альцем  тронуть  не
имеешь права? ‚едь хочешь ты это признавать или не хочешь, а  в  социализм
мы топали в теплой компании с кулаком и либералом,  а  проще  говорЯ  -  с
правыми элементами. € вот что противно, нас  тут,  на  местах,  сдерживали
своими циркулЯрами высокие защитники этих правых.
   - „а, это верно... „олго в цепЯх нас держали, как  в  песне  поетсЯ.  -
Ђшихмин обвел застолицу блестевшими от возбуждениЯ глазами. - „умаете, вам
здесь было труднее, чем там, наверху? Ќет, дорогие  товарищи,  ошибаетесь.
Ќам, разрабатывающим теорию классовой борьбы в текущий  момент,  было  еще
труднее. ‡амечательный теоретик, секретарь –Љ, товарищ Џреображенский  еще
в двадцать четвертом году в своей знаменитой брошюре доказал, что деревнЯ,
то есть богатаЯ  часть  ее,  должна  стать  тем  капиталом,  который  надо
потратить длЯ построениЯ социализма. Ђ откуда еще взЯть этот капитал? ‚едь
колоний теперь у нас нет. ’у самую роль, которую  играли  при  капитализме
колонии, теперь должна сыграть деревнЯ.  €ного  выхода  нет.  Ќо  всЯ  эта
сволочь во главе с Ѓухариным поднЯла  вопли:  как?  вернутьсЯ  к  военному
коммунизму? ‘ереднЯка обидели, кулака жаль! Ќу ты сегоднЯ пожалей  кулака,
а завтра он тебе горло перережет. ‚едь говорили же им, говорили! ’ак  нет,
не  послушали.  ‘амого  товарища  Џреображенского  за   борт!   ’роцкистом
объЯвили. „а мало  ли  светлых  голов,  непримиримых  борцов  за  истинный
социализм  посписывали  со  счета...  Ќо  товарищ   ‘талин   теперь   всех
восстановил:  и  ЏЯтакова,  и  ‘милгу,   и   Џреображенского.   Ќаконец-то
разобрались, кто враг, а кто друг. € теперь враги наши на собственной  шее
почувствуют наш объединенный удар.
   - ќто кому ж вы собрались шею-то мЯть на ночь глЯдЯ? - спросила Ѓанчиха
с печки.
   - ’ы, стараЯ, посапывай в две ноздри. Ќе то Я тебЯ за ноги стащу  и  на
мороз выставлю, - сказал ђадимов.
   - Ђх ты, собачий твой корень!  „а  Я  тебЯ  сама  выгоню.  ‚он,  возьму
кочергу и по башке.
   - џ собачий корень? „а Я тебЯ, в душу мать... - ђадимов  вскочил  из-за
стола.
   - Ћхолони малость! - осадил его ‚озвышаев. - ‘Ядь! ‚о-первых, ты у менЯ
в гостЯх и не лезь в пекло поперед батьки. Ђ во-вторых,  с  представителем
беднейшего крестьЯнства разговоры вести в тоне разъЯснениЯ и убеждениЯ,  а
не грубым окриком.
   - ЉакаЯ она беднейшее крестьЯнство? - ЯрилсЯ ђадимов. -  ќто  ж  чистой
воды кулацкое отродье. €ли подкулачник.
   - ‚от вы и есть татарское отродье...  ‘казано  -  незваный  гость  хуже
татарина, - ворчала свое с печи Ѓанчиха.
   - ЋпЯть! - грохнул табуреткой ђадимов.
   - ’ише, тише...
   - џ тебЯ не понимаю,  ‚озвышаев,  -  сказал  Ђшихмин.  -  ’ы  вроде  бы
прикрываешь вылазки шовиниста...
   - Љакой она тебе шовинист? ќто ж русскаЯ поговорка обзывать татарином.
   - •орошенькаЯ поговорка! ‡а такие поговорки судить надо по статье...
   - ѓлЯди-ка, какой вострый! Ћткелева он залетел к нам,  этот  воробей?..
€шь перьЯ-то распустил! —ирикает.
   - ѓликериЯ €вановна, вы давайте без выпадов и оскорблений. Љак-никак  -
все ж они гости, - посовестил ее ‚озвышаев.
   - ѓости гложут кости. Ђ эти - сами за стол, а хозЯйку  в  хлев  норовЯт
запереть. ќто не гости, а разбойники с большой дороги.
   —убуков вынул изо рта трубку и сказал:
   - Ќиканор ‘тепанович, или ты уйми эту ведьму сам, или Я ее в сугроб,  а
трубку вставлю в заднее место, чтоб  не  задохнулась.  ‘лышь  ты,  кочерга
стараЯ? ‚ бога мать...
   - Ђх вы, оторвЯги каторжные! ‘идЯт под божницей, в красном  углу,  и  в
бога костерЯт...
   Ѓанчиха колобком скатилась с печки, прошмыгнула под занавеску в чулан и
вдруг вымахнула оттуда с ухватом наперевес, как с рогатиной:
   - ‚он из моего дома, супостаты краснорожие! €ли  счас  караул  закричу.
‚се село соберу... Џусть народ полюбуетсЯ - чем вы тут занимаетесь посреди
ночи...
   Ќе ожидав такого  скверного  оборота,  веселаЯ  компаниЯ  смолкла,  как
пораженнаЯ громом, -  все  смотрели  на  ‚озвышаева  с  немым  вопросом  и
осуждением.
   - ‹адно,  ѓликериЯ  €вановна!  -  примирЯюще  сказал  он,  обращаЯсь  к
хозЯйке. - Ќу, погорЯчились ребЯта малость... ’ак ведь целый день не евши.
‚от и опьЯнели со стакана. Ђ  пьЯный,  что  малый.  Љакой  с  него  спрос?
“спокойсЯ да и полезай на печь.
   - €шь ты, Ягненком заблеЯл. Џрисмирели... Ќет  уж,  дудки!  ЊенЯ  такие
оборотни не разжалобЯт. € черт  котенком  прикидываетсЯ.  “ходитЯ!  -  Ћна
постучала ухватом в пол, подошла к порогу и ухватилась за дверную ручку. -
“ходитЯ! €ли счас иду к соседЯм. ‚сех соберу...
   - ‹адно, уйдем!.. - сказал Ђшихмин, вставаЯ. - Ќо учти, ‚озвышаев,  эти
выпады мы оформим по всем статьЯм. ‚от они, свидетели, подпишут. € посадим
эту ведьму.
   - Њотри, сам не сЯдь в  лужу  посреди  дороги,  -  крикнула  от  порога
Ѓанчиха.
   - •ватит шуметь! - успокаивал ее ‚озвышаев. - Ћбидели, бедную. Ќехорошо
из своего дома прогонЯть гостей.
   - ќто не гости, а шаромыжники...
   - Џошли, пошли! - поторапливал Ђшихмин, берЯсь за полушубок. -  ќто  уж
не хулиганство, а сознательный выпад. Ќу, мы ей покажем...
   - ‚одку забери! - сказал ђадимов ‚озвышаеву. - ‚ кабинете допьем.
   - Ђ стаканы? - спросил —убуков.
   - ‘таканы не трожьтЯ! - крикнула от порога Ѓанчиха.
   - •рен с ними, - сказал ‚озвышаев,  вставаЯ.  -  ЋбойдемсЯ  крышкой  от
графина.


        12

   ѓордеевский подрЯдчик ”едор ‡вонцов ночью приехал в санках на  хутор  к
—ерному Ѓарину. ‡аиндевевшего в пахах рысака  привЯзал  к  плетню,  накрыл
тулупом и постучал кнутовищем в окно.
   ‘перва вспыхнул свет в избе. Џотом на крыльцо вышел ѓорбун в  накинутом
на голову, точно шаль, полушубке. ЋтталкиваЯ назад, в сени,  рвавшегосЯ  с
глухим сиплым лаем старого кобелЯ, спросил:
   - Љого там нелегкаЯ принесла?
   - ’ы что, ‘идор, своих не узнаешь? - ринулсЯ от окна приезжий.  -  џ  ж
‡вонцов, из ѓордеева. Њокей €ваныч дома?
   - ”едор ’ихоныч? ЏроходитЯ в избу...
   ‘идор взЯл собаку за ошейник и пошел впереди.  ‚  избе  горела  висЯчаЯ
лампа, тускло освещаЯ голые стены, на  которых  висели  на  гвоздЯх  шубы,
шапки, хомуты и седелки вперемешку с пучками засушенной травы. ‚  переднем
углу была божница с  богатыми  иконами  в  серебрЯном  окладе,  с  которых
взыскующе смотрели строгие темные лики.
   “ —ерного Ѓарина оказалсЯ ‚аська ‘ноп; с печки  слез  взъерошенный,  со
вздыбленными нечесаными волосами, с опухшим лицом,  спал  в  портках  и  в
валенках. € хозЯин сам телогрейки на ночь не снЯл, тоже валЯлсЯ в валенках
на кровати. ‚идно было по всему, что завалились спать в чем  были,  крепко
набрамшись. Ќа столе стоЯли пустаЯ четверть да высокаЯ глинЯнаЯ поставка с
медовухой: огрызки хлеба валЯлись по столу, на деревЯнных тарелках  лежали
соленые огурцы, капуста квашенаЯ, Яблоки моченые.
   - ‘ какой радости пировали? - спросил ‡вонцов.
   •озЯин, тЯжело опираЯсь на локти, привстал с кровати:
   - Џогоди до утра - завтра сам узнаешь.
   - Ђ Я не хочу годить. ‡атем и приехал...
   —ерный Ѓарин, как  бык,  подминаЯ  поскрипывающие  половицы,  прошел  к
столу, сел на скамью, кивком головы приглашаЯ остальных. “ него были рыжие
с проседью короткие усы  и  темное  морщинистое  лицо.  ‚озле  отлежанного
красного уха в седых волосах торчало черное перо, видно, из подушки, ворот
синей косоворотки осел и скрутилсЯ жгутом. ѓлЯдел он  хмуро  красноватыми,
как у старого кобелЯ, глазками; тот лежал у порога, бдительно  смотрел  на
‡вонцова, и казалось, что вот-вот забрешет.
   - Љвашнина посадили, - сказал хозЯин, - вон, ‚аська приехал... ‚  ихнем
районе уже началось.
   - ‘амого в тюрьму посадили, в Џугасове... а детей, жену, тещу отвезли в
теплушки. Ќа путЯх стоЯт... ‘ собой ничего не велели брать. ‚зЯли их - кто
в чем был. - ‘ноп присел на край скамьи и тупо глЯдел  куда-то  в  дальний
угол, словно думал совсем не о том, про что говорил.
   - Ђ хутор? - спросил ‡вонцов.
   - ’уда отобранных лошадей сводют, - ответил  ‚аська.  -  ‘сыпной  пункт
хотЯт сделать.
   - „ак чего ж! € мы ждать будем, когда нас повезут на убой, как баранов?
- спросил ‡вонцов и со злостью сильно выдыхнул, потом выругалсЯ.
   - Ђ что поделаешь? Џлетью обуха не перешибешь, - как бы на  свои  мысли
ответил —ерный Ѓарин.
   - ’ы хоть замахнись! Џокажи, что человек, а не безответнаЯ скотина.
   - Ќа кого же замахиватьсЯ?
   - Љак на кого? Ќа всю  эту  сволочь...  Ѓашки  им  сворачивать  надо  и
отбрасывать прочь, - ‡вонцов скрежетнул зубами, бросил с силой об пол кнут
и застонал, мотаЯ головой.
   - Љто им башки сносить будет? Љто? џ да ты, да мы с тобой?
   - Љак кто? ’ы, верно,  ослеп  и  оглох  на  своем  хуторе?  ‚есь  народ
колобродит, как брага в кувшине. ’ого и  глЯди,  стенки  разорвет.  Џогоди
малость - увидишь, какое веселье пойдет. ‚от погоди... Ќас уберут -  и  за
народ примутсЯ, начнут всех бузовать в колхоз. ’огда и начнетсЯ.
   - Ќе пойму чтой-то... Њы-то с тобой с какого бока  припека?  Џока  наши
мужики раскачаютсЯ - нас и вспоминать не будут.
   - Ђ чтоб не позабыли про нас, мы им всем покажем кузькину  мать.  „воры
наши пожгем, чтоб ни нам, ни им. Ђ сами уйдем в лес.
   - Људа в лес? - —ерный Ѓарин ворохнулсЯ,  как  спросоньЯ,  и  удивленно
посмотрел на ‡вонцова.
   - ‡а кудыкины горы... —ай, у тебЯ найдетсЯ укромное местечко, как-никак
- на краю леса живешь. ‡атем и приехал к тебе.
   - Џустое дело, ”едор. Њы не медведи, в лесу не проживем.
   - џ ж те говорю - на времЯ схоронитьсЯ. Ђ начнетсЯ - тогда поглЯдим.  -
‡вонцов азартно подалсЯ грудью на стол. - Њокей €ваныч, посадЯт ведь!  ‚се
равно конец решающий подходит длЯ нас с тобой. Ђ  ежели  помирать,  так  с
музыкой. ‡апалим... туды ее в душу мать! Ђ-а? Џусть веселЯтсЯ...
   - Ђ грех-то, грех на душу лЯжет... Љак с грехом-то быть, а?  -  спросил
ѓорбун, он как вошел, так и стоЯл у порога, ухватЯсь одной рукой за спинку
деревЯнной кровати. ѓолова его чуть возвышалась над этой спинкой, но  руки
были длинные, сильные и плечи широкие, а губы вперед и  навыворот,  как  у
мулата.
   - ’ы молчи, блаженный! - цыкнул на него ‡вонцов. - ’ебЯ  все  равно  не
тронут, как убогого. Џойдешь по миру с сумой, молитьсЯ станешь, грехи наши
замаливать.
   - Ќет, ”едор, в таком деле Я тебе не помощник, - сказал  —ерный  Ѓарин,
глЯдЯ на свои руки, сложенные крестом на  столе.  -  ‘жечь  все,  что  сам
обтесывал, выкладывал по бревнышку... Ђ сад, питомник? …жели спалить  дом,
и сад погибнет. Љто за ним тут будет присматривать?
   - ќх, голова два уха! „а ты что, спишь? Ќе  до  поросЯт,  когда  свинью
палить тащат. ‘ самого голову сымут, а ты об саде заботишьсЯ!
   - џ не бессмертный. ђано или поздно - все  равно  помру.  Ђ  сад  пущай
стоит. ќто живое дело. „ерево, оно от бога. € само по себе ценность имеет,
и людЯм на радость.
   - €стинно, Њокей! Џраво слово, истинно! - сказал ‘идор.
   - Ћ, кулугуры упрЯмые! - выругалсЯ ‡вонцов. - €х, как баранов, на  убой
поведут, а они заботЯтсЯ, чтобы хлев опослЯ них в  запустение  не  пришел.
ќх-х вы, агнцы божие! Ћттого и бесы разгулЯлись, что  такие  вот  беззубые
потачку им дают, нет чтоб по рогам их,  по  рогам.  -  Ћн  стукнул  дважды
кулаком по столу. - „а все пожечь, так чтобы  шерсть  у  них  затрещала...
ѓлЯдишь - и провалились бы они в преисподнюю.
   - Ќет, ”едор, подымать руку на людское  добро  -  значит  самому  бесом
становитьсЯ...
   - Ћ душе-то, о душе подумай! - сказал опЯть свое ‘идор.
   Њокей €ванович тоскливо взглЯнул на брата и вздохнул, а ‡вонцов крикнул
в лицо —ерному Ѓарину:
   - ‡начит, все им отдать? Џередать из рук в руки? ’ак лучше, да?
   - Ќа все волЯ божьЯ, - ответил тот. - Ќо руки подымать на свое добро не
стану. ѓрех.
   - Ќу, ну... „авайте, топайте  в  рай  в  сопровождении  милиционера.  -
‡вонцов встал, поднЯл кнут, щелкнул им в воздухе и выругалсЯ:  -  ’ак  иху
мать! Ћт менЯ они не разживутсЯ. Џойду - и все пущу на воздух.
   - Ђ ты об жене подумал? - спросил Њокей €ванович. - ‘ам  в  лес,  а  ее
куда?
   - Љ сыну ее отправил в Ќижний. - ‡вонцов опустил  голову,  помолчал.  -
Џоди, до них не доберутсЯ? - Џотом махнул рукой: - Ђ, всем один  конец.  џ
пошел...
   - ‘паси тебЯ •ристос! - ‘идор занес руку с двоеперстием.
   Ќо ‡вонцов отстранил его крутовищем:
   - „а пошел ты!.. - € вышел, хлопнув дверью.
   Ќа улице валил снег,  метелило.  €  тулуп,  и  грива  лошади  побелели.
‡вонцов отрЯхнул рукавицей гриву,  снЯл  тулуп,  бросил  его  в  санки  и,
отвЯзав  вожжи  от  изгороди,  еле  успел  повалитьсЯ  на   бок,   накрыть
ускользающие санки - ЊаЯк взЯл с места рысью.
   "Ђх, ”едор ‡вонцов, ”едор ‡вонцов! „умал ли ты, что доживешь до  такого
днЯ, когда руку свою занесешь на собственное  добро?  ‡верем  побежишь  из
родного села в лесную глушь хоронитьсЯ от  глаза  людского.  ‹юдей  добрых
подбивать станешь на злое дело, скотину невинную, тварь бессловесную  огню
предашь. € свет белый станет не милым, и жизнь тЯгостной,  невыносимой..."
- думал про себЯ, рассуждал, спрашивал себЯ же, как постороннего человека,
”едор ’ихонович...
   ‚споминалсЯ ему восемнадцатый год, самое начало новой жизни. Ћн  -  еще
молодой и крепкий тридцатипЯтилетний  мужик,  из  унтеров,  прошедший  всю
войну,  вернулсЯ  домой  самоходкой.  ‡десь  верховодили  левые  эсеры;  и
милициЯ, и ‘овет - все было в их руках. ‚прочем, всех  их  называли  одним
словом - социалисты. Ќазывали  с  почтением,  с  восторгом.  Љак  же!  Ћни
заступники народные. ‡емлю делили  по  едокам,  добро  барское  раздавали.
”едор ’ихонович с ходу пошел в дело - старого кнЯзЯ  выселил  из  большого
дома. “ того уж ноги отнЯлись от старости - в  колЯске  ездил,  кормила  и
обихаживала его экономка “стиньЯ, гордеевскаЯ баба.
   "Људа вы  его  перетаскиваете,  ироды!  -  шумела  она  на  гордеевских
мужиков. - „айте человеку помереть спокойно. …му больше одной комнаты и не
надо".
   "‚озьми его себе в избу заместо телка, - смеЯлись мужики. - Ќе  все  ли
равно тебе, где подтирать - в  своей  избе  или  в  барском  доме".  €  он
смеЯлсЯ, ”едор ‡вонцов. Њолодой, крепкий... ‚сЯ власть таперика наша, чего
хочу, того и клочу...
   Ћн даже на эсеровском съезде был в селе ‘тепанове. Ќа том самом съезде,
который высмеЯл тихановский начетчик €ван  Џетухов  по  прозванию  Љуриный
Ђпостол - "‘обаки лают - ветер  уносит".  €  забирал  его  ”едор  ‡вонцов,
понЯтым  приходил  с  милицией.  €   злил   его   невозмутимостью   своей,
непостижимым  спокойствием   этот   Љуриный   Ђпостол.   "„ед,   чего   ты
посмеиваешьсЯ? € книжки твои, и тебЯ забираем, понЯл?" - говорили  ему.  Ђ
он в ответ: "ЃеритЯ, беритЯ! „ураки вы, робЯтки, дураки и  есть...  ‘перва
менЯ заберете, потом вас возьмут. ‚он у менЯ старуха  картошку  в  подполе
выбирает: с осени покрупнее берет, а к весне, когда поголоднее,  и  мелочь
забирает... ’ак вот... ‘перва менЯ, а времЯ  подойдет  полютее  -  и  вас,
мелочь пузатую, заберут". ‚от те и Љуриный Ђпостол! Ћн и впрЯмь  обернулсЯ
€ваном-пророком. Ђ ведь смеЯлись над ним, как над шутом гороховым.
   Ќо были  времена,  когда  ”едору  ‡вонцову  было  не  до  смеха;  летом
восемнадцатого года он уже в Љрасной Ђрмии  служил,  усмирЯл  офицеров  на
„ону, потом на Љубани... ѓонЯлсЯ за  казацкими  шайками,  громил  мЯтежные
станицы. Џод Ќовороссийском попали в окружение, а потом и в плен к  белым.
•одил все лето девЯтнадцатого голодранцем, босым, копалсЯ в помойных Ямах,
побиралсЯ. ‚идел, как расстреливали матросов на  окраине  Ќовороссийска...
Џолный ров набили,  больше  тысЯчи.  Џрапорщик  молоденький,  худенький  -
соплей перешибить... € револьверчик у него вроде  игрушечный.  Џодойдет  к
матросу, щелк ему в затылок - и в Яму. € зарыть как следует не сумели - те
суток двое ворочались в этом рву. Џотом разлагатьсЯ начали, вонЯть. €х же,
пленных солдат, заставили выкапывать убитых и хоронить где подальше...  Ќа
этой  работенке  и  осатанел  ‡вонцов.  Џотом,  когда   отбили   у   белых
Ќовороссийск, на вопрос: "Љто добровольно желает расстреливать  офицеров?"
- ‡вонцов вышел первым.
   € так ему обрыдло на этой войне, так надоело слушать команду  и  самому
гавкать, что, придЯ домой, он отказалсЯ от всЯкой службы. Ђ предлагали ему
работать и в сельском ‘овете, и даже в волости...
   Ѓыл он смекалист и мастер на все руки - и плотничал,  и  штукатурил,  и
сапоги тачал, и бондарничал. Џотом бригаду сколотил, подрЯды брал... ‡ажил
на широкую ногу. „ом  себе  поставил  пЯтистенный,  двенадцать  на  десЯть
аршин, на каменном фундаменте, под железной крышей, под зеленой.  ‘троилсЯ
в двадцать втором году, когда все на пуды покупали.  ‡а  одни  тесины  под
наличники заплатил двенадцать пудов проса. ‡ато уж и наличники  получились
во всю стену, как вологодские кружева...
   …хал ‡вонцов домой по лесной дороге,  занесенной  рыхлым  снежком,  как
лебЯжьим пухом,  -  ни  скрипа,  ни  стука,  ни  раскатов,  только  глухое
пощелкивание подков о невидимый санный путь, всхрапывание рысака,  идущего
машистой рысью.
   Љогда подъезжал к селу, в белесовато-мутном  небе  показалась  тусклаЯ,
расплывчатаЯ луна, словно кто рЯдно  на  нее  накинул.  ‚етер  поутих,  но
снежок все летел на землю, медленно кружась и снова разлетаЯсь, подкинутый
ударами лошадиных копыт. "ќто хорошо, что снежок идет, - думал ‡вонцов,  -
не успеешь от села отъехать, как и след  занесет".  Ћн  решил  податьсЯ  в
лесную деревеньку Ќовый ‘вет к сотоварищу своему по бондарным делам,  куму
џшке.
   ‚ ѓордеево въехал глубокой ночью - ни одна собака  не  гавкнула,  будто
вымерло село. ЊаЯк одним дыхом пронес его по селу, сам свернул  к  дому  и
замер у тесовых ворот,  косЯ  глазом  на  хозЯина  и  поигрываЯ  ноздрЯми,
тихонько заржал.
   - Ќет, брат, погоди... Ќа двор  тебе  пути  заказаны,  -  сказал  вслух
‡вонцов, вылезаЯ из санок. - Ќет у нас с тобой больше ни двора,  ни  дома.
‚от так, ЊаЯчок... Џоедем дальше... Љ чужим людЯм горе мыкать.
   ‡вонцов бросил вожжи и, не привЯзываЯ лошадь,  прошел  в  сени.  ‘перва
вынес седло и неполный мешок овса. Њешок поставил перед мордой жеребца  и,
пока тот ел, распрЯг его и приторочил на спину ему седло.
   Џотом спустилсЯ в подпол, достал бидон с керосином, вышел  во  двор.  ‘
подворьЯ прошел в сарай - здесь было тепло и сумрачно. ‚ычеркнул спичку. ‚
шатком мигающем свете увидел корову  с  телком,  стоЯвших  в  углу,  овец,
брызнувших от него к дальней стенке, - те смотрели на  него  настороженно,
недвижно и только хвостами дрыгали.
   ЏочуЯли, поди, зачем пришел... €шь, как уши навострили.  ‚от  и  дожил,
”едор... ‡лодеем обернулсЯ длЯ своей же  скотины.  Џришел,  как  вор,  как
душегубец, на собственный двор.
   ‡вонцов залез по лестнице на сушилы, снЯл охапку сена, положил ее возле
ворот и поджег. ‚орота притворил, чтоб до поры огонь не заметили с улицы.
   Ќа пороге в сенЯх  услышал  тревожное  мычание  коровы,  сердце  больно
сжалось и зачастило, отдаваЯсь где-то в глотке. ЏриостановилсЯ,  простонал
глухо, как раненый зверь... покачалсЯ, сцепив зубы... Ќо нет, не  вернулсЯ
назад, пересилил себЯ, хлопнул избЯной дверью, пошел на выход.
   ЊаЯк, накрытый тулупом, спокойно ел овес из мешка. ‡вонцов резко дернул
за повод, оторвал лошадиную морду от овса, завЯзал мешок и  кинул  его  на
холку жеребцу. “хватилсЯ за стремЯ и вдруг заметил санки. Њать перемать...
„останутсЯ какому-нибудь риковскому начальнику. Ќу уж, дудки!
   ‘анки были беговые, с выносным полозом, с гнутыми железными копылами, с
плетеным расписным задником. €грушка  -  не  санки.  €  чтоб  такое  добро
оставить на улице?
   ЉрЯхтЯ и матерЯсь, ‡вонцов  перелез  через  высокий  тесовый  забор  на
подворье, открыл наружные ворота, взЯл за оглобли  санки  и  притЯнул  их,
прислонил к самому сараю. ’ам, в  сарае,  что-то  гудело  и  потрескивало,
вовсю бушевало пламЯ, бросаЯ в  щели  притвора  и  в  подворотню  дрожащие
багровые отсветы. ’рубила протЯжно корова, блеЯли овцы, прЯдали, бились  о
дощатые  стенки.  ‡вонцов,  пЯтЯсь  задом,  словно  с  перепугу,  вышел  с
подворьЯ, закрыл за собой наружные ворота, прыгнул в седло  и  вылетел  из
села галопом.


   Џрокопа  Ђлдонина  забрали  вечером,  в  тот  самый  момент,  когда  он
собиралсЯ как следует поработать - порастолкать да попрЯтать куда подальше
свое добро, чтобы встретить утречком ранним  незваных  гостей.  —то  гости
нагрЯнут, знал навернЯка - Ѓородин шепнул ему. Џозавидовал  Џрокоп  ‘еньке
„убку, церковному старосте, - тот загодЯ все растащил. Љогда забирали отца
ЂфанасиЯ, ‘емен в церковь проник - у него ключи вторые были -  и  за  ночь
обчистил ее за милую душу. “тром власти Явились -  опись  составлЯть.  ѓде
церковнаЯ утварь? Џозвать сюда старосту! Џривели „убка. Ђ  Я  почем  знаю,
говорит. ‡а нее поп отвечал. „ело было осенью, ни следов  не  оставил,  ни
примет. Џоди докажи...
   Ђ утварь была богатаЯ - один крест  чего  стоил!  ‡олотой,  с  дорогими
каменьЯми. ‚аза серебрЯнаЯ, крапильнЯ. Ђ сколько блюд  дорогих!  €  деньги
были...
   "‘емен - атлет. ‡аранее все учуЯл. Ђ Я ушами прохлопал",  -  с  досадой
думал Џрокоп.
   Љогда узнал он, что его громить будут, как на чужих ногах, еле до  дома
дошел. •оть посреди улицы ложись и вой. Њатрена  -  баба  сыраЯ  -  и  так
нерасторопнаЯ, а тут - села на скамью и ни с места. ’олько глазами хлопает
да носом шмыгает. "Људа все девать? —то делать?" - спрашивает  Џрокоп.  "€
делать нечего, и деватьсЯ некуда. Ћдно слово - конец приходит решающий..."
- "Ќу, нет! Ќе на того напали..."
   Џрокоп запрЯг лошадь и по-темному, через задние ворота, вывез на одоньи
двигатель и зарыл его там  в  солому.  “спел  ружьЯ  спрЯтать  в  наружную
защитку сараЯ, чтоб легче взЯть, ежели из дома выгонЯт... •отел еще сундук
Ђндрею   €вановичу   свезти,    да    лошадей    отогнать    в    Љлимушу,
другу-однополчанину, да хлеб зарыть в сарае...
   € вдруг - пришли вечером, џкуша  науськал:  "Џрокоп  за  ночь  и  добро
растащит, и сам сбежит". Ђшихмин с ‹евкой ѓоловастым свели его  в  пожарку
под охрану Љулька. ‚ пожарке встретили песней:

   €дет, иде-о-от наш ненаглЯа-а-адный
   € хрен воротитсЯ на-зад...

   ‚ пожарке на голой кирпичной стене висел фонарь "летучаЯ  мышь".  ‚озле
пожарных бочек, прЯмо на полу, на сене расположилась арестантскаЯ братиЯ -
человек десЯть тихановских мужиков.
   ЋхранЯвший их милиционер Љулек сидел тут же, на бочке. Ђрестованных баб
держали отдельно, в хомутной, под замком.
   ѓлавный пожарный, он же и клубный вахтер, а теперь  арестованный  Њакар
‘ивый, пек картошку в горЯчей золе, выкатывал ее из грубки в широкую,  как
лопата, ладонь и, перебрасываЯ с руки на руку, приговаривал:
   - Ќу, кому с пылу с жара от архангела Њакара?
   - ‚ преисподней не архангелы прислуживают, а  черти,  -  мрачно  сказал
Џрокоп.
   - €шь ты, какой апостол кислых  щей!  -  удивилсЯ  Њакар.  -  Ќет  тебе
свЯтого причастиЯ. „ержи, Ђндрей €ванович! - и бросил картошку Ѓородину.
   Љроме ЂндреЯ €вановича тут были —етунов, ‚асЯ ‘оса,  ’арантас,  Ѓандей,
Ѓарабошка и Ђндрей Љукурай. ‘идели больше все отказчики - одни  отказались
идти кулачить, другие - излишки сдавать. Љукурай за  хулиганство  попал  -
вымазал дегтем ворота  ‡енину.  Ђ  Њишку  ЃандеЯ  забрали  сразу  по  двум
статьЯм: на заем не подписалсЯ и лыжи навострил - поймали возле  кладбища,
на паре ехал. "’ы куда?" - "Љ свату на крестины, в ѓордеево". - "Ђ рожь на
пропой везешь?" - "ђожь на мельницу". -  "’ы  что,  ай  позабыл,  что  все
мельницы закрыты?" - "Ђ хрен вас знает. “ вас семь пЯтниц на неделе". - "Ђ
ну, заворачивай оглобли!"
   ђожь отвезли на ссыпной  пункт,  лошадей  оставили  на  бывшем  поповом
дворе, а Њишку в пожарку проводили. Џоймали  его  —убуков  с  милиционером
‘имой; ‘има на повозку сел, а —убуков наганом подталкивал ЃандеЯ - ступай,
говорит, веселее, не то люди подумают, что  ты  не  по  своей  охоте  рожь
сдаешь.
   Ѓандей материлсЯ на всю пожарку:
   - Њать твою перемать!.. Ћлух Я царЯ  небесного!  Ѓольшаком  поехал,  а!
Ќадо же! Ќе голова, а чурка с глазами. - € бил  себЯ  ладонью  в  лысеющую
голову. - Ќадо бы мне, дураку, по той стороне оврага, поповым полем...  Ќе
то бы свез Џашенковым... ‹учше в карты проиграть.
   - ‘адись,  Џрокоп  €ванович!  -  потЯнул  Ђлдонина  за  полу  полушубка
Ѓородин. - ‚ ногах правды нет.
   - …ще насижусь, Ђндрей €ванович! ’ы-то как здесь очутилсЯ?
   - Џо ордеру... ЋтказалсЯ идти кулачить.
   - Ќе пойму, что за балаган? - сказал Џрокоп, качаЯ  головой.  -  ‹адно,
менЯ кулачить собрались, ты отказалсЯ кулачить. Ђ вон ЉукураЯ  зачем  сюда
притащили?
   - џ ‡енину на  воротах  "анчихриста"  написал  дегтем,  -  вскинул  тот
подслеповатое лицо.
   - ‡а религиозную пропаганду пошел? - усмехнулсЯ Ѓородин.
   - Љукурай идет по политической линии, - отозвалсЯ от печки  Њакар,  дуЯ
на очередную картошку. - …го бы надо к бабам в хомутную,  поскольку  он  с
ними заодно, за  церкву  страдает.  „а  бабы  отказались  пущать.  ‘перва,
говорЯт, охолостите его. Ђ у нас коновала нет.
   - Ќащет политики прошу не выражатьсЯ,  -  строго  предупредил  с  бочки
Љулек.
   - Ђ ты не имеешь права разговаривать,  поскольку  на  посту  стоишь!  -
крикнул Ѓандей Љульку.
   - “ менЯ такое право - что хочу с тобой, то и сделаю, - сказал Љулек.
   - ’ы? ‘о мной? „а плевал Я на тебЯ. Ћн сделает, что хочет?.. „а ты даже
выгнать менЯ отсюда не имеешь права. ќто Я захочу - и начну вот над  тобой
изгилЯтьсЯ, а ты менЯ не выгонишь...
   - ќ-э, как она, как ее... Њужики, хватит ругатьсЯ. € так тошно.
   - Ђндрей Њитрич, а тебЯ пошто приволокли? - спросил Џрокоп Ѓарабошку.
   - Ќе говори и не спрашивай... - Ѓарабошка только рукой махнул, но после
паузы  с  жаром  заговорил:  -  ќ-э,  как  она,  как  ее...  Џодлец  џкуша
ђотастенький, какой подлец!..  „оказал  на  менЯ,  будто  Я  прЯчу  кирпич
артельный в сарае тестЯ. Ќо какой же он артельный?  Љогда  еще  выкупил  Я
его! ‘просите, говорю, “спенского или  Ђлдонина,  они  подтвердЯт.  Ђ  мне
говорЯт: те элементы лишены голоса. €х показаниЯ недействительны.
   - Ћни всем глотку затыкают, - сказал ‚асЯ ‘оса. -  ‘ами  дерут  и  сами
орут.
   - ќ-э, как она,  как  ее...  ‘меютсЯ!  ‘арай,  говорЯт,  тестЯ,  кирпич
артельный, а ты вроде за сторожа. џ берег его на дом, говорю. Ќе  слушают:
артельный кирпич, и все тут. ’ак и отобрали. ‡енин  приехал,  ђотастенький
да ‚анЯтка Ѓородин. Ђ  мне,  значит,  в  насмешку  суют  бумагу:  подпиши,
говорЯт, что добровольно сдал кирпич. ’акое зло взЯло... Џлюнул Я  в  рожу
‡енину. ‚от за это и забрали менЯ.
   - ђотастенький - вор отпетый... Ђ ‚анЯтка Ѓородин... Њать его перемать!
- заскрипел  зубами  ‚асЯ  ‘оса.  -  Ќе  при  тебе  будь  сказано,  Ђндрей
€ванович... ‚се ж таки он тебе братец. …му бы не только  Яблони  посечь  -
голову оторвать и бросить в болото.
   - Џопрошу прекратить выпады нащет политических угроз! -  повысил  голос
Љулек.
   - „а пошел ты к... - ‚асЯ выругалсЯ, опЯть скрипнул  зубами  и  стукнул
пЯтерней себЯ по коленке.
   - —то ‚анЯтка? Ќе в нем суть. Ќе сивый мерин, так чалый  найдетсЯ.  ‚се
равно запрЯгут и поедут, - отозвалсЯ Ѓородин.  -  ’ы  соображай  про  тех,
которые погонЯют.
   - Ќет, мил моЯ барынЯ! € те, кто погонЯют, и те, которые везут,  -  все
виноваты, - живо отозвалсЯ ’арантас. - Њы вот здесь за что с тобой  сидим?
Ђ за то, что телегу отказались везти с конфискованным добром. ‚от  если  б
все в один голос отказались, тогда б  небось  они  б  запели  лазарЯ,  эти
погонЯльщики.
   - „а, тасуют нас, как колоду карт; кто против кого лЯжет, тот того и за
глотку берет, - сказал Ђндрей  €ванович.  -  ‘плошные  черви  козыри.  ќх,
волЯ-волЯ, всем горЯм горе, как  говорил  €ван-пророк,  подойдет  времЯ  -
взыграет собачье семЯ. ‚от оно и взыграло, и грызем друг друга...
   Џрокоп сел на корточки, прислонЯсь спиной к  колесу  пожарной  повозки,
вынул кисет, стал скручивать "козью ножку". Љ нему живо потЯнулись со всех
сторон:
   - „ай-кать затЯнутьсЯ.
   - Ќе жизнЯ - тоска зеленаЯ.
   - —то ж вы на дармовщину-то летите, как мухи? Ђй свой табачок бережете?
   - ‚ы-ыкурили! - отозвалсЯ за всех Њакар. - ’олько  и  смалЯт  махру  да
Языками чешут.
   - Ђ чего ж делать? Љаб работа была...
   - ‘кажи спасибо, что печь топитсЯ. ‚ытЯгивает. Ќе то бы мы все здесь от
табачного дыма задохнулись.
   -  Ђ  вот,  мил  моЯ  барынЯ,  кабы  за  стол  мужика  посадить   энтим
начальником. ‘кольки бы табаку он высадил за день?
   - ”унт!
   - Љило!
   - Џолпуда!!
   - Ќасчет веса не скажу в точности... Ќо жалованьЯ на табак  не  хватило
бы.
   - †еншшыны, как мухота, задыхались бы.
   - ѓа-га-га!..
   - „о смеху ли теперь? - в сердцах сказал  Џрокоп  и  плюнул.  -  ѓлупый
народ!
   - Ћто верно, Џрокоп €ванович, - согласно кивнул ’арантас. -  ‡десь  все
глупцы сидЯт, которые отказались. “мные на печке  спЯт,  а  завтра  пойдут
кулачить.
   - Џрижмут - пойдешь... Људа денешьсЯ... как она, как ее... Ќе один, так
другой.
   - Ђ что мне другие? - вспыхнул опЯть ‚асЯ. - џ не хочу  грех  брать  на
душу, понЯл? Ђ ежели завтра заставЯт тебЯ бить? Ѓить менЯ, к  примеру?  ’ы
чего ж, станешь бить? —его молчишь?
   - —то ты пристал к нему? - осадил  Ѓородин  ‚асю  ‘осу.  -  „оживем  до
завтра и увидим, кто кого бить станет, а кто и сдачи даст.
   - “ нас сдачи? Ќу нет, мил моЯ барынЯ... Ѓыли  мужики...  Ђ  теперЯ  не
народ, а телЯта комолые. €х с одной палкой куда хошь загнать можно.
   - •отел бы Я посмотреть, как ты палкой детей моих погонишь из  дому!  -
покрываЯсь багровыми пЯтнами, зло проговорил Џрокоп.
   - Ђ что ты сделаешь? - спросил ’арантас, угрюмо глЯдЯ на Џрокопа и тоже
накалЯЯсь внутренним жаром до красноты на скулах.
   - ‡астрелю как собаку! - сорвалсЯ на фальцет Џрокоп и  дернул  пальцем,
словно его ожгло.
   Љулек, успевший задремать, при этом  пронзительном  окрике  спрыгнул  с
бочки и, ошалело ворочаЯ белками, не понимаЯ, кто и что  говорил,  рЯвкнул
сразу на всех:
   - Ња-а-алчать! Ќе то всех пересажаю!..
   - Људа? Ќа бочку, что ли? - спросил Ѓородин, и все загоготали.
   Џрокоп встал от колеса, с видного места, и прошел в угол  за  печку,  а
Љулек снЯл с головы синий шлем и  стал  закатывать  трЯпичные  уши,  чтобы
лучше слышать, потом водрузил его на самую макушку.
   - Џрекратите разговоры! - наконец изрек  он,  снЯл  с  передней  стенки
фонарь и отнес его, повесил над входной дверью. ’еперь на  мужиков  падала
громаднаЯ тень от повозки с бочкой, и они  задвигались,  зашуршали  сеном,
укладываЯсь на сон грЯдущий.
   Џрокопу спать не хотелось. Џоначалу досада  брала:  эко  сорвалсЯ!  Љак
мальчишка сопливый. € ’арантас тут ни при чем. Ѓыл бы он подлецом,  небось
не сидел бы в пожарке. —его же на него ЯритьсЯ? € тем не менее мысль,  что
все, мол, трусы паршивые, так в упор брошеннаЯ в лицо ему ’арантасом, была
обидной и такой неотступной, хоть кричи. Ђ что  ты  сделаешь,  когда  и  в
самом деле твоих детишек, как поросЯт, с визгом и гоготом станут ловить по
дому и таскать в сани под охрану милиционеров? Ѓудто кто и  в  самом  деле
спрашивал его и в уши дул: "-што-о? -што-о?" - так все шумело  в  них  и
жухало в висках, и грудь теснило  до  тошноты.  ‚аська  ‘ноп  рассказывал,
будто у Љвашнина ребЯтишек прЯмо из кровати  таскали,  одетьсЯ  толком  не
давали, завертывали в трЯпье - и в сани. Ђ чтоб не кричали  -  конфетки  в
рот совали. Џогремушками  гремели  перед  теми,  которые  сопли  не  умели
подтирать. Ђй-Я-Яй!  „о  каких  страстей  дожили?  ‚от  подгонЯт  утречком
подводы, всю его шатию с Њатреной во главе посадЯт и увезут,  а  ты  здесь
будешь сидеть, как бугай в загоне. Ћри - не ори, хоть на  стенку  кидайсЯ,
кто тебЯ тут услышит?
   € чем дальше думал он про это, тем невыносимее казалось ему  теперешнее
положение, но как выйти  из  него?  Љак  сбежать  отсюда?  Ћкна  были  под
железной решеткой, дверь в воротах заперта на здоровенный замок -  ключ  у
Љулька. ’от ходил, как заведенный, перед воротами и чертил острой тенью от
шишака шлема по стенам и потолку. ’олько заворочайсЯ - он сразу заорет  во
все горло и всех подымет на ноги. Ќе токмо  что  спать  -  ни  лежать,  ни
сидеть не хотелось. € все клЯл себЯ за ротозейство.  ‚едь  смог  бы,  смог
попрЯтать, пораспихать кое-что. Ђвось вернутсЯ  еще?  —то-то,  глЯдишь,  и
уцелело  бы.  Ђ  теперь  что?  ‚ыведут  голеньких  из  дому  и  все  добро
порастащут. Ђ вернешьсЯ - где искать? ‘ кого спрашивать?
   ’ак и ворочались его тЯжкие думы вокруг дома, как мельничные жернова; и
он, все так же, сидЯ в углу за печкой, уронив голову на грудь, забылсЯ уже
под утро, после  вторых  петухов.  …му  снилось,  что  они  с  Њатреной  в
подвенечном платье подымаютсЯ на церковную паперть. Ќароду кругом, как  на
празднике каком, и все разрЯжены,  шумные,  веселые.  €  на  него  пальцем
показывают да смеютсЯ. "‚от счас его женЯт,  вот  женЯт!"  -  кричат  все.
ђастворЯютсЯ железные врата, а там не храм божий, а какой-то сарай, и печь
топитсЯ. Њакар ‘ивый, грЯзный как черт, лопатой угли выбрасывает на пол  и
смеетсЯ. "‘тановись! - говорит. - Њы те счас обвенчаем". Ћн глЯнул себе на
ноги - и с ужасом увидел, что стоит босым. Ѓежать! Ќоги  не  слушаютсЯ.  Ђ
его подталкивают прЯмо на горЯчие угли. "‘тановись,  становись!  -  кто-то
приказывает  ему.  -  Џривыкнешь..."  Ћн  глЯнул  на   Њатрену,   а   это,
оказываетсЯ, џкуша с ним стоит и подмигивает ему... „авай, давай!  €  тоже
толкает его на угли...
   ђазбудил его скрип отворЯемой  двери.  ‚  заснеженной  шапке,  в  белых
бурках стоЯл на пороге ‚озвышаев и громко спрашивал:
   - ‘колько арестованных?
   - ’ак что девЯть человек, - по-солдатски отвечал Љулек.
   - ‚сех поднЯть!
   Љулек хлопнул пЯтерней о бочку и крикнул:
   - Џодымайсь!
   ‚ставали нехотЯ, крЯхтЯ и матерЯсь, кривЯ рожи,  прикрываЯсь  от  света
кто ладонью, кто шапкой.
   - Џопрошу не выражатьсЯ! - крикнул опЯть Љулек.
   - —то, недовольны ранней побудкой? - спрашивал ‚озвышаев,  прохаживаЯсь
перед мужиками. - Ђ ну, построитьсЯ!
   - ђазберись по порЯдку! - скомандовал Љулек.
   Њужики растЯнулись  в  кривую  шеренгу;  справа  стоЯл  Ѓородин,  слева
замыкал ее  Џрокоп  Ђлдонин.  ‚озвышаев,  сунув  руки  в  боковые  карманы
полушубка, поднимаЯсь на носки, слегка покачиваЯсь, как  петух  перед  тем
как закукарекать, спросил:
   - Ќу как? •орошо ночевали? - €, презрительно усмехнувшись, что никто не
отвечает, изрек: - €шь ты,  какие  невеселые!..  Ќичего,  мы  вас  сегоднЯ
развеселим. Љоторые петь с нами не хотЯт и другим не  велЯт,  мы  их  ноне
соберем и отправим куда подальше.
   - ‹иха беда начало, - отозвалсЯ Ѓородин. - “ нас был  такой  мужик,  по
прозвищу €ван-пророк. ’ак вот, когда его брали, он и  сказал:  сперва  нас
возьмут, которые покрупней, потом и  до  вас  дойдет  очередь,  до  мелочи
пузатой.
   - ’ы на что это намекаешь?
   - Ђ чего мне намекать! џ про €вана-пророка говорю. Ђ он русским  Языком
сказал, без намеков: сперва нас возьмут, потом вас!
   ‚ынув правую руку из кармана, сжав ее в кулак и потрЯсаЯ им в  воздухе,
‚озвышаев крикнул:
   - €  Я  тебе  скажу  без  намеков,  кулацкий  подпевала,  пока  до  нас
доберутсЯ, мы вас всех передавим, как клопов.
   -  Џолегче,  гражданин  начальник,  -  сказал  Џрокоп,  буровЯ  глазами
‚озвышаева. - џ всю  гражданскую  проломал.  ‚  восемнадцатом  году  землю
делил. Ђ теперь неугоден длЯ вас? ’еперь менЯ в расход?
   - ’ы землю делил по поручению левых эсеров. Ћни тут хозЯйничали  весной
восемнадцатого.
   - „ак Я их сюда приглашал? Ђ? ‚ ту пору  они  с  вами  заодно  были.  Ђ
теперь мы, мужики, и виноваты? ‡начит, нас в расход? - распалЯлсЯ Џрокоп.
   - Ћсади назад! Ќикто тебЯ  в  расход  не  пускает.  Ђ  ежели  имущество
заберут, так поделом тебе. Џоменьше хапать надо.
   - џ его где нахапал? ‚от оно у менЯ где выросло. - Џрокоп стукнул  себЯ
по загорбине. - Ќа горбу нажито! €мейте в виду: на чужое позаритесь - свое
потерЯете.
   - Ђ нам терЯть нечего, - холодно ответил ‚озвышаев.
   - ќто верно. “ иных даже совести нет.
   - —его, чего? ’ы это про кого?
   - Џро барина своего, который на худое дело людей подбивает. ‚от  ему-то
есть чего терЯть.
   - Ђ ну, заткнись! - цыкнул ‚озвышаев. - „овольно! Џоговорили.  ‘тупайте
по домам и помните - за отказ властЯм будем и впредь карать жестоко. €  не
на ночь забирать... ‘роки давать будем. •ватит шутки шутить. ‚ремЯ  теперь
боевое. ђеволюцию никто не отменЯл. - €, показав рукой на дверь, пропускал
всех мимо себЯ, считал, как баранов. Џоследнего, Џрокопа, приостановил:  -
Џриготовьте угощение, Ђлдонин, - сказал с улыбочкой. - ѓости придут.
   - ‚стречу горЯчими блинами, - мрачно ответил Џрокоп.


   ел торопливо по ночной притихшей улице, резко  скрипел  под  валенками
снег, да кое-где со дворов лениво тЯвкали собаки, но даже из подворотни не
высовывались - глухаЯ пора, самый трескучий мороз и  сладкий  предутренний
сон.
   Џри виде своего крашенного суриком пЯтистенка Џрокоп взЯлсЯ за грудь  -
в левой стороне больно кольнуло и тЯгостно заныло, отдаваЯ куда-то, не  то
в позвоночник, не то в лопатку. ’ри горничных окна, выходившие  на  улицу,
тихонько светились неровным  светом,  словно  падал  на  них  переменчивый
отблеск далекого  костра.  ‘вечка  горит  на  божнице,  сообразил  Џрокоп.
‹ампаду не зажигали в последнее времЯ - деревЯнное масло пропало. Ђ свечка
горит неровно - вечно на нее дует откуда-то.
   „верь открыли сразу. € по тому, как Њатрена была одета и обута  во  все
верхнее и теплое, Џрокоп понЯл - не спала. ‚ доме, у порога,  прильнула  к
нему, упала  головой  на  плечо  и  тихонько  завыла,  причитаЯ  тоненьким
голоском:
   - Ђх детушки наши, несчастные сиротинушки. Џропадут они совсем,  пойдут
по миру... ‡аберут от нас тебЯ, Џрокопушка, сведут со свету-у...
   - ’ы чего отпеваешь менЯ, мать?
   - Ћй, Џрокопушка,  милай!..  ‡аберут  тебЯ,  забе-еруут.  ‘анька  ђыжаЯ
приходила ночью. ѓоворит, Џрокопа в тюрьму отправЯт. Ђ вас всех скопом  на
чугунку... Ђ что Я с ними делать буду? џ  ж  растерЯю  их  в  дороге-то...
ѓосподи, господи! ‡а что ты нас предаешь на муки смертные?
   - Џостой, постой... - Џрокоп, стараЯсь освободитьсЯ от  цепких  объЯтий
жены, чуЯл, как боль в левой стороне груди все нарастает, словно кто  туда
сунул раскаленный жагал. "Љак бы не свалитьсЯ ненароком, - подумал  он,  -
вот будет катавасиЯ!"
   - ‘час, Я счас испью маленько. —то-то  придавило  менЯ,  -  он  наконец
освободилсЯ от жены, прошел в чулан к печке, задел  ковш  свежей  воды  из
кадки, жадно выпил, перевел дух. ‚роде бы полегшало...
   - —то тут у вас?
   Њатрена, прикрываЯ опухшие глаза концом клетчатой шали, рассказывала:
   - ‘казали, что придут рано утром. ’ебЯ  посадЯт.  -  ЋпЯть,  глубоко  и
прерывисто втЯгиваЯ воздух, всхлипнула: - Ђ ребЯт возьмут в  чем  есть.  џ
вот и одела их ночью... Џо два платьишка, да рубашонки, которые  потеплее,
натЯнула... Ђвось не станут их ощупывать.
   Џрокоп прошел в горницу - ребЯтишки, все пЯтеро, в шапках, в  валенках,
в шубенках и даже в варежках лежали поперек кровати, как мешки вповалку...
“ него вдруг задергались веки, перекосились  губы  и,  ловЯ  правой  рукой
теснивший ворот, поводЯ подбородком, словно желаЯ  вылететь  из  себЯ,  он
сдавленно произнес:
   - ‹адно... џ их встречу... мать их перемать!.. ‚се равно уж - семь бед,
один ответ.
   Ћн сходил во двор, достал из  защитки  ружье  и  вместе  с  патронташем
повесил на косЯк у наружной двери в сенЯх. Џотом пришел в избу, разделсЯ и
сказал как можно спокойнее:
   - „авай-ка, мать, позавтракаем. Ђ то бог знает,  когда  и  где  обедать
придетсЯ.
   Џришли к ним еще до свету; дети спали, а Џрокоп с Њатреной, не  зажигаЯ
огнЯ, суетились по дому, собираЯ узелки на случай, если заберут, - Њатрена
увЯзала мешочек сухарей, два бруска сухого,  пересыпанного  крупной  солью
свиного сала, чулки шерстЯные, варежки,  детскую  одежонку;  узелков  пЯть
навЯзала, чтобы на случай сунуть каждому ребенку, - авось у детей малых не
отберут, постыдЯтсЯ. Џрокоп же нарубил  махорки  и  натолкал  ее  в  узкий
длинный мешочек, как в штанину. …ще  хотел  сбегать  к  Ђндрею  €вановичу,
попросить ковригу хлеба на первую дорогу.  Њатрена  оплошала  -  всю  ночь
суетилась да переживала, начисто позабыв,  что  хлебы  кончились.  ‘унулсЯ
было Џрокоп на крыльцо - и они тут как тут...
   ли гуськом посередине пустынной улицы, впереди ‡енин в кожаной  кепке,
шел бойко, поскрипываЯ на снегу бурками, поочередно хватаЯсь  варежкой  за
уши, за ним высокий погибистый рабочий из ђЯзани, одетый  в  сборчатку,  с
кобурой на бедре, потом ‹евка ѓоловастый с картонной  папкой  под  мышкой,
‘анька ђыжаЯ в плисовом сачке мела снег подолом  полосатой  поньки,  потом
милиционер ‘има в форме, и кто-то еще сидел на подводе...
   Џрокоп попЯтилсЯ в сени, прихлопнул дверь и запер ее на стальной засов.
„ома  прильнули  с  Њатреной  к  окну  и  смотрели,  затаив  дыхание,  как
подтЯгивалась всЯ шеренга, огибаЯ кладовую, сгруживалась у крыльца.
   Ќаконец затопали по приступкам, застучали в дверь.
   - •озЯин, открывай! - донессЯ звонкий голос ‡енина.
   Њатрена метнулась к двери.
   - Људа? - осадил ее Џрокоп и, отступив от окна, процедил: - Ќе замай...
Џускай чуток померзнут.
   - „ак двери высадЯт...
   - џ им высажу.
   Џостучав кулаком и ногами в дверь и  не  дождавшись  никакого  отзвука,
‡енин подошел к окну и так грохнул в  переплет,  что  звЯкнули,  дребезжа,
оконные стекла.
   - ‚ы что там, повымерли все?
   - Џрокоп, открой! ‘текла побьют, - сказала Њатрена.
   - Ђ дьЯвол с ними. Ћни теперь не наши.
   - ‡аходи от ворот!.. —ай, ворота не заперты,