 головой
перехватил винтовку и передернул затвор.
     - Њолись богу!!! - зарычал он.
     - Ња-ма!  -  как маленький,  закричал ‹енька, присел, кинулсЯ к парню и
одновременно - головой и двумЯ кулаками - ударил его в живот.
     - Ђ-а, пащенок!..
     ‘ильным ударом в  затылок мальчика сбили с  ног.  ‚  ту  же  секунду он
услышал выстрел и почти тотчас - гневный голос матери:
     - ЌегодЯи!.. ‚ы что делаете?! ђебенка?.. Њальчика?..
     - Џетруха! Џетруха! ’ы что в самом деле? Њаленького?..
     Џарень подбежал к ‹еньке, схватил его за шиворот, оторвал от земли.
     - “бью-у!..
     - Џомогите! - закричала Ђлександра ‘ергеевна.
     ‹енька задохнулсЯ,  вывернулсЯ,  услышал, как затрещала у него на груди
рубаха, отлетела пуговица. „ругаЯ, тЯжелаЯ, как кувалда, рука откинула его в
сторону.
     - Ѓрось, Џетруха!
     - “йди!..
     - Ћставь, не бузи.
     —еловек в длинной шинели крепко держал парнЯ за поЯс.
     - Ђ ну катись! †иво! - приказал он Ђлександре ‘ергеевне.
     - Ќет,  стой,  погоди!  -  скрипел зубами парень. - Ќет, ты погоди... џ
их... Я им сейчас царский день исделаю.
     - Ќе дури, кому говорЯт!..
     ’емнолицый с силой трЯхнул его. €, повернувшись к Ђлександре ‘ергеевне,
диким голосом закричал:
     - Ќу, чего глаза пЯлишь? Љому сказано? ’икай, пока жива!..
     Ђлександра ‘ергеевна не заставила еще раз просить себЯ об этом. ‘хватив
‹еньку за руку, она побежала. ‹енька слышал, как за спиной у него продолжали
орать  и  ругатьсЯ  пьЯные.   ЋглЯнувшись,   он  увидел,  что  оба  бандита,
схватившись в обнимку, катаютсЯ по земле.
     - Њама, посмотри! - крикнул ‹енька.
     - Ѓоже мой!..  Ќе останавливайсЯ, пожалуйста!.. …сть на что смотреть! -
ответила она.


     ...Ћни  уже  давно миновали околицу,  пролезли под какими-то  жердЯми и
быстро шли,  почти бежали,  не выбираЯ дороги, к небольшой березовой рощице,
на  верхушках которой уже  розовела и  золотилась утреннЯЯ июльскаЯ зарЯ.  ‚
ушах еще не  утих пьЯный крик,  еще тошнило,  шумело в  голове,  от  быстрой
ходьбы не хватало дыханиЯ.
     - Њама... Я не могу... погоди, - хрипел ‹енька.
     - €дем,  детка...  Я  прошу тебЯ.  …ще немножко -  вот хотЯ бы  до  тех
деревьев.
     Ћни  уже  почти  достигли  рощи,  как  вдруг  ‹енька  остановилсЯ  и  с
неподдельным ужасом в голосе воскликнул:
     - Ћй, мамочка, милаЯ!..
     - —то такое? - испуганно оглЯнулась Ђлександра ‘ергеевна.
     Ћн держалсЯ за голову и покачивалсЯ.
     - Ћй, ты бы знала, какое несчастье!!
     - „а что? —то случилось?
     - џ ж забыл... Я забыл в сарае бордосскую жидкость!
     - ѓосподи, ‹еша, какие глупости! …сть о чем жалеть. „о этого ли сейчас?
€дем, Я прошу тебЯ...
     - Ќет, - сказал ‹енька. - џ не могу. џ должен...
     - —то ты должен? - рассердилась Ђлександра ‘ергеевна.
     - ’ы знаешь... Я, пожалуй, пойду, попробую найти сарай.
     Ђлександра ‘ергеевна цепко схватила его за руку.
     - ‹еша!  џ  умолЯю тебЯ,  Я  на колени встану:  не смей,  не выдумывай,
пожалуйста!..
     ‹енька и  сам не испытывал большого желаниЯ возвращатьсЯ в деревню.  Ќо
мысль,  что знаменитый его бидончик,  который он  так долго берег и  таскал,
содержимое которого может доставить так  много радости председателю комбеда,
- мысль,  что  этот драгоценный бидончик пропадет,  сгинет в  стоге сена,  в
чужом сарае, была совершенно непереносимой и оказалась сильнее страха.
     - Њама,  -  сказал он.  -  Ќу,  что же мне делать?  —естное слово,  вот
увидишь,  со мной ничего не случитсЯ. џ быстро. ’ы подожди менЯ в этом леске
вот за той березкой.
     - Њучитель! - сквозь слезы простонала она.
     ‡наЯ,  что за  этим последуют другие,  не менее жалостные слова,  он не
стал дожидатьсЯ их, вырвалсЯ и побежал...
     ђазыскать сарай в  деревне,  где  мальчик провел всего одну ночь,  было
нелегко.  ‹еньке  пришлось  побегать по  задворкам,  прежде  чем  он  увидел
низенькое дощатое строеньице с выдранной половинкой двери.  “бедившись,  что
вокруг  никого  нет,  он  осторожно заглЯнул в  пахучий  полумрак,  постоЯл,
прислушалсЯ,  сказал зачем-то "эй" и,  не услышав отклика,  нырнул в глубину
сараЯ.
     ЏримЯтое сено еще хранило следы двух тел:  вот здесь лежал он,  здесь -
мама.  ЏолзаЯ  на  коленЯх  и  тыкаЯсь  носом  в  колючие  травинки,  ‹енька
лихорадочно ворошил сено...  —то такое? ѓде же она? Ќеужели кто-нибудь успел
побывать в  сарае и утащил ее?  Ђх вот...  наконец-то!..  ђуки его дрогнули,
нащупав скользкую, холодную и тЯжелую банку.
     € только тут,  облегченно вздохнув,  он вспомнил о матери. ѓде она? —то
она сейчас переживает?!  Љакой он  все-таки негодЯй,  -  оставил ее в  лесу,
одну, после всех ужасов, которые она только что перенесла!
     ‚ Ѓыковке все еще стрелЯли.  Џахло дымом. ѓде-то в другом конце деревни
шумели, кричали, навзрыд плакали бабы. —тобы сократить путь и не блуждать по
задворкам,  ‹енька  решил  бежать  обратно  напрЯмки  -  деревенской улицей.
ЏерелезаЯ через плетень, он застрЯл, зацепилсЯ рубахой за какой-то сучок или
гвоздь, и вдруг словно из-под земли вырос перед ним краснолицый запыхавшийсЯ
дЯдька в солдатской шинели и в фуражке с зеленым лоскутком на околыше.
     - ќй, браток, - обратилсЯ он к ‹еньке. - •охрЯкова не видел?
     - Љого? - не понЯл ‹енька.
     - Ђтамана, Я говорю, не видал?
     ‹енька не  успел  ответить.  ѓлаза  у  солдата заблестели.  Ћн  подошел
поближе.
     - —то это у тебЯ? - спросил он.
     - ѓде?
     - „а вот - в баночке, в посудине?
     - ќто... это жидкость, - бледнеЯ ответил ‹енька.
     - ЉакаЯ жидкость? Ђ ну, покажь, - оживилсЯ солдат.
     ‹енька сделал усилие, разодрал от подола до подмышек рубаху, сорвалсЯ с
сучка и побежал.
     ЏетлЯЯ от  одной  постройки к  другой,  натыкаЯсь на  какие-то  грЯдки,
перескакиваЯ через  канавы,  перелезаЯ через плетни и  заборы,  он  бежал по
деревенским задворкам,  пока голова у  него не закружилась,  а  в  глазах не
замелькали лиловые круги.
     ‚ыбежав за околицу,  он не сразу понЯл,  куда ему нужно идти. ЃерезоваЯ
роща,   котораЯ,   по  его  представлениЯм,  должна  была  оказатьсЯ  слева,
переместилась далеко направо. Ќа минуту он даже усомнилсЯ, - та ли эта роща?
Ќо никаких других поблизости не было.
     …ле волоча ноги,  спотыкаЯсь и  поминутно перекладываЯ с плеча на плечо
свою ношу,  он тащилсЯ неровным,  ухабистым, исковыренным коровьими копытами
деревенским выгоном и еще издали стал искать глазами мать. Ќа опушке рощи ее
не было. —ем ближе он подходил, тем страшнее ему становилось... ѓосподи! —то
такое?  ѓде же  она?  Ћчутившись в  роще,  он  кинулсЯ под первое попавшеесЯ
дерево и минуту лежал,  жадно глотаЯ воздух и прижимаЯсь виском к холодной и
влажной траве,  потом  не  выдержал,  вскочил,  взвалил на  плечо бидончик и
побежал, заметалсЯ между деревьев.
     - Њама...  мамочка...  мама!  - негромко звал он. Љричать он боЯлсЯ. Ћн
был уверен,  что роща полна каких-то ужасов.  € вдруг, в который раз выбегаЯ
на  опушку,  он  увидел  среди  розовеющих на  солнце берез  силуэт женщины.
Ђлександра ‘ергеевна стоЯла к нему спиной,  на цыпочках и,  заслонЯЯсь рукой
от солнца, вглЯдывалась в сторону деревни.
     - Ња! - закричал ‹енька.
     Ћна  вздрогнула и  оглЯнулась.  ‹ицо у  нее было бледное,  заплаканное.
Њальчику показалось даже, что она похудела.
     Ћн  подбежал к  ней,  уронил бидончик и,  схватив ее за руки,  прижалсЯ
щекой к костЯной прЯжке ее кушака.
     - Њамочка, милаЯ, прости менЯ!..
     Ћна не  оттолкнула его и  очень спокойно,  даже чересчур спокойно,  как
показалось ‹еньке, сказала:
     - Ѓоюсь, мой дорогой, что скоро у тебЯ не будет мамы.
     - Њама... не надо! - воскликнул он.
     - „а, да, мой милый... ђано или поздно ты добьешьсЯ этого... †дать тебе
осталось недолго...
     ’огда он опустилсЯ на землю у самых ее ног и громко заревел:
     - Ња-а!.. ‡ачем ты так говоришь?!
     Ћна помолчала,  выдерживаЯ характер,  но не выдержала,  сама опустилась
рЯдом и тоже заплакала.
     ’ак они и сидели,  плечом к плечу, на сырой траве, под белой березкой и
плакали минут пЯть.
     Ќаконец рыданиЯ стали утихать.
     - Ќу,  что? - сказала Ђлександра ‘ергеевна, всхлипываЯ. - Ќашел ты свою
бандуру?
     ‹енька деликатно фыркнул и подавилсЯ слезами.
     - Ќашел, - сказал он, подталкиваЯ ногой бидончик.
     - „а, кстати, - встрепенулась Ђлександра ‘ергеевна.
     - —то кстати?
     Ћна помолчала, подумала и сказала:
     - ‚прочем, нет, ничего...
     - Љак ничего? ’ы же что-то хотела...
     - —то Я хотела?  Ћставь,  пожалуйста. Ќичего Я не хотела... ѓосподи, вы
посмотрите,   -  на  кого  он  стал  похож!..  ‹еша,  где  тебЯ  угораздило?
Џовернись-ка... —то у тебЯ с блузой?
     - „а...  с блузой...  ’ы бы знала!.. ’ы знаешь, между прочим, к кому мы
чуть не попали?
     - Љ кому?
     - Љ •охрЯкову.
     ‡ахлебываЯсь,  он  стал  рассказывать ей  о  своей встрече с  бандитом.
Ђлександра ‘ергеевна слушала его, ахала, закрывала глаза.
     - Ќет, с менЯ довольно! - воскликнула она, поднимаЯсь. - ’ы отдохнул?
     - Ћтдохнул.
     - ‚ставай тогда, поднимайсЯ, пошли!
     - Ђ куда?
     Ђлександра ‘ергеевна задумалась, выпЯтив, как девочка, нижнюю губу.
     - Ќ-да. ќто действительно вопрос.
     - Ќам же надо к ‚олге?
     - “вы. Љ ‚олге.
     - Ђ где она? „алеко?
     - Њилый мой,  если бы Я  знала!  џ даже не имею представлениЯ,  в какую
сторону нам надо идти.
     ‹енька вскочил.
     - Њама, знаешь что? „авай будем искать дорогу по солнцу!
     - Љ сожалению, мой дорогой, Я не умею искать дорогу по солнцу.
     - Љак? ’ы же географию знаешь?
     - „а... но при чем тут географиЯ? Џостой! ‚олга течет в Љаспийское море
- с севера на юг. Њы находимсЯ сейчас на ее левом берегу...
     - ‡начит, ‚олга на западе!
     - ’ы знаешь, пожалуй, ты прав. Ђ где запад?
     - Ђ запад? Ђ запад как раз напротив востока.
     - Ђ где восток?
     - Њама! - с укоризной воскликнул ‹енька.
     ‚осток давно уже давал о  себе знать.  Ћн кричал о себе Яркими красками
неба,  золотом солнечных лучей.  Ћн быстро сушил слезы на их лицах, трепетал
на  бело-черных  стволах берез,  переливалсЯ крохотными радужками на  каждом
листике и на каждой травинке.


     ...Џоставив на голову свой бидончик и  придерживаЯ его спереди,  ‹енька
шел   мелкими  танцующими  шажками  по   тропинке,   изображаЯ  африканского
невольника,  которого принанЯл за  бутылку рома или за  нитку стеклЯнных бус
торговец слоновой костью.
     - Њама, - крикнул он, не оглЯдываЯсь, - похож Я на негра?
     - Џожалуй,  ты больше похож на мальчика из мелочной лавки,  -  ответила
Ђлександра ‘ергеевна.  - ‚прочем, Я далеко не уверена... Џожалуй, такого и в
лавке не стали бы держать.
     - Џочему не стали бы?
     - Ћчень жаль,  что  нет  зеркала.  ’ы  бы  посмотрел на  себЯ...  ’акие
оборвыши по большим праздникам у Џокрова на паперти стоЯли.
     - Ђ ты-то, думаешь, лучше?
     - „а уж...  Њогу себе представить, какаЯ Я красотке... ѓосподи, хоть бы
иголка и нитка были...
     ‹енька сделал еще  два-три шажка и  так резко повернулсЯ,  что бидончик
чуть не слетел с его головы.
     - Њама! - воскликнул он. - Џогоди! Ђ где твоЯ сумочка?
     Ћн ожидал,  что она испугаетсЯ, вскрикнет, заохает, заужасаетсЯ, начнет
хлопать себЯ по бокам. Ќо она даже шага не убавила.
     - €дем, пожалуйста, - сказала она.
     - Ќет, правда, мама!.. џ же не шучу. ѓде твой ридикюль?
     - ќто Я у тебЯ должна спросить.
     - Џочему у менЯ?
     - Џотому что Я надеЯлась, что ты принесешь его мне.
     - Ћткуда принесу?
     Ћна взЯла его за плечо.
     - €дем,  мальчик.  Ќе  будем особенно волноватьсЯ.  џ  забыла сумочку в
сарае, где мы ночевали.
     Ѓидончик сполз  с  ‹енькиной головы на  плечо,  проехал по  груди и  по
животу и  плюхнулсЯ в траву к ногам мальчика.  Ћказалось,  что не матери,  а
самому ‹еньке пришлось ужасатьсЯ и хлопать себЯ по коленкам.
     - Њама! - вскричал он. - Џочему же ты мне не сказала?!
     - Ђ потому, что Я поздно спохватилась. ’ебЯ уже не было.
     - “ тебЯ же там деньги!
     - „а, все деньги...
     - Љак же мы будем жить?!
     - Ќе знаю... Ѓог милостив, как-нибудь...
     ‹енька поднЯл бидончик, сунул его в руки матери.
     - Њама... на, подержи...
     - —то еще?
     - џ сбегаю.
     - Људа сбегаешь?
     - ‚  Ѓыковку...  ’ы  не бойсЯ.  ’еперь Я  дорогу знаю.  џ  быстро...  џ
найду...
     Ћна схватила его за шиворот.
     - Ќу, нет, мой дорогой. ‚торой раз этого не случитсЯ...
     - Њама, отпусти! - кричал ‹енька.
     Ќо она уже быстро шла и тащила его за собой.
     - Њама!! „а отпусти же!.. ’ы менЯ задушишь.
     - Ќе отпущу!
     - Ќу,  ладно,  хорошо,  -  говорил он,  спотыкаЯсь и  чуть не падаЯ.  -
•орошо... Я не пойду в Ѓыковку.
     - ЏоклЯнись.
     - Љ-клЯнусь,  -  выдавил он из себЯ и  только после этого был пощажен и
получил свободу.
     € опЯть они шли -  межами, тропинками и дорогами. € чем дальше шли, тем
длиннее становилась большаЯ чернаЯ тень,  котораЯ, не останавливаЯсь, бежала
впереди,  указываЯ им  путь на запад.  Ђ  над головами путников,  тоже ни на
минуту не отставаЯ от них,  кружил в безоблачном небе жаворонок. ‚се жарче и
жарче припекало затылок и спину солнце.  € волнами ходило, перекатывалось по
сторонам что-то зеленое и золотистое -  иногда повыше, иногда пониже, иногда
посветлее, иногда посмуглее...


     ...‚олгу они не увидели, а услышали. ‹енька остановилсЯ и сказал:
     - Њама, ты слышишь?
     ѓде-то не впереди, а несколько правее, за косогором, тоненьким пчелиным
басом гудел пароход.
     Ќе  сговариваЯсь,  женщина  и  мальчик свернули с  тропинки,  путаЯсь в
траве,  пересекли поле, взбежали на косогор и дружно, в один голос закричали
"ура!".
     ‚низу -  совсем близко,  в  двух-трех сотнЯх шагов от  них,  плескались
волны широкой реки.  ‘олнце, которое почему-то переместилось, как показалось
‹еньке,  с востока на север, кидало свои лучи прЯмо по ее течению, и по этой
трепетной розовато-золотистой дорожке  в  сторону от  џрославлЯ быстро  шел,
будто  убегал,  и  тащил,  уводил за  собой на  канате длинную плоскую баржу
маленький,  словно игрушечный буксирчик.  Ќа  противоположном высоком берегу
реки виднелись какие-то постройки,  поблескивали стекла,  что-то двигалось -
ехала телега или шли люди.
     —ерез  минуту путники уже  сидели на  песчаной отмели у  самой воды,  и
опЯть между ними  шел  крупный разговор.  ‹енька хотел выкупатьсЯ,  мать  не
разрешала.
     - ‚ конце концов ты забываешь, что ты болен.
     - —ем Я болен?
     - Ђх, ты даже не помнишь, что ты болен? “ тебЯ дифтерит.
     - Њожет быть, мне в постельку лечь?
     Ћна засмеЯлась, потрепала его за ухо.
     - Њурло ты мое! Ђ ну, иди вымойсЯ...
     ‡асучив выше колен штаны, ‹енька с наслаждением ходил по холодной воде,
мыл руки, шею, лицо и, разгонЯЯ радужный лиловатый налет нефти, украдкой пил
горстЯми  пресную  сладковатую  воду.  Ђлександра  ‘ергеевна  тоже  занЯлась
туалетом, - выстирала чулки, носовые платки, вымыла голову.
     Џотом они долго лежали на теплом песке, сушили белье и подсыхали сами.
     - —то  же  мы  будем  делать дальше?  -  проговорила наконец Ђлександра
‘ергеевна.
     - џ и сам об этом думаю.
     - ’ы же, наверно, кушать хочешь?
     - Ђ ты?
     - Ќет, Я почему-то не хочу.
     - € Я тоже не хочу.
     Ќо через минуту, помолчав, он сказал:
     - †алко, что тут нет черепах.
     - ‡ачем тебе вдруг понадобились черепахи?
     - Њожно было бы набрать Яиц и сделать Яичницу.
     - Ќу,  милый,  Я думаю,  сейчас ты удовольствовалсЯ бы и куском хлеба с
солью...
     € все-таки Ђлександра ‘ергеевна не торопилась.  ‹енька чувствовал,  что
мать даже думать боитсЯ о  том,  что рано или поздно придетсЯ переправлЯтьсЯ
на ту сторону. ‘олнце стоЯло уже высоко, песок стал горЯчим, но волосы у нее
почему-то  сохли  очень  долго.  —улки  понадобилось перестирывать.  Ќаконец
наступила минута, когда ей все-таки пришлось сказать:
     - Ќу, что ж...
     - „авай полежим еще, - великодушно предложил ‹енька.
     - Ќет, надо идти, - вздохнула она.
     - Ђ куда же мы пойдем?
     - Џоищем, нет ли поблизости какой-нибудь переправы.
     - Њожет быть, тут мост есть?
     - Ќет, к сожалению, мостов тут нет.


     ...Џервое живое существо, которое они встретили на берегу, был теленок.
Њаленький,  тонконогий,  рыженький,  он стоЯл,  расставив передние ножки,  и
осторожно тЯнул  воду,  постегиваЯ себЯ  по  бокам кисточкой хвоста.  ‹енька
подбежал к  теленку,  стал  гладить  его,  чесать  его  жестковатую шерстку.
’еленок оторвалсЯ от воды,  посмотрел на мальчика круглым глуповатым глазом,
почмокал  толстыми  губами  и,  припав  к  прозрачной воде,  снова  замахал,
заработал хвостиком.
     - Њама,  ты знаешь,  если тут есть телЯта, - значит, тут и люди есть, -
сделал заключение ‹енька.  € не ошибсЯ.  —ерез минуту они заметили дымок,  а
подойдЯ ближе,  увидели кривобокую дощатую хибарку, рыбачьи сети, растЯнутые
вдоль ее стен,  и  -  самое главное -  лежащую на песке,  опрокинутую черным
смоленым днищем вверх - большую лодку.
     €з  хибары  вышел  старик в  холщовой неподпоЯсанной рубахе.  ‡аслонЯсь
рукой от солнца, он хмуро смотрел на приближающихсЯ путников.
     - ‡дравствуйте, дедушка! - еще издали крикнула Ђлександра ‘ергеевна.
     ђыбак не ответил и продолжал так же неприветливо разглЯдывать женщину и
мальчика.
     - ‚ы бы не могли,  голубчик, перевезти нас на тот берег? - обратилась к
нему Ђлександра ‘ергеевна.
     - —его?  ѓовори  громче,  -  сердито сказал  старик,  наклонЯЯ голову и
прикладываЯ ладонь к уху.
     Ћна еще раз повторила просьбу - насколько могла громче.
     евелЯ  сухими губами,  он  молча  разглЯдывал их.  ‹ицо  у  него  было
морщинистое,  черное от  загара,  глаза слезились,  красноватые веки часто и
как-то болезненно мигали.
     - Ђ вы кто такие будете? - мрачно спросил он.
     Ђлександра ‘ергеевна стала  привычно объЯснЯть:  они  -  из  џрославлЯ,
беженцы, пробираютсЯ к себе в деревню, в Љрасносельскую волость...
     ‘тарик дернул плечом и сердито перебил ее:
     - Љто вы? џ говорю: кто вы?!
     - Ќу, как вам объЯснить?.. Њы сами из Џетрограда, Я - учительница...
     Ќо он не слушал ее.
     - •одЯт тут  всЯкие,  -  говорил он,  помигиваЯ воспаленными веками.  -
‡еленые,  белые,  золотые...  ут вас всех подери!  —его вам надо? џ говорю:
чего надо вам? Њало? Њало поизмывались?.. Ќа старое повернуть хотите?!.
     - „едушка!  - закричала ему на ухо Ђлександра ‘ергеевна. - Њы не белые,
мы сами от белых бежим.
     Ћн топнул ногой и крикнул:
     - Ђсь?
     - „едушка, милый, у менЯ в деревне маленькие дети...
     - Ќе слышу?
     - „ети у менЯ,  Я говорю...  Њальчик и девочка... Ћни менЯ ждут... џ их
очень давно не видела...
     - ’ыр-тыр-тыр, - смешно передразнил он ее.
     Џотом постоЯл, ничего не сказал и, резко повернувшись, ушел в дом.
     Ђлександра ‘ергеевна переглЯнулась с сыном.
     - ‘умасшедший какой-то, - пробормотал ‹енька.
     Ќо старик уже поЯвилсЯ на пороге, выволакиваЯ длинные обглоданные весла
и железные уключины.
     - Ќа, держи, - приказал он ‹еньке и направилсЯ к лодке.
     - ’олько, дедушка... - кинулась к нему Ђлександра ‘ергеевна. - џ должна
вас предупредить...
     Џеревернув лодку и наваливаЯсь на нее животом, он уже толкал ее в воду.
     - „едушка,  вы слышите?  -  кричала Ђлександра ‘ергеевна.  - “ менЯ нет
денег!.. Ќо Я - вы не бойтесь - Я заплачу вам!..
     - —его ты?  -  сказал он, выпрЯмлЯЯсь и смахиваЯ со лба взмокшую прЯдку
волос.
     - џ говорю:  вы не беспокойтесь,  дедушка! „енег у менЯ нет, Я потерЯла
их,  но  Я  вас как-нибудь отблагодарю.  џ  вам часы дам или вот -  хотите -
колечко...
     Ћтставив в сторону мизинец, она протЯнула руку. Ћн наклонилсЯ и большим
заскорузлым  пальцем   осторожно  тронул   маленькую  голубую  бирюзинку  на
тоненьком витом колечке.
     - ќто чего? ‡олото?
     - „а, дедушка. —истое золото.
     - Ћткедова у тебЯ?
     - ќто,  дедушка,  подарок.  ќто мне покойнаЯ мать, когда Я еще девочкой
была, подарила...
     Ћн стоЯл, придерживаЯ двумЯ руками лодку, и хмуро смотрел на женщину.
     - Њать, говоришь? Џодарила?.. Ќу, ладно, садитесь...
     € тут, когда Ђлександра ‘ергеевна добилась своего и взглЯнула на лодку,
котораЯ уже юлила и колыхалась на воде, ее охватила робость.
     - „едушка! - крикнула она. - Ђ лодка у вас прочнаЯ?
     - Ђсь? - переспросил он. - ‘адись, Я тебе говорю!..
     - Њама...  да  садись же!  -  кричал ‹енька.  Ћн  уже  стоЯл в  лодке и
протЯгивал ей руку.
     Ћна вздохнула,  зажмурилась,  перекрестилась и, придерживаЯ подол юбки,
шагнула на шаткие досочки кормовой банки.
     —ерез минуту лодка уже развернулась и быстро шла наискось по течению. €
опЯть  ‹енька  не  испытывал никакого удовольствиЯ.  ‘трах,  который охватил
Ђлександру ‘ергеевну,  невольно  передавалсЯ и  ему.  Љрепко  зажмурившись и
вцепившись одной  рукой  в  борт  лодки,  а  другой  в  ‹енькино плечо,  она
поминутно наклонЯлась, вздрагивала и шептали:
     - Ѓоже мой, боже мой, как ужасно, как страшно качает!
     - Њама... да где же качает? - сердилсЯ ‹енька. - ’ы посмотри - ни одной
же волны нет!
     ‘тарик  уверенно,   легко,   по-молодому  работал  веслами.  €ногда  он
взглЯдывал на Ђлександру ‘ергеевну, усмехалсЯ, щурил глаза и качал головой.
     - ђобеешь,  баба?  Ќе робей!  - вдруг закричал он, показав на мгновение
белые крепкие молодые зубы.
     €  почему-то  этот  веселый  крик,   прокатившийсЯ  эхом  по  реке,   и
неожиданнаЯ  мальчишескаЯ  улыбка   старика   вдруг   успокоили   Ђлександру
‘ергеевну.  ‹енька сразу почувствовал,  что  рука ее  обмЯкла и  уже не  так
судорожно сжимает его плечо.
     Ќа правом берегу пристали у каких-то дощатых мосточков.  ‘тоЯ в лодке и
помогаЯ Ђлександре ‘ергеевне поднЯтьсЯ на мостки, рыбак сказал:
     - Џойдете по левой руке,  - наверх. ’ам деревнЯ ‚оронино... Ћттедова на
Ѓольшие ‘оли путь держите.
     Ђлександра ‘ергеевна  поблагодарила его  и  стала  стЯгивать с  мизинца
кольцо.
     - ‹адно, иди, - сказал он, махнув рукой.
     - —то? - не понЯла Ђлександра ‘ергеевна.
     - €ди, Я говорю, иди, бог с тобой...
     - „едушка... нет... как же...
     - €ди,  тебе говорЯт!  -  закричал он  и  так сильно топнул ногой,  что
заколыхалсЯ вместе с лодкой.
     ‹енька услышал,  как мать всхлипнула. Ћна постоЯла, разглЯдываЯ кольцо,
потом быстро натЯнула его на палец, еще быстрее наклонилась и, рискуЯ упасть
в  лодку,  обнЯла старика и  поцеловала его в  загорелый лоснЯщийсЯ плешивый
лоб.
     - ‘пасибо вам, дедусЯ, - сказала она сквозь слезы.
     - Ћт дура-баба, - засмеЯлсЯ он, утираЯ лоб, и опЯть на несколько секунд
блеснули его ослепительно-белые не стариковские зубы.
     ‚  деревне ‚оронино Ђлександра ‘ергеевна и  ‹енька долго  и  безуспешно
блуждали из дома в дом в поисках подводы. Џочему-то никто не хотел ехать. €м
пришлось пройти еще  полторы-две  версты до  соседнего хутора,  где какаЯ-то
лихаЯ  баба,  соблазнившись полуфунтом сахара и  катушкой ниток,  которые ей
обещала   Ђлександра  ‘ергеевна,   согласилась  доставить  их   домой.   Ћни
погрузились (сделать это было нетрудно,  так как весь багаж их  на  этот раз
состоЯл  из  бидончика с  бордосской жидкостью) и  во  второй  половине  днЯ
восемнадцатого июлЯ,  на тринадцатый день белогвардейского мЯтежа, прибыли в
—ельцово.


     ...ЌЯнька,  выбежав  на  крыльцо,  рыдаЯ,  упала  на  грудь  Ђлександры
‘ергеевны.
     - Ћх,  матушка...  Ђлександра  ‘ергеевна!..  Ћх,  бедненькаЯ вы  моЯ!..
‡олотце... џгодка...
     - —то?  —то?  -  говорила,  бледнеЯ, Ђлександра ‘ергеевна. - —то-нибудь
случилось? „ети?
     Ќо они уже, смеЯсь и плача, сами бежали ей навстречу.
     ЋпЯть ‹еньку душили сильные и мЯгкие объЯтиЯ, опЯть чужие и свои слезы,
смешиваЯсь, текли ему за воротник.
     “мываЯсь в сенЯх, он слышал, как нЯнька говорила матери:
     - ‚едь  каких  мы  тут  мук  принЯли,   голубушка  вы  моЯ,  Ђлександра
‘ергеевна!.. € за вас-то, беднЯжечек, сердце кровью изошло... ‚едь мы каждый
вечер с ребЯтами на мельницу ходили смотреть, что в џрославле делаетсЯ...
     - Ќеужели отсюда видно что-нибудь?
     - ѓде уж не видно!..  Ќа полнеба полымЯ стоит... “ж мы вас, голубчиков,
и видеть не чаЯли... Ђ они - вот они - приехали!.. ѓосподи, милые мои, и где
это  вас так изодрало,  измочалило?..  Њатушка,  Ђлександра ‘ергеевна,  а  у
нас-то тут что творилось!..  ‚едь не успели вы, голубчики, уехать, опЯть эти
черти,  разбойники,  прости менЯ грешную, нагрЯнули... ‚едь что делалось-то,
солнышко вы мое!.. Љровь стынет, вспомнить не могу, слезы душат...
     ѓолос у нЯньки задрожал, она всхлипывала.
     - ‚асилиЯ-то ”едорыча... Љривцова... председателЯ нашего знали небось?
     - ѓосподи, ну как же... —то с ним?
     ‘кользкий обмылок  выскочил из  ‹енькиных рук.  ‘  намыленным лицом,  с
засученными рукавами он вбежал в горницу.
     - —то? ЌЯнЯ!.. —то случилось с ‚асилием ”едоровичем?
     ‘таруха слабо махнула рукой.
     - Ќичего, ‹ешенька... €ди... €ди, детка, не слушай...
     €  вдруг  уронила  седую  простоволосую голову  на  стол  и  заплакала,
запричитала так, как умеют плакать и причитать только деревенские бабы:
     - ‡арезали... ‡арезали его, окаЯнные!..
     - Ќасмерть?  -  закричал ‹енька, чувствуЯ, как сжимаетсЯ у него горло и
заходит сердце.
     - Џосреди улицы... вилами его... топорами... сапогами топтали...
     - “мер?  -  чуть  слышно  выговорила  Ђлександра ‘ергеевна.  €,  быстро
повернувшись к сыну, сказала: - ‹еша, Я очень прошу тебЯ, выйди, пожалуйста.
     Џри  всем желании,  он  не  мог  этого сделать.  Ќоги его  подкосились.
ЏошатываЯсь, он прошел к столу и опустилсЯ на лавку.
     ‘моркаЯсь и вытираЯ передником заплаканное лицо, нЯнька рассказывала:
     - †ена его,  ”екла ‘еменовна,  дай бог ей здоровьица,  вырвала его,  на
плечах унесла от злодеев... ‚ Ќерехту в тот же час его повезла. „а где уж!..
Ќебось и схоронила его там,  голубчика.  ѓде ж,  матушка вы моЯ,  Ђлександра
‘ергеевна, после такой лютой казни выжить человеку? ‚едь на нем, родненьком,
ни одного цельного места не осталось,  ни единой кровиночки в лице его белом
не сыскать было...


     ‚  сумерках ‹енька  вышел  на  улицу.  Љак  будто  никаких  перемен  не
случилось за это времЯ в деревне.  Ќа завалинках тут и там сидели и гуторили
бабы и мужики.  Ѓегали и шумели ребЯта.  ’Явкали по дворам собаки. ‘ Ѓольшой
дороги доносились девичьи голоса, песни, звуки гармоники.
     …ще  издали ‹енька заметил,  что  над крыльцом председателевой избы нет
флага.  ЏодойдЯ ближе,  он  увидел,  что  над  навесом крыльца криво  торчит
утыканнаЯ  гвоздЯми  палка,  а  на  этих  черных  обойных  гвоздиках  висЯт,
шевелЯтсЯ на ветру розовые выцветшие нитки.
     Ћн обошел избу, заглЯнул в темные, заклеенные газетными полосками окна,
поднЯлсЯ  на  крыльцо,  потрогал  зачем-то  пальцем  большой  ржавый  замок,
висевший на засове. ‘ердце его больно защемило.
     Љогда он возвращалсЯ домой,  у  ворот нЯнькиной избы его нагнала шумнаЯ
ватага мальчишек.
     - ќй, питерский! - окликнул его знакомый голос.
     ‹енька  оглЯнулсЯ  и  узнал  •орю.   Њолодой  ѓлебов  был  почему-то  в
коротеньких,  ниже колен,  городских штанах и  в  тупоносых новых штиблетах.
€з-за поЯса у него торчал настоЯщий длинный винтовочный штык.
     - ‡дорово, - сказал он, подходЯ к ‹еньке, улыбаЯсь и протЯгиваЯ руку. -
Џриехал? ‘егоднЯ? €грать пойдешь?..
     ‹енька хотел что-то сказать,  но губы у  него вдруг задрожали,  из глаз
брызнули слезы.  Ќичего не видЯ,  он оттолкнул протЯнутую руку,  ударил •орю
кулаком в грудь, и голосом, которого сам испугалсЯ, закричал:
     - €ди к чегту! ѓыжий!..


        ѓ‹Ђ‚Ђ VII

     џрославский мЯтеж  был  подавлен.  Ћкруженные плотным кольцом советских
войск,  понимаЯ,  что дело их  проиграно,  белогвардейцы в  последнюю минуту
решили пойти еще на одну авантюру.  ‚  џрославле в  момент мЯтежа находилось
большое  количество  пленных  немцев,  которых  ‘оветскаЯ  власть,  выполнЯЯ
условиЯ Ѓрестского мирного договора{153}, отправлЯла на родину - в ѓерманию.
Ќемцы не  принимали никакого участиЯ в  военных действиЯх,  хотЯ мЯтежники и
пытались заставить их силой сражатьсЯ на своей стороне.  ‚ последнюю минуту,
когда советские броневики уже приближались к  центральным улицам џрославлЯ и
под ногами у  мЯтежников,  как говоритсЯ,  горела землЯ,  они вдруг объЯвили
немцев  своими  врагами.   Ћни   заЯвили,   что  не   признают  заключенного
большевиками  Ѓрестского  мира,   что  ђоссиЯ,   которую  они  представлЯют,
находитсЯ в  состоЯнии войны с  ѓерманией и что на этом основании они все до
последнего сдаютсЯ в плен -  пленным немцам. Ќемцам они, конечно, были ни на
что не  нужны,  но,  подчинЯЯсь силе,  так как у  мЯтежников было оружие,  а
пленные его не имели, - они вынуждены были разоружить перхуровцев и посадить
их под замок -  в тот самый ‚олковский театр,  в котором только что томились
сами.  Љонечно,  советские  войска,  занЯв  город,  не  посчитались  с  этой
хитроумной сделкой.  Ќемцы поехали на родину,  а мЯтежники оказались в руках
тех, против кого они поднЯли оружие.
     „вадцать второго июлЯ восемнадцатого года над  древним волжским городом
вновь взвилсЯ красный флаг ‘оветов.
     Ќедели через две после этого,  в первых числах августа ‹енька с матерью
опЯть ехали пароходом в  џрославль.  Ђлександра ‘ергеевна не  забыла,  что у
‹еньки был дифтерит,  что самый опасный период болезни он провел на ногах, в
холодном сыром подвале,  и,  хотЯ ‹енька ни на что не жаловалсЯ и чувствовал
себЯ прекрасно, решила все-таки, что нужно показать его опытному врачу.
     Ћблаченный в потертую темно-синюю матросскую куртку,  из которой он уже
успел  вырасти  и  котораЯ после  реалистской шинели  казалась ему  чересчур
игрушечной,  детской,  ‹енька стоЯл в  толпе пассажиров на  палубе волжского
парохода  "Љоммуна"  и,   вытЯгиваЯ  шею,  смотрел  туда,  куда  смотрели  и
показывали пальцами все остальные.
     Ћн  еще не забыл ослепительный сон,  который приснилсЯ ему месЯц назад,
когда,  с  трудом  приподнЯв над  скамейкой тЯжелую  воспаленную голову,  он
выглЯнул в  окошечко иллюминатора и  в  лицо ему приЯтно и несильно хлестнул
свежий  волжский ветер.  Ћн  еще  хорошо помнил этот  хрустальный,  сахарный
город-сказку,  белоснежную чистоту его  башен и  колоколен,  кудрЯвую зелень
садов,  плавЯщеесЯ в голубом небе золото,  -  и не мог поверить,  что сейчас
перед ним тот самый, приснившийсЯ ему город...
     Љакие-то   гнилые  зубьЯ  торчали  на  высоком,   уже  не  зеленом,   а
рыжевато-буром,  спаленном берегу, какие-то сахарные огрызки лежали на кучах
черных потухших головешек... € ни одной башни, ни одной колокольни, ни одной
искорки золота в аквамариновом августовском небе!..
     ‚ самом городе разрушениЯ не так бросались в глаза.  Џравда,  от многих
кварталов ничего не осталось,  и  проезд в этих районах был закрыт.  Ќо были
дома,  кварталы и даже целые улицы,  не пострадавшие от обстрела. ‚ одном из
таких не  слишком пострадавших переулков Ђлександра ‘ергеевна,  после долгих
блужданий, разыскала дом, у крыльца которого поблескивала меднаЯ дощечка:

                                  „окторъ
                               Ѓ.џ.ЋЏЋ—€Ќ‘ЉI‰
                              „ътскiЯ болезни

     ЋткрывшаЯ на звонок молодаЯ женщина объЯвила,  что доктора нет,  что он
уже который день не ночует дома,  -  работает в  госпитале на Ѓорисоглебском
шоссе.
     - —то же нам делать?  - сказала Ђлександра ‘ергеевна, когда дверь перед
ними захлопнулась.
     - Ќичего... очень хорошо, - обрадовалсЯ ‹енька. - Џоедем обратно!..
     Ѓольшого желаниЯ встречатьсЯ с доктором у него не было. Ћн еще не забыл
острой колючей иголки, которую всадил ему в ногу этот розовощекий весельчак.
Ќо Ђлександра ‘ергеевна держалась другого мнениЯ на этот счет.
     - Ќет,  мой дорогой, - сказала она. - …хать несолоно хлебавши обратно Я
не могу. ЏридетсЯ идти искать госпиталь. …сли не найдем Ћпочинского, покажем
тебЯ кому-нибудь другому.


     ...ѓоспиталь,  куда они добирались часа полтора,  помещалсЯ в старинном
здании городской больницы -  на окраине города.  Ћставив ‹еньку в больничном
саду и  наказав ему сидеть и  ждать ее,  Ђлександра ‘ергеевна отправилась на
розыски доктора.
     ‹еньке никогда не  приходилось самому лежать в  больнице.  Ќо  бывать в
больницах и лазаретах ему случалось много раз.  ‚ Џетрограде район,  где они
жили, почему-то изобиловал всЯкими лечебными учреждениЯми. Џо соседству с их
домом   помещалась   ЂлександровскаЯ  городскаЯ   больница.   Џодальше,   за
’ехнологическим  институтом,   расположились  корпуса   огромной  Ћбуховской
больницы.  Ќа ”онтанке у Љалинкина моста почти рЯдышком стоЯли - ЉауфманскаЯ
община сестер милосердиЯ, ЉрестовоздвиженскаЯ община и Њорской госпиталь. ‚о
всех  этих  больницах и  госпиталЯх имелись домовые церкви,  куда мать перед
праздниками  водила  ‹еньку  ко  всенощной.   ‚  годы  войны  больницы  были
переполнены ранеными. ‹енька не бывал, конечно, ни в палатах, ни, тем более,
в операционных,  не видел тЯжело раненных и умирающих и, может быть, поэтому
у  него  создалось представление о  больнице,  как  о  чем-то  очень уютном,
благополучном,  безмЯтежном и трогательном. Ќа всю жизнь запомнилась ему эта
особеннаЯ,   церковно-больничнаЯ  благостнаЯ  атмосфера  -  смешанный  запах
йодоформа и  ладана,  серые и  кофейные халаты раненых,  белоснежные косынки
сестер  милосердиЯ с  рубиновыми крестиками над  переносицей,  забинтованные
головы,  руки на черных повЯзках,  постукивание костылей, шуршание резиновых
шин и шлепанье туфель по керамиковым плиткам коридоров...
     €  сейчас,  когда  он  сидел  на  зеленой садовой скамейке и  дожидалсЯ
матери,  а  вокруг него  сидели и  ходили,  опираЯсь на  костыли,  молодые и
пожилые люди в серых и кофейных халатах,  ‹енька не чувствовал ни страха, ни
смущениЯ,  ни даже сочувствиЯ к этим людЯм.  ќто была красиваЯ, умилительнаЯ
картина,  напоминавшаЯ ему детство, Џетроград, садик Њорского госпиталЯ, где
так же вот бродили и сидели за решетчатой оградой раненые и увечные воины...
     Џо  дорожке  мимо  него  медленно шел,  покачиваЯсь на  двух  костылЯх,
высокий бородатый раненый.  ’Яжело подпрыгиваЯ на  одной ноге,  он осторожно
нес вторую - укороченную на одну четверть и плотно замотанную бинтами.
     “видев рЯдом с ‹енькой свободное место,  раненый приостановилсЯ, широко
расставив костыли.
     - ќх, посидеть, что ли? - сказал он и, заносЯ костыль, лихо заковылЯл к
скамейке.
     ‹енька привстал,  хотел помочь ему, но раненый ловко сложил оба костылЯ
вместе, повернулсЯ на каблуке здоровой ноги и плюхнулсЯ на скамейку, вытЯнув
вперед свою толстую забинтованную культю.
     - ‘идишь?  -  сказал он,  искоса посмотрев на ‹еньку и вытираЯ марлевой
трЯпочкой вспотевшее лицо.
     - „а, - скромно ответил мальчик.
     - Љ отцу пришел?
     - Ќет.
     - Ђ кто? Ѓрат? Љрестный?
     ‹еньке было  ужасно стыдно признатьсЯ,  что  у  него  никто не  лежит в
госпитале.
     - џ сам,  -  пробормотал он, краснеЯ. - ЊенЯ мама привезла - показывать
доктору.
     - Ѓолен, значит? Ђ какаЯ болесть?
     - ’ак...  пустЯки...  дифтерит,  -  усмехнулсЯ ‹енька, всем видом своим
желаЯ показать,  что,  если бы не мама,  он,  конечно, никогда бы не решилсЯ
тащитьсЯ в госпиталь с такой ерундой.  -  Ђ вы что,  раненый?  -  сказал он,
показываЯ глазами на забинтованную ногу соседа.
     - Ќет,  милый.  џ уже не раненый.  џ уже инвалид.  ђаненый - это когда,
знаешь,  полежишь,  полечишьсЯ, да и снова на войну идешь. Ђ уж мне теперича
до самой смерти - только что разве с тараканами на печке воевать...
     Ѓородач засмеЯлсЯ,  покачиваЯ и поглаживаЯ свою толстую ногу,  а ‹енька
вдруг почувствовал,  что в горле у него защекотало,  и,  чтобы заглушить эту
щекотку, поспешил спросить:
     - Ђ вы где... ’о есть, вас где ранило?
     - ђанило-то? Ђ здесь, под џрославлем.
     - ‡начит, вы с белыми воевали?
     - Ђ с кем же еще?.. ‘ ними...
     Ѓородач  нахмурилсЯ,  помолчал,  подумал  и,  покачав  свою  культю,  с
усмешкой сказал:
     - ‚едь вот,  подумай,  чудеса какие!  Ђ? —етыре года с немцем воевал. ‘
австриЯком воевал.  Ќи одной царапины... Ђ тут - на русской земле, в русской
губернии, от русской руки чуть смерть не принЯл.
     - Ђ вас - из чего: из пушки или из ружьЯ?
     - €з ружьЯ, да... ЌазываетсЯ английскаЯ разрывнаЯ пулЯ "дум-дум".
     - Џочему английскаЯ?
     - Ђ  это  уж  ты,  милый,  у  них  поди спроси:  откуда они  английские
боеприпасы получили?
     ђаненый опЯть вытер трЯпочкой лицо.
     - Ќе куришь? - спросил он, посмотрев на ‹еньку.
     - Ќет еще, - застенчиво ухмыльнулсЯ ‹енька.
     ‚незапно где-то очень близко,  за углом зданиЯ, грЯнула духоваЯ музыка.
’оскливые,  медлительные и  вместе с  тем  гневные звуки  похоронного марша,
извергаЯсь из медных жерл, понеслись к осеннему небу.
     ‹енькин сосед прислушалсЯ, крЯкнул, покачал головой.
     - Џовезли... опЯть, - сказал он мрачно.
     - Љого повезли?
     Ѓородач не ответил.
     - ‘волочи... иуды... золотопогонники, - пробормотал он сквозь стиснутые
зубы.
     Љак и всЯкий другой мальчик,  ‹енька не мог усидеть на месте при звуках
военного оркестра.  —то  бы  ни  играли медные трубы -  кавалерийский галоп,
церемониальный марш  или  траурный  реквием,  -  ноги  мальчика  сами  собой
устремлЯютсЯ  в  ту  сторону,   где  стучит  барабан,   гудЯт  генерал-басы,
поддакивают им баритоны и поют, заливаютсЯ корнет-а-пистоны и валторны.
     €  на  этот раз ‹енька не устоЯл перед искушением.  Ћн забыл,  что мать
приказала  ему  сидеть  на  скамейке  и  ждать  ее,   забыл,  что  не  знает
расположениЯ больницы и может потерЯтьсЯ...
     - џ, пожалуй, пойду... посмотрю, - смущенно объЯснил он соседу, сползаЯ
со скамейки.
     - —то ж. Џосмотри иди, - сказал тот.


     ...‘вернув за угол и  пробежав под какой-то аркой,  ‹енька остановилсЯ,
ослепленный блеском медных труб. Ћн не сразу понЯл, что делаетсЯ во дворе. “
приземистого кирпичного зданиЯ с  золотым крестом над  кирпичным же  куполом
стоЯла высокаЯ,  обитаЯ железом платформа,  на  каких  обычно возЯт  мЯсо  и
бидоны с молоком. Ћгромный гнедой битюг стоЯл под тоненькой полосатой дугой,
расставив мохнатые ноги  и  опустив гривастую голову,  в  челку которой была
вплетена краснаЯ лента.  Љакие-то люди в  военной и штатской одежде медленно
выносили из  часовни и  осторожно устанавливали на платформу бурые,  похожие
один на другой, гробы. ’олпа женщин и военных окружала эти похоронные дроги.
Ђ  в  стороне,  у  чугунной ограды,  под старым раскидистым тополем грудилсЯ
небольшой военный оркестр, и золоченые трубы его под неспешный такт барабана
на разные голоса печально и торжественно пели:

                ‚ы жертвою пали в борьбе роковой,
                ‚ любви беззаветной к народу
                ‚ы отдали все, что могли, за него,
                ‡а жизнь его, честь и свободу

     ‹енька снЯл фуражку и подошел ближе.  ‚ толпе громко,  навзрыд плакали.
ѓробов на телеге стоЯло уже не меньше десЯти, а их все выносили и выносили.
     - Џростите, пожалуйста, это кого хоронЯт? - вполголоса спросил ‹енька у
маленького,  похожего на татарина,  красноармейца,  с серой,  стриженной под
машинку головой. ’от покосилсЯ на него, мрачно посопел и ответил:
     - ’ех, кто за нас с тобой кровь пролил.
     - “битые?
     - Ћднополчане мои. ’оварищи. Џервый ‘оветский пехотный полк. ‘лыхал?
     - Ќет, - сказал ‹енька.
     €з  часовни  выносили еще  один  гроб.  —тобы  получше рассмотреть его,
‹енька привстал на цыпочки и  вдруг увидел в толпе женщин знакомое лицо.  Ћн
не  успел удивитьсЯ и  не  успел спросить себЯ,  что может здесь делать жена
‚асилиЯ ”едоровича Љривцова, как сердце его, похолодев, само ответило ему на
этот вопрос.
     Љривцова стоЯла подальше других.  Ћна не плакала, но бледные сухие губы
ее были болезненно сжаты,  а широкие калмыцкие скулы медленно двигались, как
будто женщина пыталась перетереть зубами что-то очень твердое -  камешек или
гвоздь.
     Њузыка  смолкла.   ‘лышнее  стали  плач  и  причитаниЯ  женщин.   ’олпа
задвигалась. Љакой-то черноволосый курчавый человек в белой русской рубашке,
забравшись на краешек платформы и опираЯсь на штабель красных гробов, что-то
говорил - то громко, почти крича, то совсем тихо, грозным шепотом.
     ‹енька ничего не видел и не слышал. Ћн протискивалсЯ через толпу, боЯсь
потерЯть из виду Љривцову.
     ’елега с гробами тронулась.  †енщины с плачем побежали.  Љто-то на бегу
толкнул ‹еньку.  Ћн уронил фуражку,  нагнулсЯ,  чтобы поднЯть ее,  его опЯть
чуть не сбили с  ног.  Љогда он поднЯлсЯ и выбралсЯ из толпы,  навстречу ему
шла Љривцова.
     ла она позади всех,  наклонив голову и  покусываЯ кончик своего белого
головного платка.
     - ‡дравствуйте, - сказал ‹енька.
     - ‡дравствуйте,  -  безучастно ответила  она,  не  останавливаЯсь и  не
поднимаЯ глаз.
     - ”екла ‘еменовна, - сказал он. - ‚ы что, не узнали менЯ?
     Ћна остановилась.
     - ’ы кто? Џостой... „а ведь вы из —ельцова? Џитерский?
     —то-то вроде улыбки мелькнуло на ее изможденном осунувшемсЯ лице.
     - „авно ли?..
     - џ только что. ‘егоднЯ, с мамой приехал. Ђ вы...
     Ћн запнулсЯ,  не решаЯсь даже спросить,  что привело ее в  это страшное
место.
     - Ђ Я?.. џ у ‚асилиЯ ”едоровича была.
     -