ссказывать...  Џотом уж,
после  революции,  когда выбрали менЯ  председателем ‘учанского совета и  уж
наша власть была,  прибегает ко  мне один паренек:  "’ебЯ,  говорит,  ”илипп
Ђндреевич, какой-то китаец по руднику разыскивает..." —то, думаю, за китаец?
Ћказалось  -  ‘арл...  Џрослышал  ведь,  понимаешь!  -  с  гордостью  сказал
ЊартемьЯнов.  - ЋбрадовалсЯ Я ему, как сыну или брату... –елую ночь мы с ним
проговорили.  Ќа другой день выдал Я ему из нашего красногвардейского отрЯда
десЯть трехлинеек и грамоту на них.  "’олько,  говорю, грамота - грамотой, а
ты лучше их ночью унеси,  а то отберут у тебЯ мужики!.." ‡а ружьЯ за эти они
мне теперь всю жизнь благодарные...  “ них ведь что за ружьЯ?  - говорил он,
укладываЯсь на нарах и крЯхтЯ. - Љитайские какие-то, со времени царЯ ѓороха.
     Ќекоторое времЯ слышно было его умиротворенное сопенье.
     - ќто,  знаешь, хорошо: о себе рассказать, - проурчал он снова, зеваЯ и
улыбаЯсь, - вроде какую тЯжесть с души сымаешь...
     € уже засыпаЯ,  он еще ласково бубнил что-то, - кажетсЯ, беспокоилсЯ об
отрЯде,  но ‘ережа,  прилегший на спину,  уже совсем не слушал его.  Ћбразы,
навеЯнные рассказом ЊартемьЯнова,  не давали ему уснуть,  -  они были как бы
продолжением всего того,  что ‘ережа видел во времЯ похода,  но не того, что
он считал наиболее интересным и обещающим,  а как раз того,  что он старалсЯ
не  замечать,  но  что,  помимо его воли,  входило в  его сознание и  теперь
властно давило на него.  Љакие-то изможденные, изъеденные паршами, гноЯщиесЯ
лица  осаждали  его,  -  сухонький слепой  старичок в  болтающихсЯ штанишках
плЯсал среди них,  брызгаЯ пеной,  завываЯ...  ‚друг ‘ережа увидел ЃоЯрина с
грЯзной бородой и  вывороченным веком,  -  он  сидел  на  траве  и  разминал
пальцами свои  потные  белые,  нечеловеческие ступни...  Ќеуклюжий и  глупый
ЃусырЯ тыкалсЯ волосатым лицом в землю,  -  люди смеЯлись вокруг,  оскаливаЯ
жестокие зубастые пасти...  ќто были те  самые люди,  о  которых рассказывал
ЊартемьЯнов,  это  они  населЯли страну,  по  которой больше  месЯца  бродил
‘ережа,  в сущности не интересуЯсь ими,  рассматриваЯ их как что-то внешнее,
что  создано длЯ  того,  чтобы украшать его  жизнь,  оттенЯть его  чувства и
преклонЯтьсЯ перед его  поступками.  †изнь их  пока что  не  стала светлее и
чище,  они по-прежнему дрались за  корку хлеба,  не уважаЯ и  обманываЯ друг
друга, жизнь их была жестока и отвратительно несчастна.
     "Ђ  ѓладких?"  -  думал ‘ережа,  пытаЯсь как бы заслонитьсЯ тем образом
мужественности и  цельности,  который всю дорогу внутренне сопутствовал ему,
который делал его жизнь наполненной,  по-особенному осмысливал ее и  украшал
ее.  "‡ачем ты  обманываешь себЯ?"  -  вдруг спросил он себЯ и  сел и  снова
услышал мышиный шорох и  храп ЊартемьЯнова,  увидел ползающие по стене фанзы
огненные Языки. "‡атем, что Я хочу быть сильным, счастливым, хочу выделЯтьсЯ
среди людей и быть прославленным ими...  „а, но ведь это же ложь, то, что ты
думаешь о себе и о людЯх,  -  ведь это же совсем не такое?..  Ќо разве можно
жить без этого? —ем же тогда жить?" - спросил он себЯ.
     ‚ реке за фанзой звонко всплеснула рыба.  ‘ереже стало душно.  Ћн вышел
из фанзы,  и,  как это бывает в горных долинах, по рукам его повеЯл холодный
воздух,  а по лицу - теплый, пахнущий росой и цветами. ’еперь, ночью, запахи
эти могуче заглушали все людские. Ѓыло свежо, прозрачно, тихо. „олина лежала
в  голубоватом призрачном свете,  и,  ровно искрЯсь и блистаЯ,  возвышалась,
царствовала над ней ‘еребрЯнаЯ скала - всЯ точно из голубого сахара.
     “  костра,  в  багрЯном его  полыхании,  застыл,  поджав  ноги,  рЯбой,
толстолицый человек с  прислоненной к плечу винтовкой и опущенными на колени
руками,  длинными, как у обезьЯны. ѓолубоватаЯ звезда Љапелла сиЯла над ним.
‘ережа, не замечаЯ человека, долго смотрел в его сторону.


        XVII

     ЋтрЯд ѓладких уже третий день продвигалсЯ по течению реки Њалазы.
     Њеста  здесь  были  на  редкость  глухие  и  тихие.   ‘олнце  почти  не
пробивалось сквозь чащу.  ‘вежие медвежьи лежанки встречались у самой тропы.
“тиные выводки спокойно плавали в осочных,  тинистых заводЯх; тут же в траве
можно было нащупать гнездовьЯ с нежным, еще теплым пухом утЯт.
     ‘овсем недавно этим  путем  прошел человек с  лошадьми.  —еловек хорошо
знал дорогу. ѓладких все времЯ вел отрЯд по его следам.
     €зучаЯ их,  он  так далеко ушел от отрЯда,  что ‘енЯ,  замешкавшийсЯ со
взводами, едва настиг его.
     - ’ы понимаешь,  - возбужденно сказал командир, распрЯмив спину и обдав
‘еню стремительным блеском своих орлиных глаз,  -  он,  видать,  гад,  не  в
первый раз тут ходит!..
     - Љто ходит? - рассеЯнно спросил ЉудрЯвый.
     - Ђ кто ж его знает! Џо чьим следам идем...
     "€  все-то  ему  следы,  чурбашке!"  -  подумал  ‘енЯ.  Ћн  относилсЯ к
командиру с  той шутливой,  в  сущности,  нежной,  привЯзанностью,  с  какой
нередко физически слабые люди  со  сложной душевной организацией относЯтсЯ к
людЯм физически здоровым, не обременЯющим себЯ мыслЯми.
     - € дались они тебе!
     - ’а-ак...  -  насмешливо протЯнул ѓладких.  - Ђ ежели дымом тЯнет, как
это на твое мнение?
     - „ымом?
     ‘енЯ принюхалсЯ.  ‚  воздухе стоЯл легкий,  едва ощутимый запах горЯщей
хвои.
     - ‹ес где горит, верно, - раздумчиво сказал ‘енЯ.
     €зредка они останавливались,  поджидаЯ отрЯд,  но когда показывалась из
кустов голова цепочки,  снова незаметно уходили вперед.  “же вечерело,  тени
сгущались и лиловели, по кустам разносилось предсумеречное оживление птиц.
     ’ропа неожиданно оборвалась за речным коленом, - река повернула вправо,
- и перед ЉудрЯвым и ѓладких открылась большаЯ, освещеннаЯ закатным солнцем,
кишевшаЯ людьми прогалина. Џосредине ее тЯнулсЯ длинный, только что покрытый
корой барак из свежих, обтекающих смолою бревен.
     Џеред входом в  барак слабо курилсЯ небольшой костер,  -  дым вилсЯ над
прогалиной и оседал в ветвЯх тонкими синеватыми пластами. Њножество китайцев
в  белых грЯзных рубахах и  синих кофтах,  обвитых крест-накрест матерчатыми
патронташами,  молча сидело и лежало вокруг составленных по три, по четыре в
козлы ружей.  Ќекоторые,  задумавшись,  курили трубки,  некоторые,  голые по
поЯс,  разложив на  коленЯх рубахи,  искали вшей;  двое с  трубками в  зубах
сидели на порожке барака.  ‘лева, на опушке, стоЯли привЯзанные к дереву две
разномастных лошади.
     ‚ первое мгновение ЉудрЯвый и ѓладких не успели даже удивитьсЯ, ступили
еще  несколько  шагов;   люди  на   прогалине  тоже  не   проЯвили  никакого
беспокойства.  Ќо уже через секунду двое сидевших на порожке барака, выронив
трубки,  прыгнули  врозь  и  застыли  по  обе  стороны  костра,  направив на
пришедших выхваченные из  болтающихсЯ у  бедер  кобур револьверы.  ѓладких и
сильно побледневший ЉудрЯвый сделали то же самое.
     Џрогалина мгновенно ожила,  козлы исчезли.  ђужейные дула уставились на
пришедших.  Џартизаны, накатывавшиесЯ сзади, с возгласами испуга и удивлениЯ
срывали  с  плеч  винтовки  и  растЯгивались полукругом  в  обе  стороны  от
командиров;  слышалась чьЯ-то  приглушеннаЯ команда,  слева  сильно  трещали
кусты, - партизаны оцеплЯли прогалину.
     Ќекоторое времЯ  люди  стоЯли  друг  против друга  в  угрожающих позах,
безмолвно ощерившись оружием.
     Ќаружность человека с револьвером в руке,  застывшего против ‘ени, была
так незаурЯдна, что ‘енЯ никогда уже не смог бы забыть его.
     ‘ильно пожилой,  с  седыми редкими бровЯми,  человек этот в  поношенной
форме китайского офицера,  но без погонов,  так прочно стоЯл на земле, точно
он  врос  в  нее  своими кривыми ногами.  ‘куластое большелобое лицо его  со
шрамом  на  подбородке,  с  неподвижными,  без  ресниц,  с  красными веками,
глазами,  из  которых  по  его  сухим  щекам  безостановочно катились слезы,
выражало одновременно и какую-то мучительную жалобу, и жестокое бесстрастие.
     Ќесколько секунд  слезоточащие жалобные  глаза  его  смотрели на  ‘еню,
многократно отражаЯ его в себе и в то же времЯ не впускаЯ его в себЯ,  потом
глаза  его  скосились в  сторону ѓладких,  и  уголки бровей у  человека чуть
шевельнулись.
     - Ђнтон? - спросил он вкрадчивым голосом, с легким китайским акцентом.
     - ‹и-фу? - хрипло отозвалсЯ ѓладких.
     Ћни разом опустили револьверы.  ‘лышно было, как вздохнула и зашуршала,
опускаЯ ружьЯ, всЯ прогалина.
     - ‚от уж кого не ждал,  признатьсЯ! - с усмешкой сказал ѓладких, шагнув
к ‹и-фу.
     ‹и-фу,   ступив   навстречу   к   нему   несколько  шажков,   легонько,
по-стариковски,  встрЯхнул протЯнутую ему  большую  смуглую  ладонь  ѓладких
пальцами обеих своих рук.
     - џ думаю,  мы оба не ждали,  - старательно и чисто выговариваЯ русские
слова, ответил он. - ‚ы можете, как дома, располагатьсЯ...
     Ћн  быстро  обернулсЯ  к   высокому  тучному  китайцу,   вместе  с  ним
соскочившему с  порожка  барака,  и  что-то  тихо  сказал  ему.  ’от,  прЯча
револьвер в кобуру,  тЯжело переваливаЯсь, пошел к своим, повелительно крича
им что-то тонким гортанным голосом и обводЯ рукой прогалину.
     - Џомощник мой, Ља-се зовут, - поЯснил ‹и-фу.
     - Њой товарищок,  ЉудрЯвый ‘енЯ,  -  сказал ѓладких,  указываЯ на ‘еню,
который,  оправившись от первоначального испуга и  уже забыв о  том,  что он
сильно испугалсЯ, с грустным удивлением наблюдал за хунхузами.
     •унхузы, подбираЯ разбросанные по траве патронташи и рубахи, отходили в
дальнюю  половину прогалины.  Ќесколько человек  присели на  корточках возле
костерка перед бараком.  Џо обе стороны от них -  к  реке направо и к опушке
налево,  где привЯзаны были лошади,  - расположились на небольшом расстоЯнии
друг  от  друга  такие  же,  как  бы  случайные  группки,  образовав поперек
прогалины сторожевую линию.
     Џартизаны,  по  знаку  ѓладких,  сбрасываЯ с  плеч  походные  мешки,  с
беспечным и  шумным гомоном растекались по  очищенному длЯ них пространству,
тоже не переходЯ,  однако,  какой-то черты: между передней линией хунхузов и
передней линией  партизан все  времЯ  оставалась незанЯтаЯ,  сажени  в  две,
полоса.
     ‚ этой полосе,  отчужденно-вежливо и молча глЯдЯ друг на друга,  стоЯли
ѓладких, ‹и-фу и ‘енЯ.
     - ‚анЯ-а!  •о-хо-о!  ‘ хунхузьЯми дружбу завели! - мальчишеским голосом
кричал  кто-то  за  спиной ‘ени,  не  смущаЯсь тем,  что  хунхузы могут  его
слышать: кричавший, видно, не считал их за людей.
     - Ќу,  дружба,  - басисто отозвалсЯ другой, - тайга, глушь, тьфу! ЉакаЯ
там дружба!..
     - Ђ,  не любишь?  - захлебывалсЯ первый. - “х! - ЏослышалсЯ глухой звук
удара мешком по спине.
     - Ќу и дурак, - спокойно ответствовал пострадавший.
     ‘енЯ,   недовольно  обернувшись,   узнал   бурильщика  €вана   ‹ожкина,
молчаливого,  сухопарого, незлобивого человека, прозванного в отрЯде ‘удьей,
и  его  племЯнника  и  подручного по  руднику  Њитю  ‹ожкина,  хвастливого и
озорного паренька с большими ушами.
     - ‚еселые у вас ребЯта, - старательно выговорил ‹и-фу и улыбнулсЯ одним
ртом. - ќто хорошо. ‚еселье дороже богатства. ќ?..
     Ћн достал из кармашка френча платочек,  отер слезы, медленно катившиесЯ
по  его щекам,  и,  посмотрев на ‘еню своим неподвижным,  прЯмым и  жалобным
взглЯдом, добавил:
     - “ нас нет веселых людей...
     ‚   глазах  у   него   промелькнуло  выражение  наивного  и   жестокого
любопытства, подобного тому, какое бывает у человека, мучающего животное, но
тотчас же лицо ‹и-фу вновь окаменело. Ћн спрЯтал платочек в карман.
     - Ќе знаешь,  случаем,  что за человек проходил тут с двумЯ лошадЯми? -
спросил ѓладких, косЯсь на лошадей, привЯзанных слева у опушки.
     - ќто мой один человек,  -  уклончиво сказал ‹и-фу.  -  ‚ы можете,  как
дома, располагатьсЯ...
     Ћн вежливо поклонилсЯ им и заковылЯл к бараку,  отпихнув ногой сидЯщего
у костерка китайца, не успевшего дать ему дорогу.


        XVIII

     ‘енЯ  впервые  так  близко  столкнулсЯ  с  хунхузами,  но  он  был  уже
достаточно наслышан о  них,  особенно о  ‹ифу,  о налетах ‹и-фу на корейские
деревни и  туземные поселки много болтали в деревнЯх и по рудникам.  —еловек
этот слыл за вездесущего, неуловимого, - о нем ходили легенды.
     €з  простого опыта своей жизни ‘енЯ знал,  что вездесущих и  неуловимых
людей  нет,  что  легенды  всегда  распространЯютсЯ  о  людЯх,  занимающихсЯ
какой-либо  выходЯщей из  обычного  рЯда  деЯтельностью,  жизнь  которых  не
протекает на  виду  у  всех,  и  что  распространЯютсЯ эти  легенды  людьми,
которые, живЯ сами так называемой обыкновенной жизнью и скучаЯ от нее, хотЯт
верить в то, что есть на свете другаЯ жизнь, необыкновеннаЯ. Ќо ЊартемьЯнов,
передаваЯ ‘ене свой разговор с ‘урковым по прЯмому проводу, вскользь сообщил
о  том,  что  у  партизанского командованиЯ в  ‘кобеевке  возникли  какие-то
осложнениЯ с хунхузами.  € это обстоЯтельство, которому ‘енЯ не придал тогда
большого значениЯ, теперь сильно встревожило его.
     Ћн  стал  выспрашивать у  ѓладких все,  что  тот  знал о  хунхузах,  но
оказалось,  что,  хотЯ ѓладких не раз в своей жизни встречалсЯ с хунхузами и
даже,  заблудившись однажды на охоте, ночевал с ‹и-фу в одном зимовье, он не
мог  сказать о  них  ничего определенного.  ѓладких помнил,  что сегоднЯ они
грабЯт китайских купцов и  цайдунов,  а  завтра вместе с купцами и цайдунами
грабЯт туземцев и корейцев, но сам он никогда не пыталсЯ разобратьсЯ в этом:
жизнь людей,  непохожих на русских по своему обличью и  говору,  втайне души
казалась ему какой-то ненастоЯщей.
     Џосовещавшись,  они решили заночевать здесь:  выгоднее было иметь врага
перед собой.  Ћни расположили половину отрЯда не на прогалине,  а  возле,  в
лесу,  и  выставили усиленные караулы.  ‚зводным командирам велено  было  не
ложитьсЯ спать.
     ‚  лесу становилось все  темнее,  и  все Ярче разгорались на  прогалине
искрастые костры, освещавшие лица людей, сумрачные стволы деревьев. ѓоловные
костры  партизан  и  хунхузов  образовали две  сплошных линии  огней,  между
которыми по-прежнему оставалась незанЯтаЯ, Ярко освещеннаЯ полоса.
     ѓладких и ‘енЯ развели свой костер позади, на опушке. Ћни только-только
сварили кашу  и  начали  ужинать,  когда  со  стороны барака к  ним  подошел
партизан в мохнатой шапке и, заслонЯсь ладонью от света, доложил:
     - Љ вам хунхузский начальник пройти хотит. Џустить?
     ‘енЯ и ѓладких переглЯнулись.
     - —то ж, идет пускай... - нерешительно сказал ‘енЯ.
     Ќо  скуластое лицо ‹и-фу  с  блестЯщими по  лицу слезами уже  поЯвилось
из-за спины партизана.
     - Ћтдыхаете?  -  сказал хунхуз,  улыбнувшись одним ртом, и опустилсЯ на
корточки возле костра.
     Ћн некоторое времЯ сидел молча,  делаЯ вид,  что не замечает неловкости
неожиданного своего  поЯвлениЯ,  подбираЯ с  земли  сучочки  тонкими желтыми
пальцами.  Џотом,  один за другим побросав сучочки в огонь, он внимательно и
жалобно посмотрел на ‘еню.
     - Ќе будете ли в наш барак зайти? - спросил он. - Њои командиры имеют с
вами говорить. ќ?..
     ‘енЯ  в  замешательстве провел рукой  по  редким кольцам своих  волос и
покосилсЯ на ѓладких.
     - Џоговорить - так поговорить, - сказал командир, с сожалением взглЯнув
на дымЯщуюсЯ кашу.
     Ћни миновали обе линии головных костров и вошли в барак вслед за ‹и-фу.
Џосредине полутемного барака  стоЯли  приставленные в  рЯд  один  к  другому
низенькие столики с китайскими плоскими чашечками и остатками еды.  •унхузы,
отужинав,  сидели  на  корточках  двумЯ  рЯдами  вдоль  столиков,  попыхиваЯ
трубками.  Џервым от входа справа сидел тучный Ља-се.  “  стены слева стоЯло
двое китайцев:  в руках у них горело смолье; было чадно. ‘вет и тени ползали
по бревенчатым стенам и чередовались на лицах сидЯщих.
     ‚ошедшим поставили два чурбанчика. ѓладких, к которому вернулсЯ обычный
насмешливый вид,  и ‘енЯ,  все еще не нащупавший, как ему нужно держатьсЯ, и
беспокойно  поглЯдывавший вокруг,  сели  поближе  к  выходу.  ‹ифу,  закурив
трубку, опустилсЯ на корточки подле Ља-се.
     - ‚ы много шли...  вы устали,  - затЯнувшись из трубки, сказал ‹и-фу. -
Њошка не  даст вам на воле уснуть.  Њы имеем уступить барак длЯ вас и  ваших
командиров.
     Ћн подсовывал им невыгодную позицию на ночь.
     - ‘пасибо на хорошем слове, - сказал ѓладких, - да уж не стоит, видать:
мы люди привычные.
     - Џривычные, правда, - согласилсЯ ‹и-фу. - ’акие же, как мы, все равно,
- добавил он,  улыбнувшись одним ртом.  - ‚се люди одинаковые, не правда ли?
Њне говорили,  по вашему учению нет ни благородных,  ни низких -  все равны.
ќ?..
     - Ќу,  это так,  да не совсем,  -  неожиданно блеснув кремовыми зубами,
сказал ‘енЯ. - ѓде это вы так по-русски научились?
     - ‰е,  не  только по-русски!  -  многозначительно сказал ‹и-фу.  -  ’ри
европейских и  Японский Языки известны мне...  џ  был  переводчиком в  штабе
мукденских войск.  „авно - в тысЯча восемьсот восемьдесЯт седьмом году, если
вам интересно знать. ’огда Я не имел седых волос, шрама на подбородке. џ был
в чести. Ќо служба в армии оказалась не по мне. …сли случитсЯ вам побывать в
провинции •ейлудзЯн,  вы  много о  моих делах услышите...  Љонечно,  купцы и
цайдуны не скажут вам хороших слов о ‹и-фу.  Ќо каждый крестьЯнин скажет вам
о  моей справедливости.  Њатери учат своих детей молитьсЯ,  чтобы бог послал
мне удачи...
     €  ‹и-фу,  достав из  кармана френча платочек,  отер слезы,  все  времЯ
катившиесЯ по его щекам.
     Ћн  говорил с  тем  выражением загадочности,  упора на  какой-то  иной,
сокровенный смысл своих слов, выражением, за которым на самом деле ничего не
крылось, но которое, он знал, должно возвышать его в глазах людей иного, чем
он,  образа жизни.  Ќо ‘енЯ все времЯ чувствовал в  словах и  жестах хунхуза
что-то  натЯнутое,  деланное  и  не  придавал  его  словам  никакого другого
значениЯ, кроме того, что хунхуз стараетсЯ обмануть их.
     - Ќам смешно враждовать, - говорил ‹и-фу, холодно истекаЯ слезами. - Њы
деремсЯ за одно дело.  Љ сожалению, не все ваши это понимают. Ќа ‘учане было
несколько случаев нападениЯ партизан на мои отрЯды.  ќто очень нехорошо. ќто
невыгодно вам.  ќто невыгодно мне.  …сли вы будете нападать на нас, у вас не
будет обеспеченного тыла.  ‚ы не сможете прЯтатьсЯ от врага в тайгу, - разве
в тайге вы не встретите хунхуза за каждым деревом? ќ?..
     - ѓде ж нападали на тебЯ? - спросил ѓладких.
     - Ћдин такой случай в •мыловке имел место.  „ругой -  возле Ќиколаевки,
корейской деревни...
     - Њожет, то самочинно было? - спросил ‘енЯ.
     - Ќет,  мне  известно,  отрЯды рассылаютсЯ против нас  по  распорЯжению
вашего штаба.
     - Ќам не сообщали о том...
     - ќто не моЯ вина,  -  улыбнувшись одним ртом, сказал ‹и-фу. - ‚ы скоро
на ‘учане будете.  ‘кажите, Я не хочу с вами враждовать. Ќам нужен союз. Ќам
нужен договор. ‚от какие пункты договора Я буду предложить...
     Ћн достал из бокового кармана сложенную в узкую полоску красную бумажку
и протЯнул ‘ене.  ѓладких, расправив усы, склонилсЯ к ‘ене и сделал вид, что
тоже читает (он был неграмотен). „есЯтки пар глаз смотрели на них из темноты
барака.
     Ќа бумажке черной тушью было старательно выписано следующее:

                     Ќачальнику штаба русских партизан.

     Ќа   имевший   место   недоразумений  между   русскими   партизанами  и
революционными китайскими отрЯдами  возле  деревни  •мыловки  и  Ќиколаевки,
корейской  деревни,  Я,  ‹и-фу,  начальник  революционных  войск  китайского
народа,  предлагаю нижеследующий договор  принЯть и  подписать как  русскому
партизанскому  командованию,  так  и  командованию  китайских  революционных
войск:
     1.   ђусское   партизанское   командование  и   командование  китайских
революционных войск обЯзуютсЯ никаких дальнейших выводов из столкновениЯ под
•мыловкой и Ќиколаевкой не сделать.
     2.   ђусские   партизаны  и   китайские  революционные  отрЯды   полный
нейтралитет сохранЯют относительно одни другим и обратно.
     3.  ђусские партизаны обЯзуютсЯ жизнь  и  интересы китайского населениЯ
своей деЯтельности не затрагивать.  Љитайские революционные отрЯды обЯзуютсЯ
жизнь и интересы русского населениЯ своей деЯтельности не затрагивать.
     4.   ђусские  партизаны  права  не   имеют  помогать  врагам  китайских
революционных отрЯдов никаких формах.  Љитайские революционные отрЯды  права
не имеют помогать врагам русских партизан никаких формах.
     5.  ЌастоЯщий договор  на  русских  партизан и  китайские революционные
отрЯды помогать своей деЯтельности один другим и обратно не накладывает.
     ‘ искренним уважением и сочувствием вашему делу начальник революционных
войск китайского народа
                                                                      ‹и-фу.

     "’оже мне  революционеры,  прости господи...  •итер,  хитер,  братец ты
мой",  -  думал  ‘енЯ,  с  трудом при  свете  смольЯ разбираЯ расплывающиесЯ
строчки письма.


        XIX

     Џока в бараке шло это совещание,  на прогалине,  там, где расположились
партизаны,  становилось все оживленней;  весело потрескивали костры, запахло
супами и кулешами, громче становилсЯ человеческий гомон.
     •отЯ каждый думал о хунхузах, никто почти не говорил о них: шли обычные
лагерные разговоры.
     “  одного из костров партизаны выпаривали вшей,  и кто-то рассказывал о
том,  как на германском фронте солдаты устраивали вшивые гонки на деньги: на
кругло вырезанную газетину каждый из  участников пускал вошь со своего тела,
и  чьЯ вошь ранее других сползала с листа,  тот выигрывал кон.  ђассказчик с
удовольствием  вспоминал  про   то,   какие   попадались  иногда  большие  и
медлительные и,  наоборот, маленькие и прыткие вши, и какой овладевал людьми
азарт, и как некоторые проигрывали свое скудное солдатское жалованье.
     “  другого костра  ЊитЯ  ‹ожкин,  с  оттопыренными,  просвечивающими от
костра ушами,  врал что-то о своих подвигах.  ‚се знали, что он врет, и ЊитЯ
знал,  что все знают это,  но в том-то и состоЯл главный интерес. Ћн врал, а
все слушали его и  покатывались от хохота,  -  народ всегда с охотой слушает
вралей и балагуров, складно бы только врали. ‚ особо закрученных местах дЯдЯ
его,  €ван ‹ожкин,  чинивший штаны,  сидевший на  земле без штанов,  вытЯнув
худые волосатые ноги, на которые садились комары, - подымал от работы голову
и говорил укоризненно:
     - ‚решь ты все, дурак...
     ‚  третьем  месте  спорили о  боге.  Џодстриженный в  скобку  бородач в
картузе (тот,  что  три  днЯ  назад  уговорил Ѓусырю стать  на  четвереньки)
доказывал существование бога,  а  тонкошеий русЯвый паренек,  с синЯками под
глазами,  утверждал, что бога нет. Џаренек был совершенно убежден в этом, но
доводов у него не было,  поэтому на все обходы бородача (бородач спорил, как
чернокнижник),   паренек  только  презрительно  сплевывал  и  все  повторЯл,
стараЯсь быть Ядовитым:
     - Ѓога ему - эк куда хватил!..
     - ...Ђ Я так за семью свою вовсе не скучаю,  -  говорил по соседству от
них ”едор пак, беспечно пошевеливаЯ аржаным усом, - да и отвык Я от работы,
признатьсЯ... „умаетсЯ, на наш век еще войны хватит.
     - Ђ не хватит если? - насмешливо спросил кто-то.
     - Ќу,  если не хватит...  -  смутилсЯ пак.  -  ’ам видно будет! - € он
засмеЯлсЯ.
     - €  правда,  отвыкают от  работы  люди,  -  задумчиво сказал беленький
парнишка в  ватном пиджаке.  -  €  чего  это,  когда поверх огнЯ глЯдишь,  -
неожиданно сказал он, - так все черно, и лес и небо, а отвернешьсЯ от огнЯ -
ан, небо светлое, и звезды на небе...
     ‚ той половине прогалины, где расположились хунхузы, было тихо. •унхузы
молча и почти недвижимо сидели у своих костров. €зредка то тот, то другой из
хунхузов  протЯгивал руку  в  огонь  и,  выхватив  голыми  пальцами  уголек,
раскуривал трубку. €ногда на фоне костра четко вырисовывалсЯ силуэт часового
в круглой китайской шапочке с ружьем на ремне. Џри вспышках хвои то Ярче, то
слитней выступали из темноты крупы двух лошадей на опушке.
     ‘тена барака,  обращеннаЯ к  партизанам,  была  Ярко  освещена костром,
разведенным у  самого входа.  “ этого костра сидела большаЯ группа китайцев,
человек около двадцати. ‘оответственно этому у партизанского костра напротив
расположилсЯ почти целый взвод горнЯков.
     ‡арубщик Ќикон Љирпичев, тЯжелый сорокалетний дЯдЯ с землистыми щеками,
с проваленной верхней губой (на работе ему как-то выбило все передние зубы),
рассказывал о  нападении  хунхузов  на  корейскую деревушку Љоровенку осенью
прошлого года. Џосле разгрома уссурийского фронта, скрываЯсь от колчаковской
милиции в верховьЯх ”удзина,  Љирпичев спустилсЯ в деревню за мукой и вместо
желтых соломенных фанз увидел дымЯщиесЯ головни и  обгорелые,  изуродованные
трупы.  ‚ осыпанной пеплом дорожной пыли валЯлсЯ трупик грудного ребенка без
головы.  †енщины в  разодранных белых халатах,  как  белые тени,  бродили по
пепелищу;  иные,  покачиваЯсь из стороны в сторону,  прижимаЯ к груди ребЯт,
сидели у разрушенных очагов.
     - Ћни  не  плакали...  …сли  бы  они  хотЯ  плакали или  жаловались,  -
шепелЯвЯ,  говорил Љирпичев,  -  а  то ни слова,  ни стонышка:  одни бродЯт,
другие сидЯт... ’ишь такаЯ, дело к вечеру, там и здесь дымок курит - никогда
не забуду...  ќтот ‹и-фу завсегда плачет, - мрачно сказал Љирпичев, - только
слеза его холоднее льду...
     - ќ,  землЯчки! ’абачку не разживусь? - своим приЯтным звучным тенорком
сказал ”едор пак, в накинутой на плечи шинели поЯвлЯЯсь у костра.
     - Ђ, ”едЯ!..
     - ‡дорово, кенарь!
     - ‘адись к нашему огоньку! - весело закричали ему.
     - „а Я закурить только...
     - Ђ нечего, брат, весь вышел. ‘ами не куремши сидим...
     - ‚от те неладно, - засмеЯлсЯ пак, - весь отрЯд обестабачилсЯ... Ђ Я к
хунхузам пойду!  -  вдруг сказал он,  сам удивлЯЯсь своей мысли и веселеЯ. -
…й-богу, пойду...
     Ћн помЯлсЯ немного,  потом, махнув рукой, сильно прихрамываЯ и развеваЯ
полы своей шинели, решительно зашагал к костру напротив.
     ‚есь  взвод,   смолкнув,   напрЯженно  смотрел  ему  вслед.   Ќекоторые
повставали.
     - ќ,  землЯки!  - послышалсЯ уже у костра хунхузов звучный голос ”едора
пака. - ’абачку не разживусь?
     ‚идно было, как он, оглЯдываЯ всех, несколько раз сунул в рот палец.
     •удой старик-китаец с  редкой козлиной бородкой и  таким плоским носом,
что казалось,  будто старик вовсе без носа, молча распустил перед ним кисет.
пак присел возле на корточки.
     - Љурит?  -  с любопытством спросил Љирпичев,  которому из-за вставшего
соседа не видно было, что там происходит.
     - Љурит! - восхищенно сказал тот.
     - ‘мотри, смотри, он уже говорит с ним!
     - Ќу, парень!
     - Ђ  ну  и  Я  сбегаю,  хлопцы,  -  сказал маленького роста  горнЯчок в
солдатской фуфайке.
     €,  виновато оглЯдываЯсь на  товарищей,  он  тоже потрусил к  хунхузам.
—ерез некоторое времЯ он  уже  махал оттуда рукой,  призываЯ остальных.  …ще
несколько человек перешло туда.
     - ...‘ чего же она, друга мои, может родить, землЯ, - с азартом говорил
”едор  пак,  сидЯ  на  корточках  в  раскинутой шинели  и  разводЯ  руками,
подаваЯсь вперед к  так  же,  на  корточках,  сидЯщему перед  ним  веселому,
круглому,  с  очень  чистой кожей  лица  и  черными хитрыми,  умными глазами
китайцу,  единственному из присутствующих китайцев говорЯщему по-русски, - с
чего она у нас может родить, ежели ее у нас как заладили пахать, так и пашут
ее -  и  все-то ее одну -  без отдыху и сроку,  без всЯкого,  можно сказать,
удобрению.
     - ’ц-тц... аха-йЯ, - качаЯ головой, сочувственно чмокал китаец.
     Ћн  переводил слова  ”едора пака своим товарищам,  сгрудившимсЯ вокруг
него и  внимательно поглЯдывавшим то на него,  то на пака,  то на партизан,
все времЯ подходивших к костру.
     ‘тарик с козлиной бородкой и плоским носом быстро заговорил что-то.
     - …го говори,  - сказал круглый китаец с хитрыми глазами, - его говори,
русский люди  плохо  землЯ  работай.  Љитайский люди  не  могу  плохо  землЯ
работай.  Љитайский землЯ много-много миллиона люди живи -  землЯ мало. Ћдин
люди два-три сажнЯ работай,  год живи.  Њного-много люди совсем землЯ нету -
люди помирай...
     - Ђ ты сам что, землЯ работал? - спросил пак.
     - Њаленький был,  землЯ  работай,  потом  аренда плати нету,  папа-мама
помирай, моЯ повара служил... …го тоже повара служил, - указал он на другого
китайца.  -  …го, однако, давно хунхуз, - с улыбкой указал он на третьего. -
‘тарик землЯ работай,  - указал он на старика с плоским носом. - …го портной
был...  …го землЯ работай... …го морской капуста лови... …го краба, трепанга
лови... …го землЯ работай... …го жемчуга лови... …го женьшень собирай...
     Ћн указывал то на того, то на другого китайца. Ћдни смущенно улыбались,
другие прЯтали головы, третьи по-прежнему спокойно сосали трубки.
     - ‡емлЯ мало,  работа мало,  чего-чего куши о-очень мало!  -  продолжал
китаец с хитрыми глазами.  -  Ѓольшой капитана -  джангуйда* -  все на свете
себе забирай!..
     ______________
     * •озЯева. (Џримеч. Ђ.Ђ.”адеева.)

     - Ђ  вы бы с  ими вот как сделали,  с большими капитанами,  -  придавив
ноготь к ногтю,  сказал Љирпичев, только что подошедший к костру и присевший
подле пака.  -  Ќаши капитаны-помещики тоже всю землю держали,  а мы их вот
как! - € он повторил свой жест.
     Љитаец засмеЯлсЯ,  всплеснул руками, потом, обернувшись к своим, сильно
жестикулируЯ, перевел им слова Љирпичева.
     - •о!.. •о!.. - послышались возгласы хунхузов.
     ‘тарик  с  плоским носом  заговорил быстро и  оживленно,  поглЯдываЯ на
Љирпичева.
     - …го говори -  помещика,  купеза мы так делай...  чжжик!  - € китаец с
хитрыми глазами чиркнул пальцем по горлу.
     - „а,   а  деньги  в  карман...  ‚  карман  ведь  деньги-то?  -  лукаво
прищурившись, спросил Љирпичев.
     - Љак? - переспросил китаец.
     - ‚ карман, говорю, денежки-то, - засмеЯлсЯ Љирпичев. - ‡арежете купца,
а денежки в карман! ђазве не правда?
     Љитаец смешалсЯ.
     - Џоддел ты его! - воскликнул маленький горнЯчок в фуфайке.
     - ‚о балачка пошла, братцы!
     - ‚от тебе и хунхузы! - смеЯсь, заговорили партизаны.
     ’еперь  весь  костер  был  облеплен людьми.  •унхузы от  других костров
перебегали сюда, к бараку. “слышав, что наши разговаривают с хунхузами и что
у  хунхузов можно  разжитьсЯ табачком,  партизаны кучками  стали  переходить
сторожевую  линию.   ‚скоре  и  хунхузы  стали  переходить  на  партизанскую
половину. ‚се перемешалось. •унхузы угощали партизан табаком, партизаны их -
салом и  сухарЯми.  Љто-то  менЯл уже  свою флЯгу на  хунхузский котелок.  “
одного из  костров китаец с  широким улыбающимсЯ лицом,  блестевшим от пота,
расстелив на траве разрисованный драконами платок, начал показывать фокусы.
     - Љак же так получаетсЯ? - говорил Љирпичев, недовольно косЯсь на голые
ноги  бурильщика €вана ‹ожкина,  который в  начале разговора тоже  подошел к
костру со штанами в руках и винтовкой за плечами.  -  Љак же так получаетсЯ?
’рудЯщие люди, а занимаетесь вы разбоем... ‚едь это же разбой, други мои!..
     - “эй!.. - Љитаец с хитрыми глазами поморщилсЯ. - Ќету разбойник! ‡ачем
разбойник?.. Ќаша большевик!
     - •ороши большевики! - усмехнулсЯ маленький горнЯчок в фуфайке.
     - Ђ  зачем  корейцев  грабите?  -  дрогнув  проваленной  губой,  сказал
Љирпичев. - „о чего народ тихий, а вы их грабите...
     - ќто  от  ихнего начальника,  от  ‹и-фу,  зависить,  -  самоуверенно и
самодовольно сказал кто-то из крестьЯнского взвода.  -  Ћн,  конечно, живеть
этим, а им, конечно, деватьсЯ некуда, они ему, конечно, и служать...
     - ќто с их вины не сымает, - сердито сказал Љирпичев.
     - Ќет, вам бы сложитьсЯ всем гуртом, - вмешалсЯ еще кто-то из партизан,
- сложитьсЯ бы вам всем,  да как вжахнуть, ка-ак вж-жахнуть по вашей по всей
власти!..
     - •а!  -  воскликнул рЯбой хунхуз с вырванной ноздрей.  - ‘олдата ходи!
Џынь!.. Џынь!..
     Ћн сделал руками жест, как будто стрелЯет.
     - ’ю... солдат боЯтсЯ! - презрительно сказал Љирпичев. - Ђ солдат разве
не человек?..
     ”едор пак,  вначале принимавший самое деЯтельное участие в споре,  сам
не заметил,  как отстал,  и  теперь сидел,  распустив чуб,  рассеЯнно слушал
других.  ‡адумавшись,  он  смотрел в  черноту леса,  туда,  где при вспышках
крайнего слева костра хунхузов выступали из темноты крупы двух лошадей.
     Ћттого, что было темно, и оттого, что трудно было представить себе, что
лошадь,  которую он осенью прошлого года привел домой с уссурийского фронта,
может оказатьсЯ здесь, у хунхузов, ”едор пак не узнавал своей лошади. Ќо по
необъЯснимым длЯ себЯ причинам он  все времЯ смотрел в  эту сторону,  и  чем
больше смотрел,  тем  беспокойней и  грустней ему  становилось.  ‚опреки его
словам, что он по семье своей вовсе не скучает, ему было теперь беспокойно и
грустно оттого,  что вот он сидит ночью в  тайге,  а старики его маютсЯ дома
одни в  тЯжелой работе,  а  дети его растут без ласки и призора,  а жена его
беременна,  вот-вот родит,  и  он  даже не  скоро узнает,  кого она родила -
мальчика или девочку.


        XX

     †аркий,   но   дружественный  спор  у   костра  был   прерван  необычно
прозвучавшей здесь,  в таежной обстановке,  одинокой пьЯной песней где-то за
бараком.  •унхузы и партизаны вопросительно поднЯли головы. Љругом все разом
смолкло. ‘лышен был только один хриплый пьЯный голос, тЯнувший песню.
     - ”артовый это! - уверенно сказал маленький горнЯчок в фуфайке.
     - Њного водка пий, - улыбнулсЯ китаец с хитрыми глазами.
     - € где он достал? Ќе иначе, у вас разжилсЯ.
     - Ћбожди, - сердито остановил его Љирпичев.
     ‘  правой  стороны барака  в  свете  ближнего костра хунхузов показалсЯ
рудокоп ‘умкин, без шапки и поЯса. Ћн шел, заплетаЯсь ногами, упершись одной
рукой в бок,  а другой водЯ перед собой, и пел, мрачно крутЯ громадной своей
головой.  ‘емка Љазанок с серьезным выражением лица шел сзади,  держа его за
рубаху,  и накручивал рукой за его задом, как будто вертел ручку шарманки. Љ
ним, смеЯсь, сбегались хунхузы и партизаны.
     Љирпичев,   вдруг   страшно  засопев,   поднЯлсЯ  с   места  и   сквозь
расступившеесЯ перед ним кольцо партизан и хунхузов тЯжело зашагал навстречу
к ‘умкину.  ‘умкин мутно уставилсЯ на него, не переставаЯ петь. Љирпичев, не
глЯдЯ,  отстранил его рукой и,  надвинувшись на  Љазанка всем своим коротким
тЯжелым телом,  с  силой отшвырнул его от себЯ.  Љазанок,  всплеснув руками,
шлепнулсЯ на землю. ЂмериканскаЯ шапочка слетела с его головы.
     - ‘волочь...  -  шипЯ,  сказал  Љирпичев.  -  ‘волочь ты!..  ђазве  это
товарищи!  ‘волочи вы!  -  повторил он,  оглЯдываЯ всех  и  подрагиваЯ своей
проваленной губой.
     Љазанок, привстав на одно колено, нагнув белую головку и держась обеими
руками за живот,  покачивалсЯ из стороны в  сторону,  скрипел зубами.  ‚друг
рука его скользнула за голенище,  -  он выхватил нож и  ринулсЯ к Љирпичеву.
Ќесколько человек подскочило к Љазанку,  его схватили за руки, кто-то крепко
обнЯл его сзади.  Ќо  такаЯ сила злобы сотрЯсала его щуплое тельце,  что он,
извиваЯсь и рыча, едва не повалил четырех державших его людей.
     - Џустите, - свистел он сквозь зубы, плача слезами обиды, - пустите!..
     - ‘воих резать?  Ђх ты, сукин ты сын! „а тебЯ свЯзать надо, - удивленно
говорил один из горнЯков, державший его.
     - Ђ он его за что вдарил?  - в сердцах сказал партизан из крестьЯнского
взвода,  державший Љазанка за руку.  - ‚едь он его как зызнул!.. ’иха, тиха,
‘ема... ЏьЯнствуете сами, а тады деретесь...
     - Љто пьЯнствует?  ’ы  кто...  ты  про кого сказал?  -  вспылил горнЯк,
отпустив Љазанка и надвигаЯсь на партизана.
     - Ђ ты что за спрос?  - взбеленилсЯ тот. - —то ему ‘емка сделал, что он
его зызнул эдак?
     - Ќет, ты про кого сказал?!
     Ћни,  сомкнувшись грудьми,  стоЯли  друг  против  друга,  сами  вот-вот
готовые подратьсЯ.
     ЉрестьЯне одного  села  с  партизаном из  крестьЯнского взвода  полезли
сквозь толпу на помощь к нему. ѓорнЯка оттаскивали своего за руки.
     - џ ему покажу, кто пьЯнствует! - кричал горнЯк, порываЯсь к партизану.
     - Ќет,  то  у  вас по  рудниках людей режут!..  ’о  у  вас по  рудниках
головорезы!.. - отругивалсЯ партизан.
     - „а будет вам! € еще при хунхузах...
     - ‚о, петухи!..
     - џ его все одно зарезю,  - дрожащим голосом говорил Љазанок, отрЯхиваЯ
свою шапочку. - ‚се одно зарезю... Ќе уйдет он от менЯ...
     Љирпичев,  обозленный тем, что весь этот скандал разыгралсЯ на глазах у
хунхузов,  и боЯсь,  что из барака вот-вот выскочат командиры, грубо схватил
под руку присмиревшего ‘умкина и потащил его на партизанскую половину.
     - ‘котина ты, а не человек, - шепелЯвЯ, гневно говорил он ему. - Ђх ты,
скотина, скотина...
     „верь барака распахнулась, и ѓладких, ‘енЯ и ‹и-фу, за ними Ља-се и еще
несколько хунхузов вышли из барака. •унхузы, завидев начальника, врассыпную,
втЯгиваЯ головы в плечи,  некоторые даже на четвереньках,  бросились к своим
кострам. Љазанок, воспользовавшись суматохой, тоже скрылсЯ куда-то...
     - —то тут такое? - удивленно спросил ‘енЯ, глЯдЯ на первого попавшегосЯ
ему на глаза ‘удью -  €вана ‹ожкина,  который в одной рубахе,  держа в руках
штаны, не мигаЯ смотрел на него.
     - ’абачку трошки разжились... ничего, - смущенным басом сказал ‘удьЯ.
     - ’абачку? —то?! - взревел ѓладких. - Џо местам! Ќ-ну?!
     Џартизаны,  виновато подталкиваЯ друг друга,  уходили на свою половину.
€з-за барака донессЯ тонкий гортанный голос Ља-се, послышались звуки ударов.
     - —то у вас было тут? - подходЯ к головному костру, строго спросил ‘енЯ
у  Љирпичева,  который при  его  приближении быстро  накрыл  пиджаком голову
распластавшегосЯ у костра ‘умкина.
     - •унхузов малость поагитировали, - сказал Љирпичев, выказываЯ в улыбке
свой беззубый рот. - ’ы, ничего, не бойсЯ... худого не было...
     - Љто это?
     - ‘умкин... •ворает чего-то.
     - —то же вы его, хворого, на переднюю линию? - укоризненно сказал ‘енЯ.
- ‚ы его в лес уведите...
     - € то, и то... - торопливо сказал Љирпичев.


        XXI

     Ѓыло уже  около полуночи;  в  тайге все стихло;  партизаны укладывались
спать; в передней линии ѓладких сердито выговаривал кому-то.
     Џока ‘енЯ добрел до  своего костра,  ноги его  промокли от  росы.  Љаша
совсем остыла,  да  и  есть  расхотелось.  ‘енЯ  подложил в  огонь хворосту,
подсушил ноги,  потом,  подмостив под голову сумку и  завернувшись в шинель,
растЯнулсЯ подле костра.
     €  только он  лег,  -  разрозненные впечатлениЯ днЯ нахлынули на  него.
‘лышны  стали  тайные  лесные шумы;  в  костре шипели мокрые валежины,  река
звенела по галькам.  Ћткуда-то от барака потЯнуло запахом свежей щепы.  ‘енЯ
увидел небо  с  Яркими звездами и  долго смотрел на  звезды,  чувствуЯ,  как
усталость колышет его тело.  ‹ицо ‹и-фу - такое, какое было у него, когда он
подошел к их костру,  с блестЯщими по лицу слезами,  -  всплыло перед ‘еней.
‹ицо это неестественно улыбалось,  шевелило губами, по нему катились одна за
другой  блестЯщие слезинки,  сквозь лицо  проступали звезды,  и  звезды тоже
катились куда-то,  звезды были слезинки,  но это был уже сон. ‘енЯ, борЯсь с
ним,  но не имеЯ сил открыть глаза, старалсЯ снова вызвать лицо с катЯщимисЯ
по нему слезами,  и он вызвал его,  но это было уже не лицо ‹и-фу, а другое,
женское,  рано постаревшее,  худое и  доброе,  -  это было лицо матери ‘ени.
•удаЯ  и  сутулаЯ,  она  стоЯла возле плиты и  жарила лепешки на  сковороде,
поворачиваЯ их ножом.  Ћна плакала. ‘енЯ был где-то тут же, маленький, но он
не  видел себЯ,  он  чувствовал только жар от  плиты.  Ћн понимал,  что мать
плачет оттого,  что узнала о смерти старшего сына, оттого, что отец бьет ее,
и оттого,  что жизнь ее прошла.  …му хотелось, как в детстве, прижатьсЯ к ее
подолу и утешить ее,  погладить ее жилистую руку, и он все тЯнулсЯ к ней, но
от плиты шел такой жар, что подойти нельзЯ было.
     ’ут кто-то толкнул его в  плечо,  он открыл глаза и  снова увидел Яркие
звезды и лицо ѓладких со сросшимисЯ бровЯми, наклонившеесЯ над ним.
     - ЏодвиньсЯ,  шинель спалишь,  -  тихо сказал ѓладких.  - ‡аснул? „а ты
спи, - быстро сказал он, заметив смущение на его лице, - Я посижу...
     - Ќу вот - ты сидеть, а Я спать? - улыбнулсЯ ‘енЯ.
     - Ћни нас не тронут,  -  уверенно сказал ѓладких.  -  ‘пи... € чего это
наши сучанские заварились с ими? Ќам бы, правда, их не трогать. Ќа черта они
нам сдались, на самом деле?
     "„а что ж там вышло у них?" - подумал ‘енЯ.
     —тобы  не  заснуть  больше,  он  старалсЯ думать  о  столкновении между
партизанами и  хунхузами,  но  веки его  снова сомкнулись.  —то-то  молодое,
мЯгкое и  теплое придвинулось к  нему и любовно коснулось его лба.  ќта была
девушка,  у  нее не  было лица,  но ‘енЯ узнал и  ждал ее,  "џ знал,  что ты
придешь,  -  с  грустью сказал он  ей и  прЯмо перед собой увидел ее большие
черные глаза. Ћн силилсЯ вспомнить, чьи это глаза, и вдруг вспомнил, что это
глаза  того  паренька  ‘ережи,   с   которым  они   так   хорошо  сошлись  и
разговаривали. "’ы сестра его?" - удивленно спросил ‘енЯ, но ее уже не было,
а  было смеющеесЯ лицо ‘ережи.  "Ђ  как же ты-то...  ‘енЯ...  большевик?"  -
спрашивал ‘ережа.
     "‘лавный паренек какой,  -  подумал ‘енЯ,  просыпаЯсь и  вновь постигаЯ
небо с Яркими звездами.  -  Џочему Я тогда не ответил ему?.. џ сказал