Ђлексей €ванович Џантелеев. Џриказ по дивизии

Ћцените этот текст:
Ђлексей €ванович Џантелеев. Џриказ по дивизии

–икл "ђассказы о подвиге"

---------------------------------------------------------------------
Џантелеев Ђ.€. ‘обрание сочинений в четырех томах. ’ом 2.
‹.: „ет. лит., 1984.
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 23 февралЯ 2003 года
---------------------------------------------------------------------

- Ќет, - говорил генерал, показываЯ спутнику своему тонкий орлиный
профиль, - невоенный человек даже и понЯть не может, что значит настоЯщаЯ
воинскаЯ дисциплина. ‚от - и вам небось приходилось слышать, - часто
говорЯт, что дисциплина должна быть сознательнаЯ. Ђ вы знаете, почему-то не
люблю Я этого слова. —то значит - сознательнаЯ дисциплина? ‘ознательным
должен быть боец. Ђ дисциплина - всегда одна... „исциплина, если хотите, это
что-то вроде шестого чувства, которое, вместе со вкусом, слухом и зрением,
присуще каждому настоЯщему солдату. € уж как ты ее там ни называй -
сознательнаЯ или бессознательнаЯ, - а если ты ее нарушил, дисциплину, - Я
тебЯ в полном сознании и без зазрениЯ совести под арест закатаю, а еще
нарушил - так и голову сниму, не пожалею...
"ќге-ге, - подумал собеседник генерала. - „а ты, Я вижу, дЯдЯ сердитый.
Џопадись такому в недобрый час - ведь он, пожалуй, и в самом деле без головы
оставит".
ѓенерал инспектировал войска, которыми он командовал. ’ри днЯ провел он
в частЯх, на передовых линиЯх, и все эти три днЯ ни на шаг не отставал от
него молодой, но уже известный писатель, приехавший из Њосквы с поручением
от большой столичной газеты. ’еперь, темным и непогожим осенним вечером, они
возвращались в штаб дивизии. Ќовенький трофейный "оппель", похожий на
короткую сигару, а еще больше - на вытЯнутое гусиное Яйцо, на самой бешеной
скорости и все-таки почти бесшумно мчалсЯ по гудронированному прифронтовому
шоссе. Џисатель, который с непривычки страшно устал, промерз и проголодалсЯ,
сидел в углу, откинувшись и прижимаЯсь затылком к мЯгкой,
приЯтно-пружинистой обивке кабины. ‘лушаЯ генерала внимательно и даже
почтительно, он все-таки то и дело стискивал зубы, чтобы не зевнуть, и с
надеждой поглЯдывал через голову шофера на дорогу - не мелькнет ли там,
наконец, хоть какой-нибудь огонек, не запахнет ли дымом и не покажетсЯ ли
что-нибудь похожее на человеческое жилье. Ќо впереди, на дороге, не было
ничего, кроме дождЯ, мрака, блестЯщих дождевых луж и угольно-черного, мрачно
сверкающего под приглушенным и укороченным лучом автомобильного прожектора
сырого гудрона. €зредка выскакивала откуда-то свесившаЯсЯ над дорогой
облетелаЯ ветка с одиноким кленовым или буковым листом, мелькал на секунду
полосатый километровый столб или придорожный каменный крест, - и опЯть
ничего, кроме тьмы, дождЯ и беспрерывно бегущего впереди, колыхающегосЯ и
дрожащего пЯтна света. Ќо вот в этом светлом пЯтне мелькнули какие-то
человеческие фигурки. Џисателю показалось, что он разглЯдел даже ружьЯ у них
в руках. € почти тотчас же резкаЯ пронзительнаЯ трель свистка заставила его
пригнутьсЯ и зажмурить глаза.
- ‘той! - услыхал он голос генерала.
Ќо шофер или не расслышал приказаниЯ или просто не мог остановить
разбежавшуюсЯ машину, - "оппель" продолжал лететь на прежней скорости.
Ќад головой писателЯ что-то звЯкнуло, треснуло и рассыпалось. ‚ то же
мгновенье он почувствовал, как чьЯ-то цепкаЯ рука схватила его за шиворот и
с силой бросила на пол. Ћн не сразу сообразил, что сделал это генерал. Ќад
головой опЯть щелкнуло. Џотом он почувствовал сильный толчок. …му
показалось, что машина взлетела в воздух. Ћна и в самом деле проделала
невероЯтный курбет: резко затормозив, шофер повернул ее на 180 градусов.
ЏоднЯвшись на дыбы, "оппель" описал в воздухе дугу и грузно шлепнулсЯ
передними колесами в дождевую лужу.
ѓенерал, а за ним и писатель выскочили из машины. ѓромко стуча
каблуками по гудрону, кто-то уже бежал им навстречу. —ерез минуту из темноты
выступили две серых шинели. „ва красноармейца с автоматами наперевес, один
впереди, а другой несколько отставаЯ, приближались к машине.
ѓенерал нетерпеливо шагнул им навстречу.
- Љто такие? - рЯвкнул он таким угрожающим басом, что писатель, который
и без того успел натерпетьсЯ страху, вздрогнул и отшатнулсЯ.
Ѓойцы со всего разбега остановились, подровнЯлись и вытЯнулись перед
генералом во фрунт.
- ’ак что, товарищ генерал-майор, - высоким срывающимсЯ голосом начал
один из них, молодой, щеголеватый, с сержантскими полосками на погонах, -
бойцы сторожевого охранениЯ четвертого батальона сто двадцать седьмого...
- ќто кто стрелЯл? - перебил его генерал.
- ќто Я стрелЯл, товарищ генерал-майор, - негромко ответил, выступаЯ
вперед, второй боец, немолодой, худенький, некрасивый, с залЯпанным грЯзью
бледным небритым лицом. Ћн тЯжело дышал, и, когда говорил, губы у него
вздрагивали.
- ‚ы что ж это, черт вас возьми, вздумали тут ночью пальбу открывать?!
- ‘огласно приказа, товарищ генерал-майор, - еще тише ответил солдат, и
губы у него опЯть задрожали.
- ‘огласно приказа вы мне все стекла в машине вышибли?
- џ свистел, товарищ генерал-майор, - машина не остановилась. „ал
предупреждающий - тоже...
- ‚ы видели, что это моЯ машина?
‘олдат на секунду запнулсЯ и ответил:
- ’ак точно. ‚идел, товарищ генерал-майор. џ вашу машину хорошо знаю.
- € все-таки стрелЯли мне в спину?
- € все-таки... да, стрелЯл, товарищ генерал-майор. ‘огласно приказа.
- Ђ вы знаете, что вы, между прочим, чуть писателЯ не убили? ‚ы читали
такого-то?
- Ќикак нет. Ќе читал, - ответил боец, переступив с ноги на ногу и
покосившись в сторону писателЯ.
- ‚аша фамилиЯ? - сказал генерал.
- Џервого взвода четвертой роты четвертого батальона сто двадцать
седьмого гвардейского Љраснознаменного ‚орошиловградского стрелкового полка
ефрейтор Њетелкин.
- Њожете быть свободны, - сказал генерал и, отворив дверцу кабины,
пригласил писателЯ садитьсЯ.
- ‚едь вот метелка этакаЯ, - проворчал он, когда машина, сделав
разворот, снова помчалась по шоссе. - ‚едь вы посмотрите, - он же мне
фуражку насквозь продырил.
€ генерал протЯнул писателю фуражку, чтобы тот пощупал. Џисатель
нащупал дырку, поежилсЯ, глухо кашлЯнул и сказал, что в конце концов фуражку
можно и купить и починить, а вот с головой это сделать было бы, пожалуй,
несколько труднее. ѓенерал ничего не ответил, надел фуражку и всю остальную
дорогу молчал.
Љогда они добрались, наконец, до штаба, он, не задерживаЯсь, поднЯлсЯ
во второй этаж и приказал адъютанту разбудить дежурного писарЯ. —ерез минуту
Явилась заспаннаЯ рыженькаЯ девушка в светлой застиранной гимнастерке.
- Ѓудьте любезны отпечатать приказ, - сказал ей генерал.
„евушка села за пишущую машинку, подышала на руки и приготовилась
печатать.
- Џриказ по дивизии.
Џальцы девушки забегали по клавишам.
- …фрейтору сто двадцать седьмого гвардейского Љраснознаменного
‚орошиловградского стрелкового полка Њетелкину... оставьте место длЯ
имени-отчества... объЯвлЯю благодарность за добрую службу и верное понЯтие о
воинском долге. „вадцать девЯтого сентЯбрЯ сего года, находЯсь в сторожевом
охранении своей части, ефрейтор Њетелкин... имЯ-отчество...
Њашинка неторопливо стрекотала. ѓенерал ходил по комнате, поглаживаЯ
свою седеющую голову, и продолжал не спеша диктовать слова приказа. Ђ
московский писатель, стоЯ в углу, раскуривал трубку и с удивлением
поглЯдывал то на генерала, то на его фуражку, брошенную на подоконник.
"Ќу, нет, - думал он, - где уж тут, в самом деле, невоенному человеку
понЯть, что значит настоЯщаЯ воинскаЯ дисциплина!"

1945

Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

ђЂ‘‘ЉЂ‡› Ћ ЏЋ„‚€ѓ…

ѓероическаЯ тема привлекала ‹.Џантелеева на протЯжении всего его
творчества. Ќеслучайно Љ.—уковский называл пантелеевских героев людьми
величайшей отваги и видел заслуги писателЯ в прославлении человека.
Џантелеева интересует не только сам героический поступок, а истоки характера
героЯ, тот путь воспитаниЯ и самовоспитаниЯ, который делает человека
способным на проЯвление мужества и бесстрашиЯ.

Џђ€ЉЂ‡ ЏЋ „€‚€‡€€

‚первые рассказ опубликован одновременно в книгах "ђассказы о подвиге"
(Њ.-‹., "ЊолодаЯ гвардиЯ", 1948) и "ђассказы" (‹ениздат, 1948).

ѓ.Ђнтонова, ….Џутилова
Last-modified: Mon, 24 Feb 2003 09:59:29 GMT
Ћцените этот текст: