‹орд „ансени. Ѓедный старина Ѓилл

Ћцените этот текст:
‹орд „ансени. Ѓедный старина Ѓилл


----------------------------------------------------------------------------
     Џеревод ‘. ‹ихачевой
     ЂнглийскаЯ готическаЯ проза: ‚ 2 т. ’. 2. - Њ., ’ерра, 1999
     OCR Ѓычков Њ.Ќ.
----------------------------------------------------------------------------

     € ад приморской таверной, исконным приютом морЯков, угасал свет днЯ. Ќе
в первый раз ЯвлЯлсЯ Я сюда, ибо дошел до менЯ слух, будто древнЯЯ  флотилиЯ
испанских галеонов и  по  сей  день  носитсЯ  по  волнам  в  неисследованных
пределах ћжных морей, и весьма хотелось мне узнать о том больше, а  матросы,
распивающие заморские вина,  порою  весьма  разговорчивы.  Ќо  на  этот  раз
надежды мои не оправдались. ‡авсегдатаи таверны говорили мало и  по  большей
части шепотом, и Я уже собралсЯ было уходить, как вдруг какой-то  матрос,  в
ушах которого покачивались серьги чистого золота, оторвалсЯ  от  стакана  и,
глЯдЯ прЯмо  перед  собою,  на  стену,  во  всеуслышание  поведал  следующую
историю:
     (Љогда  позже  разразилась  гроза  и  тЯжелые  капли   забарабанили   в
освинцованные оконные стекла,  он  без  труда  возвысил  голос  и  продолжал
говорить. —ем темнее становилось вокруг, тем Ярче вспыхивал его исступленный
взглЯд).
     "Џарусник былых времен  приближалсЯ  к  мифическим  островам.  Џодобных
островов мы отродЯсь не видывали.
     ‚се мы ненавидели  капитана,  и  он  платил  нам  той  же  монетой.  Ћн
ненавидел всех нас в равной степени; фаворитов у  него  не  водилось.  Ќи  с
одним из нас он никогда не заговаривал;  только  вечерами,  когда  сгущались
сумерки, он, бывало, поднимал взглЯд и останавливалсЯ - потолковать  малость
с повешенными на нок рее.
     Ќа корабле назревал бунт. Ќо пистолеты были  только  у  капитана.  Ћдин
пистолет он клал под подушку, а второй всегда держал при себе.
     Ћстрова выглЯдели  прегадко.  Њаленькие,  плоские,  словно  только  что
поднЯлись из морской пучины: ни тебе песка, ни  скал,  как  это  водитсЯ  на
приличных островах, только зеленаЯ трава подступает к самой кромке  воды.  €
еще - хижины, которые нам сразу не понравились.
     ‘оломенные кровли едва приподнимались над землей  и  по  углам  странно
загибались вверх,  а  под  низкими  застрехами  темнели  сомнительного  вида
оконца: сквозь толстые освинцованные стекла невозможно было рассмотреть, что
происходит внутри. Ђ вокруг - ни души; глаз  не  различал  ни  человека,  ни
зверЯ, так что  оставалось  только  гадать,  что  за  народ  там  живет.  Ќо
капитан-то знал! Ћн спустилсЯ на берег, вошел в  одну  из  хижин,  и  кто-то
зажег внутри свет, и маленькие окна зловеще скалились на нас.
     ‚ернулсЯ капитан, когда уже стемнело, и приветливо пожелал доброй  ночи
тем, кто раскачивалсЯ на нок рее, и окинул нас таким взглЯдом, что у бедного
старины Ѓилла душа ушла в пЯтки.
     ‘ледующей ночью обнаружилось, что капитан научилсЯ налагать  проклЯтие.
Њы мирно спали на своих койках, а капитан  переходил  от  одного  спЯщего  к
другому, в том числе и к бедному старине Ѓиллу, и наставлЯл на нас палец,  и
изрекал проклЯтие: пусть, дескать, души наши мерзнут всю  ночь  напролет  на
верхушках мачт. € в следующее мгновение душа бедного старины  Ѓилла,  словно
мартышка, взгромоздилась на самый верх мачты и просидела там до утра,  глЯдЯ
на звезды и коченеЯ от холода.
     Џосле этого команда слегка  взбунтовалась,  но  вот  капитан  выступает
вперед и снова наставлЯет на нас палец, и на этот раз бедный старина Ѓилл  и
все остальные оказались за бортом, в холодной, зеленой воде,  хотЯ  тела  их
остались на палубе.
     Џо счастью, наш юнга дозналсЯ, что капитан не может налагать проклЯтие,
когда пьЯн, хотЯ стрелЯет ничуть не хуже, чем трезвый.
     Џосле этого оставалось только выждать своего часа: двоих  мы,  конечно,
недосчитаемсЯ, ну да ничего не  поделаешь.  Љровожадно  настроенные  матросы
требовали порешить капитана,  но  бедный  старина  Ѓилл  предложил  отыскать
необитаемый островок, вдали от морских путей, и оставить  его  там,  снабдив
годовым запасом продовольствиЯ. € все послушались бедного старину  Ѓилла,  и
решили высадить капитана с кораблЯ, как только тот напьетсЯ.
     Џрошло целых три днЯ, прежде чем капитан снова надралсЯ, а тем временем
всем нам, в том числе и бедному старине Ѓиллу, пришлось несладко, потому что
капитан всЯкий день измышлЯл новые проклЯтиЯ,  и  куда  бы  не  указывал  он
пальцем, туда отправлЯлись наши души; и рыбы к нам привыкли, и звезды  тоже,
и никто из них не пожалел нас, когда мы мерзли  на  мачтах  либо  плутали  в
чащах водорослей - и звезды,  и  рыбы  занимались  своим  делом,  холодно  и
невозмутимо на нас поглЯдываЯ.
     Ћднажды, когда село солнце и настали сумерки, и луна разгоралась в небе
все Ярче, мы на мгновение прервали  работу,  потому  что  капитан  вроде  бы
глЯдел в сторону, любуЯсь закатными красками, - как вдруг злодей развернулсЯ
и отослал наши души прЯмехонько на ‹уну. Ђ ‹уна оказалась  холоднее  ночного
льда; жуткие горы ронЯли мрачные тени, и вокруг царило безмолвие,  словно  в
бесконечных лабиринтах склепов. ‡емлЯ сиЯла в небе, размером с лезвие серпа,
и мы затосковали по дому, но не могли ни заговорить, ни закричать.
     Љогда мы  вернулись,  стоЯла  глубокаЯ  ночь,  и  на  протЯжении  всего
следующего днЯ мы держались с капитаном  весьма  почтительно,  однако  очень
скоро он снова проклЯл кое-кого. Ѓольше всего мы боЯлись, что капитан пошлет
наши души в ад, и никто не поминал про  ад  иначе,  чем  шепотом,  чтобы  не
навести его на эту мысль. Ќо на третий вечер юнга сообщил, что капитан  пьЯн
в стельку. Њы поспешили в капитанскую  каюту  и  обнаружили,  что  злодей  и
впрЯмь лежит поперек кровати, и стрелЯл он так метко, как никогда прежде, но
пистолетов-то было всего два, и недосчитались бы мы только двоих, кабы он не
хватил „жо рукоЯтью по голове. ‚ конце концов мы свЯзали нашего недруга.
     Ќа протЯжении двух суток бедный старина Ѓилл вливал в капитана ром,  не
даваЯ ему протрезветь, чтобы дар проклЯтиЯ не вернулсЯ к злодею до тех  пор,
пока мы не отыщем подходЯщий утес. € еще до заката  следующего  днЯ  мьуишли
славный пустынный островок длЯ нашего  капитана,  вдали  от  морских  путей,
примерно в сотню Ярдов длиной и восемьдесЯт шириной; и мы доставили его туда
в лодке и снабдили годовым запасом еды, - ровно столько, сколько приходилось
на каждого из нас, потому что  бедный  старина  Ѓилл  любил  справедливость.
’ам-то мы и оставили капитана: удобно  привалившись  к  скале,  он  горланил
матросскую песню.
     Љогда песнь капитана затихла  вдали,  все  мы  весьма  приободрились  и
устроили пир из наших годовых запасов,  потому  что  рассчитывали  вернутьсЯ
домой не позже чем через  три  недели.  Ќа  протЯжении  недели  мы  задавали
роскошные пиры по три раза на дню, и каждый получал больше, чем мог  съесть,
а недоеденные куски мы бросали на пол, словно урожденные джентльмены.
     Ђ потом вдали показалсЯ  ‘ан-•уэльгедос,  и  мы  надумали  причалить  и
потратить наши денежки там, но ветер переменилсЯ и  погнал  нас  в  открытое
море. Ќам так и не удалось перевести судно на другой галс и войти в  гавань,
хотЯ другие корабли проплывали мимо  нас  и  благополучно  бросали  Якорь  в
порту.
     Џорою вокруг нас воцарЯлсЯ мертвый штиль, в то времЯ как рыбацкие челны
летели к берегу на крыльЯх урагана, а порою ветер  выгонЯл  нас  в  открытое
море, а повсюду вокруг царили мир  и  покой.  ‚есь  день  мы  трудились,  не
покладаЯ рук, ночью легли в дрейф и на следующий день предпринЯли  еще  одну
попытку. Њатросы других кораблей сорили деньгами  в  ‘ан-•уэльгедосе,  а  мы
никак не могли к нему приблизитьсЯ. € тогда мы обозвали нехорошим  словом  и
ветер, и ‘ан-•уэльгедос, и уплыли восвоЯси.
     ‚ Ќоренне повторилось то же самое.
     ’еперь мы жались друг к другу и говорили только шепотом.  ‚друг  бедный
старина Ѓилл ощутил страх. Њы прошли вдоль всего побережьЯ, пытаЯсь пристать
к земле, но у каждой гавани нас поджидал ветер и отбрасывал судно в открытое
море. „аже маленькие острова нас не признавали.
     € тогда мы понЯли, что бедному старине  Ѓиллу  на  берег  не  сойти,  и
разбранили его доброе сердце, заставившее высадить капитана на  утес,  чтобы
кровь злодеЯ не пала на наши головы. „елать было нечего - только носитьсЯ по
воле волн. ’еперь мы не устраивали пиров,  опасаЯсь,  что  капитан  проживет
целый год и так и не пустит нас на берег.
     Џоначалу мы взывали ко всем встречным кораблЯм и  пытались  подплыть  к
ним на лодке; но проклЯтие капитана оказалось сильнее весел, и  мы  сдались.
–елый год мы играли в карты в капитанской каюте, день и ночь, в  шторм  и  в
штиль, и каждый грозилсЯ отплатить бедному  старине  Ѓиллу,  как  только  мы
окажемсЯ на твердой земле.
     Џри одной мысли о бережливости капитана нас бросало в дрожь: это он-то,
что в море напивалсЯ каждый второй день, он по сей день живехонек и вдобавок
трезв, потому что проклЯтие злодеЯ не впускало  нас  в  гавани  -  а  запасы
убывали!
     ’огда мы бросили жребий  -  и  „жиму  не  повезло.  „жима  хватило  нам
ровнехонько на три днЯ, и мы снова  бросили  жребий,  и  следующим  оказалсЯ
негр-слуга. —ерномазого тоже  не  удалось  растЯнуть  надолго,  и  мы  снова
бросили жребий, и съели —арли, а капитан и не думал отдавать концы.
     —ем меньше нас становилось, тем реже приходилось бросать жребий. ’еперь
мы растЯгивали сотоварища дней на шесть,  а  то  и  дольше;  а  выносливости
капитана приходилось только удивлЯтьсЯ. Њинул год и еще пЯть  недель,  когда
пришел черед Њайка, и его хватило на неделю, а капитан умирать и  не  думал.
Њы все недоумевали, как это  ему  до  сих  пор  не  надоело  одно  и  то  же
проклЯтие, однако, надо полагать, у брошенного на необитаемом  острове  свой
взглЯд на вещи.
     € вот остались только „жейк, и бедный старина Ѓилл, и юнга,  и  „ик,  и
жребий мы уже не бросали. Њы порешили, что юнге и  без  того  слишком  долго
везло, и хватит ему искушать судьбу.
     € вот бедный старина Ѓилл осталсЯ с „жейком и „иком,  а  капитан  и  не
думал сдаватьсЯ. Љогда мальчугана уже не осталось, а капитан так и не  отдал
концы, „ик, дюжий, широкоплечий парень, под  стать  бедному  старине  Ѓиллу,
объЯвил, что  настала  очередь  „жейка:  дескать,  этот  счастливчик  и  так
протЯнул слишком долго. Ќо бедный старина Ѓилл обсудил это дело с „жейком  и
оба они решили, что лучше уступить первенство „ику.
     € вот остались „жейк и бедный старина Ѓилл,  а  капитан  умирать  и  не
думал.
     Љогда от „ика осталось только воспоминание, эти двое  следили  друг  за
другом день и ночь, не смыкаЯ глаз. €  вот,  наконец,  бедный  старина  Ѓилл
рухнул на палубу без чувств и пролежал так с час. ’ут „жейк подкралсЯ к нему
с ножом и нацелилсЯ на бедного старину Ѓилла. Ќо бедный старина Ѓилл ухватил
его за запЯстье, и вывернул ему руку, и дважды тыкнул „жейка его же ножом, -
на всЯкий случай, хотЯ лучшаЯ вырезка при этом существенно  пострадала.  ’ак
бедный старина Ѓилл осталсЯ один-одинешенек.
     Ђ на следующей неделе, не успела закончитьсЯ еда, как  капитан,  должно
быть, скончалсЯ; потому что бедный старина Ѓилл услышал, как душа капитана с
проклЯтиЯми летит над морем,  и  на  следующий  день  корабль  выбросило  на
скалистый берег. € капитан мертв вот уже сто  лет,  а  бедный  старина  Ѓилл
возвратилсЯ на твердую землю жив-здоров. Ћднако похоже на то, что отделатьсЯ
от капитана не так-то просто, потому что бедный старина  Ѓилл  почему-то  не
стареет, и смерть его не берет. Ѓедный старина Ѓилл!"
     Џри этих последних словах наваждение рассеЯлось, и все  мы  вскочили  и
бросились вон.
     € дело не  только  в  гнусной  истории:  жуткий  взглЯд  рассказчика  и
пугающаЯ легкость, с которой голос его перекрывал рев  грозы,  убедили  менЯ
никогда больше не переступать  порога  этой  приморской  таверны,  прибежища
мореходов.
Last-modified: Fri, 06 Sep 2002 10:13:49 GMT
Ћцените этот текст: