амышовый корешок, но  она,
протестуЯ, сказала все то же:
     "џ есть хочу".
     Ѓим подождал сидЯ, пока она догрызла все, и пригласил ее с собой.  ’а
пошла  беспрекословно,  притрухиваЯ  за  ним,  взлохмаченнаЯ,  но   чистаЯ
(видимо, любила купатьсЯ, как и большинство собак, отчего летом они  и  не
бывают  грЯзными,  даже  бездомные).  Ѓим  провел  ее  к  хозЯину,  издали
следившему за знакомством своего друга. Ќо ‹охматка не  поверила  сразу  в
чужого человека, а села поодаль, несмотрЯ на  то,  что  Ѓим  перебегал  от
хозЯина к ней и обратно, зовЯ ее, убеждаЯ. €ван €ваныч снЯл рюкзак, достал
оттуда колбасу, отрезал маленький кусочек и бросил ‹охматке:
     - Љо мне, ко мне, ‹охматка. Љо мне.
     Љусочек упал  метрах  в  трех  от  нее.  Ћна,  осторожно  переступаЯ,
дотЯнулась, съела его и села тут же. ‘о  следующим  кусочком  приблизилась
еще. Ђ потом ела уже у ног человека, даже позволила погладить себЯ, хотЯ и
с опаской. Ѓим и €ван €ваныч отдали ей все колечко колбаски: хозЯин бросал
куски, а Ѓим не мешал ‹охматке есть.  ‚се  обыкновенно:  брось  кусочек  -
подойдет ближе, брось второй - еще ближе, с третьим, четвертым - уже у ног
окажетсЯ и будет служить верой и правдой. ’ак думал €ван €ваныч. Ћн ощупал
‹охматку, потрепал по холке и сказал:
     - Ќос холодный - здороваЯ. ќто хорошо. - € дал команду обоим: - Џоди,
поди!
     ‹охматка не понимала таких слов, но когда увидела,  как  Ѓим  взвилсЯ
челноком по траве, то сообразила: надо бегать. € конечно, они взыграли  по
собачьи так, что Ѓим забыл даже, зачем он тут находитсЯ.  €ван  €ваныч  не
возражал, а шел себе и шел, посвистываЯ.
     „о города ‹охматка сопровождала без никаких, но на окраине неожиданно
села сбоку дороги и - ни с места. ‡вали,  приглашали  -  не  идет.  ’ак  и
осталась сидеть, провожаЯ их взглЯдом. ЋшибсЯ  €ван  €ваныч  -  не  каждую
собаку можно купить на приманку.
     Ѓим не знал и знать не мог, что у ‹охматки  тоже  были  хозЯева,  что
жили они в своем маленьком домике,  что  улицу  ту,  где  был  домик,  всю
снесли, а  хозЯевам  ‹охматки  дали  квартиру  на  пЯтом  этаже  во  всеми
удобствами.
     Ћдним словом, ‹охматку бросили на произвол судьбы. Ќо она нашла  таки
и тот новый дом, и дверь хозЯина, а там ее побили и прогнали.  ‚от  она  и
живет одна. Џо городу ходит только  ночью,  как  и  большинство  бездомных
собак. €ван €ваныч обо всем догадалсЯ, но Ѓиму-то  рассказать  невозможно.
Ѓим просто не хотел ее оставлЯть: оглЯдывалсЯ назад. Ѓим приостанавливалсЯ
и обращал взор к €вану €ванычу. Ќо тот шел себе и шел.
     …сли бы он знал, как горькаЯ судьба сведет Ѓима и ‹охматку,  если  бы
знал, когда и где они встретЯтсЯ, не шел бы он  теперь  так  спокойно.  Ќо
будущее неизвестно и человеку.


     ...’ретье лето прошло. •орошее длЯ Ѓима лето, неплохое  и  длЯ  €вана
€ваныча. Ћднажды ночью хозЯин закрыл окно и сказал:
     - Њорозец, Ѓимка, первый морозец.
     Ѓим не понЯл. Ћн встал,  ткнулсЯ  в  темноте  носом  в  колено  €вана
€ваныча, чем и сказал: "Ќе понимаю".
     €ван €ваныч знал собачий Язык хорошо - Язык глаз и движений. Ћн зажег
свет и спросил:
     - Ќе понимаешь, дурачок? - ‡атем разъЯснил точно:  -  Ќа  вальдшнепов
завтра. _‚_а_л_ь_д_ш_н_е_п!
     Ћ, это слово Ѓим знал!
     Ѓим завертелсЯ, заюлил волчком, хватаЯ, собственный хвост, взвизгнул,
потом сел и впилсЯ  глазами  в  лицо  €вана  €ваныча,  подрагиваЯ  очесами
передних лап. ќто обворожительное слово "охота" знакомо Ѓиму, как сигнал к
счастью.
     Ќо хозЯин приказал:
     - Ђ пока - спать. - ‚ыключил свет и лег.
     Ћстаток ночи Ѓим пролежал у кровати друга. Љакой уж  тут  сон!  Ћн  и
сам, €ван €ваныч, то дремал, то просыпалсЯ в ожидании рассвета.
     “тром они вместе собрали рюкзаки, протерли  от  масла  стволы  ружьЯ,
легко  позавтракали  (на  охоту  идти  -  нельзЯ  нажиратьсЯ),   проверили
патронташ, перекладываЯ патроны из гнезда в гнездо. ђаботы было  много  за
этот короткий час сборов: хозЯин на кухню - Ѓим на кухню, хозЯин в  чулан,
- Ѓим туда же, хозЯин  вынимает  консервную  банку  из  рюкзака  (неудобно
легла) - Ѓим берет ее и сует  обратно,  хозЯин  проверЯет  патроны  -  Ѓим
следит (не ошибсЯ бы) и в чехол с ружьем надо ткнутьсЯ носом не  раз  (тут
ли?) Ђ к тому же в такие колготные минуты чешетсЯ за ухом от волнениЯ - то
и дело поднимай лапу и чеши, будь оно неладно, когда и без  того  хлопотно
до последней степени.
     Ќу, собрались. Ѓим был в восторге. Љак же! •озЯин, уже  в  охотничьей
куртке, перекинул на плечо охотничью сумку, снЯл ружье.
     - Ќа охоту, Ѓим! Ќа охотку, - повторил он.
     "Ќа охотку, на охотку!" - ѓоворил глазами и Ѓим в восхищении. Ћн даже
чуть привизгивал от переполнившего чувства благодарности и любви к  своему
единственному в мире другу.
     ‚ тот момент и вошел человек. Ѓим его знал - встречал во дворе, -  но
считал малоинтересным и не заслуживающим какого-либо  особого  вниманиЯ  с
его стороны. Љоротконогий, толстый, широколицый, он сказал чуть  скрипучим
баском:
     - Џривет, значит! - и сел на стул, вытираЯ лицо платком.  -  ’а-ак...
Ќа охоту, значит?
     - Ќа охоту, - недовольно буркнул €ван €ваныч, - по вальдшнепам. „а вы
проходите - гостем будете.
     - ‚от та-ак... Ќа охоту... ЏридетсЯ повременить, значит.
     Ѓим переводил взглЯд с хозЯина на  гостЯ,  удивленно  и  внимательно.
€ван €ваныч сказал почти сердито:
     - Ќе понимаю вас. “точните.
     € тут Ѓим, наш ласковый Ѓим, сначала слегка взрычал и вдруг  гавкнул.
‘роду такого не было, чтобы вот так - дома и на гостЯ. ѓость не испугалсЯ,
он, оказалось, был равнодушен.
     - Ќа место! - так же сердито приказал €ван €ваныч.
     Ѓим повиновалсЯ: лег на лежак, положил голову на  лапы,  и  смотрЯ  в
сторону чужого.
     - €шь ты! ‘лушаетсЯ, значит. ’а-ак... ‡начит, он и жильцов в подъезде
облаивает так же, как, допустим, лисиц?
     - Ќикогда. Ќикогда и никого. ќто впервые. —естное слово! - тревожилсЯ
€ван €ваныч и сердилсЯ. - Љстати,  к  лисицам  он  никакого  отношениЯ  не
имеет.
     - ’а-ак... - снова протЯнул гость. - Љ делу давайте.
     €ван €ваныч снЯл куртку и сумку.
     - џ вас слушаю.
     - “ вас, значит, собака... - начал гость. - Ђ  у  менЯ,  -  он  вынул
бумагу из кармана, - жалоба на нее. ‚от. - € подал бумагу хозЯину.
     —итаЯ, €ван €ваныч волновалсЯ. Ѓим, заметив это, самовольно  сошел  с
места и сел в ногах друга, как бы защищаЯ его, но на гостЯ уже не смотрел,
хотЯ и был настороже.
     - ѓлупости здесь, - сказал €ван €ваныч уже спокойнее. - —епуха. Ѓим -
собака ласковаЯ, никого он не укусил и не укусит, никого не обидит. ‘обака
интеллигентнаЯ.
     - •е-хе-хе! - потрЯс животом гость. € чихнул некстати. - “-у,  быдло!
- обратилсЯ он беззлобно к Ѓиму.
     Ѓим отвернулсЯ в сторону еще больше, но понЯл, что  разговор  идет  о
нем. € вздохнул.
     - Љак же это вы так рассматриваете жалобы?  -  спросил  €ван  €ваныч,
теперь уже совсем спокойно и улыбаЯсь - на кого жалоба, тому  и  даете  ее
читать. џ бы вам и так поверил, по пересказу.
     Ѓим заметил в глазах гостЯ смешинку. Ђ тот проговорил:
     - ‚о-первых, так положено. ‚о-вторых, жалоба не на вас, а на  собаку.
Ђ собаке мы не дадим читать. - € рассмеЯлсЯ.
     •озЯин тоже посмеЯлсЯ малость. Ѓим даже и не улыбнулсЯ: он знал,  что
речь о нем, а что к чему, не мог взЯть в толк - очень уж непонЯтный  гость
оказалсЯ. ’от ткнул пальцем в сторону Ѓима и сказал:
     - ‘обаку надо увольнЯть. - € отмахнул рукой к двери.
     Ѓим понЯл, что от него требуют точно: уходи.  Ќо  от  хозЯина  он  не
отступил ни на сантиметр.
     - Ђ вы позовите жалобщицу - поговорим, уладим, может быть, - попросил
€ван €ваныч.
     ѓость, сверху ожиданиЯ, вышел и вскоре же вернулсЯ с женщиной.
     - ‚от, привел тебе тетку, значит.
     Ѓим ее тоже знал: небольшого  роста,  визгливенькаЯ  и  жирнаЯ,  она,
однако, днЯми сидела на скамейке во дворе с другими свободными  женщинами.
Ћднажды Ѓим даже лизнул ей руку (не от избытка чувств только к ней  лично,
а к человечеству вообще), отчего та взвизгнула и стала кричать  что-то  на
весь двор, обращаЯсь к открытым окнам. —то уж  она  там  кричала,  Ѓим  не
понЯл, но испугалсЯ, бросилсЯ прочь и зацарапал в дверь домой. Ѓольше вины
за ним перед теткой не было. € вот она вошла.  —то  с  ним  сделалось!  Ћн
сначала прижалсЯ к ногам хозЯина, а когда  тот  погладил  его,  то  поджав
хвост, ушел на лежак и смотрел на нее исподлобьЯ. Ћн ничего не понимал  из
слов тетки, а она стрекотала сорокой и все времЯ показывала свою руку.  Ќо
по этим жестам, по сердитым ее взглЯдам Ѓим понЯл: это за то,  что  лизнул
не тому, кому надо. Њолод, молод, был Ѓим, почему и не все еще  соображал.
Њожет быть, он думал и так: "‚иноват, конечно, но что  поделаешь  теперь".
Џо крайней мере, что-то подобное в его глазах было.
     ’олько невдомек Ѓиму, что обвинЯли его ложно.
     - “кусить хотел! “куси-ить!!! Џочти укуси-ил!  €ван  €ваныч,  перебив
стрекот тетки, обратилсЯ прЯмо к Ѓиму:
     - Ѓим! Ђ принеси-ка мне тапки.
     Ѓим исполнил охотно и лег перед хозЯином. ’от снЯл охотничьи  ботинки
и сунул ноги в тапки.
     - ’еперь отнеси ботинки.
     Ѓим и это проделал: поочередно отнес их под вешалку.
     ’етка замолчала, вытаращив очи. ѓость сказал похвально:
     -  Њолоде-ец!  ’ы  смотри,  умеет,  значит,  -  и  как-то  вроде   бы
недружелюбно посмотрел на тетку. - Ђ еще он умеет чего нибудь?
     - ‚ы садитесь, садитесь, - попросил €ван €ваныч и тетку.
     Ћна села, спрЯтав руки  под  фартук.  •озЯин  поставил  стул  Ѓиму  и
скомандовал:
     - Ѓим! Ќа стул!
     Ѓиму повторЯть не требуетсЯ. ’еперь  все  сидели  на  стульЯх.  ’етка
прикусила губу. ѓость, удовлетворенно покачивал ногой, приговаривал:
     - ‹адно получаетсЯ, ладно, ладно.
     •озЯин же хитренько прищурил глаза в сторону Ѓима:
     - Ђ ну дай лапу, - и протЯнул ладонь.
     Џоздоровались.
     - ’еперь, дурачок, поздоровайсЯ с гостем, - и указал на того пальцем.
     ѓость протЯнул руку:
     - ‡дравствуй, братка, здравствуй, значит.
     Ѓим все сделал элегантно, как и полагаетсЯ.
     - Ђ не укусит? - осторожно спросила тетка.
     - —то вы! - изумилсЯ €ван €ваныч. - ЏротЯните руку и скажите: "‹апку!
"
     ’а действительно выволокла ладонь из под фартука и протЯнула Ѓиму.
     - ’олько не укуси, - предупредила она.
     Ќу, тут же описать  невозможно.  —то  произошло.  Ѓим  шарахнулсЯ  на
лежак, занЯл немедленно оборонительную позицию, прижавшись задом в угол, и
в упор смотрел на хозЯина. €ван €ваныч подошел к нему, погладил,  взЯл  за
ошейник и подвел к жалобщице:
     - „ай лапку, дай...
     Ќет,  не  подал  лапу  Ѓим.  ЋтвернулсЯ  и  смотрел  в  пол.  ‚первые
ослушалсЯ. € угрюмо поплелсЯ опЯть в угол, медленно, виновато и удрученно.
     Ћй, что тут сотворилось! ’етка задребезжала рассохшейсЯ трещоткой.
     - ’ы ж менЯ оскорбил! - кричала она  на  €вана  €ваныча.  -  ЉакаЯ-то
паршиваЯ собака менЯ, советскую женщину, ни во что не ставит! -  и  тыкала
пальцем в сторону Ѓима. - „а Я... „а Я... Џодожди-ка!
     - •ватит! - неожиданно рЯвкнул на нее гость. - Ѓрешешь ты, значит. Ќе
укусила она тебЯ и не собиралась. Ћна ж тебЯ боитсЯ, как черт ладана.
     - Ђ ты не ори, - попробовала она отбитьсЯ.
     ’огда гость сказал однозначно:
     - –ыть! - и обратилсЯ к хозЯину: - ‘ такими иначе нельзЯ. - € снова к
тетке: - €шь ты! "‘оветскаЯ женщина", тоже мне... €ди отсюда! - рыкнул он.
- …ще намутишь раз, опозорю. €ди!
     †алобу он порвал у нее на глазах.
     Џоследнюю речь гостЯ Ѓим понЯл отлично.  Ђ  тетка  шла  молча,  гордо
вскинув голову и ни на кого не глЯдЯ, хотЯ Ѓим теперь  не  спускал  с  нее
глаз и даже продолжал смотреть на дверь после того, как она ушла,  а  шаги
ее затихли.
     - Ћчень уж вы с ней... ѓрубовато, - сказал €ван €ваныч.
     - €наче нельзЯ, говорю вам: весь двор перемутит,  знаю.  ђаз  говорю,
значит, знаю. ‚от они где мне, эти сплетницы да смутьЯны.  -  Ћн  похлопал
себЯ по загривку. - „елать-то ей нечего, вот она и  норовит,  кого  бы  ей
укусить. ’аких распусти - весь дом пойдет чертокопытом.
     Ѓим все времЯ следил за выражение  лица,  за  жестами,  интонацией  и
понЯл отлично: гость и хозЯин - вовсе никакие не враги, а  даже,  по  всей
видимости, уважают друг друга. Ќаблюдал он еще долго, пока  они  о  чем-то
потом беседовали. Ќо  раз  уж  он  установил  главное,  то  остальное  его
интересовало мало. Ћн подошел к гостю и улегсЯ у его ног,  как  бы  говорЯ
этим: "извинЯюсь".


        ‡ЂЏ€‘Љ€ •Ћ‡џ€ЌЂ

     ‘егоднЯ был председатель домкома, разбирал жалобу на собаку.
     Џобедил Ѓим. ‚прочем, гость мой судил как ‘оломон. ‘амородок!
     Џочему же Ѓим зарычал на него вначале? Ђ,  понЯл!  џ  ведь  не  подал
руки, встретил вошедшего  сурово  (охоту  же  пришлось  отложить),  а  Ѓим
действовал согласно со  своей  собачьей  натурой:  недруг  хозЯина  -  мой
недруг. € тут должно быть стыдно, мне, но не Ѓиму.  “дивительно,  какое  у
него  тончайшее  восприЯтие  интонации,  выражениЯ   лица,   жестов!   ќто
обЯзательно надо всегда иметь в виду.
     Џосле  у  нас  состоЯлсЯ  интересный  разговор  с   преддомкома.   Ћн
окончательно перешел на "ты".
     - ’ы, - говорит, - только подумай: сто пЯтьдесЯт квартир в моем доме!
Ђ четыре, пЯть смутьЯнок  бездельниц  могут  такое  сотворить,  что  житьЯ
никому не будет. € все их знают, и все боЯтсЯ, а потихоньку  клЯнут.  ‚едь
на дурного жильца даже унитаз урчит. …й-бо!..
     ‘амый мой страшный враг кто? „а тот, кто не работает.  у  нас,  брат,
можно и не работать, а есть от пуза. ’ут что-то не так, скажу  Я  тебе  по
душам. Ќе так, значит...  Њожно,  можно  не  работать.  €шь  ты!  ‚от  ты,
например, чего делаешь?
     - Џишу, - отвечаю, хотЯ Я и не понЯл, шутит он или  говорит  серьезно
(люди с юмором частенько выдают такое).
     - „а разве ж это работа! ‘идишь - ничего не делаешь, а деньги  небось
платЯт?
     - ЏлатЯт, - отвечаю. - Ќо ведь Я мало получаю. -  ‘тароват  стал,  на
пенсию живу.
     - Ђ до пенсии - кем?
     - †урналист Я. ‚  газетах  работал.  Ђ  теперь  вот  помаленьку  пишу
кое-что дома.
     - Џишешь? - снисходительно переспросил он.
     - Џишу.
     - Ќу, валЯй, раз  уж  такое  дело...  Љонечно,  ты  человек,  видать,
неплохой, а вот видишь. ’о-то и оно. џ тоже пенсию получаю, сто рублей,  а
работаю же преддомкома, бесплатно работаю, учти. џ  привык  работать,  всю
жизнь на руководЯщей, и из номенклатуры не вышибали, и по второму кругу не
ходил. Џод конец  уж  затерли:  ниже,  ниже  и  ниже.  Џоследнее  место  -
маленький заводик. ’ам и  пенсию  назначили.  Ђ  персональную  не  дали  -
закавыка маленькаЯ есть... ђаботать обЯзан каждый. ’ак Я думаю.
     - Ќо ведь у менЯ работа, тоже труднаЯ, - пыталсЯ Я оправдатьсЯ.
     - Џисать-то? ѓлупости. Ѓыл бы ты молодой - взЯлсЯ бы Я и за тебЯ. Ќу,
раз пенсиЯ... Ђ так, если молодые, да не работают, выживаю  из  дома:  иль
трудись, иль катись куда подальше.
     Ћн и правда гроза бездельников в  доме.  ЉажетсЯ,  главнаЯ  цель  его
жизни теперь - пилить лодырей, сплетников и тунеЯдцев, но зато воспитывать
- всех без исключениЯ, что он и делает охотно. „оказать же ему, что писать
- тоже работа, оказалось невозможным:  тут  он  либо  хитрил  с  подводным
юморком, либо был просто снисходителен (пусть, дескать, пока пишут -  есть
бездельники и похлестче).
     “ходил он добрый, отбросив хитринку, погладил Ѓима и сказал:
     - Ђ ты живи, значит. Ќо с теткой не свЯзывайсЯ. -  €  ко  мне:  -  Ќу
бывай. Џиши, видно, куда ж денешьсЯ, раз оно такое дело.
     Њы пожали друг другу руки. Ѓим проводил его до дверей, вилЯЯ  хвостом
и заглЯдываЯ в лицо. “ Ѓима поЯвилсЯ новый знакомый: Џавел ’итыч ђыдаев, в
обыденности - Џалтитыч.
     ‡ато у Ѓима завелсЯ и неприЯтель: тетка, единственный человек из всех
людей, которому он не верит. ‘обака опознала клеветника.
     Ќо охота сегоднЯ пропала. ’ак бывает: ждет  человек  доброго  днЯ,  а
выходЯт одни неприЯтности. Ѓывает.


        4. †…‹’›‰ ‹€‘’

     ‚ один из следующих дней, рано  утром,  они  вдвоем  вышли  из  дому.
‘начала ехали трамваем, стоЯ на площадке. ‚агоновожатаЯ оказалась знакомой
€вану €ванычу и Ѓиму. Љонечно же, Ѓим приветствовал ее, когда та  выходила
перевести стрелку. ‚ожатаЯ потрепала его за ухо, но Ѓим руки не лизнул,  а
просто посеменил лапами сидЯ  и  отстучал  хвостом  соответственно  случаю
приветствие.
     Џотом, уже за городом, ехали в автобусе, в котором  и  было-то  всего
пЯть-шесть человек в  такое  раннее  утро.  Џри  посадке  водитель  что-то
заворчал, повторЯЯ слово "собака" и  "не  положено".  Ѓим  легко  во  всем
разобралсЯ: шофер не желает их везти, и это плохо, - по лицам  разобралсЯ.
Ћдин из пассажиров вступилсЯ за них, второй, наоборот,  поддержал  шофера.
Ѓим с большим интересом наблюдал за перепалкой.  Ќаконец  шофер  вышел  из
автобуса.  “  порога  хозЯин  дал  ему  желтенькую  бумажку,  поднЯлсЯ  по
ступенькам вместе с Ѓимом, сел на сиденье и печально вздохнул: "ќх-хе-хе!"
     Ѓим  давно  заметил,  что  люди  обмениваютсЯ  какими-то   бумажками,
пахнущими не разберешь чем. Ћднажды он почуЯл,  что  одна  из  лежащих  на
столе пахнет кровью, потыкал  в  нее  носом,  стараЯсь  обратить  внимание
хозЯина но, тот и ухом не повел - бесчутый! - а твердит свое "нельзЯ".  „а
еще и запер бумажки в стол. €ные,  правда,  пока  чистые,  пахнут  хлебом,
колбасой, вообще магазином, но  большинство  -  множеством  рук.  ‹юди  их
любЯт, эти бумажки, прЯчут в карман или в стол, как хозЯин.  •отЯ  в  этих
делах Ѓим ничего не понимал, однако же легко сообразил: как только  хозЯин
дал шоферу бумажку, они стали друзьЯми. Ђ почему вздохнул €ван €ваныч, Ѓим
не понЯл, что было видно по его внимательному взглЯду  в  глаза  друга.  ‚
общем, о магической силе бумажек он даже и  смутно  не  догадывалсЯ  -  не
доступно это собачьему уму,  не  знал  Ѓим,  что  длЯ  него  они  сослужат
когда-то роковую службу.
     Ћт шоссе до леса пешком.
     €ван  €ваныч  остановилсЯ  на  опушке  отдохнуть,  а  Ѓим  поблизости
обследовать местность. ’акого  леса  он  еще  не  видел  никогда.  ‹ес-то,
собственно, тот же - они здесь бывали  весной,  приходили  и  летом  (так,
пошататьсЯ), но теперь  здесь  все-все  вокруг  было  желтое  и  багрЯное,
казалось, все горело и светило вместе с солнцем.
     „еревьЯ только-только начали сбрасывать  одеЯние,  и  листьЯ  падали,
покачиваЯсь в воздухе, бесшумно и плавно. Ѓыло прохладно и легко, а потому
и весело. Ћсенний запах леса - особенный, неповторимый, стойкий  и  чистый
настолько, что  за  десЯтки  метров  Ѓим  чуЯл  хозЯина.  ‹есную  мышь  он
"прихватил" далеко, но не пошел за ней (знакомый пустЯк!),  а  вот  что-то
живое так  ударило  издали  в  нос,  что  Ѓим  приостановилсЯ.  Ђ  подойдЯ
вплотную, облаЯл колючий шар.
     €ван €ваныч встал с пенечка и подошел к Ѓиму:
     - ЌельзЯ, Ѓим! ЌельзЯ, дурачок. …жик называетсЯ. Ќазад! - и увел Ѓима
с собой.
     ‚ыходит, ежик - зверюшка, и притом хорошаЯ, а трогать его нельзЯ.
     ’еперь €ван €ваныч опЯть же сел на пенек, приказал Ѓиму тоже  сидеть,
а сам снЯл кепку, положил ее рЯдом на землю и смотрел на листьЯ. €  слушал
тишину леса. Ќу конечно, же, он улыбалсЯ! Ћн был сейчас таким, как  всегда
перед началом охоты.
     Ѓим тоже слушал.
     Џрилетела сорока, прострекотала нахально и  улетела.  ЏерепрыгиваЯ  с
ветки, на ветку, приблизилась сойка, прокричала с кошачьим надрывом и тоже
упрыгала так же, по веткам. Ђ вот  королек  малютка,  этот  совсем  совсем
рЯдом: "‘вить, свить! ‘вить, свить!" Ќу что ты  с  ним  будешь  делать!  €
размером-то с жука, а туда же: "‘вить,  свить!  ‘вить,  свить!"  ‚роде  бы
приветствует.
     ‚се остальное было тишиной.
     € вот хозЯин встал, расчехлил ружье, вложил патроны. Ѓим задрожал  от
волнениЯ. €ван €ваныч потрепал его ласково по  загривку,  отчего  Ѓим  еще
больше разволновалсЯ.
     - Ќу, мальчик... €щи!
     Ѓим пошел! Њалым челноком пошел, лавируЯ между деревьЯми, приземисто,
пружинисто и почти бесшумно.  €ван  €ваныч  потихоньку  двинулсЯ  за  ним,
любуЯсь работой друга. ’еперь лес со всеми  красотами  осталсЯ  на  втором
плане: главное - Ѓим, изЯщный, страстный, легкий на ходу. €зредка подзываЯ
его к себе, €ван €ваныч приказывал ему  лежать,  чтобы  дать  успокоитьсЯ,
втЯнутьсЯ. Ђ  вскоре  Ѓим  уже  пошел  ровно,  со  знанием  дела.  ‚еликое
искусство - работа сеттера! ‚от он идет легким галопом, поднЯв голову, ему
не надо опускать ее и искать низом,  он  берет  запахи  верхом,  при  этом
шелковистаЯ шерсть облегает его точеную шею, оттого он так и  красив,  что
держит голову высоко, с достоинством, уверенностью и страстью.
     ’акие часы длЯ €вана €ваныча были часами забвениЯ. Ћн забывал  войну,
забывал невзгоды прошедшей жизни и свое одиночество. „аже  сын  колЯ,  его
кровное дитЯ, отнЯтое жестокой войной, будто присутствовал  с  ним,  будто
он, отец, доставлЯл ему радость даже мертвому. Ћн ведь тоже был охотником!
Њертвые не уходЯт из жизни тех, кто их любил, мертвые только  не  стареют,
оставаЯсь в сердце живых такими, какими они ушли. ’ак и у  €вана  €ваныча:
рана зарубцевалась в душе, но болит всегда. Ќа охоте же всЯкаЯ  боль  души
становитсЯ хоть немного, но легче. Ѓлаго тому, кто родилсЯ охотником!
     € вот Ѓим замедлил ход, сужаЯ челнок, чуть приостановилсЯ на  секунду
и пошел редким, крадущимсЯ шагом. —то-то кошачье  было  в  его  движениЯх,
мЯгких, осторожных, плавных.  ’еперь  он  уже  вытЯнул  голову  вровень  с
туловищем. Љаждой частицей тела,  включаЯ  и  вытЯнутый  хвост,  оперенный
длинной шерстью, он был сосредоточен на струе запаха. аг... € поднимаетсЯ
только одна лапа. аг - и следующаЯ лапа так же на долю секунды замирает в
воздухе и неслышно опускаетсЯ. Ќаконец переднЯЯ праваЯ, как почти  всегда,
замерла, не коснувшись земли.
     Џозади, взЯв ружье наизготовку, тихо подошел €ван €ваныч. ’еперь  две
статуи: человек и собака.
     ‹ес молчал. ‹ишь чуть-чуть играли золотые листьЯ  березы,  купаЯсь  в
блестках солнца. Џритихли молодые дубки рЯдом с величавым исполином дубом,
отцом и прародителем. Ѓесшумно трепетали  оставшиесЯ  на  осине  серебрЯно
серенькие листьЯ. Ђ на палой желтой листве стоЯла собака - одно из  лучших
творений природы и терпеливого человека. Ќи единый мускул  не  дрогнет!  ‚
такие минуты Ѓим кажетсЯ полумертвый, это похоже на транс от восхищениЯ  и
страсти. ‚от что такое классическаЯ стойка в желтом лесу.
     - ‚перед, мальчик...
     Ѓим поднЯл вальдшнепа на крыло.
     ‚ыстрел!
     ‹ес встрепенулсЯ,  ответив  недовольным,  обиженным  эхом.  Љазалось,
береза, забравшаЯсЯ на границу дубнЯка и осинника, испугалась, вздрогнула.
„убы охнули, как богатыри. Ћсина, что рЯдом, торопливо посыпали листьЯми.
     ‚альдшнеп упал комом. Ѓим подал его  по  всем  правилам.  Ќо  хозЯин,
приласкав Ѓима и  поблагодарив  за  красивую  работу,  подержал  птицу  на
ладони, посмотрел на нее и сказал задумчиво:
     - ќх, не надо бы...
     Ѓим не понЯл, вглЯдывалсЯ в лицо €вана €ваныча, а тот продолжал:
     - „лЯ тебЯ только, Ѓим, длЯ тебЯ, глупыш. Ђ так - не стоит.
     € опЯть Ѓим не понЯл - недоступно ему такое понЯть. Ќо за  всю  охоту
стрелок, как казалось Ѓиму, "мазал", как слепой. Ћчень недоволен был  пес,
когда хозЯин и вовсе не выстрелил в одного  из  вальдшнепов.  ‡ато  самого
последнего он свалил чисто.
     „омой они возвратились уже затемно, усталые и  оба  добрые,  ласковые
друг к другу. Ѓим, например, не пожелал ночевать на своем лежаке, а стащил
оттуда подстилку, приволок ее к кровати €вана €ваныча  и  улегсЯ  рЯдом  с
ним, на полу. ‚ этом смысл: его  нельзЯ  прогнать  на  место,  потому  что
"место" он принес с собой.
     ночью €ван €ваныч почему-то стонал тихонько, вставал, глотал таблетки
и снова ложилсЯ. Ѓим сначала настороженно прислушивалсЯ, присматривалсЯ  к
другу, потом встал и лизнул вытЯнутую с кровати руку.
     - Ћсколок... Ћсколок, Ѓимка... Џолзет. Џлохо, мальчик, - сказал  €ван
€ваныч, держа руку у сердца.
     ‘лово "плохо" Ѓим знал отлично и уже давно. € вот уже  несколько  раз
он  слышал  слово  "осколок",  но  его  не  понимал,  но  собачьим  нутром
догадывалсЯ, что оно тревожное, плохое слово, жуткое.
     Ќо все обошлось: утром, после прогулки, €ван €ваныч сел за стол,  как
и обычно, положил перед собой белый лист и зашептал по нему палочкой.


        ‡ЂЏ€‘Љ€ •Ћ‡џ€ЌЂ

     ‚чера был счастливый день. ‚се - как надо: осень, солнце, желтый лес,
изЯщнаЯ работа Ѓима. Ђ все-таки какой-то осадок на душе. Ћтчего бы?
     ‚ автобусе Ѓим Явно заметил, как Я вздохнул, и Явно же не понЯл менЯ.
Џес вовсе не  может  представить,  что  Я  дал  взЯтку  шоферу.  ‘обаке  -
наплевать на это. Ђ мне? ЉакаЯ разница - рубль Я дал за малое "дело",  или
двадцать - за большое, или тысЯчу - за крупное? ‚се равно  стыдно.  ‘ловно
продаешь свою совесть  по  мелочам.  Љонечно,  Ѓим  стоит  ниже  человека,
поэтому никогда и не догадаетсЯ об этом.
     Ќе понЯть того Ѓиму, что бумажки эти и  совесть  иногда  находЯтсЯ  в
прЯмой зависимости. Ќо какой же Я чудак! ЌельзЯ  же  требовать  от  собаки
больше того, что она может: очеловечивать собаку нельзЯ.
     € еще: мне жаль стало убивать  дичь.  ќто,  наверное,  старость.  ’ак
хорошо вокруг, и вдруг мертваЯ птица... џ  не  вегетарианец  и  не  ханжа,
описывающий страданиЯ убитых животных и  уписывающий  с  удовольствием  их
мЯсо, но до конца дней ставлю себе  условие:  одного-двух  вальдшнепов  за
охоту, не больше. …сли ни одного - еще бы лучше, но тогда Ѓим загибнет как
охотничьЯ собака, а Я вынужден буду купить птицу, которую длЯ  менЯ  убьет
кто-то другой. Ќет уж, увольте  от  такого...  Ђ  к  кому,  собственно,  Я
обращаюсь? ‚прочем,  к  самому  себе:  раздвоение  личности  в  длительном
одиночестве в какой-то степени неизбежно. ‚еками от этого спасала человека
собака.
     Ћткуда же все-таки осадок от вчерашнего? € только ли  от  вчерашнего?
Ќе пропустил ли Я какую-то мысль?.. €так,  вчерашний  день:  стремление  к
счастью - и желтый рубль, желтый лес - и убитаЯ  птица.  —то  это:  уж  не
сделка ли со своей совестью?
     ‘топ! ‚от какаЯ мысль ускользнула вчера: не сделка, а укор совести  и
боль за всех, убивающих бесполезно, когда человек терЯет человечность.  €з
прошлого, из воспоминаний о прошлом идет и все более растет во мне жалость
к птицам и животным.
     џ вспоминаю.
     Ѓыла установка руководства общества охотников  об  уничтожении  сорок
как вредных птиц, и это обосновывалось Якобы наблюдением биологов.  €  все
охотники убивали сорок со спокойной совестью. Ѓыла такаЯ  установка  и  об
Ястребиных птицах. €х тоже убивали. €  о  волках.  ќтих  уничтожили  почти
начисто. ‡а волка платили премию в триста рублей (старыми деньгами), а  за
лапки сороки или коршуна, представленные в общество охотников, то ли  пЯть
копеек, то ли пЯтьдесЯт - не помню.
     Ќо вдруг, в новой установке,  коршун  и  сорока  объЯвлены  полезными
птицами, не врагами птиц: уничтожать их  запрещено.  ‘трожайший  приказ  к
уничтожению сменилсЯ строжайшим наказом к запрещению.
     Ћсталась   теперь   единственнаЯ   птица,   подлежащаЯ   уничтожению,
объЯвленнаЯ вне закона, - сераЯ ворона. Ћна Якобы разорЯет  птичьи  гнезда
(в чем, впрочем, обвинЯлась  безапеллЯционно  и  сорока).  ‡ато  никто  не
отвечает за отравление Ядохимикатами птиц степных и  лесостепных  районов.
‘пасаЯ леса и полЯ от вредителей, мы  уничтожали  птиц,  а  уничтожаЯ  их,
губили... ‹еса. Ќеужели виноватой оказалась сераЯ ворона, извечный санитар
и спутник человеческого общества?
     ‚али  на  серую  ворону!  -  самое  верное,  элементарное  оправдание
виновных в смерти птиц.
     „лительные эксперименты со смертью  -  ужасно.  “же  восстают  против
этого честные ученые биологи и охотники, уже борьба за охрану птиц и лесов
идет в международном масштабе.
     ЏоднЯл ли Я в свое времЯ голос против экспериментов со смертью?  Ќет.
€ это - укор и моей совести. Љак бледно и немощно прозвучал бы  мой  голос
теперь, если бы Я сказал задним числом так:
     "‘пасите серую ворону -  отличного  санитара  местожительства  людей,
спасите ее от истреблениЯ, ибо она помогает очищать от нечистот  местность
вокруг нас так же, как сатирик  очищает  общество  от  духовных  нечистот,
спасите серую ворону за это самое пусть она немножко воровка птичьих  Яиц,
но на то и сераЯ ворона, чтобы  птицы  умели  стоить  гнезда  спасите  это
колготную насмешницу, единственную птицу, обладающую  наглостью  наивности
настолько, что она  в  глаза  человеку  может  так  и  лЯпнуть  с  дерева:
"Ља-ар-р!" (уходи, дурак!), а только вы отошли, слетит вниз и,  насмешливо
покрЯкиваЯ, приметсЯ в ночь уплетать тухлый кусок мЯса,  который  ни  одна
собака в рот не возьмет. ‘пасите серую ворону - сатирика птичьего мира! Ќе
бойтесь ее. Џосмотрите, как маленькие ласточки дружно клюют ее и прогонЯют
оттуда,  где  и  без  нее  чистота,  а  она  улетает  от  них,  ехидненько
покаркиваЯ, туда, где пахнет тухлым. ‘пасите серую ворону!"


     „ействительно, получилось бы и  немощно  и  бездоказательно.  Ќо  так
пусть и остаетсЯ такое в той тетрадке о Ѓиме. ‘ейчас  прЯмо  и  напишу  на
обложке: "Ѓ€Њ".
     ‡десь все будет только длЯ самого себЯ. ‚едь  записки  Я  начал  ради
спасениЯ чести Ѓима, виновного в своем рождении, но они  разрастаютсЯ  все
больше, и уже обо всем том, что свЯзано не только с Ѓимом, но и  со  мной.
Ќикто их, видимо, не напечатает да и кому интересно читать  "Ћ  собаке,  о
себе"? Ќикому. ’ак и хочетсЯ написать словами Љольцова:

                    Џишу не длЯ мгновенной славы:
                    „лЯ развлеченьЯ, длЯ забавы,
                    „лЯ милых, искренних друзей,
                    „лЯ памЯти минувших дней.

     ...Ђ Ѓим лежит и днем - наработалсЯ, дружище, нахваталсЯ  целительных
запахов желтого леса.
     Ђх, желтый лес, желтый лес! ‚от вам и  кусочек  счастьЯ,  вот  вам  и
место длЯ раздумий. ‚ осеннем солнечном лесу человек становитсЯ чище.


        5. ЌЂ ЋЃ‹Ђ‚… ‚ ‚Ћ‹—њ…Њ џђ“

     ‚ один из осенних дней к €вану €ванычу  зашел  человек,  от  которого
пахло ружьем и собакой. •отЯ он не был в охотничьих доспехах  и  одет  был
обыкновенно, как все малоинтересные люди, но Ѓим уловил  в  нем  и  тонкий
запах леса, и следы ружьЯ на ладонЯх, и ароматный запах осеннего листа  от
ботинок. Љонечно же, Ѓим обо всем этом  сказал,  обнюхиваЯ  гостЯ,  бросаЯ
взглЯды на хозЯина и энергично работаЯ хвостом. ‚идел он  его  впервые,  а
вот сразу же признал товарищем без никаких сомнений и колебаний.
     ѓость знал собачий Язык, потому и сказал ласково:
     - Џризнал, признал. Њолодец, хорошо, хорошо. - Џотрепал по  голове  и
сказал уверенно и четко: - ‘идеть!
     Ѓим исполнил приказание -  сел,  в  нетерпении  перебираЯ  лапами.  €
слушал, и смотрел неотрывно.
     •озЯин и гость пожали руки, встретившись добрыми глазами.
     "Ћтлично!" - сказал Ѓим, взвизгнув.
     - “мный пес, - сказал гость, бросив взглЯд на Ѓима.
     - •ороший Ѓим, лучше не надо! - подтвердил €ван €ваныч.
     ‚от так они поговорили втроем немного,  и  гость  охотник  достал  из
кармана бумагу, разложил ее, стал водить по ней пальцем и говорить:
     - ‚от тут... ’ут, в самой гущине волчьего Яра. ‘ам подвывал... ЏЯтеро
откликнулись: три прибылых, два матерых. Ћдного перевидел. Ќу и во-олк!
     Ѓим  знал  слова  хозЯина  на  поиске:  "’ут,  тут,  тут  и  тут".  €
насторожилсЯ. Ќо когда было сказано "во-олк!", Ћн расширил глаза: это  тот
жуткий запах лесной собаки, запах, которого испугалсЯ когда-то Ѓим, запах,
о котором хозЯин тогда устрашающе повторЯл,  показываЯ  след:  "‚олк!  ќто
волк, Ѓим". ‚от теперь и охотник сказал тоже так: "Ќу и во-олк!"
     ѓость ушел, попрощавшись с Ѓимом.
     €ван €ваныч сел зарЯжать патроны, закладываЯ крупные горошины  свинца
и пересыпаЯ их картофельной мукой.
     Ќочью Ѓим спал беспокойно.
     Ђ задолго до рассвета они вышли с ружьем на улицу и  стали  на  углу.
‚скоре подъехал большой автомобиль, загруженный охотниками. Ћни  сидели  в
крытом кузове на  скамейках,  сидели  тихо  и  торжественно.  €ван  €ваныч
сначала подсадил Ѓима, потом и сам влез в шалаш. ‚черашний охотник  сказал
€вану €ванычу:
     - ќ-э, нет! ‡ачем же Ѓима с собой!
     - ‘обак не должно быть на облаве. ‘нЯть! - строго  сказал  кто-то.  -
ѓолос подаст - и пропала облава.
     - Ѓим не подаст голоса, - будто оправдываЯсь, говорил €ван €ваныч.  -
Ќе гончак же он.
     …му возражали одновременно несколько человек, но кончилось  тем,  что
вчерашний гость сказал:
     - ‹адно. ‘ Ѓимом поставлю в запасную. …сть место, €ван  €ваныч:  было
так, что волк прорывалсЯ там через флажки, по протоке.
     Ѓим догадалсЯ, что его не хотЯт брать. Ћн тоже уговаривал соседей, но
в темноте этого никто не понЯл. € все же автомобиль тронулсЯ.
     “же солнце взошло, когда остановились у  кордона  знакомого  лесника.
‚ышли все тихо, без единого слова, как и  Ѓим.  Џотом  долго  шли  гуськом
вдоль опушки. Ќикто не курил, не кашлЯл, не стукнул даже сапогом о  сапог,
ступаЯ по собачьи: тут все знали - куда, кто и зачем. Ќе знал только  один
Ѓим, но он тоже шел тенью след в след за хозЯином. ’от на ходу притронулсЯ
к уху Ѓима: хорошо, дескать, хорошо, Ѓим.
     ‚переди всех, главным, шел вчерашний гость охотник. € вот  он  поднЯл
руку - все остановились. ’рое передних ушли в лес еще тише, по кошачьи,  и
вскоре вернулись. ’еперь  главный  поднЯл  вверх  фуражку  и  отмахнул  ею
вперед. Џо этому знаку половина охотников  пошла  за  ним,  в  том  числе,
позади прочих, €ван €ваныч и Ѓим. ’ак что Ѓим шел последним тише его никто
не мог передвигатьсЯ, но,  несмотрЯ  на  это,  €ван  €ваныч  взЯл  его  на
поводок.
     Џо безмолвной команде главного первый, идущий за ним, стал за куст  и
замер. ‚скоре  так  же  замер  у  дубнЯка  второй,  потом  третий,  и  так
поодиночке все занЯли свои номера. Ћстались около главного €ван  €ваныч  и
Ѓим. Ћни шли еще осторожнее, чем раньше. ’еперь Ѓим увидел, что  сбоку  их
пути протЯнут шнур, а на нем не шевелЯсь висели куски материи, похожей  на
огонь. Ќо наконец главный поставил их вдвоем, а сам ушел назад.
     Ѓим чутким ухом все-таки слышал его шаги, хотЯ людЯм казалось, что их
никто не слышит. Ѓим уловил, что главный провел и остальных охотников,  но
так далеко, что, по мере удалениЯ, даже Ѓим уже не различал шороха.
     € наступила тишина. ЌастороженнаЯ, тревожнаЯ  тишина  леса.  Ѓим  это
чувствовал и по тому, как хозЯин замер, как у него дрогнуло колено, как он
беззвучно  открыл  ружье,  вложил  патроны,  закрыл  и  снова   застыл   в
напрЯжении.
     Ћни стоЯли под прикрытием куста  орешника  сбоку  промоины,  заросшей
густым терником.  Ђ  кругом  был  могучий  дубовый  лес,  суровый  сейчас,
молчаливый. Љаждое дерево - богатырь! Ђ между  ними  густой  подлесок  еще
сильнее подчеркивал необыкновенную мощь вековечного леса.
     Ѓим превратилсЯ в сгусток вниманиЯ: он сел недвижно и  ловил  запахи,
но пока ничего особенного не примечал, так как  воздух  неподвижен.  €  от
этого Ѓиму было неспокойно. Љогда есть хоть малый ветерок, но всегда знал,
что там, впереди, он читал по струЯм, как по строкам, а  в  безветрие,  да
еще в таком лесу, - попробуй-ка быть спокойным, когда к тому же его добрый
друг стоит рЯдом и волнуетсЯ.
     € вдруг началось.
     ‘игнальный выстрел разорвал тишину на большие куски: это  пророкотало
то там, то тут, то где-то вдали. Ђ вслед, как бы  в  тон  лесному  рокоту,
далеко далеко голос главного:
     - Џоше-е-ел! Ћ-го-го-го-го-го-о-о!
     €ван €ваныч наклонилсЯ к уху Ѓима и еле слышно прошептал:
     - ‹ежать!
     Ѓим лег. € дрожал.
     - Ћ-го-го-о-о! - ревели там охотники-загонщики.
     ’ишина теперь рассыпалась на голоса,  незнакомые,  неистовые,  дикие.
‡астучали палками о деревьЯ,  затрещала  трещотка,  как  сто  сорок  перед
гибелью. –епь загонщиков  приближалась  с  криком,  гомоном  и  выстрелами
вверх.
     € вот... Ѓим зачуЯл знакомый с юности запах: волк! Ћн прижалсЯ к ноге
хозЯина, чуть-чуть - совсем чуть-чуть! - привстал на лапы и вытЯнул хвост.
€ван €ваныч все понЯл.
     Ћни увидели оба: вдоль флажков, вне выстрела, показалсЯ волк. ел  он
широкими махами, голову опустил, хвост  висел  поленом.  €  тут  же  зверь
скрылсЯ. ‘разу же, почти тотчас, раздалсЯ выстрел в цепи, за ним - второй.
     ‹ес рокотал. ‹ес почти озлобленно встревожилсЯ.
     …ще выстрел на номере. ќто уже совсем  близко.  Ђ  крики  все  ближе,
ближе и ближе.
     ‚олк, огромный старый волк поЯвилсЯ неожиданно. Ћн пришел  промоиной,
скрытый терником, а завидев флажки, резко  остановилсЯ,  будто  на  что-то
напоролсЯ. Ќо здесь, над промоиной, флажки висели выше, чем на всей линии,
втрое выше роста зверЯ. Ђ гомон людей настигал вплотную.  ‚олк  как-то  не
очень решительно и даже вЯло прошел под флажками и оказалсЯ  в  пЯтнадцати
метрах от €вана €ваныча и Ѓима. ‚от он сделал несколько махов, но  за  это
времЯ человек и собака успели рассмотреть, что он был ранен:  пЯтно  крови
расплылось на боку, рот окаймлен пеной с красноватым налетом.
     €ван €ваныч выстрелил.
     волк, подпрыгнув на всех четырех  ногах,  резко,  всем  корпусом,  не
поворачиваЯ шеи, обернулсЯ на  выстрел  и...  ‘тал.  ирокий  мощный  лоб,
налитые кровью глаза, оскаленные зубы, красноватаЯ пена... €  все-таки  он
не был жалок. Ћн был красив, этот вольный  дикарь.  Ћ  нет,  он  не  хотел
падать  и  сейчас,  гордый  зверь,  но...  ђухнул-таки  плашмЯ,   медленно
перебираЯ лапами. Џотом замер, присмирел, успокоилсЯ.
     Ѓим не смог вынести всего этого. Ћн вскочил и встал на стойку. Ќо что
это была за стойка! ерсть на  спине  взъерошилась,  на  холке  она  почти
стоЯла торчком, а хвост зажат между ног: озлобленно-трусливаЯ, безобразнаЯ
стойка на своего брата, на гордого  царЯ  собак,  уже  мертвого  и  потому
безопасного, но страшного  духом  своим  и  кровью  своей  страшного.  Ѓим
ненавидел брата своего, Ѓим верил человеку,  волк  не  верил.  Ѓим  боЯлсЯ
брата, волк не боЯлсЯ его, даже смертельно раненный.


     ...Ђ крики уже приблизились вплотную. …ще был  один  выстрел.  €  еще
дуплет. ‚идимо, какой-то  опытный  волк  шел  совсем  близко  от  цепи  и,
возможно, прорвалсЯ через нее в самый последний  момент,  когда  люди  уже
потерЯли бдительность и сходились  друг  с  другом.  Ќаконец  поЯвилсЯ  из
подлеска главный, подошел к €вану €ванычу и сказал, глЯдЯ на Ѓима:
     - “х ты! € на  собаку  не  похож:  зверь  зверем.  Ђ  два  прорвались
все-таки, ушли. Ћдин раненый.
     €ван €ваныч гладил Ѓима, ласкал, уговаривал, но  тот  хотЯ  и  уложил
шерсть на спине, однако все еще  крутилсЯ  на  месте,  часто-часто  дышал,
высунув Язык, и отворачивалсЯ от людей. Љогда же оба охотника  направились
к трупу волка, Ѓим не пошел за ними, а,  наоборот,  нарушив  все  правила,
волоча за собой поводок, отошел метров на тридцать подальше, лег,  положив
голову на желтые листьЯ и дрожал как в лихорадке. ‚ернувшись к нему,  €ван
€ваныч заметил, что белки глаз у Ѓима кроваво красные. ‡верь!
     - Ђх, Ѓимка, Ѓимка. Џлохо тебе? Љонечно, плохо.  ’ак  надо,  мальчик.
Ќадо.
     - “чти, €ван €ваныч, - сказал  главный,  -  легавую  собаку  можно  и
загубить волком  -  леса  будет  боЯтьсЯ.  ‘обака  -  раб,  волк  -  зверь
свободный.
     - ’ак-то оно так, но Ѓиму уже четыре года - собака взрослаЯ, лесом не
испугаешь. ‡ато в лесу, где волки, он уже не отойдет от тебЯ: наткнетсЯ на
след и скажет: "‚олки!"
     - € правда ведь: волки берут  легавых,  как  малых  цыплЯт.  Ђ  этого
теперь врЯд ли возьмет: от ноги твоей не отойдет, если зачует.
     - ‚от видишь! ’олько до года не надо пугать зверем. Ђ  так  -  что  ж
поделаешь! - пусть переживет.
     €ван  €ваныч  увел  Ѓима,  а  главный  осталсЯ  у   волка,   поджидаЯ
загонщиков.
     Љогда  собрались  на  кордоне  все  охотники,  выпили  по   чарке   и
загомонили, веселые и возбужденные, Ѓим отчужденно  и  одиноко  лежал  под
плетнем,  свернувшись  калачиком,  суровый,  красноглазый,  пораженный   и
зараженный волчьим духом. Ђх, если бы Ѓим мог знать, что  судьба  еще  раз
забросит его в этот же самый лес!
     Љ нему подошел лесник, хозЯин кордона, присел на  корточки,  погладил
по спине:
     - •ороший пес, хороший. “мный пес. ‡а всю  облаву  не  гавкнул  и  не
завыл.
     ’ут все любили собак.
     Ќо когда охотники уселись в автомобиль и €ван  €ваныч  подсадил  туда
Ѓима, тот кошкой выпрыгнул на землю, ощетинившись и  скулЯ:  он  не  желал
быть вместе с тремЯ мертвыми волками.
     - Ћго! - сказал главный. - ќтот теперь не пропадет.
     Ќезнакомый тучный охотник недовольно вышел из кабины и грузно полез в
кузов, а €ван €ваныч с Ѓимом сели в кабину.


     Џосле было не так  уж  много  охот  на  вальдшнепа,  но  Ѓим  работал
отлично, как и всегда. Ћднако стоило ему причуЯть след волка, он прекращал
охоту: прижималсЯ к ноге хозЯина и - ни шагу. ’ак он четко  выражал  слово
"волк" и это было хорошо. Ђ после облавы он еще больше стал  любить  €вана
€ваныча и верить в его силу. ‚ерил Ѓим в доброту человека. ‚еликое благо -
верить. € любить. ‘обака без такой веры - уже не собака,  а  вольный  волк
или (что еще хуже) бродЯчий пес. €з этих двух возможностей выбирает каждаЯ
собака, если она перестала верить хозЯину и  ушла  от  него  или  если  ее
выгнали. Ќо горе той собаке, котораЯ  потерЯет  любимого  друга  человека,
будет его искать, ждать. Ћна тогда уже не с