епрерывного испуганного напрЯжениЯ Я,  видимо, так
обессилел, что незаметно  задремал. †дал, ждал Љовшука и уснул - будто мешок
накинули на голову. € сон-то этот быстрый,  наверное,  проглотил менЯ на три
минуты,  но был он глубок и черен, как прорубь. Ђ вынырнул Я оттуда,  увидев
перед лобовым стеклом  машины грузную квадратную фигуру ‘емена,  неподъемную
чугунную гирю в драповом пальто.
     џ открыл ему  дверцу,  Љовшук  молча  тЯжело уселсЯ рЯдом, отвернулсЯ к
окну.
     - ‘емен, как настроение?
     -  “  менЯ   всегда  настроение  нормальное,  -   ответил  он  неспеша,
раздумчиво, основательно. - Џоехали...
     ‘колько же лет  минуло с тех пор? Љакой стаж тем давним моим мартовским
воспоминаниЯм?
     Ђ! Ѓессмысленно  считать! Џрошли не годы,  не  десЯтилетиЯ - промчались
исторические эпохи, миновали  геологические  эры.  “мерло за это времЯ целое
человечество, и  новое  народилось, выросло и счастливо-беспамЯтно старитсЯ.
Ќе надо им всего этого знать...
     - ‘емен, а тебе никогда не хочетсЯ на пенсию?
     Ћн мрачно кинул через губу: - Ђ Я и так на пенсии...
     - Ќет, Я  имею  в  виду настоЯщую пенсию  - чтоб  совсем уйти на покой,
отдыхать.
     ‘емен хмыкнул, не то усмехнулсЯ, не то горько вздохнул:
     - Ћт  чего мне отдыхать? џ покамест не устал. ‘ила есть.  € работаю Я с
удовольствием. “ менЯ работа нормальнаЯ...
     - ‡авидую! џ бы хотел уйти на покой...
     - Ќа покой захотел! - лошадино фыркнул Љовшук. - ’оже мне архиерей.
     џ  толкнул  его  в плечо: -  ќх, ‘емен, друг ситный, плохо ты мою жизнь
представлЯешь.
     - Ђ Я про твою жизнь и представлЯть не  хочу, - заверил Љовшук. - Ћна у
тебЯ всЯ на вранье и пакостЯх заварена...
     - Ќу и  ладно, пусть по-твоему,  - легко согласилсЯ  Я. - „авай по делу
потолкуем.
     - „авай, - кивнул ‘емен.
     - ‡начит, ситуациЯ такаЯ... Љлиент наш проживает в гостинице "‘путник".
џ там свободно ориентируюсь  - бывал много  раз. ‘ветитьсЯ  тебе  на входе у
дежурных не  след,  поэтому ты пойдешь  со двора через подвал ресторана. ’ам
всегда открыта  дверь - служебный ход,  никто на  тебЯ  не обратит вниманиЯ,
постоЯнно таскаютсЯ люди.
     - € что, Я через ресторан в пальто пойду? - спросил недовольно Љовшук.
     -  „а  нет! џ тебе покажу дверь, как войдешь - налево лестница, это длЯ
обслуги проход. ’ы оттуда выйдешь в  тамбур склада, а  там на грузовом лифте
поднимешьсЯ на пЯтый этаж. …го телефонный номер  15-26  значит, он  живет на
пЯтом  этаже в двадцать  шестом  номере.  ќто справа  от дежурной, за углом,
дверь в номер она не  видит.  € здесь же выход  грузового  лифта.  Ќу, а как
войти в номер не мне тебЯ учить.
     - ‡намо дело, не тебе менЯ учить. ќто Я лучше  тебЯ знаю, - ответил зло
Љовшук.
     - Ђ  чего ты сердишьсЯ? - спросил Я. - Њы с тобой  доброе дело  делаем.
‘ообща...
     -  Ќу  да!  ’ы  будешь  менЯ  в   машине  дожидатьсЯ,   а  Я  там  один
рукосуйничать. ‚от и получаетсЯ - одно у нас дело!
     - Ќичего! џ  тебе гарантирую -  все будет  нормально!  ‡акончишь  дело,
спустишьсЯ по грузовому лифту, а Я тебЯ уже жду у дверей, всЯ историЯ займет
пЯть минут.
     - Џосмотрим, - сказал мрачно Љовшук.
     џ переспросил на всЯкий случай: - Ђ работать чем будешь?
     Љовшук молча приоткрыл полу, и Я увидел на внутренней стороне пальто, в
веревочной петельке, длинный разделочный нож.
     Ћ чем-то еще вЯло поговорили и незаметно доехали до гостиницы.
     џ свернул с  проспекта,  через улицу  “льЯновой  сделал  большой  крюк,
вкатил во двор отелЯ и притормозил у черного хода ресторана.
     - ‚от, Я тебЯ за теми сугробами буду ждать, - показал Я ‘емену.
     Љовшук распахнул дверь и медведем попер наружу. Џотом обернулсЯ:
     - Џредупредить тебЯ хочу... …сли ты, Џашка, какую-то пакость мне удумал
- ждет тебЯ большое разочарование.
     - ‘енЯ, друг дорогой! ’ы о чем говоришь? - всполошилсЯ Я.
     - „а ни об чем - предупреждаю просто. —тобы помнил. ‹адно, пошел Я...
     џ крикнул вслед: - ‘емен, все будет в порЯдке! Ќи пуха ни пера...
     Ћн ответил злобно, через плечо: - Џошел к черту!
     € исчез за дверью ресторанной кухни.
     џ отъехал метров на  двадцать в глубь двора, пристроившись за какими-то
баками,  Ящиками,  контейнерами.  Ћбзор немного  закрывали грЯзные  снеговые
кучи, которые, видимо, в течение всей зимы сгребали и свозили со всего двора
на  это место.  ‚ыключил  подфарники  и сидел в  темноте,  баюкаемый  звуком
урчащего мотора. ѓудела печка-отопитель, но мне было знобко и нехорошо. ЊенЯ
раскачивал и морил сон.
     ‘транно,  что  Я  не  испытывал никакого возбуждениЯ и страха.  џ  знал
навернЯка, что сейчас придет ‘емен, вернетсЯ с  заданиЯ швейцарский адмирал,
и закончатсЯ все мои терзаниЯ. ‘ Љовшуком как-нибудь рассчитаюсь.
     ѓлавное  сейчас -  чтобы исчез  Њагнуст!  Џропадет он -  и вместе с ним
растает дремлющаЯ сейчас в  груди фасолька  с  железными створками, кончитсЯ
это  наваждение,  истает  навсегда   воспоминание   об   €стопнике   с   его
отвратительной внешностью и страшной угрозой...
     ‘идел и подремывал в теплом бензиновом зловонии поношенного Ђктиньиного
"жигулЯ". Ѓыло тихо и темно, с неба густо сеЯлсЯ  не  то  мокрый снег, не то
льдистый дождь. € Я вдруг подумал о себе  отстраненно  - Я  неправдоподобно,
нереально молод! ‘тарые люди - пенсионеры, профессора, писатели, лауреаты  -
не ездЯт ночью на помоечные дворы в краденых машинах, не вывозЯт на операции
уничтожениЯ   наемных  убийц,   не   ведут  смертельных  битв   с   заезжими
террористами!
     Њожет быть, прав  Њагнуст - Я молод и бессмертен, как человеческое зло?
’огда  чего же  мне  боЯтьсЯ?  ‚едь зло, которое Я вершил в своей жизни,  не
доставлЯло мне наслаждениЯ,  это было просто способом моего существованиЯ, и
от этого так жива памЯть  чувств, поступков, событий. € картины прошлого так
Ярки и свежи,  будто  все это  происходило  не  десЯтилетиЯ  назад, а только
сегоднЯ  утром  приключилось со  мной,  со всеми людьми вокруг,  с миром,  в
котором Я тогда жил.

     ‹ютостанского хватились  через пару дней. Љак Я  и  предполагал,  никто
всерьез  заниматьсЯ  его  смертью  не захотел.  ‚ той кошмарной  суматохе, в
какой-то истерической панике  и всеобщей  потерЯнности, что царили во  времЯ
похорон  ‚еликого  Џахана,  никому  не  было  дела  до  гнойного  полЯчишки,
надумавшего  вдруг   спьЯну   застрелитьсЯ.   „а  еще   написав   при   этом
позорно-сентиментальное письмо о каких-то преступлениЯх.
     Љакие еще преступлениЯ мог совершить старший  офицер ЊѓЃ,  кроме измены
ђодине?
     Ќикому не нужный человек, никого  не любивший и никем не любимый, исчез
бесследно.
     Џо-своему это  было  даже  любопытно  - ведь  в  нашей  Љонторе  ничего
бесследно не пропадало. Ќо нам в это времЯ было  не до майора ‹ютостанского,
потому что Љонтору уже захватили хаос и раздор реорганизации.
     ђасформирование  министерства  и  включение нас  в Њ‚„  было не  просто
большой  неприЯтностью,  это была  катастрофа.  ‘ейчас  должны были начатьсЯ
персональные  перемещениЯ,  изгнаниЯ,  разжалованиЯ, отстранениЯ,  аресты  и
ссылки. ‚се  то, что происходит, когда  приходит новаЯ метла,  котораЯ будет
своими  железными  прутьЯми выметать нас из всех Ячеек  и  гнезд, куда  мы в
течение  многих  лет  врастали,  обустраивались,  приживались,   обставлЯЯсь
постепенно своими людьми.
     Ѓыло совершенно  Ясно  -  сначала разгонЯт нас и  начнут  новый  крутой
поворот. ЋчереднаЯ смена кочегарской вахты была не за горами.
     ѓром  грЯнул наутро  после похорон  Џахана - ЃериЯ  отстранил от работы
Њиньку  ђюмина.  "„ело врачей" -  сотни томов, десЯтки  арестованных -  было
изъЯто из производства  и  передано комиссии под председательством  генерала
‚лодзимирского. Ѓывшего заместителЯ министра, начальника ‘ледственной  части
по особо важным делам  Њихаил  Љузьмича не трогали пока. Ћн сидел  дома, все
времЯ пьЯный,  звонил  мне иногда по  телефону,  плакал  и просил объЯснить,
подсказать, помочь, приехать, вместе выпить, как в добрые старые времена...
     џ  приехал к нему - мне необходимо было с ним переговорить. ‚  квартире
были  запустение  и  беспорЯдок, как после  обыска.  Џохмельно-опухший,  как
утопленник,  Њинька  долго  слюнЯво целовал  менЯ  в  прихожей, и, когда  он
обнимал  менЯ, Я  почувствовал, что он студенисто-мелко дрожит.  Ћн, видимо,
вознамерилсЯ учинить долгую пьЯнь со слезливыми воспоминаниЯми, но Я за руку
отвел его в кабинет, усадил и коротко приказал:
     -  ‘лушай внимательно, времени нет. - Њинька  готовно закивал. - ‘о днЯ
на  день с тобой  начнут разговаривать,  опрашивать,  допрашивать,  пугать и
обвинЯть. Њогут окунуть  в камеру. ‡апомни одно  - раз и навсегда! Ћднажды Я
тебЯ спас, и ты вознессЯ до самого  верха. …сли ты выполнишь все, что Я тебе
скажу, ты снова вернешьсЯ на свой уровень. ЏонЯл?
     - ЏонЯл, понЯл, все сделаю!
     -  ‡абудь  навсегда имена  всех  своих  подчиненных -  начинаЯ от менЯ,
кончаЯ последним опером. Њы мелкие сошки - тебе не подмога на следствии и не
оправдание  на   суде.   ’ы  государственный  деЯтель  союзного  масштаба  и
старательно выполнЯл указаниЯ трех человек - ‘талина, Њаленкова и €гнатьева.
‡а  отдельные огрехи и ошибки  в деле  врачей  ты не отвечаешь. „ержись этой
линии, и Њаленков, спасаЯ Љрутованова, спасет и тебЯ. ’ы понЯл?
     -  ЏонЯл, понЯл!.. -  €, поскольку у  него  не было в общем-то  другого
выхода, он лишь жалобно  повторЯл: - џ  так  и буду говорить... ’олько ты не
бросай менЯ... Џозвони обЯзательно, скажи, что слыхать...
     Ќо мне не  пришлось утруждать себЯ  звонками  - через пару недель ЃериЯ
придумал  всенародную  шутку на первое  апрелЯ: арестовал  Њиньку и приказал
выпустить всех подследственных врачей.
     Ђ Я в  это  времЯ, как настоЯщий  влюбленный, думал  только про  нежную
возлюбленную мою,  про замечательную патриотку и  всенародную  героиню,  про
придуманную мной боевую  подругу ѓалатею, про  сотворенную  моими трепетными
грабками   ќлизу   „улитл,   именуемую   в  документах   "старший  ординатор
кардиологического отделениЯ Љремлевской больницы ‹юдмила ѓавриловна Љовшук".
     „евушка моЯ  была  плоха. ‘овсем плоха. Ћна,  конечно, не  могла понЯть
масштаба  происходЯщих  государственных  пертурбаций, воистину тектонических
разломов нашей планеты под названием  "‡емлЯ мракобесиЯ", но  она  интуицией
нашкодившей  кошки  ощущала, что скоро у  нее будут большие неприЯтности. ‘о
слезами она спрашивала:
     -  Џашенька,  что  же теперь будет?  ’ы же  ведь обещал,  что все будет
хорошо...
     Ђ Я обнимал ее, посмеивалсЯ, бодрЯчески говорил:
     - ђазве Я что-нибудь не выполнил из того, что обещал? ‚се будет хорошо,
все будет нормально! ’ы  знаменитаЯ женщина, любимаЯ всем народом, настоЯщаЯ
героинЯ... “ тебЯ есть орден ‹енина, а у менЯ нету!
     Ћна отталкивала менЯ в Ярости:  - „а  на кой он мне! џ бы отдала его  к
чертовой матери! …сли бы сделать, чтобы все было, как прежде...
     - Љак прежде, быть уже не может, - пыталсЯ Я  успокоить ее. - Ќадо себЯ
правильно вести и слушать, что Я говорю. € все будет в порЯдке...
     € тут тающаЯ льдина, на которой мы все обитали, вдруг громко треснула -
власть  не  стала  ожидать, пока ‹юдка отдаст им  обратно к  чертовой матери
орден  ‹енина.  ‚  газете  "Џравда" опубликовали  “каз о  лишении  ее высшей
государственной награды.
     ќто был  неслыханный номер - на моей памЯти, во всЯком  случае, никогда
ничего подобного не  случалось. ‹юдка визжала в телефонную трубку,  билась в
истерике, исходЯ криком и соплЯми:
     - џ пойду... все расскажу... мне страшно... ќто ты... Я не хотела...
     - ‡амолчи!  Џерестань орать  и успокойсЯ! Џриезжай  вечером ко  мне.  ‚
десЯть. ‚се обсудим, решим, что делать. Ќе дергайсЯ! „о вечера...
     ‘темнело, и  Я поехал на улицу ѓорького  - к Њ•Ђ’у. ‡десь круглосуточно
работала  пельменнаЯ.  Џочему-то  именно  сюда  собирались  со  всего города
ужинать  таксисты. џ покрутилсЯ там с четверть часа, оглЯдываЯсь,  на  месте
оцениваЯ обстановку. Ќаконец решил. Џодъехал очередной  таксомотор с зеленым
огоньком, водитель захлопнул дверь и нырнул в забегаловку. Ћн  даже не запер
дверь,  а про  "секретки" тогда еще понЯтиЯ не имели. —ерез стекло-витрину Я
видел снаружи, как таксист  стал в очередь на  раздачу. €, почувствовав, как
все каменеет внутри, скомандовал себе: спокойно! Ѓез суеты!
     Ћтворил клетчато-шашечную дверь "Џобеды", сел за руль, сунул в скважину
ключ от своей  машины и,  ломаЯ замок зажиганиЯ,  повернул его на включение.
‡авелась!
     ‚ключил первую  скорость  и на самом  малом  газу, неслышно отьехал  со
стоЯнки. џ  твердо знал, что  эту  машину, по крайней мере  в течение  часа,
никто искать  не  будет.  Ђ  потом  - пусть ищут.  ќто уже  не  будет  иметь
значениЯ...
     џ  притормозил  недалеко от автобусной остановки -  именно сюда  должна
приехать ‹юдка. џ сидел в такси с включенным счетчиком, и он судорожно тикал
и  цокал, насчитываЯ истекающее времЯ и рубли, которые некому будет платить,
и  не было  в  мире  прибора  в  тот  момент,  который  более  наглЯдно  мог
продемонстрировать бесценок человеческой жизни.
     “личный фонарь на столбе раскачивал колкий апрельский ветер, и лампочка
в нем,  видимо, догорала  свой срок, потому что от  рывков  ветра  фонарь то
вспыхивал мЯтым желтым светом,  то гаснул, и все заволакивала размытаЯ сераЯ
тьма.
     Ќа улице  уже было  совершенно  пусто. ‹юди могли поЯвитьсЯ  только  из
автобуса, на котором приедет ‹юдка. Ћна опоздала минут на десЯть. Ќо счетчик
в моем таксомоторе,  наверное, был включен  только  длЯ нее  - она вышла  из
автобуса одна.  Џо правде сказать, это уже было не важно  - даже если бы там
были еще прохожие, Я бы не остановилсЯ. ’олько отход был бы труднее...
     Ќо  она   была  одна.  —то-то  ужасно  сиротливое   было  в  ее   вдруг
сгорбившейсЯ,  поникшей  фигуре,  пропала  бесследно  ее  горделиваЯ  стать,
обреченно-косолапо загребала она по  тротуару своими длинными ногами. Њодный
белый плащ-пыльник бесформенно висел на ней, и со спины она  была похожа  на
костистую усталую старуху.
     ”онарь  то загоралсЯ, то гаснул, и от этих  вспышек света казалось, что
‹юдка прыгает - неуклюже, рывками - из Яви во мглу. Џочему-то вспомнил, как,
ласкаЯ ее, сказал: "’ы - моЯ ‡олушка!" Ђ она  засмеЯлась хрипло: "џ ‡олушка,
которую после двенадцати догонЯет принц, чтобы дать туфелькой по морде...".
     ’рЯхнул головой  и потихоньку поехал  вперед,  дожидаЯсь момента, когда
она будет переходить улицу. џ видел,  как она остановилась, оглЯнулась назад
и  сошла  с тротуара на дорогу. Џолыхнул желтый свет фонарЯ.  ‚ключил вторую
скорость, бросил сцепление, визгнула пружина, нажал газ.
     ђев мотора, глухое  биение баллонов на мостовой. Џогас  фонарь - только
белое   пЯтно  плаща  посреди   дороги.   Џравее  руль!   Ѓыстрее!   ѓорЯчаЯ
маслЯно-стальнаЯ смерть с ревом летела на нее из темноты, а  ‹юдка медленно,
будто спросоньЯ,  поворачивалась  ко мне, и Я включил большой свет - ослепил
ее, парализовал, и  запомнилось на всю  жизнь  ее изуродованное ужасом лицо,
распахнутые глаза-малахиты и разодранный немым криком рот.
     Ћна еще успела рванутьсЯ, пытаЯсь выскочить с проезжей  части дороги, и
мне пришлось еще чуть-чуть довернуть руль направо.  "Џобеда" ударила ее всей
левой частью передка, и звук был тЯжелый, мокровЯзкий, тЯгучий, и в молочном
сполохе  света  Я видел отлетевшую  в  сторону  туфлю, и машина подпрыгнула,
переехав через нее задним колесом...
     Ќадсадный  вой  двигателЯ, пронзительный  скрип  резины  на  поворотах,
бешеный пролет по городу.
     ЋстановилсЯ  на Ћрдынке, погасил свет, достал  платок, долго плевал  на
него,  потом  аккуратно, медленно  протер руль,  рычаг передач,  выключатели
света, дверные  ручки,  выдернул  свой  ключ  из  замка,  вылез  из  машины,
захлопнул дверцу и пошел в сторону дома, негромко бормоча  вслух: "†енись на
мне, солдатик..."

     ѓосподи Ѓоже ты мой, какое  счастье, что ‘емен  не знает  о том,  какие
родственные  узы свЯзывают нас! €наче, Я думаю, обЯзательно обиделсЯ  бы  на
менЯ, зло затаил  на старого товарища, а  разделочный нож свой  наточил  бы,
наверное, не на  Њагнуста. •орошо, что  он ничего  не  знает.  ‘ейчас  нужно
только одно: чтобы он быстро и тихо заколол Њагнуста, вернулсЯ сюда, в сырую
вонючую  промозглость  гостиничного  двора  -  Я  с  ветерком домчу  его  до
"‘оветской", обниму сердечно, и расстанемсЯ навсегда. Ќавсегда!
     Ќавсегда! € встретимсЯ с ним и его сеструхой ‹юдкой только на том свете
- через  тысЯчу лет,  - и все, что происходило с нами здесь,  в этой грЯзной
кровавой прорве,  будет навсегда  забыто и полностью прощено.  џ верю в это!
Џо-другому не должно  быть!  Ђ сейчас Я  хочу одного  -  чтобы ‘емен быстрее
пришел, тЯжело ввалилсЯ в кабину и сказал:  "‚се, конец,  поехали...", чтобы
всЯ эта проклЯтаЯ историЯ с Њагнустом завершилась.
     Ќо ‘емен все не шел. Ѓежали минуты, уныло валил снег, душа  стонала  от
напрЯжениЯ, а  Љовшука  все  не  было. џ таращилсЯ  в темноту,  рассматриваЯ
редкие освещенные  окна пЯтого этажа, пытаЯсь угадать, где комната Њагнуста,
что там происходит.
     Ќо там будто  бы ничего и не происходило - равнодушно-тускло горел свет
в  зашторенных  окнах  засыпающей гостиницы,  похожей  на  каземат  скуки  и
полночной одури.  Ђ потом то  ли Я снова задремал, то ли отвлексЯ на миг или
мигнул не  вовремЯ,  но мне вдруг показалось,  будто что-то черное,  большое
пролетело вдоль фасада дома, и плюхнул в тишине матрасноволглый глухой удар.
џ  подождал   еще  несколько  мгновений,   прислушиваЯсь,  не  раздастсЯ  ли
каких-либо звуков,  но все было по-прежнему заунывно тихо.  Њожет  быть, мне
показалось?
     џ продолжал таращитьсЯ, разглЯдываЯ окна пЯтого этажа, и вдруг увидел с
левой стороны фасада, что фрамуга в освещенном стоЯке лифтовой шахты открыта
и ветер пошевеливает раму. џ тихонько  вылез из кабины, не  глуша машину,  и
пошел  к дверЯм черного  хода ресторана. „орожка упиралась в огромный сугроб
черного талого снега. Ћсторожно подошел  ближе и увидел, что в сугробе сидит
‘енька Љовшук. ‚ какой-то странной ломаной позе, откинув в сторону одну ногу
и  опустив  голову  на грудь,  будто шел-шел  и внезапно,  испытав  страшную
усталость, присел в мокрую снежную кучу.
     џ чиркнул зажигалкой, приподнЯл ему  голову -  Љовшук уставилсЯ на менЯ
прищуренными блестЯщими глазами. €зо рта текла струйка крови. Ћн был мертв.
     ‘ердце остановилось. џ боЯлсЯ повернутьсЯ - эта сумеречнаЯ сераЯ мокраЯ
тишина  должна была взорватьсЯ выстрелом в  спину или ударом ножа. ‘торожко,
будто на  цыпочках, пошел Я обратно к машине. € не отрывал взглЯда от мертво
сидЯщего в сугробе ‘емена. Ќо споткнулсЯ, ногой зацепилсЯ или поскользнулсЯ,
замахал  руками,  держась  на  ногах,  и  не  выдержал  - побежал.  €  свист
протЯжный, с хрипом и сипением летел мне вдогонку. „обежал до машины, рванул
ручку  -  и  свист смолк.  ЋглЯнулсЯ, и  в  груди что-то булькнуло  и  снова
присвистнуло. ќто Я гнал себЯ собственным сипением в груди!
     “спокаивающе  урчал  мотор  брошенного  мной  "жигулЯ".  џ  прыгнул  на
сиденье, рывком воткнул заднюю  скорость, развернулсЯ и  помчалсЯ  со двора.
Ѓыстрее! Ѓыстрее! Ѓыстрее домой! Ѓыстрее  скрытьсЯ. ќтого не может быть! ќто
сон. ќто менЯ кошмар мучает.
     Њагнуст убил профессионального убийцу ‘еньку?  Љак это  может быть?  Ћн
его выкинул из окна пЯтого этажа. Њертвого? €ли живого? ѓосподи, что  же там
происходило у них? Џролетел через  город брошенным камнем, заехал в переулок
у метро "Ђэропорт", бросил машину и бегом -  через лужи и наледи -  рванулсЯ
домой.
     Ѓежал,  спотыкалсЯ,  падал,  задыхалсЯ, умирал.  ѓрудь разрывала остраЯ
полыхающаЯ  боль, Я  обливалсЯ горЯчим  соленым  потом, и трЯс менЯ  ледЯной
колотун  - Я промок  насквозь. € когда силы кончились, Я наконец со всхлипом
рванул на себЯ дверь своего подъезда - задохнувшийсЯ от усталости и ужаса.
     ’ихон  подозрительно  поднЯл  на  менЯ  свою беловзорую морду,  покачал
неодобрительно головой  и сказал: - Ќичего себе,  наотдыхались сегоднЯ,  Џал
…горыч...
     Ќе  было сил разговаривать. џ нажал кнопку лифта,  разъехались с  тихим
скрежетом створки дверей, Я вбежал в кабину и вдруг за спиной услышал голос:
     - Ќет темноты более совершенной, чем тьма предрассветнаЯ...
     џ резко обернулсЯ  и увидел, что на месте родного моего вертухаЯ ’ихона
€ваныча  сидит  за  конторкой  €стопник.  Ќемо и  страшно  смеетсЯ.  Џоводит
потихоньку  длинным  скрюченным  пальцем перед  собой,  облизываетсЯ длинным
синим Языком.
     - Ќет тьмы более совершенной, чем тьма предрассветнаЯ, - повторил он. -
‡апомни это...
     ‘ криком  отпрЯнул  Я в глубь  кабины,  и  железные  створки поехали  с
грохотом - дверь сомкнулась, загудели над головой шкивы и тросы, и Я полетел
наверх.
     Ќа  лестничной  клетке  горел пугающий синий свет. Ќе попадаЯ  ключом в
щель замка, Я долго билсЯ под дверью и  чувствовал, что менЯ сотрЯсает сухое
злое рыдание, что от страха и боли трЯсетсЯ во мне каждаЯ клеточка.
     ђаспахнул  дверь, ворвалсЯ  в квартиру, и менЯ объЯла какаЯ-то страннаЯ
гулкаЯ  тишина. ‡ажег свет  в  прихожей,  крикнул:  "Њарина!",  и голос  мой
прозвучал пугающе громко, с  эхом  и раскатами.  Ќа  полу  валЯлись какие-то
трЯпки, бумага, скомканные листы.
     џ прошел  в столовую, включил свет и понЯл, что сошел с ума - Я попал в
чужую  квартиру. Ќет,  это не моЯ квартира. ‘овершенно пустаЯ, с ободранными
стенами, без мебели.  Џошел в спальню  - там  тоже пустынЯ. €ли это все-таки
мой дом?  Ђ где  же  мир вещей,  собранный мной со  всего  света и заботливо
угарнитуренный Њариной? €спарилсЯ?
     Ќа кухне содраны даже полки. Ќа табурете посреди кухни лежал исписанный
лист. ’рЯсущейсЯ рукой взЯл Я записку. ‡накомыми каракулЯми Њарины торопливо
выведено:
     "’ы мне надоел. Џропади ты к черту. џ от тебЯ ушла".
     џ бросил листок на пол и подумал, что этого  не может быть, что все это
мне снитсЯ. ђазве можно опустошить дом всего за несколько часов? Њожет быть,
ей помогал €стопник?
     џ  летел в пропасть нечистой силы.  ЋперсЯ  о стену, но стоЯть не мог -
трЯслись  от  усталости  колени,  и  потихоньку  Я  сполз  на  пол.  “жаснаЯ
обморочнаЯ пустота охватила менЯ, Я сидел на полу в разоренном, испакощенном
доме  и плакал от слабости, страха и  жалости  к себе. € в  полубеспамЯтстве
моем шелестел, картавил гортанный голос ќлиэйзера Ќанноса:
     -  ’ы  одумаешьсЯ,  когда  к  тебе  придет  великаЯ  мука  подступающей
пустоты...


     <B>ѓ‹Ђ‚Ђ 23. ЌЋ† ‚ ‘Џ€Ќ“</B>

     ‡вон, трезвон, перезвон - дребезг, визг и грохот металлического обвала.
…ще  не проснулсЯ и понЯл, что это беснуетсЯ входной звонок на двери. Ћткрыл
свои опухшие вежды - и гнусный враждебный мир прыгнул на менЯ, беспомощного,
лежащего, как разьЯреннаЯ собака. € сразу зажмурилсЯ от страха.
     џ  был повержен. џ был  по-настоЯщему  лежачим, лежачим  на полу  своей
кухни. Љому Я хотел  напомнить, что лежачего не бьют? ‡атравленно съежилсЯ в
углу  и  слушал  оглашенный трезвон в  дверь. €  этот настырный  звон. Ѓудто
дребезжащей  цепью  втЯгивающий  менЯ в  противный  мир,  разбудил  заодно и
разноголосую боль, поселившуюсЯ в моем затекшем теле.
     џ был  больше  не человек, не личность. Ќе Џолковник,  не писатель и не
профессор, не молодец  и  не „он  †уир,  а жалобное вместилище  самых разных
болей. Њузей разнообразных, непохожих страданий. Џронзительный  вой  нервов,
лохматое уханье печени, налитой черной кровью и желчью, гулкие удары сердца,
треск лопающихсЯ грудинных костей. ‚се дергает, жжет и колет.
     Ђ  звонок  неумолимо  горланил  у входа.  Ќе  открываЯ  глаз,  стенаЯ и
всхлипываЯ,  Я стал  воздыматьсЯ,  опираЯсь  руками  о  стену. ђазогнулсЯ  с
трудом, с  оханьем, крЯканьем и стоном, обреченно пошел  через  замусоренный
коридор к дверЯм, скинул собачку замка. Ѓыл уверен: распахну сейчас  дверь а
там Њагнуст. €ли €стопник. €ли мертвый Љовшук. €ли Њарина. €ли  какаЯ-нибудь
инаЯ мерзость.
     ’олкнул ворота  своего полуразрушенного  хоума,  бывшего когда-то  моим
кастлем,  -  а там стоЯл  какой-то  вполне  симпатичный  нормальный  урод  с
почтовой сумкой.
     -  ‚ам  бандероль,  -  объЯвил  он   и  протЯнул  картонный  цилиндр  -
полуметровой длины трубу, оклеенную Яркими бумажками с почтовыми штемпелЯми.
     - ђаспишитесь  в получении, - попросил почтарь, а сам, гадюка,  смотрел
на менЯ испытующе.
     - Ќечем мне писать, - буркнул Я, и он подал мне карандаш и квитанцию.
     - Ћтметьте, вручено в двенадцать двадцать...
     џ  написал,  поискал  в  карманах  мелкие деньги  на чай,  он, паскуда,
оскалилсЯ презрительно:
     - Ќе трудитесь... „оставка оплачена...
     € сгинул бесследно.
     џ захлопнул дверь, вернулсЯ на кухню и тЯжело взгромоздилсЯ на табурет.
€  подумал отстраненно, что сейчас  Я, наверное, не похож, а смахиваю сильно
на городского кенгуру –ыбикова, сожителЯ развеселой проститутки Ќадьки, сына
моего покойного коллеги, сотоварища и начальника Њиньки ђюмина.
     —то за бандероль? Ћткуда? Ћт кого? Ќи от кого Я не жду корреспонденции.
џ бы хотел, чтобы все забыли о  моем существовании. ЊенЯ нет, менЯ  нет, Я в
отсутствии...
     ’рЯсущимисЯ руками содрал клейкую ленту,  разодрал бумажку со штемпелем
и  стащил картонную  крышечку.  Џеревернул цилиндр,  потрЯс  - там,  внутри,
что-то тихо  стукотело, и  вдруг с тихим свистом из трубки выскочил  длинный
нож, пролетел у менЯ между ног и воткнулсЯ в паркет, коротко  раскачиваЯсь и
часто дрожа.
     “ менЯ не  было сил даже пугатьсЯ  -  это был  нож ‘еньки Љовшука. Ќож,
который он вчера наточил на Њагнуста.
     џ заглЯнул внутрь цилиндра. ’ам лежали какие-то листочки. ‚ытащил их на
свет, развернул - письмо от Њагнуста.
     "“важаемый  фатер!  Џрепровождаю,  безусловно, нужный  вам  документ  и
миленький  сувенир,  который вы  мне вчера прислали.  ‘пасибо! ‚ шестнадцать
часов Я буду ждать у  вашего  подъезда. Ќе забудьте!  ‚озьмите с  собой  ваш
загранпаспорт. Њагнус ’еодор Ѓоровитц".
     Ќу что  же,  неплохое начало.  џ стал читать  второй листок, и  у  менЯ
остановилось  сердце.   „аже   боли,  так  терзавшие  менЯ,  вдруг  исчезли,
растворились, стали просто фоном кошмарного пробуждениЯ. џ забыл обо всем.
     „онос мертвЯка. ‘обственно, не само заЯвление, а, судЯ по мелко-черному
крапу  на краЯх страницы,  это была ксерокопиЯ  с  оригинала.  Џисьмо ‘еньки
Љовшука.
     "‚  компетентные  органы  от  майора  ЉѓЃ   в  запасе   Љовшука  ‘емена
ѓавриловича. ђапорт.  ЌастоЯщим считаю необходимым уведомить на случай, если
со мной что-нибудь случитсЯ. Ѓывший мой начальник  полковник  Џ.….•ваткин на
прошлой   неделе  уведомил   менЯ,  что   руководство   дало  мне  поручение
ликвидировать американо-израильского шпиона. •ваткин сказал, что он обладает
необходимыми правомочиЯми  исполнениЯ  этой  акции. Ћднако, знаЯ  много  лет
•ваткина, считаю  возможным довести  до сведениЯ  руководства,  что  •ваткин
ЯвлЯетсЯ человеком морально и  политически  неустойчивым  и сам мог  войти в
шпионский  контакт  с  западными  спецслужбами  и  сейчас  подчищает  концы,
избавлЯЯсь  от   неугодного  свидетелЯ.  ‚  прошлом  •ваткин  был  одним  из
инициаторов  и  организаторов  известного  "„ела  врачей",  длЯ   реализации
которого  привлек  мою  сестру  ‹юдмилу,  работавшую   тогда  в  Љремлевской
больнице.  Џосле  прекращениЯ  этого  уголовного дела  длЯ  сокрытиЯ  своего
участиЯ в нем •ваткин, по моим предположениЯм,  убил  ее сам  или  с помощью
кого-то из  его  подчиненных. “верен,  что он  заручилсЯ санкцией тогдашнего
Њ‚„-ЊѓЃ.  Ћднако  никаких  убедительных  доказательств  у  менЯ  об  этом не
существует.  ‚се  эти годы  Я  не поднимал  данного  вопроса, поскольку  был
уверен,  что  смерть  моей сестры  была вызвана  оперативными  соображениЯми
государственной безопасности  страны.  € Я, как чекист и коммунист,  понимаЯ
сложность ситуации, молчал. џ знаю, что •ваткин уцелел до сегоднЯшнего днЯ и
никогда не привлекалсЯ к  ответственности в  порЯдке  поощрениЯ за ту  роль,
которую  он  сыграл  в  заговоре  против  бывшего  министра  внутренних  дел
‹.Џ.Ѓерии.  ‘читаю нужным  оставить  этот  рапорт  в качестве уведомлениЯ на
случай неожиданных возможных происшествий со мной, если вдруг выЯснитсЯ, что
Џ.….•ваткин  не  выполнЯл задание  руководства,  а  работал  от себЯ.  ‘емен
Љовшук".
     Ђй  да  ‘емен! ‡начит, все  эти годы он или  знал, или догадывалсЯ, или
подозревал. € молчал, ждал своего часа. Ђ видишь, как  получилось  - его час
все равно пришел  раньше.  Ћдно  он  верно сказал:  мне было много прощено и
списано за  ту  роль,  которую Я сыграл  в судьбе  нашего дорогого ‹аврентиЯ
Џавловича. Ћни все пошли на расстрел, под суд или в "разжаловку" без пенсии,
а Я выплыл...

     ...’огда, с момента ареста Њиньки ђюмина и всей его срамной компашки, Я
знал,  что получил  только  временную  отсрочку, и притом  короткую.  ЃериЯ,
оповестив мир  о своем  правдолюбстве и вопиющей справедливости, отпустил из
"внутрЯнки"  -  тюрьмы  -  врачей  и  теперь  должен был  примерно  покарать
нечестивцев,  случайно  пробравшихсЯ  в  нашу  кристально  чистую Љонтору  и
осквернивших сиЯющий храм социалистической законности.
     ќто было объЯвлено всенародно.
     Ђ  совсем неслышно было  спущено  в  Љонторе  указание, потрЯсшее наших
бойцов до глубины души, как предвестник надвигающейсЯ катастрофы.
     „о сведениЯ всего следственно-оперативного состава было доведено хоть и
устное,  но  страшное  распорЯжение  Ѓерии:  бить  -  запрещаетсЯ! ‚се  виды
физического  воздействиЯ на обвинЯемых  -  исключаютсЯ! € Я вознес молитву к
Ѓогу  на небеса,  ибо, пока Њиньку с сотоварищами не бьют, он какое-то времЯ
продержитсЯ молча, уповаЯ - дурак! - на помощь Љрутованова и мое содействие.
Ќо  чуть  позднее  Њинька  ђюмин   и  остальные  на   допросах   обЯзательно
разговорЯтсЯ  и  расскажут  о моей роли  во  всей  этой  гениальной,  но,  к
сожалению, незавершенной постановке.  Њое имЯ всплывет так или иначе, если Я
не получу  какого-то генерального прикрытиЯ. —ерез день, через неделю, через
месЯц со всей неизбежностью менЯ  возьмут за белые руки и окунут в подвал, в
соседнюю с Њинькой камеру.
     Њне  было  необходимо  прикрытие.  Ќо какое прикрытие,  ѓосподи ’ы  мой
всемилостивый, можно  найти  от самого ‹аврентиЯ, необъЯтного, как небеса, и
неумолимого,  как  рассерженный  архангел?   “жасалсЯ  и  думал,  трЯссЯ   и
мерековал,  страшилсЯ  и  прикидывал  -  непрерывно,  неутомимо,  всегда.  €
придумал.
     Џрикрытием от  Ѓерии  мог быть  только  сам  ЃериЯ. Џридумал  все-таки.
‚ернее  сказать, случай  помог.  Ќо  Я  был готов  к  этому случаю. Ђ был он
пустЯшный - в  ресторане "Ђрагви" встретилсЯ с  пьЯным  приЯтелем  -  Ћтаром
„жеджелавой.
     Ёлки-палки!  Ќу  ведь  нельзЯ  поверить  в  такое  -  Ћтар  „жеджелава,
анекдотический  персонаж, повернувший ход человеческой истории. „олжность  в
Љонторе  у него  была особаЯ - адъютант Ѓерии, оперуполномоченный  по особым
поручениЯм. €х  у Ѓерии было двое -  полковник ‘аркисов, скользкий  жулик  с
хитрозавитыми губками бантиком,  и „жеджелава. ‘аркисов был адъютант по всем
официальным,  "деловым" делам. Ђ особость  поручений  „жеджелаве  состоЯла в
том, что он  занималсЯ поставкой  блЯдей  длЯ своего  шефа. ‚ пьЯном виде он
называл себЯ начснаббаб ЊѓЃ ‘‘‘ђ.
     Ѓыл  он человечишка очень  красивый, весьма глупый  и совсем не злой. €
очень близко допущенный  к  шефу. Њожно сказать,  интимно.  Ќо  и  у  нас  с
красавчиком Ћтаром были кое-какие интимные секреты.
     Њного лет назад „жеджелава,  будучи еще рЯдовым опером, на обыске украл
золотую вставную челюсть арестованного. Ћна плохо  лежала в чашке с водой на
прикроватной тумбочке, и Ћтарчик переложил ее хорошо в свой карман и отнес к
ювелиру ‡амошкину, моему агенту  по кличке „ым. ‚от тогда  Я  прихватил его,
отобрав обЯзательство о сотрудничестве.
     ‚идит Ѓог, Я  несильно мучил его выдачей конфиденциальной информации. џ
понимал, что на моем пигмейском уровне такаЯ информациЯ длЯ менЯ бесполезна,
а в чем-то, может быть, опасна. ‘ладкий кусок не тот, что откусить можешь, а
тот, что  сглотнуть  способен. €  отношениЯ  у  нас с „жеджелавой  сложились
товарищески  прекрасные,  хотЯ времЯ от времени Я  тонко напоминал ему,  что
числитсЯ за ним кое-какой должок...
     €  в тот  майский  беззаботный  вечер  мы с  „жеджелавой  и  двумЯ  его
черножопыми  дружками  пили  в  ресторане  "Ђрагви" кахетинское  вино, жрали
сациви и  шашлыки, говорили друг  другу  тосты и  похабные  анекдоты,  и  на
двадцатой бутылке „жеджелава  сказал  мне, что любит менЯ,  как  брата. Ђ  Я
поднЯл  рог с вином  и  ответил, что  люблю  его, как  младшего  брата,  ибо
братскаЯ любовь к младшему брату - она острее, преданнее и ответственнее.
     Ђ Ћтар прослезилсЯ, расцеловал менЯ и сообщил:
     - Ѓрат  мой названый! ЊесЯц! ЊесЯц всего  осталсЯ! —ерез месЯц человек,
который  длЯ  менЯ дороже отца,  важнее Ѓога, сила ума  моего  и  жар сердца
моего, будет первым в этой  стране! Ђ Я - генерал! Ђ ты, брат, будешь у менЯ
работать?..
     Љогда  Я  подсаживал „жеджелаву  в  дверцу черного  "‡€‘а", он  был уже
совсем складной - без памЯти, как дрова. "‡€‘"  с  завыванием сирены умчалсЯ
по  улице ѓорького, а  Я дошел до ближайшего  телефона-автомата  и  позвонил
Љрутованову. Ћпустил в щель монетку и запустил самую  рискованную и страшную
игру в своей жизни.
     Љрутованов нисколько не удивилсЯ моему звонку, будто Я каждый раз звоню
ему посреди ночи.
     - ЏрогулЯтьсЯ  немного? - переспросил он и, ни мгновениЯ не раздумываЯ,
согласилсЯ:  -  Ђ  пожалуй,  с  удовольствием.  ‘ейчас  оденусь  и  выйду...
ЏродышимсЯ немного, разомнем уставшие члены...
     Њолодец - он не хотел, чтобы охрана его подъезда видела, как Я шастаю к
нему  ночью. €, конечно, боЯлсЯ "прослушки"  у себЯ в  квартире.  Љрутованов
понимал, что если Я звоню ему домой посреди ночи, то  повод длЯ этого звонка
лучше обсуждать на улице.
     Џросто  два  лирических  молодых  человека  гулЯют по  ночной  весенней
Њоскве, продутой тополиными ветрами, и любуютсЯ серебрЯным серпиком ущербной
луны.   Ђ  когда  налюбовались  импрессионистским  пейзажем  и  Я   закончил
романтическую  арию о  своем брате меньшом Ћтаре, Љрутованов расчувствовалсЯ
так, что пожал мне руку.
     - ‚ общем,  Я этого ждал, - сказал он. - џ так и предполагал  месЯц-два
ему  понадобитсЯ.  Ќо  это  очень  уместное  свидетельство...   Љакие   есть
соображениЯ?
     џ выдержал его рентгеновский взглЯд и спокойно сказал:
     - “ нас сейчас у всех может быть только одно соображение - упредить...
     Ћн усмехнулсЯ: - Ђ силенок хватит? Љишка не лопнет?
     -  ќто  не  имеет  значениЯ.  …сли силенок  не  хватит, то очень многие
черепушки лопнут...
     Љрутованов  кивнул: -  Ќе  сомневаюсь... €  пощады никто не  вымолит...
‡автра Я подберу вас в четырнадцать ноль-ноль на Њожайском шоссе, у магазина
"„иета"...
     џ  никогда  не  задавал  ему  лишних  вопросов, понимал,  что  врЯд  ли
Љрутованов намерилсЯ продлить наши  ночные прогулки отдыхом на пленэре. € не
обманулсЯ  в  своих ожиданиЯх  -  прибыли  мы длЯ приЯтной беседы на  дачу к
Њаленкову.
     Ќаш вислощекий премьер в белом  кителе-сталинке  сидел в саду за чайным
столом, а напротив него - спиной ко мне - раздавил в стороны кресло какой-то
лысый толстЯк. џ обошел стол поздороватьсЯ, оглЯнулсЯ и увидел, что чай пьет
с премьер-министром наш  первый  секретарь –Љ,  сам  Ќикита  ‘ергеевич. € он
пожаловал на встречу со мной!
     Ќу что ж, не каждый  день  доводитсЯ мне распивать  чаи,  лЯсы точить с
двумЯ первыми лицами державы.
     Џоручкались со мной  вожди, усадили промеж  себЯ  в плетеное соломенное
кресло.   Ђ  Љрутованов  осталсЯ   стоЯть,   по-волчьи  -  всем  корпусом  -
поворачивалсЯ, оглЯдываЯсь  по сторонам, потом поднЯлсЯ на крыльцо,  вошел в
дом.
     - •отите чаю? €ли кофе? - спросил Њаленков.
     ќто  у  нас  было  не совещание, не экзамен мне,  а дружескаЯ  встреча,
приЯтельский визит как бы. Џока Ќикита ‘ергеевич собственноручно наливал мне
чай,  из дома вышел  Љрутованов  с подносом бутербродов.  Ќе думаю,  что там
некому было услужить,  но,  скорее всего, этот волчина ходил проверить - всю
ли обслугу  отослали с  этой половины дачи. ђазговор нам предстоЯл, конечно,
дружеский, но нешуточный - чего штатных стукачиков в соблазн вводить!
     џ выбрал бутерброд с сочной розовой ветчиной, точно такие жрал •рущев в
день успениЯ Џахана. џ с наслаждением ел, а •рущев радушно угощал:
     -  Љушай,  кушай!  ђаньше, в  старину,  на ђуси  работника  по аппетиту
нанимали.
     џ усмехнулсЯ: - Ќу, с этим у менЯ все в порЯдке.
     -  „а? ‚от  ‘ергей Џавлович  говорит,  что у вас  и  с остальным  все в
порЯдке, - сказал Њаленков, натЯнуто улыбаЯсь.
     џ  скромно  потупил очи. •рущеву было невтерпеж,  он сразу взЯл быка за
рога.
     -  Љак  думаешь,  сынок,  можно  верить  этому  черножопому?  Љак  его?
„жеджелава?
     -  „умаю,  что можно, -  пожал  Я  плечами.  -  Ћн  человек внутренний,
домашний, можно сказать. “ них с Ѓерией вместе развлечениЯ, отдых и радости,
а отдыхающий человек  раскованнее, разговорчивее,  свободнее. „а и поручениЯ
даютсЯ через близких людей.
     - Ќу что, вы полагаете, что это может Ѓерии удатьсЯ? - криво усмехнулсЯ
Њаленков, и Я увидел, что от страха у него трЯсутсЯ студенистые брыла.
     -  …сли не  принЯть предупредительных  мер, обЯзательно должно удатьсЯ.
‡апросто! - заверил Я их, входЯ в роль правительственного советника.
     - Ђ какие такие меры можно принЯть? - недоверчиво спросил •рущев.
     - Ќужна помощь  посторонних. Ђрмейских, например, - сказал  Я.  - Њного
сил не нужно. ’ут важно грамотно изолировать ‹аврентиЯ Џалыча.
     - Ђ как это ты его изолируешь? - спросил  •рущев.  - ’аманской дивизией
штурмовать ‹убЯнку?
     - Ћ-о, это не дело!  - замахал Я руками. -  —тобы поднЯть дивизию, надо
столько людей задействовать, что через день уйдет к Ѓерии информациЯ...
     - € что ты имеешь в виду?
     - Ћтсечь  Ѓерию от системы охраны. …сли его изъЯть из системы, то никто
с ‹убЯнки не пойдет за ним на баррикады.
     - ‚ы в этом уверены? - переспросил Њаленков.
     - Љонечно, уверен.  Џроблема в том, как его изолировать,  - сказал Я. -
ќтот вопрос серьезнее, чем кажетсЯ.
     -  Ќикому ничего не кажетсЯ! - рассердилсЯ  Љрутованов: его раздражало,
что Я уже освоилсЯ на площадке  и на  равных разговариваю с  этими задастыми
бздунами.  -  ‡десь  все   понимают   меру   серьезности.  Ђрмию  невозможно
подключить, потому что  все режимные объекты,  куда попадает ‹аврентий,  все
сферы его  жизнедеЯтельности  охранЯютсЯ  "девЯткой".  Ђ „евЯтое  управление
подчинено только  ему,  и  на  любой  приказ  он  или наплюет,  или  откроет
стрельбу...
     ќто  он  правильно  говорил.  €  в  Љремль тоже  даже  небольшаЯ группа
вооруженных армейских офицеров не может попасть. Џриказом комендатуры ЉремлЯ
вход  на  территорию  нашего  капища  с оружием  воспрещен всем.  џ  дожевал
бутерброд и сказал:
     - ќтот вопрос надо расчленить и немного развернуть...
     - ’о есть? - заинтересовалсЯ •рущев.
     -  Ѓерию повсюду  сопровождает  личнаЯ  охрана из четырех  мингрельских
амбалов.  ќто личные  телохранители. Џлюс пЯтый  - „жеджелава  или ‘аркисов.
Џлюс   вооруженный  шофер.  ’о  есть  шесть-семь  вооруженных  и  специально
обученных людей. ‡авербовать их невозможно или маловероЯтно. € уж, во всЯком
случае, некогда...
     -  —то же с ними делать -  в жопу, что ли,  целовать? - рассердилсЯ  от
беспомощности •рущев.
     џ невозмутимо сообщил: - €х надо перебить... Ќасмерть...

     ЋперациЯ  была назначена  на  семнадцатое  июнЯ. ‘обственно,  она  была
назначена на двенадцатое число, но ЃериЯ улетел в Ѓерлин, где ему надо  было
быстренько   подавить   мЯтеж   наших  немцев,  уже   маленько  уставших  от
строительства социализма.
     ‚месте  с  генералом  ѓречко   они  немного  помесили   танками   толпы
возбудившихсЯ фрицев, неблагодарных поросЯт,  которых  мы недавно освободили
от  коричневой  чумы  фашизма,  предложив  взамен  алую  благодать  будущего
коммунизма.  ЏострелЯли,  конечно,  не без  этого,  побрали  кого  надо,  и,
уложившись  в  сжатые  сроки,  как  на  весеннем севе, ‹аврентий  вернулсЯ в
столицу нашу первопрестольную и прЯмо с аэродрома - на  заседание Џрезидиума
–Љ.
     Ќадо сказать, что немцы взбунтовались чрезвычайно уместно, поскольку за
пЯтидневку отсутствиЯ Ѓерии здесь удалось о многом договоритьсЯ в  спокойной
обстановке.  Њне  был  заказан  пропуск  в  Љремль  на  полдень.   ЏредъЯвил
удостоверение  на  внешней вахте  у ‘пасской башни,  прошел  через  турникет
металлоискателЯ - пункт контролЯ оружиЯ. ‚спыхнула зеленаЯ лампочка - проход
разрешен, оружие  не зафиксировано.  ‚тораЯ вахта,  еще  двое  комиссаров из
"девЯтки" - внимательный взглЯд в лицо, потом на фотографию в ксиве, снова в
лицо; вертухай похлопал менЯ по карманам - оружиЯ нет.
     ќх, дураки вы  стоеросовые,  мое  оружие всегда  при мне. џ сам по себе
оружие.
     Џовернул  направо,  вдоль зубчатой  красной  стены,  к  зеленым  глухим
воротам совминовского дворика. …ще одна вахта, здесь стоЯт трое - караульный
шмон: взглЯд в лицо, на фото, снова в лицо, сверил пропись в ксиве с именем,
отчеством, фамилией в квиточке пропуска, скомандовал:
     - Џроходите! Џ