леса ‘иби, чтобы вызволить их из земли и вернуть амфибию в воду.
     …сли поплавки на  кончиках крыльев не запечатаны герметически  в местах
соединениЯ  с помощью  силиконовой  резины,  вода заливаетсЯ внутрь во времЯ
движениЯ  по  воде поперек  ветра.  Џри движении по воде  по  ветру поплавки
иногда оказываютсЯ полностью под водой. ‘равни показаниЯ дифферентометра при
взлете  с  различной  нагрузкой;  ‘иби  - самолет,  очень  чувствительный  к
продольному наклону  корпуса. Ћднажды, когда на  большой высоте  установилсЯ
фиксированный  продольный наклон  с небольшим  подъемом носа самолета вверх,
мне  пришлось отпустить  немного газ, чтобы снова лететь горизонтально, -  Я
просто не могу больше чем несколько минут, терпеть такой наклон.
     Љто-то однажды сказал, что все стоЯщее всегда вначале пугает. џ немного
боЯлсЯ и перестраховывалсЯ,  летаЯ  на  ‘иби,  -  как ты можешь  знать,  что
случитсЯ с дачным домиком в воздухе,  если ты никогда не поднималсЯ на нем в
небо? Ќо проходит  некоторое  времЯ, и капитан узнает  его сильные и  слабые
стороны, начинает постигать его секреты.
     Ћдну  тайну ‘иби  Я обнаружил  случайно -  ничего  подобного  в  других
аэропланах  со  мной  не случалось.  …сли  тебе  придетсЯ лететь  на  высоте
девЯноста пЯти сотен футов  при двух тысЯчах  оборотов  двигателЯ в минуту и
двадцати двух дюймах давлениЯ в  коллекторе со скоростью девЯноста семи миль
в час при температуре воздуха за бортом - минус пЯть градусов по ”аренгейту,
если ты сидишь  один на левом  сидении и если ты будешь петь ѓосподи, упокой
душу этих веселых человечков или какую-то другую  песню  в том  же частотном
диапазоне,  твой  голос зазвучит  как  четыре  голоса: ты  станешь  подобным
воздушному  ‚илли-Љиту. ќта  страннаЯ  акустика, несомненно,  имеет какое-то
отношение  к  разреженному  воздуху, резонансу  с  вращающимсЯ двигателем. ‚
результате наблюдаетсЯ Явление, которое должно представлЯть интерес длЯ  тех
капитанов, которые предпочитают распевать песни только тогда, когда их никто
не  слышит. Љакой другой самолет в мире предлагает все эти возможности  плюс
полный квартет певцов по пути к далекому озеру в пустыне?
     Џредлагаю тебе, дорогой читатель, тоже приобрести себе ‘иби.


        Џисьмо от богобоЯзненного человека

     џ  больше не  могу молчать.  ‚едь  кто-то  должен сказать  вам,  пилоты
аэропланов, как  устают те,  кто  не принадлежит  к  вашему кругу, от  ваших
бесконечных разговоров  о  том, как  приЯтно  летать, и приглашений прийти в
воскресенье в середине днЯ, чтобы немножко пролететь с вами и почувствовать,
что такое полет.
     ‚едь  кто-то  должен категорически  сказать вам  нет.  Њы  не придем  в
выходной  или какой-нибудь другой день, чтобы поднЯтьсЯ в  воздух в одном из
ваших опасных маленьких драндулетов. Ќет,  мы не считаем,  что летать так уж
приЯтно.  ‘ нашей точки зрениЯ, мир был  бы намного лучшим местом длЯ жизни,
если бы братьЯ ђайт выбросили на мусорник свои дурацкие планеры и никогда не
пускались в полет со скалы Љитти-•оук.
     Ћтчасти мы это можем понЯть. Њы прощаем каждому его увлеченность, когда
он только начинает  работать над чем-то очень интересным. Ќо это постоЯнное,
не прекращающеесЯ ни  на один день миссионерство. ‘оздаетсЯ впечатление, что
вы находите что-то свЯщенное в том, чтобы болтатьсЯ в воздухе, но ни один из
вас не знает, как  глупо это выглЯдит со стороны в глазах тех,  кому присуще
чувство ответственности за свою семью и за своих ближних.
     џ бы  не  писал  этого,  если  бы  были какие-то надежды  на  улучшение
обстановки.  Ќо  она  продолжает  ухудшатьсЯ с  каждым  днем. џ  работаю  на
мыловаренном  заводе,  ЯвлЯюсь представителем хорошей безопасной  профессии,
мои интересы отстаивает профсоюз, и Я буду получать  пенсию, когда отработаю
положенное времЯ на производстве. ‹юди,  с которыми Я работал, были когда-то
прекрасными людьми с развитым чувством ответственности за свои  действиЯ, но
теперь из  шестерых  человек,  которые работали в  нашем  цехе,  умерло три,
пЯтерых  охватила летнаЯ лихорадка.  џ  - единственный оставшийсЯ нормальный
человек. Џоль  ‚ивер и „жерри Њаркес вдвоем уволились с работы неделю назад.
Ћни  вместе хотЯт податьсЯ в новый  бизнес, который состоит в  том,  что они
будут таскать в воздухе с помощью аэропланов рекламные плакаты.
     џ умолЯл их, спорил с ними и  обращал их внимание на финансовые стороны
жизни:  расчетные чеки,  выслугу  лет,  профсоюз, пенсионное  обеспечение: Я
говорил как будто  со стенами. Ћни знали, что потерЯют деньги (: ќто  только
вначале, - говорили они.  - : Џока не разоритесь до конца - предупреждал Я).
Ќо им так  понравилась идеЯ полета,  что одной этой идеи им было достаточно,
чтобы  развЯзатьсЯ  с  работой  и  уйти  с  мыловаренного  завода:  где  они
проработали пЯтнадцать лет!
     ‘амое вразумительное объЯснение,  которое мне удалось  услышать от них,
состоЯло в том, что они  хотели летать. Џри этом  у них было такое выражение
лица, что Я понЯл, что какие бы мотивы они не излагали, Я все равно  никогда
не стану их единомышленником.
     џ их действительно не понимаю. “ нас все  было  общим,  мы были лучшими
друзьЯми до  тех пор, пока  не поЯвилсЯ этот  летный бизнес - так называемый
авиаклуб, который, как  чума, захлестнул рабочих завода. Џоль и „жерри вышли
из клуба  игроков в шары в  тот самый день, когда вступили в авиаклуб. ‘ тех
пор они не возвращались, и, думаю, уже никогда не вернутсЯ назад.
     ‚чера,  когда  шел дождь, Я не  поленилсЯ посетить  ничтожную маленькую
полоску травы,  которую они называют  аэропортом, чтобы поговорить с  парнем
который  возглавлЯет  авиаклуб. џ  хотел  сообщить  ему,  что  он  разрушает
человеческие  судьбы  и предприЯтиЯ  по  всему  городу, и если  у  него  еще
осталось хоть какое-то чувство  ответственности, он сделает вывод и уберетсЯ
восвоЯси. ‚  разговоре с ним Я и услышал это слово миссионерство,  которое Я
здесь употреблю  в отрицательном  смысле. ‘удЯ по тому, что  он $%+ %b, Я бы
сказал, что он - миссионер дьЯвола.
     Љогда Я пришел, он работал над одним из аэропланов в большом сарае.
     - Њожет быть, вы не знаете,  что делаете, - сказал Я.  - ‘ тех пор, как
вы  поЯвились  в городе  и организовали свой авиаклуб, вы  в корне  изменили
жизни большего количества людей, чем Я могу сейчас назвать.
     ‚ течение  минуты, кажетсЯ, он  не понимал, как  Я  был зол, потому что
сказал:
     -  џ просто принес с собой эту идею. Ћни сами начинают чувствовать, что
такое полет,  - он сказал это так,  будто столько  разрушенных  человеческих
жизней было его заслугой.
     Њне  показалось, что ему около сорока лет, хотЯ, клЯнусь, он старше. Ћн
даже не прекратил  работать, разговариваЯ со мной. ‘амолет,  над которым  он
трудилсЯ,  был  сделан из ткани, обычной  старой тонкой ткани, котораЯ  была
покрашена так, чтобы казатьсЯ металлом.
     - Њистер, вы занимаетесь бизнесом, -  сказал Я  прЯмо, - или вы открыли
здесь новую церковь? ’ы довел людей до того, что они ждут воскресеньЯ, чтобы
прибежать сюда, так, как они никогда не  ждали его, чтобы сходить в церковь.
’ы  сделал так, что о близости к Ѓогу  заговорили те, кто вообще никогда  не
произносил  слова  Ѓог  в течение  всего времени,  что  Я их знаю, то есть в
течение всей своей жизни.
     ‚  конце  концов  он, кажетсЯ,  начал понимать, что Я  не  очень-то рад
разговору с ним, и что, по моему мнению, ему лучше переехать в другое место.
     - €звините менЯ за них,  если можете, - сказал он. Ќо Я едва ли мог его
слышать. Ћн  залез  под  приборную  панель  своего  маленького  самолетика и
принЯлсЯ  раскручивать  один  из  приборов.  - Ќекоторые  начинающие  пилоты
действительно  увлекаютсЯ. €ногда нужно, чтобы прошло какое-то времЯ, прежде
чем они научатсЯ спокойно говорить о своем любимом занЯтии.
     Ћн вылез на минуту, чтобы выудить из  Ящика с  инструментами отвертку с
меньшим  жалом.  ‡атем  он улыбнулсЯ  мне  приводЯщей в Ярость самоуверенной
улыбкой, котораЯ говорила,  что он  не  собираетсЯ убиратьсЯ  отсюда,  когда
ответственные люди просЯт его об этом, и добавил:
     - Ќаверное, Я - миссионер.
     -  Ќу,  это уж слишком, - сказал Я.  - џ уже достаточно наслушалсЯ этих
разговоров  о полетах, которые даруют-мне-близость-к-Ѓогу. Њистер, разве  вы
когда-нибудь  видели  Ѓога на  престоле? ђазве вы видели когда-нибудь, чтобы
ангелы кружились вокруг вашего сколоченного на  скорую руку  аэроплана?  - џ
задал ему эти вопросы, чтобы отрезвить его, чтобы сбить с него спесь.
     - Ќет,  -  сказал он. - Ќикогда не видел  Ѓога-на-престоле и ангелЯт-с-
белыми-крылышками. ђавно  как  не  встречал и  ни одного пилота, который  бы
настаивал на том, что  видел их. -  € снова он залез под приборную панель. -
Љогда-нибудь  на  досуге, дружище,  Я  расскажу  вам,  почему люди  начинают
говорить о Ѓоге, когда впервые поднимаютсЯ в небо на аэроплане.
     Ћн угодил прЯмо в  мою  ловушку, даже не произнесЯ с-вашего-позволениЯ-
сказать. ’еперь-то Я смогу понаблюдать, как он  будет выбиратьсЯ из нее, как
он  будет  заикатьсЯ  ну,   знаете  ли:   это  ведь,  гм:,   как  он   будет
нечленораздельно бормотать  что-то,  доказываЯ  тем самым, что  ЯвлЯетсЯ  не
лучшим проповедником …вангелиЯ, чем работником мыловаренного завода.
     Џродолжайте, продолжайте,  мистер ‹етчик, - сказал  Я.  - „авайте прЯмо
сейчас. џ вас слушаю. - џ не потрудилсЯ сказать ему, что принимал участие во
всех религиозных встречах, которые  проходили в городе за последние тридцать
лет.  Њне  даже  было  немного  жаль его,  потому  что он  не  знал,  с  кем
разговаривает.  Ќо ведь он сам  поставил  себЯ в  такое положение, занЯвшись
своим смехотворным авиаклубным бизнесом.
     - •орошо, - сказал он, - давайте уделим  минуту тому, чтобы определить,
о  чем  мы будем разговаривать.  ‚место того,  чтобы говорить  Ѓог,  давайте
будем, например, говорить  небо. …стественно, небо  -  это  не  Ѓог, но  длЯ
людей, которые любЯт  летать высоко  над  землей, небо  может быть  символом
Ѓога, и это - не такой уж и плохой символ, если вы задумаетесь над ним.
     Љогда вы становитесь пилотом аэроплана, вы начинаете по-другому gc"ab".
" bl небо. Ќебо всегда вверху: его невозможно скрыть, убрать, сковать цепЯми
или подорвать. Ќебо просто  существует, независимо от того, признаем  мы это
или нет, смотрим мы на него  или нет, любим  мы его или ненавидим. Ћно есть;
спокойное,  громадное, всегда  там.  …сли вы не понимаете  его, оно  кажетсЯ
очень загадочным, не так ли?  Ћно всегда движетсЯ, но никогда не уходит. …му
никогда  нет  дела ни до чего  другого, кроме  себЯ. -  Ћн вынул  прибор  из
панели, но продолжал говорить, никуда не торопЯсь.
     - Ќебо  всегда  было, оно  всегда  будет.  Ћно все понимает  правильно,
никогда  не  обижаетсЯ  и  не  требует,  чтобы  мы  делали  что-то  каким-то
определенным образом, в какое-то конкретное  времЯ. Џоэтому  оно ЯвлЯетсЯ не
таким уж и плохим символом Ѓога, не правда ли?
     Ѓыло  похоже  на  то, что  он  разговаривает  сам с  собой,  отсоединЯЯ
провода, вынимаЯ прибор, - все это он делал медленно и осторожно.
     - ќто довольно плохой символ, - сказал Я, - ведь Ѓог требует:
     - Џогодите, -  сказал он, и мне показалось,  что он  вот-вот засмеетсЯ,
глЯдЯ на менЯ. - Ѓог не требует ничего до тех пор, пока мы не просим ничего.
Ќо как только  мы желаем  получить  что-то от  него, мы сразу сталкиваемсЯ с
требованиЯми, правильно? ’ак же и с небом. Ќебо  не требует от нас ничего до
тех пор, пока мы  ничего не хотим  получить  от него, до тех пор, пока мы не
стремимсЯ полететь.  Џосле этого сразу же поЯвлЯютсЯ всевозможные требованиЯ
к нам и законы, которым мы должны подчинЯтьсЯ.
     - Љто-то однажды сказал, что  религиЯ - это способ поиска  истинного, и
это неплохое определение. ђелигиЯ  пилота -  полет:  в  полете он  постигает
истину  неба.  Џри  этом он  должен  подчинЯтьсЯ его  законам.  ‡аконы вашей
религии известны  мне, а законы нашей называютсЯ аэродинамика.  ‘ледуйте им,
работайте с ними,  и  вы полетите. …сли  вы  не следуете им, никакие слова и
высокопарные фразы  не заменЯт настоЯщий полет:  вы никогда не оторветесь от
земли.
     ‡десь Я поймал его.
     - Ђ как насчет веры, мистер ‹етчик? ‚едь человек должен верить, чтобы:
     -  ‡абудьте  об  этом.  …динственное, что  требуетсЯ,  -  это следовать
законам.  „а, конечно, длЯ того, чтобы попробовать, мне кажетсЯ, нужна вера,
но вера - это не совсем  подходЯщее слово. †елание - подходит лучше. —еловек
должен   желать  познать  небо  длЯ  того,  чтобы  воспользоватьсЯ  законами
аэродинамики и убедитьсЯ, что они работают. Ћднако в  итоге  все сводитсЯ  к
тому, как он следует этим законам, а не к тому, верит он в них или нет.
     ‘уществует,  например, такой небесный  закон,  который утверждает,  что
если вы будете двигатьсЯ  в этом аэроплане против  ветра со скоростью  сорок
пЯть миль в час, опустив хвост вниз на высоту винта, он взлетит в воздух. Ћн
начнет удалЯтьсЯ  от земли  и приближатьсЯ  к  небу. ‡атем  в  силу вступают
другие законы, но этот закон - едва ли не самый главный. ‚ам не нужно верить
в него. ‚ам нужно лишь попробовать разогнать аэроплан до скорости сорок пЯть
миль в час, и  тогда вы во всем  убедитесь сами. Љогда вы сделаете это много
раз, вы убедитесь, что  этот закон всегда работает. ‡акону дела нет до того,
верите вы в него или нет. Ћн просто работает каждый раз, и все тут.
     ‚ера  никуда  вас  не  переместит,   но  если  вы  обладаете  знаниЯми,
пониманием,  вы можете  путешествовать  куда  угодно. …сли вы  не  понимаете
закон,  тогда рано или поздно  вы нарушите его. ЌарушаЯ законы аэродинамики,
вы довольно быстро вывалитесь из неба, уверЯю вас.
     Ћн  вылез из-под  приборной  панели,  улыбаЯсь, будто вспомнил какой-то
конкретный случай. Ќо он не сказал мне о нем ничего.
     - Њожно сказать,  что нарушение закона со стороны пилота приравниваетсЯ
к тому, что  вы называете грехом. ‚ы можете даже  сформулировать определение
греха так:  это нарушение Ѓожественного ‡акона, или как-то по-иному. Ќо все,
что Я понимаю в том,  что  вы называете  грехом, сводитсЯ к тому, что что-то
неопределенно  отвратительное вы не должны делать по причинам, которые не до
конца понЯты вами. ‚о всем, что  свЯзано  с полетом, нет -  (* *(e грехов. ‚
этом отношении у пилота не может возникнуть недоразумений.
     …сли вы нарушаете законы аэродинамики, если вы пытаетесь удержать  угол
атаки семьдесЯт  градусов на крыле,  которое  останавливаетсЯ  в  полете при
пЯтидесЯти градусах,  вы быстро потерЯете из  виду Ѓога, падаЯ отвесно вниз,
как любаЯ другаЯ  тЯжелаЯ вещь.  …сли вы не  покаетесь и не  согласуете свое
движение  с  аэродинамикой в течение довольно  непродолжительного промежутка
времени, вам придетсЯ  понести наказание - в виде  уплаты огромного счета за
ремонт аэроплана - прежде чем вы снова сможете поднЯтьсЯ в небо. ‚ полете вы
чувствуете себЯ свободно только в том случае, если повинуетесь законам неба.
…сли  вы  не  желаете повиноватьсЯ  им, остаток  своей  жизни  вам  придетсЯ
провести прикованным к земле. „лЯ пилотов аэропланов это ЯвлЯетсЯ адом.
     ‚ так  называемой религии этого человека были  такие большие  дыры, что
через них можно было проехать на грузовике.
     - ‚се, что вы сделали, - сказал Я, - это заменили  христианские термины
своими летными словами? ‚се, что вы сделали:
     - ‘овершенно верно.  Ќебо - не самый совершенный символ, но его намного
легче  понЯть, чем большинство современных интерпретаций Ѓиблии. Љогда пилот
терЯет  скорость в верхней точке мертвой петли и  начинает  падать, никто не
говорит, что это происходит  по воле неба. ‚  этом нет ничего таинственного.
Џарень не  выдержал  правила, в соответствии с которым  он должен был лететь
более  аккуратно и не пытатьсЯ сделать угол атаки слишком большим при данном
весе самолета. ‚от почему он  начал падать. Ћн согрешил, вы  можете сказать,
но  мы не считаем  это отвратительным поступком, мы  не будем бросать в него
камни за  это. ќтот инцидент говорит сам за себЯ и дает понЯть, что ему есть
еще чему поучитьсЯ, летаЯ в небе.
     ЏадаЯ вниз, этот  пилот  не  угрожает кулаком небу: он недоволен собой,
недоволен  тем,  что   не  придерживалсЯ  правил.   Ћн   не  просит  у  неба
снисхождениЯ,  не возжигает  перед  ним  благовониЯ, он снова поднимаетсЯ  в
воздух и исправлЯет свою ошибку, делаЯ на этот раз все правильно.  ‚озможно,
ему достаточно  лишь  увеличить скорость полета перед началом мертвой петли.
Џоэтому  он может простить себе  этот грех  только тогда, когда  он исправил
ошибку.  …го  прощение в  том и состоит, что он  теперь вернул себе  чувство
гармонии с небом, а его  мертвые петли стали  удачными и  красивыми. ‚от что
длЯ пилота означает рай: это достижение гармонии с небом, знание его законов
и следование им.
     Ћн взЯл другой прибор со скамьи и снова заполз в свой аэроплан.
     - Њожно продолжать дальше столько,  сколько вам  угодно, - сказал он. -
’от,  кто не знает  законов  неба,  сочтет  чудом  то,  что  большой тЯжелый
аэроплан  будто  по  мановению волшебной палочки  отрываетсЯ  от  земли,  не
цеплЯЯсь ни за  что, кроме воздуха.  Ќо это кажетсЯ чудом только до тех пор,
пока вы не узнаете больше о небе. Џилот не считает, что это чудо.
     Џилот самолета с двигателем не говорит: ‚от так чудо!, когда видит, как
безмоторный планер  набирает высоту.  Ћн знает, что  планерист действительно
внимательно изучил небо, и теперь претворЯет в жизнь свои знаниЯ.
     ‚озможно,  вы  не  согласитесь  со  мной,  когда Я  скажу,  что  мы  не
поклонЯемсЯ небу, как чему-то сверхъестественному. Ќам не кажетсЯ, что нужно
воздвигать храмы или  приносить ему жертвы. Њы считаем, что нам нужно только
понЯть небо, познать его  законы,  влиЯние этих  законов на нашу жизнь. ‹ишь
так мы  можем достичь  лучшей гармонии с небом  и найти свободу. ‚от  откуда
беретсЯ радость, котораЯ вынуждает все  новых пилотов  садитьсЯ  на  землю и
говорить о том, что они были рЯдом с Ѓогом.
     Ћн плотно привинтил провода к новому  прибору и внимательно проверил их
подключение.
     -  Љогда начинающий пилот делает свои первые шаги  в понимании небесных
законов и видит, что они  работают в  его руках точно  так же, как  в  руках
других пилотов, тогда полет начинает приносить ему  радость, и он, возможно,
ожидает  возвращениЯ  в аэропорт так,  как проповедники хотели бы, чтобы  их
прихожане ожидали прихода  в церковь. Љаждый  день пилот  изучает  gb.  - то
новое, что-то  такое,  что  приносит радость и  свободу  от  привЯзанности к
земле.  „ругими  словами,  пилот,  изучающий  небо,  познает  реальность. Ћн
счастлив, и каждый день длЯ него - праздник. ђазве не так должны чувствовать
себЯ прихожане?
     Ќаконец Я поймал его.
     -  ‡начит, ваша религиЯ говорит, что ваши пилоты не ЯвлЯютсЯ ничтожными
грешниками, которым вскоре придетсЯ мучитьсЯ в аду и жаритьсЯ  в вечном огне
проклЯтиЯ?
     Ћн снова улыбнулсЯ той  приводЯщей в Ярость улыбкой,  котораЯ не давала
мне даже удовольствиЯ думать, что он ненавидит менЯ.
     - Ќет конечно же, если они могут удачно выйти из мертвой петли:
     Ћн закончил работать с аэропланом и выкатил его  из сараЯ  на солнечный
свет. Ћблаков уже почти не осталось.
     - џ думаю, что вы - Язычники. Љак вам это нравитсЯ? - спросил Я со всей
злостью,  котораЯ была  во мне.  џ  надеЯлсЯ, что молниЯ тут  же поразит его
насмерть,   чтобы   доказать  ему,   каким  неисправимым  Язычником   он   в
действительности ЯвлЯетсЯ.
     - ‚от что  Я  вам скажу,  -  ответил  он. - Њне  нужно  проверить,  как
работает этот прибор. Џочему бы вам не пролететь со мной немножко над полем,
и  тогда  вы сами сможете сделать вывод о том,  кто  мы - Язычники или  сыны
Ѓожии.
     џ сразу понЯл, на что он  намекает: он хочет  вытолкнуть  менЯ за борт,
когда  мы  будем  высоко над землей, или  попасть воздушную Яму  и погибнуть
вместе со мной из ненависти ко мне.
     - Ќет,  только не это! Ќе надо поднимать  менЯ в небо в этом гробу. џ -
вам не чета, вы это знаете.  ‚ы - Язычник и будете  вечно жаритьсЯ  в адском
пламени.
     …го слова прозвучали так, будто он сказал их  длЯ себЯ, а  не длЯ менЯ:
так тихо, что Я едва ли расслышал его.
     - Ќе буду до тех пор, пока повинуюсь законам неба, - сказал он.
     Ћн забралсЯ в свой маленький матерчатый аэроплан и завел двигатель.
     - ‚ы уверены, что не желаете прокатитьсЯ вверх? - крикнул он.
     џ не удостоил его ответом, и он поднЯлсЯ в воздух сам.
     ’ак слушайте же менЯ, вы, летающие люди, которые говорЯт о своем знании
неба и о своих  законах аэродинамики. …сли вы  говорите, что небо - это Ѓог,
вы осквернЯете тайну, навлекаете на себЯ проклЯтие, и молниЯ  поразит вас  и
все  другие бедствиЯ будут преследовать вас за ваше свЯтотатство. ‘пуститесь
же с неба, придите в себЯ и никогда больше не требуйте, чтобы мы приходили к
вам в воскресенье в середине днЯ.
     ‚оскресенье - это день богослужениЯ. Ќе забывайте об этом.


        ѓоворЯт, нам отведено десЯть секунд

     на то, чтобы вспомнить поутру ночные  сны. ’ьма, закрыты глаза, заметки
на памЯть, обрывки и тени - поймать,  обнаружить - похоже, жив, -  уловить -
что спЯщий сообщил бы тому себе, который проснулсЯ вполне.
     Њагнитофон -  Я  пыталсЯ - этакаЯ маленькаЯ штучка на батарейке рЯдом с
подушкой - втолковать ей свой сон мгновенно,  едва  проснувшись. Ќе вышло. ‚
течение  нескольких  секунд  Я  помнил,  что происходило  ночью.  Ќо  понЯть
впоследствии  значение  воспроизводимых  с  ленты  звуков  -  увы.  Љакой-то
странный голос,  надтреснутый  и глухой  - он  подобен скрипу некоей древней
таинственной двери, словно сон есть не сон, а сама смерть.
     ђучка  с бумагой  работали несколько лучше, и  когда  строки,  наконец,
перестали нечитаемо наползать друг  на  друга, мне удалось  узнать кое-что о
путешествиЯх той  части менЯ, котораЯ  никогда не спит. Ѓесконечность горных
цепей в стране сновидений, полеты во множестве, и множество школ, и океанов,
бьющихсЯ у  стен  высоченных  утесов,  все времЯ -  страннаЯ.!  k$%--. abl и
урывками  - редкое мгновение то ли из  прошлой  жизни, то  ли из  того, чему
предстоит еще быть.
     „овольно скоро Я заметил, что дни мои - те же самые сны, и точно так же
они  скрываютсЯ в глубинах забвениЯ. Ѓезвозвратно утерЯнные событиЯ  прошлой
среды, и даже прошедшей  субботы - столкнувшись с этим, Я начал вести записи
дней, подобно тому, как перед этим фиксировал  ночи,  и довольно долго  менЯ
преследовало опасение: а вдруг Я позабыл уже почти всю свою жизнь?
     Љогда же у  менЯ набралось несколько коробок записей, и лучшие из них -
мои самые любимые рассказы - были собраны вместе, чтобы составить эту книгу,
Я обнаружил: забыто, в общем-то, не столь уж многое. €бо что бы ни случалось
- тЯжелые времена  или времена радостные, какие бы фантазии ни приходили мне
на ум в полете - Я  записывал все, заполнЯЯ рассказами  и заметками страницы
летного журнала. €х набралось несколько сотен - этих страниц. Љупив первую в
своей жизни  пишущую  машинку, Я пообещал самому  себе:  никогда не писать о
том, до чего мне нет дела. Ќи о чем, что не изменило бы каким-то образом мою
жизнь. ЏриЯтно - мне почти полностью удалось это обещание исполнить.
     Ћднако есть на этих страничках места, написанные не слишком хорошо. Њне
приходитсЯ  зашвыривать  ручку  куда-нибудь  подальше,  иначе  нет   никакой
возможности удержатьсЯ и не переписать наново "‘  чайками что-то не то" и "џ
никогда  не  слышал, как звучит ветер"  - первые  из моих рассказов, которые
удалось продать журналам. ђанние рассказы включены в эту книгу  потому,  что
даже  сквозь  неловкость стилЯ  начинающего неизбежно  проглЯдывает  то, что
происходило с ним, и его мысли длЯ кого-то могут стать моментами обучениЯ и,
возможно, лучиком улыбки длЯ того, кому плохо.
     ‚ начале того  года,  в который мой "”орд" ко  мне вернулсЯ,  Я написал
послание  к  самому  себе  -  поперек  календарЯ,  там,  где ђичард  Ѓах  из
отдаленного будущего смог бы на него наткнутьсЯ:
     ‚от он, этот  день -  ты дожил до него. Љаком  образом? ‘ейчас кажетсЯ,
что длЯ этого должно случитьсЯ чудо. €здали "—айку „жонатана"? ”ильмы?
     ‘овершенно неожиданные новые проекты?  ‘  каждым днем все идет лучше  и
лучше, счастливее и счастливее? Ђ что ты думаешь о моих нынешних страхах?
     ђ. Ѓ. 22 марта 1968 г.
     ‚озможно, еще не слишком поздно, возникнув  из тумана, ответить  на его
вопросы.
     ’ы выжил потому,  что принЯл решение не сдаватьсЯ  - тогда, когда битва
отнюдь не доставлЯла тебе удовольствиЯ: ќто и было единственным  необходимым
чудом. „а, "„жонатан" в конце концов издан. ”ильм  и другие  идеи, о которых
ты даже  не задумывалсЯ -  все это только-только  начинаетсЯ.  ’ак что, будь
добр, не трать времЯ на волнениЯ и страхи.
     Ђнгелы -  они всегда  говорЯт  что-нибудь в этом  роде:  не  дрейфь,  и
стенаниЯ тоже ни к  чему, все будет о'кей. џ-тогдашний,  вероЯтно, глЯнул бы
хмуро на менЯ-нынешнего и сказал:
     - •орошо тебе говорить, а Я со вторника не ел ничего!
     Ђ может быть и нет. ‚едь  он был оптимистом и веру никогда не терЯл. „о
самого конца. …сли бы Я предложил ему здесь вот заменить слово, там - абзац,
это - выбросить, а то - добавить, он сказал бы:
     - ’ы заблудилсЯ, парень, катись-ка ты обратно в свое будущее, мне и без
тебЯ прекрасно известно, как сформулировать то, что Я намерен сказать.
     ‘тараЯ формула: профессиональный  писатель - тот  любитель, который  не
бросил в  самом начале. Љаким-то образом, возможно  потому, что не мог долго
заниматьсЯ  ни  одной  другой  работой,  неуклюжий  дилетант  превратилсЯ  в
небросившего  любителЯ, которым и остаетсЯ  по сей  день. џ  ведь никогда не
воспринимал  себЯ  как  ЏисателЯ  с   большой   буквы   -  того,  кто  живет
исключительно  ради  воплощенных  в чернильных строках слов из тайников  его
замысловатой души. ‚ самом  деле, Я могу писать  только в тех случаЯх, когда
ЯвлЯетсЯ некаЯ идеЯ - накал мысли на грани Ярости - хватает менЯ за горло и,
не обращаЯ  вниманиЯ  на мои стенаниЯ  и вопли, загонЯет за пишущую машинку.
Ћна тащит  менЯ волоком, Я упираюсь что есть силы - каждый дюйм /. + на пути
к  письменному столу сплошь изрыт  следами  моих пЯток,  а  стены  испещрены
глубокими траншеЯми от ногтей.
     Ќа то, чтобы окончить некоторые из этих рассказов, ушла  куча  времени.
Ќапример,  "Џисьмо  богобоЯзненного"  Я  писал три  года. ‘нова  и  снова  Я
возвращалсЯ к  этой вещи.  џ  знал: это очень существенно,  это должно  быть
сказано. ‘нова и снова - за машинку, но в итоге лишь вырастала  гора измЯтых
листов  бумаги,  засыпавших  комнату.  ‘овсем   как   у  писателей,  которых
показывают в кино. ‘о скрежетом зубов и  совершеннейшей путаницей в мозгу, Я
бросалсЯ навзничь на кровать и, обвившись вокруг подушки,  пыталсЯ сражатьсЯ
с помощью  ручки и  чистой тетрадки - иногда, в особо  тЯжелых случаЯх,  эта
уловка  срабатывает.  Ћднако  идеЯ   религии  полета   ложилась  на   бумагу
карандашными   строками   цвета   свинца,   тЯжелостью   своей  десЯтикратно
превосходившими свинец, и Я ничего не  мог с этим  поделать, но лишь  громко
ругалсЯ, рвал все, как будто напыщенную убогую писанину можно так вот просто
уничтожить -  выдрать  из  тетрадки,  порвать на  кусочки  и  разбросать  по
комнате.
     Ќо однажды это случилось. Џарни на мыловаренной фабрике заставили  тему
работать - без невесть откуда взЯвшейсЯ команды чана номер три рассказ так и
осталсЯ бы сморщенным мЯчом на пустом бейсбольном поле.
     „овольно  много  времени ушло  на  то, чтобы  понЯть: самое  сложное  в
писательстве -  сидЯ  перед пишущей  машинкой  и  как  можно  меньше  думаЯ,
позволить теме самостоЯтельно себЯ развить. ђаз за разом  происходит сбой, и
в конце концов начинающий писатель усваивает - стоит только  начать копатьсЯ
в идее и медленнее  стучать по клавишам, как тут же результат становитсЯ все
хуже и хуже.
     Њне вспоминаетсЯ "‡атерЯнный в  аэропорту имени Љеннеди". Џервоначально
эта вещь задумывалась как книга, но в итоге оказалась небольшим рассказом, и
именно  в  ходе  работы   над   ним  Я  оказалсЯ   ближе   всего   к   грани
умопомешательства. Љак и в случае с "Џисьмом", слова то и дело соскальзывали
куда-то  в  незримую   сферу  смертельно  унылой   тоски   -  цифры,  числа,
статистические выкладки то и дело вползали в строки. Џочти целый год - дни и
недели - в чудовищном замкнутом круге гигантского  аэропорта - созерцаЯ  все
происходЯщее - целые сумки исследований воздушной кукурузы - корзины заметок
о сахарной вате - на бумаге все это превращалось в серую безвкусную мЯкину.
     Ќаконец Я решил: мне нет дела ни до того, что требуетсЯ издателю, ни до
того, чего, собственно, хочу Я  сам, просто сделаюсь  наивным и  глупым, все
позабуду и стану писать. € только тогда рассказ открыл глаза и закрутилсЯ.
     Љнига была  отвержена, едва лишь издатель  увидел,  как она  галопирует
поперек игрового полЯ без малейшего намека  на  майку с номером  сзади. Ќо в
"AIR PROGRESS"  вещь взЯли сразу - как она была - нечто странное - не книга,
не рассказ, не очерк. € мне неЯсно - победил Я тогда или потерпел поражение.
     ‹юбой,  кто  поверЯет  журнальным  страницам  тайны своей любви  и свои
страхи, и  озарениЯ,  навсегда  прощаетсЯ  с личными  секретами разума -  он
отдает их миру. Љогда Я писал "‘коль  их компаниЯ  приЯтна", одна  из сторон
этого  прощаниЯ  выглЯдела  простой  и  очевидной:  чтобы  узнать  писателЯ,
необходимо  не познакомитьсЯ  с ним  лично, а  прочесть то,  что он написал.
ђассказ возник сам собой в результате внезапного открытиЯ: некоторые из моих
самых близких друзей - люди, с которыми Я никогда не буду лично знаком.
     Ќа  то,  чтобы  понЯть  другую   сторону   прощаниЯ  с  секретами,  мне
понадобилось несколько лет. —то вы можете сказать читателю, который подходит
к вам в аэропорту, знаЯ о вас больше, чем о своем родном брате? Њне с трудом
верилось, что Я доверЯю свою внутреннюю жизнь не одинокой пишущей машинке, и
даже  не  листу  бумаги,  но  живым  людЯм, и времЯ  от  времени  они  будут
поЯвлЯтьсЯ и говорить:
     - Џривет!
     Ђ это не так уж приЯтно длЯ того, кому нравЯтсЯ вещи, далекие от +n$a*.
) суеты - небо и алюминий, и места, где по ночам стоит тишина.
     - ќй, привет!  -  эти слова могут  испугать,  если вдруг слышишь  их  в
месте, которое всегда считал укромным и уединенным. €  благожелательность, с
которой они произнесены, не имеет при этом никакого значениЯ.
     ‘ейчас Я  рад,  что было уже слишком  поздно  звонить  Ќевилу юту, или
Ђнтуану де ‘ент-ќкзюпери,  или Ѓерту  ‘тайлсу, когда Я понЯл,  что люблю тех
людей, которыми они были.  Џотому что  Я мог  только лишь испугать их своими
восхищенными  похвалами,  заставить  возвести  стены   "Я-рад-что-книга-вам-
понравилась",  отгородившись  ими  от моего вторжениЯ. €  теперь Я  знаю  их
гораздо лучше, поскольку  никогда не разговаривал с ними и ни разу никого из
них  не  встречал в книжных магазинах на плановых  мероприЯтиЯх, где раздают
автографы. џ не  знал этого,  когда  был написан рассказ  "‘коль их компаниЯ
приЯтна", но все равно получилось не так уж плохо: ‚ конце концов,  приЯтно,
когда новые истины соответствуют старым без натЯжек и допущений.
     ЏодавлЯющее  большинство  вошедших  в  данный  сборник  рассказов  было
напечатано  в  специальных  журналах.  Ќесколько  тысЯч  человек,  возможно,
прочитали их и выбросили или сдали бойскаутам на макулатуру. ‚ том мире, где
пишутсЯ журналы, все так мимолетно. †изнь, по продолжительности равнаЯ жизни
майской бабочки, и смерть - это если тебЯ не печатают вовсе.
     ‚от  они -  лучшие  из моих бумажных детей. џ  спас  их, извлек  из-под
многотонных гор мусора, не  дал погибнуть в огне и дыму, они снова живы, они
бросаютсЯ  со стен  замка,  твердо верЯ в  то,  что  полет  -  это  радость.
ЏеречитываЯ их сегоднЯ, Я слышу свой собственный голос, он гулко отдаетсЯ  в
пустой комнате:
     -   ‡амечательный  рассказ,  ђичард!  €менно  это  Я  называю  красивой
литературой!
     Ћни смешат менЯ, а кое-где -  заставлЯют  плакать, и за это  - нравЯтсЯ
мне.
     ‚озможно, какие-то из моих детей  могли бы быть вашими. €,  кто  знает,
может быть, им удалось бы  взЯть вас за руку и помочь вам прикоснутьсЯ к той
части вашего дома, котораЯ есть небо.