        Љонстантин Њихайлович ‘танюкович. Џетербургские карьеры


     ---------------------------------------------------------------------
     ‘танюкович Љ.Њ. ‘обр.соч. в 10 томах. ’ом 1. - Њ.: Џравда, 1977.
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 14 апрелЯ 2003 года
     ---------------------------------------------------------------------

     {1} - ’ак обозначены ссылки на примечаниЯ соответствующей страницы.


        ‘Ћ„…ђ†ЂЌ€…

                                 I. ЂгафьЯ
                                 II. ‘тепа


        I

        ЂѓЂ”њџ


        I

     ‚  одной  из  изб  небольшой деревеньки ’верской  губернии  собирали  в
столицу молодую бабенку Ђгафью.  ‘таруха мать  уже  набила  Ђгафьину котомку
разным скарбом и засовывала туда еще сырники и небольшие сероватые хлебцы...
„елаЯ  это  дело,  старуха лила  обильные потоки слез,  взглЯдываЯ на  дочь,
молчаливо сидевшую на лавке. Ћтец молчал. Ќа его хмуром лице не заметно было
никакого волнениЯ.  Ћн  словно без всЯкого смущениЯ глЯдел на отъезд дочери.
’олько изредка он  посматривал на  Ђгафью и,  замечаЯ на  лице ее  некоторый
страх, тихо говорил:
     - Ђ ты,  ЂгафьЯ,  не бойсь...  Џерво, как в Џитер прибудешь, обратись к
Ќикону,  в џмской.  ’ак и спроси,  мол, Ќикона, извозчика тверского... ’ут у
тебЯ прописано на бумажке... Ћн тебЯ научит... Ќе бойсь!.. - ободрЯл старик.
     ЂгафьЯ не  говорила ни  слова.  ‚  ее  воображении Џитер  представлЯлсЯ
каким-то кромешным адом,  где люди чуть ли не поедают друг друга.  …е страху
немало  способствовали рассказы  односельцев,  особенно  рассказы  о  ловких
петербургских мазуриках.  Ћна воображал",  что только приедет в этот ужасный
город,  как немедленно мазурики возьмут у  нее единственную ее  "пЯтишницу".
‡атем (подсказывало ей воображение) что-нибудь особенное да случитсЯ...  —то
такое именно, ЂгафьЯ никак не могла вообразить, но в ее голове рисовалсЯ рЯд
неЯсных, страшных картин.
     - ѓотово? - спросил старик.
     - ‘ейчас!..  ќко ты поспешный какой!  - воркнула старуха. - „етище ведь
свое!
     - Ќечего возжатьсЯ-то... ‚он и Њикита идет.
     ‚ избу вошел пожилой мужик Ќикита и, перекрестившись, спросил:
     - ‘обрали?
     - ‘обрали, - промолвил отец.
     ‚се присели на лавку.  Џосидев несколько минут, молча стали молитьсЯ на
образа.
     - Ќу,  с богом,  ЂгафьЯ... Џрощай. ‘мотри... в Џитере не балуй... ’ак и
ступай к Ќикону... Џомни, џмскаЯ... Џиши, когда на место поступишь.
     - Џрощай,  Ђгафьюшка...  берегись Џитера-ту...  ‘трасть он  длЯ бабы!..
ђубахи-то не потерЯй... ‘ырники... Џрощай, родненькаЯ!..
     ЂгафьЯ простилась с  отцом и  матерью,  села с Ќикитой в сани,  и сераЯ
клЯчонка поплелась,  увозЯ их  от деревни.  Ќесколько времени путники сидели
молча. Ќаконец ЂгафьЯ спросила:
     - „ЯдЯ Њикита... Ђ, чай, тамотка страсти?
     - Ќе бойсь,  баба! - утешал ее Ќикита, хотЯ и он, никогда не бывавший в
столице, полагал, что там страсти.
     - ѓлавное дело,  -  продолжал он, - Ќикона сыщи... Ћн весь Џитер знает.
Џервый извозчик!
     - Ђ мазурики?! Ќешто ты не слыхал, как ‹евонтий про них рассказывал.
     - Ѓогу чаще молись! ЋпЯть же Ќикон... Ћн все знает.
     - ‘трашно, дЯдЯ... город-то, сказывают, о-о-ох.
     - €звестно, Џитер - столица.
     Љ  вечеру путешественники приплелись к Ћкуловской станции.  Ќикита стал
брать билет длЯ Ђгафьи. ‚ это времЯ машина взвизгнула, ЂгафьЯ вздрогнула.
     - Ќе бойсь! - утешал Ќикита. - ѓлавное, богу почаще молись... Џрощай...
да на чугунке-то осторожней...
     ђаздалсЯ звонок,  и  Ђгафью втолкнули в  вагон.  ’ам  шел храп и  визг.
‚ошедшие стали  искать мест,  но  мест  не  оказывалось.  ‚ошел  кондуктор и
кое-как  распихал  новоприбывших  по  скамейкам.   ‘ела  и  ЂгафьЯ.   Њашина
тронулась.
     - Ћх... господи! - крикнула ЂгафьЯ и стала креститьсЯ.
     €спуганнаЯ,  она так всю ночь и  не  спала.  Ќаутро немного попривыкла.
Ћднако выходить на станциЯх боЯлась.  "Љто его знает,  - думала она, - а как
он менЯ оставит!" ’ак до самого Џетербурга не вставала с места.
     - ‚ы какие будете? - спросил ее сосед-лакей.
     ЂгафьЯ испугалась и крепко к груди прижала пЯтишницу.
     - „еревенски будем!
     - •а-ха-ха... ‚ы в столицу первый раз, значит?..
     - ‚ первой.
     - ‡начит,  вы не знаете,  как у  нас там жить?..  ’еперича Я  служил по
местам и могу сказать, нонче оченно трудно, по тому на кого попадешь...
     - ќто так! - подхватил кто-то.
     - € вот что Я вам скажу,  -  продолжал лакей,  по-видимому ни к кому не
обращаЯсь,  -  все зависит от того,  как ты себЯ поведешь...  ‘  ними нельзЯ
честью...  ‘лужил Я  у  одного чиновника и  думал честью -  это  Я  только в
Џитер-то этот самый приехал, и что же, братцы мои, - он мне за честь-то пЯти
целковых и недодал... ќто за честь-то!..
     - €шь ты! - раздалось в вагоне.
     - Ђ  ежели ты теперича где по благородным домам с карт доходы получаешь
да,  примерно,  с булочной, то жить можно. ’олько он тебе слово, а ты ему не
спущай, чтобы он не полагал!.. ‚ы в кухарки? - обратилсЯ лакей к Ђгафье.
     - Ѓозныть... Људа бог приведет.
     - Ѓистексу умеете сжарить?
     - Ќичего,  родимый,  не умею.  Ђ ты скажи мне, дуре, как? - проговорила
нерешительно ЂгафьЯ,  боЯзливо поглЯдываЯ на лакеЯ,  в котором ее напуганное
воображение старалось отыскать мазурика.
     - ђассказать  толку  нет...   Ђ  это  самое  узнать  можно...  Ќаперед,
следственно,  вы  в  судомоечки...  ЋпослЯ  по  старанию и  в  куфарки можно
выйтить!
     Ћднако Џетербург уже был близко,  и  в вагоне шли сборы.  ‘тали одевать
котомки, собирать узлы. €зредка раздавались восклицаниЯ:
     - ѓде тулуп-то... братцы, а тулуп?
     - “зел мой!
     - Љорзинка... Ќе трожь ты ее... Ѓога не боишьсЯ!
     ЂгафьЯ  сидела  ни   жива  ни   мертва...   Ќо   вот   поезд  въехал  в
дебаркадер{121}.  ‚ вагоне стало темно. ‚ это времЯ ЂгафьЯ почувствовала под
своими мешками руку и взвизгнула.
     - —то вы, - заметил лакей... - Ђль испужались столицы? - засмеЯлсЯ он.
     ‚ вагоне раздалсЯ хохот.
     - ‚ы теперича куда?.. Љак вас звать-то?
     - Ђгафьей.
     - ‚ы, ЂгафьЯ €вановна, куда?
     - Љ Ќикону, тверскому...
     ‚ вагоне опЯть захихикали.  Џоезд остановилсЯ;  поднЯлась вознЯ; всЯкий
торопилсЯ выйти, и Ђгафью забыли.
     Ћна не  знала,  куда идти,  и  все сидела на  месте.  Ќаконец последний
выходивший мужик спросил:
     - —то ж, баба, не идешь?
     - Ќе знаю, дЯдЯ... покажи...
     Њужик вывел ее на платформу,  а затем и на улицу и, рассказав, как идти
в  џмскую,  оставил ее...  ЂгафьЯ окончательно испугалась столичного шума  и
стоЯла среди улицы, приговариваЯ:
     - ѓосподи!.. что же это!.. ѓосподи!
     —итателю,  верно,  случалось  встречать  на  петербургских улицах  баб,
останавливающих прохожих с  просьбой прочитать каракулЯми написанные адресы.
Ћбыкновенно петербуржец на такую просьбу ответит:  "€ди,  матушка,  прЯмо, а
там свернешь налево и, как дойдешь до ’роицкого переулка, сверни направо", -
и  прочее,  и  затем продолжает свою дорогу.  Ђ баба,  занесеннаЯ в столицу,
долго еще  ходит по  петербургским улицам,  долго еще спрашивает прохожих и,
носЯсь, словно челнок по волнам, не скоро попадет куда нужно. ’олько исходив
пол-Џетербурга, доплететсЯ наконец, измученнаЯ и усталаЯ, по адресу.
     ’ак было и  с Ђгафьей.  Џока она стоЯла средь улицы,  над самым ее ухом
раздалось: "Ѓерегись!" - и парные сани пронеслись дюйма на два от Ђгафьинова
носа.  Ћна  ничего не  сказала,  только перекрестилась и  пошла на  тротуар.
Ќачалось обычное мытарство,  и ЂгафьЯ только поздно вечером пришла в џмскую,
побывав сперва и  в Љоломне и на ‚асильевском острове и испытав всевозможные
страхи. “сталаЯ и голоднаЯ, спрашивала она:
     - ‡десь будут тверские?.. Ќикон Ђфанасьич?.. €звозчики?
     - ‡десь... ‘тупай в горницу, - сказал ей какой-то парень.
     ЂгафьЯ вошла.  ‘коро ее усадили ужинать. Џошли разговоры, расспросы про
деревню. Ќикон обещал скоро поставить на место в судомойки.
     - Џотому  у  менЯ  есть  три  куфарки знакомых...  Џо  богатым живут...
Џоставим. Ђ теперь ложись с богом, ЂгафьЯ... —ай, умаЯлась.
     ‘ такими надеждами ЂгафьЯ легла спать и скоро заснула. ‚о сне она часто
вскрикивала. ‘перва снилась ей маленькаЯ деревенька... „альше похороны мужа,
только всего год с ней жившего... Џотом снилсЯ ей ‚авилон столичный. ‚от она
на улице...  ‹ошади прЯмо на нее летЯт...  большие,  сердитые лошади...  Ћна
хочет спрЯтатьсЯ в сторону, но лакей подходит к ней и спрашивает: "ЂгафьЯ, а
где  пЯтишница?"  Ћна  прижимает  руками  сокровище,   но  лакей  уже  берет
пЯтишницу... ‹ошади в это времЯ налетают и топчут Ђгафью...
     - Ћй... ѓосподи помилуй! - вскрикнула баба.
     - ‚ставай, ЂгафьЯ! —его спужалась, аль со сна?!
     ЂгафьЯ посмотрела вокруг. Ќа дворе было светло. €звозчики собирались на
дневную работу.


        II

     —ерез  две  недели ЂгафьЯ шла  по  Ќевскому со  своим  узлом.  „ойдЯ до
Ѓольшой Њещанской, она своротила в улицу и спросила у городового:
     - ѓолубчик, скажи... где дом ‹апатина будет?
     - ’ретий дом налево... ќка чумичка! - проворчал городовой вслед.
     ЂгафьЯ дошла  до  дому,  вошла во  двор  и,  после долгих переговоров с
дворниками, поднЯлась по черной лестнице в третий этаж и вошла в кухню.
     - ‡дравствуй...  здравствуй,  ЂгафьЯ...  -  сказала кухарка.  -  ‘адись
пока... Џойду скажу барыне...
     ‘коро  вошла  барынЯ и  порЯдила Ђгафью за  три  рублЯ в  месЯц стирать
белье,  помогать  кухарке  и  вообще  делать  что  прикажут.  ЂгафьЯ  только
кланЯлась и благодарила.
     ‚  тот  же  день  она  получила себе  крошечный уголок на  кухне,  куда
поставила свой сундучишко,  и в тот же вечер ЂгафьЯ,  лежа на тощем тюфЯчке,
всплакнула на новоселье.
     ‘  следующего днЯ  Џетербург стал показывать,  как  он  дает свои гроши
деревенскому человеку: Ђгафью гонЯли, не жалеЯ ее ног. ’о в молочную слетай,
то в булочную,  то письмо отнести в Ящик и прочее.  ЂгафьЯ все это исполнЯла
старательно,  и  кухарка,  сложившаЯ благодарЯ такому  рвению  молодой  бабы
большую часть своих забот на свою помощницу, взамен того покровительствовала
ей:  не  раз  рассказывала ей  о  той  каторге,  котораЯ приходитсЯ на  долю
подневольного человека,  и поила кофейными обварками. Ѓывало, во времЯ этого
занЯтиЯ войдет в кухню лакей и, бросаЯ письмо, скажет:
     - †иво снеси... барынЯ приказала, чтобы мгновенно.
     Љогда  ЂгафьЯ,   словно  бы  ужаленнаЯ,  вскакивала,  чтобы  немедленно
исполнить поручение, то кухарка замечала:
     - Ќе загорелось...  подождет!..  —то это, прости господи, и кофию-то не
дадут напитьсЯ толком... ’олько и знают, что гонЯть... Џей, ЂгафьЯ... пей...
поспеют... Ќе лошадь же ты!..
     € ЂгафьЯ пила наскоро кофейные обварки,  боЯсь, что вот-вот сама барынЯ
войдет на кухню и спросит:  "Ђ почему ты, дура деревенскаЯ, лакаешь кофей?..
Џошла, мол, вон! Ќету тебе у менЯ места!"
     €  действительно,   случалось,  что  барынЯ  входила  в  такую  пору  и
спрашивала,  отнесено ли письмо,  и ЂгафьЯ бледнела, но кухарка всегда умела
находить приличные случаю отговорки, и барынЯ уходила, ворча под нос:
     - Ђх, господи! —то это за прислуга!
     Ђ кухарка, в свою очередь, начинала трещать:
     - ‚от они...  —еловеку вздохнуть не дадут... ‚се ведь письма да письма.
‡наем мы,  куда ты письма-то шлешь!..  „енег все...  денег... “ душеньки все
деньги  перебрала...   “-у-у!..   ‘тупай,  ЂгафьЯ,  да  зайди  по  дороге  в
мелочную... ‚озьми капусты к жаркому.
     ЂгафьЯ бежала с  письмом иногда на другой конец Џетербурга и ворочалась
назад так  скоро,  как только позволЯли ей  ноги.  Ђ  барынЯ уже ждала ее  и
нетерпеливо вырывала ответ.  Ќо так как по большей части в ответах писалось,
что "к крайнему сожалению,  в  настоЯщее времЯ не могу,  потому что у самого
(или у  самой) нет денег",  -  то  ЂгафьЯ часто служила мишенью,  в  которую
попадала брань, предназначавшаЯсЯ длЯ авторов ответных писем.
     - ѓде ты целый час пропадала, а?
     - џ, барынЯ, то исть духом...
     - ‚ерно, где-нибудь у кумы сидела?.. „ура эдакаЯ!.. џ этого не люблю...
     - џ... Я... барынЯ...
     - Њолчи... Ѓудь готова... ‘ейчас на Њоховую пойдешь.
     ЃарынЯ  уходила  в  комнаты,  и  там,  если  попадалсЯ муж,  то  и  ему
доставалось.  ЃарынЯ была нервного характера и любила веселитьсЯ.  Ђ средств
не часто хватало.
     Љухарка, в свою очередь, пела Ђгафье:
     - “дивлЯюсь...  „ура ты эдакаЯ... дура!.. Ќешто птица ты, што ли? €з-за
ейных мерзких каких-нибудь трех рублей тебе ни минуты спокоЯ...  „а нешто ты
в почталионы нанималась? ’ак бы и сказала... …й, видишь ли, любовник сгрубил
- она и рвет на тебе сердце. ќх ты, безответнаЯ.
     „орого обходилось на первых порах знакомство с столицей. —асто вечером,
умаЯвшись,  засыпала она  на  своем  блинчатом тюфЯчишке и  нередко молилась
богу,  чтобы впредь не оставил господь своею милостию.  Ћна боЯлась лишитьсЯ
места, барынЯ сегоднЯ шибко грозилась!
     ’аким  манером поживала ЂгафьЯ.  ‘  утра  она  металась как  угорелаЯ и
только  к  вечеру немного успокоивалась и  принималась кое-что  работать длЯ
себЯ.  Ќо случалось,  что и  в такое времЯ ее беспокоили.  ‘мотришь,  барынЯ
пошлет за ней и скажет:
     - ЂгафьЯ,  вот тебе двугривенный.  ‚озьми три письма и живо свези их...
‚от это к ‘мольному,  оттуда на Ћбуховский проспект,  а потом в €змайловский
полк...  да по дороге заезжай к  театру...  ‘тупай,  да,  смотри,  скорей...
ЉажетсЯ, на извозчика довольно...
     ЂгафьЯ уже понимала расстоЯниЯ.  ‚ыйдет она за ворота,  накинув на себЯ
какую-то  кацавейку,  посмотрит на  двугривенный и  усмехнетсЯ...  Ћднако же
все-таки скажет извозчику:
     - Љ ‘мольному!
     - ‘адись за три гривенника, касатка!..
     ’ак,  бывало,  ЂгафьЯ прибережет двугривенный и уже за полночь вернетсЯ
домой с усталыми ногами...
     - Ќу  что?..  Ќаконец-то!..  ѓосподи!  „а что ж  это за прислуга?  €ван
€ванович,  спрашиваю Я тебЯ,  что ж это за прислуга?  -  обращалась барынЯ к
барину,   когда  ЂгафьЯ  подавала  письма.   -  ЉажетсЯ,  деньги  платишь...
ѓосподи!..  ‘тупай... да вперед смотри... Ѓоже, боже, что это за прислуга! -
продолжала ворчать барынЯ.
     …сли, случалось, господ не было дома, то Ђгафью гонЯли лакей и кухарка.
’о попросЯт за винцом сходить, то за тем, то за другим...
     Ћднако  ЂгафьЯ  терпела  и  при  помощи  кухаркиных рассказов  и  своей
сообразительности мало-помалу начала понимать самую музыку.  Ћна припомнила,
как  ее  спутник,  лакей,  на  железной дороге говорил,  что  "честию очинно
трудно".  Џрозревала она, что в этих словах заключаетсЯ много горькой правды
и  что нередко господа за три рублЯ норовЯт кожу стЯнуть с  человека.  ‘тала
ЂгафьЯ  смекать  эти  дела  и  стала  лупцовать  к  ‘мольному,  а  оттуда  к
€змайловскому вовсе не с  такой отчаЯнной свирепостью,  как прежде.  Ђ  если
барынЯ и начинала ее бранить,  то на первых порах она отмалчивалась. Џосле и
она не  стоЯла истуканом,  услыхав раз,  как кухарка отбрила барыню за слово
"воровка" и как она настращала ту же барыню, сказав: "‚ы не очень... ђазве Я
воровка... Ќешто такие воровки?.. Ќешто вы не знаете, что за воровку мировой
скажет... ђасчет беспременно потребую... €шь, воровка!"
     „олго еще ворчала кухарка,  и  барынЯ ушла из кухни,  поджав хвост,  и,
только придЯ в кабинет к супругу,  упала в обморок.  Ћ чем они там говорили,
неизвестно.  ’олько лакей Ђфанасий после рассказывал на  кухне,  что барин с
барыней чуть не подрались и что барынЯ сказала барину:  "‹ысый дурак",  -  а
барин ей насчет душенек что-то...
     ‚се это запримечала ЂгафьЯ,  и,  когда ее ругали, она уже начинала сама
сперва  слегка ворчать,  а  после  и  протестовать невинными словами,  вроде
следующих:
     - Ќешто Я лошадь?..
     Ќикто,  конечно,  не разуверЯл ее в противном.  Ќо никто, конечно, и не
облегчал ее участи.
     Њало-помалу  ЂгафьЯ  завела  знакомство.  Џознакомилась  с  несколькими
кухарками в доме. Љроме того, бегаЯ часто по лавочкам, она встречалась там с
горничными  и  лакеЯми  большого  дома  и  нередко  обменивалась  со  своими
знакомцами новостЯми.
     - Ќу,  что  у  вас,  ЂгафьЯ,  нового?  -  бывало,  спросит  ее  кухарка
четвертого этажа, забираЯ в лавочке провизию. - Ђль жужжит?
     ЂгафьЯ только махала рукой и приговаривала:
     - Ђртемьич...  Ћтпусти-ка огурчиков...  с рассолом. ‚черась в три места
гонЯла!.. Џраво!
     - €шь...  ‚ерно,  все  за  деньгам!  Ђ  наша-то,  наша-то  тоже хороша.
Џолучила этто наша деньги... Ќу, хорошо... ‹юдЯм бы настоЯщим и приберечь, а
они сейчас с  этим с  деньгам в  клуб...  ’ак и просидели все денежки в этом
клубу...  ‚ернулись в  три часа ночи-то,  с  муженьком...  Ћба лютей зверей.
ЋтворЯю им двери... "—его, говорЯт, отворЯешь ты - это они мне-то - чрез сто
лет после звонка..."  ‘лышишь ты это,  ЂгафьЯ?..  —рез сто лет...  •орошо...
‘молчала...   Џодала  раздеватьсЯ...   ‘лышу:   они-то   после  со  своим-то
пынЯютсЯ...  "…сли бы,  говорит,  не ты, неумный, Я бы, говорит, беспременно
выиграла".  Ђ он ей:  "…сли бы,  говорит,  не ты, Я бы, говорит, беспременно
выиграл..." € пошли...  и пошли... Ћднако пора йтить... Џрощай, Ђгафьюшка...
когда заходи чайку напитьсЯ.
     ЏрисматриваЯсь к подневольной жизни все ближе и ближе, ЂгафьЯ уже стала
понимать, что подневольное житье требует сноровки. ‚идела она прочих, хоть и
прочих житье не  бог  знает что  за  красивое,  а  все ж  таки эти прочие по
возможности себЯ сохранЯют.  € вот, после годового пребываниЯ, ЂгафьЯ решила
себЯ по  возможности сохранЯть и  воздавать обидчикам по заслугам.  Љ  этому
времени ЂгафьЯ из себЯ переменилась.  Џлатье свое крестьЯнское снЯла, завела
городское, надела ботинки и приобрела где-то за два рублЯ шлЯпку. Љ кофе она
тоже пристрастилась,  и  по  примеру петербургских кухарок,  душила кофейные
обварки беспощадно.  ЏодумываЯ о  том,  что за три рублЯ с  нее требуют черт
знает   какой   службы,   она   намеревалась  поступить   в   кухарки.   Ћна
присматривалась к работе своей покровительницы; глЯдела, как та жарит жаркое
и  варит суп и  прочее,  и по своему разуму полагала,  что теперь она и сама
сумеет  сжарить  "бистекц"  и   испечь  слоеный  пирог.   ’ем  временем  она
подыскивала себе место. ‘лышала она в лавочке, что с первого числа кухарка у
одной чиновницы, жившей во дворе, отходит, и вот ЂгафьЯ решилась поступить в
кухарки.
     ‘толица в глазах Ђгафьи давно перестала казатьсЯ кромешным адом, и хотЯ
она знала, что мазуриков следует опасатьсЯ, но они далеко не казались такими
страшными,  какими казались они  ей  в  деревеньке.  Ѓольше,  чем мазуриков,
опасалась она остатьсЯ без места.  ‘ пивом она познакомилась и находила, что
этот напиток весьма питательный и хороший. ’акое же недурное мнение получила
она и вообще о пище, попадавшей ей нередко с господских тарелок. Џища эта ей
казалась не в  пример лучше той,  которую она ела в деревне,  и когда Ќикон,
которого она  изредка навещала,  спрашивал:  "Ќу  што.  ЂгафьЯ...  Ђль здесь
сытней?" -  то ЂгафьЯ,  не затруднЯЯсь, говорила, что на господских тарелках
остатки гораздо слаще, чем хлеб и пустые щи в деревне.
     €  когда она получала из деревни письма,  в  которых жалели ее на чужой
стороне,  то она спешила отвечать -  ответы писал ей знакомый лакей,  -  что
она,  слава богу,  здорова и  в  благополучии,  а  насчет баловства чтобы не
сомневались, потому за себЯ постоЯть может, и так далее.
     Љасательно последнего пункта ЂгафьЯ была  совершенно права,  потому что
насчет этого была весьма строга.  € когда раз младший дворник пригласил было
ее  в  трактир напитьсЯ чаю,  то она пошла и  напилась чаю,  но когда тот же
дворник стал говорить ей несообразные вещи, то она только плюнула и показала
свой здоровый кулак.
     - Ђль не любите нас, ЂгафьЯ?.. - сказал дворник.
     - Џошто не любить! - усмехнулась ЂгафьЯ.
     - …сли  бы  вы  только  понимали...  именно  понимали,  как  то  ись  Я
теперича... - размазывал дворник.
     - Ќечего мне,  ‚асилий,  понимать... Ђ главное, пора домой идти, барынЯ
хватитсЯ!
     ’ак  дворникова любовь была отвергнута,  и  ЂгафьЯ пришла домой не  без
некоторой гордости,  что и на нее,  "чумичку",  как она себЯ часто называла,
стали люди обращать внимание.  Ќо  ей,  как видно,  рыжий дворник был не  по
вкусу, и Ђгафьино сердце до поры до времени было спокойно.
     ‡а несколько дней до первого числа ЂгафьЯ пришла к чиновнице.  ‚ойдЯ на
кухню, она дала гривенник старой кухарке, и та доложила о ней барыне. ЃарынЯ
вышла.
     - ’ы кухарка?
     - Љуфарка, барынЯ, - отвечала приодетаЯ ЂгафьЯ. - ‘лышала, место есть?
     - Ђ ты где прежде жила?
     - ’ут же у нас в доме живу, у генеральши Џавловой, может знаете?..
     - Ђ хорошо умеешь готовить?
     - Љак не уметь!  ‚се сготовлю. ’еперича бистекц, пирог, суп с кореньЯми
или щи, пирожное-оладьи, компот...
     - Ќу хорошо,  хорошо.  ’олько ты у нас одна прислуга будешь;  нас всего
двое: Я да муж. Ђ жалованьЯ пЯть рублей.
     - Џомилуйте,   барынЯ,  как  можно  за  пЯть  рублей?  Ћстанетесь  мною
довольны. “ генеральши вот Я год жила, и если бы...
     Ќаконец,  после долгих переговоров, сошлись на шести рублЯх, и положено
было через три днЯ быть Ђгафье на новом месте.
     Љогда барыне доложили,  что ЂгафьЯ отходит,  то  барынЯ поднЯла глаза и
сказала:
     - ѓосподи,  что  это  за  прислуга!  ЉажетсЯ,  никакой благодарности не
чувствует.  ђада променЯть господ...  џ ли ей не платила.  € ничего-то ровно
она не делала. ’олько три рублЯ даром брала. ѓосподи! что это за народ!..
     Љонечно,  ЂгафьЯ очень хорошо знала, даром ли она брала свои три рублЯ,
и потому - о бесчувственнаЯ! - не обратила никакого вниманиЯ на упреки.
     —ерез три днЯ она была на новом месте.


        III

     Ќовые  хозЯева  Ђгафьи  были  "чиновники".  Ѓарин  был  весьма  занЯтой
господин;  с  утра он уходил в должность,  возвращалсЯ к обеду и,  пообедав,
снова садилсЯ за  работу,  так  что  ЂгафьЯ его  почти не  видела.  ’олько в
двадцатых числах  каждого месЯца  Ђгафье  предстоЯла труднаЯ работа волочить
своего хозЯина от дверей квартиры до кровати, так как сам чиновник дойти был
не в состоЯнии, ибо три днЯ срЯду после получки жалованьЯ доставлЯлсЯ кем-то
до дверей своей квартиры в крайне бесчувственном состоЯнии.  Џосле трех дней
барин снова вел  скромную чиновничью жизнь и  мало  обращал даже вниманиЯ на
то,  что  супруга за  эти злополучные три днЯ журила его самым немилосердным
образом в течение остальных двадцати семи дней...
     ЃарынЯ была из тех петербургских чиновниц, про которую вы скажете, если
увидите ее в приказчичьем клубе за мушкой: "бой-баба", - и которую окрестные
лавочники,  зеленщики,  мЯсники,  дворники  и  тому  подобный люд  называли:
"вор-дама",  -  намекаЯ этим прозвищем на юркость и бойкость новой Ђгафьиной
хозЯйки.
     „ействительно,  госпожа Џетухова вполне оправдывала такое  прозвище,  и
ЂгафьЯ скоро почувствовала,  с каким сильным и ловким врагом она имеет дело.
‘  первых же  дней наша героинЯ увидала,  что  в  дружественных отношениЯх с
барыней  быть  никак  невозможно,   потому  что  с  первых  же  дней  барынЯ
забраковала принесенную Ђгафьей провизию и, узнав о ее стоимости, заметила:
     - ’ы, матушка, вовсе этого и не думай, чтобы покупать так... ѓде это ты
брала? ‚ерно, у подлеца Џетра в лавочке?
     - ѓде же брать-то? - заметила кухарка.
     - ѓде  же  брать?  -  передразнивала барынЯ.  -  ѓде?..  Ѓери в  другой
лавочке,  подешевле бери,  да,  главное,  знай, что Я не люблю, когда у менЯ
много провизии выходит... ‘лышишь ли?.. Ќе люблю.
     —ем дольше жила ЂгафьЯ, тем Ясней видела, что и на новом месте ее хотЯт
запрЯчь во  все  нелегкие.  ‘  утра  надо прибрать комнаты,  потом поставить
самовар,  затем бежать за провизией,  обед приготовить,  а  после только что
ЂгафьЯ  вздохнет после  третьего стакана кофейных обварок,  как  барынЯ  уже
влетает в кухню:
     - Ђгафьюшка... ЌельзЯ ли мне приготовить юбку?
     ‘перва ЂгафьЯ исполнила эту просьбу,  но скоро убедилась на опыте,  что
недели через  две  эти  просьбы перешли в  положительные приказаниЯ,  и  уже
барынЯ, влетаЯ на кухню, говорила:
     - ЂгафьЯ, что же мне юбку?
     ’огда кухарка воспротестовала и заметила:
     - „а что ж это, барынЯ... ђази вы менЯ в прачки нанимали?
     - —то?  Ђх  ты  господи!  „а  разве Я  тебЯ не  нанимала мелочи-то  мне
стирать?.. Ђ, а?.. —то же значит одну юбочку? —то?
     Ћбыкновенно после подобных сцен происходил крупный разговор,  в котором
с обеих неприЯтельских сторон часто упоминалось слово "мировой".
     Ћднако же,  после  всЯкой подобной стычки,  барынЯ,  уходЯ  в  спальню,
измышлЯла всевозможные средства,  чтобы  половче навалить всЯкой  работы  на
кухарку,  а  ЂгафьЯ,  лежа  на  своем уже  плотном тюфЯке,  также изыскивала
всевозможные способы как-нибудь да обойти барыню.  ‘тала она думать,  нет ли
средств как-нибудь подойти к  барыне с такой стороны,  с которой менее всего
барынЯ  ожидала  нападений,  и,  заручившись  таким  образом,  уже  свободно
собирать небольшие крохи,  остающиесЯ от покупки провизии,  не мыть юбок, не
особенно внимательно сметать паутину и  не  мыть  два  раза в  неделю полов,
словом -  не  отдавать всю себЯ на съедение за каких-нибудь шесть рублей,  а
позаботитьсЯ хотЯ чуточку и о себе...
     „умаЯ  таким  образом,   ЂгафьЯ  остановилась  на   одном  черноволосом
господине,  который нередко приходил в гости к барыне в то времЯ,  когда муж
бывал в должности...  ђазвиваЯ свои идеи дальше, ЂгафьЯ сообразила, что этот
черноволосый не зрЯ давал ей гривенники,  и тут же вспомнила,  как несколько
дней  тому  назад,  когда  в  отсутствие  барина,  как-то  вечером,  приехал
черноволосый, барынЯ ни с того ни с сего прилетела к кухарке и сказала:
     - —то  это  ты,  Ђгафьюшка,  все  дома  да  дома  сидишь?..  ‘ходила бы
погулЯть... ‚от тебе двугривенный...
     Љухарка до  того поражена была этой неожиданной любезностью со  стороны
"вора-дамы",  что в  то времЯ ничего не сообразила,  а только обрадовалась и
пошла в гости к извозчику Ќикону.
     ’еперь же,  припоминаЯ все  эти  обстоЯтельства,  она взглЯнула на  них
несколько иначе и  решилась вперед глЯдеть еще  внимательней,  чтобы,  когда
придет случай,  накинутьсЯ внезапно на  врага  и  тогда  уже  исполнЯть свои
обЯзанности по душе,  "а не то как какой-нибудь каторжнице, прости господи",
- сказала ЂгафьЯ про себЯ и с этой мыслью заснула с улыбкой.
     ‘коро ее намерениЯ привели к  хорошим результатам.  ‚  один из вечеров,
когда барин пьЯнствовал,  к барыне приехал черноволосый, и барынЯ спровадила
Ђгафью.  ЂгафьЯ ушла,  не  забыв,  однако,  взЯть ключ от  черного хода,  и,
посудачив с полчаса с генеральской кухаркой в том же доме, незаметно вошла в
кухню и,  услыхав какие-то оживленные разговоры в гостиной и даже (будто бы)
поцелуи, вошла так-таки прЯмо в гостиную и спросила:
     - ЃарынЯ, прикажете самовар ставить?
     ЂгафьЯ очень хорошо заметила,  как барынЯ отскочила от  черноволосого и
как барынЯ всЯ закраснелась,  но ЂгафьЯ -  как ловкий неприЯтель -  вовсе не
показала и виду, что она кое-что видела, и скромно дожидалась ответа.
     - Џоставь!.. - еле выговорила барынЯ.
     - Џожалуйте книжку за булками сходить...
     - ‚озьми... там... в спальне... ‚прочем, Я сама тебе дам...
     ‘коро черноволосый ушел,  и хотЯ барынЯ ни слова не сказала Ђгафье,  но
ЂгафьЯ тем  не  менее видела,  что  барынЯ в  ней заискивает.  Ћдним словом,
событиЯ последнего днЯ окончательно оставили победу за кухаркой.
     ‚ ту же ночь Ђгафье пришлось волочить хозЯина в его кабинет... €сполнЯЯ
эту обЯзанность,  ЂгафьЯ не без сожалениЯ взглЯнула на чиновника и, раздеваЯ
его, проговорила:
     - ќка, родимый, как нагрузилсЯ...
     - “ Џалкина...  „дда...  Ќне могу...  Ључу...  —ерт возьми!..  - шептал
только чиновник.
     - ‘пи...  спи...  - проговорила кухарка, принесла хозЯину графин воды и
легла спать в  твердой надежде,  что у нее завтра останетсЯ копеек десЯть от
закупки провизии.


        IV

     —ерез год ЂгафьЯ была уже заправскаЯ кухарка. Ћна выучилась делать даже
настоЯщее пирожное, скопила себе рублей двадцать, приобрела себе салопчик на
кошачьем меху и не только не мыла юбок своей барыне,  но даже, стираЯ пыль в
то  времЯ,  когда  господа предавались безмЯтежному сну,  она  обходила углы
весьма небрежно и рассуждала, иногда даже громко, таким образом:
     - €шь ее набралось! Ћткуда это только?
     ‡атем,  если  ЂгафьЯ  была  в  хорошем  расположении духа,  она  иногда
подшучивала над  господами,  обращаЯсь в  разговоре к  своему любимцу,  коту
‚аське, которого она достала где-то на чужом дворе:
     - —то,  ‚аська,  мЯса,  дурак,  ждешь?  Ќебось мЯсо любишь... а, а?.. Ђ
господ любишь?  ‚от они себе спЯт,  а  мы,  ‚аська,  пыль стирай...  ‚черась
она-то в клубу закатилась... Ђ он, бедный, хи... хи... хи...
     Ќо  если во времЯ таких монологов раздавалсЯ кашель из соседних комнат,
ЂгафьЯ снова принималась за  свое дело молча и  снова беседовала с  ‚аськой,
если находила, что беседа ее не разбудит господ.
     …сли б  читатель в  это времЯ встретил Ђгафью на  улице,  то едва ли бы
узнал в  ней ту  глупую деревенскую бабу,  котораЯ так боЯлась Џитера.  ‚от,
поглЯдите, идет она: на ней салопчик на кошке и шлЯпка с красными лентами...
Ћна идет гоголем и если останавливаетсЯ теперь перед магазинами, то вовсе не
с  теми  удивленными  глазами,   с  какими  останавливалась  прежде...  „аже
извозчики, предлагаЯ ей услуги, зазывают ее, говорЯ: "Ќе хотите ли, барынЯ?"
     ’ут Я замечаю,  что до сих пор не познакомил читателЯ с ее наружностью.
Љ  сожалению,  Я  не могу познакомить читателЯ с  наружностью Ђгафьи с очень
выгодной длЯ нее стороны.  ЂгафьЯ скорей была дурна,  чем хороша. ‹ицо у ней
было рЯбое,  нос слишком велик, а глаза даже глЯдели немного вкось... —то же
касаетсЯ  до  волос,  то  они  были  у  нее  огненного  цвета...  совершенно
огненного.
     Ћднако,  несмотрЯ на такую наружность,  сердце ее было не свободно. Ћна
любила,  и  ее любили...  €збранный ее сердца был денщик-лакей в одном с нею
доме и часто навещал свою Ђгафью ’ихоновну, как деликатно ее называл денщик.
     ЌельзЯ сказать,  чтобы и Ђлексей ‚асильевич отличалсЯ красотою форм или
лица,  нельзЯ сказать и  того,  чтобы  Ђлексей ‚асильевич был  очень трезвый
человек,  как  нельзЯ сказать и  того,  чтобы  он  не  лупцевал своей Ђгафьи
’ихоновны, но при всем том они любили друг друга, и Ђлексей ‚асильевич так и
слыл  под  именем жениха,  обещаЯ Ђгафье женитьсЯ,  как  только скопит малую
толику деньжонок.
     ’аким образом шли дела уже целый год,  и  Ђлексей ‚асильевич перебрал у
кухарки до двадцати пЯти рублей... •одил он к ней два раза в неделю, и тогда
можно было видеть эту пару,  сидЯщую за столиком,  где непременно красовалсЯ
графин водки и стоЯла закуска...
     Џрошло  еще  с  полгода.  ЂгафьЯ  терпеливо  ждала,  когда  ее  "жених"
решительно заговорит о свадьбе,  но он,  однако же,  каждый раз,  как ЂгафьЯ
намекала ему об этом,  отлынивал от разговоров или же говорил,  что "времена
нынче, о-о-ох".
     - Џослушай,  Ђлеша...  ’ы менЯ не морочь,  не дура Я какаЯ... Ђ ты, как
следовает благородному человеку, женись.
     - џ женюсь, Ђгафьюшка, только, понимаешь ли...
     - —его понимать-то? ‹учше без греха...
     - Ђ то что?
     - Ђ то, что подай мне мои двадцать пЯть рублей.
     ‚место всЯкого ответа Ђлексей ‚асильевич показал ей  кукиш  и  ушел  из
кухни.
     ‚  ту  же  ночь  ЂгафьЯ долго плакала и  на  следующее утро  забежала к
генеральской кухарке посоветоватьсЯ...  ’ам  она  узнала еще  более  ужасные
вещи.  Ћт приЯтельницы она услышала,  что Ђлексей ‚асильевич забрал тридцать
рублей у  другой кухарки и  тоже обещал на  ней  женитьсЯ...  ѓоре Ђгафьи не
знало  пределов.   „олго  толковали  обе  собеседницы,   и  ЂгафьЯ  решилась
действовать энергически.
     ‚ечером она пошла к Ђлексею ‚асильевичу. Ќеизвестно, чем кончилсЯ у них
разговор.  €звестно только то,  что  ЂгафьЯ получила несколько новых синЯков
под  глазами  и  узнала,   что  жених  поступает  в  городовые...   Ќадежды,
по-видимому, были все потерЯны.
     Ќо  Ђлексей  ‚асильевич,  поступив в  городовые,  будто  нарочно  хотел
испытать сердце бедной женщины и в один прекрасный день ЯвилсЯ к ней в новой
форме. “видав своего "жениха" в таком блестЯщем нарЯде, ЂгафьЯ пуще залилась
слезами и сказала:
     - ‘волочь ты, а не человек... ступай вон!..
     Ќо  Ђлексей ‚асильевич стал приводить резоны и  кончил тем,  что просил
еще двадцать рублей, обещаЯ через неделю же непременно женитьсЯ...
     - Ћбманешь?..
     - ‚от  тебе бог...  Ђ  што  с  той  кухаркой,  Ђгафьюшка,  так  это все
пустЯки...  Џраво,  ЂгафьЯ,  дай  денег.  Џотому мне  теперича кое-что нужно
справить...  ѓородовой не  то  чтобы...  ’ы  это  дело по  бабьему смыслу не
поймешь!!.
     „олго они  еще  говорили,  и  под  конец Ђлексей ‚асильевич снова побил
Ђгафью.
     - ’ак ты так,  подлаЯ душа...  Џостой же!.. - крикнула вслед уходившему
Ђлексею ‚асильевичу рассерженнаЯ кухарка.
     ‚ тот же день она обратилась к своему барину с следующей просьбой.
     - Ѓарин,  -  сказала она, плача... - Ќапишите евойному начальнику, чтоб
он  женилсЯ...  „ва года,  подлец,  обещал...  забрал более тридцати рублей,
окромЯ подарков, а теперь бьет и просит еще двадцать рублей.
     Ѓарин стал ей  объЯснЯть,  что ей за охота выходить за такого человека,
но на это ЂгафьЯ заметила:
     - Ќет, пущай женитсЯ... ‡а что мои деньги будут пропадать!
     - ’ак лучше истребовать с него деньги...
     - Ќет -  женись.  —то деньги?..  Ќет,  барин,  нельзЯ ли заставить его,
подлеца, женитьсЯ?
     - „а ведь он тебЯ, ЂгафьЯ, бить будет!..
     - Џосмотрим тогда как!  - ответила ЂгафьЯ... - †ена не то... ЌельзЯ ли,
барин?
     Ќо так как барин не знал, как принЯтьсЯ за это дело, то ЂгафьЯ в тот же
вечер пришла в Ђлексееву будку и предложила ему следующий ультиматум:
     - …жели ты,  эдакой подлец,  не дашь мне сейчас расписки, что женишьсЯ,
барин мой к приставу завтра поедет. Ћн все ему скажет... слышишь?
     ѓородовой струсил,  дал  расписку и  получил  от  Ђгафьи  еще  тридцать
рублей... —ерез неделю они обвенчались, и ЂгафьЯ перебралась в будку.


        V

     ’еперь  вы   увидите  Ђгафью  ’ихоновну  на   ‘еменовском  рынке.   Ћна
значительно пополнела и  подурнела,  но приобрела удивительно звонкий голос,
которым  зазывает покупателей.  Ћна  торгует  разной  мелочью и  ведет  свои
делишки хорошо. ‘упруг ее - старший городовой и находитсЯ у нее под началом.
‚   сделавшей  себе  карьеру  Ђгафье  ’ихоновне  вам  и  не  узнать  прежней
деревенской  бабы.   Ћна  с  виду  совершенно  купчиха,   особенно  когда  в
воскресенье идет в  церковь,  в  атласном салопе...  Ћ Џетербурге она самого
лучшего понЯтиЯ и  с некоторым презрением относитсЯ к деревне.  Љ довершению
всего,  должно заметить,  что  ЂгафьЯ ’ихоновна весьма вошла во  вкус пива с
Љалинкина завода и вечером выпивает значительное его количество. ‚ это времЯ
особенно и побаиваетсЯ ее муж - благонамеренный городовой нашей столицы.


        II

        ‘’…ЏЂ

     ЉрайнЯЯ  нужда   заставила  государственного  крестьЯнина  Ќовгородской
губернии €вана Ђндреева снарЯдить своего сынишку в  Џитер.  ЋтправлЯЯ его  в
дорогу вместе с односельцем-извозчиком, отец так наставлЯл мальчика:
     - ‘мотри,  ‘тепка,  в  Џитере не  баловать!  ‘ват  ’рифон отдаст тебЯ в
ученье... ‚ыучишьсЯ - человеком будешь!.. Џрощай, ‘тепа!
     Њать,  прижимаЯ сынишку,  ничего не  говорила,  потому что  говорить ей
мешали слезы.  Ћна крестила его одной рукой, а другаЯ засовывала за тулупчик
только что испеченные лепешки.
     Њальчик  был  в  каком-то  недоумении и  только  усердно  щипал  своими
крохотными ручонками большую овчинную шапку, подаренную ему отцом на дорогу.
     Љогда вышли из  избы,  на улице собралось несколько деревенских ребЯт и
стали  прощатьсЯ  с  мальчиком.  Ќекоторые  как-то  завистливо  смотрели  на
маленького путешественника в  полушубке и большой шапке и,  знаЯ,  что ‘тепа
едет в Џитер, от души хотели быть на его месте... „ругие же - побольше - без
особенной зависти взирали даже и на большую шапку и замечали:
     - ’амотка, братцы - сказывал дЯдЯ Ђндрей - страсти! ѓород эвона!..
     € мальчик приподнЯл на сколько мог руки.
     - ’амотка,  - продолжал рассказчик, - ровно бы в нашем алексинском бору
заплутаешьсЯ...  € опЯть же -  боЯзно... ‘казывают, наших ребЯток, братцы, в
Џитере бьют  ой-ой  как!..  ќтто  все  дЯдЯ Ђндрей сказывал...  Ћн,  братцы,
знает... Ћн в Џитере жил... „ЯдЯ Ђндрей все знает!..
     - Ќу,  садись,  ‘тепка...  …дем, малец, гроши добывать! - шутил ’рифон,
усаживаЯсь на легковые санки... - Ќу, желтоглазаЯ!.. марш опЯть в россейскую
столицу!..  -  добавил  извозчик-зимник  и  стегнул свою  маленькую шершавую
лошадку.
     ‘коро санки выехали из деревни,  а мать все еще не унималась. „а и отец
как-то пасмурно драл лыко на лапти...
     - Ќе хоронить послали... —его ревешь! - наконец заметил он жене.
     - €ван!..  Ѓога ты не побоЯлсЯ...  ’ам... там ему смерть!.. ‘ам знаешь,
как их, мальцов-то, в Џитере...
     - Џолно, баба... Ѓог даст, выучитсЯ. Ђ ты не всему верь... баба!..
     Ђ санки скользили себе по ровной гладкой дороге,  и мальчик уже вступил
с  ’рифоном в  разговор.  ‚ыезжаЯ в  первый раз из села,  мальчик решительно
интересовалсЯ всем и до того закидал ’рифона вопросами, что тот едва успевал
на них отвечать. Ћсобенно ‘тепку занимала столица.
     - Ђ что,  дЯдЯ ’рифон, она, самаЯ эта столица, много будет больше наших
„убков?
     - ‚ тысЯчу раз будет больше, ‘тепка.
     Њальчик решительно не мог сообразить,  зачем это столица такаЯ большаЯ.
Ћднако,  не  желаЯ  выказать перед  ’рифоном своего  недоумениЯ,  он  только
заметил:
     - € там, дЯдЯ ’рифон, как у нас в „убках, все хрестьЯне живут?
     - ‚сЯкий народ в Џитере живет,  ‘тепка... € графы, и кнЯзьЯ, и дворЯне,
и купцы... и наш брат... ‚сЯкого, братец ты мои, в Џитере народу довольно!..
     - €шь ты! и графы и кнЯзьЯ, дЯдЯ ’рифон.
     - ’епериче выедешь в ночь...  ‘танешь у трахтира, а оттуда выйдет какой
ни на есть барин и подает голоском:  "ќй,  мол, извозчик!.." џ сичас вот эту
самую желтоглазую хлысть кнутишком,  подкачу...  "Људа,  мол прикажете, ваше
сиЯтельство?"
     - Ђ что, дЯдЯ ’рифон, кнЯзьЯ-то какие будут?
     - €звестно какие -  фицеры!..  ‚идал. ‘тепка, солдат?.. Ќу, так господа
над ними командуют...  €  ежели солдат что не  так,  они его -  солдата-то -
сейчас по-своему, добру, учат: делай, мол, по службе по нашей, а не то штобы
как-нибудь... ќтто когда на парате; а ежели не на парате, то по ресторациЯм,
‘тепка, сидЯт больше, чай пьют... ’ам мы их и ждем... ночью-то...
     ‚се эти сведениЯ до того были новы длЯ ‘тепы,  что он решительно не мог
дать  себе  отчета.  Ћн  вообразил офицеров  высокими  такими,  большими,  с
длинными усищами,  вострыми глазами,  имеющими в  руках  по  большой  палке,
которою так и размахивают,  словом -  ‘тепа вспомнил фельдфебелЯ,  который в
селе муштровал солдат,  и, увеличив этого фельдфебелЯ в несколько раз, решил
в своем детском умишке, что офицеры должны быть именно такие.
     Љ  вечеру  ’рифон  остановилсЯ  покормить.   Ќа  постоЯлом  дворе  было
несколько извозчиков. ђазговорились.
     - Њальца-то куда везешь? - спросили извозчики.
     - ’уда же... в Џитер! - отвечал ’рифон.
     - Ђль €вану плохо пришлось?..
     - Ѓеда, братцы!..
     - ‚ ученье?
     - Ѓозныть...  Ќаказывал в  ученье  сдать...  Ћтдать какому ни  на  есть
немцу... €звестно, у кого как не у немца...
     - Ђ паренек-то махонькой еще...  Љак бы его не укатали в Џитере-то... -
участно замечали извозчики.
     - Ќикто, как бог!..
     ‘тепка все  это  слышал,  и  в  его голову закралась мысль,  что немец,
должно быть,  какой-нибудь старик вроде того беглого, который в прошлом году
в „убках объегорил какого-то крестьЯнина и после хотел спалить деревню. ќтим
стариком все дубковские матери пугали своих детей,  и ‘тепка,  как и другие,
воображал его таким же  страшным,  как лицо антихриста на лубочной картинке,
висевшей дома. ’аким же стал ему казатьсЯ немец, и ‘тепа крепко пригорюнилсЯ
и даже всплакнул, после чего заснул крепким, ребЯчьим сном...
     —рез два  днЯ  ’рифон со  ‘тепой въезжали в  столицу,  и  когда мальчик
увидал большие дома,  конки,  городовых,  батальон солдат с музыкой и прочие
столичные хитрости, то только ахал и крепко жалсЯ к ’рифону...
     - Ќе бойсь, глупый... Ќе укусЯт! - смеЯлсЯ извозчик.
     Ќа третий же день мальчик поступил в  ученье к  сапожному мастеру Љарлу
€вановичу мидту.  Љогда ‘тепа увидал благообразное, выбритое лицо немца, то
успокоилсЯ и, прощаЯсь с ’рифоном, важно ему заметил:
     - ‘коро Я тебе, дЯдЯ, во какие сапоги сошью...
     Ћчутившись в кругу новых товарищей, ‘тепа маленько струхнул и съежилсЯ,
особенно когда один из  учеников подошел к  нему и  дал  ему  по  уху,  ради
первого знакомства...  ‘тепа стерпел,  но чрез минуту сам ударил обидчика...
ЏоднЯлась драка...  Џришел Љарл €ванович и помирил обоих на том, что оттузил
хорошенько и правого и виноватого...
     ЌевеселаЯ жизнь  началась длЯ  деревенского мальчика.  ђаботу  на  него
наваливали непосильную,  и,  главное,  ни минутки покоЯ.  ’о наколи дров, то
ст