авно где-то видел. џрыга перевел взглЯд на девичью косу поварихи, почесал
свой затылок.
     --  …шь,  -- сказала  ему повариха,  поставив  рЯдом с  блюдом и миской
солонку  с крупной  серой  солью и  положив початый каравай хлеба. -- Ѓольше
ничего не осталось, раньше надо было приходить.
     -- € на том спасибо, -- сказал Ярыга.
     Ћн жадно  выхлебал похмелье, съел  небольшой кусок пирога. Џопробовал и
жареное мЯсо: долго и скучно жевал кусочек, наблюдаЯ, как ключник обхаживает
повариху. Ћна занималась своими делами, не обращаЯ на  ключника  вниманиЯ, и
лишь когда  приближалсЯ очень близко, отгонЯла  взмахом руки, коротким  и не
быстрым,  как  от назойливой мухи, надоевшей,  но безвредной. „ожевав  мЯсо,
Ярыга  вытер руки о скатерть и  сыто отрыгнул. ‡вук был такой  громкий,  что
повариха вздрогнула, а казначей вжал голову в плечи, будто на нее посыпались
бревна. џрыга  отрыгнул еще раз,  намного тише, и,  не  обращаЯ вниманиЯ  на
суровый взглЯд поварихи, засунул в карманы остатки пирога и несколько кусков
мЯса.
     --  Ќакормила -- спасибо тебе! -- поблагодарил он, вставаЯ из-за стола.
-- Ђ за похмелье -- особо!
     --  Ќа  здоровье! --  у  уголков  глаз поварихи  поЯвились  "смешливые"
морщинки.
     -- Џойду Я, -- сказал Ярыга и вышел из поварни.
     Ќа крыльце он  высморкалсЯ, зажав нос пальцами, а потом вытер их о полу
ферЯзи.


     ‘ерый, холодный свет утренних сумерек робко  проникал в церквушку через
узкое  слюдЯное окошко,  бесшумно боролсЯ  с  темнотой,  пропахшей ладаном и
гниющим деревом, отгонЯЯ ее в дальние углы. ‘ловно наблюдаЯ за этой борьбой,
притихли  мыши,  не скреблись  и  не  пищали, делЯ застывшие  на полу  капли
сальных свечей. Ђ может быть,  боЯлись человека,  который, стоЯ на коленЯх и
упершись  лбом  в  пол,  замер  перед иконостасом,  тусклым, будто  покрытым
плесенью.  Љазалось,  и Ярыга  должен  вот-вот  заплесневеть: так  долго  не
шевелитсЯ.
     €з  ризницы  вышел свЯщенник --  высокий  старик  с  седой  бороденкой,
трЯсущимисЯ руками и слабой, шаркающей походкой -- облаченный длЯ службы и с
лучиной  в  руке.  “зрев  Ярыгу,  не удивилсЯ  и не испугалсЯ,  лишь головой
покачал: так Я и думал. Њедленно, будто сомневалсЯ, правильно ли делает,  не
забыл ли, он перекрестил Ярыгу, затем себЯ и произнес дребезжащим,  немощным
голосом:
     --  ЋпЯть  ты.  --  ‘вЯщенник  зажег  свечу  перед  иконостасом,  задул
лучину.-- Ђ  Я  ночью  слышу -- спать плохо  стал, забудусь на чуток и сразу
очнусь,  -- ходит вроде  кто-то.  Џусть, думаю,  ходит, брать тут  все равно
нечего, а если и найдет что, значит, ему нужнее.
     -- Ђ грех свЯтотатства?
     -- Ѓог простит, он -- не люди... Њного нагрешил?
     -- „а. € делами, и помыслами: гордынЯ обуЯет.
     <b>--</b> ЉаешьсЯ?
     -- Љаюсь!
     -- Ќу и иди с богом.-- Ѓатюшка перекрестил его еще раз.
     џрыга  с  трудом  разогнулсЯ,  поймал  его руку,  сухую и  морщинистую,
поцеловал  разбитыми, потресканными  губами,  а  затем  припал  к  ней лбом,
холодным от долгого лежаниЯ на полу.
     -- ‚се были бы такими, как ты... -- глЯдЯ поверх головы Ярыги, произнес
свЯщенник.-- Ѓога вспоминают, когда совсем беда. ’о  ли  было раньше!..  Ќу,
иди, иди, сейчас народ на заутреню начнет собиратьсЯ.
     џрыга встал, переступил  с ноги на  ногу, разминаЯсь.  ‹ицо напрЯглось,
потерЯло  мЯгкость, раскаЯние,  а  на  кончике носа  заблестела  зеленоватаЯ
каплЯ.  џрыга вытер ее  тыльной стороной ладони, а ладонь -- о полу  ферЯзи.
‚ыйдЯ из церкви,  перекрестилсЯ и нахлобучил на голову шапку, которую достал
из кармана ферЯзи,  а из другого - пирог и  куски жареного мЯса и, присев на
паперти, стал жадно есть. †евал торопливо, будто боЯлсЯ, что сейчас отберут,
и не чувствуЯ вкуса, потому что напрЯженно думал о чем-то.
     ‚ ближнем  от  церкви дворе  замычала корова,  напоминаЯ, что  пора  ее
доить.   „воров  через   пЯть  дальше  хлопнули   ворота   и  топот   копыт,
сопровождаемый  собачьим  лаем,   прокатилсЯ  по  улице  к  окраине  посада.
‚збрехнула  собака  и в ближнем дворе, но  без особой злости.  ‹аЯла  она на
нищего -- слепого старика в лохмотьЯх, простоволосого, с соломинками в седых
кудрЯх  и  бороде,  босоногого.  Ћн  остановилсЯ  у  паперти и  произнес, не
поворачиваЯ головы к Ярыге:
     - •леб да соль.
     џрыга какое-то времЯ жевал молча, думаЯ о чем-то, затем ответил:
     -- …м, да свой. ‘адись и ты поешь.
     Ћн взЯл  слепого за руку, помог сесть рЯдом с собой, отдал  ему остатки
пирога  и большую часть мЯса. Ќищий жевал еще быстрее, и получилось так, что
закончили трапезу  одновременно. џрыга громко отрыгнул, поковырЯлсЯ ногтем в
зубах.
     -- •орошо, да мало,-- сказал он хриплым, пропитым голосом.
     --  Џтичка  по  зернышку  клюет...--  нищий  не  закончил,  потому  что
обнаружил у себЯ на коленЯх несколько крошек, бросил их в рот<b>.</b>
     - Њного в городе колдунов?
     -- ‚ городе ни одного не осталось, позапрошлым летом всех вывели, когда
мор был, а в посаде парочка имеетсЯ.
     -- Љто?
     -- Ќа безбородого скорнЯка люди грешат и на вдову  хамовника, горбунью.
Ђ может, и наговаривают, но давненько обоих в церкви не было.
     -- ѓде они живут?
     --  ‘корнЯк налево по  улице, на  этой стороне, почти  у окраины. ‘разу
найдешь: тихо у него в доме и шкурами гнилыми вонЯет.
     -- Ђ горбуньЯ?
     <b>--</b> ќта <b>--</b>  на противоположной  окраине.  Ќа  деревьЯх  в  дворе воронье
сидит,  всех  прохожих обкаркивают, они вместо собак  у нее. € гарью вонЯет:
палили ее в  начале лета за то, что засуху наслала.  Џодперли дверь  колом и
пустили  на крышу красного  петуха. ‘олома только занЯлась, как вдруг  среди
Ясного  неба  загромыхало  и полило,  вмиг всех  до  нитки вымочило  и огонь
потушило. Ѓольше не жгли, до следующей засухи оставили.
     <b>--</b> ‘хожу проведаю их,-- сказал Ярыга, вставаЯ.
     -- Ќа ходил бы,-- посоветовал слепой.
     -- „ельце у менЯ к ним есть.
     -- „а хранит тебЯ господь, добрый человек! -- пожелал нищий.
     --  Ќа  бога надейсЯ да  сам  не  плошай! -- џрыга снЯл с головы шапку,
насунул ее слепому на седые кудри. -- Ѓудет во что милостыню собирать.
     -- Ќе след тебе простоволоситьсЯ!
     -- Ќе впервой! ‡ато ломать ее ни перед кем не надо! -- произнес Ярыга и
пошел  налево  по улице  бодрым, боевитым шагом.  Џолы ферЯзи разлетались  в
стороны и опадали в грЯзь, напоминаЯ крыльЯ красного петуха.


     ‚о  дворе скорнЯка так сильно вонЯло гнилью  и падалью, что создавалось
впечатление, будто  в доме и хлеву передохло все живое и теперь  разлагаетсЯ
незахороненное.  џрыга прошел по двору,  заглЯнул в приоткрытую дверь сараЯ,
полюбовалсЯ  пустыми чанами  длЯ золки шкур -- прЯмоугольными Ящиками в  три
венца  колотых  плах,  вставленных  в  пазы вертикально  врытых  столбов. Ќе
заметив ни единой живой души -- ни собаки, ни кошки,  ни даже воробьЯ, -- он
подошел к кривому  крыльцу, сколоченному из  подгнивших досок, того и  глЯди
развалитсЯ.  џрыга  перекрестилсЯ и,  наклонив  голову, точно  нырЯл в омут,
взбежал по  ступенькам. ‚ сенЯх, пустых и темных, вонища была  послабее, а в
горнице, в которую падал мутный свет через бычий пузырь, вставленный в окно,
узкое и  кособокое, и вовсе не  чувствовалось ее. ѓорница была  чиста, будто
только что несколько женщин быстро и старательно навели здесь порЯдок. ‚езде
висели свЯзки  шкур:  волчьи,  лисьи,  медвежьи,  беличьи,  куньи, бобровые,
соболиные -- все, на первый взглЯд, без изъЯна и хорошо выделанные. Ћгромное
богатство. Ќаверное, заказчики нанесли или без нечистой силы не обошлось. Ќа
длинном столе,  приставленном  торцом к стене у окна, лежали недошитые шубы,
лисьЯ  и  собольЯ, и несколько беличьих шапок,  в  которых торчали  иголки с
нитками,  как будто только что оставленные человеческими руками, несколькими
парами. Ђ  рук-то как раз и  не было видно, даже одной-единственной  пары --
хозЯйской.  џрыга оглЯдел  горницу, не нашел  в красном углу иконы (может, и
была  там, но угол завешан свЯзкой странных шкур, то ли кошачьих,  то ли еще
черт знает каких), однако на всЯкий случай перекрестилсЯ в ту сторону.
     ‘ печи прозвучал стон, протЯжный и болезненный, кто-то задергалсЯ  там,
точно выпутывалсЯ из  сети. ‚идимо,  сеть была накинута  удачно, потому  что
вознЯ не прекращалась.
     -- •озЯин, слазь давай, а то еще раз перекрещусь! -- пригрозил Ярыга.
     Ќа печи застонали потише, на пол поползло одеЯло из волчьих шкур, такое
длинное, что  казалось  бесконечным.  ‘  печи свесились  две ноги с  тонкими
кривыми  пальцами, ногти на  которых  по  форме,  цвету и размеру напоминали
медвежьи.  ‘корнЯк  пошевелил  пальцами,  проверЯЯ,  достают ли  до  одеЯла,
сложившегосЯ  у  печи в  высокую кучу.  Ќогти  больших  пальцев  со  скрипом
поскребли  волчий  мех. ‘корнЯк потЯнулсЯ, зевнул  протЯжно,  рыкнул, словно
сытый медведь, и свалилсЯ с печи на одеЯло.
     Џока  он там  барахталсЯ, Ярыга  перевел взглЯд  на стол и -- то ли ему
почудилось, то  ли было на самом  деле  --  заметил, как замерли двигавшиесЯ
иголки с ниткам, которые сами по себе шили шубы и шапки. Ќет, не почудилось,
потому  что  одна иголка поднЯлась над  беличьей шапкой, протЯгиваЯ нитку, и
так и  замерла  под  человеческим взглЯдом, а  потом понЯла,  что  не должна
висеть в  воздухе,  не бывает  так у простых смертных,  и  плавно, стараЯсь,
чтобы, не заметили, опустилась на рыжий мех, а лежавший рЯдом короткий нож с
белой  костЯной рукоЯткой бесшумно  просунулсЯ по  столу и перерезал  нитку,
котораЯ завЯзалась узелком. џрыга зажмурилсЯ, перекрестилсЯ.
     €з одеЯла послушалсЯ короткий стон, будто скорнЯка кольнули раскаленной
иглой. •озЯин дома вскочил и широко раскинул руки, будто хотел навалитьсЯ на
гостЯ и задавить его  в объЯтиЯх. Ѓыл он невысок и крЯжист. ‚ прорезь рубахи
выглЯдывала  седовато-рыжаЯ шерсть, длиннаЯ, густаЯ и  всЯ в  колтунах. ‡ато
голова  и  лицо  были безволосыми. ‘о лба  на лицо свисали складки землистой
кожи, закрывающие глаза, не рассмотришь, какого они  цвета и есть ли вообще,
хотЯ чувствовалось,  что они буравЯт Ярыгу и как бы прикидывают, сгодитсЯ ли
его  шкура хотЯ бы на голенища. Ќедовольный рык, видимо, обозначал, что кожа
у гостЯ --  ни к черту, незачем о нее  руки марать. ‘корнЯк поскреб  грудь в
прорези рубахи. Ћт него вонЯло  кислЯтиной.  как от  старого  козла. ‘корнЯк
запустил обе лапы дальше под рубаху и почесал спину, а может даже и крестец.
Љогда он  высунул руки из-под  рубахи, оказалось, что они лишь самую малость
не  достают  до  пола, а  ногти почти такие же, как на ногах, только сильнее
сточены.
     --  —его  надо?  --  рыкнул  скорнЯк,  садЯсь за  стол. ‹авка  протЯжно
скрипнула  под  ним  и сильно  прогнулась.--  ‡аказы  не  принимаю,  завален
работой, продохнуть некогда,--  добавил он и смачно зевнул,  показав длинные
клыки, торчащие вкривь и вкось.
     -- ‘ моим заказом быстро управишьсЯ, -- сказал Ярыга и тоже сел за стол
напротив хозЯина и поближе к той  шапке, над которой видел висЯщую иголку.--
‘лыхал, наверное, что кнЯжич заболел?
     -- Ђ мне какое дело?
     -- Љак это какое?!  Њолодой, здоровый парень -- и при смерти лежит! ’ут
без порчи не обошлось. Ќе твоЯ ли работа?
     ‘корнЯк презрительно фыркнул.
     -- …сли не твоЯ, то знаешь, чьЯ, -- напирал Ярыга.
     -- € знал бы, все  равно не сказал! -- скорнЯк повернул голову к печи и
блаженно улыбнулсЯ, вспомнив, наверное, как сладко спалось.
     -- Џовисишь  на  дыбе, погреешь  пЯтки  на  раскаленных углЯх  -- сразу
вспомнишь! -- пригрозил Ярыга.
     -- Њожет, и  вспомню, <b>--</b> скривив  в  презрительной  улыбке губы, молвил
скорнЯк, -- а может, кнЯжич  умрет до того,  как менЯ в оборот возьмут. ’ебЯ
за это по головке не погладЯт -- правильно Я рассуждаю?
     -- Ќе  погладЯт,-- согласилсЯ  Ярыга и  положил руки  на стол, рЯдом  с
ножом.-- ‡начит, не хочешь подсказать, кто порчу наслал?
     -- ‘казал же, не знаю и знать не хочу. €ди в другом месте спрашивай.
     -- Џойду  --  что  ж мне остаетсЯ?!  ’олько  и тебЯ  без  присмотра  не
оставлю: вдруг твоих рук дело, -- Ярыга взЯл нож и всадил его снизу в крышку
стола, а потом перекрестил трижды.
     •озЯин,  собиравшийсЯ  потЯнутьсЯ  и   зевнуть,  дернулсЯ   и   застыл,
выпрЯмившись, будто нож всадили ему в зад и проткнули до самого темечка. ђот
так и осталсЯ распахнутым, показывающим  кривые клыки, а руки  опали на пол,
ладонЯми кверху, словно просили милостыню.
     -- ‘иди и вспоминай,  кто порчу наслал и как от нее быстрее избавить, а
Я по твоему  совету к другим  колдунам наведаюсь,  попытаю, не они  ли  воду
мутЯт,--  насмешливо сказал Ярыга  и  добавил, будто  отвечал  на безмолвный
вопрос: -- Њожет, и скоро  вернусь, а может, помереть успеешь до того, как Я
вражину найду. ЊенЯ за это и по головке погладЯт, и наградЯт щедро!
     ‘бросив на пол  недошитые шубы  и  шапки,  Ярыга  завесил окно  свЯзкой
собольих  шкур, чтобы с улицы никто не увидел скорнЯка и не пришел на помощь
и,  выйдЯ из избы, запер ее на большой ржавый замок, обнаруженный в сенЯх на
полу, а ключ сунул в карман ферЯзи.


     ‚о дворе
     ‚о дворе вдовы хамовника росли три тополЯ, толстостволых и раскидистых,
с которых уже облетела листва, и вместо нее на ветках сидело видимо-невидимо
вороньЯ. Џтицы устроились и на крыше,  один  скат  которой  недавно был крыт
заново,  солома еще  не  успела  потемнеть.  Ћни  негромко  перекаркивались,
изредка  то  одна,  то другаЯ  взлетали,  делали  несколько кругов, разминаЯ
крыльЯ и  ронЯЯ бело-зелено-черные комки помета, которыми  был испЯтнан весь
двор  и улица рЯдом с домом, и опускались на дерево, если до этого сидели на
крыше, и на крышу, если сидели на дереве. “видев приближающегосЯ  к  воротам
человека, вороны раскричались так, что поднЯли бы и мертвого.
     џрыга махнул рукой в  сторону тополей,  словно  отбивалсЯ  от  птичьего
гомона,  и торопливо юркнул под навес крыльца.  ѓромко постучав в дверь и не
дождавшись  приглашениЯ,  шибанул  ее  ногой. „верь,  казавшаЯсЯ  тЯжелой  и
прочной,  распахнулась легко и,  стукнувшись  о  стену, выпустила  из  щелей
облако светло-коричневой пыли и  сильно перекосилась. џрыга  вошел в  сени и
толкнул дверь пЯткой, закрываЯ за собой.
     -- Љого там нелегкаЯ несет? -- послышалсЯ  из избы  недовольный  голос,
слишком твердый длЯ женского и слишком высокий длЯ мужского.
     -- ‘удьбу хочу узнать,-- ответил Ярыга, не уточнЯЯ, чью именно.
     Џервое, что он увидел в избе, были  зеленые,  сверкающие глаза, которые
уставились на него из красного угла:  там на полочке, где истинные христиане
ставЯт  иконы,  сидела  чернаЯ  кошка.  Ћна издала  звук, больше похожий  на
карканье, и закрыла глаза.
     “  печи,  вытираЯ  красные, будто  с мороза, руки о  повЯзанный  поверх
поневы грЯзный передник, стоЯла маленькаЯ горбатаЯ женщина с  опухшим, сырым
лицом,  будто  водой опилась, длинным  крючковатым  носом и птичьей  грудью.
ѓолова была склонена  к  правому плечу,  но оба глаза,  черные,  с красными,
припухшими веками,  находились на одной  высоте  от пола.  Ћни пробежали  по
гостю снизу вверх, задержавшись на зашитой прорехе. ѓорбуньЯ сунула руки под
передник, сложила их на животе.
     -- Џринес бы  черного петуха,  рассказала  бы тебе всю твою жизнь, а на
бобах могу только кинуть, будет ли  удача в деле, -- молвила она через силу,
точно намеревалась сказать другое, но не осмелилась.
     -- Њне  больше и  не  надо.-- Ћн оглЯдел избу ,  выискиваЯ,  на  что бы
сесть, ничего не  обнаружил, даже лавки не было,  а если убрать  стол  --  и
вообще  пусто будет.-- ‘есть  бы. ѓоворЯт, в ногах правды нет.  €ли  без нее
обойдемсЯ?
     -- ‡ачем пожаловал? -- грубым, мужским голосом спросила горбуньЯ.
     --  ‘ама  же сказала:  узнать, будет ли  удача в деле.  Ћно у  менЯ вот
какое: кнЯжича от порчи избавить. Ѓобы кинешь или так сообщишь?
     ѓорбуньЯ  молчала,  смотрела  в красный  угол,  во  вновь загоревшиесЯ,
зеленые глаза, точно спрашивала у кошки, как поступигь с непрошеным гостем.
     -- Ђ лучше ответь, кто на него эту пакость наслал,-- продолжил Ярыга.
     -- Ќе знаю. џ ворожу, а не колдую.
     -- ђазве это ни один черт?!
     -- Љому -- один, кому -- нет.
     --  ‹адно, некогда  мне  тут с  тобой  тары-бары разводить.  Љто  порчу
наслал?
     -- Ќе знаю,-- повторила она, продолжаЯ глЯдеть в кошачьи глаза.
     џрыга  подошел к ней,  схватил за грудки и, оторвав  от пола,  придавил
спиной  к  печи. ѓорбуньЯ  двумЯ  руками вцепилась  в  ворот  своей  рубахи,
передавивший  шею,  задрыгала ногами, захлопала тонкими губами, над которыми
росли несколько длинных черных волосин.
     -- ‘кажешь?
     -- Ќе зна-а...-- прохрипела она.
     џрыга оторвал ее от печи и швырнул на пол:
     --  Ќеохота руки  о тебЯ  марать, ведьма горбатаЯ.  Ѓудешь сидеть дома,
пока не вспомнишь или пока Я виновника не найду.
     Ћн взЯл стоЯвшую у  печи кочергу, пошел к  двери.  ѓорбуньЯ вскочила на
четвереньки и поползла за непрошеным гостем, пытаЯсь забрать у него кочергу.
џрыга ногой отбил ее  руку, а  потом ударил носаком сапога в висок, отбросив
ведьму  к  печи. Џереступив  через  порог, он поставил  кочергу  так,  чтобы
перегораживала наискось  дверной  проем,  загнутым  железным  концом  вверх.
ѓорбуньЯ  задергалась,  зашевелила  губами, намериваЯсь  что-то  сказать, но
вдруг застыла  в неудобной позе, с вывернутой за  спину рукой.  ѓлаза ведьмы
налились кровью, набрЯкли, стали похожи на переспелые вишни.
     --  ‹ежи  и  вспоминай.  …сли  одумаешьсЯ, дай знать  -- ворон за  мной
пришли.
     ‚ыйдЯ на крыльцо, Ярыга с удивлением посмотрел на тополЯ,  голые  и как
бы  другие.  Џтицы исчезли, даже  в  небе  не видно  было  ни  одной.  џрыга
высморкалсЯ, вытер пальцы о полу ферЯзи и пошел на кнЯжеский двор.


     “тро  выдалось  морозным.   †елтовато-зеленаЯ  трава,  покрытаЯ  инеем,
хрустела  под  ногами. џрыга спустилсЯ с  сенника,  расположенного в чердаке
конюшни, вычесал былинки из головы и бороденки, как гребенками, двумЯ руками
с растопыренными пальцами посмотрел по сторонам с таким видом,  будто не мог
понЯть,  проспал  ли  он целые сутки  или  только  самую малость и  все  еще
продолжаетсЯ вчерашнее  утро. Ћн подошел к  поилке, выдолбленной из толстого
бревна, котораЯ  лежала  у колодезного  сруба. ‚ерхние  кромки  корыта  были
погрызены лошадиными  зубами,  а землЯ  вокруг  изрыта  копытами  и  покрыта
черно-желтыми лепешками раздавленных конских "Яблок".
     џрыга наклонилсЯ к серо-коричневой  воде, в которой как бы  полоскались
комковатые облака, а поверху плавало несколько льдинок, тонких и прозрачных.
џрыга  развел  льдинки руками,  а  заодно  как бы и облака,  зЯбко поежилсЯ,
зачерпнув полные пригоршни студеной воды, плеснул себе в лицо несколько раз,
тихо поскуливаЯ и  отфыркиваЯсь при этом. ‚ытиралсЯ рукавом ферЯзи. ‹ицу как
бы передалось красной краски из материи, оно порозовело и посвежело.
     €з  поварни  вышли стрельцы,  те  самые,  светло-русый  и  темно-русый.
Џохожими жестами они вытерли губы и повели плечами, приноравливаЯсь к холоду
после  тепла избы. ‘ледом  за ними вышла  девка, мЯсистаЯ  и  румЯнощекаЯ, с
блудливой  улыбкой  на полных  губах. ‘трельцы раступились,  пропускаЯ ее, и
вдвоем  шлепнули  девицу по  Ягодицам. ‹Яскнуло так,  будто  двумЯ оглоблЯми
огрели  кобылу по крупу. „евка взвизгнула  и, хихикаЯ, побежала через двор в
мыльню, а стрельцы  громко заржали,  приглаживаЯ одинаковыми жестами  усы  и
бороды.  ‡аметив  Ярыгу,   приосанились,  напустили  на   лица  строгость  и
придвинулись плечом к плечу, точно готовились битьсЯ стенка на стенку.
     -- ‚оевода тебЯ ищет,-- сказал светло-русый.
     -- ‘рочно,-- добавил темно-русый.
     Ћни  приблизились  к  Ярыге, намереваЯсь  оттеснить  его  к воеводиному
терему, если не пойдет по-хорошему.
     џрыга  с тоской  глЯнул на дверь поварни, сглотнул слюну, развернулсЯ и
пошел  к красному крыльцу  кнЯжеского  терема, на  котором как  раз поЯвилсЯ
воевода, хмурый и грозный, даже рыжаЯ борода топорщилась воинственно.
     ‚оевода  спустилсЯ с крыльца,  стал посреди желтовато-зеленого островка
травы, посеребренного инеем. ироко раставленные, кривые ноги его, казалось,
примерзли к траве -- не стронешь. ‹еваЯ  рука,  веснушчатаЯ и со вздувшимисЯ
венами,  мЯла  рукоЯть сабли,  точно  хотела затолкать  ее в  ножны вслед за
клинком. Љогда  Ярыга с  понурой  головой остановилсЯ в двух  шагах от него,
воевода еще сильнее  нахмурил брови и произнес не то, чтобы обвинЯЯ, но и не
без укора:
     -- Њедлишь... ЉнЯжич  уже еле дышит.  €  не ест  ничего.-- ‚оевода сыто
отрыгнул.-- ‚се никак не решат, постригать его  монахи или подождать, может,
выздоровеет.
     -- Џусть подождут,-- тихо сказал Ярыга.
     <b>--</b> €  Я  так думаю. —то мертвый,  что монах --  все  нам плохо будет.--
‚оевода сдвинул на затылок соболью шапку и потер шрам на лбу.
     -- ЋшибсЯ Я, в другом месте поищу,-- повинилсЯ Ярыга.
     -- Џоищи да побыстрее,-- приказал воевода и собралсЯ вернутьсЯ в терем,
когда мимо него прокатилсЯ кожаный мЯчик, набитый сеном.
     ‚оевода остановил мЯчик ногой, поднЯл и протЯнул подбегающему мальчику,
сыну  поварихи. Ќа  лице  воеводы поЯвилось заискивающее  выражение. Њальчик
взЯл мЯчик  и, не  поблагодарив, побежал к  житнице,  где его поджидали  два
ровесника, одетые побогаче, наверное, боЯрские дети.
     ‚оевода,  глЯдЯ  ему  вслед, недовольно  гмыкнул,  сердЯсь  на себЯ  за
раболепство, и произнес шутливо, но не без горечи:
     -- ѓлЯдишь, попомнит, когда его времЯ придет!
     € тут Ярыга догадалсЯ, кого напоминал ему мальчик.
     --  Ђ поговаривают,  что купец заезжий наведываетсЯ  к ней  по ночам,--
сообщил светло-русый стрелец и презрительно сплюнул.
     --  Ћн снимает  лавку в  красном  рЯду,  заморским  товаром  торгует,--
добавил темно-русый и тоже презрительно сплюнул, но в другую сторону.
     -- Ќе мужское это дело -- сплетни собирать,-- бросил воевода и  пошел в
кнЯжеский терем.
     џрыга  посмотрел  на мальчика, тузившего одного  из своих приЯтелей, на
стрельцов,  будто  ждал, что  и они  сейчас  подерутсЯ.  ‡ажав нос пальцами,
высморкалсЯ и вытер их о ферЯзь.
     -- „авно купец объЯвилсЯ? -- спросил он у стрельцов.
     -- ‚ конце лета,-- ответил светло-русый.
     -- Ќа …вдокию-малинуху,-- уточнил другой.
     -- € хороший товар у него?
     <b>--</b> “-у!.. -- в один голос ответили стрельцы.
     <b>--</b> ‚от мы  и сходим к нему  втроем, посмотрим, как торгует, -- приказал
Ярыга и пошел, не оборачиваЯсь, уверенный, что стрельцы на ослушаютсЯ.


     ‚ лавке  купца не  оказалось. •олоп  его  --  бойкий малый с Языком без
костей -- сообщил, не забываЯ нахваливать товар:
     -- „ома он. ‡аутреню отстоЯл, теперь  завтракает... Џокупай, красавица!
Ђлтабас -- из  за семи морей  привезен! ..  ‚он в том  доме стоим, в  крытом
дранкой... ‘ердоликовые, матушка,  из самой  ‚изантии  привезены!  Ѓери,  не
пожалеешь...
     ‘трельцы  слушали  его,  покачиваЯ  головами:  ну  и  ботало! џрыга  же
внимательно осмотрел товар, особенно благовониЯ,  которые  перешибали смрад,
идущий  от рыбного  и  мЯсного рЯдов. “видев все, что ему нужно было, Ярыга,
жестом позвав за собой стрельцов, пошел к дому, крытому дранкой.
     Љупец сидел за столом, доедал черную уху, сваренную с гвоздикой. Ѓыл он
высок  и толст, черные  густые волосы старательно причесаны,  как и  борода,
окладистаЯ, длиннаЯ, в которой застрЯли хлебные крошки. ѓлаза, темно-карие и
большие, со страхом смотрели на вошедших, а зубы, словно их это не касалось,
продолжали старательно пережевывать пищу.
     -- Ѓог в помощь! -- пожелал Ярыга, махнув  стрельцам, чтобы подождали в
сенЯх.  Ћн сел за  стол, взЯл  пирог, разломил. Џирог был  с заЯчьим  мЯсом,
смешанным с  гречневой кашей. џрыга брезгливо поморщилсЯ, потому  что считал
заЯчье мЯсо нечистым, отложил пирог.-- †уй быстрее, разговор есть.
     Љупец поперхнулсЯ и зашелсЯ в кашле. €зо рта полетели крошки, несколько
угодило в Ярыгу. ЏрокашлЯвшись, купец перекрестилсЯ и молвил:
     --  ѓосподи, прости! --  вытерев полотенцем губы и нос, спросил  тихим,
настороженным голосом: -- Љто такой и зачем пожаловал?
     --  ђазве не догадываешьсЯ?! Ђ  ведь в Џисании сказано: " Џо  делам  их
воздастсЯ им". €ли надеЯлсЯ, что твои черные дела останутсЯ безнаказанными?!
     --  Ќе  ведаю,  о  чем ты говоришь, человече. „а  и кто ты такой, чтобы
брать на себЯ божий суд? -- сказал купец, поглаживаЯ бороду.
     -- ЉрасиваЯ  у  тебЯ борода, --  усмехнулсЯ  Ярыга.--  Ќу, как  отрубЯт
голову --  на чем ее носить будешь?! -- и став вдруг  суровым, отчеканил: --
•ватит придуриватьсЯ! ’ы кнЯжича извел -- тебе и ответ держать!
     -- Ќе губил Я кнЯжича, ей-богу! -- перекрестилсЯ купец.
     -- ’ы отраву поварихе дал, а она кнЯжичу подсунула -- так?
     --  ‚се она!  -- торопливо заговорил  перепуганный насмерть купец. -- џ
сперва не знал зачем, попросила, дал.  Ђ когда  кнЯжич захворал, спросил ее:
не ему ли дала?  Ћна в ответ: "Њолчи, а то  скажу,  что  с  тобой  в сговоре
была".
     -- ‡начит, сговора не было?
     -- Ќе было, вот-те крест! -- перекрестилсЯ купец.
     -- ‚решь, однако, -- равнодушно молвил Ярыга. -- Ќу, да черт с тобой, в
аду доплатишь. ‹екарство от Яда есть?
     -- …сть! -- купец с трудом выбралсЯ из-за стола и  метнулсЯ  в  красный
угол,  достал  из-за складнЯ ларчик темно-красного дерева, украшенный сканым
серебром.
     Ќоги  у купца  оказались слишком короткие,  будто  достались от другого
человека, поэтому стоЯ  он выглЯдел не  таким представительным, как сидЯ. Ћн
на  цыпочках, словно боЯлсЯ, чтобы кто-нибудь не услышал его шаги, подошел к
Ярыге,  отдал ларчик,  предварительно  вытерев  с него пыль  рукавом красной
атласной   рубахи.   ‚нутри   ларчика   на   черной   материи   лежали   два
золотисто-зеленых  Ядрышка,  напоминающие  овечьи катышки<b>.</b>  „ух от  них  шел
горьковато-соленый и  такой,  резкий, что у Ярыги  засвербило  в  носу и  он
громко чихнул, захлопнув непроизвольно ларчик.
     --  ђастворить одно Ядрышко в вине и выпить маленькими глотками.  Џотом
ничего  ни  пить, ни  есть, пока невмоготу станет.  ’огда растворить в  вине
второе Ядрышко и выпить залпом. •ворь как рукой снимет,-- поЯснил купец.
     -- €ли голову твою снимут с плеч,-- предупредил Ярыга.
     -- Ђли Я себе враг?!
     -- Љто тебЯ знаете?! --  џрыга  спрЯтал ларчик за пазуху,  встал  из-за
стола.--  Џойду проверю, а  ты  сиди  ешь, если сможешь, и жди менЯ. —тоб не
было скучно, стрельцы  повеселЯт  тебЯ.--  Ћн  открыл  дверь в  сени, позвал
стрельцов.-- ѓлаз с него не спускать! ‘бежит -- не сносить вам голов!


     Њолодой кнЯзь лежал на широком ложе под грудой пуховых одеЯл, атласных,
шитых золотом,  из-за тЯжести которых, казалось, и не мог вдохнуть на полную
грудь, а потому  и  вовсе  не хотел  дышать,  лишь изредка приоткрывал губы,
тонкие и покрытые коростой, а ноздри белого, заострившегосЯ носа и вовсе как
бы слиплись  за ненадобностью.  ’олько  красно-коричневые  тени вокруг  глаз
выглЯдели живыми, но  существующими  наособицу от бледного с желтизной лица,
сливавшегосЯ по цвету с золотистой подушкой. ‚ ногах кнЯжича сидела его мать
--  полнаЯ женщина  с  двойным  подбородком,  когда-то,  наверное, красиваЯ:
васильковые глаза,  хоть  и  заплаканные  и покрасневшие, впору  бы  были  и
пЯтнадцатилетней  девице,  столько в  них  сохранилось  очарованиЯ.  Џухлыми
руками  она держала худую, высохшую руку сына. ђЯдом на стольце сидела мамка
-- такаЯ же полнаЯ, как кнЯгинЯ, с такими же красными от слез глазами. ‘лезы
у  нее текли  без  перерыва,  непонЯтно было,  откуда столько  беретсЯ.  Ћбе
женщины как  бы  не заметили  приход Ярыги и воеводы,  неотрывно следили  за
умирающим, боЯсь пропустить его последнее дыхание.
     џрыга  подошел  к  столику,  что  у  изголовьЯ,  налил  в  кубок  вина,
светло-красного и пахучего, кинул  Ядрышко. Ћно закружилось  на поверхности,
шипЯ  и  оставлЯЯ  за собой  зеленоватый  пенный  след.  Љогда  растворилось
полностью, Ярыга помешал  пальцем вино  в кубке,  пока не  осела пена.  ‚ино
потемнело, приобрело зеленоватый оттенок.
     Ћбе  женщины  боковым  зрением неотрывно следили  за  каждым  движением
Ярыги, и когда он поднес кубок к покрытым коростой губам, встрепенулись обе,
дернулись, чтобы помешать  -- и  тут  же поникли,  понЯв,  что  хуже сделать
больному  уже  невозможно,  всхлипнули  одновременно  и  захлюпали  привычно
носами.
     џрыга  надавил  пальцем  на  подбородок  юноши, заставив  открыть  рот.
Џриложив  край кубка к  потресканной нижней губе, наклонил  его, чтобы  вино
потекло в рот. ‡еленовато-краснаЯ струйка разбилась о Язык, покрытый толстым
слоем  творожистого  налета,  потекла  дальше.  Ќа  шее  под  дрЯблой  кожей
судорожно   дернулсЯ   острый  кадык.  ѓубы  попытались  сжатьсЯ,  чтобы  не
пропускать в рот жидкости, но Ярыга сильнее надавил на подбородок и наклонил
кубок. Ќоздри  кнЯжича  вдруг затрепетали и  разлепились,  порозовев. Ћт них
краснота  перетекла к  щекам, лбу, шее, и когда кнЯжич допил последнюю каплю
из  кубка, бледным оставалсЯ  лишь кончик  заострившегосЯ носа. ћноша открыл
глаза, мутные, с  белесой пеленой, как у  вареной рыбы,  и  вздохнул  шумно,
полной грудью. €з глаз потекли слезы, которые унесли с собой пелену, очистив
васильковые  радужные  оболочки  и  черные  зрачки,  в   которых  засверкали
золотисто-красные искорки.
     --  Њатерь  божьЯ, царица небеснаЯ, заступница  наша...--  закрестилась
мамка, но не закончила, заплакала от радости в навзрыд.
     ‘ледом за ней заревела кнЯгинЯ.
     --  Ќу,  завелись, теперь не остановишь!  -- пробурчал воевода,  однако
улыбка у него была до ушей. Ћн похлопал Ярыгу по  плечу: -- ѓоворил же,  что
справишьсЯ!  —уЯло мое  сердце!  ..--  Ћн хотел похлопать и кнЯжича, но лишь
неловко поправил одеЯло.-- ’еперь  выздоровеешь!  Њы с тобой еще ого-го!..--
Ќе договорив, воевода потрЯс в воздухе огромным рыжим кулаком.
     --  Ќи  есть, ни пить ему не давать, пока Я не вернусь, --  предупредил
Ярыга.
     -- џ прослежу,--  пообещал воевода.--  Ђ куда это  ты собралсЯ?  ‘ейчас
кнЯзЯ пойдем порадуем.
     <b>--</b> ‡а снадобье заплатить надо.
     -- ЉнЯзь заплатит, сколько скажешь!


     -- Џлата особаЯ нужна, -- сказал Ярыга и еще раз напомнил: -- Ќи капли,
ни крошки!
     -- Ќе бойсЯ, не  получит! --  положив руку  на рукоЯть сабли,  произнес
воевода  и сверкнул  глазами на мамку,  словно она  пыталась втихарЯ  сунуть
что-нибудь кнЯжичу.


     ‚  поварне  стоЯл  такой  густой  запах  жареного мЯса,  что, казалось,
вдохнешь несколько раз -- и насытишьсЯ на целый день. Ћколо печи сновали две
девки, толстозадые  и  с  блудливыми улыбками  на губах.  Џовариха стоЯла  у
стола,  нюхала  какую-то сушеную  заморскую траву, собираЯсь  приправить  ее
стрЯпню.  Џочувствовав  спиной  взглЯд  Ярыги,  плавно оглЯнулась,  зазвенев
сережками сканого серебра, и выронила траву на пол.
     ‘ераЯ в черную полоску кошка кинулась к пучку, понюхала, неодобрительно
фыркнула  и, задрав  хвост,  потерлась  о ногу женщины. Џовариха  оттолкнула
кошку.
     -- Ќу-ка, девки,-- Ярыга шлепнул обеих по заду,-- пойдите погулЯйте!
     Ћни, хихикаЯ, отскочили от мужчины и вопрошающе посмотрели на повариху,
’а проникла головой, даваЯ понЯть,  что власть сейчас не у  нее. Љогда девки
вышли во  двор,  Ярыга  поднЯл  с пола  сушеную  траву,  понюхал.  ‡апах был
горьковато-соленый, как у Ядрышек.


     -- Ќе  из  нее  ли отраву готовила? -- не дожидаЯсь ответа, поразмышлЯл
вслух: -- Ќа костре  тебЯ  сожгут  или в  землю живой закопают?  €ли  как  в
прошлом году ведьму  закопали, а  землЯ  на  этом месте два  днЯ ворочалась,
тогда  ее разрыли, закидали  дровами  и подожгли, чтоб не  мучилась.  ‘лавно
горела! -- Ћн посмотрела на пламЯ в печи, буйное, жаркое.
     € повариха посмотрела.
     -- ЉнЯзь, может, и пожалел бы  тебЯ по  старой памЯти,  но  кнЯгинЯ  --
у-у-у! -- не успокоитсЯ, пока не плюнет на твою  могилу.  Ђ воевода --  этот
собственноручно  с  живой шкуру сдерет, медленно, со  смаком! Ќет, сперва  с
твоего сына, на твоих глазах.
     Џовариха положила руку на  нож с длинным  широким лезвием,  к  которому
прилипли зеленовато-белые капустные ошметки.
     -- Џоздно! -- усмехнувшись, молвил Ярыга. -- ‚чера надо было.
     -- „а,-- согласилась повариха,-- чуЯло мое сердце, что накличешь беду.
     -- ’ы сама накликала.--  Ћн еще раз понюхал траву и швырнул в печь, где
она занЯлась синеватым пламенем.-- Ќу, что, на костер пойдешь или замуж?
     -- 3а тебЯ, что  ли? -- повариха  удивленно вскинула  голову и  вытерла
губы, словно готовилась целоватьсЯ
     -- Њне что -- жить надоело?! Ќа кого укажу, за того и пойдешь.
     -- Ќет.


     -- Људа ты  денешьсЯ!  -- уверенно произнес он. --  ‚оевода  тебЯ и под
землей  найдет, а увидишь, как с сына шкуру  сдирают, на все согласишьсЯ, да
поздно будет!
     -- Ќет, -- упрЯмо повторила повариха.
     -- „умаешь, кнЯзь за него заступитсЯ? Њожет, и пожалеет, но в монахи уж
точно пострижет и монастырь найдет подальше и построже. „а и без тебЯ ничего
сынок не добьетсЯ, слишком бал<b><i>о</i></b>ванный.
     Џовариха зашевелила  полными красными губами,  словно хотела  плюнуть в
лицо обидчику, но никак не могла набрать слюны.
     -- Љ кнЯзю пойдем или в церковь?
     Ћна одернула поневу и засунула под подвЯзь выбившуюсЯ прЯдь.
     -- ‡начит, в церковь, -- догадалсЯ Ярыга.
     -- Њне переодетьсЯ надо,  -- произнесла  повариха с вызовом и  трЯхнула
головой, позвенев серебрЯными серьгами. -- ‚енчатьсЯ ведь иду.
     -- ЏереоденьсЯ. € приданое прихвати вместе с отравой --  вдруг на новом
месте пригодитсЯ?!
     Ћни вышли из поварни,  повариха направилась  к  избушке, которую  Ярыга
считал казначеевой. Ћн осталсЯ во дворе, сказав:
     -- ‡а сыном твоим присмотрю, чтоб не напроказил: норовом, ведь, в  мать
пошел?
     Џовариха метнула в него злой взглЯд, но ничего не сказала и сына в избу
не позвала, понЯв, что сбежать вдвоем не дадут.


     Љупец все еще сидел за столом, успев здорово опьЯнеть. ‹ицо побурело, а
глаза потемнели, слились  со зрачками и как бы занырнули под набрЯкшие веки,
выглЯдываЯ оттуда  затравленными  зверьками.  ‚  бороде  впридачу  к хлебным
крошкам  поЯвились  комочки  Яичного  желтка. ‚  центре стола  стоЯли четыре
пустые бутылки желтоватого, толстого, заморского стекла, а пЯтую, наполовину
пустую, держал в руке купец, намереваЯсь налить из нее стрельцам. Ћни сидели
по боками  от него,  обнимали с пьЯным  дружелюбием,  а может,  держались за
него, чтобы не свалитьсЯ под стол. ’емно-вишневые носы стрельцов нависли над
чашами, серебрЯными и  с рукоЯтками по  бокам, и ждали,  когда  туда  нальют
вина. “видев новых гостей купец поставил бутылку на стол, расплескав немного
на скатерть.
     џрыга сглотнул слюну и запел хриплым, пропитым голосом:
     ‚ьюн над водой
     увиваетсЯ,
     †ених за столом
     дожидаетсЯ.
     Џросит он свое,
     свое сужено,
     Џросит он свое,
     свое рЯжено:
     -- ‚ы подайте мне
     мою сужену!
     ‚ы подайте мне
     мою рЯжену!
     ‚ывели ему
     красну девицу,
     ‚ывели ему
     лебедь белую:
     -- ќто вот
     твое сужено,
     ќто вот
     твое рЯжено!
     џрыга засмеЯлсЯ  натужно и вытолкнул вперед повариху,  нарумЯненную,  в
венце  из  золотой  проволоки  в  несколько  рЯдов  с  поднизью,  украшенной
жемчугом,  в белой  рубахе до пЯт с вышитым  золотом подолом, поверх которой
был надет летник до щиколоток из  червчатой камки с  серебрЯными и  золотыми
узорами,  поочередно  представлЯющими листьЯ,  вошвами  из  черного бархата,
расшитого  канителью  и  трунцалом,  подолом  из лазоревого  атласа и шейным
ожерельем из черной  тесьмы, унизанными жемчугом и пристегнутыми к воротнику
пЯтью золотыми пуговицами.
     <b>--</b> —то морщишьсЯ? -- подначил Ярыга купца.-- ‘мотри, какаЯ тебе невеста
досталась --  кровь с молоком! € приданое  богатое, -- он  вытолкнул  вперед
мальчика, который  в  чем играл  на дворе, в том и был приведен,  и теперь с
приоткрытым ртом разглЯдывал мужчин за  столом, соображаЯ, наверное, за кого
из них собралась его  мать замуж. -- ЉнЯзь не поскупилсЯ! -- Ярыга засмеЯлсЯ
было, но и сразу смолк под гневным взглЯдом поварихи.
     Љупец, догадавшийсЯ, что ему  предстоит,  мигом  протрезвел и  потемнел
лицом.  € стрельцы  сразу стали трезвыми  и  в глазах их  поЯвились  лукавые
искорки: ловко  мы  притворЯлись,  а?!  ‘тоило купцу пошевелитьсЯ,  как оба,
положив руки ему на плечи, придавили к лавке: сидеть!
     --  Ќе нравитсЯ невеста?!  -- ерничал Ярыга.-- ‡рЯ! …сли бы не  служба,
сам бы на ней женилсЯ. Ђ что с приданым -- так тебе меньше работы.
     ‘трельцы хохотнули и толкнули купца локтЯми.
     -- „еватьсЯ  тебе все  равно  некуда: три головы  лучше, чем ни  одной.
‘обирайсЯ быстро, а то невесте, вишь, замуж невтерпеж. „еньги не забудь: наш
батюшка богатых в долг не  венчает. ‘трельцы помогут тебе нарЯдитьсЯ, а Я за
невестой приглЯжу, чтоб не сиганула в окно, не осрамила тебЯ!
     Џовариха,  стоЯвшаЯ  с  понурой головой,  прижала  сына лицом к  своему
животу, чтобы ничего не видел  и не  слышал.  џрыга отпустил руку мальчика и
перестал улыбатьсЯ, с грустью посмотрел на икону Ѓогородицы в красном углу.


     ‚ церкви отслужили обедню, почти все уже разошлись, только самые истово
верующие,  с  трудом  переставлЯЯ  затекшие  ноги,  выбирались  на  паперть,
торопливо спускались по ступенькам, отворачиваЯсь обиженно от слепого, точно
это  он должен  был  подать им,  но пожадничал.  Ќищий тоже  виновато клонил
голову и,  чем больше проходило  народа, не кинув монетку, тем  ниже. Ћбеими
руками он крепко  сжимал шапку, подаренную Ярыгой, на дне которой лежало две
полушки, и  часто шевелил ноздрЯми и сглатывал слюну, почуЯв ароматы  обеда,
готовившегосЯ в доме попа.
     --  Џодай  нищему,  --  посоветовал  Ярыга  купцу,  -- не  каждый  день
женишьсЯ.
     Џока купец рылсЯ, отыскиваЯ  мелкую монету, в прЯмоугольном кошельке из
мЯгкой  дубленой Яловки,  сложенной вдвое  и  прошитой двумЯ  рЯдами  медной
проволоки, оба стрельца, Ярыга, повариха и, после того, как мать столкнула с
его головы шапку, мальчик перекрестились на икону над входом.
     Њальчик надул  губы и собралсЯ покапризничать, но мать потЯнула его  за
собой внутрь церкви, старЯсь не отстать от купца, зажатого между стрельцами.
     ‚оздух в церкви  был тепл, пропитан запахом ладана и казалсЯ желтоватым
из-за света догорающих свечей. ‘вЯщенник  около ризницы разговаривал,  мелко
трЯсЯ  седой  бородой,  с  церковным  старостой  --  благообразным стариком,
настолько  похожим на свЯтого Џетра, каким изобразили его  на висевшей рЯдом
иконе, что создавалось впечатление, будто с  нее и сошел  и, видимо,  за это
сходство и был выбран в старосты.
     џрыга подождал, пока они закончат разговор, и обратилсЯ к попу:
     -- Ѓатюшка, обвенчай молодых.
     ‘вЯщенник , прищурив подслеповатые глаза, удивленно посмотрел на Ярыгу,
решив, что именно он  надумал женитьсЯ, трЯхнул головой, отгонЯЯ наваждение,
и  лишь заметив  стоЯвших поодаль  купца и  повариху,  улыбнулсЯ виновато  и
пригладил бороду:
     -- —то это они так поздно спохватились? ‘ утра надо было.
     -- ‘овесть замучила: в скверне живут,-- ответил Ярыга,--  а жених узнал
только  сейчас, что надо  срочно  и надолго ехать по  делам торговым. “важь,
батюшка, а он тебе вдвое заплатит.
     -- –еркви, не мне, -- поправил свЯщенник, --  мне уже ничего не надо. Ђ
что ж он сам молчит?
     --  џзык  от счастьЯ  проглотил, -- без тени насмешки  ответил Ярыга.--
Ќевеста долго раздумывала, все никак решитьсЯ не могла.
     -- Ѓывает, -- согласилсЯ свЯщенник.
     Ћн послал  служку  за вином и  когда тот  вернулсЯ,  приступил к обрЯду
венчаниЯ.
     --  ...—асто  ходите в  церковь, слушайте духовников, храните  посты  и
праздники,  подавайте милостыню, муж бей жену палкою, как подобает главе. --
Ћн взЯл повариху  за руку, вручил ее мужу  и приказал -- –елуйтесь! -- Љогда
они исполнили приказ, дал купцу деревЯнную чашу с вином.
     Ћтпив,  муж передал чашу жене, та  отпила  и  вернула  ему -- и так три
раза, потом купец допил остатки разломал чашу и бросил под ноги. †ена первой
наступила на обломки чаши и высокомерно глЯнула на мужа: не тебе верховодить
в семье! Џока они топтали обломки, свЯщенник произнес:
     --  Џусть  так  под ногами вашими будут  потоптаны те,  которые  станут
посевать между вами раздор и нелюбовь. Ђминь!
     --  Ќу  вот, --  пригладил Ярыга  вихры  на  голове  мальчика,  --  был
кнЯжеский байстрюк, стал купеческий сын.
     ЊолодаЯ,  шагнувшаЯ к выходу, споткнулась и посмотрела на мужа так, что
от него должна была бы остатьсЯ лишь кучка пепла. € молодой зыркнул на жену,
как на беглого должника.
     --  Њир вам да любовь!  --  пожелал Ярыга и добавил тихо: -- Џосмотрим,
кто кого первым отравит.
     ЏодобнаЯ мысль, видимо,  приходила в  головы обоим  молодым, потому что
вздрогнули и отпрЯнули друг от друга.
     Ќа паперти Ярыа отчеканил:
     --  ‚ремени у вас -- всего-ничего. џ  до вечера молчать буду, но мир не
без добрых людей.


     ’ополЯ  во дворе ворожеи стоЯли голые, без листьев и без  ворон. ‚ообще
никаких  птиц не было видно  поблизости  и  даже  пЯтен помета стало заметно
меньше,  наверное,  всосались в  раскисшую  за  день  землю.  ‚ доме  стоЯла
гробоваЯ тишина  и  вонЯло кошкам