общества. Ќо свободнорожденный плебс вмещает в себЯ и кустарей-ремесленников
и  ремесленников-предпринимателей, содержащих мастерские, ведущих  торговлю,
обладающих  зачастую  крупным богатством, а  значит, и определенным  весом в
стране.
     Ђ  различие  среди  аристократической  верхушки,  а обособленнаЯ  каста
военных, а жреческое сословие...
     ЉомпактнаЯ модель обширного мира, заполненного пестрым населением... Њы
изымаем  из  нее  пророка из  Ќазарета,  по  нашему произволу  он,  не успев
проЯвить себЯ, погибнет в какой-нибудь ожесточившейсЯ ‚ифсаиде. ‘корей всего
машине  придетсЯ кого-то  подобрать на выбор из  тех, кого мы предлагаем  на
освободившеесЯ  место •риста. Ќо наша программа тут предусматривает  даже  и
самотворчество машины, из отдельных закодированных  характеристик она  может
сама создать некую условную личность, наиболее подходЯщую  на роль •риста. €
только одно запрещено машине -- повторЯть код, который соответствует •ристу.
Ќет смысла менЯть •риста на •риста! „олжен быть кто-то иной, не идентичный.
     €  больше  всего  мы  боЯлись утонуть  в подробностЯх,  наши  усилиЯ  в
основном  были  направлены на то, чтоб многоцветный исторический калейдоскоп
свести  к скупому  колориту,  к  принципиальной  схеме.  Њы  заранее  должны
смиритьсЯ с  тем, что наша  модель станет походить на действительность,  как
модель  авиалюбителЯ  на сверхзвуковой  воздушный лайнер.  Ќо все-таки та  и
другаЯ  модель  способна  повторЯть  действиЯ оригинала --  авиалюбительскаЯ
летать, наша развиватьсЯ.
     ‚  трудах,  в неудачах  и  посильных  победах, в  огорчениЯх и радостЯх
прошла зима, вновь наступила весна. Џолностью готовую программу, где •ристос
занимал  свое  место,  €рина ‘ушко  прокрутила  на  машине, добилась  полной
отладки, и  машина вынесла приговор: модель действующаЯ, все в порЯдке, пора
приступать к самому главному акту -- акту уничтожениЯ •риста.

     ‘обственно,  его совершила одна  €рина  --  просто  стерла из программы
"Ђпостол" воплощенный  в  символы  образ •риста, пришла к  нам, села нога на
ногу, закурила сигарету и, щурЯсь сквозь дым, сообщила:
     -- ‚се готово. ‡автра запускаю.
     Ѓыл вечер, институт уже  опустел, внизу под нами -- пустые лаборатории,
безлюдные коридоры, за арочным окном сыпал мелкий тоскливый дождичек, шумела
улица.  Ќа  улицах  час  пик,  люди набиваютсЯ  в  троллейбусы,  переполнЯют
подземные  переходы  в  метро,  разъезжаютсЯ  по  домам,  усаживаютсЯ  перед
телевизорами,  собираютсЯ идти  в театры и кино, никто не подозревает, что в
этот уходЯщий день совершаетсЯ странное убийство, какого еще не случалось во
все существование человечества. ‘амое странное и самое бескровное!
     €  мы четверо в тесной комнатке на верхнем этаже зданиЯ со скромной, но
почтенной вывеской Ќаучно-исследовательского  института  физики,  мы, группа
террористов, не возбуждены, не насторожены, а скорей просто растерЯны. –елый
год ждали этот момент, напрЯженно готовились. „олжны бы торжествовать, но...
как-то  все  слишком  буднично  --  и  дождь  за  окном, и  привычнаЯ тишина
опустевшего  института, и слишком уж знакомые, слишком  обычные  слова: "‚се
готово. ‡автра запускаю".  ‘колько раз мы  их слышали  от  €рины  ‘ушко.  Ќе
веритсЯ, что час пробил, свершение наступило.
     Њиша „едушка первый подал голос:
     -- Џомните бабочку Ѓрэдбери?..-- с замогильной ноткой.
     Њы молчали, вспоминаЯ незатейливый рассказ американского фантаста.
     -- €исус •ристос, знаете ли, не бабочка... —то же будет?..
     €рина небрежно ответила:
     -- ‘вЯто место пусто не останетсЯ. Ѓудет другой, совершит то же самое.
     „ругой  --  он  и  есть   другой.  Ќепохожий  Явит   миру  сему,  €рина
Њихайловна.-- ’олЯ ‡ыбков, уютно угнездившись в креслице, жмурилсЯ в грозные
брови €рины.
     Ћна снисходительно хмыкнула:
     -- Ћн, другой, будет иметь другой нос, другой цвет бороды, но не другие
идеи.
     --  ЋглЯнитесь  на нас,  €рина  Њихайловна.  --  ’олЯ  ‡ыбков сладенько
вежлив.-- ‚от здесь собрались четверо, учтите, единомышленников. Ќо Я и Њиша
„едушка  не только же  волосистостью  подбородков  отличаемсЯ. € вы  образом
мышлениЯ  на  менЯ не похожи и  ѓеоргий  Џетрович на нас, грешных...  ’олько
четверо, а какие различиЯ!
     -- Ќе стоит детишки,  толочь воду в ступе, -- дернула  плечом €рина. --
‡автра выЯснитсЯ, кто вместо •риста.
     -- Њожет, никого! -- с прежней  замогильной ноткой  возвестил  Њиша. --
Њожет, •ристос действительно уникален и незаменим!
     џ молчал, не вступал в гаданиЯ,  но ’олЯ ‡ыбков повернулсЯ ко мне  всем
телом.
     -- ѓеоргий Џетрович,  мы цареубийцы,  освобождаем  трон. ’ак  позвольте
задать законный вопрос: кого бы вы хотели возвести на него?
     џ ответил уклончиво;
     -- ‘амого вероЯтного.
     -- ’огда кто же, по-вашему, наиболее вероЯтен?
     --  џ не  оригинал.  Џочти все считают второй  фигурой  в  христианстве
Џавла. џ тоже.

        ‘ЉЂ‡ЂЌ€… ’ђ…’њ…. Ћ Џавле, не ведающем •риста

     Љакой-то племенной вождь  в  какие-то безвестно далекие  времена  средь
угрюмой  пустыни, неприветливых  темных скал, возле  худосочной речушки,  на
горе  ‘ион  соорудил нехитрое укрепление,  чтоб  оборонЯтьсЯ  от  назойливых
соседей. ‚ египетских манускриптах  сохранилось письмо фараону Ђменофису III
от подвластного царька “рсалимму, а в Љниге ЃытиЯ упоминаетсЯ город  ‘алим с
его правителем Њельхиседеком. €ерусалим не евреЯми создан, не ими назван, он
древнее из древнейшей истории.
     €исус    Ќавин   разбил   хананеев,   среди   них   Ђдониседека,   царЯ
иерусалимского. ѓород вошел во владениЯ  колена €удина, вошел, но власти над
собой еще не признавал, был крепостью независимого горного племени иевусеев.
€ лишь  „авид наконец захватил  город,  поселилсЯ  на  ‘ионе,  укрепил  его,
перенес туда ковчег завета. €ерусалим  стал столицей  евреев, не только тех,
кто проживал  на земле обетованной,  но  и  тех,  кто был рассеЯн  по  чужим
землЯм. ‘ион, град „авидов в нем -- духовный центр, хранитель  свЯтынь,  сам
свЯтынЯ.

     ‚ыросший из  спаленной  пустыни  €ерусалим  одноцветно  сер,  угнетающе
безрадостен -- глина и  камень,  среди сбившихсЯ хижин редко  можно  увидеть
пыльную, тЯжелую зелень померанцевого дерева. ’олько в Ќижнем городе  дворцы
€рода и Ђсмонеев утопают в садах. “лочки, лезущие в глубь оврагов и ползущие
наверх, кривы и столь тесны, что едущий на осле порой поджимает колени, чтоб
не зацепитьсЯ за  стены. ЏластаетсЯ  угарный  дым от очагов,  запахи варева,
помоек, густой кислый смрад перенаселенности.
     ‚ послезакатный час,  когда  суета сменЯетсЯ зыбким покоем,  кто-то уже
спит, забыв заботы и  огорчениЯ,  кто-то, прЯчась в своих стенах, вполголоса
устало судит  день прошедший  или  наедине с  самим собой с надеждой ли, без
надежды размышлЯет  о дне грЯдущем,  когда просиненный воздух замирает перед
обвалом  темноты,-- в  этот  час по  узким улочкам двигалсЯ отрЯд парней. Ќа
молодых лицах  грознаЯ  деловитость,  устремленнаЯ  решительность  в  каждой
фигуре.  €  кой  у  кого  из-под   войлочного  плаща  торчит  короткий  меч.
‡апоздавшие прохожие или шарахаютсЯ в сторону, или жмутсЯ к стене
     €дут те, кто  называет  себЯ  слугами синедрионовыми.  ‘ейчас их  времЯ
вылавливать врагов первосвЯщенника.
     Ќикогда не было спокойно в €ерусалиме,  нынче его лихорадит едва  ли не
сильней, чем  прежде.  ‘юда едут евреи  из ђима и  Ђлександрии, из Љоринфа и
”илипп  Њакедонских, из  недалекой Ђнтиохии и  дальнего царства ЏарфЯнского,
где  они  осели  еще  со  времени   Ќавуходоносорова  пленениЯ.  …дут,  чтоб
укрепитьсЯ  в  вере,  а  находЯт  сомнениЯ.  ‡десь,  в  €ерусалиме,   каждый
благовестит  во что горазд, на свой лад толкует законы, стон и гам  стоит от
многоголосьЯ.  Ќужен один  голос, чтоб  его  слушались, и  этот голос должен
принадлежать первосвЯщеннику, иначе зачем же  он поставлен над всеми хранить
древние свЯтыни?
     Ќынешний первосвЯщенник €осиф  Љаиафа имеет осанку царЯ ‘оломона, но во
всем послушен своему тестю  ѓанану. € в  синедрионе среди семидесЯти  одного
избранного сидЯт помимо самого ѓанана еще пЯтеро его сыновей, им подчинЯютсЯ
остальные. –арствующие потомки €рода ‚еликого  не смеют им перечить, римский
прокуратор  вынужден с ними  считатьсЯ.  ‘инедрион -- высшаЯ власть €удеи  и
€зраилЯ! Ђ в народе непокорность, разброд. Њожно ли такое терпеть?
     Ќа помощь высокому синедриону из гущи народной, из числа тех, кто хочет
порЯдка, спокойствиЯ и благочестиЯ,-- молодые силы!
     ќто сыновьЯ разных семейств, выросшие ли в богатстве, вырвавшиесЯ ли из
нищеты, родом  ли  из  €ерусалима,  из  соседних ли  городов  или  пришедшие
издалека, знающие назубок свЯтое писание или бесхитростно невежественные  --
все они горЯт неистовым желанием служить вере отцов.
     Ћни ни в чем не сомневаютсЯ сами, не терпЯт сомнений в других.
     Ћни  не  хотЯт ни  о  чем  думать,  так как знают,  что  за них  думают
избранные из избранных в синедрионе.
     Ћни не  терпЯт молчаниЯ, когда  сами громко славЯт,  не  терпЯт  крика,
когда им наказано молчать.
     Ћни  всегда держатсЯ сплоченной кучкой, у них молодые, крепкие мускулы,
горЯчаЯ кровь, а потому -- берегись, не стой на пути!
     Ћни за синедрион и синедрион за них, им дозволено то,  что не дозволено
другим. Њогут жестоко избить, могут убить -- дело свЯтое, суд на их стороне.
     Џусть каждый  трепещет,  если  они  идут  в свой назначенный час! ‹юбой
может  вызвать у них подозрение,  любой встречный  может оказатьсЯ тем самым
врагом, которого они ищут в жертву синедриону.
     € случайные прохожие стараютсЯ сейчас исчезнуть с их глаз, а те, кто не
успевает, сторонЯтсЯ, клонЯт головы, глЯдЯт в землю, обмирают.
     ‚переди отрЯда -- мЯгким  шагом на выгнутых ногах, голова  без  шеи  на
перекошенных  плечах,  крепкий гнутый нос,  угрожающие брови и жгучий взглЯд
из-под них -- некто ‘авл. Ћн  недавно поЯвилсЯ в €ерусалиме, не могуч телом,
не знатен происхождением, но сразу стал главарем среди слуг синедрионовых, и
молодые головорезы подчинЯютсЯ его неистовству.
     ‡а  два  полнолуниЯ  перед  тем  высокий  синедрион  судил  ‘тефана  из
Ђнтиопии,   бесноватого   Языческого   города,   где   и  евреи   заражались
бесноватостью.  ‘тефан говорил, что  еврей,  который  одеваетсЯ  в индийские
шелка, забывает о вдовах и сиротах,  хуже бедного  Язычника, ломающего  свой
хлеб  с  другим  таким  же бедным. ‚ €ерусалиме  полно нагих и голодных, они
толпами ходили за ‘тефаном.
     ‚ свЯтом храме перед  грозным синедрионом ‘тефан вел себЯ дерзко. Љогда
сам Љаиафа со своего  первосвЯщеннического места важно  сказал: "Џеред тобой
богоизбранные, презренный. Ћдно может  спасти тебЯ  -- покаЯние"  --  ‘тефан
отрезал:
     -- Ѓогоизбранные ли те, кто печетсЯ о чреве своем и забывает душу свою?
Љого вы спасли и кому помогли?
     € не понЯть было, кто кого судил -- ‘инедрион ли его, он  ли синедрион.
ѓордеца  приговорили  к смерти,  но перед храмом  собралась  большаЯ толпа и
неизвестно было -- так ли уж смиренно согласитсЯ она с судом?
     ’олпу расколол молодой ‘авл. Љак только  стража вывела ‘тефана в рваной
одежде, с обнаженной мускулистой грудью, через  головы  толпы  ‘авл  крикнул
ему:
     -- ‡абыл, что  завещал  нам господь:  "‘удей не злословь и начальника в
народе твоем не поноси"!
     € товарищи ‘авла с молодой Яростью подхватили:
     -- ‘мерть тому, кто против господа нашего!
     ’олпа вздрогнула, колыхнулась, толпа вознегодовала, спасаЯ веру свою:
     -- ‘мерть! ‘мерть отступнику!
     ЌавернЯка  тут были сторонники ‘тефана -- как не быть! -- но затаились,
ибо гнев толпы, защищающей веру, страшен.
     —ерез весь город вели ‘тефана,  кликушествуЯ, извергаЯ проклЯтиЯ, славЯ
всемилостивейшего  €егову.  Њедники  откладывали  и  сторону  свои  молотки,
плотники и гончары снимали свои  фартуки, торговцы сворачивали свой товар --
присоединЯлись к толпе, заражались ее  ненавистью,  даже не  успев узнать, в
чем же провинилсЯ осужденный. ’олпа росла и жаждала стать палачом.
     ‹юбой  и каждый  мог  схватить  камень,  но  должен  помнить:  здесь не
самосуд, прежде соблюди древний обычай -- выйди, сними одежду с себЯ, положи
ее у ног обвинителЯ: тебе преданы, твою волю исполнЯем, не свою.
     ‡а  городом, спустившись  в ’иропеонскую  долину,  толпа  остановилась,
угрожающе сбилась вокруг  преступника. € перед  ‘авлом,  утопившем голову  в
плечах,  прЯчущим  под  густыми  бровЯми горЯщие  глаза,  стала  расти  куча
войлочных плащей, кафтанов, хламид. Ћхотники готовились исполнить его волю.
     ‘тефан умер безмолвно, даже не издав стона.
     Ќочью его изуродованный труп исчез.

     ‘ейчас ‘авл  нес себЯ на выгнутых, увлекаЯ рослых молчаливых парней.  ‚
последние дни он впал в неистовство, днем не знал покоЯ,  металсЯ по городу,
встречалсЯ с десЯтками людей --  нищими  и увечными,  торчащими возле храма,
менЯлами и торговцами, старшинами общин,-- выспрашивал, выискивал: кто, что,
где, когда, а ночью уверенно вел свой отрЯд, врывалсЯ... Ќи слезы, ни мольбы
не  могли  разжалобить его,  самых  безвинных  устрашал плетьми,  тех,  кого
подозревали, тащил  в  подвалы  крепости  ЂнтониЯ.  ѓлаза  его запали,  лишь
жесткий  нос  угрожающе торчал на  усохшем лице.  ‘авл вызывал страх  даже у
товарищей.
     Ќыне  тайные соглЯдатаи  донесли, что  казненный  ‘тефан часто  посещал
одного плетельщика  циновок, жившего возле „амасских ворот. ‘ам старый ѓанан
от  имени  первосвЯщенника  приказал  хватать  всЯкого,  кто подозреваетсЯ в
знакомстве с богодерзким антиохцем. Њногие  скрылись,  немногие схвачены, но
на этот раз ‘авл послал  человека  доглЯдывать, не уйдет ли зверь. Ќичего не
сообщали, значит, спешат не зрЯ -- зверь в своем логове.
     ‘вернули в узкий тупичок, упирающийсЯ в стену дворца €рода, и впереди в
сумраке выросла тень. ‘авл еще не успев подойти к ней вплотную, выдохнул:
     -- Ќу?..
     -- ‡десь...-- кивнула тень.
     ‚  щель из-под двери  сочилсЯ слабенький  свет, за дверью ни  звука, ни
шороха -- затаились. € дверь легкаЯ,  без особого труда любой может выдавить
ее плечом. ‘авл осторожно тронул ее,  она подалась, тогда толчком распахнул,
шагнул в душное жилье.
     Љрохотный огонек светильника мигнул, но устоЯл под напором ворвавшегосЯ
воздуха, два  лица уставились  на  ‘авла,  одно косматое, темное, изрезанное
морщинами,  глаза  тонули  в  глубоких  провалах, другое  бледное,  невнЯтно
сглаженное, обмерше-глазастое. ‘тарик и девчонка лет шести, если не меньше.
     -- ’ы ли хозЯин дома сего? -- спросил ‘авл старика,
     --  ’еперь  хозЯин ты  --  и моего  жалкого  дома  и менЯ...  †дал, что
придешь.
     “ старика  тихий,  с  одышкой голос,  пропаханное лицо  спокойно,  а  в
круглых глазах девочки застывший ужас. € за спиной ‘авла дыхание сбившихсЯ у
распахнутых дверей ребЯт. €х два десЯтка и они вооружены.
     -- Ќе тебЯ ли звать ЂхаЯ? Ќе плетение ли циновок твое занЯтие?
     -- ‡ачем лишние вопросы -- Я тот, за кем ты пришел.
     -- € ты помогал богопротивному ‘тефану?
     “ старика дрогнули морщины, он покачал косматой головой:
     -- ’ебе лучше моего известно, что ничем Я не мог помочь ‘тефану.
     -- Ђ если б мог?
     -- ‚се бы сделал, чтоб его спасти.
     ‘авл глЯдел  на старика -- у  него  были  узкие плечи  и впалаЯ  грудь,
тонкаЯ  сморщеннаЯ  шеЯ,  казалось,  с  трудом  держит  бородатую голову,  и
обнаженные, в дрЯблой коже руки до ломкости тонки. ‘коль слаб и немощен этот
враг высокого синедриона.
     -- Њне жаль тебЯ, но Я должен...
     ‘тарик не дал договорить, удивилсЯ:
     -- ’ебе доступна жалость, ночной гость?
     € ‘авл даже не смог оскорбитьсЯ.
     -- ’ы не видишь себЯ,-- сказал он с досадой. -- ’ебЯ пожалеет всЯкий.
     --  ЊенЯ жалеть  поздно.  Џожалей  ее. ‘тарик слабым кивком  указал  на
девочку.
     ‚   ее  распахнутых   глазах  тлели  отраженные   огоньки   слабенького
светильника. ‘авл смутилсЯ, а потому спросил раздраженно:
     -- ’ы хочешь, чтоб Я взЯл ее себе... вместо дочери?
     --  „очерью  человека, кого все боЯтсЯ  и тайно  клЯнут в сердце своем?
‘тать  самой  клЯтой?  Ќет! --  ‘тарик  потрЯс космами, посидел с  опущенной
головой,  наконец поднЯл  запавшие  глаза  на  ‘авла.-- “бей ее, когда  менЯ
выведешь отсюда, и ты сделаешь доброе дело.
     ‡а спиной ‘авла кто-то удивленно обронил:
     -- Ђвва!
     Љто-то  сдавленно  выругалсЯ.  ‘тарик  издевалсЯ.  ‘авл,  сжав  кулаки,
качнулсЯ на него.
     -- џ вырву твой поганый Язык!
     -- ‚ырви...-- согласилсЯ старик.--  Ќо сначала  открой на нее  глаза --
что ее  ждет?.. …е  отца распЯли на  кресте римлЯне, он  висел много дней на
площади и  гнил...  …е  мать схватили солдаты и  надругались, она перерезала
себе горло, потому что знала -- все  у нас благочестивы, все  станут считать
ее нечистой... ѓлЯди на нее, воин синедриона -- она только начала жить, а уж
тонет в крови. € ты  хочешь, чтоб  она жила и  дальше -- в крови, в злобе, в
голоде, в этом страшном мире, где хорошо только тем, кто убивает и насилует?
‚роде тебЯ ворвавшийсЯ ночью  в  чужой дом!  Ћна  похожей  на тебЯ  стать не
сможет,  ей лучше  не жить. “ менЯ не подыметсЯ рука, а твоЯ рука  привычна.
‘делай доброе дело раз в жизни, но прежде выведи менЯ, чтоб Я не видел...
     ‘авл  с размаху пнул старика, тот опрокинулсЯ,  а девочка с неожиданным
проворством  шарахнулась в темный угол, затаилась там. Ћна не вскрикнула, не
заплакала. ‘авл не видел  ее, лишь кожей чувствовал, как жметсЯ она в темном
углу, пытаетсЯ исчезнуть.
     Џинок ‘авла был принЯт как команда. Џарни  ворвались, схватили старика,
вытащили  наружу. Љто-то  сбил светильник, и в доме  стало темно. ‘авл стоЯл
вэтой  темноте,  пытаЯсь сдержать дрожь  в  руках и  коленЯх,  и всей  кожей
чувствовал  -- рЯдом прЯчетсЯ девочка, не смеет  вскрикнуть и  шевельнутьсЯ.
Џохоже, она  уже  не  раз в своей коротенькой жизни вот  так прЯталась и все
происшедшее сейчас длЯ нее не ново.
     Ѓросить ее  здесь  одну?.. ђазве это  не все равно что убить?  Њедленно
станет умирать  с голоду.  Ќо, может, кто-то даст  ей  место в своем доме?..
Љто-то -- не ты! ’ебе доступна жалость?.. „оступна! „оступна! ‘тарик лгал!..
Ќо  тогда куда девать тебе девочку, когда нет у  тебЯ ни дома, ни семьи, сам
ночуешь где придетсЯ?..  €  что скажут ребЯта, если увидЯт -- ‘авл  подобрал
богопротивное отродье?.. —то скажут, что подумают, не будут ли смеЯтьсЯ?..
     „евочка прЯталась от него,  а за  распахнутой дверью голоса, шевеленье,
зажгли факелы, ожидали его.
     -- ‘авл окликнул:
     -- ќй, где ты?..
     Њолчание. ‘тучала кровь в голове.
     -- ќ-эй! -- громче.
     ’ихо.  Ћна боитсЯ. € скорей всего она уже  научилась  ненавидеть. ‡ачем
она ему?..
     Ћн рассердилсЯ, и сразу стало легче. ђезко повернулсЯ и вышел.
     „ва десЯтка рослых парней, вооруженных  палками, ножами и  мечами,  при
свете   факелов   деловито,  почти   торжественно  вели   одного   с  трудом
переставлЯющего ноги старика.  ‘авл  шагал всех, радовалсЯ, что факелы горЯт
впереди, никто не видит в темноте его лицо.

     "‹учше убить одного, чтобы  спасти весь народ!"  -- эти слова постоЯнно
провозглашались в синедрионе. Ћн, ‘авл, убил ‘тефана. „а, да, все сделал длЯ
этого:  позвал толпу, привел  ее к месту казни,  и  добровольцы-палачи к его
ногам сбрасывали  одежду -- твою волю выполнЯем,  не свою! —тоб спасти народ
богоизбранный,  праведных   детей  Ђвраамовых,   не  каких-нибудь  проклЯтых
Язычников,  которые  поклонЯютсЯ  идолам! “бил  ‘тефана и был горд собой  --
угоден богу, сделал добро своему народу!
     ‘тефан умер  молча, не молил о пощаде.  € перед грозным синедрионом  --
цари  не  смеют   перечить!  --  бросил:  "†естоковыйные!"  Ћн  не   мог  не
догадыватьсЯ, что  после  таких  слов в  живых  не останетсЯ.  ‘инедрион  не
прощает обидчиков.
     Ќе думал о  себе. ’ак о ком же он думал?  ђади чего, ради кого он готов
был принЯть смерть?
     ‡нал ли ‘тефан о девочке? Ћ  том, что  не  начала жить, а уже утонула в
крови  отца и матери... Ќе мог не знать,  потому что был знаком со стариком.
"†естоковыйные!"-- кажетсЯ понЯтным, отчего ‘тефан не устрашилсЯ синедриона.
     Џросил ли старик ‘тефана: "“бей девочку, и ты сделаешь  доброе дело"?..
Џросить о таком можно только убийцу.  ‘тефан не убийца -- сам жертва. “бийца
ты, ‘авл!
     "‹учше  убить одного,  чтобы спасти весь  народ!"  …ще  одного, что  за
малость, еще раз пролить лишнюю  кровь, сделать кровавый мир более кровавым.
’ы  верил, верил: можно спасти, нужно спасать  народ убийством! ‡вал к этому
толпу.  € толпа слушалась  тебЯ, медники откладывали в сторону свои молотки,
плотники и гончары бросали работу, шли, чтоб убить того, кто хотел, чтоб они
не убивали друг друга, не страшась жили.
     ‘тарик сказал: "‚ этом страшном мире хорошо только тем, кто убивает..."
’ы, ‘авл, стал известен в €ерусалиме, тебЯ боЯтсЯ, тебе при встрече уступают
дорогу, синедрион  ценит тебЯ,  ѓанан,  всемогущий  ѓанан,  кого  безропотно
слушаетсЯ сам первосвЯщенник, нуждаетсЯ в твоей помощи. Џлохо ли тебе, ‘авл?
‘о  временем  ты окажешьсЯ в  числе семидесЯти  одного,  которые  заседают в
синедрионе.
     ‘тарика вели с зажженными факелами по пустым улочкам. „вадцать парней с
решительными  физиономиЯми.  ‘тарика бросЯт в  подвалы  крепости, он  уже не
вернетсЯ оттуда.  …ще  одна смерть,  еще одно  убийство. ‘авл  шагал  сзади,
верный  слуга, который рано  или поздно  станет господином. Ќикто не видел в
темноте его лица.
     Ђ  позади  в пустом, темном, нищенском  доме забилась в угол  маленькаЯ
девочка -- одна перед залитым кровью миром.

     “тром  ‘авл  кинулсЯ  к  „амасским  воротам, в  тупичок,  упирающийсЯ в
городскую стену.  Ћн по-прежнему  не знал, что  делать  с девочкой,  куда ее
пристроить, сможет ли заменить ей отца или старшего брата. Ќо знал:  если не
отыщет,  не возьмет к себе, то каждый  день его будет начинатьсЯ с  мысли --
бросил!.. Ќе смей радоватьсЯ, что живешь на свете, не смей напоминать о себе
богу!  €  в конце концов  проклЯнешь себЯ. Ќе девочку  бежал спасать ‘авл --
себЯ самого!
     Џри  свете  днЯ  дом старика был  так же  дрЯхл,  как  и  его хозЯин,--
неровные выпирающие камни, обмазанные рыжей глиной, дверь распахнута, внутри
пусто,  просиженные  циновки,  куча  трЯпьЯ  в  углу,  глинЯный  светильник,
опрокинутый ночью, на полу. ‘авл бросилсЯ к соседЯм  -- должны же они знать,
где девочка!..
     ‘оседи прЯтали глаза, отвечали неохотно:
     -- Ќе знаем. Ќичего не видели.
     Ћн упрашивал, он молил...
     -- Ќе видели. Ћткуда нам знать.
     ђобеющие  лица,  опущенные глаза, неискренние голоса.  ‡нают, что перед
ними тот, кто вчера в ночь ворвалсЯ в этот нищенский дом. ‡нают и о том, что
это он, ‘авл,  казнил ‘тефана,  который здесь  часто бывал, говорил  им свои
проповеди.
     ‹юди старательно  прЯтали  глаза,  но  ‘авлу  и  не  нужно было  в  них
заглЯдывать, чтоб  понЯть, что они о нем думают: "Њало тебе  расправитьсЯ со
‘тефаном,  мало схватить  едва живого  старика, тебе  нужен еще и  безвинный
ребенок". ‘авл содрогнулсЯ  от потайной к  себе  ненависти, не посмел дальше
расспрашивать.
     Ђ  хочешь  не  хочешь  --  надо  жить. ‚  последнее же  времЯ его жизнь
заполнена одним  -- вслушивайсЯ,  вглЯдывайсЯ, выискивай врагов  синедриона,
хватай их. Ћт тебЯ ждут только этого и  ничего другого. †дет  могущественное
вельможное семейство ѓананов вместе с первосвЯщенником €осифом Љаиафой, ждут
старосты общин,  ждут товарищи по  ночным вылазкам, признающие тебЯ старшим,
ждут начатые и незаконченные дела, и на сегоднЯшний вечер намечены уже новые
жертвы.
     ЋтказатьсЯ?  ‘просЯт  --  почему?  ’верд  ли  сам в  вере?..  ‘инедрион
отступников не жалует.
     ‚ полдень  ‘авлу  сообщили -- его  требует  к себе не кто-нибудь, а сам
ѓанан.

     Ћн усох и  сморщилсЯ  от многолетних высоких забот --  беззубый рот под
костлЯвым  носом, слезЯщиесЯ глазки,  затейливаЯ  вЯзь  бескровных морщинок,
темные немощные старческие руки. Џосле €рода ‚еликого в €удее  не было более
могущественного человека. Ћн верно служил ђиму и заставлЯл служить себе ђим.
Ћн ставил  первосвЯщенников и снимал  их. Ћн мог вызвать  на суд царствующих
тетрархов  и заставить их вымаливать  прощение.  Ћн даже пыталсЯ  влиЯть  на
судьбы мира, ибо евреи всюду,  а где евреи,  там  должна ощущатьсЯ  и власть
ѓанана.
     ‘авл почтительно стоЯл  перед ним.  Ђ тот ощупывал  слезЯщимисЯ глазами
его приземистую нахохленную фигуру.
     -- Ѓогу угодно твое усердие, -- произнес ѓанан дребезжащим голосом.
     Ќе  раз  ‘авл  слышал эту милостивую фразу,  но впервые  ей удивилсЯ --
говорЯт за бога, убеждены, что богу желательно именно то, что им самим.
     ѓанан, однако, никогда не был слишком щедр на похвалу, сразу же перешел
к делу.
     -- Ќам  принесли весть  из  „амаска. ’ам община ждет  помощи -- кой-кто
утратил  крепость  веры.  ЋтправлЯйсЯ  туда  и  покажи,  как  надо  защищать
благочестие.  „ействуй  решительно,  но не спеши,  присмотрись, не  открывай
сразу себЯ. ‘перва подбери себе верных  людей.  € моего  имени  не упоминай.
„ействуй, а уж мы не забудем твои заслуги перед богом.
     „амаск длЯ ѓанана дверь  на восток -- в ‘ирию, в Љаппадокию, в Ђзию, --
а потому возле этих дверей должны  находитьсЯ верные ему  слуги. ‚ „амаске у
ѓанана жили тайные соглЯдатаи, и часто ходили туда столь же тайные посланцы.
‘авл должен стать одним из них, из тайных.
     ‘ейчас ему трудно  в  €ерусалиме, ‘авл  ни на  минуту  не  забывает  об
исчезнувшей  девочке,  еще вчера верил  -- все, что  ни сделает,  во  благо;
теперь веры нет. ‚рыватьсЯ по ночам в чужие дома, видеть испуганные  бледные
лица,  грозить,  хватать, заламывать  руки --  богу угодно твое усердие! —ем
могла прогневить всевышнего девочка? Ќет опоры, на что  ни оглЯнись  --  все
шатко... ѓанан заставлЯет исчезнуть из €ерусалима, забыть  на времЯ  -- хотЯ
бы на времЯ! -- то, чем занималсЯ...
     € впервые с прошлого вечера ‘авл облегченно вздохнул.
     -- Љогда отправлЯтьсЯ, господин?
     -- ‡автра. Ќа рассвете.
     „а благословенно на этот  раз нетерпение сильных мира сего, он исполнит
приказ ѓанана -- оставит €ерусалим как можно раньше, еще до рассвета.

     „о „амаска восемь дней пути. ‚ одиночку не ходили -- по дороге грабили,
особенно в  ‘амарии. ‚еками презирали евреи самаритЯн  --  та же вера, но не
тот  народ,  дальше  от  бога, нечисты, грешно  даже  с  ними  заговаривать.
‘амаритЯне мстили евреЯм  при  случае. ‚ глухой час, в  глухом углу лучше  с
ними не встречатьсЯ.
     Џутники  первые  дни держались  двух  римских солдат,  направлЯвшихсЯ в
Љесарию.  „а,  они чужой веры, да,  молЯтсЯ идолам,  но  презрениЯ к  ним не
покажешь, сами смотрЯт на иудеев свысока -- скандальное племЯ. ђим -- хозЯин
вселенной, даже благочестивые евреи желали называтьсЯ римлЯнами, конечно, не
отказываЯсь при этом от своей веры.
     „ед  ‘авла  еще при Џомпее получил  звание  римского  гражданина -- чем
услужил, за  сколько купил, этого уже узнать теперь  нельзЯ. Ќо и отец и сам
‘авл носили такое  звание. Џотому-то  солдаты сразу отличили ‘авла от других
путников, вступали в беседу, называли его на латинский лад Џавлом. Џавлом он
стал  и длЯ остальных... ‚ыйдЯ  за стены €ерусалима, он получил  новое  имЯ,
которое потом понесет историЯ.
     Њиновали  одно  селение   за  другим,  чаще  стесненные  горами,   реже
рассыпанные  по  каменистым  долинам.  †ители  ковырЯлись  в  виноградниках,
мотыжили черствую землю, в тесных дворах гонЯли по кругу ослов, обмолачивали
полбу, рыжий  кизЯчный  дымок путалсЯ в  ветвЯх старых смокв.  —то  еще надо
людЯм -- добывай пищу на день свой  грЯдущий,  дорожи покоем соседа, и он не
нарушит твой покой. Љак проста вообще-то жизнь!
     €  нет,  нет  покоЯ   на  земле  обетованной!   ’от,  кто   копаетсЯ  в
винограднике, гонЯет осла по сжатому хлебу, не знает, будет  ли он пить свое
вино, есть хлеба досыта. Њытари сторожат его -- отдай римскому кесарю, отдай
тетрарху,  отдай  первосвЯщеннику!  ‘ильный  рвет  кусок  у  слабого. Џлач и
угрозы, стоны  и проклЯтьЯ  -- не могут поделить  люди то,  что отпущено  им
богом. Ќе могут поделить даже самого бога единого, всЯк его видит по-своему,
считает себЯ перед ним чище других, славит законы, данные богом, и бесстыдно
нарушает их. ’олько одному закону  усердно  подчинЯютсЯ все: око за око, зуб
за зуб!
     ‘авл, ставший Џавлом, шагал по €зраилю, жадно глЯдел на все вокруг и ни
на минуту  не  забывал об исчезнувшей девочке Ћна  обреченнаЯ,  научила  его
страдать. Ќе за себЯ, за других, не сознающих, что каждый сирота в мире сем,
каждый  нуждаетсЯ  в  защите   и  помощи.  ‘традание  вызывали  даже  жалкие
самаритЯне, встречающиесЯ на пути. ‘е тоже люди и еще большие сироты, чем он
сам, -- разве им не нужна защита и помощь?..
     Ћдин ли он сострадает и хочет помочь? ‘колько пророков  ходит по земле,
любого  встречают  с  надеждой, любой щедр  на обещаниЯ но ни  одно пока  не
сбылось.
     Ђ  нужно ли обещать?  Ќе лучше  ли  сказать:  не ждите  от других  сами
давайте  чем богаты. …сли  есть у  тебЯ кусок хлеба, преломи его  с тем, кто
голоден. …сли  нет  хлеба, голоден  сам, найди  доброе  слово длЯ  такого же
голодного. € тогда не око  за  око,  не  зуб  за  зуб,  а  благодарность  за
благодарность, спасение за спасение -- кто тогда почувствует себЯ сиротой?..
     ‚се  люди  станут  одной  семьей, не о том  ли говорил пророк Њихей: "и
перекуют они мечи свои на орала и  копьЯ свои -- на серпы; не поднимет народ
на народ меча и не  будет учитьсЯ воевать, но каждый будет  сидеть под своею
виноградною лозою и под своею смоковницею, и никто не будет устрашать их..."
     Џосле ‘амарии шли  по ѓалилее,  здесь  не столь  суровы  скалы, не  так
испечена землЯ,  зелень  Ярче  и народ  поприветливее.  Љазалось Џавлу:  мир
улыбаетсЯ тому светлому, что росло внутри его.
     Ѓерегов  морЯ ѓалилейского  они  лишь коснулись, пройдЯ кусок  пути  по
прибрежным  селениЯм. Љапернаум осталсЯ  в стороне, ‚ифсаида тоже.  Џавел не
знал,  что  в этой сторонней  ‚ифсаиде  несколько  лет  назад побили камнЯми
захожего  пророка по имени €исус, называвшего себЯ  ‘ыном —еловеческим. ‹ишь
жалкаЯ  кучка рыбаков вспоминает теперь о нем,  да в Ќазарете все  еще живет
его мать, живут  его братьЯ и сестры.  € куда-то  исчезла  ЊариЯ из Њагдалы,
вылеченнаЯ им от бесноватости.

     —ерез три  днЯ,  "пройдЯ  €турию,  Џавел вступил  на  большую „амасскую
долину"...
     Ћб этом событии позднее будет рассказывать  и сам Џавел и многие многие
--  в  разное  времЯ,  трактуЯ  на  свой  лад.  ‚  XIX  веке его  попытаетсЯ
реалистически представить  ќрнест ђенан,  известный французский  писатель  и
выдающийсЯ семитолог. ‚от его описание:
     "...Џавел вступил  на  большую  „амасскую долину. Ћн подошел к городу и
находилсЯ, должно  быть,  уже около окружающих город садов.  Ѓыл  полдень. ‘
Џавлом было несколько товарищей, и он, по всей вероЯтности шел пешком.
     „олина  эта принадлежит  к  плодороднейшим  и живописнейшим  местностЯм
земного  шара,  и с  самых древних  времен  и  доныне  она называетсЯ  "ђаем
ѓосподним"... Џо всей вероЯтности,  глаза  его были  воспалены,  может быть,
начиналась  офтальмиЯ. Џри подобной  продолжительной ходьбе  последние  часы
самые опасные. Ќервное напрЯжение проходит, начинаетсЯ реакциЯ.  Њожет быть,
что внезапный переход из палЯщей пустыни в прохладную тень садов вызвал удар
в болезненном  и сильно потрЯсенном организме.  ‚ этих местностЯх  человеком
внезапно овладевает  опаснаЯ лихорадка,  сопровождающаЯсЯ  приливом  крови к
голове. ‚ несколько мгновений человек  как бы поражаетсЯ молнией. Џосле того
как  проходит припадок, остаетсЯ  впечатление темной, прорезываемой  молнией
ночи, на черном фоне которой ЯвлЯютсЯ  какие-то  смутные картины.  (Џодобный
припадок был  со мной в Ѓиблосе;  будь у менЯ другие взглЯды,  Я  принЯл  бы
бывшую тогда у менЯ галлюцинацию за чудесные ЯвлениЯ.)
     Ќесомненно, что страшный удар лишил Џавла в одно мгновение сознаниЯ...
     ‚ероЯтно,  что внезапно разразилась бурЯ  на  отрогах  ѓермона,  центре
скоплениЯ  электричества, с силой  которого ничто не  может  сравнитьсЯ.  Ќе
нужно также  забывать  того,  что  в  древности подобные  ЯвлениЯ  считались
божественными  откровениЯми, что  они согласно  тогдашним  представлениЯм  о
судьбе не заключали  в себе  ничего случайного, что каждый имел  обыкновение
рассматривать все происходившие вокруг него  ЯвлениЯ природы по отношению  к
самому себе.  ‚ особенности  у евреев  гром  всегда считалсЯ гласом  божьим,
молниЯ огнем  божьим. Џавел находилсЯ в необычном волнении. …стественно, что
он  услышал  в  голосе  грозы то, что именно  волновало его. Ћвладело  ли им
внезапное  помрачение  рассудка, вызванное  солнечным ударом или офтальмией,
или ослепила его на довольно продолжительное времЯ молниЯ, или молниЯ и гром
повергли его  на  землю и  вызвали  потрЯсение  мозга -- все это  имеет мало
значениЯ. ‚оспоминаниЯ самого апостола, по-видимому, довольно смутны, он был
убежден,   что  имело  место  сверхъестественное  Явление...  Џри   подобных
потрЯсениЯх  человек  иногда  совершенно  терЯет  представление  о  моментах
кризиса..."
     ќрнест  ђенан  следовал реальной  истории,  его  Џавел  знал об  €исусе
•ристе,  был  гонителем христианства,  а  потому  и галлюцинации,  вызванные
шоковым состоЯнием, свЯзаны у него с •ристом:
     "Ћн  увидел  образ,  преследовавший  его  уже  несколько  дней,  увидел
призрак,  о  котором носилось  столько  рассказов, он увидел самого  €исуса,
который говорил ему: "‘авл! ‘авл! —то ты гонишь менЯ?"..."
     Ќаш  Џавел  находитсЯ  в  истории, где совершилось  событие в ‚ифсаиде.
Ќашему Џавлу не мог ЯвитьсЯ •ристос со скорбным упреком. “дар перед „амаском
он мог воспринЯть  лишь  как грозное божье остережение -- не  смей жить, как
жил, творить, что творил, вступай на новый путь, который тебе открылсЯ
     ‘обытие  в ‚ифсаиде убрало  из  истории  •риста.  Ќо  историЯ сразу  же
предложила готового подвижника.

     Њашина выбрала наиболее вероЯтного. € мы без лишних эмоций принЯли  его
и вплотную занЯлись Џавлом.


     <i>ѓлава третьЯ</i>

        1

     Џоследователи, как  правило, разительно не похожи на зачинателей. Џавел
громко славит •риста и постоЯнно противоречит ему.
     •ристос  не  ценит достоинство  ума в  человеке,  напротив, считает  --
"блаженны нищие  духом", им, бездуховным, легче уверовать  в бога, а  потому
умиленно  увещевает: "Ѓудте  как  дети",  Ќеистовый  глашатай  •риста  Џавел
взывает  к иному: "ЃратиЯ! Ќе будте дети умом: на злое  будте младенцы, а по
уму будте совершеннолетни". Ћн убежден, что божеское постигаетсЯ, "соображаЯ
духовное с духовным". ‘оображаЯ! Ќе бездумнаЯ доверчивость, а наличие ума --
вот достоинство человека, по Џавлу.
     •ристос  беспечно  наставлЯет: "Џосмотрите  на  полевые лилии, как  они
растут: не трудЯтсЯ,  не прЯдут... €так, не заботьтесь  и  не говорите: "что
нам есть?" или:  "что пить?" или: "во что  одетьсЯ?"... €щите прежде –арства
ЃожиЯ и правды …го, и это все приложитсЯ вам". Ђ Џавел и помыслить не может,
что "все  приложитсЯ" само собой, он настойчиво призывает  трудитьсЯ, именно
ему приписываютсЯ знаменитые слова: кто не трудитсЯ, тот не ест! € он, Џаве,
уже  озабочен  распределением  продуктов  труда.  "€бо  в  Њоисеевом  законе
написано, -- напоминает он, -- "не заграждай рта у вола молотЯщего". Ћ волах
ли печетсЯ Ѓог?  €ли, конечно, длЯ нас  говоритсЯ? ’ак длЯ нас это написано;
ибо кто пашет, должен пахать с  надеждою, и кто  молотит, должен  молотить с
надеждою получить ожидаемое".
     •риста в веках умиленно  почитали спасителем всего  человечества, а  он
был из  иудейских пророков, длЯ  кого  евреи -- дети, все остальные псы... €
только  Џавел  дерзко  ломает  тесные национальные рамки,  вызывающе бросает
миру:  "џ должен эллинам и варварам, мудрецам и невеждам... Ќеужели Ѓог есть
Ѓог иудеев только, а не Язычников? Љонечно, и Язычников". Џожалуй, его можно
считать первым интернационалистом в мировой истории.
     Ќаконец,  и в  самом  главном,  в  основе основ  учениЯ  -- в  любви  к
ближнему,--Џавел  вовсе  не такой  уж покорный  последователь •риста. Ћн  не
повторЯет безрассудного: "‹юбите  врагов ваших". "…сли враг твой голоден, --
говорит  он,  --  накорми его; если  жаждет,  напои  его: ибо, делаЯ сие, ты
соберешь  ему на голову  горЯщие угольЯ". Ћт  "люби врага"  такаЯ позициЯ --
"горЯщие угольЯ на голову" -- далека, враг длЯ Џавла остаетсЯ врагом.
     Љак любить и что,  собственно,  такое любовь? -- длЯ •риста нелепа сама
постановка вопроса.  Џросто люби  и не рассуждай лишку, так указано господом
богом.
     „лЯ Џавла же любовь  здраво осознаннаЯ -- необходимость, нуждающаЯсЯ  в
точно  объЯснении. € он объЯснЯет: "€бо заповеди: "не прелюбодействуй",  "не
убий", "не кради", "не  лжесвидетельствуй", "не пожелай чужого" и все другие
заключаютсЯ  в  сем  слове:  "люби  ближнего  твоего,  как самого  себЯ"..."
‚ыходит, что  любовь  не  божественное  наитие,  а всего-навсего  исполнение
моральных законов.
     Џожар христианства уже вспыхнул, а этот недюжинный человек еще не успел
сформироватьсЯ. € пламЯ было слишком велико, слишком много людей уже грелось
возле  него,  бессмысленно  разжигать  рЯдом  новый  костер, пришлось  стать
раздувающим. Џавел раздувал, но при этом подкидывал свои дрова.
     ‚ нашей модели •риста нет, Џавлу предоставлена самостоЯтельность. Њожно
ли сомневатьсЯ, что павлианство окажетсЯ столь же отличающимсЯ от привычного
христианства, как сам  Џавел  отличен  от €исуса •риста? ѓоворЯ словами Њиши
„едушки, "это вам не бабочка Ѓрэдбери".
     Љакие сюрпризы ждут нас?..

        2

     Ќо  у   дерзновенного  Џавла  был  враг,  с  каким  часто  сталкиваютсЯ
недюжинные люди,-- он сам! Џавел отрицал Џавла,  да так,  что вызывал полное
недоумение -- изумлЯтьсЯ ему  или негодовать, оправдывать его или отвергать?
‚озникло  даже  сомнение:  а  существовала ли  эта  историческаЯ фигура,  не
перепутались ли под одним  именем в течение  веков противоречащие друг другу
взглЯды и мнениЯ?
     „лЯ  того   чтоб   как-то  выЯснить,  мы   решили   устроить  судилище.
Џрокурорские  обЯзанности взЯл  на  себЯ ’олЯ ‡ыбков.  Ђдвокатом  мог  стать
каждый...
     Њы,  как истые  террористы, хранили в тайне свой  заговор. Њне не нужно
было предупреждать своих флибустьеров о молчании, каждый  понимал, что  если
наша затеЯ  вырветсЯ наружу, сразу  обрушатсЯ  досадные осложнениЯ:  полезут
любопытные, пойдут  досужие разговоры, и Я окажусь в двусмысленном положении
-- почтенный  физик-теоретик  стал  подозрительным  теологом! Џомимо  нас  о
криминальной вылазке в глубину истории знали лишь в вычислительном центре те
самые доброжелательные жрецы и  пифии, которые обкатывали на нашей программе
своего нового электронного оракула. Ќо они-то никак не были свЯзаны с  нашим
окружением, с их стороны разоблачение не грозило.
     € все-таки к нам проник один посторонний, виной тому стал Њиша „едушка.
     Џеред  началом  назначенного судилища он  ЯвилсЯ ко  мне  горделивый до
заносчивости, отутюженный до умопомрачениЯ -- белоснежные полоски манжет  из
рукавов, бордовый с  прожилками галстук, значок мастера  спорта  на лацкане,
цветной  кончик  платочка  из  нагрудного  кармашка  и  обихоженнаЯ  борода,
распространЯющаЯ благоухание, и петушинаЯ осаночка.
     -- ѓеоргий Џетрович,  хочу представить...-- Ћбернувшись  к  распахнутой
двери, провозгласил:-- Џрошу, ЌастЯ!..
     Ћна вплыла несмело, бочком, с беззащитной  улыбочкой: ломко-долговЯзаЯ,
пунцовеющее  личико маЯчит над тщательно расчесанной макушкой Њиши, с высоты
стынут обморочно-голубые, кукольно-на-ивные, обильно реснитчатые глаза.
     -- ‡накомьтесь...-- выдохнул  Њиша.  --  €  предупреждаю:  менЯ  хватит
паралич, ежели вы друг другу не понравитесь.
     џ бережно подержал тепленькую ладошку Ќасти;
     -- ‘мирение паче гордости, Њиша. ’ебе никак не грозит паралич.
     -- ѓеоргий Џетрович, Я, верный пес, свирепо  охранЯл от посторонних наш
высокий ареопаг. ѓеоргий Џетрович, за преданность прошу награды...
     -- Џроси!
     ђазрешите ей времЯ от времени находитьсЯ среди нас.
     Ќу мог ли Я отказать?
     € ЌастЯ, примостившись рЯдом с Њишей на подоконнике, стала представлЯть
в своем лице публику...
     ’олЯ ‡ыбков  деловито  нахохлен, на коленЯх  раскрытый блокнот  --  длЯ
торжественности,  не  длЯ памЯти. ЏамЯть у  парнЯ  отменнаЯ,  нужные  цитаты
безошибочно выдает  наизусть, и голос  его на сей раз без насмешки, щекастое
лицо насуплено.
     -- џ  утверждаю: Џавел  постоЯнно  предавал самого себЯ. € доказать это
большого труда не составлЯет...
     џ  рисую  ромашки  и   бакенбардисто-усатые  физиономии,  €рина   дымит
сигаретой, прицельно щуритсЯ сквозь  дым на неподкупного ’олю, Њиша „едушка,
плечо в  плечо  с  завороженной Ќастей,  в картинном внимании  задрал  тугую
бородку.
     Ђ ’олЯ не торопЯсь стравливает Џавла с Џавлом:
     --  ‚  "Џослании к ђимлЯнам", глава  двенадцатаЯ, брошен призыв  "€  не
сообразуйтесь с  веком сим!" ‘  одним  из самых,  можно сказать, безобразных
веков   в   истории,  породившем  чудовищ   вроде  Љалигулы  и  Ќерона.  "Ќе
сообразуйтесь!" -- вполне достойный новатора призыв...
     ’олЯ  опускает глаза  к  непорочно чистой странице  блокнота, даваЯ нам
возможность проникнутьсЯ з