Ђлександр ‘тепанович ѓрин. Џтица Љам-Ѓу

Ћцените этот текст:
Ђлександр ‘тепанович ѓрин. Џтица Љам-Ѓу

---------------------------------------------------------------------
Ђ.‘.ѓрин. ‘обр.соч. в 6-ти томах. ’ом 3. - Њ.: Џравда, 1980
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 19 апрелЯ 2003 года
---------------------------------------------------------------------

- Љакой красивый петушок!
- —то вы?! ђазве он несетсЯ?

ђазговор экскурсантов.

Ќа самом маленьком острове группы ”ассидениар, затерЯнной к
северо-востоку от Ќовой ѓвинеи, мне и корабельному повару ‘урри довелось
прожить три невероЯтно тЯжелых месЯца.
Њы, потерпев крушение, пристали к острову на утлом, предательски
вертлЯвом плоте, одни-одинешеньки, так как остальной экипаж частью утонул,
частью направилсЯ, захватив шлюпки, в другую сторону.
„икари измучили нас. €х вид был смесью свирепого и смешного, что
утомительно. ‡доровенные губы, распЯленные ракушками и медными пуговицами,
отвислые уши, мохнатые, над жестокими глазами, брови, прически в виде башен,
утыканных перьЯми, переднички и татуировка, копьЯ и палицы - все это дышало
Ядом и убийством. Ќас не покушались съесть, нас не били и не царапали.
Њы, только что выползшие на берег, мокрые, злые, испуганные, стоЯли в
центре толпы, ожидаЯ решениЯ старшин племени, кричавших друг на друга с
Яростью прачек, не поделивших воды. €з пЯтого в десЯтое Я понимал, о чем они
говорЯт, и переводил туземные фразы ‘урри. ’ут выЯснилось, что у дикарЯ
Њах-Љах задавило упавшим деревом сразу двух жен, и Њах-Љах осталсЯ без
рабочих рук. Ћн просил отдать менЯ с ‘урри ему в рабы. ‡а Њах-Љаха стоЯли
двое старшин, другие два поддерживали предложение пронырливого старика
’умбы, считавшего крайне выгодным продать нас в обмен на полдюжины женщин
соседнему племени каннибалов длЯ известного рода пиршества. Њах-Љах
показалсЯ мне несколько симпатичнее ’умбы. ‘ трудом подбираЯ слова, Я
крикнул:
- ‚ыслушайте менЯ! …сли вы продадите нас людоедам - мы сделаем себе
горькое мЯсо. Ќикто не захочет нас есть. “ вас отберут женщин обратно и
сожгут ваши шалаши за мошенничество. Њах-Љах будет нас кормить, а мы будем
длЯ него работать.
- Љак же вы сделаете горькое мЯсо? - недоверчиво зашипел ’умба.
- ђастравим себе печенку, - мрачно сказал Я, - воспоминанием о твоем
лице.
ЃоЯзнь прогадать, опасение таинственных волшебств белых людей и та,
существующаЯ под всеми широтами синица, более интереснаЯ, чем журавль в
небе, дали перевес Њах-Љаху. Ћн с торжеством увел нас к своему логову.

Ћстров был прекрасен, как сон узника о свободе. ‚ полдень он сиЯл и
горел, подобно изумруду, окруженный голубым дымом морЯ, он бросал тени лесов
в его прозрачную глубину. ‚ечером он благоухал весь, от почвы до листвы
высоких деревьев, смешанные сильные запахи неотступно преследовали человека,
подобно любовному томлению Яркой мечты. Ќочью ослеплЯющий мрак сверкал
огнЯми таинственных насекомых, эти огни воображение легко представлЯло
звездами, опустившимисЯ к земле, так были они Ярки, загадочны и бесчисленны.
€ногда в фосфорическом луче их кралсЯ из мрака образ острого, серебристого
листа и гас подобно призраку, уничтоженному сомнением. Ќа таком острове жили
невозможные дикари.
Њах-Љах давал нам весьма мало отдыха, еще меньше пищи, но очень много
работы. ‘ утра до захода солнца мы растирали круглыми камнЯми волокнистую
сердцевину саговых деревьев, добываЯ муку; носили воду из отдаленного озера,
копали Ямы, назначение коих оставалось длЯ нас неизвестным, плели циновки,
долбили челноки и строили изгороди. Њах-Љах ничего не делал, лишь изредка,
лениво таща лук, уходил в лес за птицей или молодым кенгуру. ђазумеетсЯ, у
нас отнЯли все, что уцелело от кораблекрушениЯ: платки, ножи, трубки и
компас.
ђаз вечером, измученный работой, обросший бородой, полуголый и грустный
‘урри затЯнул песню. ‚ ней говорилось о далекой звезде, на которую смотрит
женщина.
"Ћ, если бы Я была звездой", - говорит она и получает в ответ: "звезд
много, а любЯщих, как ты, совсем ничтожное число на земле. Ѓудь со мной,
будь вечно со мной, единственнаЯ моЯ звезда".
Ќеприхотливый пафос этой песенки звучал весьма выразительно среди
подошедших слушать пение черномазых. Њах-Љах тоже вышел из хижины. Џрисев на
корточки, он пожелал узнать, о чем говорит песнЯ. џ объЯснил, применЯЯсь к
его пониманию - как можно грубее и даже пошлее, но растопыренное лицо дикарЯ
беспомощно пЯлило глаза. Њах-Љах не уловил сути.
- ’воЯ песнЯ плохаЯ! - сказал он ‘урри и плюнул, и всЯ орда радостно
заржала. - Њах-Љах поет песню лучше. ‘лушай Њах-Љаха.
Ћн заткнул уши пальцами и, кривлЯЯсь, издал пронзительный затЯжной
вопль - эта "мелодиЯ" в два или три тона была противна, как незаслуженнаЯ
брань с пеной у рта.
Њах-Љах пел о том, как он ест, как охотитсЯ, как плывет на лодке, как
бьет жену и как похвалЯетсЯ над врагом. ‚се это начиналось и кончалось
припевом:
"‚от хорошо-то, вот-то хорошо!"
џ истерически хохотал. ‘урри молчал, сжимаЯ в кулаке камень. Њах-Љах
кончил при общем одобрительном взвизгивании дикарей.
Ќервы мои в последнее времЯ были сильно расстроены. џ собралсЯ уже
уЯзвить своего хозЯина какой-нибудь двусмысленной похвалой, как в это времЯ
один из стариков, сидевших на корточках вокруг нашего шалаша, вскочил и,
протЯгиваЯ руки к опушке леса, завопил неистовым голосом:
- Љам-Ѓу! Љам-Ѓу! Џощади нас, презренных твоих рабов!
Џроизошла суматоха. „ети, воины, женщины стремглав понеслись по лесу,
где в зеленых развалах дикой листвы сверкало живописным пЯтном нечто
радужное, трепещущее и великолепное.

III

Ћт деревни до леса было шагов двести. Ќас давно уже опередили все
жители проклЯтого сельца, так как Я и ‘урри, не будучи сильно заинтересованы
причиной волнениЯ дикарей, шли тихо, рЯдом с одним хромым, который,
ежеминутно спотыкаЯсь, в кратких перерывах между падениЯми на этом
кочковатом лугу удовлетворЯл наше любопытство таким образом:
- Љам-Ѓу - дух. Ћчень сильный дух и ленивый. Њы не любим его, только
боимсЯ. Џросишь дождЯ - не дает дождЯ. •очешь съесть Ящерицу - не дает
Ящерицу. Џросишь мальчика - не дает мальчика. ’олько кричит: "Џик-ку-ту-си,
пик-ку-ту-си". „авно живет здесь. —его просишь - ничего не дает, только
хвостом вертит.
ЏолнаЯ практическаЯ беспомощность такого духа была в глазах хромого
Ясным доказательством его вредоносных свойств, потому что он прибавил:
- Љам-Ѓу приводит с собой беду. ’олько это и делает. - € он закричал,
помахиваЯ костылем:
- Љам-Ѓу, помилуй нас, не трогай, уходи от деревни!
‡десь надо заметить, что дикари, державшие нас в плену, стоЯли на самом
низком умственном уровне. €х быт был, в сущности, их настоЯщим, весьма
требовательным божеством, несмотрЯ на всю скудость своего содержаниЯ.
’радиционный полузвериный уклад жизни с его похоронными, родильными,
пиршественными и иными обрЯдами, с определенным типом домашней утвари,
оружиЯ и построек, начинал и оканчивал собой все миросозерцание черномазых.
…стественно, что такаЯ ограниченность интересов требовала от вечного духа -
Љам-Ѓу в данном случае - исключительно домашних услуг.
џ увидел наконец бесполезную красоту Љам-Ѓу. ’о была, надо полагать,
редкаЯ разновидность парадизки - райской птицы. ‘ущество это, привыкшее не
боЯтьсЯ людей, восседало на гроздьЯх листвы лавра, простиравшего свои
живописные ветви далеко от крЯжистого ствола.
‚ Љам-Ѓу удачно сочетались грациЯ и энергиЯ. ќта птица, величиной с
большого павлина, непрерывно вытЯгивала и собирала шею, как бы пробиваЯ
маленькой головой невидимую тЯжесть пространства. Љруглые с оранжевым
отливом глаза сиЯли детской беспечностью и кокетливым любопытством; иногда
они покрывались пленкой, напоминаЯ глаза турчанок, затененные кисеей.
ђимский клюв - если допустимо это определение в отношении птицы - был
голубоватого цвета, что приЯтно гармонировало с общим золотистым тоном
головки, украшенной нарЯдным султаном из красных и фиолетовых перьев.
Ћгненно-золотые нити тЯнулись, начинаЯ от головы, по жемчужно-синеватому
оперению, огибаЯ бледно-коричневатые крыльЯ и сходЯсь у пышного хвоста,
цветом и формой весьма похожего на алую махровую розу. €з хвоста падали вниз
три длинные, тонкие, как тесьма, пера, окрашенные тем непередаваемым
смешением цветов и оттенков, какое ближе всего к точному впечатлению можно
назвать радужным. ЏерьЯ шевелились от ветра, напоминаЯ шлейф знатной дамы,
сверкающий под огнем люстр.
’уземцы, не подходЯ к дереву совсем близко, в двадцати шагах от него
подпрыгивали и воздевали руки к ленивому божеству, уже скучавшему, вероЯтно,
о неге и тени лесных глубин. Љолдун ударил по пузатому барабану, неистово
корчась, приплЯсываЯ и распеваЯ нечто, действующее на нервы в худом смысле.
‚друг ‘урри схватил менЯ за плечо, повернул лицом к морю и тотчас
предусмотрительно зажал мне рукой рот, опасаЯсь невольного вскрика. џ
посмотрел в направлении, указанном ‘урри, тотчас оценил зажатие рта и
тотчас, инстинктом понЯв всю опасность неумеренного вниманиЯ, быстро
отвернулсЯ от морЯ, но в глазах, как выжженнаЯ, стоЯла морскаЯ зыбь, с
кораблем, обрамленным грудастыми парусами.
ЊоЯ рука и рука ‘урри ломались в судорожном пожатии. џ молчал. ‘тав
спиной к морю, Я старалсЯ одолеть виденное хладнокровием и
сообразительностью.
Љорабль двигалсЯ не далее как в миле от берега. ‚ысокий конус парусов с
вымпелами над ними плавно разрезал дымчатый туман морЯ; заходЯщее солнце
золотило корабль, сверкаЯ по ватерлинии и косым выпуклостЯм кливеров
пламенными улыбками. ‘ветило днЯ, раскрасневшеесЯ от утомлениЯ, висело низко
над горизонтом. Ќаступление мрака разрушало весь план спасениЯ, следовало
торопитьсЯ.
- ‘урри, - сказал Я, - сыграем ва-банк!
Ћн печально кивнул головой.
џ продолжал: - „икари занЯты умилостивлением ленивца Љам-Ѓу. Џопробуем
уйти - сперва пЯтЯсь, затем побыстрее и носками вперед.
- …сть, - тихо сказал ‘урри.
"Љам-Ѓу! - мысленно молилсЯ Я, пока мы, бесшумно отделившись в тыл
толпы, увеличивали расстоЯние между собой и лесом, припадаЯ за кусты, ползЯ
в траве или, согнувшись, перебегаЯ открытые лужайки, - Љам-Ѓу! ђади бога не
улетай! “держи их расстроенное внимание блеском своих перьев! Ќе дай им,
заметив наше намерение, убить нас!"
Џтица сидела на прежнем месте. Ћна превратилась в маленькую далекую
точку света и, когда прибой зашумел под моими ногами, - исчезла, поглощеннаЯ
расстоЯнием. ‘толкнув первую попавшуюсЯ пирогу, Я и ‘урри понеслись к
недалекому, вскоре заметившему нас фрегату.
- Љам-Ѓу, сидЯщаЯ на лавре! „ай уж им, так и быть, дождЯ, красной глины
длЯ горшков, мальчика и жирную Ящерицу! - Ќам - только свободу!
џ уверен, что недавние мои господа, лишившиесЯ двух сильных белых
рабов, вписали за это Љам-Ѓу еще раз на черную доску. Ѓесполезное божество
претит им.
ЊилаЯ спасительница Љам-Ѓу, сверкай бесполезно!

Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

Џтица Љам-Ѓу. ‚первые - журнал "ђусскаЯ иллюстрациЯ", 1915, ќ 21.

ћ.Љиркин
Last-modified: Sat, 19 Apr 2003 18:50:25 GMT
Ћцените этот текст: