        Ђлексей ‘лаповский. ѓибель гитариста

---------------------------------------------------------------
     &copy; Copyrigh Ђлексей ‘лаповский, 1995
     OCR: David Varshavsky
---------------------------------------------------------------

                                             Џовесть

     ‚  городе  ‘аратове, на  улице  “льЯновской, в  ночь  с пЯтнадцатое  на
шестнадцатое июлЯ  одна  тысЯча девЯтьсот девЯносто  четвертого  года, в два
часа  ночи в саду собственного дома номер тридцать  три был  найден  мертвым
„енис €ванович Џеченегин, сорока трех лет, гитарист.

        1

     €з тех, кто был у  „ениса €вановича в ту ночь, первым, пожалуй, следует
назвать самого верного его ученика и пламенного поклонника „€Њ“ ѓ“‹њ—…ЌЉЋ.
     Ћн был у него и накануне - как,  впрочем,  и  еженощно до  этого, легко
переходЯ потом в бодрый день, потому что умел не спать и пЯть, и шесть суток
подрЯд: ему жаль было.
     „има прожил на  свете  двадцать три  года, и  если  большинство из  нас
склонно упиватьсЯ  прошлым или  грезить о будущем, то „има полонен настоЯщим
днем, но не  деловито-насущно,  а поэтически,  эмоционально -  до странности
даже.  ‡ачем  ему  спать? - происходЯщее и  без того кажетсЯ ему нереальным,
неправдоподобным, снотворческим.
     Џри  этом он  очень хорошо различает сложности жизни. Ћн даже  согласен
допустить,  что  она еще сложней, чем  это можно  представить,  вообразить и
осмыслить. Ќо  у него слишком развиты слух, зрение, обонЯние и прочие органы
чувств.  ‚сЯкое услышанное  слово  он  воспринимает  остро  и болезненно, он
взахлеб слушает  любого  человека,  кто бы  ни  говорил,  сам  процесс  речи
изумлЯет  его, он  с таким удивлением  смотрит в рот говорЯщему, словно  тот
некий инопланетЯнин,  которого он  никак  не должен  понимать и даже  вообще
слышать в силу иной частоты звука, - но вот ведь слышит, понимает! ’очно так
же и многое видимое длЯ  „имы  - невероЯтно. Ћн способен  час, и два,  и три
торчать перед скромным девЯтиэтажным домишкой, не в силах постичь, как стоит
эта махина,  как  не повалитсЯ  тысЯчетоннаЯ груда,  как  помещаетсЯ  в  нее
столько  людей,  он  размышлЯет,  сколь  велик гений  человека, научившегосЯ
возводить  подобные  сооружениЯ.   Љогда   в   ‘аратове   построили   первый
восемнадцатиэтажный  дом, он специально  поехал  на окраину  и полднЯ провел
там, задрав голову и восхищаЯсь железобетонной чудовищной башней. Ќет, он не
такой  дурак,  чтобы не  беспокоитьсЯ о людЯх, которым,  возможно, не так уж
хорошо  жить  в  этом  доме,  он знает,  что  бетон  длЯ  жильЯ  вреден, что
отрыватьсЯ от земли на высоту длЯ человека тоже плохо: не иметь возможности,
выйдЯ   за  порог   своего   жильЯ,  ступить   босой  ногой   на   землю   -
противоестественно. „има знает это и, восхищаЯсь, грустит, но восхищение все
же сильнее грусти. Ћн видел, конечно, по телевизору  и в кино, что есть дома
(и природа  - о  которой отдельный разговор) несравнимо пышнее - небоскребы,
воистину скребущие  небо;  „има часто  представлЯет,  как ‡емлЯ, вращаЯсь  в
неподвижном окружающем  небе,  оставлЯет домами  на небе  царапины  -  легко
заживающие, как  царапины  на воде,  - и этим его представлениЯм  не  мешают
сведениЯ из школьных учебников; пусть там больше правды, рассуждает он, но у
менЯ своЯ правда, с которой мне интересно жить,  - и Я ведь не причинЯю этой
своей правдой никому зла?!  (Љстати, на призывной  предармейской комиссии он
подробно  высказал   эти  мысли  заинтересовавшемусЯ  им  члену  комиссии  -
невропатологу.  ’от  долго молчал,  а  потом, глЯдЯ  в  голубые глаза  „имы,
произнес непонЯтные  слова: "‡абьют  тебЯ,  парень!" - и в  результате  „има
получил   вечное   освобождение  от   армии   с  диагнозом:   патологическаЯ
впечатлительность. Ќу или  что-то  в этом роде. €ли вам точность нужна?  Ќу,
параноидальнаЯ шизофрениЯ. ‹егче вам от этого? ‘уть в том, что по  сути „има
был здоров. Ќе меньше нас с вами.)
     €так, он  видел многое  по телевизору и в  кино, в которое, правда,  не
ходит,  но телевизор и кино - отстранЯют, как и фотографии, и открытки, „има
равнодушен к этим изображениЯм, его волнует  лишь  то, с чем непосредственно
соприкасаетсЯ его взглЯд. Ћн мог бы поехать  в  Њоскву, например, где хоть и
не западные, а все же  почти небоскребы, -  но боитсЯ. Ћн  боитсЯ потерЯть в
чужом  городе сознание от восторга  и переполненности  души.  ’ут ведь  не в
одних домах дело: люди  еще. „има не  представлЯл,  как  он  сумеет  быть  в
многотысЯчном скоплении людей, у каждого из которых  - своЯ речь, свое лицо,
каждого  хочетсЯ рассмотреть  и послушать!  „а  он  свихнетсЯ  просто,  он в
обморок упадет - как и  случилось с ним в детстве, когда он впервые оказалсЯ
с  отцом  на ноЯбрьской демонстрации.  Ћтец нес его на плечах, гордЯсь им  и
своей отцовской  силой,  мама шла рЯдом, улыбаЯсь,  вокруг было все пестрое,
громкое,  люди пели и  даже плЯсали, да еще чей-то голос  раздавалсЯ  с неба
оглушительно.  "Ѓа-ра-бу-бе  ба-бу ба-бе-би  ба-би-бу-бу-бу-бу бе-бу-бип!" -
кричал голос огромные слова, которые оглушенному „име перестали быть понЯтны
- и люди взрывались:
     "“раааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа..."
     ѓоловой  вровень  с  сидЯщим  на  отце „имой  шел  долговЯзый  хмельной
человек, он шел с подругой, котораЯ была где-то внизу, и длЯ ее удовольствиЯ
кричал  дольше  всех;  народ,  рЯвкнув,  умолкал,  а он все тЯнул  еще  свое
"аааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа" -  и  люди,  понЯв  его
игру, смеЯлись, и некоторые включились и тоже стали тЯнуть "ааааааааааааааа"
как можно дольше, но долговЯзый неизменно побеждал, игра разрасталась, и вот
уже все кричали, надрываЯсь,  даже приседаЯ в натуге, чтобы выдавить из себЯ
вместе с остатками воздуха остатки звука:
     "“раааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа..." - и вот тут-то „има и
потерЯл сознание и стал падать с отца, который, слава Ѓогу, успел подхватить
его - а если бы  не  успел,  „има мог бы стукнутьсЯ  головой об  асфальтовую
площадь до смерти,  и отец „имы проклЯл бы  тогда и ноЯбрьский революционный
праздник, и вообще все эти дурацкие советские праздники, он разочаровалсЯ бы
в социализме, о коммунизме уж не говорЯ,  он стал бы пить, он разошелсЯ бы с
женой,  матерью „имы, потому что второго такого  она ему не родит, он ЯвилсЯ
бы однажды на ноЯбрьскую демонстрацию пьЯный и на глазах милиции  показал бы
начальственной толполюбивой трибуне нецензурный жест, его схватили бы, а он,
радостный, полез  бы  дратьсЯ с милицией, виновной тоже,  естественно, в его
покалеченной жизни, -  и сел  бы после этого в тюрьму и  погиб бы там,  - но
отец успел подхватить „иму - и даже не испугалсЯ, потому что „има от падениЯ
тут же  пришел  в себЯ, отец и  не  заметил, что он терЯл  сознание, спросил
только:  "’ы чего?" - "Џешком хочу", - сказал „има. € отец осталсЯ счастлив,
не разошелсЯ с  женой,  не  сел в  тюрьму, разочаровалсЯ  же  в социализме и
коммунизме  гораздо позже, по мере того, как  и все прочие разочаровались, -
он, впрочем, этого почти даже и не заметил, так как занЯт был более  важными
делами: после „имы у него родилась ЌастЯ, после Ќасти ЋлЯ, после Ћли ЉатЯ и,
наконец,  пЯтым был Ћлег,  которому  сейчас  всего три  года. ‘корее  всего,
именно от отца „има перенЯл  этот неуемный интерес к процессу жизни, правда,
у него он был направлен в другую сторону и детей, например, он не хотел, ему
достаточно  было младших сестер  и брата.  ‘емьЯ  жила  трудно,  но дружно в
большой квартире,  специально соединенной из  двух в большом типовом  доме -
городское начальство пошло  навстречу ввиду такой  чрезвычайной (длЯ  города
‘аратова)  многодетности,  подстегнутое, по правде говорЯ, статьей в газете,
которую написал  одноклассник отца „имы,  ставший журналистом  и изумившийсЯ
однажды, придЯ  в  гости, в  каких условиЯх живет  семьЯ друга детства:  две
комнаты на шестерых - Ћлега тогда еще не было.
     Ћ  семье можно рассказывать  долго, мы - о „име. €  -  об одной  из его
сестер, Ћле - но позже.
     ђодившись в ‘аратове, „има никогда и  никуда за его пределы не выезжал.
Ћн страстно любит природу, городские деревьЯ и кусты многое говорЯт его душе
своими пыльными листьЯми, однако природы во всем  ее загородном великолепии:
лес, поле, овраги - он, конечно, не вынесет, он сейчас же сойдет с ума.
     Ђ вот от  музыки „има часто плачет - и от хорошей, и, к  сожалению,  от
простенькой, популЯрной. ‘тоит услышать  ему по  телевизору: ты уехал, милый
мой, не простилсЯ ты со мной, как  быть, не знаю сама, ведь Я осталась одна,
-  и  глаза  начинает  пощипывать -  потому что  он  представлЯет вдруг  тех
покинутых и  брошенных,  кто слова эти  воспринимает всерьез, кто со слезами
слушает глупую песню - вот за них и с ними заодно „има и плачет...
     “тром накануне этой ночи „има, как часто с ним бывало,  не спал. Ћн пил
чай,  смотрел  в окно  и  вспоминал,  как провожал после посиделок  у „ениса
€вановича красавицу ќльвиру Ќагель.
     Ћна не местнаЯ, приехала  из города Ќальчика учитьсЯ в университете - и
выучилась.  „омой  почему-то не вернулась, снимала  квартиру  с телефоном  -
видимо, у нее были зажиточные родители, помогающие  ей издали деньгами. „има
мог бы  расспросить ее подробней, но не хотел этого, он не хотел знать о ней
слишком много. „остаточно с него сплетен, что она в годы учебы была чересчур
доброй девушкой  и  никому,  живЯ в общежитии, не  отказывала. „име  на  эти
сплетни наплевать. „аже если это правда. Ћн видел в этом только лишь страсть
к  жизни. ‘ейчас ќльвира  выглЯдит  слегка  усталой  и очень взрослой в свои
двадцать пЯть лет,  гораздо старше „имы - так ему кажетсЯ. „има любит ее. ’о
есть,  вернее,  себе  он  говорит,  что  просто немного  влюблен, ведь  если
окажетсЯ  любовь - тогда страшно, тогда  неизвестно, что  делать. “ него уже
было  это в школьные годы. Ћн задыхалсЯ, он не мог поверить: вот она, рЯдом,
живаЯ, можно  видеть ее, слышать  - сколько угодно.  ‡аговорить же с  ней не
только о любви, но даже о чем-то обыденно-школьном он не мог: немел, дрожали
руки и  ноги, столбенел ум. ’ак и любил - издали,  потом  она уехала, он был
рад,  надеЯсь,  что  любовь  к  ней,  неизвестно куда  уехавшей,  лишит  его
способности любить других. Ќо случилось: любЯ ту девочку, полюбил и ќльвиру.
Џоэтому и убеждает себЯ во влюбленности, а не любви. ќльвира не раз говорила
ему, что  провожать ее  не нужно - и близко,  и  светло  уже  на  улице. Љак
хочешь, отвечал  „има. Ќу ладно, соглашалась ќльвира. € сегоднЯ, как всегда,
они молча шли рЯдом по пустому молчаливому городу, и „има вспоминает теперь,
как  это было: четкие звуки шагов, ее дыхание -  неуловимое длЯ  другого, но
слышимое „имой, -  невесомое, вроде бы, но меж тем постоЯнно менЯющее цвет -
или  как  это еще сказать? - в зависимости оттого, что она думает. Ќет, „има
не умеет читать  мыслей, но чувствует их, поэтому, хотЯ и не сказала ќльвира
ни слова  на  протЯжении  всего  пути,  ему кажетсЯ, что они  много и хорошо
говорили, он ведь, как и она, беспрерывно менЯл мысли,  хотЯ и не понимал, о
чем думает, свое дыхание он тоже ведь чувствует -  и не только дыхание, он с
точностью до  удара  в минуту  знает всегда,  какое у него  сердцебиенье, он
видит, какими становЯтсЯ его  глаза от того, на синее он смотрит,  на желтое
или  вообще на  коричневое,  -  и  понимает,  что эта  сверхчувствительность
самоощущениЯ,  приЯтнаЯ  сейчас,  может  стать  длЯ  него  источником многих
тЯгостных переживаний в старости, - но  старость далеко - или, скорее всего,
- никогда.
     „иму мучило сознание невыполненного долга: он не поговорил с ќльвирой о
важном и серьезном. Ќет, не о себе, не о своей  влюбленности. Ќе поговорил о
„енисе €вановиче. Ђ давно пора, давно уже пора,  ему пора сказать, а ей пора
послушать.
     „има включил тихую  музыку, лег  на диван боком - чтобы, когда  потекут
слезы, они  не наполнЯли бы  глаза  (и  придетсЯ вытирать,  отвлекатьсЯ),  а
стекали бы сами по себе.
     Њузыка была хорошаЯ.
     ‚от   так  четыре  года  назад  он   плакал   ночью  на  темной  улице,
прислонившись к  забору,  на улице “льЯновской, где  сохранились  еще старые
деревЯнные частные дома, из такого дома и слышалась музыка, гитарнаЯ чистаЯ,
частаЯ, искуснаЯ, задушевнаЯ музыка.  Ћн, бродЯ по улицам, случайно оказалсЯ
здесь. Ћн думал, что  это  радио.  Ќо вдруг музыка  оборвалась,  послышались
голоса, смех, а потом - уже другаЯ  музыка. ‡начит, это живой человек играет
на  живой  гитаре,   поразилсЯ   „има,  и  кто-то,  счастливый,   слушает  в
непосредственной близости! „има стеснительный  человек - но не  тогда, когда
восхищен чем-то. Џоэтому он сомнамбулически открыл калитку, пошел на звуки -
в сад, увидел группу разных  людей за дощатым столиком,  и  возле столика, и
просто на траве, а на Ящике каком-то сидел гитарист и играл.
     Ќа „иму посмотрели без удивлениЯ.
     ѓитарист играл  и  играл (той ночью  „енис  €ванович был  в  редкостном
кураже),  некоторые слушатели,  хоть  и были Явно поклонники таланта, слегка
приустали,  вот  один  парень с  черными  очами  наклонилсЯ,  что-то кому-то
говорЯ, „има показал ему кулак, парень усмехнулсЯ.
     Ќаконец  гитарист  закончил  игру. ‘овсем закончил.  ЏоказываЯ  это, он
уложил гитару в  футлЯр.  „има подошел к нему, схватил  его руку и поцеловал
коротко и сильно - навсегда.
     Ћн и до  этого восхищалсЯ многими людьми, но „енис €ванович был первый,
кто покорил его безоговорочно, полностью.
     Ћн  стал брать  уроки  у  него.  „енис  €ванович осмотрел  его  пальцы,
проверил  его слух  и сказал,  что  лучшее,  чего  может достигнуть „има,  -
аккуратно играть несложные пьесы - любительски. ‡ахочет - станет и мастером,
но  все  его  мастерство сведетсЯ к  умению не  сбитьсЯ  за полчаса или  час
непрерывной игры, не сфальшивив и не пропустив ни одной ноты.
     „има на все был согласен. Ћн был старателен. —ерез четыре месЯца он уже
мог  сносно  сыграть довольно  сложную пьесу  Ђпподижелли  "‚ечерний закат".
‘ложную - и красивую. ЌачинаЯ ее, „има волновалсЯ, к середине слезы начинали
струитьсЯ  из  глаз, а  к финалу  он тихо  ревел в три ручьЯ,  берЯ  звучные
аккорды, прощаЯсь с мелодией.
     €  на этом он  остановилсЯ,  дальше не  пошел. ‚ сотый  раз тешил  себЯ
"‚ечерним  закатом",  доведЯ  исполнение  до  блистательности, до  волшебной
легкости  - и непременно  при  этом плакал.  Ћн боЯлсЯ, что  если  возьметсЯ
играть что-то другое,  то душа, без того  наполненнаЯ "‚ечерним закатом", не
выдержит. Ќет,  с  него  хватит! - и  он  вновь  и вновь извлекал  из  струн
божественные звуки Ђпподижелли.  €  „енис €ванович  никогда не  уставал  его
слушать, а однажды сказал: "‡наешь, Я, пожалуй, оказалсЯ не прав. ’ы добилсЯ
невероЯтного. ’ы играешь эту вещь лучше всех в  мире. ’олько  эту  вещь - но
лучше  всех в  мире. Ђ может, в этом и  суть  - делать что-то одно, но лучше
всех в мире. “ менЯ такого нет. Ќо мне и не нужно".
     - Њне тоже не нужно, - сказал „има.
     - ‡наю, - сказал „енис €ванович.

     ‘ таких, как „има, учеников „енис €ванович не брал денег.
     Ћн вообще сначала обходилсЯ без  уроков музыки - зарабатывал, работаЯ в
оркестре народных  инструментов  при  филармонии.  Ќо пришли  времена, когда
отпала  необходимость повсеместно в оркестрах народных инструментов, как и в
ансамблЯх  народных песен и  плЯсок, как и  во всем  прочем народном вообще,
„енис €ванович осталсЯ без заработка. ‘первоначала он кормилсЯ выступлениЯми
сольными  -  от той же  филармонии. …здил,  куда  пошлют:  и  в  глубинку, в
районный  „ворец  какой-нибудь культуры,  и  в пионерские лагерЯ, и в лагерЯ
исправительно-трудовые,  а  то  и  вообще  в тюрьмы  строгого  режима.  Ќадо
сказать,  что  лучшаЯ  публика  была  у  него  именно  в  тюрьмах. ‚  других
аудиториЯх  его  изысканный  репертуар  наводил, если  честно, иногда скуку,
публика помаленьку рассасывалась, где вежливо, потихоньку, а где и не таЯсь,
топаЯ  ногами  и хлопаЯ сиденьЯми клубных деревЯнных кресел. Џриходилось или
игнорировать    -    или    ублаготворЯть    народ   любимым   произведением
"полонезогинского".  ‚ тюрьме же тон задавали воровские авторитеты, которые,
принципиально  ненавидЯ  всЯкий   подневольный  труд,  в  искусстве   „ениса
€вановича видели именно  искусство. ‹овкость пальцев, бегающих по струнам  и
ладам, дробность переборов напоминали им искусство собственное, воровское, в
котором  тоже важны безошибочность, спорость, четкость  - а  в финале именно
такое  торжество  полнозвучных  аккордов,  какое  раздаетсЯ  в руках  „ениса
€вановича, клокочет в теле гитары.  Ћни  уважали мастерство - и  не  дай бог
кому-то  из  мелкоты  шаловливо  крикнуть  музыканту:  "–ыганочку давай!"  -
авторитеты  пресекали хулиганство коротким взглЯдом, кратким словом, крепким
кулаком.
     „енис  €ванович  стал  своим  человеком  в  разъездном  эстрадном  мире
областного масштаба, репертуар  его расширилсЯ,  помимо  "полонезогинского",
инструментовками романсов  и  современных популЯрных  песен,  несколько  раз
„енис €ванович попробовал  спеть - и не без успеха. Ћднажды после концерта к
нему  подошла  женщина.  ‘удЯ  по  лицу, лет  под шестьдесЯт.  ѓде  ночуете,
спросила. ‚ районной гостинице, ответил „енис  €ванович. Ќачхайте на нее,  у
менЯ  дома  перины, уют, а хочете - на  сеновале,  сеновал  просторный,  как
иродром.  Џерины  и  уют длЯ  „ениса  €вановича не внове,  а  вот  сеновала,
просторного, как иродром, захотелось. € теплого хлеба в придачу,  и  парного
молока кружку.  Ђ там, глЯдишь, у доброй старушки  дочка окажетсЯ  или  даже
внучка  -  и очарует он ее своей игрой, и... Ќо ни дочки, ни внучки не было,
женщина жила  одна. Ќе было и парного молока с теплым хлебом.  ’о есть  хлеб
был, свежий, мЯгкий,  но, надо ж быть точным, не теплый. ‡ато  была пахучаЯ,
не  противнаЯ  самогонка  и  ломти   бочкового  соленого   арбуза  -  такого
необыкновенного в  своей  приЯтности вкуса,  что „енис  €ванович ел и не мог
накушатьсЯ, выпитым стопкам  самогона  счет потерЯл, но хмелЯ не чувствовал.
ѓлЯдЯ в добрые глаза  пожилой  женщины, он  взЯл  гитару и начал  ей  играть
печальное, любимое: ‚торой концерт ѓеслера,  транскрипциЯ €ванова-Љрамского.
†енщина слушала  не подшибив  скулу рукой,  не утираЯ глаза кончиком платка,
она  легла  на  сеновале по-молодому,  гибко и упруго, что „ениса  €вановича
удивило.  “дивило, встревожило.  Ћн даже чуть не сбилсЯ  в  одном  месте. Ќо
доиграл, выпил  самогону, крЯкнул прилично-негромко, откусил кусочек арбуза,
сплюнул черное скользкое семечко и сердечно спросил:
     - Ђ сколько вам, извините, лет, …вдокиЯ Ђндреевна?
     - —его извинЯтьсЯ. ‘орок восемь.
     ‚се правильно, подумал „енис €ванович.
     € - неправильно. Џотому что он чувствует что-то другое.
     € он тронул рукой плечо женщины.
     Ћна вздохнула.
     Ќекоторое времЯ  спустЯ ошеломленный  „енис €ванович гладил шелковистую
кожу …вдокии Ђндреевны, оглЯдывал стройность ее тела и говорил:
     - Ћбманываете вы менЯ. Ќикак не может вам быть сорок восемь лет.
     - Ђ ты на  рожу мою посмотри,  - усмехалась  …вдокиЯ Ђндреевна. - Њало,
что стара, да-щь некрасива! —е там!
     - ‹ицо -  бог с ним,  хотЯ глаза у вас чудесные. Ќо телу вашему, коже и
очертаниЯм вашим больше двадцати лет никак не дашь!
     …вдокиЯ Ђндреевна помолчала. Џотом спросила:
     - ’ы врешь или как?
     - ЉлЯнусь, такой красоты не видел!
     …вдокиЯ Ђндреевна с изумлением осмотрела себЯ - и горько заплакала.
     -  —то  вы,  …вдокиЯ Ђндреевна? —то  вы?  -  бормотал  смущенный  „енис
€ванович, боЯсь, что обидел ее.
     - Џочему ж раньше-то? - всхлипываЯ, сказала …вдокиЯ Ђндреевна. - Џочему
ж раньше мне никто этого не  сказал? џ б, может,  по-другому  себЯ вела бы в
этой  жизни! Ђ то  знаю про себЯ: уродина, - и  больше ничего не знаю. Ђ про
тело мое никто мне никогда ничего не говорил. …сли что было  - то в темноте,
наскоро, наш мужик скорость любит, потому что женатый в своем большинстве.
     …вдокиЯ  Ђндреевна  увела  „ениса  €вановича  с  сеновала  в  дом,  там
фигурЯла,   обнаженнаЯ,   перед   большим   зеркалом   зеркального    шкафа,
рассматривала себЯ, внимательно при этом поглЯдываЯ на „ениса €вановича - не
смеетсЯ ли, зараза городскаЯ? Ќет, не смеетсЯ, с восторгом смотрит!..
     Ќеделю не отпускала она его от себЯ.
     Ќо,  как ни  тЯни, пришла  пора прощатьсЯ.  …вдокиЯ  Ђндреевна собирала
„ениса €вановича  в  дорогу  так,  как собирают бабы  своих мужей  на войну:
тЯжело,  молча,  хлопотливо,  бесслезно.  ‚  жар  кинет:  убьют,  убьют,  не
вернетсЯ! •олод  замкнет  сердце заранее  терпением и надеждой: не убьют, не
убьют, не хочу!
     ‘обрала. Џрисели на дорожку.
     - Ќу... - сказал „енис €ванович.
     - „о свиданиЯ, - буднично сказала …вдокиЯ Ђндреевна, посматриваЯ как бы
невольно  вокруг  себЯ  с  нетерпением  хозЯйки,  которой  хочетсЯ  поскорей
выпроводить постоЯльца да навести в доме прежний порЯдок.
     „енис €ванович поднЯлсЯ.
     - “едешь - повешусь, - хрипло сказала …вдокиЯ Ђндреевна.
     „енис €ванович сел.
     - „урак, - сказала …вдокиЯ Ђндреевна.  - „урак или  глупый: кто ж бабам
верит? …сли б из-за мужиков вешались, ни  одной бабы не  осталось  бы. …зжай
спокойно.
     „енис €ванович поднЯлсЯ.
     -  …зжай,  а  Я повешусь,  -  тихо, почти  неслышно произнесла  …вдокиЯ
Ђндреевна.
     „енис €ванович сел.
     - “ходи, дубина непонЯтливаЯ! - закричала …вдокиЯ Ђндреевна. - Ќичего в
жизни не понимаешь! џ на испуг  тебЯ беру, использую характер  твой!  антаж
называетсЯ,  видел кино?  - когда пугают сделать,  а не делают! Џугаю  тебЯ,
чтобы ты осталсЯ, а ты не верь, уезжай, ничего Я с собой не сделаю!
     - Џравда? - спросил „енис €ванович.
     - Ћй, да правда, правда, проваливай ты!
     Ќо  „енис €ванович не поверил,  осталсЯ.  ‘казал, что торопитьсЯ,  мол,
некуда.  ‡амучила  городскаЯ   суета,   почему  не  отдохнуть,   если   есть
возможность?
     € ласкал …вдокию Ђндреевну, ласкал и от души, и длЯ того, чтобы бросила
она  свои мысли и хотела бы жить. Ќо чем ласковей были его ласки, тем меньше
хотела жить …вдокиЯ Ђндреевна - без него. € однажды утром сказала:
     - €ли ты сегоднЯ уедешь - или не уедешь отсюда никогда.
     „енис €ванович посмотрел  в  ее  юные зеленые глаза и вспомнил недавний
свой сон: будто стоит над ним …вдокиЯ, обнаженнаЯ и прекраснаЯ, и наставлЯет
на него  вилы,  целЯсь  в  шею,  волосы  густые  растрепаны,  рот  перекошен
страданьем, „енис €ванович - во сне  - говорит: что ты, чуднґаЯ какаЯ, разве
этими вилами можно? - ты ими и в навоз тычешь, и в прочую пакость, заражение
крови будет! Ќичего не будет, безнадежно  и страшно  ответила …вдокиЯ. „енис
€ванович испугалсЯ, услышал собственный стон  и проснулсЯ: …вдокиЯ Ђндреевна
склонилась над ним,  спрашиваЯ  тревожно:  что  такое? что  такое?  а  потом
обхватила его  голову,  будто  детскую,  стала  качать и приговаривать: нет,
миленький, нет, нет, нет, - непонЯтно, к чему относилось это "нет",  которое
и матери своим детЯм говорЯт, отгонЯЯ их ночные страхи: нет, нет, нет!
     „енис €ванович  уехал и больше никогда там не  поЯвлЯлсЯ. Ћн не встречи
боЯлсЯ с ней, он боЯлсЯ узнать то, о чем боЯлсЯ узнать.
     ѓастроли же продолжал.
     ’ут  и  возник  как  раз  „има ѓульченко, взЯлсЯ  сопровождать его -  и
оказалсЯ  неожиданным препЯтствием, сказав „енису  €вановичу уважительно, но
сурово, что  тот не  имеет  права  унижать  себЯ халтурой, тратить  времЯ на
бесполезное, хоть и благородное дело. Ќадо беречь себЯ.
     „енис €ванович послушалсЯ.
     Ћн  стал давать платные уроки. „има и  тут  не преминул  высказать свое
неодобрительное  мнение,  но, правда,  в  более  мЯгкой форме:  ученики,  по
крайней мере в  большинстве  своем,  были преданы музыке и, главное, считали
„ениса  €вановича  лучшим  музыкантом  на  свете.  „а  и  плата  была  почти
символическаЯ, вследствие  чего в доме „ениса €вановича  не  имелось никаких
запасов, кроме чаЯ. —ай у него был всегда - и в большом количестве, он и сам
покупал,  и  гости  приносили,  знаЯ  его  любовь  к  хорошему  чаю  и  тоже
пристрастившись   выпивать  за  ночь   по   двенадцать-пЯтнадцать   стаканов
душистого, свежезаваренного  и, само собой, без сахара, потому что с сахаром
и воду можно пить, чай же сахаром не портЯт!
     ‚любленный   в   учителЯ,  „има  сожалел,  что   никто  из  центральных
(московских  или  питерских)  людей, понимающих в гитарной музыке, не слышал
искусства „ениса  €вановича. Џеченегин ведь никогда не стремилсЯ участвовать
ни  в каких  конкурсах, не  ездил, как другие,  в Њоскву  в поисках  свЯзей,
довольствовалсЯ тем, что есть.
     Ћднажды  в  ‘аратов ЯвилсЯ некий музыковед  -  принесла  его  нелегкаЯ,
принесла  его бескормица, надеЯлсЯ  он  завлечь публику  эффектным названием
своей лекции:  "ѓитара  от Џаганини  до The Beatles".  Ќарод, тем  не менее,
кой-какой собралсЯ, рассчитываЯ послушать записи чего-нибудь интересного. Ќо
записей оказалось  мало - да к тому же на дрЯхлом магнитофоне, на заезженных
пленках,  сама  лекциЯ  была  скучной,  раздраженный   гость  вскоре  бросил
рассуждать  о  музыке  и начал рассказывать о личных знакомствах  с великими
гитаристами и, вдобавок, с ‚олодей ‚ысоцким, которого именно он, собственно,
и  выучил играть на гитаре, поскольку жили они в детстве почти  в одном доме
на соседних улицах. —ерез час недовольнаЯ публика разошлась, а „има, конечно
же присутствовавший здесь, подошел  к музыковеду  и спросил, не  хочет ли он
послушать прекрасного гитариста  - такого, какого он никогда еще не  слышал.
Њузыковед  с усталым озлоблением сказал,  что всех прекрасных гитаристов  он
слышал, а если где-то  есть гитарист, о котором он не слышал, значит, это не
прекрасный гитарист. „има, поступЯсь принципами, сказал, что на улице сыро и
холодно (была позднЯЯ осень), а у  него вот есть бутылочка водки - не угодно
ли? Њузыковеду оказалось угодно, и после этого его  было легче  уговорить  и
отвести  к „енису  €вановичу  под видом  одного  своего знакомого. ‚ечер шел
своим  чередом - пили чай, балагурили, потом играл кто-то из учеников, потом
сам  „енис €ванович взЯлсЯ за гитару.  ‚  этот вечер он  играл очень хорошо,
„има  радовалсЯ  за  него  и  посматривал  на  музыковеда.  ‹ицо  того  было
непроницаемо. ‚одка была  выпита.  …му хотелось в  гостиницу, а потом скорее
домой, к  старенькой доброй маме, домой,  прочь из  этого идиотского города,
где  люди  свою серую  провинциальную  жизнь считают  настоЯщей  жизнью - за
неимением понЯтиЯ о действительно настоЯщей жизни, где тужатсЯ изо всех сил,
изображаЯ   культурные  потребности  -  на   гитарах  вот  играют,   и  даже
классический, блЯха-муха, репертуар!..
     - ‚ам понравилось?  - спросил  „има, когда они вышли в полночь из  дома
Џеченегина.
     -  ‹юбительщина,  -  кратко  сказал  музыковед.  -  Џроводите  менЯ  до
гостиницы. ќто недалеко?
     „има молча проводил  его до гостиницы  и  только  тут дал  волю  своему
гневу.
     - —то вы со мной сделали, Я ведь никого никогда не бил! - сказал он  со
вздохом и начал быстро и довольно сноровисто стучать костистыми кулачками по
лицу  музыковеда.  Ђ  тот,  сперва  растерЯвшийсЯ  от  неожиданности,  вдруг
отпихнул от себЯ  „иму  одной рукой, а второй отвесил  такой удар,  что „има
слетел с ног. ЏоднЯлсЯ - и получил вторичное угощение. ЏоднЯлсЯ -  и  третий
сокрушительный удар повалил его надолго.
     ‡нать бы ему, что музыковед в молодости был боксером-легковесом и дошел
даже  до чемпионата Њосквы, а в  чемпионате  до полуфинала  -  и  если б  не
поскользнулсЯ  в ответственный момент  и противник  этим  не воспользовалсЯ,
отправив его в нокаут, кто знает, как бы сложилась его судьба...
     Ћчнувшись, „има отправилсЯ домой. Ћн не разуверилсЯ в „енисе €вановиче.
Ћн продолжал считать его великим гитаристом.
     Ќо к  большому человеку - большие  и требованиЯ, считал он.  Ќикогда  и
никому он  не давал советов, никогда не  вмешивалсЯ  в чужую жизнь, но здесь
было особенное  - „енис €ванович настолько  вошел  в него, что  стал как  бы
частью „имы, а к себе „има относилсЯ строго. Ќет, конечно, умеЯ  восхищатьсЯ
многим в  окружающем мире, он, случалось, восхищалсЯ и собой. ‹ежит, бывало,
в  ванне, поднимает руки или  ноги,  рассматривает  их:  дивны дела природы,
сотворившей эти мудрые чудеса! Ќеосознаваемый, неуловимый посыл из мозга - и
поднЯлась  рука, мгновеннаЯ,  в  долю  секунды  команда  - и сжались пальцы,
разжались пальцы. Ќо вот сам мозг,  при всей его потрЯсающей удивительности,
все  ж  несовершенен.  Ћн ведь  -  это  доказано! - способен  выучить  любой
иностранный  Язык  за три днЯ - однако  ленитсЯ, не  умеет себЯ напрЯгать  и
расходовать.  ‚  нем  таЯтсЯ  величайшие  художественные фантазии,  вот-вот,
кажетсЯ,  гениальный  всплеск  выльетсЯ в нечто осЯзаемое,  „има бросаетсЯ к
бумаге, пишет  стихотворение  или рассказ  - получаетсЯ пошлость и глупость.
’ело,  право  же,  совершенней.  Ћтношение  к  частЯм тела у „имы  настолько
своеобразное, что он постоЯнно боитсЯ осквернениЯ, моет руки по двадцать раз
на  дню, менЯет белье два раза в день, - а  любЯ свою одноклассницу  или вот
теперь  ќльвиру  Ќагель,  он   даже  представить  не  может,  что  его  тело
соприкоснетсЯ  с  телом  чужим,  пусть  тоже  божественным, но  -  длЯ  себЯ
божественным,  а  длЯ  тела „имы -  чужим, при  этом  он понимает  природное
предназначение плоти в  ее крайних проЯвлениЯх, но оставлЯет и тут  за собой
право быть неправым.
     „ругие же пусть живут как хотЯт.
     ’олько не „енис €ванович.
     - ‚ы ведь - чистейший человек, - сказал „има  однажды „енису €вановичу,
стеснЯЯсь, переживаЯ  потрЯсение оттого,  что осмеливаетсЯ  так  говорить  с
“чителем,  -  значит,  вы во всем  должны быть чистым.  Ђ  вы  допускаете...
какие-то странные поступки. € эта, котораЯ... € эта...
     Ћн не называл имен, но „енис €ванович его понЯл.
     - —то ж в этом такого нечистого? - улыбаЯсь, спросил он.
     - Ѓудто сами не понимаете, - сказал „има.
     - џ-то  все  понимаю, - грустно сказал „енис €ванович.  -  „ругие  - не
понимают.
     - ‚от вы умрете, -  обрисовал перспективу „има. -  ‹юди оценЯт, кто  от
них ушел. Ћни захотЯт узнать о вас как можно больше. џ буду писать мемуары о
вас. џ должен буду писать чистую правду. € что прикажете делать с некоторыми
фактами? Ћбойти их молчанием?
     - Џиши, как было, - разрешил Џеченегин. - ’олько никому твои мемуары не
понадобЯтсЯ. ‘лавный ты малый...
     -  ќто  отнимает  у  вас  времЯ.  ‚ы должны заниматьсЯ  музыкой. ’олько
музыкой, понимаете? ќто ваша судьба. ќто - дар Ѓожий.
     - €ногда Я прошу Ѓога, чтобы  он отнЯл у менЯ этот  дар. Њука одна, - с
неожиданной серьезностью промолвил „енис €ванович.
     ЏонЯв,  что  разговор  не получилсЯ,  „има  решил подступить  с  другой
стороны, хоть и тЯжело ему это было. Ћн решил поговорить  с ќльвирой Ќагель.
Ћн  решил это давно, но никак не  найдет  повода.  Ђ может,  поговорить и  с
бывшей  женой „ениса  €вановича,  котораЯ приходит  к нему, но почему-то  не
возвращаетсЯ насовсем, и еще поговорить с той женщиной, которую „има никогда
не видел, но знает о ней.
     ...„има лежал в то утро, накануне той ночи, плакал, слушаЯ музыку, - но
почувствовал, что плачет скорее  по привычке - и музыку  слышит плохо сквозь
какие-то свои смутные мысли.
     Ћн встал, выключил магнитофон, подошел к окну.
     Ќет, не будет  он  говорить  ни с ќльвирой  Ќагель, ни с  бывшей  женой
Џеченегина, ни  с той женщиной, которую он никогда не видел, знаЯ  о ней. Ќе
это его тревожит и мучает. „ругое его мучает и тревожит - без муки, впрочем,
и тревоги: в  результате  любви  к  ќльвире  или  в результате  иных  причин
произошло странное и плохое. Ћн  перестал восхищатьсЯ миром вещей, звуков  и
слов. Ћн даже не сразу заметил это.
     ‚от он  смотрит за окно. ’ам человек вышел из подъезда с  сумкой и идет
куда-то.  ђаньше „има  смотрел бы на этого человека остро и осмысленно: идет
один из  нас, но особенный, несет свой мир  в  себе, идет, переставлЯЯ Ѓожий
дар  - ноги, не чувствуЯ, бедный,  радости от одного хотЯ бы  этого, идет по
делам, которые ему кажутсЯ обыденными и мелкими, длЯ „имы же они значительны
и  таинственны  уже  в силу того,  что он  ничего о них  не  знает  и  волен
вообразить и подарить  этому  человеку  хоть кругосветное  путешествие, хоть
полет в космос, идет он,  купаемый  теплом лета,  пересекает улицу, переносЯ
собою свое прошлое, настоЯщее и будущее - в  другое пространство; вот солнце
осветило его  Ярко,  а  вот тень его осенила... счастье ему жить, прекрасен,
хорош он!..
     Ќо так „има смотрел бы на него - раньше.
     ‘ейчас  же он уставилсЯ  из  окна  уныло  на  мужика  лет  пЯтидесЯти с
хозЯйственной сумкой  и  пресно  думает:  вот  идет  мужик  лет пЯтидесЯти с
хозЯйственной сумкой.
     € больше - ничего не думает.
     —то же случилось - и давно ли?
     Ќедавно случилось.
     Њожет, это  он  сидел, смотрел и слушал игру „ениса  €вановича,  глЯнул
мимолетно на  ќльвиру - и вдруг  ум  его, как в обморок,  упал,  наоборот, в
беспощадную  Ясность. Џеченегин  мужчина,  ќльвира  женщина.  ‚от  и все.  “
Џеченегина есть мужское, у ќльвиры женское. „има хочет ќльвириного женского,
утратив  вдруг  брезгливость.  Ђ  то, что Џеченегин гитарист, стало  в  этот
момент совершенно несущественно. „а и хороший ли гитарист?  „има прислушалсЯ
и  услышал в  пальцах „ениса  €вановича  всего  лишь  любительскую ловкость.
€ногда - проблески вдохновеньЯ, но вот терЯетсЯ или неоправданно убыстрЯетсЯ
ритм, вот пальцы нечетко фиксируют  струны, звуки подплывают - любительщина,
прав был заезжий музыковед, прав!
     ’ак, стоЯ в то утро у окна и вспоминаЯ, думал „има - и ждал потрЯсениЯ,
но потрЯсениЯ не было.  Ќапротив, было чувство, что он долго болел, а теперь
выздоровел,  у него  что-то со зрением и  слухом было, а теперь со зрением и
слухом  все  нормально. ‚он прошел мужик с хозЯйственной  сумкой  - и ничего
более.
     Ђ вон  машина  проехала  -  и ничего более.  “  ќльвиры  есть  женское,
которого  он,  „има,  просто  и  властно  хочет, - и ничего  более. Ђ „ениса
€вановича он уничтожил в себе как человека.
     ‚  нетерпенье  „има вышел из дома. Ћн направилсЯ к тому месту,  которое
всегда  и   безотказно   приводило  его   в  состоЯние  почти  наркотической
созерцательности,  он мог часами  там  быть.  ќто место - на берегу  пруда в
старом городском парке. ЏлакучаЯ ива склонилась над водой. €, если забратьсЯ
под ветви, оказавшись скрытым от всех, и глЯдеть, как вода отражает листьЯ и
узорное сквозь них  небо, если видеть, как  рЯбь  воды и колыханье ветвей  и
листьев  ежемгновенно  менЯют картину,  -  возникает восторг вечности;  хоть
бросьсЯ в эту  воду  навсегда, потому  что  лучшего  ничего представить  уже
нельзЯ (этого желаниЯ  „има боЯлсЯ  и  больше трех-четырех часов под ивой не
сидел, уходил, когда был уже на грани).
     €  вот он побежал к своей иве, сел под нее, увидел отраженье  листьев и
неба - и - ничего!
     ѓораздо  больше  его  интересовало  то, что происходило  в  прогулочной
лодке, выплывшей из протоки.  Џарень  раскачивал лодку,  а девушка визжала и
кричала:
     -  Џерестань! ‘ерый,  перестань!  ‘ерый, перестань!  ‘ерый,  перестань!
‘ерый, перестань! ‘ерый, перестань! ‘ерый, перестань!
     ђаз  двадцать  просила она  своего ‘ерого,  вцепившись  в борта  лодки,
наконец тот  насытилсЯ  милым  страхом подружки  и  сел  за весла,  и  лодка
проплыла мимо, близко. Џарень был глупоглаз,  девушка  такаЯ же, но  мила, и
снЯла  от жары  маечку,  оставшись в купальном лифчике,  и  плоть ее двойнаЯ
бунтовала  против материи  одежды, желаЯ ласки  воздуха,  ветра - и,  может,
пальцев.  …го, „имы,  пальцев, - почему  бы и нет? Ђх, хорошо  бы утоп  этот
парень. Ќавсегда, насмерть. Ђ она выплыла бы сюда, под  иву,  и „има не стал
бы утешать ее, он схватил бы ее и сказал просто: ЂЋ“ЋЂ!
     -  Ђоуоа!  -  гортанно  ответила  бы  девушка,   заранее  содрогаЯсь  в
конвульсиЯх.
     Ђ потом и ее утопить.
     џ люблю топить людей, подумал „има, с радостью найдЯ в себе новый повод
длЯ восторга и привычной длЯ него душевной постоЯнной наполненности.
     …му опЯть есть чем  жить - ведь он же не может, как другие, жить просто
так, пустым или полупустым. € вот он опЯть полон!
     „има встал, сплюнул в  воду и оглЯделсЯ,  словно проверЯЯ, видел ли его
кто-нибудь, - хотЯ он ничего предосудительного не совершил еще.

        2

     ‘естра его, пЯтнадцатилетнЯЯ Ћ‹џ ѓ“‹њ—…ЌЉЋ, бродЯ по комнатам в то утро
накануне  той ночи, тоже думала о  „енисе €вановиче Џеченегине.  Ћна думала,
что  редко  ей  приходилось  видеть такого  безобразного  старика. ‚едь  он,
конечно, старик,  ему сорок  три  года! ‘орок три! ‚от ей сейчас пЯтнадцать.
Ћна проживет столько же - ей будет  тридцать,  и еще  столько  - будет сорок
пЯть,  то  есть  две жизни  еще  проживет  -  и  окажетсЯ  лишь  чуть старше
теперешнего „ениса €вановича, который, впрочем,  умрет к  тому  времени. ЋлЯ
очень аккуратнаЯ  девочка. Ћна  любит, чтобы все  было аккуратно. Ђ у „ениса
€вановича двух зубов уже нет, это видно, когда он улыбаетсЯ.  Џравда, улыбка
у него хорошаЯ и отсутствие  зубов заметно,  только если приглЯдыватьсЯ.  Ќо
все равно, разве это  аккуратно? •отЯ - сорок три года, как  тут не остатьсЯ
без  зубов!.. Ђ в  девЯтнадцатом веке и  в  пЯтьдесЯт лет  женились. Џовесть
Џушкина  "„убровский".  Њалолетнюю  девушку  выдают  как  раз  за  какого-то
пЯтидесЯтилетнего  кнЯзЯ, не помню фамилии. „убровский хотел  ее выручить, а
она сказала: нет, Я другому  отдана  и буду век  ему верна! „ура, конечно. €
зрЯ Џушкин не написал, что было дальше. Ђ вот если бы: свадьба, старый кнЯзь
тЯнет к  невесте синие свои губы (и зубов половины  нету!), и вдруг  молодой
человек, брюнет, не  обЯзательно  „убровский, а такой,  как Ђндрей  Ђндреев,
высокий,  широкоплечий,  но не  он,  не  Ђндрей  Ђндреев,  а  еще  лучше,  -
опрокидывает  стол, хватает менЯ  в охапку, несет  в  сани, закрывает шубой.
"Љто вы?" -  "џ твоЯ судьба!"  ...Ќет, больше  Я  туда ни ногой, скучно там.
Ѓеззубый  „енис  €ванович...  € вообще... Џусть  „имка  ходит.  „имка  хочет
ќльвиру. „а, да, не надо мне про любовь, пожили на свете, знаем, - все хотЯт
голой кожи,  притискиватьсЯ  к ней,  кусать  ее,  захватывать  ее в  горсти,
царапать  ногтЯми...  “  него  только  пальцы  красивые.  €  больше  ничего.
€нтересно смотреть, как играет. €менно смотреть - потому что послушать можно
что  и  получше. “ брата записи. ‚он лежит, плачет. изофреник. Ѓоже ты мой,
как  хочетсЯ...  как  хочетсЯ...  горЯчей  ванны...  ‚от - вода. ‡еленоватаЯ
почему-то. ‚ода не  имеет цвета:  уроки химии.  Ћчень  даже имеет.  ќто цвет
бесцветности.  ђазве  не цвет?  Џотому  что  в  принципе невозможны  вещи  и
предметы без цвета, без запаха или вкуса - без чего-нибудь, что позволЯет их
различить.  Ђ  то,  чего нельзЯ различить, этого  нет. Ќо  вот горЯчаЯ  вода
обволакивает,  а вместе с нею обволакивает как раз  что-то такое,  чего нет.
Љусать, гладить, холодно гладить, как лед  - горЯчий,  -  разглаживать кожу,
гладкую,  как кожа, грудь, округлую, как грудь, живот, упругий, как живот...
†ивотное. ђыбы -  животные?  Ћни живут  в  воде. Ћт  слова -  живут? ‡начит,
животные - это все, кто живут. Ќет, но растениЯ тоже живут. Ќо по-своему. Ћн
менЯ любит - по-своему. ‡начит - не любит. Ќо хотЯ бы по-своему. Ђ о ком это
Я?  Ѓывают же такие уродливые люди.  „аже противно.  ‘егоднЯ же приду:  нет,
„енис €ванович, Я уроков у вас брать больше не буду! €з-за чего? €з-за ваших
зубов. “ вас  их нет,  а  вы все времЯ скалитесь, менЯ  это  раздражает. Њне
хочетсЯ сказать вам, что у вас пахнет изо рта. ‚онЯет. € пусть это  не так -
но  мне хочетсЯ это сказать вам  в ваше  лицо, в  вашу  улыбку!  ќто,  „енис
€ванович,  какое-то уже нестерпимое  желание, Я с  ним уже боротьсЯ не могу.
Љаждый раз  оно сильнее. € если Я не брошу занЯтий, Я обЯзательно завтра или
послезавтра  скажу вам это.  €  вам неприЯтно будет, и мне тоже. Ќо хочетсЯ,
понимаете? Ќу, как на похоронах хочетсЯ  рассмеЯтьсЯ  или, наоборот, гадость
сказать  в  тот момент, когда  все  вокруг улыбаютсЯ,  будто  на самом  деле
чему-то рады. †изнь - поганаЯ  штука.  ЊенЯ тошнит. џ  бы все времЯ лежала в
ванной. Ђ  когда  надоест  -  Я  возьму бритву,  вот  это  лезвие,  которым,
дешевеньким,  бреетсЯ  отец,  и  вот  так  по животу - снизу вверх...  снизу
вверх... Љровь? Љровь!.. Љрасивое облачко... € совсем не больно, не страшно.
ЏриЯтно даже. ЋбЯзательно  это сделаю  - но когда будет причина. ‘ерьезнаЯ и
красиваЯ  причина. € сама Я должна стать старше, красивее... € буду лежать в
розовой  воде... Ќо сперва Я должна стать старше и красивее. џ буду  гораздо
красивее ќльвиры Ќагель...  •отЯ  зачем  ждать? Њожет, то и хорошо, что  мне
пЯтнадцать  лет. ‘тарички, они любЯт  незрелое. Ђндрей  Ђндреев  - старичок,
хоть и молод еще.  ‘оплЯк-мальчишка. ‘мешно вспомнить, как  Я пришла к нему.
‡асуетилсЯ, стал что-то говорить, спрашивать, Я сказала, что хотела сказать,
он испугалсЯ и обрадовалсЯ, потом забыл про испуг, стал уже  с удовольствием
все делать, спрашивал, не больно ли,  такой заботливый! Њне было все  равно.
Ћн очень  удивилсЯ, когда Я  сказала, чтобы  он  обо  мне навсегда  забыл, Я
больше никогда к нему не приду. Ћн чуть на колени не упал. Ђ Я сказала: нет.