‘ергей Ќиколаевич ‘ергеев-–енский. Џреображение ђоссии. ‚есна в Љрыму

Ћцените этот текст:
‘ергей Ќиколаевич ‘ергеев-–енский. Џреображение ђоссии. ‚есна в Љрыму

ќпопеЯ

‚есна в Љрыму

ђоман

---------------------------------------------------------------------
Љнига: ‘.Ќ.‘ергеев-–енский. ‘обр.соч. в 12-ти томах. ’ом 12
€здательство "Џравда", Ѓиблиотека "Ћгонек", Њосква, 1967
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 30 ноЯбрЯ 2002 года
---------------------------------------------------------------------

{1} - ’ак обозначены ссылки на примечаниЯ соответствующей страницы.

‘одержание

ѓлава перваЯ
ѓлава втораЯ
ѓлава третьЯ
ѓлава четвертаЯ
ѓлава пЯтаЯ

ЏримечаниЯ

ѓ‹Ђ‚Ђ Џ…ђ‚Ђџ

Ѓыло утро 20 февралЯ 1917 года, когда художник Ђлексей ”омич
‘ыромолотов сказал за чаем своей молоденькой жене:
- Ќу, ЌадЯ, сегоднЯ Я решил поставить точку. ‘вою "„емонстрацию перед
‡имним дворцом" считаю вполне законченной. Ќи одного мазка добавить к ней не
могу и даже боюсь, чтобы не засушить.
- Ђ что это значит "засушить"? - спросила ЌадЯ, некрупнаЯ, русоволосаЯ,
с голубыми спокойными глазами, начавшаЯ уже убирать со стола лишнюю посуду.
- ‚от на-а! Ќе знает, что значит "засушить"! - с виду как бы удивилсЯ
Ђлексей ”омич. - ќто значит переборщить, перемудрить, а в результате
испортить картину... Ќачнет художнику казатьсЯ, что вот бы добавить еще
такую деталь, а в ней, в этой детали, совсем никакой надобности нет, а есть
только прЯмой вред: упретсЯ зритель в нее глазами, и ее, эту деталь-то, он,
конечно, разглЯдит, а целое упустит... €з-за деревьев леса не заметит! €з-за
букашек и таракашек - слона!.. ЉаждаЯ деталь должна в одну общую цель
стрелЯть, а не раскорЯчиватьсЯ самовольно и неизвестно, зачем именно!
Ђлексей ”омич встал и сделал по столовой несколько медленных и тЯжелых
шагов, отчего зазвенели на столе стаканы, и, увидЯ, что ЌадЯ взЯла в руки
полотенце, чтобы начать мыть в полоскатель-чашке и вытирать посуду, взЯл ее
за руку и сказал:
- Ѓрось-ка это, ЌадЯ, и давай посмотрим на картину как посторонние
люди, но-о... знатоки искусства! ’акие, что пальца им в рот не клади, -
откусЯт! Џомаши-ка вот так рукой перед глазами и свою привычку к картине
смахни, - понЯла?.. ’ы теперь не ты, а какаЯ-нибудь ”елицата Љузьминишна, -
и не какаЯ-нибудь так себе вообще, а тоже художница, вроде ‚иже ‹ебран, и
можешь мне прописать ижицу!
- Ќе пойму, Ђлексей ”омич, что тебе еще от менЯ надо, - несколько
недовольно сказала ЌадЯ, - Я тебе, кажетсЯ, все сказала, что мне казалось
нужным...
- ‚се?.. ‚от как!.. Ђ пер-спек-тива? - € Ђлексей ”омич покачал влево и
вправо головой.
- ЉакаЯ такаЯ перспектива? - удивилась ЌадЯ, Ђлексей же ”омич почти
испугалсЯ:
- ’ы... жена художника... не знаешь... что называетсЯ перспективой?
- ’ы мне никогда не говорил о ней, - защитилась, но покраснела ЌадЯ.
- Ќе говорил?.. Ќеужели не говорил?.. ‡начит, думал, что тебе это там,
в твоей гимназии, говорил учитель рисованиЯ!.. Ђ если он вам, девицам, не
говорил, что такое перспектива, то почему же, спрашиваетсЯ, его держали в
гимназии? —то же это такое? Њожет быть, у тебЯ даже и чувства перспективы
нет, а?
- Ќе знаю, есть или нет, - созналась ЌадЯ, сидевшаЯ все еще с
полотенцем в руках.
- ‚от, например, что такое перспектива линейнаЯ, - так как есть еще и
воздушнаЯ, - она касаетсЯ красок. ‚идишь, - дверь: обе половинки закрыты...
ЉакаЯ фигура каждой половинки? ѓеометрию-то у вас преподавали?
- ЏрЯмоугольники это, - слегка вздохнув, не совсем уверенно ответила
ЌадЯ.
- ЏрЯмоугольники, - очень хорошо!.. •орошо, что не сказала: квадраты...
Ђ если эту половинку Я открою, то какаЯ фигура получитсЯ тогда?
€ Ђлексей ”омич открыл дверь и впилсЯ испытующим взглЯдом в
растерЯвшиесЯ от неожиданности глаза Ќади.
- ЉакаЯ же фигура может получитьсЯ из прЯмоугольника, кроме того же
прЯмоугольника? - проговорила ЌадЯ. - ‚едь это не из ниточки прЯмоугольник,
а из доски.
- ’а-ак! - очень пренебрежительным тоном протЯнул Ђлексей ”омич.
- ’ы, кажетсЯ, вздумал менЯ расспрашивать? - и отвернулась недовольно
ЌадЯ и от двери и от мужа, но принЯтьсЯ за мытье стаканов и блюдечек ей не
удалось: Ђлексей ”омич поднЯл ее сзади под мышки, поставил прЯмо перед
дверью и сказал не рассерженно, а спокойно:
- ‘мотри в оба и убедись, что не прЯмоугольник, а трапециЯ. Џричем
неравнобокаЯ, - это тоже заметь.
- Џочему трапециЯ, - не понимаю!
’ак как это непонимание прочитал на лице жены Ђлексей ”омич еще раньше,
чем она в нем призналась, то он вынул карандаш из бокового кармана тужурки и
подал ей:
- ‚от - мерЯй!.. ‚озьми его так, левый глаз прищурь и мерЯй заднюю
линию двери и потом переднюю... ЊерЯй внимательно, а не кое-как! Ћтметь
ногтем на карандаше, где заднЯЯ, где переднЯЯ линиЯ...
ЌадЯ внимательно поглЯдела на мужа, - не шутит ли, - потом, понЯв, что
не шутит, принЯлась измерЯть карандашом обе линии двери и, наконец, сказала
удивленно:
- Ђ ведь ты, Ђлексей ”омич, действительно прав!
- Љак всегда!.. „обавь это: как всегда! „а, наконец, ты это и по
верхнему углу могла бы заметить без всЯкого измерениЯ... ‚идишь, куда он
опустилсЯ сравнительно с передним углом? ‚от это и есть закон перспективы: в
науке - быть, а в искусстве - казатьсЯ!.. Ђ профессор живописи ‡орЯнко,
чтобы вколотить в головы своих учеников законы перспективы, приносил в класс
веревки и натЯгивал их на аршин от пола вперекрест, поперек и вдоль, чтобы
получилось подобие паркета: сидите или стойте, но зарисуйте, что видите, в
точности! Ђ профессор —истЯков доказывал, что на исторической картине
художника ‹ебедева "ЃоЯрский пир" человеку, который вносит на блюдах лебедЯ,
совершенно нет места на полу: идет по воздуху!.. ‚от что такое линейнаЯ
перспектива! Ѓыть и казатьсЯ! Ѓыть и казатьсЯ!.. Ђ если бы не было этого
самого "казатьсЯ", то не могло бы быть и никакого искусства!
- •орошо, перспектива, - но почему же так? - продолжала недоумевать
ЌадЯ.
- ’аково устройство нашего глаза. Ђ как устроен наш глаз, это ты тоже
должна была узнать в своей гимназии. •отЯ, конечно, можно представить, как у
вас проходилась физика! Ќу, после такого вступлениЯ пойдем в мастерскую!
ЌадЯ повесила было полотенце на стул, но в это времЯ раздалсЯ
оглушительный лай овчарки „жона, и оба они повернулись к окнам, выходЯщим на
двор.
„жон был в передней, скреб лапой входную дверь и не переставал лаЯть, а
на дворе показалась какаЯ-то хлипкаЯ, сутулаЯ фигура Явно духовного званиЯ.
- Љакой-то поп! - определила ЌадЯ.
- „а-а... —то-то в этом роде... ‡ачем же ко мне поп, раз Я еще пока
жив? - недоумевал Ђлексей ”омич.
- џ пойду его встречу, а ты, Ђлексей ”омич, уведи „жонни на кухню, а то
кабы не порвал!
€ оба пошли в переднюю, причем ‘ыромолотов бурчал на ходу:
- Њожет быть, это он с фронта и что-нибудь насчет ‚ани сказать хочет?
”игура духовного званиЯ оказалась дьЯконом, по имени Ќикандром,
приехавшим из городка на южном берегу.
“ ‘ыромолотова недоуменно были поднЯты брови, когда дьЯкон Ќикандр
объЯснил ему, зачем он приехал.
- Џонимаете ли, Ђлексей ”омич, несчастье случилось, икону нам один
доброхот пожертвовал, большаЯ икона и название имеет: "•ристос у Њарфы и
Њарии". ’ак вот, икона эта пострадала от свечки.
- ’о есть как пострадала? - спросил ‘ыромолотов.
- ’ак, стало быть, свечка наклонилась к иконе из подсвечника, а никто
не доглЯдел. ’лел, тлел холст, и порЯдочный кусок сотлел.
- Џозвольте, икона, вы говорите, а не то что это копиЯ была с картины
ѓенриха ‘емирадского. “ ‘емирадского как раз и есть такаЯ картина "•ристос у
Њарфы и Њарии". € должен вам сказать, что мне она нравитсЯ и по замыслу и по
исполнению. Ћтлично передан там свет солнечный, южный, и сюжет хорош.
•ристос на ней - это, конечно, символ общедоступный и общепонЯтный. Њог быть
и не •ристос, а, например, философ Џлатон, или художник ‹еонардо да ‚инчи,
или итальЯнский поэт ’орквато ’ассо, или, наконец, Ќьютон, Љоперник, вообще
человек духа, а не желудка. ЊариЯ сидит около ног •риста и его слушает, а
сестра ее, Њарфа, требует, чтобы она помогала ей по хозЯйству. ’ут
единственный случай в жизни этой Њарии, около ног ее лежит какой-то струнный
инструмент, значит, она занимаетсЯ музыкой. Ђ тут не угодно ли идти помогать
варить чечевичную похлебку. €сключительный случай в жизни, завернул в их
хижину великий человек, и ЊариЯ не хочет пропустить ни одного его слова, -
вот смысл этой картины.
- Њы ее освЯтили, Ђлексей ”омич, какаЯ же она теперь картина, она
икона, - и лицо дьЯкона Ќикандра стало вдруг строгим. ‹ицо это занимало
ЂлексеЯ ”омича тем, что челюсти на нем очень заметно шевелились и прихотливо
вели себЯ в то времЯ, когда говорил дьЯкон. Ќебольшие черные глаза дьЯкона
теперь глЯдели на художника в упор, и, заметив это, Ђлексей ”омич спросил:
- Ѓольшой ли кусок холста истлел?
„ьЯкон отмерил на столе три своих четверти в высоту и две четверти в
ширину.
- ’ак Я должен восстановить это? - спросил ‘ыромолотов. - Љартину Я
представлЯю, но вы не сказали мне, где это выгорело, - слева, справа, в
середине?
- ќто в левом углу, - сказал дьЯкон.
- Ђ-а, это там, где голуби, - догадалсЯ Ђлексей ”омич.
- €стинно, где голуби. Ђ это у прихожан любимое было место, куда они
прикладывались.
- Ќу да, ну да, - сказал ‘ыромолотов, - ведь голубь - это тоже символ
свЯтого духа, третьего естества троицы, значит, мне голубей надобно написать
вновь на своем холсте, а потом мой холст пришить к картине, то есть к иконе.
“ менЯ где-то есть репродукциЯ ‘емирадского, где-то в папке лежит, могу
найти. €, пожалуй, даже если бы мне поехать с вами, Я бы мог там, на месте
написать голубей и сам пришил бы холст. ‚ообще сделал бы всю реставрацию.
ќти слова заставили дьЯкона Ќикандра просиЯть неподдельно.
- ‚от бы обрадовали и наш причт, и прихожан наших, - он опЯть сделал
ударение на "о". Ђ Ђлексей ”омич тут же поднЯлсЯ и начал искать в шкафу
папку с репродукциЯми картин.
- € неплохо то, что прихожане прикладываютсЯ к голубЯм, так как голубь
- символ третьего лица троицы, свЯтого духа... € то сказать, голубь-то
летает, а человек в те времена только мечтал о том, чтобы летать.
- ‚ремени Я терЯть не привык, отец дьЯкон, - сказал Ђлексей ”омич,
когда красочнаЯ репродукциЯ с картины ‘емирадского была у него в руках. -
…сли ехать, так ехать. “гостить вас могу только чаем. ‘тали жить теперь
скудно. € Я даже удивлЯюсь, как это у вас остались свечи?
- ‘вечи? „а заготовили раньше, в начале войны. ‚едь от свечей главный
доход церкви, а потом даже делали и так: погорит, погорит свечка в
подсвечнике - приказываем ее снЯть, среди службы снимает свечной староста, а
потом продает как новую. ’ак одна свечка на несколько служб.
Ќе больше чем через час Ђлексей ”омич, условЯсь с дьЯконом о плате за
реставрацию иконы и взЯв с собою все нужное, выезжал на извозчике из
‘имферополЯ. € в то времЯ, как дьЯкон рассеЯнно глЯдел вперед, Ђлексей
”омич, как сухаЯ губка воду, впитывал в себЯ холмистую местность, на которой
кое-где пЯтнами виднелись небольшие стада коров.
- „авно не ездил тут. ќто вы, отец дьЯкон, Явились ко мне, должен вам
сказать откровенно, очень кстати, и отдохнуть и встрЯхнутьсЯ мне было надо.
Љогда начали спускатьсЯ с перевала, внимание ЂлексеЯ ”омича приковала к
себе гора …катерина, на которой искусством самой природы как бы был
поставлен памЯтник …катерине II, в царствование которой Љрым был присоединен
к ђоссии. Љогда же доехали до памЯтника Љутузову, Ђлексей ”омич, как ни
спешил к месту работы, попросил дьЯкона остановитьсЯ.
- Џоймите, - говорил он, - ведь именно тут, в этих местах было сражение
Љутузова с десантным отрЯдом ѓассана-паши. ‡десь он получил свою знаменитую
рану в голову. ‚от, может быть, под этой двухсотлетней дикой грушей он и
лежал раненый. Ђ …катерина с горы своего имени на него глЯдела.
Ђлексей ”омич за все времЯ остановки ходил между деревьЯми, стремЯсь
вообразить и представить, где тут могли быть отрЯды русских солдат и где
турецкие десантники в своих красных фесках.
- €менно сюда, - говорил он дьЯкону Ќикандру, - Я и приехал бы писать
этюды длЯ картины, если бы такую картину задумал. ЉакаЯ обстановка,
поглЯдите, поглЯдите-ка хорошенько!
„ьЯкону пришлось напомнить Ђлексею ”омичу, что надо ехать, до того он
увлексЯ.
’ак как в городок приехали еще засветло, то Ђлексей ”омич решил тут же
приступить к делу, и дьЯкон отворил длЯ него церковь.
- Џлохо освещена картина, - сказал дьЯкону Ђлексей ”омич, - но даже при
таком освещении, должен вам сказать, копиЯ сделана отлично. Њожно пожелать
мне, чтобы копии с моих картин делались бы так же талантливо.
’олько после этого он начал ковырЯть пальцами то, что истлело, и
примерЯть привезенный им кусок холста.
- Љстати, - сказал он, - Я думал, что менЯ встретит ваш свЯщенник.
- Ћтец ‚италий болен, лежит. џ не говорил об этом, лежит, вы уж
извините, - заторопилсЯ дьЯкон. - Ћн бы и сам поехал к вам, да разболелсЯ.
‚ы уж извините, Ђлексей ”омич.
- Ћхотно, очень охотно извинЯю. - € тут же, вынув из Ящика палитру,
кисти и краски, Ђлексей ”омич начал копировать с репродукции голубей.

- „о того, как настанут сумерки, Я, пожалуй, этих голубей напишу, -
говорил дьЯкону Ђлексей ”омич. - Џо готовому образцу, - отчего же не
написать. ’ри сизых, один светло-коричневый. ‚ естественную величину написал
их ‘емирадский, хотЯ они и не на первом плане. Џогрешность его против
линейной перспективы. - Ќу, так и быть: поправлЯть его не намерен.
- ‚от как, Ђлексей ”омич! - обеспокоилсЯ дьЯкон Ќикандр. - ’ак вы,
значит, ошибку тут находите?
- Ђ как же! Ћшибка, конечно... ЏоглЯдите на Њарфу: далеко ли стоит она
от голубей, а какаЯ маленькаЯ фигурка! …сли голуби в естественную величину,
то и Њарфа, и ЊариЯ, и •ристос только чуть-чуть меньше своей естественной
величины.
- ѓм... ‚от ведь как один художник судит другого, а мы, как бараны,
ничего не замечаем, - до того опечаленно проговорил дьЯкон, что ‘ыромолотов
решил успокоить его:
- ќто - пустЯки, - то ли еще бывает по недосмотру! Ђ вот Я должен
писать тонкими кистЯми, чтобы не получилось больше, чем надо. „а еще, должен
вам сказать, прибегаю к сиккативу, чтобы к завтрашнему утру краски высохли,
- иначе как же Я пришью свой кусок холста? Њежду прочим, и цыганскую иголку
и суровые нитки длЯ этого Я захватил из дому, так что об этом не
беспокойтесь.
‚ это времЯ в церковь вошла молодаЯ красиваЯ женщина, одетаЯ просто, но
не бедно, с черными страусовыми перьЯми на шлЯпке, с высокой открытой белой
шеей.
- Џривезли ЂлексеЯ ”омича? - оживленно обратилась она к дьЯкону. - ‚от
как хорошо получилось. - € тут же обратилась к ‘ыромолотову: - ‡дравствуйте,
Ђлексей ”омич!
- Џростите, Я... Ћткуда вы знаете мое имЯ и отчество? - пробормотал
‘ыромолотов.
- ‚се знают, не только Я, - продолжала вошедшаЯ. - Ђ Я - виновница
того, что часть иконы истлела: у менЯ была свечка, осталась еще от похорон
отца полковника, - десЯтикопеечнаЯ, длиннаЯ, с золотой канителькой... џ ее
поставила перед любимой своей иконой, да, значит, она не вошла как следует в
подсвечник и наклонилась... Ђ другие свечки в этом подсвечнике были все
маленькие, огарки. џ же и заметила, что икона горит, кинулась поправлЯть
свою свечку, - оказалось, что поздно. џ же посоветовала вот отцу дьЯкону к
вам обратитьсЯ.
- ќто верно, - поддержал ее дьЯкон. - ЌатальЯ ‹ьвовна наша прихожанка,
она нас надоумила, - верно!
- Ќо, прошу менЯ извинить, - времени у менЯ в обрез, - Я должен писать
и стоЯть к вам спиною, - проговорил с досадливыми нотками в голосе Ђлексей
”омич. - Ђ слушать вас Я, конечно, могу...
- Ќет, нет, что вы! - замахала рукой ЌатальЯ ‹ьвовна. - џ совсем не
хочу вам мешать! џ зашла потому только, что дверь была открыта... ‘ейчас
уйду!
€ она действительно направилась к выходу, а за нею пошел дьЯкон, говорЯ
на ходу:
- Љак же это Я дверей не закрыл, разинЯ! ‚едь так и еще кто может
зайти, кого не нужно совсем.
Љогда он вернулсЯ, Ђлексей ”омич спросил:
- Љто эта дама?
- †ена одного тут подрЯдчика - Њакухина... ‘вой дом у него, а сам он на
военную службу в начале войны взЯт... Џока что бог милует, жив... Ђ
полковника, отца ее, действительно у нас на кладбище похоронили, - в
цинковом гробу его привезли... Џотом и мать слепую ее мы отпели, - так что
осталась теперь она одинокой.
- „да, видно, что военнаЯ косточка: походка четкаЯ, строгаЯ, - заметил
Ђлексей ”омич.
- Ћсталась тут, возле паперти: говорит, что дождетсЯ, когда вы выйдете.
- Ђ-а! Љакие-то, стало быть, виды на менЯ имеет? ’а-ак! - протЯнул
Ђлексей ”омич. - Њожет быть, желает пригласить менЯ поужинать, - что же, Я
не прочь... „а и вам, отец дьЯкон, вреда это не принесло бы...
- Ќу, теперь редко кто кого в гости зовет, - усомнилсЯ дьЯкон, но
‘ыромолотов оказалсЯ прав: только что оба они вышли из церкви, когда
стемнело, они увидели Ќаталью ‹ьвовну, котораЯ сказала, обращаЯсь к
‘ыромолотову:
- ‚ы где будете сегоднЯ ужинать, Ђлексей ”омич?
- „а вот, в самом деле, - улыбнулсЯ ей Ђлексей ”омич. - џ полагал, что
вот отец дьЯкон что-нибудь приготовил в этом роде.
- Ќу что вы! “ отца дьЯкона семьЯ, и где же у него там? Ќет, уж раз Я
виновница вашего беспокойства, то вы ко мне и идите. Њного обещать не могу,
конечно, не то времЯ, но что-нибудь заморить червЯчка у менЯ найдетсЯ.
€демте без разговоров!.. € вы, отец дьЯкон!
„ьЯкон вопросительно поглЯдел на ‘ыромолотова, и Ђлексей ”омич понЯл,
что отказыватьсЯ от приглашениЯ поужинать было бы, может быть, даже
оскорбительно длЯ этой одиноко живущей молодой женщины, и не больше как
через десЯть минут он входил уже, вместе с дьЯконом, в просторный дом
подрЯдчика, - ныне каптенармуса одного из пехотных полков на фронте,
Њакухина.
Ѓез проволочек сели за стол, покрытый белой клеенкой, и когда прислуга
Ќатальи ‹ьвовны ЏолЯ, низенькаЯ круглаЯ женщина, глЯдевшаЯ серьезно и
исподлобьЯ, принесла из кухни что-то дымЯщеесЯ, дьЯкон вполголоса, хрипуче
обратилсЯ к Ќаталье ‹ьвовне:
- ‘вечка десЯтикопеечнаЯ у вас, вы сказали, залежалась, а может, и
бутылочка винца от хороших времен, а?
Ќа это ЌатальЯ ‹ьвовна только развела руками, и дьЯкон горестно
выдохнул:
- ќхх! ‚сех нас донЯла война эта!
- —тобы вас утешить, отец дьЯкон, - сказал Ђлексей ”омич, - полагаю с
большой вероЯтностью, что скоро вина польютсЯ реки.
- Џочему это вы так полагаете? - очень оживилсЯ дьЯкон.
- „а по той простой причине, что скоро у нас начинаетсЯ революциЯ...
как это было в девЯтьсот пЯтом.
- ќто что же, - вы так думаете, Ђлексей ”омич? - приостановилась
раскладывать жаркое на тарелки ЌатальЯ ‹ьвовна, а дьЯкон только открыл
изумленно рот.
- Ћчень многие теперь так думают, - уверенно ответил ‘ыромолотов.
„ьЯкон поглЯдел на него с затаенным лукавством в глазах и обратилсЯ к
Ќаталье ‹ьвовне:
- Ќе допустЯт теперь такого, как в девЯтьсот пЯтом!
- Ђ убийство ђаспутина допустили же! - заметил на это Ђлексей ”омич. -
€ кто же были убийцы ђаспутина? - ‚еликий кнЯзь „митрий Џавлович, кнЯзь
ћсупов, царский родственник, и Џуришкевич - члены ѓосударственной думы,
правой, а не левой!
- ’ак вы думаете, значит, Ђлексей ”омич, - упавшим уже голосом начал
было дьЯкон, но ‘ыромолотов перебил его своими прежними словами:
- Ќе Я один, - очень многие так думают.

Љогда собралсЯ уходить дьЯкон, он обратилсЯ к Ќаталье ‹ьвовне:
- Љак скажете, так и сделаю: скажете - увести ЂлексеЯ ”омича, - уведу,
у менЯ переночует, а скажете - оставить, то оставлю.
- Љонечно, конечно, Ђлексей ”омич, вы у менЯ и заночуете! - кинулась к
‘ыромолотову и взЯла его за руку ЌатальЯ ‹ьвовна. - ѓде же вам у отца
дьЯкона ночевать? ‘овершенно негде! ђазве Я не знаю его квартиры? “ менЯ, у
менЯ, разумеетсЯ: дом большой и весь пустой.
- Ђ может быть, лучше будет, если в гостинице? - в сторону дьЯкона
сказал Ђлексей ”омич.
Ќо дьЯкон замахал руками:
- ‚ гостинице! —тобы деньги зрЯ тратить! ‚едь не вы будете платить, а
мы должны, - приход; мы же люди вообще бедные, и у нас каждаЯ булавка на
счету!
- ‚ам здесь хорошо будет, вы увидите, - заснете, как у себЯ на даче!
- ‚ам неудобство доставлю, ЌатальЯ ‹ьвовна, - вот Я о чем...
- Ќикаких решительно! џ даже гордитьсЯ этим буду, что вам случилось
ночевать в моем доме!
’ут дьЯкон простилсЯ и с художником и с хозЯйкой дома и решительно
направилсЯ к выходной двери.
- џ ведь и с вашим сыном знакома, Ђлексей ”омич, - радостно сказала
ЌатальЯ ‹ьвовна, подходЯ к ‘ыромолотову с папиросами.
- Ќе курю, спасибо! - отодвинул коробку Ђлексей ”омич. - ‘ сыном моим?
ѓде же и когда же это? ‘ын мой вот уже с самого начала войны взЯт в
ополчение, а не так давно был тЯжело ранен...
- Ќе-у-же-ли тЯжело ранен? - вскрикнула ЌатальЯ ‹ьвовна с такою острою
болью в голосе, как будто ранена была сама.
- „а, писал, что тЯжело и что дают ему какой-то "бессрочный отпуск", а
это значит, что не полнаЯ отставка, но все-таки к строевой службе считаетсЯ
уже не годен.
- ‚от как! - глухо отозвалась она и жестом, повторившим жест
‘ыромолотова, отодвинула от себЯ коробку с папиросами, добавив: - џ тоже
совсем почти перестала курить после смерти моей матери. Ђ с вашим сыном Я
познакомилась здесь, в ‘имферополе, в больнице.
- ‚ больнице? - удивилсЯ ‘ыромолотов. - Љогда же он лежал в больнице?
—то вы?
- ‹ежал в больнице не он, - поспешила объЯснить ЌатальЯ ‹ьвовна, - наш
общий с ним знакомый. € ваш сын, и Я - мы в один час приехали в больницу его
проведать, - поэтому и познакомились. Ѓогатырь такой показалсЯ мне тогда он,
ваш сын, и вот...
- € вот искалечен, - закончил за нее Ђлексей ”омич, - и уж едва ли
будет теперь художником.
- Ѓудем надеЯтьсЯ на лучшее...
- ЌадеЯтьсЯ никому не воспрещаетсЯ. Ќадеюсь и Я, что вы мне покажете
комнату, где будет моЯ постель.
Џостель оказалась уже заготовлена в комнате, которую ‘ыромолотов сразу
признал уютной и располагающей к крепкому сну.
- Њожет быть, вам какую-нибудь скучную книгу дать, Ђлексей ”омич, чтобы
вы поскорее заснули на новом месте? - предложила ЌатальЯ ‹ьвовна.
- ‡ачем? - удивилсЯ Ђлексей ”омич. - Ќет, Я имею свойство засыпать
сразу, чуть голова моЯ коснулась подушки.
- •орошо, что вы мне это сказали, а то Я могла бы говорить с вами до
полночи: здесь ведь говорить не с кем. ‚ таком случае - покойной ночи!
€ ЌатальЯ ‹ьвовна ушла к себе в спальню, а Ђлексей ”омич, хоть и
казалось ему, что он рано заснет, довольно долго перебирал в мозгу
впечатлениЯ этого неожиданного длЯ него днЯ, причем воображение его, как
художника, больше всего занимала молодаЯ женщина с высокой шеей и красивыми,
но тоскующими глазами.
€ он даже пожалел о том, что как-то очень круто и поспешно напомнил ей,
что ему хочетсЯ спать с дороги, она же, видимо, хотела высказатьсЯ, так как
говорить здесь о своем ей было не с кем.
‚стал он, чуть рассвело, и тут же после чаЯ поспешил в церковь, чтобы
пораньше закончить свою работу.
ЏрощаЯсь с Ќатальей ‹ьвовной, он сказал ей, что больше уж некогда ему
будет зайти в ее дом: прЯмо после того, как закончит реставрацию иконы,
поедет к себе домой.
- Ђ вот вы, если будете в ‘имферополе, милости прошу, заходите ко мне,
- закончил он и увидел, как эти несколько слов обрадовали ее, как она всЯ
засиЯла.
ќта неподдельнаЯ радость тронула ЂлексеЯ ”омича, и он еще раз сказал:
- Џрошу, прошу! ‡аглЯните!
Љ церкви он подошел одновременно с дьЯконом. ‘иккатив помог
закрепленному с вечера холсту высохнуть. ‘ыромолотов теперь, пользуЯсь
цыганской иглой и суровыми нитками, аккуратно пришил привЯзанный им кусок
холста к картине.
- ќто - самое важное, отец Ќикандр, - самое важное. Ќитки потом Я
замажу, и никто, издали глЯдЯ, не догадаетсЯ даже, что здесь была зиЯющаЯ
прореха, - говорил Ђлексей ”омич, делаЯ частый шов.
ѓолуби, уже наполовину сделанные, теперь, при дневном свете были как
живые.
Ѓез особых усилий закрепил потом Ђлексей ”омич уже в раме холст ниже
голубей - глинистую золотую землю и узкий черный кувшин на ней; а к полудню
садилсЯ уже на линейку извозчика, снабженный на дорогу куском серого хлеба и
вареными Яйцами.
“же смеркалось, когда пара плохо кормленных извозчичьих конЯк довезла
‘ыромолотова до его дома на Ќовом Џлане.

Ђ ЌадЯ после того, как уехал Ђлексей ”омич, была в большой тревоге.
Ћна началась с того, что к Ќаде пришла мать ее, „арьЯ ‘еменовна. ЏрЯмо
с прихода спросила она:
- Људа это Ђлексей ”омич поехал с каким-то попом?
- Ђ ты, мама, разве видела его, как он поехал?
- Џравда, значит? ‚от видишь! ќто мне один странный человек сказал, -
плотник он. ‡аходил работы спрашивать... —то плотник, то он не врал, - он же
гроб обновлЯл, как мы деда своего хоронили, так же и здесь у ЂлексеЯ ”омича,
говорит, работал что-то; очень странным мне показалсЯ, вот Я и пошла к тебе.
ЌадЯ вспомнила день похорон своего дЯди, которого все называли дедом за
его большие года, вспомнила и плотника, которого Ђлексей ”омич называл
…горием, и даже жену его „уньку, - они оба шли за гробом на кладбище тут же
позади ее.
€ вдруг сильный лай „жона заставил ее поглЯдеть в окно: этот самый
плотник …горий шел вихлЯстой походкой от калитки к дому.
- ‚от он! ќтот самый! € сюда пришел? - почти завопила „арьЯ ‘еменовна,
а ЌадЯ, держа за ошейник „жона, отворила форточку и крикнула, стараЯсь
перекричать лай!
- ‚ы кто такой? ‚ам чего нужно?
ЏодойдЯ к самому дому, как бы затем, чтобы заглЯнуть в комнату, …горий
снЯл картузик с маленьким козырьком.
- ‚ы что же это не ждете, когда вас позовут, а ходите набиваетесь? -
едва сдерживаЯ „жона, выкрикнула ЌадЯ.
- ‚олка ноги кормЯт, - вкрадчиво ответил …горий.
- Ќет у нас никакой работы!.. €, пожалуйста, уходите сейчас же, а то Я
собаку не удержу!
„жонни действительно так и рвалсЯ к окну, и ЌадЯ боЯлась, что он
кинетсЯ, разобьет стекло и выскочит на двор.
…горий же как бы только хотел убедитьсЯ, что Ђлексей ”омич еще не
приехал, а убедившись, шлепнул на голову картузик, примЯл его рукою и
сказал:
- Ќу, тогда прощевайте! - и той же неспешной вихлЯстой походкой пошел к
калитке.
Ќаде показалось, что не спешил уходить он потому, что очень внимательно
оглЯдывал двор. Њожно было подумать, что плотник высматривает, что тут
обветшало, к чему мог бы он приложить свои руки, но и „арьЯ ‘еменовна и ЌадЯ
многозначительно глЯдели одна на другую, и чуть только затворил за собою
калитку …горий, ЌадЯ вышла, все еще держа „жона за ошейник, и заперла
калитку на замок.
Ђ когда вернулись, „арьЯ ‘еменовна сокрушенно говорила ей:
- € как это Ђлексей ”омич мог так поступить необдуманно, - взЯл да
уехал на два днЯ, а тебЯ одну оставил в такое времЯ! ‡а два днЯ-то мало ли
что случитьсЯ может? ‚от пускай-ка вернетсЯ, Я ему не смолчу, Я ему напою,
что нельзЯ так! „иви бы молоденький, а то ведь седьмой десЯток пошел...
Џлот-ник!.. Ћн сегоднЯ - плотник, а вчера был острожник, а на завтра в
каторжники метит...
€ весь этот день, когда ушла к себе „арьЯ ‘еменовна, Ќаде было очень
как-то жутко оставатьсЯ одной, а когда настала ночь, она все времЯ ждала,
что вот-вот оглушительно залает „жон. ’олько когда забрезжило в окнах утро,
она заснула, и в этот новый день держалась она как в осаде: калитку открыла
только длЯ „арьи ‘еменовны. Ћна приходила попенЯть зЯтю за его легкомыслие,
но ушла, его не дождавшись.
Ђ ‘ыромолотов приехал веселый, возбужденный поездкой, очень далекий от
всЯких женских страхов и сказал: "‘ заработком", который был не лишний в их
уже оскудевшем хозЯйстве.
Љогда ЌадЯ подробно рассказала ему о приходе без него …гориЯ, он не
придал этому никакого значениЯ, лишь сказал:
- †ена его, „унька, сама мне сказала, за какую "политику" сидел он в
тюрьме: "‡а тую политику, какаЯ "иржеть", - то есть за конокрадство. Ќо,
имей в виду, одно - воровскаЯ специальность конокрадство, а совсем другое -
грабеж. Ќе знаю, есть ли у него достаточный в этой области опыт.

ѓ‹Ђ‚Ђ ‚’ЋђЂџ

Љогда утром на другой день - это было 27 февралЯ, - Ђлексей ”омич
смотрел на свою картину, он смотрел уже не прежним своим глазом, а новым,
всем тем, что он видел во времЯ поездки: и горами, и морем, и целым
приморским городком. „аже и все люди, какие встречались ему, - не только
дьЯкон Ќикандр и ЌатальЯ ‹ьвовна, - все толпились тут около него в его доме:
ведь картина должна быть выставлена длЯ всех.
ђазумеетсЯ, нечего было и ждать, чтобы хоть один человек из публики в
красках и линиЯх картины увидел то, что вложил в нее и видел автор картины.
„а и можно ли вообще кому бы то ни было, за короткое времЯ обзора
картины, заметить и вобрать в себЯ все, что вкладывалось в нее художником
изо днЯ в день за годы? ‚едь каждый штрих, каждый мазок картины - это мысль
художника, выношеннаЯ им в одиночестве: не с кем делитьсЯ ему этими мыслЯми,
пока он пишет.
Џусть хотЯ бы только это одно: ушел зритель из выставочного зала и унес
с собою те образы, что остались в его восприЯтии от картины. Ѓольше ничего и
не нужно: он разберетсЯ в картине потом, у себЯ дома.
Ќо когда ‘ыромолотов дошел до выставочного зала и зрителЯ, неожиданно
возник вопрос: где же можно было выставить такую картину теперь, когда царь
все еще царствует и война все еще идет. ‚едь его "„емонстрациЯ перед ‡имним
дворцом" с первого же взглЯда на нее будет всЯкому царскому чиновнику
полиции напоминать 9 ЯнварЯ 905 года, когда поп ѓапон привел толпу
безобидных рабочих к ‡имнему дворцу, где их встретили залпами!
ќто ничего не значит, что автор этой картины всЯчески отклонЯлсЯ от "9
ЯнварЯ", что он стремилсЯ отыскать вечное во времени, - этого не поймут,
этого не захотЯт и понимать. Џросто сделают то, что привыкли делать с
"нецензурными" произведениЯми.
Џодобные мысли скопились в Ђлексее ”омиче до того густо, что он не
пригласил уже Ќадю в этот день длЯ окончательного просмотра картины.
Ђ часа в четыре, когда уже начало смеркатьсЯ, в калитку ворвалсЯ
одержимый бешеным восторгом мальчишка-газетчик с красными листами телеграмм,
только что выпущенных местной газетой, и пронзительными криками:
- ђево-люциЯ в Џетрограде! ђеволюциЯ в Џетрограде!
€ первым, кто в доме ‘ыромолотова громогласно приветствовал это
известие, был „жон, умнаЯ овчарка, когда-то купленнаЯ Ђлексеем ”омичом.
Ќавстречу подбежавшему мальчику Ђлексей ”омич приоткрыл окно, но когда
хотел взЯть у него три листа телеграмм, маленький газетчик сказал строго:
- „овольно одного. „ругим тоже надо!
€ побежал к калитке.
ќта стойкость мальчика, которому не так было важно, что он раздаст все
данные ему телеграммы, как то, что он обрадует побольше людей, очень
понравилась Ђлексею ”омичу, и, передаваЯ красный лист Ќаде, он сказал:
- ‡аметил Я, что война эта заставила очень многих у нас, особенно из
молодежи, зна-чи-тельно поумнеть! —итал Я где-то что во времЯ французской
революции, какую называют "‚еликой", парижские извозчики в ожидании седоков
читали газеты. Ќе думаю, чтобы нынешние петроградские занимались этим, но
вот новое поколение поЯвилось, - вроде мальчишки-газетчика, - приходи, кум,
радоватьсЯ! “мнеют люди от каждой большой войны, - вот мой вывод, и дойдут
когда-нибудь до того, что выкинут всЯкие войны из обихода их жизни!

- Ќу вот, - весело говорил Ќаде Ђлексей ”омич, - теперь вполне
беспрепЯтственно могу Я выставить свою картину! ‚овремЯ, значит, Я ее
закончил.
- ’олько что против истины погрешил, - заметила ЌадЯ: - ‡имний дворец в
телеграммах совсем не упоминаетсЯ: без него обошлись.
- „а ведь царЯ не было в ‡имнем, - он уехал в ‘тавку... Ђ ‡имний или
какой другой дворец без царЯ - что же он такое? Џросто огромное здание,
прочно построенное.
- ‚се-таки, Ђлексей ”омич, имей в виду, что публика вернисажа будет
говорить: "Ќе так произошла революциЯ!"
- „а ведь Я не иллюстрацию на тему днЯ выставлю, а картину, то есть
произведение искусства! - горЯчо возразил Ђлексей ”омич. - ’ак на мой холст
и надо будет смотреть.
Ћднако ЌадЯ не сдавалась:
- џ ведь не о том говорю, как ты сам смотришь на картину и как Я на нее
смотрю, а как посмотрит на нее провинциальнаЯ публика! Љто тут у нас
понимает искусство так, как понимаешь его ты?
- ’ак что же, - в Џетроград мне везти картину?
Ђлексей ”омич прошелсЯ по комнате и добавил:
- Џожалуй, ты права, - картину оценить смогут только в Џетрограде, а не
здесь, но... будут ли исправно ходить теперь поезда? € можно ли будет в
обстановке, какаЯ теперь сложитсЯ, довезти картину целой до Џетрограда?
- џ думаю, что надо подождать, а не с места в карьер, - решительно
отозвалась на это ЌадЯ. - Џоедем в Џетроград, - тут у нас все ограбЯт... ’о
была полициЯ, а теперь кто будет?
- „а, в самом деле, - ведь теперь должны быть поставлены везде новые
люди, а тем более в полиции! ќта полициЯ давно уже засела всем
революционерам в печенки... Џодождать, говоришь? Џодожду, что ж... Ќадо
оглЯдетьсЯ, это так.
€ Ђлексей ”омич оделсЯ и вышел из дому, обещав, впрочем, жене, что
пройдетсЯ только по своей улице и дальше уходить не будет.

‚ыйдЯ из калитки на улицу, Ђлексей ”омич даже остановилсЯ в изумлении:
первый, кого он увидел, был плотник …горий. Ћн шел именно по той стороне
улицы, где стоЯл дом художника, и художник вспомнил рассказ своей жены о ее
страхах и дневных и ночных.
ЏоровнЯвшись с ‘ыромолотовым, …горий снЯл картузик и проговорил, как
заученное:
- ‘ революцией поздравлЯю, барен! Љак вы есть сознательный елемент,
хотЯ, конечно, из буржуазного сословиЯ...
- ‘пасибо, - революциЯ всем нам нужна, - ответил Ђлексей ”омич, - а вот
заходить ко мне на двор, знаЯ, что менЯ нет дома, вам бы не следовало.
…горий насторожилсЯ и отозвалсЯ не сразу:
- ђаботенки, конечно, искал, - слова нет, - как она сама с неба нашему
брату-голЯку не свалитсЯ.
- Ђ почему же вы допытывались, куда это и надолго ли Я уехал? "‘
каким-то попом"? ‡начит, вы это видели?
- ѓлаза, когда смотрЯт, не закажешь, чтобы они, например, не видели, -
теперь уже заносчиво сказал …горий.
- ќто что же вы, следите, что ли, за мной вроде шпика? Љто же это вас
ко мне, хотелось бы знать, шпиком приставил?
- пи-ком? - так и дернулсЯ …горий. - пики же эти вчерашний день еще
были, а нынче их уж и духу-званиЯ не должно быть!
- Ћднако у вас как будто и занЯтиЯ никакого нет больше, как по этой
улице фланировать!
- „а ведь как сказать, барен, никакому человеку воспретить нельзЯ, где
ему ходить... ‘ тем прощевайте!
€ пошел дальше, а ‘ыромолотов стоЯл около своей калитки, смотрел ему
вслед, пока он скрылсЯ в переулке.
Љонечно, ничего еще не изменилось здесь, на тихой улице очень
отдаленного от столицы южного города, потому только, что в Џетрограде
началась революциЯ, но художнику уже представлЯлись какие-то невнЯтные пока
еще отзвуки, отголоски, течениЯ в воздухе.
„аже как будто тише, чем обычно, была тихаЯ улица, по которой вихрем
пронеслись мальчишки-газетчики с красными листами телеграмм.
Ђлексей ”омич представил этот красный вихрь по всем улицам города и
неминуемую ошеломленность у всех людей, хотЯ и ожидавших, что революциЯ
должна непременно совершитьсЯ.
ЌебольшаЯ, шедшаЯ поспешной семенЯщей походкой старушка встретилась
Ђлексею ”омичу на перекрестке улиц: это была его теща „арьЯ ‘еменовна.
- Ђх, как Я рада! Ђх, как рада! „аже и сказать не могу, - заулыбалась
она полубеззубым ртом.
- ‚ы тоже рады? ‚от как! - несколько недоверчиво протЯнул ‘ыромолотов.
- ђеволюции рады, а?
- Ља-кой такой революции? - испугалась „арьЯ ‘еменовна, и улыбка ее
сразу померкла. - ‚ам рада, что вы приехали, а об какой это революции вы
сказали?
- ‚ Џетрограде!
- ‚ Џетро-гра-де? - € по ее округлившимсЯ испуганным глазам ‘ыромолотов
увидел, что красные телеграммы до нее не дошли.
- Ќесколько телеграмм на отдельных листах выпустила пока газета.
- € что же там, в телеграммах?
- Ќарод вышел на улицы... ѓлавным образом женщины... и кричат:
"•леба!.." ђаботницы фабрик и заводов... матери семейств... „етей-то кормить
им надо, а хлеба нет: довоевались! „овоевались до того, что кормить людей
нечем стало.
- Ќу вот! †енщины! €х и расстрелЯют! - сказала „арьЯ ‘еменовна.
- Ђ кто же будет их расстреливать, когда солдаты от этого отказались?
—то же, солдаты звери такие, что в своих матерей и жен стрелЯть будут?
€ Ђлексей ”омич сжал свой крепкий кулак и потрЯс им в воздухе по
направлению на север.

Љак этот, так и несколько последующих дней Ђлексей ”омич жил всем своим
существом не в своем городе, а там, в Џетрограде, где вот именно теперь, как
ему Ясно представлЯлось, он мог выставить свою картину. Ђ так как без дела
проводить времЯ он не мог, то делал наброски карандашом: толпы народа
посредине чинных улиц столицы.
Ћн как бы делал зарисовки с натуры, до того отчетлива представлЯлись
ему и опрокинутые народом вагоны трамваЯ, и пылающее здание суда на ‹итейном
проспекте, и арестованные министры, и генералы, которых на грузовиках везли
к ѓосударственной думе.
Џрочно обрадован был он, когда узнал об отречении ЌиколаЯ II на станции
„но, под Џсковом.
- € название станции-то какое, а? - почти кричал он, обращаЯсь к жене:
- ’очно нарочно придумано длЯ этой страницы истории! „ошел до дна! „о дна,
куда успешно тЯнул его в последние годы ђаспутин! ‘танциЯ „но! Ќу, как
хочешь, а исто-риЯ, она часто бывает неожиданно остроумна! “тонул в этой
страшной войне и дошел до "„на"! Ќиже уж некуда, - конец! € теперь пока
просто полковник ђоманов!
‘ыромолотов теперь читал все газеты, какие мог достать в ближайшем
газетном киоске.
Ћднажды, в начале марта, к нему подошел плохо одетый, но с тонкими
чертами лица юноша. ѓлЯдЯ на художника проникновенно, он подал ему свернутую
почти в комок газету и сказал:
- ‚ы вот нашу "Џравду" почитайте, Ђлексей ”омич, а из буржуазных газет
что же вы узнаете?
- "Ќашу "Џравду"? - повторил недоуменно ‘ыромолотов. - ќто что за
газета?
- ѓазета нашей партии большевиков, - объЯснил юноша.
- Ђ-а! "Ќашей партии большевиков", - снова повторил его слова
‘ыромолотов. - ‡начит, вы - партиЯ большевиков? Ђ почем вы знаете, как менЯ
зовут?
- Ќу, кто же у нас тут этого не знает? - даже как будто обиделсЯ юноша.
- ’ем более Я должен знать, так как мой покойный отец - доктор •удолей -
вздумал как-то перед войной устроить пансион в доме сына вашего, €вана
Ђлексеича.
- Ђ-а! ‚от вы кто!.. ’о-то Я смотрю на вас и думаю, что как будто
где-то видал... - Ђлексей ”омич подал Љоле •удолею руку, добавив при этом:
- Ћн тЯжело ранен, мой сын... Ќо мне послышалось, что вы сказали
"покойный отец"... ќто что же значит? “мер или убит на фронте?
- “бит... € там где-то схоронен... Ђ Я приехал домой из ссылки только
вчера... € Я в доме €вана Ђлексеича успел побывать, - там в нижнем этаже
теперь опЯть как будто пансион длЯ дураков.
- „а, на дураков моему ‚ане везет! - улыбнулсЯ ‘ыромолотов. - Љогда он
уезжал, то нотариусу оставил доверенность на продажу дома, но тот решил дома
не продавать: дескать - это "реальнаЯ ценность", а деньги теперь - одна
видимость, и вот сдал кому-то весь нижний этаж с кухней. џ к сыну в дом,
признатьсЯ, не заходил... ’ак дураки, вы говорите, там поселились?
- Џолнейшие! - с живостью ответил ЉолЯ.
- ‡начит, такова уж судьба этого нижнего этажа, чтобы кто умный там и
не поселилсЯ, - заметил Ђлексей ”омич и добавил: - ‚от вы - партиец, и,
значит, вам книги в руки. ‘кажите, - образовалась ли у нас в городе
какаЯ-нибудь власть?
- Ђ как же! €звестно со времен ‹омоносова, что природа тел не терпит
пустоты! - бойко сказал ЉолЯ.
- €з кого же она образовалась?
- ’ам теперь всЯкой твари по паре... …сть эсеры, есть меньшевики, есть
кадеты... ’олько большевиков нет...
- ‚от как! - удивилсЯ Ђлексей ”омич. - Ђ почему же собственно нет?
- Њы пока под запретом! - и ЉолЯ •удолей приложил к губам указательный
палец. - Ќо погодите, погодите, голубчики, - вдруг преобразилсЯ он. - ‚от
приедет наш ‹енин, и тогда все будет по-другому.
- Ђ-а! - протЯнул ‘ыромолотов. - ’ак что партиЯ партией, а... как бы
это сказать...
- ‚ождь вождем, - договорил за него ЉолЯ.
- ‚ождь вождем?
- ђазумеетсЯ! Ќаша партиЯ большевиков имеет гениального вождЯ, а где же
подобные вожди в других партиЯх?
- ’ак, так... ’ак, так... гениальный вождь, вы сказали... Ђ где гений,
там и победа... ’ак всегда бывало в истории.
ѓоворЯ с ‘ыромолотовым, ЉолЯ •удолей понемногу отходил от киоска, и
Ђлексею ”омичу приходилось двигатьсЯ тоже. Ќаконец, он заметил:
- ‚ы как будто боитесь, чтобы кто-нибудь вас не подслушал?
- Ћтчасти, конечно, в этом есть привычка подпольщика, а отчасти - ведь
пока что все другие партии смотрЯт на нас, большевиков, косо и в ‘оветы нас
не пускают... Џо крайней мере, здесь в ‘имферополе... Ђ как в других местах,
Я точно не знаю.
Ќа перекрестке двух улиц, до которых дошли Ђлексей ”омич и ЉолЯ
•удолей, сидела пожилаЯ женщина в очках, а перед нею на скамеечке
возвышалась корзина с пирожками, прикрытыми вышитым полотенцем.
Ћстановившись, ЉолЯ так приковалсЯ глазами к пирожкам, что Ђлексей ”омич
спросил его:
- Џозвольте-ка, а вы не хотите ли есть? ‘лучаетсЯ это иногда с людьми.
- Ћчень! - призналсЯ ЉолЯ. - Њать менЯ кормить не может, а работы Я
пока никакой не нашел.
- Ќу-ка, берите, сколько сможете скушать, - сказал ‘ыромолотов,
доставаЯ кошелек, и добавил: - ќто Я вам плачу за вашу газету "Џравда".

Џрошло еще несколько дней, пока Ђлексей ”омич укрепилсЯ в мысли -
сходить в бывшую городскую управу, где теперь был городской ‘овет рабочих
депутатов: не помогут ли ему выставить картину.
- ‚едь эта картина - не мое только личное, частное дело, - говорил он
Ќаде, - а общественное. Љартина совпадает с событиЯми и всем будет вполне
понЯтна...
- Ђ не спешишь ли ты, Ђлексей ”омич? - подумав, сказала ЌадЯ. - —то-то
подозрительно тихо у нас: повесили везде красные флаги, заменили полицию
милицией... Љое-кто взЯл власть, но...
- ‚ неопытные руки, - вставил Ђлексей ”омич.
- Ђ когда же они стоЯли у власти?
- Ќу были бы головы на плечах... Њужик сер, да ум у него не волк съел.
Ђ мне почему-то кажетсЯ, что теперь самое подходЯщее времЯ длЯ выставки.
Џока тихо, а вдруг начнетсЯ борьба политических партий за власть, - и тогда
уж будет широкой публике не до картины. ‚ообще отчего не попытатьсЯ? Њожет
быть, как раз попадетсЯ мне человек, что-нибудь понимающий в искусстве,
отведет помещение и даже, может быть, закажет в типографии афиши...
- Џопробуй, - согласилась, наконец, ЌадЯ, и он пошел в горсовет.
‚ знакомое ему здание бывшей городской управы, теперь украшенное
длинными и широкими полотнищами кумача, ‘ыромолотов входил с сознанием
своего достоинства, как большой художник, честно и во всю силу своего
незаурЯдного дарованиЯ трудившийсЯ в течение двух с половиной лет.
‚ коридор выходили двери нескольких кабинетов, причем на дверЯх, обитых
черной клеенкой, были плотно приклеены, а где уже болтались, бумажки с
надписЯми от руки, что это за кабинеты.
‚ коридоре было пусто, спросить было не у кого, и ‘ыромолотов,
остановившись перед дверью с надписью "‡ав. культ. просвет. отделом",
отворил ее. ‡а столом сидел и читал какую-то длинную бумагу небольшой,
черноволосый, молодой еще человек, с весьма нахмуренным лбом и маленькими
глазками, которые очень злобно уставились на вошедшего.
- Џо всей видимости, - начал Ђлексей ”омич, - к вам именно должна
относитьсЯ моЯ просьба: отвести мне в центре города зал длЯ выставки моей
большой картины...
- Ља-а-ак? - выкрикнул фальцетом черноволосый человек, воззрившись на
художника агатово-черными глазами и изобразив полнейшее недоумение на
худощавом длинном лице.
- џ - художник, написал картину "„емонстрациЯ перед ‡имним дворцом" и
хотел бы показать ее народу, ныне уже свободному, - объЯснил Ђлексей ”омич и
думал, что теперь все стало уже понЯтным длЯ этого странного человечка.
Ћднако человечек заерзал на стуле, точно его кололи булавками снизу, и
завопил еще более высоким фальцетом:
- Ља-а-а-ак? - —ерноволосый и не закрыл после этого рта, как бы
приготовЯсь выкрикивать еще и еще это начальственное "как".
€ это "как" точно подбросило ЂлексеЯ ”омича, и он выкрикнул в свою
очередь:
- Ља-ак-ать иди в другое, более подходЯщее место, а здесь городской
‘овет, учреждение официальное! ЏонЯл?
€, круто повернувшись, ушел, хлопнув дверью. ’еперь, когда он шел по
коридору к лестнице, шаги его были тверды, четки и даже быстры. ‘овершенно
взбешенный ‘ыромолотов столкнулсЯ тут же у кабинета, из которого он только
что вышел, с молодым еще, но каким-то сильно полинЯвшим, помЯтым человеком,
который вдруг схватил обеими руками его правую руку, сиЯЯ радостно глазами,
и проговорил с большим чувством:
- ‘пасибо вам!
- ‡а что спасибо? - не понЯл ‘ыромолотов.
- ‡а то, что накричали на этого!.. Ћчень зазналсЯ!
- „а откуда он взЯлсЯ? Љто он такой?
- Џрислали!.. €з Ћдессы. ќсер. „урак дураком - непроходимый. Ќо метит
по меньшей мере в гении.
- Љакое же нам дело до Ћдессы, - искренне удивилсЯ ‘ыромолотов. - €
зачем же дурака в ‘овет пустили?
- „а он, небось, сам. ќто хитрый дурак. €з породы ловкачей. “ них
тонкий нюх, чуют, где жареным пахнет, - успел сказать линЯлый человек и
тотчас же отошел от него, так как дверь кабинета отворилась и в ней
показалсЯ черноволосый и угрожающе крикнул подошедшему к нему линЯлому:
- —то-о?
- џ - здешний адвокат... ”амилиЯ моЯ Љашнев, - расслышал, спускаЯсь по
лестнице, ‘ыромолотов.
- Ља-ак?
- Љаш-нев! Ђдвокат здешний.
‘ыромолотов стал спускатьсЯ, переступаЯ через две ступеньки и стараЯсь
ничего уже больше не слышать.
Љогда Ђлексей ”омич вернулсЯ, он сказал Ќаде:
- ‘овершенно неожиданно длЯ менЯ ты оказалась права. џ поспешил и
только себЯ насмешил. ‹юдей надо, чтобы завертелась машина, а разве их сразу
найдешь? ‚от и сажают черт знает кого, - лишь бы умел на стуле сидеть! Ђ в
черепушках у них сеннаЯ труха!

…ще прошло днЯ четыре. Ђлексей ”омич начинал уже привыкать к мысли, что
и картину "„емонстрациЯ" так же трудно будет выставить, как и картину
"Њайский день".
Ћн говорил Ќаде:
- “ехав из столицы, уединившись здесь, Я бил на то, чтобы быть
совершенно независимым и в выборе сюжетов длЯ картин своих и в технике
письма. ‚ то времЯ, когда Я так сделал, - имей это в виду, - поЯвились такие
объединениЯ молодых художников, как "Ћслиные хвосты", "—ервонные валеты",
"Љубисты", "‹учисты" и черт там их знает, как они там еще назывались. џ
добровольно взЯл на себЯ миссию: настоЯщее, исторически сложившеесЯ, большое
искусство сохранить и, по мере сил и возможностей своих, продвинуть вперед.
џ был достаточно силен и смел, чтобы жить здесь одиноко. Џоложим, что в этом
направлении, каким Я шел, кое-чего Я все-таки добилсЯ. Ќо Я не учел одного,
всесильного в наше времЯ, - рек-ла-мы! ђепин от столицы не отрывалсЯ: от его
Љуоккалы до Џетербурга рукой подать. Љроме того, он среды завел. Џусть
угощал гостей каким-то анекдотическим супом из сена и вареным сельдереем,
однако и это заставлЯло публику говорить о нем. Ђ Я что же? ‡атворник!
Џещерножитель!
- Ќеправда! ’ебЯ везде знают! - пылко перебила ЌадЯ.
- Ќу, так уж и знают? - махнул рукой Ђлексей ”омич. - џ и сам полагал,
что знают, а в городском ‘овете услышал самое пренебрежительное:
"Ља-а-ак?.." Ћн мне говорит, нездешний этот: "Ља-а-ак?", откуда-то
присланный развивать здесь у нас культуру. Ђ культура - это что такое? ќто -
искусство и наука. Џечной горшок, - да, он необходим, конечно, длЯ жизни, и
как же без него обойтись в деревенской избе? Ќо это не культура, это -
первобытнаЯ цивилизациЯ, то есть то, что отличало человека от животных. ‚олк
баранину не варит, а жрет сырьем. Ђ люди …вропы ели вареное мЯсо руками до
конца шестнадцатого века, когда при дворе испанского королЯ введены были в
употребление вилки. Ђ у нас по глухим деревнЯм и до сего времени обходЯтсЯ
без вилок. € с вилками или без них - это жизнь брюха, а не духа. Ђ вот
"€лиада" и "ЋдиссеЯ", а вот "‹аокоон", а вот "‘икстинскаЯ Њадонна", как
апофеоз материнства, - это жизнь духа, а не брюха. € в моей картине не голаЯ
злободневность, нет! €щите в ней вечные мотивы. ђазве была злободневность в
репинских "‡апорожцах, пишущих ответ турецкому султану"? Љогда жили те
запорожцы, и когда написана и выставлена картина? —то же было в ней вечного,
что привлекло к ней всеобщее внимание? ‘мех! ‚от что там было и есть и
останетсЯ навсегда... "Џоцелуй ось куды нас", - пишут вольные запорожцы
всесильному тогда турецкому султану, и все хохочут, так как представлЯют все
одинаково, что это значит "ось куды"!.. Ђ в другой картине ђепина: "‘мерть
сына €вана ѓрозного" что вечно? ’ам - ужас на лице ѓрозного, ужас перед тем,
что им только что сделано: убийство собственного сына! Ђ не будь этого
ужаса, какое бы нам через четыреста лет было бы дело до €вана ѓрозного с его
сыном? џ вывел на своей картине толпу людей, толпу безоружных, людей разных
возрастов, но объединенных одним порывом, и это же не "девЯтое ЯнварЯ" и не
"двадцать седьмое февралЯ", а бери глубже и без чисел, без месЯцев, без
годов! Ђ если уж очень хочетсЯ тебе, чтобы непременно были и число и месЯц,
то поставь гоголевские из "‡аписок сумасшедшего": "ЊартобрЯ две тысЯчи
семьсот тридцать третьего"!
- ’ы всегда что-нибудь такое скажешь, Ђлексей ”омич, - улыбнулась
последним словам ЌадЯ, - что даже и наш „жон, хоть он на дворе, начинает
лаЯть.
- Ќе …горий ли опЯть гремит там щеколдой? - попробовал догадатьсЯ
Ђлексей ”омич.
- Ќет! ќто какой-то солдат... инель без погонов... в левой руке
чемодан - довольно объемистый... „жон, „жон! Ќазад! ‘юда! - закричала в
форточку ЌадЯ.
€ тут ставший рЯдом с нею ‘ыромолотов вскрикнул:
- „а это же ‚анЯ! ќто ‚анЯ из госпиталЯ, с фронта!

Ђлексей ”омич все следил за тем, владеет ли правой рукой его ‚анЯ, и
когда увидел, что сын его, несший чемодан левой рукой, перенес его в правую
и правой поставил в передней на пол, радостно сказал:
- Ѓраво! ‡начит, писать кистью и подавно можешь! Ѓрависсимо!
‡аметив, как недоуменно глЯдит ‚анЯ на молоденькую женщину с голубыми
глазами, ‘ыромолотов поспешно представил Ќадю:
- ЊоЯ жена! ‚едь Я, кажетсЯ, писал тебе, что женилсЯ?
- Ќет, ничего не писал, - отозвалсЯ на это ‚анЯ, целуЯ руку Ќаде
почтительно, как совсем еще незрелый пасынок у мачехи величественного отца.
Ђлексей ”омич бормотал при этом:
- ‘транно! Ќеужели не писал? Ќо в конце-то концов, не все ли равно,
писал или нет! ‚ажно то, что если тебЯ и покалечили, то как будто
по-божески, по-божески... „ай-ка пощупаю, где это! - очень оживленно
протЯнул руку Ђлексей ”омич к предплечью сына, когда тот снЯл шинель и
оказалсЯ в мундире тоже без погонов.
- Џощупай, пощупай! - улыбнулсЯ ‚анЯ, и отец охватил его бицепс,
твердый почти как камень.
- ќто и есть протез, о каком ты писал?
- ќто он самый. Џод ним трубчатаЯ кость, которую сломать ничего не
стоит любому борцу.
- Ќу уж, только ли борцу! ‘тало быть, теперь ты ни в каком цирке
выступать не будешь.
- Људа уж теперь выступать в цирке! - горестно согласилсЯ ‚анЯ.
- Ђ красками писать пробовал?
- Џробовал: могу.
Ђлексей ”омич ждал, что сын теперь спросит, в свою очередь, его,
окончил ли он свою картину? Ќо ‚анЯ сказал:
- Ќа тебЯ всЯ надежда: дай мне какое-нибудь свое старенькое пальтишко
вместо проклЯтой моей шинели! ’вое на менЯ годитсЯ, а в магазине готового
платьЯ Я не мог по себе подобрать. €з твоего дома в свой Я должен буду
перейти совершенно штатским во избежание... как бы это выразитьсЯ...
неприЯтных инцидентов со стороны солдат, хотЯ погоны и с шинели и с мундира
Я снЯл.
- Џостой-ка, постой-ка! ’ы каких-то страстей наговорил за одну минуту
столько, что и в голову не уложишь!
- „а ты читал ли приказ по армии номер первый?
- ќто, кажетсЯ, чтобы солдаты не отдавали больше чести офицерам? - не
совсем уверенно припомнил Ђлексей ”омич.
- ‚от именно! € с того началось!.. Џотом пошли "‘оветы солдатских
депутатов", - "солдатских", - понимаешь? Ђ не "солдатских и офицерских"...
‡начит, офицеры в армии стали лишними, и сиди - жди, когда тебЯ выволокут и
убьют!
‡аметив, что великовозрастный пасынок ее очень взволнован, ЌадЯ
сказала:
- €ван Ђлексеевич! ‚ам с дороги и белье переменить надо. Ќа кухне у нас
сейчас никого нет, а на плите в котле много горЯчей воды... Џодите
выкупайтесь! Ђлексей ”омич вам поможет.
- Ќепременно! ќто непременно надо сделать в первую голову! - поддержал
жену ‘ыромолотов и повел сына на кухню.

“ ‚ани был счастливый, сиЯющий вид, когда после головомойки, как он это
назвал, устроенной ему отцом на кухне, он сидел за самоваром, поставленным
его мачехой, допивал восьмой стакан чаю и говорил:
- Ќе знаешь, где найдешь, где потерЯешь, а это оказалось большой моей
удачей, что менЯ ранили австрийцы, если бы не эта рана, Я не попал бы в
госпиталь, и менЯ убили бы свои. “бивают и младших офицеров, не одних только
кадровиков ротных и батальонных. ђазвал армии - вот что делаетсЯ на фронте.
‘тихотворение кто-то из младших офицеров написал на эту тему, - оно ходит
среди горемычного офицерства. „линное, и Я помню из него только три первых
куплета:

Ћ боже свЯтый, всеблагий, бесконечный,
“слыши молитву мою!
“слыши менЯ, мой заступник предвечный,
Џошли мне погибель в бою!
‘мертельную пулю пошли мне навстречу, -
‚едь благость безмерна твоЯ!
‘корей менЯ кинь ты в кровавую сечу,
—тоб в ней успокоилсЯ Я!
Ќа родину нашу нам нету дороги,
Ќарод наш на нас же восстал,
„лЯ нас сколотил погребальные дроги
€ грЯзью нас всех забросал.

Ќепременно Я был бы убит: ведь Я полковым адъютантом был, - приказы по
полку составлЯл, - непосредственно, значит, помогал командиру полка, а
против этого командира взбунтовалсЯ полк еще до революции. ”амилиЯ командира
нашего полка - Љовалевский. ѓоворили мне, когда Я был в госпитале, что ему
удалось спастись, однако пулЯ прошла сквозь шею, - лежит теперь в госпитале,
а выживет ли, - неизвестно: рана куда более тЯжелаЯ, чем моЯ.
- ’ебЯ лечили на совесть, - вставил Ђлексей ”омич. - Џротез бицепса
отлично сделан и хорошо прилажен к руке... ѓм... где же Я читал о кнЯзе
Њеншикове, - не петровском ‘ашке, а его внуке или правнуке, ну о том самом,
который Љрым защищал - читал, что при осаде нами в ’урецкую войну ‚арны был
ранен в икры обеих ног турецким Ядром, - тоже вот так, как ты, снесло ему
это Ядро икры обеих ног, - и вот еще в те времена, - почти сто лет назад, -
ему сделали протезы, и представь, он мог отлично верхом на лошади ездить...
—то же из этого следует, - какой вывод? Ќе призовут ли тебЯ обратно в твой
полк, а?
- Њогут призвать, - согласилсЯ ‚анЯ. - ‚едь в бумажке у менЯ стоит не
"отставка", а только "бессрочный отпуск". Њогут взЯть снова на нестроевую
должность, однако куда же именно брать и зачем брать? ‘оюзники наши -
англичане и французы - требуют от нас наступлениЯ во что бы ни стало в
апреле, а у нас развал армии, и мы не только наступать, даже и защищатьсЯ не
можем. € наступать нам не с чем: нет у нас ни снарЯдов к трехдюймовкам, ни
пулеметных лент, ни патронов длЯ винтовок, - ничего!
- Џозволь, позволь! - удивилсЯ Ђлексей ”омич. - Ђ почему же все-таки
ничего этого нет?
- ђабочие Џетрограда это нам доставлЯли, а теперь они не работают, -
бастуют, требуют увеличениЯ платы. Љроме того, - англичанам и французам
хорошо назначать день всеобщего наступлениЯ до десЯтого апрелЯ по новому
стилю, а у нас в это времЯ - половодье, везде разливы рек и речек. Ћдним
словом, положение такое: немцы могут устроить баню нам в любой точке и даже
в ста точках сразу!
- Џочему же они этого не делают? - не понЯл сына Ђлексей ”омич.
- Ђ чего они будут кормить пленных наших солдат? “ них и без того есть
два с половиной миллиона пленных с одного только русского фронта. Ћни, эти
немецкие генералы - ѓинденбурги и людендорфы - воевать умеют: линию
‡ападного своего фронта они выпрЯмили: на сто шестьдесЯт километров она
стала меньше, освободилось сорок дивизий, и этого вполне довольно, чтобы им
резать русский фронт где угодно, как мЯсо ножом! Ћни этого пока не делают, а
зашевелись мы, выйди из окопов, - что им помешает где угодно зайти нам в
тыл? Џеред выпиской из госпиталЯ Я слышал, что все наши запасы
продовольствиЯ измерЯютсЯ несколькими днЯми: на двенадцать дней, - только и
всего! Ђ Ќивель, главнокомандующий французов, требует непременного
наступлениЯ всем фронтом в конце марта по нашему стилю!
- ‡начит, теперь же должны готовитьсЯ? Џонимаю... Ќо почему же нашими
войсками командует какой-то Ќивель?
- Џотому, что мы были куплены за огромный заем, - вот почему! Њы -
пушечное мЯсо французов... Љогда немцы перебили всех сингалезцев под
‚ерденом, туда погнали наши корпуса... Ђ теперь наша революциЯ взбесила
наших хозЯев в Џариже: тоже нашли времЯ, когда революцию делать! € вот
теперь министр обороны или военный - ѓучков наседает на Ђлексеева,
Њилюков-„арданелльский - министр иностранных дел - хоть сейчас готов
толкнуть в наступление миллионы наших солдат и офицеров: "Ђ то не получим от
союзников „арданеллы!" Ђ русские солдаты предпочитают убивать своих
офицеров, чтобы через них французские генералы Ќивели и прочие ими не
командовали... € солдаты бегут, бегут неудержимо! € никакие полевые суды
удержать их не могут.
- ’ы таких ужасов нам насказал, - поежилсЯ Ђлексей ”омич, - что Я уж не
удивлюсь, если увижу немецких солдат у нас в Љрыму!
- ‚полне возможна такаЯ картина, - согласилсЯ ‚анЯ. - ‚полне
возможна... Ћдним словом, событиЯ были большие, а ожидают нас огромнейшие...
€ пока что Я в твоей рубахе и в твоем старом пиджаке чувствую себЯ в полной
безопасности, а может случитьсЯ и так, что и они не спасут, что через
какой-нибудь месЯц и они не спасут: все может полететь кверху ногами.
Ђлексей ”омич долго смотрел на сына, пившего в это времЯ десЯтый стакан
чаю, и проговорил, наконец:
- Љ ци-ви-ли-зации рвутсЯ люди, это их законное право. ’олько вот менЯ
интересует: а как все-таки пойдет дальше? ’ы был там, в самой гуще, два с
половиной года, тебе виднее, чем мне: как может пойти дальше? Ќе может ли
случитьсЯ так, что и из других армий, даже из германской, начнут бежать
домой, а? €з французской армии тоже могут бежать, - если, разумеетсЯ,
побегут из германской; ну, а австрийцам и сам бог велел на ‚ену, оперетки
трауса слушать... Ќе может ли так случитьсЯ, а? Љак ты полагаешь?
- ’о есть, это чтобы и там началась революциЯ, как у нас? - качнул
отрицательно головой ‚анЯ. - Ќе-ет, они там, то есть правительство
германское, а также австрийское, - нашим пленным читают лекции о революции,
это Я слышал, а чтобы у себЯ, - не-ет, этого они не допустЯт.
- Џостой-ка, ты какую-то ересь и дичь понес... ’ебе говорили, а ты
повторЯешь, как попугай! Љакие такие лекции нашим пленным? ‡ачем им это?
- Љак же так зачем? ђасчет у них очень понЯтный, - зарокотал ‚анЯ. -
„ва с половиной миллиона, говорЯт, наших пленных в одной ѓермании, - это ли
не сила? ЏЯть-шесть огромных армий. €х там обучают, как им сподручнее будет
отнимать земли у помещиков, и выпустЯт к нам через границу: идите,
действуйте в этом духе! Ћни и пойдут чесать.
- Ђ за ними ‚ильгельм?
- Ђ за ними, конечно, ‚ильгельм, чтобы занЯть территорию нашу до “рала.
- ’ы-ы... ты, кажетсЯ, чью-то шутку принЯл всерьез, а? Ћт тебЯ станет!
- Ќа шутку это чем не похоже? Џохожа, как гвоздь на панихиду, - угрюмо
отозвалсЯ ‚анЯ.
- „ва с половиной миллиона даровых рабочих чтобы выпустил такой
хозЯйственный народ, как немцы? - искренне возмутилсЯ ‘ыромолотов-отец.
- „аровых, да не очень, - поЯснил ему ‚анЯ. - ќту рабочую силу кормить
надо, а чем? €з ђумынии вывезли недавно хлеб, это так, а надолго его хватит?
Ђ хлеб теперь и есть самое дорогое, именно хлеб, а совсем не какие-то
бумажки всех цветов радуги и не почтовые марки... ‚ыпустЯт два с половиной
миллиона ртов, чтобы от них избавитьсЯ, - это с одной стороны, и чтобы они у
нас все подчистую съели, - с другой стороны.
- …сли это действительно будет так, как ты сказал, то план этот... план
этот какой-то даже и не человеческий. ‚от что значит заниматьсЯ всю жизнь
свою искусством и никогда не соватьсЯ в политику. ‡а это мне и наказание.
- Љак это тебе наказание? - буркнул ‚анЯ и посмотрел на отца, взметнув
брови.
- …сть где-то такаЯ строка: "€ это все, чему Я поклонЯлсЯ!" - глЯдЯ в
пол, говорЯ как бы сам с собою, начал объЯснЯть сыну Ђлексей ”омич. -
€скусство, культуру человеческую и общечеловеческую ставил Я во главу угла
всей своей жизни, и вот выходит, что же именно выходит? ‚ыходит, что совсем
не на ту карту ставил... Џроиграл, значит, а? „а-да, да, да, да-а-а...
‚ыходит, что проиграл... ќто и есть наказание. ‚едь ты, кажетсЯ, сказал, что
это в одной ѓермании два с половиной миллиона?.. Ќу да, именно в одной, и Я
сам где-то читал... Ђ ведь есть еще много таких пленных и в Ђвстрии...
‘колько?.. …сли, например, считать тоже до двух миллионов, а?.. Џусть даже
только полтора. ‚сего, значит, у них четыре миллиона... Ћго! Ћго-о-о!
- •отЯ, конечно, не все же будут убивать и грабить, - вставил ‚анЯ.
- Ќе все? „а, допустим, что только половина, а другаЯ половина вернетсЯ
к своим хозЯйствам, чтобы их тоже ограбили...
- ќто ты вспоминаешь девЯтьсот пЯтый год, а теперь, может быть,
как-нибудь иначе будет, - вздумалось ‚ане дать другое направление мыслЯм
отца.
- ’о есть еще страшнее, ты хочешь сказать. €наче? Љак же именно иначе?
‚едь они голодные будут, эти миллионы ртов. Ђ где голод, там какие же законы
могут удержать людей? —то такое голод? Џрежде всего невменЯемость!.. ‡емлЯ,
это потом. Љакой-нибудь чернозем, его человеческий желудок не переварит...
‡начит, что есть в печи, то на стол мечи!.. Ќет у тебЯ, ты говоришь?
ЏрЯчешь? Њы кровь свою проливали, а ты дома сидел, а теперь от нас же
прЯчешь? ‚он же за это! •оп - и дух вон! ‚ том-то и будет ужас, а с точки
зрениЯ голодных какой же тут ужас. ќто только всего-навсего в порЯдке вещей.
’ы чтобы сытый был, а мы чтобы с голоду сдохли. •лоп камнем по голове и
давай шарить, хлебушка искать.
- ‚сЯ надежда на то, что они все-таки солдаты, что военному делу их
обучать не надо. ’ак что дай закон, крепкую власть, - огромнаЯ может быть
армиЯ...
- Џротив кого? ЂрмиЯ?.. …ще бы не армиЯ, а против кого?
- Џротив тех же немцев, конечно... чтобы не дошли до “рала.
- —етыре миллиона голодных людей... Џусть даже только два... если два
устроЯтсЯ дома... Ќе могу представить, не хватает воображениЯ... ’ут только
статистика, статистика нужна, а не воображение, потому что это же потоп, а
не человек... ‘тихиЯ это, а стихиЯ всегда вне всЯкой человеческой логики...
‘тихиЯ живет сегоднЯшним днем, когда разбушуетсЯ, а о завтрашнем дне зачем
ей думать? “ стихии не мозг, а только чрево. € она проглотит, она все
проглотит: и хлеб, и водку, и искусство.
- Џринимаю! - вдруг снова выкрикнул Ђлексей ”омич. - Џринимаю, но-о...
но с оговоркой: чтобы не был расчеловечен человек, чтобы человеческое в
человеке удержали, вот!.. —тобы не погибло наше с тобой искусство.
- Џогибнуть оно не может, - пробасил ‚анЯ, - а временно, конечно,
должно уйти...
- Људа уйти?
- ‘о сцены уйти, - хотел Я сказать, ну, просто, не тем люди занЯты
будут...
- Ђ надолго ли уйти со сцены велЯт? ’ы был там, на фронте, может быть у
тебЯ сильнее представление. € в госпитале с рукой лежал, мог думать на
свободе... Ќадолго?
- ’рудно сказать.
- ‘мотрЯ, значит, как пойдет дело... „ело всех миллионов, о каких ты
говорил, и всех прочих миллионов и у нас, и в ѓермании, и во ”ранции...
везде?..
Ђлексей ”омич отошел к окну, глЯдел в него с минуту и добавил:
- —увствую, что надолго... - € затем, после долгой паузы, проговорил: -
‡начит, мне совершенно незачем думать о том, чтобы выставить свою картину?
- „а, вот картина! - вскинул голову ‚анЯ. - "„емонстрациЯ"?.. Њного
фигур ты там задумал... Ђ в каком же они виде сейчас?
Ђлексей ”омич не отрывал глаз от сына, пока тот говорил, а на вопрос
его вЯло ответил, переводЯ взглЯд на жену:
- Џоставил точку.
- Ќеужели успел закончить?
- ‡акончил... Ђ выставлЯть, вижу, что негде будет...
- Џосмотреть можно? - очень знакомым Ђлексею ”омичу просительным тоном
обратилсЯ к нему ‚анЯ, перевертываЯ над блюдечком пустой стакан в знак того,
что больше уж самовар ему не нужен.
“ художников принЯто как правило, что рассматривать можно только с
расстоЯниЯ трех диагоналей картины, но "„емонстрациЯ перед ‡имним дворцом"
занимала целую стену в мастерской ЂлексеЯ ”омича, от этой стены до двери
влезали только две диагонали, поэтому, показываЯ картину сыну-художнику,
открыли настежь обе половины дверей из мастерской в столовую.
‘ам Ђлексей ”омич стал так, чтобы ему было видно лицо сына, на котором
он мог бы разглЯдеть первое, самое дорогое длЯ него, впечатление от картины.
‚анЯ же непосредственно по-детски, как всЯкий истинный художник,
воспринимающий живопись, отшатнулсЯ на полшага, как будто трех диагоналей,
отмеренных длЯ осмотра картины отцом, ему оказалось мало.
‹юдей на полотне было много: они были очень разнообразны по своей
одежде и лицам, но все они были живые, все смотрели в одном направлении
через решетку фигурной железной ограды, отделЯющей панель площади от
обширного дворцового двора. Ќа всех лицах чувствовалась Ярко схваченнаЯ одна
мысль, одна всех охватившаЯ решимость вот именно теперь, уйдЯ от своих
обычных будничных забот, добитьсЯ чего-то большого, способного в корне
изменить всю жизнь.
‹юди, занЯвшие передний план картины, были написаны в естественную
величину, и они стоЯли на мостовой так, что над их головами поднимались
головы фигур второго плана, занЯвших панель.
Љак художника, ‚аню изумило то, с каким искусством его отец расположил
на картине разнообразные красочные пЯтна, слив их в то же времЯ в одно
гармоническое целое и в единый порыв: напрЯженность всей картины в целом
ощущалась и в каждом отдельном мазке.
Ђ левый фланг картины, свободный от человеческих фигур первого и
второго плана, занЯл конный отрЯд полиции с монументальным приставом во
главе, сидевшим на красивом, породистом гнедом коне, тонкие ноги которого
были в белых чулочках; так что совсем рЯдом с требовательной, охваченной
одним порывом, но совершенно безоружной толпой стоЯла и вооруженнаЯ, притом
коннаЯ охрана дворца, ожидавшаЯ, как это было очевидно, только команды,
чтобы ринутьсЯ на толпу и частью смЯть ее, частью рассеЯть.
Џрошло в полном молчании не меньше десЯти минут: сын смотрел на картину
отца, отец смотрел на лицо сына. Ќо вот это лицо медленно повернулось к
нему, и слабым по тону голосом, почти шепотом, сын сказал:
- ќто... изумительно!
- —то изумительно? - также не в полный голос спросил его отец. € сын,
помолчав, ответил:
- €зумительно прежде всего то, что ты с таким огромным холстом
справилсЯ с неслыханной быстротою.
- џ ведь только этим холстом и был занЯт все времЯ, - больше ничем, -
ответил отец.
- Ђ где же ты взЯл этого командира конной полиции? Ќеобыкновенно он
тебе удалсЯ... € мне даже кажетсЯ, что Я его где-то видел такого точно.
- ’ы и мог его видеть у нас здесь: это бывший наш пристав, только потом
его перевели в Џетербург, где Я и сделал с него, конного, этюд. ”амилиЯ его
„ерЯбин.
- •орош! Ћчень хорош!.. Ћлицетворение идеи самодержавной власти... €
вообще у тебЯ что ни деталь - бьет прЯмо в цель! Ќе картина это, нет!
- Ђ что же?
- Џодвиг во имЯ искусства! —удо, а не картина!
- ќто ты серьезно говоришь, или...
- Ќе говори ничего больше! - перебил сын и широко открыл длЯ отца
объЯтиЯ.

ѓ‹Ђ‚Ђ ’ђ…’њџ

’ак как день развернулсЯ теплый, то Ђлексей ”омич дал ‚ане не пальто, а
плащ - черный, с капюшоном и белой металлической застежкой в виде львиной
головы. ‘ам он не носил этого плаща, поэтому плащ имел такой вид, как только
что купленный в магазине.
’ак, в черном плаще и в серой отцовской шлЯпе, как вполне штатский
человек, ‚анЯ отправилсЯ посмотреть, в каком состоЯнии теперь дом,
принадлежащий лично ему. …динственное, что пока он узнал о своем доме, было
то, что сказал ему отец со слов Љоли •удолеЯ:
- ‚ нижнем этаже там у тебЯ поселились какие-то идиоты. Ќе знаю,
семейство ли какое умственно-убогих, или это какой-нибудь союз идиотов, -
там на месте будет тебе виднее.
Ќа ‚ане под штатскими брюками оставались высокие фронтовые сапоги, и он
по привычке делал широкие строевые шаги, когда подходил к своему дому.
Ќо как только ‚анЯ остановилсЯ перед своим домом, оглЯдываЯ
по-хозЯйски, какого ремонта он требует, к нему подбежал гулЯвший невдалеке
длинный, но тонкий подросток лет шестнадцати и, прищурив левый глаз, с самым
серьезным видом стал щелкать, "стрелЯЯ" в него из игрушечного пистолета.
- ќто что? ’ы кто такой? - крикнул ‚анЯ. - Ќе идиот ли номер первый?
Ћднако и "идиот номер первый" закричал визгливо:
- џ тебЯ убил! џ тебЯ убил, и ты падай!
‚анЯ схватил левой рукой его правую и вырвал игрушку, сунув ее на
всЯкий случай в карман пиджака, но мальчишка заорал так неистово, что из
дверей дома выскочила растрепанноволосаЯ пожилаЯ женщина в фартуке и тут же
кинулась на ‚аню:
- ‚ы что это, а? ‚ы что это бьете моего сына, а?
- Ђ-а! ‚ы, стало быть, семейство, а не то чтобы союз идиотов! -
спокойно сказал ‚анЯ, входЯ в дом.
- ‚ы куда? ‚ы зачем это к нам? - вопила женщина, хватаЯсь за плащ ‚ани.
Ќа что ‚анЯ отозвалсЯ как мог спокойнее:
- џ - хозЯин этого дома.
†енщина в фартуке бросилась к дверЯм, ведущим в другую комнату, и из-за
этих дверей донессЯ ее крикливый голос:
- ‘пишь все, дурак проклЯтущий! Ђ там уж хозЯин какой-то ЯвилсЯ.
- ’ам, значит, идиот номер третий, - пробормотал ‚анЯ, а спустЯ минуту
поЯвилась из дверей заспаннаЯ красноглазаЯ фигура седого, подстриженного
ежиком коротенького человечка в грЯзных подтЯжках на Явно давно уже не
стиранной рубашке.
- ‚аша фамилиЯ? - спросил, брезгливо его оглЯнув, ‚анЯ.
- џ должен спросить вашу фамилию! - наставительно, но хрипуче выдавил
из себЯ человечек в подтЯжках.
- €звольте: моЯ фамилиЯ ‘ыромолотов, и Я хозЯин этого дома.
- Љогда Я снЯл квартиру в этом доме, мне сказали, что хозЯин на фронте,
прапорщик и, кажетсЯ, даже убит.
- Ѓыл тЯжело ранен, лежал в госпитале, теперь в бессрочном отпуску, то
есть в отставке... ‘егоднЯ утром приехал. ‘читаю, что с вас этого довольно.
Ђ вы кто и на каких условиЯх снимаете у менЯ квартиру?
- џ тоже теперь в отставке, а был делопроизводителем штаба начальника
дивизии, - прокашлЯвшись, сказал квартирант ‚ани. - ’ак что Я - Я тоже
военный, хотЯ нестроевой, как, скажем, врачи полковые, а также и
дивизионный.
- Љак же в ‘имферополе могли вы быть делопроизводителем штаба дивизии,
когда здесь стоЯл всего один пехотный полк? - не поверил ‚анЯ, но человечек
в подтЯжках замахал руками:
- Ќе здесь! Ќе здесь! џ из Ќижнего ’агила, с “рала сюда переехал на
постоЯнное жительство, исключительно в целЯх экономии в дровах.
- Љакой экономии в дровах? Ќичего не понимаю!
- Ќаписали мне отсюда хорошие знакомые, что здесь можно прожить зиму,
не топЯ, вот Я и двинулсЯ.
‚анЯ с интересом, присущим только художникам, наблюдал лицо своего
квартиранта. Ћно все - желтое и дрЯблое - состоЯло из одних только
параллельных морщин: прЯмые морщины располагались на лбу, а навстречу снизу
от подбородка шли закругленные, но тоже строго параллельные морщины.
‚анЯ даже подсчитал эти морщины: их оказалось - восемь на лбу и шесть
идущих снизу. "Ќе лицо, а гармошка!" - подумал ‚анЯ и разглЯдел еще у своего
квартиранта во внешних уголках маленьких мутных глаз какие-то совершенно
ненужные, но плотно усевшиесЯ наросты, отчего глаза казались еще меньше, чем
были, и совсем незрЯчими.
Ђ человечек, приехавший сюда с “рала с очень большой надеждой на
крымское солнце, продолжал:
- „рова нас там одолели, в Ќижнем ’агиле! ‚осемь месЯцев в году топка
печей, а пенсию дали небольшую. ’ам она всЯ, эта пенсиЯ, выходила из трубы
дымом. Џолагал, истинно полагал, что скораЯ будет победа, однако наши
генералы „итЯтины, оказалось, воевать совсем не умеют.
- Љакие "генералы „итЯтины"? - не понЯл ‚анЯ.
- Ђ те самые, каким лекарь Џирогов "ап-перацию" делал, череп отпилил и
мозги вынул, положил на тарелку. Ћн еще тогда только полковник был, этот
„итЯтин, а тут вдруг входит адъютант его и кричит: "‚ысочайшим приказом вы
из полковников произведены в генерал-майоры!" "Ђ-а! - тут говорит „итЯтин. -
‹екарь Џирогов, пришивай мне обратно череп". Џирогов с перепугу череп-то
пришил, а мозги позабыл вставить на свое место. ѓенерал „итЯтин махнул на
свои мозги рукой: "ђаз Я теперь генерал-майор, то зачем же мне какие-то там
еще мозги!" - € пошел.
- ќто, кажетсЯ, рассказ ѓорбунова, - вспомнил ‚анЯ. - Ќо генералы в
нашем поражении меньше виноваты, чем тыл. Ћднако вы мне не ответили, сколько
вы платите за квартиру в моем доме и кому именно платите?
- Ќи-ко-му ни-чего не пла-чу! - приподнЯвшись на носки и на них
покачиваЯсь, раздельно проговорил жилец.
- ‚от тебе раз! - удивилсЯ ‚анЯ. - џ дал доверенность на продажу своего
дома одному нотариусу, и это уж его промах, что он не продал дома, а нашел
мне такого квартиранта, как вы!
- Ђга! ‚от-вот! џ тоже так думаю, что в видах возможной революции умнее
было бы его продать, а то могут ведь отобрать и бесплатно. - € жилец
торжествующе захихикал.
- ’аких домишек отбирать не будут... „о этого не дойдут.
- Ћднако же двухэтажный! - продолжал жилец.
- Ќу, с менЯ довольно, - выкрикнул ‚анЯ, - и с вами Я больше говорить
не хочу! Џойду к нотариусу!
Ќесколько успокоило ‚аню только то, что, поднЯвшись по деревЯнной
лестнице на второй этаж, где он сам жил прежде, он увидел на дверЯх тот
самый прочно висЯчий замок, какой повешен был им, когда он уезжал в
ополченскую дружину.

Ќотариус ‘олодихин был, как помнил ‚анЯ, преисполнен сознанием важности
занимаемой им должности. Џенсне у него было в золотой оправе и на обеих
руках тЯжелые золотые перстни.
‘едаЯ прЯмаЯ узенькаЯ бородка придавала некоторую картинность его
крупному лицу с широким лбом. –енЯ каждое свое слово, говорил он медленно и
наставительно, так как строго придерживалсЯ законов. Љакие же и могли быть у
него ошибки, если законы он знал?
’аким видел ‘олодихина ‚анЯ около трех лет назад, но теперь пред ним
сидел очень поседевший и ставший почему-то суетливым человек, снЯвший с себЯ
и золотое пенсне и перстни. € сам он подсох и сгорбилсЯ, и пиджак на нем
оказалсЯ поношенным.
€ ‚аню ‘ыромолотова он узнал только тогда, когда тот сам ему назвалсЯ.
‚ане пришлось напомнить ему и о своей доверенности на продажу дома, и когда
‘олодихин припомнил все обстоЯтельства дела со сдачей квартиры "какому-то
приезжему надворному советнику в отставке", то даже улыбнулсЯ и с чувством
сказал:
- Џрирожденный мошенник, хотЯ и надворный советник! џ с него получил
только за первый месЯц, а потом от него услыхал: "’ак как деньги падают в
цене, то Я затруднЯюсь высчитать, сколько Я должен добавлЯть ежемесЯчно к
назначенной вами квартирной плате!" џ увидел, с кем имею дело, и махнул
рукой: сторожа, думаю, если нанЯть, ему надо платить, а тут этот отставной
будет торчать бесплатно.
- Ќу, а теперь мне как же с ним быть? - спросил ‚анЯ.
- ‚ы - другое дело, - вы хозЯин, вы можете заЯвить, куда теперь следует
заЯвлЯть, и его выкинут, Я думаю. Љому теперь нужен отставной надворный
советник, который работать не может или не хочет? џ постарше его, однако же
вот сижу на своем прежнем месте и при новом строе... покамест не прогонЯт,
конечно.
’ак как нотариус посмотрел при этом на ‚аню вопросительно, то ‚анЯ стал
уверЯть его, что он необходим при новом строе: как же без нотариуса? ‚едь
собственность на мелкие усадьбы и дома остаетсЯ, и ее разрешаетсЯ продавать
и покупать - вот на это и необходима нотариальнаЯ контора. Ђ что касаетсЯ
новых людей, то ведь их еще надо приучить к такому сложному делу.
‘ этим ‘олодихин согласилсЯ охотно и добавил в своем прежнем
наставительном тоне:
- ѓосударственнаЯ машина создавалась веками и даже тысЯчелетиЯми, так
вот сразу все переделать в ней нельзЯ, а надо исподволь и в порЯдке
необходимости.
“ ‘олодихина ‚анЯ узнал фамилию своего жильца - …пимахов - и пошел
снова к себе домой.

€диот и на этот раз торчал на улице, но теперь без своего пистолета; он
испуганно бросилсЯ бежать, когда подходил известный уже ему хозЯин дома.
Њать идиота открыла запертую теперь дверь, чуть только дотронулсЯ до звонка
‚анЯ, а ‚анЯ, войдЯ, поднЯлсЯ по лестнице и отомкнул объемистый замок.
‚се оставалось в целости, как было, но что удивило ‚аню - это пыль,
лежавшаЯ на всем густым серым слоем.
‡десь было тоже три комнаты, как и внизу, причем самую большую ‚анЯ
обратил в свою мастерскую.
‚ углу этой мастерской ‚анЯ нашел и холсты и картон, свернутые в
трубки.
Ќе раздеваЯсь, так как в комнате было холодно и сыро, ‚анЯ развернул и
расстелил холсты на полу, прижимаЯ к полу прессами их углы, и этим занЯт был
больше двух часов. …ще утром в этот день бывший прапорщиком, получившим
"бессрочный отпуск", он искал тут теперь прежнего, довоенного себЯ,
художника, который носил когда-то имЯ - "любимое дитЯ Ђкадемии художеств" -
и получил командировку за границу.
Њало сказать, что был обрадован ‚анЯ: он как бы переродилсЯ сразу,
восстановилсЯ, сбросил с себЯ наносное, фронтовое.
„обродушный по природе, какими бывают многие очень сильные физически
люди, всем своим товарищам и по Ђкадемии художеств и по полку позволЯвший
называть себЯ попросту ‚аней, он не удивилсЯ бы теперь, если бы ‚аней назвал
его вдруг нечаЯнно и "прирожденный мошенник", его жилец.
Ћн представил, как, если не сегоднЯ еще, то непременно завтра, прислуга
отца принесет сюда дров из отцовского сараЯ и затопит здесь печку, а пока
будут гореть дрова, трЯпкой, как это умеют делать женщины, сотрет со всей
мебели и подоконников пыль. ’огда он вновь приспособит под постель свою
широкую оттоманку и перейдет на "свои хлеба", лишь бы удалось найти
какую-нибудь работу или продать что-нибудь из своих картин.
‡акрыв снова свой этаж на замок, ‚анЯ пошел к отцу теперь уже как
художник к художнику, причем художник, куда более зрелый, чем четыре года
назад, когда он приехал сюда из ђиги с цирковой акробаткой немкой ќммой итц
и тогда купил здесь по дешевке хотЯ и старый уже, но все-таки двухэтажный
дом.

ѓ‹Ђ‚Ђ —…’‚…ђ’Ђџ

Љогда дочь полковника, ЌатальЯ ‹ьвовна, вышла замуж за арендатора
каких-то каменных карьеров и известковых печей ”едора Њакухина, то перваЯ,
кто удивилась ее поступку, была она же сама. Ќо с каждым может случитьсЯ,
что неожиданно длЯ себЯ он вдруг сделает плохо обдуманный, однако важный в
своей жизни шаг, а потом не знает, как выбратьсЯ из трЯсины, в какую попал.
Љогда делала опрометчивый шаг свой ЌатальЯ ‹ьвовна, она как бы хотела
показать тому, кто пренебрег ею, что у нее есть своЯ ценность, что она
замечена другим, что она не осталась старой девой. € она не бедна теперь, -
у нее есть свой дом, и муж ее, пусть он и не так хорошо образован, заЯвил во
всеуслышанье, что большие дела будет делать вместе с нею.
‚ойна помешала этим его "большим делам", но война когда-нибудь должна
же будет окончитьсЯ, тогда-то именно и начнутсЯ "большие дела".
—то это за "большие дела", она не знала, но понимала только, что нужна
своему простоватому мужу длЯ этих дел так же, как вдохновение необходимо
художнику.
€ вдруг - война, и муж ее оторван от всЯких дел, на нем рубаха
защитного тускло-зеленого цвета с унтер-офицерскими погонами, и все, чем он
занЯт теперь, - называетсЯ мудреным словом "каптенармус".
ЏорывистаЯ по натуре, она всю жизнь, пока еще недолгую, куда-то
рвалась, но война, взЯв от нее и отца и мужа, оставила ее только с
беспомощной слепой матерью, от которой куда же можно было уйти?
†изни не было, - а что же было? Љак бы сон, затЯнувшийсЯ на года.
‘лепаЯ мать, котораЯ прежде все говорила мужу, полковнику в отставке:
"’ы от менЯ не уходи, а то мне в темноте страшно одной", - теперь то же
самое говорила ей. € если отец отвечал ей бывало: "Људа же Я от тебЯ уйду?
’ы - крест мой", - то она отвечала кротко: "“хожу только по делам, и то
когда ты ложишьсЯ спать".
Ћна стала вообще кроткой, притушенной, как лампа с подкрученным
фитилем. ЋставшаЯсЯ на ее заботах слепаЯ мать давала оправдание ее жизни.
Џосле того как, благодарЯ стараниЯм мужа, привезено было в цинковом
гробу длЯ похорон на здешнем кладбище тело ее отца неотступно преследовала
ее мысль, что вот-вот сообщат ей, что убит ее муж, старший унтер-офицер
Њакухин ”едор. ’ело его не привезут, конечно, - схоронЯт в большой общей
могиле рЯдом с другими убитыми, но написать ей об этом из канцелЯрии полка
должны, - так она думала.
’акою же притушенной, как сама ЌатальЯ ‹ьвовна, становилась день ото
днЯ заметнее и ее мать. ’еперь она пила только чай, - пива ей не покупали:
никакие гости не приходили больше в их дом, - в преферанс играть было не с
кем; даже и просто поговорить о чем-нибудь не с кем было. ’олько иногда
ЌатальЯ ‹ьвовна читала ей из газет телеграммы с театра военных действий, но
чем дальше, тем все меньше и меньше они ее занимали.
€ вдруг, после одного из таких чтений телеграмм, слепаЯ сказала
проникновенно:
- Ћх, Ќаташечка, мой дружок... ЉажетсЯ, Я уж умирать начала!..
Ћчень много почувствовала ЌатальЯ ‹ьвовна в этих неожиданных словах
матери и испуганно начала целовать ее в незрЯчие глаза.
Ќо слова эти стали повторЯтьсЯ, только короче теперь говорила мать и
убежденнее:
- —увствую, что умираю...
€ в конце ноЯбрЯ, когда было дождливое подслеповатое холодное утро, она
уже не проснулась. Ђ с вечера, когда ложилась спать, проговорила
многозначительно:
- Ћсвобожу тебЯ скоро...
ЌатальЯ ‹ьвовна не понЯла ее и переспросила, а в поЯснение услыхала:
- Ћт себЯ освобожу... вот что...
€ освободила. € это было как раз в то утро, когда ЌатальЯ ‹ьвовна,
ходившаЯ на базар вместе с прислугой Џелагеей, купила полдюжины бутылок
пива.
Џосле похорон матери, когда ЌатальЯ ‹ьвовна угощала обедом причт, пиво
это выпил дьЯкон Ќикандр.
Ђ когда окончилсЯ обед и ЌатальЯ ‹ьвовна осталась одна, ее охватила
непередаваемаЯ словами пустота.
‚ одной комнате пусто, в другой пусто, в третьей пусто... Џустой дом и
чужой. Џока жива была мать, хотЯ и слепаЯ, хотЯ и немощнаЯ, все-таки дом был
свой, - таким он казалсЯ ей... € вот оборвалось.
„ом был ”едора Њакухина, ее мужа, а если он уже убит теперь и она
только пока не знает об этом? ’огда неизвестно, чей это дом, только не ее...
Ћна не успела к нему привыкнуть.
‘воего дома не было никогда и у ее отца; к своему дому никогда и раньше
не стремились ее мысли.
Ћднажды, когда она была еще девочкой, случилось ей видеть большое
грачиное гнездо на старой осине. Ћсобого искусства не показали, строЯ свое
гнездо из сухих прутьев, грачи. Ќо все-таки гнездо это держалось, как ветры
ни раскачивали осину. € это был законный их грачиный дом, - вот именно этой
пары грачей. Ђ в свой дом ввел ее Њакухин, как раньше вводил ее в номера
гостиницы, в которой тоже было все длЯ нее чужое.
—ужою была длЯ Ќатальи ‹ьвовны и ее прислуга ЏелагеЯ ЏозднЯкова,
незадолго до смерти матери нанЯтаЯ ею, так как прежнЯЯ прислуга уехала к
себе домой в Ћрловскую губернию.
“ Џелагеи к тому же были какие-то недобрые глаза. Ѓыло ей лет сорок,
глЯдела она, низенькаЯ, исподлобьЯ, а улыбатьсЯ как будто даже не умела: по
крайней мере ЌатальЯ ‹ьвовна не могла приметить ее улыбки.
Џосле смерти матери Ќаталье ‹ьвовне стало даже как-то жутко оставатьсЯ
в пустом доме вдвоем с Џелагеей, и на ночь она запирала дверь, ведущую из
комнат на кухню.
€ногда, просыпаЯсь по ночам, она замечала, что щеки ее мокры от слез,
хотЯ не могла вспомнить, что же такое печальное видела она во сне, от чего
нельзЯ было не заплакать.
Џосле смерти матери она стала совершенно одна и отъединенно от других,
которых приходилось ей встречать здесь. “ нее не было желаниЯ с кем-нибудь
поближе познакомитьсЯ, пригласить кого-нибудь к себе в гости, пойти к
кому-нибудь в гости самой.
‘тараЯсь разобратьсЯ в том очень запутанном и сложном и страшном, что
происходило в мире и называлось мировой войной, она читала газеты. Ћднако
или в газетах не писали того, что надо было ей узнать, или она сама
неспособна была понЯть в газетах то, что таилось в них между строчками,
только непонЯтное так и оставалось длЯ нее непонЯтным.
ЌепонЯтным длЯ нее было и то, что муж ее присылал ей времЯ от времени
подписанные им чеки на местный банк, и чеки эти были не очень крупные, так
что ей приходилось жить поневоле расчетливо, к чему она совершенно не
привыкла.
‚ этих скупых чеках она видела недоверие к ней мужа. Ќо в то же времЯ
никаких дел его она вести не могла, и они сами собою зачахли.
Џохоронив мать, она стала часто ходить в церковь, куда усиленно гнал ее
испуг перед смертью, врывавшейсЯ к ней так неотвратимо.
‚ здешней церкви во имЯ ”едора ‘тратилата не было ничего такого, чего
она не видела бы раньше в других церквах, но она сама теперь была новой,
гораздо более, чем когда-либо раньше, податливой к тому, что внушала
церковь. Љроме того, здесь на левой стороне висела как икона большаЯ копиЯ с
хорошо известной ей картины художника ѓенриха ‘емирадского "•ристос у Њарфы
и Њарии".
ќта картина-икона заставила ее вспомнить о другом известном художнике -
‘ыромолотове, сына которого она нечаЯнно встретила в симферопольской
больнице, года три назад, у койки того, кого любила тогда - €льи ‹епетова,
раненного Ђлексеем €ванычем „ивеевым, мстившим ему за смерть своей жены
‚али.
€ теперь, когда она смотрела на картину ‘емирадского, перед нею
неотступно стоЯл не €льЯ уже, а почему-то этот ‚анЯ ‘ыромолотов, молодой
богатырь несокрушимого вида.
Љак вышедший из земли слабый стебелек вьюнка ищет по сторонам, на что
бы оперетьсЯ ему, вокруг чего бы обвитьсЯ, чтобы вслед за большими
сердцевидными листьЯми распустить красивый колокольчик - цветок
искрасна-розово-лиловый, - так и ЌатальЯ ‹ьвовна, оставшись совсем одинокой,
искала в памЯти, не находЯ вблизи себЯ, кого-то каменно-крепкого, к которому
не смела подходить смерть.
Ћ том, что он мог быть взЯт в армию, как очень многие, ей почему-то не
думалось. „о нее дошло, что и Ђлексей €ваныч, стрелЯвший в €лью, пошел в
армию добровольцем, - его могли бы не взЯть в ополчение, как больного. Ђ
насчет ‚ани ‘ыромолотова была почему-то прочнаЯ уверенность, что он недалеко
от нее, в том же городе, где живет и его отец. € когда во времЯ всенощной
упала свеча на картину-икону, ЌатальЯ ‹ьвовна уверила себЯ, что это именно
ее свеча упала, и заставила подумать даже и причт церкви о художнике,
который мог бы помочь в беде. Ћна хотела даже ехать вместе с дьЯконом, но
Ќикандр остановил ее резонными словами:
- ‡ачем же вам тратитьсЯ зрЯ? Ђвось художника этого Я, с помощью
божьей, и один уломаю.
Љогда он вернулсЯ, довольный своею удачей, она спрашивала его, видел ли
он сына ‘ыромолотова, и опечалилась, когда тот ответил, что не видал.
€ как же могла она утерпеть, не прийти в церковь посмотреть на отца
‚ани? Ћчень поразило ее, когда узнала она от ЂлексеЯ ”омича, что его сын
также служил в армии, был на фронте, где и ранен; и очень обрадовало, что он
освобожден теперь и обещал скоро приехать. …ще неизвестно было, приедет ли,
и гораздо менее известно, как можно будет ей хотЯ бы увидеть его, - но она
уже чувствовала, что оживает.
…ще страшно было, проснувшись среди ночи, ощущать, что одна во всем
доме, и не в своем доме, - чужом, - она никак не могла привыкнуть к мысли,
что это ее дом; еще слезы тут же наполнЯли глаза и скатывались по щеке на
подушку; но уже рождалось что-то вроде светлеющих при утренней заре полосок
между окнами и ставнЯми: скоро должен приехать сын ‘ыромолотова.
…й даже не казалось странным, что так любимый ею прежде €льЯ ‹епетов,
около койки которого в больнице сидел сын ‘ыромолотова, как будто растерЯл
все свои Яркие тона, выцвел, потускнел в ее глазах, а о муже в такие часы
она даже и не думала совсем. ’еперь каким-то непостижимым длЯ нее самой
наваждением представлЯлось ей, что она жена унтер-офицера ”едора Њакухина и
бережет теперь длЯ него дом, в котором живет.
Ќикакой привычки к нему у нее не было и прежде, так что нельзЯ было бы
сказать, что она от него отвыкла. Љогда приходили от него письма с грубыми
ошибками и без знаков препинаниЯ, то она стыдилась показывать их
кому-нибудь, хотЯ и не рвала: клала в стол, - пусть себе лежат.
„ень ото днЯ Яснее складывалось в ее голове несколько слов, имевших, по
ее мнению, очень большой смысл: "Ћдиночество длЯ молодой женщины -
совершенно непереносимое состоЯние..."
€ никого не было около, с кем можно бы было хотЯ бы поговорить.
‘оседка ее, чахоточнаЯ старуха ЃоЯрчук, вдова почтового чиновника, но
не умевшаЯ читать и похожаЯ на цыганку, промышлЯла гаданием на картах и все
набивалась ей погадать о муже, и в ней она нажила врага, так как говорила,
что в гаданьЯ не верит.
‚ отместку за это ЃоЯрчук презрительно называла ее "мещанка", о себе же
говорила, что она дворЯнка.
Ђ соседка с другой стороны была Њелешко, жена плотника, причем плотник
промышлЯл где-то в деревне поблизости и приходил домой только по
воскресеньЯм и спал тогда целый день, так как пить было нечего. Ђ ‚асилиса
…горовна, его жена, если о чем могла говорить, то о своем коте черной масти
с белой "душкой", которого нежно звала "Љоточка-Џроточка". ЌахвалитьсЯ им
она никак не могла: он и будил ее по утрам, стаскиваЯ с нее одеЯло; он и
"звал ее на двор, если заходил кто-нибудь чужой: мЯукал, глаза страшные
делал и хвостом водил!.." Ћн до того был к порЯдку приучен, что даже колбасу
не трогал, если ему не давали... Ќо он же часто убегал из дома, и ‚асилиса
…горовна ходила по соседским дворам и звала его: "Љоточка-Џроточка!
Љоточка-Џроточка!"
Ћчень надоедал летом своим визгом поросенок, которого ‚асилиса …горовна
привЯзывала к колу посредине своего двора. Ћсенью визги затихли, и ‚асилиса
…горовна горестно жаловалась Ќаталье ‹ьвовне:
- Ќамерение мое иное было: откормить, а к ђождеству резать, ну что ты
будешь делать, когда кормов нигде нет, - вот оно когда горе-то горькое
Явилось!
ЌатальЯ ‹ьвовна ходила в библиотеку читать журналы, и однажды, - это
было в феврале, после приезда художника ‘ыромолотова, - она увидела в
библиотеке нового длЯ нее человека, лет сорока пЯти, в черепаховом пенсне и
с остроконечной бородкой чалого цвета. Ћн делал в записной книжечке какие-то
выписки из книг, почему ЌатальЯ ‹ьвовна принЯла его за журналиста. ‘ первого
на него взглЯда чем-то напомнил он ей ЂлексеЯ €ваныча „ивеева. ќтот был так
же лыс, как и Ђлексей €ваныч, но ниже ростом, и никакой стремительности, как
у того, не было в движениЯх этого. ’ак как она ввиду этого сходства
внимательно приглЯдывалась к нему, то он потом еще внимательнее и дольше
глЯдел на нее, так что Ќаталье ‹ьвовне стало неловко и она поспешила уйти,
не спросив у библиотекарши, кто бы это мог быть.
Ќо на другой же день, когда она сидела на набережной на скамейке, перед
войной окрашенной в голубой цвет, а теперь ставшей почти белой, и глЯдела на
чаек, носившихсЯ над морем, к той же скамейке подошел человек в черепаховом
пенсне и серой шлЯпе и, снЯв на отлет шлЯпу, попросил почтительно позволениЯ
сесть рЯдом.
ЌатальЯ ‹ьвовна кивнула головой, хотЯ и не знала, чем она привлекла его
внимание, и, садЯсь, он заговорил:
- џ приехал сюда длЯ изучениЯ здешних памЯтников старины... Њне
кажетсЯ, что и вы здесь в тех же самых целЯх, а? €ли Я ошибсЯ?
- „а, вы ошиблись, - спокойно сказала ЌатальЯ ‹ьвовна. - џ здесь живу,
вот уже три почти года, и ни о каких памЯтниках старины не думала. ЉажетсЯ,
их здесь и нет даже.
- Ќу, как же так нет! Ђ генуэзскаЯ башнЯ? - изумилсЯ ее легкомыслию он
и даже реденькие белесые брови вздернул.
- Ђ, да, - это где голубей всегда много? ’ам у них, должно быть,
гнезда... - Ђ еще какие памЯтники?
- …сть еще каменнаЯ стена на горе Љастель, - поспешно ответил он. -
ќто, видимо, остатки крепостной стены: ведь слово Љастель с итальЯнского
взЯто и значит "крепость"... ‡атем Я еще нашел тут в окрестностЯх, в
Љизилташе, что значит по-татарски "красный камень", в монастыре, две колонны
из цельного камнЯ: они древней работы. Ћни круглые, книзу шире, а кверху
уже, и без капителей... Ћчень древней работы... Њожет быть, и не здесь даже
их делали, а сюда только привезли их откуда-нибудь из Њалой Ђзии, например
из ‘инопа, родины философа „иогена... Њогли, конечно, сделать такие колонны
и в •ерсонесе, там были в старину хорошие мастера.
- „а, вот... ‚ •ерсонесе, конечно, есть древности, а не у нас, -
вставила ЌатальЯ ‹ьвовна.
Ќа что он отозвалсЯ очень оживленно:
- Ѓыл, был Я там, - а как же! џ две недели там жил... ’ам сохранилось
несколько колонн, только они на цементной кладке и оштукатурены цементом...
и с капителЯми... Ќо в общем, должен сказать, сохранилось там мало... €
музей тамошний - это очень бедный музей по своим экспонатам... очень
бедный... ќто, конечно, в свЯзи с постройкой ‘евастополЯ, куда самым
откровенным образом свозили из •ерсонеса камень... ‚едь •ерсонес теперь -
что же он такое? - ЏустынЯ! ‘орок шесть десЯтин считаетсЯ там пустой земли
на берегу морЯ... Ћчень жалкаЯ картина, очень... ‚ Ѓалаклаве, при входе в
бухту, была крепость, но от нее теперь осталось одно грустное
воспоминание...
ЌатальЯ ‹ьвовна понЯла, что рЯдом с нею человек, действительно
увлеченный далекою стариною, и сказала:
- ‚ ‘удаке, мне говорили, уцелела генуэзскаЯ крепость, - сама Я там не
была и не видела.
ќтого напоминаниЯ о крепости генуэзцев в ‘удаке было достаточно, чтобы
воодушевить его.
- ќто - замечательный памЯтник, замечательный. € Я там уже был и сделал
снимки... џ в первую голову именно туда и поехал из ”еодосии. Ђ в Љерчи Я
осмотрел церковь седьмого века во имЯ €оанна Ѓогослова... ‘едьмого века, -
вы представлЯете? ЊаленькаЯ, низенькаЯ, - вроде часовни. ‘нимки этой церкви
Я сделал, у менЯ есть. ‘овсем маленькаЯ! Ќа сколько же человек? Ќу не
больше, как на двадцать, не больше! ‚ •ерсонесе тоже откопал одну такую
церковь, то есть пол, конечно, из каменных плит... “дивительно маленькаЯ
тоже! Љак же это прикажете понимать? •ристиан ли тогда было так мало, или
это были частные церкви, домашние, так сказать, богатых людей? Ђ? ‚ы как
думаете?
- ‘овершенно никак, - правдиво сказала ЌатальЯ ‹ьвовна.
- ‚торое предположение, конечно, вероЯтнее, - как бы не заметив тона
собеседницы, продолжал знаток старины.
Ќаталье ‹ьвовне представилсЯ Ђлексей €ваныч „ивеев, архитектор, и она
сказала:
- ‚ас, стало быть, интересует стариннаЯ архитектура?
- ‚ообще искусство, а в частности, разумеетсЯ, архитектура, как более
долговечное искусство... џ - искусствовед... Џишу книгу об искусстве
Љрыма... Ђ родом Я москвич, †емарин - моЯ фамилиЯ, имЯ-отчество - Ќиколай
Ђндреич...
€, назвав себЯ, он посмотрел так испытующе на Ќаталью ‹ьвовну, что той
пришлось отозватьсЯ:
- Ќе встречала, простите, вас в журналах. ‚прочем, Я ведь мало читаю,
редко когда... џ - домовладелица здешнЯЯ... и только... € больше нет у менЯ
никаких достоинств. Љогда-то была у менЯ подруга по гимназии... ‚стретились
мы с нею потом через несколько лет, спрашиваю ее, чем занимаетсЯ, а она мне
вдруг: "Љитайской живописью шестнадцатого века!.." џ, конечно, чуть в
обморок не упала: Явно, - с ума сошла!
- Љитайской живописью шестнадцатого века? - повторил †емарин. - ќто
идеЯ... Ќо позвольте: какие же художники были в Љитае в шестнадцатом веке?
- Ќу уж не знаю Я таких тонкостей, - это вам знать, а совсем не мне.
€, найдЯ, что и так очень долго говорила о том, что ее совсем не
занимало, ЌатальЯ ‹ьвовна поднЯлась, сослалась на то, что у нее дело по
хозЯйству, и простилась с искусствоведом так, видимо, неожиданно длЯ него,
что он не решилсЯ провожать ее: постоЯл около скамейки, посмотрел ей вслед
и, когда она свернула с набережной в переулок, медленно пошел в направлении,
взЯтом им раньше.
ЌатальЯ ‹ьвовна пришла к себе домой возмущеннаЯ этим †емариным, мысли
которого витают где-то около церквей седьмого века и колонн, вытесанных из
цельных камней, может быть, две тысЯчи лет тому назад, где-нибудь в ‘инопе.
Ћна даже и Џелагее, подававшей на стол к обеду, сказала с сердцем:
- Љакие еще люди есть, прЯмо удивительно! €дет война, убивают стольких
людей, все уничтожают, понимаете? - все дочиста, а они, †емарины какие-то,
приезжие из Њосквы, скорбЯт о чем же, скажи пожалуйста? Ћ том, что у нас в
городе не генуэзцы какие-то!
- пиены, значит? - догадливо заметила ЏелагеЯ.
- Ќе шпионы, а сумасшедшие! Ќе иначе, как в сумасшедшем доме в Њоскве
сидел, а по случаю войны выпустили.
- ‡начит, из богатых: откупилсЯ, вот и выпустили, - догадалась ЏелагеЯ,
гремЯ тарелками.
Ќе было никакой надобности, по мнению Ќатальи ‹ьвовны, так греметь
тарелками, но ЏелагеЯ, видимо, считала это совершенно необходимым, и тарелки
у нее всегда гремели.
ђазговор об искусствоведе из Њосквы на этом и кончилсЯ, но на другой же
день и тоже на набережной он встретилсЯ Ќаталье ‹ьвовне снова и, держа на
отлет шлЯпу в левой руке, сказал восторженно:
- Ђ в Џетрограде - читали? - что-то вроде беспорЯдков!
ЌатальЯ ‹ьвовна не успела еще узнать об этом, и он продолжал:
- “смирЯт, конечно, в этом не может быть сомнениЯ, - там большой
гарнизон и полки гвардейские... Ќо все-таки, - как вам это понравитсЯ?
- —то же собственно там происходит?
- ђабочие бросили работу и вышли на улицу... ’очнее, на улицы, так как
рабочих много в Џетрограде...
- ‡абастовка?
- „а, разумеетсЯ, а как же еще можно это понЯть? ’олько ведь заводы
казенные, военные, - забастовка во времЯ войны... ќто как называетсЯ?
“ †емарина был даже несколько испуганный вид, и, чтобы успокоить самого
себЯ, он добавил:
- “смирЯт, конечно, однако чего будет стоит даже час такой забастовки в
военное времЯ, а не то чтобы целый день: ведь снарЯды фронту нужны как хлеб,
а их, значит, вовремЯ не доставЯт, - вот чем это угрожает. “ нас забастовка
рабочих, а этим воспользуетсЯ противник и нападет. Ќаконец, это плохо
подействует и на солдат на фронте, а?
- —то же все-таки за беспорЯдки?
- Ѓудто в продуктовых магазинах и в булочных бьют витрины, грабЯт и тут
же едЯт...
- ‡начит, голод выгнал их на улицы?
- ќто заранее обдуманный был, конечно, шаг, поверьте! - € †емарин
приложил руку к сердцу. - ѓолода, конечно, нет, а только приказано им было
кричать: "•леба! •леба!" - вот и кричали.
- Љто мог им приказать это? - удивилась ЌатальЯ ‹ьвовна.
- „а ведь план беспорЯдков разрабатывалсЯ опытными в этом деле людьми.
Џо-нашему с вами "беспорЯдки", а по-ихнему - "старый порЯдок".
- Џо "нашему с вами", вы говорите? - вдруг спросила ЌатальЯ ‹ьвовна. -
Ќет, Я думаю, что если люди громЯт булочные и тут же едЯт булки, то это
значит, что они голодны, сытые не станут есть лишнего длЯ их желудков! Љроме
того, Я вчера читала в газетах, что там на иных заводах нет каменного углЯ,
а как же можно работать на заводе, если нет каменного углЯ? Ђ уголь там
откуда, не знаете?
- €з „онецкого бассейна, конечно.
- ‚от видите! Ћттуда его надо привезти в Џетроград по железным дорогам,
а длЯ паровозов тоже надобен уголь!
- Ђ как же иначе! - согласилсЯ он.
- Ђ те, кому уголь приходитсЯ добывать, убиваютсЯ на фронте.
‘прашиваетсЯ: откуда же возьметсЯ уголь?
- ‚ведено военное положение, - сказал †емарин вместо ответа.
- Њожет быть, кричали и чтобы переговоры о мире начать? - спросила
ЌатальЯ ‹ьвовна.
- Ќу уж, это ведь дело правительства, а не...
- Ђ не тех, кого убивают? ’ак вы хотите сказать? “ менЯ отец убит на
войне. € мать моЯ умерла недавно!.. Ђ муж, может быть, тоже убит, только до
менЯ это пока еще не дошло, так как не офицер он, а то, что называетсЯ
"нижний чин"!
‚се это ЌатальЯ ‹ьвовна выговорила без передышки и пошла, едва кивнув
головой †емарину. Ћна пошла к газетному киоску и, не отходЯ от него,
пробежала две столичные газеты и розовый листок телеграмм.
- “смирЯт или нет? - спросила она газетчика, и тот поглЯдел на нее
исподлобьЯ, погладил лохматые рыжие с проседью усы и ответил с большой
серьезностью:
- €х как мурашей там!
- Љого "их"? - не понЯла ЌатальЯ ‹ьвовна.
- ђабочего сословиЯ - вот кого!.. Љак мурашей, говорю! Ђ нешто мурашей
всех передавишь?
- ’ак что, вы думаете, победЯт рабочие?
ѓазетчик присмотрелсЯ к ней, хотЯ почти каждый день ее видел, и ответил
многозначительно:
- ‚сего можно сказать по настоЯщему времени.
€ ЌатальЯ ‹ьвовна отошла от него почему-то радостно встревоженнаЯ.
- Ќу, в Џетрограде что-то такое затеЯлось! - обратилась она к Џелагее
прЯмо с прихода.
- ‡аверюха, что ль? - насторожилась ЏелагеЯ.
- ЉакаЯ "заварюха"?
- Ђ вот какаЯ в Японскую войну была?
- ‡аварюха так заварюха... Ћднако там войска много... Џосмотрим, как
дальше пойдет эта заварюха. ‡автра не прозевай, телеграмму купи. €ли лучше Я
сама пойду: Я сказала газетчику, чтобы длЯ менЯ одну спрЯтал, никому другому
не продавал. Ђвось не забудет.
‚ газетах, которые купила и принесла домой ЌатальЯ ‹ьвовна, о
"заварюхе" ничего не говорилось, но никогда с таким вниманием не читала она
газет, стараЯсь выЯснить, что могло привести к "беспорЯдкам", начавшимсЯ
неожиданно. Ћна чувствовала, что в жизнь ее, как и всех кругом, вошло вдруг
что-то очень большое, чего задавить, усмирить, уничтожить нельзЯ, и с вечера
долго не могла заснуть.
€ это не война где-то там, в ѓалиции, или в каких-то Ђвгустовских
лесах, или в болотах ‚осточной Џруссии, - это - в своей столице, которую
совсем недавно, в силу Ярко вспыхнувшего патриотизма, назвали наконец
по-русски Џетро-град, а то двести лет с лишком называлась она то
‘анкт-Џитербурх, то ‘анкт-Џетербург, то короче - Џетербург. ’еперь в этом
русском уже городе заговорили наконец по-русски: "•леба!.. •леба!..
•леба!.." ‚о множестве вышли с фабрик женщины, которым нечего есть самим, у
которых голодают дети. Љак же воевать дальше, если нечего есть даже в
столице? € почему об этом не подумали раньше, когда начинали войну, что
солдаты не пашут, не сеют, а только едЯт готовое, и кто же теперь пашет и
сеет и убирает хлеб по деревнЯм? ‘тарики, женщины, ребЯта? Џрежде они
помогали, но "кормильцами" семей их никто не называл, кормильцы эти теперь
там, на фронте, где и ее муж, полковой каптенармус ”едор Њакухин, хотЯ и
старший унтер-офицер, с тремЯ басонами на погонах, но все же "нижний чин",
которому говорЯт "ты" все офицеры.
- Ќу что? “смирили? - спросила ЌатальЯ ‹ьвовна газетчика, когда утром
брала из его рук оставленный длЯ нее листок телеграмм.
- Љу-у-д-а! - сказал газетчик сиЯЯ и махнул рукой.
- Ќу вот!.. ’о-то... ќто хорошо! - вырвалось у Ќатальи ‹ьвовны.
- —его лучше! - в тон ей отозвалсЯ газетчик. ’ут он поглЯдел кругом,
понизил голос почти до шепота и добавил: - Џрекращение войны может быть
из-за этого дела, - вот что!
€ потом с каждым днем все веселее становилсЯ этот суровый с виду, как
школьный сторож, газетчик, а третьего марта он уже по-приЯтельски подмигнул
ей, когда подошла она за телеграммой, и сказал громко:
- ЋтрексЯ - заставили! ‘нЯли с престола!
- “ра! - вскрикнула неожиданно длЯ себЯ самой ЌатальЯ ‹ьвовна.
- “ра-а! - крикнул и газетчик. Џотом он снЯл левой рукой картуз, а
правую протЯнул ей: - ‘ чем вас и поздравлЯю!
‚есь этот день был праздником длЯ Ќатальи ‹ьвовны, притом таким, какими
бывают праздничные дни только в детстве. “дивило ее и то, что так же
приподнЯто чувствовали себЯ и другие; однако были и недовольные. Ћб одном
таком рассказал ей почтальон Џантелеймон „рок. ќтот красноглазый, но дюжий
крепыш, лет под пЯтьдесЯт, был вообще разговорчив, когда приносил ей почту,
но в этот день, принесЯ газету и письмо от ”едора, он был особенно
многословен и громкоголос:
- ‚от случай какой со мной вышел на почте, прЯмо мне даже самому
удивительно, до чего это Я осмелел! Џриходит к нам на почту письмо заказное
сдавать советник действительный статский ЂверьЯнов, - хотЯ в отставке уж
теперь считаетсЯ, ну все равно форму свою носит.
ѓлЯдит на стенку, а там портрета царского нема-а! ‘нЯли. џ сам сымал
утром, как телеграммы получились. ‘воими руками сымал, вот! (€ протЯнул
Ќаталье ‹ьвовне обе руки.) Љак заорет советник этот: "Љак смели портрет
царский снЯть! Љак смели! ‚ острог вас за это!" Ђ Я ему: "—его орете зрЯ,
когда уж он от царского званиЯ отрексЯ!" Ђ он палку свою поднЯл да на менЯ!
Ђ Я все одно как тот чертик с рожками, какого на иконах малюют, верчусь, за
людей прЯчусь, а сам кричу: "ЋтрексЯ! ЋтрексЯ! ЋтрексЯ!.." ‚от до чего
осмелел! Ќу, тут другие ему тоже со всех сторон: "ђаз царЯ теперь нету,
портреты его все теперь на чердак: там их место!" Џалку у него отнЯли, а
самого на скамеечку посадили, хоть и царский советник он, и в форме своей
ходил, а теперь он куда? Ќу, извинЯйте и с тем до свиданьЯ, - в разноску
идти мне надо!
Џисьма от ”едора приходили с большим опозданием: писано оно было еще 15
февралЯ, а тогда все солдатские письма читались. Џисьмо это было в духе
прежних его писем, и кончалось оно обычными словами: "‡доров, слава богу,
чего и тебе желаю".
Џрошло еще с неделю, - все дни один другого необычайнее. †емарин не
встречалсЯ Ќаталье ‹ьвовне в эти дни, и она думала, что он совсем уехал из
Љрыма.
Ќо вот как-то уже в середине марта, выйдЯ в сумерки купить хотЯ бы
медовых прЯников к чаю (сахару тогда уж не продавали), ЌатальЯ ‹ьвовна
увидела †емарина в лавке, - он тоже покупал медовые прЯники, которые шли
здесь нарасхват.
€з лавки они вышли вместе. ‚ лавке горела какаЯ-то коптилка, а на улице
было уже темно, и †емарин сказал:
- Љак угодно, ЌатальЯ ‹ьвовна, но обЯзан проводить вас до вашего дома.
’ак как ей хотелось узнать, где он был эти дни, то она пошла с ним
рЯдом, говорЯ:
- ‚ы отсюда куда-то скрылись, и Я подумала, что уехали к себе в Њоскву.
- Ќе только в Њоскву, никуда вообще не уезжал, - сказал †емарин, - но,
во-первых, мне нездоровилось, - это во-первых, а во-вторых, Я приводил в
порЯдок что писалось урывками, на клочках... ‘лучайно мне удалось тут купить
тетрадь в целую десть, - туда Я и переписал с клочков и планы раскопки и
свои зарисовки... ‘удакскую крепость, например, Я зарисовывал с нескольких
точек, - и она того стоит, конечно, это редкостный памЯтник искусства!.. Ђ
делать все это Я мог только при дневном свете... “ моих хозЯев имеетсЯ
только моргалка, а керосину нет... ѓоворЯт, в церкви здесь свечки были еще с
месЯц назад, а теперь уж и там нет...
- „а, теперь уж негде достать и восковых свечек, - согласилась ЌатальЯ
‹ьвовна и добавила: - Ђ если даже восковых свечек не достанешь, то кому же
будет нужно, что вы пишете о всЯких там крепостЯх генуэзских?
- ‘ейчас, конечно, кому же нужно, это так... Ќо как только жизнь войдет
в норму...
- —его вам, пожалуй, придетсЯ ждать, - вставила ЌатальЯ ‹ьвовна.
- „олго ждать?.. Ќе думаю... нет, Я так не думаю. - ’он †емарина был
решителен и даже будто немного насмешлив. - ‚еликий кнЯзь Ќиколай Ќиколаевич
пришлет согласие занЯть трон, и все восстановитсЯ очень быстро, - вы
увидите.
- Џозвольте, что вы! ‚едь ему же предлагали кнЯзь ‹ьвов и ђодзЯнко, и
он уже отказалсЯ, - разве вы не читали в газетах?
- Џус-тЯ-ки! ЋтказалсЯ сегоднЯ, согласитсЯ завтра, - под давлением
обстоЯтельств... „а ведь и союзники наши заинтересованы, чтобы в ђоссии была
крепкаЯ власть, а не какаЯ-то там республика! Ќе кто во что горазд, а "мы,
милостью божией" и так далее... указом "повелеваем" и тому подобное.
’ак странно было слышать это Ќаталье ‹ьвовне, что она простилась было с
†емариным, но тот обиделсЯ.
- —уть ли не две недели Я не видал вас, и вы не хотите позволить мне
довести вас до вашего дома? ‡а что же такаЯ немилость?
€дти оставалось уже совсем недалеко, и ЌатальЯ ‹ьвовна дошла рЯдом с
ним до дома, но тут †емарин сказал просительно:
- “ вас, наверно, есть что-нибудь вроде лампы, ЌатальЯ ‹ьвовна?
Ќадеюсь, вы разрешите мне посидеть немного около лампы вашей, дадите мне
настоЯщего чаю стакан, а?
ЌатальЯ ‹ьвовна не успела ничего ему ответить. Ћна в это времЯ стучала
во входную дверь, которую заперла за ней ЏелагеЯ. € вот дверь отворилась, но
когда вслед за ней в темную прихожую втиснулсЯ и †емарин, то чьи-то сильные,
совсем не женские руки так толкнули его обратно на улицу, что он упал там,
хрипло вскрикнув. ‚скрикнула и испуганнаЯ ЌатальЯ ‹ьвовна, но тут же щелкнул
замок, щелкнула зажигалка, и она увидела перед собою своего мужа, ”едора
Њакухина, которого узнала, хотЯ он был не в служебной шинели, а в черном
штатском пальто.

Ќасколько могла рассмотреть ЌатальЯ ‹ьвовна при слабом свете желтого
колеблющегосЯ Язычка зажигалки, неожиданно поЯвившийсЯ в доме за короткое
времЯ ее отсутствиЯ был действительно ее муж, хотЯ одутловатым сделалось его
лицо, раздалсЯ в стороны нос и вполне фельдфебельскими стали усы.
Ћднако испуг, охвативший Ќаталью ‹ьвовну, был до того силен, что она
только дрожала всем телом, а из ее открытого рта не вылетало ни одного
звука. ‚ себЯ пришла она, когда Њакухин, отставив левую руку с зажигалкой,
обнЯл ее правой, сказал: "Ќу, теперь здравствуй, Ќаташа!" - и ткнулсЯ
волосатыми губами в ее щеку.
Џотом он взЯл ее под руку и повел в столовую, где горел огарок
стеариновой свечки, воткнутый в горлышко бутылки, и стоЯл начищенный
толченым кирпичом самовар.
’олько теперь, в столовой, сказала ЌатальЯ ‹ьвовна тихо, почти шепотом:
- џ сЯду... Я... не могу стоЯть...
€ она опустилась на стул совершенно бессильно и заплакала вдруг, а
поЯвившаЯсЯ в это времЯ с тарелками ЏелагеЯ тоже вполголоса заговорила:
- Ќичего, ”едор Џетрович, ничего, пусть... ќто они со страху так... ќто
ничего...
Ћднако ”едор спросил ее, и не шепотом, а в полный голос:
- Ђ этот - в шлЯпе, он часто ходил сюда без менЯ, а?
- Ља-кой "в шлЯпе"?.. - удивилась неподдельно ЏелагеЯ. - Ќикто ни в
шлЯпе, ни в картузе, - это вы напрасно, ”едор Џетрович!
- Ќу, стало быть, это черта толкнул Я сейчас, - зло сказал Њакухин.
- Ќеуж в самделе толкнул кого? - и хлопнула себЯ по крутым бедрам
ЏелагеЯ.
- Ќе иначе, поэтому, черта, - повторил Њакухин, и только после этого
поднЯла на него мокрые негодующие глаза ЌатальЯ ‹ьвовна и проговорила:
- Љак тебе не стыдно так!.. Љак тебе не стыдно!
”едор не сразу отозвалсЯ на эти первые слова жены, он как бы вздыхал и
сказал, глЯдЯ в пол перед собою:
- Џоэтому черт...
Ќо тут же обратилсЯ к Џелагее:
- Џосмотри поди, отвори двери, - упал ведь, Я Явственно слышал, -
может, и теперь лежит, - тогда его сюда втащим с тобой, - разглЯдим как
следует, какие черти бывают.
ЏелагеЯ тут же пошла в переднюю, но следом за нею, быстро поднЯвшись со
стула, пошла и ЌатальЯ ‹ьвовна.
”едор тоже поднЯлсЯ, подождал, пока она выйдет из столовой, и тЯжело
тронулсЯ с места. Љогда он вошел в переднюю, ЏелагеЯ, отпершаЯ дверь,
говорила Ќаталье ‹ьвовне:
- Џохоже, никто не валЯетсЯ... Њожет, дальше где?
€ вышла на улицу.
ЌатальЯ ‹ьвовна только чувствовала, что рЯдом с ней стоит ”едор. € с
минуту было так, и не навертывалось ни одного слова: остраЯ обида
отшвыривала все слова.
Ќо вот вошла ЏелагеЯ, буркнула: "€ дальше никто не валЯетсЯ!" - и
закрыла дверь. ’олько тогда щелкнул зажигалкой ”едор, выходЯ первым из
передней в столовую, и сказал угрюмо:
- ђаз он черт, этот в шлЯпе, он валЯтьсЯ не должен, а должен он
ускакать на своих козлиных ножках куда подальше.
- —ерта этого фамилиЯ †емарин, - отчетливо отозвалась на это ЌатальЯ
‹ьвовна. - Ћн искусствовед, чего ты не понимаешь и чего тебе втолковать
нельзЯ... Ћн менЯ провожал сюда из лавки, как это делают порЯдочные люди, и
ты завтра же извинись перед ним за свой дикий поступок.
- џ чтоб? €звинЯтьсЯ? „ержи карман! - крикнул ”едор. - Ђ как он сюда
сам заЯвитсЯ, то увидишь, как Я ему морду набью!
- ’аким, какой ты теперь, ”едор, Я тебЯ не видела, - скорее с
удивлением, чем с обидой в голосе, сказала ЌатальЯ ‹ьвовна. - ’ы не таким
зверем уезжал отсюда, каким вернулсЯ. ’ы очень озверел там, ты знаешь?
- …ще бы не знать, - кивнул головой ”едор. - ’ам нет человека, какой бы
не озверел, - на то он и называетсЯ фронт. “бивают там людей, или что с ними
делают? ‚ лапту что ли играют? “бивают как последнюю сволочь, какой жить
зачем?.. Ќезачем! ‚от!..
- Ђ почему ты в пальто, а не в шинели? - вдруг спросила ЌатальЯ
‹ьвовна.
”едор поглЯдел строго на Џелагею и сказал:
- ‘делала одно свое дело, - иди делай другое, - чего зрЯ стоишь!
- € то, зрЯ стою, - согласилась ЏелагеЯ и ушла, но дверью хлопнула
громче, чем могла бы.
”едор подождал немного, прислушиваЯсь к ее шагам, потом придвинулсЯ на
шаг к жене и сказал вполголоса:
- Џотому Я в штатском, что войну со своей стороны Я самовольно
кончил... чтобы свои от большого ума менЯ не убили, - вот!
- ’о есть, другими словами... ты, значит, просто бежал! - с
нескрываемым презрением и на лице и в голосе сказала ЌатальЯ ‹ьвовна и
добавила: - ’ы значит, ни больше ни меньше как дезертир?
- ‚се бегут оттуда, - понЯла это? - выкрикнул ”едор. - ’ам теперь
никакой не фронт, а настоЯщий ад кромешный! Ќикто никакого начальства не
слушает и даже чести генералам не отдают, - какое же это теперь войско? ќто
называетсЯ сброд, а не войско, как никакой дисциплины военной там нет!.. €
воровство пошло повсеместно, а также и грабежи среди бела днЯ и убийства,
если ты хочешь знать, - вот! Ђ за военные действиЯ кто из офицеров если
скажет, - ну уж в живых его тогда не ищи!.. "„е-зер-тир!" - вытЯнул он. -
‚от чем напугала! ’еперь ты понЯла, зачем Я шинель бросил, а пальто купил?
ЏонЯла?
- ЏонЯла, - ответила она, но отвернулась.
- Ќе понравилось тебе, значит, что Я приехал? •отелось тебе, значит,
чтобы менЯ ухайдакали?
- Ќет, этого мне не хотелось!
‘ такой искренностью вырвалось это у Ќатальи ‹ьвовны, повернувшейсЯ
теперь к мужу, что ”едор не мог не поверить ей, и он отозвалсЯ на это,
прикачнув головой:
- Љак по тебе заскучал Я там, об этом не говорю: писал же тебе, -
должна была знать... Ђ заместо того - вон как ты менЯ встретила!
€ ”едор не сел после этих слов на стул, а как-то рухнул и голову взЯл в
обе руки.
ЌатальЯ ‹ьвовна сказала было:
- ’ы менЯ встретил, а не Я тебЯ... - но тут же понЯла, что говорить
этого было не нужно. Ћна села рЯдом с ним, так же, как он, опустила голову
на руки и заплакала снова.
’ак они сидели и молчали минуты три, и первой заговорила ЌатальЯ
‹ьвовна.
- ‡начит, ты вошел в дом, когда Я только что ушла, а как же тебЯ
впустила ЏелагеЯ?
- ‚едь Я же ей сказал, кто Я такой.
- •орошо, допустим... Ђ как же ты разглЯдел этого †емарина, не понимаю.
- Ћчень просто Я его разглЯдел: стоЯл у двери и в прорезь глЯдел на
улицу... Ђ на улице нешто так уж темно было? € разговор его Я расслышал.
ЌатальЯ ‹ьвовна догадалась, о какой прорези говорил ”едор: в двери была
щель, а под нею с внутренней стороны Ящик длЯ писем и газет, и ей самой
показалось странным то, что такаЯ мелочь почему-то сразу ее успокоила. Ћна
поднЯлась и сказала теперь уже тоном жены и хозЯйки:
- Ќу что же, - значит, с приездом! ‘нимай пальто, садись к самовару
поближе, будем чай пить... џ сладких прЯников принесла, а чай у менЯ
настоЯщий, а не какой-нибудь.
…й даже показалось, что надо бы улыбнутьсЯ теперь мужу, но в улыбку, -
точно она забыла, что это такое, - никак не складывались губы.
- ‚се-таки мне не совсем понЯтно это, - заговорила ЌатальЯ ‹ьвовна,
наливаЯ стакан мужу. - ‚от подошел к двери, постучалсЯ, вышла на этот стук
ЏелагеЯ, - и как же она тебЯ пустила? ‚едь так, согласись с этим, она могла
бы пустить и кого угодно, даже двух-трех грабителей. Ђ ведь Я ей сколько раз
приказывала, чтобы она спрашивала: "Љто там?"
- Ћна и спрашивала, а как же иначе? - объЯснил ”едор. - Ђ Я ей: "ќто
ты, ЏелагеЯ?"
- Џочему же ты знал, что ее зовут ЏелагеЯ? - удивилась ЌатальЯ ‹ьвовна.
- ‚от тебе раз! - удивилсЯ и ”едор. - ђаза два мне в письмах ты ее имЯ
называла, значит, об этом забыла? - Ћна мне в ответ: "џ - ЏелагеЯ, а ты кто
такой?" - "Ђ Я, - говорю, - твой будущий хозЯин, ”едор Џетрович". - "‚решь,
- говорит, - наглаЯ душа, - ”едор Џетрович наш на фронте воюет". - "Ѓыл, -
говорю, - на фронте, точно, а теперь Я здесь, только что приехал..." Ќу, она
и отперла дверь... ‚от как это получилось у нас с Џелагеей.
- Ќу, тогда ее и спроси, бывал у менЯ этот в шлЯпе - †емарин, или она
его никогда не видела? Џри мне спроси!
”едор выпил полстакана горЯчего чаЯ, потом вздохнул и сказал:
- ђазве прислуга против своей хозЯйки что сказать посмеет? —удное дело!
Ћна же за свое место будет опасатьсЯ... Ћб этом не беспокойсЯ: Я у людей
спрошу, какие считаютсЯ посторонние.
ЌатальЯ ‹ьвовна поглЯдела на него изумленно:
- „а ты понимаешь, что оскорблЯешь менЯ такими словами, или не
понимаешь?
- Ќу, какое же в этом может быть оскорбление, - отходчиво ответил
”едор. - ’вое дело молодое, и считалась ты солдатка, а солдатки - они уж
известные...
ЌатальЯ ‹ьвовна долго глЯдела на него широкими глазами, наконец
покачала головой и сказала:
- „о чего ты поглупел там у себЯ на фронте за эти два с половиной года,
что даже и слушать тебЯ противно! Ќе говори ничего больше!
Џосидев за столом молча еще с минуту, она ушла к себе в спальню и
заперлась там, а ”едору через дверь сказала:
- Џоди на кухню и вымойсЯ там, а чистое белье достанет тебе ЏелагеЯ.
- ЏомытьсЯ с дороги, конечно, надо, - согласилсЯ с нею ”едор, и она
слышала, как он отошел от двери, а потом заскрипел стулом: значит, сел
допивать чай.
Ћна прислушивалась потом, пойдет ли он на кухню, и услышала, что он
позвал Џелагею и сказал ей громко:
- ‚оды мне нагрей котел: купатьсЯ буду!
•отЯ было еще рано, чтобы ложитьсЯ спать, но ЌатальЯ ‹ьвовна легла
просто из боЯзни, что к ней постучитсЯ ”едор, но он не постучалсЯ.
Ћна не зажигала и своего ночника, хотЯ темноты и боЯлась. „лЯ нее
теперь не было темноты, до того Ярко стоЯло перед глазами все то
неожиданное, что она только что пережила.
€ разговор ее с ”едором продолжалсЯ здесь, в ее спальне, хотЯ сам ”едор
был в это времЯ на кухне.
Ќи смерть отца, ни смерть матери так не ошеломили Ќаталью ‹ьвовну, как
смерть ее мужа, того ”едора Њакухина, какого она провожала на вокзал, когда
его вместе с полком отправлЯли на фронт.
‚ернулсЯ кто-то другой, а тот не то чтобы убит, как был убит отец, а
умер, умер на ее глазах, вот теперь, и это оказалось очень страшно, почти
непереносимо страшно.
‚ышло так, что испуг, охвативший ее, как только отворилась входнаЯ
дверь и совершенно необъЯснимо выброшен был на улицу вошедший вместе с нею
†емарин, не покинул ее, - он продолжалсЯ потом в столовой, продолжалсЯ и
здесь в ее спальне, испуг непреодолимый, ошеломлЯющий!
Ѓыл два с половиной года назад привычный уже длЯ нее ”едор, ”едор
Џетрович Њакухин, по-своему неглупый, очень услужливый, ценивший ее над
собой превосходство, благодарный ей за то, что снизошла к нему, согласилась
стать его женой; и вот теперь ЯвилсЯ вместо того ”едора Њакухина кто-то
другой, похожий на него, только гораздо старше на вид...
Џроблескивала мысль, что он не мог быть прежним, - фронт вселилсЯ в
него, - но тут же отбрасывалась эта мысль, как ненужнаЯ, только мешающаЯ...
ЏредставлЯлсЯ тот ”едор, который на Ялике в море стал было жертвой шторма, и
какой он был, когда его спасали люди, работавшие у него на известковой
печи... ЏредставлЯлось, как он, чтобы отблагодарить рабочих за спасение
своей жизни, дарил им вот здесь, в этом доме, в день свадьбы, и печь эту и
постройки, в каких они жили, и как рабочие нашли этот подарок длЯ себЯ
обременительным и от него отказались.
’огда она любовалась своим мужем, тогда он был ей понЯтен. ‹юбовалась
им и тогда, когда надел он блузу цвета хаки с унтер-офицерскими погонами: у
него был тогда бравый вид настоЯщего защитника отечества, - он был тогда в
ее глазах воин в войске, в котором ее отец был в числе командиров, - именно
воин, а не какой-то там "нижний чин".
€ вот теперь он уже больше не воин, а дезертир, которого уважать за что
же? ‡а то, что больше не хочет защищать ничего, даже этого вот своего дома,
который она берегла длЯ него два с половиной года?.. Ћна берегла и сберегла,
а он даже спасибо не сказал ей за это!
Ћна представлЯла любителЯ старинных построек, †емарина, и ее охватывал
острый стыд за то, что так дико обошелсЯ с ним ее муж. „огадалсЯ ли он,
†емарин, что именно неожиданно вернувшийсЯ муж его недавней знакомой
выбросил его на улицу? Ќе повредил ли ему руки или ноги ”едор?.. Ђ, может
быть, он подумал, что дом захвачен грабителЯми, и пошел заЯвить об этом в
полицию?
—то ей утром надо уйти из этого дома, сразу ставшего ей чужим, к этому
решению она пришла, когда сидела в столовой с ”едором; но куда уйти, с чем
уйти, об этом она думала теперь, в темной спальне, но ничего не придумала:
ни куда именно ехать, ни с чем.
Ћна жила здесь на те деньги, какие присылал ей ”едор с фронта, а где он
их брал там, это ее не занимало. ’еперь ей представилсЯ единственный выход:
завтра она скажет ”едору, что от него уезжает, только просит дать ей на
дорогу денег. …сли он спросит ее, куда она поедет, то что может она
ответить? ’олько одно ответить может: там видно будет, куда... ’олько так,
потому что сама не знает, куда.

“тром ЌатальЯ ‹ьвовна поднЯлась по привычке, когда начали белеть окна.
Ћна спала в эту ночь мало, забылась только под утро. ‚стала она не то чтобы
разбитой, но охваченной одним желанием бросить дом своего мужа и этот
городок, в котором прожила года три и где она как будто совсем не была
собою. Љак будто тЯнулсЯ какой-то тЯжелый полусон, но понЯла это она только
вчера, когда проснулась.
Љогда она вышла в столовую, то первое, что ее остановило, было новое в
доме: кто-то спал на диване. Џервой Явилась именно эта мысль: какой-то чужой
человек спит на диване; только через момент она понЯла, что это - ”едор, но
иначе чем о чужом она не могла уже о нем думать. € чтобы не разбудить его,
этого чужого, она на цыпочках прошла на кухню, стараЯсь не скрипнуть дверью.
ЏелагеЯ уже возилась около плиты, однако ЌатальЯ ‹ьвовна заметила, что
смотрит она как-то по-новому. € сразу же зашептала ЏелагеЯ:
- ЃоЯзно мне стало теперь у вас, прЯмо вам скажу, - вот что: боЯзно...
€ кажетсЯ так, что лучше всего будет мне от вас уйтить!
€ хотЯ Ќаталью ‹ьвовну удивило то, что и ЏелагеЯ, как и она сама,
решила за эту ночь куда-то уйти, она спросила с виду спокойно:
- Љак это так уйти? Џочему боЯзно стало?
- „а ведь вон какой приехал, - поспешно зашептала ЏелагеЯ. - € все менЯ
допытывал, кто к вам сюда из мужиков приходил. "Ќикто, - говорю, - не
приходил и даже нехорошо это с вашей стороны". Ђ он мне, - ”едор
Џетрович-то, - кулак свой прЯмо к самому носу поднес, а? ќто как? хорошо
это?.. Ђ между прочим требует, чтоб Я никому, боже избави, ни одним
словечком не проболталась, что он приехал, - вот как! "’вое, - говорит, -
дело такое: "Ќикого не видала, ничего не знаю!" ‚от твое дело!" Љак же
теперь, может, убил он кого, ”едор-то Џетрович, потому скрываетсЯ, а?.. "џ,
- говорит, - и на улицу даже выходить не буду, а только нешто когда
стемнеетсЯ совсем, потому что ночью все кошки серые".
- “бивать-то он, конечно, никого не убивал, - медленно находЯ слова,
сказала ЌатальЯ ‹ьвовна, - даже и на фронте, ведь он в нестроевых, полковой
каптенармус... Ћн боЯлсЯ, как бы его свои же солдаты не убили. „исциплины
теперь никакой на фронте, и никто начальства слушать не хочет... ‚от почему
многие уезжают...
- Ђ говорить, стало быть, об этом все-таки никому нельзЯ? - еще более
испуганно спросила ЏелагеЯ.
- …сли ”едор Џетрович так... советует не говорить, то, значит, он
понимает свое положение... Џоэтому говорить никому и не надо.
- Ђ если полициЯ спросит?
’акого вопроса от Џелагеи не ожидала ЌатальЯ ‹ьвовна, и, подумав, она
сказала:
- ЏолициЯ спрашивать тебЯ не будет, а сама сюда придет, если ей
понадобитсЯ!
Љогда она проходила через столовую обратно в спальню, то могла
убедитьсЯ, что ”едор спал крепко и что ЏелагеЯ напрасно шептала так
таинственно.
’о, что ”едор, по словам Џелагеи, вынужден прЯтатьсЯ, как всЯкий
дезертир, поднЯло ее в собственных глазах: правота была за нею, а не за ним,
- ей прЯтатьсЯ ни от кого не было нужды. ‚ыходило так, что не только
ЏелагеЯ, но и она не должна была никому говорить, что в доме теперь ее муж.
Њежду тем не зрЯ ЏелагеЯ вспомнила о полиции: в домовую книгу должно быть
вписано, что в доме Њакухина живет с такого-то марта сам владелец дома ”едор
Њакухин, и домоваЯ книга с этой записью должна быть заЯвлена в полиции.
Љакое-то превосходство свое над мужем почувствовала теперь ЌатальЯ
‹ьвовна и, хотЯ старалась проходить через столовую как можно тише, чтобы не
разбудить ”едора раньше времени, все-таки стала крепче.
Ђ ”едор спал долго: было уже двенадцать часов, когда он, наконец,
заворочалсЯ на диване, загремел отодвинутым стулом и поднЯлсЯ. Њожно было
понЯть, что ему мало приходилось спать в дороге, и она понЯла это, когда,
одетый, уже стоЯл он перед нею, виновато, по-довоенному улыбаЯсь ей, в то
времЯ как ее губы, как одеревенелые, не могли сложитьсЯ в улыбку. ‘ минуту
держалась на его лице, ставшем после долгого сна еще более одутловатым, эта
виноватаЯ улыбка и потухла. Ћн отвернулсЯ к окну, и ЌатальЯ ‹ьвовна услыхала
глухим голосом сказанное им:
- Џока что ни одна душа не должна знать, что Я здесь, потому,
понимаешь, с моей стороны так надо, а по закону выходит незаконно. Њежду
прочим, власти царской, которой Я должен был присЯгать, что буду служить
верой, правдой, больше уже не существует, а другой власти, какаЯ теперь, Я
не присЯгал, даже и не знаю толком, что это за власть такаЯ, да и никто на
целом фронте того не знает! Џо тому самому и бегут... Ђ тут, может быть,
знают и, чтоб пред новой властью отличитьсЯ, станут нас ловить, чтобы
обратно на фронт доставлЯть, - вот! Ћдним словом, погодить надо с
объЯвлением, - понЯла или нет?
’ут ”едор повернулсЯ к ней и поглЯдел на нее в упор.
- Ћтчего же не понЯть? ЏонЯла, конечно, - ответила она и отвернулась. €
даже отошла поспешно, - пошла на кухню, даваЯ этим понЯть и ему, что больше
говорить о его положении ничего не надо.
€ глаза ее в это времЯ были отчужденно холодные и даже длЯ нее самой
непривычно серьезные.
Љогда снова прошла из кухни через столовую ЌатальЯ ‹ьвовна, она
увидела, что ”едор стоЯл около окна и через занавеску глЯдел на улицу. ќто
прежде всего бросилось ей в глаза, что он не откидывал занавески, с вышитыми
на ней журавлЯми, а глЯдел сквозь нее, чтобы его самого не разглЯдел
кто-нибудь, проходЯ мимо дома.
€ тут же самой себе призналась она, что не было у нее жалости к мужу,
которому приходитсЯ скрыватьсЯ: чужого не жалко.
Ђ он обернулсЯ к ней и по-прежнему деревЯнно и без малейшего оживлениЯ
в плотном одубелом лице проговорил:
- ‘мотрю на всЯкий случай; нет ли еще кого из таких, какой тоже с
фронта прибег и свободно себе ходит. - € добавил: - Џриставу, конечно, если
дать сотнЯги три, то он будет молчать, только вопрос в том, как эти три
сотнЯги из банка взЯть... Љонечно, и длЯ домашности нам деньги тоже
понадобЯтсЯ, а как Я сам за ними в банк заЯвлюсь, тут менЯ и на цугундер:
каким манером в Љрыму ты оказалсЯ, когда на фронте обЯзан быть? ќто теперь
нам вдвоем очень тонко обдумать надо, чтобы с деньгами быть, а не то чтобы с
пустыми карманами. •отЯ бумажки эти теперь уж мало что стоЯт, однако же и
без них тоже никак нельзЯ.
ЌатальЯ ‹ьвовна ни одним словом не отозвалась на это и прошла в свою
комнату.
‘ полчаса пробыла у себЯ она, все ожидаЯ, что он отворит дверь и
войдет, но он так и не отошел от окна.
Ђ когда снова понадобилось ей пойти на кухню, он бросил ей вслед:
- „ал Я этой дуре твоей Џелагее бумажку, чтобы молчала, ну да ведь
бабий Язык, он известный! —тобы баба утерпела не сказать, хотЯ бы ее никто и
не спрашивал, этого не жди... ’ы бы ей со своей стороны тоже внушение
сделала.
ЌатальЯ ‹ьвовна сочла нужным слегка кивнуть головой, но не обмолвилась
ни словом. Ђ ЏелагеЯ сказала ей шепотом:
- ‚от страху на менЯ нагнал ”едор Џетрович-то ваш, ну и нагнал!..
‘траху, говорю... "’ы, - говорит, - чтоб никому и ни-ни-ни! Ђ то, говорит,
пришибу, как все одно суку!"
- ќто насчет чего он? - полюбопытствовала ЌатальЯ ‹ьвовна тоже
почему-то шепотом.
- „а вот насчет того, что в свой собственный дом приехал! „иви бы в
чужой, а то в свой... Ќе убил ли кого, а его полициЯ ищет? Ђж боЯзно мне
стало, - как хотите...
- Ќу вот еще глупости выдумала, - "убил"! - успокоила ее ЌатальЯ
‹ьвовна, а сама подумала: "Њожет быть и в самом деле убил кого?" € тут же
придумала, что сказать: - „олги у него здесь, а денег на руках пока нету, -
нужно в банке взЯть, - только и всего.
€ даже добавила:
- •орошо, что ли, если сюда к нам приходить будут, требовать?.. Ђ
деньги в банке возьмет, сам будет искать, кому должен, чтобы расплатитьсЯ.
- ’ак, так, - деньги, это, конечно, - протЯнула ЏелагеЯ, но тощей шеей
повела недоверчиво.
‚ойдЯ в столовую, где так же у окна за занавесками с журавлЯми стоЯл
”едор, ЌатальЯ ‹ьвовна сама обратилась к нему, не подходЯ, впрочем,
вплотную:
- ’ебе неудобно самому идти в банк, - так что же тут такого? Ќапиши чек
на мое имЯ, Я пойду и получу.
- "Џой-ду"! - передразнил ее ”едор. - ‚ ‘имферополь пешком пойдешь?
- ‚ симферопольском банке деньги?
- Ђ то в нашем "‚заимкредите"? „а он теперь, должно быть, уж лопнул...
- Ћб этом не слыхала, чтобы лопнул... Ђ в ‘имферополь могу хоть сейчас
поехать.
- ‘ей-ча-ас? Љак это так сей-час? - удивленно вытЯнул ”едор. - Ќе
завтракав, не обедав?
- Џозавтракать и в дороге можно... Ђ если сейчас не поехать, то до
сумерек и не доберешьсЯ.
- „о сумерек дай бог и теперь добратьсЯ: дорога грЯзнаЯ, - Я ведь
видел.
- ‡а один день все равно не сделаешь этого...
- Ћбыденкой не выйдет дело... ЏридетсЯ ночевать там в гостинице... Џока
приедешь, - банк закроют: банки в два часа закрываютсЯ... …хать, так завтра
с утра пораньше, а нынче извозчика договорить.
- Љонечно, если завтра пораньше выехать, то будет гораздо лучше, -
сразу согласилась она, довольнаЯ уже и тем, что может поехать.
‡автракали вместе. ‹ицо ”едора и за завтраком оставалось деревЯнным.
- ЉнЯзь ‹ьвов будто стоит во главе теперь, - говорил он, жуЯ крутое
Яйцо. - Џускай себе он кнЯзь, но сила, однако ж, в том, что не великий, а
маленький, вот что! ђодзЯнко - помещик екатеринославский, Љеренский -
адвокат... ’ам другие еще всЯкие, - однако ж Я им не присЯгал, и не смеют
они от менЯ никакой службы требовать... „а там и не служба, - это в мирное
времЯ считаетсЯ служба, а там, на фронте, сейчас ты живой, а через пЯть
минут сапоги с тебЯ с убитого сымут... Ђ также шинель твою и всю одежду
мундирную обратно в цейхгауз сдадут, другим каким пригодитсЯ, - вот как на
франте: не об человеке забота, а об одеже, об сапогах. Ђ от вас, от людей,
какое вы прежде название имели, - отодрали подковки, свалили вас в кучу, как
все одно поленьЯ, полковой поп вас отпел, кадилом над вами помахал и в Яму
вас общую свалили, - называетсЯ это "братскаЯ могила"... € в список вас
занесли писарЯ на случай справок каких, - вот и всЯ ваша жизнь.
ЌатальЯ ‹ьвовна слушала ”едора, и перед ней вставала не куча, а целаЯ
гора человеческих тел, едва прикрытых, а рЯдом другаЯ гора грЯзных и дырЯвых
шинелей, стоптанных и тоже дырЯвых и грЯзных сапог, мундиров и шаровар,
которые должны будут пригодитьсЯ длЯ других, пригнанных на фронт, - именно
"пригнанных", как пригонЯют гурты скота на убой. Ђ все-таки, как ни странно
казалось это даже самой Ќаталье ‹ьвовне, - она не чувствовала ничего, глЯдЯ
на ”едора, кроме очумелости: сидит за одним столом с нею чужой ей человек.
Ћн - муж ее, но чужой, и это проникало в нее, как страх... Ђ страх был такой
ошеломлЯющий, что хотелось вот сейчас вскочить из-за стола, выскочить в
дверь и бежать куда-то по улице... Људа? - все равно куда.
‚от почему она действительно вскочила и даже вскрикнула:
- џ поеду!.. џ сейчас же поеду!
’огда ”едор, одолев крутое Яйцо, сказал хозЯйственно, повторЯЯ уже
однажды сказанное:
- Џрежде всего нам что надобно сделать? Џрежде всего надобно денег в
банке взЯть, - человек, который без денег, это не человек, а шваль! „еньги
же мои, хотЯ их не так уж теперь много осталось, в симферопольском
государственном банке лежат. Ђ мне, в моем сейчас положении, ехать за ними
нельзЯ, - вот какое выходит дело! џ поеду, а там везде сыщики: заметЯт, что
возраст у человека военный и собой незаметно, чтобы хворал чахоткой, -
сейчас к тебе проберетсЯ бочком, и пожалуйте бритьсЯ... Ќе иначе, как
придетсЯ тебе поехать, - а Я тебе чек на полторы тысЯчи рублей дам, - такое
дело!
Љогда ЌатальЯ ‹ьвовна вскрикнула: "џ поеду!" - ”едор поглЯдел на нее
понимающими глазами.
- ‡асиделась ты тут, конечно, два года сидишь да еще и с лишком
большим...
- ‘ейчас и могу поехать! - повторила она.
- ‘ейчас?.. ‘ейчас уж девЯтый час идет. Џока извозчика договоришь, пока
выедешь, будет не меньше, как десЯть... Ђ езды считаетсЯ битых пЯть часов...
€ то это если лошади хорошие. Ќу, одним словом, за день не обернешьсЯ, чтобы
тебе засветло домой вернутьсЯ. Ђ ночью ехать с деньгами, это - не модель по
нынешним временам: вполне могут ограбить!
- ‡начит, в гостинице лучше переночевать? - вставила быстро она. - Ќу
что же тут такого? Џереночевать в гостинице! Ђ завтра пораньше деньги получу
и тут же назад, чтобы засветло приехать...
ѓоворЯ это, ЌатальЯ ‹ьвовна подумала вдруг, что у нее теперь
предательски радостно должны сиЯть глаза, и, чтобы не обратил на это
вниманиЯ ”едор, она круто отвернулась к окнам.
”едор понЯл это по-своему и сказал:
- ‘мотришь, дорога не грЯзнаЯ ли будет? - ќто, конечно, тоже надо иметь
в виду... „орога, Я тебе скажу, такаЯ, что считай все шесть часов туда, -
шестнадцать верст считаетсЯ подъем до перевала. ‘ перевала вниз лошади сами,
без кнута, бежать будут... Ћттуда, значит, за пЯть часов. „а в банке -
пускай всего час... ‚ообще считай двенадцать часов... ‚от Я почему и говорю:
обыденкой не обернешь.
- …сли вот теперь поеду, - излучаЯ сиЯние глаз и даже как бы считаЯ про
себЯ часы, сказала ЌатальЯ ‹ьвовна, - то засветло доеду, не до банка, а до
гостиницы; там переночую, а завтра утром в банк и как получу деньги, сейчас
же, на том же извозчике, обратно. ‚ девЯть если оттуда выеду, - в два
приеду.
€, посмотрев на мужа взглЯдом вполне серьезным, она добавила:
- ќтого ни на один день откладывать нельзЯ при твоем положении: могут и
сегоднЯ от кого-нибудь узнать, что ты самовольно отлучилсЯ, а не то чтобы
отпуск получил, а завтра смогут тебЯ проведать, - вот деньги и пригодЯтсЯ, -
кому-нибудь сколько-нибудь сунуть, а?
”едор ответил ей не сразу. Ћн посмотрел ей прЯмо в глаза, посмотрел
потом на дверь, как бы желаЯ представить, кто именно может непременно в нее
войти, чтобы его проведать, и только через минуту, не меньше, сказал тихо,
но решительно:
- —то так, то так... ЏолициЯ чем живет? •абаром, а не то чтобы своим
жалованьем... Ќу что ж, - когда такое дело, иди ищи извозчика... ’олько боже
тебЯ сохрани проболтатьсЯ ему, что в банк за деньгами едешь!.. Ѓоже сохрани!
‘лышишь?
- —то же Я, девочка, что ли? - тоном обиженной отозвалась на это
ЌатальЯ ‹ьвовна и тут же пошла в свою комнату готовить чемодан в дорогу.

Ѓывают такие счастливые моменты в жизни людей, когда они будто
перерождаютсЯ вдруг каждой клеткой своего тела. „о последних мелочей Ясно
становитсЯ им, что надобно делать и как делать. ’Яжесть их тела отлетает
куда-то, - оно становитсЯ невесомым. —еловек становитсЯ одно стремление,
захватившее его целиком, и в действиЯх его не может уже проЯвитьсЯ ни
малейшей ошибки. ’ак почувствовала себЯ ЌатальЯ ‹ьвовна после разговора с
мужем. ‚ойдЯ в свою комнату собиратьсЯ в дорогу, она даже намеренно крепко
притворила за собою дверь, чтобы ей не мешал ”едор: пусть садитсЯ за свою
чековую книжку, пишет длЯ нее чек на полторы тысЯчи.
Ћна была похожа самой себе на заключенную в тюрьму, подготовившую уже
все длЯ своего освобождениЯ, ожидавшую только момента, когда можно было
совершить задуманный побег.
Њомент этот настал. …ю как будто уже овладел кто-то невидимый, но все
видЯщий сам, и ей нужно было как можно быстрее исполнЯть все, что он
прикажет. Ђ теперь он приказывал ей в последний раз пересмотреть все свои
золотые вещи, которые были уложены ею еще ночью, а потом тут же надеть на
свое платье другое, затем третье из более дорогих и новых, а сверх них
меховую шубку. Ћна была просторнаЯ, и сколько под нею платьев, не мог бы
угадать ”едор.
€менно затем, чтобы не возбудить у него никаких подозрений, она брала с
собою и небольшой чемодан, легкий на вид, хотЯ ей и жаль было того, что
оставалось здесь из ее вещей. Ќо она как бы летела уже теперь, выходЯ из
своей комнаты одетаЯ и с чемоданом в руке, а в полете всЯкаЯ лишнЯЯ тЯжесть
очень тЯжела.
€ тот невидимый, который руководил ею в побеге, подсказал ей, что она
должна теперь погасить свою радость и принЯть вид озабоченно-серьезный.
Џридав себе такой вид, она и подошла к ”едору.
- “же собралась?.. ‘коропалительно! - с нотой Явного одобрениЯ в голосе
встретил ее ”едор.
- Ђ как же иначе? Ќадо же извозчика найти, чтобы засветло доехать, -
озабоченно ответила она, берЯ у него чек.
- € как же у менЯ там в банке, - паспорт будут требовать? - спросила
она, очень внимательно вглЯдываЯсь в то, что написал ”едор.
- ‡ачем же им паспорт, когда чек на предъЯвителЯ? - объЯснил он. - Ђ
паспорт, разумеетсЯ, возьми, раз придетсЯ в гостинице ночевать.
- џ и взЯла, а то как же, - очень серьезно отозвалась на это она и
головой прикачнула.
—ек она спрЯтала во внутренний карман шубки и, не ставЯ чемодана на
пол, чтобы показать, что он очень легкий, обнЯла мужа, чтобы тут же поспешно
летучей походкой ринутьсЯ в переднюю, отпереть выходную дверь и выскочить на
улицу. ѓде и как найти извозчика, она знала.
Ђ на улице первое, что ее встретило и обнЯло гораздо крепче, чем муж,
была весна.
Њы всегда глЯдим, но редко видим.
Љогда мы глЯдим на то, что уже примелькалось нам, то думаем в это времЯ
о чем-нибудь своем, иногда очень далеком от того, что кругом. Њы наперед
знаем, что встретит наш глаз, когда мы будем продвигатьсЯ дальше и дальше.
Њы будем проходить мимо известных уже нам домов, встречать ненужных нам
людей, по которым бегло скользит взглЯд. Њы смотрим на тротуарные тумбы, на
приклеенную к стене большую, цветную и уже разодранную афишу и на многое
еще, а видим в это времЯ только того или тех, о ком думаем.
Ѓывает, что, увлекшись разговором с ними, мы не замечаем даже, что
шевелим губами, хотЯ это замечают встречные и смотрЯт на нас удивленно.
Љогда ЌатальЯ ‹ьвовна шла по улице теперь, она чувствовала себЯ так,
будто никогда раньше не видела этой улицы, преображенной весною.
Ћна сверкала всЯ до рези в глазах, так щедро хлынули на нее потоки
солнца. „аже стариннейшаЯ нескольковековаЯ генуэзскаЯ башнЯ, верхушку
которой, украшенную бесчисленными голыми теперь кустами, она видела с улицы,
и та глЯдела на нее вызывающе молодой и веселой. ‚се семь или восемь веков
истории смыло с нее весеннее солнце.
Ќа заре шел, видимо, небольшой неторопливый дождь, и теперь все
добротные каменные дома на улице были в Ярких радужных каплЯх, радостных
необычайно. Џо обочине тротуара выбилась уже из земли пахнущаЯ весною густаЯ
трава, и ее щипали жадно и радостно очень красивые по оперению разномастные
куры, а большой золотистый петух залилсЯ вдруг таким оглушительным
"кукареку" как раз в то времЯ, как подходила к нему ЌатальЯ ‹ьвовна, как
будто тоже вместе с нею был рад тому, как удачно вышел ее побег.
€ извозчик ‘илантий, которого она знала раньше, показалсЯ ей теперь
новым, увиденным как следует в первый раз. ќто был хотЯ и кривой на один
глаз, но разбитной малый, как и полагаетсЯ быть извозчику, который по три,
по четыре раза в неделю делает концы в пЯтьдесЯт верст через перевал, по
шоссе, огибающему —атырдаг.
“ него были белесо-рыжие усы под утиным носом, а единственный глаз,
серый, бойкий и не сомневающийсЯ в себе круглый глаз, встретил ее весело и
довольно.
- …хать на ‘имферополь желаете? - первый заговорил ‘илантий, который
уже надевал в это времЯ хомут на своего крепкого, сухопарого, но жилистого
на вид конЯ вытертой вороной масти.
‘ильно поношенный был и теплый на вате зеленоватый пиджак ‘илантиЯ. €
шапка-ушанка на нем, тоже стараЯ и неопределенного цвета, надета была
весело, ухарски, набекрень.
- …ще один у менЯ договоренный пассажир есть - —ерекчи, лавочник, -
сообщил ей, орудуЯ привычно руками, ‘илантий. - €х два брата в лавке
торгуют, считаетсЯ так - две €юды ‘кариотские - так это старший. ‘ейчас
подойти должон. ЏриискивалсЯ еще один - печник, за печным прибором будто бы
ему надо, будто здесь ему печного прибора не хватает, ну Я ему сказал:
"„еньги вперед заплотишь, тогда поедешь, а на шермака если желаешь, то это
уж - ах, оставьте!.." Ѓывает, по дороге, по деревнЯм, люди с чемоданами
стоЯт, извозчика дожидают, - тех возьму, а печника этого, как он мне поперед
деньги не уплатит, - не-ет!
€ пока подошел грек —ерекчи, ‘илантий успел сообщительно рассказать,
что не взЯли его по мобилизации из-за глаза:
- ‚от же мне горе какое было из-за этого глаза, ежель хотите вы знать,
как Я его, еще парнюгой был, выколол ночью об сучок сухой, - и-ж, сказать
нельзЯ, сколько горЯ принЯл!.. Ђ что же оказалось в конце-то концов? Ђ в
конце концов - вот Я, кривой, жив себе и здоров, а какие с обома глазами
были, тех на фронт взЯли, и поди ищи ты, ворон-птица, где их кости закопаны.
‚от как дело обернутьсЯ может, каким концом!
‘частливого человека видела перед собой ЌатальЯ ‹ьвовна, и так шел этот
бойкий, поворотливый, одноглазый человек ко всему весеннему, что видела она
кругом!
Џодошел —ерекчи, низенький, тучный, чернобородый, с совершенно
деревЯнным каким-то, желтым, оплывшим лицом, но и тот как бы озарилсЯ чем-то
веселым, весенним и постаралсЯ сделать улыбчивыми агатовые глаза, протЯгиваЯ
ей деревЯнную, неспособную гнутьсЯ руку.
Џри виде его вспомнила ЌатальЯ ‹ьвовна, как два с половиной года назад
ехала она тоже в извозчичьем фаэтоне вдоль берега морЯ, стремЯсь спасать
”едора, которого в море захватил на легкомысленном рыбацком Ялике шторм.
’огда на обратной дороге попалсЯ ей другой грек - Џопандопуло. € странно
было ей самой чувствовать, что будто очень давно это случилось с ней, а
между тем теперь она гораздо как-то моложе и душой и телом, чем была тогда.
Џотому она весело улыбалась даже этому своему спутнику, одному из двух
"‘кариотских €юд".
Ћна улыбалась и глЯдЯ на печника, который ЯвилсЯ следом за греком, -
борода клином вперед, лоб под старой фуражкой покато назад, а глаза
красножилые, как будто успел он уже где-то несколько выпить.
„еньги вперед он действительно не дал, и ‘илантий не взЯл его в свой
фаэтон.

ЌатальЯ ‹ьвовна знала обоих —ерекчи: в их бакалейной лавке покупала она
сама или посылала Џелагею, и две €юды знали ее. Џотому не удивилась она,
когда грек обратилсЯ к ней полушепотом, чтобы не слышал его возившийсЯ около
лошадей ‘илантий:
- —то будем делать, а? Љак жизнь будет, а?
- ќто вы насчет революции? - в тон ему полушепотом спросила она.
—ерекчи оглЯнулсЯ на ‘илантиЯ, отошел шага на три дальше и ответил:
- ќто какой революции, ххе! ќто... так не будет, - наш грек говорит
себе так: оч-чень плох будет, оч-чень! - Џопандопуло - он хитрый человек, -
дом свой продал.
ЌатальЯ ‹ьвовна знала, где, - на набережной, - был большой дом
Џопандопуло, - в нижнем этаже ресторан, - и удивилась:
- Џродал? Ќеужели? ‡ачем?
- ѓрециЯ едет! - таинственно сообщил —ерекчи. - ‘пугалсЯ... ЃоитсЯ
оч-чень!
- ‚от как? ЃоитсЯ? Ђ кому же продал?
- Џриезжий один... Ѓогат человек... ’ам боЯлсЯ оч-чень, там землЯ да
продал, здесь дом да купил.
- Ђ кто купил у него землю, у этого помещика, тот, значит, не боЯлсЯ?
—ерекчи выпЯтил толстые губы и развел короткопалые руки в знак
непониманиЯ. Ќо тут же он перешел на шепот:
- Њуж ваш, скажите, приехал, тоже дом свой продавать будет, а?
ќто удивило Ќаталью ‹ьвовну.
- Ља-ак так мой муж приехал? —то вы говорите? Ћн на фронте!
- ”ронте, да! џ тоже сам знаю! ”ронте, да!.. ѓоворил так один человек,
ххе. ‡начит, так думаем - врал!
Ђ ЌатальЯ ‹ьвовна думала в это времЯ: "ЏелагеЯ сказала, - кто же
больше!" - € невольно оглЯнулась назад и по сторонам, не идет ли ЏелагеЯ:
вдруг ее послал ”едор, чтобы она отложила поездку и вернулась домой.
Џоэтому тут же пошла она к ‘илантию и спросила резко:
- Ќу что же, мы все-таки поедем сегоднЯ?
- ѓотово, - все готово, - садитесь! - и ‘илантий отстегнул кожаный
черный фартук фаэтона и поддержал ее под локоть, когда она, став на
ступеньку, занимала заднее место. ђЯдом с нею грузно уселсЯ —ерекчи, который
тут же обратилсЯ к ‘илантию:
- ’арабогаз будем ехать, - ѓелиади возьмешь! - ѓелиади, - слышаль?
- Њне все едино, какой он там, лишь бы пассажир был - настоЯщий! -
буркнул ‘илантий, влезаЯ на козлы, и тронул лошадей. Ђ ЌатальЯ ‹ьвовна очень
встревоженно и в то же времЯ притаЯсь на своем месте, глЯдела, не бежит ли
остановить ее ЏелагеЯ, и успокоилась только тогда, когда экипаж оказалсЯ уже
на шоссе, ведущем к ’арабогазу, небольшой пригородной слободке, где жили
одни только греки. Ћказалось, что ѓелиади был не один, а с женой, что
понравилось ‘илантию. Џонравилось это и Ќаталье ‹ьвовне, так как у новых
пассажиров завЯзалась с —ерекчи оживленнаЯ беседа на их Языке, и к ней
—ерекчи больше уж не обращалсЯ.
ѓелиади был лет сорока, с горбатым тонким носом, с черными
редковолосыми усами и бритым сухим подбородком. Ќа нем была чернаЯ круглаЯ
смушковаЯ шапка, такаЯ же, как и у —ерекчи. Ѓыл он подрЯдчик, хозЯин артели
каменщиков, строивших дома. € хотЯ теперь, во времЯ войны, домов никто уж не
строил, все-таки у него осталась привычка как со своими рабочими, так,
видно, и со всеми рассуждать громко и с полным знанием дела. Ђ жена его,
полнотелаЯ и неуклоннаЯ женщина, была, как определила ее ЌатальЯ ‹ьвовна, из
тех рано стареющих гречанок, которые способны были делать сразу три дела:
гнать домой свою корову с пастбища в мелколесье, тащить на спине охапку
сушнЯку, набранного там, и вЯзать спицами шерстЯной чулок себе или мужу на
зиму. ‡акутаннаЯ в теплый коричневый платок, она внимательно слушала то, о
чем говорил —ерекчи с ее мужем, но сама каменно молчала.
Ћднако, взглЯдываЯ на нее, ЌатальЯ ‹ьвовна думала о ней, что вот она
отлично знает, куда и зачем она едет; может быть, так же, как и Џопандопуло,
хотЯт они с мужем продать свой дом в ’арабогазе и уехать в ѓрецию, не ожидаЯ
ничего хорошего длЯ себЯ здесь, в Љрыму, в близком будущем; а вот она сама,
уехавшаЯ от мужа, никак не может представить себе Ясно, куда она поедет
дальше, когда получит деньги по чеку: ей совершенно все равно было, куда
ехать, лишь бы куда-то дальше.
Њежду тем по обе стороны извилистого шоссе, на обнаженных гладко
обкатанных камнЯх которого подпрыгивали колеса на старых резиновых шинах,
плотно прижалась ко всем лесистым взгорьЯм и балкам та же сверкающаЯ весна,
какаЯ встретила ее тут же по выходе из дома.
’олько здесь она была необъЯтно шире, эта весна, и охватила Ќаталью
‹ьвовну всю целиком.
Љакие бы ни были кругом безлистые кусты и деревьЯ, дубнЯк или граб,
дикие груши или дикие черешни, кизил или орех-фундук, - они проникали в нее,
во все поры, теми своими бойкими весенними соками, своей безмолвной, как бы
не очень говорливой радостью возрождаемой жизни. ђадостно весенней была и
каждаЯ одинокаЯ хатка, попадавшаЯсЯ по сторонам дороги. Ѓелые стены ее
казались именно весенне-белыми, а черепичнаЯ крыша Ярко-светло-красной, в то
времЯ как небо было ослепительно голубое, без единого облачка.
Љак настоЯщее подлинное освобождение от того, что почти задавило ее в
последнее времЯ, особенно же в два последних днЯ, вдыхала ЌатальЯ ‹ьвовна
вместе с воздухом южно-горной весны ширину, простор, ликование. € не только
в подъем на перевал - теперь уже шагом шли лошади, - а это в ней самой рос и
рос подъем, и что еще отметила она в самой себе - ворвалась в какую-то
большую удачу, котораЯ ее ждет, и даже на безмолвную гречанку ѓелиади
ЌатальЯ ‹ьвовна глЯдела радостными, помолодевшими, мечтательными глазами.
Џроехали деревню умы, где домики затейливо амфитеатром расселись на
горке над самым шоссе, а сады с большими орехами, ЯблонЯми и грушами и
виноградники, в которых обрезанные кусты были похожи на кочерыжки,
стремительно поползли от шоссе вниз, в глубокие балки.
‘илантий обернул к Ќаталье ‹ьвовне красное рыжеусое лицо и сказал:
- ‡начит, считаетсЯ, семь верст отмахали... Ђ еще пЯть отмахаем,
остановку сделаем коней поить, - колодец там есть.
- Ђ до перевала оттуда сколько останетсЯ? - пусто, но радостно спросила
она.
- „о перевала оттеда еще четыре считаетсЯ, ну, те четыре двадцати
стоЯт, потому как дорога там скаженнаЯ, - объЯснил ‘илантий.
…й хотелось узнать не это, а то, сколько времени пройдет еще, пока,
наконец, окончитсЯ "скаженнаЯ" дорога и начнетсЯ веселый спуск вниз, но тут
же показалось ей совершенно лишним даже и спрашивать об этом: как бы
медленно ни двигалсЯ фаэтон, двигалсЯ он к ее удаче.
€ так как она верила в свою удачу, то удача ее и ожидала на месте
остановки у колодца на двенадцатой версте вблизи красивого одноэтажного
зданиЯ - шоссейной казармы. ’ам, - не на шоссе, а под огромной старой, может
быть двухсотлетней дикой грушей стоЯл фаэтон, запрЯженный парой гнедых
коней, поджарых и усталых на вид, и возница сидел на пеньке с задним
колесом, снЯтым с оси, а пассажиры, - их было четыре, - стоЯли около него с
лицами не очень веселыми. Џо знакомой ей старой коричневой шлЯпе ЌатальЯ
‹ьвовна узнала среди этих четырех †емарина, хотЯ он стоЯл в это времЯ и
спиною к ней. €менно это и признала она удачей.
’ут же выпрыгнула она из своего фаэтона и подошла к нему.
†емарин - он был без пенсне и потому несколько странен на вид, -
обрадовалсЯ ей чрезвычайно. „аже слезы на его подслеповатых глазах заметила
она и приписала их этой именно радости.
- ‚ы? ЌевероЯтно!.. Љакими судьбами?
- Ђ вы какими? - шаловливо спросила она.
- џ еду к себе домой, в Њоскву, а вы?
- џ только в ‘имферополь... Ђ где же ваше пенсне?
- ’ам осталось где-то... возле вашего дома...
- “пало, и вы его не нашли?
- џ его искал, и под ногами что-то хрустнуло... Џо всей вероЯтности Я
его раздавил... Ђ в аптеке тут хотел купить новое, - оказалось - нет...
„оеду до ‘имферополЯ, - прЯмо в оптический магазин.
’ут он приблизил свое лицо к ее, чтобы разглЯдеть ее лучше, и добавил
встревоженно:
- Ђ почему у вас глаза так блестЯт? ‚ы не больны ли? ’олько при
повышенной температуре могут быть у людей такие глаза.
- “ менЯ и в самом деле повышеннаЯ температура, - тут же согласилась с
ним она и еще радостнее улыбнулась. Џотом, взЯв за руку, отвела его на
несколько шагов и добавила, понизив голос:
- ќто у менЯ не от болезни, - что вы вздумали! ќто от счастьЯ, что Я
уехала!
- ’о есть, как "уехала"? - не понЯл он.
- ’о есть, совсем: и от мужа и из его дома!
- € куда же? Љ кому же? - вдруг так и засиЯл †емарин, и слезы
переполнили его глаза и покатились по щекам. € снова они показались Ќаталье
‹ьвовне слезами радости, и ответила она вполне безжалостно:
- Ќе к вам, конечно, так как не думала вас даже и встретить тут на
дороге. Ђ к тому, - да, действительно, к тому, кого, может быть, и не
встречу совсем!
- ‚ы сказали "от мужа", - значит, действительно ваш муж приехал, и это
он менЯ... толкнул за дверь, - он? - очень возбужденно, хотЯ и не повышаЯ
голоса, заговорил †емарин, и брови его заерзали по лбу.
- Љонечно, муж... Ђ вы как подумали? - € Ќаталье ‹ьвовне тоже пришлось
поднЯть брови и округлить глаза, когда †емарин ответил:
- џ думал, представьте себе, мне от неожиданности показалось, что в ваш
дом проникли грабители...
- ’а-ак, - протЯнула ЌатальЯ ‹ьвовна. - € какой же у вас тогда план
действий?
- џ хотел тут же бежать в полицию, заЯвить об этом.
- ‚от был бы театральный трюк!.. Ћднако вы одумались?
- ЋдумалсЯ, совершенно верно... ‚едь вы мне говорили, что ваш муж на
фронте, - вот Я и догадалсЯ потом, что это именно он приехал, когда вы
сидели на скамейке на набережной. џ только не мог понЯть одного, - и сейчас
не понимаю, признатьсЯ, - как он мог менЯ увидеть...
- Џо его словам, разглЯдел вас в дверную щелку, куда почтальон письма и
газеты просовывал, - объЯснила ЌатальЯ ‹ьвовна.
- Ђ-а... ‚от в чем тут был секрет!.. Ђ что догадка моЯ была правильна,
Я уж на другой день услышал: говорил кто-то, какаЯ-то женщина.
- ќта женщина была, конечно, ЏелагеЯ, - кто же еще. Ќу, хорошо, об этом
довольно. ќто мне больше совсем не нужно.
€, смотрЯ прЯмо в слезЯщиесЯ глаза †емарина, сквозь них и даже сквозь
лесистую гору перед собою, ЌатальЯ ‹ьвовна добавила:
- Ђ если Я не встречу, кого хочу встретить, то... то, может быть, менЯ
примут в труппу. Њогут ведь принЯть, хотЯ бы сначала и на выходные роли, как
вы думаете?
€, не дожидаЯсь, что ответит †емарин, ответила себе сама:
- Љонечно, примут! - и головой прикачнула уверенно.
- Ќа сцену? Ђ-а!.. ’огда вам лучше всего в Њоскву! - очень оживилсЯ
†емарин и даже взЯлсЯ за рукав ее шубки, как бы с намерением помочь ей
доехать до Њосквы, но она коротко отозвалась на это:
- Ќет там у менЯ знакомых...
Ћна почувствовала себЯ даже как бы оскорбленной им, этим любителем
старинных построек: он не поверил в то, что ей суждена удача! € она
отвернулась от него и пошла к своему фаэтону, где ‘илантий встретил ее
бодро:
- Љоней напувал... по две цибарки выпили, - вот какаЯ у нас дорога, -
сейчас поедем, сидайте.
- Ђ у них там что такое случилось? - кивнула ЌатальЯ ‹ьвовна в сторону
другого фаэтона.
‘илантий махнул широко рукой.
- ђаз плоха справа, куда же ты едешь и людей берешь!.. ина лопнула в
двух местах, проволокой ее чинит, а ехать еще верстов сорок... Ќа полчаса
раньше всех поехал, а приедет на час або на два позже, - вот что у него
случилось. ‘идайте, эй! - крикнул он в сторону —ерекчи и ѓелиади.
Љогда ЌатальЯ ‹ьвовна прощалась с †емариным, он поцеловал ее руку, и на
эту руку упала его слеза.

Џоднимались на перевал шагом. Ќа этом участке шоссе Ќаталье ‹ьвовне
отчетливо были видны щедро освещенные то синеватые, то почему-то оранжевые
скалы на ближайшей половине ровной, как стол, вершины —атырдага. Љое-где
между скалами Ярко белели полосы снега. ќто было величественно и казалось
очень близко. ЌатальЯ ‹ьвовна так и сказала об этом ‘илантию:
- Ђ —атырдаг-то, красавец какой! € совсем он близехонько!
Ќо на это ‘илантий отозвалсЯ, крутнув головой:
- ѓлазком-то видно, да ножкам обидно... ‘ перевала туда люди ходили,
какие приезжие, - пойдут, так на цельный день... ’еперь уж не ходЯт тут, -
на фронте ходЯт.
‡ато очень оживилсЯ ‘илантий, когда встретились три огромных дилижанса
с сеном. Ћн даже остановил свою пару, сам слез с козел.
‘ено чудесно пахло, и ЌатальЯ ‹ьвовна понЯла ‘илантиЯ, когда он подошел
к первому возу, выхватил клок сена и стал его нюхать и разбирать руками. Ќо
он минут пЯть стоЯл и говорил с хозЯином сена, а когда сел снова,
сообщительно обратилсЯ к ней:
- ‘казал ему, чтоб один воз обЯзательно ко мне завез, там жинка
примет... Љак мои, бидолаги, и летом на траве не пасутсЯ, а все то же сено
хрумкают. ‘ено степовое, - хорошее сено, - хаЯть никто не будет.
"‘теповое" сено это как нельзЯ более кстати подошло к настроению
Ќатальи ‹ьвовны. Ќа нее, освободившую себЯ, повеЯло степным простором,
отчего и уверенность в душе окрепла.
€ теперь уже бесповоротно ушло все старое, даже и †емарин, и фаэтон, на
котором он ехал. „умалось об одном только человеке: сыне художника
‘ыромолотова. ЏамЯть сохранЯла его всегда целиком таким, каким был он тогда,
более двух с половиной лет назад, в больнице того города, в который она
ехала. Џеред койкой раненного Ђлексеем €ванычем „ивеевым €льи ‹епетова он
сидел на белом табурете, поразив ее тогда своею мощью. ‚ просторном сером
пиджаке, голубоглазый, круглоголовый и с прочным лицом, и ростом выше своего
отца, и видом открытее, благодушнее: у отца оказалсЯ сверлЯщий,
пронизывающий взглЯд, не привлекающий к нему, а останавливающий на том или
ином расстоЯнии.
Ћтец сказал ей, что сын его тЯжело ранен, но она так обрадовалась
тогда, в церкви, тем, что он скоро приедет, что не спросила, как именно
ранен, куда ранен. € даже после, там, в доме ”едора, ей почему-то не
думалось об этом. ’олько вот теперь, когда медленно везла ее воронаЯ пара
‘илантиЯ на перевал, ей стал представлЯтьсЯ сын ‘ыромолотова, как раненный
то в ногу, то в руку, то в его богатырскую грудь.
…й представилось вдруг даже самое страшное, что только могло быть с
молодым ‘ыромолотовым: он не приехал, его привезли, так как ему оторвало обе
ноги большим осколком снарЯда, и вот теперь прислуга отца везет его в
колЯске!..
ЌатальЯ ‹ьвовна так измучилась нарисованной ее же воображением
картиной, что закрыла глаза, а когда открыла их снова, то стала очень
внимательно глЯдеть на лес по сторонам шоссе.
’ут, на довольно большой уже высоте, были большие деревьЯ: она не
знала, что это дубы, грабы, Ясени, дикие груши, но по цвету этого морЯ
безлистых веток, тоже льющемусЯ вниз, к другому, голубому морю, видела, что
лес ожил весь, что нет в нем нигде места, где бы не наливались теперь почки.
ќтими миллиардами почек древесных и пахло теперь так же сильно, как от
степного сена. € думалось ей только о том, что ее непременно примут, - не
могут не принЯть! - хотЯ бы на первое времЯ только на выходные роли, а через
месЯц - другой она добьетсЯ того, что ей будут давать и главные.
Ћт перевала вниз лошади уже бежали сами. ‹ес здесь пошел буковый;
огромные деревьЯ с корою около получаса радовали Ќаталью ‹ьвовну, но
кончалсЯ спуск, ровное предгорье как бы бежало далеко между высокими
берегами, и то справа, то слева часто стали попадатьсЯ и небольшие хутора, и
целые деревни, а потом даже и село с церковью; и старые двухохватные тополЯ
стоЯли рЯдом возле каждого хутора, каждой церкви, точно длЯ того, чтобы
показать всем едущим по шоссе, что и двести лет назад тут тоже жили люди,
сеЯли пшеницу, сажали капусту, разводили кур и овец.
Љогда подъехали к окраине города и показались совсем неказистые, как бы
сложенные из глины хатки с маленькими подслеповатыми окошками, Ќаталье
‹ьвовне подумалось, что может случитьсЯ и так: нет здесь теперь никакой
труппы, и что ей делать тогда? ЋстаетсЯ только одно: уехать в большой город
- …катеринослав или •арьков, где театры даже и теперь должны быть
непременно.
Ќо потом пошли большие белые зданиЯ консервных заводов; проехали мимо
очень памЯтной Ќаталье ‹ьвовне обширной городской больницы, а затем
вспомнила она и все людные улицы города, в котором было не менее пЯтидесЯти
тысЯч жителей, и опЯть поЯвилась уверенность, что должна играть тут труппа,
- как же иначе? - и что ей удастсЯ поступить в нее, если задобрить директора
театра.
ел всего только пЯтый час, и то в начале, и было еще совершенно
светло, когда ‘илантий подвез всех своих пассажиров к гостинице, - не к той,
где прожила ЌатальЯ ‹ьвовна несколько дней с ”едором, а к другой, гораздо
проще на вид, но знакомой грекам, и чета ѓелиади и —ерекчи тут же вошли в
нее нанЯть номер, а она медлила.
Ћна слышала, как греки говорили ‘илантию, что пробудут тут два, а то и
все три днЯ, и как ‘илантий говорил, что ему их ждать "безрасчетно".
Џоэтому и она сказала ‘илантию, что может задержатьсЯ тут по делам днЯ
на три, чтоб он и ее тоже не ждал.
- „ело хозЯйское, - отозвалсЯ на это ‘илантий. - Ѓуду других шукать...
Ђ на всЯк случай завтрашний день сюда утречком, часов в десЯть зайду, -
може, надумаете домой возворочатьсЯ... Џока Я на постоЯлый.
„отронулсЯ до своей ушанки и повернул лошадей. € только теперь
почувствовала себЯ ЌатальЯ ‹ьвовна совсем и навсегда отрезанной и от дома
”едора, и от маленького городка, в котором пришлось ей прожить более трех
лет.

ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’Ђџ

Ћставшись одна, ЌатальЯ ‹ьвовна пошла к гостинице, очень внимательно,
как человек, сбросивший с себЯ тЯгостное прошлое, всматриваЯсь во все
встречные, совершенно новые длЯ нее лица.
‚ то же времЯ она искала глазами круглый широкий столб, на который
наклеивались афиши, и такой столб скоро попалсЯ; на нем розовела последнЯЯ
афиша: в здешнем театре в этот день должна была идти "‘вадьба Љречинского".
‘ радостным лицом прочитала она всю афишу с начала до конца и твердо решила
этот вечер провести непременно в театре, чтобы посмотреть, что тут за
актрисы. ’ак, несЯ на лице радость, разрумЯнившую ей щеки, шла она дальше к
намеченной гостинице и вдруг почувствовала, что побледнела. € это произошло
от другой радости, несравненно более сильной и охватившей всю ее до
самозабвениЯ: навстречу ей шел очень широкоплечий, в широкополой серой шлЯпе
и в черном плаще с металлической круглой застежкой вверху ‚анЯ ‘ыромолотов.
Ћн шел упругим твердым строевым шагом, отчего развевалсЯ, как от ветра,
хотЯ было совершенно тихо, его накинутый на плечи безрукавный плащ с
пелериной. ЌатальЯ ‹ьвовна подумала, что он спешил куда-то, но не сошла в
сторону; она остановилась прЯмо против него, чувствуЯ, что не только очень
бледна, но и ослабела вдруг и что у нее широкие и неподвижно устремленные
только на его лицо глаза. ‚анЯ сделал было широкий шаг в сторону, но она
протЯнула к нему руку, как бы за помощью, и он остановилсЯ и спросил:
- —то? ‚ам дурно?
- „а... Њне дурно... - совсем почти обессилев, отозвалась она, и ‚анЯ
тут же взЯл ее за руку и подвел к стене дома, чтобы ей было обо что
оперетьсЯ и чтобы ему самому не мешать движению прохожих.
- ‚ы менЯ никогда не видели? - спросила она, почувствовав опору и
овладеваЯ собою.
- Ќет, не приходилось, - тут же ответил ‚анЯ и добавил: - џ сюда совсем
недавно приехал.
- Ђ Я только что... € весь багаж мой со мною... Ќо вы видели менЯ, как
и Я вас, здесь, в больнице, когда вы сидели около €льи, раненного здесь на
вокзале...
- €льЯ? Ћн где теперь? - оживилсЯ ‚анЯ.
- Ќе знаю. Љогда Я вошла в палату, где он лежал...
- ‚споминаю! - перебил ее ‚анЯ и посмотрел на нее очень внимательно,
несколько даже наклонившись к ее лицу. - ‚ы и еще с вами кто-то похожий на
унтер-офицера запаса.
- Ћн и был тогда унтер-офицер запаса... а в самом начале войны был взЯт
в армию.
- Љак и Я... џ только недавно получил так называемый "бессрочный
отпуск", отставку...
- ќто мне говорил ваш отец.
- ‚от как? - очень удивилсЯ ‚анЯ. - ѓде? Љогда?
- Ђлексей ”омич сказал мне, что вы были тЯжело ранены, но он не сказал
мне, куда, и вы представьте себе, что Я подумала? џ представила, что вы
ранены были в обе ноги! € как же Я рада теперь! ‚ы остались такой же, каким
и были... € даже еще могучее!
ќто было сказано так неподдельно горЯчо, что ‚анЯ улыбнулсЯ и прогудел:
- Ѓлагодарю вас... ‚есьма благодарен!
Ќо тут же дотронулсЯ до своей правой руки левой и постучал пальцами по
протезу:
- ‚от здесь у менЯ мышцы, называемой бицепсом, уже нет. ’ак что эта
рука у менЯ теперь инвалид... Љстати сказать: вы вспомнили про €лью, а Я
вспомнил фамилию психически больного этого, который в €лью стрелЯл, - ведь
он в моем доме жил потом с месЯц, - „ивеев...
- „а, „ивеев Ђлексей €ваныч!.. ‚ы знаете, ведь он добровольно поступил
в армию! ‚от чем окончилась его болезнь, - с большою как бы даже радостью за
„ивеева сказала ЌатальЯ ‹ьвовна; но ‚анЯ отозвалсЯ на это опечаленно:
- Ќу, значит, это и был он самый, а не какой-то его однофамилец!
- Ђ что? —то такое с ним, скажите? - встревожилась она.
- Љогда Я прочитал в списке убитых офицеров "Џрапорщик Ђ.€.„ивеев", то
вспомнил, конечно, что нашего с вами „ивеева звали Ђлексей €ваныч, - менЯ
зовут €ван Ђлексеич, а его - наоборот - запомнить было легко.
- ‡начит, он убит? € Ђлексей €ваныч тоже убит! - ’ут глаза Ќатальи
‹ьвовны наполнились слезами, она взЯлась за правую руку ‚ани, и тот
почувствовал на своей руке ее слезы.
€, почувствовав эти ее слезы, ‚анЯ положил другую руку на ее плечо и
проговорил взволнованно:
- Џозвольте, Я теперь вспомнил, что ведь вы же приезжали в мой дом к
этому самому „ивееву... ‚от теперь только Я это отчетливо вспомнил!
Џриезжали вместе с вашим мужем, - помню! € тогда как раз был у менЯ на
верхнем этаже €льЯ, когда вышел из больницы... Ђлексей же €ваныч и другие...
несколько человек их было, - в нижнем этаже... Ђ теперь вы куда же шли?
- Ќикуда, - ответила ЌатальЯ ‹ьвовна.
- Ќи-ку-да?.. Љак же так "никуда"? - пробасил ‚анЯ удивленно и даже
обеспокоенно: ведь только что вспоминал он пансион доктора •удолеЯ, открытый
в его доме года три назад длЯ психически неуравновешенных.
- Ќикуда, - повторила она. - ‚ гостиницу - это все равно, что никуда.
- Ќу и где, - позвольте, - где же вы постоЯнно живете? - совершенно
недоуменно спросил ‚анЯ.
- Ќигде! - с большою Ясностью в голосе и в глазах ответила она, все еще
держась за руку ‚ани.
Ћна ничего не добавила больше, она только смотрела в лицо ‚ани, и этот
многоречивый взглЯд ее ‚анЯ понЯл.
- ‡наете ли что? - сказал он тоном человека, принЯвшего твердое и
единственно нужное решение. - ‚ам необходимо отдохнуть, а в гостинице кто же
там около вас будет? ’олько чужие люди. Џоедемте в тот дом, где вы были, - в
мой дом, только на верхний этаж, а в нижнем - там опЯть поселились идиоты.
’ам отдохнете с мыслЯми соберетесь... —аем вас напою... € знаете, что еще?
Џортрет ваш набросаю углем на холсте: пальцы у менЯ работать еще могут... Ђ?
Џоедете?
ЌатальЯ ‹ьвовна ничего не сказала. ѓлаза ее вновь переполнились
слезами, только слезы эти были уже другие слезы. € ‚анЯ, оглЯнувшись в
сторону гостиницы, к подъезду которой извозчичий экипаж привез кого-то,
крикнул зычно:
- €звоз-чик!
Ћни стоЯли укрыто от тех, кто шел по тротуару. ’ут на улицу выходил
подъезд большого двухэтажного дома; но если бы и не было этого, ЌатальЯ
‹ьвовна все равно не в состоЯнии была обратить внимание на проходивших мимо.
Ќо она не разглЯдела и лица извозчика, который повез ее в дом ‚ани, не
заметила и того, какого цвета были его лошади. Ћна глЯдела только на того,
кого как бы подарила ей судьба.

‚анЯ шел из своего дома после того, как провел с полчаса в беседе с
главою семьи, поселившейсЯ в его нижнем этаже, а беседа эта была совсем не
из приЯтных.
„ела какого-нибудь в области живописи искал ‚анЯ с первых же дней по
приезде сюда, так как картин продать было здесь некому. ’ут был музей и при
нем небольшаЯ картиннаЯ галереЯ, но длЯ нее были сделаны когда-то покупки
нескольких картин известных художников, между ними и две картины ЂлексеЯ
”омича, но длЯ покупки других и теперь, во времЯ войны, и тут же после
падениЯ царской власти, у музеЯ, как сказали ‚ане, не было "надлежащих
средств".
Џредставилась только одна возможность: написать занавес длЯ небольшой
театральной сцены в новопостроенном купеческом клубе, причем тема длЯ
занавеса была там своЯ: пролог сказки "ђуслан и ‹юдмила". € занавес на эту
тему был уже написан учителем рисованиЯ здешней гимназии, взЯвшим за свою
работу не так дорого; но этот художник все свое внимание обратил на русалку,
котораЯ "на ветвЯх сидит". …го русалка не сидела, а лежала, занЯв собою
половину занавеса, так как оказалась очень толста и велика ростом. •удожник,
не имеЯ длЯ русалки более подходЯщей натуры, написал ее со своей жены, дамы
весьма дородной. ќто обстоЯтельство очень озадачило членов хозЯйственной
комиссии клуба. Ћдни из них сомневались, чтобы возможны были вообще такие
сверхдородные русалки; другие недоумевали, на чем держалось такое
исполинское тело, так как каких-либо очень толстых и потому крепких сучков
под ним не было; третьи утверждали, что висеть такому занавесу в театральном
зале клуба даже как будто и зазорно, что клубнаЯ русалка вредно будет влиЯть
на воображение не только подростков обоего пола, но и зрелых людей, отцов
семейств. ‡анавес решительно забраковали, автору его ничего не заплатили и
только оставили ему в утешение холст, так как холст был клубный.
Ќовый занавес, на котором были бы и дуб зеленый и кот ученый, русалка,
такаЯ воздушнаЯ, чтобы действительно могла сидеть на ветвЯх, и взЯлсЯ
написать ‚анЯ, обещав, что русалка его будет полузакрыта листьЯми дуба,
почему и смущать никого собою не станет.
Џолучив холст, ‚анЯ в этот день с утра весь погрузилсЯ в расчерчивание
его углем, придерживаЯсь заказа, сделанного красками, но кое в чем его и
дополнЯЯ, когда вдруг донеслась до него из нижнего этажа через пролет
деревЯнной лестницы затЯжнаЯ и вполне самозабвеннаЯ стараЯ песнЯ. Џел ее
жилец его, отставной военный, у которого оказалсЯ голос очень неприЯтного
тембра да еще и с завываниЯми.
†илец пел о каком-то вине "крамбамбули":

Љрам-бам-були, отцов на-след-ство,
Џитье любимое у-у нас,
€ у-у-тешит такое сред-ство.
Љогда взгрустнетсЯ нам подчас.
’огда мы день и ночь
ѓотовы пить крам-бам-були,
Љрам-бам-бам-бам-були,
Љрамбамбули!

’ут старик сделал небольшую паузу, - должно быть прошелсЯ по комнате, -
потом запел снова:

Љогда-а-а мне из-менЯет де-е-ва,
Ќедолго Я о том гру-у-щу-у:
‚ при-па-адке пра-ведного гне-е-ва
‹ишь проб-ку в потолок пущу!
’огда всех дев хоть черт бери,
’огда Я пью крамбамбули,
Љрам-бам-бам-бам-були,
Љрамбамбули!

‚анЯ как раз в это времЯ определЯл место на холсте длЯ своей
девы-русалки, котораЯ по его замыслу должна была прельщать собою публику
зрительного зала, и отношение старика внизу к его деве и ко всем вообще
девам прозвучало как нельзЯ более некстати, но он думал, что песнЯ уже
окончена, однако, выдержав паузу, жилец его завыл дальше:

Љогда-а случитсЯ мне заехать
Ќа грЯзный посто-Я-Ялый дво-ор,
’о, не садЯсь еще об-е-едать,
џ к рюмкам обра-щаю взор...

’огда ‚анЯ оставил занавес и спустилсЯ вниз.
…пимахов встретил его широко открытым ртом и вопросительными глазами.
- ‚ы что это распелись, как какой-нибудь соловей курский? - грЯнул
‚анЯ.
Ќебольшое подвижное лицо …пимахова собралось в льстивые складки, и в
глазах услужливаЯ веселость.
- “довольствие вам имел намерение доставить, €ван Ђлексеич, -
удовольствие! - заговорил он. - ЏеснЯ эта стариннаЯ, правда, да ведь она
военнаЯ, гусарскаЯ, а вы давно ли с фронта. ‚от Я и подумал: дай-ка спою, а
€ван Ђлексеич послушает и мне спасибо скажет!
- ‘пасибо-о?.. Љак же!.. „ержите карман! - рокотнул ‚анЯ, но это не
смутило …пимахова.
- Ќе нравитсЯ вам эта, Я могу другую, посовременнее: юнкерскую!
€, как ни в чем не бывало, начал с большим подъемом:

“ра - нашили мы шевроны,
Џереме-ни-ли тем-лЯ-ки-и,
€ уж кор-нет-ские по-го-о-о-ны-ы
Ќе-да-леки, недалеки!

‚анЯ насупилсЯ и отчеканил громко и раздельно, чтобы перекричать певца:
- Џре-кра-ти-те обезьЯнство!
…пимахов как бы растерЯлсЯ, но тут же подвижное лицо его принЯло
недавнее льстивое выражение, и он как бы пролепетал просительно:
- Ђ в преферансик, а? ‘ыграем втроем, - вот жена с базара придет, а?
- Ќет! ќто черт знает что такое! - совершенно возмутилсЯ ‚анЯ. - ‚ы
пьЯны, что ли?
- ‘ удовольствием, с большим удовольствием выпил бы что-нибудь, - что
вам будет угодно мне поднести, - с большой благодарностью!.. •отЯ бы
денатурата даже, а? …сть?.. џ его через хлеб пропущу, и ничего! € он будет
почти что безвреден... Ђ? “гостите?
- џ вижу, что вы уж и без менЯ угостились! - буркнул ‚анЯ, но …пимахов
взЯл его за руку и заговорил умолЯюще:
- „лЯ спиртовки, а? ‚ам, как домовладельцу, поверЯт в казенной винной
лавке, - поверЯт, ей-богу, поверЯт! Ђ мне - нет! ‘колько ни заЯвлЯл Я насчет
спиртовки, ни-ка-ко-го вниманиЯ! € даже, скажу вам, как хозЯину этого дома,
- есть нечего! ‚ буквальном, в самом буквальном, а не то чтобы фигурально
как-нибудь!.. ‚от пошли на базар жена с сыном, - понесли по два стула
каждый, то есть, жена и сын! - € вот думай, как хочешь, если продать их
удастсЯ, - что-нибудь купЯт на обед, а если нет? Ђ если нет, Я вас
спрашиваю? ‘тульев же люди не кушают!
- Љаких стульев? - изумилсЯ ‚анЯ и оглЯнулсЯ, а …пимахов тут же помог
ему догадатьсЯ:
- ‚аших, конечно, а то каких же еще!
- ‚о-ру-ете мои стульЯ? - загремел ‚анЯ.
- „а, воруем, а как же иначе? ‘ голоду прикажете умирать?
€ …пимахов даже выпрЯмилсЯ, и осерьезилось его складчатое лицо.
- “ менЯ здесь в нижнем этаже была дюжина стульев! - вспомнил ‚анЯ.
- ‘овершенно верно, - подтвердил …пимахов. - Ѓыла дюжина -
двенадцать...
- € было семь коек!
- ‘овершенно верно, семь... Ѓыло семь! - подчеркнуто повторил …пимахов.
- Ћсталось же три, - только три, так как больше нам троим зачем же, посудите
сами? - —то же касаетсЯ стульев, то... мы с женой решили оставить только три
тоже, по числу членов нашей семьи...
- ќто... ќто, знаете ли, черт знает что! - закричал ‚анЯ, но …пимахов
только развел на это руками и только спустЯ несколько секунд добавил:
- ЋпределЯйте наши поступки, как вам будет угодно, - вы хозЯин!
- ЏолициЯ! ЏолициЯ, а не Я! ЏолициЯ определит, как это называетсЯ! -
совершенно вне себЯ выкрикнул ‚анЯ, но …пимахов был с виду спокоен, когда
отозвалсЯ на этот крик:
- ЏолициЯ что же тоже может сделать с надворным советником? Ќичего
особенного, смею вас уверить... ‘оставит, разумеетсЯ, протокол, и
затруднЯюсь даже представить, что же еще скажет тут эта самаЯ полициЯ. џ
ведь не к соседЯм хожу воровать, а в своей квартире лишние длЯ менЯ вещи
сбываю, и все... Љакой же тут особенный состав преступлениЯ?
‚анЯ не успел еще прийти в себЯ от этих вполне рассудительных слов, как
жилец добавил радостно:
- Ќу вот, идут оба: и жена, и сын!
‚анЯ стоЯл спиною к окнам, выходившим на улицу, и не мог этого
заметить, но тут же услышал визгливый голос жены …пимахова:
- Џокажи отцу, дурак болваныч, а не ставь тут!
‚анЯ понЯл, что должен был дурак показать отцу, только тогда, когда в
комнату ворвалась, широко отворив дверь, женщина с венским стулом в руках,
причем Ясно стало и то, почему она негодовала: у стула висели отломанные обе
передние ножки.
“видЯ ‚аню, которого не ожидала, конечно, встретить, она быстро
спрЯтала стул за спину, но …пимахов махнул ей рукой и прикивнул, и эти жесты
мужа она понЯла без слов.
- Љто сломал? - спросил …пимахов.
- „урак наш, - кто же еще? - отвечала она, глЯдЯ не на него, а на ‚аню,
так как понЯла уже, что хозЯину дома все известно.
- Љаким же образом? - спросил …пимахов.
- ’аким, очень простым: в собаку бросил стулом, - в ту, какаЯ на него и
не тЯвкнула даже, - бойко объЯснила она.
- Ђ три стула вы, значит, продали? - спросил ‚анЯ.
- ќтого, конечно, как колотого, никто не взЯл, а три взЯли и даже
просили еще принесть.
- „авайте деньги сюда! - крикнул ‚анЯ.
- —то-о-о? - изумилась жена …пимахова. - Љак это так, деньги чтобы вам?
- Ћчень просто! - ‘тульЯ мои, а не ваши!
- Ђ продала их Я, а не вы, - вот что! џ их на базар тащила, а вы у себЯ
барином сидели!
€ вдруг, как бы испугавшись, что деньги у нее сейчас будут отнЯты, или
отнЯто то, что ей удалось купить на базаре, она с большим проворством
выскочила из комнаты, а на ее месте оказалсЯ дурачок, ее сын, который
выхватил из кармана свой игрушечный пистолет, навел его на ‚аню и щелкнул
раз, потом другой раз и третий.
Ћднако когда ‚анЯ сделал шаг к нему, он выскочил с материнской
поспешностью, не успев сказать своего: "…сть еще один!" - не успев
захлопнуть за собою дверь.
‚анЯ так был озадачен, что, уже не поднимаЯ головы, сказал …пимахову:
- ‘ейчас пойду в полицию.
Ћднако …пимахов отозвалсЯ ему, когда он уже поднималсЯ по лестнице:
- ‡рЯ, €ван Ђлексеич! ‡рЯщаЯ потерЯ времени! Ќечего тут полиции делать.
€ нет теперь никакой полиции.
€ как бы даже усмешка почудилась ‚ане в его словах.
Ћн тут же надел шлЯпу и плащ с блестЯщей застежкой в виде львиной
головы, запер свою дверь и вышел на улицу, где и встретилась ему смертельно
бледнаЯ молодаЯ женщина, красивое лицо которой показалось ему почему-то
знакомым.

Љогда ‚анЯ подвозил к своему дому Ќаталью ‹ьвовну, он увидел дурачка
…пимахова, стоЯвшего точно на часах перед своею входною дверью; как только
извозчик остановилсЯ перед домом, дурачок юркнул в дверь. ‚анЯ провел
Ќаталью ‹ьвовну узким коридорчиком на крутую лестницу, а дверь на эту
лестницу закрыл на задвижку. ’еперь ему было не до жильцов: он вел к себе
натурщицу длЯ русалки. Ђ так как его все-таки беспокоило, не толста ли эта
натурщица, то первое, что он сказал ей, когда ввел ее к себе, было
коротенькое:
- ђаздевайтесь! - € он сам помог ей снЯть шубку.
†ивЯ два с половиной года в доме мужа, ЌатальЯ ‹ьвовна не успела
располнеть, а два лишних платьЯ, напЯленные ею на себЯ при отъезде, она
снЯла сама, так как они очень ее стеснЯли, тогда ‚анЯ восхищенно пробасил:
- ‚от повезло мне! ‚от так повезло!.. ‚се равно, как ‘урикову, когда он
своего "Њеншикова в Ѓерезове" писал!.. Њеншиков-то задуман как и надо, а где
же длЯ него натура? •одит ‘уриков по питерским улицам, - во все глаза
смотрит... € вдруг - вот он идет, великан - на голову выше всех, кто по
Ќевскому проспекту движетсЯ, и подбородок бритый и с хороший кулак
величиной, и усы подрезанные и с небольшим задором, как у Џетра ‚еликого, и
в шлЯпе с короткими полЯми, одним словом лучшего желать нельзЯ, - есть
натура! Џовезло!.. €дет ‘уриков за великаном этим следом, спешит,
упыхалсЯ... ’от, наконец, подошел к одному дому и на лестницу, - ‘уриков за
ним! ’от на третий этаж, - ‘уриков не отстает... ’от перед дверью
остановилсЯ, ключ из кармана вытащил, - ‘уриков ждет... ’от в дверь свою
входит, - ‘уриков за ним... ’ут его натура и сказала: "Ђх ты, мерзавец,
такой сЯкой! „авно Я вижу, что ты за мной следишь! „а, думаю, не настолько
же ты, ворище, нахален, чтобы ко мне залезть!" Ђ ‘уриков, он росту
невысокого, - открылсЯ, конечно: "џ, - говорит, - совсем и не ворище, а
известный художник ‘уриков! Љартину "Љазнь стрельцов", небось, видели? ЊоЯ
ведь картина!" Ћдним словом, спас себЯ от увечьЯ, а Њеншикова с этой самой
натуры написал. ЋказалсЯ великан этот всего-навсего учитель истории.
ЌатальЯ ‹ьвовна теперь не была уже такой бледной, как при встрече с
‚аней; она порозовела, большие красивые глаза ее блестели по-девичьи, и ‚анЯ
с самым искренним увлечением подвел ее к занавесу, который писал, и сказал
торжественно:
- ‚от, видите? "ђусалка на ветвЯх сидит..." ‡десь именно вы и будете
сидеть. €менно вы!.. Ђ то, знаете ли, один здешний художник написал длЯ
занавеса театрального такую русалку, что один из купцов здешних очень метко
сказал о ней: "ѓрузоподъемнаЯ милочка!" џ того занавеса не видел, правда, но
представлЯю Ясно... —то же это за русалка, ежели она "грузоподъемнаЯ"?
- џ очень рада, что могу быть вам полезна, - сказала ЌатальЯ ‹ьвовна.
- —то? ђада?.. •очетсЯ плавать на ветвЯх? - обрадовалсЯ ‚анЯ. - Ќо ведь
вы куда-то шли...
- Ќет, Я никуда не шла, - твердо ответила она.
- ’ак что можно, значит, не вот теперь, с приходу, начать вас писать? -
не скрываЯ этого, восхитилсЯ ‚анЯ своей удаче.
- ђазумеетсЯ, можно и завтра, - сказала ЌатальЯ ‹ьвовна, потом,
прикачнув головой, добавила: - Њожно и послезавтра.
ѓлЯдЯ на нее восторженно-выразительно, ‚анЯ положил обе руки на ее
покатые хрупкие плечи, она же продолжала с виду спокойно:
- ‡автра мне надо будет получить полторы тысЯчи здесь в банке, - этого
нам хватит пока, на первое времЯ... Ђ там подумаем, как нам устроитьсЯ
дальше.
- —то же это, позвольте? - ошеломленно забормотал ‚анЯ. - ‡начит, мне
повезло гораздо больше, чем ‘урикову? Ђ муж ваш? - вспомнил он вдруг. - Ћн
что же, - убит, как „ивеев?
- „а, он убит... длЯ менЯ убит... •отЯ длЯ себЯ и жив... Ћн стал мне
невыносимо ненавистен.
ѓоворЯ это, ЌатальЯ ‹ьвовна не выбирала слов: они поЯвлЯлись сами.
- Ђ если бы Я не встретилсЯ вам на улице? - невольно вырвалось у ‚ани.
- ’о Я нашла бы вас завтра сама, - объЯснила ему она. - ќто ничего не
значит, что вы не думали обо мне... ‡ато Я все последнее времЯ думала о
вас... џ чувствовала, что очень побледнела, когда вас увидела, но это Я от
радости, а не от испуга...
- Ћт радости? - повторил ‚анЯ, слегка пожимаЯ пальцами ее плечо.
- „а, от радости, что вы идете и таким широким шагом, а не то, чтобы
вас возили на тележке, - вот почему!
- ЊенЯ? Ќа тележке? Џочему?
- Џотому, что от вашего отца слышала Я там, у себЯ, что вы тЯжело
ранены... ‚от мне и представилось: а вдруг в обе ноги!
- € вдруг их у менЯ отрезали? ‚от так воображение! - € ‚анЯ привлек
было ее к себе, но тут же отодвинул:
- ‚ы, значит, знакомы с моим отцом? ‚от это длЯ менЯ неожиданно!
Љогда ЌатальЯ ‹ьвовна рассказала, как она познакомилась с Ђлексеем
”омичом, ‚анЯ усадил ее на свой единственный диван и сел рЯдом, наклонив
голову к ее голове.
‡авечерело, и стало быстро темнеть, как это обычно бывает ранней весною
в Љрыму.
‚ечернему часу положено быть тихим, но снизу донеслось до Ќатальи
‹ьвовны пение, причем голос был простуженный, старческий и с большой
хрипотой, но слова выговаривались отчетливо:

...Ѓра-ни-итсЯ мут-тер, пла-чет шве-стер,
Ђ фатер выдрать о-бе-ща-ал...
Ќо Я надул своих родных
€ вы-пил за здо-ровье их.
Љрам-бом-бом-бом-були,
Љрам-бом-були!

- ЋпЯть этот мерзавец распелсЯ! - горестно сказал ‚анЯ, поднимаЯсь,
чтобы спуститьсЯ вниз, но ЌатальЯ ‹ьвовна удержала его, спросив:
- Љто же это?
- †илец у менЯ тут завелсЯ, черт бы его взЯл! Ѓез менЯ, когда Я был на
фронте... Ќичего мне не платит да еще и мебель мою продает...
- „аже мебель продает?.. ‡начит, ему не на что жить... Ћн одинокий?
- †ену и даже сына имеет... €диота... ‚ы его видели, когда мы
подъехали.
- „а, кто-то стоЯл около дверей, - потом исчез... ‚сех, значит, трое...
ќто, конечно, хуже, чем если бы их было только двое: муж и жена, -
рассудительно проговорила она.
- Ђ почему все-таки хуже? - не понЯл ‚анЯ.
- ‚едь они длЯ себЯ готовили что-то, - в коридорчике кухней пахло,
когда Я вошла.
- †ена этого петуха, конечно, готовит что-то, - буркнул ‚анЯ.
- Њогли бы готовить и на нас двоих... ‚ы где обедаете?
- џ?.. ѓде придетсЯ... Љогда у отца, когда в ресторане...
- Ќу вот... Ђ можно сделать так, что обед каждый день будет дома...
Џредставьте, что мы нанЯли бы кухарку. …й комнату дать надо? ‚от ей комната
в нижнем этаже, рЯдом с кухней. Њуж кухарки - придаток нежелательный,
конечно, да ведь времЯ теперь какое! Ћн вроде как бы сторожем мог быть
дома... Ђ идиот - это, разумеетсЯ, совершенно уж ни к чему.
- ‚от! ‚от именно! ђеволюциЯ - это очень хорошо, а скажите, пожалуйста,
как быть с идиотами? - €х никакаЯ революциЯ не переделает, и умными они не
станут!
€ ‚анЯ поднЯлсЯ, чтобы закрыть ставни и зажечь огарок свечи.

Ќа другой день утром получать в банке деньги по чеку, данному ей
”едором Њакухиным, ЌатальЯ ‹ьвовна пошла вместе с ‚аней ‘ыромолотовым.
ќтот день здесь, в большом все-таки городе, был куда более пронизан
весной, чем день вчерашний. Ћн весь сиЯл до ощутимой боли в глазах; он был
подмывающе легок сам по себе и делал почти совершенно невесомым тело.
Ќаталье ‹ьвовне казалось, что она и не шла, а хотЯ и тихо - что вполне
согласно было с торжественностью этого днЯ, - но как бы проплыла над
тротуаром, не касаЯсь его. ’ак было с нею только в счастливом девичьем сне,
когда она летела над сонной землею, стоЯ прЯмо и изумлЯЯ этой своей
способностью всех кругом.
‘частливый девичий сон ее повторилсЯ теперь наЯву, и она даже подносила
иногда руку к глазам, не длЯ того, чтобы защитить их от слишком Яркого
солнца, а длЯ того, чтобы еще и еще раз убедить себЯ, что она не спит и что
рЯдом с нею, слабой и такой легкой, что может сидеть на дубовых ветках, как
пушкинскаЯ сказочнаЯ русалка, рЯдом с нею мощный молодой художник, пусть
хищно укушенный войною, но вырвавшийсЯ из ее зубов и оставшийсЯ тем же, чем
и был, - талантливым и сильным.
Ћ ”едоре Њакухине, еще вчерашнем своем муже, она и не вспоминала
теперь, как будто и не было его, - так все прошлое было прочно зачеркнуто
вчерашним вечером и наступившей вслед за ним ночью.
„аже и встречных людей вот теперь, когда шла, не видела ЌатальЯ
‹ьвовна: она глЯдела на них и в то же времЯ не видела, - не пыталась
разглЯдеть ни одного лица; ведь они были ей совсем не нужны, - они
проплывали мимо, как бесплодные виденьЯ во сне.
Џерерожденной самой ей все встречное представлЯлось тоже перерожденным,
не только люди, и стены, и окна домов, и бетонные тротуарные тумбы, и камни
мостовых там, где они не были покрыты асфальтом, и колеса фаэтонов. € когда
‚анЯ сказал ей весело:
- Ќу вот и пришли: банк! - она не сразу понЯла, что это значило и куда
именно она пришла.
„аже оказалось нужным ей повести влево и вправо головою и пристально
оглЯдетьсЯ, чтобы войти в себЯ, прежде чем она вошла в увесистое деловое
серое здание банка.
‡десь оказалось очень тесно, что удивило Ќаталью ‹ьвовну, большинство
людей было как-то непривычно длЯ нее одето.
- Љто это? - шепнула она ‚ане.
- Ѓеженцы из западных губерний, - шепнул ей, наклонЯсь, ‚анЯ. - €х у
нас тут довольно.
Љак раз в это времЯ один из этих беженцев, чернобородый и с затейливыми
черными шнурами спереди на серой теплой куртке, громко и с размашистыми
жестами говорил другому, рыжебородому:
- ‘оюз земств-городов, о-о-о, это ка-пи-таль-наЯ организациЯ, Я вам
говорю.
‚опросительно поглЯдела на ‚аню ЌатальЯ ‹ьвовна, и он, снова наклонЯсь
к ее уху, объЯснил ей:
- ЏолЯк откуда-нибудь из Ѓелостока.
Ћчереди были только перед двумЯ окошечками, где предъЯвлЯлись чеки и
где выдавали деньги, и люди медленно продвигались вперед. Џрошло минут
двадцать, пока ЌатальЯ ‹ьвовна подошла, наконец, к первому окошку. “сталого
вида пожилой человек в очках, в форменной тужурке, но уже без петлиц и с
пуговицами черными, гладкими вместо бронзовых орлиных, очень внимательно
посмотрел на нее, принимаЯ чек, и стал перелистывать толстую, лежащую перед
ним книгу. Ђ когда нашел, что было ему нужно, и начал делать отметки в ней
правою рукой, то левую поставил как бы экраном между собой и ею
предъЯвленным чеком.
- ‘колько еще денег осталось на счету Њакухина? - спросила она. Ћн же,
поглЯдев на нее недоуменно и даже как будто строго, проговорил:
- ’аких справок предъЯвителЯм по чекам банк не дает.
ќтот взглЯд бывшего чиновника и эти слова показались ей настолько
обидными, что у нее чуть было не вырвалось: "џ - жена вкладчика!" Ќо она
сказала только:
- џ... - и добавила: - этого не знала...
‘делав на чеке отметку и протЯгиваЯ его ей обратно, банковский сказал
коротко:
- ‚ кассу!
Ћт только что испытанной неловкости она оправилась только тогда, когда
кассир, с серыми усами, висевшими подковкой, и плохо выбритым острым
подбородком, отсчитал и подал ей пачку кредиток. Ћна не пересчитывала их,
так как следила за всеми движениЯми его тонких пальцев и за тем, какие
поЯвлЯлись одна за другой бумажки. Ћткрыв свою сумочку, она поспешно сунула
туда всю пачку и отошла, поглЯдев на ‚аню осчастливленными глазами.
€ первое, что она сказала, когда они спускались по лестнице вниз со
второго этажа, было:
- Ќу вот, ‚анЯ, теперь у нас есть деньги на первое времЯ!
…два прошли они несколько домов от зданиЯ банка, как увидели на
тротуаре толпу людей.
- Ќу, закупорка! - буркнул ‚анЯ. - ‹етучий митинг.
- Џослушаем! - прижалась к нему просительно, как девочка, ЌатальЯ
‹ьвовна, но он, взЯв ее под руку, повел решительно по улице, в обход толпы,
говорЯ при этом:
- ’ут только остановись с твоей сумочкой - живо выхватЯт... ѓде такой
летучий митинг, так уж наверное человек пЯть жуликов, - это, пожалуйста,
знай на будущее времЯ.
- „а, голос у этого оратора зычный, - можно его слушать издали, -
отозвалась она.
ѓолос у говорившего, действительно, был очень громкий, и, остановЯсь
шагах в десЯти, они услыхали:
- € коли товарищи взЯли на себЯ власть надо всем народом, понЯть они
должны одно коротко! Ќарод исключительно надо кормить, - вот! Ђ без
кормлениЯ народного дело товарищей этих станет о-гро-мад-ней-ший ноль!
…му захлопали.
€ в эти нестройные, беспорЯдочные хлопки уже ворвалсЯ молодой и звонкий
голос нового оратора. „а и сам оратор был очень молод, почти
юноша-гимназист, хотЯ и говорил он с проникновенной убежденностью.
- ќто разве та революциЯ, товарищи, какаЯ необходима нашей ђоссии? ќто
реформа, ни больше ни меньше! –арЯ скинули и только! ‘тала обыкновеннаЯ
буржуазнаЯ республика. ЏравЯщий класс как был правЯщим, так и осталсЯ! ‚ойна
как шла, так и идет! „а, это реформа, товарищи, а совсем не революциЯ! Љак
была рубашка дырЯваЯ, так и осталась! Љак вели войну в интересах ”ранции и
Ђнглии, так и ведем! Љому же нужна война? Џролетариату не нужна война!
Џролетариат, руками которого разрушено самодержавие, не стал у власти! Ќет -
власть в руках все тех же имущих классов, эксплуататоров. ЌастоЯщаЯ
революциЯ впереди, и ее сделаем мы, партиЯ большевиков! € длЯ этой нашей
пролетарской революции приехал в ђоссию из-за границы, где он был в
эмиграции, наш вождь, товарищ ‹енин!
‚ публике захлопали. ‡ахлопала в ладоши и ЌатальЯ ‹ьвовна, пробираЯсь
ближе к трибуне и увлекаЯ за собою ‚аню. Ђ юный оратор продолжал уже
стихами:

‘танем стражей вкруг всего земного шара,{216}
€ по знаку, в час урочный, все вперед.
‚раг смутитсЯ, враг не выдержит удара,
‚раг падет, и возвеличитсЯ народ.

Њир возникнет из развалин, из пожарищ,
Ќашей кровью искупленный новый мир.
Љто работник, к нам за стол! ‘юда, товарищ!
Љто хозЯин, с места прочь! Ћставь наш пир!

€ снова ему аплодировали. Ђ он продолжал говорить с нарастающим жаром:
- ‹енин, товарищи, сделает то же самое, что он сделал в девЯтьсот пЯтом
году: рабочих поднимет!
- Љак это поднимет? - послышались реплики, и они, эти реплики, точно
подстегивали оратора:
- Ћн знает! ‹енин знает, как это сделать!.. € куда поднимать и зачем
поднимать... ’олько царЯ сбросили, а власть оставили в чьих руках? ‚ руках
хозЯев, товарищи! Љто такой ђодзЯнко? Џомещик из самых богатых во всей
ђоссии. —то он, за рабочих будет стоЯть? Љак бы не так! Ќам нужно, товарищи,
чтобы в ђоссии была рабочаЯ власть, вот тогда ђоссиЯ пойдет вперед! Ђ власти
рабочим никакие ђодзЯнки не уступЯт... ‡начит, что же надо делать? Ќадо эту
власть взЯть нам силой! ‘илой! Љого больше? Џомещиков, заводчиков,
фабрикантов, банкиров или рабочих? ‚от рабочие и должны получить полную
власть. •озЯином на земле должен стать тот, кто на ней работает, а не
биллиардные шары гонЯет по зеленому столу, не в карты играет, не дома себе
семиэтажные строит! Ќароду нужна не реформа, не буржуазнаЯ республика.
ђоссии нужна пролетарскаЯ революциЯ, котораЯ создаст республику рабочих и
крестьЯн! „олой войну! „олой правительство Љеренских и ђодзЯнок! „а
здравствует пролетарскаЯ революциЯ!
€ теперь аплодисменты прокатились гулкой и широкой волной. Ђплодировали
ЌатальЯ ‹ьвовна с ‚аней ‘ыромолотовым, захваченные общим энтузиазмом
публики. € этот шквал аплодисментов заставил ‚аню осмотретьсЯ.
- Ђ народу-то набралось, - с удивлением пророкотал он. - Љак-то вдруг,
а? Ћткуда столько?
Ќо в ответ на его слова ЌатальЯ ‹ьвовна вспомнила две строчки из ”ета и
произнесла вслух:

’олько песне нужна красота,{217}
Љрасоте же и песен не надо.

Ђ ‚анЯ ей в тон пробасил:
- ‚от, оказываетсЯ, какое еще есть искусство: искусство революции... -
Ћн, посмотрев пытливо на свою спутницу и поймав на ее лице тайный упрек,
добавил: - ќто Я не так себе, не длЯ красного словца, а вполне серьезно...
Љак раз в это же самое времЯ мимо них пробиралсЯ сквозь толпу тот самый
юный оратор, который только что сообщил о приезде ‹енина. Ћн пытливо
посмотрел на ‚аню Ясными сверкающими глазами, и глаза эти показались
‘ыромолотову до того знакомыми, что он не удержалсЯ, проговорил в сторону
юноши:
- Џодозрительно, какое сходство! ‚ы не сын ли €вана ‚асильевича?
- ‘ын... € вас Я знаю... ‚ы чемпион по французской борьбе.
- Ѓыл когда-то... - заметил ‚анЯ, но юноша не обратил вниманиЯ на его
слова и сказал: - ‚ы у нас были года три назад... џ помню...
- „а, €ван ‚асильевич снимал тогда этаж в моем доме. ѓде он сейчас?
- Џогиб... на фронте.
€ глаза юноши, так изумительно похожие на "свЯтого доктора" •удолеЯ,
сразу замигали и потускнели. € тут ЌатальЯ ‹ьвовна, чтобы как-то перевести
разговор, сказала восторженно, обратЯсь к юноше:
- Њы очень благодарны вам... ‚ы так хорошо говорили, так
проникновенно... ‚ам нельзЯ не верить... ‡начит, это хорошо, что ‹енин
теперь в ђоссию приехал?
- Ћчень хорошо. ’еперь у нас главнаЯ задача - вырвать власть из рук
эсеров и меньшевиков, у которых с кадетами подлинный блок.
Ќаталье ‹ьвовне, да и ‚ане, хотелось еще поговорить с этим симпатичным
юношей, но тут, проходЯ мимо, такой же юноша, очевидно товарищ его, сказал
негромко:
- ‡а тобой следЯт. “ходить надо.
‘ын "свЯтого доктора" сделал поклон и сказал, обратЯсь к ‚ане:
- ђодителю вашему, Ђлексею ”омичу, кланЯйтесь и еще раз благодарность
мою передайте за пирожки.
- ‡а какие такие? - не понЯл ‚анЯ.
- Ћн знает. Џусть газету "Џравду" вспомнит.
€ •удолей-младший растаЯл в густой толпе.
- Џожалуй, что на сегоднЯ с нас хватит, - сказал ‚анЯ и предложил
Ќаталье ‹ьвовне возвращатьсЯ домой.
Ћднако, когда они повернули на другую улицу, котораЯ должна была
вывести их к дому ‚ани, то встретили тоже толпу, только небольшую. ‚
середине ее стоЯл почтальон с сумкой и с палкой, пожилой уже, невзрачного
вида человек в порванном снизу и под мышками пальто. Ћн как будто поджидал,
когда подойдут они двое, а когда подошли, начал вдруг с большим подъемом:

ѓоворитсЯ: почтальон...
€-эх, почтальон, почтальон!
—то ж такое почтальон?
Џальто драное на нем...

„олжно быть, он полагал, что митинговые речи надо говорить непременно
стихами, и составил это свое четверостишие заранее, чтобы обратить внимание
слушателей на бедственное положение почтальонов, но стихи его вызвали только
усмешки, а одна сурового вида старуха в теплом платке сказала ему громко:
- —то же ты, лодырь божий, и пальто себе починить не можешь? Ђли
ниток-иголки на тебЯ не припасено?
Ќо тут же нашелсЯ и у почтальона защитник:
- Ѓесполезно чинить через собак! ‘егоднЯ ты починил, а завтра собака
опЯть порвет.
€ все захохотали, а ‚анЯ зашагал дальше.
Ћколо дома его встретил дурачок, который теперь почему-то не прЯталсЯ,
а очень воинственно нацелилсЯ из своего оружиЯ прЯмо в лицо Ќатальи ‹ьвовны
и успел щелкнуть один раз, после проворно пустилсЯ бежать вдоль улицы.
- ‡нает, хоть и дурак, что бежать за ним Я не буду! - сказал ‚анЯ и
добавил: - Ђ в участок все-таки надо будет зайти сегоднЯ...
Љогда же они вошли в коридорчик, то увидели в дверЯх, ведущих на кухню,
…пимахова. “лыбаЯсь сладенько-лукаво, театрально склонив голову вбок, он
выпалил:
- ЏоздравлЯю вас нижайше с незаконным браком! - € тут же подалсЯ назад
и захлопнул за собою дверь.
‚анЯ не задержалсЯ тут, поднЯлсЯ к себе и совсем без раздражениЯ сказал
Ќаталье ‹ьвовне:
- ‚от, видела, какие у менЯ жильцы? Ђ ты думала, что можно их к чему-то
там приспособить по домашности!.. Ќе-ет, таких не приспособишь!
- ’ак что же, в самом деле, с ними сделать? - захотела узнать она.
- ќто уж милициЯ пускай придумает, куда их девать, а нам придумать бы,
куда спрЯтать деньги, чтобы этот гусь лапчатый их не нашел, а то ведь
непременно украдет, когда мы уйдем! - забеспокоилсЯ ‚анЯ. - Џодобрать ключ
от дверей что ему стоит? ђешительно ничего!
ЌатальЯ ‹ьвовна испуганно бросилась к своему чемоданчику, в котором
были заперты браслеты, медальон, кольца, а когда убедилась, что он не был
отперт жильцами, начала, как и ‚анЯ, оглЯдыватьсЯ по сторонам, куда бы
спрЯтать подальше свое достоЯние.
‚ самой дальней от входа комнате была узенькаЯ кладовка, едва
выступавшаЯ из стены, - на ней и остановились и туда спрЯтали чемоданчик с
золотыми вещицами и деньгами.
Ђ когда ‚анЯ запер кладовку и даже забил дверь гвоздЯми, он обратилсЯ к
Ќаталье ‹ьвовне:
- ‘ейчас нам надо пойти - сделать так называемый визит отцу.
ЌатальЯ ‹ьвовна посмотрела на него пугливо, но так и не прочитала в его
глазах, почему идти к Ђлексею ”омичу нужно было именно теперь.

Љогда ЌатальЯ ‹ьвовна подошла к дому ‘ыромолотова-отца, почувствовала
такую робость, что тихо сказала ‚ане:
- Њожет быть, отложим это на завтра, а?
‚анЯ улыбнулсЯ и ответил:
- …сть такое правило: "—то можешь сделать сегоднЯ, никогда не
откладывай на завтра..." ќтому менЯ и отец учил.
€ добавил:
- “ отца есть собака-овчарка „жон, - ты ее не бойсЯ, если и залает...
‚прочем, едва ли залает, он ко мне уж привык.
„жон, который был на дворе, действительно, не лаЯл: он только подошел
степенно к новому длЯ него человеку - Ќаталье ‹ьвовне - и понюхал сумочку.
Џривлекли внимание его и два свертка, какие нес ‚анЯ: кое-что из закусок
удалось все-таки купить.
Ђлексей ”омич увидел Ќаталью ‹ьвовну в окно, узнал ее и вышел в
прихожую, и первое, что они от него услышали, было:
- —то? ‚ам опЯть удалось подпалить свечкою ‘емирадского?
€ она еще не знала, как отнестись ей к его шутке, когда ‚анЯ серьезным
и даже торжественным тоном сказал отцу:
- Џрошу любить и жаловать: моЯ жена!
Ђлексей ”омич отступил на шаг от изумлениЯ, поднЯл брови, пробормотал
было: "Љогда же это ты успел?" Ќо тут же, наклонив голову и сделав широкий
жест правой рукой, сказал громко и отчетливо: "—есть и место!" - и помог
Ќаталье ‹ьвовне раздетьсЯ.
Ђ когда повесил на вешалку ее шубку, то поцеловал ее в лоб и спросил:
- ‡начит, вы мне приходитесь теперь снохою. ‚от надо же, как
скоропалительно это случилось! ‚едь совсем недавно, ‚анЯ, видел Я твою
теперешнюю жену в одной церкви, - о чем она тебе, должно быть, уже сказала,
- и она действительно спрашивала о тебе, - значит, вы были знакомы раньше, -
тогда все длЯ менЯ понЯтно.
—тобы не вступать в длинные объЯснениЯ, ‚анЯ сказал:
- „а, вот именно: мы были знакомы еще до войны, а теперь только это -
нашли друг друга.
- ‚се понЯтно... ‚се понЯтно! - повторил Ђлексей ”омич и широко отворил
перед женою сына дверь в комнаты.
€, введЯ Ќаталью ‹ьвовну к себе в дом, Ђлексей ”омич продолжал
разглЯдывать ее глазами художника и вдруг сказал ‚ане:
- ђусалка, а? ‚от с кого писать тебе свою русалку!
- “же написал, - улыбнулсЯ ‚анЯ.
- Ќу еще бы нет, еще бы нет! џ бы и сам написал! - € Ђлексей ”омич,
совершенно развеселЯсь, хлопнул по плечу сына.
’олько после этого улыбнулась облегченно и обрадованно ЌатальЯ ‹ьвовна.
- ЏриЯтно, приЯтно видеть! - проговорил Ђлексей ”омич, и она понЯла это
так, как ей хотелось понЯть, - что улыбка красит ее лицо, а не портит. ќто
она о себе знала.
- ’ы что-то принес там такое, - неси на кухню и зови сюда свою мачеху.
‚анЯ тут же вышел, и ЌатальЯ ‹ьвовна понЯла, что Ђлексей ”омич вполне
обдуманно удалил ‚аню, потому что, очень внимательно глЯдЯ в ее глаза, он
сказал, вдруг понизив голос:
- Џозвольте разобратьсЯ: ведь вы замужем там за кем-то, кто сейчас на
фронте? ’ак мне говорил дьЯкон Ќикандр, да ведь как же и могло быть иначе?
- Ќет, теперь больше не замужем, - с большим ударением сказала она.
- Ђ-а! ‚ы получили известие, что он убит, и стали, значит, свободны!
‚се понЯтно!
ЌатальЯ ‹ьвовна почувствовала большую неловкость от этой догадки, но
ничего не сказала, даже не повела головою; да и некогда уж было что-нибудь
говорить в объЯснение: в комнату входили ‚анЯ и ЌадЯ, поспешно вытиравшаЯ
руки о фартук.
„олжно быть, именно оттого, что руки ее были еще влажны, молодаЯ жена
старого ‘ыромолотова, не подаваЯ руки своей новой родне, просто обнЯла ее и
поцеловала в губы, а следивший за нею Ђлексей ”омич весело подмигнул сыну и
еще веселее проговорил:
- “ опенгауэра в его "Ђфоризмах и максимах" есть такой афоризм: "Љогда
молодаЯ женщина встретит на улице другую незнакомую ей молодую женщину, то
они смотрЯт друг на друга, как гвельфы на гибеллинов", то есть очень
враждебно. Ђ посмотри ты, как встретились наши с тобой жены!
ќто замечание ЂлексеЯ ”омича совершенно ввело в себЯ Ќаталью ‹ьвовну, и
она уже сама обнЯла Ќадю и с восхищением сказала ей:
- ЉакаЯ же вы молоденькаЯ! € какаЯ хорошенькаЯ! € совсем не гвельфами и
гибеллинами, а большими друзьЯми мы с вами будем!
€ тут же, точно по какому-то наитию, добавила:
- Џокажите же мне картину свою, Ђлексей ”омич! џ так много слышала об
этой картине от ‚ани!
- ‚от! ќто называетсЯ - с места в карьер! - как бы еще более
развеселившись, обратилсЯ к сыну ‘ыромолотов. - € знаешь ли, мне показалось
там, в церкви, около ‘емирадского, что она что-то понимает в живописи!
- Ћна понимает! - подтвердил ‚анЯ, но лицо ‘ыромолотова посуровело
вдруг и повернулось к окну, в которое он и проговорил как бы про себЯ:
- —то же смотреть картину, когда она запоздала поЯвитьсЯ?.. ‚черашний
день, вчерашний день!
Ћднако ЌадЯ, обнЯв Ќаталью ‹ьвовну за талию, как бы сама возбуждаЯсь ее
любопытством, сказала радостно:
- €демте, Я покажу вам картину!
Ђ Ђлексей ”омич вполголоса спросил сына:
- Љак жена твоЯ, не двулична ли?
- Ќе замечал этого за нею, - подумал и вполне серьезно ответил ‚анЯ.
- Ќу, если так, пойдем, послушаем, что скажет. Џервое впечатление -
важно... Љартина ‘емирадского ей нравилась, может быть понравитсЯ и моЯ
тоже...
ЌатальЯ ‹ьвовна вошла в мастерскую ‘ыромолотова благоговейно. ќто слово
навертывалось ей и тогда, когда она подходила вместе с ‚аней к дому ЂлексеЯ
”омича, но вполне Ясно представилось оно ей во всей своей глубине только
теперь, когда, стоЯ в дверЯх, где поставила ее ЌадЯ, она бросила на картину
первый взглЯд. ЋторватьсЯ от картины она уже не могла и не слышала, как
подошли и стали сзади ее ‚анЯ с отцом.
Ћна не просто смотрела, а как бы переселилась всЯ целиком туда, на
площадь перед ‡имним дворцом, где происходило нечто чрезвычайно огромное в
жизни не этой вот только захваченной кистью художника толпы, а целого
народа. Љогда ‚анЯ описывал ей картину отца, она из его слов представлЯла и
часть дворца, и толпу в несколько десЯтков человек различных возрастов и
обличьЯ, и конный отрЯд полиции с величественным приставом во главе. Ќо ‚анЯ
не сказал ей того, что Ярко вдруг блеснуло в ней самой: эти люди, пришедшие
к дворцу, видели тут то, чего не могло быть изображено красками на холсте,
но в то же времЯ Ярко ощущалось вот теперь ею.
ќто ненаписанное и все-таки Явно воплощенное было - ‘вобода! ‘вобода
огромного народа, который занЯл за тысЯчелетие своей жизни огромнейшие
пространства ‡емли и в то же времЯ совсем не имел права распорЯдитьсЯ своею
судьбою, а должен был, хотЯ бы и в Явный вред себе, исполнЯть беспрекословно
чужую волю, и вот до чего дошел в еще неоконченной войне. Ћна понЯла так
картину потому, что только накануне вырвалась на свободу сама; сквозь то,
что в картине было приурочено к современности, она увидела вечное, то, что
свершилось с нею самой, то, что может свершитьсЯ со всЯким и где и когда
угодно, то, что может и должно свершитьсЯ с любым народом, так как самое
ценное, что есть в жизни каждого и всех, - это - свобода.
€ когда ощущение великого, совершенно исключительного, что было вложено
в картину художником, пронизало Ќаталью ‹ьвовну насквозь, она не в силах
была вынести этого спокойно, - она обнЯла Ќадю и заплакала, прижав голову к
ее щеке.
- —то ты? —то ты - Ќаташа? - обеспокоилсЯ ‚анЯ и хотел было отнЯть ее
руки от Ќади, но ЌатальЯ ‹ьвовна еще сильнее, всем телом прижалась к ней.
- ѓолова, должно быть... Љомпресс надо... Џоди воды принеси! -
забормотал испуганно Ђлексей ”омич.
’ут же принесеннаЯ ‚аней вода в стакане действительно помогла. Ђ когда
ЌадЯ усадила Ќаталью ‹ьвовну и, вытираЯ ее лицо платком, вздумала сделать ей
выговор, как свекровь снохе:
- ђазве можно быть такой нервной в наше времЯ? - сноха поглЯдела
благодарными глазами на свекровь и слабо улыбнулась ей.
Ђ через минуту она встала и обратилась к свекру:
- Ђлексей ”омич! ‚ы мне разрешите поцеловать вас?
- ‘делайте одолжение! - потЯнулсЯ к ней ‘ыромолотов, и она поцеловала
его в волосатую щеку по-детски и только после этого сказала восторженно:
- ќто гениально, что вы сделали! ѓениально, и это совсем не какаЯ-то
"демонстрациЯ".
- „а, вы верно говорите, - согласилсЯ Ђлексей ”омич. - ќто у менЯ не
демонстрациЯ - нет, - это своеобразный штурм ‡имнего дворца, вот что! €
охранЯет дворец все тот же пристав „ерЯбин! Ћн не убит, нет, - полициЯ
осталась всЯ на своем месте... Ќа посту! „ерЯбин на своем посту, - вот что,
а не то, чтобы убит. Ќе опоздал Я со своей картиной, а совершенно напротив,
- предупредил событиЯ, которые не-из-беж-ны! €наче не может быть: у всех
исторических событий железнаЯ логика. ќто не только потому, что на них
тратитсЯ много железа. Џосчитайте-ка, сколько железа потрачено на эту войну
и сколько мозга, и увидите, что мозга не меньше железа. ‚от в силу этой
самой логики Я и выставлЯю свою картину, а назову ее... назову уж теперь не
"„емонстрациЯ", а... ’ут нужно энергичное военное слово... Љак бы? "Ђтака"?
а? "Ђтака ‡имнего дворца", или еще лучше - "турм" - да! "турм ‡имнего
дворца"! Ђ еще короче и выразительнее - "турм власти", котораЯ не на месте.
„а! ЉотораЯ должна быть обще-народной! „а, именно! ’ак Я и сделаю! Ќе
"„емонстрациЯ", а "турм"!
‚анЯ с восхищением смотрел на отца, а когда тот кончил говорить, вдруг
сообщил:
- “дивительное совпадение: примерно эти же слова говорил сейчас на
митинге один юный большевик, который, между прочим, просил тебе кланЯтьсЯ...
„а ты его знаешь - сын €вана ‚асильевича •удолеЯ.
- Ђ-а-а? ‚от как? - обрадованно протЯнул Ђлексей ”омич. - €нтересно,
какую ж он речь говорил, этот славный юноша?
- Ћн говорил, что власть по-прежнему держат в руках имущие классы, а не
народ, - ответил ‚анЯ, пытаЯсь наиболее полно припомнить содержание речи
Љоли •удолеЯ. - Ќо скоро все переменитсЯ, поскольку произойдет новаЯ
революциЯ, пролетарскаЯ.
- € что сделает ее ‹енин, - подсказала ЌатальЯ ‹ьвовна.
- „а, именно ‹енин, - немедленно согласилсЯ Ђлексей ”омич, что
несколько удивило ‚аню. Ђ отец повторил с убежденностью: - €менно ‹енин...
Ќо ведь он где? - ‚ эмиграции.
- Џриехал! - поспешила первой сообщить ЌатальЯ ‹ьвовна.
- “же?! ‹енин приехал? ‚ ђоссию?
- „а, в Џетроград. ’ак •удолей сказал, - подтвердил ‚анЯ.
- Ќу вот... видите! - Ђлексей ”омич энергично заходил по комнате. -
‚идите!.. Ћн уже в Џетрограде. ‡начит, там и начнетсЯ... новаЯ революциЯ...
’еперь Я знаю - моЯ картина нужна. ’ам, в Џитере. џ ж говорил - не опоздала.
‘лышишь, ЌадЯ! ‚ Џетроград ехать! Ќе-мед-лен-но!.. ’ам помещение ей
найдетсЯ. ’ам помогут. ‚от они - путиловцы помогут. - Ћн указал кивком на
фигуры рабочих, изображенных на картине. - Џомнишь €вана ‘еменовича, Љатю? ‘
Џутиловского завода? - ‚опрос относилсЯ к Ќаде. - Ћни наверно будут на
баррикадах. „а уж, непременно. Ђ где ж им быть, как не на баррикадах с
‹ениным во главе...

1958

Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

‚есна в Љрыму. ђоман осталсЯ незавершенным и опубликован после смерти
автора в четвертом томе эпопеи, выпущенной Љрымиздатом.

‘тр. 216. ‘танем стражей вкруг всего земного шара... Ћставь наш пир! -
втораЯ и третьЯ строфы из стихотворениЯ H.M.Њинского (1856-1937) "ѓимн
рабочих".
‘тр. 217. ’олько песне нужна красота, красоте же и песен не надо -
заключительные строки из стихотворениЯ Ђ.Ђ.”ета (1820-1892) "’олько встречу
улыбку твою..."

H.M.‹юбимов
Last-modified: Wed, 04 Dec 2002 05:51:31 GMT
Ћцените этот текст: