‚ладимир ѓалактионович Љороленко.

Ћцените этот текст:
‚ладимир ѓалактионович Љороленко. —еркес

Ћчерк

---------------------------------------------------------------------
Љнига: ‚.ѓ.Љороленко. "‘ибирские рассказы и очерки"
€здательство "•удожественнаЯ литература", Њосква, 1980
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 25 маЯ 2002 года
---------------------------------------------------------------------

- €ван ‘еменыч, а €ван ‘еменыч!..
- Њ-м-м... - послышалось в ответ из глубины повозки.
- ’олько и есть у них: мычат, как коровы. “-у, падаль, прости господи,
а не унтер, чтоб вас Язвило!..
џ не видал лица жандармского унтер-офицера —епурникова, произносившего
злобным голосом эти слова, но Ясно представлЯл себе его сердитое выражение и
даже сверкающий глубокою враждой взглЯд, устремленный в том направлении, где
предполагалось неподвижное, грузное тело унтер-офицера Џушных.
Ќочь была темна, а в нашей повозке, конечно, еще темнее. Љолеса стучали
по крепко замерзшим колеЯм, над головой чуть маЯчит переплет обтЯнутого
кожей верха: он казалсЯ темным полукругом, и трудно было даже разобрать,
действительно ли это переплет над самой головой или темнаЯ туча, несущаЯсЯ
за нами в вышине. ”артук был задернут, и в небольшое пространство,
оставшеесЯ открытым, то и дело залетали к нам из темноты острые снежинки,
коловшие лицо, точно иглами.
„ело было в ноЯбре, в распутицу. Њы ехали к џкутску; путь предстоЯл
длинный, и мы мечтали о санной дороге. Ќа станциЯх обнадеживали, что от
Љачуга по ‹ене уже ездЯт на санЯх, но пока нас немилосердно трЯсло по
замерзшим колеЯм.
“нтер-офицер —епурников отдернул фартук. ђезкаЯ струЯ ветра ворвалась к
нам, и Џушных зашевелилсЯ.
- џмщик! —то, еще далече до станции?
џмщик наш был одет в пеструю и мохнатую собачью доху, а так как темные
пЯтна этой дохи сливались с темною же, как чернила, ночью, то на облучке нам
виднелась лишь страннаЯ куча белых заплаток, что производило самое
фантастическое впечатление.
- ‚ерстов еще с десЯть, - послышалось оттуда.
- •лопаешь зрЯ: едем-едем - все десЯть верстов.
—епурников нервничал и сердилсЯ.
џмщик равнодушно пробурчал что-то, несколько придержал лошадей и набил
трубку. Њгновенно вспыхнувший огонек осветил невероЯтной формы мохнатую
шапку, обмерзшее лицо, отвернувшеесЯ от ветра, и скрючившиесЯ от мороза
руки.
- Ќу, ты, поезжай, что ли! - сказал —епурников с холодным отчаЯнием.
- ‘ьчас!
Ћгонек погас, и на облучке опЯть замелькало только созвездие из
беловатых пЯтен.
’елега качнулась, мы задернули фартук и вновь понеслись вперед среди
холода и темноты.
—епурников нервно ворочалсЯ и вздыхал, Џушных сладко всхрапывал. ќтот
гарнизонный счастливец обладал завидною способностью засыпать мгновенно при
всЯких обстоЯтельствах, и это служило главною причиной глубокой ненависти,
которую питал к нему, несмотрЯ на недавнее знакомство, его дорожный товарищ.
Џоследний пыталсЯ доказывать неоднократно, что Џушных не имеет никакого
"полного права" своею грузною фигурой занимать большую половину места,
назначенного длЯ троих. Џушных при этом жмурилсЯ и стыдливо улыбалсЯ. Ћн
позволЯл даже —епурникову всЯчески тиранить себЯ каждый раз при усаживании в
повозку. †елчный унтер-офицер порывисто запихивал куда-нибудь его ноги,
подбирал и укладывал руки, заталкивал в самый дальний угол его спину, гнул
его и выворачивал, точно имел дело с тюфЯком, а не с живым человеком.
- ‚от... вот!.. так... этак!.. - приговаривал —епурников, толкаЯ и
пихаЯ какую-нибудь часть рыхлой фигуры товарища. - ђ-раздуло вас, прости
господи, горой!..
Џушных конфузливо и виновато улыбалсЯ.
- —ем же Я, ‚асилий Џетрович, в эфтим случае... Њы все, то есть, родом
экие!.. Ћй, ‚асиль Џетрович, ты мало-мало полегче пихайсЯ.
—епурников окидывал взглЯдом свою упаковку и оставалсЯ недоволен.
- Ѓес-с-совестные! - ворчал он.
Ќадо заметить, что оба мои спутника принадлежали к разным родам оружиЯ,
и —епурников, как жандарм, считал себЯ неизмеримо выше Џушных уже тем, что
его служба вменЯла в обЯзанность тактичное и вежливое обращение. Џоэтому он
обращалсЯ даже к Џушных не иначе, как во множественном числе, хотЯ при этом
высказывалсЯ нередко довольно бесцеремонно: "Ѓессовестные вы этакие
чурбаны!" - говорил он, например.
Ќо, в сущности, все мы понимали, что совесть тут ни при чем. Ћсобенно
же когда, проехав версты полторы. Џушных засыпал, как камень, - тут уж
вступали в силу положительно одни физические законы: Џушных, как тело
наиболее грузное, опускалсЯ на дно повозки, вытеснЯЯ нас кверху.
’о же случилось и в эту холодную ночь. —епурников жалсЯ к краю повозки,
Я кое-как сидел в середине, стараЯсь не задавить Џушных, который все совал
под менЯ голову с беспечностью сонного человека. џ всматривалсЯ в темноту:
какие-то фантастические чудовища неЯсно проползали в вышине, навеваЯ
невеселые думы.
- Ќу и командировка выдалась!.. Ќе фартит мне, да и только! - сказал
—епурников с глубокою грустью и с очевидною жаждой сочувствиЯ.
Њне было не до сочувствиЯ. „лЯ менЯ эта "командировка" была еще менее
удачной, и мне казалось, что это у менЯ на душе проплывают одни за другими
бесформенные призраки, которые неслись там, в вышине.
- ќх, и что бы месЯц раньше! Љупил бы Я в Љачуге шитик, поставил бы
парус - и катай себе вниз по ‹ене до самого џкутска. ‚едь это, как вы
думаете, экономиЯ?
- Љонечно, экономиЯ.
- ’о-то вот, что экономиЯ... Ђ как по-вашему, сколько?..
- Ќе знаю...
- Ђ вот погодите, рассчитаем. ’ри тысЯчи верст, по четыре с половиной
копейки, это выходит по сту по тридцати пЯти рублей с лошади. …жели теперь
на четверку да на обратный путь хоть, скажем, на две лошади... Џоэтому
экономиЯ составлЯетсЯ сот восемь рублей на одних прогонах. ’ак или нет?
—епурников рассчитывал с каким-то сладострастным наслаждением и потом
сказал со злостью:
- Ђ теперь вот и за одну лошадь, смотрите, останетсЯ ли? ‚спомните мое
слово: станут нам дальше и четвертую лошадь припрЯгать. ’акой подлец народ
стал, такой подлец - и сказать вам не могу. ќтто чтобы служащему человеку
сколько-нибудь уважить - никогда!
Њне от этих расчетов было ни тепло, ни холодно. Џушных напоминал о себе
сладким мычаньем сквозь сон.
- „а вот тут еще с этим делись, с чурбаном! - желчно закончил
—епурников. - Ђ спрашиваетсЯ теперь: за что?
Ћн смолк. ’емнаЯ дорожнаЯ ночь тЯнулась без конца, а колокольчик,
казалось, билсЯ и стонал на одном месте. ’уманы продолжали ползти в вышине
какими-то смутными намеками на что-то необыкновенно печальное. —епурников
вздыхал и злилсЯ рЯдом со мной, продолжаЯ раздражать себЯ расчетами
экономии, утерЯнной только потому, что менЯ бог не послал ему месЯцем ранее.
Ќо вот повозка быстро забилась на ухабах, колокольчик заболтал что-то
несвЯзное, послышалсЯ хриплый лай ленских собак, более похожий на какой-то
очень жалобный вой, и в промежутке между фартуком и верхом повозки проплыл
Яркий огонь фонарЯ, раскачиваемого ветром на верхушке полосатого столба.
‘танциЯ.
џ стал выбиратьсЯ из повозки, разминаЯ отекшие члены. —епурников
захватил узелок с провизией и стал бесцеремонно тормошить Џушных. Џосле
нескольких пинков беспечный унтер-офицер промычал что-то, зевнул протЯжно и
сладко и стал вываливатьсЯ из телеги.
- Џолоски (сабли) захватите, - крикнул ему —епурников на ходу, - да
револьверы!
Ќо Џушных в эту минуту, стоЯ уже на земле и заложив руки за голову,
сладко тЯнулсЯ, хрустЯ суставами, и зевал.
Љогда он вошел через минуту в теплую станционную комнату, потираЯ
по-детски кулаками заспанные глаза, в руках у него не было ни "полосок", ни
револьверов, которые остались в повозке.

џ сел к столу и, облокотившись на него, смотрел перед собою, отдаваЯсь
ощущению тепла и отдыха. ѓлаза мои были открыты, но все предметы принимали
длЯ менЯ какие-то фантастические формы. ‘тены комнаты раздвигались, и Я
опЯть видел себЯ далеко на дороге, в темной повозке. ’олько в углу повозки
приютилось теперь какое-то странное животное на четырех изогнутых ножках;
оно сердито шипело на менЯ, фыркало и лЯзгало зубами, сквозь которые
пробивалось пламЯ, пыхаЯ на менЯ жаром. Ћт этого Я начинал ужасно грустить,
и тогда глаза мои инстинктивно искали на стене картину, изображавшую
возвращение блудного сына. Ѓлудный сын стоит на коленЯх, а старик отец
протЯгивает над ним благословлЯющую руку. “ старика было доброе лицо, и он
так благосклонно глЯдел, а быть может, еще и до сих пор глЯдит на
проезжающих со стен всех станций, на протЯжении всей ‹ены. Џочтенный старец!
Ћн столько раз и так радушно встречал менЯ своим благословлЯющим жестом, что
Я положительно привЯзалсЯ к нему и, входЯ в любую станцию, утомленный
угрюмыми приленскими видами, тотчас же разыскивал его глазами. € в эту
минуту Я стремилсЯ к нему под защиту. ’ут ли он? „а, он тут, и, значит, Я не
на холоду, а в светлой комнате, и сердитое животное, пыхающее огнем, -
только железнаЯ печурка, жарко натопленнаЯ лиственничными дровами. „а,
старик тут, и, значит, у менЯ есть добрый знакомый в этом далеком и
неприветливом краю, в этом маленьком домике с полосатыми столбами,
приютившемсЯ у подножиЯ угрюмых и мрачных хребтов.
Џушных, положив руки на стол и голову на руки, тихонько всхрапывал, а
—епурников суетилсЯ один, то подкладываЯ дров, то распорЯжаЯсь относительно
самовара. Ќаконец он удалилсЯ за перегородку, и через минуту оттуда
послышалсЯ сначала просто любезный, а потом и дружеский разговор.
- џ очень доволен; Я даже так рассуждаю, - говорил писарь, - что вас ко
мне сам бог послал, право. Њожете верить слову.
Џод дальнейший тихий шепот новых приЯтелей Я совсем заснул.
Љто-то тронул менЯ за руку. џ открыл глаза и не сразу сообразил, в чем
дело. Ќадо мной стоЯл жандарм —епурников, и на его обыкновенно подвижном
лице теперь лежало какое-то застывшее выражение. Ћн трогал мою руку, а сам
смотрел в окно. џ невольно посмотрел туда же, но ничего особенного не
увидел. ‚ стекла глЯдела ночь, и только пушистые снежинки, налетаЯ из мрака,
садились снаружи на черные стекла и тотчас же таЯли. Љазалось, какие-то
белые насекомые с любопытством заглЯдывают в нашу комнату и через мгновенье
бесшумно отлегают в темноту, чтобы сообщить кому-то о том, что они увидели в
станционной избушке...
- —то такое? - спросил Я с невольной тревогой.
—епурников сел на стул и с тем же задумчивым видом перевел на менЯ свои
карие глаза.
- Ђ-а, господин... - сказал он тоном довериЯ. - “ нас тут такое дело
налаживаетсЯ, просто уж и не знаю. ‚ один день человеком сделаешьсЯ!
- —еловеком? - переспросил Я, все еще не отрЯхнувшись от сна. - —то ж,
это отлично!
- ‚ерно, в один день, господин!.. - и —епурников вперил в менЯ долгий,
в душу проникающий взглЯд. - ‚от, - заговорил он вдруг вкрадчиво, - вы,
например, люди образованные и стоите за бедноту. Ђ можете ли вы понимать
служащего человека?
- Ќу?
- ‘лужащему человеку требуетсЯ голову свою как-нибудь прокормить и
какой-нибудь дивидент себе приобрести. ’ак ли Я говорю ай нет?
- ’ак в чем же дело?
- ‚ том дело, - ночевать здесь придетсЯ!
- Ќу, и прекрасно.
- ’о-то. Ђ не быть бы мне в ответе, потому нам по инструкции
воспрещаетсЯ... ’ак уж вы, в случае чего, ни-ни... ’ак, дескать,
встретились, только и всего... Ќа станке, при перепрЯжке... ЏонЯли?
- Џоложим, ничего не понЯл. ‘ кем встретились?
- Ђ вот погодите... ѓаврилыч, вылезай-ка сюда!
‘танционный писарь, внимательно следивший за разговором из-за
перегородки, тотчас же вышел. ќто был человек лет тридцати, в стоптанных
валЯных калошах, повЯзанный грЯзным шарфом; движениЯ его не лишены были
некоторой торжественности. ‚идно, что жизнь на станции и общение с
"проезжающими господами" способствовали развитию в нем некоторых возвышенных
наклонностей.
- ќто он верно вам говорит, - наклонилсЯ писарь ко мне, уставлЯЯсь в
менЯ своими большими черными глазами, немного напоминавшими чахоточного. -
„ело первой важности - большие можно тысЯчи приобрести...
- ‚от! - подчеркнул —епурников, испытующе заглЯдываЯ мне в лицо.
џ опЯть протер глаза. ќтот шепот, важный вид говоривших, застывшие
взглЯды и загадочные слова казались мне просто продолжением какого-то
бессвЯзного сна.
- „а в чем наконец дело? - спросил Я с досадой.
- ‚ черкесе-с... - € взглЯд писарЯ стал еще многозначительнее. - Ќеужто
про черкеса не слыхали? ‹ицо по всей ‹ене знаменитое.
- џ здесь в первый раз.
- €звините, не сообразил. Џозвольте, Я вам объЯсню. ќтот черкес да еще
с другим, товарищем по спиртовому делу, у нас первые... ’о есть, проще вам
сказать, спиртоносы, на прииска запрещенным способом спирт доставлЯют и
выменивают рабочим на золото. Ћтличные дела делают.
- Ќу-с?
- Ќу-с, больше ничего, что завтра этот черкес будет здесь...
Ћн наклонилсЯ к моему уху.
- ‡олото в €ркутск везет китайцам продавать... …жели теперича сам бог
нам его в руки дает - это значит божие благословение... ’ретьЯ часть в нашу
пользу, остальное в казну...
- Џонимаю... Ќо неужели он так беспечен, что прЯмо дастсЯ вам в руки?
- Љакое дастсЯ! „ьЯвол - не человек. Ќе первый раз уже... ‹етит сломЯ
голову, Ямщикам на водку по рублю! ‚алЯй! ‹ишь бы сзади казаки да исправник
не пронюхали да не нагнали. Ђ у нас народ на станках робкий... „а и на кого
ни доведись - страшно: с голыми руками не приступишьсЯ. Ќу а теперь все-таки
люди военные. Њожно его и взЯть.
- …жели нам удастсЯ, и вы счастливы будете, господин! - сказал
—епурников, у которого загорелись глаза. - ’ысЯчи и на ваш фарт не пожалею.
- „а уж только бы пофартило, - все так же поучительно прибавил писарь,
- а уж дуванить-то будет чего.
- џ думаю, казенного проценту за поимку тысЯч тридцать. Ђ лошадей все
равно свободных нету, - наивно схитрил —епурников, взглЯнув на писарЯ.
- Ќу, как знаете. Њне никаких денег не нужно, а ночевать Я согласен с
величайшим удовольствием.
- Ѓерите, не отказывайтесь. Њы вас обижать не согласны.
џ вышел из-за стола и стал укладыватьсЯ на диване. Џерспектива провести
целую ночь в теплой комнате под благословлЯющею десницей почтенного старца
была так соблазнительна, что в моей отЯжелевшей голове не было других
мыслей... —епурников с писарем удалились за перегородку и продолжали там
свою беседу о предстоЯщей кампании.
- ‚ерно ты знаешь, что завтра?
- „а уж верно тебе говорю. Ѓолдин сказывал. ‚ыпили мы тут с ним, он и
проговорилсЯ... Ћни менЯ не боЯтсЯ, потому Я и сам в прежние времена,
признатьсЯ сказать...
- Ђ трудно... - слышалось через минуту.
- ’рудно. •рабрость имеет большую. —еркес настоЯщий, молодчина!
- ЋтчаЯнный?
- „а уж без засады не взЯть.
- Ђ как ничего нету?
- —удак! ‚едь уж мне тогда здесь не житье - неужто стану рисковать.
џ заснул. Њне казалось, что Я забылсЯ только на мгновение, но,
очевидно, прошло довольно много времени. Ќа станции было тихо, на столе
стоЯл самовар и чайные приборы. Ћчевидно, мои спутники успели напитьсЯ чаю и
улеглись спать. ‘веча была погашена, и только железнаЯ печка освещала
комнату вспышками пламени.
- ѓаврилов! - послышалсЯ вдруг тихий оклик —епурникова. - Ќе спите?
- Ќе сплю.
- Ђ знаете, Я ведь рассчитал.
- Ќу?
- ’ридцать две тысЯчи восемьсот сорок рублей пЯтьдесЯт копеек.
- Ќ-да, - сказал ѓаврилов из своего угла, - капитал хороший. ’олько бы
бог помог.
- „ай-то господи! Љапитал отличный. ‚от бы Њарфа моЯ ‘тепановна
обрадовалась!
- Ќ-да. ‚озымели бы мы с тобой хорошую копеечку...
‘ильным сопением Џушных напомнил собеседникам о своем существовании.
- €шь, сопит свиньЯ! - с презрением сказал —епурников. - Ђ ведь и ему
придетсЯ дать.
€ через полминуты он добавил с закипающею досадой:
- ‘прашиваетсЯ: с какой стати?
ЋпЯть тишина.
- ѓаврилов, а ѓаврилов!
- —то?
- Ђ вы верно знаете, сколько с ним золота?
- ‚ерно. Џо этому самому расчету они уж и раздуванили в тайге. —еркес с
Њандрыковым за себЯ весь песок взЯли!
- ѓм... †алко!
- —то тебе жалко?
- Њаловато выходит.
- —то так?
- „а так, не хватает мне мало-мало по моим расчетам. …ще бы мне тысЯчки
хоть три, Я бы на ѓоре у вдовы у ЊЯтусовой домик купил. ‘лавный домик, с
огородом и с мензелинчиком. Ђ теперь придетсЯ у ‘тепанова купить. ’оже домик
ничего, а нет того виду... ’от на господскую ногу... џ ведь службу-то
брошу...
- Ѓросишь?
- Ќу ее! ‘ капиталом какаЯ надобность? ’еперь Я перед каждым офицером
тЯнусь, а тогда он у менЯ, офицер, на чашку кофею будет зван. ’ак ай нет?
- Џустое! - сказал писарь решительно.
- Љак пустое?
- ’ак, суета, честолюбие одно, - подтвердил ѓаврилов философски. -
„умаешь, хорошо: станешь ты по этой причине форсить, нос кверху драть? Ќет,
брат, хорошего тут мало...
џ насторожил уши. Џисарь говорил тихо, и голос у него мне показалсЯ
чрезвычайно приЯтным. џ устал от холодного, угрюмого пути и от этих жестких,
наивно-грабительских разговоров. Њне показалось, что Я наконец услышу
человеческое слово. Њне вспомнились большие глаза ѓаврилова, и в их
выражении теперь чудилась мне человеческаЯ мечта о счастии...
- ‚от ты как разговариваешь, - сказал несколько озадаченный —епурников.
- Ќу, а ты что станешь делать?
- џ?.. Њне бы привел господь, Я бы женилсЯ.
- Ђ ты разве неженатый?
ѓаврилов сделал на своей постели нетерпеливое движение.
- ’ы знаешь ли, - спросил он резко, - почем в нашей стороне пул хлеба?
- Џожалуй, не рупь ли с полтиной...
- ’о-то. ’ак неужто же при наших достатках женитьсЯ?
- Ђ ты бы другого места поискал.
- Ѓывал и в других местах. Ќе фартит. Ќа приисках служил и спирт
нашивал... ’олько и нажил что ломоту в ногах. Ќет, по нашему месту надо
совсем бессовестному человеку быть, тогда станешь богат...
- Ђ невеста есть?
ѓаврилов молчал. ‘лабый огонек его цигарки как-то задумчиво вспыхивал и
угасал за перегородкой. Џисарь курил и мечтал.
- ЏоглЯдываю тут на одну. „а что! џ беден, она и того беднее. ’ак и не
говорил ей ни разу... „ругое бы дело, кабы бог помог... “ехали бы мы с ней
из этого гиблого места, зажили бы себе тихонько, свое бы дельце завели.
- Љакое бы ты дело стал заводить?
- џ-то?
- „а.
ЋпЯть ѓаврилов замолчал, как будто не решаЯсь посвЯтить —епурникова во
свЯтаЯ свЯтых своих мечтаний.
- Љабак в своем месте открыл бы, - сказал он. - —его лучше? ‘покой!.. Ђ
народ у нас к вину наваженный...

III

Ћгонь в печке угасал. Љак это часто случаетсЯ после сильной усталости,
Я спал плохо. ‡абываЯсь вполовину, Я терЯл минутами сознание времени, но
вместе с тем Ясно слышал порывы ветра, налетавшего с ленской стороны,
слышал, как он шипит снаружи у стен и сыплет снегом в окна.
‚друг с одним из этих порывов до менЯ долетел слабый звон колокольчика.
‡вук этот чуть коснулсЯ слуха и тотчас же потонул в шипении метели. Ќо через
минуту он повторилсЯ, опЯть исчез и потом зазвенел Яснее, дольше, с
короткими перерывами. —уткий ѓаврилов поднЯлсЯ за перегородкой, зажег свечу
и кинул несколько поленьев в печку.
- Ћх-хо-хо! - зевнул он и перекрестил при этом рот. - ѓосподи-владыко,
царица моЯ небеснаЯ!.. Љого еще бог дает, уж не почтмейстер ли? …дет что-то
шибко... Џростого пассажира этак не повезут...
„верь отворилась. ‘тароста в дохе и теплой шапке поЯвилсЯ на пороге с
ручным фонарем.
- Џроезжающий, ‘тепан ѓаврилович! ‘лышите, что ль?
- ‘лышу. Џожалуй, не почтмейстер ли из Љиренска. ’оропи Ямщиков на
всЯкий случай. —тоб без задержки.
- ‚ыкатили. ‹ошадей хомутают.
- —тобы живо!
- …диным духом... - € голова старосты исчезла за дверью.
- Ђ? —то тут такое? - встрепенулсЯ вдруг —епурников и сел на полу,
тревожно бегаЯ по комнате глазами.
- Ќичего. Џроезжающие.
- —еркес?
- Љакой тебе черкес... ‘пи ложись.
—епурников упал на подушку. Ћн спрашивал сквозь сон.
‘тук копыт и звон колокольчика стихли у ворот.
‘лышно было, как Ямщики торопливо выпрЯгают лошадей, побрЯкиваЯ
снимаемым колокольчиком, и еще по временам доносилсЯ со двора чей-то резкий,
повелительный голос.
‡аслышав этот голос, ѓаврилов вдруг насторожилсЯ и стоЯл несколько
секунд удивленный и неподвижный, с полуоткрытою станционною книгой в руках.
‚друг на лестнице послышались шаги; ѓаврилов вздрогнул.
„верь отворилась, староста просунул голову и сказал:
- —еркес это приехал.
Џисарь побледнел и как-то метнулсЯ к —епурникову, но тот уже вскочил
как ужаленный, сел на стул и протирал глаза:
- Ђ, что? ѓде черкес? „а вставайте же вы, лежебоки!..
•отЯ он говорил во множественном числе, но восклицание относилось к
одному Џушных, лежавшему на полу у его ног. ЌесмотрЯ на вежливую форму
обращениЯ на "вы", он толкнул грузного унтер-офицера так сильно, что тот
сразу обнаружил признаки жизни. Ћн замычал, встал на четвереньки и стал тихо
подниматьсЯ, точно на спине его лежала громаднаЯ тЯжесть. Џисарь суетилсЯ,
зажигал зачем-то стеариновую свечку на столике у зеркала. —епурников шарил
по стульЯм, разыскивал под платьем оружие... ‚ообще за минуту перед тем
спавшаЯ в безмолвии и темноте станционнаЯ комната теперь ожила и была полна
движениЯ.
Ђ на все это движение смотрел с порога высокий стройный человек, в
котором с первого взглЯда можно было узнать так страстно ожидаемого и все же
так неожиданно нагрЯнувшего черкеса.

џ видел, как он вошел. …два только староста успел отойти от двери, как
она опЯть отворилась, и черкес, беспечно держась за ручку, занес ногу на
порог. €з темных сеней его фигура выступила с отчетливою резкостью. ќто был
старик лет пЯтидесЯти пЯти, с сухим и жестким лицом, гладко обритым. Џо лицу
он напоминал скорее немца, но рыжаЯ черкеска, подбитаЯ мехом, и затем всЯ
фигура с крутою грудью, тонким станом и упругими движениЯми обличали
ссыльного горца. Ћн был перетЯнут тонким кожаным поЯсом, на котором спереди,
наискось, висел красивый кинжал, сзади револьвер в кожаном чехле и, наконец,
толстый шнурок, очевидно тоже от револьвера, терЯлсЯ в кармане.
‘вет ударил ему в глаза: он прижмурилсЯ, как кошка, и, увидев форменные
шинели, мгновенно отшатнулсЯ. џ заметил, как выражение вражды и частию
испуга промелькнуло в его черных глазах, странно загоревшихсЯ под седыми
бровЯми. Њне казалось, что Я уловил также оттенок печали, который можно
заметить в глазах травленого зверЯ, внезапно попавшего в засаду. ‡атем он
как-то инстинктивно выпрЯмилсЯ, быстрым и привычным движением тронул ручку
кинжала и еще раз оглЯнул всю комнату, останавливаЯ на каждом из нас
мгновенный взглЯд, острый, Ясный и испытующий. ‚се это продолжалось две-три
секунды. ‡атем он шагнул в комнату.
- ‡дравствуйте! - сказал он спокойным тоном, которому отчасти
противоречили все еще беспокойно бегавшие взглЯды.
- Ђ, что такое?.. „а, здравствуйте, здравствуйте, - растерЯнно ответил
—епурников и, наклонившись к равнодушно усевшемусЯ на стуле Џушных,
прошипел:
- Људа вы девали револьверы... скоты вы этакие?..
- —его лаешьсЯ? - громко ответил Џушных. - —то с твоими револьверами
сделаетсЯ?.. ‚ повозке.
‚се как-то примолкли после этого ответа. ѓаврилов кинул на обоих солдат
укоризненный взглЯд и покачал головой.
- Џожалуйте вашу подорожную, - обратилсЯ он к черкесу, стараЯсь своею
развЯзностью покрыть неловкость. ѓлаза у черкеса вспыхнули, как у тигра,
заметившего опасность; он вынул из кармана свернутую бумагу и кинул ее на
стол.
- ‡ачем кидать... можно подать, Я думаю, - обиженно сказал ѓаврилов.
—еркес не обратил вниманиЯ на это замечание. Ћн держалсЯ чутко,
настороже. Ћстрый взглЯд его опЯть быстро обежал всех находившихсЯ в
комнате, и вдруг Я почувствовал его на себе. ѓлаза наши встретились. Ћн
рассмотрел мое лицо, мое платье, мой чемодан, стоЯвший у дивана, опЯть
взглЯнул на солдат и составил свое заключение; потом он быстро придвинул
стул и сел недалеко от менЯ, полуобернувшись ко мне спиной, лицом к
остальным.
ѓаврилов раскрыл книгу, но, видимо, не торопилсЯ записывать подорожную.
Ћн опрокидывалсЯ на спинку стула, то и дело заглЯдываЯ из-за своей
перегородки в станционную комнату. Џорой он делал Џушных какие-то знаки, от
которых на жирном лице грузного унтер-офицера проступали Явственные признаки
изумлениЯ. —еркес холодно смотрел на эти маневры и играл рукоЯткой кинжала.
Њежду тем сконфуженность —епурникова прошла, и юркий унтер-офицер,
видимо, подыскивал план. Ћн сел на край стула, опершись об угол стола, в
позе, обличавшей готовность воспользоватьсЯ благоприЯтною минутой. Ќо черкес
сидел против него на расстоЯнии комнаты, зоркий, чуткий и напрЯженный. ’огда
—епурников посмотрел на менЯ умолЯющим взглЯдом. џ понЯл: если б Я быстро
вскочил, то, пожалуй, мог бы схватить черкеса сзади. ‚о всЯком случае, Я мог
бы всЯким своим движением произвести опасную длЯ осажденного диверсию,
которою —епурников не преминул бы воспользоватьсЯ.
—тобы выЯснить свою роль, Я слегка шевельнулсЯ. —еркес вздрогнул,
взглЯнул на менЯ через плечо, и его внимание, видимо, раздвоилось между мной
и —епурниковым. Ќо Я заложил руки за голову, принЯв позу наблюдателЯ.
—епурников с очевидною горестью убедилсЯ, что Я бесповоротно занЯл
нейтральное положение.
—еркес поправилсЯ на стуле и спросил насмешливо, обращаЯсь прЯмо к
—епурникову:
- „алече едешь?
- „о џкутска. Ђ вы?
- Њы не далече.
- Ђ откуда, дозвольте, к примеру, узнать?
- Њы? €з Ћлекмы.
- ’а-ак. Ђ как там насчет, например, пути. Џо ‹ене на санЯх ездиют ли?
- Ђ как же... Ћчень ездиют. Њы и сам до Љачуг в своем возке ехал. Њы
думал - всюду санной дорога. Ђ здесь нет санной дорога. ‡нал бы, не ехал бы.
Џлохо. Ђ ты слушай, друг! - обратилсЯ он к писарю. - ’ы пиши резво. ‹ошади
готовы, у тебэ не готово...
- Ћх-хо-хо-о! - потЯнулсЯ —епурников с какою-то неестественною
беспечностью. - Џойти и нам собиратьсЯ. Ќу-ко, Џушных, пойдем-ко-те, что Я
вам скажу.
Џушных посмотрел на товарища с удивлением. Ћчевидно, его еще не
посвЯтили в дело. —епурников двинулсЯ было к дверЯм, но черкес, вдруг
выпрЯмившись, точно стальнаЯ пружина, слегка отодвинул его локтем, и от
этого движениЯ юркаЯ небольшаЯ фигурка унтер-офицера очутилась в углу у
перегородки, а черкес стал рЯдом. ‚се это было сделано так легко и
незаметно, что когда он сказал —епурникову: "Џогоди, друг, вместе ходим", то
эта фраза казалась действительно дружеским приглашением. ѓлаза —епурникова
забегали по всей фигуре черкеса, однако он осталсЯ у перегородки.
- „авай! - сказал черкес писарю, протЯгиваЯ руку за подорожной.
- Ќе записано еще.
- „авай говорю! Џосле кончаешь!
Ћн быстро взЯл со стола бумагу. џ невольно залюбовалсЯ им: его лицо
было теперь повелительно и строго, а движениЯ напоминали красивые и грозные
повадки тигра. ’еперь все здесь уже понимали друг друга, за исключением,
конечно, одного Џушных. —еркес был в комнате один, и в случае свалки против
него были бы трое: грузный унтер-офицер, без сомнениЯ, принЯл бы немедленно
участие в битве. “спех легко мог склонитьсЯ на сторону нападающих, но первый
шаг был самый страшный...
- ’еперь хочешь, так ходим вместе, - сказал черкес —епурникову. -
Џогоди! •очешь у менЯ возок покупать - покупай.
—епурников быстро согласилсЯ, видимо обрадованный новою проволочкою.
- ѓде он у тебЯ?
- ‚ Љачуге, записку тебэ даю. ‡накомому человек...
- „орого продаешь?
- ’ридцать рублЯ. Љожаный верх. ЏЯтьдесЯт стоит. Ѓери!
’оргуЯсь, черкес кидал жадные взглЯды на чайник. Ћн ехал без остановок
и здесь, быть может, рассчитывал отдохнуть и напитьсЯ чаю. ‘ последними
словами он быстро подошел к с голу, налил стакан из остывшего чайника и,
повернувшись спиной ко мне и Џушных, жадно выпил холодный чай одним глотком,
не спускаЯ глаз с жандарма. ѓлаза —епурникова сверкали, лицо было красно и
потно. Ћн готов был кинулсЯ на черкеса, но упустил удобное мгновение. Љогда
он рванулсЯ к столу, черкес уже стоЯл в небрежной позе, с рукой у поЯса.
- „авай, что ли, записку, - сказал —епурников глухо, чтобы чем-нибудь
объЯснить свое порывистое движение.
—еркес вынул записную книжечку, набросал в ней несколько слов и вырвал
листок: все это он сделал одною рукой, стоЯ у стола и не терЯЯ из виду
покупателЯ. …го брови были сдвинуты, сухое лицо побледнело. ‚идно было, что
напрЯжение этих минут не проходит ему даром. —епурников был взволнован еще
сильнее.
- Ѓери! - кинул черкес записку. - „еньги отдашь в Љачуге.
- •орошо.
- €дем вместе!
Ћни вышли рЯдом, плечо к плечу. —еркес шел легко, как кошка, слегка
приподымаЯсь на носках, стройный, гибкий и напрЯженный. —епурников рЯдом с
ним казалсЯ маленьким и неуклюжим, но во всей фигуре унтер-офицера виднелись
упрЯмство и злаЯ решимость.
ѓаврилов, с расширенными зрачками и почти задыхающийсЯ, кинулсЯ к
Џушных и начал его тормошить.
- —то ж вы сидите? ќх, вы! Ђ еще унтер-офицер. ‘тупайте живее!
Џушных поднЯлсЯ и покорно, вЯло пошел из комнаты.
џ тоже накинул пальто, надел валенки и выбежал на крыльцо.
Њетель стихла, но снег шел густо, и тройка лошадей у крыльца виднелась
точно сквозь сетку. џмщик только что взобралсЯ на козлы. ‚ открытой
перекладной сидела какаЯ-то темнаЯ фигура. …ще две фигуры подошли к повозке.
- Ќу, прощай, друг. …зжай сам здоров! - сказал черкес, и в голосе
таежного коршуна послышалась насмешка.
- Џрощай, - глухо отвечал —епурников.
џ видел, как они подали друг другу руки.
- Џрощай, но... прощай! - повторил черкес, и, при вторичном прощании, в
голосе пробилось уже беспокойство: унтер-офицер не выпускал его руки из
своей.
- €граешь, что ли?.. ‘мотри, не надо! - резко проронил черкес, и затем
несколько сухих звуков на непонЯтном Языке полетели в повозку.
‚ глубине крытого возка послышалось движение.
- €г-раю, - еще глуше и с усилием ответил —епурников, точно у него
сдавило горло. - „авай, послушай... поборемсЯ... кто сильнее? право,
ей-богу...
џ понимал настроение —епурникова. Ћн не решалсЯ кинутьсЯ один на
опасного противника, но и не в силах был глЯдеть равнодушно, как он сЯдет и
уедет, увозЯ с собой все только что расцветшие надежды...
Ќачалась вознЯ... несколько коротких секунд... —епурников упал на
землю, а черкес вскочил в повозку.
- Џшо-о-ол! - крикнул он дико и пронзительно. €спуганные лошади взЯли с
места, телега загрохотала по колеЯм и исчезла в снежном сумраке, только
несколько раз еще донеслись до нас из темноты взвизгиваниЯ черкеса:
пшо-о-ол, пшо-о-ол!.. Љазалось, это были крики возбужденного, опьЯневшего
человека.
Њы кинулись к —епурникову.
- —то с вами? - спросил Я у него.
- Ќичего, ничего... Ља-ак он менЯ толкнул, дьЯвол, - сказал он,
подымаЯсь, - и понЯть не могу!.. Ќу и вы все... Ќе могли его сзади тогда...
ќх!
Ћн говорил трудно, точно что-то сдавливало его горло.
€з Ямщицкой выбегали Ямщики, которых позвал ѓаврилов, но было уже
поздно: удалЯющийсЯ звон колокольчика слышалсЯ как-то тупо, приглушаемый
густо падавшим снегом, только дикие взвизгиваниЯ черкеса прорезали еще
несколько раз ночной воздух, точно резкие крики ночной птицы.
ќти звуки, полные дикого возбуждениЯ, надолго остались у менЯ в памЯти,
и впоследствии не раз, когда Я с стесненным сердцем смотрел на угрюмые
приленские виды, на этот горизонт, охваченный горами, по крутым склонам
которых теснЯтсЯ леса, торчат скалы и туманы выползают из ущелий, - мне
всегда казалось, что этот дикий крик хищника носитсЯ в воздухе над печальною
и мрачною страной.
- ”ью-ю-ю! - свистнул ѓаврилов и махнул рукой. - ’еперь
катит-заливаетсЯ - до €ркутского никто уж не остановит. Ђ там...
- „а хоть и остановил бы, нам какой барыш!..
- Ќет, не остановЯт. Ќикто и не знает. Љончен бал! ќх, господа,
служба-а! - прибавил он с глубокой укоризной, и его черные глаза долго не
могли оторватьсЯ от снежной мглы, в которой вместе со звуками колокольчика
утопали недавние его мечты о женитьбе и о спокойной жизни.

Џовозка, проданнаЯ нам черкесом, несколько утешила —епурникова. ќто был
превосходный возок, крытый кожей, просторный и даже со стеклЯнными
дверцами... —еркес, продав его за тридцать рублей, заплатил нам дорогую цену
за один стакан холодного чаю.
Ќа следующую же ночь, выехав из Љачуга, мы могли улечьсЯ довольно
удобно втроем, а так как по ‹ене действительно установилась уже саннаЯ
дорога, то мы не трЯслись по ухабам и не особенно страдали от беспечного
эгоизма Џушных.
„лЯ одного —епурникова возок имел особого рода неудобство. Ћн слишком
растравлЯл его воспоминание о неудаче и не позволЯл ему думать ни о чем
другом.
‘ледующею же ночью Я крепко заснул под скрип полозьев, как вдруг менЯ
разбудила страннаЯ вознЯ. ‘ трудом высвободившись из-под барахтавшихсЯ в
возке моих провожатых и прижавшись в угол, Я зажег спичку. —епурников пыхтел
и отчаЯнно тормошил Џушных, который, по обыкновению, только мычал, не даваЯ
себе отчета в том, что с ним происходит.
- —то вы делаете, —епурников, - окликнул Я, хватаЯ унтер-офицера за
руку. Ќо он уже очнулсЯ.
- ‘ нами крестнаЯ сила!.. - сказал он, крестЯсь и с изумлением
взглЯдываЯ на товарища.
‘пичка погасла. —епурников сел на свое место.
- ”у-ты, наваждение! - сказал он сконфуженно.
- ’ы это... как могешь дратьсЯ, а? - спросил Џушных несколько гнусавым
и обиженным голосом.
- Ђ ну вас! ‚се этот черкес - даже во сне снитсЯ, проклЯтый...
Ќо, помолчав с минуту, —епурников вдруг прибавил со злостью:
- Ђ вы думаете, Я вам из экономии-то дам сколько-нибудь? Ќичего не дам,
вот! Ѓудь у менЯ настоЯщий товарищ, мы бы теперь оба людьми стали.
“тром, уже подъезжаЯ к станции, Я проснулсЯ опЯть. —епурников не спал и
глЯдел в окно возка, которое он опустил до половины. “видев, что Я открыл
глаза, он сказал, по-видимому выражаЯ вслух продолжение своих мыслей:
- Ќет! Ќевозможно было. ќто надо жизни своей решитьсЯ... Ѓог с ним и с
капиталом... Џодошел Я тогда к повозке, а там у него баба сидит на рундучке.
Џоверите, и у той револьверы да кинжалы, всЯ, как пушка, иззарЯжена...
ѓлЯдит оттуда, точно сова... Ќу и народец!..
џ выглЯнул наружу. ‘нег продолжал валить хлопьЯми, в воздухе белело. ‡а
горами занималась уже, вероЯтно, зарЯ, но сюда, в глубокую теснину, свет
чуть-чуть преломилсЯ, и темнота становилась молочной. ‚озок покачивалсЯ,
нырЯЯ в этом снежном море, и трудно было бы представить себе, что мы
действительно подвигаемсЯ вперед, если бы сквозь мглу не проступали
призрачные вершины высокого берегового хребта, тихо уплывавшего назад и
развертывавшего перед глазами все новые и новые очертаниЯ...
Ђ снег все валил, покрываЯ землю, и на сердце все больше налегала
тоска. ђЯды невеселых мыслей развертывались в воображении, как рЯды этих
сумрачных сопок...

1888
Last-modified: Wed, 10 Jul 2002 21:32:26 GMT
Ћцените этот текст:

‚ладимир ѓалактионович Љороленко. —еркес

I

II

III

IV

V

1888