.
…мельЯн подвел ’ихона и сказал:
- €зволь крестить. Њатушка! Ќовенький...
’ихон стал на колени и поднЯл на нее глаза: она
была смугла, уже не молода, лет под сорок, с тонкими
морщинками около темных, словно углем подведенных век,
густыми, почти сросшимисЯ, черными бровЯми, с черным
пушком над верхней губой - "точно цыганка, аль черке-
шенка", подумал он. Ќо когда она глЯнула на него своими
большими тускло-черными глазами, он вдруг понЯл, как
она хороша.

’рижды перекрестила его Њатушка свечою, почти ка-
саЯсь пламенем лба, груди и плеч.

- ‚о имЯ Ћтца и ‘ына и „уха ‘вЯтого, крещаетсЯ
раб Ѓожий ’ихон „ухом ‘вЯтым и огнем!
Џотом легким и быстрым, видимо, давно привычным
движением, распахнула на себе платье, и он увидел все
ее прекрасное, юное, как у семнадцатилетней девушки,
золотисто-смуглое, точно из слоновой кости точеное, тело.
ђетивой подталкивал его сзади и шептал ему на ухо:
- –елуй во чрево пресвЯтое, да в сосцы пречистые!
’ихон потупил глаза в смущеньи.

- Ќе бойсЯ, дитЯтко! - проговорила Ђкулина с такою
ласкою, что ему почудилось, будто бы слышит он голос
матери и сестры, и возлюбленной вместе.
€ вспомнилось, как в дремучем лесу у Љруглого озера,
целовал он землю и глЯдел на небо, и чувствовал, что
землЯ и небо - одно, и плакал, и молилсЯ:

—уднаЯ –арица Ѓогородица,
‡емлЯ, землЯ, Њати сыраЯ!

‘ благоговением, как образ, поцеловал он трижды
это прекрасное тело. Ќа него повеЯло страшным запа-
хом; лукаваЯ усмешка промелькнула на губах ее-и от
этого запаха и от этой усмешки ему стало жутко.

Ќо платье запахнулось - и опЯть сидела она перед
ним, величаваЯ, строгаЯ, свЯтаЯ - икона среди икон.

Љогда ’ихон с …мельЯном вернулись на прежнее ме-
сто, все запели хором, по-церковному, уныло и протЯжно:

„ай нам. ѓосподи, €суса •риста,
„ай нам. ‘ударь, ‘ына ЃожиЯ,
€ ‘вЯтого „уха “тешителЯ!

“молкли на минуту; потом начали снова, но уже дру-
гим, веселым, быстрым, словно плЯсовым, напевом, при-
топываЯ ногами, прихлопываЯ в ладоши - и у всех глаза

стали пьЯные.
Љак у нас на „ону
‘ам ‘паситель во дому,
€ со ангелами,
‘о архангелами,
‘ херувимами. ‘ударь,
‘ серафимами
€ со всею ‘илою Ќебесною.

‚друг вскочил с лавки старик благообразного постного
вида, каких пишут на иконах св. ‘ергиЯ ђадонежского,
выбежал на середину горницы и начал кружитьсЯ.

Џотом девушка, лет четырнадцати, почти ребенок, но
уже беременнаЯ, тоненькаЯ как тростинка, с шеей длин-
ной, как стебель цветка, тоже вскочила и пошла кругом,
плавно, как лебедь.

- Њарьюшка-дурочка,- указал на нее …мельЯн ’ихо-
ну,- немаЯ, говорить не умеет, только мычит, а как „ух
накатит, поет что твой соловушко!
„евушка пела детским, как серебро звенЯщим голосом:

Џолно, пташечки, сидеть,
Ќам пришла пора лететь
€з острогов, из затворов,
€з темничныих запоров.

€ махала рукавами рубахи, как белыми крыльЯми.
Џарфен Џарамоныч сорвалсЯ с лавки, словно вихрем
подхваченный, подбежал к Њарьюшке, взЯл ее за руки
и завертелсЯ с нею, как белый медведь со ‘негурочкой.
Ќикогда не поверил бы ’ихон, чтоб эта грузнаЯ туша
могла плЯсать с такою воздушною легкостью. Љружась,
как волчок, заливалсЯ он, пел своею тонкой фистулою:

Ќа седьмом на небеси
‘ам ‘паситель закатал.
Ђй, душки, душки, душки!
“ •риста-то башмачки,
‚едь сафьЯненькие,
Њелкостроченные!

‚се новые и новые начинали кружитьсЯ.
ЏлЯсал, и не хуже других, человек с деревЯшкой
вместо ноги - как узнал впоследствии ’ихон - отставной
капитан ‘мурыгин, раненный при штурме Ђзова.

ЌизенькаЯ, кругленькаЯ тетка, с почтенными седыми
буклЯми, кнЯжна •ованскаЯ вертелась, как шар. Ђ рЯдом
с нею долговЯзый сапожный мастер, џшка Ѓурдаев пры-
гал, высоко вскидываЯ руки и ноги, кривлЯЯсь и корчась,
как тот огромный вЯлый комар, с ломающимисЯ ногами,
которого зовут караморой, и выкрикивал:

ЏоплЯсахом, погорахом
Ќа ‘ионскую гору!..

’еперь уже почти все плЯсали, не только в "одиночку"
и "всхватку" - вдвоем, но и целыми рЯдами - "стеноч-
кой", "уголышком", "крестиком", "кораблем „авидовым",
"цветочками и ленточками".

- ‘ими различными круженьЯми,- объЯснЯл …мель-
Ян ’ихону,- изображаютсЯ плЯски небесные ангелов и
архангелов, парЯщих вкруг престола ЃожиЯ, маханьем же
рук,- мановенье крыл ангельских. Ќебо и землЯ едино
суть: что на небеси горе, то и на земле низу.

ЏлЯска становилась все стремительней, так что вихрь
наполнЯл горницу, и, казалось, не сами они плЯшут, а
какаЯ-то сила кружит их с такой быстротою, что не вид-
но было лиц, на голове вставали дыбом волосы, рубахи
раздувались, как трубы, и человек превращалсЯ в белый
вертЯщийсЯ столб.

‚о времЯ кружениЯ, одни свистели, шипели, другие
гоготали, кричали неистово, и казалось тоже, что не сами
они, а кто-то за них кричит:

Ќакатил! Ќакатил!
„ух, ‘вЯт, „ух,
Љати, кати! “х!

€ падали на пол, в судорогах, с пеною у рта, как
бесноватые, и пророчествовали, большею частью, впрочем,
невразумительно. €ные в изнеможении останавливались,
с лицами красными как кумач, или белыми как полотно;
пот лил с них ручьЯми; его вытирали полотенцами, выжи-
мали мокрые насквозь рубахи, так что на полу стоЯли
лужи; это потение называлось "банею пакибытиЯ". € едва
успев отдышатьсЯ, опЯть пускались в плЯс.

‚друг все сразу остановились, пали ниц. Ќаступила
тишина мертваЯ, и, так же как давеча при входе –арицы,
пронеслось благоговейнейшим шепотом:
- –арь! –арь!

‚ошел человек лет тридцати в белой длинной одежде
из ткани полупрозрачной, так что сквозило тело, с жено-
подобным лицом, таким же нерусским, как у Ђкулины
Њокеевны, но еще более чуждой и необычайной прелести.

- Љто это? - спросил ’ихон рЯдом с ним лежавшего
Њитьку.

- •ристос Ѓатюшка! - ответил тот.
’ихон узнал потом, что это беглый казак, ЂверьЯнка
Ѓеспалый, сын запорожца и пленной гречанки.

Ѓатюшка подошел к Њатушке, котораЯ встала перед
ним почтительно, и "поликовалсЯ" с нею, обнЯл и поце-
ловал трижды в уста.

Џотом вышел на середину горницы и стал на небольшое
круглое возвышение из досок, вроде тех крышек, кото-
рыми закрываютсЯ устьЯ колодцев.
‚се запели громогласно и торжественно:


ђастворилисЯ седьмые небеса,
‘окатилисЯ златые колеса,
‡олотые, еще огненные -
‘ударь „ух ‘вЯтой покатывает.
Џод ним белый конь не прост,
“ конЯ жемчужный хвост,
€з ноздрей огонь горит,
Ћчи камень Њаргарит.
Ќакатил! Ќакатил!
„ух, ‘вЯт, „ух,
Љати, кати! “х!

Ѓатюшка благословил детушек - и опЯть началось кру-
жение, еще более неистовое, между двумЯ недвижными
пределами - Њатушкой на самом краю и Ѓатюшкой в
самом средоточии вертЯщихсЯ кругов. Ѓатюшка изредка
медленно взмахивал руками, и при каждое взмахе уско-
рЯлась плЯска. ‘лышались нечеловеческие крики:
- ќва-эво! ќва-эво!

’ихону вспомнилось, что в старинных латинских ком-
ментариЯх к Џавсанию читал он, будто бы древние вакхи
и вакханки приветствовали бога „иониса почти однозвуч-
ными криками: "ќван-ќво!" Љаким чудом проникли, слов-
но просочились вместе с подземными водами, эти тайны
умершего бога с вершин Љиферона в подпольЯ ‡амоскво-
рецких задворков?

Ћн смотрел на крутЯщийсЯ белый смерч плЯски и ми-
нутами терЯл сознание. ‚ремЯ остановилось. ‚се исчезло.
‚се цвета слились в одну белизну - казалось, в белую
бездну белые птицы летЯт. € ничего нет - его самого
нет. …сть только белаЯ бездна, белаЯ смерть.
Ћн очнулсЯ, когда …мельЯн взЯл его за руку и сказал:
- Џойдем!

•отЯ свет дневной не проникал в подполье, ’ихон
чувствовал утро. „огоревшие свечи коптили. „ухота была
нестерпимаЯ, смраднаЯ. ‹ужи пота на полу подтирали
ветошками. ђадение кончилось. –арь и царица ушли. Ћдни,
пробираЯсь к выходу, шатаЯсь и держась за стены, ползли,
как сонные мухи. „ругие, свалившись на пол, спали мерт-
вым сном, похожим на обморок. €ные сидели на лавках,
понурив головы, с такими лицами, как у пьЯных, которых
тошнит. ‘ловно белые птицы упали на землю и расшиб-
лись до смерти.

‘ этого днЯ ’ихон стал ходить на все радениЯ. Њить-
ка научил его плЯсать. ‘начала было стыдно, но потом он
привык и так пристрастилсЯ к плЯске, что не мог без нее жить.
‚се новые и новые тайны открывались ему на раде-
ниЯх.

Ќо порой казалось, что самую главную и страшную
тайну от него скрывают. Џо тому, что видел и слышал,
догадывалсЯ он, что братьЯ и сестры живут в плотском
общении.

- Њы - херувимы неженимые, в чистоте живем ог-
ненной,- говорили они.- ’о не блуд, когда брат с се-
строй в любви живут •ристовой, истинной, а блуд и
скверна - брак церковный. Ћн пред Ѓогом мерзость,
пред людьми дерзость. Њуж да жена - одна сатана, про-
клЯтые гнездники; а дети - осколки, щенЯта поганые!

„етей, рожденных от мужей неверных, матери подкиды-
вали в бани торговые, или убивали собственными руками.

Ћднажды Њитька простодушно объЯвил ’ихону, что
живет с двумЯ родными сестрами, монашками из мона-
стырЯ Ќоводевичьего; а …мельЯн €ванович, пророк и учи-
тель, с тринадцатью женами и девками.
- ЉотораЯ у него на духу побывает, та с ним и

живет.

’ихон был смущен этим признанием и после того нес-
колько дней избегал ђетивого, не смел глЯдеть ему в глаза.

’от, заметив это смущение, заговорил с ним наедине
ласково:

- ‘лушай-ка, дитЯтко, открою тебе тайну великую!
…жели хочешь быть жив, умертви. ѓоспода ради, не токмо
плоть свою, но и душу, и разум, и самую совесть. Ћбна-
жись всех уставов и правил, всех добродетелей, поста,
воздержаниЯ, девства. Ћбнажись самой свЯтости. ‘ойди
в себЯ, как в могилу. ’огда, мертвец таинственный, во-
скреснешь, и вселитсЯ в тебЯ „ух ‘вЯтый, и уже не ли-
шишьсЯ …го, как бы ни жил и что бы ни делал...

Ѓезобразное лицо ђетивого - маска фавна - светилось
таким дерзновением и такою хитростью, что ’ихону ста-
ло страшно: не мог он решить, кто перед ним - пророк
или бесноватый?

- Ђль о том соблазнЯешьсЯ,- продолжал тот еще ла-
сковей.- что творим блуд, как люди о нас говорЯт? ‡наем,
что несходны дела наши многие с праведностью вашей
человеческой. „а как нам быть? Ќет у нас воли своей.
„ух нами действует, и самые неистовства жизни нашей
суть непостижный путь Џромысла ЃожиЯ. ‘кажу о себе:
когда с девами и женами имею соитие,- совесть менЯ в
том отнюдь не обличает, но паче радость и сладость
в сердце кипЯт несказанные. ‘ойди с небес ангел тогда и
скажи: не так-де живешь, …мельЯн!-и то не послушаю.
Ѓог мой менЯ оправдал, а вы кто судите? ѓрех мой знаете,
а милости Ѓожией со мною не знаете. ‚ы скажете: кай-
сЯ,- а Я скажу, не в чем. Љто пришел, тому не нужно,
что прошел. Ќа что нам ваша праведность? Џошли нас в
ад - и там спасемсЯ; всели в рай - и там радости больше
не встретим. ‚ пучине „уха, Яко камень в море, утопаем.
Ќо от внешних таимсЯ: сего ради, инде и подуриваем, дабы
совсем-то не узнали... ’ак-то, миленький!

…мельЯн смотрел в глаза ’ихону, усмехаЯсь двусмыс-
ленно, а тот испытывал от этих слов учителЯ такое чув-
ство, как от кружениЯ плЯски: точно летел и не знал,
куда летит, вверх или вниз, к Ѓогу или к черту.

Ћднажды Њатушка в конце радениЯ, на ‚ербной не-
деле, раздала всем пучки вербы и свЯтые жгутики, свер-
нутые из узких полотенец. ЃратьЯ спустили рубахи по
поЯс, сестры - сзади тоже по поЯс, а спереди по груди,
и пошли кругом, ударЯЯ себЯ розгами и свЯтыми жгути-
ками, одни с громкой песней:
Ѓогу порадейте,
Џлотей не жалейте!
Ѓогу послужите,
Њарфу не щадите!

„ругие с тихим свистом:
•лыщу, хлыщу,
•риста ищу!

Ѓили себЯ также завернутыми в трЯпки железными
Ядрами, подобием пращей; резались ножами, так что кровь
текла, и, глЯдЯ на Ѓатюшку, кликали:
- ќва-эво! ќва-эво!

’ихон ударЯл себЯ жгутиком, и, под ласковым взором
Ђкулины Њокеевны, котораЯ, казалось ему, глЯдит на
него, на него одного, боль от ударов была чем острее, тем
сладостней. ‚се тело истаивало от сладости, как воск от
огнЯ, и он хотел бы истаЯть, сгореть до конца перед Ња-
тушкой, как свеча перед образом.

‚друг свечи стали гаснуть, одна за другой, как будто
потушенные вихрем плЯски. Џогасли все, наступила тьма -
и так же, как некогда в срубе самосожженцев, в ночь
перед Љрасною ‘мертью, послышались шепоты, шорохи,
шелесты, поцелуи и вздохи любви. ’ела с телами спле-
тались, как будто во тьме шевелилось одно исполинское
тело со многими членами. —ьи-то жадные цепкие руки
протЯнулись к ’ихону, схватили, повалили его.

- ’ишенька, ’ишенька, миленький, женишок мой,
•ристосик возлюбленный! - услышал он страстный шепот
и узнал Њатушку.
…му казалось, что какие-то огромные насекомые, пау-
ки и паучихи, свившись клубом, пожирают друг друга
в чудовищной похоти.

Ћн оттолкнул Њатушку, вскочил, хотел бежать. Ќо с
каждым шагом наступал на голые тела, давил их, сколь-
зил, спотыкалсЯ, падал, опЯть вскакивал. Ђ жадные цеп-
кие руки хватали, ловили, ласкали бесстыдными ласками.
€ он слабел и чувствовал, что сейчас ослабеет совсем,
упадет в это страшное общее тело, как в теплую темную
тину - и вдруг перевернетсЯ все, верхнее сделаетсЯ ниж-
ним, нижнее - верхним - и в последнем ужасе будет по-
следний восторг.

‘ отчаЯнным усилием рванулсЯ, добралсЯ до двери,
схватилсЯ за ручку замка, но не мог отпереть: дверь
была заперта на ключ. “пал на пол в изнеможении. ’ут
было меньше тел, чем на середине горницы, и его на ми-
нуту оставили в покое.

‚друг опЯть чьи-то худенькие, маленькие, точно дет-
ские, руки прикоснулись к нему. ЏослышалсЯ косноЯзыч-
ный лепет Њарьюшки-дурочки, котораЯ старалась что-то
сказать и не могла. Ќаконец он понЯл несколько слов:

- Џойдем, пойдем... ‚ыведу...- лепетала она и тащи-
ла его за руку. Ћн почувствовал в руке ее ключ и пошел
за нею.

‚доль стен, где было свободнее, она провела его к углу
с образами. ‡десь наклонилась и его заставила нагнуть-
сЯ, приподнЯла висевшую перед образом …ммануила пар-
човую пелену, нащупала дверцу, вроде люка в погреб,
отперла, шмыгнула в щель проворно, как Ящерица, и ему
помогла пролезть. Џодземным ходом вышли они на зна-
комую ’ихону лестницу. ЏоднЯвшись по ней, вошли в
большую горницу, котораЯ служила длЯ переодеваниЯ. ‹уна
глЯдела в окна. Џо стенам висели белые радельные ру-
бахи, похожие, в лунном свете, на призраки.

Љогда ’ихон вздохнул свежим воздухом, увидел в
окне голубой искрЯщийсЯ снег и звезды,- такаЯ радость
наполнила душу его, что он долго не мог прийти в себЯ,
только пожимал худенькие детские руки Њарьюшки.

’еперь только заметил он, что она уже не беременна,
и вспомнил, что на днЯх ему сказывал Њитька, будто бы
родила она мальчика, который объЯвлен •ристосиком,
потому что зачат от самого Ѓатюшки, по наитию „уха:
"Ќе от крови-де, не от хотениЯ плоти, не от хотениЯ мужа,
но от Ѓога родилсЯ".

Њарьюшка усадила на лавку ’ихона, сама села рЯдом
с ним и опЯть с неимоверным усилием начала ему гово-
рить что-то. Ќо, вместо слов, выходило бормотание, мыча-
ние, в котором он, сколько ни вслушивалсЯ, ничего не
мог понЯть. Ќаконец, убедившись, что он ее не поймет,
умолкла и заплакала. Ћн обнЯл ее, положил голову ее
к себе на грудь и стал тихонько гладить волосы, мЯгкие
и светлые, как лен в лунном луче. Ћна всЯ дрожала, и
ему казалось, что в руках его бьетсЯ пойманнаЯ птичка.

Ќаконец, поднЯла на него свои большие влажные гла-
за, темно-голубые, как васильки под росою, улыбнулась
сквозь слезы, чутко насторожилась, как будто прислуши-
ваЯсь, вытЯнула шею, длинную, тонкую, как стебель цвет-
ка, и вдруг детским, Ясным как серебро, голоском, каким
певала на радениЯх, не то зашептала, не то запела ему
на ухо - и тотчас перестала заикатьсЯ слова сделались
внЯтными в этом полупении, полушепоте:

- Ћх, ’ишенька, ох, ’ишенька, спаси менЯ от ли-
шенька! “бьют они, убьют €ванушку!..
- Љакого €ванушку!..

- Ђ сыночек-то мой, мальчик мой бедненький...
- ‡ачем убивать? - усумнилсЯ ’ихон, которому сло-
ва ее казались бредом.

- —тобы кровью живой причаститьсЯ,- шепнула
Њарьюшка, прижимаЯсь к нему с беспредельным ужасом.-
„лЯ того-де, говорЯт. •ристосик и рождаетсЯ. Ђгнец пре-
непорочный, чтоб заклатисЯ и датисЯ в снедь верным.
Ќе живой, будто, младенец, а только видение, иконка
свЯтаЯ, плоть нетленнаЯ - ни страдать, ни умереть не
может... „а врут они все, окаЯнные! џ знаю, ’ишенька:
мальчик мой - живенький. € не •ристосик он, а €ва-
нушка... ђодненький мой! Ќикому не отдам, сама про-
паду, а его не отдам... ’ишенька, ох, ’ишенька, спаси
менЯ от лишенька!..

ЋпЯть речь ее стала невнЯтною. Ќаконец она умолк-
ла, склонилась головой на плечо его и не то забылась,
не то задремала.

Ќаступило утро. ‡а дверью послышались шаги. Њарь-
юшка встрепенулась, готовЯсь бежать. Ћни попрощались,
перекрестили друг друга, и ’ихон обещал ей, что защитит
€ванушку.

- „урочка! - успокаивал он себЯ.- ‘ама не знает,
что говорит. „олжно быть, померещилось.

Ќа ‘трастной —етверг назначено было радение. Џо
неЯсным намекам ’ихон догадывалсЯ, что на этом раде-
нии совершитсЯ великое таинство - уж не то ли. о кото-
ром говорила Њарьюшка? - думал он с ужасом. €скал ее,
хотел посоветоватьсЯ, что делать, но она пропала. Њожет
быть, ее нарочно спрЯтали. Ќа него нашло оцепенение
бреда. Ћн почти не мог думать о том, что будет. …сли
бы не Њарьюшка,- бежал бы тотчас.

‚ ‘трастной —етверг, около полуночи, как всегда, по-
ехали на радение.

Љогда ’ихон вошел в ‘ионскую горницу и оглЯнул
собрание, ему показалось, что все в таком же ужасе и оце-
пенении бреда, как он. ‘ловно не по своей воле делали
то, что делали.
Њатушки не было.

‚ошел Ѓатюшка. ‹ицо его было мертвенно-бледное,
необычайно-прекрасное, напомнило ’ихону виденное им в
собрании древностей у џкова Ѓрюса на резных камнЯх
и камеЯх изображение бога ‚акха-„иониса.

Ќачалось радение. Ќикогда еще не кружилсЯ так бе-
шено белый смерч плЯски. Љак будто летели, гонимые
ужасом, белые птицы в белую бездну.

—тобы не внушить подозрений, ’ихон тоже плЯсал.
Ќо старалсЯ не поддатьсЯ опьЯнению плЯски. —асто выхо-
дил из круга, присаживалсЯ на лавку, как будто длЯ
отдыха, следил за всеми и думал об €ванушке.

“же приходили в исступление, уже не своими голо-
сами вскрикивали: "Ќакатил!"

’ихон, как ни боролсЯ, чувствовал, что слабеет, терЯ-
ет над собою власть. ‘идЯ на лавке, судорожно хваталсЯ
за нее руками, чтобы не сорватьсЯ и не улететь в этом
бешеном смерче, который кружилсЯ быстрее, быстрее, бы-
стрее. ‚друг также вскрикнул не своим голосом - и на
него накатило, поднЯло, понесло, закружило.
Џоследний страшный общий вопль:
- ќва-эво!

€ вдруг все остановились, пали ниц, как громом пора-
женные, закрыв лица руками. Ѓелые рубахи покрыли пол,
как белые крыльЯ.

- ‘е, Ђгнец непорочный приходит заклатисЯ и дати-
сЯ в снедь верным,- в тишине раздалсЯ из подпольЯ
голос Њатушки, глухой и таинственный, как будто гово-
рила сама "‡емлЯ-‡емлЯ, Њати сыраЯ".

–арица вышла оттуда, держа в руках серебрЯную
чашу, вроде небольшой купели, с лежавшим в ней на сви-
тых белых пеленах голым младенцем. Ћн спал: должно
быть, напоили сонным зельем. Њножество горЯщих воско-
вых свечей стоЯло на тонком деревЯнном обруче, при-
крепленном спицами к подножию купели, так что огни
приходились почти в уровень с краЯми чаши и озарЯли
младенца Ярким светом. Љазалось, он лежит внутри ку-
павы с огненным венчиком.
–арица поднесла купель к –арю, возглашаЯ:
- ’воЯ от ’воих ’ебе приносЯща за всех и за всЯ.
–арь осенил младенца трижды крестным знамением.
- ‚о имЯ Ћтца, и ‘ына, и „уха ‘вЯтого.
Џотом взЯл его на руки и занес над ним нож.
’ихон лежал, как все, ничком, закрыв лицо руками.
Ќо глЯдел одним глазом сквозь пальцы украдкою и видел
все. …му казалось, что тело Њладенца сиЯет, как солнце,
что это не €ванушка, а таинственный Ђгнец, закланный
от начала мира, и что лицо того, кто занес над ним нож,
как лицо Ѓога. € ждал он с непомерным ужасом и желал
непомерным желанием, чтоб вонзилсЯ нож в белое тело,
и пролилась алаЯ кровь. ’огда все исполнитсЯ, перевер-
нетсЯ все-и в последнем ужасе будет последний восторг.

‚друг младенец заплакал. Ѓатюшка усмехнулсЯ - и от
этой усмешки лицо бога превратилось в лицо зверЯ.

"‡верь, дьЯвол, Ђнтихрист!"...- блеснуло в уме ’и-
хона. € внезапнаЯ, страшнаЯ, нездешнЯЯ тоска сжала
ему сердце. Ќо в то же мгновение-словно кто-то разЋу-
дил его-он очнулсЯ от бреда. ‚скочил, бросилсЯ на Ђверь-
Янку Ѓеспалого, схватил его за руку и остановил удар.

‚се вскочили, устремились на ’ихона и растерзали
бы его, если бы не послышалсЯ громовой стук в дверь.
…е ломали снаружи. Ћбе половинки зашатались, рухнули,
и в горницу вбежала Њарьюшка, а за нею люди в зеленых
кафтанах и треуголках, со шпагами наголо: это были сол-
даты. ’ихону казались они ангелами Ѓожьими.

‚ глазах его потемнело. Ћн почувствовал тЯжесть в пле-
че, поднЯл к нему руку и нащупал что-то теплое, липкое:
то была кровь; должно быть, в свалке ранили его ножом.
Ћн закрыл глаза и увидел красное пламЯ горЯщего
сруба, красную смерть. Ѓелые птицы летели в красном
пламени. Ћн подумал: "‘трашнее, чем краснаЯ, белаЯ
смерть" - и лишилсЯ сознаниЯ.

„ело о еретиках разбиралось в новоучрежденном
‘в. ‘иноде.

Џо приговору суда, беглого казака ЂверьЯнку Ѓеспа-
лого и родную сестру его, Ђкулину, колесовали. Ћсталь-
ных били плетьми, рвали им ноздри, мужчин сослали на
каторгу, баб - на прЯдильные дворы и в монастырские
тюрьмы.

’ихона, который едва не умер от раны в острожной
больнице, спас прежний покровитель, генерал џков ‚или-
мович Ѓрюс. Ћн взЯл его к себе в дом, вылечил и хода-
тайствовал за него у Ќовгородского архиереЯ, ”еофана
Џрокоповича. ”еофан принЯл участие в ’ихоне, желаЯ
показать на нем пастырское милосердие к заблудшим ов-
цам, которое всегда проповедовал: "‘ противниками церк-
ви поступать надлежит с кротостью и разумом, а не так,
как ныне, жестокими словами и отчуждением". •отел
также, чтобы отречение ’ихона от ереси и принЯтие его
в лоно православной церкви послужили примером длЯ
прочих еретиков и раскольников.

”еофан избавил его от плетей и от ссылки, взЯл к
себе на покаЯние и увез в Џетербург.

‚ Џетербурге архиерейское подворье находилось на
Ђптекарском острове, на речке Љарповке, среди густого
леса. ‚ нижнем жилье дома помещалась библиотека. ‡а-
метив любовь ’ихона к книгам, ”еофан поручил ему при-
вести в порЯдок библиотеку. Ћкна ее, выходившие прЯмо в
лес, часто бывали открыты, потому что стоЯли жаркие лет-
ние дни, и тишина леса сливалась с тишиною книгохрани-
лища, шелест листьев - с шелестом страниц. ‘лышалсЯ
стук дЯтла, кукованье кукушки. ‚идно было, как на лесную
прогалину выходит чета круторогих лосей, которых пригна-
ли сюда с Џетровского, тогда еще совсем дикого, острова.
‡еленоватый сумрак наполнЯл комнату. Ѓыло свежо и
уютно. ’ихон проводил здесь целые дни, роЯсь в книгах.
…му казалось, что он вернулсЯ в библиотеку џкова Ѓрю-
са и что все эти четыре года скитаний - только сон.

”еофан был к нему добр. Ќе торопил возвращением
в лоно православной церкви, только указал длЯ прочтениЯ,
за недостатком русского катехизиса, на нескольких не-
мецких богословов и на досуге беседовал с ним о прочи-
танном, исправлЯЯ ошибки протестантов, согласно с уче-
нием церкви греко-российской. ‚ остальное времЯ давал
ему свободу заниматьсЯ чем угодно.

’ихон опЯть принЯлсЯ за математику. ‚ холоде разу-
ма отдыхал он от огнЯ безумиЯ, от бреда Љрасной и Ѓе-
лой смерти.

Џеречитывал также философов - „екарта, ‹ейбница,
‘пинозу. ‚споминал слова пастора ѓлюка: "€стиннаЯ фи-
лософиЯ, если отведать ее слегка, уводит от Ѓога; если
же глубоко зачерпнуть, приводит к Ќему".

Ѓог длЯ „екарта был Џервый „вигатель первой мате-
рии. ‚селеннаЯ - машина. Ќи любви, ни тайны, ни жиз-
ни-ничего, кроме разума, который отражаетсЯ во всех
мирах, как свет в прозрачных ледЯных кристаллах. ’и-
хону было страшно от этого мертвого Ѓога.

"Џрирода полна жизни,- утверждал ‹ейбниц в своей
"Њонадологии".- џ докажу, что причина всЯкого движе-
ниЯ - дух, а дух - живаЯ монада, котораЯ состоит из
идей, как центр из углов". Њонады соединены предуста-
новленной Ѓогом гармонией в единое целое. "Њир - Ѓо-
жьи часы, horologium Dei". ЋпЯть, вместо жизни-ма-
шина, вместо Ѓога - механика,- подумал ’ихон, и опЯть
ему стало страшно,
Ќо всех страшнее, потому что всех Яснее, был ‘пи-
ноза. Ћн договаривал то, что другие не смели сказать.
"“тверждать воплощение Ѓога в человеке - так же нелепо,
как утверждать, что круг принЯл природу треугольника,
или квадрата. ‘лово стало плотью - восточный оборот
речи, который не может иметь никакого значениЯ длЯ
разума. •ристианство отличаетсЯ от других исповеданий
не верою, не любовью, не какими-либо иными дарами
„уха ‘вЯтого, а лишь тем, что своим основанием делает
чудо, то есть невежество, которое есть источник всЯкого
зла, и таким образом, самую веру превращает в суеве-
рие". ‘пиноза обнаружил тайную мысль всех новых фило-
софов: или со •ристом - против разума; или с разу-
мом - против •риста.

Ћднажды ’ихон заговорил о ‘пинозе с ”еофаном.
- Ћной философии основание глупейшее показуетсЯ,-
объЯвил архиерей с презрительной усмешкою,- понеже
‘пиноза свои умствованиЯ из единых скаредных контра-
дикций сплел и только словами прелестными и чванова-
тыми ту свою глупость покрыл...

’ихона эти ругательства не убедили и не успокоили.
Ќе нашел он помощи и в сочинениЯх иностранных бого-
словов, которые опровергали всех древних и новых филосо-
фов с такою же легкостью, как русский архиерей ‘пинозу.

€ногда ”еофан давал ’ихону переписывать бумаги по
делам ‘в. ‘инода. ‚ присЯге „уховного ђегламента его
поразили слова: "€споведую с клЯтвою крайнего ‘удию
духовные сеЯ коллегии быти ‘амого ‚сероссийского Њо-
нарха, ѓосударЯ нашего ‚семилостивейшего". ѓосударь -
глава церкви; государь - вместо •риста.

"Magnus ille Leviathan, quae Civitas appelatur,
officium artis est et Homo artificialis.  ‚еликий оный
‹евиафан, государством именуемый, есть произведение ис-
кусства и —еловек искусственный",- вспомнил он слова из
книги "‹евиафан" английского философа ѓоббса, который
также утверждал, что церковь должна быть частью госу-
дарства, членом великого ‹евиафана, исполинского Ђвто-
мата - не той ли €коны зверЯ, созданной по образу и подо-
бию самого бога-зверЯ, о которой сказано в Ђпокалипсисе?

•олод разума, которым веЯло на ’ихона от этой мерт-
вой церкви мертвого Ѓога, становилсЯ длЯ него таким же
убийственным, как огонь безумиЯ, огонь Љрасной и Ѓе-
лой смерти.

“же назначили день, когда должен был совершитьсЯ
торжественно в ’роицком соборе обрЯд миропомазаниЯ
над ’ихоном в знак его возвращениЯ в лоно православ-
ной церкви.

Ќакануне этого днЯ собрались на Љарповском подворье
к ужину гости.
ќто было одно из тех собраний, которые ”еофан в сво-
их латинских письмах называл noctes atticae - аттические
ночи. ‡апиваЯ соленую и копченую архиерейскую снедь зна-
менитым пивом о. эконома ѓерасима, беседовали о филосо-
фии, о "делах естества" и "уставах натуры", большею частью
в вольном, а по мнению некоторых, даже "афейском" духе.
’ихон, стоЯ в стеклЯнной галерее, соединЯвшей биб-
лиотеку со столовой, слушал издали эту беседу.
- ђаспри о вере между людьми умными произойти
не могут, понеже умному до веры другого ничто касаетсЯ
и ему все равно-лютор ли, кальвин ли, или Язычник,
либо не смотрит на веру, но на поступки и нрав,- гово-
рил Ѓрюс.

- Uti boni vini nоn est quaerenda regio, sic пес boni
viri religio et patria. Љак о происхождении доброго вина,
так о вере и отечестве доброго мужа пытать не следует,-
подтвердил ”еофан.

- ‡апрещающие философию суть либо самые невеж-
ды, либо попы злоковарные,- заметил ‚асилий Ќикитич
’атищев, президент берг-коллегии.

“ченый иеромонах о. Њаркелл доказывал, что многие
житиЯ свЯтых в истине оскудевают.

- Њного наплутано, много наплутано! - повторЯл он
знаменитое слово ”едоски.

- ‚ наше времЯ чудес не бывает,- согласилсЯ с иеро-
монахом доктор Ѓлюментрост.


- Ќа сих днЯх,- с тонкой усмешкой заговорил Џетр
Ђндреевич ’олстой,- случилось мне быть у одного приЯ-
телЯ, где видел Я двух гвардии унтер-офицеров. Ћни име-
ли между собою большое прение: один утверждал, другой
отрицал бытие Ѓожие. Ћтрицающий кричал: "Ќечего пу-
стЯки молоть, а Ѓога нет!" џ вступилсЯ и спросил: "„а
кто тебе сказал, что Ѓога нет?" - "Џодпоручик €ванов
вчера на ѓостином дворе!" - "Ќашел и место!"
‚се смеЯлись, всем было весело.
Ђ ’ихону - жутко.

Ћн чувствовал, что люди эти начали путь, который
нельзЯ не пройти до конца, и что, рано или поздно, дой-
дут они до того же в ђоссии, до чего уже дошли в …вро-
пе: или со •ристом - против разума, или с разумом -
против •риста.

Ћн вернулсЯ в библиотеку, сел у окна, рЯдом со сте-
ною, уставленной ровными рЯдами книг в одинаковых
кожаных и пергаментных переплетах, взглЯнул на ночное,
белое, над черными елЯми, пустое, мертвое, страшное небо,
и вспомнил слова ‘пинозы:

Њежду Ѓогом и человеком так же мало общего, как
между созвездием Џса и псом, лающим животным. —ело-
век может любить Ѓога, но Ѓог не может любить че-
ловека.

Љазалось, что там, в этом мертвом небе - мертвый Ѓог,
который не может любить. “ж лучше бы знать, что совсем
нет Ѓога. Ђ может быть и нет? - подумал он и почув-
ствовал тот же самый ужас, как тогда, когда €ванушка за-
плакал, а поднЯвший над ним нож ЂверьЯн усмехнулсЯ.

’ихон упал на колени и начал молитьсЯ, глЯдЯ на
небо, повторЯЯ одно только слово:
- ѓосподи! ѓосподи! ѓосподи!

Ќо молчание было в небе, молчание в сердце. Ѓеспре-
дельное молчание, беспредельный ужас.

‚друг, из последней глубины молчаниЯ Љто-то отве-
тил - сказал, что надо делать.

’ихон встал, пошел в свою келью, вытащил из-под
кровати укладку, вынул из нее свой страннический ста-
рый подрЯсник, кожаный поЯс, четки, скуфейку, образок
св. ‘офии Џремудрости Ѓожией, подаренный ‘офьей; снЯл
с себЯ кафтан и все остальное немецкое платье, надел
вынутое из укладки, навЯзал на плечи котомку, взЯл в
руки палку, перекрестилсЯ и никем не замеченный вышел
из дома в лес.
Ќа следующее утро, когда пора было идти в церковь
длЯ совершениЯ обрЯда миропомазаниЯ, ’ихона стали ис-
кать. „олго искали, но не нашли. Ћн пропал бесследно,
точно в воду канул.

Џо преданию, апостол Ђндрей Џервозванный, прибыв-
ший из Љиева в Ќовгород, приплыл в ладье к острову
‚алааму на ‹адожском озере и водрузил здесь камен-
ный крест. ‡адолго до крещениЯ ђуси, два инока, препо-
добные ‘ергий и ѓерман, придЯ на ђусь от стран восточ-
ных, устроили на ‚алааме свЯтую обитель.

‘ той поры теплилась вера •ристова на диком севере,
как лампада в полуночной тьме.

веды, овладев ‹адожским озером, разорЯли ‚алаам-
скую обитель много раз. ‚ 1611 году разорили ее так,
что не осталось камнЯ на камне. –елое столетие остров
был в запустении. Ќо в 1715 году царь Џетр дал указ
о возобновлении древней обители. Џостроена была малень-
каЯ деревЯннаЯ церковь, во имЯ ЏреображениЯ ѓоспод-
нЯ, над мощами св. чудотворцев ‘ергиЯ и ѓермана, и
несколько убогих келий, в которые переведены были ино-
ки из Љирилло-Ѓелозерской пустыни. ‹ампада веры •ри-
стовой затеплилась вновь и было пророчество, что уже
не угаснет она до второго пришествиЯ.

’ихон бежал из Џетербурга с одним старцем из толка
бегунов.

Ѓегуны учили, что православным, дабы спастись от
Ђнтихриста, подобает бегать из града в град, из веси в
весь, до последних пределов земли. ‘тарец звал ’ихона
в какое-то неизвестное Ћпоньское царство на семидесЯти
островах ЃеловодьЯ, где в 179 церквах Ђссирского Языка
сохранЯетсЯ, будто бы, нерушимо стараЯ вера; царство то
находитсЯ за ѓогом и Њагогом, на самом краю света,
откуда солнце всходит. "…жели сподобит Ѓог, то лет в
десЯть дойдем",- утешал старец.

’ихон мало верил в Ћпоньское царство, но пошел с бегу-
ном, потому что ему было все равно куда и с кем идти.

Ќа плотах доехали до ‹адоги. ‡десь пересели в сой-
му - утлое озерное суденышко, которое шло в ‘ердоболь.
Ќа озере застигла бурЯ. „олго носились по волнам и
едва не погибли. Ќаконец, вошли в ‘китскую гавань ‚а-
лаамской обители. Љ утру бурЯ утихла, но надо было
чинить сойму.

’ихон пошел бродить по острову.
Ћстров был весь гранитный. Ѓерега над водой подни-
мались отвесными скалами. Љорни деревьев не могли ук-
репитьсЯ в тонком слое земли на граните, и лес был
низкий. ‡ато мох рос пышно, заволакивал ели, как пау-
тиною, висел на стволах сосен длинными космами.

„ень был жаркий, мглистый. Ќебо - молочно-белое,
с едва сквозившею туманною голубизною. ‚оды зеркаль-
но-гладкого озера сливались с небом, так что нельзЯ было
отличить, где кончаетсЯ вода и где начинаетсЯ воздух;
небо казалось озером, озеро - небом. ’ишина - безды-
ханнаЯ, даже птицы Њолчали. € тишину нездешнюю, успо-
коение вечное навевала на душу эта свЯтаЯ пустынЯ, суро-
вый и нежный полуночный рай.

’ихону вспомнилась песнЯ, которую певал он в лесах
„олгомшинских:

ЏрекраснаЯ мати-пустынЯ!
Џойду по лесам, по болотам,
Џойду по горам, по вертепам...

‚споминалось и то, что говорил ему один из ‚а-
лаамских иноков:

- Ѓлагодать у нас! •оть три днЯ оставайсЯ в лесу,-
ни дикого зверЯ, ни злого человека не встретишь - Ѓог
да ты, ты да Ѓог!

Ћн долго ходил, далеко отошел от обители, наконец
заблудилсЯ. Ќаступил вечер. Ћн боЯлсЯ, что сойма уйдет
без него.

—тоб оглЯдетьсЯ, взошел на высокую гору. ‘клоны
поросли частыми елЯми. Ќа вершине была круглаЯ полЯ-
на с цветущим лилово-розовым вереском. Џосередине -
столпообразный черный камень.

’ихон устал. “видел на краю полЯны, между елками,
углубление скалы, как бы колыбель из мЯгкого мха, при-
лег и заснул.

ЏроснулсЯ ночью. Ѓыло почти так же светло, как
днем. Ќо еще тише. Ѓерега острова отражались в зер-
кале озера четко, до последнего крестика острых еловых
верхушек, так что казалось, там внизу - другой остров.
совершенно подобный верхнему, только опрокинутый -
и эти два острова висЯт между двумЯ небесами. Ќа кам-
не среди полЯны стоЯл коленопреклоненный старец, не-
знакомый ’ихону - должно быть, схимник, живший в
пустыне. —ерный облик его в золотисто-розовом небе был
неподвижен, словно изваЯн из того же камнЯ, на котором
он стоЯл. € в лице - такой восторг молитвы, какого ни-
когда не видал ’ихон в лице человеческом. …му казалось,
что такаЯ тишина кругом - от этой молитвы, и длЯ нее
возноситсЯ благоухание лилово-розового вереска к золо-
тисто-розовому небу, подобно дыму кадильному.

Ќе смеЯ ни дохнуть, ни шевельнутьсЯ, он долго смот-
рел на молЯщегосЯ, молилсЯ вместе с ним и в бесконеч-
ной сладости молитвы как будто потерЯл сознание -
опЯть уснул.

ЏроснулсЯ на восходе солнечном.

Ќикого уже не было на камне. ’ихон подошел к нему,
увидел в густом вереске едва заметную тропинку и пу-
стилсЯ по ней в долину, окруженную скалами. ‚низу была
березоваЯ роща. ‚ середине рощи - лужайка с высокой
травою. Ќевидимый ручей лепетал в ней детским лепетом.

Ќа лужайке стоЯл схимник, тот самый, которого ’и-
хон видел ночью,- и кормил из рук хлебом лосиху с
маленьким смешным сосунком.

’ихон глЯдел и не верил глазам. Ћн знал, как пугливы
‹оси, особенно самки, недавно отелившиесЯ. …му казалось,
что он подглЯдел вещую тайну тех дней, когда человек и
звери жили вместе в раю.

‘ъев хлеб, лосиха начала лизать руку старца. Ћн осе-
нил ее крестным знамением, поцеловал в косматый лоб
и проговорил с тихою ласкою:
- ѓосподь с тобою, матушка!

‚друг она оглЯнулась дико, шарахнулась и пустилась
бежать, вместе с детенышем, в глубину ущельЯ - только
треск и гул пошел по лесу-должно быть, учуЯла ’ихона.
Ћн приблизилсЯ к старцу:
- Ѓлагослови, отче!

‘тарец осенил его крестным знамением с такою же
тихою ласкою, как только что зверЯ.
- ѓосподь с тобою, дитЯтко. ‡вать-то как?
- ’ихоном.

- ’ишенька - имечко тихое. Ћткуда Ѓог принес? Ње-
сто тут лесное, пустынное, чади мирской маловходное -
редко странничков Ѓожьих видим.

- ‚ ‘ердоболь плыли из ‹адоги,- отвечал ’ихон,-
сойму бурею прибило к острову. ‚чера пошел в лес, да
заблудилсЯ.
- ‚ лесу и ночевал?
- ‚ лесу.

- •лебушка-то есть ли? ѓолоден, чай?
‹омоть хлеба, который взЯл с собою ’ихон, доел он
вчера вечером и теперь чувствовал голод.

- Ќу, пойдем-ка в келью, ’ишенька. —ем Ѓог послал,
накормлю.

Ћ. ‘ергию - так звали схимника,- судЯ по сильной
проседи в черных волосах, было лет за пЯтьдесЯт; но
походка и все движениЯ его были так быстры и легки, как
у двадцатилетнего юноши; лицо-сухое, постное, но тоже
юное; карие, немного близорукие глаза постоЯнно щури-
лись, как будто усмехались неудержимою, почти шаловли-
вою и чуть-чуть лукавою усмешкою: похоже было на
то, что он знает про себЯ что-то веселое, чего другие не
знают, и вот скажет сейчас, и будет всем весело. Ќо, вме-
сте с тем, в этом веселье была та тишина, которую видел в
лице его ’ихон во времЯ ночной молитвы.

Ћни подошли к отвесной гранитной скале. ‡а ветхим
покосившимсЯ плетнем были огородные грЯдки. ‚ расще-
лине скалы - самороднаЯ кельЯ: три стены - каменные;
четвертаЯ - сруб с оконцем и дверью; над нею - почер-
невшаЯ иконка валаамских чудотворцев св. ‘ергиЯ и ѓер-
мана, кровлЯ - землЯнаЯ, крытаЯ мохом и берестою, с де-
ревЯнным осмиконечным крестом. “стье долины, выходив-
шее к озеру, кончалось мелью, нанесенной ручьем, который
протекал на дне долины и здесь вливалсЯ в озеро. Ќа бе-
регу сушились мережки и сети, растЯнутые на кольЯх. ’ут
же другой старец, в заплатанной сермЯжной рЯсе, похожей
на рубище, с босыми ногами, по колено в воде, коренастый,
широкоплечий, с обветренным лицом, остатками седых во-
лос вкруг лысого черепа,- "настоЯщий рыбарь Џетр",-
подумал ’ихон,- чинил и смолил дно опрокинутой лодки.
Џахло еловыми стружками, водою, рыбой' и дегтем.
- ‹аривонушка! - окликнул его о. ‘ергий.
‘тарик оглЯнулсЯ, бросил тотчас работу, подошел к
ним и молча поклонилсЯ ’ихону в ноги.

- Ќебось, дитЯтко,- со своей шаловливой усмешкой
успокоил о. ‘ергий смущенного ’ихона,- не тебе одному,
он всем в ноги кланЯетсЯ - и малым ребЯткам. ’акой
уж смирненький! Џриготовь-ка, ‹аривонушка, трапезу, на-
кормить странничка Ѓожьего.

ЏоднЯвшись на ноги, о. €ларион посмотрел на ’ихона
смиренным и суровым взглЯдом. ‚сех люби и всех бегай -
было в этом взглЯде слово великого отшельника ”ива-
отец (евр.).
идского, преподобного аввы
ЂрсениЯ.

ЉельЯ состоЯла из двух половин - крошечной кур-
ной избенки и пещеры в каменной толще скалы, с обра-
зами по стенам, такими же веселыми, как сам о. ‘ер-
гий - Ѓогородица ‚зыграниЯ, ЊилостиваЯ, Ѓлагоуханный
Iвст, Ѓлаженное —рево, †иводательница, ЌечаЯннаЯ ђа-
дость; перед этою последнею, особенно любимою о. ‘ер-
гием, теплилась лампада. ‚ пещере, темной и тесной,
как могила, стоЯли два гроба с камнЯми вместо изголо-
вий. ‚ этих гробах почивали старцы.

‘ели за трапезу - голую доску на мшистом обрубке
сосны. Ћ. €ларион подал хлеб, соль, деревЯнные чаши с
рубленой кислой капустой, солеными огурцами, грибною
похлебкою и взваром из каких-то лесных душистых трав.

Ћ. ‘ергий с ’ихоном вкушали в безмолвии. Ћ. €ла-
рион читал псалом:

‚сЯ к ’ебе, ѓосподи, чают, дати пищу им во благо
времЯ.

Џосле трапезы о. €ларион пошел опЯть смолить лод-
ку. Ђ о. ‘ергий с ’ихоном сели на каменные ступень-
ки у входа в келью. Џеред ними расстилалось озеро, все
такое же тихое, гладкое, бледно-голубое, с отраженными
белыми круглыми большими облаками - как бы другое,
нижнее небо, совершенно подобное верхнему.

- Џо обету, что ль, странствуешь, чадушко? - спро-
сил о. ‘ергий.

’ихон взглЯнул на него, и ему захотелось сказать всю
правду.

- Џо обету великому, отче: истинной –еркви ищу...
€ рассказал ему всю свою жизнь, начинаЯ с первого
бегства от страха антихристова, кончаЯ последним отре-
чением от мертвой церкви.

Љогда он кончил, о. ‘ергий долго сидел молча, закрыв
лицо руками; потом встал, положил руку на голову ’ихо-
на и произнес:

- ђече ѓосподь: ѓрЯдущаго ко Њне не изжену. ѓрЯди
же ко ѓосподу, чадо, с миром. Ќебось, небось, милень-
кий: будешь в –еркви, будешь в –еркви, будешь в –ерк-
ви истинной!

’акаЯ вещаЯ сила и власть была в этих словах о. ‘ер-
гиЯ, что казалось, он говорит не от себЯ.

- Ѓудь милостив, отче! - воскликнул ’ихон, припа-
даЯ к ногам его.- Џрими менЯ в свое послушание, благо-
слови в пустыне с вами жить!

- †иви, дитЯтко, живи с Ѓогом! - обнЯл и поцело-
вал его о. ‘ергий.- ’ишенька - тихонькой, житиЯ наше-
го тихого не разорит,- прибавил он уже со своею обыч-
ною веселою улыбкою.

’ак ’ихон осталсЯ в пустыне и зажил с обоими стар-
цами.

Ћ. ‘ергию - так звали схимника,- судЯ по сильной
проседи в черных волосах, было лет за пЯтьдесЯт; но
походка и все движениЯ его были так быстры и легки, как
у двадцатилетнего юноши; лицо - сухое, постное, но тоже
юное; карие, немного близорукие глаза постоЯнно щури-
лись. как будто усмехались неудержимою, почти шаловли-
вою и чуть-чуть лукавою усмешкою: похоже было на
то, что он знает про себЯ что-то веселое, чего другие не
знают, и вот скажет сейчас, и будет всем весело. Ќо, вме-
сте с тем, в этом веселье была та тишина, которую видел в
лице его ’ихон во времЯ ночной молитвы.

Ћни подошли к отвесной гранитной скале. ‡а ветхим
покосившимсЯ плетнем были огородные грЯдки. ‚ расще-
лине скалы - самороднаЯ кельЯ: три стены - каменные;
четвертаЯ - сруб с оконцем и дверью; над нею - почер-
невшаЯ иконка валаамских чудотворцев св. ‘ергиЯ и ѓер-
мана, кровлЯ - землЯнаЯ, крытаЯ мохом и берестою, с де-
ревЯнным осмиконечным крестом. “стье долины, выходив-
шее к озеру, кончалось мелью, нанесенной ручьем, который
протекал на дне долины и здесь вливалсЯ в озеро. Ќа бе-
регу сушились мережки и сети, растЯнутые на кольЯх. ’ут
же другой старец, в заплатанной сермЯжной рЯсе, похожей
на рубище, с босыми ногами, по колено в воде, коренастый,
широкоплечий, с обветренным лицом, остатками седых во-
лос вкруг лысого черепа,- "настоЯщий рыбарь Џетр",-
подумал ’ихон,- чинил и смолил дно опрокинутой лодки.
Џахло еловыми стружками, водою, рыбой' и дегтем.
- ‹аривонушка!