        Љонстантин Њихайлович ‘танюкович. ЏохождениЯ одного благонамеренного

                             молодого человека,
                           рассказанные им самим


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: Љ.M.‘танюкович. €збранные произведениЯ. ‚ 2-х т. ’ом 2
     €здательство "•удожожественной литературы", Њосква, 1988
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 9 ноЯбрЯ 2002 года
     ---------------------------------------------------------------------


        I

     Ћчень уж  хотелось мне  жить,  как другие порЯдочные люди живут,  чтобы
обстановка и костюм были приличные,  пища вкуснаЯ и питательнаЯ,  -  словом,
чтобы все как следует.  ѓрЯзь и  бедность,  постоЯнные мысли о  том,  как бы
прожить месЯц,  -  все  это  просто терзало менЯ.  Ђ  жили мы  в  ту  пору с
маменькой и  сестрой в  маленьком уездном городке совсем  бедно.  Ѓудущности
никакой.  ’ак себе,  живи впроголодь, носи коленкоровые рубашки и думай, как
бы  не  износить сапогов раньше времени.  Џротекции у  нас не  было никакой,
родственники  все  жалкие,   необразованные  люди,   знакомства  мизерные...
ЏодобнаЯ будущность пугала менЯ...  ‡а что пресмыкатьсЯ,  глЯдЯ,  как другие
люди живут,  как следует жить...  ‡ачем же мне дали образование в  гимназии?
‹учше было бы и вовсе не учить менЯ. ѓибнуть Я не хотел...
     Џапенька (царство ему  небесное!)  умер,  нисколько не  позаботившись о
нас.  “мер он,  как и  жил,  в бедности (чтобы похоронить его сколько-нибудь
прилично, пришлось заложить кое-что из рухлЯди), хотЯ по должности, какую он
занимал, мог бы, как другие, обеспечить свое семейство.
     Ѓоже сохрани менЯ осуждать родителей,  но Я рассуждаю так: если человек
обзаводитсЯ семьей,  то  его  свЯщенный долг  позаботитьсЯ о  ней,  чтобы не
поставить кровных своих в безвыходное положение.  € без того нищих довольно.
…сли не имеешь силы обеспечить семью, то не следует иметь детей.
     Џапенька  был   очень   странный  человек,   не   в   меру   гордый   и
раздражительный,  а  маменька,  по  слабости характера,  не  имела  на  него
никакого влиЯнии. €ной раз она сделает сцену (когда уж очень изнашивались на
нас  платье  и  обувь),  затеет  разговор насчет  средств,  но  тотчас же  и
замолчит,   встретив  презрительный  взглЯд  отца.   Ћбыкновенно  он  как-то
перекашивал губу и,  когда маменька жаловалась на  бедность,  раздражительно
отвечал:
     - ‚оровать прикажешь?
     Њаменька пробовала было  заговаривать насчет платьев и  башмаков наших,
но отец с какою-то усмешкой перебивал:
     - —то они у нас, принцы мекленбургские, что ли? € в дырЯвых походЯт.
     Њаменька умолкала,  а отец, бывало, задумаетсЯ и некоторое времЯ спустЯ
как-то задумчиво промолвит:
     - Џо крайней мере, дети отца добром вспомнЯт!
     Џосле таких сцен он особенно нежно ласкал менЯ и сестру, прижимал нас к
своей  впалой  груди  и  долго  вглЯдывалсЯ  в  наши  лица.  Џотом,  как  мы
подрастали,  менЯ  он  реже ласкал и  иногда загадочно так  на  менЯ глЯдел,
словно Я был длЯ него загадкой и он за менЯ боЯлсЯ.  ‘естру, напротив, очень
баловал,  по-своему разумеетсЯ.  Њне и завидно было и досадно,  что папенька
совсем был  непрактичным человеком.  “ж  какие тут  принцы!  ‚  доме  у  нас
постоЯнные недостатки,  а он о принцах! џ, бывало, нередко беседовал на этот
счет с маменькой, но у нее, как у женщины, не было никакой выдержки.
     Ќужно  было  исподволь,  осторожно,  но  как  можно чаще  касатьсЯ этих
вопросов  (каплЯ  точит  камень),  напираЯ  преимущественно на  родительские
чувства (отец очень любил менЯ и сестру), а она вдруг разражалась упреками и
слезами и  вслед за  тем,  вместо того  чтобы выдержать характер и  показать
недовольство,  сама же просила извинениЯ у отца.  ђазумеетсЯ, отец еще более
упорствовал в  своей гордости,  полагаЯ,  что и  мать с ним во всем согласна
(это насчет средств).  Ђ  она  соглашалась с  ним более по  слабости.  ‘ама,
бывало, плачет втихомолку над нами, что мы несчастные и нищие, а поговорит с
отцом - успокоитсЯ. Ќикакой не было выдержки у маменьки!
     Џро отца все говорили (и до сих пор говорЯт) как о честном человеке, но
чудаке.  Ќо  от этих разговоров ни маменьке,  ни мне легче не было.  …сли бы
даже о  папеньке говорили иначе,  а  у  нас были бы  средства,  то  все-таки
уважали бы нас более и нам не пришлось бы унижатьсЯ перед людьми...
     џ  только  что  после  смерти  отца  получил аттестат зрелости,  но  об
университете  нечего  было  и  мечтать.   ђазумеетсЯ,  если  б  какие-нибудь
деньжонки,  Я  бы  кончил курс;  тогда место виднее можно было бы получить и
жили бы мы прилично. Ќо и при папеньке-то мы бедствовали, а как скончалсЯ он
- доктор сказывал,  от чахотки,  -  то дела наши и совсем расстроились. Ќадо
было жить троим.  џ оставалсЯ единственной поддержкой семьи.  Џо счастию,  Я
скоро  приискал место  письмоводителЯ у  мирового судьи,  приЯтелЯ покойного
отца. †алованье ничтожное, работа такаЯ, что никак нельзЯ быть на виду, да и
сам судьЯ был какой-то невидный и  неловкий человек.  Џо утрам судил,  а  по
вечерам играл в  карты и был совершенно счастлив.  Ћт него никакой протекции
ожидать было невозможно. Ћн и о себе не заботилсЯ. ѓде ж ему было заботитьсЯ
о других! „а и ничего он не мог бы сделать, если б и хотел.
     € стал мне скоро наш городок ненавистен.  € жители его тоже ненавистны.
ѓлавное,  все  тебЯ  знают,  все  видЯт,  что  на  тебе потертый сертучишко,
скверное белье и что дома пустые щи.  ‚се очень хорошо знали наше положение,
и, вероЯтно, потому-то всЯкаЯ скотина считала своим долгом пожалеть тебЯ при
встрече,  и так пожалеть,  что и придратьсЯ нельзЯ. ‚нутри клокочет злоба, а
ты еще благодари за сожалениЯ!
     Ѓывало,  идешь  в  свою  камеру,  а  навстречу какой-нибудь помещик или
думский гласный. Џоманит эдак обидно пальцем и скажет:
     - ‡дравствуйте, молодой человек. Ќа службу?
     - Ќа службу.
     - Џохвально,  похвально...  Љонечно, жаль, что такой прекрасный молодой
человек,  как вы,  не нашел себе более приличного места,  но что делать?  ‚ы
ведь, кажетсЯ, первым в гимназии кончили?
     - Џервым.
     - Ћтлично,  отлично...  Џокойный ваш  батюшка  честнейший человек  был;
только жаль,  ничего вам не оставил,  так что вам и курс кончить нельзЯ.  Ќо
что делать! ’еперь вы поддержка семьи, и вам делает честь, что вы трудитесь.
Џохвально, похвально, молодой человек!
     Џомещик,  полагавший, что осчастливил своим сочувствием, жал мне руку и
шел своей дорогой, выразив, разумеетсЯ, сожаление и похвалу больше длЯ того,
чтобы занЯть минуту, другую разговором.
     ’акие встречи случались чуть ли не ежедневно. ‚есь городок точно считал
непременным долгом терзать менЯ,  соболезнуЯ о  способном молодом человеке и
одобрЯЯ  его  похвальное поведение  относительно семейства.  „аже  сторож  в
камере и тот как-то особенно, обидно-нежно относилсЯ ко мне.
     "’акой молодой человек,  а всю семью содержит! Њать просто не надышитсЯ
сыном!"
     ќту  самую  фразу  все  повторЯли,  бывало,  чуть  только  завидЯт менЯ
где-нибудь,  так что Я наконец зеленел от злости,  чуть было услышу ее.  ‚се
жалели,   все  соболезновали,   но,  конечно,  никто  и  не  подумал  помочь
"способному молодому человеку" сделать приличную карьеру.
     Ќаконец все  эти  сожалениЯ так  менЯ озлобили,  что Я  обходил большую
улицу и  стал ходить в камеру по закоулкам и пустырЯм,  чтобы не встречатьсЯ
ни с  кем на дороге,  и мечтал о том,  как бы мне выбратьсЯ из унизительного
положениЯ и уехать поскорей из этого ненавистного мне города.
     Љ тому же,  признаюсь,  зависть просто ела менЯ.  ‚ самом деле,  неужто
так-то мне и пропадать здесь? Ќет, ни за что!
     Ђ  из  камеры  прибежишь  голодный  домой,   дома  неприглЯдно...  одна
бедность.  Њать подкладывает лучшие куски (ты-де кормилец), отказываЯ себе и
сестре,  а  эти куски мне и  того противнее.  €  гложет,  бывало,  менЯ пуще
злость,  когда вижу,  как  маменька во  все  глаза смотрит,  точно собака на
хозЯина.  ‚о  взглЯде и  умиление и  соболезнование,  словно бы  и  она тоже
чувствует,  что вот,  мол, такой способный молодой человек, а всего тридцать
пЯть рублей в дом приносит.  ‘естра угрюмо смотрит, ест мало, и угрюмость ее
тоже во мне желчь подымала. Ћна-то чего!..
     Ќо Я  никогда не показывал,  что происходило во мне.  ‘цен Я  не люблю.
Ћдно только беспокойство и никакого толка.  Њне бы хотелось, чтобы все шло у
нас в семье тихо,  мирно и прилично,  а не так, как у пьЯных чиновников, где
за  обедом происходЯт драки.  Љ  тому  же  Я  любил маменьку,  и  мне  очень
хотелось,  чтобы хоть на  старости лет  она  могла жить как  следует,  а  не
жаритьсЯ у плиты.
     Џоэтому со своими Я  ничего не говорил о своих планах,  а держал их про
себЯ. …ще понЯли ли бы они их как следует?..
     ђаз только Я  как-то глупо размЯк и  стал однажды говорить с сестрой об
идеале порЯдочного человека и  как  надо  жить,  чтобы иметь право считатьсЯ
порЯдочным человеком.  „олжно быть,  Я говорил очень горЯчо,  так как только
спустЯ несколько времени заметил,  с  каким не то изумлением,  не то страхом
слушала она менЯ.
     - ’ы что, ‹ена?
     - Љак что? € тебе, ЏетЯ, не стыдно? Ђ что нам покойный папа говорил?
     Ћна как-то всплеснула руками, хотела что-то сказать, но промолчала.
     - —то  ты  все:  папа да  папа?  Ћтец был увлекающийсЯ человек.  Ћн  не
понимал жизни.
     ‘естра побледнела при этих словах:
     - ‡амолчи... замолчи... —то ты говоришь!!
     Ћна заткнула себе уши и убежала из комнаты.  ѓлупенькаЯ!  Ћна ничего не
понимала.  ЉажетсЯ,  разговор  поразил  ее,  и  она  долго  после  этого  не
заговаривала со мной.  ‚ообще,  ‹ена была страннаЯ девушка,  она походила на
отца  и  была  такаЯ  же  увлекающаЯсЯ  идеалистка.  …й  только  что  минуло
семнадцать лет,  и разнаЯ блажь ей лезла и голову. ’о в монастырь собиралась
идти, то вздумала морить себЯ голодом и все лепетала, как блаженнаЯ, что она
эгоистка.  Њне придетсЯ еще говорить об  ее печальном конце,  а  пока замечу
только,  что  она была удивительнаЯ девушка,  не  обращала на  себЯ никакого
вниманиЯ, хотЯ были очень хорошенькаЯ, и никак не могла понЯть простой вещи,
что  жить  -  значит наслаждатьсЯ,  а  не  страдать...  Ђ  она  точно искала
какого-то креста и  подолгу,  бывало,  разговаривала с разными странниками и
странницами,  заходившими к  нам,  когда менЯ  не  было дома.  Џри  мне  эти
мошенники не смели показыватьсЯ.  „осадно было слушать,  как они врут и  как
дураки им верЯт.


        II

     Њысль  -  сделатьсЯ самому  порЯдочным человеком и  сделать порЯдочными
людьми мать и сестру -  засела гвоздем в мою голову. џ решил, что это должно
быть так,  и  с  этою целью собиралсЯ ехать в  Џетербург и  там  попробовать
счастьЯ и  испытать свои  силы...  Њне  шел  двадцать третий  год...  џ  был
здоровым,  крепким молодым человеком и, как говорили уездные дамы, далеко не
уродом...  "Ќеужели ж Я не пробьюсь?" - думалось мне, и надежды, одна другой
розовей,  щекотали мои нервы...  ‚едь многого Я не требую от жизни.  џ желаю
только приличного существованиЯ. џ хочу жить, как люди живут, - вот и все. €
Я буду так жить!  -  не раз повторЯл Я себе,  лелеЯ эти мечты, как цель моей
жизни.
     Ќужно было  первым делом позаботитьсЯ о  средствах,  и  Я  стал  копить
деньги. џ получал всего тридцать пЯть рублей и отдавал матери двадцать пЯть.
Ћстальные десЯть Я прежде тратил на себЯ,  но теперь стал их откладывать.  џ
бросил курить,  ходил в  заплатанных сапогах и отказывал себе во всем.  џ не
чувствовал этих  лишений и  с  гордостью думал,  что  взамен их  Я  достигну
цели...  џ буду жить, как другие порЯдочные люди; белье у менЯ будет тонкое,
сигары хорошие,  квартира приличнаЯ.  џ  не раз в мечтах представлЯл,  какаЯ
именно у менЯ будет квартира и как те самые люди,  которые соболезновали обо
мне,  будут тогда изумлЯтьсЯ:  какой солидный человек,  всегда при деньгах и
без копейки долга... €ногда, размечтавшись, Я доходил в дерзких мечтах своих
даже до собственной лошади...  одной лошадки,  эдак шведки,  круглой, сытой,
какие бывают, как Я видал, у докторов-немцев.
     “ менЯ бывали свободные вечера,  и Я решил воспользоватьсЯ ими.  ‘ этой
целью обратилсЯ Я  за помощью к мировому судье и просил его,  если случитсЯ,
порекомендовать менЯ в  качестве учителЯ.  Ћн охотно согласилсЯ помочь мне в
этом,  и Я скоро получил несколько уроков. Џлатили мне, конечно, мизерно, но
Я не особенно разбирал.
     ‚озвращалсЯ Я  домой,  пил  два  стакана чаю с  черным хлебом и  считал
накопленные деньги,  притаившись,  точно вор, у себЯ на антресолЯх. „омашние
менЯ не беспокоили,  Я просил их об этом...  ’олько мать убивалась все из-за
менЯ,  полагаЯ, что Я слишком много работаю. Ћна не понимала, что эта работа
была длЯ менЯ наслаждением.  џ  им  до  времени не открывал своего плана,  и
только через год,  когда Я  скопил таким образом шестьсот рублей,  Я объЯвил
маменьке, что собираюсь в Џетербург.
     Ћна не ожидала этого и испугалась.
     - Љак в Џетербург?..
     - ’ак,  маменька...  Ќеужто вы думали, что Я всю жизнь буду прозЯбать в
этом городке и позволю вам вести такую жизнь?..
     - Љакую жизнь?.. —ем же это не жизнь, ЏетЯ?
     - Ђх,  маменька!..  ђазве так  люди  порЯдочные живут,  как  мы  живем?
Џокойный папенька о вас не позаботилсЯ, так Я, маменька, о вас позабочусь! -
проговорил Я гордым и уверенным тоном.
     - ќгоист! - раздалсЯ из-за перегородки раздраженный голос ‹еночки.
     џ  только  усмехнулсЯ и  не  обратил  на  ее  глупую  выходку  никакого
вниманиЯ.   Њаменька  просила  ее  замолчать,   но  Я   поспешил  прекратить
готовЯщуюсЯ вспыхнуть сцену.
     - Ћставьте,  маменька,  ‹еночку. “ нее свое мнение, у менЯ свое. Љто из
нас прав,  покажет будущее...  Ѓыть может,  и ‹еночка, когда будет постарше,
поймет, что деньги - сила и что без них порЯдочным человеком нельзЯ быть!
     - Ќеправда... неправда... неправда! - крикнула она.
     - Ќе сердись, ‹ена... џ ведь не навЯзываю тебе своего мнениЯ. џ говорю:
быть может...
     - Ќе может этого быть... ’о, что ты говоришь, безнравственно...
     џ не отвечал больше сестре. Ћчевидно, она не понимала, что говорила.
     - ‚от,  маменька,  вам триста рублей, - продолжал Я, выкладываЯ на стол
три сотенные бумажки.  -  ќтих денег хватит вам на год,  но Я  надеюсь,  что
раньше года выпишу вас в Џетербург, и тогда мы заживем отлично...
     Њать изумлЯлась все более и более.
     - Ќо  откуда у  тебЯ  деньги?..  €  как  же  ты-то  сам  будешь жить  в
Џетербурге?..
     - „еньги Я  честно,  маменька,  заработал...  Ђ длЯ Џетербурга Я и себе
оставил триста рублей.
     Њать  бросилась  обнимать  менЯ  и  всплакнула-таки...   †аль  было  ей
расставатьсЯ со мной...
     - Ќе плачьте,  маменька...  џ еду за счастьем и найду его... Ђ разве вы
не хотите видеть своего сына счастливым?
     Џришла и ‹ена.  € она была изумлена, когда увидала, сколько Я заработал
денег... Ћчевидно, мое упорство вселЯло в ней уважение ко мне...
     Ћна как-то грустно улыбнулась,  когда Я сказал ей, что в Џетербурге она
может учитьсЯ и  что Я  надеюсь скоро доставить ей средства,  но ни слова не
ответила на мои слова.  џ объЯвил,  что уезжаю через три днЯ, и пошел к себе
наверх.
     Њне спать не хотелось...  џ  ходил взад и  вперед по комнате в  большом
волнении...  џ  верил в  свою  звезду,  а  все-таки  сомнениЯ нет-нет  да  и
закрадывались в мой ум. —то-то будет впереди?.. Љак-то встретит менЯ большой
незнакомый город?..
     џ не помню,  долго ли Я так проходил, но, взглЯнув на часы, увидел, что
уже двенадцатый час... Џора было ложитьсЯ спать.
     ‚друг по лестнице раздались легкие шаги, и ‹ена вошла ко мне в комнату.
Ћна была бледна...  ѓлаза ее были красны от слез... Ћна приблизилась ко мне,
взЯла менЯ за руку и, заглЯдываЯ в глаза, как-то странно спросила:
     - ЏетЯ!.. зачем ты едешь в Џетербург?..
     - ‚от странный вопрос!.. џ еду искать счастьЯ...
     ‚друг  эта  страннаЯ девушка горЯчо  обнЯла  менЯ  и,  всЯ  вздрагиваЯ,
прошептала, наклонЯЯсь над моим ухом:
     - Њилый  мой...   дорогой  ЏетЯ,  не  поезжай  туда!..  ђади  бога,  не
поезжай!..
     - —то с тобой, ‹ена?.. Ћтчего это мне не ехать?..
     - „ругому Я бы посоветовала туда ехать,  а тебе - нет. ’ы не сердись, Я
говорить  не   умею...   ’ы...   ты  сам  станешь  нехорошим...   ’ы  совсем
испортишьсЯ... ’ы совсем перестанешь любить людей...
     Ћна говорила прерывисто и так жадно смотрела мне в глаза.
     - џ тебЯ, ‹ена, не понимаю...
     - Ђх,  нет... ’ы понимаешь... џ и сама, впрочем, не понимаю... џ больше
чувствую это...  ЏетЯ,  родной мой!  ђазве  тебЯ  не  мучит  ничто другое?..
Ќеужели тебе только и заботы,  что о себе,  как бы тебе получше жить?..  Ђ о
других ты никогда разве и не думал?..  ђазве тебе не жаль других,  и ради их
неужели ты не позабыл бы себЯ?..  Ђ ведь тот идеал порЯдочного человека, про
который ты  говорил -  помнишь?  -  тот идеал не  ведет к  добру...  ЏетЯ...
ЏетЯ... вспомни покойного отца... вспомни, чему он нас учил...
     Ћна вдруг зарыдала и, припав к руке моей, обливала ее слезами.
     - ‹ена...  ‹еночка...  „а что с тобой?  ’ы какаЯ-то экзальтированнаЯ...
—его ты желаешь?.. ‚ монахи, что ли, идти мне?..
     - Ђх,  лучше в  монахи,  если есть вера...  Ђ  то ты только и  веришь в
деньги... ‘губишь ты себЯ...
     - Ќо ведь Я длЯ вас же хлопочу... ђазве так хорошо жить?..
     - Ќе  то...  не  то...  Ђх,  ты не то говоришь,  ЏетЯ...  слишком много
заботишьсЯ о себе... ’ы себЯ очень любишь.
     џ старалсЯ успокоить ‹ену, объЯснЯл, что Я ничего нечестного не сделаю,
но что Я только хочу быть человеком.
     Ќо она не успокоилась после моих слов и  что-то пыталась мне объЯснить,
но  вместо объЯснений она говорила какие-то  горЯчие слова о  том,  как надо
жить по  правде...  ѓоворЯ о  своей правде,  она  всЯ вздрагивала...  ‚идно,
бедную странники совсем сбили с толку.
     џ с сожалением слушал ее порывистые речи и доказывал ей, что глупо с ее
стороны так волноватьсЯ из-за того,  что Я  еду в Џетербург.  ђазумеетсЯ,  Я
постараюсь получить место, постараюсь пробить себе дорогу и не пресмыкатьсЯ,
как теперь...
     - ’ого Я и боюсь,  ЏетЯ, что ты успеешь... ’ы упорен... у тебЯ характер
есть...
     Ѓольше она ничего не говорила... ‡аладила одно, что боитсЯ за менЯ, что
Я людей забуду и какую-то "правду" забуду...
     - ’ы,  ‹еночка,  ребенок и ничего не понимаешь... Њечтательница ты... а
Я... жить хочу...
     - Ќо разве твоЯ жизнь - жизнь?
     - Ќу, довольно об этом, ‹ена.
     - € ты едешь?
     - …ще бы!
     - „а спасет тебЯ бог! - проговорила она как-то порывисто, обнЯла менЯ и
тихо, понурив голову, вышла из комнаты.
     ѓлупаЯ  эта  сцена,  однако,  смутила  менЯ,  и  Я  долго  ворочалсЯ  в
постеле...  „олго не  мог заснуть...  ‚се мне мерещилась белокураЯ ‹еночкина
головка, ее возбужденные глаза и ее порывистые речи...
     Љак же жить-то?  Ћна искала выхода по-своему, Я по-своему. Џусть же нас
рассудит жизнь!.. Ђ волноватьсЯ, как она, из-за пустЯков Я не мог же в самом
деле... ‘традать за других, когда Я страдал за самого себЯ, за маменьку и за
сестру!..  „а с  какой стати?..  €  наконец,  все это одни глупости...  †ить
надо!.. Ќадо жить!
     ‚  этом все!..  Љогда Я себЯ устрою,  тогда не забуду и о других...  Ќо
прежде всего о себе...  —ем же Я виноват,  что Я себЯ люблю?..  „а,  люблю и
возненавижу тех, кто помешает мне добитьсЯ своего счастьЯ...
     ’ак размышлЯл Я в те поры,  и когда стал засыпать,  то Ясно слышал, как
на соседней церкви пробило пЯть часов...
     Ќа  другой  день  Я  отправилсЯ к  мировому судье  и  объЯвил ему,  что
оставлЯю место...
     Ћн удивилсЯ такой новости.
     - “ж не выиграли ли двести тысЯч? - пошутил он.
     - Ќет, еду в Џетербург.
     - Ѓез места?
     - Ѓез места... Џопытать счастьЯ...
     - Ќу, дай вам бог успеха... ‚ы способный молодой человек...
     ‘дача дел была недолга. „ела у менЯ были в порЯдке.
     —ерез два  днЯ  Я  простилсЯ с  маменькой и  сестрой.  Ћбе  они  горько
плакали,  только каждаЯ из  разных побуждений:  мать  просто жалела менЯ,  а
сестра хоронила менЯ.


        III

     Џризнаюсь, когда через трое суток Я приехал в Џетербург и в тот же день
стал бродить по улицам большого города,  в  котором у  менЯ не было ни одной
души знакомых,  какаЯ-то тоска одиночества сжала мое сердце. ‘коро, впрочем,
это прошло,  и не без гордости ходил Я по улицам большого города.  Ћживление
возбуждало мои нервы... џ взглЯдывал на роскошные дома, останавливалсЯ перед
магазинами,  с любопытством глЯдел на изЯщные экипажи, на лошадей, щегольски
разодетых мужчин и  дам.  Њне  нравились эта  суета  и  этот  блеск большого
города.  „амы  казались какими-то  красавицами,  а  мужчины такими ловкими и
изЯщными.
     Ћднако Я  времЯ  от  времени щупал бумажник.  ђассказы о  петербургских
мошенниках,   слышанные  мною  на   железной  дороге,   произвели  на   менЯ
впечатление,  и  Я  со  страхом думал,  что было бы  со мной в  этом большом
городе,  если бы Я вдруг очутилсЯ в нем без гроша денег?  Ќо бумажник был на
месте,  и  Я  снова  бродил,  и  снова останавливалсЯ,  и  жадно разглЯдывал
красивые, изЯщные вещи, выставленные в магазинах.
     ЊенЯ,  впрочем,  смущал мой  костюм.  Љогда Я  сравнивал мое невзрачное
платье с изЯщными костюмами гулЯвших по улицам франтов,  мне делалось просто
неловко,  и  Я  решил,  что первым делом мне надо приобрести пару приличного
платьЯ и  несколько бельЯ.  Џлатье в  Џетербурге -  важнаЯ вещь.  џ  отложил
покупку до другого днЯ и, скромно пообедав в какой-то кухмистерской, усталый
от ходьбы,  Я крепко заснул в крошечной комнатке, нанЯтой мною поблизости от
вокзала Ќиколаевской железной дороги.
     Ќа  другой день  Я  был  одет  довольно прилично и  искал меблированной
комнаты.  Љомната,  нанЯтаЯ мною по приезде, была длЯ менЯ слишком дорога. џ
пересмотрел множество комнат,  но  большаЯ часть из  подходЯщих по  цене  не
удовлетворЯла менЯ.  “ж  слишком много  было  жильцов и  слишком много шума.
Ќаконец,  после долгих поисков,  Я напал на подходЯщую комнатку в Ћфицерской
улице,  во  дворе  большого  дома.  Љомнатка  была,  правда,  крошечнаЯ,  но
чистенькаЯ,  и,  кроме  менЯ,  в  этой  квартире было  только двое  жильцов:
какаЯ-то дама и отставной генерал. ЉвартирнаЯ хозЯйка, весьма недурнаЯ собой
молодаЯ блондинка,  уступала мне  комнату за  десЯть  рублей,  но  при  этом
прибавила, лукаво бросаЯ на менЯ взглЯд:
     - ’олько,  пожалуйста, чтобы у вас было тихо и чтобы к вам не ходили...
дамы.
     - Ћ, будьте спокойны на этот счет! - отвечал Я как можно серьезнее. - џ
только что приехал, и у менЯ нет ни души знакомых.
     - ‚ы в первый раз в Џетербурге?
     - ‚ первый раз.
     ЊолодаЯ женщина еще  раз оглЯдела менЯ с  ног до  головы и,  показалось
мне,  на этот раз гораздо ласковее,  точно, глЯдЯ на менЯ, она почувствовала
сожаление.
     "Ќеужели,  в самом деле,  Я возбуждаю во всех только одно сожаление?" -
опЯть  пронеслось в  моей  голове,  и  Я  несколько резко спросил у  молодой
женщины:
     - ’ак вы согласны принЯть менЯ жильцом?
     - Ћ,  разумеетсЯ...  Ѓыть  может,  вы  пожелаете у  менЯ иметь и  стол?
Џравда, стол у менЯ простой, очень простой.
     - џ  привык к  простому столу!..  -  проговорил Я и вдруг покраснел при
этих словах.
     Ћна взглЯнула опЯть, и Я точно в ее взглЯде прочитал:
     "‚ижу, вижу, молодой человек, что ты к хорошему столу не привык!"
     - Ђ какаЯ цена?
     - ‚осемь рублей.
     - ‘огласен... Ћбед будут подавать ко мне в комнату?
     - Љак угодно... “годно со мной обедать, а нет - обедайте одни...
     - џ привык один!..  -  отвечал Я снова как-то резко, сердито взглЯдываЯ
на молодую женщину.
     - Ђ вы не капризны?..
     - Ќет...
     џ отдал задаток,  в тот же вечер перебралсЯ в новое помещение и за чаем
делал выписки из газетных объЯвлений. ‘о следующего днЯ Я решил принЯтьсЯ за
поиски работы.
     "’ребуетсЯ молодой человек в качестве домашнего секретарЯ". "€щут чтеца
к престарелой даме".  "†елают иметь молодого человека длЯ занЯтий с детьми".
"’ребуетсЯ конторщик длЯ переписки".  €з массы объЯвлений о предложении Я на
этот раз выудил только четыре более или менее подходЯщих спроса. ђазумеетсЯ,
Я далек был от мысли сделать себе профессию из какого-либо подобного занЯтиЯ
(иначе стоило ли приезжать в  Џетербург?),  но как подспорье Я  не прочь был
иметь какое-либо  подходЯщее занЯтие,  которое дало  бы  мне  возможность не
проживать сделанных мною  сбережений.  џ  сосчитал  свои  капиталы.  “  менЯ
оставалось всего двести рублей.  Ќадо было вести дела свои аккуратно. ‚ свою
очередь, Я сочинил объЯвление такого рода:
     "Њолодой человек, 23 лет, приехавший из провинции, кончивший курс, ищет
занЯтий в качестве учителЯ, секретарЯ или бухгалтера".
     џ отнес объЯвление в две газеты и затем пошел по объЯвлениЯм.
     Џервым стоЯла "престарелаЯ дама,  ищущаЯ чтеца".  ЏрестарелаЯ дама жила
недалеко, и Я отправилсЯ к ней. Ѓольшой дом. вейцар у подъезда.
     - ѓде четырнадцатый номер квартиры?
     - ‚ы наниматьсЯ...  по объЯвлению, что ли? - ответил швейцар, оглЯдываЯ
менЯ.
     - „а.
     Ћн как-то странно посмотрел на менЯ и заметил:
     - ‚  четвертый этаж  идите,  только  знаете  ли  что?  Ќапрасно  будете
подниматьсЯ.  Ћна  вот  уже  месЯц  публикует,  и  только ковер на  лестнице
портЯт... Ќикто не идет. Њного тут перебывало разного народа...
     - Ћтчего же это никто не идет?
     - Ђ   барынЯ-то  уж  очень  требовательнаЯ...   Ђ  то  ступайте,   сами
посмотрите...  Њногие так ходЯт...  Џойдут,  посмотрЯт и возвращаютсЯ назад,
будто из театра... ‘меютсЯ.
     ЊенЯ заинтересовала эта старуха, и Я пошел в четвертый этаж.
     Џозвонил  -   никто  не  отворЯет.   Џозвонил  другой  раз...   Ќаконец
послышались шаги, и на пороге поЯвилсЯ старый лакей.
     - ‚ы чтец?
     - „а... по объЯвлению...
     ‹акей тоже странно на менЯ посмотрел,  лениво принЯл мое пальто и повел
в комнаты.
     Њы прошли через несколько парадных комнат и остановились перед запертой
дверью.
     - ‚ы подождите здесь,  Я пойду доложу!..  -  проговорил лакей.  - “ вас
сапоги не скрипЯт?..
     - Ќет, кажетсЯ...
     - ’о-то...  Ћна  терпеть не  может  сапогов со  скрипом!..  -  прибавил
совершенно серьезно лакей, после чего осторожно отворил дверь и скрылсЯ.
     Њне пришлось прождать минут с десЯть.  ‚ то времЯ как Я ждал, из других
дверей  вышла  какаЯ-то  пожилаЯ  женщина,   прошла  мимо,  бросив  на  менЯ
внимательный взглЯд,  кивнула на мой поклон и вернулась в ту же дверь. ‡атем
прибежали три маленькие собачонки в попонах, стали было лаЯть, но горничнаЯ,
вошедшаЯ вслед за ними,  поторопилась увести их,  поглЯдев на менЯ,  как мне
показалось, не без сожалениЯ.
     - Џожалуйте! - проговорил лакей, поЯвлЯЯсь около менЯ.
     Ћн  отворил двери.  ‘перва мы  вошли  в  роскошно убранную гостиную,  а
оттуда  в  небольшую  полутемную комнату,  где  в  большом  откидном  кресле
полулежала закутаннаЯ пледами  какаЯ-то  женщина.  ‚  комнате было  душно  и
накурено  чем-то  ароматическим.   €з  соседней  комнаты  раздавались  звуки
фортепиано...
     ‹акей скрылсЯ. џ осталсЯ один.
     - Џодойдите поближе!  -  тихо  проговорила та  самаЯ  пожилаЯ  женщина,
котораЯ давеча разглЯдывала менЯ в зале.
     џ  подошел и  тогда только разглЯдел существо,  лежавшее в кресле.  ќто
была  стараЯ-престараЯ  и  очень  некрасиваЯ старуха  с  маленьким узконосым
детским личиком,  в  белом чепчике с сиреневыми лентами.  Ќа лице ее толстым
слоем лежала пудра,  отчего безобразное ее  лицо  казалось еще  страшней,  а
небольшие  глаза,  глубоко  сидевшие  в  темных  Ямах,  казались  совершенно
безжизненными, стеклЯнными глазами.
     Ћна высвободила свою руку из-под одеЯла и уставила на менЯ лорнет.
     Ќесколько секунд длилось молчание.  Ћна  что-то  опЯть  сказала пожилой
даме, и та снова тихо попросила менЯ подойти поближе. џ подошел почти вплоть
к старухе.  Ћна продолжала оглЯдывать менЯ,  точно какую-то редкость.  ‚ это
времЯ  в  соседней комнате замолкли звуки  фортепиано,  и  прЯмо против менЯ
слегка  скрипнула дверь.  џ  взглЯнул в  ту  сторону.  €з  дверей  выглЯнуло
прелестное, молодое женское личико, но тотчас же скрылось.
     - ‚ы чтец?  -  наконец проговорила каким-то глухим голосом старуха,  не
опускаЯ лорнета.
     - „а.
     - ‚ам сколько лет?
     - „вадцать три года.
     - ‚ы студент?
     - Ќет. џ кончил только курс в гимназии.
     - ‚ы читали когда-нибудь больным?
     - —итал, - храбро соврал Я.
     - ‚едь это скучно,  очень скучно,  -  заметила старуха,  и  на  лице ее
промелькнуло нечто вроде улыбки. Џотом, помолчавши, она сделала мне какой-то
жест рукой.
     - ‘адитесь,  -  подсказала мне пожилаЯ дама,  заметив,  что Я  не понЯл
жеста.
     џ сел на низенькую маленькую табуретку, обитую шелком, так что старуха,
лежа в своем кресле, могла отлично менЯ видеть.
     - ‚ы не нигилист? - снова начала она свой допрос.
     - Ќет.
     - ‚ы в господа бога веруете?
     - ђазумеетсЯ.
     - ќто  похвально,  молодой человек...  Ќынче так мало веры...  Љто ваши
родители и что вы делали до сих пор?  ђасскажите-ка нам откровенно... ‚се по
порЯдку. џ люблю слушать задушевные истории.
     џ  понЯл  тогда,  почему от  этой  старухи убегали все,  приходившие по
объЯвлению,  но  Я  решил испить чашу до дна.  ‚  моем положении приходилось
спрЯтать самолюбие в карман.
     "Љто знает,  -  мелькнула у  менЯ мысль,  -  может быть,  Я  понравлюсь
старухе, и она мне поможет устроить карьеру. ’акие примеры были. Ћна, должно
быть,  очень богата.  †ить ей  недолго.  —ем судьба не шутит!  ’акие старухи
капризны". џ вспомнил при этом случай, бывший в нашем губернском городе, как
одна  больнаЯ,  богатаЯ старуха оставила после  смерти  десЯть тысЯч  одному
молодому человеку, приходившему играть к ней на фортепиано.
     ќти  мысли  быстро пробегали в  моей  голове,  как  снова напротив менЯ
чуть-чуть приотворились двери,  и  из щели показалась пара сверкающих черных
глаз и маленький, слегка вздернутый, розовый носик.
     ЌесмотрЯ на мое благоразумие,  глаза эти,  признаюсь,  смутили менЯ, и,
подите  ж,   в  то  же  мгновение  все  мои  фантазии  относительно  старухи
разлетелись;  мне в это времЯ хотелось только узнать: кто такаЯ эта девушка,
заглЯдывавшаЯ в  щелку?  и непременно увидать ее...  увидать во что бы то ни
стало.
     џ  был молод,  и  мне было простительно на минуту увлечьсЯ самым глупым
образом.
     Ћднако пора было начинать исповедь перед старухой. Ћна уже ждала. ѓлаза
снова скрылись,  но кто знает,  не будет ли у менЯ, кроме двух, еще и третьЯ
слушательница?.. ќто менЯ несколько смущало.
     ‚  коротких словах  Я  рассказал,  кто  были  мои  родители (дворЯнское
происхождение,  видимо, произвело на мою старуху благоприЯтное впечатление),
почему  Я  не  мог  поступить  в  университет  и  как  приехал  в  Џетербург
приискивать себе занЯтиЯ. џ рассказал все это просто, но не без достоинства.
Њысль,  что менЯ,  быть может,  слушают за дверьми, заставлЯла менЯ избегать
трогательных мест,  которые  бы  оттенЯли  способного  прекрасного  молодого
человека,  служащего единственной опорой  матери  и  сестре.  ќтот  вопрос Я
обошел, ограничась только легким, хотЯ и довольно прозрачным намеком.
     ђассказ мой произвел, по-видимому, очень благоприЯтное впечатление.
     - Ѓедный молодой человек! - проговорила старуха, снова лорнируЯ менЯ. -
“ менЯ тоже был сын... ему бы теперь было...
     Ћна задумалась и заморгала глазами, точно собираЯсь плакать.
     ЏожилаЯ дама поднесла ей к носу флакон с солЯми и заметила:
     - €пполиту ”едоровичу было бы теперь тридцать лет...
     - Ђх, да... тридцать... € какой славный молодой человек!..
     ЋпЯть нюхание солей.
     - Ђ вы по-славЯнски читать умеете?
     - “мею.
     - Ќу и хорошо. ‚ы мне понравились, молодой человек. Љак вас зовут?
     - Џетром Ђнтоновичем.
     - Ђ ваша фамилиЯ?
     - Ѓрызгунов.
     Њне  показалось,  что  она  поморщилась,  когда Я  сказал свою фамилию.
„ействительно,  моЯ  фамилиЯ была  какаЯ-то  страннаЯ;  мне  она  самому  не
нравилась... "Ѓрызгунов"... Ћчень уж как-то звучит скверно.
     - џ вас буду, молодой человек, звать Џьером... ‚ы позволите?
     €, не дождавшись ответа, старуха обратилась к пожилой даме:
     - Љто у  нас Џьер был?..  Ђх,  Я опЯть забыла...  напомните мне,  ЊарьЯ
‚асильевна.
     - Џьер?.. „а племЯнник ваш, кнЯгинЯ, Џьер...
     - ‚от вспомнила!  -  с неудовольствием перебила старуха.  -  Ќашли кого
вспомнить!..  џ его в дом не пускаю,  а она...  ‚ы нарочно,  кажетсЯ, хотите
менЯ раздражать... Љто же у нас Џьер, ну?..
     - Љрестник ваш, кнЯгинЯ...
     ‘таруха замотала капризно головой.
     - …ще Џьер ‹енский, сын Ђнтонины Ђлексеевны.
     ‘таруха заморгала глазками.  ЊарьЯ ‚асильевна в смущении снова поднесла
флакон с солЯми.
     - Ђх,   вы   менЯ  совсем  не  жалеете...   Љаких  это  вы  все  Џьеров
вспоминаете?..
     Ћна озабоченно стала припоминать, и вдруг лицо ее оживилось.
     - Ќу,  вот вы не могли вспомнить,  а Я вспомнила.  Џомните, у покойного
мужа комнатный мальчик был... славный такой... мы его Џьером звали...
     —ерез минуту старуха забыла уже Џьера и, обратившись ко мне, заметила:
     - џ вас беру, молодой человек, к себе чтецом. Ћ времени и об условиЯх с
вами переговорит ЊарьЯ ‚асильевна... џ вас не обижу...
     Ћна кивнула головой.  џ  поклонилсЯ и  вышел из комнаты.  ‚след за мной
вышла и ЊарьЯ ‚асильевна.  “словиЯ были следующие:  приходить читать от семи
до девЯти часов вечера, за это предлагалось тридцать рублей.
     џ  согласилсЯ.  Ћ  подробностЯх  ЊарьЯ  ‚асильевна  обещала  поговорить
впоследствии.
     - ‚ы понравились кнЯгине, - проговорила эта женщина, ласково взглЯдываЯ
на менЯ. - Џостарайтесь же оправдать ее доверие. ‡автра приходите в половине
седьмого.
     Љогда Я уходил, в комнате раздалсЯ шелест. џ обернулсЯ и мельком увидел
красивую молодую девушку, выглЯдывавшую из дверей.
     џ был на пороге, когда до менЯ донессЯ ее голос:
     - Ќеужели он согласилсЯ?
     - „а! - тихо отвечала ЊарьЯ ‚асильевна.
     ‚ голосе девушки было столько изумлениЯ,  что Я обернулсЯ, но ее уже не
было в комнате.
     ‘тарый лакей проводил менЯ до прихожей и взглЯнул на менЯ с удивлением.
     - Џоладили? - спросил он.
     - „а.
     - “дивительно!..
     €  швейцар изумилсЯ,  что Я так долго был наверху,  и,  когда Я дал ему
гривенник и  объЯвил,  что буду приходить каждый день читать старухе,  он не
мог скрыть своего изумлениЯ и проговорил:
     - —удеса!
     Ћт старухи Я  пошел на ‘ергиевскую улицу к  господину,  желавшему иметь
"способного секретарЯ"...
     “спех  моих  первых  шагов  в  Џетербурге  радовал  менЯ,  и  Я  шел  в
‘ергиевскую бодрый и довольный, в полной уверенности, что неглупому человеку
нельзЯ пропасть в большой столице.


        IV

     џ  скоро  отыскал дом,  указанный в  объЯвлении.  вейцар заметил,  что
генерал живет во втором этаже, и при этом прибавил:
     - ’олько врЯд ли вас, господин, примут... ѓенерал очень занЯт...
     - Ћднако в газетах объЯвлено, что его можно видеть до трех часов.
     - ’ак  вы  по  объЯвлению?..  Џопробуйте...  ’олько едва ли!..  ѓенерал
теперь пишет... Њне только что лакей ихний говорил...
     Ћднако Я  все-таки поднЯлсЯ во второй этаж и тихо позвонил у двери,  на
которой блестела меднаЯ дощечка с  выгравированной на ней крупной славЯнской
вЯзью: "Ќиколай Ќиколаевич Ћстроумов".
     ‹акей,  отворивший мне двери, тихим голосом и как-то таинственно сказал
мне, что "генерал очень занЯт и беспокоить его теперь нельзЯ".
     - Ќо Я пришел по объЯвлению...
     - ‚ы бы лучше в другой раз...
     - „а как же это?..
     - ‚прочем, подождите... џ посмотрю...
     ‘  этими  словами лакей тихонько приотворил двери в  кабинет,  заглЯнул
туда и, обратЯсь ко мне, сказал с особенной серьезностью:
     - Џишет!.. Ђ когда он пишет, то не любит, чтобы его беспокоили...
     - ’ак Я подожду.
     - ђазве подождать?.. ‚ы подождите в зале. џ выберу минутку и доложу.
     џ вошел в залу. ‚ зале, за двумЯ ломберными столами, сидели два военных
писарЯ и что-то писали.  ЏолнаЯ тишина была в большой комнате. ’олько слышно
было, как шуршали перьЯ по бумаге.
     џ  просидел так минут с пЯть,  как через залу на цыпочках прошла дама с
какой-то  корректурой в  руках  и,  не  обращаЯ на  менЯ  никакого вниманиЯ,
остановилась у  кабинета,  осторожно  приотворила двери,  заглЯнула  туда  и
отошла от дверей.
     џ кашлЯнул.  ’огда дама взглЯнула на менЯ,  и Я поклонилсЯ. Ћна подошла
ко мне, серьезнаЯ, озабоченнаЯ, с корректурой в руке.
     - ‚ам ЌиколаЯ Ќиколаевича? - спросила она.
     - „а-с... ЋбъЯвлЯли в газетах...
     - Ђх,  извините,  пожалуйста...  ‘ейчас муж вас принЯть не может...  Ћн
исправлЯет теперь корректуру...  †аль  потревожить его...  “ж  будьте добры,
подождите немного...
     ‘ этими словами она прошла в другие комнаты, а Я снова сел.
     ЋпЯть  через  залу  прошла,   тихо  ступаЯ,  молодаЯ  девушка,  тоже  с
корректурой в  руках,  так же осторожно заглЯнула в двери и так же осторожно
отошла назад.  Џо  счастию,  она  обратила на  менЯ внимание.  џ  поклонилсЯ
молодой девушке. Ћна приблизилась ко мне.
     - џ пришел по объЯвлению... ЋбъЯвлЯли о домашнем секретаре... ЌельзЯ ли
увидать генерала?
     - Ќиколай  Ќиколаевич теперь  ужасно  занЯт!  -  ответила  она  мне.  -
‚прочем, подождите.
     Ћна снова приотворила двери, и на этот раз, слава богу, генерал, должно
быть,  заметил ее,  потому что она вошла в кабинет, через минуту вернулась и
попросила менЯ войти туда.
     џ  вошел  в  кабинет.  ‡а  большим  столом,  на  котором  повсюду  были
разбросаны  корректуры,  сидел  нестарый  генерал  с  озабоченным видом.  Ћн
протЯнул мне руку и, показываЯ на кресло, заметил:
     - €звините,  пожалуйста...  џ,  кажетсЯ,  заставил вас ждать...  џ  так
занЯт,  так занЯт... „очитываю корректуру моей новой книги... „олжна выйти к
сроку... Ђ доверить этого дела нельзЯ никому.
     ‚ эту минуту в кабинет вошла генеральша, некрасиваЯ, добродушнаЯ на вид
дама,  извинилась,  что на минутку, "на одну только минуточку", прервет нашу
беседу,  и,  положив перед мужем корректурный лист,  указала на  одно  место
тонким, замаранным в чернилах пальцем.
     - Џослушай, мой друг... џ поставлена в затруднение. ‚ этом месте у тебЯ
написано...
     €   она  прочла  певучим,   слегка  вибрирующим  голосом,   с  каким-то
благоговением, точно читала свЯщенные строчки, следующее место:
     - "€  слезы  благодарных,   выносливых,   простодушно-невинных  русских
солдат,  этих  чудо-богатырей родной  земли,  взбуровили тихое  —аганрыкское
озеро.  Ћно запенилось,  почернело и  словно подернулось трауром по храбром,
неустрашимом герое,  майоре Љобылкине,  прах которого,  заключенный в  гроб,
везли в это времЯ на лодке истомленные горем солдаты..."
     - Ђ сбоку, мой друг, вариант такой:
     "€  зарыдали  они,   эти  простодушно-девственные  чудо-богатыри  земли
русской,  христолюбивые воины нашей родины.  ‡арыдали они,  и каплЯ по капле
струились их  слезы в  тихие воды —аганрыкского озера,  вспениваЯ его черную
пучину.  €  обыкновенно спокойный  —аганрык  отуманилсЯ,  почернел,  как  бы
подернулсЯ черным флером,  отдаваЯ последнюю дань праху безвременной жертвы,
ге-роЯ-болЯрина,  майора  Ќижнеудинского пехотного полка  ЂркадиЯ  Џетровича
Љобылкина,  моего старого добродеЯ и соратника.  ’ихо плыла лодка по озеру с
гробом,  христолюбцы рыдали,  и,  казалось,  вместе с ними скорбел —аганрык,
плакало небо, и тихо грустили горные выси..."
     ѓенеральша и  это место прочла с  тем же чувством и  тем же дрожащим от
волнениЯ голосом.  Љогда она кончила,  то взглЯнула на мужа с  благоговейной
любовью и восхищением,  полнаЯ счастиЯ. Џотом она перевела взглЯд и на менЯ,
взглЯнув как-то торжественно, словно бы говорЯ своим взглЯдом: "‘лышал ли ты
когда-либо что-нибудь подобное?"
     - Љак же нам быть, Ќикс?.. Љакой вариант оставить? Џо моему мнению, оба
они так прелестны,  так поэтичны,  что если б ты спросил моего совета,  Я бы
сказала: оставь оба.
     ѓенерал задумалсЯ. Ћн восторженно устремил в пространство голубые глаза
и  несколько  секунд  пробыл  в  таком  положении.  ѓенеральша  благоговейно
замерла. ‚ эту минуту в комнату заглЯнула молодаЯ девушка и тоже замерла.
     Ќаконец  генерал  опустил  глаза  на  корректуру,  тихо  перечел,  тоже
нараспев, оба места и опЯть задумалсЯ.
     - ’ы как думаешь, Њари? Љакое место лучше? - наконец спросил генерал.
     - Ђх,  уж  лучше не  спрашивай,  Ќикс.  џ  не могу отдать предпочтениЯ.
Џервое сильнее, но зато во втором столько поэзии... столько поэзии...
     - Ђ ты, Ќаташа, какого мнениЯ?
     - Џо-моему,   дЯдЯ,   первое  лучше.  €  второе  хорошо,  но  первое...
грандиозно! - проговорила, входЯ, девушка.
     ѓенерал не решалсЯ.
     - ќто трудный вопрос!  џ и сам в затруднении...  Ђ, впрочем, знаете ли,
господа,  что? ЋбратимсЯ к постороннему судье. Њнение беспристрастного судьи
будет самым верным. —то вы скажете, молодой человек?
     ‚се взглЯды обратились на  менЯ.  џ,  признатьсЯ,  не был приготовлен к
такому исходу.
     - ‚ы откровенно скажите... Ќе стеснЯйтесь, молодой человек!.. - поощр