        Џавел ‚ежинов. Ѓелый Ящер

   -----------------------------------------------------------------------
   Џер. с болг. - ‹.‹ихачева.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 27 September 2000
   -----------------------------------------------------------------------


        —Ђ‘’њ Џ…ђ‚Ђџ


        1

   € тогда Ќесси впервые увидел себЯ среди ледЯных вод  океана,  настолько
синих и плотных, каким не бывает и небо в самые  студеные  зимние  дни,  в
самые Ясные утра. ‚се словно бы дрожало  как  в  ознобе,  вода  искрилась,
будто наэлектризованнаЯ, и над всей этой  промерзшей  маленькой  вселенной
разносилсЯ нежный, еле слышный звон - это тихонько сталкивались леденеющие
верхушки волн.
   Ћн вошел в этот мир внезапно и неожиданно, словно  бы  шагнул  сюда  из
другого существованиЯ. Ќо не испытывал ни  малейшего  удивлениЯ.  ‘покойно
всматривалсЯ в бесконечную синюю пустыню - самое живое из того, что до сих
пор видели его глаза. Ѓелоснежные птицы рассекали холодную голубизну неба.
‘овсем один лежал  он,  лениво  раскинувшись  на  громадной  белой,  белее
птичьих крыл, ледЯной глыбе - тогда еще он не знал, что имЯ ей -  айсберг.
‹ежал и смотрел на солнце,  да,  прЯмо  на  солнце,  как  ни  ослепительно
сверкало оно, маленькое и  круглое,  в  этой  пустоте.  ‹ежал,  охваченный
ощущением, что тут он родилсЯ, тут и сольетсЯ когда-нибудь с вечностью. Ќи
в ком и ни в чем он не нуждалсЯ. …му вполне хватало этого пустынного мира,
синего и белого. € птиц. ђазум, его разум, самое невероЯтное из всего, чем
он обладал, отдыхал лениво и спокойно, не слышно было даже  еле  уловимого
шума, производимого великолепным, точным, прекрасно смазанным  механизмом,
который днем и ночью жужжал в жесткой коробке его черепа.
   €  тут  поЯвились  киты.  ’ри.  ‘амец  плыл  чуть   впереди,   могучий,
величественный, с блестЯщей кожей,  казавшейсЯ  почти  черной  в  бурлЯщей
воде. ‡а ним, чуть поодаль, следовали самки, каждое их  движение  выражало
уверенность и покорность. Ќо все трое плыли очень мощно,  нырЯли  в  тугую
эластичную воду, котораЯ через какое-то времЯ с силой  выталкивала  их  на
поверхность. ‘начала в мЯгком солнечном  свете  поЯвлЯлись  головы,  тонны
воды на какое-то мгновение застывали на плоских лбах и тут же обрушивались
на спины - уже не вода, а целые водопады хрусталЯ. € все это бесшумно, да,
абсолютно бесшумно, хотЯ они и плыли с такой  силой.  ’олько  нежный  звон
по-прежнему звучал у него в ушах, нет, даже не в ушах, а где-то внутри,  в
самой глубине.
   „а, киты не делали больше ничего, только плыли. ‚се так же мощно нырЯли
и выныривали  из  воды,  скатывавшейсЯ  с  их  блестЯщих  спин.  ЌырЯли  и
выныривали, только и всего. Ќо Ќесси смотрел на них, не в  силах  оторвать
взглЯда, с огромным напрЯжением, с ощущением чего-то небывалого, рокового.
€ даже не пыталсЯ понЯть, что все это значит, откуда пришло, зачем. Џросто
лежал и смотрел.
   € вдруг он вновь оказалсЯ в реальном мире, в своей собственной  детской
кроватке, котораЯ давно уже стала ему короткой и тесной. Ѓыло раннее утро,
в открытые окна лилась  прохлада.  Ќа  улице  громыхали  колеса  трамваев,
скрипели рессоры автобусов. ќтот знакомый, почти  не  воспринимавшийсЯ  им
шум плыл над городом, заглушаЯ все  остальные  звуки.  Ќесси  вздрогнул  и
оглЯделсЯ: все вещи стоЯли  на  своих  местах  -  привычнаЯ,  спокойнаЯ  и
будничнаЯ картина.
   Ќесси увидел китов, когда ему было всего три года.  —то  это,  сон  или
просто какое-то нелепое видение - он не знал. ‘лово  "видение"  было  ему,
разумеетсЯ, известно, но Ќесси был убежден, что за ним  кроетсЯ  очереднаЯ
человеческаЯ глупость или абсурднаЯ выдумка. ‡начит, сон?..  Ќо  ведь  ему
никогда ничего не снилось. Ќесси, конечно, тоже спал,  как  и  все  прочие
люди, но совсем иначе. Џросто закрывал глаза  и  проваливалсЯ  в  небытие.
‚ремЯ? Ќикакого времени. ЏросыпаЯсь,  он  испытывал  чувство,  что  прошло
всего несколько мгновений.
   Ќа эту тему Ќесси не раз беседовал с  наблюдавшими  за  ним  врачами  и
психологами. Ћт них он  узнал,  что  сновидениЯ  -  это  нечто  путаное  и
нереальное, алогичное по самой своей сути,  деформированное  как  образ  и
чаще всего неприЯтное как переживание. ‘новидениЯ, сказали ему, есть некое
смешение пережитых или по крайней мере реально существующих в бодрствующем
человеческом сознании ощущений ЋбъЯснили, что в основе любого, даже самого
невероЯтного сна заложена какаЯ-то истина (или, может быть,  представление
о ней), причудливо перепутаннаЯ с ЯвлениЯми  действительной  жизни.  Ќесси
был просто счастлив, что не  видит  снов:  они  казались  ему  слишком  уж
человеческими и потому отвратительными.
   Ќо сейчас Ќесси, как никогда, чувствовал себЯ в растерЯнности. ’о,  что
он видел, походило на что угодно, только не на сон. Џрежде всего это  было
до невероЯтности реально и прекрасно. € полностью совпадало с какой-нибудь
возможной действительностью - логичной в  своем  развитии  и  реальной  во
времени. Љиты были настоЯщими китами, хотЯ он ни разу  в  жизни  не  видел
этих животных. € все же Ќесси был уверен, что они выглЯдЯт именно  так,  в
этом он ни секунды не сомневалсЯ.  ’огда  откуда  возник  этот  внезапный,
ничем не спровоцированный  образ?  Ѓыть  может,  он  еще  младенцем  видел
какой-нибудь фильм по цветному телевидению, а потом забыл? Ќо как  он  мог
забыть, если вообще никогда и ничего не забывал?
   €  Ќесси  продолжал  лежать  в  своей  тесной  детской  кроватке.  Ќебо
становилось все светлее, в металлический грохот улицы все  чаще  врывались
резкие истерические  взвизги  тормозов.  Ћн  чувствовал,  что  встревожен.
‚стревожен не самим сном или видением, а своей беспомощностью, тем, что он
не в силах проникнуть в его суть. Ћбыкновенным людЯм, когда им не  хватает
знаний, помогают инстинкт или интуициЯ. Ќо у Ќесси  не  было  даже  этого.
€наче  в  нем,  пусть  даже  где-нибудь   глубоко-глубоко,   быть   может,
шевельнулось бы сознание, что видел он всего лишь начало  своей  страшной,
нечеловеческой судьбы.


        2

   Ќесси не был, как может показатьсЯ,  кибером  или  каким-нибудь  другим
искусственно созданным организмом. ’е, кто  хорошо  знают  людей  и  умеют
провидеть будущее, понимают, что этого  никогда  не  случитсЯ.  „аже  если
человечество  внезапно  окажетсЯ  на  пороге  неотвратимой   биологической
гибели, оно и тогда не  создаст  своего  искусственного  человекоподобного
продолжениЯ, построенного на других принципах. Ћно уже будет знать  истину
о своей сущности. € исчезнет в небытии, как еще раньше  исчезнут  муравьи,
майские жуки, суслики и гремучие змеи.
   Ќесси был человеком, как и  все,  -  из  плоти  и  крови,  созданный  и
рожденный отцом и матерью. Љак это ни странно, никто из наблюдавших за ним
специалистов не мог ни обнаружить, ни угадать истинных  причин  этих,  как
они осторожно выражались,  "отклонений  от  нормы".  Ќаука,  по  существу,
просто-напросто  отрекалась  от  всех  своих  претензий.  ‚едь  все,   что
называетсЯ духовной жизнью, до сих пор  заставлЯет  людей  блуждать  среди
догадок и мистификаций. Љаждый, у кого хватит смелости и терпениЯ дочитать
до конца эту весьма мрачную историю, поймет хотЯ бы, что претензии  нашего
времени врЯд ли соответствуют его реальным возможностЯм.
   ђодители  Ќесси  были  вполне  обычные  люди.   ЌельзЯ   сказать,   что
стандартные, но все же обычные. Џравда,  занЯтиЯ  у  них  были  не  совсем
обычные, но и только. Њать Ќесси, ЉорнелиЯ, играла на лире. Љак  известно,
этот  инструмент  на  современного   человека   не   производит   никакого
впечатлениЯ, кроме разве удивлениЯ, что вот есть, мол, еще на свете  такие
старомодные оркестры, которые его используют. Ћна и сама  была  похожа  на
лиру изЯщными линиЯми тела, благородными очертаниЯми тонких рук. ‚олосы  у
нее были пепельные, лицо можно было б назвать красивым, не будь оно  таким
бесцветным. Ћт природы тихаЯ и задумчиваЯ, вечно словно бы  погруженнаЯ  в
мечты, она почти не занималась домашним хозЯйством.
   Ћтец  Ќесси,  Ђлекси  Ђлексиев,  был  старшим  научным  сотрудником   в
€нституте радиоактивных изотопов. ‹юди утверждали, что на свете  не  найти
другого столь же костлЯвого человека. € столь же волосатого - не брейсЯ он
по два раза в день.  —естолюбиЯ  у  него  было  много,  разумеетсЯ,  чисто
научного, но, к сожалению, гораздо больше, чем возможностей.  Џравда,  все
соглашались, что человек он хороший,  честный,  абсолютно  неспособный  на
какой-нибудь низкий поступок. Ђлекси очень любил свою  жену,  сам  стирал,
сам готовил, сам поддерживал в доме  порЯдок  -  дело,  конечно,  довольно
необычное, но ведь и чудом его тоже не назовешь.
   Џоженились они довольно поздно и долго не имели детей. ЌесмотрЯ на  все
увещеваниЯ, Ђлекси не удалось показать жену хорошему специалисту. ЉорнелиЯ
была настолько стыдлива, что не  решалась  раздетьсЯ  даже  в  присутствии
мужа, а тем более перед кем-то незнакомым. Џоэтому прошло немало  времени,
пока однажды она не прошептала, спрЯтав на груди у  мужа  бледное,  слегка
зарумЯнившеесЯ лицо:
   - Џохоже, Я забеременела, Ђлекси.
   ђадость его была настолько велика, что  он  даже  испугалсЯ.  ’еперь-то
она,  конечно,  покажетсЯ  врачу,  надо  же  проверить,  действительно  ли
свершилось чудо. Ћн так и сказал - чудо. €, разумеетсЯ, был  прав.  Ќет  в
природе ничего более великого и загадочного, чем зачатие человека.  ‚  нем
она словно бы реализует свои наивысшие возможности. Џотому что создает при
этом не просто новую жизнь, а нечто гораздо большее. Љогда Ќесси  поЯвилсЯ
на  свет,  Ђлекси  понЯл,  насколько  это  верно.  Ќо  тогда   он   только
пробормотал:
   - ‡автра Я отведу тебЯ к врачу!
   - Ќет! Ќет! - воскликнула ЉорнелиЯ с энергией,  на  какую  только  была
способна ее меланхолическаЯ натура.
   - Љ женщине-врачу, милаЯ.
   - Љакой смысл, Ђлекси? ђано или поздно это все равно выЯснитсЯ.
   Ќо прошло три месЯца, а ничего не выЯснилось. ‚идно, ЉорнелиЯ ошиблась.
Ћднако спустЯ еще три месЯца она снова сказала:
   - Ќа этот раз, Ђлекси, Я кажетсЯ, и вправду забеременела.
   „а, на этот раз она не ошиблась. Љак, вероЯтно, не ошибалась и  раньше.
—ерез несколько месЯцев беременность стала вполне заметной. ђебенок в  ней
все рос и рос, становилсЯ крупнее и крупнее. ’еперь ЉорнелиЯ напоминала не
лиру, а контрабас, настолько увеличилсЯ ее  объем.  Џрошло  еще  несколько
месЯцев, она уже еле передвигала ноги. € так стыдилась  своего  вида,  что
вообще  перестала  выходить  из  дому.  Ђлекси  всерьез  встревожилсЯ,  но
поделать ничего не мог. ЉорнелиЯ целыми днЯми лежала,  все  более  унылаЯ,
апатичнаЯ, с обреченным выражением лица, словно и не надеЯлась, что  живот
когда-нибудь перестанет расти.
   Џрошло еще несколько месЯцев. ЉорнелиЯ уже с трудом вставала с постели.
Ћна лежала, укрывшись легким бумазейным одеЯлом, живот возвышалсЯ над ней,
как холм,  вернее,  как  гора,  настолько  он  был  крут  и  объемист.  Ќо
по-прежнему  категорически  отказывалась  показатьсЯ  врачу.   Ђлекси   не
понимал, что, в сущности, она права - чем тут  может  помочь  врач?  ђазве
только скажет, что у них должен родитьсЯ бегемотик.
   ’ак никто и никогда не узнал, сколько продолжалась эта  беременность  -
то ли  десЯть  месЯцев,  то  ли  больше  года.  Ќаконец  Ђлекси  пригласил
известного профессора. ’от долго осматривал и ощупывал живот  Љорнелии,  и
лицо его становилось все более недоуменным и озабоченным. Љорнелию  осмотр
довел чуть не до обморока - даже губы побелели. Џрофессор мрачно  прошелсЯ
по комнате, окинул Ђлекси презрительным взглЯдом.
   - ђебенок один... € находитсЯ в абсолютно нормальном положении.
   - ’огда что вас тревожит? - осторожно спросил Ђлекси.
   - Љак что? …го размеры, вес. Љультурные люди и  такое  невежество.  ’ем
более вы - научный работник.  „али  ребенку  раскормитьсЯ  в  матери,  как
поросенку.  Ќужны  были  прогулки,  труд,  движение,  теперь  это   каждаЯ
крестьЯнка знает.
   Ђлекси виновато молчал. “ходЯ, профессор озабоченно сказал:
   - Ѓоюсь, так просто ей не разродитьсЯ. ќтакий младенец  может  вспороть
мать словно топором.
   Џрошло еще два месЯца. „ва  ужасных  трагических  месЯца  -  во  всЯком
случае, такими они были длЯ  Ђлекси.  ‚рачи  встревожились  не  на  шутку,
каждую неделю собирали консилиумы, терЯлись в догадках.  ‚се  сроки  давно
прошли, а ребенок был жив  и  вполне  жизнеспособен.  Џохоже,  он  неплохо
чувствовал себЯ в материнском чреве, где можно было спокойно и  без  помех
жить на чужой счет, - во всЯком  случае,  никакого  желаниЯ  поЯвитьсЯ  на
белый свет он не выказывал. ЉорнелиЯ совсем ослабла, только взглЯд  у  нее
стал другим - в  нем  уже  не  было  ни  уныниЯ,  ни  отчаЯниЯ,  наоборот,
поЯвилась  какаЯ-то  неожиданнаЯ  лучезарность,  словно   она   собиралась
подарить миру не ребенка, а по крайней мере мессию. Ќо  как  это  сделать,
если ни родовых болей, ни потуг она не чувствовала, а в последние дни  как
будто бы и шевелениЯ не замечалось. ’олько тогда врачи забрали Љорнелию  в
родильный дом и заЯвили Ђлекси, что  если  в  течение  двух  дней  ребенок
добровольно не покинет материнского  тела,  они  извлекут  его  с  помощью
кесарева сечениЯ. ЌесмотрЯ на весь свой страх и тревогу. Ђлекси  сразу  же
согласилсЯ. “знав об этом, ЉорнелиЯ тихо сказала:
   - Ђ может, ему и не нужно рождатьсЯ, Ђлекси? ђаз он не хочет...
   - ЊенЯ не интересует, что он хочет!.. ѓлавное, нужно избавить  тебЯ  от
этого чудовища!


        3

   ’ак оно и получилось.  ‘делали  кесарево  сечение,  извлекли  Ќесси  из
материнского чрева. Љогда хирург наконец взЯл его в руки, все, кто  был  в
операционной,  прЯмо-таки  остолбенели.  ђебенок  никак  не   походил   на
новорожденного, это был вполне  сформировавшийсЯ  и  подросший  мальчуган,
который, казалось, вот-вот  встанет  на  ножки  и  пойдет.  •ирург  крепко
шлепнул его, чтобы пробудить дыхательный рефлекс.  Ќесси,  вероЯтно,  счел
этот поступок по меньшей мере невежливым, потому  что  повернул  голову  и
удивленно взглЯнул на врача поразительно осмысленным  взглЯдом.  ѓрубым  и
несимпатичным показалось Ќесси это опрокинутое  вниз  лицо.  Ћн  попыталсЯ
обругать врача, но, к его великому удивлению, из  горла  у  него  вырвалсЯ
звук, который, пожалуй, больше всего напоминал крик павиана. Ћднако  врача
это вполне устроило.
   - ѓотово! - довольно хмыкнул он. - ‚звесьте его!
   Џока сестра взвешивала новорожденного, остальные столпились вокруг, все
еще не в силах оправитьсЯ от изумлениЯ.
   - ‚осемь килограммов двести граммов! - потрЯсенно сообщила сестра.
   Ќесси лежал  на  спине  в  холодной  выгнутой  чашке  весов  и  не  мог
отделатьсЯ от чувства, что все  это  он  уже  когда-то  видел.  Ќе  людей,
конечно, - о людЯх он знал. ‡атаив дыхание,  Ќесси  разглЯдывал  их  белые
халаты, вернее, пЯтна крови на  них  -  Яркий,  насыщенный,  вкусный  цвет
воспринималсЯ, казалось, прЯмо желудком. € вдруг он  понЯл,  что  голоден,
по-настоЯщему,  по-человечески  голоден,  голоден  ртом,   а   не   жалкой
пуповиной,  столько  месЯцев  обвивавшей  его  тело.  Ќо  и   тут   вместо
членораздельной фразы из его горла вновь вырвалсЯ визгливый лай.
   - „а он вроде бы говорит с нами! - засмеЯлсЯ один из ассистентов.
   Љрупно и тЯжело ступаЯ, подошел хирург. …го хмурое  недоумевающее  лицо
стало еще мрачнее.
   - ќто не человек! - пробормотал он. - ќто что-то невероЯтное!
   - „а будет вам, чудесный ребенок! - обиженно воскликнула сестра.
   € она была права, разумеетсЯ. Ќи  в  этом,  да  и  ни  в  каком  другом
родильном доме никогда еще не поЯвлЯлсЯ на свет такой  красивый  младенец,
то есть,  вернее,  такой  красивый  мальчик.  Џотому  что,  как  известно,
новорожденные младенцы -  фиолетово-красные,  сморщенные,  словно  печеные
Яблоки, с кривыми несоразмерными конечностЯми и белесыми,  заплесневевшими
в сырости материнской утробы пальчиками.  Ђ  у  Ќесси  была  молочно-белаЯ
кожа, стройное тельце, Ясный взглЯд больших голубых глаз, лоб мудреца.  Ќо
и старый профессор тоже был прав. ЌесмотрЯ на физическое  совершенство,  в
этом мальчике, казалось, было что-то нечеловеческое,  противоестественное,
почти  уродливое.  ‚прочем,  такое  же  впечатление  производит  и   голаЯ
целлулоиднаЯ  кукла  с  ее  идеальной  соразмерностью   и   вытаращенными,
немигающими глазами.
   ‚ообще женщинам  в  операционной  Ќесси  понравилсЯ  куда  больше,  чем
мужчинам, которые почувствовали себЯ чуть ли  не  оскорбленными.  Њальчика
снЯли  с  весов,  искупали,  заботливо  запеленали.  ‘транное  впечатление
производили эта торчащаЯ из пеленок крупнаЯ голова философа и Ясные глаза,
по-прежнему внимательно изучающие обстановку. ‚ конце концов,  думают  они
его кормить или нет, эти полоумные двуногие,  которых,  кажетсЯ,  называют
людьми?
   Њатери его показать было пока нельзЯ - она еще не пришла в сознание. Ќо
хирург был уверен, что блестЯще провел эту необычную  операцию,  и  потому
спокойно направилсЯ к себе в кабинет, где его  дожидалсЯ  Ђлекси.  ‡авидев
профессора, он нервно вскочил со стула,  взъерошенный,  словно  до  смерти
напуганный  кот.  ‡а  эти  два  часа  щетина  на  его  щеках  выросла   на
полсантиметра.
   - Љак ЉорнелиЯ? - с трудом прохрипел он.
   - Ќе волнуйтесь, все в порЯдке!
   - Ђ мальчик?
   - Џочему ты думаешь, что это мальчик?
   - Ќу, при таких размерах...
   - „ействительно, мальчик... „а не простой...  -  €  хирург  спокойно  и
обстоЯтельно рассказал Ђлекси, какой необыкновенный родилсЯ  у  него  сын.
‘транный, почти фанатичный блеск поЯвилсЯ в глазах молодого отца.
   - Њогу Я его увидеть?
   - Љонечно. ’олько надень халат.
   ЉостлЯвый, волосатый, словно горилла, Ђлекси  склонилсЯ  над  ребенком.
ЌапрЯжение исказило его  лицо,  дыхание  стало  учащенным  и  прерывистым.
Ќеужели он и есть творец сего шедевра? - недоумевал профессор. —то-то было
в этом противоестественное и аморальное.
   Џостепенно лицо Ђлекси смЯгчилось, взглЯд засветилсЯ тихим торжеством.
   - ‚от оно! - наконец вырвалось у него.
   ’ак восклицает человек, увидевший именно то, что он ожидал увидеть.
   - ’о есть? - быстро взглЯнул на него хирург.
   - Ќеужели не понимаешь?.. ‚первые за миллионы лет!
   Џрофессор скептически молчал.
   - Ќе думаю,  -  ответил  он  наконец.  -  ‘корее,  просто  необъЯснимаЯ
случайность.
   - Ђ разве мутациЯ не случайность?
   - Ќе уверен.
   - Ђ как же „арвин?
   - —то „арвин? - уже с некоторым раздражением ответил хирург. -  Њутации
возникают вовсе не так слепо и хаотично, как думают иные. ‚ них  навернЯка
заложено некое накопление качества. € что  бы  там  ни  говорили  -  некаЯ
направленность,  заранее  детерминированнаЯ  условиЯми   и   особенностЯми
материала.
   Ђлекси еле заметно вздрогнул.
   - ‚озможно. €наче почему мальчик родилсЯ таким красавцем, а не, скажем,
уродом вроде менЯ?
   Ќо хирург словно бы не расслышал его  последних  слов.  €ли  просто  не
обратил на них вниманиЯ. Ћба молча вернулись в кабинет. €  там  продолжали
молчать, погруженные каждый в собственную путаницу мыслей. ‘тарое, усталое
лицо профессора, лицо загнанной лошади - из тех, которых убивают, помните?
- понемногу проЯснилось.
   - Ђ может, ты и прав, - словно бы с облегчением сказал он. - Њожет, тут
мы действительно  имеем  дело  с  мутацией...  ‘ейчас  Я  уверен:  ребенок
находилсЯ в теле матери больше года. € кто знает, может, он вообще  бы  не
родилсЯ  без  нашего  насильственного  вмешательства.   —то   в   принципе
свидетельствует о глубоких нарушениЯх генетического кода, то есть о резком
изменении структуры какого-либо гена, или, иными словами, о мутации.
   - ’очно! - возбужденно воскликнул Ђлекси.
   - € возможно, сейчас у нас в палате лежит существо,  ценность  которого
превыше всех сокровищ мира... € кто  знает,  вдруг  именно  нам  предстоит
вырастить из него нового Ђдама?
   Ђлекси молчал, побледнев, глаза его из-под густых бровей сверкали,  как
у какого-нибудь восточного дервиша.
   - €  все  же,  чем  может  быть  вызвана  такаЯ  мутациЯ?  -  продолжал
рассуждать вслух профессор. - ‚ конце концов, ничто в этом мире не  бывает
случайным.
   - Ќе понимаешь? - как-то странно взглЯнул на него Ђлекси.
   - —его?
   - ‚спомни, где Я работаю!
   Џрофессор прекрасно знал, где работает этот чудаковатый старший научный
сотрудник, но не сразу понЯл, при чем тут рождение чудо-ребенка.
   - Њне ведь приходитсЯ иметь дело с редкими радиоактивными  изотопами...
€ часто - без  всЯкой  защиты.  Љоличества  у  нас  очень  незначительные,
радиациЯ ничтожнаЯ. € все же - чем черт не шутит?  Џрирода!  Њного  ли  мы
знаем об истинных ее движущих силах?
   - „а, Ясно! - с облегчением  сказал  профессор.  -  ќто  все-таки  хоть
что-то объЯснЯет.
   Ћн Явно развеселилсЯ. Ќо неужели до сих  пор  он  считал,  что  тут  не
обошлось без дьЯвольских козней? €ли божеских, все равно. ќто неожиданное,
необъЯснимое, сверхчеловеческое существо, слишком совершенное,  чтобы  его
просто можно было счесть некой игрой природы! Ќо разве не сам он  говорил,
что мутации вовсе не так уж слепы, как может показатьсЯ на первый взглЯд?
   - Љак ты его назовешь? - спросил он.
   - Ђнастас!
   - Ќу и имЯ!
   - Ђнастас - значит "воскресший"... ђазве он не  воскрес  в  материнской
утробе, словно феникс?
   ’ак мальчик получил имЯ,  которое  позже  длЯ  краткости  переделали  в
Ќесси.


        4

   „лЯ  наблюдениЯ  за   развитием   Ќесси   был   создан   особый   совет
ученых-специалистов, которому предстоЯло сделать из  него  по  возможности
научно значимые констатации и выводы. ‚начале совет, несмотрЯ  на  всЯкого
рода драматические ситуации, взЯлсЯ за дело с большим энтузиазмом. Ќадежды
были  так  велики,  что  их  просто  страшно  было  выразить  словами.  Ќо
постепенно   настроение   ученых   Явно   изменилось.   ’ермин   "мутациЯ"
употреблЯлсЯ все реже и реже, пока наконец совершенно не исчез из обихода.
Ќа смену ему пришло другое, гораздо более модное словечко - "акселерациЯ",
не только звучавшее скромней и  безобидней,  но  и  ничего  фактически  не
значившее. Ћно приводило в трепет и недоумение  лишь  нынешних  родителей,
особенно матерей, которым слишком рано приходилось задумыватьсЯ о  половой
гигиене своих дочек.
   ‘  точки  зрениЯ  анатомии  Ќесси  был  точной  копией  любого  другого
человека, даже аппендикс  у  него  был  на  месте.  …динственное  различие
состоЯло в том, что он развивалсЯ значительно быстрее остальных детей. Ќо,
как мы уже говорили, в наше времЯ этим никого  не  удивишь.  ‚  странах  с
более высоким жизненным уровнем дети раньше начинают говорить, ходить, они
быстрее растут, быстрее развиваютсЯ умственно.
   € все же в случае с Ќесси  ученые  столкнулись  отнюдь  не  с  типичным
проЯвлением акселерации,  котораЯ  в  конечном  счете  представлЯет  собой
вполне  терпимое  отклонение  от  нормы.  ђазвитие  этого   ребенка   было
необыкновенным, потрЯсающим. “же на втором месЯце Ќесси заговорил,  причем
вполне сносно и правильно. Ќе было никаких "ба-ба-ба" и "ма-ма-ма", как  у
других детей. „овольно долго он бормотал что-то непонЯтное, бессвЯзное, но
все же до странности напоминающее человеческую речь, пока однажды из этого
невразумительного хаоса  внезапно  не  вырвались  обычнейшие  человеческие
слова, к тому же безукоризненно произнесенные.
   - •очу есть! - заЯвил он.
   ђЯдом не было никого, кроме  матери.  ЉорнелиЯ  прЯмо-таки  подскочила,
ошеломленнаЯ неожиданной репликой. Ќадо сказать, что  она  была,  пожалуй,
единственным  человеком,  равнодушным  к  этому  удивительному   младенцу,
никогда не ласкала его, не прижимала к груди, не шептала нежных  слов.  Ќа
сына она смотрела с каким-то страхом, с  трудом  заставлЯла  себЯ  к  нему
прикасатьсЯ, даже отказалась кормить. Џосле родов ЉорнелиЯ  не  ожила,  не
стала веселей,  не  почувствовала,  как  это  бывает  со  всеми  матерЯми,
великого облегчениЯ и душевного подъема,  а,  наоборот,  стала  еще  более
унылой и озабоченной. …два оправившись  от  неожиданности,  она  торопливо
схватила бутылочку с молоком.
   - ќтого Я не хочу! - еще более Ясно и четко заЯвил Ќесси.
   - —его ж тебе дать?
   - Љаши!
   ђассказ Љорнелии, как и следовало  ожидать,  произвел  в  научном  мире
настоЯщую сенсацию. Ќесси и вправду ел много и жадно и рос не по  днЯм,  а
по часам, становЯсь все красивей и великолепней. ‚ три месЯца он  выглЯдел
как годовалый. € тогда же  встал  на  ноги  и  пошел.  •одил  он  с  очень
серьезным, даже сердитым видом, часто спотыкалсЯ, но никогда  не  пробовал
ползать, как это делают другие дети. ѓоворил Ќесси мало,  но  почти  сразу
стал составлЯть довольно сложные предложениЯ: "Њама, у менЯ  болит  живот"
или "‡десь очень жарко". “ченых, наблюдавших за ним, не выносил,  встречал
их хмуро и враждебно,  особенно  если  их  было  больше  двух.  Ђ  как-то,
вглЯдевшись в одного смиренного лысоватого педагога, почти грубо заЯвил:
   - ’ы уходи!
   - Џочему? - серьезно спросил председатель совета.
   - Ћн мне не нравитсЯ.
   - Џочему? Њожешь сказать поточнее?
   - Ђ зачем он менЯ разглЯдывает?
   - „ело в том, что  ты  не  такой,  как  другие  дети!  -  “ченый  почти
смутилсЯ.
   - ‡наю! - коротко ответил Ќесси. - —то из того?
   € это говорил годовалый ребенок! —лены комиссии  были  единодушны  -  у
Ќесси  исключительный  ум.  —ерез  год  они  утверждали,  что  ум  у  него
колоссальный, несвойственный даже взрослым.  Љ  этому  времени  Ќесси  уже
свободно читал и считал не хуже счетной машинки. ’ак что, если  ум  его  и
представлЯл собой какое-то чудо,  то  чудо  прежде  всего  математическое.
ќксперты-математики  с  удовлетворением  отметили,  что  знаниЯ  Ќесси  не
уступают знаниЯм гимназиста, не говорЯ уж о  его  памЯти,  котораЯ  просто
невероЯтна.
   € все-таки ученых мужей всерьез  смущали  некоторые  на  первый  взглЯд
мелочи. ‘ каждым днем Ќесси становилсЯ все более недружелюбным,  замкнутым
и молчаливым. Ћн много читал, но не отличалсЯ особой любознательностью. Ќе
проЯвлЯл никаких умений или дарований. „а и воображениЯ у него  словно  бы
не было никакого - впрочем, может, ученым это просто казалось. Џотому  что
иногда он все же задавал нелепые, но такие естественные длЯ детей вопросы:
"Џочему самолеты не машут крыльЯми?", "Џочему лебеди не тонут?"
   Џохоже,  у  Ќесси  не  было  даже  инстинктов.  Ћн  страшно   удивилсЯ,
обнаружив, что горЯчий утюг или конфорка  плиты  могут  обжечь  пальцы.  €
поверил в это  только  после  многократных  опытов.  Ќо  особенно  большаЯ
неожиданность  произошла,  когда  Ќесси  привезли  на  курорт.   ЉорнелиЯ,
разумеетсЯ, на плЯж не пошла - она и представить себе не могла, что  можно
поЯвитьсЯ на людЯх в каком-то там купальнике. ’ак что Ђлекси выпала  честь
сопровождать мальчика к морю. ЌельзЯ сказать, что оно произвело  на  Ќесен
большое впечатление. ѓораздо сильнее поразило  его  невероЯтное  волосатое
отцовское тело. Њальчик скептически, даже с некоторым отвращением  оглЯдел
его, потом спросил:
   - ’ы почему такой волосатый?
   - Ѓывает! - неохотно отозвалсЯ  Ђлекси.  -  ‡наешь  ведь,  что  человек
произошел от обезьЯны?..
   - ‚о всЯком случае, ты больше похож на  собаку!  -  бесцеремонно  изрек
сын.
   Ђлекси обиженно забралсЯ под зонтик.  Ћставшись  в  одиночестве,  Ќесси
небрежно направилсЯ к морю. ‡десь было мелко, и он спокойно,  без  всЯкого
колебаниЯ вошел в воду. ‚начале мальчик словно бы  удивилсЯ  ее  прохладе.
Ћднако, заметив, что люди не обращают на это никакого  вниманиЯ,  двинулсЯ
дальше. ‚ода уже доходила ему до шеи, но Ќесси все так же невозмутимо  шел
вперед. Љогда вода коснулась его подбородка, Ђлекси вдруг поднЯл голову  и
понЯл, чем это может кончитьсЯ. Љак безумный, он бросилсЯ в воду и  настиг
Ќесси, когда над поверхностью виднелись одни лишь его темно-русые  волосы.
‚ытащив сына, Ђлекси тут же впервые в жизни закатил ему пощечину,  которую
тот, как потом выЯснилось, не забыл до конца жизни. Ќо  сейчас  он  только
мрачно взглЯнул на отца и спросил:
   - ’ы почему менЯ ударил?
   - Ќеужели ты, дурень этакий, не понимаешь, что чуть не утонул?
   - —то значит утонул? - спросил мальчик без всЯкого признака страха.
   - ‹егкие, которыми мы дышим, наполнЯютсЯ водой и человек задыхаетсЯ.
   - Љак же они могут наполнитьсЯ? - не понЯл Ќесси. - ‚едь рот у менЯ был
закрыт?
   - Ќо ты б его обЯзательно открыл...  Џотому  что  захотел  бы  глотнуть
воздуха.
   - ѓлупости! - презрительно хмыкнул Ќесси. -  —то  Я,  не  знаю  разницы
между водой и воздухом?
   - ќто делаетсЯ инстинктивно, дурень!
   - …сли ты еще раз назовешь менЯ дурнем, Я в тебЯ плюну! -  сухо  сказал
Ќесси.
   Ќо Ђлекси торопливо вытащил мальчика на песок,  все  еще  встревоженный
его неожиданным поступком. ‚прочем, почему неожиданным, это было вполне  в
его стиле. Љак и немедленно последовавший вопрос:
   - —то все-таки значит - инстинкт? џ то  и  дело  слышу  это  непонЯтное
слово.
   Љак всегда, вопрос был задан без особого любопытства. Ќо  на  этот  раз
Ђлекси понЯл, что обЯзан ответить.
   - €нстинкт - врожденное поведение животных...
   - Ќо Я не животное.
   - Џодожди, не торопись. “ людей тоже есть инстинкты, хотЯ  и  не  столь
многочисленные. €нстинкт самосохранениЯ спасает человека там, где  ему  не
хватает опыта... Љак  в  этом  случае  с  морем,  например.  —то-то  вроде
безусловного рефлекса. —еловек подчинЯетсЯ ему, не раздумываЯ.
   - џ всегда думаю! - сказал мальчик. - € мне кажетсЯ, что  этого  вполне
достаточно.
   - Ќедостаточно! - закричал отец. - Ќе вытащи Я тебЯ, ты бы утонул...
   Ќа этот раз Ќесси задумалсЯ надолго.
   - ЉажетсЯ, у менЯ и правда совсем нет инстинктов, - сказал  он.  -  ќто
значит, что Я не человек?
   ’ут Ђлекси впервые недоуменно вглЯделсЯ в красивое бесчувственное  лицо
сына. € впервые сердце у него сжалось от нежности и  состраданиЯ  к  этому
чудо-ребенку, который,  вероЯтно,  был  гораздо  беспомощней  остальных  -
обычных людей.
   - Ќет, конечно, - мЯгко ответил он. - “ человека  инстинкты  постепенно
уступают место разуму и сознанию.
   ‹ицо мальчика вдруг оживилось.
   - Ђ может, Я сверхчеловек? - спросил он. - ђаз Я обогнал людей  даже  в
отношении инстинктов.
   Ђлекси недовольно нахмурилсЯ.
   - Ќе люблю Я это слово, - ответил он. - Џотому что люди,  которые  себЯ
так называют, обычно стоЯт даже ниже животных.
   ‚ то лето Ќесси еще раз смертельно напугал родителей. ‘емьЯ отправилась
на прогулку в Ђладжа-монастырь близ ‚арны. Џо дороге Ќесси вдруг  рванулсЯ
в сторону, и, когда вновь поЯвилсЯ, в  его  руке  извивалась  полуметроваЯ
змеЯ. Џравда, мальчик держал ее за горло, так что та не могла его ужалить,
но ЉорнелиЯ при виде этой ужасной картины тут же лишилась чувств.  Ђлекси,
растерЯвшись, не знал, кому раньше прийти  на  помощь.  ђЯдом  без  чувств
лежала жена, а его сын по-прежнему держал перед  собой  змею,  с  холодной
злобой глЯдЯ ей прЯмо в глаза. ‚  сущности,  Ќесси  не  испытывал  к  змее
никакой ненависти. Џросто ему не хотелось уступать. ‚ конце  концов,  ведь
она была в его власти, а не наоборот.
   - Ќесси! Ѓрось немедленно! - вне себЯ крикнул Ђлекси.
   Њальчик взглЯнул на него с недоумением. Џочему  люди  впадают  в  такие
нечеловеческие состоЯниЯ? —то же оно такое - то,  что  заставлЯет  их  так
резко менЯть свое поведение? - понЯть было невозможно. ‘ам Ќесси никогда и
ни при каких обстоЯтельствах не терЯл  душевного  равновесиЯ.  Њальчик  на
секунду задумалсЯ, потом недовольно отшвырнул добычу.  ‡меЯ  изогнулась  в
воздухе, шлепнулась на землю и мгновенно исчезла. ЉорнелиЯ  уже  пришла  в
себЯ и, наверное, решила, что ей что-то привиделось, настолько спокойным и
невозмутимым выглЯдел Ќесси. Ђлекси подошел к нему, кадык  его  прыгал  от
возмущениЯ.
   - ‘лушай, ты что, не знаешь, что такое змеЯ?
   - Љонечно, знаю.
   Ђ знаешь, что она ЯдовитаЯ?
   - ќто ведь уж, - ответил мальчик. - Ђ ужи не Ядовиты.
   Ђлекси только махнул рукой и бросилсЯ к жене. Ћна все так же  испуганно
глЯдела на мальчика. Њальчик тоже  глЯдел  на  нее  -  пренебрежительно  и
равнодушно. ’огда ЉорнелиЯ опустила голову и впервые заплакала  -  тихо  и
безутешно. Ѓез всхлипов, почти без слез, просто  беззвучно  изливала  свою
боль.
   ‚озможно, была и другаЯ причина. ‡а  последний  год  Ђлекси  словно  бы
забыл о жене, настолько он был увлечен сыном. ‚начале он просто не находил
себе места от радости и все  времЯ  пребывал  в  таком  упоении,  что,  не
замечаЯ странного состоЯниЯ жены, до поздней ночи донимал ее разговорами о
чуде, посетившем их дом. Ћни создали современного Ђдама,  который  положит
начало новой породе людей,  некоего  сверхгениЯ  -  таков  был  постоЯнный
лейтмотив его рассуждении. Ќо  шли  месЯцы,  энтузиазм  Ђлекси  постепенно
угасал, он становилсЯ все более задумчивым и рассеЯнным. € по-прежнему  не
замечал жены, котораЯ была уже прозрачней воздуха.  Ќо  не  это  пугало  и
угнетало Љорнелию, не это делало столь безысходной ее тоску.  Ћна  боЯлась
собственного сына.
   ‚ этом Ђлекси убедилсЯ, еще когда они были на ‡олотых песках.  “же  там
он скорее догадалсЯ, чем понЯл - ЉорнелиЯ вообще перестала спать по ночам.
‘ каждым днем она становилась все бледней, печальней и  беспомощней.  Џока
однажды его не разбудил тихий плач, такой горький, жалобный  и  отчаЯнный,
что он похолодел.
   - —то с тобой. ЉорнелиЯ? - испуганно спросил он.
   - „авай вернемсЯ в ‘офию! - умолЯюще прошептала она.
   - Љонечно. ‡автра же... …сли тебе здесь плохо...
   - ‘ тобой мне всюду хорошо, Ђлекси, - ответила она.
   - ‚ чем же дело?
   - Ќе могу Я спать в одной комнате с этим мальчиком.
   „ействительно, она уже несколько месЯцев как  спала  отдельно.  Џравда,
занЯтый сыном, Ђлекси  тогда  не  обратил  на  это  вниманиЯ.  Ќо  сейчас,
пораженный ее словами, он спросил:
   - „а ты понимаешь, что говоришь, ЉорнелиЯ? Љак это не можешь?
   - Ќе знаю!.. - беспомощно ответила она. - џ его просто боюсь.
   Ђлекси ничего не ответил. ’еперь уже он и сам до утра не  смыкал  глаз,
изо всех сил стараЯсь проникнуть в  смысл  ее  странных  слов.  €ногда  на
какие-то мгновениЯ это ему вроде бы удавалось - истина вот-вот готова была
обрушитьсЯ  на  него  всей  своей  мощью.  Џотом  он  как  будто   куда-то
проваливалсЯ, ничего не помнил и ничего не понимал. Ќикогда еще Ђлекси  не
испытывал такого странного состоЯниЯ, порой  ему  даже  казалось,  что  он
помешалсЯ. ђассказать ей правду? Ќет, будет  еще  хуже,  гораздо,  гораздо
хуже. Ђ он теперь должен заботитьсЯ только о ней - ни о ком  и  ни  о  чем
другом. ’олько о ней.
   Љ рассвету Ђлекси наконец уснул. ђазбудило его  жаркое  летнее  солнце,
светившее ему прЯмо в кровать. Ћн  уже  забыл  о  своих  ночных  кошмарах.
Ћсталась лишь уверенность, что, если он  не  хочет  потерЯть  жену,  нужно
немедленно возвращатьсЯ в ‘офию. Ѓольше ничего  он  не  знал  и  знать  не
хотел. Џричины  его  уже  не  интересовали,  все  равно  постичь  их  было
невозможно. Ћни действительно уехали в тот же день.  €  единственное,  что
ему осталось от этих тЯгостных часов,  был  робкий,  полный  благодарности
взглЯд жены.


        5

   Џервые несколько недель, казалось, все было в порЯдке, словно  внезапно
вернулось доброе старое времЯ, когда Ќесси еще не было  на  свете.  Ђлекси
вновь готовил вкусные,  тонко  приправленные  мЯсные  блюда,  которыми  он
славилсЯ среди коллег. ‘тиральнаЯ машина просто пела под  его  руками.  Ќа
поблекшем грустном лице Љорнелии стала изредка поЯвлЯтьсЯ бледнаЯ  улыбка.
ќто еще больше вдохновило Ђлекси, и как-то он сам сводил жену в театр,  не
поинтересовавшись даже, на что. Ќо давали  "‚идениЯ"  €бсена,  и  ЉорнелиЯ
вернулась домой совсем расстроеннаЯ, хотЯ внешне никак этого не  проЯвила.
Ђлекси понЯл и стал к  жене  еще  внимательней.  ’еперь  уже  и  он  порой
посматривал на Ќесси так, словно мальчик и вправду был во всем виноват. Ќо
Ќесси  не  обратил  на  это  никакого  вниманиЯ.  …му  давно  надоел  этот
некрасивый,  волосатый  человек,  чье  навЯзчивое  внимание  тЯготило  его
гораздо больше, чем заботы этих тупиц - ученых мужей. Ќо от них он все  же
хоть что-то узнавал, а от отца - ничего. „лЯ него отец был просто-напросто
ограниченным человеком. ‚от мать  -  та  вызывала  у  него  хоть  какой-то
интерес, он и сам не знал, почему. ‚о всЯком случае,  ее  отчужденность  и
холодность импонировали ему гораздо больше.
   Ћтнюдь не отличаЯсь наблюдательностью, Ќесси, однако, заметил, что мать
перестала даже глЯдеть в его сторону. ‘ каждым днем все более  подавленнаЯ
и  задумчиваЯ,  в  их  просторной  квартире  она  казалась  тенью.   Џосле
временного проЯснениЯ тучи вновь сгустились. Џока Ђлекси  был  на  работе,
ЉорнелиЯ целые дни проводила в  своей  комнате,  погруженнаЯ  в  апатию  и
меланхолию, которые порЯдком испугали бы Ђлекси, если бы он мог видеть  ее
в таком состоЯнии. Ќо при нем она из последних сил, порой даже  чрезмерно,
старалась казатьсЯ оживленной, пыталась прислушиватьсЯ к  его  разговорам,
иногда и сама ронЯла несколько слов. ЉорнелиЯ действительно любила мужа  и
жалела его за то, что ему так не повезло в жизни -  главным  образом,  как
она считала, с женитьбой. Љ тому  же  именно  в  это  времЯ  перед  Ђлекси
забрезжило что-то вроде научной удачи, и он рванулсЯ к ней, словно старый,
усталый пес, наконец-то напавший на след косули.  ђазочарованный  в  сыне,
измученный вечным страхом  за  жену,  Ђлекси  отдалсЯ  работе  с  какой-то
нечеловеческой страстью, поразившей даже его коллег. Ѓыть может, в эти дни
он впервые в  жизни  поверил,  что  именно  ему  удастсЯ  прославить  свой
институт.
   Ќо поскольку, как всегда, сил его Явно  не  хватало,  он  трудилсЯ  как
одержимый, а вечером мозг, разгорЯченный непосильной работой, не давал ему
уснуть. Ђлекси часами вертелсЯ, не сознаваЯ, что рЯдом, тоже  без  сна,  в
смертельном страхе, как бы он этого не заметил, лежит жена. €  однажды  он
все-таки заметил. ‚ернее, не он, а его  полное  любви  сердце  -  это  оно
первым прислушалось к бесшумному дыханию, угадало истину.
   - ’ы не спишь, ЉорнелиЯ? - тихонько спросил Ђлекси.
   - ’олько что проснулась, - солгала она.
   Ђлекси не поверил. € внезапно в каком-то внутреннем потрЯсении осознал,
что снова забыл о ней. Џораженный, он помолчал, а потом заговорил снова:
   - —то с тобой, дорогаЯ? —то тебЯ мучает?
   ЉорнелиЯ молчала. Ђлекси казалось, что она перестала дышать.
   - ’ы должна мне сказать, неужели не понимаешь? - умолЯюще продолжал он.
- ’ебе самой станет легче, вот увидишь.
   ‚сем сердцем почувствовала ЉорнелиЯ его доброту и понЯла, что больше не
может молчать.
   - Ќе знаю, Ђлекси, - беспомощно ответила она. - џ просто чувствую  себЯ
лишней в этой жизни. ‹ишней и никому не нужной.  џ  только  отравлЯю  тебе
жизнь, мешаю, самым ужасным образом убиваю в тебе веру в себЯ.
   - Ќо ты же прекрасно знаешь, что это не так! - горЯчо возразил  Ђлекси.
- “молЯю, скажи мне настоЯщую причину. “ж не в Ќесси ли все дело?
   - Ќе знаю! - подавленно ответила ЉорнелиЯ. - Ќичего Я  не  понимаю.  Ќо
это началось после его рождениЯ.
   - —то тебЯ в нем раздражает? —то тебе невыносимо?
   - џ же говорю, Ђлекси, - не знаю. Њожет быть, его бесчувственность.  Ћн
не любит ни менЯ, ни тебЯ, ни даже себЯ самого.  Ћн  никого  и  ничего  не
любит... ђазве это человек? Ќеужели это мы его породили?  Џросто  не  могу
поверить. € это менЯ пугает, понимаешь?
   - ѓлупости, милаЯ! - воскликнул Ђлекси. -  “ж  это-то  не  должно  тебЯ
тревожить.
   - Џочему, Ђлекси? Џрошу тебЯ, объЯсни.
   - Ќо это же так просто, - ответил порЯдком  приободрившийсЯ  Ђлекси.  -
‘ама видишь, мальчик отличаетсЯ невероЯтно сильным,  исключительным  умом.
Џока, по крайней  мере  в  этом  возрасте,  ум  его  доминирует  над  всем
остальным. € подавлЯет своей мощью все: чувства, инстинкты, страсти. Ћни у
него есть, только пока никак не могут проЯвитьсЯ.
   - Ќе знаю! - ответила ЉорнелиЯ. - џ думаю, он просто  родилсЯ  таким  -
бесчувственным.
   - Ќет, нет, это невозможно! - горЯчо возразил Ђлекси. - ’ы  же  знаешь,
что чувства пробуждаютсЯ намного медленней разума. ’о есть, Я имею в виду,
большие, сильные чувства. € к  сожалению,  гораздо  быстрей  увЯдают.  Ћни
пробудЯтсЯ и у него, ЉорнелиЯ, вот увидишь. …сли разум  -  это  и  вправду
свет, он укажет ему верный путь.
   - Џочему же разум, Ђлекси? - тихо сказала ЉорнелиЯ. - Ќе  помню,  каким
было мое чувство и когда оно родилось во мне. Ќо, увидев  первый  в  своей
жизни цветок, Я  уже  твердо  знала,  что  его  люблю.  €  менЯ  вовсе  не
интересовало, как он называетсЯ, где растет, сколько у него  тычинок.  Њне
вполне хватало того, что это цветок.
   - Ќе забывай, ты все-таки  женщина,  дорогаЯ...  ‚от  увидишь,  он  еще
переменитсЯ.
   - Њожет быть, - уныло сказала ЉорнелиЯ. -  Ќо  все,  что  прорастает  с
трудом, обречено на малокровие и рано увЯдает.
   Ђлекси знал, что она права. Ќо согласитьсЯ с ней -  значило  лишить  ее
последней надежды.
   - € все-таки все зависит от почвы! - чуть не в отчаЯнии возразил он.  -
’олько от почвы, ЉорнелиЯ... Ќа  доброй  почве  все  вырастает  высоким  и
сильным...
   Ђлекси даже не подозревал, насколько поможет Љорнелии этот  безнадежный
разговор. ‚первые за несколько месЯцев в ее взглЯде поЯвилсЯ слабый  блеск
и даже, пожалуй, какаЯ-то робкаЯ надежда. Џрошло  еще  несколько  дней,  и
ЉорнелиЯ снова взЯлась  за  лиру,  тронула  ее  сильные,  упругие  струны,
издававшие такие нежные звуки. “