Я вон.
     ќто было очень неприЯтно, но моЯ Ќинета любила менЯ и заботилась, чтобы
Я не ночевал на улице  с  лаццарони  {Ќазвание  деклассированных  люмпенских
элементов в ћжной €талии.}. Њне кажетсЯ, что Я еще теперь вижу ее,  как  она
босиком тихонько отворЯет мне  двери  и  проводит  в  кухню,  где  голодного
влюбленного всегда ждала бутылка вина и кусок хлеба. Ћднако  Ќинета  наконец
охладела, это вечнаЯ историЯ: отец нашел ей отличную партию в лице  старого,
богатого продавца картин. Ћна взЯла мужа  и  захлопнула  дверь  перед  носом
любовника. џ не пришел от этого в отчаЯние, напротив того, - когда молод,  в
женщинах нет недостатка. Ќе имеЯ ни гроша, Я поступил матросом на  испанское
судно. ‡анЯтие было менее веселое, чем Я ожидал; к счастью,  на  нас  напали
пираты, половина экипажа была убита, другаЯ взЯта в плен. џ  принадлежал  ко
второй, как вы видите, синьор, так что  счастье  мне  благоприЯтствовало.  џ
понравилсЯ  капитану  пиратов.  "Ѓудь  нашим",   -   сказал   он   мне.   "‘
удовольствием", - отвечал Я.
     €так,  Я  сделалсЯ  пиратом!  ЏрекраснаЯ  жизнь!  Љак  Я   благословлЯл
нотариуса, выгнавшего менЯ.  Џраздники,  битвы,  любовь,  ссоры!  €ногда  мы
выходили на берег и жили как  кнЯзьЯ.  џ  провел  таким  образом  три  года,
синьор, но тогда во мне разыгралось честолюбие, Я начал  составлЯть  заговор
против капитана, Я захотел занЯть его  место.  ‚  одну  прекрасную  ночь  мы
нанесли удар. Љорабль был далеко от земли, море  было  тихое,  ни  малейшего
ветерка, полнаЯ луна. Ќас  было  более  тридцати  человек,  мы  бросились  в
капитанскую каюту. ‘тарый волк предчувствовал опасность  и  встретил  нас  с
пистолетами в руках. "‘дайсЯ, - закричал Я, - твоЯ  жизнь  будет  пощажена".
"‚от тебе", - возразил он.
     € просвистела пулЯ, но свЯтые мне покровительствовали, пулЯ до менЯ  не
дотронулась, а уложила наповал стоЯвшего сзади менЯ боцмана. џ  бросилсЯ  на
капитана, и  другой  пистолет  разрЯдилсЯ,  не  причинив  никому  вреда.  Њы
схватились врукопашную, но Я не мог  вынуть  своего  ножа.  Њежду  тем  весь
экипаж был на ногах, одни  за  капитана,  другие  против.  ‘лышались  крики,
проклЯтиЯ, выстрелы и стоны умирающих, глухой шум тел, падавших  в  воду.  ‚
этот день акулы хорошо поужинали. Ќаконец старый Ѓильбоа оказалсЯ сверху,  и
блеснул его нож. € он вонзил его по рукоЯтку - не в мое сердце,  а  в  левую
руку (Я успел подставить ее), и кровь хлынула  фонтаном,  как  у  кита.  Џод
силой удара тучный старик согнулсЯ, и наши носы соприкоснулись. ‘воей правой
рукой Я успел схватить его за горло и перевернул его, как Ягненка, синьор. €
клЯнусь, вскоре с ним  было  покончено.  Ѓрат  боцмана,  толстый  голландец,
пригвоздил его пикою к  полу.  "‘тарина,  -  сказал  Я  капитану,  когда  он
уставилсЯ на менЯ страшным взглЯдом, - Я не желал тебе зла, но ты  знаешь  -
всЯкий должен преуспеть в этом мире!" Љапитан сделал отвратительную  гримасу
и отдал душу дьЯволу.
     џ вышел на палубу. Љакое зрелище! „вадцать храбрецов лежали  убитыми  в
луже крови на палубе, и луна, синьор, спокойно блестела в ней, как будто это
была вода! Ќо мы победили, корабль стал мой. џ очень  весело  командовал  им
полгода. Ћднажды мы напали на французскую посудину вдвое больше нашей. Љакой
праздник! “ нас давно не было хорошей драки, и мы начинали  становитьсЯ  уже
девицами. Ќо тут мы воспользовались случаем - судно и груз оказались нашими.
Ћни хотели размозжить голову капитану, но это было против наших  правил,  мы
заковали его и оставили с остатками экипажа на  нашем  судне,  которое  было
страшно повреждено, и смело поднЯли на французском наш черный  флаг.  Ћднако
счастье оставило нас с той минуты, как  мы  бросили  нашу  старую  посудину.
ђазразилась страшнаЯ гроза, и она дала течь, многие из нас бежали на шлюпке.
“ нас было много золота, но ни капли воды. ‚ течение двух  суток  мы  ужасно
страдали и наконец вышли на землю около одного  французского  порта.  ‘удьба
сжалилась над нами. € так как мы имели деньги, то были вне  подозрений,  ибо
люди  обычно  подозревают  тех,  кто  их  не  имеет.  ’ут  мы  скоро  забыли
перенесенные страданиЯ, подлатали  судно,  и  менЯ  стали  воспринимать  как
самого великого капитана, который когда-либо вышагивал по палубе.  Ќо,  увы,
судьбе было угодно, чтобы Я влюбилсЯ. Ћ, как Я любил мою прелестную Љлару!..
„а, Я так любил ее, что почувствовал отвращение  к  моей  прошлой  жизни.  џ
решил раскаЯтьсЯ, женитьсЯ на ней и сделатьсЯ честным  человеком.  џ  собрал
моих  товарищей,  сообщил  им  мое  решение,  отказалсЯ  от  командованиЯ  и
советовал им уехать. Ћни последовали моему совету,  и  Я  не  слыхал  о  них
больше. “ менЯ осталось две тысЯчи экю, с этой  суммой  Я  получил  согласие
отца на дело, и было решено, что Я приму участие в его торговле.  Ѓесполезно
говорить, что никто не подозревал о моей морской славе. џ выдал себЯ за сына
неаполитанского ювелира, а не кардинала. џ был счастлив тогда, синьор, очень
счастлив! џ не причинил бы тогда зла и мухе. †енись Я на Љларе,  Я  сделалсЯ
бы самым мирным купцом в свете.
     Ѓандит остановилсЯ на мгновение, видно было, что  он  переживал  более,
чем говорили его слова и тон.
     - Ќо, - продолжал он, - не следует слишком останавливатьсЯ на  прошлом.
„ень нашей свадьбы приближалсЯ. Ќакануне него Љлара, ее мать,  ее  маленькаЯ
сестра и Я,  мы  прогуливались  по  гавани,  как  вдруг  прЯмо  против  менЯ
остановилсЯ какой-то тип с рыжими волосами и красным лицом и вскричал: "—ерт
возьми! ќто проклЯтый пират, захвативший _Ќиобию_". "Ќе шутите", -  спокойно
сказал Я ему. "Ћ! - возразил он. - џ не могу ошибитьсЯ. Џомогите!"
     Ћн схватил менЯ за шиворот. џ отвечал тем, что бросил его в канаву.  Ќо
это не помогло. ђЯдом с капитаном оказалсЯ лейтенант с такой  же  прекрасной
памЯтью. ‘обралась толпа, Явились матросы. ‘илы были неравны. ‚ эту  ночь  Я
спал в тюрьме, а  несколько  недель  спустЯ  менЯ  сослали  на  галеры.  Њне
подарили жизнь, потому что французский капитан подтвердил, что  Я  спас  его
жизнь. Ќо цепи были не длЯ менЯ, Я бежал с двумЯ товарищами,  которые  потом
отправились работать на большую дорогу и, без сомнениЯ, давно  уже  пойманы.
Љак добраЯ душа, Я не желал совершать более преступлений, так как  Љлара  со
своим нежным взглЯдом по-прежнему наполнЯла мое сердце, так  что  Я  взЯл  у
одного бедолаги только нищенское рубище, вместо которого  оставил  ему  свой
фрак каторжника. ‡атем, побираЯсь, Я добралсЯ до города, где жила  Љлара.  ‚
Ясный зимний день Я добралсЯ до окраины города. џ не боЯлсЯ  быть  узнанным:
мои волосы и борода стоили маски. Ћ, ‘вЯтаЯ  „ева!  Ќавстречу  мне  попалась
похороннаЯ процессиЯ. ’еперь вы все знаете, и мне нечего  больше  прибавить.
Ћна умерла! Њожет быть, от любви, но вероЯтнее - от стыда. ‡наете вы, как  Я
провел ночь? џ украл заступ каменщика и, не замеченный никем, разрыл  свежую
землю, вынул гроб, сорвал крышку; Я снова увидал ее!..  ‘мерть  не  изменила
ее. Џри жизни она всегда была бледна. џ поклЯлсЯ бы, что она живаЯ.
     ќто было счастье -  увидеть  ее,  и  одному.  Ќо  затем,  утром,  снова
положить ее в гроб, закрыть его,  забросать  землею!..  ‘лышать,  как  комьЯ
глины стучат о гроб! ќто было ужасно, синьор! џ никогда не знал прежде и  не
желаю думать об этом теперь, как драгоценна человеческаЯ жизнь.  ‘  восходом
солнца Я снова пошел туда, куда глаза глЯдЯт,  но  так  как  Љлары  не  было
больше, то мое раскаЯние улетучилось, и Я  снова  оказалсЯ  не  в  ладах  со
своими ближними.
     Ќаконец мне удалось устроитьсЯ матросом в ‹иворно. €з ‹иворно Я попал в
ђим и стал у дверей дворца кардинала. Ћн вышел, золоченаЯ карета ждала его у
подъезда. "ќй! Ћтец! - сказал Я ему. - ’ы менЯ не узнаешь?" -  "Љто  вы?"  -
"‚аш сын", - тихо сказал Я.
     Љардинал отступил, внимательно поглЯдел на менЯ и задумалсЯ на  минуту.
"‚се люди мои дети, - спокойно сказал он, - вот вам деньги. ’ому, кто просит
один раз, дают милостыню, того, кто просит второй раз, отправлЯют в  тюрьму.
‚оспользуйтесь моим советом и не надоедайте мне более.  „а  благословит  вас
Ќебо".
     ‘казав это, он сел в карету и поехал в ‚атикан.
     Љошелек, который он мне оставил, был туго набит.  џ  был  благодарен  и
довольный отправилсЯ в ’еррачину. …два Я прошел ворота,  как  встретил  двух
всадников. "’ы, наверное, беден, дружище, - сказал мне один из них, - а меж-
ду тем на вид ты кажешьсЯ  сильным".  -  "Ѓедные  и  сильные  люди,  синьор,
полезны и в то же времЯ опасны". - "•орошо сказано, иди за нами".
     џ повиновалсЯ и стал бандитом. Њало-помалу  Я  поднималсЯ  по  ступенЯм
иерархической лестницы, и так как Я всегда отнимал кошельки, не  перерезываЯ
горло, то у менЯ отличнаЯ  репутациЯ,  и  Я  могу  лакомитьсЯ  макаронами  в
Ќеаполе без особого риска длЯ жизни. ‚от  уже  два  года,  как  Я  поселилсЯ
здесь, Я тут господин, и у менЯ есть землЯ. ЊенЯ зовут фермером,  синьор,  и
теперь Я ворую только длЯ развлечениЯ и чтобы не  разучитьсЯ.  Ќадеюсь,  что
теперь ваше любопытство удовлетворено, мы в ста шагах от замка.
     - Ђ каким образом вы познакомились с тем,  к  кому  Я  еду?  -  спросил
англичанин, которого очень  заинтересовал  рассказ  его  проводника.  -  —то
заставило вас и ваших товарищей быть с ним в такой дружбе?
     Њаэстро  Џаоло  пристально  поглЯдел  на  собеседника  своими   черными
глазами.
     - Ќо, синьор, - сказал он, - вы, без сомнениЯ, более  моего  знаете  об
этом иностранце, с необычным именем. ‚се, что Я вам могу сказать  про  него,
это то, что Я стоЯл у одной лавки на ’оледской улице около двух недель  тому
назад, когда какой-то человек дотронулсЯ до моей  руки.  "Њаэстро  Џаоло,  -
сказал он, - Я хочу познакомитьсЯ с вами, сделайте мне одолжение,  выпив  со
мною бутылку лакрима". "Ћхотно", - отвечал Я.
     Њы вошли в таверну, сели, и мой новый  знакомый  начал  так:  "ѓраф  Ћ.
хочет отдать мне внаем свой старый замок около Ѓ. ‚ы знаете  это  место?"  -
"Ћтлично; в нем никто не жил около пЯтидесЯти лет, он полуразрушен,  синьор!
ќто странное место длЯ сдачи внаем, надеюсь, что цена умереннаЯ?" - "Њаэстро
Џаоло, Я философ и не забочусь о роскоши. Њне нужно спокойное убежище, где Я
мог бы делать научные опыты. ‡амок устроит менЯ,  если  только  вы  захотите
иметь  менЯ  соседом  и  возьмете  менЯ  и  моих  друзей  под  свое   особое
покровительство. џ богат, но Я не привезу в замок ничего такого,  что  можно
украсть. џ буду платить за наем двойную плату, одну графу, другую вам".
     Њы  скоро  сошлись,  и  так  как  синьор   иностранец   удвоил   сумму,
предложенную мною, то он в большом почете у нас. Њы готовы  защищать  старый
замок  от  целой  армии  врагов.  Ђ   теперь,   синьор,   откровенность   за
откровенность, скажите, кто этот странный человек?
     - Ћн? Ћн же вам сказал это, он философ.
     - ѓм! Ћн ищет философский камень? Ќемного колдун, боитсЯ попов?
     - ‚ы отгадали.
     - џ подозревал это, и вы его ученик?
     - “ченик.
     - †елаю вам счастьЯ! - серьезно сказал бандит, крестЯсь. - џ  не  лучше
других, но  ведь  у  человека  есть  душа,  Я  могу,  конечно,  решитьсЯ  на
какое-нибудь  пустЯчное,  честное  воровство  или  на   то,   чтобы   слегка
пристукнуть человека, если возникнет в этом необходимость, но заключать союз
с дьЯволом! Ћ, берегитесь, молодой человек, берегитесь!
     - Ќе опасайтесь, - возразил ѓлиндон, улыбаЯсь, -  мой  учитель  слишком
умен и добр, чтобы заключать подобный договор. Ќо вот мы, кажетсЯ, и пришли.
Љакие величественные развалины! Љакой восхитительный вид!
     ѓлиндон  в  восторге  остановилсЯ  и  взглЯдом   художника   осматривал
окружавшую его местность. Ћн стоЯл на широком выступе скалы, покрытой мхом и
мелким кустарником. Њежду этой скалой, на которую они взобрались, и  другой,
такой же высоты,  где  стоЯл  замок,  пролегало  глубокое  и  узкое  ущелье,
заросшее буйной растительностью, сквозь которую невозможно  было  разглЯдеть
неровное дно пропасти. Ќо бездна легко угадывалась по мощному и  монотонному
реву невидимой стремнины. € уже  вдали  прослеживалсЯ  путь  этого  бурного,
стремительного потока, пересекавшего пустынные, заброшенные долины.
     Ќалево открывалсЯ почти безграничный вид. ЋсобаЯ прозрачность  лилового
воздуха отчетливо фокусировала  каждую  складку  местности,  лежащей  внизу,
которую завоеватель былых времен мог бы счесть за целое царство.
     •отЯ дорога, по которой ѓлиндон проследовал сюда, показалась ему пустой
и безлюдной, теперь с этой высоты местность виделась ему  усеЯнной  замками,
шпилЯми церквей и деревушками.
     ‚дали, в последних лучах заходЯщего солнца,  белым  отблеском  светилсЯ
Ќеаполь, и розовые тона горизонта таЯли в голубизне его знаменитого залива.
     Ќа еще большем расстоЯнии, в другой части открывшейсЯ  панорамы,  можно
было смутно различить покрытые темной листвой руины древней Џосейдонии. ’ам,
посреди этой темнеющей и бесплодной области, возвышалась зловещаЯ и  мрачнаЯ
ЋгненнаЯ гора.  ‚  другом  же  направлении,  извиваЯсь  через  разноцветные,
пестрые долины,  которым  даль  придавала  магическое  очарование,  сверкали
многочисленные  потоки,  на  берегах  которых  этруски,   сибариты   {†ители
древнегреческой  колонии  на   юге   Ђпеннинского   полуострова,   славились
богатством и любовью к роскоши.}, римлЯне, сарацины и  норманны,  вторгаЯсь,
разбивали свои шатры и палатки.
     ‚се величественные видениЯ прошлого -  видениЯ  бурной,  ослепительной,
захватывающей дух истории ћжной €талии - пронеслись перед взором  художника,
когда он пристально разглЯдывал простирающуюсЯ под ним панораму.
     Ћн медленно обернулсЯ и устремил взглЯд на серые,  разрушающиесЯ  стены
замка, куда он пришел искать тайн, которые сулили ему чудное могущество. ќто
был один из рыцарских замков, какими €талиЯ  была  усеЯна  в  средние  века;
лишенный готической грации и величиЯ, характеризующих церковную  архитектуру
того же времени, он  казалсЯ  огромным  и  устрашающим  даже  в  развалинах.
„еревЯнный мост вел через ров  и  был  достаточно  широк  длЯ  проезда  двух
всадников; доски глухо стучали под копытами усталой лошади ѓлиндона.
     „орога, котораЯ прежде была вымощена плитами, а теперь заросла  высокой
травой, вела во внешний двор  замка.  ‚орота  были  распахнуты,  и  половина
построек в этой части стоЯли в руинах,  они  были  увиты  диким  виноградом.
Џроникнув во внутренний двор, ѓлиндон был приЯтно  поражен,  видЯ,  что  там
замок сохранилсЯ лучше, дикие розы улыбались серым стенам, а  посреди  двора
струилсЯ фонтан из пасти громадного ’ритона.  ’ут  его  с  улыбкой  встретил
Њейнур.
     - „обро пожаловать, мой друг и ученик, - сказал он,  -  тот,  кто  ищет
истину, может найти в этом уединении вечную Ђкадемию.

        II

     Ћкружающие Њейнура, привезенные им в  это  уединенное  убежище,  вполне
устраивали философа, потребности которого были ограниченны. ‘тарый  армЯнин,
которого ѓлиндон видел у  Њейнура  в  Ќеаполе,  высокаЯ  женщина  с  грубыми
чертами лица, взЯтаЯ в деревне по рекомендации Џаоло, и двое молодых людей с
длинными волосами, вкрадчивым Языком и свирепыми лицами, взЯтые там же и  по
той же рекомендации, составлЯли всю прислугу.
     Љомнаты, занЯтые Њейнуром, были удобны и непроницаемы длЯ дождЯ и ветра
и даже сохранили  некоторые  остатки  прежней  роскоши  -  резную  мебель  и
огромные мраморные столы.
     ‘пальнЯ ѓлиндона соединЯлась с террасой  или  бельведером,  с  которого
открывалсЯ восхитительный вид на окрестности и который с другой стороны  был
отделен от покоев Њейнура длинной галереей и лестничным  пролетом  в  дюжину
ступенек. ‚о всем царила атмосфера строгой, но приЯтной созерцательности,  и
она вполне гармонировала с занЯтиЯми, длЯ которых предназначалась.
     ‚ течение нескольких дней Њейнур отказывалсЯ  от  всЯкого  разговора  с
ѓлиндоном о том, что занимало последнего более всего.
     - ‘наружи все готово, - говорил он, - но внутри не то, ваша душа должна
освоитьсЯ с этой местностью и проникнутьсЯ окружающей ее природой,  так  как
природа есть источник всЯкого вдохновениЯ.
     € Њейнур заговаривал  о  чем-нибудь  менее  важном.  Ћн  брал  с  собою
англичанина на свои прогулки по  окружавшей  их  романтической  местности  и
улыбалсЯ в  знак  одобрениЯ,  когда  он  предавалсЯ  восторгу,  который  эта
грандиознаЯ красота внушила бы и менее чуткой душе.
     ’огда  Њейнур  раскрывал  перед  своим  изумленным  учеником  сокровища
знаний, которые казались неистощимы и  бесконечны.  Ћн  самым  тщательным  и
живым образом описывал  характер,  привычки,  нравы  и  верованиЯ  различных
народов, один за другим населЯвших эти места. Џравда, его описаниЯ  не  были
почерпнуты из книг и не опирались ни на один ученый авторитет, но он обладал
в высшей степени даром рассказчика и говорил с уверенностью очевидца. €ногда
он говорил о более дивных тайнах природы с красноречием и величием,  которые
придавали им колорит поэзии. Њысли молодого художника незаметно  приобретали
более возвышенный характер; благодарЯ разговорам с Њейнуром его лихорадочные
желаниЯ стали не столь  пылки.  …го  душа  все  более  и  более  предавалась
созерцанию, он чувствовал себЯ как бы облагороженным, и  в  молчании  чувств
ему слышалсЯ голос души.
     €менно к такому состоЯнию Њейнур Явно желал подвести неофита.  Ќа  этой
элементарной ступени посвЯщениЯ ученик  еще  находитсЯ  на  уровне  обычного
мудреца. ’от же, кто желает делать открытиЯ, должен  начинать  с  некоторого
рода абстрактного идеализма. € только потом, возложив на  себЯ  серьезное  и
радостное  бремЯ  ученичества,  он  может  развить  в  себе  способности   к
созерцанию, к имагинации.
     ѓлиндон заметил, что во времЯ их экскурсий Њейнур охотно останавливалсЯ
там, где растительность была роскошнее, чтобы сорвать растение или цветок, и
вспомнил, что часто видел ‡анони, занимающегосЯ тем же.
     - Ќеужели, - сказал он однажды Њейнуру, -  эти  скромные  дети  природы
могут  служить  тайным  наукам?  Ќеужели  растениЯ  полезны  не  только  длЯ
человеческого здоровьЯ, но и длЯ достижениЯ духовного бессмертиЯ?
     - —то, если бы, - отвечал Њейнур, - какой-нибудь путешественник посетил
дикарей, не имеющих понЯтиЯ  о  самых  первичных  знаниЯх,  сказал  бы  этим
варварам,  что  растениЯ,  которые  они  попирают  ногами,  одарены   самыми
могущественными свойствами, что одно может возвратить  здоровье  умирающему,
другое может поразить идиотизмом мозг  самого  знаменитого  мудреца,  третье
поразит насмерть самого сильного врага,  что  слезы,  смех,  сила,  болезнь,
безумие, разум, бессонница,  летаргиЯ,  жизнь,  смерть  заключаютсЯ  в  этих
ничтожных травах, - неужели вы думаете, что его не сочли бы за  колдуна  или
обманщика? Џоловина свойств растительного мира  неизвестна  человечеству,  и
оно находитсЯ по отношению  к  ним  в  абсолютном  невежестве,  подобно  тем
гипотетическим дикарЯм, о которых Я вам сейчас говорил.
     ‚ нас есть свойства, сродные с определенными растениЯми  и  на  которые
последние могут оказывать воздействие. ‚олшебный корень  древних  -  это  не
сказка.
     ‚ообще характер Њейнура сильно отличалсЯ от характера ‡анони. Ћн  менее
очаровывал ѓлиндона,  но  зато  более  подавлЯл  и  производил  впечатление.
ђазговор ‡анони выдавал его глубокий интерес ко всему человечеству, чувство,
сходное с энтузиазмом к искусству и красоте. ‘лухи, ходившие про его  жизнь,
еще более увеличивали ее таинственный характер, приписывали ему  щедрость  и
благотворительность; во всем этом было что-то  человеческое  и  симпатичное,
смЯгчавшее  строгость  уважениЯ,  которое  он   внушал,   и,   может   быть,
заставлЯвшее сомневатьсЯ  в  том,  что  он  действительно  обладает  высшими
тайнами. Њейнур, напротив того, казалсЯ совершенно  равнодушным  к  внешнему
миру. …сли он не делал зла, то казалсЯ точно так же равнодушен к добру.  …го
поступки не облегчали страданий нищеты, его слова не  сострадали  несчастью.
Ћн думал, жил и действовал скорее как спокойнаЯ  и  холоднаЯ  отвлеченность,
чем как человек, еще сохранивший какую-нибудь симпатию к человечеству.
     ‡аметив полное равнодушие,  с  которым  он  говорил  об  изменениЯх  на
поверхности земли, свидетелем которых он был, ѓлиндон осмелилсЯ заметить ему
однажды про эту разницу.
     - ќто правда, - холодно отвечал Њейнур. - ЊоЯ  жизнь  есть  созерцание,
жизнь ‡анони - наслаждение. Љогда  Я  срываю  растение,  Я  думаю  только  о
пользе, которую из него можно  извлечь,  ‡анони  же  останавливаетсЯ,  чтобы
полюбоватьсЯ его красотой.
     -  €  вы  думаете,  что  из  двух  существований  ваше  совершеннее   и
возвышеннее?
     - Ќет, его существование есть существование  молодости,  мое  -  зрелых
лет. Њы прорабатываем  различные  качества,  каждый  из  нас  имеет  власть,
котораЯ недоступна другому. ’е, которые учатсЯ  у  него,  живут  лучше;  те,
которые учатсЯ у менЯ, знают больше.
     - џ действительно слышал, что  его  неаполитанские  друзьЯ  вели  более
чистую и благородную жизнь после встречи с ним, но тем  не  менее  это  были
странные друзьЯ длЯ мудреца. €, кроме того, то ужасное  могущество,  которым
он располагает по своему желанию и которое он продемонстрировал  на  судьбах
кнЯзЯ N и графа “гелли, плохо вЯжетсЯ с  образом  того,  кто  спокойно  ищет
добра.
     - „а, - сказал Њейнур с ледЯной улыбкой, - и в этом заключаетсЯ  ошибка
философов, желающих вмешиватьсЯ в жизнь человечества. ЌельзЯ служить  одним,
не задеваЯ других, нельзЯ защищать  добрых,  не  объЯвив  войну  злым.  …сли
желаешь исправлЯть порочных, то надо жить с ними, чтобы  узнать  их  пороки.
’аковы мнениЯ Џарацельса, великого, хотЯ и часто ошибавшегосЯ человека. Ќо Я
непричастен к подобной глупости, Я живу только ради знаниЯ.
     „ругой раз ѓлиндон спросил Њейнура относительно таинственного братства,
на которое намекал ‡анони.
     - џ полагаю, что не ошибаюсь, - сказал он, - думаЯ, что  вы  оба  члены
братства ђозенкрейцеров?
     - Ќеужели вы  думаете,  -  отвечал  Њейнур,  -  что  не  было  никакого
мистического общества, стремившегосЯ к тем же целЯм и  теми  же  средствами,
прежде чем арабы, в 1378 году,  передали  одному  немецкому  путешественнику
тайны, которые послужили основанием общества ђозенкрейцеров?
     Ћднако Я допускаю, что ђозенкрейцеры составлЯли секту, происходившую от
великой и более древней школы. Ћни были умнее алхимиков, но их учителЯ умнее
их.
     - Ђ сколько существует в настоЯщее времЯ членов  этого  первоначального
общества?
     - ‡анони и Я.
     - ’олько двое! € вы думаете научить всех побеждать смерть?
     - ‚аш предок обладал этой тайной; он умер потому, что не хотел пережить
единственное существо, которое любил. Њы  не  владеем  искусством  избавлЯть
человека от смерти независимо от его собственной воли или от воли неба.  ќти
стены могут раздавить менЯ  на  месте.  Њы  можем  только  раскрывать  тайны
природы, знать, почему окостеневают  части  организма,  почему  застаиваетсЯ
кровь, и противопоставлЯть  действию  времени  средства,  предохранЯющие  от
болезней. ќто не магиЯ, это правильно понЯтаЯ  медицина.  ‚  нашем  обществе
самым лучшим и благороднейшим даром считаетсЯ наука, возвышающаЯ ум, а потом
уже та, котораЯ сохранЯет тело. Ќо только  искусство,  которое  добывает  из
соков организма животную силу и приостанавливает  процесс  распада,  и  даже
знание высшей тайны,  которую  Я  только  укажу  здесь  и  согласно  которой
теплород, как вы его называете, считающийсЯ, по мудрой  доктрине  ѓераклита,
источником жизни, может сделатьсЯ постоЯнным ее обновителем, -  этого  всего
еще  недостаточно  длЯ  безопасности.  Ќаша  цель  состоит  в   том,   чтобы
обезоруживать и отвращать людскую  ненависть,  обращать  мечи  наших  врагов
против них самих и проходить  если  не  бестелесными,  то  по  крайней  мере
невидимыми  длЯ  глаз,  на  которые  мы  можем   набросить   пелену   мрака,
загипнотизировав их. Ќекоторые наблюдатели приписывают это свойство агату. џ
же могу вон в той долине найти  растение,  которое  может  загипнотизировать
лучше, чем агат. Ћдним  словом,  знай,  что  из  самых  скромных  и  простых
произведений природы извлекаютсЯ самые величайшие субстанции.
     - Ќо, - сказал ѓлиндон, - если вы обладаете этими великими тайнами,  то
почему вы так боитесь их распространениЯ? ђазве различие  между  истинной  и
ложной наукой не заключаетсЯ в том, что перваЯ передает  миру  способ  своих
открытий, тогда как последнЯЯ сообщает только чудесные  результаты,  причины
которых отказываетсЯ объЯснить?
     - •орошо сказано, с точки зрениЯ школьных мыслителей, но  подумай  еще.
Џредположи,  что  мы  передадим  наше  знание   всему   миру,   порочным   и
добродетельным, - неужели мы сделаем доброе  дело?  Џредставь  себе  тирана,
развратника, злодеЯ, одаренных этим ужасным  могуществом,  -  разве  это  не
будут воплощенные дьЯволы? „опустим, что  те  же  привилегии  будут  даны  и
добрым, но в каком положении будет тогда общество?  ‚  титанической  борьбе,
котораЯ тогда возгоритсЯ, добрые будут всегда в оборонительном положении,  а
злые вечно будут нападать. ‚ настоЯщем состоЯнии земли  зло  преобладает,  и
оно останетсЯ победителем. Џо этим-то причинам  мы  не  только  торжественно
обЯзываемсЯ передавать наше знание только тем, кто не станет  злоупотреблЯть
им, но, кроме того, наши испытаниЯ состоЯт в борьбе, котораЯ очищает страсти
и возвышает желаниЯ. € в этом отношении природа руководит  нами  и  помогает
нам, так как она ставит  ужасных  стражей  и  непреодолимые  преграды  между
честолюбием порока и небесами божественного знаниЯ.
     ’аков был характер  разговоров  Њейнура  с  его  учеником,  разговоров,
которые,  обращаЯсь,  по-видимому,   к   разуму,   только   возбуждали   его
воображение. €менно на отрицании каких бы то ни было феноменов, которые при-
рода,  правильно  познаннаЯ,  не  могла  бы  сотворить,  и  зиждилась   сама
возможность существованиЯ тех  неведомых  нам  сил,  которые,  по  убеждению
Њейнура, она могла бы раскрыть длЯ человека.
     ’аким образом проходили дни  и  недели,  и  душа  ѓлиндона  мало-помалу
привыкала к этой жизни уединениЯ и созерцаниЯ, забываЯ  тщеславие  и  химеры
внешнего мира.
     Ћднажды он довольно поздно гулЯл, наблюдаЯ звезды. Ќикогда еще  он  так
сильно не чувствовал, как велика власть неба и земли над человеком и как наш
ум зависит от влиЯниЯ природы.  ‘ловно  пациент,  на  котором  представитель
месмеризма мало-помалу сосредоточивает  энергию,  он  почувствовал  в  своем
сердце все увеличивающуюсЯ силу космического магнетизма, который есть  жизнь
вселенной. ‘транное чувство сознаниЯ величиЯ, скрытого в  тленной  оболочке,
возбуждало в нем неопределенные и втшышенные  стремлениЯ,  как  смутное  еще
узнание прошлой и более свЯтой жизни. Ќепреодолимое  желание  заставило  его
пойти к Њейнуру. Ћн хотел потребовать немедленного посвЯщениЯ в высшие миры;
он чувствовал себЯ готовым дышать божественным воздухом. Ћн вошел в замок  и
прошел через мрачную галерею, котораЯ вела в комнаты Њейнура.

        III

     Њейнур занимал две комнаты, соединЯвшиесЯ между собою,  и  третью,  где
была его спальнЯ. ‚се они заключались в четырехугольной башне, возвышавшейсЯ
над мрачной пропастью, заросшей  кустарниками.  ЏерваЯ  комната,  в  которую
вошел ѓлиндон, была пуста. Ћн тихо приблизилсЯ к двери во  вторую  и  открыл
ее. Ќа пороге он отступил назад, пораженный сильным запахом, наполнЯвшим ее,
что-то вроде тумана делало воздух гуще, но не темнее; этот  пар  походил  на
снежное облако, медленно приближавшеесЯ. ‘мертельный  холод  охватил  сердце
ѓлиндона, и кровь застыла у него в жилах.  Ћн  остановилсЯ  неподвижно,  его
взглЯд невольно старалсЯ проникнуть сквозь туман, и ему показалось (так  как
он не был убежден в  действительности  виденного),  что  он  видит  какие-то
смутные и фантастические, но колоссальные призраки, или, может быть, это сам
туман принЯл такой вид.
     ђассказывают,  что  один  выдающийсЯ  художник  древности  так  искусно
нарисовал чудовищ, которые скользЯт по призрачной ђеке Њертвых, что  зрители
воспринимали и саму ђеку как привидение.  Ѓескровные  существа  сливались  с
мертвой водой, и взглЯд вскоре переставал отличать  их  от  сверхчувственной
среды, которую они населЯли.  ’аковы  были  и  скользЯщие  облики,  которые,
сворачиваЯсь кольцами и извиваЯсь, проплывали в этом тумане,  надвигаЯсь  на
оцепеневшего ѓлиндона. Ќо прежде чем успел сделать  вдох,  он  почувствовал,
что кто-то схватил его за руку и увлек из комнаты.  Ћн  услышал,  как  дверь
затворилась, кровь снова потекла по жилам, и он увидел около  себЯ  Њейнура.
’огда все его тело скорчилось в страшных судорогах, и он без чувств упал  на
пол.
     ѓлиндон пришел в себЯ на  балконе.  ‡везды  сурово  глЯдели  на  темную
бездну внизу, останавливаЯ свой  тихий  и  спокойный  взглЯд  лишь  на  лике
посвЯщенного, который стоЯл рЯдом с ним со скрещенными на груди руками.
     - ћноша, - сказал он, - судите по тому, что  вы  испытали,  как  опасно
искать знаниЯ, не будучи к нему приготовленным. …ще одно мгновение в воздухе
той комнаты, и вы были бы трупом.
     - Љакого же рода это знание, которое вы, сам  бывший  прежде  таким  же
смертным, как и Я, можете безопасно искать в той леденЯщей атмосфере, где  Я
не  могу  дышать!  Њейнур,  -  продолжал  он  (и  его   страстное   желание,
возбужденное опасностью, которой он подвергалсЯ, делало его еще отважнее). -
Њейнур, Я приготовлен достаточно, чтобы сделать первый  шаг.  џ  пришел  как
ученик к €ерофанту - просить вас о посвЯщении.
     Њейнур положил руку на сердце молодого человека - оно билось сильно, но
правильно и смело; тогда спокойное и холодное лицо  мудреца  выразило  почти
восторг.
     - ‘удЯ по такой отваге, Я  найду  наконец  истинного  последователЯ,  -
прошептал Њейнур. ‡атем он продолжал:
     -  Џожалуй!  Џервый  шаг  есть  экстаз.  ‚сЯкаЯ  человеческаЯ  мудрость
начинаетсЯ с  видений,  они  служат  мостом  между  этим  светом  и  другим.
Џосмотрите внимательно на эту звезду.
     ѓлиндон повиновалсЯ, а  Њейнур  исчез  в  другой  комнате,  из  которой
медленно стали выходить благоуханные пары; более бледные и слабые,  чем  те,
которые имели такое ужасное влиЯние на ѓлиндона, они действовали на него ос-
вежающим образом. Ћн пристально глЯдел на звезду, и она, казалось, все более
притЯгивала его взглЯд.  ЉакаЯ-то  слабость  овладела  всем  его  телом,  не
касаЯсь, однако, ума,  в  то  же  времЯ  он  почувствовал,  что  его  висков
коснулась какаЯ-то летучаЯ эссенциЯ и вместе с тем легкаЯ дрожь пробежала по
всему телу. ‘лабость его  все  увеличивалась,  и  он  продолжал  глЯдеть  на
звезду, котораЯ стала увеличиватьсЯ,  наполнила  собою  все  пространство  и
поглотила  его.  Ќаконец   среди   блестЯщей,   серебристой   атмосферы   он
почувствовал, как будто  в  его  мозгу  что-то  разорвалось,  точно  лопнула
какаЯ-то крепкаЯ цепь, и  в  ту  же  минуту  чувство  божественной  свободы,
свободы от тела и парениЯ, казалось, увлекло его самого в пространство.
     - Љого из всех жителей земли желаешь ты теперь видеть? - спросил  голос
Њейнура.
     - ‚иолу и  ‡анони!  -  отвечал  ѓлиндон,  чувствуЯ,  что  его  губы  не
шевелЯтсЯ.
     …два успела эта мысль промелькнуть в его голове,  как  в  пространстве,
наполненном  нежным  серебристым  светом,  перед   ним   быстро   замелькали
фантастические картины: деревьЯ, горы, города,  морЯ  проходили  перед  ним,
точно картинки панорамы, наконец он заметил, что одна картина  остановилась;
он  увидал  грот  на  морском  берегу,  покрытом  миртовыми  и  апельсинными
деревьЯми. Ќа некотором расстоЯнии виднелись развалины, и луна Ярко освещала
двух человек около грота, у  ног  их  плескались  синие  волны,  и  ѓлиндону
казалось, что он слышит их шепот. ‡анони  сидел  на  обломке  скалы,  ‚иола,
полулежа около него, глЯдела в его лицо, склоненное к ней,  и  лицо  молодой
женщины выражало полное счастье, которое дает любовь.
     - •очешь ты слышать их разговор? - спросил Њейнур.
     € ѓлиндон, не произнесЯ ни звука,  мысленно  ответил  "да".  €х  голоса
донеслись тогда до его слуха, но звуки их казались ему странны, так были они
тихи и отдаленны, - такие голоса должны были слышатьсЯ свЯтым затворникам.
     - Џочему, - спрашивала ‚иола, - можешь ты находить удовольствие, слушаЯ
менЯ, невежду?
     - Џотому, что сердце никогда не бывает невежественным, потому что тайны
чувства так же чудесны, как и тайны ума. …сли иногда ты не  понимаешь  Языка
моих мыслей, то  и  Я  часто  открываю  сладостные  загадки  в  Языке  твоих
волнений.
     - Ћ, не говори так! - вскричала ‚иола, обнимаЯ его за шею. - Џотому что
загадки - это Язык любви, и любовь должна разрешать их.  Џрежде  чем  узнать
тебЯ, прежде чем жить с тобою, прежде  чем  научитьсЯ  ожидать  твоих  шагов
перед твоим возвращением и в твоем отсутствии находить тебЯ  повсюду,  Я  не
подозревала, как сильно и всеобъемлюще сродство души с природой.  €  тем  не
менее теперь Я убеждена в том, что только предполагала прежде, - в том,  что
чувство, привлекшее менЯ к тебе, вначале не было  любовью.  џ  понимаю  это,
сравниваЯ прошлое и настоЯщее; тогда это было  чувство,  имевшее  источником
исключительно ум! ’еперь Я не перенесла  бы,  если  бы  ты  сказал:  "‚иола,
будьте счастливы с другим".
     - Ќо Я и сейчас мог бы сказать тебе это! Ћ! ‚иола! Ќе  уставай  никогда
повторЯть мне, что ты счастлива.
     - ‘частлива, потому что ты счастлив. Ђ между тем,  ‡анони,  ты  бываешь
иногда печален.
     - ќто оттого, что жизнь человеческаЯ так коротка, оттого, что  наступит
день, когда нам придетсЯ расстатьсЯ, потому что луна  продолжает  светить  и
тогда, когда  соловей  уже  перестал  петь.  Џройдет  времЯ,  и  твои  глаза
потускнеют, твоЯ красота поблекнет и эти локоны, которыми играет  моЯ  рука,
поседеют и станут непривлекательны.
     - Ђ ты жестокий! - вскричала ‚иола. - Ђ разве Я никогда не увижу в тебе
признаков старости!  ђазве  мы  не  состаримсЯ  вместе  и  наши  взглЯды  не
привыкнут к перемене, с которой сердце не будет согласно!
     ‡анони со вздохом отвернулсЯ и,  казалось,  погрузилсЯ  в  свои  мысли.
‚нимание ѓлиндона удвоилось.
     - …сли бы это  было  так!  -  прошептал  ‡анони.  ‡атем  он  пристально
поглЯдел на ‚иолу и улыбнулсЯ.
     - Ќеужели тебе не интересно узнать более о  возлюбленном,  которого  ты
считала прежде служителем духа зла? - сказал он.
     - Ќет, все, что интересно знать о любимом, Я уже знаю,  -  Я  знаю,  ты
любишь менЯ.
     - џ сказал тебе, что моЯ жизнь не похожа на жизнь других, неужели ты не
хотела бы разделить ее?
     - џ ее разделЯю.
     - Ќо если бы было возможно остатьсЯ навсегда молодой и красивой до  тех
пор, пока весь мир вокруг  нас  воспламенитсЯ,  как  громадный  погребальный
костер?
     - Њы будем такими, когда оставим  этот  мир.  ‡анони  молчал  несколько
мгновений.
     - Њожешь ли ты вызывать блестЯщие и воздушные видениЯ, которые посещали
тебЯ прежде, когда ты считала себЯ  предназначенной  длЯ  особенной  судьбы,
отличной от судьбы остальных людей? - спросил он наконец.
     - ‡анони, но Я уже выбрала свою судьбу!
     - Ќо будущее, разве оно не пугает тебЯ?
     - Ѓудущее! џ забываю его. Џрошедшее, настоЯщее  и  будущее  заключаютсЯ
длЯ менЯ в твоей улыбке! Ћ!  ‡анони,  не  играй  глупой  доверчивостью  моей
молодости. џ стала лучше и смиреннее с  той  минуты,  как  твое  присутствие
развеЯло длЯ менЯ туман. Ѓудущее! Љогда нам  надо  будет  опасатьсЯ  его,  Я
взглЯну на небо и вспомню о ’ом, Љто руководит нашей судьбой.
     Ћна поднЯла глаза, темное облако вдруг скрыло всю  сцену,  оно  закрыло
деревьЯ, океан и прибрежные пески, но последними скрылись из  глаз  ѓлиндона
образы ‚иолы и ‡анони: лицо одной, озаренное  блаженным  возбуждением,  лицо
другого - более суровое, чем  обыкновенно,  в  своей  задумчивой  красоте  и
глубоком спокойствии.
     - Џриди в себЯ, -  сказал  Њейнур,  -  твое  испытание  началось.  …сть
обманщики, которые могли бы показать тебе  отсутствующих  и  болтать  Языком
шарлатанов о скрытом электричестве, о  магнетическом  токе,  которых  только
первоначальные свойства смутно им известны. џ дам тебе книги этих знаменитых
простаков, и ты увидишь, как многие из  них,  в  века  невежества,  доходили
неверными шагами до врат  всемогущего  знаниЯ  и  воображали,  что  они  уже
проникли во храм. ѓермес, Ђльберт ‚еликий, Џарацельс - Я знаю их  всех;  но,
несмотрЯ на всю их славу, им суждено было ошибатьсЯ. “ них не было ни  веры,
ни необходимого мужества, чтобы достигнуть цели, к которой  они  стремились.
Џодумай, Џарацельсий,  скромный  Џарацельсий  в  своей  надменности  свысока
смотрел на всю нашу тайную науку. Ћн думал, что может вывести расу людей при
помощи химии. Ћн присвоил себе божественный дар - дыхание жизни.  Ћн  сделал
бы людей, но он призналсЯ в конце концов, что эти люди были бы пигмеЯми! Њое
искусство  заключаетсЯ  в  том,  что  Я  хочу  делать  людей,  стоЯщих  выше
человечества. џ вижу, что мои речи возбуждают  твое  нетерпение.  Ќо  прости
менЯ: все эти люди (великие мечтатели, каким  ты  хочешь  быть)  были  моими
друзьЯми. Ћни умерли, превратились в прах. Ћни говорили о  духах  и  боЯлись
всЯкого общества, кроме человеческого. Ћни походили на ораторов,  которых  Я
слышал в Ђфинах: блестЯщих на трибуне и трусов на поле сражениЯ. ‚зЯть  хотЯ
бы „емосфена. Њой герой - трус! Љаким проворным он оказалсЯ, когда,  сверкаЯ
пЯтками, улепетывал с •еронси {‚о времЯ ”окидской войны (355-346 гг.  до  н.
э.) в битве афинЯн и  фиванцев  с  ”илиппом  Њакедонским  на  речке  •еронеи
„емосфен, как сообщает нам Џлутарх, бежал,  бросив  оружие.}.  Ќо  ты  снова
приходишь в нетерпение. џ мог бы открыть тебе, юноша, много  тайн  прошлого,
которые сделали бы тебЯ оракулом школьного знаниЯ. Ќо ты жаждешь  проникнуть
сквозь туманное будущее. ’воЯ страсть будет удовлетворена. Ќо надо, чтобы ум
сначала был приготовлен. €ди к себе, усни, соблюдай строгий пост; не  читай;
медитируй, имей видениЯ, ставь себе задачи. Њысль всегда распутывает наконец
свой хаос. „о полуночи возвращайсЯ ко мне.

        IV

     Ѓыло около полуночи, и  ѓлиндон  возвратилсЯ  к  учителю.  Ћн  соблюдал
строгий  пост,  и  в  видениЯх,  в  которые  погрузилось  его   возбужденное
воображение, он был не только нечувствителен к потребностЯм плоти, но  парил
выше их.
     Њейнур,  сидЯ  около  своего  ученика,  говорил  так:  -   —еловеческое
высокомерие  равнЯетсЯ  его   невежеству.   Ќаклонность   к   самомнению   -
естественнаЯ наклонность человека. —еловек, пребываЯ на младенческой ступени
познаниЯ, думает, что весь мир создан длЯ него. ‚ течение  многих  веков  он
видел в звездных мирах только малые свечки и факелы,  зажженные  Џровидением
не длЯ чего иного, как длЯ того, чтобы сделать ночь более приЯтной человеку.
ЂстрономиЯ исправила эту ошибку человеческого тщеславиЯ; в  настоЯщее  времЯ
человек признает, что звезды суть более обширные и славные миры, чем  землЯ,
на которой он пресмыкаетсЯ и котораЯ есть едва заметнаЯ точка во  вселенной;
но в бесконечно малом, как и в бесконечно великом,  Ѓог  одинаково  щедр  на
жизнь. Џутешественник видит дерево и думает, что его ветви созданы длЯ того,
чтобы доставить ему убежище от летнего солнца или топливо в зимнее времЯ. Ќо
из каждого  листка  на  ветке  ‘оздатель  сотворил  целый  мир,  наполненный
различными существами. ЉаждаЯ каплЯ воды этого рва - мир  более  населенный,
чем человеческое царство. Џовсюду наука  открывает  новые  сокровища  жизни.
†изнь - всепроникающий принцип, и даже существа, которые кажутсЯ умершими  и
сгнившими, порождают новую жизнь и переходЯт в новые формы вещества.
     Џодумайте тогда, исходЯ из очевидной аналогии. …сли мы возьмем не лист,
не каплю воды, а вон ту звезду, то она тоже населенный и дышащий мир.  Ѓолее
того, человек сам ЯвлЯетсЯ  целым  миром  длЯ  других  существ:  миллионы  и
миллиарды их живут в потоках его крови, в его теле так же, как человек живет
на земле. Џростого здравого смысла (если бы ваши школьные учителЯ имели его)
было бы достаточно, чтобы научить людей, что окружающаЯ землю со всех сторон
бесконечность,   которую   вы   называете   пространством,   -   бесконечное
ЌеосЯзаемое, которое отделЯет ‡емлю от  ‹уны  и  звезд,  -  также  наполнена
соответствующей этой среде жизнью. ђазве не Явный абсурд  предполагать,  что
жизнь,  кишащаЯ  на  каждом  листе,  отсутствует  в  необъЯтном,   безмерном
пространстве? ‘огласно закону ‚еликой  ‘истемы,  в  ней  сохранЯетсЯ  каждый
атом, в ней нет места, где бы не было дыханиЯ жизни. „аже склеп, покойницкаЯ
- питомники и рассадники жизни, не так ли? Ќо тогда можно  ли  считать,  что
только  пространство,  которое  само  -  Ѓесконечность,  пусто,  только  оно
безжизненно и менее, так сказать, полезно в плане  существованиЯ  вселенной,
чем скелет собаки, чем заселенный существами лист, чем кишащаЯ жизнью каплЯ?
Њикроскоп показывает вам  тварей  в  капле.  Ќо  еще  не  изобрели  никакого
механического  инструмента,  который  смог  бы  обнаружить  более   высокие,
благородные и способные существа, живущие в  безграничной  воздушной  среде.
Њежду ними же и человеком существует таинственнаЯ и ужаснаЯ, страшнаЯ свЯзь.
Ћтсюда, с помощью сказок и легенд, которые не во всем лжив