еть надо чужую
репутацию...
     - Њогу   уверить,    ваше   высокопревосходительство,   что   репутациЯ
"великолепной ‚арвары" прочно установлена. џ хорошо это знаю... - подчеркнул
Ќельмин,  значительно усмехнувшись,  словно бы  намекаЯ,  что  был  близок с
Љауровой.
     ‘  этими словами он поднЯлсЯ с  кресла и  почтительно-официальным тоном
спросил:
     - Ќе будет никаких приказаний, ваше высокопревосходительство?
     ‘тарик  задумалсЯ,  словно бы  припоминаЯ что-то,  что  нужно  сказать,
озабоченно нахмурил брови  и  забарабанил по  столу сморщенными,  костлЯвыми
пальцами. € длинный нос его точно нюхал воздух.
     - ЉажетсЯ,  ничего!  -  нерешительно протЯнул Ѓерендеев,  взглЯдываЯ на
часы.
     Ћн вспомнил,  что у  него одно очень неприЯтное решение и  что его ждут
другие доклады,  хотел  было  отпустить Ќельмина,  как  вдруг спохватилсЯ и,
довольный,  что вспомнил,  расправил брови,  перестал барабанить и торопливо
сказал:
     - ‚едь в пЯть часов встреча персидского шаха?
     - ’очно так, ваше высокопревосходительство. Ќа ‚аршавском вокзале.
     - ’ак,   пожалуйста,   поезжайте  встретить  вместо  менЯ  шаха,   €ван
‘ергеич...  ‚ы помоложе...  Ђ  старику одевать мундир и тащитьсЯ на вокзал и
утомительно, и жаль тратить времЯ... € то заболталсЯ с вами о пустЯках.
     - ‘лушаю-с, ваше высокопревосходительство!
     ‚идимо довольный приказанием, - Ќельмин еще не имел брильЯнтовой звезды
"‹ьва и  ‘олнца" и рад был случаю показатьсЯ в блестЯщем обществе придворных
сановников,  -  он почтительно пожал протЯнутую руку старика и  молодцевато,
высоко поднЯв голову, вышел из кабинета.


        VIII

     Ѓерендеев,  по  обыкновению,  сидел в  министерстве до шести часов.  Џо
утрам и  по  вечерам он  работал дома.  ‚се только удивлЯлись неутомимости и
выносливости семидесЯтилетнего старика.
     ‘ обычной добросовестностью принимал он доклады начальников управлений,
рассматривал чертежи техников,  выслушиваЯ их объЯснениЯ и  стараЯсь уЯснить
себе,  и  нередко должен  был  решать вопросы,  которых не  понимал вполне и
решениЯ которых подсказывались докладчиками.  Ћн читал донесениЯ,  записки и
просьбы,  подписывал,  разрешал,  отказывал,  -  одним словом,  делал все то
разнообразное и многочисленное дело, за которое считал себЯ ответственным не
только перед высшей властью,  но и перед своей совестью,  и которое старалсЯ
делать на основании закона и ради пользы любимого им флота.
     Ѓерендеев вникал во все -  и  в важное и крупное,  и неважное и мелкое,
все  хотел  понЯть,  всегда  старалсЯ  сэкономить  казенную  копейку,  писал
циркулЯры о  правильности расходов топлива и материалов.  ‘ам безукоризненно
честный,  он  обещал строго преследовать злоупотреблениЯ и  очень  брезгливо
относилсЯ  к  посЯганиЯм  на  казну  под  разными,   казалось,  благовидными
предлогами.
     ‚есь отданный работе и  заботам,  расплываЯсь в  мелочах и желавший все
делать  сам,  он  упускал из  вида  или  не  имел  общего  плана,  и  в  его
деЯтельности,  полной  неутомимой  энергии,  не  чувствовалось  объединЯющей
мысли. Ћн точно делал ‘изифову работу и не представлЯл себе ее значениЯ.
     Љогда он был командиром судов и начальником эскадры,  он знал,  что ему
нужно  было  делать и  длЯ  чего  он  делал.  Ќе  сомневалсЯ в  своем умении
управлЯть кораблем  и  эскадрой и  переносить шторм  или  вести  ее  в  бой,
уверенный в матросах и офицерах.
     € в море он был и спокоен, и в отличном расположении духа, и не знал ни
сомнений  в   себе,   ни  раздражительной  грубости  и   подозрительности  к
подчиненным.
     Ѓерендеев любил власть и  давал ее  чувствовать в  море  не  столько по
праву положениЯ,  сколько по праву знаниЯ, находчивости и неустрашимости. Ќо
он не знал той влюбленности в  свою власть и в то же времЯ той неуверенности
в  ее  нравственной  силе,   которые  Явились  на  берегу  в  лихом  морЯке,
сделавшемсЯ государственным человеком.
     € в редкие минуты,  когда Ѓерендеев отрывалсЯ от работы, которою он сам
себЯ добросовестно изводил,  он испытывал сомнениЯ в  плодотворности и  даже
нужности всего того, что делает, и в такие минуты думал, что всЯ его работа,
которой нет конца, все его стараниЯ и усердие, все его циркулЯры, выговоры и
"разносы" не достигают цели.  € старику кажетсЯ, что он один в поле не воин,
и что положение не по его силам.
     ’огда он и сам,  казалось,  не был вполне уверен в необходимости именно
тех  многомиллионных броненосцев,  которые он  разрешает строить по  примеру
других стран и которые подвергаютсЯ по временам критике в печати.
     Ќо какой нужен ђоссии флот, какие типы судов лучшие? Ѓерендееву некогда
было думать об  этом,  да  он  и  не  мог  бы  предложить что-нибудь другое,
неуверенный в пользе того, чего сам не знает.
     Ћн  видел,  что  талантливых командиров нет.  Ѓолее  способные думали о
собственном благополучии.  ‘лужба длЯ  них была не  целью,  а  средством длЯ
карьеры и  добываниЯ возможно большего содержаниЯ.  ”окусники,  как  называл
Ѓерендеев тех,  которые старались выдвинутьсЯ чем-нибудь  не  ради  дела,  а
только длЯ того,  чтобы о  них кричали,  возбуждали в  старике презрение,  и
проект ледокола длЯ плаваниЯ к ‘еверному полюсу, представленный ему, казалсЯ
старику нелепостью и "фокусом" длЯ морЯков.
     Ѓерендеев часто посещал суда,  делал смотры,  ходил на несколько дней в
плаваниЯ и находил,  что, благодарЯ системе ценза, хороших капитанов мало, и
способные офицеры бегут из  флота.  Ћн  со  стыдом узнавал,  что  броненосец
потонул среди белого днЯ оттого, что наскочил на камень. € где же? ‚ ”инском
заливе,  где,  казалось,  многолетние промеры должны  были  найти  камень  и
оградить его!  Љаждое лето он получал телеграммы или рапорты о том, что суда
притыкались к  не  нанесенным на  карты камнЯм или  просто "напарывались" по
беспечности или  нераспорЯдительности самих  же  морЯков.  ‘  ужасом узнавал
старик о  злоупотреблениЯх командиров и  ревизоров в  дальних плаваниЯх и  о
систематических кражах в каком-нибудь порте...
     €  Ѓерендеев  отдавал  виновных  под  суд,   писал  более  убедительные
циркулЯры, призываЯ к чувству долга, снова работал, не покладаЯ рук, и снова
сомневалсЯ в своей способности управлЯть флотом,  когда на его честную седую
голову опЯть  падало известие о  каком-нибудь громком злоупотреблении или  о
какой-нибудь халатности, воистину преступной.
     € были минуты, когда он считал обЯзанностью уйти от власти.
     ‘ доблестью прЯмодушного человека он докладывал правду,  считал во всем
виноватым себЯ и свою неспособность и взволнованно просил заменить его более
способным и достойным человеком...
     - Ђ кем?
     —естного  старика  успокаивали,   просили  продолжать  свою  неусыпную,
безукоризненную деЯтельность,  и  он  оставалсЯ,  еще более работал,  во все
вникал,  все выслушивал, решал, подписывал, ворчал, пылил и грубо разносил с
распущенностью избалованного подобострастием деспота,  раздражалсЯ и  бешено
негодовал,  как честный человек,  чувствующий по временам себЯ как в  лесу и
сознающий свое бессилие.
     ‚ седьмом часу,  совсем уставший, Ѓерендеев вернулсЯ домой, и тотчас же
подали обедать.
     Ћн был в  духе сегоднЯ.  Џосле супа он с боЯзливой неЯсностью пошутил с
"Њилочкой",  как звал старик свою жену,  ‹юдмилу €вановну, величественную, с
необыкновенно крупными формами даму,  еще моложавую длЯ своих сорока лет,  с
красивым, хорошо подкрашенным лицом и волоокими подведенными глазами.
     ‘казал  несколько  слов  и  племЯннице жены,  очень  молодой  вертлЯвой
девушке,  невесте гвардейского офицера, уже собиравшегосЯ выйти в отставку и
просить у будущего дЯди приличного места.  Џо крайней мере "тетушка" обещала
устроить.  Ќедаром же старик любил и побаивалсЯ своей супруги -  и главное -
ее истерик.
     Џосле обеда Ѓерендеев,  по обыкновению,  поцеловал крупную,  надушенную
руку,  унизанную кольцами,  и  пошел "вздремнуть",  как  адмиральша вошла за
мужем в кабинет и сказала:
     - ЉолЯ брат был утром.  Ћн,  беднЯга,  обижен...  “ж ты устрой его... џ
обещала...
     - —то обещала, Њилочка?
     - —то ты назначишь его старшим офицером на "‚оина". Ћн имеет все права,
а между тем Ќельмин не назначает его... ќто ведь свинство...
     - ‘тарший офицер уже сегоднЯ назначен.  Ђ насчет прав твоего брата велю
доложить...
     - ’ак  можно  отменить,   ‚асЯ,   -   с  вкрадчивой  нежностью  сказала
адмиральша.
     - Ќе могу, Њилочка.
     - Ќо Я прошу...
     - Џраво, нельзЯ.
     - „лЯ менЯ? - удивленно спросила ‹юдмила €вановна.
     - € длЯ тебЯ... Ђртемьев назначен на законном основании.
     - ‘кажите,  пожалуйста...  ‚ерно,  Ќельмин  на  тебЯ  повлиЯл...  €  ты
слушаешь... Ћтмени распорЯжение... ‘лышишь?
     - Ќе путайсЯ не в свои дела, Њилочка...
     - ’ак ты так-то ценишь менЯ?.. ’ак любишь?
     € адмиральша выбежала.
     —ерез минуту Ќикита доложил, что у барыни "истерик".
     Ђдмирал, однако, сегоднЯ послал камердинера к черту и лег спать.
     Љогда через час Ѓерендеев встал,  Ќикита,  подаваЯ своему барину стакан
чаЯ с лимоном, весело доложил, что "истерик" благополучно прошел, и у барыни
гости.
     € обрадованный старик прошел в кабинет и сел к письменному столу.


        IX

     ‚  погожее  декабрьское  утро  пароход  „обровольного  флота  входил  в
Ќагасаки.
     ‘реди нескольких английских,  французских и Японских военных судов были
и  два  русских:  внушительный и  неуклюжий,  весь  черный гигант-броненосец
"Ћлег",  под  контр-адмиральским флагом на  голой мачте с  боевым марсом,  и
рЯдом весь белый трехмачтовый красавец-крейсер "‚оин", с высоким рангоутом и
с двумЯ слегка наклоненными трубами.
     Џароход отдал Якорь.
     Ђртемьев простилсЯ с  капитаном,  офицерами и пассажирами-спутниками из
Ћдессы и отправилсЯ на "‚оина".
     •отЯ морЯк и считалсЯ способным офицером,  но он посматривал на изЯщный
и блестЯщий крейсер без профессионального удовольствиЯ.
     Ќапротив.
     Ќевеселый,  он думал о  двух годах вдали от "великолепной ‚арвары",  да
еще стоЯнок на Японских и  китайских рейдах или во ‚ладивостоке -  далеко не
интересном главном порте нашей окраины.
     Ђртемьев бывал уже здесь.
     …ще холостым лейтенантом служил он на броненосце и не забыл, как пошло,
глупо и бесцельно проводил он времЯ, стараЯсь избыть скуку рейдовой службы.
     …му  казалось,  что  морскаЯ  профессиЯ не  имела  того  смысла  и  той
прелести,   о  которых  говорили  морЯки  другого  поколениЯ,   плававшие  в
шестидесЯтых годах.
     ќти дальние плаваниЯ,  эта полнаЯ опасностей служба закаливали характер
и  воспитывали тот  морской  дух,  который  не  имел  ничего  общего  с  его
безразличным отбыванием служебных обЯзанностей.
     ’огда  и  на  флот  повеЯло свежим воздухом шестидесЯтых годов.  ЊорЯки
словно бы прозрели,  что матросы -  люди.  € многие стыдились того,  что еще
недавно казалось таким простым,  обыкновенным и необходимым: и жестокости, и
бессмысленно строгой муштры,  и  своего невежества обо  всем,  кроме  своего
ремесла.
     ’огда  находились редкие  адмиралы и  капитаны,  которые  умели  делать
службу осмысленною,  а  не каторгой или тоской,  и  в то же времЯ заставлЯть
своим  влиЯнием молодых  офицеров видеть  в  чужих  странах не  одни  только
рестораны и туземных кокоток.
     € где только не пришлось побывать морЯкам в прежних дальних плаваниЯх!
     €  поездки в  ‹ондон и  Џариж из портов,  куда заходили суда,  и  южнаЯ
загадочнаЯ €ндиЯ,  и  ЉалифорниЯ с  ее сказочно выросшим "”риски",  и быстро
сделавшаЯсЯ из страны каторжников свободнаЯ и  богатаЯ ЂвстралиЯ,  и роскошь
островов ‡ондского архипелага и  ’ихого океана -  все это было действительно
поучительным  отдыхом  после  длинных  иногда  и  бурных  нередко  океанских
переходов.
     ‡ато  они  хорошо знакомили русских морЯков со  штормами и  ураганами и
поднимали в  них чувство хладнокровиЯ,  неустрашимости и долга в этой борьбе
человека   с   рассвирепевшим  стариком-океаном,   грозившим  со   стихийною
жестокостью смертью.
     €  берег  манил  многих  морЯков  иначе,   как  манил  морЯков  другого
поколениЯ.  ’ем было стыдно не прочитать чего-нибудь о стране,  куда шли, не
повидать чего-нибудь действительно интересного,  не  сравнить чужой  жизни и
обычаев с нашими и подчас не задуматьсЯ о том, о чем и не думалось.
     €  сама  прелесть роскошной природы,  и  этот  то  бурный,  то  ласково
рокочущий океан, и высокое бирюзовое небо, и восход и закат солнца, и дивные
серебристые ночи с  бесстрастно-томным месЯцем и  мириадами ласково мигающих
звезд -  все, все, казалось, говорило и пело о чем-то приподнЯтом, умиленном
и  хорошем более чуткой и  проникновенной душе  морЯка от  более частого его
общениЯ с природой.
     ќти плаваниЯ оставались часто прелестными воспоминаниЯми.
     Ђртемьев мог вспомнить о  своем первом дальнем плавании,  как и большаЯ
часть сослуживцев, как о чем-то тусклом, скучном и неприЯтном.
     —асто  чинили  машину броненосца.  ’русили на  переходах.  Ћднообразны,
скучны  были  долгие  стоЯнки  на  „альнем  ‚остоке.   Џлавали  редко,  ради
осторожности  капитана,   боЯвшегосЯ  и   перетратить  уголь,   и  испортить
благополучие своих плаваний, и следовательно карьеру.
     Ќеуверенный в умении управлЯть своим броненосцем,  стоЯщим миллионы, он
не  любил плавать и  недолюбливал морЯ.  Ќедаром же  его называли "цензовым"
морЯком. „обродушно лукавый, не строгий по службе и даже слегка заискивающий
у  офицеров,  как человек,  у  которого есть какие-то  секретные фамильЯрные
отношениЯ к  казенным деньгам,  он только "выплевывал" ценз,  чтобы поскорее
быть   произведенным   в    контр-адмиралы   с   увольнением   по   семейным
обстоЯтельствам в  отставку,  -  благо честолюбиЯ в  нем не было и деньжонки
припасены.  ‘ таким подспорьем к пенсии можно жить скромненько с семьей хотЯ
бы и в Џетербурге.
     Њолодой  лейтенант три  года  на  „альнем ‚остоке добросовестно служил,
исполнЯЯ  нехитрые  обЯзанности вахтенного офицера  и  не  питаЯ  уважениЯ к
своему капитану.
     ЊЯгкий,  добрый по  натуре сам,  он  не наводил страха на матросов,  но
"умывал руки", когда другие наводили его. Ќе его дело, хотЯ и неприЯтно.
     Ћн не думал,  как и большаЯ часть людей, ни о задачах и правилах жизни,
ни о том равнодушии ко злу, личному и общественному, которое испытывал и сам
и видел в сослуживцах и в товарищах.  Ћн только смутно понимал и чувствовал,
что  не  так  благополучна  жизнь,   и  что  на  морЯках,   как  и  на  всех
интеллигентных людЯх,  отражаютсЯ  общие  веЯниЯ,  понижающие нравственные и
общественные запросы.
     Ќедаром же ему были несимпатичны и  неразборчивость средств в погоне за
карьерой,   положением  и  деньгами,  и  те  успехи  наглости,  лицемериЯ  и
невежества,  которые  невольно бросались в  глаза  и  в  обществе,  и  среди
морЯков,  и среди тех корреспондентов, называющих себЯ литераторами, которые
выхваливали "чудеса техники и деЯтельность высшего морского начальства", и в
газете, которую по привычке Ђртемьев читал и на „альнем ‚остоке.
     €  Ђртемьев отбывал службу  на  броненосце и  старалсЯ избыть скуку  на
берегу.  ’ам  вместе со  всеми  дулсЯ в  карты,  покучивал и,  после ужинов,
обильных вином,  "любил" и  китаЯнок,  и  Японок,  и заезжих француженок,  и
англичанок, и русских быстро влюблЯющихсЯ окраинных дам.
     Ћн  не  особенно  разбирал достоинства и  прелести женщин,  но  зато  и
забывал их  на следующий день.  ’олько встреча после возвращениЯ в  ђоссию с
‘офьей Ќиколаевной и любовь к ней,  непохожаЯ на прежние авантюры, заставили
взглЯнуть на себЯ,  одуматьсЯ и о многом задуматьсЯ... € семь лет пронеслись
так счастливо!
     Ђ теперь?..
     "“жели  он  такой  "подлец",  что  не  может  ни  сбросить с  себЯ  чар
"великолепной ‚арвары",  ни признатьсЯ "свЯтой ‘офии",  что она нелюбимаЯ, и
они должны разойтись?"
     ’акие мысли пробегали в голове Ђртемьева,  когда ему живо представилось
последнее прощание с ‚арварой Ђлександровной,  вдруг сделавшейсЯ "‚авочкой".
‘ловно бы в доказательство своей любви,  она вдруг решилась "забыть длЯ него
первый раз в жизни долг жены", и горЯчею лаской еще более отравила доверчиво
влюбленного морЯка.


        X

     Љогда Ђртемьев подъехал к крейсеру, там пробили две склЯнки.
     Ѓыл час днЯ.  Џосле обеда команда отдыхала.  Љроме вахтенного офицера и
нескольких вахтенных матросов, наверху - ни души.
     "‚идно,  не обрадовались новому старшему офицеру!" -  подумал Ђртемьев,
приставаЯ к борту.
     ™егольски одетый,  в  белой тужурке,  мичман,  в  фуражке по  прусскому
образцу, входЯщему в моду, безбородый, с закрученными кверху усами, недурной
собой,  бойкий и не без апломба на вид молодой человек,  резким,  отрывистым
голосом  вызвал  фалгребных и  встретил  Ђртемьева,  приложив с  официальною
напускною серьезностью к козырьку свои выхоленные белые пальцы с несколькими
кольцами на  мизинце и  не  без  церемонного любопытства рассматриваЯ нового
старшего офицера.
     Ћ  назначении Ђртемьева на "‚оина" уже знали из телеграммы,  полученной
из Џетербурга капитаном.
     - Љомандир дома? - спросил Ђртемьев, протЯгиваЯ руку.
     - „ома. ’олько что позавтракал. ‚ерно, еще не спит.
     ќтот бойковатый,  навЯзывающийсЯ на  фамильЯрность мичман,  напомнивший
Ђртемьеву новый во  флоте тип "аристократических сынков" и  хлыщей,  которые
рисуютсЯ  декадентскими  взглЯдами,   хорошими  манерами,  -  не  понравилсЯ
Ђртемьеву, и он с большею сухостью проговорил:
     - ‚елите принЯть со шлюпки мои вещи и пошлите доложить командиру, что Я
прошу позволениЯ ЯвитьсЯ к нему.
     € мичман, уже скорее с почтительным видом подчиненного, промолвил:
     - …сть. Џрикажете снести в вашу каюту?
     - ђазве старший офицер уехал?
     - „ве недели тому назад!  “ж  мы  целый месЯц стоим здесь!  -  прибавил
мичман.
     €, иронически почему-то усмехнувшись, отдал приказаниЯ.
     —ерез минуту сигнальщик доложил:
     - Љомандир просЯт в каюту!
     Ђртемьев пошел  вниз,  а  мичман Ќепобедный решил,  что  новый  старший
офицер - не из "порЯдочного общества". „а и фамилиЯ!.. "—то такое Ђртемьев?"
- проговорил мичман.
     - —есть имею ЯвитьсЯ. Ќазначен старшим офицером!
     Љругленький,  толстенький,  небольшого  роста,  упитанный  человек  лет
сорока,  в тужурке,  с большою бородой,  маленькими живыми глазами, лысый, с
маленьким  брюшком  и   добродушным  лицом,   точно  сорвалсЯ  с   дивана  и
торопливыми, суетливыми шажками приблизилсЯ к Ђртемьеву и протЯнул пухлую, с
Ямками, короткую руку.
     €,   как  будто  о   чем-то   вспомнив,   он   вдруг  принЯл  серьезный
начальнический вид  командира,  то  есть  нахмурил лоб,  откинул кверху свою
круглую голову,  приподнЯлсЯ на  носках,  словно  бы  стараЯсь казатьсЯ выше
ростом,  и неестественно внушительным тоном, который казалсЯ ему необходимым
по его положению и  который сам казалсЯ ему и  не к  месту и  стеснительным,
проговорил, слегка понижаЯ свой крикливый голос:
     - Џолучил о вашем назначении телеграмму...  Ћчень рад...  ‡наю по вашей
репутации...  “верен,  что приобрету в вас хорошего помощника...  €...  тому
подобное...
     Љапитан запнулсЯ и несколько раз повторил:  "€ тому подобное", - слова,
которыми несколько злоупотреблЯл и не всегда кстати.
     Ќо,  словно бы убедившись, что играть в начальника и приискивать глупые
слова совершенно достаточно,  он приветливо растЯнул рот, открываЯ блестЯщие
зубы,  улыбнулсЯ и  глазами и  лицом,  пригласил садитьсЯ и радушно спросил,
завтракал ли Ђлександр Џетрович, и, узнав, что Ђртемьев завтракал, предложил
рюмку "мадерцы".
     Ђртемьев отказалсЯ и от вина.
     - ’ак стакан чайку...  ќй,  Ќикифоров!  —аю!  “ менЯ отличный коньЯк...
Ќадеюсь,  мы поладим и ссоритьсЯ не будем.  Ќе люблю Я,  Ђлександр Џетрович,
ссоритьсЯ... € без того здесь отчаЯннаЯ скука... ‚от увидите... ’ак чего еще
ссоритьсЯ! Њне год отзванивать ценз... Ђ вы на сколько лет к нам?
     - Ќа три! - недовольно протЯнул Ђртемьев.
     - „олгонько!
     € капитан меланхолически свистнул.
     - ‚едь и вы,  Ђлександр Џетрович, женаты. € Я имел честь встречать вашу
супругу. Љонечно, не в разводе?.. - шутливо прибавил Ђлексей €ванович.
     - € не разведен, и трое детей, Ђлексей €ванович!
     - ‚ некотором роде: "бамбук"!
     ’олстый капитан зажмурил глаза и  рассмеЯлсЯ необыкновенно добродушным,
заразительным и приЯтным смехом.
     - Џросились сюда? - уверенно спросил он.
     - Ќазначили. € никак не отвертелсЯ, Ђлексей €ванович, - смеЯсь, ответил
Ђртемьев.
     € подумал:
     "„обрый человек этот ’иньков. ‘ ним, конечно, будем ладить!"
     - Ђ Я,  батенька,  просилсЯ. ЏЯть детей детворы, - Я ведь большую часть
службы отстаивалсЯ по летам на мониторах в ’ранзунде!  - довольно усмехнулсЯ
при  этом капитан.  -  Ќу,  долги...  €  тому подобное...  Ќадел мундир и  к
Ѓерендееву... Џонимаете?.. Џоневоле попросишьсЯ и в эти трущобы...
     ‚естовой подал  чай.  Ђлексей €ваныч  подлил  fine  champagne* гостю  и
подлил себе.
     ______________
     * ‚одка высшего качества (франц.).

     ‚идимо обрадованный,  что может поболтать с новым порЯдочным человеком,
да  еще  с  помощником,  с  которым  можно  нараспашку  посудачить о  высшем
начальстве,  капитан начал расспрашивать о том,  что нового в Џетербурге и в
Љронштадте,  остаетсЯ ли  Ѓерендеев на  своем  месте,  или,  в  самом  деле,
назначат Ќельмина ("ЏорЯдочный-таки прохвост и все такое!" - вставил Ђлексей
€ванович),  и,  узнавши от  Ђртемьева,  что  Ѓерендеев не  уходит,  капитан,
вероЯтно,  по  случаю такого приЯтного известиЯ,  подлил себе еще  коньЯку и
подлил гостю и, отхлебнув чаю, проговорил:
     - Џо крайней мере наш старик -  не шарлатан.  —естный и справедливый, и
работЯщий. …му не смеют нашептывать... € тому подобное... алишь...
     Џосудачив с удовольствием о разных начальниках центрального управлениЯ,
Ђлексей €ванович познакомил своего старшего офицера и с начальником эскадры,
контр-адмиралом Џарменом ‘тепановичем ’рилистниковым.
     - Ќичего себе...  Ќе  разносит.  ‹юбит  только,  чтобы матросы громко и
радостно встречали.  Ђ  на  ученьЯх не  придирчив.  €  сам небольшой до  них
охотник...  ЉажетсЯ,  только и  думает,  как  бы  окончить свои  два  года и
вернутьсЯ.   Ћдним  словом,   был  бы   спокойным  адмиралом,   если  бы  не
адмиральша...
     - Ђ что?
     - “видите...   Ћна  ведь  здесь,   на  "Ћлеге"...   „ама  воинственного
характера.  ‚роде Њарфы Џосадницы... € все такое... Џеред ней адмирал пас...
Ђ  она  всегда с  адмиралом будто  с  бескозырным шлемом в  руках.  €  чтобы
подчиненные  ее  боЯлись...  Ћчень  апломбистаЯ!  ‚сЯкую  смуту  заводит  на
эскадре...  ‡апретили бы в Џетербурге начальникам эскадр своих жен... ’олько
наш адмирал краснеет, а выйти из-под начальства адмиральши не смеет... Ћна и
переводит  и  назначает офицеров.  Љ  одним  благоволит,  других  не  любит.
Џонимаете... ‚се-таки военный флот, и вдруг баба!.. Ќехорошо!..
     - ‘овсем гнусно... “ж Я слышал.
     - € еще, слава богу, эта самаЯ Њарфа Џосадница, с позволениЯ сказать, -
сапог и под пЯтьдесЯт... „аже матрос после долгого перехода не влюбитсЯ... €
все  подобное...   Ђ  что  если  бы  такаЯ  начальница  да  была  молодаЯ  и
обворожительнаЯ, вроде "великолепной ‚арвары"! —то бы вышло?..
     - Љакой "великолепной ‚арвары"? - порывисто спросил Ђртемьев.
     - „а вы,  Ђлександр Џетрович,  разве не знаете... ‚арвару Ђлександровну
Љаурову?
     - ‚стречал! - ответил Ђртемьев и густо покраснел.
     - ’о-то и есть...  џ и говорю,  что бы вышло...  Њне нет дела до ее там
конституции с  мужем,  когда он  плавает,  а  она на  берегу.  Ќо знаю,  что
поклонников  у   "великолепной  ‚арвары"   всех   чинов,   от   мичмана   до
вице-адмирала, много. € скотина Ќельмин еще сам хвастал...
     - Ћн лжет!  €  вообще лгут на нее!  Ћна порЯдочнаЯ женщина!  -  перебил
Ђртемьев.
     - „а вы что кипЯтитесь,  Ђлександр Џетрович.  џ...  €  тому подобное...
‚овсе и  не  думал что-нибудь.  €  очень уважаю человека,  как  вы,  который
бережет репутацию женщины... € тому подобное...
     Ђлексей €ванович говорил растерЯнно и  испуганно.  Ђртемьеву стало жаль
ЂлексеЯ €вановича.
     € он сказал:
     - џ уверен,  что вы,  Ђлексей €ванович,  не станете чернить женщину без
доказательств.   Ќе  такой  же  вы  человек...   ЊенЯ  раздражил  Ќельмин...
‘котина!..
     - ЋтъЯвленнаЯ скотина!..
     Љапитан, конечно, уже не продолжал речи о "великолепной ‚арваре" ("Ѓыть
может,  еще родственница!" -  подумал Ђлексей €ванович,  тоже ухаживавший за
ней,  хотЯ и безуспешно) и счел своим долгом порекомендовать своему старшему
офицеру команду.
     - ‘тарательнаЯ и исправнаЯ.  ‘лава богу, не ссоримсЯ. Љрейсер в должном
порЯдке,  и  до  сих  пор,  ничего себе,  все было благополучно.  €  офицеры
исправно  служат.  ‚  кают-компании нет  ссор.  Ќу,  разумеетсЯ,  на  берегу
покучивают,  развлекаютсЯ и все подобное... —то тут делать!? ’олько об одном
прошу вас, Ђлександр Џетрович! - прибавил капитан.
     - —его прикажете, Ђлексей €ванович?
     - ЏодтЯните вы  мичмана Ќепобедного и  еще некоторых...  “ж Я  делал им
выговоры,  грозил отдать под суд.  €...  черт их знает!.. ‚идно, не очень-то
боЯтсЯ менЯ! - сконфуженно проговорил капитан.
     - Ђ чем вы ими недовольны, Ђлексей €ванович?..
     - ђаздражают и  оскорблЯют матросов...  †естоко  бьют...  €  выдумывают
новые  наказаниЯ...   €  все  подобное...   Џротив  закона...   €  вообще...
воображают... Ћсобенно мичман Ќепобедный... •лыщ и нахал!..
     - ‘лушаю-с...
     € Ђртемьев поднЯлсЯ.
     - Ќе забудьте сейчас достать мундир и  ЯвитьсЯ к адмиралу и адмиральше.
Њожет быть,  узнаете, пошлют ли нас в отдельное плавание на ‘евер... Ђдмирал
собиралсЯ...
     - ‚се-таки лучше, чем стоЯть в здешних дырах!
     - ‡ато спокойнее...  џ  ведь привык к  спокойным стоЯнкам,  -  краснеЯ,
промолвил капитан. - Ћбедать прошу ко мне, Ђлександр Џетрович.
     € вдруг побежал к письменному столу и принес Ђртемьеву два письма: одно
толстое, другое потоньше.
     Ђлексей €ванович извинилсЯ,  что  чуть  было не  запамЯтовал порадовать
Ђлександра Џетровича вестЯми с родины.
     Џисьма были получены две недели тому назад с английскою почтой.
     Ђртемьев взглЯнул на два конверта и,  обрадованный, сунул их в карман и
прошел в кают-компанию.
     Ћн представилсЯ всем бывшим там:  двум лейтенантам, механику, доктору и
иеромонаху,  обменЯлсЯ рукопожатиЯми и  приказал вестовому прежнего старшего
офицера открыть сундуки и достать мундир, трехуголку, эполеты и саблю.
     € пошел в свою просторную, светлую каюту читать письма.
     Ћн  сперва жадно проглотил небольшое душистое письмо,  полное коротких,
размашистых фраз, таких же волнующих, чувственно-кокетливых, какими была всЯ
она,  и  полное восклицательных знаков,  словно бы  усиливающих силу первого
увлечениЯ "великолепной ‚арвары".
     Ћна  писала о  последнем прощании,  когда  пожертвовала всем  ради  его
любви,  и  надеЯлась,  что жертва ее  не  забудетсЯ милым,  безумно любимым.
’олько он заставил ее понЯть настоЯщую любовь и  отвращение к мужу...  € она
обещала при первой же  возможности приехать в  Ќагасаки...  Ћна "переговорит
обо всем с мужем", вымолит развод, и тогда...
     ‘ледовал рЯд восклицательных знаков и подпись: "’воЯ".
     Џотом Ђртемьев,  еще не успокоившийсЯ от волнениЯ, стал читать большое,
сдержанно-любЯщее, дружеское и умное письмо ‘офьи Ќиколаевны.
     Ќи одного восклицательного знака.  Ќи одного упрека. Ќи одного звука об
ее отчаЯнии, любви и влюбленности.
     ‚  письме ‘офьЯ  Ќиколаевна больше писала о  детЯх  и  умела схватить и
передать их характерные черты.  €звещала, что дети здоровы, часто вспоминают
и  говорЯт об отце,  описывала их обычную жизнь и  затем сообщала о новостЯх
общественного характера, о новой интересной книге.
     ‚  пост-скриптум ‘офьЯ Ќиколаевна сообщила,  что в последний ее обычный
вечер в опере она видела двоюродного брата ‚ики,  только что вернувшегосЯ из
џпонии с молодой, очень милой женой англичанкой, "обещали быть у менЯ", - да
встретила  в  фойе  Љаурову,   по  обыкновению,   элегантную,   блестЯщую  и
очаровательную, и с ней Ќельмина.
     Љстати  об  этом  несимпатичном  карьеристе.  ‚ики  рассказывал,  будто
Ќельмина назначают товарищем Ѓерендеева.  ќто - как бы преддверие... Ќеужели
Ѓерендеев не раскусил этого интригана?..
     Џисьмо  жены  Ђртемьев прочел  с  интересом,  со  спокойною радостью за
близких  и  с  каким-то  невольным чувством  виноватости и  в  то  же  времЯ
некоторой враждебности, именно потому, что он не мог не сознавать, какаЯ его
жена хорошаЯ и чуднаЯ женщина.
     Ќо,  когда  он  прочитал  пост-скриптум,  это  чувство  враждебности  и
виноватости усилилось.
     Ђртемьев  снова  схватил  письмо  "великолепной  ‚арвары"  и  стал  его
перечитывать.
     ЉаждаЯ строка,  казалось,  дышавшаЯ страстью,  вызывала в нем и чары ее
красоты и острое,  жгучее,  ревнивое чувство мужчины. € он приходил теперь в
бешенство при мысли о  Ќельмине,  которого встречал у  Љауровой,  и напрасно
гнал  он  от  себЯ  мысль  о  том,  что  Љаурова не  могла быть  чьей-нибудь
любовницей кроме него.
     Љ чему тогда это письмо?.. ќто признание?
     - Ћдежда готова, вашескобродие, - доложил вестовой, входЯ в каюту.
     - ‘кажи на вахте, чтобы приготовили вельбот.
     - …сть!
     —ерез четверть часа Ђртемьев входил в  адмиральскую каюту на броненосце
и, к изумлению своему, увидал только одну адмиральшу.


        XI

     "Ћднако!?" - мысленно воскликнул Ђртемьев при виде "начальницы" эскадры
’ихого океана.
     € стал мрачнее.
     Ћн поклонилсЯ и,  сделав несколько шагов, остановилсЯ у круглого стола,
посредине  роскошной  адмиральской  приемной,  в  почтительном отдалении  от
адмиральши.
     Ћна сидела,  строгаЯ и высокомернаЯ,  в кресле у балкона,  из раскрытых
широких иллюминаторов которого,  словно из рамок,  выглЯдывали и  сверкавший
под солнцем, рЯбивший рейд, и голубое небо, и зеленеющий берег.
     ‚  ожидании адмирала,  Ђртемьев нетерпеливо взглЯдывал на боковую дверь
каюты.
     ‘реди мертвой тишины из-за дверей вдруг донессЯ тихий,  меланхолический
храп.
     "‡ачем  же  принЯли?  ‚едь  не  к  адмиральше пришел  ЯвлЯтьсЯ  старший
офицер?" - подумал раздраженно молодой морЯк.
     „а  он  и  не имеет ни малейшего желаниЯ знакомитьсЯ с  этой,  едва ему
кивнувшей своими  взбитыми  кудерками,  маленькой и  коренастой "волшебницей
Ќаиной"   с   огромными,    "выкаченными",    как   у   лЯгушки,    глазами,
неподвижно-строго устремленными на  него,  с  крупной бородавкой на широком,
слегка  приплюснутом  носу  и  с  редкими  черными  усиками  на  укороченной
"заЯчьей" губе, открывающей такие ослепительно белые, сплошь безукоризненные
зубы, что, казалось, они не могли быть не вставными.
     ‡атЯнутаЯ в  корсет  до  того,  что  хорошенькаЯ блузка  из  небеленого
полотна  напоминала  морЯку   напирающий  брамсель,   готовый  под   напором
засвежевшего ветра  разорватьсЯ  в  клочки,  краснаЯ,  как  вареный  рак,  -
адмиральша …лизавета ѓригорьевна ’рилистникова, рожденнаЯ кнЯжна Џеченегова,
по мнению Ђртемьева, носила слишком снисходительную кличку "сапога".
     Џрошла минута-другаЯ.
     •рап из соседней комнаты переходил в мажорный тон.
     Ђдмиральша,  казалось, строже и любопытнее "выпучила" глаза на офицера,
словно бы изумленнаЯ,  что он, невежа, не подходит представитьсЯ ей и скорей
разрешить жадное, злостное любопытство строгой и несомненно верной всю жизнь
супруги.
     Џикантные слухи об Ђртемьеве уже опередили его приезд.
     Њолодой  офицер  между  тем  выругал про  себЯ,  и  довольно энергично,
храпевшего адмирала.
     Ћн и "скотина" за то,  что женилсЯ на адмиральше,  -  разумеетсЯ, она и
лет тридцать тому назад была такаЯ же "противнаЯ жаба", - хотЯ бы у нее было
и  большое  состоЯние  и  все  сокровища мира.  Ћн  и  "осел",  не  сумевший
избавитьсЯ от  адмиральши хоть бы на времЯ плаваниЯ.  Ћн и  "позорный трус",
который только срамит и  себЯ и службу,  позволЯЯ "бабе" командовать русской
эскадрой.
     "€шь  пЯлит  на  менЯ  глаза!"  -  подумал старший офицер,  взглЯнув на
адмиральшу.
     €,  поклонившись ей, - все же дама! - повернулсЯ и направилсЯ к выходу,
чтоб ехать на "‚оина".
     - Џопрошу вас пожаловать ко мне! - остановил Ђртемьева низкий и густой,
слегка  нетерпеливый  контральто,  часто  бывающий  у  честолюбивых и  очень
некрасивых дам.
     Њолодой  морЯк  подавил  вздох  и,  приблизившись к  адмиральше,  снова
наклонил голову.
     ‘  видом чуть  ли  не  королевы адмиральша протЯнула надушенную руку  с
короткими пальцами,  унизанными кольцами,  поднЯвши  ее  кверху,  с  обычным
жестом длЯ baisemain*.
     ______________
     * ЏоцелуЯ (франц.).

     Ђртемьев еще не  забыл красивых,  тонких рук "великолепной ‚арвары",  и
выхоленнаЯ, пухлаЯ и некрасиваЯ рука адмиральши показалась ему еще противнее
и словно бы "наглее" оттого, что на ней сверкали крупные брильЯнты, рубины и
изумруды бесчисленных колец.
     Ћн особенно деликатно пожал ее и отступил несколько шагов.
     ‚ глазах адмиральши промелькнуло изумление от такой дерзости.
     Ћна,  впрочем,  не  показала ни гневного чувства "начальницы эскадры" к
дерзкому подчиненному,  ни обычного озлоблениЯ уродливой женщины к красивому
человеку и любезно попросила садитьсЯ.
     - ЏознакомимсЯ. Њожете курить! - милостиво прибавила она.
     Ђртемьев присел. Ќо не закурил.
     - ЉажетсЯ,   имею  удовольствие  видеть  господина  Ђртемьева,   нового
старшего офицера крейсера "‚оин"?
     "Ћтлично знаешь,  кто Я такой, из доклада с вахты. Ќо, верно, допрос по
порЯдку?" - подумал молодой человек и ответил утвердительно.
     - ‚аше имЯ и отчество?
     - Ђлександр Џетрович.
     - Ђ   менЯ   зовут   …лизаветой   ѓригорьевной.   ‘егоднЯ   пришли   на
"„обровольце"?
     - —ас тому назад.
     Џрошла пауза.  Ђдмиральша помахала веером,  подровнЯла на  обеих  руках
кольца и не без иронически-шутливого упрека сказала:
     - Ђ Я думала,  что вы, Ђлександр Џетрович, удостоите представитьсЯ жене
начальника эскадры и расскажете что-нибудь интересное с родины...  Ђ вы было
бежать... ќто нелюбезно, молодой человек.
     "ЌачинаетсЯ разнос?" - усмехнулсЯ про себЯ Ђртемьев и сказал:
     - џ не смею беспокоить вас, …лизавета ѓригорьевна.
     - ‚от  как!  -  не  то  удовлетворенно,  не  то  недоверчиво  протЯнула
адмиральша.
     - џ    по   службе,    …лизавета   ѓригорьевна...    џвитьсЯ   к    его
превосходительству.
     - Џармен ‘тепаныч отдыхает.  џ ему скажу, что вы ЯвлЯлись. Џередать ему
что-нибудь надо?..
     - Ћчень вам благодарен. ђешительно ничего.
     - ‚едь вы, Ђлександр Џетрович, назначены сюда, конечно, Ќельминым?
     Џри имени Ќельмина и  слове "конечно" молодой морЯк густо покраснел и с
какой-то  особенной  силой  уверенности,  которою  хотЯт  обмануть  себЯ  не
уверенные в чем-нибудь люди, ответил:
     - џ назначен по распорЯжению министра!
     - €  ‚асилий ‚асильич лично приказал вам уехать из Џетербурга через три
днЯ?
     "€ это уж известно!"
     - Ќет-с. Ќачальник главного штаба сообщил мне приказание министра.
     - Ќо отчего такаЯ спешность,  Ђлександр Џетрович?  -  казалось, с самым
искренним участием спросила адмиральша.
     Ћб  этом напрасно раздумывал и  Ђртемьев и  до  сих пор ни  до  чего не
додумалсЯ.
     - ‚олЯ начальства! - сказал он.
     - џ  решительно не понимаю ‚асилиЯ ‚асильевича.  Ћн ведь добрый старик.
‚ходит в  семейное положение офицера...  ‘ам женатый.  џ еще понЯла бы такие
распорЯжениЯ Ќельмина...  •олостЯк... ‹юбит щеголЯть энергией. ‚ три днЯ! Џо
правде  сказать,  Я  -  не  большаЯ  поклонница  нового  товарища  министра.
Ќесколько предосудителен этот дон-†уан под шестьдесЯт...
     Ђртемьева уже грызло подозрение.
     - Ђ ведь вы, Ђлександр Џетрович, очень не хотели к нам?
     - Ћчень! - горЯчо воскликнул Ђртемьев.
     - Ќу  еще бы,  это так понЯтно.  џ  слышала,  какаЯ у  вас прелестнаЯ и
преданнаЯ жена  и  -  без  комплиментов!  -  какой  вы,  Ђлександр Џетрович,
образцовый муж и отец...
     "Људа это ты  гнешь,  ведьма?  -  подумал Ђртемьев и  взглЯнул на нее -
совсем любезно улыбаетсЯ теперь лЯгушечьими глазами.  Ђ  все-таки  скорей бы
треснул брамсель,  -  и она бы ушла!" - неделикатно пожелал молодой человек,
взволнованно ожидавший от адмиральши какой-нибудь любезной "пакости".
     - ’акие  дружные,   согласные  пары  ныне,  к  сожалению,  редкость,  -
продолжала адмиральша,  по-видимому, оживившаЯсЯ матримониальной темой. - Ќе
правда ли, Ђлександр Џетрович?
     "Џравда,  что  ты  одна из  отвратительнейших особ длЯ  пары!  ‚от  это
правда!" -  хотелось бы сказать гостю,  но вместо этого он, подаваЯ реплику,
уклончиво промолвил:
     - ѓоворЯт...
     - Љ несчастию, в этом "говорЯт" много правды... €ли муж увлечетсЯ чужой
женой...  или жена - чужим мужем. „а еще, пожалуй, и каким-нибудь холостЯком
второй молодости в придачу,  особенно если законный муж - большой философ...
Ќикакого  чувства  долга...  Ќикаких  нравственных принципов...  €  куда  мы
придем!?
     Ќо в  эту минуту,  щегольски одетый во все белое и  в  белых парусинных
башмаках, молодой матрос, благообразный, чисто выбритый, с опрЯтными руками,
видимо,   с   повадкой  хорошо  выдрессированного  адмиральского  вестового,
остановилсЯ в  нескольких шагах от адмиральши и,  глЯдЯ на нее напрЯженными,
слегка испуганными глазами, тихим и почтительным голосом доложил:
     - Љапитан просит позволениЯ видеть ваше превосходительство!
     - Џроси!
     €,  обращаЯсь к Ђртемьеву, прибавила, любезно и конфиденциально понижаЯ
голос:
     - A la bonne heure*! ‘ейчас увидите большого философа-мужа.
     ______________
     * Ћтлично! (франц.).

     - „а ЉнЯзьков и не женат.
     - Љакой ЉнЯзьков?.. џ говорю про милейшего €вана Ќиколаича... ‚ы знаете
Љаурова?  Њуж  недавно  перевел его  командиром с  "‚ерного" на  "Ћлега",  а
ЉнЯзькова на "‚ерный".
     ‚  вошедшем видном  брюнете  с  красивыми крупными чертами  моложавого,
румЯного  и  жизнерадостного лица,  с  пушистыми усами  и  окладистой черной
бородой,   решительно  нельзЯ  было  увидать  ни   малейшей  неловкости  или
затруднительности мужа "великолепной ‚арвары".
     Ћн молодцевато и  как-то приЯтно и  легко нес свою крупную,  полноватую
фигуру в  белом кителе,  белых штанах и желтых башмаках,  слегка почтительно
наклонив  коротко  остриженную,  крепко  посаженную,  круглую,  черноволосую
голову с жирным загорелым затылком.
     Љауров крепко поцеловал руку адмиральши и  с  аффектацией почтительного
подчиненного спросил:
     - Љак прикажете, ваше превосходительство... Ѓудить адмирала?
     - Ђ что?
     - “ченье... Ђдмирал хоть посмотрит.
     - Љакое в два часа?
     - Њинное, ваше превосходительство.
     - Ќе беспокойте Џармена ‘тепаныча. „елайте без него.
     - ‘лушаю-с, ваше превосходительство!
     Љауров   с    каким-то   удовольствием   и    как-то   "вкусно"   сыпал
"превосходительством".
     Ђдмиральша указала на стоЯвшего Ђртемьева.
     - ‚от и новенький к нам. ‡накомы?
     Љауров так  крепко пожал руку Ђртемьева и  так  ласково,  добродушно и,
казалось, чуть-чуть посмеиваЯсь глазами, улыбалсЯ всем лицом, что влюбленный
любовник  его  жены  невольно смутилсЯ и,  казалось,  готов  был  сейчас  же
извинитьсЯ перед мужем и  просить,  чтобы он  на  него не  сердилсЯ.  Ћн сам
понимает, как обворожительна его жена.
     - Њолодой человек не хотел к нам...  € на менЯ - ни малейшего вниманиЯ.
Ќе удостоил подойти сам.  ‚ерно,  расстроен. •андрит... Џо семье, конечно, -
Ядовито прибавила адмиральша.
     Ђртемьев презрительно усмехнулсЯ.
     - Џривыкнет,   ваше  превосходительство!..  ’олько  немножко  подтЯнуть
себЯ...  Ќервы и  стихнут,  Ђлександр Џетрович...  €  Я  привык на положение
соломенного вдовца...  ‚авочка обрадовала было осенью.  ’елеграфировала, что
приедет...  Ђ на днЯх:  "не приеду"...  Ќу что ‚авочка? Ћна писала, что вы -
спасибо, голубчик! - навешали ее... ‡дорова? Ќе скучает?
     - ‡дорова... Ќе скучает, кажетсЯ...
     - € молодец ‚авочка. —есть имею кланЯтьсЯ, ваше превосходительство!
     € Љауров снова чмокнул руку адмиральши.
     ЏоклонилсЯ и Ђртемьев, собираЯсь уходить.
     - ’ак  и  не  удостоите,  молодой  человек,  чем-нибудь  интересным  из
Џетербурга? - с насмешливой усмешкой высокомерно спросила адмиральша.
     - Ќичего интересного нет,  …лизавета ѓригорьевна...  Ђ  петербургские и
кронштадтские сплетни,  вероЯтно,  вам хорошо известны,  гораздо лучше,  чем
мне.
     Ђдмиральша едва кивнула и не протЯнула руки.


        XII

     ’олько  что  Ђртемьев вернулсЯ на  крейсер и  стал  переодеватьсЯ,  как
капитанский вестовой Њаксим,  такой же добродушный, веселый и суетливый, как
и капитан, уже просил старшего офицера пожаловать в капитанскую каюту.
     - ‚ большом они нетерпении, ваше вашескобродие!
     —ерез несколько минут Ђртемьев был у капитана.
     - Ќу,  садитесь и рассказывайте, Ђлександр Џетрович! Љак принЯл адмирал
и  тому подобное?  Ћ  чем так долго беседовали,  если не секрет?  €дем мы на
‘евер  и  тому  подобное?  -  полный любопытства,  нетерпеливо и  озабоченно
спрашивал Ђлексей €ванович, то и дело вытираЯ капли пота с лысины.
     - Ђдмирал никак не принЯл. •рапел.
     - ‹юбит   всхрапнуть...   •а-ха-ха!