какие в ней заботы,  какие радости и огорчениЯ
-- от нас  скрыто.  Ћн  приучил  нас  не волноватьсЯ из-за  слишком  поздних
возвращений, иногда  звонил:  "‘рываюсь с товарищем к нему  на  дачу, там  и
заночую в тепле и уюте.  Џрошу не подымать паники. ‡автра вечером увидимсЯ".
Ђ когда-то мы не верили в самостоЯтельность нашего сына. Џорой мне влезала в
голову дикаЯ  мысль: "“дивимсЯ  ли, если вдруг откроетсЯ, что ‘ева замешав в
воровстве или  бандитизме?" Љаждый раз Я  оскорблЯлсЯ сам  на себЯ --  такое
подумать!-- но от этого веры в сына не прибавлЯлось.
     Ћн вырос среди  книг и прежде полосами увлекалсЯ литературой, доступной
длЯ  его возраста. Ќо после  возвращениЯ  ‘ева  ни  разу  не протЯнул руку к
полкам.  €  когда  ему  читать?  Ћн  не  оставалсЯ  наедине  с  собой  --  в
деЯтельности, в  общении. Џраво же,  надо быть  увлеченным  человеком,  чтоб
вести такую непоседливую  жизнь. Ќо  никакие науки  его не увлекали, никаких
особых  пристрастий  не  замечалось  напротив, мою увлеченность историей  он
считал  безобидной слабостью -- у папы хобби. €, наверно, на любого,  кто  к
чему-то  неравнодушен,  он смотрел с превосходством -- человек со слабинкой,
вот Я не таков.
     ‘ева  охотно  (даже  очень  охотно!)  соглашалсЯ  --  мир  не  идеален,
ненадежен,  неустроен  и  вообще,  по  его   выражению,  "лажа  кругом",  но
соглашалсЯ без  беспокойства,  без возмущениЯ.  ‘  высоты  своих  умудренных
двадцати  трех  неполных лет он покровительственно охлаждал менЯ неунывающим
советом: "Ќе фонтанируй, папа. Ѓереги адреналинчик".
     €  при всем  том у  него  были  свои понЯтиЯ  чести  и  совести. ЌельзЯ
оставатьсЯ  в долгу, если кто-то  тебе услужил, старайсЯ побыстрей  услужить
ему. Ќо это правило, похоже, не распространЯлось  на женщин,  тем можно и не
отвечать  услугой на  услугу,  от  их попреков  можно отмахнутьсЯ,  им можно
солгать. ЋдалживатьсЯ у  родителей  он считал  длЯ себЯ унизительным, и хотЯ
поначалу ему  приходилось брать  у матери на  карманные расходы, но делал он
это  Явно со стесненным сердцем, от  крайней  нужды,  ™епетильность, длЯ нас
удручающаЯ.
     „икие мысли, вызванные у менЯ таинственностью ‘евиной  жизни вне  дома,
были не более как абстрактным допущением -- невероЯтно, но в принципе даже и
такое  возможно.  Ћднако  придирчивые  наблюдениЯ  чем  дальше,  тем  больше
доказывали  мне  обратное. ‘корей всего записному моралисту  было  бы трудно
упрекнуть ‘еву в безнравственности. Ћн меньше всего думал о десЯти заповедЯх
ЊоисеЯ,  но,  кажетсЯ, выполнЯл их с безупречностью  пуританина, кроме, быть
может, одной -- "не пожелай  жены ближнего своего". ’ут бы Я не поручилсЯ за
безгрешность своего сына.
     „лЯ  нас  оставалось  загадкой, что произошло  у ‘евы  с той  женщиной,
котораЯ так  и не стала  его  женой. ‚се наши расспросы  он  со свойственной
теперь непринужденностью решительно пресекал:
     -- Њама,  папа! ќто была глупаЯ ошибка.  џ теперь  поумнел, мои дорогие
родители. ’акого больше не повторитсЯ. ‚се! ’очка!
     Њы смущенно молчали, зато нас осаждали по телефону колоратурные голоса:
     -- Џростите, можно позвать ‘еву?..
     -- …го нет дома. —то ему передать? ‚ ответ раздавались короткие гудки.
     ‘ева -- наш семейный сфинкс, неразгаданнаЯ загадка. ‘ейчас он, как и Я,
собранный  на выход, в белоснежной рубашке,  при галстуке, сидел  за столом,
встретил менЯ благожелательным взглЯдом.
     -- Џривет, папа. ‘егоднЯ мы вместе берем старт.
     -- Љак твои дела, сын?
     -- „вигаютсЯ в заданном направлении.
     -- ‡начит, работой доволен?
     -- Ѓудем считать, что работа больше довольна мной.
     Ћн недавно устроилсЯ в телеателье. ‚ армии ему приходилось иметь дело с
аппаратурой  наблюдениЯ, а потому...  "Ќачинка гражданских Ящиков, папа, длЯ
менЯ -- семечки".
     -- Ђ в институт радиоэлектроники по-прежнему не тЯнет?
     -- џ уже говорил, что в мой генеральный план это не входит.
     -- € всю жизнь намереваешьсЯ просидеть в телеателье?
     ‘ева   скорчил   привычную   гримасу,   неизменно   означающую:   сколь
неизобретательны шаблонные отцовские вопросы
     -- ‘овершив некоторые вариации, папа.
     -- Ђ именно?
     --  ‚  шаражкиной  конторе, где  Я  бросил  Якорь, сидЯт,  пригревшись,
маленькие  бонзы,  которые  нуждаютсЯ в рабсиле. Ћ кей!  Џолгода буду на них
ишачить, но за это времЯ получу клиентуру, стану свободным  художником. ѓода
через три моЯ клиентура разрастетсЯ по Њоскве, принесет мне прочные свЯзи. €
тогда... ‚от тогда снова вернусь в родную шарагу.
     -- ‡ачем? -- удивилсЯ Я.
     -- —тоб  тоже  стать там  маленьким  бонзой. Њаленьким, папа большим не
хочу. ’ы же знаешь, у менЯ скромные запросы.
     -- Ќе перестаю удивлЯтьсЯ тебе: кто  ты -- просто циник или  всего лишь
мелкий проходимец?
     -- Ќи то,  ни  другое,  папа,-- трезвый  человек,  который  хочет иметь
приличный шалаш в  кооперативном доме и "†игули" цвета "коррида" у подъезда.
€ учти  -- ни  у кого ничего не  вырываЯ изо  рта  и никому ничего  чтоб  не
должен. ќто, папа, и есть свобода. €ной не представлЯю.
     € в который раз  снова вырвалсЯ один из вечных, самых неизобретательных
моих вопросов:
     --  ’ак  кто же  все-таки научил тебЯ  этой мудрости,  сын?!  ‡нал, что
нарвусь,-- на столь привычный замах у сына существует отработанный хук.
     -- ’ы,  папа.  ’вой  личный пример.-- “  ‘евы  под  чистым  лбом опасно
ласковый блеск светлых глаз.
     ЉатЯ, возившаЯсЯ у плиты, резко обернулась, шагнула к столу, решительно
села -- готова защищать менЯ от сына.
     ‘ева подобралсЯ, но не смутилсЯ, начал решительно:
     -- —еловек как гора,  вблизи его  не разглЯдишь,  надо уехать подальше,
чтоб всего  как  есть увидеть. џ почти  три  года вглЯдывалсЯ в  тебЯ, папа,
издалека... ЏонЯл, какой ты умный, не сравнить с другими, каких встречал. Ќо
ты,  папа,  беспомощнее самых  глупых.  „ураки  вовсе не  беспомощны, они не
мудрствуют, они  действуют.  —то, например,  стоит дурному отцу справитьсЯ с
непослушным сыном -- выпорет раз, выпорет два, сын станет таким, как надо. Ђ
вот вы с мамой менЯ  изменить не  сумели.  Џобились-побились да отступили --
пусть идет, в армию, авось там изменЯт... „ругие люди, не такие умные, никак
не профессора... € что ж, можно считать, у них  получилось -- изменилсЯ, как
видите. ’олько, папа, пожалуйста, не  обижайсЯ, от твоего неумениЯ Я  любить
тебЯ меньше не стал, даже теперь больше люблю...
     -- Ќе извинЯйсЯ,--  сказал Я.-- ‘пасибо за то, что наконец-то заговорил
откровенно.
     --  џ же  не  из скрытности  молчал. „а если  б  Я полез  к вам с такой
откровенностью, что  б получилось?..  Џолучилось  бы,  что  вас  виню,  себЯ
несчастненьким выставлЯю. Ђ Я вовсе не несчастненький и вам благодарен -- не
держали возле себЯ,  в  мир  выпустили...  Ќо вот  могу ли  Я теперь жить по
твоему образцу,  папа?  €  по твоим советам... ’ы мне постоЯнно  повторЯл  и
теперь  повторЯешь,  не стремись подлаживатьсЯ,  стремись влиЯть  на  жизнь!
‚думайсЯ,  папа:  что  получитсЯ,  если  каждый  --  да,  каждый  --  станет
стремитьсЯ влиЯть на жизнь? ‘колько людей есть -- и все влиЯют. ‚се, умные и
недоумки, честные и прохвосты, каждый на свой лад -- влиЯет. „а жизнь и  так
запутана больше некуда,  а тогда и  совсем каша перемешаннаЯ  получитсЯ, сам
господь бог ее не расхлебает. €ль Я не прав, папа?
     € Я согласилсЯ:
     -- ’ы прав... …сли каждый  в одиночку...  „а-а, если  друг  с другом не
сообразуЯсь влиЯть, то каша...
     -- Ќе  сообразуЯсь?!  --  с горечью  удивилсЯ ‘ева.-- Ќеужто, папа,  ты
веришь,  что  люди  могут сообразоватьсЯ?..  „а они  всегда будут тЯнуть  --
каждый к себе. € всегда отнимать  друг у друга, и всегда друг друга за горло
хватать -- отдай, мое!
     -- “дивительно, как еще они не  передушили друг друга..  Ђ?!.. „авно бы
пора.
     -- Ћтвечу, отвечу, к  этому  и веду!.. Ќе передушили потому только, что
приспосабливались.  „а, к жизни! „а, друг  к дружке! Џри-спо-саб-ливались!..
Ђх,  слово  дурное!  Ђх, стыдно слышать  та кое!.. Ќо почему,  папа? Џочему,
мама?..  ‡аЯц  должен  приспосабливатьсЯ,   а   человеку   не  положено.   Ћ
приспособлЯемости зайца  да же природа заботитсЯ -- линЯть научила, обрастай
к зиме белой шерсткой, к лету серой,-- а люди не смей, запрещено?! Љем?.. „а
теми    же   людьми.   ‡апрещать-то   запрещают,   но    каждый    по-своему
приспосабливаетсЯ, только не признаетсЯ в  том... Ќу так вот, папа-мама, ваш
сын приспособленец и ничуть этого не стеснЯетсЯ. Џриспособленец -- да; но не
захребетник и не  насильник, из горла  ни у  кого не рву. †иви  и жить давай
другим -- считаю, свЯтей лозунга быть не может... ‚от все как на духу.
     ‘ева, розовый от возбуждениЯ, умолк, вызывающе в нас вглЯдываЯсь.
     џ молчал, молча  клонила к столу лицо ЉатЯ, ей так и не  удалось встать
на  мою  защиту. € сам Я защитить себЯ не сумел. Ќе так-то  просто  доказать
очевидное:  что  естественно  длЯ  зайца,  противоестественно  длЯ человека.
‹юбой, спор сейчас выльетсЯ в путаные пререканиЯ. џ молчал.
     ‘ева, видать, строил  свою  систему  не один год,  ею  защищалсЯ  и  ею
гордилсЯ, сейчас тихо торжествовал победу -- сработала, оглушила. Ћн вежливо
выждал,  Явно  жаждаЯ  возражений,  их не  было, тогда  решительно поднЯлсЯ,
стЯнув со спинки стула свой пиджак,  не спеша надел его, расправил  плечи --
легкаЯ ткань пиджака плавно облегает талию, статен, Ясноглаз, счастлив своей
нерастраченной   молодостью,    своей    неуступчивой    самостоЯтельностью,
снисходителен к нам, пропитанным пылью ветхих мнений.
     -- Љлюч у менЯ, так что не беспокойтесь, если задержусь.
     Ћн Явно чувствовал  спиной мой провожающий  взглЯд, взглЯд этот  смущал
его, поигрывал лопатками эдакое безмЯтежное "ты ушла, и твои плечики"...
     ЉатЯ поднЯла голову  -- над  переносьем  резкаЯ  морщинка, глаза темны,
скользЯт мимо. џ не выдержал ее молчаниЯ, заговорил:
     -- Ђ может, он и прав. —то еще делать как не приспосабливатьсЯ, если на
большее не способен?
     Ћтветила не сразу.
     -- џ  думаю...-- голос глух,-- не  разменЯть  ли нам нашу  квартиру  на
двухкомнатную и однокомнатную?..
     џ растерЯлсЯ:
     -- Ќе глупи...
     Џусть это будет нашим последним родительским взносом.
     -- •очешь, чтоб уже сейчас?..
     -- Њы сейчас, ѓеоргий, живем с ним на разных этажах.  Ќу так будем жить
в разных районах.
     Ћна всю  себЯ отдала сыну --  единственное в ее жизни.  € --  "в разных
районах", подальше! Ќу и ну...
     ’елефонный звонок спас менЯ от ответа.
     -- ќто Ђлевтина говорит... Ђлевтина €вановна, дочь €вана ’рофимовича. џ
хочу,  чтоб вы  сегоднЯ пришли  к нам.  Ћчень  нужно. ѓде-то в полпЯтого, не
позже...
     -- —то случилось, ЂлЯ?
     Ќелепое, ѓеоргий Џетрович, не хочу объЯснЯть...

     „ень по-прежнему Ярок и горЯч, но он  уже не радовал  менЯ, казалось --
значительное  впереди, незавершенное выгорело, осталсЯ лишь след его, пепел.
Ќо день только начинаетсЯ, нужно пройти его до конца.
     Љак  это так получаетсЯ, что  Я  постоЯнно оказываюсь  безоружным перед
сыном?!

        3

     Љто-то из наших институтских острословов  сказал: "’еоретик  это гусь в
журавлиной стае,  летит вместе, но держитсЯ наособицу". —етверть века Я лечу
с  институтом, сжилсЯ  с  косЯком физиков-экспериментаторов, одна цель, один
маршрут, без них истощилсЯ бы, сгинул безвестно,  менЯ всегда считали своим,
но  предоставлЯли летать  как  хочу -- гусь по-журавлиному не может. ‘егоднЯ
после  разговора с ‘евой наплыло тоскливое одиночество  --  все дружно летЯт
дальше, а менЯ уносит в сторону.
     џ ходил по этажам,  встречалсЯ с  нужными людьми, вел с ними  не  очень
нужные разговоры, решал несложные вопросы, без которых одинаково легко могли
обойтись  как институт, так и Я сам. € всюду Я чувствовал: вклиниваюсь не ко
времени, в эту минуту не до менЯ, но мной занимались доброжелательно и... на
скорую руку.
     Ћднако директор-то менЯ хочет видеть наврЯд ли  просто так, скуки ради,
зачем-то Я ему нужен. ‡ачем?.. Ћстрое желание убедитьсЯ: чего-то еще ждут от
тебЯ,-- породило нетерпение. Ќо директора срочно вызвали, должен вернутьсЯ с
минуты на минуту.  Њинуты шли,  день перевалил за половину,  а Я  еще обещал
дочери €вана ’рофимовича... ‘о стариком что-то стрЯслось.
     ‚озвращение  директора  Я проглЯдел, кто-то  более проворный  проскочил
раньше, пришлось пережидать...
     Ќаш  директор любил повторЯть:  "’олько та  кошка, котораЯ сама по себе
ходит по нашей теоретической крыше, способна ловить мышей". Ћн добилсЯ славы
и  высоких  званий   не   столько   личными  подвигами   в  науке,   сколько
организаторским  умением  --  безошибочно  угадывал  таланты, делал  на  них
рискованные ставки, напористо выбивал средства, проЯвлЯл оборотистость, если
средств не хватало.  Ќаука  теперь становитсЯ  индустрией, и организаторские
способности  приносЯт  едва  ли не больше, чем счастливые  озарениЯ  гениев.
ќкспериментаторами  директор  умело правил, теоретиков  лишь изредка ласкал,
чтоб не  дичали,  не забывали хозЯина, и ненавЯзчиво  следил  -- каких мышей
носЯт. ЊоЯ добычливость резко снизилась, и он, конечно, уж это заметил...
     „иректор из-за стола вышел мне навстречу, прЯм, подтЯнут, седые волосы,
моложавое,  чуть  тронутое  неувЯдающим   загаром  лицо,  глаза  в  лучистых
морщинках. ‚  свои  шестьдесЯт  с хвостиком он все еще отменный горнолыжник,
отпуск проводит  на  —егете,  бьет на  скоростных спусках не только  молодых
физиков, но и лавинщиков с горной станции.
     -- Ђ ну,  поворотись-ка, сынку!.. ђедкий же  вы гость  у  менЯ, ѓеоргий
Џетрович.
     -- Ќенадоедливость подчиненного -- его капитал перед начальством.
     ‚ежливаЯ пикировочка входила в ритуал наших встреч.
     Њы уселись в стороне от директорского кресла, за  круглый столик, а это
означало -- Я  не сразу узнаю  о цели вызова, разговор будет блуждать вокруг
да около.
     -- Љак живете, ѓеоргий Џетрович?
     -- Ќе обременЯЯ себЯ заботами, Љонстантин Ќиколаевич.
     -- Ћй ли?..
     -- Ђга, от менЯ ждут первого шага, и Я его сделал:
     -- ‚ам что-то хочетсЯ  узнать,  Љонстантин  Ќиколаевич. ‘прашивайте, не
стеснЯйтесь.
     „иректор рассмеЯлсЯ:
     -- ‹юблю дипломатов... Њожет, за менЯ и вопрос произнесете?
     -- •отите знать, что за тайные совещаниЯ Я провожу в своей келье?
     -- ‚ы телепат, ѓеоргий Џетрович.
     -- „олжен сразу покаЯтьсЯ: они не имеют отношениЯ к физике.
     -- Ќу, это-то Я знаю. €мей они отношение к физике, на мой стол легла бы
бумажка с неоригинальной просьбой: отпусти денег.
     -- Ќу так, не кичась своим  бескорыстием, сразу раскроюсь: не занимаюсь
ни  горным спортом,  ни  альпинизмом,  ни станковой  живописью, ни  игрой на
флейте...
     -- ‚ы хотите сказать, что наконец-то выбрали себе увлечение?
     -- € прошу к этому отнестись снисходительно.
     €ронические складки в углах тонкого рта, прищур в упор.
     --  Ђй-ай,  дорогой ѓеоргий  Џетрович!  Џытаетесь  провести  на  мЯкине
старого воробьЯ.
     -- ‘читаю подозрениЯ безосновательными.
     --  ‚идите  ли,  в  нашем  возрасте,  ѓеоргий  Џетрович,  хобби --  это
самоуглубленность,  это  самоутешение, это интимное  занЯтие,  а вы  собрали
вокруг себЯ маленький каганат...
     -- Ђ разве вы на горнолыжные вылазки не ездите компанией?
     -- Ћдно  дело --  компанейскаЯ поездка  в горы, другое -- многомесЯчный
труд   в   тесной   келье.  ’руд,  насколько  мне  известно,  не  освЯщенный
бухгалтерскими сметами, труд на энтузиазме!  €  вы хотите убедить менЯ -- он
спаЯн  досужим  увлечением? Ќет,  ѓеоргий  Џетрович, не  поверю! „олжны быть
зажигательные замыслы, высокие идеи... Ђх, они не относЯтсЯ к физике, ну так
тем мне  любопытней. €  не понимаю вашей девичьей стеснительности -- сколько
серьезных  физиков  ушло  в биологию...  €  в  геологию подались,  и даже  в
психологию...  ‚ас-то куда бросило, ѓеоргий  Џетрович? ѓотов  хранить  тайну
исповеди, если прикажете.
     -- ‚ террористический заговор.
     Ќаш  директор  был не из тех, кого легко можно было  огорошить. Ќа  мою
серьезную мину он ответил тонкой улыбочкой:
     -- Џротив кого же?.. “чтите, Я не люблю экстремистов.
     -- Џротив •риста.
     -- ‘овсем интересно. € что же, получилось? €ли пока только готовитесь?
     -- Џолучилось.
     -- Љаким образом? ‘гораю от любопытства.
     -- ‡абрались  в  первый век и прикончили там  еще до того, как  •ристос
стал •ристом.
     --  Ќо  поделитесь  -- как  вам  удалось  попасть в  первый  век?..  €,
простите, зачем вам такие хлопоты?
     --  “далось   общепринЯтым  теперь  способом   --  заложили   в  машину
запрограммированную модель нужного нам отрезка истории...
     -- Њодель истории?! -- ужаснулсЯ директор.
     -- ђазумеетсЯ, схематически упрощенную. € он облегченно вздохнул:
     -- “ф! ‡адали  загадочку... ’еперь, кажетсЯ, понимаю. €сториЯ,  но  без
•риста. •отелось  узнать, как поведет  она себЯ без  этой фигуры... € что же
получилось?
     џ пожал плечами.
     -- ’о-то и оно, что ничего. •ристос снова воскрес.
     „иректор ничуть не удивилсЯ, удовлетворенно кивнул седой головой.
     --   Ђ  вы   ждали  конвульсий,  апокалипсических  потрЯсений?  €  если
выдающаЯсЯ личность столь влиЯтельна,  то  нельзЯ ли этим воспользоватьсЯ --
сделать героев истории инструментом доводки, направить жизнь в райские кущи?
Џравильно ли Я вас понЯл ѓеоргий Џетрович?
     -- ђазве можно было объЯснить  накоротке, чего Я ждал? Њне и  теперь-то
это далеко не совсем Ясно.
     --  ‚ы очень догадливы,  Љонстантин Ќиколаевич  --  —то Я  еще  мог ему
ответить?
     Ћн помолчал, оценивающе разглЯдываЯ менЯ, наконец заговорил:
     --  “вы, ваш результат подтверждает сермЯжное правило -- знай, сверчок,
свой  шесток. Љ великому  сожалению.  ѓеоргий  Џетрович, мы  не  ведущие,  а
ведомые. € зачем  вы так далеко забирались -- аж в первый век? Џробрались бы
поближе, в прошлый век  в самый его конец, в лабораторию Ђнри ЃеккерелЯ. —то
вам стоило выкрасть у него ту самую роковую  пластинку, засвеченную урановой
солью! Ћт нее же все началось -- и раскупорка Ядра, и взрыв над •иросимой, и
нынешние  термоЯдерные   кошмары.  Ќе-ет,  вы  знали,   что   такой  дешевый
криминалистический  трюк  ничего не даст: не наткнись  Ѓеккерель  на оказию,
было бы то  же самое  --  тот же  уровень развитости Ядерной физики, тот  же
запас  бомб,  мешающих нам спать.  ќволюциЯ, наверное,  не  устоЯла бы перед
энтропией, если  б  не застраховала себЯ  от случайностей... •риста убили --
•ристос     возродилсЯ.     Ћч-чень,    оч-чень    интересный     результат.
Њногозначительный!..--  „иректор   распрЯмилсЯ  и   сразу  стал   озабоченно
деловит.-- Ћднако Я вас пригласил не длЯ  того, чтобы  уличать. Љаждый волен
тешить себЯ  чем хочет. ђасчетец на  вас  имею. € заранее  скажу: буду очень
огорчен, если вы не пойдете мне навстречу.
     џ насторожилсЯ -- наконец-то увертюра окончена, началась ариЯ.
     --  ‚ыдвинули мы в свое времЯ Љалмыкова  и надеЯлись  --  молодость  не
порок. Ђ ведь слаб, мелко пашет. ‚ы не находите?..
     Љалмыков,  тоже  физик-теоретик, но не успевший еще  проЯвить себЯ, был
выдвинут  ученым  секретарем,  должность  ответственнаЯ и  хлопотливаЯ,  где
приходилось быть и дотошным канцелЯристом.
     -- Ќе нахожу, Љонстантин  Ќиколаевич,-- ответил Я.-- ‚озможно, Љалмыков
и неглубоко пашет, но борозды не портит.
     -- ‘  вашего  чердачка, ѓеоргий Џетрович, не видно, а вот мне постоЯнно
приходитсЯ подправлЯть огрехи... „а особенно и винить  парнЯ нельзЯ,  трудно
без  имени,  без  авторитета,  ординарному  кандидату наук ладить  с  нашими
мастодонтами. ’ут нужен человек с опытом и заслугами.
     Њне   сразу  открылось  все.   ‚овсе   не  ради  досужего   любопытства
расспрашивал директор о моих чердачных бдениЯх, ему позарез было нужно знать
-- насколько они серьезны. џ  занималсЯ не физикой  --  это его нисколько не
смущало, при случае  мог даже  взЯть под  покровительство.  ‘ейчас  все ждут
открытий на  стыке наук, заройсЯ Я  в биологию или психологию -- директор не
стал бы взваливать на менЯ  должностную ношу. ‚друг  да пробьет  брешь, куда
Њакар телЯт не гонЯл,-- новое направление, новые перспективы, новое в активе
института! ’еперь вот выЯснил -- "каждый волен тешить  себЯ чем хочет",-- но
за блажь денег не  платЯт, изволь-ка занЯтьсЯ делом: Љалмыков не пашет, паши
ты! џ знал своего директора -- намеченную дичь из полЯ зрениЯ не выпустит.
     Ћн поднЯлсЯ.
     --  џ не требую,  ѓеоргий  Џетрович, немедленного  ответа.  Ќе к спеху.
‚звесьте, обдумайте,  выдвиньте мне  условиЯ, какие  найдете нужными. Ћбещаю
быть покладистым. Ќе сомневаюсь -- мы с вами сработаемсЯ.
     Ћх, мЯгко  стелет, да жестко спать. € полное пренебрежение к тому,  что
влекло менЯ. џ тоже встал и пожал доброжелательно протЯнутую руку.
     “ дверей внезапно вызрел вопрос.
     -- Љонстантин  Ќиколаевич,--  обернулсЯ  Я,--  вот  вы сказали:  мы  не
ведущие,  а ведомые...  Ќе значит ли  это, что  в  основе нашей деЯтельности
лежит приспособлЯемость?
     Ћн,  не  успевший опуститьсЯ  за свой  стол, задержалсЯ,  задумалсЯ  на
секунду, ответил:
     -- Ћдно из  свойств живого --  способность адаптироватьсЯ. Џо  чему  мы
должны быть исключением?
     Џоразительно:  у  моего  легкомысленного  сына  оказалсЯ столь  могучий
сторонник.

        4

     „верь открыла Ђлевтина €вановна,  младшаЯ из дочерей €вана ’рофимовича.
џ ее знал еще  восьмилетней девочкой, худенькой,  конопатой патлато-белесой,
тихой, как  мышка.  ‘ейчас  это плотнаЯ  молодаЯ  женщина  с  жаркой  шапкой
крашенных хной волос, с тЯжелой, решительной поступью.
     -- ‚ы опоздали,-- осуждающе сказала она.-- ќтот уже у него.
     -- Љто -- этот? -- не понЯл Я.
     -- Ќу  поп!  Ѓатюшка!  ‘вЯтой отец! --  Ћна не  могла  сдержать  своего
раздражениЯ.
     -- ЂлЯ, Я ничего не понимаю.
     -- Ќе могла же Я пускатьсЯ в  объЯснениЯ по  телефону  -- мол, мой отец
совсем свихнулсЯ, потребовал... как там у них называетсЯ?.. свЯтое причастие
или просто  исповедь, уж не знаю... „о сих пор в голове не укладываетсЯ: он,
€ван  ѓоленков, из тех, кого  раньше  называли гранитными,  твердокаменными,
сейчас вот испрашивает у попа прощение!
     Ђлевтина €вановна порывисто вынула платочек,  но к глазам не  поднесла,
скомкала его в кулаке -- глаза сердитые, но сухие.
     -- Џойдемте,  ЂлЯ, сЯдем  где-нибудь,-- попросил  Я.--  –елый  день  на
ногах.
     ‚скинув рыжую  копну волос,  тЯжело и прочно ступаЯ, она провела менЯ в
столовую, перваЯ устало опустилась на стул, кивнула.
     -- ’ам...
     „верь, ведущаЯ в столь знакомую мне угловую комнатку €вана ’рофимовича,
плотно прикрыта,  ни шороха,  ни голосов не пропускает  -- непривычный гость
действует в тишине.
     --  ђодной  дочери  запретили даже заглЯдывать! -- Ђлевтина €вановна не
боитсЯ,  что ее  раздражение  будет  услышано.-- ’аинство, видите  ли.  „ушу
открывает... Љому?! Ќе мне, не вам -- чужому человеку!
     €менно это-то у менЯ сейчас вызывает никак не раздражение, а вину. €ван
’рофимович  пыталсЯ  мне  исповедоватьсЯ, да, и настойчиво,  но  в последнее
времЯ полного пониманиЯ  у нас не  получалось.  џ  уносил  огорчение  -- эх,
старость  не  радость,  а €ван ’рофимович оставалсЯ  со своим  -- кому повем
печаль мою? Љак  было ему, однако, нестерпимо плохо, если решилсЯ пригласить
со  стороны,  пусть  даже  не враждебного  уже  теперь, а  все  равно чужого
человека,  своего  рода  должностное  лицо. …му  повем  сокровенное,  больше
некому...  Ћбиженно-раздраженный  голос   дочери  мне  неприЯтен:   тебе-то,
голубушка, навернЯка тоже пыталсЯ  исповедоватьсЯ, хоть  бы чуть устыдилась,
что не смогла понЯть отца.
     --  ‚ы, конечно, думаете -- должна бы наотрез отказать... ‚прочем, отца
вы моего хорошо знаете, никогда он ни перед чем не останавливалсЯ.  Ћтказала
бы -- умер,  да еще  и проклЯл  перед смертью...  ‚от мне и  хотелось, чтобы
вы...  вы  пораньше, до прихода  попа  встретились. ‚ы  один имеете  на отца
влиЯние. Џросила же не опаздывайте!..
     -- ‚рЯд ли Я что-нибудь бы изменил, ЂлЯ.
     -- Ќо тогда -- кто, кто как не вы?..
     -- Љто поможет человеку, который сам в себе запуталсЯ?
     -- Ђх, вам-то что! Џожмете плечами:  мол, старый знакомый с ума спЯтил.
Ђ нам каково? Ќа  нашу семью пЯтном  лЯжет, не сразу отмоемсЯ.  Њуж лекции о
дарвинизме читает, издательство "‡нание" договор на книгу с ним заключило. Ђ
теперь  станут трубить  кому не лень:  в  семье дарвиниста  поповщина гнездо
вьет.
     “ нее ненастно-серые глаза,  какие когда-то были у отца, но в них злой,
колючий зрачок, и в лице ее, пухлом, утратившем скупую отцовскую рубленость,
проглЯдывает что-то дрЯбло-бульдожье.
     -- Џослушайте, ЂлЯ, отцу сейчас куда хуже, чем  вам. Ќа  вашем  месте Я
все-таки думал бы о нем, а не о себе.
     € она задохнулась.
     -- ‚ы!.. ‚ы смеете -- мне!.. џ -- о себе, о нем нет?!
     -- „а,  и не только сейчас, а уже давно. „авно отец длЯ вас -- досаднаЯ
обЯзанность, житейский долг, который полагаетсЯ выплачивать.
     џ знал,  на что иду:  с  этой минуты  мы враги, но многого  не терЯю --
друзьЯми  мы  никогда  и не  были.  Ђ  Я  бы  презирал  себЯ,  если  б перед
надвигающейсЯ  смертью предал своего командира, своего названого отца. Ќе от
трусости, не от ханжества этот мужественный и честный человек изменЯл теперь
сам  себе --  от  отчаЯньЯ.  Љому  дано понЯть глубину отчаЯньЯ ближнего? Ќе
дочери  же,  страшащейсЯ за  судьбу  мужниной расхожей  книжонки.  Ќе решусь
сказать: понимаю, но подозреваю -- отчаЯнье бездонно.
     Њы глЯдели друг на друга. “ нее наливалось кровью  лицо, розовел лоб, а
глаза Яростно светлели...
     ‘кандал не  успел  разразитьсЯ,  за дверью  раздалсЯ  придушенно-сиплый
выкрик, грохот  падающего  стула.  „верь распахнулась, из нее не выскочил, а
скорей вывалилсЯ,  путаЯсь  в  рЯсе,  долговЯзый  батюшка -- молод, бородат,
гневно румЯн, на узкой груди в вольных складках поблескивает крест.
     -- ‚ам... Ђх, бож-ж мой! -- Ћн  налетел на угол  дивана.--  ‚ам следует
пригласить врача-психиатра, а не свЯщенника!
     ‚озвышаЯсь посреди комнаты, Ђлевтина  встретила его пасмурным взглЯдом,
не  ответила.  €  батюшка обиженно приосанилсЯ, траурно  колыхаЯсь,  на ходу
обретаЯ должное достоинство, двинулсЯ к выходу.
     -- ‘то-ой!..
     ‚  дверЯх, держась за косЯк, вырос €ван ’рофимович  -- тЯжелаЯ, темнаЯ,
как кусок мореного дуба, голова с устремленным вперед полированным надлобьем
и плоско висЯщаЯ на перекошенном костЯке пижама игривой расцветки в белую  и
розовую полосу.
     -- ‘той! Ќе бежи! -- сипло, с клекотом.
     ‘вЯщенник передернул плечиками, остановилсЯ, досадливо обернулсЯ.
     --  Ѓож-ж мой! ‘ами позвали --  и  раздражаетесь...  ‡ачем  вам  свЯтое
причастие?
     -- џ много ненавидел, хочу любить... ‹ю-бить!.. ‚ы ж обещаете это...
     -- ’ак проникнитесь кротостью, подготовьте себЯ к любви.
     -- Љротостью?! Њальчишку прислали. —то ты мне можешь сказать?
     -- ‘лово божье. ‘ ним пришел.
     -- Џришел поучать... Џо какому праву?.. Ѓольше видел? Ѓольше пережил?..
—то ты знаешь о жизни, молокосос?
     -- Ѓатюшка всплеснул траурными рукавами.
     -- џ к вам с утешением, а вы оскорблЯете!
     -- “тешение? “мирающему?! ќкие вы балбесы!
     -- Ћ господи! —его же вы хотите?
     --  ‹юбить напоследки! Ee!..  --  €ван  ’рофимович дернул подбородком в
сторону стоЯщей с запрокинутым лицом дочери. -- …го!.. Љивок в мою  сторону.
-- ‹юбить  их!  ‘традать  за них!.. „а!.. Ђ ты...  уте-ше-ние... Џовесь  его
себе... вместо креста...
     Ћн задыхалсЯ, изрытое лицо  стало  угрожающе  черным,  корЯваЯ  рука  в
нарЯдном  бело-розовом  рукаве дрожала,  цеплЯЯсь за  косЯк  дверей.  ‘ейчас
рухнет. € Я кинулсЯ к нему.
     •ватит! Џойдем!
     Ћн  обмЯк,  навалилсЯ  на  мое  плечо  --  пугающе   легкий,  по-детски
беспомощный.
     ‚  знакомой  сумрачной  комнате держалсЯ неистребимый берложий запах. џ
уложил бывшего  командира  на  смЯтую  постель, укрыл одеЯлом.  ‡апрокинутаЯ
тЯжелаЯ голова на  тонкой скрученной шее, острый  кадык, мЯтые веки опущены,
каждый вдох  сопровождаетсЯ  клекотом,  а  в запавший  висок  бьетсЯ  наружу
неуспокоеннаЯ жизнь.
     --  ‘лушай, что Я тебе  скажу,--  заговорил  Я,  склонившись над черным
пугающе  чужим  сейчас  лицом.  -- ’ы зрЯ терзаешьсЯ --  ты не  из последних
могикан на земле. ЊладаЯ жизнь будет играть. Ѓудет! Ќе прерветсЯ!
     Ћн поднЯл веки -- мерцающий взглЯд из бездны,-- и натужно прерывистое:
     -- ‹адно уж... Џрощай...
     Ќе последние ли это слова? џ  постоЯл над ним.  Њы  часто были сердечны
друг с  другом, но никогда не проЯвлЯли нежности. € сейчас Я осторожно пожал
лежащую на  одеЯле руку. Ћна была холодна -- словно  коснулсЯ водопроводного
крана.
     Џод  дверЯми,  уткнувшись  рыжими  волосами  в  резную  спинку  старого
узенького дивана,  беззвучно  плакала  Ђлевтина, спина согнута, полные плечи
вздрагивают. € менЯ прожгло -- хищница? „а протри глаза!
     Џройти мимо Я теперь уже не мог.
     -- ЂлЯ, простите... Љакой же Я дурак, однако.
     Ћна  пошевелилась, приподнЯлась, вытерла лицо ладонью крепко, с нажимом
-- простонародный жест бабы,  которой  некогда  убиватьсЯ, надо хвататьсЯ за
дело.
     -- €дите, ѓеоргий Џетрович. -- “стало и недружелюбно, в сторону.
     -- —ем мне вам помочь?
     -- “же помогли.  ‘пасибо.  --  Ћна повернулась -- лицо в пЯтнах, сквозь
непролившиесЯ слезы  кипЯщее презрение: --  "—ем помочь?"-- ножкой шаркнули.
„а  кто  мне  поможет?! ќто Я  всем помогаю,  все  на  себе  волоку!  ‘естры
откололись -- одна  на край  света  в  •абаровск  сбежала,  другаЯ хоть  и в
Њоскве, да в стороне, тоже порой расшаркиваетсЯ: чем помочь тебе, Ђленька? “
Ђленьки и дети на шее, и муж-рохлЯ, которого в спину  надо толкать, сам себЯ
не  подхлестнет  -- приЯтели,  шахматишки,  разговорчики  пустопорожние... Ђ
отец...  Ћх, отец!.. „аже когда  здоров был -- к нему не подладишьсЯ. ’еперь
ему и вовсе весь мир нехорош с собой в придачу. Њиру плевать на выжившего из
ума старика. Ќад собой поизмываешьсЯ  да перестанешь. Ђ Я  всегда у него под
боком,  менЯ  можно  не  жалеть --  снесет, двужильнаЯ!.. ѓос-спо-ди! „околе
еще?! Ќ-не мо-гy! Ќе мо-гу! ‚ыдохлась! Ђ тут еще  радетели подкатывают -- не
смей  думать  о себе! Љто б за менЯ о нем  подумал?.. €з многих лет  хоть на
один день груз снЯл, дыхание бы перевести...
     Ћна потухла, вЯло махнула рукой.
     -- Ћх,  чего  ради доказывать?.. €дите, ѓеоргий Џетрович, да побыстрей.
‡десь все лишние, кроме менЯ...

     ‚ечер.  „ень кончилсЯ. џ вошел в этот день с ношей, ее мне подарил день
вчерашний. —то в этой  ноше,  Я толком  еще  не дозналсЯ --  может, это Ящик
Џандоры, который бы лучше и  не раскрывать, а  может,  сокровища. Ќет ничего
соблазнительней  неразгаданного!  џ собиралсЯ  развЯзать  свою ношу вечером,
ждал  этого часа.  Џусть даже Ящик Џандоры, но устоЯть не смогу --  незнание
длЯ людей страшнее, чем Явные бедствиЯ.
     ‚ечер. џ  тупо смотрю на древнего  ЊыслителЯ, „ень нанес  мне несколько
сокрушительных ударов, и Я разбит, оглушен, ничто уже  не соблазнЯет, ничего
не хочетсЯ  -- калека. Ќе  сумел одарить своего сына тем  немногим, что имел
сам.  „иректор  института  указал  мое  место  --  на  должность  мессии  не
подходишь, займись более доступным  делом...  Ђ старик ѓоленков добавил: все
бренно  --  высокие  мечты,  кипучие  страсти,--   и   уйдешь  в  мир   иной
неудовлетворенным.
     -- ѓеоргий, что с тобой?
     Ћт Љати не скроешь и от  нее  не отделаешьсЯ случайным ответом  -- мол,
нездоровитсЯ  что-то.  ђад  бы  открытьсЯ, но  как?  "Ќа должность мессии не
подхожу,  Љатенька". Ћна-то это бедой не считает.  ‘амый близкий мне человек
на свете.
     -- Њоей вере сегоднЯ ноги переломали. Ќо это пройдет, ЉатЯ.
     -- ‚ере? -- удивлЯетсЯ она. -- ’ы же из неверующих, живешь сомнениЯми.
     -- „а сомнениЯ-то начинаютсЯ с веры, ЉатЯ.
     -- Ђ Я считала  --  наоборот.  ‘начала сомневаешьсЯ, затем опровергаешь
сомнениЯ, только потом уж вера. €стина и вера не едины ли?
     -- ‚ера -- старт к истине,  ЉатЯ.  ‘начала Я должен поверить,  поверить
просто, без достаточных оснований: в падающем Яблоке есть что-то сверх того,
что видишь. Ђ уж потом и  сомнениЯ и опровержение  сомнений -- полный набор,
который сопровождает процесс мышлениЯ.
     -- ’ы сегоднЯ ходил по  Њоскве и указывал  людЯм на  падающее Яблоко --
тут что-то есть?..
     -- Ќет, просто приглЯдывалсЯ к людЯм и понЯл -- мне не открыть им глаза
на "верую". € неизвестно, удастсЯ ли это кому-либо.
     -- Ђ твои юные апостолы?.. ’ы веруешь, они -- нет?
     џ еще не успел им всего сказать...
     ’ак скажи!
     џ уныло молчал, а ЉатЯ решила действовать:
     -- ‘ейчас еще не поздно. Џозвони, пригласи на чашку чаЯ.
     -- “стал, ЉатЯ. Ќе стоит.
     -- џ тебЯ знаю -- не уснешь, завтра будет испорченный день. € хорошо бы
завтра, того глЯди, неделЯ окажетсЯ  испорченной. ‡ови, но не всех,  чтоб не
разводить шабаш на ночь.
     € Я решилсЯ позвонить ”оме неверующему из апостолов -- ’оле ‡ыбкову. Ћн
жаден до знаний, но разборчив  --  подозрительное съесть не заставишь.  € он
безжалостен, этот мальчик, ложь во спасение ему чужда.
     —ерез  час ’олЯ  был у менЯ. ЉатЯ собрала в  моей комнате на журнальном
столике  чай,  оставила нас одних.  џ  рассказывал, а  ’олЯ ерзал,  чесалсЯ,
хмыкал, однако слушал внимательно. Ћн  слушал, а Я оживал. Њыслитель  забыто
сидел на письменном столе к нам спиной.

        5

     ‘вободы сеЯтель пустынный,
     џ вышел рано, до звезды;
     ђукою чистой и безвинной
     ‚ порабощенные бразды
     Ѓросал живительное семЯ --
     Ќо потерЯл Я только времЯ,
     Ѓлагие мысли и труды...

     Ќаверное, все, кто  олицетворЯл  собой совесть человечества, кто бросал
живительные  семена  добра  и  справедливости,  испытывали,  как  и  Џушкин,
бессильное отчаЯнье. Њногие из них терЯли не  только "благие мысли и труды",
но и жизнь.
     Џушкин считал -- всему виной косность, равнодушие людей;

     Џаситесь, мирные народы!
     ‚ас не разбудит чести клич.
     Љ чему стадам дары свободы? €х должно резать или стричь.

     ЏодавлЯющее большинство подвижников разделЯли этот взглЯд.
     ‘амому  раннему изображению колеса -- неуклюжему, еще без спиц, на  так
называемом штандарте “ра  --  нет  и пЯти тысЯч  лет. Ќа  свете произрастают
деревьЯ и постарше возрастом. ќволюционное мгновение, в которое укладываетсЯ
всЯ наша буйнаЯ цивилизациЯ.
     Ќичто в  природе не  находитсЯ  в  покое, движение --  одно  из условий
существованиЯ  от  элементарной  частицы  до  ‚селенной  в  целом.  •арактер
движениЯ  определЯет  специфику  природных  модификаций.  Џланеты  ‘олнечной
системы не могут вращатьсЯ быстрей или медленней -- система развалитсЯ.
     —еловечество  на  данном  этапе   может  пребывать   лишь  в  состоЯнии
возрастающего  ускорениЯ.  € такое состоЯние вовсе  не исключительно,  через
него проходит  и штамм  развивающихсЯ бактерий,  и разрастающаЯсЯ  популЯциЯ
животных; и взрыв научной информации, какой мы  сейчас переживаем,-- Явление
того же порЯдка. Њатематики это называют экспонентным развитием.
     ђастущаЯ скорость не даетсЯ даром, за нее приходитсЯ  дорого платить --
силой   и   благополучием  многих  и  многих   поколений  безымЯнных  рабов,
крепостных, фабричных  рабочих,  потом Я кровью  своей смазывавших несущеесЯ
вперед колесо  истории. €  как  следствие -- притеснение,  вражда,  обоюднаЯ
ненависть, унижениЯ, пресмыкательство... ‘овершаютсЯ завоеваниЯ, осваиваютсЯ
новые стихии, но...

     Ќа всех стихиЯх человек --
     ’иран, предатель или узник.

     Џушкин  с поэтической силой  провозглашал традиционный  взглЯд --  люди
ответственны за свою  порочность. Њаркс вскрывает объективные причины. Ѓурно
развивающиесЯ производительные силы, считал  он, не приносили и не принесут,
если не изменить  существующие порЯдки, благополучиЯ труженику. Ћн выдвигает
теорию относительного и абсолютного обнищаниЯ рабочего класса. …сли господин
был вынужден как-то заботитьсЯ о своем рабе -- собственность, потерЯ которой
длЯ него  прЯмой урон,-- то капиталист нанимает  рабочего: не собственность,
беречь нечего,  умрет от непосильного  труда  -- туда  ему  и  дорога, легко
заменить другим. Њашины освободили от работы столько тружеников, что  всегда
найдутсЯ  желающие продать  себЯ за черствый  кусок  хлеба. —ем дальше,  тем
больше  станет машин,  они  будут совершенствоватьсЯ,  все  больше и  больше
окажетсЯ безработных, готовых нанЯтьсЯ за  жалкие  гроши,  заработнаЯ  плата
рабочих  неудержимо покатитсЯ вниз. Џроизводительные  силы растут, вместе  с
ними  растет обнищание трудЯщихсЯ  масс, в той же пропорции растет богатство
хозЯев,   растет  к   ним   озлобление,  существовавший   прежде  антагонизм
беспредельно обострЯетсЯ,  сильным  мира  сего  придетсЯ  прибегать  к столь
жестоким мерам, каких прежде и не знало человечество. Љошмар впереди!
     Ќо  не прошло и семидесЯти  лет с тех пор как Њаркс впервые опубликовал
свою  теорию  обнищаниЯ, а  уже один  из  его  сторонников, ”ранц Њеринг (по
определению  ‹енина,  не только желающий,  но и  умеющий  быть  марксистом),
сообщает,  что  "широкие  слоЯ рабочего  класса  обеспечили  себе  на  почве
капиталистического строЯ условиЯ существованиЯ,  стоЯщие даже выше жизненных
условий мелкобуржуазных слоев населениЯ".
     Љ нашему времени эти жизненные условиЯ рабочих еще больше повысились --
восемь  часов  рабочий день,  два  выходных  днЯ  в  неделю  и  материальнаЯ
обеспеченность, о какой прежде только могли мечтать простые труженики.
     —то   же   случилось?..   Ќе  значит   ли,   что  закон  --  чем   выше
производительные силы,  тем  выше и  темп  развитиЯ, их пожирающий  оказалсЯ
ошибочным? €ли  этот необузданный темп  стал спадать, молох начал утрачивать
аппетит?.. Ѓеспристрастные математические расчеты предсказывают именно такой
исход -- ускоренное возрастание до бесконечности продолжатьсЯ не может, спад
неизбежен
     Ќе случайно же мы говорим о разразившейсЯ научно-технической революции.
Њы наблюдаем, как  мир заполнЯетсЯ  машинами их неиссЯкаемый поток  ширитсЯ,
проникает во все уголки нашей жизни. € сами  машины с каждым днем становЯтсЯ
производительней   и   производительней,  с   каждым   днем   они   сказочно
совершенствуютсЯ...  Ќет,   производительные   силы   сейчас   возрастают  с
фантастической мощью,  вызываЯ феноменальный  темп  развитиЯ, который не  на
шутку начинает пугать нас.
     ‡акон возрастаниЯ не только осталсЯ в силе, но  проЯвлЯет теперь себЯ с
наглЯдностью  ошеломлЯющей. €звечный молох растет  как  никогда, как никогда
прожорлив.  Ќо  что теперь длЯ  его  непомерно возросших аппетитов та жалкаЯ
надбавка, котораЯ выжималась из труженика жестокой эксплуатацией! ”изические
ресурсы  человека   практически  неощутимы  длЯ  вымахавшего  колосса.  ‹ишь
усиленнаЯ эксплуатациЯ сверхмощных машин способна его насытить.
     ‚ мире идет процесс -- эксплуатациЯ человека  подменЯетсЯ эксплуатацией
машин!
     Ћй ли?..

     †ена легла спать. ‚ полночь пришел ‘ева, просунул к нам голову, сказал:
"Џардон",  исчез в своей комнате и, повозившись за стеной, тоже уснул. Њы  с
’олей сидели за неприбранным столиком голова к голове, говорили вполголоса.
     ‚се,  что Я накопил в бдениЯх с Њыслителем, выплеснул сейчас на ’олю, и
это  вывело  его  из  привычного  самоуверенного  равновесиЯ  --  ни  уютной
посадочки  в   креслице,  ни  загадочной  блуждающей  улыбочки,  поглЯдывает
исподлобьЯ,  и даже  физиономиЯ  его, кажетсЯ, обрела некую  удлиненность от
серьзности.
     -- ‘ытый человек  необЯзательно должен быть  добрей  и отзывчивей.  ќто
давным-давно замечено, ѓеоргий Џетрович... -- Ќо своей кошачьей вкрадчивости
’олЯ не утратил, осторожно подкрадываетсЯ, чтобы совершить прыжок. -- ’еперь
многие  страны живут сытно,  но ни одна, ѓеоргий Џетрович, ни одна не  может
похвастатьсЯ, что нравственность стала выше. Ќапротив,  сытые-то и  стонут о
падении нравов.
     џ предупреждаю прыжок, спрашиваю:
     -- —то ты хочешь сказать?
     ’олЯ вздыхает.
     -- „умаетсЯ, вы и сами  это хорошо  понимаете, ѓеоргий Џетрович. ‘пособ
производства изменилсЯ, благоприЯтно изменилсЯ, а люди лучше относитьсЯ друг
к другу  не стали.  ‚ыходит,  Џушкин и  прочие страдавшие за  народ  поэты и
моралисты правы -- не в способе производства беда, а в  самом человеке сидит
ущербность.  Љак ее выкорчевать? Џроповедью  "люби  ближнего" не получаетсЯ,
стихами -- тоже...
     Ћн  ищуще  вглЯдываетсЯ  в  менЯ.  ‘ейчас  это  уже  не  самовлюбленный
суперменчик -- лишь бы потешить себЯ знаниЯми, "летите,  голуби"... ‚ голосе
его   не   иронические,   а   страстные  нотки:   как  выкорчевать?..  €щуще
вглЯдываетсЯ, ждет ответа. Џохоже, какую-то победу над независимым мальчиком
Я все-таки одержал.
     -- ’ы считаешь, что способ производства изменилсЯ?-- спросил Я.
     € ’олЯ опешил.
     -- Љ-как?! ‚ы только что говорили...
     -- ѓоворил: изменилось производство, но не его способ.
     -- ђазве это не одно и то же?
     -- Ќет.
     …го подбитое жирком тело напрЯглось.
     -- ‚иноват, ѓеоргий Џетрович, туп, не секу -- какаЯ разница?
     -- ЉакаЯ  разница  между  плаванием  и стилем, действием и способом его
осуществлениЯ?..  Џловец вырос  из детского  возраста, стал мощным мужчиной,
мощно и плавает,  но... собачьим стилем, как в детстве. ‘