тать валенки.
Џравда,  катал  не  слишком крепко,  оттого что  катал сидЯ.  Љаждый год  он
обЯзательно ездил в  Љурск на  два,  на  три  месЯца в  „ом инвалидов войны.
Џоначалу  его  пробовали  лечить,   делали  операции,   колдовали  ортопеды,
старались,  чтобы из его ноги вышел хотЯ бы протез.  Ќе вышел. „ом инвалидов
стоЯл на горе,  возле собора,  если кто знает Љурск, на улице „обролюбова, у
кинотеатра. ‚ сорок девЯтом его закрыли, устроили поликлинику. Ђ после войны
фронтовиков там не лечили,  а сохранЯли. Њишка ездил в Љурск с отцом. Ћн был
самый малый в  семье,  поздний ребенок,  так хоть этот рот надо было брать в
сытное место, коли можно было брать.
     ‚ „оме инвалидов имелась комната длЯ родственников калек или длЯ людей,
привозивших калек в  Љурск.  ’ам  они ночевали,  несколько дней их  кормили.
Њишка же каждый год оставалсЯ с отцом на весь срок. ‘пал с отцом на кровати.
Ѓыл  как свой.  €  вот отчего.  Џалата считалась тЯжелаЯ.  ‚  ней всегда жил
‘амовар,  ѓерой ‘оветского ‘оюза,  человек без рук и без ног. ‹ежать с ним в
палате многие отказывались,  а Њишкин отец соглашалсЯ. Ћттого и прощали его,
Њишку.  ‘амовар кричал иногда,  просил убить его,  пристрелить или отравить.
†ена отказалась от него.  „ети?  Ќо они были еще малые, двое их. ‡апомнилось
Њихаилу Ќикифоровичу,  как  ‘амовар читал.  Ќад  его лицом укреплЯли рамку с
досочками,  туда и клали книгу.  Њишка переворачивал страницы. ‘амовар читал
вслух. Њишкин отец был неграмотный, слушал чутко. Љак-то к ‘амовару приезжал
генерал.  ‘амовар спас генерала,  тогда его  и  изранили.  ’от генерал узнал
Њишкиного отца.  ‚  первую мировую они  служили вместе.  “же  в  гражданскую
охранЯли мост  через  ‚олгу  под  ‘ызранью.  Џосле  гражданской им,  молодым
красноармейцам,  предложили учитьсЯ. Њишкин отец поспешил домой, знакомец же
его  согласилсЯ на  курсы...  ‚се  обстоЯтельства жизни „ома  инвалидов ему,
Њишке, были хорошо известны. ’о и дело его о чем-то просили, а то и поручали
что-то.  „а  и  сидеть все  времЯ в  одной палате было бы  ему  скучно.  …го
прозвали медбратом.  Џросьбы-то,  впрочем,  были простые: позвать медсестру,
подать то да се.  Њал он был,  чтобы делать большее. Ћднако делал все, о чем
просили. †алел он калек. Ћни были, как отец, а отца он любил.
     - “ менЯ тоже отец был без ноги,  -  сказал Я,  растолкав слова Њихаила
Ќикифоровича.  ‘казал Я  как  бы  длЯ самого себЯ,  подумал вслух.  Ђ  вышло
неловко. Ѓудто Я со своим отцом намерен был пристроитьсЯ к рассказу о судьбе
Њихаила Ќикифоровича.
     Ќо Њихаил Ќикифорович лишь кивнул мне и  стал говорить дальше.  Ћ  том,
как хорошо и  вкусно кормили в  „оме инвалидов,  как они с  отцом отъедались
там.  Џока не полегчало в  сорок восьмом.  Ђ  какие в  „оме инвалидов давали
кисели и  суфле!..  ‚прочем,  выЯснилось,  что и  мать Њихаила Ќикифоровича,
Ђнтонина ‚асильевна,  умела готовить кисели.  Ќе  хуже  курских.  €з  дикого
терна,  в  частности,  коли случалась Ягода (терн у  них в  деревне шел и на
настойки).  ‚ыходили кисели и из корнЯ лопуха.  Љорни лопуха мать и пекла, и
жарила,  прежде  отварив в  подсоленной воде,  и  делала  из  них  повидло -
застывшее,   оно  походило  на  мармелад,   с   которым  Њихаил  Ќикифорович
познакомилсЯ впервые в  юношеском возрасте,  когда  уже  щупал девок...  ’ут
Њихаил Ќикифорович замолк,  покосилсЯ на  ‹юбовь Ќиколаевну,  но та проЯвила
деликатность,  и  Њихаил Ќикифорович быстро сказал,  что в  их  семье вообще
понимали в травах и корнЯх,  и его мать,  и бабка,  и их, наверное, матери и
бабки. ‚ голодные годы к ним приходили за советами, что можно и что нельзЯ и
как стрЯпать,  мать объЯснЯла, а все равно стол у нее получалсЯ богаче. Ѓыли
у  них дома салаты из свербиги восточной,  а проще -  дикой луговой редьки с
желтыми цветами,  собранными в кисточки,  и салаты из Ярутки, из чертополоха
со  щавелем,  и  из сердечника лугового,  и  из молодых листьев кровохлебки.
Њолола мать муку из корней кубышки желтой,  или -  по-дачному - кувшинки, их
Њишка добывал на речке,  знал тихие места, из той муки пекли лепешки, жарили
котлеты,  рекой они, казалось Њишке, и пахли. †арили и пекли не только корни
лопуха,  но и  клубни зопника и корни лапчатки гусиной.  Љорневища же рогоза
иногда тушили с картошкой. Ђ уж на чай шли многие травы...
     - ќто какой еще зопник? - выказал удивление Њоховский.
     - Ђ вот такой,  -  сказал Њихаил Ќикифорович,  -  с метр высотой, рос в
кустах,  но у нас редко,  стебель лиловый,  а цветы розовые, чуть беловатые.
‚ыкопаешь корни, они тоненькие, а на них катыши - клубни. ѓорькие. Ќо хорошо
нагреешь - и горечи нет.
     - ‘лово-то какое грубое! ‡опник! - поморщилсЯ Њоховский.
     - •орошее слово, - сказал Њихаил Ќикифорович. - Ќо мы и не слово ели.
     - Ќет, дрЯнь! - стоЯл на своем Њоховский.
     Ќо было заметно, что разговор о ельховских кушаньЯх вызвал у слушателей
мысли о  доме,  о  кухонных столах,  о закусках из праздничных заказов,  еще
мерзнущих в холодильниках.  €,  конечно, о горЯчем. Ѓыло удивительно, что мы
так долго молчали,  а Њихаил Ќикифорович так долго говорил.  € еще. Љ ‹юбови
Ќиколаевне,  если помните,  он  относилсЯ строго,  порой и  с  раздражением,
причины которого угадать Я пока не мог. Ќынче они стоЯли рЯдом мирные. Ѓудто
семейные.  Ђ  когда  Њихаил Ќикифорович говорил о  травах и  печеных корнЯх,
‹юбовь Ќиколаевна смотрела на него чуть ли не с обожанием.  ‘ловно притихший
болельщик "‘партака" на вратарЯ „асаева... Ђ за словами Њихаила Ќикифоровича
вставали картины, многим знакомые. ђастрогали нас отчасти его рассказы...
     ’ут нечто случилось с  нами.  ‚се шумы исчезли из  пивного автомата.  ‘
улицы Љоролева. €з Њосквы.
     €  мы  замерли.  €  никого вокруг себЯ не  видели.  Ѓудто каждый впал в
состоЯние нирваны.  ‚прочем, это Я потом предположил, что каждый. ’огда-то Я
подумал, что самопогружение внутрь себЯ, в глубины собственной сути и жизни,
произошло только со  мной (а  может,  и  вообще не думал об этом).  €  слово
"нирвана" здесь неточное.  Ќирвана - скорее сладостное и горестное забвение,
остановка мысли  и  чувств.  ‡десь  же  забвениЯ  не  было.  „вижениЯ  мысли
продолжались.  €  некие  видениЯ стали  возникать во  мне.  ђассказы Њихаила
Ќикифоровича вызвали и воспоминаниЯ.  Џоначалу о детстве. ‚оспоминаниЯ эти и
никогда не  покидали менЯ,  нынче же  они  Явились как  ожоги и  как  доброе
прикосновение женской руки (или души?). ‚от мать на теплой террасе теткиного
дома  в  џхроме подбрасывает менЯ  чуть  ли  не  к  потолку (так  мне  тогда
казалось) и ловит,  Я визжу - от страха, от удовольствиЯ, - и громкие летние
мухи с  обидой разлетаютсЯ.  ‚от пароход везет нас в эвакуацию,  Я на палубе
прижалсЯ к  матери,  нижегородский берег горит,  туда,  где  автозавод,  где
делают "эмки",  падают бомбы,  в  небе огненно,  и на земле огненно и черно,
воют самолеты,  световые столбы вцепились в небо.  ‘трашно... ‚от ноЯбрьским
днем отец ведет менЯ на  "„инамо",  сорок пЯтый,  зЯбко,  то ли снег,  то ли
дождь,  асфальт мокрый,  черные резинки на костыле и  палке отца не дают ему
скользить,  финал Љубка, играют –„ЉЂ и "„инамо", титаны и рыцари, в перерыве
отец пьет пиво,  а  Я,  давЯсь от жадности и счастьЯ,  жую горЯчие сосиски с
белой булкой,  о  чем Я  мечтал всю войну и всю жизнь и о чем Я всю жизнь не
могу забыть... Џотом были видениЯ отроческих лет. ‚идениЯ любви... ‚озникали
и  видениЯ странные,  грезы  какие-то,  словно бы  музыкальные или  цветовые
выражениЯ  нестойких,  случайных моих  дум  и  смЯтений  или  же,  напротив,
коренных моих житейских исканий.  ‚иделись мне люди близкие и неприЯтные мне
люди,  виделись друзьЯ,  какие есть  и  каких уже  нет,  виделись мимолетные
знакомые. ‚иделись звери, цветы, деревьЯ (лЯбры, отчего-то Я подумал тогда -
с чего вдруг? почему? ‹Ябрами называли деревьЯ мастера шпалерной мануфактуры
в  Џетербурге в  восемнадцатом веке,  Я  читал об  этом,  потом забыл и  вот
вспомнил)...  —его только не увидел и  не почувствовал Я.  € испытал Я тогда
некое просветление.  Ѓудто бы вот он наконец Я истинный.  Љаким Я себЯ хотел
бы видеть,  и  каким Я  нужен людЯм.  Ѓудто бы мне нечего в  себе стыдитьсЯ,
нечему в себе отчаиватьсЯ,  будто бы Я все сделаю,  что мне предназначено, и
длЯ себЯ и длЯ людей. €ли уже делаю... ‚ысокий был миг.
     ЉакаЯ-то зеленаЯ птица с красной головой,  видел Я ее в Џуще-‚одице под
Љиевом,  а имени не узнал,  пролетела мимо менЯ,  холодные капли стрЯхнула с
голубых веток ели... € все зашумело.
     џ очнулсЯ.  џ был в пивном автомате на улице Љоролева... џ посмотрел на
своих знакомых. ‘колько времени Я отсутствовал здесь и был в себе? —ас? „ва?
ѓод? €ли минуту? €ли мгновение? Ќе знаю... ’ут Я заметил, что и знакомые мои
тоже как бы смущены.  “  иных же лица были напрЯженные.  €ли растерЯнные.  Ђ
Њихаил Ќикифорович стоЯл задумчивый.  Ќа  него  и  глЯдели теперь посетители
автомата... Ќа ‹юбовь Ќиколаевну, похоже, в те минуты никто и не взглЯнул.


        12

     4 маЯ день был рабочий, а именно 4 маЯ закрыли на улице Љоролева пивной
автомат.
     ‘начала думали,  что недоразумение.  —то, наверное, после праздников на
Ћстанкинском заводе кончилось пиво. Ђ до Ѓадаевского далеко. ‘тоЯли у дверей
в  ожидании.  †аждущих было немало.  Љто  имел отгулы.  Љто  шел  на  работу
вечером. € горло у многих пересохло.
     џ проходил мимо. ЏостоЯл со всеми.
     Ћказалось,  не  все кроссворды в  суете праздников были решены,  теперь
пришла  и  их  пора.   €ные  вопросы  вызывали  досаду,  до  того  коварными
представлЯлись их  составители.  ‚  частности,  "‚одный  транспорт" озадачил
видом  конденсатора,   последнЯЯ  буква  "д".  Ќет,  говорили,  таких  видов
конденсатора. Ђ среди думавших были и знатоки конденсаторов.
     - …сть на "д"!  -  горЯчилсЯ таксист ’арабанько. - …сть! џ знаю! ’олько
забыл. ‚от в тех телефонах, которые барышни соединЯли...
     Љогда-то  на  каких-то  курсах  ’арабанько разбирал  телефонный аппарат
времен брусиловского прорыва,  и  был в  нем конденсатор с  последней буквой
"д".  ‹есков заЯвил,  что  на  тех аппаратах вообще никаких конденсаторов не
было. ’арабанько возмутилсЯ, стал рассказывать, что они на курсах только тем
и занимались,  что вертели динамо-машины и подзарЯжали конденсаторы,  правда
не  на  "д",  а  другие.  Ћднажды  он  замкнул пальцем проволочки,  его  так
трЯхнуло,  только что не взорвало и не сожгло. Ћн пришел в себЯ, обрадовалсЯ
свежей мысли и  в  день получки сунул три зарЯженных конденсатора в  карманы
пиджака,  два в боковые,  один во внутренний. …го разбудили крики жены. †ена
оказалась натурой упрЯмой и отважной,  за что ’арабанько стал уважать ее еще
больше,  -  она разрЯдила все три конденсатора. ‘ тех пор в его карманах она
ничего не  ищет.  Њрачный шофер ЉолЯ ‹апшин сказал,  что  можно отучить жену
лазать по карманам и  другим способом.  Ћн не сразу,  но заметил,  что в его
карманах стала бывать женскаЯ рука. Ћн обиделсЯ. „о того он любил свою жену,
что не  мог ожидать от нее никакой низости.  Џублика удивилась.  ЉолЯ ‹апшин
обычно рекомендовал себЯ жестоким мужчиной,  убийцей, насильником, бандитом,
а  тут  мы  услышали о  его  тонких чувствах,  пусть  хоть  к  жене.  ‹апшин
подтвердил, что да, любил, и не просто любил, а сильно любил, так любил, что
даже расширил длЯ  нее  туалет.  „ом у  них пЯтиэтажный,  панельный,  туалет
известно какой,  а  жена у ‹апшина метр пЯтьдесЯт ростом,  но если приложить
рулетку к ее заду,  сантиметров окажетсЯ, может, и не меньше, за что ‹апшин,
в  частности ее  и  любил.  ‚  туалет она входила боком,  маЯлась.  ‹апшин с
трудом,  но  расширил туалет за счет ванной.  €  вот при такой его любви она
стала  шарить в  его  карманах.  „еньги он  всегда носил  в  верхнем кармане
пиджака.  Љогда он стоЯл,  достать их оттуда ей было трудно.  Љогда же лежал
или вешал пиджак на стул -  что ей стоило их достать?  Ќу ладно, сказал себе
‹апшин. € в день получки наломал три лезвиЯ "Ѓалтики", сунул в карман. “тром
обломки  бритв  там  лежали,   а  денег  не  было.   Џальцы  жены  оказались
забинтованными.  "—то это?" -  спросил ‹апшин.  "„а так,  -  сказала жена, -
обожглась".  "Ќу-ка разбинтовывай!"  ЏонЯтно,  что на пальцах были порезы от
лезвий.  "ЏонЯла?  - спросил ‹апшин. - € верни деньги владельцу!" ‘ той поры
его  карманы стали длЯ жены запретной зоной...  ‚  очереди нашлись практики,
поставившие под  сомнение  способы  ’арабанько  и  ‹апшина  отстаивать  свою
финансовую независимость.  Њожно,  сказали, и без конденсаторов и без бритв.
Њожно,  предположим,  с  помощью валерьЯнки.  Љак  это  делает летчик ѓерман
Њолодцов.  Њолодцов был теперь в  полетах,  и  о валерьЯнке вспоминали с его
слов.  Њолодцов,  холостой,  жил с матерью, ей всегда и отдавал деньги. Њать
его,  старенькаЯ,  рассеЯннаЯ,  часто не помнила, куда их прЯтала. Њолодцов,
чтобы не беспокоить мать,  прежде чем отдать ей деньги, серьезно смачивал их
валерьЯнкой.   Љогда   возникала  необходимость  пополнить  карманный  фонд,
Њолодцов брал кусок колбасы или рыбы,  выходил во  двор и  приманивал в  дом
корыстного кота.  Џопадались коты,  какие  тут  же  угадывали место  залежи.
Ѓестолковые же  по  полчаса мыкались в  комнатах.  Џотом коту,  естественно,
доставалось под зад ногой, а ѓерман Њолодцов оказывалсЯ при средствах.
     ђазговоры  эти  никак  не  подвинули знатоков  к  решению  кроссворда в
"‚одном транспорте",  хотЯ сведениЯ о пользе динамо-машины и в особенности о
заде лапшинской жены и произвели на некоторых сильное впечатление.  Ќо пусть
так коротали времЯ. „вери автомата не открывались, никаких движений в недрах
его не возникало,  и  машина с  пивом -  ни с Ѓадаевского завода,  ни даже с
Ћчаковского - не прибывала.
     Љто-то  сказал,  что,  наверное,  сегоднЯ в  городе  вообще  нет  пива.
ђазведчики отправились в павильон у Љрестовского моста,  или в "Љресты". ’ам
давали не только пиво,  но и креветки.  ’огда-то и возник слух,  что автомат
закрыли совсем.  ‹апшин знал,  где  живет одна из  уборщиц,  пошел к  ней на
квартиру,  уборщица подтвердила:  "‡акрыли!" Џозвонили из треста,  сказали -
все.  ’еперь на Љоролева,  пЯть,  будет то ли галантереЯ,  то ли диетическаЯ
столоваЯ, то ли архив райотдела милиции.
     ‚ечером -  до восьми часов -  толпа мужчин стоЯла у  дверей автомата не
сломленнаЯ,  но удивленнаЯ. Њожно было ожидать брожениЯ умов. Ќо нет, кто-то
предположил,  что  в  стеклЯнном магазине на  Ђргуновской может  кончитьсЯ и
бутылочное пиво. ’уда толпа и хлынула.
     Њертвым был автомат и  в  „ень Џобеды.  Ћ причинах его закрытиЯ никаких
объЯвлений не делали.  Ќекоторые полагали, что закрыли из-за иностранцев. Џо
Љоролева ходЯт стада их от метро и  до башни,  к столикам на "‘едьмое небо".
ѓлЯдишь,  забредут в  автомат -  и  что  увидЯт?  Ѓольшинство же  грешило на
жильцов дома номер пЯть.  Ќе  на  всех,  конечно.  Ђ  на  особенно оголтелых
общественников.  ’е не одну жалобу направлЯли в низкие и высокие учреждениЯ.
‚споминали,  что и перед выборами автомат был под угрозой. †ильцы-будораги -
а  их Якобы раздражали голоса посетителей пивной -  куражились и  грозили не
ЯвитьсЯ к избирательным урнам. ’еперь и без урн они добились своего.
     - Ќикакие  это  не  жильцы!   -   заЯвил,  однако,  при  народе  Њихаил
Ќикифорович. - ќто она, стерва!


        13

     3 маЯ утром Њихаил Ќикифорович ушел на работу. Ќа ‹юбовь Ќиколаевну зла
он  тогда  не  держал.  Ќапротив,  после  вчерашнего стоЯниЯ  в  автомате он
испытывал к ней чуть ли не нежность.  "„уша у менЯ к ней лежала",  -  сказал
мне  позже  Њихаил Ќикифорович.  “тром она  даже  показалась ему  отощавшей.
Њихаил  Ќикифорович пожурил  себЯ,  пообещал сегоднЯ  же  вечером  накормить
‹юбовь Ќиколаевну мЯсом. Ќа самом деле он ни разу не порадовал ее московским
хлебосольством.
     Њысль  об  угощении  не  покидала  Њихаила  Ќикифоровича и  на  работе.
’рудилсЯ ли  он у  окошка рецептурного отдела,  брал ли порошки с  вертушки,
ходил ли  в  ассистентскую или материальную комнату,  он не забывал о  мЯсе.
•отел  в  обед  выскочить в  магазин,  но  его  позвали на  заседание группы
народного контролЯ - сегоднЯ предстоЯло говорить об экономии электроэнергии.
Њихаил Ќикифорович вздохнул,  сказал себе: "Ќу ладно, после работы". Ќикаких
происшествий в  тот  день  в  аптеке  не  случилось.  €  не  было  особенных
покупателей.   ‡апомнилсЯ  Њихаилу  Ќикифоровичу  лишь   один  взволнованный
парнишка.  ‚прочем,  парнишка оказалсЯ отцом двухлетнего ‚аси. ‚асЯ простыл,
кашлЯл, Њихаил Ќикифорович выдал отцу микстуру от кашлЯ. ’от не отходил.
     - Ђ вот,  говорЯт,  от кашлЯ помогает,  - заторопилсЯ он, - отвар веток
багульника. Ђ?
     - Џомогает,   -  сказал  Њихаил  Ќикифорович.  -  Ќадо  порубить  ветки
багульника и отварить вместе с алтеем.
     - ‘ чем?
     - ‘ алтеем. ’рава такаЯ. Џодойдите к штучному отделу, у них есть.
     Њихаил Ќикифорович рассказал, как готовитсЯ отвар. Ђ парень все стоЯл.
     - ‚от еще, - сказал парень. - ѓоворЯт, есть очень полезнаЯ трава. ’рава
меланхолиЯ.
     - ЊеланхолиЯ?  -  спросил Њихаил Ќикифорович.  -  Њожет,  вам сказали -
хаммомилЯ? ќто ромашка.
     Њихаил Ќикифорович стал объЯснЯть,  что  меланхолиЯ -  это определенное
состоЯние человека, но парень твердил свое:
     - Ќет, мне точно сказали!
     "’рава меланхолиЯ,  трава меланхолиЯ...  - повторЯл Њихаил Ќикифорович,
оставив в аптеке халат и направлЯЯсь к продовольственному магазину.  - ’рава
меланхолиЯ..."  Ћн  прошел  метров  сто  по  улице  Љирова  и  увидел ‘ергеЯ
—етверикова.   ‘   —етвериковым  Њихаил  Ќикифорович  училсЯ  в  •арькове  в
фармацевтическом.  ‚  столице оседали не только харьковчане,  но и  знакомые
Њихаилу  Ќикифоровичу киевлЯне,  крымчане,  магаданцы.  ‚сЯкие.  —етвериков,
завоевав Њоскву,  года  три  работал в  аптеке рецептаром,  стал  заведующим
отделением готовых форм,  но  посчитал,  что  он  уже взрослый мужчина и  на
аптекарские копейки  жить  ему  не  резон.  ЏЯтый  год  он  санитарный врач.
—етвериков  и  Њихаила  Ќикифоровича  призывал  образумитьсЯ,  он  бы  помог
однокашнику добыть  приличное  место.  „оказательства его  житейской правоты
были  теперь  у  —етверикова  в  руках.  …го  хозЯйственную сумку  растЯнули
приЯтные на вид упаковки, а могучий черный портфель разнесло.
     - Људа направилсЯ? - спросил —етвериков.
     - „а  так...  -  смутилсЯ отчего-то  Њихаил Ќикифорович.  -  ЊЯсо  надо
достать...
     ’ут —етвериков обеспокоилсЯ,  взглЯнув на сумку и на портфель, будто бы
Њихаил Ќикифорович претендовал на его добычу. ‘казал быстро:
     - Ђ ты к Џетьке „робному зайди.
     - Њожет,  и зайду... - кивнул Њихаил Ќикифорович. € они разошлись... "€
вправду,  что ли,  к „робному?" -  задумалсЯ Њихаил Ќикифорович. Ћн не хотел
идти к „робному, не в его это было правилах. Ќо, заглЯнув в четыре магазина,
понЯл, что принесет домой лишь кости, в лучшем случае - обрубок грудинки длЯ
щей.   "‡айти,  что  ли,  к  Џетьке?  -  затосковал  Њихаил  Ќикифорович.  -
Џосмотреть,  что у них в магазине?" Ћн свернул в Ѓанковский переулок и вышел
к зданию, где рубил туши ЏетЯ „робный.
     ЊЯсо  в  магазине было,  на  глазах  Њихаила  Ќикифоровича принесли два
полных  лотка.  Ќо  и  очередь была.  ЋщущаЯ неловкость,  Њихаил Ќикифорович
подошел к прилавку, смиренно спросил продавца:
     - Џетр  €ванович  сегоднЯ  работает?  -  ‘просил  с  надеждой,  что  не
работает.
     - ’ут он,  -  сказал продавец и  бросил подсобнику,  черному халату:  -
Џозови Џетра €вановича!
     ‚ очереди привычно молчали: что сердить кормильца, да и каждый небось в
своем месте тоже вызывал такого же Џетра €вановича. „робный пришел не сразу.
Њихаил Ќикифорович заметил, что он в возбуждении.
     - Ќу  что  тут у  вас?  -  сухо спросил „робный и  продавца и  очередь.
ЌесмотрЯ на то что белый халат его был запачкан красным,  „робный производил
впечатление не кого-нибудь, а именно директора магазина. - Ќу что тут у вас?
- спросил он уже устало.  -  Ђ вы,  - обратилсЯ он к Њихаилу Ќикифоровичу, -
пройдите ко мне в кабинет. Ќет, нет, не здесь, а через парадный подъезд.
     "‡ачем Я  приплелсЯ сюда!"  -  ругал  себЯ  Њихаил Ќикифорович,  однако
обогнул магазин и  подошел к  черному ходу.  „робный уже ждал его в  дверЯх,
сказал:
     - „авай, давай, быстрее! Ђ то мне сейчас надо рубить.
     ЊЯсницкаЯ помещалась в  подвале со  сводами,  была  хорошо освещена,  и
Њихаил Ќикифорович сразу же понЯл,  отчего ЏетЯ „робный, всегда корректный и
холодноватый, показалсЯ ему нынче возбужденным.
     ђубили деньги.
     ’о есть какие деньги.  ’ак,  рубли.  ‚  мЯсницкой стоЯли четыре колоды.
—етыре стула, на Языке „робного. Ђ рубщиков было пЯтеро. ЌаходилсЯ при них и
шестой,   черный  человек  в  очках,  лет  тридцати  пЯти,  но  он  выглЯдел
наблюдателем.  —ерный человек в очках,  как выЯснилось позже,  был известный
хирург Ѓорис полЯнов,  остальные же,  как и Џетр €ванович „робный,  служили
рубщиками мЯса.  Ћдного  из  них  Њихаил  Ќикифорович через  „робного  знал.
”амилиЯ его более подходила длЯ молочного магазина -  то  ли  Њаслов,  то ли
‘метанин.  Ћн окончил университет на горах, работал Ядерным физиком, а потом
пошел в  мЯсники.  ’рое же  других соревнователей,  как  вскоре узнал Њихаил
Ќикифорович,  были мЯсниками по образованию.  —то же касаетсЯ Џети „робного,
то он,  как и —етвериков, училсЯ вместе с Њихаилом Ќикифоровичем в •арькове,
но на педиатра.  „иплом получил с  отличием,  чего и  теперь в разговорах не
стыдилсЯ.  Џетр €ванович „робный был всегда изЯщен,  знал манеры, ассистенты
Ѓондарчука вполне могли  пригласить его  длЯ  съемок сцен  в  салоне графини
ерер. •алат, запачканный кровью скотины, не портил его. ђубашка под халатом
была свежайшаЯ, галстук Џетр €ванович завЯзывал без единой морщинки. Џобывав
года  три  назад в  гостЯх у  „робного,  Њихаил Ќикифорович был  удивлен его
книжными богатствами,  в  том  числе изданиЯми по  искусству.  "—то касаетсЯ
книг,  -  сказал тогда „робный,  -  то  тут Я  запойный".  ‘обирал „робный и
живопись.  €кон не  держал,  считаЯ их приобретение делом пошлым,  а  вот за
портретами начала девЯтнадцатого века охотилсЯ.  Ђ  уж  конца восемнадцатого
тем   более.   €нтересовали  его  и   художники  круга  ЂлексеЯ  ѓавриловича
‚енецианова,  "русский бидермейер",  как  разъЯснил „робный.  Љак  бы  между
прочим,  но  и  не без удовольствиЯ представил он Њихаилу Ќикифоровичу раму,
купленную у  известного мастера за  восемьсот рублей.  ђама  висела пока без
холста.  Ѓыла хороша и сама по себе.  "„лЯ такой рамы,  -  сказал „робный, -
нужен либо  ѓлазунов,  либо илов".  Ќа  ѓлазунова „робный уже  выходил,  но
ничего не купил,  на илова же его только обещали вывести.  ‚полне возможно,
раме  предстоЯло совместитьсЯ с  портретом самого Џетра  €вановича „робного.
—то ж, он того стоил...
     „робный надел  фартук  из  серой  клеенки,  ему  предстоЯло разделывать
говЯжью и бараньи туши.  Ћстальные же были и без халатов.  Ћдин из мЯсников,
толстый  короткий мужчина  по  прозвищу ђосинант,  как-то  лежал  в  клинике
доктора полЯнова,  попал туда с острым животом.  полЯнов его спас,  сделал
рискованную операцию. "„октор, вы - ювелир, - сказал ему ђосинант, - но и мы
не лыком шиты, вы врЯд ли разрубите рубль по-нашему..." ‚от теперь хирурга и
пригласили в мЯсницкую.  ’опоры (тупицы,  как их называл „робный) - и Њихаил
Ќикифорович в том убедилсЯ - были наточены на совесть, делом занимались люди
серьезные.
     Њихаил Ќикифорович в  годы юности попадал и в помощники экскаваторщика.
Џомнил,  как большие мастера на спор поднимали ковшами карманные часы, среди
прочих и  женские.  “  мЯсников были  свои  нравы.  ђубль у  них  полагалось
разнести топором так,  чтобы ни один клочок государственной бумаги не вмЯлсЯ
в  раздробленную,  шершавую,  чуть ли не клыкастую поверхность колоды.  € не
приклеилсЯ к  ней.  •ирург  полЯнов на  глазах  Њихаила Ќикифоровича дважды
махал топором и дважды, к удовольствию мЯсников, вминал раскрошенный рубль в
колоду.  "ќто вам,  доктор,  -  радовалсЯ ђосинант,  -  не людей потрошить!"
полЯнов, и сам по себе, видно, застенчивый, улыбалсЯ виновато, говорил, что
устал за праздники,  дежурил оба днЯ в  клинике,  вчера сидел в реанимации с
больной до двенадцати ночи. ЋбъЯснениЯ его серьезными не посчитали. "„авайте
Я,  -  сказал  „робный,  -  мой  черед".  Ћднако  ЯвилсЯ подсобник,  очередь
требовала мЯсо. "Ќу ладно, сейчас", - сказал „робный.
     Њесто его занЯл мЯсник-физик,  то ли Њаслов,  то ли ‘метанин. „робный с
подсобником  уложили  на   колоду  баранью  тушу,   по   жиру   видно,   что
новозеландскую.  ”изик разместил на своей колоде три рублевых бумажки, но не
поднимал топор,  а словно бы поджидал работы „робного.  „робный и начал.  Ћн
был артист. Њихаил Ќикифорович ни разу не видел, как он рубил, а тут увидел.
„робный не  суетилсЯ и  не  нервничал,  движениЯ его  были  с  некоей  долей
небрежности или  даже  высокомериЯ.  Љ  кому?  Љ  чему?  Љ  делу  ли  своему
полезному,  к судьбе ли своей, к людЯм ли, заставившим его возитьсЯ с тушей,
к миру ли всему, к художникам ли, чьи холсты еще не оказались в его рамах, к
красной ли бараньей плоти?  Ќе ухал „робный,  как делал потом ђосинант, и не
испытывал каких-либо напрЯжений.  ‚змахи его были моментальны и изЯщны, туша
лежала перед ним мороженаЯ,  кровь не стекала с дубовой,  словно бы выросшей
из бетонного пола колоды.  €ли плахи.  ‚прочем,  отчего плахи?  Ќе казнь тут
была,  а именно раздел туши.  Ќо,  может быть,  и казнь?  ‚торое разрушение,
второе исчезновение живого недавно существа,  брата меньшого, части природы,
творениЯ,  возможно, и случайно возникшего после стараний или игры чьей-либо
воли  или  возникшего  не  случайно,  а  в  результате  неизбежного движениЯ
материи.  €  вот теперь это бывшее живое существо сокрушалось ударами топора
„робного,  рассекавшего мышцы, сухожилиЯ, кости, нервы, сосуды, хрЯщи убитой
уже кем-то  другим части природы,  предназначенной длЯ поддержаниЯ жизненных
токов в  иных  существах,  жестоких и  хищных.  ‚  некоего исполина вырастал
сейчас „робный,  оттого он  и  позволЯл себе  быть  высокомерным.  Ѓудто  бы
выделилсЯ он теперь из природы,  стал над ней, крушил ее и давал понЯть, что
и впредь всегда он будет всесилен и жесток и, коли захочет, разрубит не одну
лишь красную плоть глупого агнца, жевавшего клевер на лугах под Ћклендом, но
и  Њлечный Џуть  размахнет,  разгонит скоплениЯ звезд,  планет,  черных дыр,
пульсаров,  облаков,  ионизированного водорода  в  разные  углы  галактик...
"„авай хватит! - сказал подсобник. - “же три лотка насек. ќти горлопаны пока
обойдутсЯ.  ‡а  говЯдину берись".  "Ђ вот теперь мы!"  -  обрадованно заЯвил
физик.
     Ћн так и не поднимал топор,  видимо,  засмотрелсЯ на работу „робного, а
может,  и какие секреты старалсЯ углЯдеть в этой работе.  ‚ его-то движениЯх
не было строгости и высокомериЯ „робного,  нечто егозливое,  даже клоунское,
хотЯ опЯть же и артистическое было в них.  Њаслов или ‘метанин и приседал, и
будто бы подпрыгивал, и топор, вскинутый над головой, подбрасывал, ловил его
рукой на лету и уже тогда с силой разил им колоду.  Џервый рубль он разрубил
легко,  правда, несколько наискось, но, как и требовалось, не вмЯв бумажку в
дерево.  Џри осмотре на остатках рублЯ и  следа не обнаружилось.  „ва других
приготовленных денежных знака  физик  разнес быстро и  уже  не  наискось,  а
напрЯмую,  листочки четвертого рублЯ поднЯлись в  воздух и лепестками южного
растениЯ опали на сырой пол. ”изик принимал от зрителей рубли и трешки. Ќо и
своих денег не  было ему жалко.  "Ќа четыре слабо будет!"  -  подзадорил его
ђосинант. "Ќа четыре! - воскликнул „робный. - Ќа четыре каждый дурак сможет.
Џусть он на три! €ли на семь!" "€ на три! € на семь! € на сколько хочешь!" -
кричал  физик,   взмахиваЯ  топором,   и   рубли   с   трешками  рассекались
действительно и  на три и  на семь клочков,  физику бы успокоитьсЯ,  а он не
мог,  деньги ему  все подавали,  пошли и  десЯтки,  отрубаЯ им  углы,  физик
объЯвлЯл с торжеством и сладостью страсти: - Ђ это вот мы от почечной части!
„лЯ плова!  „лЯ пловчика!  Ђ это от тазобедренной!  Ћтличный кусочек, пальцы
оближешь!  Ђ это на шашлык!  Ќа шашлычок!  Ќа дачу в воскресенье! Љостерок с
дымком!  Ђ  это с  костЯми на  лоток и  на  прилавок!  Ђ  это будут голЯшки!
ѓолЯшки!" ‚се же его призвали угомонитьсЯ, напомнили о совести. „а он и сам,
видно, натешилсЯ, допустил к колоде „робного.
     Ќо не было „робному везениЯ, опЯть спустилсЯ продавец, требуЯ говЯдину.
"Ђ-а-а!  —тоб вас!"  -  выругалсЯ „робный.  Њатерных слов он  не употреблЯл,
вырос в нежной семье.
     Џодсобники притащили ему  половину  коровьей  туши.  ’еперь  рубщики  у
колоды  с  деньгами  менЯлись  быстро,   чтобы  не  раздражать  друг  друга;
возвращаЯсь к колоде,  приемы не повторЯли, а показывали новое, нынче в ходу
еще не бывшее. "“х-ма!" - восклицал ђосинант и крошил рубли, то тЯжело держа
топорище обеими руками возле металла,  то  схватив его за  самый конец одной
рукой,  однажды -  правой,  в  другой  раз  -  левой.  ђубщик из  магазина у
‘ретенских ворот по  фамилии ”ахрутдинов,  сменивший ђосинанта,  тоже хватал
конец  топорища,  но  свирепо крутил топором над  головой будто  томагавком;
деньги же,  казалось,  рассыпались сами по себе,  не дожидаЯсь его ударов, а
просто от страха.  ЏЯтый же,  весельчак Ќиколай …фимович, при бороде и усах,
словно был не мЯсник, а цирюльник и не топор держал в руке, а золингеновскую
бритву,  короткими  ласковыми движениЯми сбривал  клочки  рублей  с  дерева,
оставлЯЯ колоду чистой.  Ђ  „робный рЯдом снова исполином сокрушал природу в
уверенности, что теперь-то он сокрушит все и обретет наконец успокоение. €ли
даже свободу...  Ћдин лишь хирург полЯнов был как бы и  не здесь или просто
спал,  сидЯ с закрытыми глазами в углу на отставленной колоде.  Ђ ведь из-за
него были затеЯны нынче мЯсницкие игры,  именно ему ђосинант желал показать,
какие они мужчины и  виртуозы.  ‚прочем,  ђосинант и его коллеги о полЯнове
забыли. „о того ли им было? Ћказывались на колоде десЯтки, четвертные, пошли
и  зеленые -  казначейские билеты в пЯтьдесЯт рублей,  -  и сотенную положил
первым  под  лезвие  топора,  под  лезвие  томагавка  отчаЯнный ”ахрутдинов.
"Џризовой фонд подавайте!"  -  приказал „робный.  Ћтправив говЯдину очереди,
принесли деньги на лотке, был пущен в дело и призовой фонд, мастера рубили в
нетерпении,  но  все  по  правилам,  ошибок себе не  позволЯли,  нарезанные,
настриженные будто бы длЯ карнавальных буйств цветные кусочки бумаги лежали,
теснились вокруг  колоды,  их  пачкали,  давили толстые подошвы и  скошенные
высокие каблуки фирмы  "‘аламандра",  вминали в  сырость бетонного пола.  "Ђ
ты-то что стоишь? - обернулсЯ „робный к Њихаилу Ќикифоровичу. - ’ы ведь тоже
медик. Ћдин вон хирург уже оказалсЯ слабаком. ’ы хоть не посрами профессию!"
€ Њихаила Ќикифоровича увлекло соревнование,  и он, случалось, на спор ломал
сушки на три части,  Њихаил Ќикифорович шагнул к  колоде,  но чуть было и не
остановилсЯ,  вспомнил, что у него в кармане пЯть рублей тремЯ бумажками. Ќе
то чтобы он их пожалел (хотЯ и  пожалел),  нет,  просто он не забыл о  своем
намерении угостить ‹юбовь Ќиколаевну.  Ќа  какие шиши стал бы он ее угощать?
Ћднако что уж тут было жадничать.  Њихаил Ќикифорович расправил мЯтый рубль,
бросил его на колоду, неловко это было делать после сотенных-то, но, похоже,
достоинство его  бумажки  не  вызывало ничьего  ехидства.  ‡амахнулсЯ Њихаил
Ќикифорович мощно,  будто лаппенрантский лесоруб, и топор послал вниз, ахнув
с удалью, но бумагу не разрезал. € не разрубил. € после второго замаха рубль
осталсЯ целым.  ‚  третий раз Њихаил Ќикифорович уже и  не  думал о  чистоте
рубки,  он хотел одного -  рубль разнести,  пусть и  вмЯв его в  колоду.  Ќе
разнес и  не вмЯл.  "„а что же!" -  обиделсЯ Њихаил Ќикифорович,  швырнул на
колоду трешку,  но и трешку его свирепый удар не повредил.  ’решку, чтобы не
мешала,   Њихаил  Ќикифорович  убрал,   а   по   рублю  своему  зловредному,
осердившись,  бил и бил топором снова. "„а что же это!" - все удивлЯлсЯ он и
не мог образумитьсЯ, ахал и рубил, пока не развалил колоду.
     •ирург полЯнов так и проспал это происшествие.
     „робный жалел изувеченную колоду.  …е недавно красили суриком, она была
могуча и так широка,  что могла служить постаментом длЯ парковой скульптуры.
€менно была.  ’еперь на  полу валЯлись две ее половинки и  щепа с  бумажками
вокруг.  Ќаглый же рубль Њихаил Ќикифорович поднЯл совершенно здоровым,  без
единого повреждениЯ. ‘тыдно было Њихаилу Ќикифоровичу на него смотреть.
     - Ќа вид будто Љотовский,  -  ђосинант поглЯдел на Њихаила Ќикифоровича
как на больного, - а бумажки разрубить не можешь.
     Ћн  хотел  показать Њихаилу Ќикифоровичу,  каким должен быть  настоЯщий
мужик,  но  и  сам  осрамилсЯ.  €  его топор на  свежей колоде рубль Њихаила
Ќикифоровича не одолел. Ћпозорились и другие рубщики.
     Ђ хирург полЯнов все спал.
     - ‡абери ты, Њиша, свой рубль, - сказал „робный, отчасти озадаченный. -
Њожет, он заколдованный. €ли неразменный.
     Њихаила Ќикифоровича эти  слова не  обидели,  он  видел,  что рубщики в
смущении.  Љак,  впрочем,  и  он  сам.  Ћднако комплекс непобежденного рублЯ
недолго печалил мЯсницкую.  Џоложив на  колоду  свои  деньги,  рубщики опЯть
ощутили  возможности  топора  и  собственных рук.  Ћ  происшествии с  рублем
Њихаила  Ќикифоровича  тут   же   было   забыто.   Ћднако   наличные  деньги
соревнователей  скоро   исчерпались.   —удесный  ”ахрутдинов  вызвалсЯ  идти
добывать новые.  Ќо видно было,  что страсти уже удовлетворены. € победителЯ
не определЯли. ’ем более что призовой фонд был израсходован.
     ђосинант сказал,  что надо идти к  нему и просто отметить.  ђазбудил он
хирурга полЯнова, снова заЯвил, торжествуЯ:
     - ќто  тебе не  людей потрошить!  „а  и  это что!  ђубить рубль -  дело
техники.  Ђ  вот  рубить мЯсо -  дело ума.  ’ут  уж  надо стратегом стоЯть с
тупицей у стула. Ќовичок-то или просто глупый нарубит пЯтьсот килограммов на
пЯтьсот  килограммов,  а  мастер  нарубит пЯтьсот килограммов на  девЯтьсот!
ЏонЯл?
     Ђ  Њихаил Ќикифорович,  как,  наверное,  и  доктор полЯнов,  признал в
ђосинанте мастера.
     - ‚се,  -  сказал „робный подсобнику.  -  ЊЯсо кончилось.  €  до восьми
осталось пЯтнадцать минут...  Џойдешь  с  нами?  -  спросил  „робный Њихаила
Ќикифоровича.
     - Ќет, - сказал Њихаил Ќикифорович, - у менЯ дела.
     - Ќу смотри,  -  кивнул „робный.  Џотом спросил: - Ђ что ты приходил ко
мне?
     - „а так, - смутилсЯ Њихаил Ќикифорович. - Џросто... „авно не видал.
     - Ќу спасибо,  - сказал „робный, - что просто заходил. Ђ то все заходЯт
за чем-нибудь. Ѓудет скучно, еще заглЯдывай...
     Ћни простились. •ирург полЯнов тоже отстал от компании, хотЯ его звали
настойчивее,  чем  Њихаила Ќикифоровича.  ‘онный,  он  двигалсЯ за  Њихаилом
Ќикифоровичем к станции "’ургеневскаЯ".
     - Ќадо бы вегетарианцем стать,  - сказал вдруг полЯнов. - Ђ?.. Ќо ведь
не смогу...
     - € Я не смогу, - вздохнул Њихаил Ќикифорович.
     - ЏриЯтно было познакомитьсЯ,  -  протЯнул ему  руку полЯнов,  сойдЯ с
эскалатора. - “ менЯ такое ощущение, что мы с вами еще встретимсЯ.
     - ’олько не в вашей клинике, - сказал Њихаил Ќикифорович.
     - Ќет, нет, - успокоил его полЯнов.
     "—то же делать?" -  думал Њихаил Ќикифорович.  ‚ Ћстанкине магазины уже
закрыли. …динственно, что смог Њихаил Ќикифорович, это купить в киоске возле
метро  два  больших  пломбира.  Ќо  разве  мороженым  собиралсЯ  он  кормить
отощавшую ‹юбовь Ќиколаевну?
     Ђ ‹юбовь Ќиколаевна 3 маЯ ночевать не Явилась.
     “легшись на  раскладушке в  ванной и  закрыв глаза,  Њихаил Ќикифорович
опЯть  увидел,   как  крушил  „робный  пачку  десЯток,  стЯнутую  банковской
ленточкой, и как опадали на пол бумажные лепестки...


        14

     Њежду  прочим,  два  пломбира Њихаил  Ќикифорович купил  на  рубль,  не
поддавшийсЯ топору.  Ќеразменным он  не оказалсЯ.  Њихаилу Ќикифоровичу дали
четыре копейки сдачи.
     ’ой  ночью  Њихаил  Ќикифорович вставал  два  раза.  Џил  воду.  ‹юбовь
Ќиколаевна однажды  уже  исчезала на  три  днЯ  и  три  ночи.  ’огда  Њихаил
Ќикифорович не  волновалсЯ,  а  надеЯлсЯ.  ‘гинула бы она совсем!  ’еперь же
Њихаил Ќикифорович был готов звонить в  милицию и в бюро несчастных случаев,
будто ‹юбовь Ќиколаевна приходилась ему  дочкой-семиклассницей.  Ќо  была-то
она именно не дочкой...
     Џод утро он,  правда, заснул крепко и спал спокойно. Ђ когда проснулсЯ,
‹юбовь  Ќиколаевна уже  присутствовала в  его  квартире.  Њихаил Ќикифорович
собиралсЯ было пожурить ‹юбовь Ќиколаевну,  спросить, есть ли у нее совесть.
Ќо  не  спросил.  ‹юбовь Ќиколаевна была поутру хорошенькаЯ,  со  вздернутым
чуть-чуть,  как и  вчера,  носом (или носиком),  но уставшаЯ и  озабоченнаЯ.
Ќочью,  возможно,  была в  путешествиЯх или полетах.  Њихаилу Ќикифоровичу и
иные  картины рисовало воображение.  Ќо  зачем рисовало?  —то  ему  было  до
приключений ‹юбови Ќиколаевны?
     - Њихаил Ќикифорович,  -  сказала ‹юбовь Ќиколаевна робко, будто беднаЯ
‹иза ќрасту, - вы не смогли бы сделать мне укол?
     - ’ам мороженое в холодильнике,  - сердито сказал Њихаил Ќикифорович. -
…шьте. Ђ то пропадет. Људа укол? ‚ вену или в мышцу? ‘ейчас?
     - ‚ мышцу, - совсем смутилась ‹юбовь Ќиколаевна. - ‘ейчас.
     - ‹адно, поставлю кипЯтить шприц.
     прицы Њихаил Ќикифорович держал в  доме  всегда.  Љогда-то  у  соседей
больнаЯ старушка нуждалась в уколах,  и Њихаил Ќикифорович вызвалсЯ заменить
приходЯщую сестру.  €  с  других этажей дома Њихаила Ќикифоровича в ожидании
неотложек  не  раз  вызывали  оказывать  помощь.  ЌикелированнаЯ коробка  со
шприцами и  иглами стоЯла в  шкафчике,  в  ванной,  и  ‹юбовь Ќиколаевна ее,
вероЯтно,  видела.  Њихаил Ќикифорович налил в коробку воды,  поставил ее на
газовую плиту,  приготовил пилку длЯ ампул,  вату и пузырек со спиртом. Ћдин
из  брикетов пломбира,  твердый еще,  Њихаил Ќикифорович положил в  глубокую
тарелку и  вместе с ложкой протЯнул ее ‹юбови Ќиколаевне.  ‹юбовь Ќиколаевна
взглЯнула и  на мороженое и на Њихаила Ќикифоровича с неким испугом.  ‘ловно
бы  и  пломбира,  лучшего в  мире,  ей  не хотелось.  Ћднако сердитый взглЯд
Њихаила  Ќикифоровича заставил  ее  проЯвить покорность.  Ђ  сердилсЯ Њихаил
Ќикифорович сейчас отчасти и  на  себЯ.  Ќа ум ему то и  дело приходила ‹юсЯ
—еркашина.  —еркашина,  красиваЯ тонколицаЯ женщина под тридцать, хохотушка,
склоннаЯ с  Њихаилом Ќикифоровичем пошутить,  и не раз,  в особенности когда
Њихаил  Ќикифорович,  подменЯЯ грузчика,  тащил  тесным коридором тЯжеленные
упаковки или мешки,  с  удовольствием и  шумом щипавшаЯ его,  работала у них
ассистенткой.  Џеред  праздниками Њихаил Ќикифорович прЯмо  в  ассистентской
трижды колол ее.  Ђссистент Џетр ‚асильевич,  человек нравственный, ворчал и
уходил  покурить,   а  девчата  оставались,  смотрели  на  действиЯ  Њихаила
Ќикифоровича с  интересом  и  давали  рекомендации,  как  ему  не  повредить
благородный ‹юсин зад. ‹юсЯ была свободнаЯ женщина, ухажеры всегда возникали
вблизи нее увлекательные и  неуемные,  а она уже растила двоих детей,  новых
заводить  не  собиралась  и,  когда  возникали  критические  ситуации,  сама
назначала себе уколы,  а Њихаил Ќикифорович их исполнЯл. Ћн славилсЯ легкой,
ласковой  рукой,   желваков  не  оставлЯл.  Љакие  причины  побудили  ‹юбовь
Ќиколаевну терпеть укол,  не  его было дело,  и  уж,  во  всЯком случае,  не
следовало ему вспоминать именно о  ‹юсе —еркашиной.  ѓлупости какие-то лезли
сейчас Њихаилу Ќикифоровичу в голову.
     - приц остыл, - сказал Њихаил Ќикифорович.
     - •орошо. џ готова, - встала ‹юбовь Ќиколаевна.
     - €дите в комнату. ’ам и ложитесь.
     Њихаил Ќикифорович вымыл руки и вспомнил, что он даже не спросил, какое
лекарство он  должен ввести ‹юбови Ќиколаевне и  из каких склЯнок.  Ђ  когда
вошел в  комнату,  увидел,  что ‹юбовь Ќиколаевна уже лежит на  диване лицом
вниз,  на столике же у  окна стоит флакон из-под духов,  заткнутый бумажной,
что   ли,   пробкой.   Ђ   может,   трЯпкой.   †идкость  во   флаконе   была
светло-коричневаЯ и мутнаЯ, напоминавшаЯ то ли брагу, то ли медовуху. Њихаил
Ќикифорович вытЯнул пробку,  она и впрЯмь была скручена из обрезка кухонного
полотенца.  "Ќе  с  нашей  ли  кухни?"  -  удивилсЯ Њихаил  Ќикифорович.  Ќо
полотенце полотенцем,  а  Њихаил Ќикифорович был  озабочен сейчас другим.  ‚
медицинском деле он был педант, считал обЯзательным соблюдение правил, а тут
- какаЯ-то брага и  трЯпичнаЯ пробка.  Њихаил Ќикифорович понюхал жидкость и
спросил:
     - ќто хоть что такое?
     - ќто мне надо,  -  сказала ‹юбовь Ќиколаевна,  не менЯЯ позы,  а  лишь
повернув голову,  на  губах и  на щеках ее Њихаил Ќикифорович увидел белые и
шоколадные следы мороженого.  ‚ы  не  опасайтесь.  Џить это мне не  следует.
Њожно лить внутримышечно. Џолный шприц. Ђ Я сама не умею.
     Ћна будто бы стыдилась и своего неумениЯ,  и того, что вынудила Њихаила
Ќикифоровича кипЯтить шприц,  и  как  бы  обещала,  что  больше подобного не
случитсЯ.
     - ‹адно,  -  сказал Њихаил Ќикифорович. - € это... Џриготовьте место...
Џожалуйста...
     Њихаил Ќикифорович опустил шприц  во  флакон,  жидкость,  бесцветнаЯ на
вид,  оказалась тЯгучей и