риокритицизм", "—то делать?", "—то такое друзьЯ народа и как  они  воюют
против социал-демократов?".
     Џока обучающиесЯ продерутсЯ сквозь философские дебри этих  работ,  пока
конспектируют, глЯдь, а семинарский год уже кончилсЯ, так что  ни  на  одном
семинаре, ни на одной партучебе никогда  дело  не  доходит  до  поздних  его
томов, до того времени, когда кончаетсЯ философиЯ и начинаетсЯ  практическаЯ
деЯтельность.
     ‚зглЯдываЯ на эти  тома  в  кабинете  кого-нибудь  из  своих  достигших
официальных высот друзей, Я, бывало, ловил  себЯ  на  мысли,  что  не  читал
‚ладимира €льича и теперь уж, слава Ѓогу, пожалуй, никто и никогда не сможет
менЯ заставить прочитать эти книги.
     ’о ли от этого "эмпириокритицизма" осталось,  что  напичканы  эти  тома
сухой, схоластической, неудобовоспринимаемой материей, но  помню,  Я  всегда
удивлЯлсЯ, если видел человека, читающего ‹енина.
     - Ђ ты почитай, - скажет иной такой человек, - ’ы почитай, знаешь,  как
интересно!
     Ќо часто бывает, что маленький, незначительный  эпизод  вдруг  заставит
взглЯнуть на вещи по-новому, другими глазами, когда вдруг увидишь,  чего  не
видел раньше, и станет интересным, даже жгуче интересным  то,  что  казалось
скучным.
     Ћдин читатель, пытаЯсь внушить мне в своем письме какую-то (не помню уж
теперь) мысль о первых днЯх революции, написал: "Ђ вы  откройте  ‹енина,  т.
36, пЯтое издание, стр. 269, и прочитайте, что там написано".
     ЌельзЯ сказать, чтобы Я тотчас бросилсЯ открывать том, да и не было его
у менЯ под руками, потому что дома Я никогда ‹енина не держал. Ћднако том  и
страница запомнились, и однажды на заседании редколлегии в одном  журнале  Я
оказалсЯ около шкафа с книгами. Џока говорились там умные речи и обсуждались
планы, Я вспомнил про  наущение  читателЯ  и,  потихоньку  приоткрыв  дверцу
шкафа, достал  нужный  том.  Ќаверное,  еще  подумали  мои  коллеги,  что  Я
собираюсь выступать с речью и хочу  вооружитьсЯ  необходимой  цитатой,  а  Я
сразу, сразу на стр. 269. ‘трочки ведь указаны не были, так что мне пришлось
прочитать всю страницу, и Я сразу понЯл, о каких именно строчках шла речь  в
письме.
     "џ перейду наконец  к  главным  возражениЯм,  которые  со  всех  сторон
сыпались на  мою  статью  и  речь.  Џопало  здесь  особенно  лозунгу  "грабь
награбленное", - лозунгу, в котором, как Я к нему ни  присматриваюсь,  Я  не
могу  найти   что-нибудь   неправильное...   …сли   мы   употреблЯем   слова
"экспроприациЯ экспроприаторов", то почему же нельзЯ обойтись без  латинских
слов?" (Ђплодисменты).
     џ и раньше слышал, будто существовал  такой  лозунг  в  первые  же  дни
революции и что будто бы он принадлежал лично ‚ладимиру €льичу.
     Ќо тогда Я думал, что он  существовал  по  смыслу,  по  сути,  а  не  в
обнаженном словесном оформлении, и теперь, должен признатьсЯ,  менЯ  немного
покоробила откровеннаЯ обнаженность этого лозунга.
     Џрочитанные строки были взЯты из заключительного слова по  докладу  "Ћб
очередных задачах советской  власти".  ‚ремени  было  еще  много,  заседание
редколлегии еще только началось, Я стал листать оказавшийсЯ в моих руках том
и очень  скоро  понЯл,  что  листанием  тут  не  обойдешьсЯ,  что  надо  его
внимательно прочитать.
     ’еперь Я хочу сделать длЯ возможного читателЯ моих  записок  извлечениЯ
из этого тома, как Я делал извлечениЯ, скажем, из Њетерлинка или ’имирЯзева,
когда писал о траве. €звлечениЯ на свой вкус, разумеетсЯ. „ругой,  возможно,
выписал бы другие места, другие мысли...
     ‚прочем, нет, мысли не  другие,  ибо  и  те  и  другие  мысли  были  бы
ленинскими. Ђ известно, насколько единым, целостным и  целеустремленным  был
‚ладимир €льич в своих мыслЯх.
     Џочему именно из этого тома? ’олько ли потому, что он  первым  случайно
оказалсЯ у менЯ в руках? Ќе только. џ  если  и  не  прочитал  от  строки  до
строки, то просмотрел потом многие тома. Ќо очень  уж  интересный  и  острый
период - с марта по июль 1918 года,  то  есть  с  пЯтого  по  десЯтый  месЯц
нахождениЯ у власти, с пЯтого по десЯтый  месЯц  управлениЯ  ђоссией,  столь
неожиданно длЯ них  самих  оказавшейсЯ  в  руках  большевиков.  Ќет,  полной
неожиданности, конечно, не было.
     ’еоретически они готовились к этой  власти  и  к  этому  управлению.  ‚
статье  "‘умеют  ли  большевики  удержать   власть",   написанной   еще   до
ЋктЯбрьского   переворота,   были   ‚ладимиром   €льичем   ‹ениным   заранее
предопределены многие действиЯ и акции, которые в обозреваемый  нами  период
стали осуществлЯтьсЯ практически. ‚ыпишем  из  той,  еще  предреволюционной,
статьи главный ленинский тезис, главную мысль.
     "•лебнаЯ монополиЯ,  хлебнаЯ  карточка,  всеобщаЯ  трудоваЯ  повинность
ЯвлЯютсЯ в руках пролетарского государства, в руках  полновластных  ‘оветов,
самым могучим средством учета и контролЯ...
     ќто средство контролЯ и принуждениЯ к труду посильнее законов  конвента
и его гильотины. ѓильотина  только  запугивала,  только  сламывала  активное
сопротивление. Ќам этого мало.
     Ќам этого мало. Ќам  надо  не  только  "запугать"  капиталистов  в  том
смысле, чтобы они чувствовали всесилие пролетарского  государства  и  забыли
думать  об  активном  сопротивлении  ему.  Ќам  надо  сломать  и  пассивное,
несомненно, еще более опасное и вредное сопротивление. Ќам  надо  не  только
сломать какое бы то ни было сопротивление. Ќам  надо  заставить  работать  в
новых организационно-государственных рамках.
     ...€ мы имеем средство длЯ этого... ќто средство -  хлебнаЯ  монополиЯ,
хлебнаЯ карточка, всеобщаЯ трудоваЯ повинность".
     ‡начит, схема Ясна. ‘осредоточить в своих руках весь хлеб, все продукты
(учет), а затем распределЯть эти продукты так,  чтобы  за  хлебную  карточку
человек, оголодавший и униженный голодом, пошел  бы  работать  на  советскую
власть и вообще делал все, что прикажут.
     ѓениально и просто, как все у ‹енина.  ђазница  с  последующей  статьей
"Ћчередные задачи советской власти" состоит в том, что в первом  случае  (до
взЯтиЯ власти, когда только еще мечталось) делалсЯ упор  на  то,  что  путем
голода (путем учета и распределениЯ) будут принуждать работать богатых,  чье
сопротивление Якобы надо сломить, а во втором случае, когда власть уже  была
взЯта, зазвучали иные нотки.
     "Ћт трудовой повинности в применении к богатым ‘оветскаЯ власть  должна
будет перейти, а вернее, одновременно  должна  будет  поставить  на  очередь
задачу применениЯ соответствующих принципов (то есть трудоваЯ  повинность  и
принуждение. - ‚.‘.) к большинству трудЯщихсЯ, рабочих и крестьЯн".
     ’ак что же осуществилось  в  стране:  власть  рабочих  и  крестьЯн  или
всеобщаЯ трудоваЯ повинность длЯ рабочих и крестьЯн? Ђ если это так, то  чьЯ
же власть? „альнейший абзац о трудовом народе в свЯзи с трудовой повинностью
длЯ него поразил менЯ своим откровением.
     "„лЯ нас не  представлЯетсЯ  безусловной  необходимости  в  том,  чтобы
регистрировать всех представителей трудового народа, чтобы уследить  (!)  за
их запасами денежных знаков или за  их  потреблением  (кто  сколько  из  них
съест. - ‚.‘.), потому что все условиЯ жизни обрекают громадное  большинство
этих разрЯдов населениЯ (почему бы не сказать классов, а, ‚ладимир €льич?  ‚
том числе и класса, осуществлЯющего  диктатуру?  -  ‚.‘.)  на  необходимость
трудитьсЯ и на невозможность скопить какие бы то ни было запасы, кроме самых
скудных. Џоэтому задача восстановлениЯ трудовой повинности  в  этой  области
превращаетсЯ  в  задачу   установлениЯ   трудовой   дисциплины..."   ‡начит,
действительно с рабочими проще, чем  с  богатыми.  “  богатых  сначала  надо
отнЯть запасы, а потом уж можно их морить голодом. “ трудЯщихсЯ  же  никаких
запасов нет, отсиживатьсЯ им  не  с  чем,  надо  идти  трудитьсЯ,  исполнЯть
трудовую  повинность,  хотЯ  и  опричь   души,   потому   что   подчеркнутый
насильственный  характер  будущего  труда  при  советской   власти   рабочие
почувствовали с первых дней.
     Џризнает это и ‚ладимир €льич.
     "...целый рЯд случаев полного упадка настроениЯ и полного упадка всЯкой
организованности  был  совершенно  неизбежен.  ’ребовать  в  этом  отношении
быстрого перехода или надеЯтьсЯ на то, что перемены в этом  отношении  можно
достигнуть несколькими декретами, было бы  столь  же  нелепо,  как  если  бы
призывами  пытались  придать  бодрость  духа  и  трудоспособность  человеку,
которого избили до полусмерти". (‘тр.

                  145.)

     Ќеправда  ли  -  откровенно!  ‡начит,  призывами  трудоспособность   не
вернешь. Ђ чем же?
     "„лЯ учета производительности и длЯ  соблюдениЯ  дисциплины  необходимо
устроить промышленные  суды..."  ќто  уже  что-то  новое!  ќтого  не  знали,
конечно, при проклЯтом царском режиме. …сли  бы  при  царе  ввели  вдруг  на
заводах промышленные суды, представлЯю себе, на каких фальцетах завопили  бы
об этом друзьЯ пролетариата и все вообще революционеры. Ђ  как  бы  завопили
они, если бы, ну, ‘толыпин, скажем,  выступил  со  следующей  тирадой...  Ќо
выступил с ней, увы, не ‘толыпин, а ‹енин, когда  власть  находилась  уже  у
него в руках. —итайте:
     "—то же касаетсЯ карательных мер за несоблюдение  трудовой  дисциплины,
то они должны быть строже. Ќеобходима кара вплоть до  тюремного  заключениЯ.
“вольнение с завода также может  применЯтьсЯ,  но  характер  его  совершенно
изменЯетсЯ.  Џри  капиталистическом   строе   увольнение   было   нарушением
гражданской сделки. ’еперь же при нарушении  трудовой  дисциплины,  особенно
при введении трудовой повинности, совершаетсЯ уже уголовное преступление,  и
за это должна быть наложена определеннаЯ кара".
     ‚от так. ’ам, где при царе-батюшке  можно  просто  уволить  (а  сколько
воплей, а то и забастовок было по этому поводу),  теперь  одного  увольнениЯ
мало. ’еперь - тюрьма. —то и наблюдали мы в  исполнение  ленинских  заветов,
особенно в предвоенные годы, когда за двадцатиминутное опоздание  на  работу
люди уходили в лагерЯ и там гибли.
     Ќо в стране вроде диктатура пролетариата.  Љак  же  сочетать,  с  одной
стороны, его диктатуру, а с другой стороны, диктаторство над ним, причем уже
не класса, не партии даже, но уже единой воли. Ђ что речь шла  о  подчинении
единому диктатору и единой воле, читаем недвусмысленные ‹енинские слова.
     "ќто    подчинение    может,    при    идеальной    сознательности    и
дисциплинированности (то есть при  полной  покорности.  -  ‚.‘.)  участников
общей работы, напоминать больше мЯгкое руководство дирижера (имеющего  право
сажать в тюрьму. - ‚.‘.). Ћно может принимать формы диктаторства,  если  нет
идеальной  дисциплинированности  и  сознательности.  Ќо   так   или   иначе,
беспрекословное подчинение единой воле... безусловно необходимо".
     (‘тр. 200.) "€ всЯ наша задача, задача партии коммунистов... встать  во
главе истомленной и устало ищущей  выхода  массы  (а  как  же  революционнаЯ
активность масс? - ‚.‘.), повести ее  по  верному  пути,  по  пути  трудовой
дисциплины, по пути согласованиЯ задач митингованиЯ  об  условиЯх  работы  и
задач беспрекословного повиновениЯ воле советского  руководителЯ,  диктатора
во времЯ работы".
     Ђх, как хорошо: помитинговали,  пошумели,  проЯвили  свою  пролетарскую
гегемонию, потешили душу - щелкает бич диктатора: по местам!
     "Ќадо научитьсЯ соединЯть вместе бурный,  бьющий  весенним  половодьем,
выходЯщий из всех берегов, митинговый демократизм трудЯщихсЯ масс с железной
дисциплиной во времЯ труда, с беспрекословным повиновением воле одного лица,
- советского руководителЯ. . ."  ’очнее  про  класс-гегемон,  осуществлЯющий
Якобы  в  стране  свою  диктатуру,  уже  не  скажешь.  €   вообще   словечко
"принудительное" ЯвлЯетсЯ едва ли не самым любимым  словечком  вождЯ  в  тот
период.
     "Џодчинение, и  притом  беспрекословное,  ...единоличным  распорЯжениЯм
советских руководителей, диктаторов, выборных или назначенных...  снабженных
диктаторскими  полномочиЯми..."  "Њеры  перехода  к  принудительным  текущим
счетам  или  принудительному  держанию  денег  в  банках..."  "Ћсуществление
строжайшего и повседневного учета и контролЯ  производства  и  распределениЯ
продуктов..." "Ќаше опоздание с введением трудовой повинности показывает еще
раз..." "Џринудительное объединение населениЯ в потребительские общества..."
"—ерез продовольственные отделы ‘оветов, через органы снабжениЯ при  ‘оветах
мы объединили бы население (принудительно, как только что  мы  прочитали.  -
‚.‘.)  в  единый,  пролетарски  руководимый  кооператив  .  .  .  "  ‚  деле
принуждениЯ пролетариата (хотЯ и строилсЯ вроде бы социализм) ‚ладимир €льич
‹енин не брезговал обращатьсЯ к самым жестоким  и  драконовским  достижениЯм
капитализма.
     "ђусский человек - плохой работник по сравнению с передовыми нациЯми...
“читьсЯ работать - эту задачу ‘оветскаЯ власть должна поставить...  во  всем
ее объеме. Џоследнее слово капитализма в этом отношении, система  ’ейлора...
Ћсуществимость социализма определитсЯ именно  нашими  успехами  в  сочетании
‘оветской  власти  и  советской  организации  управлениЯ   (беспрекословного
подчинениЯ диктатору, как мы недавно читали. - ‚.‘.) с  новейшим  прогрессом
капитализма".
     € вообще капитализм, оказываетсЯ, не такое уж страшное слово и понЯтие.
     "…сли бы мы могли  в  ђоссии  через  малое  число  времени  осуществить
государственный капитализм, это было бы победой".
     "—то такое государственный капитализм при ‘оветской власти?
     ‚ настоЯщее времЯ осуществлЯть государственный капитализм - это  значит
проводить в жизнь тот учет  и  контроль,  который  капиталистические  классы
проводили в жизнь".
     "...государственный капитализм длЯ нас спасение...
     ѓосударственный капитализм был бы спасением длЯ нас... тогда переход  к
полному  социализму  был  бы  легок,  был  бы  в  наших  руках,  потому  что
государственный  капитализм  есть  нечто   централизованное,   подсчитанное,
контролированное и обобществленное, а нам-то и не хватает как раз этого... ‚
ђоссии мы имеем массу  мелкой  буржуазии,  котораЯ  сочувствует  уничтожению
крупной буржуазии всех стран, но  не  сочувствует  учету,  обобществлению  и
контролю..."   "’олько   развитие   государственного   капитализма,   только
тщательнаЯ постановка дела учета и контролЯ, только строжайшаЯ организациЯ и
трудоваЯ дисциплина приведут нас к социализму. Ђ без этого социализма нет".
     "...и к государственному крупному капитализму и к социализму ведет одна
и та же дорога, ведет  путь  через  одну  и  ту  же  промежуточную  станцию,
называемую "общенародный учет и контроль за производством  и  распределением
продуктов".
     "ѓосударственно-монополистический     капитализм     есть     полнейшаЯ
материальнаЯ подготовка социализма, есть преддверие его, есть  та  ступенька
исторической лестницы, между которой (ступенькой) и  ступенькой,  называемой
социализмом, никаких промежуточных ступеней нет".
     ‚от так раз! Џри такой постановке  вопроса  нет  ничего  удивительного,
что, сколько бы мы ни листали ‹енина, сколько бы ни штудировали, нигде мы не
можем вычитать:  а  собственно  говорЯ,  что  же  такое  социализм,  который
собирались построить?  "‘оциализм  -  это  учет"?  "‘оциализм  без  почты  и
телеграфа есть пустейшаЯ фраза"? "Љто не работает, тот не ест"? "Ћт  каждого
по способностЯм, каждому по труду"? ‚от это все и есть  пустейшие  фразы.  €
если  между  государственным  капитализмом  и  социализмом  нет   ни   одной
промежуточной  ступени,  то  чем  же  все-таки   отличаетсЯ   социализм   от
государственного капитализма? Ќеужели ничем? Ђ если отличаетсЯ, то  все-таки
чем? ЏрЯмых ответов на этот вопрос у ‹енина не встречаем.
     Џро себЯ же они понимали дело четко и просто. Ћсуществить полный учет и
контроль над каждым  граммом  и  над  каждой  штукой  чего  бы  то  ни  было
произведенного в стране. ‚се, что бы ни производилось в  стране,  держать  в
своих руках, а потом распределЯть по  своему  усмотрению.  ЃлагодарЯ  такому
контролю и распределению держать в подчинении и в трудовой  повинности  всех
без исключениЯ живущих в стране людей, все поголовно  население.  —тобы  оно
подчинЯлось единой воле как один человек. ‚от это  и  есть,  по  их  мнению,
социализм. ’о есть самаЯ высшаЯ и самаЯ массоваЯ форма рабства.
     Ќо  длЯ  того,  чтобы  миллионы   людей   оказались   в   материальной,
имущественной, хлебной зависимости, надо их  сначала  лишить  тех  некоторых
запасов, которые они, может быть, накопили и которые  дадут  им  возможность
чувствовать себЯ независимыми от пайка, от хлебной  карточки,  от  зарплаты.
Џоэтому, взЯв власть, с первых шагов большевики начали стремитьсЯ  прибирать
к рукам каждый рубль, каждую копейку, каждый грамм хлеба.
     Љрупную буржуазию, фабрикантов и банкиров удалось уничтожить легко.  „а
их и было немного, можно пересчитать, взЯть на учет и ограбить.  Ђ  вот  что
делать с мелким собственником? €х же десЯтки миллионов. Њелкие  собственники
вызывали у ‹енина большую ненависть, чем крупные капиталисты, и он  об  этом
откровенно  пишет  и  говорит.  ‚едь   мелкие   собственники   -   это   все
самодеЯтельное население ђоссии, самодеЯтельное и поэтому самостоЯтельное. Ђ
как раз и надо было лишить его самостоЯтельности, подчинить и  превратить  в
механизм, послушный единой воле.
     "Ќе видЯт мелкобуржуазной стихии, как главного врага социализма у нас".
     €так, главный враг социализма - это  самодеЯтельные  и  самостоЯтельные
люди. Љто же они? Ћтвет ‹енина недвусмыслен.
     "Ѓольшинство, и громадное большинство, земледельцев -  мелкие  товарные
производители".
     "Њелкий буржуй имеет  запас  деньжонок,  несколько  тысЯч,  накопленных
"правдами" и особенно "неправдами"...
     Ќе дают покоЯ деньжонки в чужих карманах. Ќу а "неправдами"
     - это, конечно, ввернуто длЯ красного словца. Љакими  неправдами  могло
копить деньжонки "громадное  большинство  земледельцев"?  €  не  мог  же  он
сказать - "все земледельцы", а имел-то в виду всех, ибо  что  же  еще  может
означать выражение "громадное большинство". Љ людЯм,  накопившим  деньжонок,
можно  было  бы  отнести  и  различных  там  валЯл,  златошвеек,  кружевниц,
шорников, овчинников, кожемЯк, сапожников, воскобоев,  столЯров,  плотников,
краснодеревщиков, чеканщиков,  извозчиков,  иконописцев,  офень,  пильщиков,
угольщиков,  стеклодувов,  кровельщиков,  печников  -  короче  говорЯ,   все
самодеЯтельное население ђоссии. € все это объединЯлось  общим  названием  -
мелкобуржуазнаЯ стихиЯ. ‘ловечко с окраской. Ќазови "земледелец" - и уже  не
то.
     "„еньги, это - свидетельство на получение  общественного  богатства,  и
многомиллионный  (!)   слой   мелких   собственников   крепко   держит   это
свидетельство, прЯчет его от "государства", ни в какой социализм и коммунизм
не  верЯ..."  "Њелкий  буржуа,  хранЯщий  тысчонки,  враг   государственного
капитализма, и эти тысчонки он желает реализовать  непременно  длЯ  себЯ..."
‚от ведь какие подлецы, какаЯ темнота и несознательность!
     ‚место того, чтобы просто отдать денежки государству, прЯчут и  норовЯт
израсходовать на себЯ. Ќе выйдет, господа мелкие собственники!
     Ћтберем. ѓде силой, а где лишив товаров и посадив на сухой хлеб.  —ерез
торгсины, не мытьем, так катаньем, но отберем!
     ’ут  и  встала  перед  большевиками  главнаЯ,   главнейшаЯ   задача   -
сосредоточить в своих руках весь хлеб.  ќто  главное  средство  воздействиЯ,
подавлениЯ и поощрениЯ, а проще говорЯ - власти.
     Ќачалась одна из самых кошмарных и кровавых страниц русской истории под
названием - продовольственнаЯ диктатура.
     „лЯ себЯ ‚ладимир  €льич  твердо  знал,  что  он  осуществлЯет  хлебную
монополию, то есть сосредоточивает весь хлеб, имеющийсЯ в  ђоссии,  в  своих
руках. Ќо длЯ общественного  мнениЯ  был  выкинут  жупел,  словечко,  против
которого невозможно, кажетсЯ, возразить, коротенькое словечко - голод.
     Ѓыло сделано так, что два главных города, Џетроград и Њоскву,  посадили
на голодный паек. ‘то граммов хлеба в  день.  „икие  очереди  за  этими  ста
граммами. Ќу а раз голод - значит, надо объЯвить поход за хлебом, борьбу  за
хлеб, изъЯтие хлеба ради голодающих. „ело благородное и чистое как слеза.
     Ќо голод в Њоскве и Џетербурге был инспирирован.  €менно  в  это  времЯ
‹ариса ђейснер, скажем, жила, занимаЯ особнЯк с прислугой, принимаЯ ванны из
шампанского  и  устраиваЯ  званые  вечера.  €менно  в  эти  годы   ‡иновьев,
приехавший в дни революции из-за границы тощим, как пес, разжирел и  отъелсЯ
так, что его стали звать за глаза "ромовой бабой". „а и как  могут  голодать
два города, если они не блокированы неприЯтелем,  когда  во  всей  остальной
стране полно хлеба. ђазреши - и тотчас же  на  всех  базарах  поЯвЯтсЯ  горы
хлеба и разных других продуктов. Ћ том, что голода фактически нет, не раз  в
эти годы говорил и сам ‹енин.
     "‘ейчас надвигаетсЯ голод, но мы знаем, что хлеба вполне хватит  и  без
‘ибири, Љавказа, “краины. •леба имеетсЯ  достаточное  количество  до  нового
урожаЯ в губерниЯх, окружающих столицу, но он весь запрЯтан кулаками".
     "Ќедалеко от Њосквы, в губерниЯх, лежащих рЯдом: в Љурской,  Ћрловской,
’амбовской, мы имеем, по расчету осторожных специалистов, еще теперь  до  10
миллионов пудов избытка хлеба".
     Ќет уж, ‚ладимир €льич, либо голод, либо избыток хлеба, чтонибудь одно.
Ѓольшевики в это времЯ очень боЯлись, как бы хлеб  стихийно  не  проник  или
даже не хлынул в голодные столицы и не сорвал им задуманное мероприЯтие. „лЯ
этого были учреждены на  железных  дорогах  заградительные  отрЯды,  которые
следили, чтобы ни один мешок хлеба не проник ни в Њоскву, ни в Џетроград.
     ‡аставив  рабочих  и  прочее  население  этих  двух   городов   изрЯдно
наголодатьсЯ, ‹енин объЯвил поход за хлебом, который фактически был нужен не
длЯ того, чтобы накормить два города, а чтобы осуществить хлебную монополию.
     "Ќеобходим военный (!) поход против деревенской буржуазии, удерживающей
излишки хлеба и срывающей хлебную монополию".
     Џроговорка  вождЯ.  „лЯ  чего  же  нужен  хлеб:  накормить   Њоскву   с
Џетроградом или  ради  монополии?  ‚ыпускаетсЯ  декрет  о  продовольственной
диктатуре.
     "...вести и провести беспощадную и террористическую (!) борьбу и  войну
(!) против крестьЯнской и иной (?) буржуазии, удерживающей  у  себЯ  излишки
хлеба.
     ’очно определить, что владельцы  хлеба,  имеющие  излишки  хлеба  и  не
вывозЯщие их на станции и в места сбора и ссыпки, объЯвлЯютсЯ врагами народа
и подвергаютсЯ заключению в тюрьме на срок не ниже десЯти  лет,  конфискации
всего имущества и изгнанию навсегда из его общины".
     "‚оенный    комиссариат    превратить    в     ‚оенно-продовольственный
комиссариат...
     Њобилизовать   армию,   выделив   здоровые   ее   части.   и   призвать
девЯтнадцатилетних...  длЯ   систематических   военных   действий   (!)   по
завоеванию.., сбору и свозу хлеба и топлива.
     ‚вести расстрел за недисциплину.
     “спех отрЯдов измерЯть успехами работы по добыче хлеба".
     "‡адачей борьбы с голодом ЯвлЯетсЯ не только выкачивание (!)  хлеба  из
хлебородных местностей, но ссыпка и сбор в государственные  запасы  всех  до
конца излишков хлеба, а равно всЯких продовольственных продуктов вообще.  Ќе
добившись  этого,  нельзЯ  обеспечить  решительно  никаких  социалистических
преобразований".
     ‚от зачем понадобилсЯ российский хлебушек, а вовсе не длЯ  того,  чтобы
ликвидировать голод в Њоскве и Џетрограде. € сдаетсЯ мне, что, кроме главной
задачи - сосредоточить  в  своих  руках  все  продукты,  чтобы  управлЯть  и
властвовать, продовольственнаЯ диктатура имела и побочную цель.
     ‚едь советскаЯ власть только еще начинала действовать, и  положение  ее
было весьма и весьма  неустойчиво.  Ћб  этом  свидетельствует  сам  ‚ладимир
€льич. ‘удите сами. ‚сЯ мелкаЯ буржуазиЯ, как мы недавно читали, то есть все
самостоЯтельное, самодеЯтельное население ђоссии против социализма.  ‚  речи
перед  группой  передовых  учителей  ‹енин  сделал  и   другое   откровенное
заЯвление.
     "Ќадо  сказать,  что  главнаЯ   масса   интеллигенции   старой   ђоссии
оказываетсЯ прЯмым противником ‘оветской власти, и нет сомнениЯ, что нелегко
будет преодолеть создаваемые этим  трудности.  Џроцесс  брожениЯ  в  широкой
учительской  массе  только  начинаетсЯ..."  Ќо  если  мелкие   собственники,
интеллигенты и даже широкие массы учителей - все против, то кто же за?
     "Њы можем рассчитывать только на сознательных рабочих; остальнаЯ масса,
буржуазиЯ и мелкие хозЯйчики, против нас", - признаетсЯ  ‚ладимир  €льич  на
стр. 369 и десЯтью строками ниже уточнЯет:
     "Њы  знаем,  как  невелики  в  ђоссии  слои  передовых  и  сознательных
рабочих".
     ЏредельнаЯ Ясность. ‡ахватившие власть опирались, на Явное меньшинство,
на одураченных рабочих,  которых  называли  сознательными.  Ќо  ведь  и  эта
небольшаЯ часть сознательных рабочих могла одуматьсЯ через месЯц-другой.
     „ействительно, вдруг одумаютсЯ да соединЯтсЯ  с  крестьЯнами,  как  они
соединены в фиктивной формуле о рабоче-крестьЯнской власти?
     ‘овсем нелишне было бы озлобить  их  друг  против  друга,  столкнуть  и
разобщить. €нспирированный голод и крестовый поход за хлебом мог бы решить и
эту проблему.
     "Ќужен массовый "крестовый поход" передовых рабочих" (выделено нами.  -
‚.‘.) против дезорганизаторов и против укрывателей хлеба.
     ‡начит, регулЯрной  армии  уже  мало?  ЌарЯду  с  армией  были  брошены
продотрЯды, составленные из рабочих Њосквы и Џетрограда.
     Ќе в том могло быть дело, что одной армии мало,  а  в  том,  чтобы  вот
именно столкнуть рабочих и крестьЯн. ќто более  вероЯтно.  Ќадо  представить
себе все это, как приходЯт к рабочим агитаторы в кожаных куртках  и  внушают
им, что голодают  рабочие  (и  их  семьи,  детишки)  исключительно  по  вине
крестьЯн, прЯчущих хлеб. Љакой  ненавистью  разгораютсЯ  сердца  рабочих.  ‘
какой Яростью идут они в продотрЯды, чтобы насильно  отнимать  хлеб  (а  там
тоже  детишки),  и  какую  ненависть  со  стороны  крестьЯн   вызывали   эти
насильственные действиЯ.
     "1) каждаЯ фабрика дает по одному  человеку  на  каждые  двадцать  пЯть
рабочих; 2) запись изъЯвивших желание поступить  в  продовольственную  армию
производитсЯ  фабрично-заводским  комитетом,  который  составлЯет  поименный
список мобилизованных в двух экземплЯрах... реквизициЯ хлеба у кулаков -  не
грабеж,  а  революционный  долг  перед  рабоче-крестьЯнскими  (?)   массами,
борющимисЯ за социализм".
     "‚от таким сознательным отрЯдам ‘овет народных комиссаров окажет  самую
широкую помощь как деньгами,.. так и оружием".
     €змученные инспирированным голодом и науськанные  на  мужиков,  рабочие
действовали с озверением вызывающим  встречное  озверение.  Ќе  отставали  и
проинструктированные   соответствующим   образом   отрЯды    красноармейцев,
преимущественно латышских стрелков.
     "...мы знаем, что хлеб есть даже в губерниЯх, окружающих центр.
     € этот хлеб нужно взЯть... ЋтрЯды красноармейцев  уходЯт  из  центра  с
самыми лучшими стремлениЯми (?), но иногда, прибыв на места,  они  поддаютсЯ
соблазну грабежа и пьЯнства".
     ќто отрЯды-то красноармейцев? ђегулЯрные воинские части  с  комиссарами
во главе? Џо-видимому, на пьЯнство надо  было  свалить  те  дикие  зверства,
которые совершали продотрЯды тогда в  деревне.  „альше,  не  отказываЯсь  от
этого зверства и так и называЯ его своим  именем,  ‚ладимир  €льич  пытаетсЯ
оправдать его в глазах общественного мнениЯ:
     "‚ этом виновата четырехлетнЯЯ бойнЯ, котораЯ на долгое времЯ  посадила
в окопы людей и заставила их, озверев, избивать друг друга.
     Ћзверение это наблюдаетсЯ во всех странах (?). Џройдут годы, пока  люди
перестанут быть зверЯми и примут человеческий образ". (‘тр. 428.)  Ќо  жутью
на менЯ повеЯло даже не от этих слов об очевидных зверствах, которые  нельзЯ
было не признать даже вождю, а от одного ленинского пунктика из "’езисов  по
текущему моменту". ќто пунктик одиннадцатый.
     "‚ случае, если признаки разложениЯ  отрЯдов  будут  угрожающе  частые,
возвращать, то есть сменЯть "заболевшие" отрЯды через месЯц на место, откуда
они отправлены, длЯ отчета и "лечениЯ".
     Џонимаете ли вы, мой читатель, о каком заболевании и  о  каком  лечении
тут идет речь?
     Ђ речь тут идет о том, что  не  каждое  русское  сердце  могло  все  же
выдержать, глЯдЯ на бесчинства  и  кровавые  зверства,  которые  прокатились
тогда  по  деревнЯм  всей  ђоссии.  ‚идимо,  некоторые  люди  в  продотрЯдах
проникались сочувствием к ограбленным  и  обрекаемым  на  голод  крестьЯнам.
ЋтрЯды, в которых  заводились  такие  люди,  и  считались  "заболевшими".  €
отправлЯлись,  откуда  были  посланы,  "длЯ  отчета  и  лечениЯ".   Ќетрудно
догадатьсЯ о методах лечениЯ и о лекарствах, которые их ждали.
     ’еперь остаетсЯ сказать главное о продовольственной диктатуре, а именно
сказать о том, на  кого  она  распространЯлась.  ‚ладимир  €льич  все  времЯ
апеллирует понЯтиЯми "кулаки", "деревенскаЯ буржуазиЯ", но в одном месте  он
все же проговорилсЯ и таким образом поставил все точки над "i". ђечь  пойдет
о русском крестьЯнине, которому никто никогда не отказывал ни в  уме,  ни  в
смекалке, ни в живости характера, ни в чувстве собственного достоинства. ќто
о нем говорил аристократ Џушкин:
     "Џосмотрите на русских крестьЯн, разве они  похожи  на  рабов?"  ќто  о
русской крестьЯнке говорит Ќекрасов: "…сть  женщины  в  русских  селеньЯх...
Џосмотрит - рублем подарит...  ЉонЯ  на  скаку  остановит,  в  горЯщую  избу
войдет". Љакие же слова нашел  о  русском  крестьЯнине  великий  вождь  всех
трудЯщихсЯ? Ќам важно сейчас и это, но  главным  образом  то,  что  ‚ладимир
€льич откровенно наконец-то, единственный раз проговорилсЯ, против кого была
направлена диктатура. Ќикаких кулаков, никакой  деревенской  буржуазии,  все
четко и Ясно названо своим именем.
     "‹егко сказать: хлебнаЯ монополиЯ, но надо  подумать  о  том,  что  это
значит. ќто значит, что все излишки хлеба принадлежат государству:
     это значит, что  ни  один  пуд  хлеба,  который  не  надобен  хозЯйству
крестьЯнина (а кто это решает? - ‚.‘.), не надобен ему длЯ  поддержаниЯ  его
семьи и скота, не надобен ему длЯ посева, -  что  всЯкий  лишний  пуд  хлеба
должен отбиратьсЯ в руки государства... надо, чтобы каждый лишний пуд  хлеба
был найден и привезен. Ћткуда взЯть крестьЯнину сознание, которого сотни лет
отуплЯли, которого грабили (но так еще никогда!  -  ‚.‘.),  заколачивали  до
тупоумиЯ помещики и капиталисты, не даваЯ ему никогда наестьсЯ досыта (а вот
теперь решили накормить! - ‚.‘.), - откуда ему взЯть... сознание  того,  что
такое хлебнаЯ монополиЯ; откуда может ЯвитьсЯ у десЯтков миллионов людей (не
в кулаках, значит, дело! - ‚. ‘.), которых до  сих  пор  питало  государство
только угнетением, только насилием, только чиновничьим  разбоем  и  грабежом
(да все же не бросало против него регулЯрных продовольственных армий!
     - ‚.‘.)... откуда взЯть понЯтиЯ  того,  что  такое  рабоче-крестьЯнскаЯ
власть (да уж! - ‚.‘.)... и что хлеб,  который  ЯвлЯетсЯ  избыточным,  и  не
перешедшим в руки государства, если он остаетсЯ в руках владельца, так  тот,
кто  его  удерживает,  -  разбойник,  эксплуататор,  виновник   мучительного
голоданиЯ рабочих Џитера, Њосквы и т.д.? Ћткуда ему знать, когда его до  сих
пор держали в невежестве, когда в деревне его дело было только продать хлеб,
откуда взЯть это сознание?!
     ...если вы будете называть трудовым крестьЯнином того, кто сотни  пудов
хлеба собрал своим трудом и даже без всЯкого наемного труда, а теперь видит,
что, может быть, что если он будет держать эти  сотни  пудов,  то  он  может
продать их не по 6 рублей, а... получить даже по 100 рублей  за  пуд,  такой
крестьЯнин превращаетсЯ в эксплуататора - хуже разбойника".
     ‚от теперь все по-ленински Ясно. ЉрестьЯне,  которые  трудом  вырастили
хлеб и хотели  бы  его  продавать,  а  не  отдавать  бесплатно,  -  все  они
разбойники. Ќе те разбойники, оказываетсЯ, кто с оружием в  руках  пришел  в
деревню отнимать хлеб, а те разбойники, кто не хочет его бесплатно отдать.
     Ќо самое страшное во всей истории то, что продовольственнаЯ  диктатура,
как бы жестока и бесчеловечна она ни была, все же не ЯвлЯлась самоцелью,  но
ЯвлЯлась лишь изощренным средством к более отдаленным и более обширным целЯм
держать в руках весь хлеб и распределЯть его по своему усмотрению.
     "...распределив  его  правильно,  мы  будем  господствовать  над  всеми
областЯми труда". (‘тр. 449.) ’очнее и короче, чем это сказал ‹енин, сказать
ничего нельзЯ.
     € вот Я думаю,  ради  чего,  ради  каких  конечных  целей,  ради  каких
конечных звеньев, если размотать всю цепочку, это все делалось?
     Ѓольшевики завоевали ђоссию. ‘ошлемсЯ опЯть на ‹енина.
     "...большевикам удалось сравнительно чрезвычайно  легко  решить  задачу
завоеваниЯ власти как в  столице,  так  и  в  главных  промышленных  центрах
ђоссии. Ќо в провинции, в отдаленных от центра  местах,..  ‘оветской  власти
пришлось  выдержать  сопротивление,  принимавшее  военные  формы,  и  только
теперь, по истечении  более  чем  четырех  месЯцев  со  времени  ЋктЯбрьской
революции, приходЯщее к полному концу. ‚ настоЯщее времЯ задача  преодолениЯ
и подавлениЯ сопротивлениЯ эксплуататоров в ђоссии окончена в своих  главных
чертах. ђоссиЯ завоевана большевиками" (выделено нами - ‚.‘.).
     Љогда одна  страна  завоевывает  другую,  когда  и  ђоссийскаЯ  империЯ
завоевывала ‘реднюю Ђзию, как там ее ни осуждай, Ясна была цель, которой  не
скрывали и сами завоеватели. Њногие манифесты (или какие-то  там  воззваниЯ)
так и начинались: "‘тремЯсь к  дальнейшему  расширению  пределов  ђоссийской
империи..." €так, когда одна страна завоевывает другую и  устанавливает  там
жестокий  оккупационный  режим,  дабы  подавить  сопротивление  населениЯ  и
удержать эту завоеванную страну под своей властью, там преследуетсЯ  хоть  и
неблаговиднаЯ, но  понЯтнаЯ  цель:  присоединить  к  метрополии  завоеванную
страну.
     Ќо вот ђоссию завоевала группа, кучка людей. ќти люди  тотчас  ввели  в
стране жесточайший оккупационный режим, какого ни  в  какие  века  не  знала
историЯ человечества. ќтот режим  они  ввели,  чтобы  удержатьсЯ  у  власти.
ЏодавлЯть все и всЯ и удержатьсЯ у власти. Ћни видели, что  практически  все
население против  них,  кроме  узкого  слоЯ  "передовых"  рабочих,  то  есть
несколько десЯтых процента  населениЯ  ђоссии,  и  все  же  давили,  резали,
стрелЯли, морили голодом, насильничали как могли, чтобы удержать эту  страну
в своих руках. ‡ачем? ђади чего? ‘ какой целью? ђади того, чтобы осуществить
в завоеванной стране свои политические принципы. ‚сеобщий  учет  и  контроль
производимых продуктов, государственную монополию на все виды товаров  и  их
распределение  по  своему  усмотрению.  €  это  было  бы  полбеды.   Ќо   из
углубленного прочтениЯ ‹енина узнаем, что эти учет и распределение,  в  свою
очередь, ЯвлЯютсЯ средством, а не целью. ‘редством к тому, чтобы осуществить
всеобщую трудовую повинность в стране, то есть заставить людей принудительно
трудитьсЯ, заставить их подчинЯтьсЯ воле  одного  человека  -  руководителЯ,
диктатора, то есть средством к тому, чтобы все население страны превратить в
единый послушный механизм.
     "ЋрганизациЯ учета, превращение всего  государственного  экономического
механизма в единую крупную машину, в хозЯйственный организм, работающий так,
чтобы сотни миллионов людей руководились одним планом, - вот  та  гигантскаЯ
организационнаЯ задача, котораЯ легла на наши плечи".
     Ќо тогда возникает вопрос: зачем? •орошо, допустим, что  у  ‹енина  это
объЯснено.
     "…сли мы взЯли все дело в руки одной большевистской партии, то мы брали
его на себЯ, будучи убеждены, что революциЯ зреет  во  всех  странах,  и,  в
конце концов... какие бы трудности мы ни переживали, какие бы поражениЯ  нам
ни были суждены, международнаЯ социалистическаЯ революциЯ  придет..."  "Ќаша
отсталость двинула нас вперед, и мы погибнем, если не сумеем  удержатьсЯ  до
тех пор, пока мы не встретим мощную поддержку со стороны восставших  рабочих
других стран".
     "Ђ пока там, на ‡ападе, революциЯ зреет, хотЯ она зреет теперь быстрее,
чем вчера, наша задача только такаЯ:  мы,  ЯвлЯющиесЯ  отрЯдом,  оказавшимсЯ
впереди, вопреки нашей слабости должны все делать, всЯкий шанс использовать,
чтобы удержатьсЯ на завоеванных позициЯх...
     остатьсЯ на своем посту, как социалистическому отрЯду, отколовшемусЯ  в
силу событий от рЯдов социалистической армии и вынужденному переждать,  пока
социалистическаЯ революциЯ в других страдах подойдет на помощь".
     "Њы не знаем, никто не знает, может быть, - это вполне возможно, -  она
победит через несколько недель, даже через несколько  дней...  и  когда  она
начнетсЯ, конечно, не будут нас мучить наши сомнениЯ, не  будет  вопросов  о
революционной войне, а будет одно сплошное триумфальное шествие". (‘тр. 16.)
€так, допустим, что с недели на  неделю  ждали  мировую  революцию  и  тогда
надеЯлись триумфальным шествием пройти по всему миру, хотЯ это предположение
говорит больше не  о  гениальности,  а  о  слепоте  и  фанатизме.  Ќо  опЯть
возникает вопрос: ради чего, зачем и что принести всем  народам?  „а  то  же
самое:  всеобщий  учет,  контроль  за  распределением  продуктов.   ‚сеобщую
трудовую повинность.
     Џодчинение миллионов (а тогда  уже  миллиардов)  людей  единому  плану,
единой воле, единому руководителю с диктаторскими полномочиЯми.
     ‡ачем? ђади  чего?  ‡ачем  живых,  инициативных,  самодеЯтельных  людей
превращать в единый, послушный, но зато безмозглый государственный механизм,
весь подчинЯющийсЯ нажатию одной кнопки?
     „опустим, что - банальнаЯ идеЯ мирового господства,  осуществленнаЯ  не
путем походов ћлиЯ –езарЯ, Ђлександра Њакедонского или Ќаполеона,  но  путем
хитрой отмычки так называемой классовой  борьбы  и  натравливаниЯ  в  каждой
стране одной части населениЯ на другую. ("ђечь идет  не  о  нашей  борьбе  с
войском, а о борьбе одной части войска с другой". -  ‹енин.)  „опустим,  что
это банальнаЯ идеЯ мирового господства. Ќо длЯ кого? —ье господство?
     †елание римского императора  господствовать  над  миром  чудовищно,  но
понЯтно так же, как любой  другой  могущественной  нации.  Ќо  здесь-то  чье
господство?  Ќеужели  только  свое?  €ли  своей  группы?  Ќо  ведь  остаетсЯ
пЯть-шесть лет жизни... Ќу пусть ‘талин потом господствовал тридцать лет, но
все равно, неужели ради этого надо потрошить  народы,  истреблЯть  физически
лучшую часть каждого  народа,  морить  его  голодом,  держать  в  тюрьмах  и
лагерЯх, загонЯть в колхозы, лишив земли, лишив заинтересованности в  труде,
не говорЯ уже о поэзии труда, о его радостЯх, хотЯ и сопрЯженных с тЯжестью.
’руд есть труд. ‚сЯкий труд тЯжек и свЯзан с потом. Ќо все  же  когда  он  -
трудоваЯ повинность, он тЯжек стократ.
     Ђ еще удивлЯюсь, как им, если бы даже  и  с  благими  (как  им,  может,
казалось) целЯми, как им не жалко было пускать на распыл, а фактически убить
и сожрать на перепутье к своим высоким всемирным целЯм такую  страну,  какой
была ђоссиЯ, и такой народ, каким был русский народ?  Њожет  быть,  и  можно
потом восстановить храмы и дворцы, вырастить леса, очистить реки,  можно  не
пожалеть даже об опустошенных выеденных недрах, но  невозможно  восстановить
уничтоженный  генетический  фонд  народа,  который  только  еще  приходил  в
движение, только еще начинал раскрывать свои резервы, только еще  расцветал.
Ќикто и никогда не вернет  народу  его  уничтоженного  генетического  фонда,
ушедшего в хлюпающие грЯзью, поспешно вырытые  рвы,  куда  положили  десЯтки
миллионов лучших, по выбору, по генетическому  именно  отбору  россиЯн.  —ем
больше  будет  проходить  времени,   тем   больше   будет   сказыватьсЯ   на
отечественной культуре зиЯющаЯ брешь, эти перерубленные национальные  корни,
тем сильнее  будет  зарастать  и  захламлЯтьсЯ  отечественнаЯ  нива  чуждыми
растениЯми, мелкотравчатой шушерой вместо поднебесных гигантов, о  возможном
росте и характере которых мы теперь не можем и гадать,  потому  что  они  не
прорастут и не вырастут никогда, они погублены даже и не в  зародышах,  а  в
поколениЯх, которые бы еще только предшествовали им.
     Ќо  вот  не  будут  предшествовать,  ибо  убиты,  расстрелЯны,  уморены
голодом, закопаны в землю.
     ѓены уходЯт в землю, и через два-три  десЯтилетиЯ  не  рождаютсЯ  и  не
формируютсЯ новые ’олстые, Њусоргские, Џушкины, ѓоголи, ’ургеневы, Ђксаковы,
Љрыловы, ’ютчевы, ”еты, Џироговы,  Ќекрасовы,  Ѓородины,  ђимские-Љорсаковы,
ѓумилевы,   –ветаевы,   ђахманиновы,   Ќеждановы,   ‚ернадские,    ‘уриковы,
’ретьЯковы,   Ќахимовы,   џблочкины,   ’имирЯзевы,   „окучаевы,    Џоленовы,
‹обачевские, ‘таниславские и десЯтки и  сотни  им  подобных.  ‘писки  можете
продолжить сами...
     Џростое  порабощение  лишает  народ  цветениЯ,  полнокровного  роста  и
духовной жизни в настоЯщее времЯ. ѓеноцид, особенно такой  тотальный,  какой
проводилсЯ в течение целых десЯтилетий  в  ђоссии,  лишает  народ  цветениЯ,
полнокровной жизни и духовного роста в будущем,  а  особенно  в  отдаленном.
ѓенетический урон невосполним, и это есть самое печальное  последствие  того
Явле