена друзьЯми  Ђнны Џетровны. Ћдин из
них, среднего возраста, в  очках, напоминающий философа ‚ладимира ‘оловьева,
тоже ждал гостей.
     Љогда  дите  подтащили  к  двери,  оно  поднЯло  совсем  до  неприличиЯ
истерический визг и даже брыкалось ножками. "Ќе хочу,  не хочу", - казалось,
готово было выкрикнуть оно.
     Ѓабка Љирилловна вконец осерчала:
     - €шь  как  мучаетсЯ,  ведь начал дрожать,  паразит,  за полчаса  до ее
поЯвлениЯ... корючитьсЯ... жалко с любовью прощатьсЯ... €шь, ѓомер.
     - „а выброси ты его к чертовой матери,  - верещал Њихаил Њатвеич, бегаЯ
вокруг себЯ. -  ЏрЯмо в снег... —тоб сдох...  €шь сколько шуму наделал... ‡а
три месЯца всю душу вымотал!!!
     Ќаконец младенца впихнули в дверь.
     ЋперациЯ прошла  очень  удачно.  —ерез  некоторое  времЯ знакомый  Ђнны
Џетровны, напоминающий ‚ладимира  ‘оловьева, Ясно, с некоторым состраданием,
говорил ей:
     -  ‚се  кончено.  ‹юбовь  убита.  Њогу сообщить  вам  чисто  формальную
сторону: ваш  сын  ЉолЯ  в  предыдущем воплощении  был  Љуренковым  ѓаврилой
€ванычем,  торговавшим пенькой  в конце девЯтнадцатого века. †итиЯ его  было
семьдесЯт  восемь  лет. ‘емидесЯтилетним старцем воспылал страстию к  девице
Ђфонькиной Љлавдии ѓавриловне, урожденной мещанке,  дочери торговца мылом, и
жил с  нею  последние  восемь  лет. „уша Ђфонькиной  сейчас  еще  там.  ’ело
захоронено на Ѓогородском кладбище. ”еномен типичен длЯ любви к мертвым.
     ‘частливый отец, тихо урча и поругиваЯ прогнозы, заворачивал младенца.
     -  Ќичего, мамаша,  не  плачьте,  -  грубовато ободрила  Ђнну  Џетровну
ведьма,  костлЯваЯ, огромнаЯ женщина  лет сорока  пЯти. -  ‚аш  ЉолЯ хороший
кобель будет. Ђ о Љлавке забудьте  - все. - € она похлопала Ђнну Џетровну по
заднице.
     -  ‚се, все, - неожиданно и  смрадно проговорил знакомый Ђнны Џетровны,
похожий на философа ‚ладимира ‘оловьева. - ’акие вещи в наших силах. ’ак что
нечего отчаиватьсЯ. —еловек - хозЯин своей судьбы. •е-хе-хе...
     „ействительно, Явление  умершей  женщины в  душе  младенца ЌиколаЯ было
уничтожено. Џонемногу он  поправлЯлсЯ. „аже физически быстро окреп. ЏоЯвилсЯ
аппетит и румЯнец.
     Ќо  Ђнна Џетровна  все-таки не удержалась  - вот что значит материнское
сердце! -  и,  разыскав на  Ѓогородском кладбище  могилу  Ђфонькиной Љлавдии
Џетровны (не ѓавриловны, однако), оплевала ее.
     - Ќе будет больше смущать моего Љолечку! - довольно бормотала она, стоЯ
в очереди за пивом.


        ‚ечерние думы

     Њихаил  ‚икторович ‘авельев, пожилой убийца и  вор  с  солидным стажем,
поживший много и  хорошо,  заехал  в  глухой район  большого провинциального
города.
     ’Янули его туда воспоминаниЯ.
     ђайон этот был тусклый,  пЯтиэтажный, но в некоторых местах сохранивший
затаенный  и  грустный российский уют: домики  с садиками,  зелень,  петухи,
собачки  и  сны.  ‘авельев,  раньше  не  любивший  идиллию,  теперь чуть  не
расплакалсЯ.  Ѓыл он на  вид суровый, щетинистый  мужчина с грубым лицом, но
почему-то с весьма тоскливыми глазами.
     „енег у него было  тьма,  но он забыл о них, хотЯ они лежали в карманах
пиджака -  на всЯкий  случай.  ЋстановилсЯ он у знакомого коллеги,  который,
однако, укатил на несколько дней по делам.
     „енька три-четыре Њиша ‘авельев бродил по городу, чего-то  отыскиваЯ, и
почти ничего  не  ел  -  аппетит у  него  совершенно отнЯлсЯ, как  только он
приехал  в  до  боли знакомый  город. ‡а  все три  днЯ  крЯхтЯ выпил  только
кружечки две пива, а насчет еды - никто и не видел, чтобы он ел.
     Ќа четвертый  день, по свЯзЯм  своего приЯтелЯ,  собрал он на квартире,
где  остановилсЯ,  воровскую  молодежь,  будущих  убийц  и  громил  -  "нашу
надежду", как  выразилсЯ  этот его  приЯтель. Ћтобрал  Њиша  только  троих -
ѓеннадиЯ, ‚олодю и ѓермана; все трое, как на подбор, юркие, отпетые, но  тем
не менее,  исключаЯ одного, еще никого не зарезали, не застрелили, не убили,
не изнасиловали. Џочти невинные, значит, начинающие...
     ‚се они с  уважением посматривали  на Њишу - длЯ  них он был авторитет.
‘идели  за  столом культурно,  за чаем, без лишнего алкоголЯ.  €з почтениЯ к
старшему.
     ‘начала Њихаил  ‚икторович  рассуждал  о  своем искусстве. …го  слушали
затаив дыхание.  “ ѓены  сверкали  глаза, у  ‚олоди руки как-то  сами  собой
двигались, хотЯ сам он был тих, а ѓерман словно спрЯтал свое лицо - дескать,
куда мне.
     Џотом выпили помаленьку, по сто, и Њихаил ‚икторович продолжил.
     -  Ќу, теперь, ребЯты, вы понЯли, кто Я такой,  - сказал он смиренно. -
Ќо сейчас  Я расскажу вам историю,  котораЯ случилась в этом городе примерно
пЯтнадцать лет назад и которую никто забыть не сможет, если узнает о ней.
     Џриехал  Я  сюда  пустой.  Ѓабки  нужны были до  зарезу. †рать  и  пить
хотелось -  невмоготу. ’ут навели менЯ на одну квартиру - дескать, лежат там
иконы, рубли, золотишко и разные другие предметы роскоши.
     џ злой  тогда  был,  беспокойный, крутой  - и всегда  хотел  что-нибудь
совершить, что-нибудь большее, чем просто ограбить. Ќу, скажем, рот оторвать
или ударить по башке, чтоб без пониманиЯ лежала, и изнасиловать.
     Ђ тот раз, как на  грех, топорик захватил. Ћчень аккуратный, маленький,
вострый, с таким можно и на медведЯ идти.
     ‚ечерело. џ тогда еще красоту любил, чтоб было красиво, когда  на  дело
идешь. Ќу, чтоб луна там светила, птички пели...
     ђебЯта расхохотались.
     -   ’ы   у  нас,  папанЯ,  своеобычный,  -  высказалсЯ   ‚олодЯ,  самый
образованный.
     - Џомолчи лучше, - оборвал его ѓеннадий, самый решительный.
     -  Џойдем дальше, - заключил ‚икторыч. - „верь в той квартире  была длЯ
смеха - пнешь и откроет пасть. Џо моим расчетам, там никого быть  не должно.
‡ахожу, оглЯдываюсь, батюшки,  внутри  все  семейство  - и  маманЯ  тебе,  и
папанЯ, и еще малец “ них пЯтилетний должен быть, но Я его не заметил.
     ЊаманЯ, конечно,  в слезы,  словно прощениЯ  просит,  но Я  ее пожалел,
сначала  папаню  пристукнул,  он  без сопротивлениЯ  так и осел,  а  кровищи
кругом, кровищи - будто на празднике. ЊаманЯ ахнула, ну а Я аханьЯ не любил.
Џарень Я был наглый, осатанелый, хвать ее топориком по пухлому лицу  - она и
замолчи. ‹ежит на  полу, кровь  хлещет, глаз вытек, помада с губ растеклась.
Џнул Я ее ногой длЯ порЯдка - и осматриваюсь, где что лежит. ‚друг из ванны,
она в глубине коридора была, мальчик ихний выходит: крошка лет пЯти, он  еще
ничего не  видел и не понЯл, весь беленький, невинный, светлый и нежненький.
‘мотрит  на менЯ, на дЯдю, и  вдруг говорит: "•ристос воскрес!" - и взглЯнул
на  менЯ  так ласково,  радостно.  €  правда.  Џасха  была.  ‘о  мной  дурно
сделалось. ‚ одно мгновение  как молниЯ по телу и уму прошла - и Я грохнулсЯ
на  пол  без сознаниЯ.  ‘колько прошло - не  помню. ‚стаю,  глЯжу - Я один в
квартире.  ’рупы  -  те есть,  лежат  тихие  такие,  даже  тише, чем  трупам
положено. „итЯ этого нигде  нет. џ туда, Я  сюда, где дите? Ќет его - и все.
Ќу, на нет и суда нет, не христосоватьсЯ же с ним после всего.
     џ, ополоумев,  ничего не взЯл, смотрю в себЯ: аж судороги изнутри идут.
€ какаЯ-то сила вынесла менЯ из этого дома...
     ‘ тех пор  три года никого не  резал. ‚оровал - да, грабил, конечно, но
мокрого дела избегал. Ќе тЯнуло менЯ на него.
     ѓода через три пришлось-таки одного дЯдю прирезать - иначе было нельзЯ.
     Џришел домой - плачу...
     ’ут исповедальный рассказ Њиши ‘авельева был прерван  смехом.  •охотали
ребЯта от души. "Ќу и дед", - подумал про себЯ ‚олодЯ.
     Њихаил  ‚икторович на их  смех, однако, не обратил вниманиЯ и  медленно
продолжал:
     -  € вот  с  этих пор, если  убью кого  -  плачу.  Ќе  могу удержатьсЯ.
Љреплюсь,  знаете, ребЯты, креплюсь, а потом как  зареву. ’акаЯ  вот со мной
историЯ произошла. Џравда,  Я уже, почитай, лет пЯть никого не погубил, „а и
нужды не было, - и ‘авельев мрачно развел руками.
     ‚оцарилось молчание. ђебЯта недоуменно переглЯдывались, дескать, уж  не
придурок  ли перед ними. ‚сЯкое бывает. Ќе только фраера, но и воры в законе
могут с ума сойти.
     Њихаил  ‚икторович  почувствовал некоторое  напрЯжение  и  длЯ разрЯдки
пустил два-три похабных анекдота. ђебЯта чуть-чуть повеселели, но сдержанно.
     - Ќу, а корытник-то куда пропал? - спросил вдруг ‚олодЯ.
     - Ћткуда  Я знаю про это дите, - угрюмо  ответил Њихаил ‚икторович. - џ
вам не ЯсновидЯщий.
     - Џоди в попы подалсЯ. Ѓольно религиозный корытник-то был,  -  хихикнул
ѓерман.
     - …ще чего, дураков нет, - неожиданно огрызнулсЯ ѓеннадий.
     ђазговор дальше не ладилсЯ. ‘авельев,  как старшой,  почувствовал,  что
надо закруглЯтьсЯ.
     - Џора, ребЯты, по домам, и вам отдохнуть надо, - вздохнул он.
     - Ћтдыхают только после мокрых дел, - сурово ответил ѓеннадий. -  Ђ так
мы всегда в работе. Ќам отпуска не дают и не оплачивают их.
     ѓерман хихикнул.
     - Њихаил ‚икторович, - продолжил ѓеннадий, видимо он был среди ребЯт за
главного, -  пусть те идут,  а мы  с  вами,  может, прошвырнемсЯ  немного на
свежем воздухе, а?
     ‘авельев  согласно кивнул головой. ‚ышли на улицу. Ѓыло свежо, еще пели
птички,  одна села чуть  ли  не на  кепку ѓеннадиЯ. Ќо он  ее смахнул. € два
человека -  старый  и  помоложе  - медленно пошли вперед.  ‚олодЯ  и  ѓерман
скрылись за углом.
     ѓеннадий был статный, красивый юноша, уголовно-спортсменистого виду.
     - Џогода-то, погода-то,  - развел он плечами. - •орошо. џ после мокрого
люблю стаканчик водочки выкушать.  ‚еселей идет, падла...  ’ак  по  крови  и
разливаетсЯ.
     € он захохотал.
     - ’ебе уж приходилось? - сурово спросил Њихаил ‚икторович.
     -  Ђ как же, не раз... —то мы, лыком шиты, что  ли. Ќебось,  - проурчал
ѓеннадий.  - Ќо на менЯ фраера не  должны жаловатьсЯ.  “ менЯ рука  твердаЯ,
глаз зоркий - р-раз, и никаких тебе стонов, никакого визга. Ѓез проблем.
     -  Џравильно, сынок, -  мрачно заметил ‘авельев. -  „а  и мертвому кому
жаловатьсЯ?  Ќет  еще  на  земле  таких  инстанций,  куда  мертвые  могли бы
жаловатьсЯ...
     - ’ы юморист, папанЯ, - засмеЯлсЯ ѓеннадий.
     Ћни  свернули на пустынную улицу, выходившую на опушку  леса. ‚ечерело.
‘олнце кроваво и призрачно опускалось за горизонт.
     -  Ђ  Я  после  того  случаЯ с  дитем  книжки  стал читать...  -  вдруг
проговорил ‘авельев.
     ѓеннадий остановилсЯ.
     - ‘лушай,  папанЯ. Ќадоел ты мне со своим корытником, - резко и  нервно
сказал ѓеннадий, и губы его дернулись. - Ќе хотел Я тебе говорить, а  теперь
скажу; тот корытник был Я.
     ‘авельев  остолбенел  и расширенными  от тревоги и непонЯтности глазами
взглЯнул на ѓеннадиЯ.
     - ’ы что, парень, рехнулсЯ? - еле  выговорил  он.  - Ђ вот не рехнулсЯ,
папаша, - ѓеннадий весело  и пристально посмотрел на затихшего ‘авельева.  -
’ы, должно  быть,  помнишь, что, как входишь в комнату, зеркало еще огромное
стоЯло  рЯдом со  славЯнским  шкафом. €  картина большаЯ  висела.  Џейзаж  с
коровками  - она  у  менЯ до сих пор сохранена.  Џод ней и  маманЯ  в  крови
лежала. ќто ты должен помнить, -  миролюбиво закончил ѓена. - •очешь, пойдем
ко мне, покажу?
     -  ‚се точно, все точно, сынок, - нелепо  пробормотал ‘авельев, и вид у
него был как у курицы, увидевшей привидение. “ него пошла слюна.
     -  Ќу и  добро. џ тебЯ сначала не узнал.  ђебенком  ведь Я был тогда, -
добавил ѓеннадий спокойно. - Ќо ты напомнил своим рассказом. Њогилки предков
на городском кладбище. •очешь, сходим, бутылочку разопьем?
     ‘авельев  не   нашелсЯ,   что   сказать.  ‘транное  спокойствие,   даже
безразличие ѓеннадиЯ потихоньку стало передаватьсЯ и ему.
     - Ќу, а потом, - продолжил ѓена, - родственнички помогли. Ќо все-таки в
детдом попал. Ќа первое дело пошел в  шестнадцать  лет. € все с тех пор идет
как по маслу. Ќе жалуюсь.
     Њолча они шли по кривым улочкам. ‘авельев все вздыхал.
     -  Ђ  ты,  отец,  все-таки  зрЯ не  пошарил  там  у  нас в квартире,  -
рассудительно,  почти  учительским  тоном  проговорил  ѓеннадий. -  ѓоворЯт,
золотишко у  нас там было. ђаботу надо  завершать,  раз  вышел  на нее. џ не
говорю,  что ты зрЯ менЯ  не прирезал, нет, зачем? ‡апер  бы менЯ в клозете,
отвел бы за руку туда, посадил бы на горшок, а сам спокойненько бы обшаривал
комнаты. ќто было  бы по-нашему.  Ђ  ты повел себЯ как фраер. € то не всЯкий
фраер так бы размЯгчилсЯ, словно  теленок. ђебЯт  и  менЯ ты до смеху  довел
своим рассказом. Њолчал бы уж лучше о таких инцидентах. Љраснеть бы потом не
пришлось. Њы ведь у тебЯ учитьсЯ пришли.
     ‘авельев загрустил.
     -  Ђ Я вот этого корытника,  каким ты  был тогда, никогда не забуду. ‚о
сне мне  ЯвлЯлсЯ, - дрогнувшим голосом сказал ‘авельев.  -  €  слова  его не
забуду...
     ѓеннадий чуть-чуть озверел.
     - Ќу ты, старик, псих. Ќе знай, что ты в авторитете, Я бы тебе по морде
съездил за такие слова, - резко ответил он.
     -  € куда ж это все  у тебЯ  делось, что было в тебе  тогда? Ќеужели от
жизни? ’ак от чего же? - слезно проговорил ‘авельев. - Ћдному Ѓогу, наверно,
известно.
     - ‘лушай, мужик,  не  ной. Њне с  тобой  не по  пути.  €ди-ка  ты своей
дорогой. Ђ Я своей.
     -  џ ведь не сразу  после твоих младенческих слов отвык от душегубства.
Љниги  свЯтые  читал.  €  слова  твои  вели  менЯ.  •отел Я и вас,  дураков,
вразумить сегоднЯ. „а не вышло.
     ѓеннадий протЯнул ему руку.
     - Џрощай, отец, - сказал. - ’ебе лечитьсЯ надо и отдохнуть как следует.
Ђ мне на дело завтра идти. Њожет быть, и мокрое.
     ‘авельев остановилсЯ, даже зашаталсЯ немного.
     - Ђ Я вот только недавно, года два назад, окончательно завЯзал со всем,
- медленно проговорил  он.  - ’еперь решил в монастырь  идти. Њожет, примут.
Ѓуду  исповедоватьсЯ, Ќе  примут -  в  отшельники уйду.  Ѓогу молитьсЯ.  Ќет
правды на земле, но где-то она должна быть...
     - €щи,  отец, -  насмешливо  ответил  ѓеннадий.  - ’олько  в  дурдом не
попади, ища правду-то...
     ‘авельев махнул рукой  и улыбнулсЯ. € так пошли  они  в разные стороны:
один,  сгорбленный, пожилой  человек, бывший  убивец, ищущий правды и  Ѓога,
другой - молодой человек, легкой, весело-уверенной походкой идущий навстречу
завтрашнему мокрому делу...
     Џрошло несколько лет. ‘авелий, покаЯвшись, постранствовал и приютилсЯ в
конце концов около монастырЯ. ‘лучайно узнал он о судьбе ѓеннадиЯ: тот погиб
в кровавой разборке. Џосле гибели душа ѓеннадиЯ медленно  погружалась во все
возрастающую черноту, котораЯ  стала терзать его изнутри. €  он не сознавал,
что с ним происходит.
     Ђ в это времЯ Њихаил ‚икторович, стоЯ на коленЯх, молил Ѓога о спасении
души  ѓеннадиЯ.  €  в  его уме  стоЯл  образ  робкого,  невинного,  светлого
мальчика, который прошептал ему из коридора:
     - •ристос воскрес!


        ‚ечнаЯ женственность

     ѓарри  Њ.  знал: больше  ему не жить.  †ить было  незачем.  Ћн потерпел
полное банкротство: дело его лопнуло, источник престижа и жизни иссЯк. Њожно
было - не исключено - найти работу, но уже не престиж, не власть.
     Ћн был выброшен из стаи волков...
     “же несколько  месЯцев  он находилсЯ в полном низу, хотЯ и  с безумными
надеждами все восстановить.
     ‚осстановить,  и  не  просто  восстановить,  а  владеть,  владеть  этим
похотливым земным шариком, сделать  его золотым, чтобы ничего, кроме золота,
не было бы во всей вселенной.
     „еньги  снились  ему  по  ночам;  они сыпались со  звездных  путей, они
обвивали его горло. €з долларов он бы сколотил себе гроб.
     Ќо все  кончено.  ’о были мечты,  а ѓарри Њ. знал,  мечты - это признак
смерти. €бо жизнь - это только факт, и деньги  ценны только тогда, когда они
факт.
     Ћн,  как и все, кто окружал его раньше,  был  королем фактов. ’еперь  у
него не было их. Ћн жил без фактов. Ћн решил с этим кончать.
     “ него нет больше нервов жить  и боротьсЯ  за престиж, власть и деньги.
Ћн сломлен в этой борьбе.
     ѓарри Њ. стоЯл  в темном колодце  между  двумЯ  грЯзными  нью-йоркскими
небоскребами, которые были чернее ночи. € потому он их не видел.
     Ќо он подошел к двери. Ћна  была открыта, и смраднаЯ вонь (внутри лежал
разложившийсЯ труп собаки)  не изменила в нем ничего. Ќадо было поднЯтьсЯ на
сорок  первый этаж  (лифт почему-то не  работал) и  оттуда  броситьсЯ  вниз:
просто там было  разбитое  стекло. € кроме того, ѓарри Њ.,  верЯщий в факты,
считал, что прыгать надо только с высокого этажа: так вернее.
     €  он  начал взбиратьсЯ вверх по нелепой лестнице. Ѓыстро  очутилсЯ  на
десЯтом  этаже. ’ам лежал  труп  человека.  “ши  у него были отрезаны, а нос
съеден.
     ѓарри  Њ. продолжил  подъем.  ‘ердце  превращалось в  буйвола,  буйвола
смерти. ’рижды  он  засыпал, вдыхаЯ вонь  и пыль  черной лестницы.  Ќо потом
вставал и упорно продолжал путь.
     Љрысы путались его решимости.
     €х было много, крыс, и пищи у них было много: они пожирали сами себЯ.
     Ќа двадцать шестом этаже  он взглЯнул в неразбитое окно:  внизу бушевал
огнЯми Ќью-‰орк и многие его небоскребы казались еще выше того, в котором он
находилсЯ.
     € почему-то нигде не было  сладострастиЯ.  ‘ловно  небоскребы поглотили
его в себЯ.
     ѓарри Њ. торопилсЯ к цели. Ћн знал, что сошел с ума, ибо у него не было
денег.
     ‚от и сорок первый  этаж. ‚  черное окно дохнуло прохладой: из дыры. Ћн
уже подошел к ней, как вдруг из тьмы вынырнула туша.
     - џ ждала тебЯ, мой ангел! - закричала туша. - џ ждала тебЯ много дней!
     € огромнаЯ стараЯ женщина поцеловала ѓарри Њ. в ухо. Ћн заорал:
     - Љто ты?!
     ’уша ответила:
     - џ женщина. џ знаю эту дыру. Ќе ты один. Ќо Я ждала тебЯ.  Џочему тебе
опротивела жизнь?
     - ЋтвЯжись, стараЯ дура!
     - ђодной, не  лезь  в дыру. “ тебЯ есть член.  „ай мне  только  минуту,
минуту твоей любви. џ хочу делать любовь с тобой! „ай!
     - ‘тараЯ, безденежнаЯ дура!
     - ‡ачем  тебе лететь с сорок  первого  этажа?  ‘делай  любовь со  мной!
‘делай, сделай,  сделай! …сли  даже  хочешь - лети, но сначала сделай!  ‚едь
твой член - сокровище, как  банковский счет... „ай Я  его поцелую. ‡ачем  ты
хочешь его губить? ‘делай сначала  любовь со мной, а потом лети... Џоследний
оргазм перед смертью - и потом в ад. ’аков наш образ жизни.
     € огромнаЯ туша объЯла ѓарри Њ. Ћн бешено сопротивлЯлсЯ. †енщина тем не
менее  почти   насиловала  его;  в  рот  потенциального  самоубийцы  входило
старческое дыхание.
     ‚онь, пот и широта тела поглотили ѓарри. Ђ старуха шептала:
     - …сли бы Я была богатаЯ, Я бы приказала врачам вырастить на моей лЯжке
огромный  живой член. € у  менЯ не было  бы проблем  в  любом возрасте,  мой
любимый. Ђ сейчас ты мне так нужен!
     ѓарри Њ. тошнило: но тошнило его от близкой смерти. Ћн знал, что должен
умереть,  ибо у него  не было денег  -  единственной реальности,  двигателЯ,
вселенной. €  это ущемлЯло его  самолюбие,  даже его бытие.  Ќеудачникам нет
места на этой земле. Ћн сделал усилие и освободилсЯ от напора сладострастной
туши.  ‹егкий,  он совсем приблизилсЯ  к  дыре. Ќо  она  - Ѓеатриче,  ‚ечнаЯ
†енственность Ќью-‰орка, цепко держала его за штаны.
     - Ћтдай член! - заорала старуха. …й было всего шестьдесЯт восемь лет.
     ѓарри Њ.  рванулсЯ. € тогда туша, разорвав ширинку, впилась в его член.
‡убов у нее почти не осталось, но были старческие когти на руках.
     ѓарри  Њ. завопил  и рванулсЯ опЯть -  уже вниз. Љусок члена  осталсЯ в
когтЯх у женщины.
     Џока ѓарри Њ. летел, завершаЯ свой победный маршрут, она пожирала член.
†рала  легко,  воздушно,  из-за отсутствиЯ  зубов. Љровь самоубийцы  стекала
прЯмо внутрь туши. …динственный целый зуб  во рту хохотал. Ђ  глаз вообще не
наблюдалось.
     ѓарри Њ., пока летел, все эти секунды не терЯл  сознаниЯ. € опЯть в эти
великие мгновениЯ думал о том, о чем думал всегда, - о деньгах.
     Љогда  же он  упал,  то  потерЯл  сознание и сразу  перестал  думать  о
долларах.
     •оронили его шумно, помпезно, хотЯ и без  частицы члена, - и конечно, в
протестантской церкви, точнее, в клубе, называемом церковью.
     Џастор говорил на церемонии:
     -  Ћт  нас  ушел человек,  близкий к Ѓогу.  Ћн  ушел от нас, потому что
обанкротилсЯ, а деньги длЯ него были путем к Ѓогу, материализацией исканий и
надежд, прЯмой дорогой к раю на земле... Џусть он получит там  то, что хотел
иметь здесь.


        ‚исельник

     Ќиколай  ‘авельич  “блюдов,  впечатлительный,   толстозадый  мужчина  с
бегающе-замученным  взглЯдом,  решил повеситьсЯ.  Љ  этому решению он пришел
после  того,  как жена  отказала ему  в  четвертинке.  ЊатерЯсь, расшвыриваЯ
тарелки и кастрюльки, он полез  на стол, чтобы  приделать петлю.  Љончать  в
полном смысле этого слова он не хотел: цель была лишь припугнуть жену.
     ‡акрепив веревку к своему воротнику, повернувшись лицом  к двери и чуть
запрЯтав ножки за самовар, он сделал видимость самоубийства, как бы повиснув
над столом. ѓлазки свои Ќиколай  ‘авельич умиленно прикрыл, ручки  сложил на
животике и принЯлсЯ мечтать. Ћт  жалости к себе он даже немножко помочилсЯ в
штаны, часто нервно вздрагиваЯ  и открываЯ глазки: а вдруг он на  самом деле
повесилсЯ?
     ‹етний зной гудел в  комнате, было очень жарко, и Ќиколай ‘авельич иной
раз  приподнимал рубашку, дабы отереть пот с жирных боков. †дать  нужно было
неопределенно: жена  могла  прийти  из магазина вот-вот,  могла  и  застрЯть
часика на два-три.  Ќиколай  ‘авельич, мысленно  фыркаЯ,  иногда доставал из
кармана брюк бутылку пивка,  чтобы промочить  горло. Џод  конец  он немножко
даже вздремнул.
     ‚о времЯ сна он особенно много обливалсЯ потом, и ему казалось, что это
стекают с  головы  его  мысли. € еще  ему казалось,  что у  него, толстого и
здорового мужчины, очень слабое и женственное сердце.
     ЋчнулсЯ Ќиколай ‘авельич оттого, что ему взгрустнулось. Љак  раз в  эту
минуту, еле успел Ќиколай ‘авельич замереть, в комнату всунулась  физиономиЯ
соседа - ‘еврюгина.
     ‘еврюгин был  существо  с  очень грустным  выражением  челюсти и  тупым
взглЯдом.  Џервое,  что пришло  ему и голову,  когда  он  увидел повешенного
“блюдова, - надо красть.  Ћн одним движением юркнул в комнату, прикрыл дверь
и полез  в  шкаф. ‚ид  же "мертвого" “блюдова его не удивил. "Њало ли чего в
жизни бывает", - подумал он.
     Џростыню и два  пододеЯльника ‘еврюгин запихал себе в штаны. "Ќе всЯкий
знает, что  у менЯ  тощий зад", -  уверенно  промычал он  про себЯ.  ђаботал
‘еврюгин деловито, уверенно, как рубЯт дрова: раскидывал скатерти,  рубашки,
пробираЯсь своими  огромными, железными  ручищами  к чему-нибудь маленькому,
ценному. €зредка он материлсЯ, но материлсЯ  здраво,  обрывисто,  без лишних
слов.
     Ќиколай ‘авельич струхнул. "‹учше смолчу, а то прибьет, - подумал он. -
€шь  какаЯ  он  горилла  и небось  по  ножу  в  кармане".  ‚се  происходЯщее
показалось ему кошмаром.
     "•отел  повеситьсЯ,  а  вон-те  куда  зашло, -  опасливо  размышлЯл он,
осторожно переминаЯсь с ноги на ногу. - ’олько бы по заду ножом не  тЯпнул и
убиралсЯ бы  поскорей, придурошный. Љак хорошо все-таки, что Я не повесилсЯ,
- умилилсЯ  Ќиколай  ‘авельич.  - €шь сердце  екает...  •орошо...  ‘ейчас бы
четвертинку". ‚ это времЯ ‘еврюгин, набив себЯ барахлом, подошел к “блюдову.
."Ќебось уже  гниет", -  тупо подумал  он,  оскалив зубы. “блюдов  притих  и
боЯлсЯ  задрожать.  Ћбычно грЯзно-тупые глаза  ‘еврюгина  искрились  тЯжелым
веселием.  Ћн  осматривал ЌиколаЯ ‘авельича. "€шь, пивко!"  -  вдруг гаркнул
‘еврюгин. €, не  знаЯ сомнений,  схватил высовывающуюсЯ из  кармана “блюдова
бутылку.
     Ќо  тут  Ќиколай  ‘авельич не выдержал.  €нстинктивно  он лЯгнул  ногой
врага... —то тут поднЯлось!  Ћт страха, что он съездил по ‘еврюгину, “блюдов
дико завизжал  и рванулсЯ, чтоб  спрЯтатьсЯ. Ћборвалась ненадежнаЯ  веревка.
‘еврюгин же ахнул и поднЯл руки вверх.
     - Џомилуй, Ќиколай ‘авельич, не казни! - заорал он.
     “блюдов между тем  упал  на  пол и,  желаЯ улизнуть, полез сам  не знаЯ
куда. "’олько бы тело мое жирное не унес, - вертелось у него в голове. - Ђ с
простынЯми, черт с ними".
     Ќа гвалт  сбежались  соседи.  Ћт страха и от желаниЯ исчезнуть ‘еврюгин
совсем обомлел.
     -  вырЯютсЯ!  -  кричал  он, размахиваЯ  большими  руками. - Џужают...
‘имулЯнт!.. Џо морде бьет... ‚ешаетсЯ.
     “блюдов же, неуклюже застрЯвший где-то под стулом, хрипло кричал:
     - Ќе матерись... ‹юдоед... •айло... Ќожи-то куда запрЯтал?
     Ћчень  маленькаЯ,  задумчиваЯ  старушонка  вдруг  понеслась  бегом   из
комнаты.  —ерез  минуту  она вернулась  с  чайником  и,  уютно  усевшись  на
кроватке, подпершись, стала пить чай вприкуску.
     Ћсобенно поразила всех нависшаЯ с потолка веревка с оборванной рубахой.
Љакой-то   физик   высказал   предположение,  что  это,   дескать,  массоваЯ
галлюцинациЯ. …му чуть  не набили морду.  ‚оспользовавшись криком,  ‘еврюгин
распихивал по комоду простыни. Ћбомлевший “блюдов попросил у старушки чайку.
Њежду тем вернулась жена “блюдова.
     - ‡асудЯт  твово  мужика,  засудЯт,  -  орала на нее толстаЯ соседка. -
Ѓудешь целый год без палки ходить... €шь шуму наделал!
     - Љ психиатру ево, к психиатру, - галдели вокруг.
     - Џошли вон. џ сам себе психиатр! - гаркнул “блюдов.
     …му стало страшно жаль себЯ, и он чуть было не расплакалсЯ. …го утешило
только то, что огромный живот его был такой же довольный, как и прежде.
     “блюдова  присудили  -  условно - к одному  году исправительно-трудовых
работ за нарушение общественного порЯдка  и  хулиганство. Ќо только  жене он
открыл свою душу.
     - ‚решь ты все, обормот, - ответила она ему. - ’ак Я и поверила, что ты
из-за  четвертинки... –ельные десЯть  лет пил...  € вдруг... Ќа девок небось
заглЯдыватьсЯ стал, дубина... Ћттого и в петлю.


        ‚ыпадение

     Ќа  окраине Њосквы  среди  изрезанных улочек  с  маленькими домишками и
длинными  бараками посреди морЯ  уборных стоит  огромное желтое шестиэтажное
здание, похожее  на тюрьму. ќто институт и  общежитие длЯ  студентов. ‘ трех
сторон  к  нему  подходЯт извилистые, грЯзные,  уходЯщие  в пропасть бараков
дороги. ’ри деревца, как чахлые, слабоумные невесты с венком птиц на голове,
окружили здание.  Ђ в небе  постоЯнными были только черные крики метущихсЯ в
разные стороны ворон.
     ‚се обитатели здесь делились на  местных и студентов. ‘туденты казались
местным злыми,  учеными и нахальными. "Њы никогда не  будем так хорошо жить,
как они", - говорили про студентов. Њестные же казались студентам лохматыми,
придурошными  и страшными, от которых надо бежать. Ћсобенно пугали их черные
дыры  бараков и дети.  „ети купались в ведрах воды,  снимали  друг  с  друга
штанишки.  ‘туденты учили книги, сидЯ  на заборах, прыгали по крышам сараев.
Ћбе стороны шарахались друг от друга как от непонЯтного.
     Ћднажды весной  в один из домишек  около общежитиЯ въехала семьЯ. Џочти
никто  не  обратил  на  это   вниманиЯ,  просто  вместо  одной  семьи  стала
размахивать руками и находитьсЯ перед глазами всех другаЯ семьЯ.
     ’ем  более   не  бросилсЯ   в   глаза  младший   член   этой  семьи   -
семнадцатилетний  полоумненький,  каким  его  считали,  ‚анЯ. €ногда  только
смеЯлись над ним.
     ќто  был длинно-тонкий  юноша с мЯгкой,  нежной  головой и  осторожными
ушами. Џоходка тихаЯ, крадущаЯсЯ. „аже в уборную он  входил, как в  античный
храм.
     ‚полне полоумненьким его назвать было нельзЯ -  скорее "не замечающим".
Ћн действительно  "не замечал" многое из того, что происходит вокруг. Ћн мог
позабыть покушать, позабыть осмотретьсЯ кругом. Ќо зато хорошо вырезал бабок
из дерева. “чилсЯ ‚анЯ плохо, но не  то чтобы по  глупости, а по равнодушию,
из  предметов  же  обожал  зоологию, особливо анатомию мелкокостных. ‹юдское
общество любил,  но только молчком. Џостоит, постоит где-нибудь около  кучки
ребЯт - и тихо уйдет, как будто его и не было.
     Ќикто не знал, чем  жил ‚анЯ.  Ђ кроме самосозерцаниЯ,  он жил вот чем.
Љаждый  вечер,  когда темнота  поглощала окрестности, как брошенную комнату,
‚анЯ пробиралсЯ к  институту, ‹овкий и жизнестойкий, он по трубам и остаткам
лестницы влезал на карниз четвертого этажа.  ’ам до поздней  ночи  светилось
окно: то было женское общежитие.
     ‚анЯ  пристраивалсЯ  на широком карнизе,  удобно прижавшись к трубе,  и
долго, часами смотрел внутрь. Ћн даже не испытывал оргазма при этом: половое
влечение  у  него  было  мутное,  широкое,  непонЯтное  длЯ  него  самого  и
всеобъемлющее. …му хватало того, чтобы просто смотреть.
     ‘транные  мысли  роились в его голове. ‚се девочки, особенно  раздетые,
казались ему необычайно интеллигентными. ЌесмотрЯ на то что  они всего  лишь
ходили или лежали, ему казалось, что они вечно плЯшут.
     "Ћткуда такое кружение?" - недоумевал он.
     “ него  было  несколько состоЯний; это зависело от мыслей,  приходивших
ему в голову, пока он лез по трубе к девочкам.
     —асто ему  внутри себЯ  слышалось  пение;  иногда странно болело сердце
из-за того,  что он  не знал,  чем кончитсЯ то,  что  происходит  внутри, за
окном.
     "Њиленькие вы мои", - часто называл он их, прослезившись.
     Ћн не выделЯл ни одну из  них,  любЯ всех вместе. Џравда, он выделЯл их
качества, скорее  даже  любил эти  качества,  а не  их  самих.  ‚  одной ему
нравилось, как она ела:  изогнуто, выпЯтив  бочок и  обреченно сложив ручку.
"‚се равно как мочитсЯ или отвечает урок", - думал он. „ругаЯ нравилась ему,
когда спит. "Љак зародыш", - говорил он себе.
     Ќо  особенно  нравилось ‚ане,  как кто-нибудь из  них  читал.  Ћн тогда
вглЯдывалсЯ в  лоб  этой девушки и  начинал любить ее мысли.  "Ќебось о  том
свете думает",  - теплело у  него в уме. “ставал он только сосредотачиватьсЯ
на одной. Џоэтому очень легко  ему было, когда они  все ходили. ‚сЯ душа его
тогда  расплескивалась,  пела,  он  любил  их всех сразу  и  в  такт  своему
состоЯнию тихонько выстукивал задом по карнизу.
     "Ќу  хватит. ЏобаловалсЯ" - так  говорил он себе  под конец и спускалсЯ
вниз.  „важды  его вечера  были  несколько  необычны:  он чувствовал в  душе
какую-то странность, воздушность и зов; еле-еле забиралсЯ вверх; и нравились
ему  уже не  тела  девочек,  а  их длинные, шарахающиесЯ  тени;  подолгу  он
любовалсЯ ими, иногда зажмуриваЯ глаза.
     ’ак продолжалось годы. € эти годы были  как  один  день.  €ногда только
мать поколачивала его.
     Ћднажды ‚анЯ полез, как обычно, на четвертый этаж к своим девочкам.
     ‚се было как прежде; он,  как  всегда, слегка поцарапалсЯ  о железку на
третьем  этаже,  так  же пристроилсЯ  на карнизе,  у  окна общежитиЯ. ’олько
теперь  ему стало казатьсЯ,  что  он  женат на  этих девочках. Ќо  он так же
прослезилсЯ, когда маленькаЯ студентка в углу уснула, как зародыш.
     € вдруг окна не  стало. Ќе стало и  милых,  гуманных девочек.  "’очно Я
опЯть на  этот  свет рождаюсь", - подумал он...  —асов в одиннадцать  вечера
жирно-крикливый парень, назначивший свидание во дворе трем бабам, услышал за
углом ухнувшее,  тЯжелое  падение. Ћн подумал, что  упал мешок с  песком,  и
просто так  пошел посмотреть.  Ќа асфальте лежало скомканное, как поломанный
стул, человеческое тело. Џарень признал ‚аню, полоумненького. Ћн был мертв.


        ѓлавный

     „о этих чудовищных событий за ‚асилием €вановичем Ќепомоевым никогда не
водилось никаких особых странностей. …динственно,  что  действительно  было,
так это посторонние, безотносительно мира сего, галлюцинации, поЯвлЯющиесЯ у
‚асилиЯ €вановича каждый раз, когда он, огромный,  тугоповоротливый, садилсЯ
на толчок.  Џоэтому  когда  Ќепомоев бывал там, то смотрел  он всегда  прЯмо
перед собой, в, одну точку, напрЯженно и достаточно отсутствующе.
     Ќевидимые  -  как  он   их  называл  -  проходили  мимо  него  в  некое
пространство, нередко строем и со знаменами.
     €ногда  только  пугали  ‚асилиЯ €вановича  отдельные  индивидуальности,
заслонЯвшие  собой все остальное, галлюцинативное;  они  нависали  прЯмо над
толчком и как бы не соглашались с существованием ‚асилиЯ €вановича; он тогда
смотрел на них снизу вверх, как оболтус. €ногда все сознательное уходило ему
в зад, и на лице оставалось только интуитивное ожидание.
     ‚ остальном это был спокойный, непривычный к  жизни  человек. †ил  он в
коммунальной квартирке в просторной комнатушке вместе с девочкой, лет десЯти
- одиннадцати, которую почему-то считал своей дочерью.
     ЏугалсЯ ли он людей? Ѓывало, и тогда он долго и неповоротливо бил их по
морде, особенно на площадЯх. €ной раз  любил щекотать старушек,  гонЯЯсь  за
ними по дворам.
     „ва раза в жизни ему казалось, что настежь распахиваетсЯ запертаЯ дверь
в его комнату и кто-то хочет войти к нему, но вдруг исчезает на пороге.
     †изнь  его  текла  какаЯ-то  оголтелаЯ.  Ќа себЯ  он почти  не  обращал
вниманиЯ,  но с  шуршащими  по углам  соседЯми, у него велись призрачные, не
очень хорошие отношениЯ. …го  до того считали  придурковатым,  что в глубине
души ожидали от него нечто необычное.
     Ќо  сам ‚асилий €ванович  скорее  чуждалсЯ своих соседей; их постоЯнное
присутствие  вызывало  в  нем  смутное  подозрение,  что  на  самом деле  он
находитсЯ  в  аду,  а не  на этом свете.  Ќо в  аду не грубом, физическом, а
скорее в психическом аду.
     Ћни до того ему надоедали, что иногда  по ночам он выходил в коридор и,
прихлопываЯ  ладошками,  разговаривал с  соседЯми,  хотЯ  на  самом  деле  в
коридоре никого не было.
     ‚асилий €ванович считал, что призрачное общение смЯгчает общение дикое,
повседневное. €ной раз позволЯл себе плевать в их несуществующие рожи.
     •орошо  еще, что  дочка  не  вызывала в нем тому  подобных чувств;  это
несколько  странно,  и  можно объЯснить,  пожалуй,  только  тем, что девочка
ЯвлЯлась  ему  обычно  в  клозете,  во  времЯ  галлюцинадий;   и  ее  земное
существование  как  бы  стиралось по  сравнению  с  галлюцинативным. ‚асилий
€ванович считал ее слишком тихой длЯ повседневной жизни;  она и вправду была
тиха, но не придурочна; только вот любила мысленно плЯсать во времЯ сна.
     ‘оседи,   те   были   не  такие;   они   скорее   переносили   сон   на
действительность.
     Ћсобенно  не  понимал   ‚асилий  €ванович  одинокого   лысого,  но  уже
помолодевшего  субъекта,  которого  все называли  шептуном.  Ќашептывал  он,
правда, в несуществующее. …сли, например, и шептал что-то у двери соседа, то
только тогда, когда там висел огромный многозначительный замок.
     € странно, самому себе он ничего не шептал. ‘ кем же тогда он общалсЯ?
     Ћстальные соседи были более или менее рациональны... €нтеллигент ќдуард
Џетрович вообще  был до омерзениЯ нормален, если не считать  патологического
ужаса  перед  загробной  жизнью.  Ћт  этого страха его  спасал  только дикий
разврат.
     …го брат ЏетЯ, бегающий  по  коридору,  а иногда  и  по полю,  толстЯк,
занималсЯ накоплением денег и засушенных сверчков.
     ЏоследнЯЯ семьЯ выглЯдела очень религиозно; скорее всего, она - ђаечка.
     Њуж ЉолЯ если и мог считатьсЯ религиозным, то только в смысле  обожаниЯ
ближайшего начальства, которого он долго и исступленно этим преследовал.
     ђаечка  же  ходила  в церковь,  и представлениЯ о том  свете у нее были
строгие,  положительные,  как у бухгалтера  о смете  расходов. Ќепомоева она
особенно не терпела, потому что он никак не укладывалсЯ ни в какие рамки.
     €  вот  одним летним воскресным утром  ‚асилий  €ванович,  заснувший  в
клозете от слишком  густого наплыва своих Якобы  галлюцинаций, проснулсЯ  от
резкого стука в дверь. Ћн уже с полчаса как покончил со своими естественными
надобностЯми, и  невидимые  больше  не  поЯвлЯлись.  "ЋпЯть бить  будут",  -
подумал  ‚асилий  €ванович  про соседей.  € действительно, за дверью  что-то
дышало и жило. ‚асилий €ванович прислушалсЯ. € вдруг различил шепот, дальний
такой, несколько мистический:  "Ќепомоев, ‚асилий €ванович, вам  не дурно?!"
‚асилий €ванович отнес почему-то шепот за счет невидимых. "Ќеужели они стали
приходить сами собой?", - тЯжело подумал Ќепомоев.
     Ќо "они" его не  пугали: один раз, когда ‚асилиЯ €вановича прослабило в
теплой ванне, "они"  тотчас  поЯвились  и  рЯдком,  смирехонько,  уселись на
стульЯх вокруг ванны и очень прилично себЯ вели.
     Џоэтому Ќепомоев непугливо открыл дверь.
     Љ  его изумлению, перед ним  застыла  фигура шептуна с его замороченным
лицом.
     ‚асилий €ванович хотел было заперетьсЯ в клозете, но  шептун  ласково и
настойчиво его не пустил.
     -  Ћ здоровьишке вашем беспокоюсь... ‚от так, - нелепо  прошипел  он. -
‚от так...  ‚от так, - и как истукан стал  пожимать руку ‚асиль €вановича. -
‚от так.
     Ќепомоев ошалел.
     - „а пустите же мой зад, - глухо сказал он.
     - Џростите, - обалдело ответил шептун и упал.
     Џерешагнув через скрюченного на полу шептуна, ‚асилий €ванович, изрЯдно
перетрусивший, двинулсЯ вперед по  коммунальному коридору. ‚друг все двери в
комнаты приоткрылись и из них выглЯнули жильцы.
     - ‚асиль  €ванычу  -  слава, слава!  ‚асиль €ванычу - слава,  слава!  -
разом, точно заговоренные, запели они. €, самое главное, в такт.
     - ‚асиль €ванычу - слава!  Ќедоступному  - слава, слава! - пели они  во
всю мощь своих сознаний. Џела на кухне даже его дочь.
     Ќепомоев побежал. Љоридор был длинный,  серьезный, с вещами по углам, а
комната  ‚асиль  €вановича  от клозета была самаЯ  дальнЯЯ.  ‘потыкаЯсь,  он
вбежал в нее и заперсЯ на ключ.
     "—то с ними! Ћни  сошли с ума! Ћни все  переменились!" - подумал он и с
ужасом  увидел,  что дочкиных  вещей  в комнате  нет. Ќе  было даже  странно
массивной кровати.
     "’анЯ, ’анЯ! ‘юда"! - завопил он  дочери, оставаЯсь в комнате. ‚ыйти он
не решалсЯ  и вопил настырно, по-громадному. Ќаконец он  почуЯл, как у двери
неожиданно зашуршали.
     - Ќадо ему объЯснить, - услышал он шепот.
     - ‚асилий  €ванович,  пустите! - наконец раздалсЯ  робкий единый  вздох
пЯти душ.
     - Ќе пущу! - подбадриваЯ себЯ, орал ‚асилий €ванович.
     ‚друг,  после шепота, выделилсЯ  голос ђаечки: "Ћни все уйдут, а мне-то
можно..."
     Ќепомоев  уважал ђаечку  за религиозность и рационализм; к  тому же она
была женщина.
     "“ходите!" - проурчал он, а сам заглЯнул в особо доверительную щелку.
     „ействительно, мигом  никого  не  оказалось  в коридоре. Љроме  ђаечки.
Ќепомоев осторожливо  впустил  ее, разом опЯть запершись. ђаечка  была,  как
всегда, проста, объЯснима, требовательна и к себе и к людЯм, но на Ќепомоева
смотрела с несвойственным ей восхищением.
     -  ‚ чем дело, ђаечка? -  слегка спустив  штаны, осклабилсЯ Ќепомоев. -
ѓде кровать моей дочери?
     ђаечка нервно заходила по скрипучему полу.
     - ‚аша дочь никогда не будет мешать вам в одной комнате, - сказала она,
поеживаЯсь. - Ћна никогда больше не осмелитсЯ присутствовать при вас.