 за  меч,  но ‚олкодав,  не останавливаЯсь,  метко
пнул его в  пах,  чтобы впредь не  лез не  в  свое дело.  ‚оин согнулсЯ,
хватаЯ  ртом  воздух  пополам  с  хлопьЯми гари.  ЋбойдЯ  его,  ‚олкодав
проскочил в дверь, что вела вниз, в подземелье. ‡ахлопнул ее и на всЯкий
случай  повернул  ключ,   по-прежнему  торчавший  в   скважине  замка  с
внутренней стороны.
   ‚  подвале сизыми  волнами плавал удушливый дым,  но  заглЯнуть сюда,
кажетсЯ,  никто так и не додумалсЯ.  „ышать было нечем,  настенный факел
еле чадил,  треща и плюЯсь синеватыми Язычками. „евочка слабо вскрикнула
при виде мертвого палача. Џотом еще раз - когда увидела клетку.
   ‚олкодав выругалсЯ.  Ћсвобожденный им  узник,  оказываетсЯ,  не сумел
даже толком выползти из клетки сквозь открытую дверцу.  ‘ил едва хватило
только на  то,  чтобы выпростать голову и  плечи.  Ћн  лежал лицом вниз,
изможденные руки трепетали, пытаЯсь сделать еще усилие.
   ‚олкодав  выругалсЯ снова  и,  почти  не  замедлив шагов,  нагнулсЯ и
подхватил  его  свободной  рукой.   ЉостлЯвое,  чудовищно  грЯзное  тело
показалось ему невесомым.  “зник дернулсЯ,  охнул,  невнЯтно пробормотал
"спасибо" и повис, точно мокраЯ вонючаЯ трЯпка. …ще несколько мгновений,
и ‚олкодав стоЯл перед дверью,  что вела к тайному ходу,  одну за другой
ощупываЯ заклепки: не поддастсЯ ли какаЯ-нибудь.
   Ћн  был  не  вполне уверен,  что  сумеет высадить эту дверь,  если не
разыщет скрытых пружин.
   - „ай мне, юноша... - прошептал узник. - џ знаю...
    ‚олкодав спорить не стал.  Ћбхватил ладонЯми его ребра и  поднЯл его
перед собой, лицом к двери. ‚ конце концов, этот малый безошибочно навел
его на ‹юдоеда. Џочем знать - а вдруг не врет и теперь.
   ‹еваЯ рука ‚олкодава чувствовала сумасшедший стук сердца, метавшегосЯ
в  бесплотной груди.  „линные  пальцы  пробежали по  гладким  струганным
доскам,  нашли одну  из  заклепок и,  к  некоторому удивлению ‚олкодава,
отбили по  ней  замысловатую дробь.  Џочти  сразу в  недрах стены начала
переливатьсЯ вода,  послышалсЯ  знакомый  скрежет,  и  дверь  поехала  в
сторону.
   Ќо  в  это  времЯ откуда-то  сверху долетел страшный удар  и  затем -
тЯжелый,  медленный грохот.  ‡амок ‹юдоеда превращалсЯ в пылающие руины.
„рожь  сотрЯсла пол  и  стены  подвала,  упала каменнаЯ плита,  с  шумом
посыпалсЯ песок  и  мелкие  камешки.  ”акел  зашипел  и  погас,  оставив
беглецов в кромешной темноте.  Ќо хуже всего было то,  что дверь, отойдЯ
от  стены на  три  ладони,  остановилась.  ‚олкодав налег изо  всех сил,
пытаЯсь раскачать и сдвинуть ее. ’щетно.
   …му не  понадобилось примериватьсЯ к  щели,  чтобы понЯть:  длЯ него,
единственного из  троих,  она  была  слишком узка.  Ћн  пожал  плечами и
улыбнулсЯ в  первый раз  за  долгое,  долгое времЯ.  €так,  Џеснь ‘мерти
все-таки будет допета.  ’еперь ему  с  лихвой хватит длЯ  этого времени.
‡нать бы  только,  с  какой стати •озЯйке ‘удеб понадобилось захлопывать
ловушку как раз тогда, когда он всерьез понадеЯлсЯ выжить.
   Џочему ему не дали скорой и честной смерти в рушащемсЯ замке, заперев
вместо  этого,   точно  крысу,  в  зловонном  подвале  вместе  с  трупом
задушенного палача?..
   Њожет, Ѓоги отсрочили его гибель ради того, чтобы он спас этих двоих?
ЉакаЯ участь им предназначена?..
   Ђ может, сидевшего в клетке не зрЯ величали волшебником? —то, если он
успел запЯтнать себЯ столь страшным пособничеством ’ьме, что выпустивший
его должен был неминуемо занЯть его место и  сам принЯть последние муки,
которых тот избежал?
   ‚олкодав выдрал из волос верещащего,  кусающегосЯ Њыша и  вновь отдал
девочке,  завернув в  край покрывала,  чтобы он  не  исцарапал ей  руки.
Џодвел ее к двери -  она не видела в темноте и испуганно жалась к нему -
и вытолкнул наружу. ѓибкое тело проскользнуло в щель без труда.
   - ’ам будут ступеньки,  не  поскользнись,  -  сказал он ей,  поднимаЯ
беспомощного волшебника и отправлЯЯ его следом за ней. - ‘лезай в воду и
плыви налево,  в тоннель.  Ќе бойсЯ решетки, она сломана. ‚ытащи с собой
эту кучу костей и Њыша, если сумеешь. „авай шевелись.
   Ћн оказалсЯ совсем не готов к тому, что за этим последовало. „евчонка
отчаЯнно зарыдала,  выскочила обратно сквозь щель  и  неловко обнЯла его
впотьмах,  уткнувшись мокрым лицом в его голую грудь. ‚олкодав ошарашено
замер  и  какое-то  времЯ  стоЯл столбом,  не  в  силах пошевелитьсЯ или
заговорить.  Џотом  оторвал  ее  от  себЯ  и  выпихнул  на  ту  сторону,
напутствовав крепким шлепком пониже спины:
   - Џошла, говорю!
   Ђ  у  самого мелькнула кощунственнаЯ мысль:  не попробовать ли дверь,
через которую они с ней вбежали сюда. Џроход навернЯка завалило, но мало
ли...
   €  на  что понадобилось этим двоим -  и  Њышу -  заново будить в  нем
желание жить, если все должно было кончитьсЯ именно так?
   - „итЯ мое...  -  услышал он тихий голос волшебника и понадеЯлсЯ, что
тот  лаской  сумеет сделать то,  чего  он  не  сумел  грубостью.  Ћднако
волшебник сказал:  -  „итЯ мое,  не сумеешь ли ты дотЯнутьсЯ до третьего
сверху камнЯ в дальней стене, в углу напротив двери?
   - ‡ачем?.. - всхлипнула девчушка.
   - ђечь идет о том,  - гаснущим голосом поЯснил волшебник, - чтобы наш
добросердечный друг  сумел  к  нам  присоединитьсЯ...  …сли  дотЯнешьсЯ,
надави нижний угол...
   —еловек,  наделенный ростом ‚олкодава, легко достал бы третий камень,
даже не поднимаЯсь на цыпочки. ђабынЯ была меньше его на две головы. Ћна
ощупала стену и принЯлась прыгать - молча, упорно, в кромешном мраке раз
за разом пытаЯсь ударить занесенным кулачком по нужному месту.  ‚олкодав
устало  сел  на  пол  и  попыталсЯ  не  думать  о  нечаЯнном объЯтии,  о
прикосновении тоненького, трепещущего тела. ‚озбуждение битвы догорало в
нем,  к  обожженной коже  было не  прикоснутьсЯ,  а  правый бок  налилсЯ
болезненным жаром и, кажетсЯ, опухал.
    - Ќадо было по-другому расположить сенсоры, - пробормотал волшебник.
- •отЯ...
   ‚олкодав не понЯл мудреного слова. Ќо спрашивать не стал.
   - •ватит! - зарычал он в темноту. - “бирайтесь!
   Ќа тех двоих это не произвело ни малейшего впечатлениЯ.
   - „итЯ,  -  удивительно спокойно сказал  волшебник.  -  Џодойди сюда.
‘Ядь.  ‚от так.  „ай руку...  џ  знаю,  что сейчас у тебЯ получитсЯ.  ’ы
можешь. Џопробуй.
   €  девчонка допрыгнула.  ‘о сто первого,  а  может,  с двести первого
раза. Љрепкие ноги бросили вверх легкое тело, и разбитый в кровь кулачок
пришелсЯ по нижнему углу камнЯ,  третьего сверху в дальней стене. ‘перва
ничего  особенного  не  произошло.  Ќо  потом  какаЯ-то  неодолимаЯ сила
навалилась на  дверь,  с  одинаковой легкостью сокрушаЯ дубовые доски  и
толстые бронзовые заклепки. ЏоднЯвшийсЯ ‚олкодав вскинул глаза, зрЯчие в
темноте, и увидел, что каменнаЯ притолока начала медленно опускатьсЯ. Ћн
слышал,  как охнул волшебник,  задетый отлетевшим обломком.  Ћпустившись
примерно  до   середины  двери  и   раскрошив  ее  в   щепы,   притолока
остановилась.  ‚олкодав вышиб ногой остатки досок и живо оказалсЯ на той
стороне.  ‘нова  поднЯл волшебника и  молча  зашагал вперед,  туда,  где
ожидали ступени и холоднаЯ вода в каменном тоннеле, сулившаЯ волю.

   ‘олнце близилось к полуденной черте.  ‚олкодав сидел на берегу речной
заводи, обхватив руками колени, и не думал ни о чем.
   ‚чера он собиралсЯ по собственной воле оборвать свою жизнь. —ем бы ни
кончилось дело,  такие  решениЯ  никогда не  проходЯт даром,  даже  если
навеЯл их минутный порыв.  Ђ  длЯ ‚олкодава это была цель,  к которой он
шел одиннадцать лет. ђади которой жил. ђади которой бессчетное число раз
оставалсЯ в  живых.  Ћн никогда не загадывал,  что там может быть после.
Џосле?.. ‡ачем? „лЯ кого и длЯ чего? "Џосле" попросту не было.
   ‚чера кончилась жизнь. „альше...
   ‚олкодав сидел неподвижно и смотрел перед собой,  точно в стену,  и в
голове было пусто,  как в  раскрытой могиле,  в  которую забыли опустить
мертвеца.
   ‚олшебник  лежал  неподалеку,  подставив  солнечным лучам  счастливое
слепое лицо, - чисто вымытый, уложенный на дырЯвое покрывало и в него же
закутанный.  Ќелетучий Њыш,  никогда  не  доверЯвший чужим,  преспокойно
сидел у  него  на  животе и  не  думал противитьсЯ внимательным пальцам,
ощупывавшим порванное крыло.
   ‚олкодаву было,  собственно,  наплевать, и все-таки в душе шевелилась
тень  праздного любопытства.  Ќакануне он  был  уверен,  что  выволок из
подземельЯ древнего старца,  но  теперь  видел,  что  ошибсЯ.  ‘путанные
бесцветные космы,  полные грЯзи и  насекомых,  после знакомства с корнем
мыльнЯнки  и   костЯным  гребешком,   отыскавшимсЯ  в  мешке  ‚олкодава,
превратились в пушистые пепельные кудри, отросшие в заточении до Ягодиц.
‚олшебник  все  просил  состричь  их  покороче,  но  ‚олкодав  отказалсЯ
наотрез. ‘идЯ в клетке, простительно было поглупеть. Ќо уж не настолько.
…два выйти на  волю и  тут же  бросить свои волосы на  потребу нечисти и
злым колдунам!.. ’олько этого не хватало!..
   …ще  у  него  были  глаза,  каких ‚олкодав не  видал доселе ни  разу:
темно-фиолетовые,  немного светлевшие к  зрачку.  Љогда он улыбалсЯ -  а
улыбалсЯ он часто, - в плазах вспыхивали золотые, солнечные огоньки. —то
же  до тела,  то оно,  несмотрЯ на уродливую худобу,  тоже было вовсе не
старческим.
   ‚олкодав не собиралсЯ расспрашивать...
   „евчонка бродила  по  колено  в  воде,  нарЯженнаЯ в  запасную рубаху
‚олкодава с  непомерно длинными длЯ  ее  рук рукавами.  Џальцами ног она
ловко нащупывала на  дне  прошлогодние водЯные орехи,  вытаскивала их  и
складывала сушитьсЯ на берегу.  Ћрехи были съедобны и даже вкусны, а сок
их  считалсЯ целебным.  ќтим соком они с  ‚олкодавом уже несколько раз с
головы  до  ног  обмазывали  безропотно  терпевшего  волшебника.   Џотом
‚олкодав натер им свои собственные ожоги. „евчонка хотела помочь ему, но
он ей не позволил.
   Ћна   была   не   просто   хороша  собой.   €бо   некрасивых  лиц   у
пЯтнадцатилетних девчонок не  бывает вообще,  если  только судьба к  ним
хоть сколько-нибудь справедлива. Ћна была невероЯтно, просто бессовестно
хороша.  ‚олкодав то и дело косилсЯ на нее. ’акую легко представить себе
ведущей на  шелковой ленточке кроткую серну.  Ђ  может,  и  царственного
леопарда.
    —тобы посЯгнуть на подобное, нужно в самом деле быть ‹юдоедом...
   ’олько подумать: если бы вчера он не сумел выломать под водой прут из
решетки. €ли открыть дверь в подвал. …сли бы стражники были меньше пьЯны
и  перехватили его по  дороге наверх.  …сли бы,  наконец,  он  промазал,
бросаЯ копье... хотЯ нет, этого быть не могло...
   ’олько подумать, что сейчас она билась бы в лапах гогочущих ублюдков.
€ли  бесформенным комочком лежала  где-нибудь  в  чулане,  замученнаЯ до
полусмерти...
   - —ем здесь пахнет?  -  вдруг подал голос волшебник. - ’акой знакомый
запах...
   ‚олкодав долго молчал, потом ответил:
   - —еремуха цветет.
   ‚от уж  чего ему совсем не  хотелось,  так это говорить.  ‚добавок ко
всему  говорить  было  больно:  помЯтые  ребра  невыносимо отзывались на
каждое движение, на каждый вздох.
   - —еремуха, - повторил волшебник и блаженно улыбнулсЯ.
   „евочка бросила обсыхать еще один орех и выбралась из воды:
   - Ќарвать тебе, господин?
   - —то ты, - испугалсЯ слепой. - Ћна живаЯ... пускай цветет.
   Ћба говорили по-веннски: волшебник - очень чисто, девочка - с сильным
южным акцентом.  ‚олкодава раздражала их болтовнЯ. Ћн отвернулсЯ, успев,
впрочем, заметить, как девочка подсела к волшебнику, вытащила гребешок и
принЯлась расчесывать и охорашивать его длиннющую бороду.
   ‚чера большой и  сильный мужчина едва не  осталсЯ на  верную смерть в
подземелье -  ну  как было не  повиснуть с  плачем у  него на шее?  ‡ато
сегоднЯ помощь и ласка требовались другому, и этот другой был, в отличие
от него, разговорчив и добр.
   - ‚олкодав прав,  а  ‹юдоед -  нет,  -  снова совсем неожиданно подал
голос волшебник.  ЋбращалсЯ он,  кажетсЯ,  к  девочке,  но ‚олкодав даже
вздрогнул - сначала от удивлениЯ, потом от боли в боку:
   - —то?..
   ‘воего имени он им не называл, это уж точно.
   - Ќичего,  -  с непритворным удивлением ответил волшебник.  - Џрости,
если  Я  обидел  тебЯ.  џ  вспомнил  присловье твоего  народа,  кажетсЯ,
единственное про ‹юдоеда... Љто ты, юноша?
   ќтим словом ‚олкодава не  назвал бы  ни один зрЯчий.  €нтересно,  что
сказал бы волшебник,  если бы мог видеть его шрамы,  седину в  волосах и
сломанный нос. Ћтвечать не хотелось, и ‚олкодав промолчал. Ќо отвЯзатьсЯ
от бывшего узника, вдосталь намолчавшегосЯ в клетке, оказалось не так-то
просто.
   - ‘начала,  -  продолжал тот,  - Я принЯл тебЯ за грабителЯ. Љогда ты
вернулсЯ с девочкой, Я решил было, что ты ее родственник. Ќо вы с ней из
разных племен,  и,  по-моему,  ты  ей не жених.  Џрости мое любопытство,
юноша, - кто ты?
   ‚олкодав молча отвернулсЯ.  —его бы  он  ни отдал за то,  чтобы снова
оказатьсЯ в одиночестве.
   - Ќу, а ты, дитЯ? - спросил волшебник. - Љак тебЯ звать?
   ‚олкодав прислушалсЯ.
   - Ќиилит, господин...
   ‚олкодав решил  про  себЯ,  что  это  имЯ  удивительно ей  подходило.
Џолевые колокольчики на закатном ветру: Ќиилит...
   - Ћткуда же ты?
   - €з ‘аккарема, господин... џ сирота.
   ’акого не бывает,  сказал себе ‚олкодав.  ‘ирота -  это когда совсем,
никого нет,  ни двухродных,  ни трехродных,  ни по отцу, ни по матери...
когда вовсе некому заступитьсЯ.
   - Њои родители умерли во  времЯ мора...  да будет коротка их дорога и
широк мост,  -  продолжала она тихо.  - „ЯдЯ с тетей вырастили менЯ. Ћни
были добры ко мне. Ћни хотели продать менЯ в жены соседу. Џотом приехали
торговцы рабынЯми, и менЯ продали им...
   ЏлемЯ   ‚олкодава  испокон  веку   считало  саккаремцев  распутным  и
бесчестным народом, совершенно недостойным щедрого солнца, богатой земли
и прочих неумеренных благ,  доставшихсЯ им безо всЯкого на то права,  не
иначе как по недосмотру Ѓогов. Ќо чтобы так!.. —тобы свою плоть!.. ‘амое
свЯтое, что на свете есть!..
   „авить надо такую родню.
   - ’ы хотела бы вернутьсЯ туда, Ќиилит? - спросил волшебник.
    - Ќет,  нет! - вырвалось у нее. - џ хочу быть с тобой, господин... и
с тобой,  господин. - ќто относилось уже к ‚олкодаву, и его губы тронула
криваЯ усмешка. - „а прольетсЯ дождь вам под ноги...
   - •орошенькие мы  господа,  -  негромко засмеЯлсЯ волшебник и  тотчас
поправилсЯ: - џ, по крайней мере. Њое имЯ ’илорн.
   ‚олкодав сперва не поверил своим ушам,  а потом понЯл, что от долгого
сидениЯ в  клетке тот и  вправду несколько тронулсЯ.  “ самого ‚олкодава
человеческого имени не  было вообще,  но  даже и  прозвища он нипочем не
назвал бы  всЯкому встречному.  ‚раг  может лишить жизни только тело,  а
злой колдун - утащить на поругание душу. Ћн сказал, не сдержавшись:
   - Ќаверное, ты из Ѓогов! џ слышал, они не боЯтсЯ называть свои имена!
   - €з Ѓогов?..  -  в незрЯчих глазах замерцали солнечные искры. - Ќет,
что ты. џ даже не волшебник, хотЯ так менЯ кое-кто и называет. Џросто...
моЯ вера учит, что к чистому грЯзь не липнет, даже если знать имЯ.
   ‚от ты со своей верой в клетку и угодил,  хотел сказать ему ‚олкодав,
но не сказал. ‚о-первых, чужаЯ вера - слишком тонкаЯ штука, трогать ее -
греха  не  оберешьсЯ.   ‚о-вторых,  с  Ѓогами  его  собственного  народа
случались вещи похуже,  чем с этим ’илорном. ‚-третьих, к ’илорну грЯзь,
кажетсЯ, в самом деле не липла.
   €, наконец, все это было ему, ‚олкодаву, попросту безразлично.
   - Ђ  ты  что,   храброе  сердечко?   -  продолжал  ’илорн,  почесываЯ
жмурившемусЯ Њышу под  подбородком,  -  џ  бы  вылечил тебе крыло.  Ќадо
только  острый  нож,  иголку  с  шелковой  ниткой  да  крепкого  вина  -
продезинфицировать...
   ’ут уж равнодушие ‚олкодава улетучилось, как сдутый ветром туман:
   - —то?..
   - Џродезинфицировать,  -  внЯтно повторил ’илорн.  -  ‚идишь ли, друг
мой,  инфекциЯ -  это зараза,  котораЯ попадает в  раны и  заставлЯет их
воспалЯтьсЯ  и   гнить.   Љрепкое   вино   ее   убивает.   ‘тало   быть,
дезинфицировать - это...
   - џ  спрашиваю,  в  самом  деле  можешь  или  треплешьсЯ?  -  перебил
‚олкодав. - ’ы же слепой. „а и он рехнетсЯ от боли, пока будешь шить!
   ’илорн слегка пожал костлЯвыми плечами:
   - „остань то,  что требуетсЯ,  и  убедись сам.  -  € после некоторого
раздумьЯ со вздохом добавил:  -  Ђ сейчас,  юноша, не поможешь ли ты мне
поднЯтьсЯ? Ќоги, увы, отказываютсЯ мне служить, а Я... м-м-м... не хотел
бы осквернЯть покрывало, которым менЯ столь заботливо обернули...
   ‚олкодав нагнулсЯ и взЯл его на руки,  точно ребенка.  ђебра ответили
сумасшедшей болью, от которой перед глазами встали зеленые круги. ‹адно,
не в первый раз.  €,  видЯт Ѓоги,  не в последний. ‚олкодаву показалось,
будто он медленно пробуждалсЯ от долгого,  очень долгого сна.  ‚етер был
теплым и в самом деле нес запах черемухи.  Ќадо,  чтобы Њыш снова летал.
Ќадо  купить  крепкого вина  и  шелковых ниток.  Ќадо  приодеть девчонку
Ќиилит и  раздобыть ей  хоть  какие-никакие бусы  на  шею.  •отЯ  бы  из
крашеного стекла,  которое  коробейники усердно  выдают  за  халисунские
сапфиры. „а подкормить этого ’илорна, в чем душа держитсЯ...
   Џустота, зиЯвшаЯ впереди, постепенно заполнЯлась.
   Ћн унес больного мудреца за кусты, помог выпрЯмитьсЯ и проворчал:
   - Ќазывай менЯ ‚олкодавом.

   Ћтчего не ходить в походы,
   € на подвиги не пускатьсЯ,
   € не странствовать год за годом,
   …сли есть куда возвращатьсЯ?

   Ћтчего не поставить парус,
   ЋткрываЯ дальние страны,
   …сли есть великаЯ малость -
   Ѓерег родины за туманом?

   Ћтчего не звенеть оружьем,
   ‚ыЯснЯЯ вопросы чести,
   …сли знаешь: кому-то нужен,
   Љто-то ждет о тебе известий?

   Ђ когда заросла тропинка
   € не будет конца разлуке,
   ‚друг потЯнет холодом в спину:
   "„лЯ чего?.." € опустишь руки.

        2. •ђ“‘’Ђ‹њЌЂџ Ѓ“‘€ЌЂ

   Џещера.  „ымный чад факелов.  Љрылатые тени,  мечущиесЯ под потолком.
Љровь, забрызгавшаЯ стены и пол.
   ђослый,  костлЯвый парень вниз лицом лежит на полу.  …го руки и  ноги
накрепко зажаты  в  колодки.  Ќадсмотрщик по  прозвищу ‚олк  отбрасывает
окровавленный кнут,  зачерпывает горсть  крупной  соли  и  вываливает на
обнаженную спину. Џарень в колодках корчитсЯ, но не издает ни звука. Џод
его  плечом,  прижавшись к  человеческому телу,  всхлипывает от  боли  и
страха большеухий черный зверек, с крылом, только что разорванным ударом
кнута.
   Љолодки в  рудниках были  каменные,  до  блеска отполированные телами
бесчисленных и безымЯнных рабов...
   ‘одрогнувшись всем телом, ‚олкодав проснулсЯ и понЯл - дело худо.
   Ќад  холмами занималсЯ хмурый рассвет.  Љапли дождЯ сползали по  краю
полога и  звонко плюхались в лужу,  из которой торчали мокрые головешки.
Љаким славным теплом дышали они вчера вечером.  ’еперь тепла не было и в
помине.
   ‚о  всем мире не  было больше тепла,  кроме тех жалких крох,  что еще
сохранЯлись под старым плащом...  ‚о всЯком случае,  с той стороны,  где
плечо ‚олкодава упиралось в костлЯвую спину ’илорна...
   Џо  груди  и  спине  вовсю гулЯли мурашки,  лопнувшие волдыри взЯлись
хрупкими корочками.  ‘ерый полусвет казалсЯ ослепительно Ярким и больно,
до  слез,  резал  глаза.  ЏамЯть тела,  просыпавшаЯсЯ всЯкий раз,  когда
‚олкодаву  бывало  по-настоЯщему плохо.  Џравый  бок  вспух  подушкой  и
отвратительно ныл.
   „евчонка Ќиилит  спала  по  другую  сторону  ’илорна:  черные  кудри,
выбившиесЯ  из-под  плаща,   переплелись  с  его  пепельными.   ‚олкодав
осторожно отодвинулсЯ,  сел,  задыхаЯсь от  боли,  и  подоткнул облезлую
шерстЯную ткань, чтобы им не было зЯбко.
   Ќелетучий   Њыш   по   давнему   обыкновению   висел   на   распорке,
поддерживавшей полог.  ‘коро взлетишь,  мысленно пообещал ему  ‚олкодав.
‡верек тут  же  раскрыл светЯщиесЯ бусинки глаз,  сладко зевнул и  снова
спрЯтал ушастую голову под крыло.  Ћн  давно оставил ночной образ жизни,
привыкнув спать в любое времЯ,  когда не происходило ничего интересного.
‚олкодав выбралсЯ под  мелкий  холодный дождик  и  первым долгом оглЯдел
круг,  которым накануне вечером обвел  свой  маленький лагерь.  ‡а  ночь
никто не приблизилсЯ к этому кругу,  не попыталсЯ нарушить его. ‚олкодав
покосилсЯ на деревЯнную распорку, считаЯ зарубки. „ве зарубки - два днЯ.
‘егоднЯ третий.
   Ћн  знал,  что  ночью  пойдет дождь,  и  позаботилсЯ запастись сухими
дровами.  •олод донимал ‚олкодава,  что-то  противно сжималось в  груди,
мешаЯ дышать.  Ћн заново разжег костер,  принес воды и повесил над огнем
котелок.   …ще  раз  перешагнул  круг  и,   нагнувшись,   стал  собирать
молоденькие листьЯ землЯники.

   Љогда-то  давно,  очень  давно маленький мальчик из  рода  ‘ерого Џса
увидел человека,  вышедшего к  деревне на  лыжах,  с  мешком за  спиной.
—еловек этот сел на снег у околицы и ждал, ни с кем не разговариваЯ и не
поднимаЯ глаз,  пока  из  общинного дома  не  вышла большуха и,  коротко
расспросив, не провела его в ворота.
   "Љто это?" - спросил мальчик у матери.
   "ќто сирота,  -  ответила мать.  -  Ћн из племени вельхов.  “ него не
осталось никого из родных. Ђ имущества - только то, что в мешке".
   ‚есь  день  мальчику очень  хотелось пойти в  большой дом  и  поближе
рассмотреть удивительного человека,  у которого - надо же! - не осталось
ни родственников,  ни своей избы. ‘ирота - значит, делай что хочешь, все
равно никто ответа не спросит.  ‡ато и его самого любой мог обидеть,  не
опасаЯсь отмщениЯ, потому что мстить будет некому...
   €  мальчик стал думать о  том,  как интересно быть сиротой,  но потом
вспомнил,  как впервые пошел один на охоту -  и  ужаснулсЯ,  понЯв,  что
сироту никто не ждал из зимнего леса домой,  к теплому очагу, к миске со
щами.
   Ђ через несколько месЯцев,  накануне той ночи,  когда мальчику должны
были наречь имЯ,  сирота-вельх сражалсЯ за  семерых и  все  пел какую-то
песню на своем Языке - пел, пока не свалилсЯ зарубленным.
   ‚ерно, у вельхов тоже была своЯ Џеснь ‘мерти...

   Љотелок закипел.  ‚олкодав снЯл его с  огнЯ,  бросил в воду пригоршню
сладко пахнувших листьев, закрыл крышкой и отправилсЯ к ручью умыватьсЯ.
   „обрый запах скоро разбудил Ќиилит.  “видев, что девчонка проснулась,
‚олкодав достал нож и сделал на распорке еще одну зарубку.  € решил, что
сегоднЯ,  пожалуй,  не  грех уже и  заплести волосы.  ‘ыновьЯ ‘ерого Џса
распускали  их   только   длЯ   большого  дела,   требовавшего  высокого
сосредоточениЯ духа. Ќапример, перед охотой на медведЯ.
   €ли местью...
   ЋдергиваЯ  рубаху,   Ќиилит  выбралась  из-под   плаща,   поклонилась
‚олкодаву и скрылась в мокрых кустах.  ‚олкодав расчесал волосы надвое и
заплел с  каждой стороны по  косе,  пропускаЯ прЯди  снизу вверх в  знак
того,  что большое дело совершено. Ќа девЯтый день он заплетет их иначе,
отдаваЯ сделанное прошлому...
   - ѓосподин,  ты заболел,  -  сказала вернувшаЯсЯ Ќиилит,  и  ‚олкодав
недовольно подумал,  что колотивший его озноб был,  оказываетсЯ, заметен
со стороны. Ћн нехотЯ поднЯл голову, и девчонка тут же протЯнула руку, -
пощупать лоб. ‘амоуправства над собой ‚олкодав не терпел никогда. Ћн еле
сдержалсЯ,  чтобы тут же  не  оттолкнуть ее.  Ќо пальцы Ќиилит оказались
легкими и прохладными -  не холодными,  а успокаивающе прохладными,  - и
отталкивать ее расхотелось.
   - “ тебЯ жар, господин, - сказала она и отнЯла руку. Ћн молча кивнул.
Ђ то он сам не знал,  что у него жар.  € была охота об этом болтать. Љак
будто от  разговоров он  вот прЯмо так и  поправитсЯ.  €ли необходимость
идти куда-нибудь пропадет.
   - …сли бы  Я  был хоть чуть посильнее,  Я  бы  мог...  -  подал голос
’илорн.  ‚олкодав не удостоил его ответом.  ’илорн поднес к лицу ладонь,
зачем-то поводил ею перед глазами и со вздохом убрал руку под плащ.
   “ них было с собой несколько печеных рыбин.  ‚ самый первый день, еще
у реки,  Ќиилит попросила ‚олкодава вырезать ей из орешника копьецо.  Ћн
удивилсЯ про себЯ,  но просьбу исполнил,  и  Ќиилит,  выросшаЯ в плавнЯх
‘аккарема,   принЯлась  с   удивительной  ловкостью  острожить  сазанов,
кормившихсЯ в заводи,  а потом сноровисто испекла добычу в углЯх костра,
обмазав глиной поверх чешуи.
   Џока ‚олкодав помогал калеке умытьсЯ,  Ќиилит вытащила толстую рыбину
и  принЯлась ее  чистить.  ‚олкодава замутило от  одного духа съестного.
Ќиилит подала ему сазаний бок на  свежем листе лопуха.  Ћн  молча мотнул
головой  и  отвернулсЯ.  „евочка  не  посмела его  уговаривать и  отошла
кормить  ’илорна.  ‚олкодав  равнодушно  слушал,  как  тот  похваливал и
стрЯпню,  и стрЯпуху.  Ќелетучий Њыш,  спустившись с насеста, трудилсЯ в
сторонке над плавниками и мЯсистым хвостом.
   ™ербатаЯ  глинЯнаЯ  чашка  была  одна  на  троих.  ‚олкодав  в  самую
последнюю очередь приложилсЯ к  травЯному взвару и  обнаружил,  что  тот
успел порЯдком остыть.  ‚олкодав с  отвращением проглотил его и выплюнул
угодивший в рот вЯлый листок.  …ще раз покосившись на третью зарубку, он
поднЯлсЯ и  ушел в лес,  чтобы через некоторое времЯ вернутьсЯ с тонким,
ровным стволиком молодой осины,  остро заточенным с одного конца.  Ћбжег
его на костре и протЯнул Ќиилит:
   - „ержи!
   Ћн залил костер водой.  Ѓог ЋгнЯ, как известно, смертельно обижаетсЯ,
если костер затаптывают ногами.  “гли зашипели -  сперва сердито,  потом
жалобно.  Љогда же умолкли, ‚олкодав накрыл их снЯтой накануне дерниной.
‘лучайный глаз врЯд ли заметит следы ночлега.
   ‚озле полога стоЯла большаЯ корзина:  ‚олкодав сплел ее  там  же,  на
речном берегу,  пока  Ќиилит ловила сазанов.  ‚  эту  корзину он  усадил
’илорна,  завернутого от дождЯ в покрывало,  и тот уже привычно подогнул
колени к  подбородку.  ‚олкодав просунул руки в  веревочные лЯмки,  взЯл
мешок и кивнул Ќиилит:
   - Џошли.
   - Њне очень совестно отЯгощать тебЯ, ‚олкодав, - сказал ’илорн. - Ќо,
коли уж так получаетсЯ, не скажешь ли, куда мы идем?..
   ‚олкодав почему-то вдруг вспомнил о том,  как они с Ќиилит только что
помогали  увечному  мудрецу  в  самой  простой  нужде,   потом  обмывали
беспомощное нагое тело,  заново смазываЯ бесчисленные болЯчки,  а ’илорн
только благодарил,  сокрушенно вздыхал и,  стыдЯсь,  пыталсЯ шутить. „лЯ
того,  чтобы так принимать помощь, тоже требовалось мужество. ‚олкодав в
этом кое-что понимал.
   - Ќа  торговый  путь  мы  идем,  -  сказал  он.  -  ‡десь  неподалеку
деревнЯ...  Ѓольшой Џогост.  ’ам  останавливаютсЯ купцы,  которые едут в
ѓалирад.
   - ѓалирад...  - припоминаЯ, повторил ’илорн и уточнил: - ќто в стране
сольвеннов?
   Љорзина  плавно  покачивалась.  Ќелетучий  Њыш  подремывал  на  плече
‚олкодава, Ќиилит шла рЯдом, несЯ оба копьеца, ореховое и осиновое.
   - „а,  это  там,  -  сказал ‚олкодав.  €  впервые не  стал дожидатьсЯ
дальнейших расспросов, поЯснив: - ‹учше всего туда по ‘ветыни... но если
нас будут искать, то скорей всего у реки.
   - ’ы хочешь пристать к купцам? - поинтересовалсЯ ’илорн.
   - Ќе пристать,  -  проворчал ‚олкодав.  -  џ наймусь. ’орговым гостЯм
часто  нужны  воины...   добро  охранЯть.  „оберемсЯ  до  ѓалирада,  там
посмотрим, что дальше.
   Ћни  шли  целый день,  почти не  делаЯ остановок:  ‚олкодав не  желал
тратить  времени  зрЯ.  Ћн  устроил  всего  один  привал,  у  крохотного
родничка.  Ќиилит,  ’илорн и Ќелетучий Њыш доели сазана.  ‚олкодав снова
отказалсЯ от еды.
   - ѓосподин... - жалобно начала было Ќиилит, но длинные пальцы ’илорна
легли на ее руку.
   - Ќе надо,  дитЯ,  -  сказал он тихо. - Ќаш избавитель, верно, знает,
что делает.
   ‚олкодав опустилсЯ на колени у родничка и долго,  с наслаждением пил.
ЏоднЯвшись,   он   поклонилсЯ  родничку,   точно   щедрой  хозЯйке,   не
поскупившейсЯ на угощение прохожему.
   Љогда  проглЯнувшее под  вечер  солнце стало  цеплЯть вершины дальних
холмов,  ‚олкодав начал присматривать место длЯ ночлега. ‚ этот вечер он
выбирал его  особенно придирчиво.  Ћн  равнодушно прошел мимо нескольких
очень славных на вид уголков, где было в достатке и воды, и простора длЯ
ветерка,  способного сдуть комаров.  € наконец остановилсЯ в добрых двух
сотнЯх шагов от  ближайшего ручейка,  под  большим старым дубом,  широко
раскинувшим упругие ветви. ‚олкодав поставил корзину в самых его корнЯх,
разгреб старые  листьЯ  и  уложил  ’илорна.  ’от  благодарно улыбнулсЯ и
вздохнул, блаженно вытЯгиваЯ тощие ноги.
   ‘олнце  садилось  за  прозрачной  занавесью  дождЯ:   полнеба  горело
холодным малиновым пламенем,  а  на  востоке,  упираЯсь в  склон  холма,
торчком стоЯла короткаЯ красноватаЯ радуга.
   ‚олкодав приволок толстую валежину и  долго кромсал ее,  оголЯЯ белое
сухое нутро. Ћн развел костер поодаль от дуба, чтобы не потревожить и не
обидеть славное дерево.  Љогда солнце до половины ушло в  закатные тучи,
он  выбралсЯ из-под  полога  и  принЯлсЯ чертить круг,  охватив им,  как
обычно,  и костер, и колышки растЯжек, и дерево, давшее им приют. ’олько
на сей раз он чертил его не ножом,  а  отцовским молотом,  волоча его по
земле.
   Ћзноб продолжал трЯсти ‚олкодава, он долго не мог согретьсЯ и уснуть.
Ќо наконец под широким старым плащом, укрывшим сразу три тела, скопилось
какое-то подобие тепла.  ‚олкодав слушал ровное дыхание Ќиилит и думал о
дрЯхлых стариках,  на чье ложе укладываютсЯ юные девушки -  не длЯ утех,
какие уж там утехи,  просто ради тепла,  иссЯкающего в  тронутой осенней
стужей крови... Џотом он все-таки уснул.
   Ћгонь медленно поедал длинную валежину, озарЯЯ очерченный круг.
   …го разбудил надсадный,  полный ужаса визг, раздавшийсЯ неподалеку. Љ
тому времени,  когда соннаЯ муть кое-как  отпустила разум,  ‚олкодав уже
стоЯл во весь рост,  сжимаЯ в  кулаке нож,  выхваченный из ножен.  „икаЯ
боль  в  боку,  причиненнаЯ резким движением,  огненным бичом  хлестнула
сознание,  и  ‚олкодав заметил,  что  место Ќиилит под плащом пустовало.
‡аметил осиновый кол, бездельно прислоненный к дереву... Џотом он увидел
саму Ќиилит.
   ‚олкодав сразу понЯл,  что  произошло.  „нем они  пересекали торфЯное
болото,   и  девочка  набрала  несколько  горстей  прошлогодней  клюквы,
крупной,  темно-красной, на длинных иссушенных хвостиках. ќту клюкву они
вечером отправили в  котелок.  Ќапиток вышел отменный.  Ќиилит без конца
прикладывалась  к  нему  и  одна  одолела  чуть  не  полкотелка.  Ќичего
удивительного,  что  ночью ей  понадобилось в  кустики.  €  где  ж  было
вспомнить спросоньЯ строгий наказ ‚олкодава - из круга не выходить...
   ‡ато теперь...
   ЋтчаЯнно визжа,  Ќиилит мчалась через полЯну к костру.  …е глаза были
двумЯ белыми кругами. Ђ за ней...
   ‡а  Ќиилит шел  ‹юдоед.  €менно шел,  тЯжело и  вроде бы  неторопливо
переставлЯЯ плохо гнувшиесЯ ноги. Ќо ‚олкодав сразу понЯл, что Ќиилит от
него не убежать.
   ‡начит, еще раз, ‹юдоед...
   ‚енн додумывал эту мысль, уже летЯ полуторасаженными прыжками вперед.
Ќет,  шедшаЯ навстречу тварь  не  была  живым ‹юдоедом,  сумевшим как-то
выбратьсЯ из горЯщих развалин и  чудесно исцелитьсЯ от раны.  ‹юдоед был
мертв.  Њертвым,  стеклЯнным взглЯдом глЯдели его глаза,  в  неподвижном
оскале блестели сквозь бороду зубы,  а низ рубахи, сапоги и штаны сплошь
покрывала чернаЯ слизь. “бивший нечист, и его нечистота притЯгивает души
убитых, помогает им обрести подобие плоти.
   Њертвый пришел за живыми...
   ‘илы и разум одновременно покинули Ќиилит - упав, она осталась лежать
неподвижно. ‚олкодав перелетел через нее и сшибсЯ с чудовищем.
   ђуки  и  ноги  все  сделали  сами.  ‚енну  понадобилось  три  быстрых
движениЯ,  чтобы  скрутить ‹юдоеда и  вжать его  в  землю,  удерживаЯ за
вывернутую руку. ’еперь отрезать голову и...
   ‹юдоед начал подниматьсЯ.
   †ивой человек не мог бы этого сделать. Њертвый смог.
   Џод пальцами венна затрещали сухожилиЯ и суставы:
   ‹юдоед равнодушно ломал собственное тело.  ‚от  когда ‚олкодаву стало
страшно.  Џо-настоЯщему страшно.  ‘одрогаЯсь от отвращениЯ,  он принЯлсЯ
кромсать ножом  холодную,  тронутую тлением плоть.  “спеть бы!  Џо  вере
сегванов,  ожившему мертвецу следовало отсечь  голову и  приложить ее  к
заду. Џо вере веннов...
   ЋчнувшаЯсЯ  Ќиилит  опЯть  завизжала.   €   тут   ‚олкодав  расслышал
неожиданно громкий окрик ’илорна;
   - Љолом его, девочка! Ћсиновым!..
   Ќож не извлекал крови,  просто полосовал мертвечину. ‹юдоед продолжал
неотвратимо подниматьсЯ. ‘ил у него не убавитсЯ, пока голову свЯзывает с
телом хотЯ бы лоскут.
   ЉажетсЯ,  ’илорн кричал еще,  но  ‚олкодав от напрЯжениЯ и  страха не
слышал уже ничего.
   Џотом  что-то  скользнуло  мимо  его  левого  плеча  и  воткнулось  в
мертвеца.   Ћсиновый  кол!..   ‹юдоед  забилсЯ,  пытаЯсь  избавитьсЯ  от
страшного кола,  но  ‚олкодав бросил нож  и,  перехватив осиновую жердь,
вгонЯл ее глубже и глубже, пока она не коснулась земли.
   € тогда... ‚енну показалось, будто измЯтаЯ трава расступилась, а труп
внезапно прирос к  земле и  не  мог больше оторвать от  нее ни руки,  ни
ноги.  Ђ  потом  землЯ  начала  втЯгивать силившегосЯ вырватьсЯ ‹юдоеда,
всасываЯ его  все глубже,  смыкаЯсь над его локтЯми,  над коленЯми,  над
лицом...
   ‚олкодав выпустил кол только тогда,  когда на поверхности не осталось
ничего,  кроме распрЯмившейсЯ травы.  Љол,  однако,  продолжал уходить в
землю и наконец скрылсЯ целиком.
   ‚от теперь все. Ѓольше ‹юдоед не вернетсЯ.
   ‚олкодав подобрал испоганенный нож и старательно вытер.  ђуки ощутимо
дрожали.  Ќадо  будет не  забыть обжечь лезвие на  огне,  сгонЯЯ остатки
скверны. Ќиилит отчаЯнно рыдала, закрыв руками лицо.
   - ѓосподин...  -  пыталась выговорить девочка  -  ѓосподин.  ‚олкодав
нагнулсЯ и  взЯл  ее  на  руки.  Љазалось,  в  помЯтом боку сидело разом
несколько стрел.  Ќиилит судорожно обхватила его  шею,  рубаха на  груди
мгновенно промокла от слез.
   - ќх ты,  котенок, - сказал он негромко, со всей лаской, на какую был
способен. € понес Ќиилит обратно к костру.
   Љогда  ‚олкодав  кинулсЯ  навстречу  страшному гостю,  Ќелетучий Њыш,
конечно,  без  промедлениЯ пустилсЯ следом.  Ћдна беда -  короткие лапки
едва  донесли его  до  черты  нарушенного круга.  Ћн  мигом вскарабкалсЯ
вернувшемусЯ ‚олкодаву на  плечо и  укусил его за ухо,  досадуЯ,  что не
привелось вместе поборотьсЯ с напастью.
   ’илорн ждал их, приподнЯвшись на локте. ‘лабые пальцы ученого сжимали
ореховое копьецо.  —то ж,  и оно могло бы помочь,  подумалось ‚олкодаву.
Ћрешник - свЯщенен. Ќо в таком деле осиновый кол все-таки надежней.
   - —то это было?..  -  шепотом спросил ’илорн,  когда ‚олкодав кое-как
разжал на своей шее руки Ќиилит и  заставил ее забратьсЯ под плащ.  ‚енн
вынул из  мешка молот,  возобновил круг,  сел по другую сторону Ќиилит и
сказал:
   - ќто  идут те,  кого Я  убил три  днЯ назад.  ’ут ему померещилась в
правой ноздре знакомаЯ сырость,  и он торопливо провел рукой по усам: не
течет ли  кровь.  ‘  тех пор,  как ему сломали на каторге нос,  подобное
приключалось нередко. Ќет, кажетсЯ, на сей раз миновало.
   - ѓосподин... - Ќиилит снова заплакала, прижавшись к его колену.
   - ‹адно, Я тоже хорош, - проворчал ‚олкодав и неуклюже погладил ее по
голове. ‚олосы были мЯгкими и пышными, как густой шелк. …сли высыпать на
них меток лесных Яблок,  подумалось ‚олкодаву,  до земли не докатитсЯ ни
одно.  -  ‡рЯ  пугать не  хотел.  …сли бы  круг...  -  Ћн  махнул рукой,
отчаЯвшись объЯснить что-нибудь толком.  ‘лишком долго рассказывать, что
воин,  убивший врага, должен самое малое три днЯ паритьсЯ в бане, строго
постЯсь,  не ступаЯ на землю,  не показываЯсь солнцу и,  уж конечно,  не
разговариваЯ ни с  кем.  € все это ради того,  чтобы мстительные души не
сумели отыскать погубителЯ.
   Ќо рассказывать ‚олкодав не умел. € не любил.
   - Њожет,  еще кто ЯвитсЯ,  -  проговорил он  наконец.  -  Ќичего,  не
достанут.
   Ќемного попозже пришел палач -  уродливо вспухший и оттого казавшийсЯ
еще толще,  чем был при жизни.  ѓолова,  покрытаЯ капюшоном, моталась на
сломанной шее.  ’огда,  в  подвале,  ‚олкодав так и  не увидел его лица.
ђазглЯдывать эту рожу теперь ему хотелось еще меньше.
   Ќаткнувшись на круг,  палач поднЯл руки, ощупываЯ невидимую преграду.
Џотом,  переступаЯ боком,  двинулсЯ вдоль  черты -  не  найдетсЯ ли  где
слабого места.  агнул было под сень дуба,  но тут же отскочил обратно -
ни дать ни взЯть сунулсЯ в огонь.
   Ќиилит тихонько заскулила и  заползла под плащ с  головой.  Џо мнению
‚олкодава,  вполне можно было укладыватьсЯ и  преспокойно спать до утра:
мертвый палач и иные, кого еще там принесет, будут бессильно болтатьсЯ у
свЯщенной черты,  точно куски дерьма,  попавшие в прорубь, а на рассвете
пропадут сами собой. Ќо Ќиилит, придавленнаЯ ужасом, дрожала между ним и
’илорном. орох шагов из-за круга грозил свести ее с ума. ’илорн молчал,
однако ‚олкодаву хватило одного взглЯда на горе-чародеЯ - тому тоже было
очень не по себе.  ‚орча сквозь зубы,  ‚олкодав поднЯлсЯ,  снова вытащил
молот и,  повернувшись к мертвецу,  начертал в воздухе ‡нак ѓрома: шесть
остроконечных лепестков, заключенных в круг-колесо.
   - ‚о  имЯ ѓрозы!  -  сказал он палачу.  -  Џошел вон!  ‘труЯ лилового
пламени бесшумно упала то  ли с  дубовых ветвей,  то ли с  самого неба и
обтекла труп. Џалач начал корчитьсЯ так, словно его вздергивали на дыбу.
ЊилосерднаЯ землЯ  схватила  его  за  ноги  и  быстро  втЯнула  в  себЯ.
Њать-‡емлЯ всегда жалеет детей, даже самых негодных.
   ‚олкодав  вернулсЯ под  дуб  и  улегсЯ,  безуспешно стараЯсь поберечь
больной  бок.  ’илорн  гладил  по  голове  лежавшую между  ними  Ќиилит,
повторЯЯ:
   - Ќе плачь,  маленькаЯ... все хорошо... Ќе плачь... ‚олкодав вспомнил
тЯжелый шелк ее волос под своими пальцами...  и как она жалась к нему те
несколько мгновений, что он нес ее на руках... Ќелетучий Њыш посверкивал
светЯщимисЯ зрачками,  висЯ  вверх  тормашками  на  деревЯнной распорке.
Џостепенно   Ќиилит   пригрелась,   перестала   всхлипывать  и   уснула,
свернувшись калачиком.
   Џеред  самым  рассветом  ‚олкодава  разбудило  негромкое,  но  полное
кровожадной Ярости шипение Њыша.  ‚олкодав открыл глаза и увидел,  что у
черты,  безмозгло тычась в запретную пустоту,  переминалось еще двое.  “
одного вместо правого глаза зиЯла бесформеннаЯ дыра,  другой пришлец был
покрыт копотью и  почти гол,  если  не  считать клоков сгоревшей одежды.
ќтим хватит немногого.  ‚олкодав не стал ждать,  пока Ќиилит проснетсЯ и
опЯть испугаетсЯ,  увидав нежить. Ћн приподнЯл голову и шепотом произнес
несколько самых  мерзких  ругательств,  которые  знал.  Њертвецы  тотчас
поблекли и растаЯли, смешавшись с густым холодным туманом...

   Ѓольшой Џогост - это были уже коренные земли сольвеннов.
   Љогда-то здесь стоЯла самаЯ обычнаЯ деревнЯ-весь, в которой, как и во
всЯкой веси, жил один-единственный род. Ќа широкой полЯне в лесу высилсЯ
большой общинный дом,  окруженный домиками поменьше, а в домиках обитали
женщины и мужчины,  называвшие себЯ ‘оловьЯми. Њестное предание гласило,
что   в   самом   начале   времен  прародительница  племени  заслушалась
соловьиного щекота  и  отдала  свою  любовь  прекрасному юноше,  которым
обернулсЯ неказистый с  виду певец.  „ругие соловьи запомнили и  выучили
песню,  спетую им  длЯ  любимой,  и  по  весне она  до  сих пор оглашала
благоухающие черемухой леса.  Ђ  старухи  и  старики  еще  помнили,  как
лунными ночами молодые девушки нагими уходили в чащу, мечтаЯ понравитьсЯ
красавцу-оборотню,  —то ж, после ночи, проведенной в лесу, у некоторых в
самом деле начинали расти животы...
   ‚се  это  любопытный ’илорн мало-помалу,  слово  за  слово вытЯнул из
неразговорчивого  ‚олкодава  в  течение  нескольких  дней.  ’от  отвечал
урывками,  односложно и  неохотно.  Љогда  же  ’илорн пыталсЯ выспросить
что-нибудь о  его собственном роде -  вообще смолкал на  полднЯ.  „ругое
дело,  времени, как и терпениЯ, у ’илорна было хоть отбавлЯй: к Ѓольшому
Џогосту они шли еще четверо суток.
   агаЯ вперед.  ‚олкодав поначалу все косилсЯ на Ќиилит -  выдержит ли
дорогу.  Ќо девчонка неутомимо шлепала босыми пЯтками и  даже умудрЯлась
по дороге нарвать кислицы или еще чего-нибудь вкусного длЯ котелка.
   Џосле сражениЯ с мертвецами у них разом протухла всЯ рыба, и ‚олкодав
уже  было  задумалсЯ,  не  ограбить ли  позабытую беличью  кладовую.  Ќо
вечером они  остановились у  озерка,  и  Ќиилит мигом  наловила лЯгушек,
которых, оказываетсЯ, она умела удивительно вкусно поджаривать.
   - ќто лЯгушки, господин, - смущенно обратилась она к слепому. - “ нас
их едЯт. …сли твоЯ вера не воспрещает...
   - Ќе воспрещает,  -  улыбнулсЯ ’илорн. - •отЯ, если честно, мой народ
давно уже не убивает живые существа ради того, чтобы насытить желудок.
   ‚олкодава наконец отпустил жар,  и он тоже протЯнул руку к еде.  ‚ера
’илорна показалась ему странноватой,  но он видывал и  похлеще.  „а.  Ќа
каторге он ловил крыс,  водившихсЯ в подземельЯх. € ел их сырыми. Ђ ведь
были  среди рабов и  такие,  кто  предпочитал умереть с  голоду,  но  не
поступитьсЯ своей верой, осуждавшей нечистую пищу...
   ‚олкодав прожевал хрустЯщую лЯгушачью лапку и потЯнулсЯ за следующей.

   ‡а последние сто лет у ‘оловьев многое изменилось.
   ђод,  безвылазно сидевший в  непроходимом лесу  и  знать  не  знавший
никого,   кроме   ближайших  соседей,   нежданно-негаданно  оказалсЯ  на
оживленном  торговом  пути.  Ќачали  останавливатьсЯ  заезжие  гости,  и
крохотнаЯ  безымЯннаЯ весь  сбрела  имЯ:  Ѓольшой  Џогост.  €ные  птенцы
‘оловьЯ,  виданное  ли  дело,  спорхнули с  насиженных поколениЯми мест,
унеслись неведомо куда вить новые гнезда.  ‡ато близ старых гнезд начали
селитьсЯ чужие, пришлые люди. Џ