рЯ на темноту, монах заметил это,
благословлЯЯ его, и чуть-чуть усмехнулсЯ.

Љогда они остались с глазу на глаз, ”едоска сел
у камелька против царевича и, молча поглЯдываЯ на него,
все с тою же, едва заметною усмешкою, начал греть озЯб-
шие руки над углЯми, то разгибаЯ, то сгибаЯ кривые
пальцы, похожие на птичьи когти.

- Ќу, что, как батюшка? - проговорил, наконец,
Ђлексей, собравшись с духом.

- Џлохо,- тЯжело вздохнул монах,- так плохо, что
и в живых быть не чаем...
–аревич перекрестилсЯ:
- ‚олЯ ѓосподнЯ.

- ‚идех человека, Яко кедры ‹иванские,- заговорил
”едос нараспев, по-церковному,- мимо идох -и се не бе.
€зыдет дух его и возвратитсЯ в землю свою; в той же
день погибнут все помышлениЯ его...

Ќо вдруг оборвал, приблизил крошечное сморщенное
личико свое к самому лицу ЂлексеЯ и зашептал быстрым-
быстрым, вкрадчивым шепотом:

- Ѓог долго ждет, да больно бьет. Ѓолезнь государю
пришла смертельнаЯ от безмерного пьЯнства, женонеистов-
ства и от Ѓожиего отмщениЯ за посЯжку на духовный и
монашеский чин, который хотел истребить. „околе тиран-
ство будет над церковью, дотоле добра ждать нечего. Ља-
кое тут христианство! Ќешто турецкаЯ хочет быть вера, но и
в турках того не делаетсЯ. Џропащее наше государство!..

–аревич слушал и не верил ушам своим. ‚сего ожидал
он от ”едоскиной наглости, только не этого.

- „а вы-то сами, архиереи, церкви ђоссийской прави-
тели, чего смотрите? Љому бы и стоЯть за церковь, как
не вам? - произнес он, глЯдЯ в упор на ”едоску.

- €, полно, царевич! Љакие мы правители? Ђрхиереи
наши так взнузданы, что куда хошь поведи. —то земские
Ярыжки, наставлены. Ћт кого чают, того и величают.
€ так, и сЯк готовы в один час перевернутьсЯ. Ќе архие-
реи, а шушера...

€, опустив голову, прибавил он тихо, как будто про
себЯ - Ђлексею послышалсЯ голос веков в этом тихом сло-
ве монаха:
- Ѓыли мы орлы, а стали ночные нетопыри!
‚ черном клобуке, с черными крыльЯми рЯсы, с бе-
зобразным востреньким личиком, озаренный снизу крас-
ным отсветом потухающих углей, он, в самом деле, похо-
дил на огромного нетопырЯ. ’олько в умных глазах тускло
тлел огонь, достойный орлиного взора.

- Ќе тебе бы говорить, не мне бы слушать, ваше пре-
подобие!-не выдержав, наконец, воскликнул царевич.-
Љто церковь царству покорил? Љто люторские обычаи в на-
род вводить, часовни ломать, иконы ругать, монашеский чин
разорЯть царю приговаривал? Љто ему разрешает на всЯ?..

‚друг остановилсЯ. Њонах глЯдел на царевича таким
пристальным, пронзающим взором, что ему стало жутко.
“ж не хитрость ли, не ловушка ли все это? Ќе подослан
ли к нему ”едос шпионом от Њеншикова, или от самого
батюшки?

- Ђ знаешь ли, ваше высочество,- начал ”едоска,
прищурив один глаз, с бесконечно лукавой усмешкой,-
знаешь ли фигуру, в логике именуемую reducto ad absurdum,
сведение к нелепому? ‚от это самое Я и делаю. –арь на
церковь наступил, да Явно бороть не смеет, исподтишка
разорЯет, гноит, да гношит. Ђ по мне, ломать-так ло-
май! —то делаешь, делай скорее. ‹учше прЯмое люторство,
нежели кривое православие; лучше прЯмое атейство, неже-
ли кривое люторство. —ем хуже, тем лучше! Љ тому
веду. —то царь начинает, то Я кончаю; что на ухо шепчет,
то Я во весь народ кричу. €м же самим его обличаю:
пусть ведают все, как церковь ЃожиЯ поругана. ‘любит-
сЯ - стерпитсЯ, а не слюбитсЯ - дождемсЯ поры, так и
мы из норы. ЋтольютсЯ кошке мышкины слезки!..
- ‹овко! - рассмеЯлсЯ царевич, почти любуЯсь ”е-
доскою и не верЯ ни единому его слову.-Ќу и хитер
же ты, отче, как бес...
- Ђ ты, государь, не гнушайсЯ и бесами. ЌехотЯ
черт Ѓогу служит...
:   - ‘ чертом, ваше преподобие, себЯ равнЯешь?

- Џолитик Я,- скромно возразил монах.- ‘ волками
жить, по-волчьи выть. „иссимулЯцию не только учителЯ
политичные в первых царствованиЯ полагают регулах, но
и сам Ѓог политике нас учит: Яко рыбарь облагает удиль-
ный крюк червем, так обложил ѓосподь „ух ‘вой Џло-
тью ‘ына и впустил уду в пучину мира и прехитрил,
и уловил врага-диавола. Ѓогопремудрое коварство! Ќебес-
наЯ политика!

- Ђ что, отче свЯтый, в Ѓога ты веруешь? - опЯть
посмотрел на него царевич в упор.


- ЉакаЯ же, государь, политика без церкви, а церковь
без Ѓога? Ќесть, бо власть, аще не от Ѓога...

€ странно, не то дерзко, не то робко, хихикнув, при-
бавил:

- Ђ ведь и ты умен, Ђлексей Џетрович! “мнее ба-
тюшки. Ѓатюшка, хотЯ и умен, да людей не знает - мы
его, бывало, частехонько за нос поваживаем. Ђ ты умных
людей знать будешь лучше... Њиленький!..

€ вдруг, наклонившись, поцеловал руку царевича так
быстро и ловко, что тот не успел ее отдернуть, только весь
вздрогнул.

Ќо, хотЯ он и почувствовал, что лесть монаха-мед на
ноже, все же сладок был этот мед. Ћн покраснел и, чтобы
скрыть смущение, заговорил с притворною суровостью:

- ‘мотри-ка ты, брат ”едос, не сплошай! ЏовадилсЯ
кувшин по воду ходить, там ему и голову сложить. ’ы-де
царЯ батюшку, словно кошка медведЯ, задираешь лапою,
а как медведь тот, обратЯсь, да давнет тебЯ - и дух твой
не попахнет!..

‹ичико ”едоски болезненно сморщилось, глаза расши-
рились, и, оглЯдываЯсь, точно кто-то стоЯл у него за спи-
ною, зашептал он, как давеча, быстрым, бессвЯзным, слов-
но горЯчечным шепотом:

- Ћх, миленький, ох, страшно, и то! ‚сегда Я думал,
что мне от его руки смерть будет. Љак еще в младых
летах приехал на Њоскву с прочею шлЯхтою, и приведе-
ны в палату и пожалованы к ручке, кланЯлсЯ Я дЯде твое-
му, царю €оанну Ђлексеевичу; а как пришел до руки
царЯ Џетра Ђлексеевича - такой на менЯ страх напал, та-
кой страх, что колена потрЯслисЯ, едва стою, и от сего
времени всегда рассуждал, что мне от той же руки смерть
будет!..

Ћн и теперь весь дрожал от страха. Ќо ненависть
была сильнее страха. Ћн заговорил о Џетре так, что Ђлек-
сею почудилось, будто ”едоска не лжет, или не совсем
лжет. ‚ мыслЯх его узнавал он свои собственные самые
тайные, злые мысли об отце:

- ‚еликий, говорЯт, великий государь! Ђ в чем его
величество? ’иранским обычаем царствует. ’опором да
кнутом просвещает. Ќа кнуте далеко не уедешь. € топор -
инструмент железный - не велика диковинка: дать две
гривны! ‚се-то заговоров, бунтов ищет. Ђ того не видит,
что весь бунт от него. ‘ам он первый бунтовщик и есть.
‹омает, валит, рубит с плеча, а все без толку. ‘колько
людей переказнено, сколько крови пролито! Ђ воровство
не убывает. ‘овесть в людЯх незавЯзаннаЯ. € кровь не
вода - вопиет о мщении. ‘коро, скоро снидет гнев Ѓожий
на ђоссию, и как станет междоусобие, тут-то и увидЯт
все, от первых до последних; такаЯ раскачка пойдет, такое
глав посечение, что только - швык - швык - швык...

Ћн проводил рукою по горлу и "швыкал", подражаЯ
звуку топора.

- € тогда-то, из великих кровей тех, выйдет церковь
ЃожиЯ, омытаЯ, паче снега убеленнаЯ, Яко †ена, солнцем
одеЯннаЯ, над всеми царЯщаЯ...

Ђлексей глЯдел на лицо его, искаженное Яростью, на
глаза, горевшие диким огнем,- и ему казалось, что перед
ним сумасшедший. Ћн вспомнил рассказ одного из келей-
ников ‹аврских: "бывает над ним, отцом ”еодосием,
меленколиЯ, и мучим бесом, падает на землю, и что делает,
сам не помнит".

- ‘его Я чаЯл, к сему и вел,- заключил монах.-
„а сжалилсЯ, видно. Ѓог над ђоссией: царЯ казнил, на-
род помиловал. ’ебЯ нам послал, тебЯ, избавитель ты наш,
радость наша, дитЯтко светлое, церковное, благочестивый
государь Ђлексей Џетрович, самодержец всероссийский,
ваше величество!..

–аревич вскочил в ужасе. ”едоска тоже встал, пова-
лилсЯ ему в ноги, обнЯл их и возопил с неистовою и не-
приреклонною, точно грозЯщею, мольбою:

- Џризри, помилуй раба твоего! ‚се, все, все тебе от-
дам! Ћтцу твоему не давал, сам хотел длЯ себЯ, сам думал
патриархом быть; а теперь не хочу, не надо мне, не надо
ничего!.. ‚се - тебе, миленький, радость моЯ, друг сер-
дечный, свет-Ђлешенька! Џолюбил Я тебЯ!.. Ѓудешь ца-
рем и патриархом вместе! ‘оединишь чемное и небесное,
венец Љонстантинов, Ѓелый Љлобук с венцом Њономахо-
вым! Ѓудешь больше всех царей на земле! ’ы - первый,
ты-один! ’ы, да Ѓог!.. Ђ Я-раб твой, пес твой,
червь у ног ’воих,- ”едоска мизерный! …й, ваше величест-
во, Яко самого •риста ножки твои объемлЯ, кланЯюсь!
Ћн поклонилсЯ ему до земли, и черные крыльЯ рЯсы
распростерлись, как исполинские крыльЯ нетопырЯ, и ал-
мазнаЯ панагиЯ с портретом царЯ и распЯтием, ударив-
шись об пол, звЯкнула. Ћмерзение наполнило душу царе-
вича, холод пробежал по телу его, как от прикосновениЯ
гадины. Ћн хотел оттолкнуть его, ударить, плюнуть в лицо;
но не мог пошевелитьсЯ, как будто в оцепенении страшно-
го сна. € ему казалось, что уже не плут "”едоска ми-
зерный", а кто-то сильный, грозный, царственный лежит
у ног его - тот, кто был орлом и стал ночным нетопы-
рем - не сама ли –ерковь, –арству покореннаЯ, обесче-
щеннаЯ? € сквозь омерзение, сквозь ужас безумный вос-
торг, упоение властью кружили ему голову. ‘ловно кто-
то подымал его на черных исполинских крыльЯх ввысь,
показывал все царства мира и всю славу их и говорил:
‚се это дам тебе, если падши поклонишьсЯ мне.

“гли в камельке едва рдели под пеплом. ‘инее серд-
це спиртного пламени едва трепетало. € синее пламЯ лун-
ной вьюги померкло за окнами. Љто-то бледными очами
заглЯдывал в окна. € цветы Њороза на стеклах белели,
как призраки мертвых цветов.

Љогда царевич опомнилсЯ, никого уже не было в ком-
нате. ”едоска исчез, точно сквозь землю провалилсЯ,
или рассеЯлсЯ в воздухе.

"—то он тут врал? что он бредил? - подумал Ђлек-
сей, как будто просыпаЯсь от сна.- Ѓелый Љлобук... ‚е-
нец Њономахов... ‘умасшествие, меленколиЯ!.. € почем
он знает, почем знает, что отец умрет? Ћткуда взЯл?
‘колько раз в живых быть не чаЯли, а Ѓог миловал"...
‚друг вспомнил слова Љикина из давешней беседы:
- Ћтец твой не болен тЯжко. €споведываетсЯ и при-
чащаетсЯ нарочно, ЯвлЯЯ людЯм, что гораздо болен, а все
притвор; тебЯ и других испытывает, каковы-то будете, ког-
да его не станет. ‡наешь басню: собралисЯ мыши кота
хоронить, скачут, плЯшут, а он как прыгнет, да цапнет -
и плЯска стала... —то же причащаетсЯ, то у него закон
на свою стать, не на мышиную...

’огда от этих слов что-то стыдное и гадкое кольнуло
царевичу сердце. Ќо он пропустил их мимо ушей нароч-
но: уж очень ему было весело, ни о чем не хотелось
думать.

"Џрав Љикин! - решил он теперь, и словно чьЯ-то
мертваЯ рука сжала сердце.- „а, все - притвор, обман,
диссимулЯциЯ, чертова политика, игра кошки с мышкою.
Љак прыгнет, да цапнет... Ќичего нет, ничего не было.
‚се надежды, восторги, мечты о свободе, о власти -
только сон, бред, безумие"...

‘инее пламЯ в последний раз вспыхнуло и потухло.
Ќаступил мрак. Ћдин только рдеющий под пеплом уголь
выглЯдывал, точно подмигивал, смеЯсь, как лукаво прищу-
ренный глаз. –аревичу стало страшно; почудилось, что
”едоска не уходил, что он все еще тут, где-то в углу -
притаилсЯ, пришипилсЯ и вот-вот закружит, зашуршит,
зашелестит над ним черными крыльЯми, как нетопырь,
и зашепчет ему на ухо: ’ебе дам власть над всеми цар-
ствами и славу их, ибо она передана мне, и Я, кому хочу,
даю ее...

- Ђфанасьич!-крикнул царевич.-ЋгнЯ! ЋгнЯ ско-
рее!

‘тарик сердито закашлЯл и заворчал, слезаЯ с теплой
лежанки.

"€ чему обрадовалсЯ? - спросил себЯ царевич в пер-
вый раз за все эти дни с полным сознанием.- Ќеу-
жели?.."

Ђфанасьич, шлепаЯ босыми ногами, внес нагоревшую
сальную свечку. ЏрЯмо в глаза Ђлексею ударил свет,
после темноты, ослепительный, режущий.
€ в душе его как будто блеснул свет: вдруг увидел
он то, чего не хотел, не смел видеть - от чего ему было
так весело - надежду, что отец умрет.


Џомнишь, государь, как в селе Џреображенском,
в спальне твоей, перед свЯтым …вангелием, спросил Я тебЯ:
будешь ли менЯ, отца своего духовного, почитать за анге-
ла ЃожиЯ и за апостола, и за судию дел своих, и веру-
ешь ли, что и Я, грешный, такую же имею власть свЯ-
щенства, коей вЯзать и разрешать могу, какую даровал
•ристос апостолам? € ты отвечал: верую.

ќто говорил царевичу духовник его, протопоп собора
‘паса-на-‚ерху в Љремле, отец џков €гнатьев, приехав-
ший в Џетербург из Њосквы, три недели спустЯ после
свиданиЯ ЂлексеЯ с ”едосом.

‹ет десЯть назад, он, џков длЯ царевича был тем же,
что длЯ деда его, ’ишайшего царЯ ЂлексеЯ Њихайловича,
патриарх Ќикон. ‚нук исполнил завет деда: "‘вЯщенст-
во имейте выше главы своей, со всЯким покорением, без
всЯкого прекословиЯ; свЯщенство выше царства". ‘реди
всеобщего поруганиЯ и порабощениЯ церкви, сладко было
царевичу кланЯтьсЯ в ноги смиренному попу џкову. ‚ лице
пастырЯ видел он лицо самого ѓоспода и верил, что ѓос-
подь - ѓлава над всеми главами. –арь над всеми царЯми.
—ем самовластнее был о. џков, тем смиреннее царевич, и
тем слаще ему было это смирение. Ћн отдавал отцу духов-
ному всю ту любовь, которую не мог отдать отцу по пло-
ти. ’о была дружба ревниваЯ, нежнаЯ, страстнаЯ, как бы
влюбленнаЯ. "‘амим истинным Ѓогом свидетельствуюсь,
не имею во всем ђоссийском государстве такого друга, кро-
ме вашей свЯтыни,- писал он о. џкову из чужих краев.-
Ќе хотел бы говорить сего, да так и быть, скажу: дай
Ѓоже вам долговременно жить; но если бы вам переселение
от здешнего века к будущему случилось, то уже мне весь-
ма в ђоссийское государство не желательно возвращение".
‚друг все изменилось.

“ о. џкова был зЯть, подьЯчий Џетр Ђнфимов. Џо
просьбе духовника, царевич принЯл к себе на службу Ђн-
фимова и поручил ему управление своей Џорецкою вотчи-
ною в Ђлаторской волости Ќижегородского краЯ. Џодь-
Ячий разорил мужиков самоуправством и едва не довел
их до бунта. Њного раз били они челом царевичу, жало-
вались на Џетьку-вора. Ќо тот выходил сух из воды, пото-
му что о. џков покрывал и выгораживал зЯтЯ. Ќако-
нец, мужики догадались послать ходока в Џетербург к сво-
ему землЯку и старому приЯтелю, царевичеву камердине-
ру, €вану Ђфанасьевичу. €ван ездил сам в Џорецкую
вотчину, расследовал дело и, вернувшись, донес о нем так,
что не могло быть сомнениЯ в Џетькиных плутнЯх и даже
злодействах, а главное, в том, что о. џков знал о них.
ќто был жестокий удар длЯ ЂлексеЯ. Ќе за себЯ и не за
крестьЯн своих, а за церковь Ѓожию, поруганную, каза-
лось ему, в лице недостойного пастырЯ, восстал царевич.
„олго не хотел видеть о. џкова, скрывал свою обиду,
молчал, но наконец не выдержал.

Џод кличкою о. Ђда, вместе с †ибандою, ‡асыпкою,
‡ахлюсткою и прочими собутыльниками, участвовал про-
топоп в "кумпании", "всепьЯнейшем соборе" царевича, ма-
лом подобии большого батюшкина собора. Ќа одной из
попоек Ђлексей стал обличать русских иереев, называЯ
их "€удами предателЯми", "христопродавцами".

- Љогда-то восстанет новый €льЯ пророк, дабы сокру-
шить вам хребет, жрецы ‚ааловы! - воскликнул он, глЯдЯ
прЯмо в глаза о. џкову.

- Ќепотребное изволишь говорить, царевич,- начал
было тот со строгостью.- Ќе довлеет тебе так укорЯть
и озлоблЯть нас, ничтожных своих богомольцев...

- ‡наем ваши молитвы,- оборвал его Ђлексей,-
"ѓосподи, прости да и в клеть пусти, помоги нагрести,
да и вынести". •орошо сделал батюшка, царь Џетр Ђлек-
сеевич - пошли ему ѓосподь здоровьЯ - что поубавил вам
пуху, длинные бороды! Ќе так бы вас еще надо, фарисеи,
лицемеры, порождениЯ ехиднины, гробы повапленные!..

Ћтец џков встал из-за стола, подошел к царевичу
и спросил торжественно:

- Љого разумеешь, государь? Ќе наше ли смирение?..
‚ эту минуту "велелепнейший отец протопресвитер ‚ер-
хоспасский" похож был на патриарха Ќикона; но сын Џетра
уже не был похож на ’ишайшего царЯ ЂлексеЯ Њихай-
ловича.

- € тебЯ,- ответил царевич, тоже вставаЯ и по-преж-
нему глЯдЯ в упор на о. џкова,- и тебЯ, батька, из дюжи-
ны не выкинешь! € ты черту душу продал, поискал €ису-
са не длЯ €исуса, а длЯ хлеба куса. —его гордынею дуешь-
сЯ? ‚ патриархи, небось, захотелось? ’ак не та, брат,
вера. „алеко кулику до Џетрова днЯ! Џогоди, ужо низри-
нет тебЯ ѓосподь от ‡латой ђешетки, что у ‘паса-на-
‚ерху, пЯтами вверх, да рожей вниз - прЯмо в грЯзь,
в грЯзь, в грЯзь!..

Ћн прибавил непристойное ругательство. ‚се расхохо-
тались. “ о. џкова в глазах потемнело; он был тоже
ЏьЯн, но не столько от вина, сколько от гнева.
- Њолчи, Ђлешка! - крикнул он.- Њолчи, щенок!..
Ћ. џков весь побагровел, затрЯссЯ, поднЯл обе руки
над головой царевича и тем самым голосом, которым не-
когда, в Ѓлаговещенском соборе, будучи протодиаконом,
возглашал с амвона анафему еретикам и отступникам,
крикнул:

- ЏроклЯну! ЏроклЯну! ‚ластью, данною нам от са-
мого ѓоспода через Џетра Ђпостола...

- —его, поп, глотку дерешь?-возразил царевич со
‡лобною усмешкою.- Ќе Џетра Ђпостола, а Џетра Ђнфи-
мова, подьЯчего, вора, зЯтюшку своего родного помилуй!
Ћн в тебе и сидит, он из тебЯ и вопит - Џетька хам,
Џетька бес!..

Ћ. џков опустил руку и ударил ЂлексеЯ по щеке -
"заградил уста нечестивому".

–аревич бросилсЯ на него, одною рукою схватил за бо-
роду, другою уже искал ножа на столе. €скривленное судо-
рогою, бледное, с горЯщими глазами, лицо ЂлексеЯ вдруг
стало похоже мгновенным, страшным и точно нездешним,
Џризрачным сходством на лицо Џетра. ќто был один из
’ех припадков Ярости, которые иногда овладевали царе-
вичем, и во времЯ которых он способен был на злодейство.
‘обутыльники вскочили, кинулись к дерущимсЯ, схва-
тили их за руки, за ноги и, после многих усилий, отта-
щили, рознЯли.

‘сора эта, как и все подобные ссоры, кончилась ничем:
кто, мол, пьЯн не живет; дело привычное, напьютсЯ -
подерутсЯ, проспЯтсЯ - помирЯтсЯ. € они помирились. Ќо
прежней любви уже не было. Ќикон пал при внуке, точно
так же, как при деде.

Ћ. џков был посредником между царевичем и целым
тайным союзом, почти заговором врагов Џетра и Џетер-
бурга, окружавших "пустынницу", опальную царицу Ђв-
дотью, заточенную в ‘уздале. Љогда пришла весть о смер-
тельной, будто бы, болезни царЯ, о. џков поспешил в Џе-
тербург, по поручению из ‘уздалЯ, где ожидали великих
событий со вступлением ЂлексеЯ на престол.

Ќо к приезду протопопа все изменилось. –арь выздо-
равливал, и так быстро, что исцеление казалось чудесным,
или болезнь мнимою. €сполнились предсказание Љикина:
кот Љотабрыс вскочил - и стала мышинаЯ плЯска, броси-
лись все врассыпную, попрЯтались опЯть в подполье. Џетр
достиг цели, узнал, какова будет сила царевича, если он,
государь, действительно умрет.

„о ЂлексеЯ доходили слухи, что отец на него в жесто-
ком гневе. Љто-то из шпионов-не сам ли ”едос?-шепнул,
будто бы, отцу, что царевич изволил веселитьсЯ о смерти
батюшки, лицом-де был светел и радостен, точно именинник.

ЋпЯть вдруг все его покинули, отшатнулись от него,
как от зачумленного. ЋпЯть с престола на плаху. € он
знал, что теперь ему уже не будет пощады. ‘о днЯ на
день ждал страшного свиданиЯ с отцом.

Ќо страх заглушали ненависть и возмущение. ѓнусным
казалсЯ ему весь этот обман, "диссимулЯциЯ", кошачьЯ
хитрость, кощунственнаЯ игра со смертью. Џрипоминалась
и другаЯ "диссимулЯциЯ" батюшки: письмо с угрозою ли-
шениЯ наследства, "объЯвление сыну моему", переданное
в самый день смерти кронпринцессы арлотты, 22 октЯб-
рЯ 1715 года, подписано было 11 того же октЯбрЯ, то есть
как раз накануне рождениЯ у царевича сына, Џетра Ђлек-
сеевича. ’огда не обратил он вниманиЯ на эту подмену
чисел. Ќо теперь понЯл, какаЯ тут хитрость: после того,
как родилсЯ у него сын, нельзЯ было батюшке не упо-
мЯнуть о нем в ЋбъЯвлении, нельзЯ было грозить безу-
словным лишением наследства, когда ЯвилсЯ новый наслед-
ник. Џодлогом чисел дан вид законный беззаконию.

–аревич усмехнулсЯ горькой усмешкой, когда вспом-
нил, как батюшка любил казатьсЯ человеком правдивым.

‚се простил бы он отцу - все великие неправды и зло-
действа - только не эту маленькую хитрость.

‚ этих мыслЯх и застал царевича о. џков. Ђлексей
обрадовалсЯ ему в своем одиночестве, как и всЯкой живой
душе. Ќо в протопопе силен был дух Ќикона: чувствуЯ,
что царевич теперь более, чем когда-либо, нуждаетсЯ в
помощи его, он решил напомнить ему старую обиду.

- Ќыне же, государь-царевич,- продолжал о. џков,-
то обещание свое, данное нам в Џреображенском, пред
свЯтым …вангелием, уничтожил ты, в игру или в глумле-
ние вменил. €меешь менЯ не за ангела ЃожиЯ и не за
Ђпостола •ристова и за судию дел твоих, но сам судишь
нас, уЯзвлЯешь словами ругательными. € по делу зЯтЯ
нашего Џетра Ђнфимова с мужиками порецкими, плач
многий в домишко наш водворил, и менЯ, отца своего
духовного, за бороду драл, чего милости твоей чинить не
надлежало, за страх Ѓога живого. •отЯ грешен и скве-
рен семь - но служитель пречистому ’елу и Љрови ѓос-
подней. €меем же о том судитьсЯ, с тобою, чадо, пред –а-
рем царствующих, в день второго пришествиЯ, где нет ли-
цеприЯтиЯ. Љогда земнаЯ власть изнеможет, там и царь
как един от убогих предстанет...

–аревич поднЯл на него глаза молча, но с таким вы-
ражением не скорби, не отчаЯниЯ, а бесчувственной, точно
мертвой, пустоты, что о. џков вдруг замолчал. ЏонЯл, что
теперь сводить старые счеты не времЯ. Ћн был человек
добрый и ЂлексеЯ любил как родного.

- Ќу, Ѓог простит, Ѓог простит,- договорил он.-
€ ты, дружок, прости менЯ, грешного...

Џотом прибавил, заглЯдываЯ в лицо его, с нежною
тревогою:

- „а что ты такой скучный, Ђлешенька?..
–аревич опустил голову и ничего не ответил.
- Ђ Я тебе гостинец привез,-усмехнулсЯ с веселым и
таинственным видом о. џков,-письмецо от матушки. …здил
нынче к пустынным. ’амошнЯЯ радость весьма обвеселила;
были паки видениЯ, гласы-скоро-де, скоро совершитсЯ...
Ћн полез в карман за письмом.

- Ќе надо,- остановил его царевич,-- не надо, €г-
натьич! ‹учше не показывай. —то пользы? € без того
тЯжко. …ще пронесут - отец узнает. ‘мотрельщиков за
нами много. Ќе езди ты к пустынным и писем ко мне
впредь не вози. Ќе надо...

Ћ. џков посмотрел на него опЯть долго и пристально.
- ‚от до чего довели,- подумал,- сын от матери, кровь
от крови отрекаетсЯ!"

- Ђль плохо у батюшки? - спросил он шепотом.
Ђлексей махнул рукою и еще ниже опустил голову.

Ћ. џков понЯл все. ‘лезы навернулись на глазах ста-
рика. Ћн склонилсЯ к царевичу и положил одну руку
                    на руку его, другою начал ему гладить волосы, с тихою
ласкою, как больному ребенку, приговариваЯ:

- —то ты, светик мой? —то ты, родненький? ѓосподь
с тобою! Љоли есть на сердце что, скажи, не таись - легче
будет, вместе рассудим. џ ведь батька твой. •оть и грешен,
а может, умудрит ѓосподь...

–аревич все еще молчал, отвертывалсЯ. Ќо вдруг лицо
его сморщилось, губы задрожали. ‘ глухим бесслезным
рыданием упал он к ногам отца џкова:

- ’Яжко мне, батюшка, тЯжко!.. Ќе знаю, что и де-
лать... ‘ил больше нет... џ ведь отцу моему...

€ не кончил, как будто сам испугалсЯ того, что хотел
сказать.

- Џойдем в крестовую! Џойдем скорее! ’ам все ска-
жу. €споведатьсЯ хочу. ђассуди менЯ, отче, с отцом перед
ѓосподом!..

‚ крестовой, маленькой комнатке рЯдом со спальней,
стены уставлены были сплошь старинными иконами в зо-
лотых и серебрЯных, усыпанных дорогими камнЯми, ок-
ладах - наследием царЯ ЂлексеЯ Њихайловича. Ќи один
луч дневного света не проникал сюда; в вечном сумраке
теплились неугасимые лампады.

–аревич стал на колени перед аналоем, на котором лежало
…вангелие. Ћ. џков, облаченный в ризы, торжественный, как
будто весь преобразившийсЯ-лицо у него было вблизи самое
простое, мужицкое, несколько отЯжелевшее, обрюзгшее от
старости, но издали все еще благообразное, напоминавшее
лик •риста на древних иконах,-держал крест и говорил:

- ‘е, чадо, •ристос невидимо стоит, приемлЯ испо-
ведание твое; не усрамисЯ, ниже убойсЯ и да не скроеши
что от мене, но не обинуЯсЯ рцы всЯ, елика содслал еси, да
приемлеши оставление от ѓоспода нашего €исуса •риста.

€ по мере того, как, называЯ грехи, один за другим,
по чину исповеди, духовный отец спрашивал, и кающийсЯ
отвечал,- ему становилось все легче и легче, словно кто-то
сильный снимал с души его бремЯ за бременем, кто-то лег-
кий легкими перстами прикасалсЯ к Язвам совести-и они
исцелЯлись. ‘ладко ему было и страшно; сердце горело,
как будто не о. џков стоЯл перед ним, а сам •ристос.

- ђ–› ми, чадо, не убил ли еси человека волею
или неволею?

ќто был тот вопрос, которого ждал и боЯлсЯ царевич.
- ѓрешен, отче,- пролепетал он чуть слышно,- не
делом, не словом, но помышлением. џ отцу моему...
€ опЯть, как давеча, остановилсЯ, словно сам испу-
гавшись того, что хотел сказать. Ќо всевидЯщий взор про-
никал в самую тайную глубину его сердца. Ћт этого
взорЂ нельзЯ было скрыть ничего.

‘ усилием, дрожа и бледнеЯ, обливаЯсь холодным по-
том, он кончил:

- Љогда батюшка был болен, Я ему смерти желал.
€ весь сжалсЯ, съежилсЯ, опустил голову, закрыл гла-
за, чтобы не видеть ’ого, Љто стоЯл перед ним, замер
от ужаса, как будто ждал, что раздастсЯ слово, подобное
грому небесному - последнее осуждение или оправдание,
как на ‘трашном суде.

€ вдруг знакомый, обыкновенный, человеческий голос
o. џкова произнес:

- Ѓог тебЯ простит, чадо. Њы и все ему желаем смерти.
–аревич поднЯл голову, открыл глаза и увидел то же
знакомое, обыкновенное, человеческое, совсем не страшное
лицо - тонкие морщинки около добрых и немного хитрых
карих глаз, бородавку с тремЯ волосками на круглой пух-
лой щеке, рыжеватую с проседью бороду-ту самую, за ко-
торую некогда он таскал батьку, пьЯный, во времЯ драки.
Џоп как поп-ничего и никого не было за ним. Ќо если бы,
в самом деле, разразилсЯ над царевичем гром, он бы,
кажетсЯ, был меньше поражен, чем этими простыми
словами; "Ѓог тебЯ простит. Њы и все ему желаем
смерти".

Ђ свЯщенник продолжал, как ни в чем не бывало,
спрашивать по чину ’ребника:

- ђцы ми, чадо: не Ял ли еси мертвечины, или кро-
ве, или удавленное, или волкохищное, или птицею пора-
женное? Ќе осквернилсЯ ли еси от иного чесоже, Яже за-
поведана суть в свЯщенных правилах? €ли во свЯтую
четыредесЯтницу, или в среду, или в пЯток - от масла
или сыра?

- Ћтче! - воскликнул царевич.- ‚елик мой грех, ви-
дит Ѓог, велик...

- ЋскоромилсЯ? - спросил о. џков с тревогою.
- Ќе о том Я, отче! џ о государе батюшке. Љак же
так? ‚едь родной Я ему, родной сын, кровь от крови.
‘мерти сын отцу пожелал. Ђ кто кому смерти желает,
тот того убийца. Њысленный семь отцеубийца. ‘трашно,
€гнатьич, страшно. …й, отче, Яко самому •ристу, тебе
исповедуюсь. ђассуди, помоги, помилуй. ѓосподи!..

Ћтец џков посмотрел на него сначала с удивлением,
потом с гневом.
- —то на отца по плоти восстал - каешьсЯ, а что на
отца по духу - о том и не вспомнишь? Љолико же дух
паче плоти, толико отец духовный паче отца плотского...

€ опЯть заговорил длинно, книжно, пусто, все об одном
и том же: "свЯщенство имети выше главы своей".

- ’ы же, чадо, освоеволилсЯ. џко исступленный, или
Яко блекотливый козел, вопил на менЯ. „а не вменит тебе
сего ѓосподь, ибо не от тебЯ сие, но дьЯвол пакоствует
мне через тебЯ,-взнуздал тебЯ, Яко худую клЯчу, и ездит
на тебе, величаЯсЯ, как на свиние, по видению свЯтых отец,
куда хочет, пока в совершенную погибель не вринет...

€ слово за слово, свел таки речь на дело о мужи-
ках порецких и о зЯте своем, Џетре Ђлфимове.

—то-то серое-серое, сонное, липкое, как паутина, засти-
лало глаза царевичу - и расплывалось, двоилось, как в ту-
мане, лицо того, кто стоЯл перед ним, как будто высту-
пало из-за этого лица другое, тоже знакомое - с крас-
ным востреньким носиком, вечно нюхающим воздух, с под-
слеповатыми, слезЯщимисЯ хитрыми хищными глазка-
ми - лицо Џетьки подьЯчего; как будто в лице "его пре-
восходительства, велелепнейшего отца протопресвитера
‚ерхоспасского", благообразном, напоминавшем лик •ри-
ста на древних иконах, соединЯлась, смешивалась в страш-
ном и кощунственном смешении с ликом ѓосподним гнус-
наЯ рожица Џетьки-вора, Џетьки-хама.

- ѓосподь и Ѓог наш €исус •ристос, благодатию и
щедротами ‘воего человеколюбиЯ, да простит ти, чадо Ђлек-
сие, всЯ согрешениЯ твоЯ,-произнес о. џков, покрываЯ го-
лову царевичу эпитрахилью,-и аз, недостойный иерей, вла-
стию …го, мне данною, прощаю и разрешаю тЯ от всех гре-
хов твоих, во имЯ Ћтца, и ‘ына, и ‘вЯтого „уха. Ђминь.

Џустота была в сердце ЂлексеЯ, и слова эти звучали
длЯ него-пустые, без власти, без тайны, без ужаса.
Ћн чувствовал, что прощалось здесь, но не простилось
там; разрешалось на земле, но не разрешалось на небе.

‚ тот же день перед вечером пошел о. џков паритьсЯ
в баню. ‚ернувшись, сел у камелька против царевича
пить горЯчий сбитень, дымившийсЯ в котле из Яркой
красной меди, в которой отражалось красное как медь
лицо протопопа. Џил, не торопЯсь, кружку за кружкой и
вытирал пот большим клетчатым платком. Ћн и в бане
парилсЯ, и сбитень пил, точно обрЯд совершал. ‚ том,
как прихлебывал и причмокивал, и закусывал хрустЯ-
щим сдобным бубликом, была такаЯ же благолепнаЯ чин-
ность и важность, как в церковнослужении; виден был
хранитель дедовских обычаев, слышен завет всей стари-

ны православной: буди неподвижен, Яко мраморный столп,
не склонЯйсЯ ни на шуе, ни на десно.

–аревич слушал рассуждениЯ о том, какими веника-
ми мЯгче паритьсЯ; от какой травы, мЯты или калуфера
бывает слаще в бане дух; и повествование, как матушка-
протопопица на Ќиколу ‡имнего едва до смерти не запа-
рилась. Ђ также, к слову - поучениЯ и назиданиЯ от свЯ-
тых отцов: "червь смирен зело, и худ, ты же славен
и горд; но аще разумен еси, то сам уничижи гордость свою,
помышлЯЯ, Яко крепость и сила твоЯ снедь червЯм будет.
‚ысокоумиЯ хранисЯ, гневодержаниЯ удалЯйсЯ..."

€ опЯть, опЯть - о деле мужиков порецких, о неиз-
бежном Џетьке Ђнфимове.

–аревичу хотелось спать, и порой казалось ему, что
это не человек перед ним говорит, а вол жует и отры-
гает, и снова жует бесконечную сонную жвачку.

Ќадвигались унылые сумерки. Ќа дворе была отте-
пель с желтым, грЯзным туманом. Ќа окнах бледные
цветы мороза таЯли, плакали. € в окна глЯдело небо,
грЯзное, подслеповатое, слезЯщеесЯ, как хитрые, подлые
глазки Џетьки подьЯчего.

Ћ. џков сидел против царевича на том же месте, где
три недели назад сидел архимандрит ”едос. € Ђлексей
невольно сравнивал обоих пастырей церкви старой и новой.

"Ќе архиереи, а шушера! Ѓыли мы орлы, а стали ноч-
ные нетопыри",- говорил поп ”едос. "Ѓыли мы орлы,
а стали волы подъЯремные",- мог бы сказать поп џков.

‡а ”едоской был вечный Џолитик, древний кнЯзь
мира сего; и за о. џковом был тот же Џолитик, новый
кнЯзь мира сего-Џетька-хам. Ћдин стоил другого; древ-
нее стоило нового. € неужели за этим' двумЯ лицами, про-
шлым и будущим - единое третье - лицо всей –еркви?

Ћн смотрел то на грЯзное небо, то на красное лицо
протопопа. € здесь, и там было что-то плоское-плоское,
пошлое, вечное в пошлости, то, что всегда есть и что все-
таки призрачнее самого дикого бреда. € пустота была в
сердце его и скука, страшнаЯ, как смерть.

€ опЯть, как тогда, зазвенел колокольчик, сперва глу-
хо, вдали, потом все громче, ближе.
–аревич прислушалсЯ и вдруг весь насторожилсЯ.
- …дет кто-то,-сказал о. џков.-Ќе сюда ли?
Џослышалось шлепанье лошадиных копыт в лужах та-
лого снега, визг полозьев по голым камнЯм, голоса на
крыльце, шаги в передней. „верь открылась и вошел ве-
ликан с красивым глупым лицом, странною смесью рим-
ского легионера с русским €ванушкой-дурачком. ’о был
денщик царЯ, Џреображенской гвардии капитан Ђлек-
сандр €ванович ђумЯнцев.

Ћн подал письмо царевичу. ’от распечатал и прочел:
"‘ын. €зволь быть к нам завтра на ‡имний двор.- Џетр".
Ђлексей не испугалсЯ, не удивилсЯ; как будто заранее
знал об этом свидании - и ему было все равно.

‚ ту ночь приснилсЯ царевичу сон, который часто
снилсЯ ему, всегда одинаковый.

‘он этот свЯзан был с рассказом, который слышал
он в детстве.

‚о времЯ стрелецкого розыска царь Џетр велел вы-
рыть погребенное в трапезе церкви Ќиколы-на-‘толпах
и пролежавшее семнадцать лет в могиле тело врага свое-
го, друга ‘офьи, главного мЯтежника, боЯрина €вана Њи-
лославского; открытый гроб везти на свиньЯх в Џреобра-
женское и там, в застенке, поставить под плахою, где рубили
головы изменникам, так, чтобы кровь лилась в гроб на по-
койника; потом разрубить труп на части и зарыть их тут
же, в застенке, под дыбами и плахами-"дабы, гласил указ,
оные скаредные части вора Њилославского умножаемою
воровскою кровью обливались вечно, по слову Џсалом-
скому: Њужа кровей и льсти гнушаетсЯ ѓосподь".

‚ этом сне своем Ђлексей сначала как будто ничего
не видел, только слышал тихую-тихую, страшную песенку
из сказки о сестрице Ђленушке и братце €ванушке, ко-
торую часто в детстве ему сказывала бабушка, стараЯ цари-
ца ЌатальЯ Љирилловна Ќарышкина, мать Џетра. Ѓратец
€ванушка, превращенный в козлика, зовет сестрицу Ђле-
нушку; но во сне, вместо "Ђленушка", звучало "Ђлешень-
ка"- грозным и вещим казалось это созвучье имен:

Ђлешенька, Ђлешенька!
Ћгни горЯт горючие,
Љотлы кипЯт кипучие,
Ќожи точат булатные,
•отЯт тебЯ зарезати.

Џотом видел он глухую пустынную улицу, рыхлый
талый снег, рЯд черных бревенчатых срубов, свинцовые
маковки старенькой церкви Ќиколы-на-‘толпах. ђаннее,
темное, как будто вечернее, утро. Ќа краю неба огром-
наЯ "звезда с хвостом", комета, краснаЯ, как кровь. —уд-
ские свиньи, жирные, голые, черные, с розовыми пЯтна-
ми, тащат шутовские сани. Ќа санЯх открытый гроб. ‚ гро-
бу что-то черное, склизкое, как прелые листьЯ в гнилом
рупле, ‚ луче кометы бледные маковки отливают кровью.
Џод санЯми тонкий лед весенних луж хрустит, и чернаЯ
грЯзь брызжет, как кровь. ’акаЯ тишина - как перед кон-
чиной мира, перед трубой архангела. ’олько свиньи хрю-
кают. € чей-то голос, похожий на голос седенького ста-
ричка в зеленой полинЯлой рЯске, св. „митриЯ ђостов-
ского, которого видел Ђлеша в детстве, шепчет ему на
ухо: Њужа кровей и льсти гнушаетсЯ ѓосподь. € царе-
вич знает, что муж кровей - сам Џетр.

Ћн проснулсЯ, как всегда от этого сна, в ужасе. ‚ окно
глЯдело раннее, темное, словно вечернее, утро. Ѓыла такаЯ
тишина - как перед кончиною мира.

‚друг послышалсЯ стук в дверь и заспанный, серди-
тый голос Ђфанасьича:

- ‚ставай, вставай, царевич! Љ отцу пора!
Ђлексей хотел крикнуть, вскочить и не мог. ‚се чле-
ны точно отнЯлись. Ћн чувствовал тело свое на себе, как
чужое. ‹ежал, как мертвый, и ему казалось, что сон про-
должаетсЯ, что он во сне проснулсЯ. € в то же времЯ
слышал стук в дверь и голос Ђфанасьича:
- Џора, пора к отцу!

Ђ голос бабушки, дрЯхлый, дребезжащий, как блеЯнье
козлика, пел над ним тихую-тихую, страшную песенку:

Ђлешенька, Ђлешенька!
Ћгни горЯт горючие,
Љотлы кипЯт кипучие,
Ќожи точат булатные,
•отЯт тебЯ зарезати.

Џетр говорил Ђлексею:

- Љогда война со шведом началась, о, коль великое
гонение, ради нашего неискусства, претерпели; с какою го-
рестью и терпением сию школу прошли, доколе сподоби-
лись видеть, что оный неприЯтель, от коего трепетали,
едва не вЯще от нас ныне трепещет! —то все моими бед-
ными и прочих истинных сынов ђоссийских трудами до-
стижено. € доселе вкушаем хлеб в поте лица своего, по
приказу Ѓожию к прадеду нашему, Ђдаму. ‘колько мог-
ли, потрудились, Яко Ќой, над ковчегом ђоссии, имеЯ
всегда одно в помышлении: на весь свет славна бы ђусь
была. Љогда же сию радость, Ѓогом данную отечеству
нашему, рассмотрев, обозрюсь на линию наследства, едва
не равнаЯ радости горесть менЯ снедает, видЯ тебЯ весьма
на правление дел государственных непотребна...

ЏодымаЯсь по лестнице ‡имнего дворца и проходЯ
мимо гренадера, стоЯвшего на часах у двери в контор-
ку - рабочую комнату царЯ, Ђлексей испытывал, как все-
гда перед свиданием с отцом, бессмысленный животный
страх. ‚ глазах темнело, зубы стучали, ноги подкашива-
лись; он боЯлсЯ, что упадет.

Ќо, по мере того, как отец говорил спокойным ров-
ным голосом длинную, видимо, заранее обдуманную и,
как будто, наизусть заученную речь, Ђлексей успокаи-
валсЯ. ‚се застывало, каменело в нем - и опЯть было ему
все равно - точно не о нем и не с ним говорил отец.

–аревич стоЯл, как солдат, навытЯжку, руки по швам,
слушал и не слышал, украдкою оглЯдываЯ комнату, с рас-
сеЯнным и равнодушным любопытством.

’окарные станки, плотничьи инструменты, астролЯбии,
ватерпасы, компасы, глобусы и другие математические,
артиллерийские, фортификационные приборы загромож-
дали тесную конторку, придаваЯ ей сходство с каютою.
Џо стенам, обитым темным дубом, висели морские виды
любимого Џетром голландского мастера Ђдама ‘ило, "по-
лезные длЯ познаниЯ корабельного искусства". ‚се - пред-
меты, с детства знакомые царевичу, рождавшие в нем
целые рои воспоминаний: на газетном листке, голланд-
ских курантах - большие круглые железные очки, обмо-
танные синей шелковинкой, чтобы не терли переносицы;
рЯдом - ночной колпак из белого дорожчатого канифаса
с шелковой зеленой кисточкой, которую Ђлеша, играЯ,
однажды оборвал нечаЯнно, но отец тогда не рассердилсЯ,
а, бросив писать указ, тут же пришил ее собственноручно.

‡а столом, заваленным бумагами, Џетр сидел в ста-
рых кожаных креслах с высокою спинкою, у жарко на-
топленной печи. Ќа нем был голубой, полинЯлый и зано-
шенный халат, который царевич помнил еще до Џолтав-
ского сражениЯ, с тою же заплатою более Яркого цвета
на месте, прожженном трубкою; шерстЯнаЯ краснаЯ фу-
файка с белыми костЯными пуговицами; от одной из них,
сломанной, оставалась только половинка; он узнал ее и со-
считал, как почему-то всегда это делал, во времЯ длинных
укоризненных речей отца - она была шестаЯ снизу; ис-
поднее платье из грубого синего стамеда; серые гарусные
штопаные чулки, старые, стоптанные туфли. –аревич рас-
сматривал все эти мелочи, такие привычные, родные, чуж-
дые. ’олько лица батюшки почти не видел. €з окна, за
которым белела снежнаЯ скатерть Ќевы, косой луч жел-
того зимнего солнца падал между ними, тонкий, длинный
и острый, как меч. Ћн разделЯл их и заслонЯл друг от
друга. ‚ солнечном четырехугольнике оконной рамы на
полу, у самых ног царЯ, спала, свернувшись в клубочек,
его любимица, рыжаЯ сучка ‹изетта.

€ ровным, однозвучным, немного сиповатым от кашлЯ
голосом царь говорил, точно писаный указ читал:
- Ѓог не есть виновен в твоем непотребстве, ибо рa-
зума тебЯ не лишил, ниже крепость телесную отнЯл: хотЯ
не весьма крепкой природы, однако и не слабой; паче
же всего, о воинском деле и слышать не хочешь, чем от
тьмы к свету мы вышли, и за что нас, которых не знали
в свете, ныне почитают. џ не научаю, чтоб охоч был воевать
без законной причины, но любить сие дело и всею воз-
можностью снабдевать и учить; ибо сие есть единое из
двух необходимых дел к правлению, еже распорЯдок и обо-
рона. Ћт презрениЯ к войне общаЯ гибель следовать бу-
дет, как то в падении ѓреческой монархии Явный при-
мер имеем: не от сего ли пропали, что оружие оставили
и единым миролюбием побеждены, желаЯ жить в покое,
всегда уступали неприЯтелю, который их покой в нескон-
чаемое рабство тиранам отдал? …сли же кладешь в уме сво-
ем, что могут то генералы по повелению управлЯть, то
сие воистину не есть резон, ибо всЯк смотрит начальни-
ка, дабы его охоте последовать: до чего охотник началь-
ствующий, до того и все; а от чего отвращаешьсЯ, о том
не радЯт и прочие. Љ тому же не имеЯ охоты, ни в чем не
обучаешьсЯ и так не знаешь дел воинских. Ђ не знаЯ,
как повелевать оными можешь и как доброму доброе воз-
дать и нерадивого наказать, не разумеЯ силы в их деле?
Ќо принужден будешь, как птица молодаЯ, в рот смотреть.
‘лабостью ли здоровьЯ отговариваЯ аьсЯ, что воинских
трудов понести не можешь? Ќо и сие не резон. €бо не
трудов, но охоты желаю, которую никакаЯ болезнь отлу-
чить не может. „умаешь ли, что многие не хотЯт сами
на войну, а дела правЯтсЯ? Џравда, хотЯ не ходЯт, но
охоту имеют, как и умерший король ”ранцузский, ‹юд-
виг, который немного на войне сам был, но какую охоту
великую имел к тому и какие славные дела показал, что
его войну театром и школою света называли,- и не толь-
ко к одной войне, но и к прочим делам и мануфактурам,
чем свое государство паче всех прославил! ‘ие все пред-
ставЯ, обращусЯ паки на первое, о тебе рассуждаЯ. €бо
Я семь человек и смерти подлежу...

ђазделЯвший их солнечный луч отодвинулсЯ, и Ђлек-
сей взглЯнул на лицо Џетра. Ћно так изменилось, как
будто не месЯц, а годы прошли с тех пор, как он видел
отца в последний раз; тогда Џетр был в цвете сил и му-
жества, теперь - почти старик. € царевич понЯл, что бо-
лезнь отца была не притворною, что, может быть, дейст-
вительно он ближе был к смерти, чем думал сам, чем
думали все. ‚ оголенном черепе,-волосы спереди вылез-
ли - в мешках под глазами, в выступавшей вперед ниж-
ней челюсти, во всем бледно-желтом, одутловатом, точно
налитом и опухшем лице было что-то тЯжкое, грузное,
застывшее, как в маске, снЯтой с мертвого. ’олько в слиш-
ком Ярком, словно воспаленном блеске огромных расши-
ренных, как у пойманной хищной птицы, выпуклых, слов-
но выпученных, глаз, было прежнее, юное, но теперь уже
бесконечно усталое, слабое, почти жалкое.

€ Ђлексей понЯл также, что хотЯ много думал о смер-
ти отца и ждал, и желал этой смерти, но никогда не пони-
мал ее, как будто не верил, что отец действительно ум-
рет. ’олько теперь в первый раз вдруг поверил. € недо-
умение было в этом чувстве и новый, никогда не испы-
танный страх, уже не за себЯ, а за него: чем должна быть
длЯ такого человека смерть? как он будет умирать?

- €бо Я семь человек и смерти подлежу,- продол-
жал Џетр,- то кому сие начатое с помощью ‚ышнего
насаждение и уже некоторое взращенное оставлю? ’ому,
кто уподобилсЯ ленивому рабу евангельскому, вкопавше-
му талант свой в землю, сиречь, все, что Ѓог дал, бро-
сил! …ще же и сие вспомЯну, какого злого нрава и упрЯ-
мого ты исполнен. €бо сколь много за сие тебЯ брани-
вал, и не только бранил, но и бивал; к тому же сколько
лет, почитай, не говорю с то