Њихаил Џетрович Ђрцыбашев. †енщина, стоЯщаЯ посреди

Љнигу можно купить в : Biblion.Ru 55р.Ћцените этот текст:
Њихаил Џетрович Ђрцыбашев. †енщина, стоЯщаЯ посреди

----------------------------------------------------------------------------
‘обрание сочинений в трех томах. ’. 3. Њ., ’ерра, 1994.
OCR Ѓычков Њ.Ќ.
----------------------------------------------------------------------------

’ут книжники и фарисеи привели
к Ќему женщину, взЯтую в
прелюбодеЯнии.
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ћни же, услышавши то, и будучи
уличаемы совестью, стали уходить
один за другим, начинаЯ от старших
до последних, и осталсЯ один €исус и
женщина, стоЯщаЯ посреди.
€исус, восклонившись и не видЯ
никого, кроме женщины, сказал ей:
†енщина! где твои обвинители?

€оанн VIII

Ќочь была луннаЯ, светлаЯ. Ќа горе трава казалась белой, а деревьЯ
серебрЯными и курчавыми от росы. ‡а крутым обрывом, далеко внизу, освещенные
луною, стоЯли седые туманы в лугах. ‚ черном небе висели крупные горЯщие
звезды. Ћт невидимой реки тЯнуло сыростью и болотными травами. ‹Ягушки
неумолчно, на тысЯчу голосов, кричали в болотах, и казалось, что все они там
сошли с ума от радости.
Ќина подошла к самому краю обрыва и перегнулась над ним, высоко
подобрав платье. ‚ лунном свете, окруженнаЯ звездным пространством, девушка
казалась легкой, как птица перед полетом.
- “х, как высоко! - сказала она, засмеЯлась и пугливо отошла подальше
от предательской бездны, круто уходЯщей вниз среди повисших кустов.
‹уганович посмотрел на ее бледное от луны лицо, с чересчур большими,
точно нарисованными, глазами, и досадливо пожал плечами.
- ‚ы еще совсем ребенок, Ќина! ‘ вами нельзЯ говорить серьезно! -
сказал он, и по голосу было слышно, что он злитсЯ той особенной нервной
злостью, которую вызывает неудовлетворенное желание.
Ќина чутко уловила сердитую нотку, сделала серьезное лицо и смиренно
уселась рЯдом на широкий пень давно срубленного старого дерева.
- Џрежде тут был большой дубовый лес... ‘колько было птиц, цветов, если
бы вы знали!.. …го мужики вырубили, и в прошлом году одни кусты оставались,
а теперь уже опЯть целые деревьЯ... Љак быстро растет все!.. - проговорила
девушка, засунув руки в кармашки своей светлой кофточки и глЯдЯ кругом
такими глазами, точно длЯ нее и невесть какаЯ радость была в том, что все
так быстро растет.
‹уганович с досадой отшвырнул папиросу. Љрасный огонек описал в воздухе
блестЯщую дугу, ударилсЯ об ветки куста и, рассыпавшись золотыми искорками,
тихо погас за обрывом.
Ќина робко оглЯнулась.
- ‚ы на менЯ сердитесь?.. - тихо спросила она.
ѓолосок ее прозвучал так по-детски чисто, что студенту стало стыдно. Ћн
начал придумывать, что бы такое хорошее, нежное сказать ей, но ничего не
придумал. Ќазойливо и мучительно было в нем одно желание, сводившее его с
ума. “же давно ‹уганович не мог ни о чем другом говорить с нею. Ќемеркнущее
представление о ее теле, таком близком и недоступном, неотвЯзно стоЯло у
него в мозгу, и порою он готов был силой взЯть девушку. ќто было невыносимо,
и временами ‹уганович просто ненавидел Ќину. Љаждое ее слово раздражало его.
‹Ягушки, не умолкаЯ, звенели на реке, как будто наперебой спешили
рассказать всему свету о чем-то
чрезвычайно важном, случившемсЯ этой светлой теплой ночью.
- € когда они спЯт?.. - как бы про себЯ, задумчиво прошептала Ќина, и
глаза у нее стали грустными.
- Ђ черт их знает!.. - внезапно сорвалсЯ ‹уганович, который как раз
собралсЯ с духом заговорить о том, что его мучило.
Џрерванный на полуслове, он с досадой выдернул молодой побег, проросший
из старого пнЯ, злобно скрутил его и бросил.
Ќина опЯть удивленно и даже испуганно оглЯнулась на него. Џри луне ее
глаза странно и загадочно блестели. …й было не столько обидно, сколько
непонЯтно: бессознательно девушка чувствовала причину его раздражениЯ, но
душа ее оставалась чуждой этому темному чувству.
‹уганович смотрел в сторону и судорожно потирал пальцы.
‘ минуту Ќина неподвижно искоса наблюдала за ним, потом что-то
нежно-лукавое мелькнуло у нее в глазах.
- Ќу, не сердитесь!.. - сказала она и дотронулась до его локтЯ своими
тонкими осторожными пальцами.
- Ќе могу Я не сердитьсЯ!.. - хрипло, еле сдерживаЯ безумное
раздражение, возразил ‹уганович.
- Ќо чего же вы хотите от менЯ?.. - спросила Ќина, и тоска прозвучала в
ее голосе. - Ќу, хорошо... Я...
Ћна хотела сказать, что согласна на все, и на одно мгновение ей
показалось, что это действительно так просто и легко. …му это нужно, ну и
пусть делает с нею, что хочет!.. Ќо сейчас же все существо ее содрогнулось
от стыда и отвращениЯ, сердце упало и голос сорвалсЯ.
‹уганович быстро оглЯнулсЯ. Њимо, прЯмо на луну, широко открытые и
печальные, с покорной тоской смотрели большие темные глаза. Ќина молчала и
не мигаЯ глЯдела на круглый светлый диск, стоЯвший посреди озаренного неба.
‹Ягушки звенели, как зачарованные. ‹уна, большаЯ и холоднаЯ, торчала
прЯмо над соседней горой,
и длинные полосы света тЯнулись от нее вниз, в чащу оврага. ’уманы на
лугах ткались колдовски и призрачно. ‚низу, в глубокой балке, настойчиво
пищала какаЯ-то злаЯ ночнаЯ птица, должно быть, маленькаЯ совка.
Ќе дождавшись последнего слова, в ожидании которого замерло все тело и
пересохло во рту, ‹уганович тЯжко вздохнул и закурил новую папиросу.
Ћщущение тЯгостного бессилиЯ и даже уныние какое-то охватили его.
‚друг послышалсЯ дрожащий от сдержанных слез голос:
- џ знаю!.. - проговорила Ќина.
- —то?.. - вздрогнув, как пойманный, спросил ‹уганович.
Ќо девушка опЯть не договорила и по-прежнему смотрела мимо него, на
луну. ‹угановичу показалось, что глаза ее полны слез.
- —то вы знаете?.. - переспросил он, испугавшись, что девушка опЯть
замолчит.
- —его вы хотите... - упавшим голосом, неподвижно глЯдЯ перед собою, но
врЯд ли видЯ даже эту светлую луну, докончила Ќина.
- ‡наете?..
- ‡наю... - повторила девушка без всЯкого выражениЯ, словно неживаЯ.
- Ђ если знаете, так зачем же мучаете и себЯ и менЯ?
- —ем Я вас мучаю?.. - еще тише, с непонЯтным укором, спросила Ќина.
€ как будто все - и луна, и звенЯщие голоса ночи, и белые деревьЯ - все
отступило, исчезло куда-то. Ћстались только два голоса: один робкий,
печальный, как у страдающего ребенка, другой - жестокий, неверный и
требовательный.
- —ем?.. ‚ы прекрасно знаете... џ больше не могу так, Ќина. ‚ы еще
ребенок, вы и не жили вовсе, а Я уже не мальчик, Я не могу удовлетворЯтьсЯ
поэтическими разговорами и прогулками при лунном свете!
- Џочему же прежде вы не говорили этого...
- Џрежде Я еще не любил вас так!
- ‚ы менЯ и теперь не любите!.. - утвердительно и печально возразила
девушка.
„лЯ нее это действительно было так: разве недостаточно радости и
счастьЯ в том, что они вместе, что луна светит так Ярко, ночь так светла и
тиха, сколько есть такого, о чем хочетсЯ рассказать только друг другу?.. Ђ
то грубое, грЯзное, пошлое, зачем?.. ђазве любовь в этом?.. Љонечно, длЯ
него она готова на все, но как это опоганит их светлое чувство, как будет
стыдно и гадко потом!.. ’еперь весь день проходит в ожидании встречи, а
тогда нельзЯ будет думать о нем, потому что эта мысль соединитсЯ с грЯзным
воспоминанием и вызовет только стыд и отвращение к самой себе. ќто не
любовь!..
- Ќе любите!.. - повторила девушка и всЯ сжалась от внутреннего холода.
‹уганович даже зубами скрипнул.
- ‹юбите, не любите!.. Ќе понимаю, что же тогда значит любовь?.. Ќет, Я
люблю, но Я не умею любить наполовину!.. „а и почем Я знаю, любовь это или
не любовь... џ знаю только, что когда вижу вас, вижу ваше тело...
Ќина чуть вздрогнула, и ‹уганович невольно запнулсЯ, но овладел собою и
продолжал упрЯмо, с нарочитой грубостью:
- Ќу, да... тело!.. Ћтчего вы так боитесь этого слова?.. ‚едь вы же
умнаЯ, развитаЯ девушка, а не кисейнаЯ барышнЯ, котораЯ думает, что любить
это значит фиалки на лугах собирать!.. “дивительное дело: почему вы все так
смелы на словах, а сами пугаетесь малейшего намека на себЯ как на женщину?..
Ќе понимаю, что это - трусость или игра какаЯ-то?.. Ќадо смотреть на вещи
проще, смелее!.. †изнь есть жизнь, и мы не можем ее изменить!.. € чего вы
так боитесь?.. ‚едь вы же любите менЯ?.. „а?.. ’ак чего же вам нужно?
‡аконного брака, что ли!..
- ‡ачем вы это говорите?.. ‚едь вы же знаете, что это
неправда!.. - зазвеневшим от обиды голосом проговорила Ќина.
- ‚ыходит, что правда!.. - окончательно не владеЯ собою, возразил ‹уганович даже с некоторым злорадством. - Ђ иначе,
что же вам мешает быть счастливой?
- ђазве счастье только в этом?.. - бледно и невыразительно сказала
девушка.
- ‘частье в том, чтобы жить полной жизнью, без преград и запретов!.. -
твердо выговорил ‹уганович, и в эту минуту ему искренно казалось, что все
возможное на земле счастье заключаетсЯ в том, чтобы она отдалась ему тут же,
сейчас, ни минуты не медлЯ. ѓлавное - сейчас же. Ћн помолчал и прибавил
вкрадчиво: - € ведь это же неизбежно, Ќина!.. ‚ы женщина...
- ’олько женщина?.. - переспросила Ќина.
€менно потому, что в это мгновение она и была длЯ него только женщиной
в самом узком смысле этого слова, ‹уганович обозлилсЯ.
- Ђх, оставьте вы это!.. Ќу, и человек!.. —то ж из этого? ђазве это
мешает быть женщиной?.. Љак будто женщина, ставши женщиной, будет менее
человеком... ќтим вы больше оскорблЯете женщину, чем можно оскорблЯть ее
самыми грубыми желаниЯми!.. ‹юбите как женщина, мыслите и работайте как
человек!.. Ќе бойтесь вы этих громких слов!..
‹уганович воодушевилсЯ, но тут же почувствовал, что как раз и выходит
слишком много громких слов. € чем их больше, тем он дальше от цели. ‘тудент
даже удивилсЯ: как будто и слова те самые, какие необходимы в данном случае,
а между тем чем больше он говорит, тем холоднее в душе, тем слабее ощущение
в себе мужчины, в ней - женщины. Ћн даже увидел, что Ќина, несмотрЯ на грубую
обнаженность этих слов, мало-помалу успокаиваетсЯ и начинает слушать с тем
детским интересом, с каким слушала всЯкие умные разговоры. „евушка как будто
чувствовала, что, пока он говорит такие страшные и серьезные вещи, он не
может коснутьсЯ ее. ‹уганович круто оборвал свою речь и стал просить
униженно и страстно:
- Ќиночка, не мучьте менЯ!.. Ѓудьте моею!.. ‚едь вы же любите менЯ?..
Ќиночка!..
€ сейчас же вновь выросла таинственнаЯ тЯга их
тел, зажигаЯ кровь, туманЯ ненужное сознание. ‹уганович тихо обвил
рукою ее мЯгкое гибкое тело и потЯнул к себе, заглЯдываЯ в глаза и губами
отыскиваЯ ее губы.
Ќина не сопротивлЯлась, как будто ослабев, и всЯ стала какаЯ-то мЯгкаЯ,
гибкаЯ. ѓлаза ее закрылись, щеки потемнели, от губ повеЯло сухим жаром. Ћни
были горЯчи и влажны, а дыхание как вино. “ ‹угановича все поплыло в голове.
Ћн уже ничего не соображал.
‹уна закружилась, подпрыгнула, на мгновение исчезла с неба и вдруг
стала на самом краю обрыва, большаЯ, светлаЯ, с белым, что-то говорЯщим
лицом. ‹Ягушки замолкли. ‚се сдвинулось и замерло кругом. ‘тало душно и
жарко. ђуки сами собою скользили по краю платьЯ, по жестковатой ткани
тонкого обтЯнутого чулка. Ћглушительной трелью залились лЯгушки, точно все
разом перессорились между собою. •олодными призраками отошли и стали вдали
белые от росы деревьЯ.
—то-то произошло, чего ‹уганович даже не понЯл. ‹уна отскочила и
повисла в небе, далекаЯ и равнодушнаЯ.
‹уганович сидел на траве оглушенный. ‚ ушах у него звенело, руки и ноги
дрожали, во всем теле была бесконечнаЯ слабость. Ћн все еще тЯнулсЯ к Ќине,
но девушка стоЯла уже в двух шагах, закрыв лицо руками и повернувшись к нему
спиной.
‡лоба обманутого порыва охватила ‹угановича до помрачениЯ. …му было
бешено стыдно, и казалось, что ничего на свете не может быть комичнее его
позы, с протЯнутыми руками, на коленЯх, с бессмысленным лицом. Ћн
почувствовал, что из уголка рта вытекала на подбородок струйка горЯчей
слюны, и кто знает, если бы Ќина увидела это, возможно, что ‹уганович убежал
бы и застрелилсЯ за первым кустом.
Ќо Ќина стоЯла, закрыв лицо руками, полумертваЯ от стыда и страха, что
обидела его.
‹уганович опомнилсЯ.
- ’ак, - сквозь зубы проговорил он, - прекрасно... Ќу, как вам
угодно!.. Ћчевидно, мы не понимаем друг друга!.. Ќу и хорошо!.. †елаю вам счастьЯ в законном браке!..
‘тудент встал, неловко отрЯхиваЯ пыль и листьЯ с колен и чувствуЯ, что
говорит совсем не то, что хочет.
Ќина отвела руки от лица и взглЯнула на него с удивлением.
- Ќ-да, - холодно и бессмысленно, страдаЯ сам и в то же времЯ
наслаждаЯсь мстительной грубостью своих слов, продолжал ‹уганович, - мы с
вами, Ќина ‘ергеевна, разные люди!.. џ не признаю половины ни в чем!..
‚здыхать и мечтать Я не хочу и не умею!.. ‘луга покорный! ќто может делать
ваш ЉолЯ ‚Язовкин, но не Я!..
"€ при чем тут ЉолЯ?.; Љак это пошло и глупо!" - мелькало у него в
голове, но он уже не мог остановитьсЯ.
- ‚едь это же ваш нежный рыцарь?.. ‚от вам достойный жених!.. “ж он-то,
конечно, до свадьбы не посмеет руки вашей поцеловать!.. Џравда, немножко на
барана смахивает, но зато чувствовать... о!
Ќина смотрела на него во все глаза, точно не узнаваЯ.
- —то вы так на менЯ смотрите?.. ђазве не правда, что он на барана
похож?..
‹уганович ломалсЯ, был жалок и смешон, и сам отлично сознавал это.
- Њне пора... идемте, - вдруг быстро, видимо страдаЯ за него,
проговорила Ќина.
- Ћ, пожалуйста!.. Џрикажете проводить вас?.. - насмешливо, но с полным
отчаЯнием в душе подхватил ‹уганович.
Ќина, не отвечаЯ, быстро пошла прочь. ‹уганович, неизвестно длЯ кого
делаЯ презрительную улыбку, последовал за нею. Ќа душе у него было совсем
скверно. Ћн презирал себЯ, ненавидел Ќину, готов был заплакать и сразу
обнаружить, что еще очень и очень молод.
- €так, мы расстаемсЯ?.. †аль!.. …сли бы вы не были так трусливы!..
Ќина молча и поспешно шла по тропинке между высокими редкими деревьЯми.
Ћбрыв осталсЯ далеко позади, луна стала меньше и бледнее, все тише доноси-
лось неумолчное кваканье лЯгушек. ‘коро уже казалось, что только
какаЯ-то бесконечнаЯ трель, замираЯ, звенит в воздухе.
‹уганович наконец замолчал и шел вне себЯ, сжимаЯ кулаки. Ћн то
усмехалсЯ, то пыталсЯ беспечно насвистывать, то окидывал Ќину, идущую
впереди, циничными взглЯдами, но неизменно чувствовал, что все, что бы он
теперь ни сделал, фатально обращаетсЯ в мальчишество и глупость.
“ калитки своей дачи Ќина остановилась.
‡десь начиналсЯ сплошной сосновый бор, который жуткой стеной стоЯл за
белыми домиками дач. ‹уна светила прЯмо на него, и передние стволы сосен
белели, как колонны, а за ними был черный глубокий мрак. Ќа соседней даче
лаЯла собака.
- Ќу вот вы и дома!.. - сказал ‹уганович каким-то дурацким тоном.
Ћн развЯзно приподнЯл фуражку и поклонилсЯ. Ќина протЯнула маленькую
белую руку, на которой синеватым огоньком вспыхнул при луне узенький ободок
колечка. Ќо рука осталась в воздухе. „евушка с тоскливым недоумением и
мольбой о прощении взглЯнула в лицо ‹угановичу, и губы ее страдальчески
дрогнули. Ћна не могла понЯть, что произошло между ними.
‹уганович видел, что она страдает, и сам готов был ударитьсЯ головой о
ближайшую сосну, но в то же времЯ ощущал и жгучую сладость мести.
"Ђга, - мысленно говорил он, - сама виновата!.."
ђука Ќины медленно опустилась и повисла. Ћна, видимо, что-то хотела
сказать и не могла. ‘тудент стоЯл, небрежно пощелкиваЯ хлыстом по сапогам и
беззаботно оглЯдываЯсь кругом.
- ‡ачем... зачем так грубо?.. - вырвалось у девушки.
- —то - грубо?.. - с великолепным удивлением переспросил ‹уганович,
высоко подымаЯ брови.
Ќо Ќина быстро повернулась и торопливо пошла к дому.
‘ветлаЯ кофточка замелькала между молодыми сосенками, которыми была обсажена дачнаЯ аллейка, исчезла за ними, еще
раз Ярким пЯтном вспыхнула на темном крыльце и пропала совсем.
‹уганович долго стоЯл на месте, весь с головы до ног облитый лунным
светом, и не знал, что теперь делать. ‚се вышло так неожиданно и глупо, он
вел себЯ как мальчишка. …му было жаль Ќину и хотелось просить у нее
прощениЯ, но снова вспыхнуло в мозгу представление о ее недоступном теле и
новый приступ животной злобы охватил его.
- •орошо же!..
‘ размаху студент треснул хлыстом по сосне, сломал ее и, крупно шагаЯ,
пошел прочь.

†ара была невыносимаЯ. Џо стволам сосен крупными каплЯми стекала смола,
и липкий запах ее густо и душно стоЯл в воздухе. ‘ухостью и жаром веЯло от
прошлогодней хвои, толстым пыльным слоем лежавшей на земле, среди тонких
острых иголок жесткой лесной травы. ‚верху, над соснами, таЯло белесое небо.
Џо насыпи гудЯ проехала пустаЯ дачнаЯ конка, и мул, везший ее, бежал так,
точно ежеминутно был готов свалитьсЯ под дерево, протЯнув все четыре ноги.
…го длинные уши беспомощно висели над унылой мордой.
Ќина лежала в гамаке, подвешенном меж двух сосен, и, заложив руки под
голову, смотрела вверх, туда, где верхушки замерли в высоте, каждой
иголочкой отчетливо вырисовываЯсь в густой синеве.
Љакие-то липкие жучки всползали на шею и руки, горЯчие солнечные пЯтна
тихо двигались по всему телу, от раскрасневшегосЯ влажного лица до маленьких
туфелек, высунувшихсЯ из-под легкой юбки.
Ќина смотрела не отрываЯсь, но видела не сосны и небо, а свои мысли.
Њысли же были только о ‹угановиче, которого она не встречала после той
ссоры. Ћна Ясно представлЯла себе его красивое тонкое лицо, высокую гибкую
фигуру и большие белые руки, которые
возбуждали в ней волнующее представление о мужской силе и нравились
Ќине больше всего. „евушка не отдавала себе отчета в этом, но всегда ей
хотелось смотреть на эти руки и тихонько дотрагиватьсЯ до них.
‚озле гамака, прЯмо на земле, поджав одну ногу и опершись рукой на
горЯчие жесткие иголки, сидел студент ЉолЯ ‚Язовкин. “ него было круглое,
как-то все книзу, действительно баранье лицо, с выпуклым лбом и глупыми
влюбленными глазами. ‘идеть ему было жарко и неудобно, и он жестоко страдал
от любви.
Ѓоже, какой прелестной казалась ему Ќина, висЯщаЯ в тонкой сетке
гамака, сквозь которую ему были видны все линии ее молодого тела и нежный
профиль, золотившийсЯ мЯгким солнечным загаром.
ЉолЯ ‚Язовкин сильно потел в своей черной кургузой тужурке с
инженерными наплечниками и терзалсЯ невыносимо, но ничего путного о своей
любви сказать не мог. ‚о-первых, он страшно боЯлсЯ Ќины, а во-вторых, не
выговаривал буквы "л". ‚место "люблю" у него вышло бы "вубью", и это лишало
его последней энергии. Ќо все-таки он изо всех сил старалсЯ занЯть девушку и
говорил почти не умолкаЯ:
- џ так понимаю, Ќина ‘ергеевна, что вубовь довжна быть повнаЯ. …сви бы
Я повубив, Я бы всю жизнь отдав бы!.. Џотому что иначе - подвость, и бойше
ничего!.. ‚убовь это такое чувство, которое на всю жизнь... џ не понимаю так
называемой свободной вубви. Џо-моему, это просто разврат, и бойше ничего. €
всегда это обман!..
- Џочему - обман?.. - спросила Ќина и тоскливо переложила голову на
руках, которые резала узловатаЯ тонкаЯ бечевка гамака.
- Љонечно, обман. ‚сегда это обман, Ќина ‘ергеевна!.. ќто тойко
красивые фразы, а на самом деве одна подвость!.. Џросто та сторона, котораЯ
товкуетсЯ о страсти без всЯких обЯзатейств, не чувствует никакой вубви, а
потому и говорит, что ее вовсе не нужно!.. € никогда из этого ничего, кроме
гадости, не выходит. Ћдна подвость и грЯзь. Ђ вы как смотрите на вубовь,
Ќина ‘ергеевна?..
Ќина закрыла глаза и задышала неровно и быстро.
- џ тоже, ЉолЯ, думаю, что о свободе страсти говорЯт только тогда,
когда никакой страсти и нет... Љто любит, тот ни о чем не говорит и ни в чем
не уславливаетсЯ!.. - тихо, со странным выражением, точно желаЯ убедить
самое себЯ, сказала Ќина.
‹егкаЯ краска проступила сквозь прозрачный Янтарный загар ее щек.
- ‚от, вот... - радостно заблеЯл ЉолЯ ‚Язовкин. „евушка открыла полные
тоски глаза и продолжала, немного задыхаЯсь:
- џ могла бы... принадлежать человеку только тогда, когда знала бы, что
длЯ него это так же важно и громадно, как и длЯ менЯ... ќто должно быть
такое чувство, чтобы совсем растворитьсЯ в нем, чтобы жить одной жизнью...
…сли бы Я была уверена в таком чувстве, Я бы ни на минуту не задумалась
бы... џ бы ни перед чем не остановилась!.. Ќеужели кто-нибудь может думать,
что длЯ менЯ важно выйти замуж?.. ќто глупо и оскорбительно, ЉолЯ!.. - не
ему, бедному, потеющему от жары и любви, а кому-то другому бросила Ќина.
ѓубы у нее задрожали, а на нежных до прозрачности щеках выступили зловещие
пЯтна. - Ќе могу же Я... ну, быть близкой... человеку, которому нужно только
мое... тело... - краснеЯ до слез и неподвижно глЯдЯ вверх перед собою,
продолжала девушка. - ќто грубо и гадко!.. џ понимаю, что когда два человека
любЯт друг друга, то у них даже тело становитсЯ общим... ’огда это понЯтно и
не... гадко... Ђ так!.. „а неужели же это так важно, ЉолЯ?.. ‚от вы мужчина,
скажите?..
’акаЯ тоска и такое недоумение прозвучали в этом неожиданном вопросе,
что бедный мужчина засопел и его крутое лицо стало смущенным, возмущенным и
окончательно глупым. Ћн понЯл, что Ќина с кем-то спорит, догадалсЯ, что
кто-то предлагал ей отдатьсЯ, и ревность жгучим пламенем разлилась под его
узкой тужуркой.
- …сть люди, длЯ которых это - самое важное, Ќина ‘ергеевна... Ќо Я их
не уважаю, Ќина ‘ергеевна!.. - важно ответил он.
- Ђх, все вы такие, должно быть!.. - с неожиданным раздражением
возразила девушка и задумалась.
ЉолЯ ‚Язовкин, уЯзвленный в самое сердце, сидел на горЯчей хвое и
глупо, исподлобьЯ смотрел на нее. …му было жарко и обидно.
Ђ Ќина лежала в гамаке, смотрела, как тихо покачиваютсЯ верхушки сосен,
и думала о том, что, должно быть, она не такаЯ, как все другие девушки.
Џочему другие выходЯт замуж, живут с мужчинами и совершенно спокойны, веселы
и счастливы, а у нее при одной мысли об этом содрогаетсЯ стыдом и
отвращением все тело?... ‚ груди у нее такое восторженное, светлое, полное
радости и нежности чувство, и готова она на какую угодно самую беззаветную
жертву, а между тем без ужаса не может даже подумать об "этом"...
Ђ как они могли бы быть счастливы!.. Ќине грезилась какаЯ-то
необыкновеннаЯ жизнь: всегда и во всем вместе, все друг длЯ друга, общие
мысли и чувства!.. „евушка ощущала, как растут в сердце тоска и нежность, и
слезы подступали у нее к глазам.
ЉолЯ ‚Язовкин смотрел на нее и готов был немедленно положить живот свой
тут же, на горЯчей хвое, чтобы только оградить ее от всего дурного, темного
и грЯзного. ђыцарем гордым и великодушным чувствовал он себЯ, но лицо у него
по-прежнему было глупое.

III

‚ечером, гулЯЯ в дачном парке, Ќина встретила ‹угановича.
Ћн шел с какой-то полной, очень красивой, но уже немолодой дамой.
“ нее были большие, искусно подрисованные глаза и улыбающиесЯ Яркие
губы. —ерное платье, с прошивками на тЯжелых плечах и груди, ловко
перехвачено шелковым поЯсом, и всЯ она какаЯ-то особеннаЯ, вызывающе смелаЯ,
откровеннаЯ и ловкаЯ. Њаленькие ноги на высоких каблуках выступали отчетливо
и крепко,
а сквозь кружево прошивок просвечивало неуловимо-нежное и
бархатисто-розовое тело.
Ќина сразу возненавидела эту даму и за ее прошивки, и за походку, и за
подведенные глаза, и за наглый, как ей показалось, торжествующий смех.
„евушка окинула ее прищуренными глазами и подумала с злой радостью, что если
снЯть с нее это облитое ловкое платье и расшнуровать корсет, то всЯ она
распуститсЯ и расплыветсЯ в безобразную массу жирного и потного тела.
‹уганович выступал рЯдом, самодовольно и самоуверенно улыбаЯсь, низко
наклонЯсь над плечом своей дамы и глЯдЯ ей не в лицо, а на подрагивающую на
ходу выпуклую грудь. „ама ласкала его затененными глазами и смеЯлась так,
словно между ними все было уже сказано и она только поддразнивала его.
Љогда они прошли и ‹уганович намеренно холодно поклонилсЯ Ќине, дама
сказала тихо, но внЯтно, с расчетом быть услышанной:
- •орошенькаЯ!..
‚ ее устах эта похвала почему-то оскорбила Ќину.
‹уганович что-то ответил, и дама засмеЯлась так, точно ее пощекотали.
€ сразу Ќина почувствовала себЯ такой простенькой и жалкой, что едва не
заплакала. Ќо вместо того она расхохоталась, неестественно закинула голову и
прошла, будто не заметив поклона.
ЉолЯ ‚Язовкин что-то проблеЯл, но Ќина не расслышала. ‹ицо ее горело,
глаза потемнели и смотрели прЯмо перед собою, полные такой жгучей ненависти,
что казались чужими на ее нежном молодом лице.
- —то за страннаЯ фантазиЯ в деревне одеватьсЯ точно на каком-нибудь
модном курорте!.. - презрительно сказала она, всЯ дрожа от злобы и
отвращениЯ. - ’ерпеть не могу этих толстых, старых, грЯзных баб!..
Ћна произнесла эту фразу так неожиданно грубо, что ЉолЯ даже
сконфузилсЯ.
Ќина заметила и мучительно покраснела.
- Њне сегоднЯ удивительно весело, ЉолЯ, - сказала она, судорожно хватаЯ его под руку, и вдруг слезы выступили у
нее на глазах.
- Ќина ‘ергеевна, Ќина ‘ергеевна, что с вами?.. - засуетилсЯ ЉолЯ,
почему-то изо всех сил вырываЯ у нее свою руку и сам того не замечаЯ.
Ќина мокрыми глазами, с беспредельным отчаЯнием взглЯнула на него,
увидела его растерЯнное, испуганное, сострадающее, но все-таки баранье лицо,
истерически захохотала и стала тормошить его.
- Љакой вы смешной, ЉолЯ!.. “ менЯ просто нервы расстроились! ќто
пустЯки... Ќу чего же вы надулись, как мышь на крупу?.. Џобежим!.. „огонЯйте
менЯ... ну!..
Ћна побежала, чтобы скрыть слезы, которых уже не могла удержать, а ЉолЯ
‚Язовкин растерЯнно и неуклюже бежал за ней вприпрыжку, и лицо у него было
глупое, как у барана, неожиданно наткнувшегосЯ на новые ворота.

‚ерстах в трех от дачи строили железную дорогу, и по вечерам из-за леса
были слышны пронзительные свистки паровоза и короткое уханье паровых баб,
заколачивающих сваи. €нженеры, которые строили дорогу, жили на дачах.
€х было трое: один - старый, женатый и скучный человек, другой - совсем
мальчик, похожий на студента, и третий - щеголеватый, весьма красивый и
самоуверенный господин, который часто бывал в дачном парке, ухаживал за
всеми дамами, ужинал на веранде ресторана и при этом всегда выпивал бутылку
шампанского какой-то особенной марки.
‘тарый инженер ни на кого не обращал вниманиЯ и говорил только о
постройке, молодой - ходил в косоворотке, увлекаЯсь пропагандой среди своих
рабочих, а тот, который ужинал с шампанским, очень быстро перезнакомилсЯ со
всеми дачниками, играл в лаун-теннис и думал, казалось, только о женщинах.
Џоговаривали, что он живет с той красивой артисткой, котораЯ ни с кем не
знакомитсЯ, играет в лаун-теннис с голыми ногами и у которой сестра
гимназистка. Ћднако передавали друг другу и еще несколько пикантных историй
в свЯзи с самыми разнообразными именами, вплоть до какой-то горничной
земского начальника. Ќо все эти толки только придавали господину ‚ысоцкому
особое обаЯние в глазах дачных дам.
Љогда ‹уганович так обидел Ќину и она бежала по лесу с Љолей
‚Язовкиным, заплаканнаЯ, сверкающаЯ гневом и обидой, инженер встретил ее и
проводил глазами.
"ЉрасиваЯ девка!.." - сказал он себе, когда женскаЯ фигурка, с
развевающимсЯ за плечами легким шарфом, скрылась в лесу. Џотом прищурилсЯ,
подумал и медленно направилсЯ в парк, где встретилсЯ с ‹угановичем и его
дамой.
ЌесмотрЯ на Явное неудовольствие и даже какую-то тревогу дамы, он
сейчас же присоединилсЯ к ним, познакомилсЯ с ‹угановичем и стал Ядовито
подшучивать над его дамой.
Ћна злилась, ‹уганович петушилсЯ, но ‚ысоцкий смотрел на него
спокойными, наглыми, предостерегающими глазами, и ей не оставалось ничего
другого, как притворитьсЯ, что принимает все это за милые шутки. ‚ конце
концов она, однако, не выдержала и ушла, сославшись на головную боль.
- ђаиса ‚ладимировна, - крикнул ей вдогонку инженер, - Я к вам зайду
вечерком... можно?..
„осада и страх выразились на ее красивом лице, но она все-таки успела
обжечь ‹угановича таинственным взглЯдом, Ясно говорившим: до другого раза!..
€нженер сразу изменилсЯ. Ћн дружески подхватил ‹угановича под руку и
заговорил таким тоном, точно они были старыми приЯтелЯми, превосходно
понимающими друг друга.
‘начала студент был настороже, но инженер был так мил, так остроумно
высмеивал дачные нравы и дачных дам, что ‹уганович, которому немного льстило
внимание элегантного инженера, не выдержал и развеселилсЯ.
‚ конце концов они очутились на веранде ресторана, и перед ними
поЯвилась обычнаЯ бутылка шампанского.
Ѓыло уже поздно, и тихо наплывала теплаЯ летнЯЯ ночь. Ќад вершинами
сосен засверкали звезды. ‚ аллеЯх парка только кое-где, под неЯркими
электрическими фонариками, еще виднелись группы дачников. „оносились мужские
голоса и женский смех. Ќа балконах дач, сквозь темную листву, заблестели
огоньки. ‹ес потемнел и сдвинулсЯ кругом.
€нженер и ‹уганович говорили, конечно, о женщинах.
ќто так обычно, что когда собираютсЯ мужчины, то они говорЯт о
женщинах. Ћни могут говорить о чем угодно - об искусстве, о политике, о науке
и религии - но их беседа никогда не будет так напрЯженна и остра, как тогда,
когда слово "женщина" не сходит с Языка. Ћна как будто стоит перед ними -
непременно нагаЯ, непременно молодаЯ и красиваЯ, непременно любовница.
ѓде-то, забытые, терЯютсЯ матери, жены и сестры - скучные женщины будней, и
поперек всего фона пестрой жизни распростерто обнаженное женское тело. € на
это желанное тело, с той странной злобой, которую рождает
неудовлетворенность, летЯт плевки, похожие на поцелуи, и поцелуи, похожие на
плевки.
- Њы все прекрасно знаем, - говорил инженер, - что никто из нас не
питает ни малейшего уважениЯ к женщине... Њы все считаем их развратными,
лживыми и доступными. Њужчина презирает женщину, но преследует ее как
совершеннейшее орудие наслаждениЯ, пока она молода и хороша. Љогда же она
состарилась, ее вид не возбуждает ничего, кроме скуки, в лучшем
случае - какого-то забавного почтениЯ, как к отставной любовнице. ќто уже -
пенсиЯ инвалиду!.. ‚се те прекрасные слова о женщине, которые мы читаем на
страницах либеральных газет и поэтических произведений, ни длЯ кого не
обЯзательны в личной жизни!..
Љогда мы восхищаемсЯ тургеневским ароматом чистых девушек, мы, в
действительности, только вдыхаем запах свежего женского тела.
†енщина-товарищ нам не только не нужна, но даже враждебна, ибо конечнаЯ
мечта мужчины - женщина-раба, покорнаЯ ласкам и не стеснЯющаЯ его свободу ни
в чем. —истые девушки дороги нам только тем, что их еще можно лишить
невинности. Џервое наше стремление при соприкосновении с невинной девушкой -
развратить ее. Ќичто так не увлекает мужчину, как физическое и моральное
насилие над женщиной, борьба с ее стыдом, дикарскаЯ грубость захвата. € кто
знает, не это ли, в конце концов, и нравитсЯ женщине. Џока мы молоды и
наивны, мы часто боимсЯ оскорбить женщину, играем в благородство, а она
фатально ускользает от нас в руки более грубого и смелого.
‹уганович быстро посмотрел на инженера. …му показалось, что ‚ысоцкий
намекает на него и Ќину. Ќе было ни малейшего основаниЯ подозревать это,
потому что девушка даже не была знакома с инженером, но смутнаЯ ревность
сейчас же шевельнулась в ‹угановиче, и вдруг с поразительной
убедительностью студент почувствовал, как был глуп тогда, на обрыве, уступив
сопротивлению Ќины. Ћн немедленно дал себе слово в другой раз быть
настойчивее и не отступать даже перед насилием.
€нженер не заметил ничего и продолжал, видимо сам увлекаЯсь прЯным
содержанием своей речи. ‘лово "женщина" он произносил как-то особенно, с
таким оттенком, точно из всех человеческих слов только это одно было ему
понЯтно до конца.
- Ѓеспомощность женщины, которую насилуют, вовсе не вызывает в нас
жалости и негодованиЯ... Ћна только возбуждает нас. Љогда в газетной хронике
мы читаем об изнасиловании беззащитной девушки толпою каких-нибудь
хулиганов, мы только из лицемериЯ возмущаемсЯ, а на самом деле жаждем
подробностей и мучительно завидуем, что нас не было в этой толпе, хотЯ бы в
качестве зрителЯ... Ћ, если бы не существовало каторги!.. …сли бы сегоднЯ
отменили всЯкую кару за
изнасилование, завтра к вечеру во всем мире не осталось бы
неизнасилованной женщины. €х ловили бы повсюду, в лесах, в салонах, в
комнатах длЯ прислуги, в дортуарах пансионов, в классах гимназий и в
монастырских кельЯх... €бо длЯ чего же нам нужна женщина?.. Ќеужели вы
думаете, юноша, что мы не обошлись бы без нее в наших искусствах, войнах,
науках и работах?.. ‘олдаты, депутаты, рабочие, литераторы, философы разве
нуждаютсЯ в помощи женщины?.. Ћтнимите у нее орудие наслаждениЯ, и женщина
станет длЯ нас только лишним ртом.
- Ћтчасти вы, может быть, и правы, - нерешительно возразил ‹уганович,
оглушенный этим потоком цинизма, - но мне кажетсЯ, что в сфере, например,
искусства...
- ќто вы об актрисах?.. - спросил инженер. - Ћставьте!.. Џопробуйте
выпустить некрасивую женщину на сцену или написать пьесу, в которой нет
специально любовной роли длЯ женщины!.. Ќет, женщина в искусстве только
возбудитель, и больше ничего!..
- †енщина-мать?
- Ђх, юноша... - насмешливо вздохнул инженер, - давайте называть вещи
их собственными именами: что такое мать?.. Ђппарат длЯ высиживаниЯ и
кормлениЯ, кормилица и нЯнька!.. ‡ачем произносить это слово с таким
пафосом, когда слово "отец" произноситсЯ так просто?.. џ никогда не видел,
чтобы мужчина гордилсЯ тем, что носит в себе зародыши миллионов жизней, а
почему, скажите, пожалуйста, эта роль менее почтенна? ЉлЯнусь честью, что
беременнаЯ женщина не возбуждает во мне больше благоговениЯ, чем виновный в
этом мужчина!..
‹уганович невольно вспомнил свою мать - женщину легкомысленную и с
тЯжелым характером, но почувствовал какую-то неловкость и с легкой запинкой
возразил:
- Ќе все матери только аппарат, как вы выражаетесь... „олжно быть, у
вас никогда не было матери...
‚ысоцкий взглЯнул на него с таким комическим удивлением, что студент
покраснел и разозлилсЯ.
- џ говорю не в буквальном смысле, конечно... Ќо вы, вероЯтно, рано
лишились матери или...
- Ћ нет... - спокойно перебил инженер, - моЯ матушка жива и до сих пор,
и уверЯю вас, Я питаю к ней самую искреннюю нежность... Ќо это ужасно
по-обывательски - думать, что если человек пришел к каким-нибудь выводам, то
непременно по причинам личного свойства. ’очно в выводах разума нельзЯ идти
даже против собственного чувства! Њать моЯ решительно ничего не сделала
такого, что могло бы менЯ разочаровать в матерЯх вообще. Ќапротив, она очень
любила менЯ и была превосходной нЯнькой.
- ’олько нЯнькой?
- Ђ чем ей быть?
- Њать может быть воспитательницей, другом...
- „ругом, конечно, может быть, но какаЯ же это заслуга - быть другом
чьим бы то ни было, а тем более - своего собственного щенка!.. ‹юбаЯ
свиньЯ - друг своего поросенка!.. Ђ насчет воспитаниЯ, так вы это лучше
оставьте: человек воспитываетсЯ не нравоучениЯми своих родителей, а всей
окружающей обстановкой. € если бы мы отчетливо представлЯли себе, как
ничтожно мала роль женщины в мировой культуре, нам бы стало Ясно, что
мать-воспитательница не может идти дальше азбуки, да и то сочиненной
мужчиной.
- Ќу, знаете, - возразил ‹уганович, - с такими взглЯдами должно быть и
противно и скучно жить!.. …сли вы так презираете женщин...
- Љто вам сказал, что Я ее презираю?.. џ только ставлю ее на то место,
которое ей принадлежит по праву и способностЯм.
- •орошее место, нечего сказать!.. - возмутилсЯ ‹уганович.
- ‘амое длЯ нее подходЯщее: место любовницы. ‹уганович только плечами
пожал.
- „а, - заговорил инженер, помолчав, - Я знаю, что в нашем
добродетельном обществе - ведь наше общество страшно добродетельно, - в нашем
высоконравственном обществе принЯто относитьсЯ с презрением к тому, кто в
женщине видит прежде всего женщину. Њы называем таких людей развратниками и глубоко убеждены, что,
во-первых, это одно и то же, а во-вторых, что сладострастник это какое-то
грубое животное, лишенное чувств красоты и добра, какаЯ-то живаЯ грЯзь,
пЯтнающаЯ человечество!.. Ђ между тем все великие произведениЯ человеческого
искусства созданы именно величайшими сладострастниками... „а оно и понЯтно:
нет жизни более красочной, захватывающей и полной, чем жизнь
сладострастника!..
- Ќу!.. - пробормотал ‹уганович.
- Љонечно!.. ‚едь это только тупые, бездарные мещане, всю жизнь свою до
тошноты развратничающие с одной своей законной половиной, представлЯют себе
душу сладострастника как темный и грЯзный лупанарий. Ђ на самом деле это -
таинственный сад, где растут Ядовитые, но прекрасные цветы!.. ‘ладострастник
это мечтатель, жаждущий вечной молодости, вечной красоты и наслаждениЯ...
…го не удовлетворЯет одна женщина, потому что он стремитсЯ впитать в себЯ
всю мировую женственность. Ћн брезгливо уходит от женщины будней, с ее
привычным апатичным актом самки, с пеленками, кухней, дрЯзгами и сплетнЯми,
к женщине, котораЯ еще только жрица на празднике жизни!.. Љаждый раз,
встречаЯ женщину молодую и прекрасную, он с новой силой переживает безумие
влюбленности. Ћн живет в вечном подъеме, его жизнь полна исканиЯми, он не
знает скуки, томлениЯ духа и пустоты... †енщина заполнЯет длЯ него весь мир.
Ћн бесконечно изощрЯетсЯ в восприЯтии женщины: длЯ него брюнетка, блондинка,
страстнаЯ, холоднаЯ, худаЯ и полнаЯ, хищнаЯ и безвольнаЯ, умнаЯ и наивнаЯ,
грубаЯ самка и нежный ребенок, весна и осень женщины, все это - бесконечные
оттенки, аккорды прекраснейшей симфонии, сказка вечной влюбленности!..
‚спомните, что один из величайших пророков населил рай гуриЯми, а другой,
еще более великий, не осудил женщину, взЯтую в прелюбодеЯнии!..
‹уганович с нескрываемым изумлением посмотрел на инженера, не понимаЯ,
шутит он или говорит серьезно. ‚ конце концов, это бесконечное повторение
прЯного слова "женщина" возбуждало и его. ‘ каждым эпитетом,
произносимым инженером, новый образ женщины вставал перед молодым человеком
и все образы сплелись в какой-то сладострастный танец, проносЯсь перед ним с
рассыпанными по обнаженным плечам волосами, с пьЯными от желаниЯ глазами, с
гибкими руками, протЯнутыми длЯ объЯтий и ласк.
‘тудент невольно вспомнил все свои еще столь немногие встречи с
женщинами, и ему стало завидно и стыдно, что он так неопытен в этом мире,
где инженер, видимо, знал все. …сли бы в эту минуту ‚ысоцкий спросил о числе
его любовниц, ‹уганович не мог бы назвать те два-три имени, которые с
гордостью хранил в памЯти, а солгал бы, как хвастливый мальчишка. ‘олгал бы,
прежде чем успел бы оценить свою ложь.
Ќо инженер ничего не спросил. Ћн посмотрел на ‹угановича странно
прозрачными глазами и неожиданно сказал деланно равнодушным тоном:
- Љстати, кто эта барышнЯ, с которой вы часто гулЯете в парке... ’акаЯ
высокаЯ, с шарфом?.. Џознакомьте менЯ с ней.
Ћт неожиданности ‹уганович даже вздрогнул. ‚ свЯзи со всем тем, что
говорил инженер, было что-то оскорбительное в этой просьбе. Ќо взглЯд
инженера был так Ясен, показатьсЯ наивным мальчиком было выше сил
‹угановича, и студент, стараЯсь казатьсЯ равнодушным, ответил:
- Ђ, с Ќиной?.. —то же, с удовольствием!..
‚последствии он старалсЯ не вспоминать, что в эту минуту едва не сказал
вместо Ќина - Ќинка, и не мог скрыть хвастливой усмешки счастливого
любовника.
- ‡начит, познакомите?.. ‘лово?.. - настаивал инженер.
- Љонечно, почему же нет?.. - тем же тоном ответил ‹уганович.
€ ему стало так стыдно, точно он совершил какое-то предательство.
Љак будто только этого и надо было инженеру. ‚ысоцкий встал, потЯнулсЯ
и лениво пробормотал:
- ‚от и прекрасно. Њне давно хотелось. Ђ теперь пора нам и по домам.
Џоздно.
Ћн крепко постучал палкой по столу и крикнул подбежавшему лакею:
- ‡а мной.
Џотом, не глЯдЯ, небрежно протЯнул руку.
- ’ак-то юноша!.. Ќу, до приЯтного!.. Џокойной ночи. ЉланЯйтесь
Ќиночке.
Ќесколько мгновений ‹уганович растерЯнно смотрел в спину инженера,
медленно спускавшегосЯ по ступенькам в темноту парка. ‘тудент не мог бы
объЯснить, что случилось, но всЯ кровь прилила у него к голове. ‘овершенно
внезапное бешенство овладело им, и вне себЯ, еще сам не знаЯ зачем,
‹уганович кинулсЯ за инженером.
Ћн догнал ‚ысоцкого на главной аллее, ведущей к выходу из парка. ‚езде
уже были потушены огни, но здесь, на широкой просеке, мощенной беловатым
кирпичом, было светлее, и при бледном отблеске звезд лицо инженера
показалось странно бледным, а борода чернее сажи.
- Ђ, это вы? ‚ чем дело?.. - небрежно спросил он, приостанавливаЯсь
только вполоборота к ‹угановичу.
€, как будто угадав, что делалось в душе студента, с непостижимой
наглостью подхватил его под руку и, не даваЯ сказать ни слова, проговорил:
- Ђ та дамочка ничего!.. ’а, чернаЯ, с прошивочками... Ћчень
любопытнаЯ дама!.. ђекомендую. ђекомендую и завидую. €скренно завидую! Ћгонь
баба!..
‘битый с толку ‹уганович невольно широко и польщенно осклабилсЯ.
€нженер взглЯнул ему прЯмо в глаза и прибавил:
- Ђ Ќиночка ваша и того лучше!.. Њолодец, юноша: не зеваете!.. „а так и
надо: что им смотреть...
‚ысоцкий в упор произнес страшно грубое и грЯзное слово, захохотал,
подмигнул с самым приЯтельским видом, крепко трЯхнул локоть ‹угановича и
быстро пошел прочь.
‹уганович, окончательно растерЯвшись, осталсЯ на месте.
€з темноты неожиданно донессЯ голос инженера: - Ђх да... насчет
шампанского не беспокойтесь!.. џ всегда плачу сам. Џокойной ночи!.. Ќе
забудьте о Ќиночке!..
‹уганович вздрогнул, как от удара, вспыхнул, сжал кулаки и опрометью
устремилсЯ за инженером, но того уже нигде не было видно. Њожет быть, он
свернул в боковую аллею, но впоследствии ‹уганович готов был поклЯстьсЯ, что
‚ысоцкий просто спрЯталсЯ где-нибудь в тени.

‚верху беззвучно и торопливо искрились звезды. Ћни мигали и шевелились,
как живые, наполнЯЯ необъЯтный простор вечным движением. Ќа земле же были
тишина и сон. Ѓелые домики дач смутно белели под деревьЯми. Њрак проступал
меж стволами сосен и полз на бледные полЯны, где недвижно никли сонные травы
и цветы; воздух был прЯный и душный.
Ћт выпитого шампанского и недавнего возбуждениЯ у ‹угановича кружилась
голова и беспокойно стучало сердце. Џоглощенный своими мыслЯми, студент уже
часа два бродил в этом ночном царстве, и все казалось ему странным, точно он
видел ночь в первый раз.
Ќевольно сторожко всматриваЯсь в темноту под деревьЯми, где чудились
какие-то присевшие подстерегающие тени, ‹уганович думал об инженере, а шаги
его звонко скрипели по деревЯнным мосткам, проложенным вдоль дач и белевшим
во мраке.
"Љак он смел так говорить о Ќине?.. - думал ‹уганович. - ‡а кого он
принимал менЯ? ‡а такого же мерзавца, как и он сам, или за глупого
мальчишку?.. ЌегодЯй!.. „аже не потрудилсЯ скрывать своих намерений!.."
ќти намерениЯ цинично представлЯлись ‹угановичу и были так Ярки; он
уже видел Ќину, такую чистую и нежную, в объЯтиЯх инженера, похожего на
козлоногого чернобородого сатира. Љулаки ‹угановича инстинктивно сжимались. ‘тудент вспомнил слова инженера о том, что
молодые мужчины часто из глупого благородства уступают женщин другим, более
наглым, и почувствовал себЯ именно таким глупым рыцарем. Љак будет инженер
смеЯтьсЯ над ним, если овладеет Ќиной!.. ‡лоба и ревность овладели
‹угановичем, и, отлично сознаваЯ, что, во всЯком случае, этой ночью ничего
быть не может, он все-таки повернулсЯ и почти побежал к даче, где жила
девушка.
‘ердце сильно билось у него в груди, когда через решетчатый забор он
увидел пустынный двор, знакомую аллейку тоненьких сосенок и темное запертое
крыльцо дачи.
Ќи одного огонька не было в слепых окнах. ЏолнаЯ тишина, в которой тихо
бродил сон, стоЯла кругом. Љак зачарованные, неподвижно замерли тоненькие
елочки, а через полЯну навевал мрак темный, жуткий бор.
‹уганович тихонько обошел кругом дачи, вышел на дорогу в поле и долго
стоЯл на углу, глЯдЯ в далекие, уходЯщие во мрак луга и широкое звездное
небо. —увство глубокого одиночества охватило его, и вдруг до боли захотелось
женской ласки. Ћн представил себе Ќину, как она спит сейчас, свернувшись
клубочком и рассыпав по подушке свои светлые пушистые волосы, и жажда
близости заставила его задрожать.
"ЊилаЯ!.." - подумал ‹уганович со страстным порывом, и ему захотелось
вслух произнести ее имЯ.
Ќо кругом была такаЯ тишина, что слова не шли с Языка.
- Ќина!.. Ќиночка!.. - наконец со страшным усилием невнЯтно выдавил из
себЯ ‹уганович и сам вздрогнул от своего голоса, таким странно громким и
незнакомым показалсЯ он в тишине и неподвижности ночи.
‘тудент даже оглЯнулсЯ невольно, но все было пусто и тихо и загадочно
чернели окна кругом запертой дачи.
Ћн уже собиралсЯ двинутьсЯ назад, в обход дома, как вдруг что-то
зашуршало, злобно заворчало и гавкнуло над самым ухом. ЏодкравшаЯсЯ со двора соседней дачи, невидимаЯ в
темноте собака залилась оглушительным глупым лаем.
- Ћ, черт!.. - вздрогнул ‹уганович, чувствуЯ, как мурашки побежали по
спине.
‘обака кидалась на забор, рычала и захлебывалась от злости.
- Џшла ты, проклЯтаЯ!.. - сквозь зубы цыкнул студент и замахнулсЯ,
испугавшись, что этот лай перебудит всех в доме.
‘обака даже взвизгнула от злости и кинулась с такой силой, что забор
затрещал. ‹ай ее, казалось, действительно был способен разбудить целое
кладбище.
‹уганович на цыпочках отбежал в сторону и пошел прочь, но проклЯтаЯ
собака и не думала успокоитьсЯ. ‹угановичу послышались сонные голоса. ‘обака
залилась еще пуще.
"Ќедоставало еще, чтобы менЯ за вора принЯли!.." - подумал студент и
ускорил шаги, уже не по мосткам, а прЯмо по мЯгкой росистой траве.
…ще долго издали доносилсЯ заливистый лай собаки, котораЯ, очевидно,
все еще чуЯла его. Ќаконец все затихло, и ‹уганович вздохнул спокойно.
- ‚от проклЯтаЯ собака!..
Ћн оглЯнулсЯ кругом и заметил, что стало светлее.
‹етнЯЯ ночь быстро шла к концу. ЃлизилсЯ рассвет. ѓде-то далеко, на
деревне, звенЯщим и тоскливым криком откликнулсЯ петух.
"‘коро и утро", - подумал ‹уганович, и ему стало странно, что он
пробродил, сам не знаЯ зачем, целую ночь.
Ќо когда он подумал, что надо идти спать, прежнее смутное желание снова
поднЯлось. ‘тало жаль чего-то, что могло бы быть и не было. € сквозь
нежность к Ќине, котораЯ вдруг охватила его, пробилась животнаЯ досада:
- Ќеужели она не понимает, как нужна мне... Ђ как могло бы быть
хорошо!..
‘ладкаЯ истома прошла по всему телу при этой мысли, и внезапно
‹уганович вспомнил другую женщину:
- Ђх, если бы...
Ћн представил себе ђаису ‚ладимировну, с ее черными подрисованными
глазами, Яркими губами, такую смелую, откровенную и доступную. ’олько одно
мгновение было противно ее порочный образ ставить рЯдом с милой, чистой
Ќиной, но потом пришла темненькаЯ юркаЯ мысль:
"‘ама и виновата!.. —его ж она капризничала!.."
‹уганович постоЯл, охваченный неожиданными дерзкими соображениЯми.
‘траннаЯ улыбка трусливо бродила по его губам. ЏришедшаЯ в голову мысль
пугала его самого и казалась совершенно дикой.
"Ђ вдруг?.." мелькало у него в голове.
€ еще не верЯ себе, ‹уганович нерешительно повернул и пошел к даче, где
жила ђаиса ‚ладимировна.

„олжно быть, где-то за лесом уже светало, потому что стволы сосен
Явственно выступили из мрака и промежутки между ними посерели.
Ќа стенах дачи лежал синеватый свет. Ќа дворе побелела трава, и
откуда-то потЯнуло резким ветерком. ‡везды как будто углубились в синеву
побледневшего неба.
‹уганович стоЯл перед калиткой и чутко прислушивалсЯ. ѓлаза у него
вдруг стали зорки, слух тонок, движениЯ быстры и ловки.
Ћн все еще не верил тому, что хотел сделать. Ѓыло страшно и стыдно, и
казалось, что это совершенно невозможно. Ђ вдруг она вовсе и не думала
ничего подобного, и выйдет глупо и скверно?..
Ќо темное желание было уже сильнее голоса рассудка. Ќина вдруг вылетела
у него из головы, и навЯзчивое невыносимое представление о большом мЯгком
теле и черных бесстыдных глазах одно стоЯло перед ним.
—увствуЯ, как сладко ноет и слабеет у него под коленками, ‹уганович
отворил калитку, на цыпочках
пробежал весь двор и, как вор, юркнул за угол дома. …му казалось, что
со всех сторон видЯт и следЯт за ним. ‘ердце безумно колотилось.
Џо эту сторону дачи был садик, окруженный молодой фруктовой посадкой.
‡а обвитым хмелем плетнем шли какие-то пустыри и огороды, а еще дальше
виднелась холоднаЯ белаЯ полоса утреннего тумана над рекой. Ѓыло как-то
особенно пусто и светло.
Ќа стене странно и неожиданно чернело открытое окно.
- џ всегда сплю с открытым окном!.. - вспомнил ‹уганович лукавый
женский голос, в котором звучал откровенный и циничный намек.
ѓолова у него закружилась. ‹уганович подкралсЯ к самому окну и
прислушалсЯ. ‚ комнате было тихо и темно, но студенту послышалось мерное
дыхание. Њожет быть, это просто шумело у него в ушах.
- ђаиса ‚ладимировна!.. - прерывающимсЯ шепотом проговорил он.
Ќикто не ответил, только какаЯ-то птица шелохнулась на верхушке дерева.
- ђаиса ‚ладимировна!.. - громче повторил ‹уганович и облизал вдруг
пересохшие губы. —то-то шевельнулось в комнате и затихло.
- ђаиса ‚ладимировна!.. - в третий раз позвал студент почти громко. Ћн
уже не владел собою и был готов на все.
орох послышалсЯ сильнее, и сонный женский шепот что-то спросил из
темноты. ‹уганович почувствовал, что от слабости у него подгибаютсЯ ноги. Ћн
уже не видел ничего, кроме черного четырехугольника окна.
€ вдруг мрак в окне заколебалсЯ: что-то белое выплыло в нем, и из
темноты выступило красивое, странно бледное при неверном свете утра женское
лицо с черными глазами и черными распущенными волосами.
Ћна с испугом смотрела на ‹угановича, и студент ответил ей кривой
нелепой улыбкой.
- Љто это?.. - спросила ђаиса ‚ладимировна тревожно и вдруг узнала его.
Њгновенно выражение глаз изменилось, и что-то порочное, насмешливое и
обрадованное мелькнуло в них.
- ‘умасшедший!.. - шепнула она. - Ћткуда вы?..
Ћн хотел ответить и не мог. ђаиса ‚ладимировна пытливо посмотрела на
него, быстро оглЯнулась кругом и протЯнула руку.
ђука была совсем обнажена и слабо розовела в синеньком свете утра.
‹уганович схватил ее и жадно пополз губами по теплой бархатистой коже, туда,
где у сгиба локтЯ неуловимо нежно голубела мЯгкаЯ Ямочка.
- ‘умасшедший!.. - как бы в раздумье повторила она и опЯть оглЯнулась.
‘тудент с кривой, преступной улыбкой тЯнул ее руку к себе и не знал,
что делать дальше. Ћт этого движениЯ свалилось что-то белое и обнажилось
круглое голое плечо, по которому стекали черные спутанные волосы. …й было
неловко стоЯть так, и она невольно потЯнула руку к себе, но ‹уганович не
пускал и все смотрел ей прЯмо в глаза с той же кривой, нелепой, умолЯющей
улыбкой.
- Џустите же!.. - прошептала она. - “видЯт!..
Ќо студент вскочил на карниз и резко и грубо дернул ее к себе. †енщина
пошатнулась и всем своим мЯгким и горЯчим телом прислонилась к нему. Ћн
жадно искал губами, увидел близко черные, как-то странно внимательно
смотревшие глаза, почувствовал упругую тЯжесть ее груди и изо всех сил сжал
ее в объЯтиЯх, внезапно озверев до потери сознаниЯ.
ђаиса вырвалась, с пьЯными глазами и странно улыбающимсЯ ртом.
- €дите сюда... - прошептала она чуть слышно и, не выпускаЯ его руки,
отступила куда-то назад, в темноту.
‹уганович неловко, помогаЯ себе одной рукой, перевалилсЯ через
подоконник и опустилсЯ в какую-то
душную темную бездну, ничего не видЯ и не знаЯ, где он.
ѓолые горЯчие руки нашли его и уверенно повлекли
куда-то.

VII

Ѓыло уже совсем светло, и в деревне бабы шли на базар, когда ‹уганович
быстро шагал домой. ‘олнце стоЯло еще низко, и его ослепительно Яркие косые
лучи резко чеканили каждую кочку на дороге. ‡елень была свежа и чиста, небо
прозрачно, и перистые облачка высоко кудрЯвились над землей. Њычали коровы;
с топотом, не подымаЯ пыли на сбросившейсЯ за ночь мЯгкой дороге, проскакал
табун из ночного. €з труб подымалсЯ легкий сизый дымок и розовел на солнце.
‘лышались бодрые громкие голоса, скрип ворот и радостное оглушительное
чириканье воробьев, возбужденных Ярким солнцем и свежим утром.
’олько дачи смотрели по-прежнему темными слепыми окнами и около них
было пусто и тихо.
‹уганович шел, чувствуЯ себЯ молодым, сильным и гордым, как победитель.
Ћн совсем не думал, что ђаиса ‚ладимировна отдавалась многим, и, блестЯ
глазами, повторЯл про себЯ: "—етвертаЯ!.. —етвертаЯ!.."
Џервою была горничнаЯ ЋлЯ, второй - модистка ЉатЯ, третьего ‹уганович,
с натЯжкой, считал Ќину, и ђаиса ‚ладимировна была его четвертой победой,
наполнившей его мужской гордостью. Ћн чувствовал себЯ настоЯщим мужчиной.
Џеред глазами у него все еще стоЯла смЯтаЯ постель, черные спутанные
волосы, обнаженное роскошное тело, и в каждом мускуле своем он чувствовал
силу и сладкую истому.
’олько немного было стыдно, когда бабы провожали его глазами, и
казалось, что они все догадываютсЯ, откуда он идет.
„ома, на даче, все еще спали, но дверь на балкон
была открыта и ступеньки крыльца мокры и блестЯщи. Џрислуга, высоко
подоткнув юбку и согнувшись, мыла пол и встретила его равнодушно-удивленным
взглЯдом. ‹уганович поскорее прошел мимо нее и затворил дверь в свою
комнату.
‡десь было совсем светло, несмотрЯ на закрытые ставни. ‘квозь все щели
неудержимо проникал Яркий солнечный свет, и косые пыльные полосы,
переливаЯсь и играЯ, тЯнулись через всю комнату. ‚оздух застоЯлсЯ за ночь, и
было душно.
‹уганович поспешно разделсЯ и лег, хотЯ было как-то странно ложитьсЯ
спать, когда кругом так светло. Ќо когда он вытЯнул ноющие от усталости ноги
по свежей холодноватой простыне, все тело его охватило такое сладостное и
удовлетворенное чувство покоЯ, что ‹уганович даже засмеЯлсЯ от радости.
"Ђ хорошаЯ штука жизнь!.." - подумал он.
€ это чувство полного физического удовлетворениЯ было так сильно, что
когда студент вспомнил Ќину и впервые понЯл, что он ей изменил, это уже не
могло побороть восторга молодого, здорового и сильного тела.
"Ќу, что же... сама виновата!.. - опЯть подумал он, успокаиваЯ что-то
странно уколовшее сердце. € маленькаЯ, юркаЯ и хитренькаЯ мысль мелькнула в
голове: - „а она не узнает!.."
€, засыпаЯ мгновенным здоровым сном, ‹уганович спутал и Ќину, и ђаису,
и еще много таких же молодых, прекрасных женщин в одно ощущение бесконечной
радости жизни.

VIII

Ќина и ЉолЯ ‚Язовкин шли вдвоем по лесу. Љругом все было насквозь
пронизано солнцем и жаром. Џод ногами скользили сухие иголки старой хвои и
трещали полусгнившие шишки. ЉолЯ ‚Язовкин вспотел так, что пот прЯмо лил с
него. Ќина тоже раскраснелась. Ќа груди и спине ее, когда от движениЯ
раздвигалсЯ широкий вырез легкой кофточки, показывалсЯ милый треугольник темного
загара на нежной бело-розовой коже. ‚сЯ она дышала молодостью, здоровьем и
свежестью, и казалось, что ей не может быть так жарко и потно, как всем
другим людЯм.
‚ лесу свистели и верещали птицы. Љакие-то, насквозь пронизанные
солнцем, золотистые мухи пулЯми мелькали от дерева к дереву. Ќа Ярких
лужайках взлетали и падали пестрые бабочки. ‘уетливо ползли куда-то муравьи,
копошились жучки и козЯвки. ‹ето было в разгаре, могучее, хлопотливое,
полное мириадами жизней.
- ‚от жара, ЉолЯ!.. - засмеЯлась Ќина, как крыльЯми, помахав в воздухе
приподнЯтыми руками. - Ѓоже мой, какаЯ жара!..
- „а, тепво!.. - отвечал ЉолЯ, снимаЯ фуражку и в изнеможении вытираЯ
мокрый лоб.
- „аже все дачники попрЯтались. Ћдни мы с вами такие храбрые!.. Ђ мне
нравитсЯ. џ люблю, когда жарко!
ЉолЯ не отвечал, он совсем разварилсЯ.
- Ђ, вон кто-то сидит!.. - заметила Ќина.
‚ стороне от тех мест, где обыкновенно гулЯли дачники, что-то
зачернелось.
Ќина и ЉолЯ шли мимо этого места, невольно поглЯдываЯ туда.
’ам висел большой нарЯдный гамак с кистЯми. ‚ гамаке лежала женщина, а
у ног ее, прЯмо на земле, сидел мужчина. Ћни были близко друг к другу.
Њужчина, в студенческой фуражке, что-то говорил. €з гамака смотрели на него
черные глаза и улыбались спокойные Яркие губы.
Ќина сразу узнала их, но как-то даже и не понЯла сначала, что это может
значить и отчего вдруг так стукнуло сердце.
- ќто ‹уганович, - сказал ЉолЯ.
Ќина вдруг побледнела и быстро пошла вперед, углублЯЯсь в лес.
- Ќина ‘ергеевна, куда же вы?.. Џодождите!.. - закричал сразу отставший
ЉолЯ ‚Язовкин.
Ќина скорее почувствовала, чем увидела, как на крик Љоли ‹уганович
быстро оглЯнулсЯ.
ђаиса ‚ладимировна проводила ее глазами.
- ќто, кажетсЯ, ваша пассиЯ?.. - насмешливо спросила она.
„аже не глЯдЯ, опытным женским чутьем она понЯла, что происходит в душе
‹угановича, и усмехнулась.
- ЏопалсЯ, миленький!.. - каким-то дурашливым, нехорошим тоном сказала
она. - ’ак вам и надо!..
- Џочему - попалсЯ?.. ‚от глупости!.. - по-мальчишески пробормотал
‹уганович, не смеЯ взглЯнуть на нее и чувствуЯ, что глупо краснеет.
- „а, да, да!.. - грозЯ пальцем, смеЯлась ђаиса. - ‡наем мы все!
‹уганович думал, что она ревнует, и испугалсЯ. Ќо ђаиса ‚ладимировна
слишком хорошо знала мужчин и знала власть своего тела. Ћна смотрела на
‹угановича плотоЯдно и уверенно. Ћн нравилсЯ ей именно своей молодостью и
нетронутостью. ’акого любовника у нее давно не было, и она твердо знала, что
не уступит его этой простенькой провинциальной барышне, по крайней мере,
пока он не надоест ей. Љак раз в ту минуту, когда показались Ќина и ЉолЯ
‚Язовкин, ђаиса ‚ладимировна уговаривала ‹угановича перевестись в
Џетроградский университет.
‹уганович был смущен и растерЯн. …го поза у самых ног ђаисы была так
интимна и он так Ясно понЯл инстинктивное движение Ќины, что сразу стало
понЯтно: теперь все между ними кончено. ‚незапно его охватила злобнаЯ досада
против ђаисы.
ђаиса ‚ладимировна презрительно и властно посмотрела на него, чуть-чуть
усмехнулась и, лениво откинувшись назад, протЯнула:
- †арко!.. ’ак, кажетсЯ, взЯла бы да и разделась совсем!..
‹уганович быстро взглЯнул на нее. Њысль видеть ее нагой тут, в лесу,
среди белого днЯ, обожгла его.
ђаиса прекрасно понЯла этот взглЯд.
- Ђ что, если Я в самом деле разденусь?.. ‚ам не очень будет стыдно?..
- русалочьим тоном спросила
она, потЯнулась всем своим богатым телом и закинула руки за голову,
чтобы выпуклее выставить грудь.
‹уганович покраснел, но ответил нарочито наглым тоном:
- …сли вам не будет стыдно, так почему же мне будет?.. •отите, Я
помогу?..
ђаиса ‚ладимировна смеЯлась, точно ее щекотали эти слова.
- Ђ что ж, это было бы пикантно!.. - по слогам протЯнула она и уронила
свою полную обнаженную руку у самых губ ‹угановича.
‹уганович взЯл и провел по своим губам ее нежной влажной кожей. †енщина
раскинулась в гамаке, лениво отдаваЯсь его ласкам.
…е пышное тЯжелое тело красиво и выпукло изгибалось в натЯнутой сетке.
’онкие бечевки обрисовывали, обтЯгиваЯ, все линии его. Ќоги, маленькие и
крепкие, в прозрачных чулках, стройно скрещивались в воздухе выше головы.
‚сЯ она была мЯгкаЯ, дразнЯщаЯ, жаркаЯ.
€, мысленно махнув на все рукой, ‹уганович забыл Ќину.
‘хватившись за гамак, он перекатил тело женщины на самый край его,
запутал в платье и стал умолЯть о чем-то. ѓлаза у него блестели и смотрели,
воровски бегаЯ. ђаиса хохотала и отталкивала.
- ‘ ума сошел! Џрошу покорно!.. ‘о всех сторон ходЯт... Ћтстаньте, а
то ударю!.. ‘умасшедший!..

Ќасыпь дачной конки шла меж двух рЯдов высоких сосен. Ѓыл вечер, и
прЯмо впереди, на полосе фиолетового неба, бледным золотом блестел тоненький
месЯц.
Ќина шла рЯдом с инженером, а ЉолЯ ‚Язовкин уныло плелсЯ за ними.
- Ќу да, вы ждете от жизни чего-то необыкновенного, - говорил инженер
мЯгко и грустно, - а в ней давно уже нет никаких тайн. ‚се это очень просто
и скучно. Ќемного красоты и ласки - вот и все, что
она может дать, и большего мы не имеем права ждать, потому что сами
убили все тайны и неожиданности.
‚ы разочарованы в жизни?.. - немного волнуЯсь и робеЯ, сказала Ќина и
искоса взглЯнула на бледное лицо с черной бородой.
Ћна давно уже привыкла считатьсЯ взрослой, а с такими, как ЉолЯ
‚Язовкин, даже чувствовала себЯ старшей, но с этим новым знакомым почему-то
робела, как наивнаЯ и глупенькаЯ девочка.
€нженер незаметно усмехнулсЯ, но продолжал также серьезно и даже
торжественно, именно тем тоном, который, как он знал по опыту, особенно
действует на молоденьких девушек:
- Ќет, разочарование это пошлое слово... џ просто не так молод, как вы,
и знаю жизнь!..
Ќина вспомнила, что ‹уганович тоже говорил о знании жизни, и подумала,
что он такой же мальчик, как она сама - девочка, а вот этот слегка
сутуловатый человек с бледным лицом наверное знает жизнь и наверное много
страдал.
- Ќеужели вы так печально смотрите на все?
- —то значит - печально?.. - как бы в раздумье возразил инженер. -
‡наете, говорЯт, что чахоточные находЯт тихую радость и болезненное
наслаждение именно в том, что они так слабы, так беспомощны и им так мало
осталось жить... Џо-моему, каждый умный и тонкий человек должен относитьсЯ к
жизни так же: находЯ наслаждение в том, что так мало радости отпущено ему
судьбою.
ЉолЯ ‚Язовкин шел и уныло слушал.
- џ не совсем понимаю это!.. робко, как ученица, прошептала Ќина и
побледнела от вниманиЯ.
Ћчень возможно, что инженер понимал не больше ее, но продолжал так же
красиво и непонЯтно:
- ЃравурнаЯ музыка груба, торжествующаЯ пошлость омерзительна...
ЌастоЯщаЯ красота есть только в страдании, в последних замирающих аккордах,
в угасании вечера, в осенних цветах... …сли бы люди были слишком счастливы,
они были бы омерзительными!.. как груба торжествующаЯ любовь молодости, здоровых, сытых, самоуверенных людей. Љрасива только любовь умирающей
души, ее последнЯЯ ласка!.. Ќадо уметь любить!..
- Ђ вы умеете?.. - наивно спросила Ќина.
Ћна уже окончательно не понимала того, что говорил инженер, хотЯ ей и
казалось, что она понимает все. ‚прочем, он и не старалсЯ об этом: вечер,
гаснущее небо, тихий голос, печальные красивые слова - и нужный ему,
единственный смысл его речей доходил прЯмо до сердца девушки. Ћна, конечно,
не понимала, но ей уже было жаль этого изЯщного, красивого, грустного
человека и хотелось утешить его. Ќина невольно вспоминала, сколько сплетен
пришлось ей слышать о ‚ысоцком, но теперь ей казалось, что этого не могло
быть и его просто никто, кроме нее, не понимает. Ѓессознательное стремление
приласкать, возродить к новой жизни уже, хотЯ и "бессознательно, было в ее
душе.
- џ умею!.. - совершенно серьезно ответил инженер, мысленно придаваЯ
этим словам совсем другой смысл и незаметно скользнув взглЯдом по всему телу
девушки, от пушистых волос, по выпуклой линии груди и бедер, до кончиков
маленьких ног, как зверьки мелькавших и прЯтавшихсЯ под короткой юбкой. - Ќо
кругом такаЯ толчеЯ, такой базар, такой барабан, что те, кто может
чувствовать истинную красоту, должны только страдать!..
ЉолЯ ‚Язовкин уныло слушал.
- Њне всегда больно, - продолжал инженер, - когда женщина отдаетсЯ
торжествующему, жадному, эгоистически самовлюбленному самцу, извините за
выражение... †енскую душу, женскую любовь может оценить только тот, кто
много и долго страдал!.. Љогда-то Я и сам был грубым животным и хватал
жизнь, как кусок по праву мой. ’огда Я не умел ценить, а теперь... Ђх, если
бы мне встретилась теперь одна из тех милых, нежных, задумчивых девушек,
которых Я когда-то губил не задумываЯсь, не понимаЯ той страшной ценности,
которую давала мне в руки судьба!..
ЉолЯ ‚Язовкин тЯжело вздохнул.
Ћни гулЯли долго. Љогда ходить все времЯ по насыпи стало уже как-то странно, инженер пошел провожать Ќину, но, дойдЯ до
дачи, они прошли мимо и вышли на луга, где было еще совсем светло и широко
развертывалось пылающее небо заката. Џотом вернулись к даче и опЯть прошли
мимо. Џотом опЯть и опЯть, до тех пор, пока на балконе дачи не поЯвилсЯ
огонь и голос старшей сестры, в сумраке узнавшей светлую кофточку Ќины, не
позвал ее ужинать.
‚о времЯ этой прогулки инженер несколько раз недоброжелательно
поглЯдывал на Љолю ‚Язовкина, но ЉолЯ, конечно, скорее умер бы, чем оставил
бы их вдвоем.
Ќаконец они остановились перед калиткой и стали прощатьсЯ.
- ‚ы такаЯ чуткаЯ, вы такаЯ нежнаЯ... - сказал инженер, - спасибо вам
за этот вечер!..
Ќина слегка покраснела в сумраке, но руки не отнимала, и ей было жаль,
что вот она пойдет в Ярко освещенную комнату, в круг любЯщих близких людей,
а этот одинокий печальный человек один уйдет в синий вечер, уносЯ в душе
свою непонЯтную печаль.
- Џрощайте, - вдруг выпалил ЉолЯ ‚Язовкин так неожиданно, что оба
вздрогнули, и Ќине показалось, что это ударил тот самый барабан, о котором,
она уже не помнила к чему, говорил инженер.
- Ђ... мое почтение!.. - немного удивленно ответил ‚ысоцкий.
Ћн даже обрадовалсЯ, думаЯ, что ЉолЯ наконец уйдет, но ЉолЯ ‚Язовкин
стоЯл как столб. Ћчевидно, приходилось уходить самому инженеру.
Ѓыл один момент, когда ‚ысоцкий с своей обычной наглостью хотел самым
откровенным образом спровадить студента ко всем чертЯм, но в баранообразном
лице Љоли ‚Язовкина было что-то такое тЯжелое и решительное, что инженер
осексЯ и ушел. “шел совсем просто, без эффекта, который подготовлЯл, со
злостью чувствуЯ, что не удалось положить последнего штриха.
"—тоб его черт подрал!.. - подумал он. - Ќадо будет поймать ее завтра
одну, а то этот дурак слова не даст сказать!.."
Ђ Ќина и ЉолЯ ‚Язовкин шли по аллее тоненьких сосенок, и Ќина говорила
с раздражением:
- Љакой вы нечуткий, ЉолЯ!..
ЉолЯ ‚Язовкин угрюмо молчал и даже не вздыхал.
Ќина мельком оглЯнулась на него и досадливо пожала плечом. ‚прочем, она
сейчас же забыла о Љоле, всЯ охваченнаЯ обаЯнием нового знакомого.
Љогда каблучки Ќины дробно застучали по ступенькам, отец ее, отставной
военный, поднЯл голову от газеты и сказал:
- Ђ, вот и наши!..
‚сЯ семьЯ была в сборе. ѓорничнаЯ накрывала стол к ужину. Ќемножко
лениваЯ, немножко насмешливаЯ Ђнни, жена офицера, уехавшего на маневры,
сидела праздно и, по своему обыкновению, сбоку заглЯдывала в газету, которую
читал отец. Њать Ќины распорЯжалась и ворчала на горничную:
- ‘тавь сюда... сколько раз Я тебе говорила...
- ЌагулЯлись?.. - спросила она. Ќина с размаху бросилась на стул,
посмотрела вокруг блестЯщими глазами и закричала:
- …сть хочу!.. …сть хочу!.. Њама!.. Ђ с каким интересным человеком мы
сейчас познакомились.
Ђнни лениво посмотрела на ее оживленное лицо и насмешливо спросила:
- €нтереснее даже ‹угановича?..
Ќина покраснела и рассердилась, что краснеет.
- Џри чем тут ‹уганович?.. - резонно спросила она, встала и с
оскорбленным видом медленно ушла в свою комнату.
ЉолЯ ‚Язовкин осталсЯ на балконе, как член семейства. …го все любили и
привыкли к нему, как к родному. ‡а мужчину Љолю никто не считал, хотЯ его
безнадежнаЯ любовь к Ќине и была всем известна.
- ЉолЯ, вы будете ужинать?
- џ?.. џ, право... а впрочем...
€ он принЯлсЯ за простоквашу с таким свирепым аппетитом, что даже
как-то странно было это при его огорченном лице.
- Ќина, иди ужинать!.. - позвала мать.
Ђ Ќина в своей комнате подошла к раскрытому окну и задумалась,
чувствуЯ, как тихое дыхание вечера мЯгко шевелит ее волосы. ‡а лесом
догорало вечернее " небо, и маленький трепещущий силуэтик летучей мыши
бесшумно чертил над деревьЯми.
Ќина смотрела прЯмо перед собою широко открытыми глазами, но ровно
ничего не видела. Ѓледное лицо с черной бородой и странными глазами
неотступно стоЯло перед нею. Ќина была охвачена новыми впечатлениЯми.
‚ысоцкий показалсЯ ей необыкновенным, совсем не похожим на других знакомых
мужчин. € ей вдруг стало странно, что почти два месЯца она была влюблена в
‹угановича.
Љак бы проверЯЯ, девушка старалась вызвать прежнее чувство и уверить
себЯ, что она все еще страдает, но из этого ничего не вышло. ‚се побледнело,
стерлось, превратилось в какую-то детскую шалость. Љогда же она вспомнила
ночь на обрыве, это воспоминание просто оскорбило ее.
- Љак он смел!..
‹ицо ‹угановича впервые представилось ей таким, каким было в
действительности: красным, возбужденным, отвратительным от непонЯтного ей
животного желаниЯ. ‚се существо ее дрогнуло от стыда, отвращениЯ и
оскорбленной гордости.
- Љак грубо, грЯзно, пошло!.. € как он смел думать, что Я...
Њальчишка!..
†гучаЯ краска залила ее щеки, уши и шею до самых плеч, и, сжавшись от
стыда, Ќина обеими руками закрыла лицо.
Ћна не понимала, как могла допустить, чтобы с нею обращались подобным
образом, и всю вину сваливала на дерзость ‹угановича, которого готова была в
эту минуту возненавидеть.
Џеред закрытыми глазами во мраке вдруг снова поЯвилось бледное лицо
‚ысоцкого и послышалсЯ его печальный голос, говоривший такие красивые и
непонЯтные слова. Ќине пришло в голову, что на месте ‹угановича мог бы быть
этот красивый, интересный человек, и девушка подумала, что все тогда было бы
иначе:
без всЯкой пошлости, красиво и поэтично. Ћт неожиданности этой мысли
Ќина даже похолодела всЯ.
‘транное женское любопытство впервые пробудилось в ней. Џочему-то Ќина
вспомнила ђаису ‚ладимировну, и лицо ее сжалось, побледнело, стало злым и
ожесточенным.
- •орошо, хорошо же!.. - машинально несколько раз повторила она.
…й захотелось, назло ‹угановичу, влюбитьсЯ в инженера и целоватьсЯ с
ним. € именно так целоватьсЯ, чтобы студент видел это и терзалсЯ от
ревности. „евушка представила себе, что она уже целуетсЯ с инженером, и
голова у нее закружилась. ‘тало так стыдно, что Ќина бросилась на кровать,
лицом в подушку, и замерла.
- Ќина, иди ужинать!.. - звали ее с балкона. Ќо Ќина не отвечала.
ЌепонЯтные слезы обильно мочили подушку и горЯчили щеки.
- —его же Я плачу? - спрашивала она себЯ и не могла ответить.
—его-то было жаль, чего-то хотелось, она чувствовала, что вокруг нее
жизнь плетет что-то страшное и непонЯтное, в чем она не может разобратьсЯ. Ђ
ее молодое сильное тело все томилось и ждало чего-то, чего она еще не знала.

€нженер познакомилсЯ со всей семьей и стал бывать на даче.
Ћбыкновенно он заходил, провожаЯ Ќину с прогулки, но иногда оставалсЯ и
ужинать. ‚ этом, конечно, не было ничего особенного, но, несмотрЯ на то что
‚ысоцкий держалсЯ прекрасно и всегда был неизменно мил и любезен, его не
полюбили.
Ћтец Ќины выражал Явное неудовольствие, мать просто побаивалась
инженера, как человека из другого круга, а лениваЯ Ђнни часто среди
разговора вставала и молча уходила спать. ‚ысоцкий, однако, нисколько
не смущалсЯ, был ровен и остроумен, и только в глазах у него мелькала
холоднаЯ, злаЯ насмешка.
…динственно, кто стеснЯл его, так это - ЉолЯ ‚Язовкин. ѓлуповатый
студент, с бараньим лицом, казалось, лучше всех понимал его игру с Ќиной и
ненавидел инженера тЯжелой, упрЯмой и опасной ненавистью. Џри этом ЉолЯ
всеми силами старалсЯ не оставлЯть их вдвоем. ‚начале инженер вздумал было
заслужить его расположение и привлечь на свою сторону, но все попытки ЉолЯ
‚Язовкин встретил таким упорным и тЯжелым молчанием, что инженер наконец
отстал и решил просто не замечать его.
Ќина все это видела и возмущалась до глубины души. Ћтношение родных
казалось ей ничем не вызванной грубой и дикой несправедливостью, которую
все, точно сговорившись, делали ей назло. ђаза два она принималась горЯчо
спорить с Ђнни и Љолей, но в конце концов не выдерживала, выходила из себЯ,
хлопала дверью и все вымещала потом на Љоле ‚Язовкине, который только
краснел да отдувалсЯ. €, в свою очередь, всем назло, Ќина каждый вечер
демонстративно уходила гулЯть с инженером, не позволЯЯ Љоле провожать себЯ.
- …сли бы вы знали, как вы все мне надоели!.. - с непонЯтным
раздражением говорила она, и лицо ее становилось сухим, злым и некрасивым.
- ‚ы не знаете, Ќина ‘ергеевна... - робко возражал ЉолЯ ‚Язовкин и
умолкал, раздавленный холодным презрением, которым обдавали его глаза
девушки.
ЌесмотрЯ на то что инженер бывал только ради Ќины, он никогда не
разговаривал с нею при посторонних. Ћбыкновенно ‚ысоцкий сидел на террасе, а
девушка примащивалась внизу на ступеньках, куда не достигал свет лампы, и
слушала. ‘низу были видны только черный силуэт инженера да освещенные лица
Ђнни и отца. Ќина сидела тихо, смотрела в темноту вечера и думала о чем-то
своем, ей одной понЯтном. Ќад лесом сверкали звезды, бесшумно трепеща
проносились летучие мыши, на дачах, среди темных деревьев, блестели огоньки,
и Ќина иногда задумывалась до того, что переставала понимать разговор на балконе. Ћна слышала только
голос инженера, и он странно волновал ее. Ћ чем бы ‚ысоцкий ни говорил,
девушка чувствовала, что говорит он только длЯ нее одной, и от этого сладко
и страшно замирало сердце.
Љак все это необыкновенно!.. ’акой умный, интересный, образованный
человек, так много знавший женщин, и вдруг она - ничем не замечательнаЯ
провинциальнаЯ барышнЯ - привлекла его внимание, стала длЯ него самой, самой
интересной. €нженер уверЯл Ќину, что в ее присутствии он обновлЯетсЯ душой,
что она заставлЯет его снова любить жизнь, верить и надеЯтьсЯ. € девушка
верила, потому что даже и допустить не могла обмана. ‘ознание своей
необходимости длЯ него наполнЯло ее душу гордостью и чувством страшной
ответственности: ведь она должна стать достойной его!.. Џравда, последнего
слова еще не было произнесено между ними, но Ќина чувствовала, что оно скоро
будет произнесено, и при этой мысли ей было так страшно и хорошо, как
никогда в жизни. …й казалось, что она грезит в каком-то прекрасном,
необыкновенном сне.
Ћднажды, когда инженер, по обыкновению, разглагольствовал на террасе, а
Ќина сидела внизу на ступеньках, по дорожке заскрипел песок и в сумраке
обрисовалась темнаЯ фигура. ‘вет с балкона упал на нее, и со странным
толчком в сердце Ќина узнала ‹угановича.
‚ первую минуту ей показалось ужасно странным, что он пришел. ‚ эти три
недели, поглощеннаЯ новым чувством, она почти и не вспоминала о нем, а если
вспоминала, то как о давно и навсегда прошедшем.
- Ђ Я к вам!.. - сказал ‹уганович подходЯ. Ћн старалсЯ быть развЯзным,
но по голосу было слышно, что студент чувствует себЯ неловко.
Ќина растерЯнно молчала. ‘амые разнообразные чувства охватили ее:
прежде всего стало почему-то мучительно стыдно, что ‹уганович увидит
инженера, потом шевельнулось какое-то любопытство и смутнаЯ радость,
напоминавшаЯ прежнее чувство, и сейчас же девушка вспомнила о свЯзи ‹угановича с ђаисой и возмутилась, как он смел
прийти после всего, что было.
- ‡дравствуйте, - протЯнул ‹уганович руку, но Ќина, неожиданно длЯ себЯ
самой, встала и, не оборачиваЯсь, пошла на террасу. …го прикосновение было
ей противно и оскорбительно.
‹уганович машинально последовал за нею.
- Ђ, это вы! - сказала Ђнни, подымаЯ голову из-за лампы и почему-то
насмешливо улыбаЯсь.
Џосле всех ‹уганович с некоторым усилием поздоровалсЯ с инженером, в
котором видел своего торжествующего заместителЯ.
- „авно вы у нас не были, - сказала мать Ќины, - все за дамами
ухаживаете.
- Ќет, Я... - неловко пробормотал ‹уганович и покосилсЯ в тот угол,
откуда блестели внимательные глаза Ќины.
- „а, да, знаем, знаем!.. Ђ с кем это вы каждый вечер разгуливаете по
парку?.. Ђ?.. ‘мотрите!
‚иктор ‘ергеевич известный победитель сердец, насмешливо заметила Ђнни.
- ‚ас, кажетсЯ, можно поздравить с новой победой?
- Ќу, эта победа не из ценных!.. - как бы вскользь проговорил инженер.
‹уганович вспыхнул. Ћн был еще очень молод, те сплетни, которые ходили
о ђаисе ‚ладимировне, оскорблЯли его. Љаждый намек на ее легкодоступность
болезненно ранил молодое самолюбие студента.
—то вы хотите сказать?.. - запальчиво спросил он, но сейчас же вспомнил
о присутствии Ќины и испуганно оглЯнулсЯ.
ѓлаза девушки смотрели на него презрительно и гадливо.
"Ќеужели Я была влюблена в него!" - думала она.
ђазговор не вЯзалсЯ. ‹уганович чувствовал себЯ в смешном положении и
мучительно сожалел о том, что пришел он тайком от ђаисы. Ћна ревновала его к
девушке и требовала, чтобы он не встречалсЯ с Ќиной, а ‹уганович считал
невозможным так, неизвестно почему, сразу оборвать знакомство. Љроме того,
его унижало такое требование, слишком похожее на запрещение, точно он был
мальчишка, которым можно распорЯжатьсЯ. ‹уганович знал, что завтра будет
сцена, и ђаиса, по обыкновению, отомстит ему холодностью и лишением тех
ласк, к которым он уже привык. ќто доводило его до бешенства, а ђаиса
смеЯлась.
Ђнни продолжала над ним подшучивать, инженер пренебрежительно молчал,
Ќина не выходила из своего угла. ‚ душе ‹угановича закипала злоба против
девушки. Ћн раза два пробовал заговорить с нею, но она притворЯлась, что не
слышит, и сейчас же торопливо обращалась с каким-нибудь вопросом к Ђнни.
Ќаконец ему удалось уловить момент, и он подсел к Ќине.
- —то значит такаЯ немилость?
- ЉакаЯ немилость?.. џ вас не понимаю!.. - холодно и высокомерно
ответила Ќина, едва шевелЯ губами.
‹уганович посмотрел на эти свежие губы и вспомнил пьЯнЯщее ощущение их
поцелуЯ. ‹егкий туман ударил ему в голову.
- Џрежде вы не так говорили со мною!.. - намекающим тоном сказал он.
- ’о было прежде, - так же холодно и презрительно ответила Ќина и
хотела встать.
- Ћдну минуту, - умолЯюще прошептал ‹уганович, - Я хотел вам сказать
два слова... Ќина через плечо посмотрела на него.
- Џожалуйста, - уронила она одними кончиками
губ.
Ќо ‹уганович уже был весь во власти ее молодости и свежести. ђаиса во
мгновение ока вылетела у него из головы. Њучительно хотелось напомнить
девушке прежнее, вызвать в ней знакомое волнение.
- Ќина!.. - тихо прошептал он.
€х глаза встретились, и его чувство передалось ей. Ќина вздрогнула и
опустила глаза. ђесницы ее затрепетали.
- ‚ы совсем забыли менЯ?.. - дрожащим голосом проговорил ‹уганович.
Ќина на мгновение поднЯла большие укоризненные глаза.
- ‚ы сами забыли!.. - еще тише ответила она.
…го красивое взволнованное лицо было совсем близко и руки почти
касались ее колен. Ќина невольно взглЯнула на эти большие белые руки, и ей
вдруг захотелось забыть эту размолвку, вернуть прежнее. ‘лезы показались у
нее на ресницах.
- ‚иктор ‘ергеевич, скажите, пожалуйста, правда ли, что ђаиса
‚ладимировна скоро уезжает?.. - вдруг спросил инженер.
- Ќет, она ничего не говорила... - вздрогнув от неожиданности,
пробормотал ‹уганович и сразу почувствовал, что это имЯ разрушило все.
‹ицо Ќины было холодно, зло и гадливо по-прежнему. Ћна опЯть хотела
встать.
- Ќина, подождите... Я вам все объЯсню... - сам не знаЯ, что говорит,
торопливо забормотал ‹уганович. - ‚ы сами были виноваты... если бы вы тогда
не были...
Ќина встала, гордаЯ, как герцогинЯ, обдав его взглЯдом, в котором было
больше отвращениЯ, чем ненависти.
- Љак все это гадко!.. - сорвалось у нее, и девушка отошла к
столу. - Њама, скоро ужинать?.. ‚иктору ‘ергеевичу уже пора идти... его
ждут... - проговорила она металлически спокойно.
‚сЯ кровь прилила к лицу ‹угановича. Ћн осталсЯ на месте, не знаЯ, что
делать, и боЯсь взглЯнуть на кого-нибудь. ЃезумнаЯ злоба потрЯсла все
существо его. …му хотелось крикнуть, оскорбить Ќину, напомнить ей при всех,
что как-никак, а она целовалась с ним и потому нечего ей прикидыватьсЯ такой
гордой невинностью.
Ђнни, которой, очевидно, стало жаль его, подсела к ‹угановичу и
заговорила с ним о каких-то пустЯках таким тоном, каким говорЯт с обиженными
мальчиками. ‹уганович не знал, как отделатьсЯ от нее.
Ќаконец ему удалось проститьсЯ и уйти, а уходЯ, он слышал, как инженер
что-то сказал по его адресу
и как Ќина неестественно насмешливо и мстительно
захохотала.
Џосле его ухода скоро стал прощатьсЯ и ‚ысоцкий.
‚ аллее было совсем темно, и, когда они отошли от террасы, стало трудно
видеть друг друга. Ѓелела только светлаЯ кофточка Ќины. Њолча дошли до
калитки и остановились.
- Ќу, до свиданьЯ, Ќина ‘ергеевна, - сказал инженер, в темноте пожимаЯ
и не выпускаЯ ее руки.
- „о свиданьЯ, - каким-то странным, выжидательным тоном ответила Ќина и
не уходила.
Љругом было темно, только звезды сверкали над лесом, слившимсЯ в одну
жуткую неподвижную черную массу. Ћгонек на террасе мелькал сквозь деревьЯ,
потом колыхнулсЯ, двинулсЯ и исчез. ‹ампу унесли в комнаты. ‘тало совсем
черно и как-то странно, точно в незнакомом месте. ’ишина стоЯла кругом, и
казалось, было слышно, как сердце стучит.
€ вдруг, совершенно против ее воли, лицо Ќины поднЯлось к инженеру, он
наклонилсЯ, ощупью нашел ее губы. Ћт неожиданного поцелуЯ у девушки
закружилась голова и землЯ заколыхалась под ногами. „олго было тихо, потом
Ќина вырвалась и побежала назад.
‚ысоцкий проводил ее глазами, снЯл шлЯпу, провел рукою по волосам и
щелкнул пальцами.
"ѓотова!.. - сказал он себе, во всем теле ощущаЯ предчувствие близкого
обладаниЯ ею. - ‘пасибо ‹угановичу: вовремЯ пришел!.. Ђ славнаЯ девочка!..
’еперь уж не отвертитсЯ... конечно!.."
€нженер засмеЯлсЯ и, молодецки шагаЯ, вполне довольный собою, пошел к
ресторану.

Ќина лежала на кровати, всЯ дрожа и улыбаЯсь в темноту стыдливо и
нежно. €нженер встретилсЯ со знакомой компанией и ужинал на террасе, где
было людно, шумно и светло. Ђ ‹уганович один бродил по темному парку, и всЯ
душа у него горела.
Ћн ревновал, ревновал бешено и страстно, хотЯ до этого вечера вспоминал
Ќину только с чувством неловкости перед нею. Ќо теперь ему казалось, что он
не переставал любить ее, и это было потому, что ‹уганович совершенно
убедилсЯ в ее свЯзи с инженером.
…сли бы девушка встретила его печальными глазами, была бы грустна и
бледна, ‹уганович не почувствовал бы ничего, кроме мужского самодовольства.
Ћн даже нашел бы наслаждение в том, чтобы мучить ее за то, что она не
отдалась ему, когда он этого хотел. Ќо Ќина была влюблена в инженера, а
‹уганович был ей совершенно не нужен и не интересен. ќтого молодой человек
не мог перенести и мгновенно, с прежней силой, влюбилсЯ в девушку.
‘ чувством физического отвращениЯ он вспомнил ђаису. Ћн и раньше
чувствовал это, но теперь ему с потрЯсающей Ясностью стало понЯтно, что в их
свЯзи нет ничего, кроме самого грубого животного разврата. ђазврата, который
одурЯет во мраке ночи и бессильно исчезает при первом свете утра,
освещающего смЯтую кровать, утомленные красные глаза, свалЯвшиесЯ космы
волос, некрасивую и бесстыдную немолодую женщину. ЉаждаЯ ночь приносила
доводЯщий до исступлениЯ взрыв сладострастиЯ, каждый день - усталость, тоску
и отвращение и к самому себе, и к этой женщине, без души и сердца, с одной
разнузданной неутолимой похотью.
Ђ Ќина!.. “видев ее, ‹уганович точно очнулсЯ от какого-то скверного
кошмара. …е молодость, свежесть, милаЯ, чистаЯ душа, смотревшаЯ из
доверчивых светлых глаз, наполнЯла сердце такой нежностью, что слезы
подступали к горлу. ‚ самом желании обладать ею было что-то чистое и
радостное. € неужели все это потерЯно навсегда?..
‹угановичу мучительно захотелось сейчас же порвать все с ђаисой,
оскорбив ее, как последнюю тварь, а потом броситьсЯ перед Ќиной на колени,
вымолить ее прощение, забыть прошлое и снова благоговеть перед ее чистотой,
чувствуЯ сладкий безнадежный трепет несмелого молодого желаниЯ.
Ќо это было невозможно, и при мысли, что девушка, быть может, уже
принадлежит инженеру, ‹уганович чувствовал такую Ярость, что становилось
трудно дышать и хотелось застрелитьсЯ.
—аса два он шаталсЯ по парку, переходЯ от бешеной злости к слезливому
отчаЯнию, но потом устал и пал духом. ’акое состоЯние было невыносимо,
захотелось успокоитьсЯ так или иначе, и тайнаЯ мысль пойти к ђаисе
зашевелилась в нем.
"Ќо ведь это же отвратительно, ведь Я не люблю ее, она мне противна!..
Ќе животное же Я, в самом деле!.." - с тоской подумал ‹уганович.
Ћн не мог поверить, что пойдет к ней после всего, что пережил и
перечувствовал, но уже искал лазейку, чтобы оправдать себЯ: "ђазве пойти длЯ
того, чтобы унизить ее?.. €стоптать, как последнюю тварь, избить, замучить,
а потом вышвырнуть вон?.."
Ћн стал уверЯть себЯ, что это надо сделать, чтобы отомстить за свое
падение и за Ќину, но представление о физическом унижении вызвало только
жгучее сладострастное желание. € чем больше он унижал ђаису мысленно, чем
больше подвергал издевательствам и боли, тем желание становилось сильнее.
‹уганович растерЯлсЯ.
"Ќеужели Я такой подлец?.." - наивно спрашивал он себЯ и сейчас же
вспомнил, какие муки переживал, когда ђаиса из каприза отказывала ему в
ласках. ’огда он был готов на все, лишь бы добитьсЯ обладаниЯ ею, и если он
теперь прекратит эту свЯзь, что же будет
тогда?..
"ђазве пойти в последний раз?.." - робко придумал он и сам почувствовал,
как это гадко и смешно.
’огда он решил немедленно идти домой и лечь спать и, обрадовавшись
твердости этого решениЯ, чувствуЯ, как свалилась с души огромнаЯ тЯжесть,
быстро зашагал к дому.
…му пришлось проходить мимо дачи ђаисы ‚ладимировны, и, когда он
поравнЯлсЯ с калиткой, шаги ‹угановича невольно замедлились. Ћн
почувствовал, что
страшнаЯ физическаЯ тЯга сильнее его и что ему не пройти мимо.
Њинуту ‹уганович стоЯл в нерешимости, отчаЯнно глЯдЯ перед собою, будто
ожидаЯ какой-нибудь помощи, но помощи не было, и, презираЯ себЯ, точно падаЯ
в грЯзь, он бессильно отворил калитку.
€ когда держал в объЯтиЯх презираемую, ненавидимую женщину, сердце его
сжималось от тоски и отвращениЯ, образ Ќины носилсЯ перед глазами, и с
отчаЯнием утопающего. ‹уганович думал:
"Ќу, и прекрасно!.. †ивотное так животное!.. € пусть!.."
‚ эту минуту он ненавидел весь мир и больше всего Ќину, котораЯ, как
ему казалось, довела его до этого падениЯ.

XII

Џервый поцелуй, которого уже давно ждала Ќина, которого она боЯлась и
хотела, всколыхнул ее душу до дна. ќто казалось так страшно и стыдно, а
совершилось так нечаЯнно, просто и хорошо.
Љогда, проснувшись на другой день, девушка вспомнила все, у нее
загорелось лицо, но не от стыда, а от счастьЯ. ‚се, что было между нею и
‹угановичем, представилось ей таким ничтожным, что и вспоминать было смешно.
’еперь было совсем другое, и с этого днЯ, казалось ей, начиналась новаЯ,
настоЯщаЯ жизнь.
€нженер был осторожен и не пугал девушку. Ћни проводили вместе целые
вечера и вдвоем уходили куда-нибудь далеко, в лес или на луга, и говорили
без конца. Џравда, беседы часто прерывались поцелуЯми и объЯтиЯми, но это
только придавало большую прелесть разговорам о литературе, загробной жизни и
театре.
’олько понемногу, шаг за шагом, опытной рукой инженер приучал Ќину к
ласкам. Ћна даже не заметила, как поцелую стали слишком чувственными,
объЯтиЯ
грубыми. € девушка привыкла к ним, думала о них целый день, начинала
любить и желать их.
ЉолЯ ‚Язовкин не мог бы допустить даже предположениЯ о том, что Ќина
позволЯет делать с собою, но чувствовал, что жизнь девушки изменилась, и
страдал невыносимо, ревнуЯ инженера до того, что по целым ночам только и
думал, что об убийстве. Ћн изо всех сил старалсЯ не отставать от Ќины, но
девушка Явно избегала его, обманывала и под разными предлогами уходила одна.
Ђ потом бедный студент, в путейской тужурке, изнываЯ от любви и ревности,
металсЯ по всем дачам, столько же стремЯсь найти Ќину, сколько и боЯсь
попастьсЯ ей на глаза.
‹ето уже подходило к концу, и по вечерам небо становилось зеленым, а в
шуме леса послышалсЯ новый сухой и жесткий звук. Ќо все еще было тепло, а по
вечерам душно, и на краю горизонта вспыхивали зарницы.
Ќина и ‚ысоцкий вдвоем шли по той же насыпи, по которой гулЯли в первый
вечер знакомства. Ќо теперь инженер говорил мало и совсем не о том, а руки
его постоЯнно искали прикосновениЯ к телу девушки. Ќина всЯ горела, была
взволнована и счастлива и ждала какого-то еще большего счастьЯ.
„огоравшее небо как будто опускалось за лес. ‚ канавах по сторонам
насыпи слабо блестела вода, и прозрачнаЯ дымка тумана призрачно подымалась
над ними.
Ќавстречу шла какаЯ-то компаниЯ, сзади тоже слышались голоса, и это
раздражало Ќину. …й все теперь мешали и хотелось, чтобы внезапно исчезло все
и они остались вдвоем в целом мире. Џо голосам девушка узнавала знакомых
дачников и боЯлась, что ее узнают. Ќина растерЯнно и как-то странно
поглЯдывала в стороны, где тесно сдвигалсЯ лес и было темно. Ћна
бессознательно ждала, чтобы инженер предложил уйти туда, но боЯлась сказать
об этом сама. Џочему-то было жарко и какаЯ-то телеснаЯ досада томила.
"—то это со мной делаетсЯ?.." - думала девушка. ‚переди приближавшейсЯ
компании шли рЯдом
мужчина и женщина. …ще издали Ќина узнала их, но вместо прежней
ревности ей только стало стыдно, что они увидЯт ее с инженером. Ќе было
стыдно вчера и раньше, почему-то стало стыдно именно теперь.
€ когда мимо прошли ‹уганович и ђаиса, все в таком же черном платье,
так же уверенно и четко выступавшаЯ крепкими ногами, Ќина почувствовала, что
кровь заливает щеки. •отЯ было темно и ‚ысоцкий не мог видеть этого, девушка
пошла вперед.
- ‹аска в любви, - говорил в это времЯ инженер, - не должна быть
самоцелью... Љогда-нибудь люди поймут это... Ћни поймут, что они одни на
земле и что их единственное грустное счастье в том, чтобы любить, ласкать и
утешать друг друга!.. € когда мужчина и женщина будут отдаватьсЯ друг другу,
они будут делать это без страсти, как друзьЯ, просто отдающие все, что могут
дать!..
"‡ачем он говорит это?.. - с непонЯтной досадой подумала Ќина, и
странное физическое нетерпение заставлЯло ее судорожно дрожать. - € зачем мы
тут ходим, когда можно уйти куда-нибудь, где никого нет!.."
€ девушке самой было странно, какими ненужными и лишними казались
сейчас те самые слова, которыми она заслушивалась прежде по целым часам, не
замечаЯ, как времЯ летит.
Ќина споткнулась, и ‚ысоцкий подхватил ее. Ћдно мгновение она
прижималась к нему всем телом, и глаза их встретились.
- Џойдемте куда-нибудь... - сказал инженер, как бы почувствовав, что
делаетсЯ с девушкой.
- Људа?.. ‡ачем?.. - тихо и также странно прошептала Ќина и сама пошла
туда, куда он без слов звал ее.
Љак только деревьЯ скрыли насыпь и мрак леса охватил их со всех сторон,
инженер грубо обнЯл девушку. ќто был бешеный, бесконечный, томительный
поцелуй, от которого у нее закружилась голова, ослабело все тело и исчезло
последнее сознание происходившего. ’еперь он мог бы сделать с нею что
угодно.
—уть видное во мраке, смотрело на нее какое-то незнакомое лицо, с чужими, жестокими и жадными глазами. Ќина,
перегнувшись назад, чувствовала, как падают, расплетаЯсь, волосы, хотела
поддержать, но не успела. Џоцелуи сливались в какой-то исступленный порыв.
„евушка задыхалась, сходила с ума. Ћна не могла стоЯть на ногах.
- ‘Ядем... - едва прошептала она, растрепаннаЯ
и бледнаЯ.
Ѓыло слышно, как по насыпи, где-то очень близко, проходили люди, смеЯсь
и выкрикиваЯ громкими голосами какие-то непонЯтные слова. Ќо кругом
сдвинулись мрак и тишина и заколдованнаЯ неподвижность лесной чащи.
Љазалось, все остановилось, смотрело и слушало в ожидании.
Ќина полусидела, полулежала на траве, царапаЯ руки о жесткие, сухие
иглы. ѓлаза у нее были закрыты, руки бессильны, все тело охвачено истомной
слабостью. Ћна ничего не видела и не понимала, что с нею, только
чувствовала. Ѓыл жуткий стыд, но хотелось еще большего стыда и счастьЯ.
Ќо когда она уже совсем не сопротивлЯлась, опЯть послышались голоса, и
на этот раз прЯмо по направлению к ним.
‘квозь звон и шум в ушах Ќина услышала и узнала эти голоса: ‹уганович
что-то говорил, ђаиса ‚ладимировна насмешливо и цинично хохотала. € вдруг
девушка инстинктом понЯла, что они ищут именно ее.
€нженер поспешно сам поднЯл Ќину, потому что она не могла сразу
поднЯтьсЯ на ослабевших ногах. Њолча и быстро они углубились в лес. Ќина шла
впереди, всЯ похолодев от стыда и страха, стараЯсь незаметно привести в
порЯдок платье и волосы.
ѓолоса затихли вдали, и последние слова, которые услышала Ќина, были:
- Ћднако они хорошо спрЯтались!.. ќто произнес насмешливый женский
голос, и Ќине показалось, что ее ударили хлыстом по голому телу. …два дыша,
измученнаЯ, полумертваЯ от страха и стыда, девушка дошла до первых дач,
сделав большой круг по лесу. ’еперь она уже боЯлась, чтобы ‚ысоцкий не повторил своих попыток, и шла все скорее и скорее, как бы
спасаЯсь бегством. €нженер что-то говорил, старалсЯ удержать ее, но Ќина не
слушала и вздохнула свободнее только тогда, когда кругом послышались голоса,
из окон упали широкие полосы света и со всех сторон замелькали черные
силуэты дачников.
Њрак, лес и странное безумие, как сон, остались где-то, а вокруг все
стало просто и обыкновенно.
- Џрощайте, теперь Я сама!.. - через силу проговорила Ќина и с радостью
почувствовала, что опЯть сильна и свободна.
€нженер что-то спрашивал, просил, но Ќина настойчиво повернула к дому,
и он с животной досадой подумал, что теперь ее не удержать. Ќадо было пройти
короткую темную аллейку, и здесь ‚ысоцкий опЯть обнЯл девушку, но Ќина уже
не отдавалась его поцелуЯм. …е ответные поцелуи были торопливы,
невнимательны и легки. ‚ырвавшись, девушка побежала и скрылась в калитке.
€нженер дернул плечом и досадливо скрипнул зубами.
- Ђ, черт бы их драл!.. ‚от принесла нелегкаЯ!.. ќто Я ђайке не
прощу!.. Ќу, да ладно!.. „о другого раза, милаЯ Ќиночка!..
Ћн ухмыльнулсЯ почти с ненавистью, повернулсЯ и пошел обратно. Ќо нервы
были взвинчены и казалось совершенно невозможным идти домой спать. Ќе знаЯ,
что делать и чем погасить невыносимое физическое раздражение, инженер
двинулсЯ к ресторану.
"ЏридетсЯ напитьсЯ, что ли!.." - подумал он.
’емнаЯ женскаЯ фигура, четко постукиваЯ каблуками, шла к нему
навстречу.
- Ђ, это вы!.. - насмешливо протЯнул инженер и остановилсЯ. - Њое
почтение. Ђ где ваш кавалер?
- Ђ где ваша дама?.. - также насмешливо спросила ђаиса.
€нженер, не отвечаЯ, пристально посмотрел на нее, как бы что-то
соображаЯ, потом шагнул и вдруг схватил ее в объЯтиЯ.
ђаиса ‚ладимировна едва не упала от неожиданного толчка.
- ‚ы с ума сошли!.. - прошептала она вырываЯсь. - “видЯт!..
- Ќу, что там!.. Ќе жеманьсЯ, пожалуйста! - грубо возразил инженер.
- ‘кучно... надоело!.. - с усталой, холодной злостью проговорила ђаиса.
‘ минуту они стоЯли так, с какой-то странной ненавистью глЯдЯ друг
другу в глаза. Џотом ђаиса медленно высвободилась, поправила волосы,
нехорошо усмехнулась, пожала плечами и, как бы покорЯЯсь необходимости,
пошла к своей даче. ‚ысоцкий последовал за нею. „о самого дома они дошли
молча, как враги.
Ћкно ее спальни, как всегда, было открыто и чернело на белой стене.
‚незапно мрак в нем заколебалсЯ, поЯвилась голаЯ женскаЯ рука и со стуком
захлопнула стекла.

XIII

‚сю ночь Ќина проспала тЯжелым сном и проснулась с больной головой,
разбитым телом и ощущением какого-то ужасного несчастьЯ. ’олько выйдЯ в сад,
она вспомнила все, что было, и пережила такое страшное потрЯсение, что одну
минуту ей казалось, будто она
умирает.
- ѓосподи!.. ѓосподи!.. - шептала девушка, стоЯ посреди зеленых,
солнцем пронизанных деревьев и глЯдЯ перед собой остановившимисЯ
побледневшими
глазами.
…й хотелось с головой забитьсЯ куда-нибудь в глушь, в кусты, чтобы
никого не видеть. –елый день она ходила как шальнаЯ, прЯталась от всех,
никому не могла смотреть в глаза и, забираЯсь в самые глухие уголки сада,
все думала и думала.
ќтих дум нельзЯ пересказать словами, потому что мысли неслись
обрывками, как будто без всЯкой свЯзи. „икаЯ и страннаЯ смена чувств и
ощущений была в ней: минутами - ужас перед тем, что было,
минутами - потрЯсающаЯ радость. ’о казалось, что теперь она погибла,
то, что начинаетсЯ настоЯщаЯ жизнь. €ногда она боЯлась вспомнить, иногда
старалась припомнить все до мелочей и всЯ замирала в сладостной истоме. ’о
ей казалось, что этого больше не должно быть, то хотелось, чтобы скорее
прошел день и была бы новаЯ встреча, новые поцелуи, новые ласки. ’олько одно
было Ясно Ќине, что случилось нечто такое, чего никогда не было в ее жизни,
и проснулись такие чувства, каких она не знала еще.
Љогда она вспоминала инженера, то чувствовала, что ни за что не
взглЯнет ему в глаза, а если он придет, то убежит и спрЯчетсЯ, как девочка.
Ќина представлЯла себе, какое у него было лицо в ту минуту, и странно
любопытнаЯ мысль, от которой ей самой было стыдно, вдруг приходила ей в
голову:
"Ќу, а он... а ему разве не стыдно было?.. €ли это так и надо?.."
Џо книгам она знала, что мужчина раздевает женщину, наслаждаЯсь ее
наготой, а ей это не казалось стыдным, а напротив - очень интересным и
красивым. Ќо в книгах были только намеки, волнующие и совсем не пугающие, а
как это происходит в действительности, что при этом чувствуют оба, Ќина даже
и не представлЯла себе. Ђ потому то, что произошло вчера с нею самою, было
неожиданно, потрЯсло ее и запутало в полном противоречии стыда, страха и
радости.
Ќо в него, этого красивого, смелого мужчину, который ввел ее в мир
новых ощущений, Ќина была влюблена уже всем существом своим. Ћна любила его,
но в то же времЯ и боЯлась: так боЯлась, что при одном звуке его голоса,
казалось, могла бы умереть.
€ в таком внутреннем метании прошел весь день. ’олько когда солнце,
окруженное багровой пылью, устало начало клонитьсЯ к западу и в воздухе
потЯнуло прохладой близкого вечера, девушка стала успокаиватьсЯ. Ђ когда
пришел ЉолЯ ‚Язовкин, унылый и оттого окончательно похожий на барана, Ќина
была уже совсем весела. Ћна очень обрадовалась Љоле, потому что при нем не
так страшно и стыдно было встретить инженера, и была такаЯ смешливаЯ, оживленнаЯ, шумнаЯ, что даже лениваЯ Ђнни
обратила внимание.
- ‘ какой радости ты взбесилась?.. - насмешливо спросила она. - —то с
тобой?..
- ‘о мной?.. Ќичего!.. - пропела Ќина из "…вгениЯ Ћнегина", захохотала,
дернула Љолю за волосы и побежала в сад. - „огонЯйте менЯ!..
ЉолЯ ‚Язовкин грузно, вприпрыжку, побежал за
ней.
- ‘Ядем, - серьезно и даже важно сказала Ќина, когда они, запыхавшись,
остановились у скамейки, в самом отдаленном углу сада.
ЉолЯ ‚Язовкин послушно поместилсЯ рЯдом.
- ‡наете, ЉолЯ, - торжественно начала девушка, - о чем Я хочу вас
спросить?..
- Ќет, не знаю... - уныло ответил ЉолЯ ‚Язовкин.
Ќаступило молчание. ‚ечер уже близилсЯ, и зелень деревьев была тиха и
бледна. Ќи одна веточка не шевелилась кругом.
‘овершенно неожиданно Ќина заплакала. Ћна опустила голову, закрыла лицо
руками и, согнувшись к самым коленЯм, сжалась в комочек, который страдает и
никому не может рассказать о своих страданиЯх.
ЉолЯ ‚Язовкин ничего не понЯл. Ћн суетилсЯ вокруг Ќины, толоксЯ на
одном месте и только повторЯл:
- Ќина ‘ергеевна!.. Ќина ‘ергеевна!..
„олжно быть, у него был очень глупый вид, потому что Ќина, мельком
взглЯнув на него, вдруг перестала плакать и истерически засмеЯлась.
- Ђх, какой вы смешной, ЉолЯ!.. Љакой вы глупый, глупый!..
Ќо бедный ЉолЯ ‚Язовкин, сердце которого, сдавленное узкой тужуркой,
разрывалось от жалости, любви и каких-то смутных догадок, не обиделсЯ. Ћн
стал преглупо улыбатьсЯ и опЯть повторЯл одно и то же:
- Ќу, и свава Ѓогу!.. € свава Ѓогу!..
- ‘лава, слава!.. - машинально поправлЯла Ќина. - € чего вы так
испугались?.. ќто так, глупости!.. Ђ Я сегоднЯ счастлива, ЉолЯ!.. Ћчень
счастлива!.. - повторила она и посмотрела на него расширенными, как будто
недоумевающими глазами.
- Џочему?.. - глупо спросил ЉолЯ ‚Язовкин.
- Џочему?.. - лукаво переспросила девушка. - Ђ Я почем знаю?..
‘частлива, и все!.. ђазве можно сказать, почему бываешь счастлива?..
- џ думаю, что можно, - солидно подумав, решил ЉолЯ.
Ќина долго молчала, глЯдЯ себе под ноги, потом вдруг стала дышать все
чаще и плечи ее задрожали. ’ысЯчи чувств и вопросов, мучивших ее душу,
требовали исхода. …й хотелось хоть кому-нибудь высказатьсЯ, поделитьсЯ своим
счастьем и страхом.
- Ђ разве думаете, что нельзЯ?.. - подождав, спросил ЉолЯ.
- џ думаю... - медленно начала Ќина, все так же неподвижно глЯдЯ перед
собою, - Я ничего не думаю!.. - быстро и совершенно неожиданно закончила
она.
ЉолЯ ‚Язовкин, уже наставивший уши, осексЯ и тЯжело вздохнул.
- ‘лушайте, ЉолЯ, - вдруг заговорила девушка торопливо и не глЯдЯ, - вы
очень менЯ уважаете?..
- џ вас очень уважаю, Ќина ‘ергеевна!.. - без улыбки подтвердил ЉолЯ.
- € всегда будете уважать?..
- ‚сегда.
- —то бы ни случилось?..
ЉолЯ ‚Язовкин вдруг что-то понЯл и побледнел. Ћднако ответил так же
тихо и твердо:
- —то бы ни случилось, Я вас всегда буду уважать, Ќина ‘ергеевна!..
Ќина дернула плечом, как бы в досаде, и руки ее задрожали.
- Ќу, а если бы Я, например... ну, полюбила бы кого-нибудь?.. - со
страшным усилием выговорила она.
ЉолЯ не поднЯл головы и ничего не ответил. Ћн догадалсЯ, что она
подразумевает под словом "полюбила". Ќина не понЯла его молчаниЯ.
- Ќу?.. - с капризной настойчивостью спросила
она.
ЉолЯ ‚Язовкин совсем потупилсЯ и не глЯдЯ ответил:
- € тогда...
- —то - тогда?..
- € тогда буду вас уважать...
- Ќу, так Я... - начала девушка стремительно. Ќо ЉолЯ ‚Язовкин быстро
встал, не глЯдЯ и делаЯ руками какие-то странные жесты.
- Ќе надо, Ќина ‘ергеевна!.. Ќе надо!.. - торопливо заговорил он с
бесконечной мукой в голосе.
Ќина с испугом посмотрела на него и вдруг густо покраснела.
- —то - не надо?..
Ќо ЉолЯ ‚Язовкин поспешно отошел в сторону, повернулсЯ носом к дереву и
закрыл лицо руками.
‘ минуту Ќина неподвижно глЯдела на него, ничего не понимаЯ, потом
вскочила и кинулась.
- ЉолЯ, ЉолЯ!.. - закричала она, хватаЯ за плечи и стараЯсь повернуть к
себе. - Џерестаньте!.. ‘лышите!.. ‚ы не смеете!..
Ќо ЉолЯ ‚Язовкин не давалсЯ. Ћн совсем уперсЯ лбом в сосну и ни за что
на свете не показал бы Ќине своих слез.
- Ћставьте менЯ... - бормотал он, - зачем вы менЯ
мучите!..
’огда Ќина заплакала сама. Ћна обнЯла Љолю за шею и своим платком
утирала ему лицо.
- ЉолЯ, милый!.. …сли бы вы знали!.. Ќе надо!..
„евушка хотела сказать, что она одинока среди людей, ничего не понимает
в жизни, а только чувствует, как затЯгивает ее какаЯ-то трЯсина. Ќо она не
умела высказать этого и только повторЯла:
- …сли бы вы знали!..
Џотом они сидели на той же скамеечке, и Љоле было хорошо, как никогда:
Ќина держала его за руку и улыбалась сквозь слезы.
- Љакие мы оба еще глупые, ЉолЯ!.. Љак дети!.. ‡начит, вы менЯ очень
любите?..
ЉолЯ ‚Язовкин хотел сказать "люблю" и сказал "вубью".
€ Ќина стала хохотать так весело и искренно, как давно не смеЯлась.
- € когда вы научитесь говорить по-человечески, ЉолЯ!.. Ќу, скажите:
люб-лю!..
- ‚убью!.. - старательно повторил ЉолЯ ‚Язовкин.
Ќина хохотала, а ЉолЯ сконфуженно и радостно улыбалсЯ, пыхтел, краснел
и все-таки говорил:
- ‚убью!..
‚незапно из-за зеленых деревьев донессЯ зов:
- Ќина, Ќина!.. Ђлексей Њихайлович пришел!..
Ќина выпрЯмилась, и всЯ кровь бросилась ей в лицо. Ћдно мгновение она
оставалась неподвижной, как бы с ужасом глЯдЯ по направлению голоса, потом
вдруг вскочила, опЯть села, и сквозь густой румЯнец на щеках у нее выступили
белые пЯтна.
ЉолЯ ‚Язовкин, оборвавшись на полуслове и весь посерев, молчал. …му
было жаль Ќину и стыдно за нее. ‚ эту минуту, раз и навсегда, из души его
исчезли те маленькие, слабенькие надежды, которые он тайком от самого себЯ
носил в самом потайном уголке своего сердца. Ћн встал с таким трудом, точно
подымал непосильную тЯжесть.
- Ќу, Я пойду...
Ќина взглЯнула на него и поспешно опустила глаза, растерЯннаЯ и
виноватаЯ. ЉолЯ ‚Язовкин подождал. Ѓыть может, он все-таки надеЯлсЯ, что она
остановит его. Ќо девушка молчала.
- „о свиданьЯ, Ќина ‘ергеевна, - сказал ЉолЯ, не дождавшись ответа.
Ќина опЯть взглЯнула на него, и в ее влажных глазах, в кривой улыбке
было что-то робкое, жалкое, молЯщее о снисхождении.
- Људа же вы?.. - через силу спросила она, протЯгиваЯ руку.
- „а, там... Я обещал еще зайти... - не глЯдЯ на нее и как будто не
заметив руки, ответил ЉолЯ ‚Язовкин, повернулсЯ и быстро пошел прочь.
- ЉолЯ!.. - позвала Ќина, когда студент отошел уже довольно далеко.
ѓолос у нее был неверен и тороплив, как будто девушка и хотела его
остановить, и боЯлась, что он услышит и останетсЯ. Ќо ЉолЯ ‚Язовкин не
вернулсЯ. Ѓыть может, он и слышал.
Ќавстречу студенту, по широкой садовой аллее, щеголевато и свободно,
как победитель, шел ‚ысоцкий, улыбаЯсь улыбкой, приготовленной длЯ Ќины.
- Ђ, это вы?.. - сказал он развЯзно и небрежно. - Ђ где же Ќина
‘ергеевна?
ЉолЯ ‚Язовкин неопределенно махнул рукой.
- Ђ вы что же? “ходите?..
€нженер снисходительно протЯнул руку. ЉолЯ посмотрел на руку, потом на
‚ысоцкого, потом опЯть на руку, подумал и подал свою.
- —то так рано?
ЉолЯ ‚Язовкин опЯть посмотрел на ‚ысоцкого, неожиданно повернулсЯ и
пошел назад. €нженер последовал за ним. ЉолЯ прЯмо и твердо прошел мимо
Ќины, все еще сидевшей на скамейке и испуганно посмотревшей на него, и, не
оглЯдываЯсь, скрылсЯ за деревьЯми. Ќина растерЯнно проводила его глазами, и
ни она, ни ‚ысоцкий не понЯли, что в эту минуту инженер был ровно на
четверть секунды от смерти. Ќо ЉолЯ ‚Язовкин ушел, и, когда спина его
скрылась за деревьЯми, Ќина подумала, что он ушел навсегда.
…ще охваченнаЯ искрой жалости и сознанием своей вины, девушка смотрела
вслед уходЯщему Љоле, когда заскрипел песок и, быстро обернувшись, она
увидела инженера.
‚ порыве ветра не улетает так быстро никому не нужный сухой листок, как
ЉолЯ вылетел из головы Ќины. Ќа мгновение побледневшее лицо ее опЯть
вспыхнуло нежным румЯнцем, и всЯ она затрепетала, порываЯсь не то бежать, не
то броситьсЯ ему на шею.
Ћни не сказали ни слова. ‚ысоцкий быстро сел на скамейку верхом, так
что Ќина оказалась у него меж колен, властно перегнул ее в объЯтиЯх и стал
целовать в губы, глаза, волосы и уши. Њинуты две Ќина не могла перевести
дыханиЯ, и ей казалось, что кругом стоит
оглушающий звон. € когда инженер выпустил ее, лицо девушки было бледно,
глаза закрыты. Ћна не могла сидеть сама и, точно надломленнаЯ, склонилась к
нему.
‚ысоцкий оглЯнулсЯ кругом, как вор.
Ќо еще было слишком светло и сквозь редкие деревьЯ чересчур видно во
все стороны. ѓде-то, совсем близко, слышались голоса.
- Ќина... приходите ко мне сегоднЯ!.. - шепнул инженер.
Ћна вздрогнула, огромными лучистыми глазами взглЯнула ему в лицо и
спрЯтала голову на его же груди.
- Џридешь?.. Ќина?.. - настойчиво повторил инженер.
- ‡ачем?.. - тихо спросила девушка, не подымаЯ головы.
ќтот глупый вопрос, который задавали ему все женщины, поставил инженера
в минутное затруднение. Ћднако он ответил то же, что и всегда отвечал в
таких случаЯх:
- Љак зачем?.. Ќо ведь это же ужасно: всегда при других, ни поцеловать,
ни приласкать свободно...
„умал он много короче и проще, но голос его звучал самой искренней
наивностью.
Ќина всЯ дрожала и жалась к нему. ќто "ты" звучало в ее ушах как
музыка. Ѓыло стыдно до слез, но и радостно.
- Џридешь?.. „а?.. - умолЯл инженер, стараЯсь поднЯть ее голову.
Џриду...
€ будто испугавшись того, что сказала, девушка слабо вскрикнула,
взглЯнула на него безнадежно влюбленными глазами, вскинула руки и, судорожно
обхватив за шею, замерла.

XIV

‚ квартире ‚ысоцкого, обставленной не по-дачному, нарЯдно и мЯгко,
перебывало уже несколько женщин, начинаЯ с ђаисы ‚ладимировны и кончаЯ той
самой маленькой актрисой, котораЯ играла в лаун-теннис и у которой была
сестра гимназистка. Ќо Ќине, конечно, казалось, что она перваЯ вошла в эту
странную незнакомую комнату.
„евушка наивно принарЯдилась в белое легкое платье с узенькой черной
бархаткой на шее и вид у нее был такой, точно она пришла в гости. Љак только
инженер увидел ее, он сейчас же сообразил, что с этим платьем будет много
возни.
Ќина сидела на диване и с любопытством оглЯдывала незнакомую
обстановку. ‚ голове у нее была одна страшнаЯ мысль: что бы сказали родные и
ЉолЯ ‚Язовкин, если бы знали, где она?..
ЌесмотрЯ на всю свою опытность и безусловную уверенность, что все
кончитсЯ по шаблону, инженер немного волновалсЯ и держал себЯ как любезный
хозЯин. Ћн показывал Ќине свои альбомы и фотографии, давал объЯснениЯ,
обращал ее внимание на редкие снимки и вел себЯ так, точно между ними
никогда ничего не было.
Ќина добросовестно рассматривала фотографии, и когда ‚ысоцкий говорил,
подымала на него глаза, но от волнениЯ плохо слышала и видела. Џривлекло ее
внимание только обилие женских портретов и разнообразные интимные женские
надписи.
- Џочему так много?.. - тихо спросила она наконец.
- —его?.. - не сразу понЯв, переспросил инженер.
- ’ак... женщин... - еще тише пробормотала Ќина и низко наклонилась к
альбому, чтобы его приподнЯтым листом скрыть лицо.
‚ысоцкий с любопытством посмотрел на нее и слегка прищурилсЯ.
- ќто все женщины, которые были близки мне... - нарочито ответил он.
‚идно было, как потемнели щеки девушки и чуть дрогнули ее пальцы,
поддерживающие альбом.
- „а?.. - совсем уже не слышно уронила она и еще ниже нагнулась над
портретом какой-то хорошенькой блондинки, которую врЯд ли и видела в это времЯ.
ќта маленькаЯ наивнаЯ сценка первой ревности была приЯтна инженеру, как
тонкое вино.
- Љонечно!.. - сказал он.
Ќина поднЯла глаза, встретилась с его улыбающимисЯ глазами и, покраснев
еще больше, опЯть нагнулась к альбому.
- Ђ вам это неприЯтно?.. - спросил инженер, кладЯ руку на альбом и
захватываЯ в плен ее дрожащие горЯчие пальцы.
Ќина вздрогнула, выдернула руку, небрежно отодвинула альбом и с
неестественно равнодушным видом оглЯнулась кругом.
- „а, неприЯтно?.. - повторил ‚ысоцкий.
- Ќет, почему же!.. ђазве мне не все равно?.. - деланным голосом
брезгливо возразила Ќина, но в глазах ее Явственно горел злой, ревнивый
огонек.
- ‚от как!.. - Ќеужели так-таки и все равно?.. - с нежной насмешкой покачал
головой инженер и опЯть завладел ее рукой.
Ќина снова выдернула руку, не глЯдЯ на него.
- ‡десь жарко!.. - сказала она, чтобы сказать что-нибудь.
‘нимите шлЯпу, - самым невинным тоном посоветовал инженер. - „авайте Я
вам помогу.
Ћн поднЯл руку к ее голове, но девушка испугалась этого движениЯ
начинающейсЯ близости и, спасаЯсь от него, сама снЯла шлЯпу, опустив ее на
колени. €нженер тихонько разжал ее пальцы и положил шлЯпу на стол. Џотом сел
рЯдом и обнЯл девушку за талию.
- Ќина!.. - сказал он. „евушка всЯ затрепетала.
- Ќу, скажите еще что-нибудь, - поспешно сказала она, уже знаЯ, что
сейчас он будет ее целовать, и инстинктивно стараЯсь помешать этому. …й
почему-то было страшно, что он поцелует ее здесь, у себЯ.
€нженер пристально взглЯнул на девушку, как зверь перед прыжком,
измерЯЯ расстоЯние и место, и вдруг опрокинул на диван, покрываЯ бешеными
поцелуЯми. Ќина защищалась, но все слабее и слабее, пока, побежденнаЯ, не
замерла совсем в состоЯнии, близком к обмороку.
Љогда инженер поднЯл ее и посадил, девушка тЯжело дышала, не смотрела
на него, и глаза у нее были мутны, а щеки горели. …й казалось, что страшно
душно и что чернаЯ бархатка на шее душит.
‚ысоцкий жадно смотрел на девушку.
Ѓелое платье так и ходило на груди Ќины, и в легкий вырез видно было,
как быстро подымаетсЯ и падает розовое тело. €нженер незаметно осмотрел
фигуру девушки и сообразил, как расстегиваетсЯ это платье.
- —его вы так тЯжело дышите?.. - спросил он вздрагивающим голосом. -
‚ам жарко?..
€нстинктом девушка понЯла, чего он хочет, и мучительно покраснела.
- Ќет, ничего!.. - растерЯнно пробормотала она, судорожно хватаЯсь за
свою бархатку, котораЯ положительно сжимала горло.
- ‘нимите ее... - как-то таинственно и неуверенно шепнул инженер.
- ‡ачем?.. Ќе надо!.. - умолЯюще прошептала она.
- Џочему не надо!.. - как будто уже не считаЯсь с ее волей, возразил
инженер и стал развЯзывать бархатку.
Ќина старалась помешать ему, но ‚ысоцкий легко победил ее слабые пальцы
и снЯл бархатку. Ќина хотела показать, что это ничего не значит, но
неожиданный поцелуй ожег ее спину там, где, она думала, все закрыто платьем.
„евушка рванулась, но инженер не выпустил и продолжал целовать, не даваЯ
опомнитьсЯ, все дальше и дальше. Ќина боролась почти с отчаЯнием, но голова
ее горела, сопротивление было беспорЯдочно
и бессильно.
Ћт стыда ей казалось, что она умирает, и когда почувствовала наготу
своих плеч, Ќина не поверила себе.
- Ќу, полно... полно... Ќиночка!.. ‚едь ты же любишь менЯ... ну! - бормотал инженер неодолимо и беспощадно.
„евушка еще билась и умолЯла, но когда увидела, что грудь ее обнажена и
последнЯЯ защита вырвана из рук, она ахнула и, чтобы не дать смотреть на
себЯ, охватила его голову руками и изо всей силы прижала лицом к своей
груди.
Ќаступило какое-то безумное состоЯние, в котором даже самый стыд был
наслаждением. Ќина упивалась ласками, лишилась сил и сознаниЯ.
‚незапно ужас пронизал это сладкое безумие. ‚ паническом страхе девушка
стала вырыватьсЯ, отталкивать его, хватать за руки. Ћна оледенела и билась в
таком отчаЯнии, точно он убивал ее.
ќто была долгаЯ знойнаЯ борьба, в которой оба превратились в диких
животных. “ него было одно невыносимое желание добитьсЯ своего, у нее
смертельный ужас и отчаЯннаЯ мольба о пощаде. Ќаконец девушка победила.
€нженер сидел на краю дивана, руки и ноги у него дрожали, все тело
сотрЯсала животнаЯ злоба. ђастерзаннаЯ Ќина неподвижно лежала за его спиной,
еще не верЯ в свое спасение и судорожно прижимаЯ к подбородку кружево
разорванной рубашки и скомканную кофточку. Ћна была безумно рада, что
‚ысоцкий оставил ее, и в то же времЯ ей было мучительно больно, что она
огорчила его.
€нженер уже начал приходить в себЯ и пароксизм телесной злобы упал, но
он нарочно не оглЯдывалсЯ и принимал вид человека, оскорбленного в лучших
чувствах. Ќадо было, чтобы она понЯла свою вину!
‚друг девушка тихо шевельнулась, и легкаЯ слабаЯ рука осторожно легла
ему на локоть. €нженер невольно вздрогнул, но не пошевелилсЯ. ’олько глаза у
него злорадно вспыхнули.
ђобкие пальчики зашевелились, осторожно пробираЯсь выше, и наконец в
немой ласке замерли на его руке. Њинуту она ждала неподвижно, потом
чуть-чуть потЯнула к себе. „евушка просила прощениЯ, звала и соглашалась на
все.
Ќо когда инженер повторил свою попытку, Ќина стала защищатьсЯ с новой
силой. Ћчевидно, это было против ее воли.
Ѓорьба продолжалась долго. Ќесколько раз ‚ысоцкий оставлЯл ее, прибегаЯ
к просьбам, поцелуЯм и жалким мольбам. „евушка уступала, соглашалась, крепко
стискивала зубы, чтобы пересилить самое себЯ, но каждый раз стихийный ужас
затемнЯл ее сознание и она билась, кусалась и царапалась, как зверек.
Ќаконец инженер, обессиленный борьбой, бросил ее окончательно, отошел к
столу и сел, подперев голову руками.
Ќина лежала и плакала. …й казалось, что все погибло, что он никогда не
простит, и она готова была избить самое себЯ за то, что не могла уступить.
€нженер слышал, что она плачет, но не шевелилсЯ. Ќина умолкла,
наступила тишина. Џотом послышалсЯ торопливый шорох: она одевалась. ‚ысоцкий
сидел как каменный. орох затих.
‚друг две руки обнЯли его сзади и горЯщее от слез лицо прижалось к его
щеке. ‚ысоцкий хотел оттолкнуть ее, но Ќина не выпустила. Ћна протЯнула губы
длЯ робкого, умолЯющего поцелуЯ и старалась улыбатьсЯ ему. €нженер грубо
отвел ее.
ѓлаза Ќины налились слезами. Ћна безнадежно опустилась на обвивших его
шею руках и снизу заглЯдывала ему в глаза.
€нженер сделал холодное и равнодушное лицо.
- Ќу, что вы хотите?.. - спросил он. ѓубы девушки задрожали.
- Ќо Я же не могу... не могу!.. - жалобно прошептала она.
- Љак вам угодно!.. Ђ Я не могу иначе!.. - жестко
ответил инженер.
Џри этих словах что-то смутно вспомнилось Ќине. Ћна выпустила его шею,
отвернулась, прижав к подбородку скрещенные пальцы, и задумалась.
ѓордость наконец смутно пробудилась в ней. Џочему же это никто не хочет
считатьсЯ с нею?.. Џочему они
думают только о себе? —то же она такое?.. Ќеужели им только этого и
нужно?.. ќто оскорбительно, наконец!..
„евушка решилась сделать еще одну попытку: она притворилась, что ничего
не случилось, и заговорила о чем-то совершенно постороннем.
- ќто не любопытно! - грубо возразил инженер.
Ќина закусила губы и долго стоЯла не шевелЯсь. Џотом тихо, но твердо
двинулась, взЯла шлЯпу и направилась к двери. €нженер хотел удержать ее, но
передумал.
"Ќичего, придет опЯть!.." - подумал он.

‚ысоцкий решил хорошенько проучить девушку, чтобы заставить ее
отказатьсЯ от всЯкого сопротивлениЯ. Ќесколько дней его не было видно, и
Ќина узнала, что он уехал. Џри этом известии девушку охватил смертельный
ужас: ей показалось, что он уехал навсегда, и больше она его не увидит. Ќо
инженер вернулсЯ и даже подошел к ней, когда она гулЯла в парке вместе с
Ђнни.
Ќина встретила его такой сиЯющей, беззаветной улыбкой, что у нее даже
слезы навернулись на глазах. Ќо инженер был неумолим. Ћн очень вежливо
поздоровалсЯ, но разговаривал только с Ђнни, не обращаЯ на Ќину никакого
вниманиЯ. „евушка напрасно старалась поймать его взглЯд, краснела, бледнела
и чуть не плакала. Ќаконец, улучив мгновение, шепнула ему:
- ‚ы на менЯ сердитесь?..
- џ думаю!.. - холодно пожал плечами инженер и опЯть обратилсЯ к Ђнни.
Ќина бессильно замолчала.
Љогда прощались, девушка еще раз попыталась улыбнутьсЯ ему, но инженер
смотрел холодно и равнодушно. ЋскорбленнаЯ Ќина вспыхнула и сжала губы,
чтобы не разрыдатьсЯ. ‘ердце ее разрывалось, она даже как-то растерЯлась.
’о же повторилось и на следующие дни. Џотом
Ќина сама попыталась не обращать на него вниманиЯ, но этого хватило
только на несколько часов.
‚ один из таких дней приехал муж Ђнни, добродушный усатый
штаб-ротмистр, обожавший жену и очень любивший Ќину, которую знал еще
девочкой.
Џрежде Ќина приходила в детский восторг, когда он приезжал, потому что
приезд ротмистра сопровождалсЯ всевозможными веселыми затеЯми, поездками,
пикниками, катаньЯми на лодке. Ќо теперь девушка не ощущала ничего, кроме
досады: она сразу сообразила, что теперь ей очень будет трудно переговорить
с инженером наедине. Ђ когда штаб-ротмистр сразу же предложил поездку в лес,
Ќина чуть не заплакала от досады. џсно было, что в этот день она даже и
вообще не увидит ‚ысоцкого.
’ак и случилось: после обеда поехали в лес, потом катались на лодке,
потом ужинали при свете костра и вернулись домой, когда ночь стоЯла на
дворе. ‚се были веселы и довольны, ленивую Ђнни нельзЯ было узнать в той
хорошенькой оживленной женщине, котораЯ смеЯлась и дурачилась так
заразительно-весело, а Ќина ходила как в воду опущеннаЯ, еле сдерживаЯ
безумное раздражение, ненавидЯ всех и все.
’ак пошло изо днЯ в день. Ќина не могла вырватьсЯ ни на минуту. €нженер
пришел сам, но был так же холоден и все свое внимание, казалось, обратил на
ротмистра. Ќаконец Ќина не выдержала этой пытки. Ћна улучила минуту и почти
на глазах у всех робко и нежно прижалась к ‚ысоцкому, без слов умолЯЯ о
прощении. €нженер быстро и пытливо взглЯнул на нее.
- ‚ы менЯ уже больше не любите?.. - спросила Ќина, краснеЯ.
- Ќет, Я люблю вас, но длЯ менЯ слишком мучительно любить и не
обладать... ‚ы требуете, чтобы Я щадил вас, и Я щажу... —его же больше?..
Њоею вы быть не хотите?..
ЋтчаЯние выразилось в умолЯющих глазах девушки.
- џ не могу!.. - прошептала она.
- Ќе могу и не хочу здесь - одно и то же!.. - холодно возразил инженер
и отошел.
Ќина проплакала всю ночь и пала духом. Ћна уже не могла сопротивлЯтьсЯ.
Ќаутро она стала ждать инженера, чтобы сказать ему что-то самое важное, что
ей и самой не представлЯлось Ясно. Ќо инженер нарочно не пришел, учитываЯ
последствиЯ бывшего разговора.
‚сЯ семьЯ сидела за вечерним чаем, и ротмистр оглушительно хохотал,
рассказываЯ какие-то, как казалось Ќине, ему одному интересные анекдоты из
полковой жизни.
„евушка томилась, как больнаЯ. ЃледнаЯ и беспомощнаЯ, бродила взад и
вперед, то присаживалась у стола, то выходила в сад и с такой тоской
смотрела на темнеющее небо, точно с каждым погасающим лучом зари таЯла ее
последнЯЯ надежда. ‚ечер шел медленно, и никуда нельзЯ было пристроить себЯ,
и было страшно, что и сегоднЯ она не увидит инженера.
- —то ты мечешьсЯ как неприкаЯннаЯ? - спросила наконец Ђнни, заметив ее
блужданиЯ.
Ќина не ответила, только губы ее задрожали от болезненной ненависти к
счастливой сестре.
"„а, тебе хорошо!.." - подумала она.
- Ђ где же ваш прекрасный инженер?.. - добродушно спросил ротмистр и
распустил усы, готовЯсь подшутить над девушкой.
- Ћни поссорились!.. - насмешливо заметила Ђнни.
‡лобный огонек сверкнул в глазах Ќины, и, чувствуЯ, что сейчас
заплачет, она топнула ногой и крикнула:
- Љак это глупо... —его вы ко мне пристали все!.. —то Я вам сделала?..
Џотом порывисто повернулась и, уже совсем не владеЯ собою, изо всех сил
хлопнула дверью в свою комнату.
- ‚от тебе и раз!.. - удивленно протЯнул ротмистр. - —то это с ней?..
- ‘ ума сошла!.. - холодно ответила Ђнни, пожимаЯ плечами.
ђотмистр, искренно огорченный, хотел идти за Ќиной, но Ђнни не пустила:
- Џускай перебеситсЯ. ќта девчонка совершенно распустилась!
Ќина слышала эти слова, и они странно засели у нее в мозгу.
- Ќу да!.. € распустилась!.. - с каким-то жгучим наслаждением повторила
она, лежа на кровати и судорожно крутЯ угол подушки злыми, нервными
пальцами.
€ ей пришло в голову, что теперь все равно!.. Џусть так!..
ђешение пришло сразу, без колебаниЯ. Џриближалась ночь. Ќадо было
спешить. Ѓесшумными, быстрыми движениЯми Ќина задвигалась по комнате.
Љазалось, она двигаетсЯ уже помимо воли, во власти какой-то чужой силы.
Љаждый жест ее был механичен, лицо бледно, губы сжаты.
- ђаспустилась?.. € пусть!.. - повторЯла девушка
сквозь зубы.
Ћна закутала голову легким шарфом, осторожно прислушалась к голосам и
смеху на балконе, бесшумно и ловко вылезла в окно и опрометью побежала через
сад. ‚ голове у нее не было ничего, кроме одного: а вдруг его нет дома?.. €
при этой мысли холодело в груди.
‚ечера уже становились свежими, и потому в парке никого не было. ’олько
одинокие фонари, мертвенно зеленЯ ближайшие листьЯ, бросали полосы тусклого
света на широкие пустынные аллеи. Ќина бежала как преступница, придерживаЯ
на лице свой шарф, а другой рукой подбираЯ платье. —ернаЯ тень, то отставаЯ,
то широким полукругом обгонЯЯ ее, бежала следом.
„ача инженера была темна, как нежилаЯ.
Ќина остановилась растерЯннаЯ, подавленнаЯ, как будто случилось такое
страшное несчастье, которому даже и поверить нельзЯ. …й казалось, что все
погибло. Ѓыло чувство, похожее на отчаЯние, и безумно колотилось сердце от
быстрого бега.
Њедленно, на каждом шагу останавливаЯсь и
в смутной надежде прислушиваЯсь, девушка пошла назад. Ќа повороте в
большую аллею она услышала голоса, и ей почудилсЯ голос инженера. Ќе отдаваЯ
себе отчета, Ќина спрЯталась и затихла в тени большой толстой сосны.
ли двое: мужчина и женщина. Ћни о чем-то оживленно спорили. Њужчина
убеждал, женщина не соглашалась и смеЯлась кокетливо и лукаво. Ќе доходЯ
нескольких шагов, они остановились прЯмо под фонарем. Ќина стоЯла, опустив
шарф, пораженнаЯ одной страшной мыслью.
- Њало ли чего!.. Љакой хитрый!.. - сказала женщина, очевидно
поддразниваЯ его.
Њужчина что-то ответил, и женщина опЯть засмеЯлась. Ќина чувствовала,
что терЯет сознание, но еще не могла понЯть всего.
€нженер стоЯл спиной к ней, держа женщину в объЯтиЯх и стараЯсь
поцеловать ее, а та коротко смеЯлась и упиралась ему в грудь обеими руками.
‘вет фонарЯ упал ей прЯмо в лицо, и Ќина узнала изменившеесЯ от страсти,
побледневшее, с полузакрытыми глазами лицо хорошенькой продавщицы из киоска
фруктовых вод. ‚ ту же минуту и продавщица заметила Ќину.
- Џустите!.. „а пустите же!.. - крикнула она, вырываЯсь из рук
инженера.
’от не понЯл и не пускал. Џродавщица грубо изо всех сил оттолкнула его
и, подхватив юбку, побежала прочь, прЯмо по траве, в сторону от аллеи.
- „а постой!.. Људа же ты?.. Џодожди!.. - крикнул ей вслед ‚ысоцкий,
хотел бежать за нею и прЯмо налетел на Ќину.
ќто было так неожиданно, что в первое мгновение лицо его выразило
только неописуемое удивление. Ќо сейчас же инженер понЯл весь смысл
случившегосЯ, и все черты его красивого лица исказились злобной досадой.
’акое выражение Ќина увидела в первый раз и в ту же минуту понЯла, что это и
есть его настоЯщее лицо.
Ќесколько мгновений тЯнулось тЯгостное молчание,
и неизвестно чем бы кончилось, если бы вдруг, совершенно неожиданно длЯ
самого себЯ, инженер не осклабилсЯ до самых ушей. € это была такаЯ нелепаЯ,
глупенькаЯ, виноватаЯ и дрЯнненькаЯ улыбочка, что Ќина глухо вскрикнула и
закрыла лицо руками.
- Љак-кими судьбами!.. - совершенно не знаЯ, что сказать, проговорил
инженер и протЯнул руку.
Ќо девушка дико отшатнулась от него, отдернув даже конец шарфа, точно к
ней потЯнулсЯ омерзительный гад.
- Ќе подходите!.. - в исступлении крикнула она, всплеснула руками,
мгновение, как бы не верЯ своим глазам, смотрела на него и вдруг побежала,
почти падаЯ, волоча по земле свой шарф.
€нженер так и осталсЯ с протЯнутой рукой, в позе человека, неожиданно
выпустившего из рук пойманную птицу. Љогда же он опомнилсЯ, Ќины уже не было
видно...
“лыбка медленно сошла с лица ‚ысоцкого, и гримаса досады исказила его
черты. Ћн даже зубами заскрипел.
- Ђх, черт!.. ќх!.. - прибавил он, досадливо щелкнув пальцами.

XVI

„лЯ инженера эта историЯ была совершенно неожиданна, и он никак не мог
себе простить, что попалсЯ так глупо. Ќо ‚ысоцкий был слишком уверен в своей
неотразимости, чтобы поверить, будто Ќина может разлюбить его. …му казалось,
что стоит только повидатьсЯ с девушкой наедине, и она опЯть будет в его
власти.
Ќо именно увидетьсЯ с нею и не удалось. „ва днЯ инженер ловил девушку в
парке, но Ќины нигде не было видно. Џотом он решилсЯ идти напролом и ЯвилсЯ
прЯмо на дачу, но девушка спрЯталась у себЯ в комнате и не вышла под
предлогом головной боли. Ћна забилась в самый дальний угол и только
вздрагивала
и бледнела, когда с балкона доносилсЯ голос ‚ысоцкого. €нженер написал
страстное послание, но ответа не получил, хотЯ Ќина и долго плакала над этим
письмом. „ва последующих письма вернулись нераспечатанными, и ‚ысоцкий
решил, что девушке просто не передают этих писем. —тобы она сама не захотела
ответить ему, этого инженер никак не мог допустить. ’огда он придумал
обратитьсЯ к Љоле ‚Язовкину.
ЉолЯ уныло брел куда-то через парк, когда ‚ысоцкий остановил его.
- ‡дравствуйте, - сказал он развЯзно, приподымаЯ шлЯпу.
ЉолЯ ‚Язовкин посмотрел как-то странно, но остановилсЯ.
- Њы с вами мало знакомы, - очаровательно улыбаЯсь, продолжал
инженер, - но у менЯ к вам большаЯ просьба... ‚ы можете мне уделить одну
минутку?..
ЉолЯ ‚Язовкин кивнул головой.
- ‚идите ли, в чем дело, - все развЯзнее и даже легкомысленным тоном
продолжал ‚ысоцкий, - ведь вы, кажетсЯ, большой друг Ќины ‘ергеевны?
ЉолЯ ‚Язовкин сделал какое-то неопределенное движение, но опЯть-таки
промолчал.
Ќу, так вот... ‚ы простите, что Я обращаюсь к вам, и, пожалуйста, не
примите этого в каком-нибудь дурном смысле... Ќе можете ли вы передать Ќине
‘ергеевне мое письмо и попросить ответа?..
ЉолЯ ‚Язовкин исподлобьЯ посмотрел и ничего не ответил.
‚идите ли, Я имею основаниЯ думать, что мои письма не доходЯт до Ќины
‘ергеевны, а между тем это очень важно и длЯ менЯ, и длЯ нее... ‚ероЯтно,
длЯ вас не тайна, что мы... ну то есть что Я и Ќина ‘ергеевна любим друг
друга...
’о же, совершенно неопределимое движение было единственным выражением
сочувствиЯ со стороны Љоли.
"‚от упрЯмый баран!.." - подумал инженер, но улыбнулсЯ еще дружелюбнее.
- Њежду нами, знаете, произошла маленькаЯ размолвка. Љонечно, Я был немного виноват, но... ‚ы простите, что Я
посвЯщаю вас в эти подробности, но Я так много хорошего слышал о вас от Ќины
‘ергеевны... и потом, мне совершенно не к кому обратитьсЯ!.. ‚ообще это
довольно глупаЯ историЯ, и если бы Я мог повидать Ќину ‘ергеевну, все,
конечно, уладилось бы. ‚от вы, как друг, могли бы убедить ее, что нам
необходимо увидетьсЯ.
€нженер выжидательно умолк, но ЉолЯ ‚Язовкин так же выжидательно
смотрел и молчал. ’ерпение ‚ысоцкого истощилось.
Ќу, так как же?.. Џередадите?.. - грубо спросил он, решив, что с этим
болваном много церемонитьсЯ нечего.
ЉолЯ ‚Язовкин вдруг густо покраснел, словно виноватый, и с усилием
ответил: •орошо... Я передам...
- ‚ы менЯ очень обЯжете!.. - обрадовалсЯ инженер, доставаЯ письмо, - Я
бы никогда не обратилсЯ к вам...
- „авайте!.. - не глЯдЯ, перебил ЉолЯ, почти вырвал письмо, круто
повернулсЯ и зашагал. €нженер даже немного растерЯлсЯ.
- ’ак Я вас здесь подожду!.. - крикнул он вдогонку.
ЉолЯ ‚Язовкин, не оборачиваЯсь, кивнул головой.
Ќина была в саду, когда он нашел ее.
„евушка одна сидела на той же скамейке, и на коленЯх у нее лежала
книга, но Ќина не читала. ‚се эти дни она просидела дома, боЯсь встретитьсЯ
с инженером, и все времЯ проводила в глубине сада, где по целым часам
сидела, сжав руки и бледными отчаЯнными глазами глЯдЯ прЯмо перед собою на
пожелтевшую листву. …й некому было рассказать, что она пережила, некого было
спросить о том, чего она не понимала, и девушке казалось, что все кончено,
больше жить не стоит.
Ќеужели же повсюду такой обман, такаЯ же страшнаЯ, пошлаЯ грЯзь?.. —то
же это такое?.. €ли это она такаЯ несчастнаЯ, такаЯ жалкаЯ, что с нею
обращаютсЯ так подло и гадко, или же все переживают то же самое?.. Ќеужели и с
Ђнни было так?..
Ќина представила себе добродушного ротмистра и впервые увидела в нем
только сытое, грубое, пошлое животное. € все мужские лица, которые она
представлЯла себе, были такими же животными и чувственными. Ћтвращение и
тоска сжимали сердце девушки. Ћна чувствовала себЯ точно среди диких зверей,
совершенно беспомощной и беззащитной.
Ђ где же та любовь, о которой она читала и слышала?..
Џесок заскрипел под грузными шагами. „евушка испуганно вскинула глазами
и увидела Љолю ‚Язовкина.
Љраска разлилась по ее побледневшим, похудевшим щекам. Ќина торопливо
опустила глаза в книгу. ‚от вам письмо... - не здороваЯсь, сказал ЉолЯ
‚Язовкин.
’е же огромные, пугливые глаза остановились на письме, которое он
протЯгивал, но Ќина не взЯла письмо.
ЉолЯ ‚Язовкин уныло и внимательно посмотрел на нее и опустил руку.
- Њожет, вы не хотите?
Ќина взглЯнула ему в глаза, потом на письмо, потом опЯть на него, и
ЉолЯ видел, как она колебалась.
Ѓоже мой, как хотелось девушке прочесть это письмо, поверить, что здесь
одно недоразумение, что все объЯснитсЯ, и тогда... —то - тогда, Ќина не
знала, но мысль о том, что она уже никогда не увидит инженера и не
почувствует его поцелуев, казалась ей невозможной, страшной, как смерть.
‡ачем ЉолЯ ‚Язовкин смотрел так серьезно и строго, что Ќина даже не
посмела показать, что делаетсЯ у нее на душе?.. …й казалось, что, если она
возьмет это письмо, ЉолЯ будет презирать ее, как самую ничтожную женщину. „а
и презирает уже!..
ЉолЯ ‚Язовкин подождал, подумал, потом решительно сунул письмо в карман
и пошел прочь.
- ЉолЯ!... - жалобно вскрикнула девушка, когда студент был уже далеко.
ЉолЯ оглЯнулсЯ.
Ќина жалко улыбнулась ему, точно умолЯЯ о пощаде, но взглЯд студента
был так же строг и серьезен. ‘илы оставили ее. Ќина закрылась руками и
заплакала.
ЉолЯ ‚Язовкин внимательно, казалось, без жалости, сверху смотрел на ее
мЯгкие вздрагивающие плечи, повернулсЯ и ушел.
€нженер ждал его, нетерпеливо прохаживаЯсь взад и вперед.
- Ќу, что?.. - быстро спросил он, когда студент поЯвилсЯ из-за
поворота.
ЉолЯ ‚Язовкин молча протЯнул письмо.
€нженер поспешно схватил конверт и тут же узнал свой собственный
прекрасный почерк.
- ‚ чем дело?.. ‚ы не передавали?.. - слегка покраснев, спросил он.
- Ќет, Я передал... - уныло возразил ЉолЯ ‚Язовкин.
- Ќу и что же?..
- Ќу и ничего... - еще унылее пробормотал ЉолЯ.
€нженер вспыхнул. Ќасмешка почудилась ему в голосе, студента, и в самом
деле показалось, что положение глупо и комично. ‡лоба и желание на
ком-нибудь сорвать ее охватили инженера.
- ’экс-с!.. - процедил он сквозь зубы. - Ћчень хорошо!.. Ѓлагодарю
вас!.. ќто Я и сам мог бы сделать... болван!.. - пробормотал он про себЯ.
ЉолЯ ‚Язовкин услышал и слегка побледнел, но не сказал ни слова.
€нженер нагло посмотрел на него. Џокорность студента, которую он принЯл за
трусость, подзадорила его.
- ‚ таком случае, - медленно и со смаком начал он, - передайте вашей
прелестной Ќиночке, что она просто...
€нженер невольно запнулсЯ, так страшно побледнел и выпучил глаза ЉолЯ
‚Язовкин. Ќо прежде чем ‚ысоцкий успел что-нибудь сообразить, студент бешено
схватил его за грудь, рванул к себе и со всего размаха ударил спиной и затылком о ближайшее дерево. лЯпа соскочила с
головы инженера, он тЯжко крЯкнул, и перед глазами у него дугой полетели все
сосны и дачи.
„альнейшее произошло с быстротой молнии: вырвавшись из рук Љоли,
инженер отскочил шага на два и поднЯл палку, но палка со странной легкостью
выкрутилась у него из рук и от жгучей боли в щеке и ухе ‚ысоцкий едва не
потерЯл сознание. Ћн пыталсЯ закрытьсЯ руками, но удары сыпались как град на
руки, на голову, на спину, ноги его разъехались, и, оглушенный, разбитый, не
похожий на человека, он бессильно ткнулсЯ головой на мЯгкую кучу пыльной
хвои.
Ћткуда-то набежавшие люди держали Љолю ‚Язовкина и вырывали у него
палку инженера. ‘о всех сторон кричали, ужасались, суетились, махали руками.
—еловек пЯть сразу старались поднЯть инженера и никак не могли поставить его
на ноги. ‹ицо ‚ысоцкого было страшно до неузнаваемости, изо рта и носа текла
кровь, смешаннаЯ с грЯзью, зубы стучали, глаза смотрели бессмысленно и дико.
‚ трех шагах, посреди аллеи, стоЯла Ђнни и с ужасом смотрела на
инженера, а грузный ротмистр заслонЯл его от рвущегосЯ Љоли ‚Язовкина и
кричал:
- „а вы с ума сошли, что ли?

XVII

—ерез два днЯ после скандала, о котором говорили все дачи, Ќину увезли
домой, в •арьков, и она долго была больна.
‚сЯ осень прошла длЯ девушки как какой-то мутный и бледный сон.
‚последствии она даже плохо помнила это времЯ, которое представлЯлось ей в
виде бесконечной серой полосы. Џо целым днЯм она сидела у себЯ в комнате, от
всех запиралась, раздражалась из-за всЯкого пустЯка и плакала, и ей
казалось, что вес ненавидЯт и презирают ее.
Ћ ‚ысоцком она не вспоминала. Ћн просто провалилсЯ в какую-то пустоту, и эта пустота была и вокруг и в самой
девушке. —то-то заплевано, загажено, изуродовано в душе, и трогать эту Язву
было бы слишком мучительно. ’олько казалось, что в жизни все кончено и уже
никогда не будет так весело, легко и хорошо, как
прежде.
€ сама себе девушка представлЯлась другою: она часто смотрела на себЯ в
зеркало и перед нею была какаЯ-то новаЯ, чужаЯ женщина, с постаревшим худым
лицом и большими, что-то знающими уже глазами.
ЉолЯ ‚Язовкин уехал в Џетроград, уехали и Ђнни с мужем, и Ќина была
даже рада этому, потому что меньше лиц напоминали ей пережитое.
Ќо времЯ шло и мало-помалу стирало прошлое. Ћно уже не казалось таким
ужасным и непоправимым. Џонемногу Ќина опЯть стала входить в жизнь,
интересоватьсЯ окружающим, гулЯть, разговаривать и смеЯтьсЯ. ‘начала это
было робко, неуверенно и часто сменЯлось припадками дикости и тоски, но силы
радости и жизни прибывали с каждым днем. Ђ когда выпал первый снег и так
молодо побелело все кругом, что-то как будто свалилось с плеч, и, словно в
самом деле выздоровев после долгой тЯжелой болезни, девушка широко открытыми
глазами оглЯнулась кругом.
…й вдруг показалось странным, что она точно не жила это времЯ, и
захотелось движениЯ и весельЯ. Љ ђождеству это была уже прежнЯЯ, здороваЯ,
веселаЯ Ќина, котораЯ с увлечением бегала на курсы, хохотала со знакомыми
студентами, занималась музыкой и бредила театром. Ћна даже похорошела,
расцвела и как-то расширилась, из девочки превращаЯсь во взрослую девушку. ‚
ее походке поЯвилось больше плавности, в движениЯх больше женственности.
‚месте с тем Ќина стала меньше читать, реже увлекатьсЯ идейными спорами,
лучше одеватьсЯ и причесыватьсЯ, чаще бывать с мужчинами и даже кокетничать.
Љружок ее подруг тоже изменилсЯ: она разошлась с теми, которые по целым
днЯм сидели над книгами, и сошлась с нарЯдными, красивыми и кокетливыми
барышнЯми, играющими в любовь. ‘ама Ќина не заметила этого, но ее влекло в этот кружок, и в интимной девичьей болтовне о
мужчинах она жила всей душой, так что глаза у нее блестели, щеки розовели,
грудь дышала взволнованно и страстно.
…й уже было скучно, когда в обществе не оказывалось ни одного
привлекательного мужчины, и Ќина выучилась, слегка прищуриваЯ глаза и
странно улыбаЯсь, говорить:
- Ћн интересный!..
„евушке казалось, что она совсем забыла инженера, но иногда по ночам, в
постели, она вдруг вспоминала о нем. ќто было всегда после того, как она
проводила вечер среди мужчин, которым нравилась. € вспоминала не самого
инженера, а то, что было с ним. ‘ поразительной Яркостью она видела тот
широкий странный диван, бледное страстное лицо над собою, свое обнаженное
тело, всю сцену этой безумной борьбы до мельчайших подробностей. „икое
любопытство пробуждалось в ней. Ќина почти жалела, что не уступила тогда и
не узнала, что это такое. „евушке казалось, что она чувствует жгучие поцелуи
и грубые ласки, и ей казалось, будто она терЯет силы и замирает в истоме.
Љровь приливала к лицу, так что щеки горели, она, как струна, вытЯгивалась
под одеЯлом, судорожно вцепившись пальцами в простыню, и лежала с закрытыми
глазами, со странной улыбкой на губах, стараЯсь не двигатьсЯ, чтобы не
спугнуть каких-то видений. …й хотелось воскресить в памЯти все, и это
желание было так сильно, что хотелось кричать. Ћна впивалась зубами в сустав
своего пальца и в невыносимой боли находила какое-то жгучее наслаждение.
Џотом она вдруг приходила в себЯ и всЯ содрогалась от стыда, и на другой
день вставала слабаЯ, с больной головой и отвращением к самой себе.
‘транно, что именно теперь у нее вдруг поЯвилось много ухаживателей.
Њужчины, чуЯ пробужденную другим мужчиной женщину, как-то особенно
настойчиво и жадно кружились около Ќины, и у всех у них в глазах было особое
выражение, заставлЯвшее девушку слишком часто и красиво смеЯтьсЯ, блестеть
глазами, двигатьсЯ так лениво и томно, точно ей хотелось лечь и потЯнутьсЯ
всем телом. Ќа улице она замечала, что все оглЯдываютсЯ на нее, и это было
ей приЯтно. Ћднажды, когда Ќина шла домой, на большой людной улице, в белый
светлый день, какой-то офицер садилсЯ с тротуара на извозчичьи санки. Ќина
мельком взглЯнула на него, и вдруг ей бросилсЯ в глаза его крепкий, наголо
обстриженный затылок над широкими мужскими плечами. —то-то странное, как
искра, прошло по всему телу девушки, и хотЯ офицер тотчас же исчез в снежной
пыли, немеркнущее воспоминание об этом крепком, могучем затылке долго стоЯло
перед нею. ‚ этот день Ќина была странно раздражительна и не находила себе
места.
Џосле этого общество мужчин стало больше раздражать Ќину, чем веселить.
Ќе все они, а только то один, то другой привлекали ее внимание, и Ќина
чувствовала, что ее тЯнет к этому человеку, чувствовала, что между нею и им
только тоненькаЯ непрочнаЯ преграда. ‚ременами она сознавала, что ей хочетсЯ
поцелуЯ и что если кто-нибудь смело подойдет к ней, она не будет в силах
оттолкнуть его.
Љак-то поздно вечером, когда луна светила Ярко и весь город был
скован ее морозным светом, Ќина возвращалась из гостей. ’ам было очень
весело и шумно, много пели и танцевали, дурачились и хохотали, а за ужином
пили вино. Љогда расходились, то всю улицу наполнили смехом и молодыми
звонкими голосами.
„о главной площади шли общей беспорЯдочной толпой, потом остановились
на углу и долго спорили о чем-то, привлекаЯ внимание неподвижно черневшего
под луной, закутанного и обмерзлого городового. Ќаконец устали и разошлись в
разные стороны парами и кучками. Ќину пошел провожать высокий, красивый
студент ‚Яхирев.
“лицы были уже пусты, и по случаю лунной ночи фонари не горели. ‹уна,
как царица, стоЯла над спЯщим городом. Џо одну сторону улицы дома были
белые, и темные стекла окон блестели голубыми искрами, по другую - стоЯла резкаЯ чернаЯ тень, зубчато ложившаЯсЯ на
укатанную дорогу.
‚Яхирев и Ќина долго шли молча, захваченные торжественной красотой
морозной лунной ночи, и снег звонко и торопливо скрипел у них под ногами.
Ќина смотрела, как быстро тает и исчезает в голубом свете пар ее дыханиЯ,
прижимала муфту к щеке, и ей было как-то странно хорошо. ум, крик и суета
оборвались сразу, и эта луннаЯ тишина со всех сторон охватывала ее. •отелось
чего-то особенного, и было странно идти домой спать.
‚Яхирев шел уверенно и широко шагаЯ, расстегнув пальто и сдвинув
фуражку на затылок. Ќина случайно взглЯнула на него, и ей вдруг опЯть
бросилсЯ в глаза мужественный курчавый затылок над белой шеей. „евушка
сейчас же, точно испугавшись, отвела глаза и глубже засунула лицо в мЯгкий
мех муфты, но странное волнение охватило ее. •отелось еще раз взглЯнуть, и
было почему-то стыдно. ‘тыдно и весело.
‚ это времЯ ‚Яхирев потихоньку запел себе под нос:

Ќе любить, погубить, значит, жизнь молодую...
†изнь не рай, выбирай каждый деву младую...

Ќина вздрогнула и пошла скорее. Џочему-то эта стараЯ опошленнаЯ песнЯ
показалась ей новой и стыдной, а последние слова точно относились к ней
самой.
- Људа вы так торопитесь?.. - спросил ‚Яхирев, которому было приЯтно
идти вдвоем с молодой красивой девушкой по Ярким и пустынным улицам, залитым
лунным светом. - “спеете!.. ќх, ночь!.. ’ак, кажетсЯ, взЯл бы да и...
свернул фонарь в сторону!.. - неожиданно закончил он.
Ќина засмеЯлась, и смех ее был кокетлив и загадочен, точно она знала
что-то.
- Ђ что вы думаете! - ответил на ее смех ‚Яхирев. - †ивем мы, живем...
индо скучно становитсЯ!.. Ќи размаха у нас, ни порыва!.. ‚се так осторожно,
с оглЯдочкой, по закону!.. Ќи напитьсЯ как следует, ни поскандалить, ни
полюбить...
- Ќу, напитьсЯ-то вы всегда успеваете!.. - лукаво ответила Ќина, и глаза
ее блеснули при луне из-за темного меха муфты.
- „а Я не о том!.. - со странной досадой возразил ‚Яхирев. - —то
ж - напитьсЯ!.. ЌапитьсЯ можно, да что толку?.. ‘обираемсЯ мы, спорим, кричим,
а тут... эх!..
‚Яхирев, очевидно, не смел или не умел высказать чего-то, о чем без
слов говорила всЯ его молодаЯ, лихаЯ, сильнаЯ фигура. Ќо Ќина всем существом
своим понимала, о чем он говорит, и волнение росло в ней. „евушку точно
поднимала какаЯ-то свежаЯ и сильнаЯ волна.
…й казалось, что ‚Яхирев тоскует по молодой, свободной и смелой
девушке, котораЯ могла бы, без рассуждений и страха, вместе с ним взЯть всю
ту радость жизни, о которой говорит эта светлаЯ луннаЯ ночь.
€ все сильнее росло в ней сомнение, и было страшно немного. Ћна опЯть
исподтишка взглЯнула на ‚Яхирева и рада была, что он не видел ее взглЯда.
Џротив дома, где жила Ќина, они перешли через улицу и сразу погрузились
в прозрачный холодный мрак. ЏротивоположнаЯ сторона всЯ белела и блестела
голубым огнем, а здесь было таинственно темно и жутко. Ќина не могла видеть,
но чувствовала, что ‚Яхирев смотрит на нее, и от этого взглЯда она невольно
становилась грациознее, кокетливее прижимала к лицу муфту и шла так, точно
танцевала.
- Ќу, до свиданьЯ! - сказала она тихо, когда остановились перед
подъездом.
‚Яхирев задержал ее руку в своей мЯгкой теплой широкой ладони, и Ќине
это было страшно и приЯтно.
- ‘пать?.. - спросил он, как будто все еще не мог поверить, что все
кончитсЯ так просто и скучно.
- ‘пать! - ответила девушка и засмеЯлась, будто поддразниваЯ.
- ќхма!.. - вздохнул ‚Яхирев. - Ќу что же... спать так спать!.. Ђ Я
бродить пойду!.. Ћни помолчали.
- „о свиданьЯ!.. - повторила Ќина и протЯнула руку.
-- Ќу что ж, до свиданьЯ, коли так, - почти с грустью согласилсЯ
‚Яхирев, крепко трЯхнул и выпустил ее пальцы.
ЋпЯть наступило короткое волнующее молчание, и вдруг Ќина
почувствовала, что он хочет поцеловать ее. Ѓыл момент слабости и смутного
желаниЯ этого поцелуЯ, но девушка торопливо, будто испугавшись, поднЯлась на
подъезд и позвонила. € пока за стеклами не вспыхнул свет и не показалась
заспаннаЯ фигура швейцара, они молчали и смотрели друг на друга. Ќина стоЯла
на ступеньке, кокетливо прижав к щеке муфту, а ‚Яхирев внизу, на тротуаре.
„верь отворилась. Ќина еще раз, почему-то немного насмешливо, кивнула
головой и скрылась в подъезде. Ђ ‚Яхирев постоЯл, подумал и побрел по
пустынным улицам в знакомый, давно отошневший переулок, где во всех домах
были Ярко освещены окна, за мерзлыми стеклами мелькали танцующие тени,
слышалась нестройнаЯ музыка и толпами, прЯмо по мостовой, ходили, пели и
орали пьЯные студенты.
Џосле этого вечера Ќина бессознательно искала встречи с ‚Яхиревым, а
‚Яхирев искал ее. Ќо при встречах студент грубовато смущалсЯ, а девушка
кокетливо смеЯлась, острила над ним и сама не знала, чего ей от него нужно.

XVIII

Џришел март. Ѓодрый, здоровый, волнующий март, с ослепительным солнцем,
голубым небом, талыми снегами, звонкими ручьЯми и оглушительным грохотом
колес по оттаЯвшей мостовой.
‘колько звуков, сколько красок и движениЯ после томительно однообразной
беззвучной зимы. „нем все тело было полно силы и радости, по вечерам сладко
тосковала, чего-то ждала и требовала душа.
Ќина положительно не могла сидеть дома, и голова
у нее была полна какими-то неожиданными веселыми мыслЯми. Ћна
дурачилась, кокетничала, целый день проводила на улице и по временам
казалась такой оживленной и Яркой, точно пьЯнела от крепкого, радостного
воздуха весны.
Љак-то утром, на курсах, она узнала, что в город приехал и остановилсЯ
в большой гостинице писатель Ђрсеньев. Љурсистки говорили об этом с
неописуемым оживлением. ‘реди молодежи Ђрсеньев пользовалсЯ громадной
популЯрностью, и это было понЯтно: с широко открытыми глазами девушки
стоЯли на пороге жизни, в светлом ожидании счастьЯ и ласки, а ни у кого из
современных писателей не было столько красивых, нежных и грустных слов о
любви. ’ихаЯ любовнаЯ музыка струилась со страниц его книг. Ђрсеньев любил
писать о том, как радостно и доверчиво входит в жизнь молодаЯ женскаЯ душа и
как грубо, пошло и хищно встречает ее многоопытнаЯ мужскаЯ чувственность.
Ѓыло что-то невыразимо печальное в тех тоскующих нотках, какими он умел
заканчивать свои рассказы, и казалось, что у него самого должна быть
женственно-нежнаЯ, красиваЯ, полнаЯ любви и ласки душа.
…го последний рассказ Ќина прочитала несколько раз. Њожно было
подумать, что он незримо следил за нею и что рассказ написан именно о ней. ‘
другими лицами, в другой обстановке на страницах этого рассказа жили
‹уганович, и ‚ысоцкий, и Ќина, и было страшно и непонЯтно, как мог он знать
то, о чем сама Ќина боЯлась сознатьсЯ себе. ‚се пережитое, все недоумениЯ
девушки, впервые столкнувшейсЯ с житейской грЯзью, униженной и оскорбленной,
всколыхнулись в ее душе, и Ќине казалось, что если бы можно было поговорить
с этим человеком, рассказать ему все, то он ответил бы ей. —то ответил, Ќина
не знала и сама, но душа ее бессознательно стремилась к этому неизвестному,
особенному, непонЯтному человеку.
‚есь тот день, когда девушка узнала о приезде Ђрсеньева. Ќина была в
нервном, напрЯженном волнении. Ђ вечером ей пришла в голову неожиданнаЯ
мысль. ‘тыдЯсь своего искреннего наивного порыва, она
придала всему вид шалости и вместе с Љатей —умаковой,
дурнушкой-курсисткой, помешанной на любовных приключениЯх, написала письмо
Ђрсеньеву. Ђ на другой день, вечером, обе они побежали в университетский
сад.
Ќикогда не был так тих, задумчив и прекрасен мартовский вечер. …ще
совсем голые деревьЯ отчетливо рисовались на мЯгком синем небе, в котором
медленно и прозрачно зажигались весенние звезды. Ћт земли шел волнующий, как
неосознаннаЯ радость, пьЯный запах, и она была черна и упруга. ‚ маленьких
лужицах похрустывал хрупкий весенний ледок. Ѓыло что-то радостное и пьЯнЯщее
в черноте земли, в блеске первых звезд вверху, в Ясном блеске зари, в
румЯных толпах, медленно движущихсЯ по аллеЯм, в возникающем то тут, то там
беспричинном смехе, в том, что не видно было лиц и только по голосам можно
было узнавать знакомых.
Ќина и ЉатЯ долго ходили в толпе, возбужденные, взволнованные
ожиданием. ‚ сущности говорЯ, они не верили, что Ђрсеньев придет, но
все-таки им было весело и немного страшно.
- џ убегу!.. - говорила ЉатЯ, котораЯ трусила, как гимназистка.
Ќина была покойнее, и должно быть, потому, что бессознательно
чувствовала прелесть и желанность своего молодого тела, милых глаз и нежной
молодости, она не считала таким невозможным, чтобы Ђрсеньев не отозвалсЯ на
ее письмо.
“же совсем стемнело, когда они увидели и узнали его высокую фигуру в
пальто и мЯгкой шлЯпе. “знали по портрету, помещенному в местной газете по
случаю приезда знаменитого писателЯ.
Ђрсеньев шел от ворот в сопровождении какого-то плотно-щеголеватого
господина, по бритому лицу и манерам - несомненного актера.
’олкаЯ друг друга, еле сдерживаЯ смех и желание убежать, девушки сейчас
же повернули и пошли следом, как-то странно притихнув и не спускаЯ глаз с
Ђрсеньева.
‘начала их не заметили. Ђрсеньев шел медленно, и по тому, как он
оглЯдывалсЯ на каждую проходЯщую женскую фигуру, было видно, что он пришел
именно по письму и ждет продолжениЯ. …ще больше волновалсЯ актер. Ћчевидно,
он знал про письмо и в качестве телохранителЯ сопровождал знаменитость на
любовное приключение. …го присутствие неприЯтно удивило Ќину, и она тогда же
смутно почувствовала, что шутка вовсе не так уж невинна, как казалось.
Ќина и прежде не представлЯла себе, что выйдет из всего этого, но
теперь, когда Ђрсеньев ЯвилсЯ не один, она уже и окончательно растерЯлась, и
почувствовала, что не выйдет ничего. ’о, о чем она мечтала, читаЯ рассказы
Ђрсеньева, сразу стало казатьсЯ ей детски наивным и невозможным. € когда
нетерпеливаЯ ЉатЯ, всЯ дрожа от волнениЯ, шептала ей: "Ќу, что же ты?..
Ќу!.." - Ќина отталкивала подругу локтем и начинала сердитьсЯ.
ЉатЯ волновалась совершенно бескорыстно. …й и в голову не приходило,
чтобы Ђрсеньев мог заинтересоватьсЯ ею самой, но она была влюблена в Ќину,
как только молоденькие некрасивые девушки могут влюблЯтьсЯ в хорошеньких
умных подруг, и потому ей до смерти хотелось, чтобы Ќина познакомилась с
Ђрсеньевым. Ќерешительность подруги еще больше возбуждала ее.
’ак они прошли по аллее два раза. „евушки неотступно следовали за
Ђрсеньевым, а актер первый обратил на них внимание. Ћн что-то сказал
Ђрсеньеву, но тот ответил нерешительным жестом.
‘тало совсем темно. ‚ аллеЯх понемногу пустело. Ќаконец мужчины
решительно двинулись к выходу.
- Ќу что же ты?.. Ћн уйдет!.. - исступленно шептала ЉатЯ, не чуЯ ног
под собою.
Ќина испуганно оттолкнула ее и ускорила шаги, чтобы раньше выйти из
сада, но в это времЯ актер развЯзно приподнЯл шлЯпу и громко спросил:
- ‘кажите, пожалуйста, это не вы писали ‚ладимиру ‘ергеевичу?
“влекаЯ за собою Љатю, Ќина пугливо шарахнулась в сторону, но Ђрсеньев уже шагнул к ним, и девушки невольно
остановились. ЉатЯ совсем обмерла от страха, у Ќины мучительно забилось
сердце.
- Ќу что же... давайте познакомимсЯ, - нахально продолжал актер. -
—его вы так испугались?
ќта фраза оскорбила Ќину: ей показалось, что актер принимает их за
каких-нибудь швеек, и она ответила холодно и сухо:
- Џожалуйста...
Ђктер сразу переменил тон, почтительно снЯв шлЯпу. Ћн догадалсЯ, кто из
двух - главнаЯ, и прежде всего поклонилсЯ Ќине.
- Џозвольте представитьсЯ: ‘троев... ‚ладимир ‘ергеевич Ђрсеньев...
Ћт волнениЯ девушки ничего не ответили и руки их дрожали, когда они
обменивались рукопожатиЯми. Ђрсеньев молчал, не знаЯ, что сказать. Ђктер
пришел всем на помощь.
- Ќу что же, давайте пройдемсЯ немного, - предложил он, и вышло как-то
так, что сам он пошел с Љатей впереди, а Ђрсеньев и Ќина молча последовали
за ними.
„евушка не смела поднЯть глаз, и ей было мучительно неловко, точно
случилось что-то недостойное и пошлое. Ђрсеньев украдкой разглЯдывал ее, а
Ќина чувствовала его взглЯд и не знала, как держать себЯ. Ѓыло страшно, что
он заговорит, и она почти ненавидела Љатю, в такую минуту покинувшую ее на
произвол судьбы.
- Џочему вы мне писали? - тихо спросил Ђрсеньев.
Ќина вздрогнула и ответила не сразу.
- ’ак... - сказала она и не могла придумать ничего больше.
Ћни опЯть пошли молча.
Љогда Ђрсеньев шел сюда, он ожидал встретить женщину, опытную в таких
приключениЯх и знающую, чего она хочет. ‚се представлЯлось ему донельзЯ
просто, но теперь инстинктом мужчины он почувствовал,
что это совсем не то, и смутилсЯ неожиданно длЯ самого себЯ. Ђктер
снова пришел к нему на помощь.
- ‡наете что, - сказал он не задумываЯсь, - становитсЯ холодно, не
поехать ли нам куда-нибудь?
- Људа? - машинально спросила Ќина.
- Ќу, куда-нибудь... в ресторан, например... Њожно спросить отдельный
кабинет...
ЉатЯ испуганно взглЯнула на Ќину, но та сделала такое движение, что
актер сразу осексЯ.
- Ќу, если не хотите, можно просто зайти в кондитерскую. ‚ыпьем кофе
и поболтаем... € этого нельзЯ?..
Ќине показалось, что смешно от всего отказыватьсЯ, раз они же сами
написали это глупое письмо, но ей все-таки пришлось сделать над собой
огромное усилие, чтобы кивнуть головой.
‚ тесном, Ярко освещенном и душном зале кондитерской было жарко и пахло
кухней. ‘ладкий пар и табачный дым висели в воздухе. Ѓыло много студентов и
подозрительного вида нарЯдных дам.
Ђктер угощал девушек, острил, хохотал и вообще самым добросовестным
образом старалсЯ рассеЯть общую неловкость. Ќо чем развЯзнее становилсЯ он,
тем молчаливее и отчужденнее держали себЯ ЉатЯ и Ќина. €м обеим уже
казалось, что вышло что-то некрасивое и совсем не забавное. Ќина сидела
против Ђрсеньева и исподтишка разглЯдывала его. ‚ этой пошлой обстановке, в
присутствии наглого, шумного актера, она не могла тот образ, который создали
в ней его книги, соединить с этим интеллигентного вида господином, у
которого была наружность провинциального врача, морщинки в уголках рта и
слегка смущенное выражение. ’о, что он говорил, было очень обыкновенно и
даже банально. Ќина думала уже только о том, как бы скорее прикончить эту
глупую историю и уйти, чтобы никогда не вспоминать об этой неудачной,
ненужной встрече. ‚ременами она взглЯдывала на Ђрсеньева даже враждебно,
точно он чем-то обманул ее.
Ђрсеньев видел произведенное им впечатление,
и его мужское избалованное самолюбие испытывало неприЯтные уколы.
Ћдин актер чувствовал себЯ превосходно. Ћн был совершенно уверен, что
все кончитсЯ прекрасно, именно так, как, с его точки зрениЯ, и должно
кончитьсЯ: Ќина отдаетсЯ Ђрсеньеву, а ЉатЯ - ему. €ного конца он даже не
представлЯл себе и был убежден, что девушки и сами хотЯт этого. Ќадо было
только найти кратчайший путь к цели, а поэтому актер быстро перевел разговор
на любовь, которую понимал крайне просто и определенно. Љогда же, по его
мнению, почва была подготовлена, он предложил проводить барышень. Џри этом
устроил так, что Ќина с Ђрсеньевым пошли в одну сторону, а сам он с Љатей - в
другую. Ќа прощанье он успел шепнуть Ђрсеньеву:
- „а вы, батенька, не церемоньтесь: ведите ее прЯмо к себе, да и всЯ
недолга!..
Ђ потом игриво приподнЯл шлЯпу и, под руку увлекаЯ совсем растерЯвшуюсЯ
Љатю, крикнул многозначительно и нагло:
- ‚сЯких благ!.. †елаю успеха!..
Ќине показалось, что ее хлестнули по лицу, и ей стало так гадко и
стыдно, что девушка чуть не заплакала. ‘тыдно за самое себЯ, что она могла
поставить себЯ в такое положение. Ќо оборвать не хватило духу, и против воли
Ќина пошла с Ђрсеньевым, думаЯ только о том, чтобы скорее дойти до дома и
навсегда покончить с этой неудачной, глупой шалостью.
Ћни шли молча. Ђрсеньев уже успел разглЯдеть всю ее высокую и стройную
фигуру в длинном пальто с пушистым воротником и в меховой шапочке. Џод
мЯгкими изгибами пальто угадывались линии молодого тела, и легкое волнение
приЯтно щемило сердце Ђрсеньева. „евушка шла рЯдом, такаЯ тихаЯ, загадочнаЯ
и пленительно хорошенькаЯ при бледном свете электричества, что Ђрсеньеву
хотелось поцеловать ее. Ћн давно привык к скорым и легким свЯзЯм, и теперь
ему было даже странно, что нельзЯ просто взЯть и увезти ее к себе.
- Њне сюда, - тихо сказала Ќина на повороте в переулок.
Ћни перешли улицу, и, когда мимо с шумом пронессЯ сверкающий
автомобиль, Ђрсеньев взЯл девушку под руку. Ћт этой неожиданной и, как ей
показалось, оскорбительной фамильЯрности, всЯ кровь прилила к лицу Ќины, но
она не посмела протестовать и притворилась, что не придает этому значениЯ.
џрко освещеннаЯ улица осталась позади. Љругом сразу стало тихо и
пустынно. ‘иний месЯц, которого совсем не было заметно в центре города,
среди наглых фонарей, теперь встал над темными крышами, и от него заблестели
голубые искорки на неровных камнЯх черной мостовой.
- „авайте погулЯем немного. Људа же вы так спешите! - сказал Ђрсеньев и
чуть-чуть прижал ее руку, тепло которой чувствовалось даже сквозь рукав
пальто.
- Љак хотите, - нерешительно ответила Ќина.
- Њне бы хотелось поговорить с вами, - продолжал он мЯгко и осторожно,
- в нашей встрече вышло что-то нехорошее, и мне не хотелось бы, чтобы мы
расстались под таким впечатлением...
Ќина промолчала.
- ‘кажите, - снова начал Ђрсеньев, - вы очень разочаровались, когда
увидели менЯ?..
„евушка смутилась, но почему-то не могла солгать.
- „а... по вашим книгам Я представлЯла вас совсем не таким...
Ђрсеньева покоробило.
- Ђ каким же?
Ќина ничего не могла ответить и сказала, как давеча:
- ’ак, не таким...
Ђрсеньев пристально взглЯнул на нее.
- Ќу да... ‚се так говорЯт. ‚ы ожидали встретить какое-то
необыкновенное существо, а встретили самого обыкновенного человека.
- Ћбыкновенного? - невольно переспросила Ќина.
€менно это и было больно и оскорбительно ей.
Ђрсеньев понЯл, но вместо того, чтобы отрицать это, смело повторил:
- Љонечно, обыкновенного! Ќина чуть-чуть пожала плечом.
- ‚едь под словом "необыкновенный" вы подразумеваете и в самом деле
нечто такое, чего и на свете не бывает. Ђ писатель прежде всего человек. Ћн
так же живет, так же скучает, любит, страдает, так же ищет радости и
развлечениЯ, как и все... Ѓыть может, он тоньше чувствует, чем другие, но
это только дает ему больше желаний и большую неудовлетворенность!..
Ђрсеньев долго говорил о том, что такое писатель. Ѓлизость красивой
девушки и с каждой минутой нетерпеливо возрастающее желание ее близости
делали голос его горЯчим и проникновенным, слова красивыми и значительными.
Ђрсеньев сам увлексЯ, и ему казалось, что никогда не говорил он так хорошо,
хотЯ то же самое и не раз ему уже приходилось испытывать и с другими
женщинами.
‚ словах его не было никакой сознательной лжи, да Ђрсеньев и не любил
лгать. Ћн всегда гордилсЯ тем, что может быть искренним до полной
беспощадности к самому себе. Ќо теперь им владело одно желание, и потому
все, что он говорил, имело цель только показать ей, какой он и на самом деле
необыкновенный человек и какое счастье длЯ каждой женщины принадлежать
именно ему.
Ќикто не попадалсЯ им навстречу. ЊесЯц светил таинственно и точно
украдкой. Џозади глухо гудела большаЯ улица, а здесь, в пустынном переулке,
звонко раздавались только их медленные шаги.
Ќина слушала молча. Ѓез этого наглого актера, без глупой Љати, среди
тонкой тишины весеннего вечера, Ђрсеньев казалсЯ ей совсем другим. ‚ его
словах она узнавала знакомые по его книгам мысли, образы и выражениЯ, и в
этом было что-то неожиданно волнующее. Ћна всегда любила читать и о многих
писателЯх говорила, как о любимых, но ей никогда в голову не приходило
представить их себе живыми, близкими людьми. ’о, что говорил ей Ђрсеньев,
было ново и Ярко. –елый мир, необыкновенно красочный и полный такими
переживаниЯми, о которых даже и не подозревали
в том кругу, где жила она, открывалсЯ Ќине, и ей было завидно и
казалось, что величайшее счастье - жить в этом мире, среди этих
необыкновенных, замечательных людей!
Ђрсеньев говорил, и Ќина слушала, стараЯсь не проронить слова. ’ак они
дошли до конца переулка, давно пройдЯ ее дом, и повернули обратно.
- ‚ас оскорбило то, - говорил Ђрсеньев, - что Я пришел по вашему
зову, как на какое-нибудь пошлое приключение, но ведь Я же не знал вас! Ќа
вашем месте могла быть женщина, не стоЯщаЯ большего!..
- ‡ачем же вы тогда пришли?.. Ќеужели вам все
равно?..
Ќина не кончила, смутившись своей мысли. Ђрсеньев пристально посмотрел
на нее и сказал:
- „а, все равно!..
Ќина чуть-чуть отодвинулась, но Ђрсеньев силой придержал ее руку.
- ‚идите ли, Ќина ‘ергеевна... - € вдруг перебил самого себЯ:
- Џозвольте мне называть вас просто Ќина. ‚ы еще так молоды, что
тЯжеловесное отчество как-то не идет с Языка...
- Љак хотите... - пробормотала ошеломленнаЯ
Ќина.
- ‚идите ли, Ќина... Њы только что говорили о том, что у писателЯ
должна быть большаЯ душа... Ќо ведь под этим словом нельзЯ понимать, что эта
душа преисполнена всЯческой добродетели. ЃольшаЯ душа- это душа огромного
диапазона, совмещающаЯ все. Ћт крайней мерзости до высшей красоты. ’олько
человек с такой душой может охватить жизнь во всем ее многообразии... ‚ этом
сила и искренность писателЯ, но в этом и несчастье его личной жизни... „уша
его всегда расколота, раздвоена... Ќикто лучше менЯ не знает, как пошло и
грЯзно то любовное приключение, которое Я ожидал встретить сегоднЯ, но и ни
у кого не может быть такого острого любопытства и жажды испытать все... „а,
Я думал, что это будет встреча с какой-нибудь похотливой барынькой,
чувственность которой щекочет возможность принадлежать человеку с громким именем... Ќо
если бы это было и еще! гаже, Я все равно пошел бы. —еловеку заурЯдному, с
одной маленькой, ограниченной душой, хочетсЯ вознестись на высоту, такому
же, как Я, хочетсЯ иногда упасть в такую бездну, из которой неба не
видать... Ѓывают моменты, когда мне хочетсЯ быть таким, чтобы самому
преклонЯтьсЯ перед красотой своего подвига, но бывает времЯ, когда хочетсЯ и
презирать себЯ... ‚ этом есть свое острое, болезненное наслаждение.
- Ќо ведь это же ужасно!.. - наивно и искренно возмутилась Ќина.
- Њожет быть, - согласилсЯ Ђрсеньев, красиво наклонЯЯ голову, - Я
всегда гордилсЯ тем, что могу быть искренним до конца... Џравда, Я могу и
лгать, но бывают моменты, когда лгать нельзЯ... џ скажу вам, что, когда Я
увидел вас, Я понЯл, что вы не та, которую Я думал встретить, менЯ охватила
самаЯ искреннЯЯ глубокаЯ нежность к вам за вашу молодость и чистоту... € в
то же времЯ чем больше растет эта нежность, тем больше хочетсЯ мне отнЯть
эту чистоту у вас...
Ќина низко опустила голову, растерЯннаЯ, не находЯщаЯ слов длЯ ответа.
- џ исковерканный, злой человек... - продолжал Ђрсеньев вздрагивающим
голосом, - быть может, Я готов плакать от нежности и жалости к вам, но Я
готов и на последнюю подлость, чтобы вы полюбили менЯ и принадлежали мне...
ѓолос у него вздрагивал, когда он спросил:
- Ђ возможно это?.. Ќина?.. Ќет?..
- џ не знаю... ‡ачем вы говорите так?.. - прошептала Ќина в смутном
страхе.
- ‡атем, что Я не хочу вас обманывать!.. €ли вы хотите, чтобы Я лгал?..
- Ќет...
- џ говорю то, что есть!.. џ прекрасно знаю, что это невозможно, что вы
не только не любите менЯ, но даже и не знаете, а между тем Я все бы отдал
сейчас только за то, чтобы поцеловать вас...
Ќина была как пьЯнаЯ. ‚се это налетело так неожиданно. …й было странно и дико, хотелось вырвать свою руку, оскорбитьсЯ
и уйти. Ќо она не могла этого сделать.
‚ремЯ шло, и месЯц уже до половины скрылсЯ за черной крышей большого
темного дома, а они все ходили взад и вперед, и Ќина не замечала этого. Ћни
уже не говорили о литературе, о том, что такое писатель, что такое жизнь и
душа. Ќеуклонно и жестоко Ђрсеньев вел к цели, представление о которой жгло
его. „евушка пыталась уклонитьсЯ, пыталась говорить о другом, но Ђрсеньев
настойчиво возвращалсЯ к тому же. ѓолос у него был уже другой, такой же
жадный, срывающийсЯ и жестокий, какой Ќина уже слышала раньше. ѓолова у нее
горела, девушка была беспомощна и безвольна.
‚ременами маленькаЯ гордость овладевала ею. Ћна вспоминала, что так
настойчиво домогаетсЯ ее ласки не кто другой, как знаменитый писатель,
человек необыкновенный и талантливый. ’огда становилось легче и хотелось
продолжениЯ. ђобкаЯ, наивнаЯ мысль о настоЯщей любви с его стороны, о
постоЯнной жизни вместе смутно мелькала в душе. € тогда Ќина вспоминала о
‚ысоцком, о ‹угановиче, и ей становилось горько и досадно, что свои первые
чувства, свой первый стыд она отдала таким ничтожествам.
- ЊилаЯ Ќиночка, - с невыразимой нежностью и лаской говорил
Ђрсеньев, - какаЯ у вас нежнаЯ и милаЯ душа, как преданно и нежно вы можете
полюбить, должно быть!..
Ќина взглЯнула на него со слабой, беспомощной улыбкой и опустила
голову.
‚ это времЯ они уже стоЯли у подъезда дома, где жила Ќина, но девушка
медлила позвонить. Ђрсеньев наклонилсЯ к ней и спросил:
- Ќу, теперь вы видите, что Я именно тот, которого вы знали по моим
книгам?..
ЌеожиданнаЯ мысль, что, быть может, он преувеличил произведенное
впечатление и Ќина в душе смеетсЯ над ним, обожгла его. Ќо девушка была еще
слишком молода. Ћна посмотрела на Ђрсеньева большими правдивыми глазами, улыбнулась нежно, застенчиво и сказала:
- „а... теперь вижу...
- Ќу и что же?.. ’аким, как Я есть, Я нравлюсь вам?..
- „а... - так же просто и открыто ответила Ќина, глЯдЯ ему прЯмо в
глаза немигающим детским взглЯдом.
€ вы могли бы менЯ поцеловать?.. ѓолос Ђрсеньева дрогнул, и Ќина
почувствовала, что в эту минуту он боитсЯ ее. ќта робость в таком сильном
человеке, перед которым она казалась маленькой и ничтожной, тронула девушку.
ѓорЯчаЯ волна нежности и потребности ласки прошла по всему телу ее. Ќина
ответила едва слышно:
- Њогла бы.
- Ђ вы хотите этого?..
Љак будто закружилась голова, но девушка так же тихо сказала:
- •очу.
Ћни стоЯли у темной стеклЯнной двери, за которой не чувствовалось
жизни, и месЯц прЯмо светил в лицо Ќины, белое, странно красивое лицо, с
блестЯщими глазами, на которых чудились слезы. Ћна чуть-чуть приподнЯла
голову и застенчиво улыбнулась. Ђрсеньев прижал ее к двери, подложил руку
под голову, на теплую мЯгкую шею, и поцеловал.
‘транно, что Ќина не ощутила ни страха, ни стыда. Ћна обвила его шею
свободной рукой и закрыла глаза, отдаваЯсь поцелую спокойно и полно, всем
существом своим.
"Ѓоже мой, как хорошо!.." - смутно мелькнуло у нее в голове.
Ђрсеньев, не выпускаЯ, долго смотрел в освещенное месЯцем белое
счастливое личико, улыбающеесЯ нежно и радостно.
- ЊилаЯ, беднаЯ девочка!.. - сказал он тихо и грустно.
Ќине было приЯтно это, и она не обратила вниманиЯ на то, что он назвал
ее бедной. „евушка улыбнулась ему и опЯть потЯнулась с наивным требованием ласки.
Ќаконец он отпустил ее.
- Љак жаль, что завтра надо ехать!..
Ќина вздрогнула, побледнела и
по-детски ухватилась за него обеими руками.
- Ќет!.. - жалобно прошептала она.
- Ќадо, - ласково возразил он. - Ќо Я вернусь через неделю, и если вы
захотите, мы снова увидимсЯ. ‚место ответа она прижалась к нему. …й
казалось, что она нашла что-то драгоценное, без чего жить нельзЯ, и было
страшно потерЯть это.
- ЃеднаЯ девушка!.. - с острой грустью повторил Ђрсеньев. - Ќо ведь
если Я вернусь, разве вы не знаете, чего Я потребую от вас...
Ќо Ќина не испугалась. Ћна просто не думала об этом и знала только
одно, что ей хорошо.
- џ не буду вас обманывать, - сказал Ђрсеньев, - в сущности говорЯ, Я
такой же негодЯй, как и все... џ хочу, чтобы вы принадлежали мне...
Ќина задрожала всем телом, но только еще крепче прижалась к нему.
Ђрсеньев приподнЯл ее лицо, посмотрел прЯмо в глаза, полные радости и
опьЯнениЯ.
- ‡начит, вы все-таки хотите, чтобы Я вернулсЯ? Ќина кивнула головой.
- ЌесмотрЯ ни на что?..
- „а.
Ђрсеньев подождал, пока не открыли дверь. Џотом
пошел назад.
‘иний месЯц спрЯталсЯ. Ѓыло пусто и темно кругом. Ђрсеньев шел по
звонкому тротуару и думал о Ќине, о ее судьбе, котораЯ рисовалась ему
невыразимо печальной, о своей подлости по отношению к ней, о ее поцелуЯх и
тех наслаждениЯх, которые она может дать. Љогда он представлЯл себе девушку,
отдающуюсЯ ему, все тело Ђрсеньева содрогалось в сладкой истоме.
Ќа большой улице он попал в мертвые потоки холодного электрического
света, казавшегосЯ еще мертвее от пустоты тротуаров, по которым только кое-где одиноко бродили
странные женские фигурки.
Ћдна из них встретилась с Ђрсеньевым. Џри свете фонарЯ в лицо ему
сверкнуло ее матово-бледное лицо, со странными подведенными глазами и резко
темными губами. †енщина улыбнулась ему нахально и жалко. ‘удорога отвращениЯ
прошла по телу Ђрсеньева, и он гадливо отшатнулсЯ.

XIX

Љогда Ќина вернулась домой, она была так захвачена неожиданностью
происшедшего, что даже не могла разобратьсЯ ни в чем. Ќо все тело ее было
подхвачено какой-то звонкой и чистой волной, хотелось громко запеть,
засмеЯтьсЯ, скорее уснуть крепким радостным сном.
’олько утром вспомнилось все и как-то всем существом бессознательно
понЯлось, что это уже конец. Џочему это так, Ќина не знала, но когда
‚ысоцкий ласкал ее, девушка не могла даже и представить себе, что отдастсЯ
ему, а теперь не разумом, не мыслью, а каким-то внутренним властным чувством
она уже знала, что так будет. € это не испугало ее. Ѓыло только такое
чувство, какое испытывала она, бывало, навсегда покидаЯ место, где прожила
много лет, где ко всему привыкла и все полюбила. Ѓыло немного грустно,
чего-то жаль, но новаЯ жизнь манила и звала, радостно и властно.
Њинутами мелькала мысль, что невозможно, чтобы Ђрсеньев полюбил ее и
осталсЯ с нею навсегда. Џри этой мысли тайный ужас шевелилсЯ в душе, но зов
жизни был сильнее и не хотелось думать об этом. Ѓудет то, что должно быть, а
пока так хорошо!
“жасно было только то, что она не увидит Ђрсеньева целую неделю.
„евушке казалось, что неделЯ это - целаЯ вечность. Ћна старалась представить
себе, как они встретЯтсЯ, но не могла.
‚ероЯтно, бессознательное чувство что-то подсказывало ей, потому что
Ќина вдруг особенно Ярко вспомнила инженера, и при воспоминании о том, что
это ничтожество видело ее тело, досада и злость вызывали слезы у нее на
глазах. Ћна готова была отдать все что угодно, лишь бы этого не было, и тут
же решила, что ничего не скроет от Ђрсеньева. ќтим решением, этим желанием,
чтобы он знал о ней все, девушка отдавалась ему всЯ целиком, душою и телом.
‚сю неделю она ходила как шальнаЯ, не могла найти себе места, а Љатю,
на другой день забежавшую, чтобы узнать, чем кончилось, просто прогнала. …й
казалось кощунством пустить в свою новую жизнь кого бы то ни было. ЃеднаЯ
ЉатЯ, едва вырвавшаЯсЯ от актера и оскорбленнаЯ его наглостью, была страшно
обижена.
Ђ Ќина все думала и думала об Ђрсеньеве, перечитала все его книги,
которые показались ей теперь совсем другими, точно живыми, и к концу недели
уже любила его всем телом и душою.
Љогда наконец ее позвали к телефону и она услышала его голос, Ќина чуть
не зарыдала от счастьЯ.
- ‚ы еще не забыли менЯ? - спрашивал Ђрсеньев.
- Ђ вы?.. - только и могла ответить девушка, и в голосе ее звучала
такаЯ безмернаЯ любовь, что Ђрсеньеву даже немного стыдно стало.
Ќина едва дождалась вечера, и, когда бежала на условное место в
маленький скверик на площади, была как пьЯнаЯ. …й пришлось ждать довольно
долго, но девушка даже и не заметила этого, а когда увидела Ђрсеньева,
забыла обо всем на свете и бросилась к нему.
Љругом были люди, и ее порыв сконфузил Ђрсеньева. Ќина же ни на что не
обращала вниманиЯ. Ћна хотела кинутьсЯ ему на шею и, как девочка, цеплЯлась
за руки.
- Љак Я рада!.. …сли бы вы знали!.. - несвЯзно бормотала она, глЯдЯ
влюбленными влажными глазами.
Ќа них стали обращать внимание. Љое-кто улыбалсЯ, проходЯ мимо.
Ђрсеньев чувствовал себЯ положительно неловко.
- Џоедем куда-нибудь... - предложил он.
Ќина даже как будто и не понЯла, что он говорит, но когда они дошли до
лихача, она сама вскочила в пролетку. Џока Ђрсеньев усаживалсЯ, девушка
смотрела на него как зачарованнаЯ, а когда лошадь рванула с места, Ќина
обеими руками схватила руку Ђрсеньева и не выпускала ее, сжимаЯ все сильнее
и сильнее.
Ћни подъехали к ресторану, но там не оказалось свободного кабинета.
Џролетка помчалась дальше. Ќина была вне себЯ. Џочти невыносимое нетерпение
заставлЯло ее дрожать как в лихорадке.
‚ другом ресторане было то же, в третьем также не нашлось кабинета.
Ќина чуть не плакала. Ќаконец, в четвертом, почти за городом, толстый
швейцар в поддевке и с павлиньими перьЯми на шлЯпе ответил:
- Џожалуйте-с!..
Ќина так стремительно выскочила из пролетки, что запуталась в юбке и
едва не упала на руки. вейцар подхватил ее и осклабилсЯ, но девушка даже не
заметила этого, зато заметил Ђрсеньев, и его покоробило. Ќина показалась ему
уж чересчур наивной и простенькой.
‚ кабинете было страшно светло и неуютно. „иван, на котором сидела
Ќина, был узенький, неудобный. Ќа столе стоЯли запыленные цветы, в углу
черное пыльное пианино. ‡а стеной играла музыка, а в коридоре гремели
посудой и шаркали подошвами.
Ђрсеньев заказал вино и фрукты, и пока лакей все это устанавливал на
столе, Ќина сидела в уголке дивана и дико смотрела кругом. Ћна инстинктивно
чувствовала что-то нехорошее в этой нарЯдной, но грЯзноватой обстановке и в
бесстрастии старого жирного лакеЯ.
Љогда лакей вышел, плотно закрыв дверь, Ђрсеньев сел рЯдом и как-то
особенно улыбнулсЯ.
- ЊоЯ беднаЯ девочка испугалась?.. - спросил он и взЯл ее за руку.
Ќина взглЯнула на него как будто с удивлением, немного отшатнулась и
вдруг стремительно бросилась на шею.
Џо этому детскому порыву Ђрсеньев наконец понЯл, что она и в самом деле
влюбилась в него, и ему стало нехорошо, точно раскрылась какаЯ-то страшнаЯ
подлость с его стороны. Њелькнула даже мысль не трогать ее, пожалеть, но она
была такаЯ молодаЯ и хорошенькаЯ, поцелуи ее были так свежи и беззаветны,
что длЯ нее все-таки лучше принадлежать ему, чем кому-нибудь другому. Ћн
только тут же принЯл решение сразу поставить ее в известность, что она
ничего ждать и требовать от него не должна.
"Љакие мы все подлецы!.." - смутно подумал он и больше уже не думал ни
о чем.
Ќина сидела рЯдом с ним, плечи ее были обнажены его жадной рукой.
Ђрсеньев целовал их, а она боролась со стыдом, боЯлась, что кто-нибудь
войдет, и бессознательно наслаждалась сознанием, что нравитсЯ ему. Ќаготы
своей она старалась не замечать и неестественно торопливо болтала все, что
приходило в голову.
Љогда Ђрсеньев устал от этих раздражающих бесплодных ласк, ему
захотелось помучить ее.
- ‡начит, вы менЯ любите? - спросил он. Ќина кивнула головой.
- Ќо ведь вы же менЯ совсем не знаете?.. ‚едь вы видели менЯ всего один
раз... а уже позволЯете... так целовать вас...
Ћн смотрел ей прЯмо в глаза жестокими глазами, но Ќина только краснела
и улыбалась. Ћна сама не знала, как это могло случитьсЯ.
- ђазве вы так легко... позволЯете мужчинам целовать вас?..
Ќина вспыхнула, почуЯ оскорбление, но в голове у нее промелькнул образ
‚ысоцкого, и она, побледнев только, медленно покачала головой и закрыла
глаза.
- ‚едь вы знаете, чем это кончитсЯ? - продолжал Ђрсеньев.
Ћн и сам не знал, зачем мучил ее, но это доставлЯло ему огромное
болезненное наслаждение.
Ќина не ответила ничего и только спрЯтала лицо у него на плече.
- Ђ потом?.. - настаивал Ђрсеньев с горЯщими глазами.
Ќина молча пожала плечом. Ћна не могла сказать, но подумала:
"‡ачем он спрашивает?.. Ќе все ли мне равно теперь!.."
€ всей силой обнЯла его шею своими обнаженными руками, от нежности и
аромата которых у Ђрсеньева кружилась голова. Ќо он все-таки разнЯл ее руки
и слегка отвел ее от себЯ, чтобы взглЯнуть в лицо.
- Ќо разве вы не знаете, что Я женат... - с легким усилием проговорил
он. - ‚едь Я не могу женитьсЯ на вас...
Ќина побледнела, опЯть закрыла глаза и снова как-то особенно странно
пожала голым плечом. Ћна старалась не слышать.
- ‚едь все равно Я скоро уеду и мы должны будем расстатьсЯ... ќто вас
не пугает?.. ‡начит, вы хотите быть моей любовницей?.. - нарочито грубо
говорил Ђрсеньев, наслаждаЯсь этой пыткой и в то же времЯ уверЯЯ себЯ, что
делает это сознательно, длЯ того, чтобы отнЯть у нее все иллюзии, честно
сказать всю правду и дать полную свободу поступить как хочет. …му хотелось
взЯть ее без обЯзательств и последствий, но не быть подлецом.
€з-под опущенных ресниц показались слезы, но девушка ответила только:
- џ знаю...
- € все-таки хотите быть моею?..
Ќина молчала. ђазве она знала?
- ‚ы придете ко мне?
„евушка кивнула головой.
- Љогда? ‡автра?
€ как будто желаЯ, чтобы он замолчал и не говорил таких ненужных
холодных слов, Ќина охватила его руками и губами закрыла рот.

ЉакаЯ это была большаЯ и роскошнаЯ гостиница. Љогда Ќина торопливо шла
по бесконечному красному ковру коридора, она сама себе казалась маленькой и
жалкой в своем черном пальто, с маленькими ботинками, путающимисЯ в длинном
подоле юбки.
Џочему она надела самое лучшее свое платье и самую красивую шлЯпу, Ќина
не могла бы сказать, но когда одевалась, знала, что так надо. € еще она
надела гонкое свежее кружевное белье, и у нее было такое чувство, будто она
делала что-то стыдное, но радостное. “ большой белой двери, с бронзовой
цифрой номера, который она помнила потом всю жизнь, Ќина остановилась в
минутном раздумье. Ќо по коридору послышались шаги и показалсЯ какой-то
толстый господин, с удивлением посмотревший на женскую фигурку, прижавшуюсЯ
к запертой двери. ‚ первый момент Ќина не понЯла, почему он так смотрит.
Ђрсеньев выглЯнул в коридор. “видев Ќину, он как будто растерЯлсЯ и,
прежде чем она успела заговорить, поспешно вышел в коридор и затворил за
собою дверь. ‚ первый момент Ќина не понЯла, почему он так смутилсЯ, но она
вообще плохо соображала в это времЯ.
- ‡дравствуйте, - упавшим голосом проговорила девушка.
Ђрсеньев с растерЯнным видом пожал ей руку и оглЯнулсЯ на дверь.
- ‚ы не один? - вдруг понЯла Ќина и густо покраснела.
- „а, тут, у менЯ... - пробормотал он, подумал и, что-то сообразив,
сказал: - Џойдемте сюда...
Ќина пошла вперед, не знаЯ, куда он ее ведет. Ђрсеньев тихо поддерживал
и как будто подталкивал ее за локоть. Ћна шла совершенно бессознательно и
подчинилась бы всему, что вздумалось бы Ђрсеньеву сделать над нею. Ђрсеньев
отворил дверь соседнего номера и сказал:
- Џосидите тут, Ќиночка... џ их сейчас спроважу и приду за вами. ќто
номер моего приЯтелЯ... Џомните того актера, который нас познакомил... Ћн
сейчас в театре, и сюда никто не придет.
Ќина шагнула в темную комнату. Ћстывший запах сигары и обстановки
холостого мужчины охватил ее. ‚ес было так неожиданно, что она даже не
соображала ничего.
Ђрсеньев притворил дверь в коридор... в темноте нашел и начал целовать
ее. Ќина отвечала машинально, точно не могла прийти в себЯ. ‚се это совсем
не так представлЯлось ей.
- ’ак вы менЯ подождете? - спросил он торопливо и виновато.
- ’олько скорее... кто-нибудь придет!.. - прошептала Ќина.
- џ сейчас, сейчас... - торопливо обещал он и вышел.
Ќина постоЯла посреди темной комнаты, не знаЯ, что делать. Ћсвещенное с
улицы, высокое окно привлекало ее внимание.
Љогда Ђрсеньев вернулсЯ в свой Ярко освещенный номер, красиваЯ женщина,
известнаЯ драматическаЯ артистка, встретила его подозрительным вопросом:
- ‘ кем это вы там шептались?
- „а так... ерунда!.. - нетерпеливо ответил Ђрсеньев и махнул рукой.
Ћна не стала настаивать, ловко приподнЯлась, села ему на колени и,
обнЯв одной рукой за шею, внимательно глЯдЯ на свои скрещенные в воздухе
ноги, продолжала начатый разговор:
- Ќу, так вот... Я отказалась от этой роли, а теперь...
Ђрсеньев притворилсЯ, что внимательно слушает, но улыбка его была
фальшива, а глаза нетерпеливы.
Ќина сидела на окне в темном номере актера и смотрела вниз, на улицу.
Ќа освещенном фоне окна ее темнаЯ фигурка вырисовывалась странным черным
силуэтом.
Ќа улице горели огни, непрерывной черной толпой шли по тротуарам люди,
проползали, точно приплюснутые к земле, автомобили, четко пролетали рысаки
и экипажи. ЏрЯмо против окна пламенела огромнаЯ электрическаЯ реклама
кинематографа.
Ќина смотрела на улицу и думала.
“ нее не было определенных мыслей, как не было и сознаниЯ, что будет с
нею и зачем она пришла сюда. ‚ эту минуту не было даже и любви к Ђрсеньеву,
который должен прийти и взЯть ее как вещь. Ћна только чувствовала, что это
уже неизбежно, и что-то тЯжкое невыносимо давило ее душу. ‘мутно мелькали в
памЯти инженер, ‹уганович, ‚Яхирев и другие знакомые мужские лица. Љазалось,
что их страшно много, и она одна, маленькаЯ, растерЯннаЯ, не способнаЯ
сопротивлЯтьсЯ, среди них. ‚се одинаково смотрели на нее, все хотели одного
и того же, и она уже знала чего. Ћна шла к ним с каким-то мучительным
вопросом, но ответа не было. …й хотелось сказать так много, высказать то
огромное, нежное и преданное, что было в душе, но они не слушали и только
жадными, грубыми руками тЯнулись к ее телу, срывали платье, комкали,
терзали, унижали ее. € мгновениЯми ей становилось жаль себЯ, слезы накипали
на глазах, напрЯженно смотревших вниз, сквозь стекло, на огненную рекламу и
беспрерывную реку людей, текущую по тротуарам.
Ќина чувствовала, что в жизни ее совершаетсЯ нечто ужасное, но не могла
понЯть, что же это. ’о, что она пришла к Ђрсеньеву, чтобы стать его
любовницей, а он не любит ее?.. Ќет, это неважно. ќто все равно.
’ак что же?..
Ѓыл один момент, когда почудилось, что вот-вот она поймет все, и Ќина
отшатнулась от окна, чтобы соскочить с подоконника и уйти, но все опЯть
запуталось и она осталась. Ќу, не любит, ну, бросит... это не главное!
ѓлавное вот тут, у нее в груди, и это что-то большое и светлое. Ќо оно
никому не нужно. Ќужна она сама, которую можно целовать и ласкать. Њожет
быть, так и нужно и иначе не бывает?.. Ќу так и пусть. ‚се равно!..
‹юди все шли и шли. ‘колько их!.. Ќине даже страшно стало. Ќикогда
прежде она не отдавала себе отчета, сколько людей на свете. Ђ ведь их
миллионы, и все живут, куда-то спешат, что-то делают. ‚се страдают, любЯт, и
каждый думает, что его страданиЯ и его любовь неизмеримо больше и важнее,
чем страданиЯ и любовь всех других. Ќикто из них не знает, что здесь из
темноты смотрит на них, скорчившись на холодном мраморном подоконнике,
женскаЯ фигурка в нарЯдном черном платье. ЉакаЯ, в сущности, она песчинка в
этой человеческой реке. ’ак что же, если и ее унесет эта река? Њожет быть,
уже много девушек и женщин сидели у этого самого окна, смотрели на
человеческую реку и думали о том же. Ђ где они теперь, что с ними?
Ћни представлЯлись Ќине такими же маленькими и беспомощными и
одинокими, как и она сама. € почему-то представилось еще, что они совсем
терЯютсЯ, исчезают в бешеной свалке беспощадной, жестокой, сильной, что-то
знающей толпы мужчин, держащих весь мир в своих грубых, ни с чем не
считающихсЯ руках.
…сли бы Ќина прожила миллионы лет, она никогда бы не забыла этого
темного номера, пропитанного запахом табака и незнакомого мужчины, этого
огромного холодного окна, огненной бездушной рекламы, непонЯтной речи людей
и самой себЯ, маленьким черным силуэтом выделЯющейсЯ на освещенном фоне
стекла.
Ћна смутно слышала, как стукнула дверь в соседнем номере и мимо
прошелестело женское платье. Џотом довольно долго все было тихо, и вдруг
кто-то вошел в комнату.
Ќа осветившемсЯ ее четырехугольнике Ќина увидела и узнала Ђрсеньева. Ћн
подошел к ней и на руках снЯл с подоконника.
- ‡аждались?..
- Ќет, ничего... - машинально ответила Ќина, еще не пришедшаЯ в себЯ от
своего странного забытьЯ. Ћна последовала за ним, как автомат.
ЋпЯть прошли по тому же красному коридору, и Ђрсеньев впустил Ќину в
большой, Ярко освещенный номер.
‡десь было светло, нарЯдно, хорошо пахло и на столе, покрытом
разбросанными бумагами, стоЯло много цветов. Ќина как вошла, так и
остановилась посреди комнаты. Ђрсеньев сам снЯл с нее шлЯпу, и она даже не
поднЯла рук.
- ЉакаЯ вы нарЯднаЯ!.. - сказал он, чуть-чуть улыбаЯсь.
Ќина покраснела и быстро подошла к столу.
- —то вы тут пишете?.. - спросила она, низко наклонЯЯсь над рукописЯми,
чтобы скрыть от него лицо. Ђрсеньев сзади посмотрел на ее изогнутую гибкую
фигуру и вместо ответа обнЯл ее и поцеловал в шею, среди завитков мелких
душистых волос. Ќина вздрогнула и пожала плечами, точно от холода, но не
обернулась. ’огда Ђрсеньев лег локтем на стол и снизу взглЯнул ей в глаза.
- Ќет, в самом деле... - настаивала Ќина, старательно избегаЯ его
взглЯда. ‡аметила цветы и, притЯнув на тонком стебле белую хризантему,
уткнула в ее влажные свежие лепестки свое горЯчее лицо.
- Ќина даже поцеловать менЯ не хочет?.. - тоном капризного ребенка
заметил Ђрсеньев, с ласковой грубостью сел прЯмо перед нею на стол и
коленЯми сжал ее упругие теплые ноги. Њинуту Ќина боролась, потом охватил?
его шею руками.
‘пустЯ полчаса она сидела на диване, а Ђрсеньев полулежал за ее спиною.
Ќина что-то рассказывала и спрашивала о чем-то, а он расстегнул платье на ее
спине, не слушаЯ и еле отвечаЯ на вопросы, жадно целовал, точно пил нежную
свежесть ее тела. Ќине было щекотно, она коротко смеЯлась, выгибала спину,
старалась продолжать разговор, как будто ничего не замечаЯ, но сбивалась на
каждом слове и забывала, о чем говорит. …е дыхание было прерывисто, его -
жгло ее спину.
- Џойдем ко мне!.. - вдруг над самым ухом шепнул Ђрсеньев странным,
неестественным тоном.
Ќина не понЯла, взглЯнула по направлению его глаз, пьЯных от желаниЯ,
увидела драпри, за которыми была спальнЯ, и всЯ залилась румЯнцем так, что
даже спина ее покраснела.
- Ќу что же?.. - едва выговариваЯ слова, спросил Ђрсеньев.
Ћна взглЯнула на него умолЯюще. Ђрсеньев встал и тихонько потЯнул ее за
обе руки, подымаЯ с дивана. “ступаЯ, она поднЯлась, но не шла.
- ‚едь ты же любишь менЯ?.. - страстно умолЯл Ђрсеньев.
Ќина шагнула вперед, как пьЯнаЯ, отворачиваЯсь и жалко улыбаЯсь.
Ђрсеньев почти потащил ее. “ самых драпри она еще раз стремительно
повернулась и обнЯла его, точно у него же искала защиты. Ќо Ђрсеньев, уже
охваченный жадной жестокостью, грубо повернул ее и свободной рукой откинул
драпри.

XXI

‚ синий, мЯгкий апрельский вечер Ќина ехала с вокзала вместе с веселым
актером, они только что проводили Ђрсеньева, уехавшего, быть может,
навсегда.
ќти два месЯца прошли с незаметной и головокружительной быстротой. „нем
Ќина еще старалась жить своей собственной жизнью, но вечерами забывала обо
всем. € как только входила в знакомый номер, где каждаЯ мелочь уже была
известна и дорога ей, сразу пьЯнела, погружаЯсь в жаркую атмосферу
неиспытанных, неожиданных ласк. –елый новый мир открылсЯ перед нею. Ћна
привыкла к ласкам, стала женщиной. Ќагота уже не смущала ее, и часто она по
целым часам лежала раздетой, отдыхаЯ от бурных объЯтий, в то времЯ как,
утомленный, он тихо ласкал ее и говорил.
ќто были самые лучшие часы. ’олько ими оправдывалось в душе Ќины то,
что она сделала. ‚ это времЯ ей казалось, что все-таки он немного любит ее.
Ђрсеньев рассказывал ей о себе, о своих планах и замыслах, раскрываЯ
перед нею самые затаенные стороны своей сложной души. Ќина слушала его всем
существом своим и любила все больше и больше. ‹юбила и как мужчину, и как
человека, который казалсЯ ей необыкновенным. Ћна гордилась тем, что знает о
нем больше, чем кто бы то ни было. ‘амые слабости его - маленькаЯ зависть к
соперникам по славе, честолюбие и беспомощность в деловой стороне жизни -
возбуждали в ней нежность. €ногда она забывала о его славе и видела в нем
только любимого человека, иногда вспоминала и замирала от гордости, что этот
знаменитый, великий художник любит ее и ласкает.
Ћ разлуке, в неизбежности которой она каким-то инстинктом была убеждена
с самого начала свЯзи, Ќина старалась не думать. ќто было слишком мучительно
и даже как-то не представлЯлось ей, как не представлЯетсЯ смерть. Ћна жила
только настоЯщим, своей первой любовью и первой страстью. € когда вспоминала
о своих прежних увлечениЯх, ей становилось только смешно. Ћднако она
рассказала Ђрсеньеву об инженере, и ей было странно, что он выспрашивает об
этом с таким жадным любопытством, вызываЯ на ее щеки жгучую краску стыда,
заставлЯЯ рассказывать все до мельчайших подробностей. Ђрсеньев не раз
спрашивал об этом, и Ќина даже плакала от его бесстыдной настойчивости, но
все-таки ей было приЯтно: она думала, что он ревнует ее.
Џервое времЯ Ќине было странно даже подумать, что кто-нибудь узнает об
их отношениЯх. Ќо потом Ђрсеньев приучил ее и к этому. Ќина была молода,
красива и страшно влюблена, и ему было лестно показывать ее другим мужчинам
в качестве своей любовницы. ‚ номере Ђрсеньева часто собирались артисты и
литераторы, и Ќина поневоле должна была играть роль хозЯйки. ‘начала она
мучительно страдала от стыда, потом привыкла. Њужчины обращались с ней самым
почтительным образом, как бы даже и не подозреваЯ ничего, но, когда уходили,
прощались с Ќиной прежде, чем с Ђрсеньевым, и не выказывали ни малейшего
удивлениЯ тому, что она остаетсЯ, когда все уходЯт.
Ќина не знала, в конце концов, как смотрит сам Ђрсеньев на их свЯзь. Ћн
никогда не произносил слова "люблю", но был нежен, страстен, берег ее, делил
с нею все свои мысли и чувства. €ногда он при ней садилсЯ работать и часто
советовалсЯ с нею по поводу той или иной детали. € временами Ќина совсем
забывала о том, что они расстанутсЯ, и ей казалось, что так будет всегда,
что всЯ ее жизнь свЯзана теперь с его жизнью. ’огда она была счастлива, и
тем острее была боль, если в эти моменты что-нибудь напоминало о его скором
отъезде.
€ногда по ночам, которые Ќина проводила дома, вдруг перед нею вставала
громадность ее чувства и становилось Ясно, что чувство это не встречает
отклика. ’огда гордость возмущалась в ней, и с недоумением спрашивала она
себЯ, как могла стать в положение любовницы на час, как он сам смел
поставить ее в такое положение. Ћна готова была бежать к нему и сказать
горькое, беспощадное слово, но тЯжкое бессилие овладевало ею. ‚едь теперь
все равно: все сделано и назад не вернешь. ЋстраЯ боль сжимала сердце, и она
начинала в этой боли, в сознании своего бесконечного унижениЯ и бесплодности
своего огромного, беззаветно отданного чувства искать мучительного
наслаждениЯ принесенной жертвы.
‚ременами же страннаЯ легкость находила на Ќину: ей вдруг становилось и
вправду все равно. Ќу, отдалась, ну, стала любовницей, ну, он не любит ее и
бросит... ђазве ей не хорошо с ним?.. ’огда она становилась весела, страстна
и безудержна в своих ласках, заставлЯла Ђрсеньева терЯть голову.
’ак в кошмаре растерЯвшейсЯ, исковерканной души, в которой страданиЯ и
наслаждение слились в одно, прошли эти месЯцы, и наступил день отъезда,
который Ђрсеньев точно назначил уже давно, чтобы Ќина знала, когда наступит
конец. Ћна ждала этого днЯ с ужасом, чувствовала его приближение и все
старалась не думать, забыть.
Џоследний вечер был каким-то бредом страсти. Ћни почти не говорили, и
Ќина была как исступленнаЯ, точно в эти последние часы старалась взЯть от
своей любви все, опустошить его своею страстью так, чтобы он уже никогда не
забыл ее и никого не мог бы любить.
Ќа другой день, на вокзале, она была весела и оживленна, как будто
провожала доброго знакомого.
Ђрсеньеву даже стало немного обидно. ‘ одной стороны, он был рад, что
Ќина так спокойна, с другой - это было уколом его мужскому самолюбию.
Љонечно, он больше всего боЯлсЯ слез и сцен разлуки, но, пожалуй, ему было
бы приЯтнее, если бы Ќина безумствовала от горЯ. Ђрсеньев не знал, что она
проплакала и не спала всю ночь.
Ќа прощанье он только поцеловал ей руку и имел еще жестокость сказать:
- Ќу, не поминайте лихом!..
€ только оставшись один в купе вагона, глЯдЯ в темные окна, за
которыми, как призраки, мелькали телеграфные столбы и темные деревьЯ,
Ђрсеньев ощутил тЯжелую тоску сознаниЯ сделанной страшной и непоправимой
подлости. Ћдну минуту было желание порвать со старой жизнью и взЯть Ќину к
себе, но Ђрсеньев вспомнил жену, понЯл, что у него не хватит сил на разрыв с
женщиной, которую любил шесть лет, и сказал себе:
"Ќу, все-таки слава Ѓогу, что все кончилось!.." “ него поЯвилось
чувство благодарности к Ќине за то, что она доставила ему столько
наслаждений и так легко ушла из жизни. Ќа другое утро, проснувшись в виду
Њосквы, Ђрсеньев уже только как в тумане вспомнил Ќину и обратилсЯ мыслЯми к
ожидавшим его делам и людЯм. Ћн подумал, что вечером увидит жену, и
радостное тепло старой свЯзи, привычного уюта и обстановки как будто повеЯло
ему навстречу.
Љогда поезд ушел и ровные блестЯщие рельсы пути опустели, вместе с ними
опустела и душа Ќины. ‚сЯ ее напускнаЯ веселость исчезла, и она смотрела как
мертваЯ.
- Ќу что же, Ќина ‘ергеевна... Џроводили, пора и домой!.. џ провожу
вас, - сказал актер, которому наконец стало жаль ее.
Ћни вышли на подъезд, взЯли извозчика и поехали по бесконечным улицам,
по которым уже горели веселые живые огни.
Ђктер все времЯ что-то говорил, видимо стараЯсь развлечь Ќину, но она
сидела потупившись, и в душе ее стучало мертвое, страшное слово: "Љонец!.."
€ вдруг точно молниЯ осветила перед нею все: Ќина как будто только
сейчас понЯла, что сделали с нею. ‚ голове у нее помутилось, и такаЯ жалость
к самой себе и такаЯ тоска охватили ее, что Ќина подумала, будто сходит с
ума. Ѓыл момент, когда всЯ душа ее возмутилась, и воспоминание об Ђрсеньеве
пронизала страшнаЯ злоба. Љак смел он так поступить с нею, как смел не
подумать о том, что она пережила и выстрадала...
Ќо чувство это было мимолетно и сменилось одним страшным сознанием, что
он уехал и никогда она не увидит его больше. Ќикогда уже нельзЯ будет пойти
в этот знакомый милый номер, увидеть Ђрсеньева, целовать и обнимать его.
Ќине вдруг показалось, что она мало воспользовалась этим временем, что
многое осталось невысказанным и неиспытанным, и стало страшно за те часы и
минуты, которые она потерЯла безвозвратно.
ѓород, с огнЯми, домами, населенными тысЯчами людей, Ярко освещенными
трамваЯми, грохотом и шумом кипЯщей жизни, показалсЯ ей мертвой пустыней.
‚се что угодно, только бы не одиночество, только бы не возвращатьсЯ
домой, не оставатьсЯ наедине со своими мыслЯми и тоской.
Ђктер все что-то говорил, утешал ее. Ќина посмотрела на него безумными
глазами.
- Ќу, полно, полно, Ќина ‘ергеевна!.. ‚се равно не вернешь!.. € ведь вы
знали это!.. - сказал он с безграничной жалостью, потрЯсенный ее отчаЯнным
взглЯдом, взЯл ее руку и стал гладить, как дитЯ.
Ќина уже привыкла к этому актеру и не находила его таким неприЯтным и
наглым, как в первый день знакомства. Џритом актер был с Ђрсеньевым ближе,
чем все другие. Ћн показалсЯ ей последним звеном, еще свЯзывающим ее с
прошлым, и Ќина ухватилась за него, как за последнюю надежду. …й стало
страшно, что и он уйдет от нее.
- Џоедемте куда-нибудь... - умолЯюще сказала она. - џ не могу, не могу
так!..
‚ голосе ее были мольба и отчаЯние. Ђктер быстро воровски взглЯнул на
нее и в голове у него мелькнула мысль;
"Ђ вдруг!.. —ем черт не шутит!"
€ когда они, сидели вдвоем в отдельном кабинете, он уже сторожил каждое
ее движение, подливал вина, брал за руки, выражал усиленное сочувствие и в
глазах прЯтал что-то жадное и скверное.
Ќина пила первый раз в жизни. …й хотелось напитьсЯ, забытьсЯ чем
угодно, только бы утолить ту страшную тоску, котораЯ, как тошнота, душила
ее. Ћн взЯл ее пьЯную, растерзанную, взЯл грЯзно, без страсти, и Ќина
отдалась ему, точно мстЯ кому-то за свою изуродованную душу. …й казалось,
что этим она сделает невозможным самое воспоминание об Ђрсеньеве.
€х свЯзь не продолжалась, потому что была не нужна ни ей, ни ему, хотЯ
актеру и было чрезвычайно лестно, что он стал преемником знаменитого
писателЯ.

XXII

‹уганович был уже женат и имел двух детей, мальчика и девочку.
‚о второй половине сентЯбрЯ он по делам приехал в Њоскву, а днЯ через
три после приезда его позвали к телефону.
‡накомый адвокат ‚ержбилович звал его в ресторан, где целаЯ компаниЯ
кутила в отдельном кабинете.
- Љстати, увидите свою старую знакомую! - сказал ‚ержбилович.
- Љакую?
- Ђ вот приезжайте, сами узнаете!.. - лукаво ответил приЯтель.
‹уганович вернулсЯ в номер, наскоро закончив, запечатал письмо к жене,
переоделсЯ и поехал по указанному адресу.
Ћн совершенно не догадывалсЯ, о какой старой знакомой говорил
‚ержбилович, но ему хотелось, чтобы это была нарЯднаЯ, красиваЯ и
легкодоступнаЯ женщина. ‚ырвавшись из дома, из знакомой, слегка уже
надоевшей семейной обстановки, он чувствовал себЯ в этом большом, незнакомом
городе молодым, свободным и сильным, и ему бессознательно хотелось
какого-нибудь легкого пикантного приключениЯ.
‚ коридоре ресторана было шумно и гадко. Џахло чадом кухни и вином.
’оропливо, всем телом изгибаЯсь при встрече, проносились лакеи с подносами и
бутылками. Ќо эта обстановка только возбуждала ‹угановича и усиливала в нем
желание какой-нибудь интересной встречи.
Џредшествуемый предупрежденным лакеем, ой шел мимо закрытых
однообразных дверей отдельных кабинетов, за которыми слышались возбужденные
голоса, обрывки пениЯ, смех, звон стекла и звуки расстроенного пианино. ‚
одну полураскрытую дверь, из которой вышел лакей с целой горой грЯзных
тарелок, он мельком заметил Яркий свет, раскрасневшиесЯ лица, разноцветные
пЯтна женских туалетов и чьи-то розовые обнаженные плечи. Ђтмосфера
всеобщего бесшабашного весельЯ охватила его.
- Џожалуйста, сюда, - сказал наконец лакей и посторонилсЯ, открываЯ
дверь.
‹уганович переступил порог и сразу был оглушен приветственными криками.
‘начала он даже не разобрал, кто кругом него.
‘ильно подвыпивший ‚ержбилович, на черной бороде которого висел кусочек
раковой шейки, покачиваЯсь, встал ему навстречу.
- Ќу, вот милуша, что приехал!.. Ђ мы, брат, кутим!.. ‚оронов десЯть
тысЯч сцапал... ‘прыскиваем!.. €дем, Я тебЯ познакомлю.
Ћн обнЯл ‹угановича за талию и подвел к столу.
‚се мужчины оказались ‹угановичу знакомыми, кроме маленького горбатого
литератора и самого виновника торжества ‚оронова, толстого до ожирениЯ,
громадного мужчины, известного адвоката по гражданским делам. „ам было
только две. Ћдна - маленькаЯ, хрупкаЯ, с открытыми худенькими плечами и
прикрытой газом грудью, с венком бледных незабудок на слабых
пепельно-светлых волосах. „ругаЯ - сильнаЯ, полнаЯ и красиваЯ женщина, с
большими темными глазами, Яркими губами и пышной прической. Ќа ней было
белое, точно обливавшее ее, платье, соблазнительно оттенЯвшее бело-розовое
тело на полной открытой груди и великолепных плечах. Ќа корсаже у нее алели
какие-то Яркие цветы, и всЯ она была ЯркаЯ, сильнаЯ, смелаЯ.
ѓорбатенький литератор что-то говорил ей, почти ползаЯ губами по ее
голому плечу, но она не слушала и смотрела на подходившего ‹угановича
каким-то странным, знакомым, любопытным взглЯдом.
ЊаленькаЯ женщина оказалась известной актрисой императорского театра,
брюнетку же ‚ержбилович представил так:
- Ќина ‘ергеевна ”акельсберг...
ќта фамилиЯ ничего не сказала ‹угановичу, но когда он пожимал ее
красивую обнаженную руку, Ќина ‘ергеевна взглЯнула ему прЯмо в глаза,
улыбнулась как знакомому и сказала:
- Ќе узнаете?..
€ он вдруг вспомнил. Њгновенно промелькнули в памЯти далекие годы,
дачи, зеленый лес, студенческие времена, обрыв, ђаиса ‚ладимировна, инженер
‚ысоцкий и сама Ќина, милаЯ, светлаЯ девушка с большими глазами.
- ‚ы!.. - сказал он, чувствуЯ, как забилось сердце, и невольно радостно
поцеловал ее руку.
Ћна указала ему стул возле себЯ, прогнав одного из мужчин, который
очень неохотно уступил свое место. ‹уганович сел и во все глаза, со странным
волнением посмотрел на нее.
- Љак вы похорошели!.. - невольно сказал он.
Ќина ‘ергеевна засмеЯлась, и некоторое времЯ они не знали, что сказать
друг другу. ‘лишком много воспоминаний нахлынуло вдруг, и потом ‹угановичу
было трудно узнать прежнюю Ќину в этой полуобнаженной и роскошной женщине.
- Љакими судьбами вы здесь?.. - спросил он наконец.
- Џриехала из Љазани...
- €з Љазани?.. Џочему из Љазани?..
- ’ам служит мой муж... џ ведь замужем! прибавила Ќина ‘ергеевна и
почему-то засмеЯлась.
ќто неприЯтно кольнуло ‹угановича. ‡амужем?.. —то-то старое, совсем
забытое шевельнулось в душе, и он почувствовал смутно-ревнивое чувство к
этому неизвестному человеку, который обладал Ќиной, его прежней Ќиной.
- ‚от как!.. - протЯнул он. - € давно?..
Ќина ‘ергеевна комически вздохнула и пожала голыми плечами.
- “вы!.. “же пЯтый год!.. - ответила она и засмеЯлась опЯть.
‹уганович заметил, что она вообще смеетсЯ как-то уж чересчур часто,
показываЯ белые зубы и полную теплую шею.
ѓорбатенький литератор что-то сказал, но Ќина ‘ергеевна не ответила и
продолжала блестЯщими глазами смотреть на ‹угановича, точно отыскиваЯ в его
лице прежнего молодого студента. ‹итератор неприЯтно усмехнулсЯ и отошел к
группе мужчин, столпившихсЯ возле маленькой актрисы.
Ќина ‘ергеевна положила голые руки на скатерть и, близко наклонившись
грудью к ‹угановичу, сказала:
- Ќу, расскажите же о себе... Љак живете?.. †енаты, счастливы?..
…е обнаженнаЯ грудь была близко от ‹угановича, Ќина смотрела на него
через круглое блестЯщее плечо. …му был слышен запах ее духов и тела.
- —то же обо мне, - сказал он, - женат, занимаюсь адвокатурой,
скучаю... живу в Џетрограде... ђасскажите лучше вы о себе!..
- Ђ, вы тоже женаты? - переспросила она и почему-то нехорошо
поморщилась.
- „а, женат... - повторил ‹уганович вскользь.
- € любите вашу жену?.. ђасскажите... Њне все интересно. Њы ведь, можно
сказать, старые друзьЯ...
Ќапоминание о жене неприЯтно кольнуло ‹угановича, и он ответил
вопросом:
- Џочему же вы в Њоскве?.. Ќина ‘ергеевна пристально посмотрела ему в
глаза, усмехнулась и ответила:
- Џриехала полечитьсЯ... от нервов!.. Ђ вы все такой же!..
- ‡ато вы расцвели чудесно!.. - сказал ‹уганович, невольно скользнув
глазами по ее груди и плечам и впадаЯ в тот шутливо-наглый тон, к которому
он привык с красивыми, легкомысленными женщинами.
Љрик и шум возле маленькой актрисы усилились. ’ам просили что-то спеть
или прочитать. Ќина ‘ергеевна мельком оглЯнулась и опЯть повернулась к
‹угановичу.
- Ђ помните нашу дачу?.. Ћбрыв?.. ‘лавное было времЯ!.. Љакие мы тогда
были дети!..
- Ђ... где же... как его?.. Ќу, знаменитый ЉолЯ ‚Язовкин? - вдруг
невольно вспомнил ‹уганович.
- ЉолЯ?.. Ђх да... милый ЉолЯ!.. - засмеЯлась Ќина ‘ергеевна. - Ќе
знаю!.. Ћн давно уже исчез с моего горизонта... ЉажетсЯ, где-то на “рале...
не знаю!.. Џоследний раз Я видела его лет шесть тому назад, когда он кончил
институт... ‚ы знаете, он мне предложение делал!..
Ќина ‘ергеевна засмеЯлась, но глаза ее вдруг стали печальными и
нежными.
- —то ж, он действительно любил вас!.. - сказал ‹уганович с
трогательностью воспоминаниЯ о молодости, вспомнив баранообразного студента
в узкой путейской тужурке.
- „а... он любил!.. - тихо ответила Ќина ‘ергеевна и потупилась.
Ћни помолчали. Ќина машинально смотрела на группу в другом конце стола,
но, казалось, не видела ничего. ѓлаза ее были серьезны и глубоки.
‹уганович опЯть украдкой посмотрел на плечи и грудь Ќины, и что-то
острое шевельнулось в нем.
- „а, - сказал он, - вот вы и замужем, а Я женат!.. ‘колько воды
утекло!.. Ќу и что же... счастливы вы?.. …сть у вас дети?..
Ќина повернулась к нему, точно очнувшись.
- ЊаленькаЯ, маленькаЯ девочка... вот такаЯ!.. - сказала она, показав
кончик мизинца, и нежно засмеЯлась.
- Љто же ваш муж?..
- Њуж?.. Ћфицер... полковой командир... џ теперь полковаЯ дама!.. -
прибавила она и снова засмеЯлась уже другим смехом, точно над собою.
- € вы любите мужа?..
- Ђ вам какое дело?.. - вдруг резко-насмешливо спросила Ќина ‘ергеевна,
но сейчас же опЯть улыбнулась.
‹уганович игриво усмехнулсЯ и чуть заметно снова оглЯдел ее пышное
обнаженное тело.
- Љак какое? ќто надо знать!.. ‚едь вы моЯ, можно сказать, перваЯ
любовь!..
- •ороша любовь!.. - возразила Ќина ‘ергеевна и покачала головой,
видимо не только чувствуЯ его взглЯд на своем теле, но даже нарочно
выставлЯЯ перед ним свою торжествующую наготу. - Ђ ђаису ‚ладимировну
помните?.. ѓде она?..
- Ђ кто ее знает!.. - пожал плечами ‹уганович. - € напрасно вы так
говорите: Я в самом деле был влюблен в вас и долго не мог забыть...
- Ђ ђаиса?
- Ќу что ж - ђаиса!.. џ был тогда молод, она опытнаЯ развратнаЯ
женщина... „ело известное!.. ‚се это было достаточно глупо и гадко!
- „а, гадко! - тихо сказала Ќина ‘ергеевна и задумалась.
- Ђ все-таки вы мне много горЯ причинили тогда... - сказала она и
вздохнула.
- ѓотов искупить чем угодно!.. - ответил ‹уганович и, уже не скрываЯсь,
окинул взглЯдом ее фигуру.
Ћна видела этот взглЯд, но не переменила позы и ответила:
- ’еперь уже, может быть, поздно!..
- Њожет быть?.. - переспросил ‹уганович, и какие-то мысли и надежды
мелькнули у него в голове.
- Њожет быть!.. - повторила она, встала и пошла к группе других.
‹уганович смотрел ей вслед и чувствовал, что готов на все, лишь бы она
хоть на час принадлежала ему. Ќина ‘ергеевна казалась ему обольстительной,
но еще больше разжигало именно то, что это - та самаЯ Ќина, котораЯ любила
его и которую он тогда так глупо упустил из рук. Ѓыло что-то особенно
острое, чтобы взЯть женщину, которую знал чуть ли не девочкой.
Ѓыло столь шумно и весело, все дурачились, острили и откровенно,
довольно цинично ухаживали за женщинами. Ќо Ќина каждый раз возвращалась к
‹угановичу, и у него уже начинала кружитьсЯ голова. Ќад ними подтрунивали.
ѓорбатенький литератор ревновал и говорил ‹угановичу колкости.
‚ самом разгаре вечера Ќина ‘ергеевна обратилась к ‹угановичу,
протЯгиваЯ свою маленькую записную книжечку, на золотой тоненькой цепочке
прикрепленную к поЯсу.
- Ќапишите мне что-нибудь на памЯть...
‹уганович взЯл книжечку, и вдруг мгновеннаЯ дерзкаЯ мысль ослепила его.
Ћн вытащил карандашик и написал:
"џ готов отдать все что угодно, чтобы вы хоть на час принадлежали
мне!.."
Ѓыло немного страшно, когда он отдавал ей книжечку, и он прилагал
огромные усилиЯ, чтобы смотреть нагло и прЯмо. Ќина ‘ергеевна, закрываЯ
книжечку от любопытных глазок горбатенького литератора, низко нагнулась и
долго читала. “ ‹угановича замирало сердце. Ћн видел, как слегка, а потом
все больше и больше краснело ее маленькое розовое ухо и край щеки.
- —то он вам написал?.. - любопытно сверкнул глазками горбатенький
литератор.
- Ђ вам какое дело?.. - вырываЯ книжечку, ответила Ќина, взглЯнула
мельком на ‹угановича и отвернулась.
‹уганович ждал ответа, но она обратилась к актрисе и стала говорить и
смеЯтьсЯ, как бы совсем не замечаЯ его. ‘ердце ‹угановича екнуло, и ему
стало стыдно, точно он сделал большую глупость.
Џравда, в течение вечера он несколько раз ловил мимолетные, пытливые
взглЯды больших блестЯщих глаз, но Ќина ‘ергеевна, видимо, избегала его и
все внимание снова перенесла на горбатенького литератора, который стал
смотреть на ‹угановича с видом победителЯ.
Њужчины все были уже пьЯны, и даже у ‹угановича шумело в голове.
ЊаленькаЯ актриса совсем побледнела и, видимо, изнемогала от усталости. Ћдна
Ќина ‘ергеевна была свежа, весела и блестЯща как ни в чем не бывало. ’олько
щеки и уши у нее горели.
Ќаконец собрались разъезжатьсЯ. Љогда все встали, ‹уганович успел
шепнуть Ќине:
- ’ак вы мне ничего не ответили?..
- —то же мне ответить? - холодно спросила Ќина, на мгновение окидываЯ
его высокомерным взглЯдом. - —то вы чересчур смелы, что ли?
‹уганович хотел что-то сказать, но Ќина ‘ергеевна уже отвернулась.
’олпой они вышли в коридор. ѓорбатенький литератор забегал сбоку Ќины,
‹уганович шел сзади всех. Ћн был совершенно уничтожен и почти возненавидел
эту прелестную женщину.
Ќа подъезде тихо толковали, кому и с кем ехать.
’олстый ‚оронов убеждал прокатитьсЯ еще в "џр", но усталаЯ актриса
отказалась. Ќина ‘ергеевна уже сидела на лихаче, когда вдруг ‹уганович
услышал ее зов.
- €дите сюда!.. Џроводите менЯ!.. - повелительно сказала она.
Њужчины лезли целовать ей руки, она смеЯлась, пока ‹уганович, ощущаЯ,
как от смутного предчувствиЯ дрожат у него ноги, усаживалсЯ в пролетку,
забежав со стороны улицы.
- €зменница!.. - трагически завопил ‚ержбилович, совершенно пьЯный. -
‚ы же обещали мне...
Ќина ‘ергеевна смеЯлась.
- Њы ведь старые друзьЯ!.. - Ядовито вставил горбатенький литератор и
так посмотрел на ‹угановича, точно хотел вонзить ему в сердце отравленный
кинжал.
Љогда лихач тронулсЯ и воронаЯ лошадь, упруго забираЯ землю, пошла
мерить странно широкую ночную улицу, Ќина ‘ергеевна вдруг обернулась к
‹угановичу, и он вздрогнул от выражениЯ ее лица: оно было бледно, только на
щеках горели темные пЯтна, губы были полураскрыты, веки приспущены. Ћн не
смел верить себе и ждал.
- Ќу!.. - сквозь зубы сказала она нетерпеливо.
‹уганович наклонилсЯ к ней, прижал ее голову к углу пролетки на упругую
подушку и замер в страстном ненасытном поцелуе.
Џролетка летела, встрЯхиваЯ на ухабах, мимо мелькали фонари, темные
окна и какие-то одинокие люди. ѓубы срывались, но они не прекращали поцелуЯ,
в котором он чувствовал ее холодноватые твердые зубы. Ќаконец Ќина ‘ергеевна
откинулась назад, бледнаЯ, истомленнаЯ.
- Људа мы поедем?.. - почти злобно спросила она, и ‹уганович
почувствовал, как ее острые ноготки больно вонзаютсЯ ему в руку.
Ћн растерЯлсЯ. ЌеожиданнаЯ близость того, чего он так желал, почти
испугала. ‚се это было так внезапно. Љ тому же ‹уганович совсем не знал
Њосквы.
- Ќе знаю... Я первый раз в Њоскве... - сказал он.
Ќина ‘ергеевна просидела минуты две молча, странно глЯдЯ прЯмо перед
собою. Џотом повернулась к кучеру и спокойно, повелительно сказала:
- ЏрЯмо... џ скажу куда...

XXIII

Џод воротами странного зданиЯ оказалось так темно, что не видно было ни
кучера, ни лошади. ЌизенькаЯ дверь с матовым, изнутри освещенным окном
смутно желтела в темноте.
Ќина ‘ергеевна вышла перваЯ, и, стоЯ на ступеньке крылечка, терпеливо
ждала, пока ‹уганович, торопЯсь и путаЯсь, рассчитывалсЯ с извозчиком. …му
было неловко перед этим бородатым, наглым мужиком.
Љогда же ‹уганович, прЯча кошелек в карман, подошел к ней, Ќина
‘ергеевна уверенно толкнула дверь, и они вошли в полутемный широкий коридор,
по обеим сторонам которого шел рЯд дверей. ‘овершенно лысый лакей в зеленом
фартуке медленно поднЯлсЯ навстречу.
- Ќомер!.. - резко сказала Ќина ‘ергеевна и быстро пошла вперед по
коридору.
‹акей обогнал ее, пытливо оглЯдел ‹угановича и отворил дверь в темную,
душную комнату. ‹угановича не оставлЯло смешанное чувство неловкости,
гадливости и нетерпениЯ. Ѓыло что-то скверное в этом пригашенном свете,
темных запертых дверЯх, мЯгком ковре, совершенно скрадывающем шаги, в
блестЯщей лысине привычного лакеЯ.
"Ќеужели она уже была здесь?.." - думал ‹уганович, глЯдЯ на уверенные
движениЯ Ќины ‘ергеевны, и его пугала эта мысль.
Ќомер был маленький, с мебелью в стиле модерн, тЯжелыми портьерами на
окнах, гравюрами голых женщин на стенах, с большим мутным зеркалом.
ЌегнущиесЯ темно-зеленые драпри отделЯли маленькую спальню с чересчур
большим умывальником и широкой, на ночь постланной кроватью.
Ќина ‘ергеевна, стоЯ посреди комнаты, спокойно оглЯделась кругом и, как
будто удовлетворившись осмотром, сказала лакею:
- •орошо... Њожете идти.
‹акей вышел, плотно затворив дверь.
Ќина ‘ергеевна подождала, пока стихли его шаги в коридоре, потом
повернулась к ‹угановичу и подставила плечи, чтобы он снЯл ее широкое манто.
‹уганович схватил ее в объЯтиЯ и, всем телом прижавшись друг к другу, они
долго и жадно целовались, точно влюбленные, наконец оставшиесЯ вдвоем.
Џотом он помог снЯть манто, и, пока вешал его в крошечной передней,
Ќина ‘ергеевна подошла к зеркалу и снЯла шлЯпу. ѓлЯдЯ, как она привычным
жестом вынимает длинные шпильки и аккуратно складывает их на подзеркальник,
слегка прищуренными глазами пытливо разглЯдываЯ себЯ в зеркало, ‹уганович
опЯть, с прежним неприЯтным испугом, подумал, что она здесь не в первый раз.
Ќаконец Ќина ‘ергеевна села на диван и жестом указала ему место возле
себЯ.
—то-то странное делалось с ‹угановичем: он дрожал от нетерпениЯ скорее
обладать этой красивой женщиной, но чувство неопределенной гадливости росло
в нем. ’олько теперь ‹уганович вспомнил жену, и это было больно и стыдно,
точно он совершал предательство.
"—то, если бы она знала, где Я?.." - мелькнуло у него в голове вместе с
облегчающей мыслью, что жена никогда не узнает об этом.
Ќо желание было сильнее всего и заглушало и раскаЯние, и стыд.
Ќина ‘ергеевна сидела, положив обнаженные руки на стол, и ее поза была
так равнодушна и спокойна, что казалось как-то даже неловко прикоснутьсЯ к
ней, как к женщине. Њожно было подумать, будто она пришла в гости и ждет,
чтобы хозЯин начал занимать ее.
- Ќу, расскажите же что-нибудь!.. - сказала Ќина капризно.
Ќикакие слова не шли ‹угановичу на Язык. …му хотелось только одного и
казалось, что совершенно не о чем и незачем говорить. ’огда она начала сама:
- Љак все-таки странно, что мы встретились с вами... так.
- ‘удьба!.. - стараЯсь быть игривым, возразил ‹уганович.
- € именно с вами!.. - повторила Ќина ‘ергеевна, не обратив никакого
вниманиЯ на его тон.
- Џочему же - именно со мною?..
- ’ак... - ответила она неопределенно и этим словом напомнила ему
прежнюю Ќину.
Ќаступило молчание. Ќичего не выходило, и ‹уганович чувствовал себЯ
неловким и робким. ’очно в первый раз он оставалсЯ с женщиной вдвоем. Ќина
опЯть пришла к нему на помощь.
- ‡десь страшно жарко!.. - точно подталкиваЯ его, сказала она.
- Ђ вы разденьтесь!.. - ответил ‹уганович и сам услышал, как фальшиво и
трусливо звучит его намеренно наглый голос.
Ќина ‘ергеевна, прищурившись, взглЯнула на него.
- ‡ачем?.. - равнодушно спросила она.
- ‚ы же говорите, что вам жарко! - тем же тоном повторил ‹уганович.
Ћна минуту подумала, потом чуть заметно пожала плечами и спокойно, с
таким видом, точно все это надоело ей до смерти, но надо подчинитьсЯ
неизбежному, стала снимать лиф. Ћн помог ей стЯнуть узкие рукава с округлых
прекрасных рук. Љрасота и обильнаЯ пышность ее тела ослепили ‹угановича. “
него вдруг пересохло во рту, и, не владеЯ собой, он набросилсЯ на нее, до
головокружениЯ упиваЯсь этой свежей, нежной волной наготы.
Ћна принимала поцелуи равнодушно, предоставлЯЯ ему делать все что
угодно, как будто это вовсе не касалось ее. ‹уганович чувствовал, что порыв
его остаетсЯ без ответа и оттого гадок и смешон. Ќо он уже не мог владеть
собою. € когда она потЯнулась, точно смертельно усталаЯ, он пересохшими
губами шепнул тем же неверным фальшивым тоном:
- ‚ы устали?.. ‚ам надо лечь... отдохнуть!.. Ќина ‘ергеевна насмешливо
взглЯнула на него.
- ‚ы очень заботливы... Ѓлагодарю вас!..
‹угановича покоробило, но желание было сильнее самолюбиЯ, и он был
положительно жалок, когда стал умолЯть ее.
- Ђ может быть, лучше не надо?.. - устало, точно колеблЯсь и надеЯсь
обойтись без этого, спросила она.
Ћн настаивал, стараЯсь быть наглым. ’огда Ќина ‘ергеевна вздохнула,
медленно, лениво поднЯлась и, опЯть потЯнувшись всем телом, точно приступаЯ
к исполнению надоевшей тЯжелой обЯзанности, которой нельзЯ избежать, ушла за
перегородку.
‹уганович встал и прошелсЯ по номеру. “хо его напрЯженно ловило каждый
шорох, глаза невольно шмыгали в щель, образовавшуюсЯ между неплотно
задернутыми драпри.
‘лышно было, как свистнул шнурок ее корсета, потом длительно
зашелестело и опустилось на пол платье. Њелькнула голаЯ рука, отбросившаЯ на
другой конец комнаты ворох чего-то белого. ЊЯгко стукнул ботинок, оброненный
на ковер.
Џотом слегка заскрипела кровать, и все стихло. ‹угановичу казалось, что
он плавает в каком-то жарковатом тумане.
- €дите сюда!.. - внезапно раздалсЯ ее изменившийсЯ голос:
Ћна лежала, укрывшись до плеч тЯжелым одеЯлом, и на белой подушке
резко-красиво выделЯлись ее распустившиесЯ волосы и темно-розовые плечи. Ћна
улыбнулась навстречу ‹угановичу, глЯдЯ на него блестЯщими глазами, и улыбка
была неожиданно застенчиваЯ и как будто виноватаЯ.

XXIV

Ѓыл только миг острого, все закружившего наслаждениЯ, и то, что
произошло потом, было странно и дико.
‹уганович сидел на краю кровати и не чувствовал ничего, кроме усталости
и разочарованиЯ. …му хотелось закурить папиросу, встать, уйти, и он боЯлсЯ
взглЯнуть на нее, чтобы она не прочла в его глазах отвращениЯ. Ќина
‘ергеевна лежала неподвижно, заложив руки под голову, и пристально глЯдела
на него, точно стараЯсь понЯть, что он теперь думает и чувствует.
Ѓыло трудно заговорить, а между тем невозможно становилось молчать.
- Ќу что же... вы довольны?.. - вдруг цинично спросила она, и в голосе
ее послышалась насмешка.
- Ћ, да... очень! - ответил ‹уганович, стараЯсь защититьсЯ тоже
наглостью и цинизмом.
- „а?.. Ћчень рада!.. ‚ы так этого хотели!.. - Язвительно протЯнула
Ќина. - ‚ы же писали, что готовы на все что угодно, лишь бы Я вам
принадлежала... ‚аше желание исполнилось. ’еперь вы, надеюсь, успокоились?
Њожно разговаривать с вами?..
- Џожалуйста!.. - в тон ей ответил ‹уганович.
- ђасскажите мне о своей жене... - сказала Ќина.
‹уганович дрогнул. ќта настойчивость, с которой она возвращалась к его
жене, кольнула его. Ќина Явно издевалась над ним. Ћбраз милой, чистой
женщины, обманутой так гадко и бессмысленно, пронессЯ перед ним, и тЯжкий
стыд, мучительное угрызение совести смешались с отвращением и злобой.
- ‡наете что... - медленно и мстительно ответил он, - Я попросил бы вас
не касатьсЯ моей жены!..
Ќина ‘ергеевна быстро приподнЯлась на локте. …е волосы растрепались,
плечи были обнажены, но она не обращала на это вниманиЯ, в темных глазах
вспыхнуло выражение такой острой ненависти, что ‹уганович испугалсЯ.
- Ђ, вот как?! - процедила она сквозь зубы. - ‚ы, кажетсЯ, хотите
сказать, что Я недостойна упоминать о вашей жене?..
- Њожет быть!.. - грубо ответил он, чувствуЯ, как холодеет кожа на
голове под волосами.
- Џочему же?..
- ‚ы сами должны знать это!..
- Ђ сказать вы не смеете?.. †алкий трус!.. - с невероЯтным презрением
сказала Ќина ‘ергеевна и откинулась на подушки.
‚ глазах ‹угановича потемнело.
- Ђ вы этого хотите?.. - спросил он. - €звольте! Џотому, что моЯ жена
не таскаетсЯ по домам свиданий с первым встречным.
‘ жутким чувством, готовый к защите, он ожидал взрыва, но Ќина
‘ергеевна не шевельнулась, только побледнела.
- „а?.. Ђ вы, примерный муж, рыцарски защищающий честь своей жены,
почему же здесь... с первой встречной?..
‹уганович запнулсЯ на полуслове. ѓлаза Ќины блеснули злорадством. Ћна
опЯть закинула руки под голову и захохотала. Џотом вдруг стихла и хитро
прищурилась.
- Ѓедненький!.. Ђ почем вы знаете, что ваша свЯтаЯ жена, которую вы так
обожаете, не делает того же, что и Я?.. - медленно и зло проговорила она.
‹уганович сделал быстрое движение, но остановилсЯ перед ее пристальным
взглЯдом.
- Ђ Я так уверена, что она такаЯ же потаскушка, как и все!.. € может
быть, как раз теперь, когда вы... когда вы не знаете, что могли бы отдать,
лишь бы вам принадлежала эта перваЯ встречнаЯ, она так же...
- Љак вы смеете!.. - крикнул ‹уганович, с силой хватаЯ ее за обнаженный
локоть.
Џо легкой судороге было видно, что ей больно, но Ќина ‘ергеевна не
двинулась, даже не вынула руки из-под головы и смотрела на него, улыбаЯсь
презрительно и вызывающе, видимо упиваЯсь выражением его искаженного
побледневшего лица.
- Ђга, задело... ЌеприЯтно?.. Ђ Я уверена в этом!.. € чего вы так
всполошились?.. ‚едь вы же сами думаете, что каждаЯ женщина потаскушка!..
Џочему же именно ваша жена будет исключением? ‘транно!.. џ думала, вы
умнее!.. Ћна, должно быть, дура, ваша жена, если не изменЯет вам с первым
встречным?.. Ќеужели она не догадываетсЯ о ваших похождениЯх?.. •отите, Я
напишу ей о нашей встрече?..
‹угановичу стало холодно. ‚ голосе Ќины была прЯмаЯ и наглаЯ угроза. Ћн
почувствовал, что она может это сделать, и испугалсЯ. Ѓезумно Ярко
представилось ему милое, бледненькое личико жены, когда она получит это
письмо. € вдруг он почувствовал странную, гадкую слабость. ЊгновеннаЯ мысль
о том, что если разговор продолжитсЯ в таком тоне, то Ќина исполнит свою
подлую угрозу, пронеслась у него в голове. ‹уганович вдруг осклабилсЯ и
сказал:
- Ћднако что за разговор!.. Њы с вами, кажетсЯ, оба с ума сошли!..
“силиваЯсь вызвать нежную улыбку, он попыталсЯ взЯть ее за руку, но
Ќина грубо вырвала руку.
- Ђ, испугались?.. - беспощадно сказала она и засмеЯлась прЯмо в лицо.
- •отите умилостивить менЯ, чтобы Я не написала и в самом деле?.. ”у, какаЯ
гадость, какаЯ мерзость!..
- Ќу, зачем же так... - пробормотал ‹уганович. - Џолно!..
Џерестаньте!..
ЌесмотрЯ на Явное отвращение и сопротивление Ќины, он все-таки овладел
ее руками. Ћна притихла, но смотрела все так же злобно и презрительно.
- Ќу, Ќина!.. - сладенько прошептал ‹уганович, целуЯ ее холодное,
твердое плечо.
- Љакой вы жалкий, гадкий трус!.. - с омерзением произнесла она, даже
не отстранЯЯсь от его поцелуев, точно он стал длЯ нее таким ничтожеством,
что уже не может ни тронуть, ни оскорбить ее.
‹уганович невольно отодвинулсЯ. ќто было уже слишком.
- Ќу, ну... успокойтесь, жалкий трусишка! џ пошутила!.. - презрительно
сказала Ќина.
Ќо ‹уганович еще не верил, и, хотЯ это было новое оскорбление и всЯ
кровь прилила ему к голове, он все-таки придвинулсЯ к ней.
- џ и не беспокоюсь!.. џ слишком уверен, что вы никогда бы не сделали
такого некрасивого...
Ћна перебила, показываЯ, что прекрасно понимает его тайные мысли.
- Ќекрасивого длЯ женщины, котораЯ таскаетсЯ по домам свиданий с каждым
встречным?..
- Ќу, зачем же так!.. - примирительно ласкаЯ, старалсЯ успокоить
‹уганович. - џ и сам не знаю, как это сорвалось. ‚ы сами виноваты... Њы
просто сошли с ума оба...
Ћн не знал, что говорить, а Ќина, не слушаЯ и не замечаЯ его фальшивых
ласк, смотрела прЯмо перед собою и о чем-то напрЯженно думала. ЋстраЯ
складочка легла у нее между бровЯми. ‹уганович, все с той же искательной
улыбочкой, робко следил за нею.
- Џервый встречный!.. - вдруг тихо проговорила она.
- Ќу, будет... полно... Ќиночка!.. - почти с отчаЯнием попросил он.
Ќо Ќина не слушала. Ћна, очевидно, всЯ была охвачена какой-то новой
неожиданной мыслью.
- Џервый встречный!.. - повторила она и горько засмеЯлась.
- Ќиночка!..
Ћна вдруг оттолкнула его.
- Љак вы смели сказать мне это?.. €менно вы!.. Ќу, да... Я дрЯннаЯ,
развратнаЯ, подлаЯ женщина... но кто же сделал менЯ такою?..
- Ќина!.. - опЯть повторил ‹уганович, не знаЯ, что делать.
- „а знаете ли вы, что вы значили в моей жизни?.. - продолжала Ќина, не
обращаЯ вниманиЯ на его попытки овладеть вновь ее руками и зажать поцелуЯми
рот, отталкиваЯ его совершенно машинально. - ‚едь вы были первым, кого Я
полюбила!.. ‡наете ли вы, что Я готова была идти за вами куда угодно... что,
если бы вы захотели, Я на всю жизнь была бы вам преданной и нежной женой!..
Ђ вы!..
ѓолос Ќины горько сорвалсЯ.
- Ќина... Я был молод тогда!.. џ не знал, что делал... - пробормотал
‹уганович, бессильно оставлЯЯ свои попытки заставить ее замолчать.
- ‚ы?.. Њолоды?.. „а разве вы были когда-нибудь молоды?.. ‚ы еще
мальчишкой развратились с какой-нибудь горничной или старой развратной
бабой, а потом смели подойти ко мне и заставить менЯ полюбить вас!.. Ђх, да
разве вы один!.. - с внезапной тоской оборвала Ќина и, отвернув лицо в
профиль к нему, коротко махнула обнаженной рукой. - ‚ы только первый плюнули
в мою душу, - продолжала она, опЯть повернувшись к нему, - первый
познакомили менЯ с грЯзью и пошлостью... с вашей подлой и грЯзной мужской
душой!.. —то Я была длЯ вас?.. џ любила и готова была любить больше жизни, а
длЯ вас Я была только красивым куском женского мЯса!.. Ђ потом пришли
другие... такие же, как и вы!.. Ђ знаете вы, сколько раз Я после падениЯ
поднималась, стараЯсь забыть прошлое, забыть все унижениЯ и страданиЯ, стать
прежней Ќиной, любить кого-нибудь на всю жизнь, всей душой... ‘колько раз Я
выбиралась из грЯзи, и сколько раз менЯ снова сталкивали туда именно те, за
которых Я цеплЯлась, которым хотела верить, как Ѓогу!.. џ еще не понимала, в
чем дело, а мне все плевали и плевали в душу, пока не заплевали всю!.. Ђ
когда Я стала тем, чего все от менЯ хотели, чего вы первый добивались, когда
внушали мне, что страсть свободна, что надо пользоватьсЯ жизнью, то есть
принадлежать вам, когда всю менЯ опоганили, истоптали, изуродовали, вы же
мне бросаете в лицо название потаскушки, недостойной произнести имени вашей
жены!..
- Ќина, Я не хотел!.. - робко пробормотал ‹уганович, не в силах будучи
прЯмо взглЯнуть на нее.
- Ќе хотел!.. - злобно повторила Ќина и засмеЯлась.
‹уганович снова взЯл ее за руки.
- Ќина, видит Ѓог, - с искренней болью сказал он, чувствуЯ, что сердце
сжимаетсЯ и слезы жалости выступают на глаза, - Я не хотел оскорбить вас!..
Њне показалось, что вы нарочно издеваетесь надо мною...
- „а, Я и издевалась!.. - беспощадно ответила Ќина.
- Ќу да... - запнувшись, согласилсЯ ‹уганович. - ‚ы имели на это
право!.. Њы все негодЯи и преступники... Њы все относимсЯ к женщине
ужасно... ‘амый честный из нас считает своим правом быть подлецом по
отношению к женщине как к женщине... Ќо, клЯнусь вам честью, если бы Я мог
искупить свою вину перед вами, Я не знаю, что бы Я сделал...
- џ это сегоднЯ слышала!.. - насмешливо вставила Ќина.
- Ќина, это не то... клЯнусь вам!.. ќто было безумие, в котором Я сам
сейчас раскаиваюсь... џ просто обрадовалсЯ вам...
Ќина превесело захохотала.
- ‚от это прелестно!.. Ћбрадовались и потащили менЯ на постель?.. ЉакаЯ
трогательнаЯ встреча старых, обрадовавшихсЯ друг другу друзей!..
‹уганович беспомощно развел руками.
- џ знаю, Ќина, что мои оправданиЯ, может быть, смешны, но если бы вы
могли забыть старое и взглЯнуть мне в душу, вы бы понЯли, что Я переживаю
сейчас!.. —то мне искренно жаль прошлого, и если бы это можно было вернуть,
Я никогда бы...
ѓолос у него задрожал искренней, глубокой болью.
Ќина пристально посмотрела на него, и ‹угановичу показалось, что ему
удалось заставить ее понЯть, как велики его раскаЯние и жалость к ней. Ќо
лицо ее вдруг хитро и странно изменилось.
- џ понимаю, - сказала она притворным-сочувствующим голосом и вдруг
прибавила жестко и грубо: - Ђ если Я сейчас протЯну вам руки и скажу "возьми
менЯ!"... ‚ы откажетесь? „а?..
‹уганович почти с испугом взглЯнул на нее.
- Ќина! ‡ачем! - сказал он. - ќтим не надо шутить!
- џ не шучу... Я этого хочу... возьми менЯ!.. - повторила она.
‹уганович вздрогнул. ‚ыражение ее голоса было так странно, что он не
мог понЯть, продолжает ли она свою фразу или в самом деле...
- Ќу, что же ты?.. - страстно и нетерпеливо повторила она.
•олодный пот выступил на лбу ‹угановича. Ћн не верил своим глазам: да,
она действительно звала его, тЯнулась к нему, всЯ дрожала и горела, щеки ее
пылали, губы раскрывались в неутолимой жажде поцелуЯ. ќто была уже не Ќина и
не Ќина ‘ергеевна, а какаЯ-то новаЯ, страннаЯ, дикаЯ женщина, гетера. ЉакаЯ
страшнаЯ, невыносимаЯ красота!..
- џ шутила... не надо больше... возьми менЯ!..
…му показалось, что все закружилось кругом и исчезло куда-то, осталось
одно это требующее, зовущее, грозное от страсти лицо, с пылающими щеками и
воспаленными ненасытными губами. Ќе помнЯ себЯ, он, как зверь, кинулсЯ к
ней.
ђезкий хохот и грубый толчок в грудь отшвырнули его. Љак пьЯный, он
шаталсЯ и бессознательно еще тЯнулсЯ к ней. Ћна лежала, откинувшись на
подушку, и глаза ее горели мрачным торжеством.
- Љрасиво!.. - отчетливо проговорила она. - Ѓоже мой, какое вы грЯзное
и подлое животное!..
- ’ы сумасшедшаЯ!.. - крикнул он, почти в бреду.
- Њожет быть!.. Ђ вы подлец, грЯзное, подлое животное!.. ‚от вам!.. -
повторила она, захлебываЯсь от мести, грубо и вульгарно, как последнЯЯ
уличнаЯ девка. - …сли бы вы знали, как мне хочетсЯ плюнуть вам в лицо!.. ‚от
так, взЯть и плюнуть!..
‚се помутилось перед ‹угановичем. ‘ минуту они дико и страшно смотрели
друг на друга, как два разъЯренных зверЯ.
- Џопробуйте!.. - хрипло сказал он.
- € плюну!.. - торжествующе повторила Ќина.
‹угановичу показалось, что все это какой-то страшный бред. Ќеужели это
она?.. Ћн попыталсЯ стрЯхнуть с себЯ этот ужасный кошмар, но лицо Ќины вдруг
исказилось животной злобой, губы вытЯнулись, и, инстинктивно предупреждаЯ
плевок, ‹уганович стремительно схватил женщину за горло.
Ћна хрипела и билась, стараЯсь оторвать его руки, хотела что-то
крикнуть, но он все крепче и крепче сжимал ее полную, мЯгкую шею.
‚олосы ее спутались диким комком, лицо посинело, меж синих губ
показались синевато-белые зубы, слюна, которую она все-таки хотела
выплюнуть, текла по подбородку, на голую грудь.
- Џустит... те!.. - наконец удалось выговорить ей уже в то времЯ, когда
ее судорожно скорченные пальцы ослабевали и бессильно скользили с его рук.
Џоследний проблеск сознаниЯ молнией осветил перед ‹угановичем ужасный
смысл происходЯщего. ‘ внезапным безумным отвращением он выпустил ее шею,
всю покрытую темными красными пЯтнами, и сидел, вытаращив глаза, ничего не
понимаЯ и не видЯ перед собою.
Ћна судорожно двигала головой, глЯдЯ на него дикими непонЯтными
глазами.
- Ѓольно!.. - хрипло и слабо наконец проговорила она.
‘трашнаЯ жалость, омерзение к себе, мучительнаЯ нежность потрЯсли
‹угановича. Ћн ахнул, бросилсЯ перед кроватью на колени и стал целовать
руки, плечи, бедную изуродованную шею.
- Ќина, Ќина!.. - бормотал он сквозь слезы, чувствуЯ, что это точно она
- прежнЯЯ Ќина, беднаЯ, опозореннаЯ, несчастнаЯ.
€ в эту минуту ему казалось, что всей жизнью своей он искупит прошлое.
†ена, дети-все полетело куда-то и исчезло, как не бывшее. Ћн любил только
ее, эту несчастную, измученную, жалкую женщину.
- Ќина! Ќиночка!.. Џрости!..
- “йди!.. - услышал он над собою слабый страдающий голос.
Ћн взглЯнул и увидел, что она плачет. Џлачет, с широко открытыми
глазами, глЯдЯ прЯмо вверх перед собою. ‚се тело ее содрогалось, и судорожно
скорченные пальцы мЯли и рвали простыни и скомканное одеЯло. € эти плачущие
открытые глаза были так страшны, что всЯ душа его содрогнулась.
Ћн хотел что-то сказать, схватить ее в объЯтиЯ, спрЯтать в самое сердце
свое, заставить забыть все, отдать ей всю жизнь свою.
- “йди!.. - повторила Ќина.
Ћн посмотрел на нее как безумный.
- “йди... “йди же!.. - крикнула она с такой мукой, с таким отчаЯнием,
что волосы шевельнулись у него на голове.
Last-modified: Tue, 22 May 2001 12:52:36 GMT
Ћцените этот текст: