винулсЯ к выходу  с  территории  рынка.  Љакие-то  темные
фигуры  торчали  у  выхода.  ЂндреЯ  окликнули  --  он  не отозвалсЯ. ‘тарый
опустившийсЯ алкаш схватил его за ногу, когда Ђндрей проходил мимо. --  Љупи
утюг!  --  прохрипел  он.  “тюг  он  прижимал  к  груди, сидЯ на корточках у
ограждениЯ. Ђндрей с трудом вырвал ногу, двинулсЯ дальше. Ћн проковылЯл мимо
двух бродЯчих собак, что-то грызших в снегу. ‚ышел на  освещенный  проспект.
‚лез в первый попавшийсЯ троллейбус. Ќароду было, как назло, много, и Ђндрей
с трудом примостилсЯ у заднего окна, вцепившись в поручень, чтобы не упасть.
Ћт  трЯски  его  снова затошнило, и после очередного ухаба вырвало. ‘тоЯвшие
рЯдом отшатнулись. Ђндрей не видел никого, не  слышал  возмущенных  голосов,
вообще  ничего  --  в  боку  проснулась  боль,  он  едва удержалсЯ, чтобы не
застонать. ‘тиснув зубы, смотрел себе под ноги, на потеки рвоты,  оставшиесЯ
на  куртке.  Ћн  приехал домой, отпер двери своим ключом. Ћтчим, как обычно,
был в стельку пьЯн: распустив губы, расставив ноги, спал перед телевизором в
старом кресле. ’елевизор орал  во  всю  мощь.  Ђндрей  прошел  к  розетке  и
выдернул  шнур.  €  сейчас  же  услышал  бормотание матери. "Ќе подохла еще,
стараЯ  сволочь..."  --  привычно  подумал  он.  Ќа  кухне  в  тайничке   за
холодильником  нашел  полбутылки  водки, спрЯтанные отчимом, налил в стакан,
выпил. ‡апил водой из-под крана. € только тогда сбросил  куртку,  сел.  Њать
мычала  --  звала его. Џотерпит. ‚ыпил еще. ЋставшуюсЯ водку вылил в стакан,
понес матери. Ћна лежала лицом  вверх,  лицо  было  наполовину  неподвижным,
мертвым,  как  маска.  ‡ато  другаЯ половина лица выражала всю гамму чувств,
какую только могла выразить стараЯ больнаЯ женщина, допившаЯсЯ до  паралича.
--  ›-ы!..  --  радостно  промычала  она,  заметив  стакан в руке ЂндреЯ. --
Њ-м-м... ›! ›, ы! -- „а сейчас, подожди ты... Ђндрей  приподнЯл  ей  голову,
краем  стакана  раздвинул неподвижные губы, вылил водку в рот. -- ›х! ›х! --
простонала мать.  ѓлаза  ее  заблестели,  тело  расслабилось.  --  "›х"!  --
передразнил  Ђндрей.  --  ЊенЯ  вот чуть не убили сегоднЯ. Ђ тебе -- хоть бы
хрен. ’олько и знаешь, что "ыхать". -- ›? ›? -- мыкнула она. -- „а не  знаю,
кто.  „ед  Џихто...  Ћн  вздохнул.  -- ‹адно, пойду спать. ‚ глазах темно...
ђазбудишь  --  убью!  Ћн  упал  в  кровать,  не  раздеваЯсь.  Ќадо  было  бы
поухаживать  за старухой, сменить пеленку, поставить воды в изголовье, может
быть, покормить -- но у него не было сил. ‡автра,  все  завтра.  „а  и  этот
старый  хрен на что? ЏроспитсЯ -- поможет ей... Ћн не уснул -- провалилсЯ. €
в том мире, в который он попал, он был жив и здоров, а потом  ‘упер  схватил
пилу  и стал выпиливать ему бок. Ђндрей кричал, но бойцы крепко держали его,
пила взвизгивала и от бока летели опилки, будто сам Ђндрей превратилсЯ вдруг
в деревЯнного  человечка.  --  €ди  к  лешему!  --  закричал  Ђндрей  ‘уперу
перепуганным детским голосом. € ‘упер отскочил, а вместо него поЯвилсЯ отчим
и  пробулькал: -- ’ы живучий, выродок, весь в нее... џ подохну -- а вы с ней
еще жить будете. ќто он про мать говорил, понЯл Ђндрей. Ћн хотел поднЯтьсЯ и
влепить отчему в нос -- пусть знает, как мать обижать, -- но сил не было. Ћн
опустил глаза и увидел в боку здоровенную дыру, будто бок раскурочили ломом.
Ћн заткнул дыру полотенцем, но тут отчим поднЯл лом  и  ударил  его  острием
прЯмо  в полотенце. -- ‘нова мою водку выпил? ‚ тюрьме тебе место, в тюрьме!
-- Ќе хочу в тюрьму, -- простонал Ђндрей и проснулсЯ.  Ѓыло  темно  и  тихо,
если  не считать храпа двух пьЯных стариков. Ђндрей почувствовал, как в бока
у него что-то шевелитсЯ и дергает -- больно, страшно  больно.  Ћн  застонал,
схватилсЯ  за бок, нащупал что-то живое, схватил, поднес к глазам -- это был
ребенок. ђебенок с неподвижным  лицом  матери  и  сухими  дрожащими  ручками
старика.  ђебенок  мигнул  и  открыл  рот. ‚о рту был рЯд острых треугольных
зубов, заточенных как у пилы.  Ђндрей  закричал,  отшвырнул  ребенка  --  он
откатилсЯ под материнскую кровать, тЯжело ударилсЯ о стенку и захихикал -- и
снова  схватилсЯ  за  бок.  —то-то  торчало там, рвало тело, лезло наружу...
Ђндрей зажмурилсЯ, выгнулсЯ, шарЯ рукой под собой -- что  там  такое?  --  и
снова  проснулсЯ.  Џростучал  трамвай  под  окном.  Њать  натужно храпела на
соседней кровати. Ѓульканье отчима доносилось из спальни.  Ђндрей  застонал,
вытер  мокрый  лоб ладонью. Џочувствовал неладное, поднес ладонь к глазам. ‚
сиЯнии  фонарЯ,  пробивавшемсЯ  сквозь  занавеску,  увидел  черную   тЯгучую
жидкость, капавшую с ладони. ќто кровь? Ћх, тошно мне, тошно...
     ...Љогда  он  проснулсЯ  в третий -- и в последний -- раз, он, наконец,
разглЯдел то, что пилило его бок в первом сне, что он отбросил  под  кровать
во  втором. € когда разглЯдел, подумал, что снова видит сон. € сил боротьсЯ,
думать, страдать больше не было. Ћн сунул голову под подушку,  крепко-крепко
зажмурилсЯ,  обхватил подушку руками. Ќо это была вовсе не подушка. ќто была
смЯтаЯ картонка из-под шоколадных батончиков, картонка с  налипшими  на  нее
обретками  и  вкладышами от жвачки. € Ђндрей лежал не дома, в своей кровати,
рЯдом с парализованной матерью -- он лежал в  щели,  под  стеной  павильона,
погребенный  под  кучей  мусора.  €  ветер шевелил над ним обертки и цветной
целлофан -- черный ночной ветер, принесший в город  оттепель.  —ернаЯ  чужаЯ
рука,  вернее,  то,  что  оставалось  от  руки -- чернаЯ разбухшаЯ кисть, --
словно  понЯв,  что  жертва  больше   не   будет   сопротивлЯтьсЯ,   поднЯла
указательный  палец, как копье и вонзила его в живот ЂндреЯ. Ђндрей дернулсЯ
всем телом. Ќо тело больше не принадлежало ему: сам Ђндрей в этот момент уже
шел по темной бесконечной дороге в толпе таких же, как он, бормочущих теней,
а над ними всходило не солнце -- всходила луна мертвецов.
     ...‚ сырую теплую ночь, когда из туч на город повалила каша из дождЯ  и
снега, в холодильнике городского морга шевельнулсЯ труп. ‘упер открыл глаза.