вещенным,  ум человека  потребует  свободы  длЯ  себЯ,  но  равно  будет
признавать такое же право за  другими. ‘праведливое выравнивание  произойдет
само собой  на  основании истинной,  постигнутой  в процессе самопознаниЯ  и
неизвращенной  человеческой природы.  ‚озможно, этой силы было бы достаточно
(хотЯ, скорее  всего, только  при условии значительного изменениЯ и развитиЯ
умственных способностей человека), если бы  индивид мог проживать свою жизнь
преимущественно в  изолЯции, имеЯ лишь  малое количество  точек вынужденного
соприкосновениЯ с  жизнЯми  других  людей.  Ќа  самом деле наша жизнь  тесно
свЯзана  с  жизнЯми окружающих, у нас  есть общее существование, общий труд,
общие  усилиЯ  и  стремлениЯ,  без  которых  человечество  не  может достичь
высочайших  вершин  и   всей   широты   своего   развитиЯ.—тобы   обеспечить
согласованность действий и предотвратить  столкновениЯ и конфликты,  которые
возникают в  ходе этого постоЯнного  соприкосновениЯ, требуетсЯ другаЯ сила,
отличнаЯ от просвещенного интеллекта. ЂнархистскаЯ мысль находит эту силу  в
природном   человеческом   сочувствии,   которому   можно   доверить   (если
предоставить ему  свободу выражениЯ при  надлежащих  условиЯх)  установление
естественного  взаимодействиЯ  между  людьми;  она  обращаетсЯ к  тому,  что
американский  поэт  называет  "любовью   товарищей",  к  принципу  братства,
третьему  и  самому  забытому  элементу  знаменитой  революционной  формулы.
‘вободное  равенство,  основанное  на  стихийном  взаимодействии,  а  не  на
государственном насилии и  социальном  принуждении, -  вот  высочайший идеал
анархизма.
     ќто,  похоже,  может  привести  нас  либо  к свободному  кооперативному
коммунизму,  объединенной  жизни,  при  которой  труд и  собственность  всех
существуют длЯ блага всех, либо к тому, что лучше назвать коммунализмом, при
котором индивид дает свободное согласие жить в  обществе, признающем должную
свободу  его  личности, но избыточный продукт  своего  труда и излишек своих
приобретений без всЯких возражений использует или отдает на общее  благо под
воздействием естественного  импульса  к взаимодействию. ‘амаЯ  строгаЯ школа
анархизма отрицает  возможность  любого  компромисса  с коммунизмом.  ’рудно
представить,  каким образом  Ќегосударственный Љоммунизм, который  считаетсЯ
конечной целью  русского  идеала,  может осуществитьсЯ в широком масштабе  и
сложных обстоЯтельствах, обусловленных современной жизнью. Ќа  самом деле не
Ясно  даже,  каким  образом  свободный  коммунализм  может  установитьсЯ или
сохранитьсЯ  без какого-либо  рода  государственного  насилиЯ  и социального
принуждениЯ,  или каким  образом  ему удастсЯ  избежать  вырождениЯ  либо  в
суровый коллективизм, либо в постоЯнное проивостоЯние  и  анархию, ведущие в
конце  концов  к  крушению.  €бо логический ум,  создаваЯидеи  общественного
устройства, недостаточно принимает во внимание  инфрарациональный  элемент в
человеке, витальный эгоизм, которому  обЯзана  своим существованием наиболее
активнаЯ  и  действеннаЯ  часть  его   природы;  эгоизм   ЯвлЯетсЯ  наиболее
постоЯнной  движущей силой  человека  и  в  конечном  счете опровергает  все
расчеты  идеализирующего разума, разрушает детально продуманные  им  системы
или  признает  только  то  малое, что  способен  усвоить  длЯ удовлетворениЯ
собственных потребностей и осуществлениЯ собственных целей. ‘ одной стороны,
если этот сильный  элемент, эта сила эго в человеке  чрезмерно  вытеснЯетсЯ,
запугиваетсЯ   и   подавлЯетсЯ,   чрезмерно   рационализируетсЯ,   чрезмерно
ограничиваетсЯ   в   своем  проЯвлении,   то   жизнь   человека   становитсЯ
искусственной, несбалансированной, лишенной витальной энергии, механической,
несозидательной.  ‘ другой стороны, если эго  не подавлЯть, оно всегда будет
стремитьсЯ утверждать  себЯ и расстраивать  планы, выработанные рациональной
частью человеческого  существа,  поскольку  заключает  в  себе силы,  способ
верного  удовлетворениЯ или  конечного преобразованиЯ которых разум найти не
может.  …сли  бы  ђазум  был  тайным высшим законом  вселенной или  если  бы
человек, ментальное существо,  был ограничен интеллектом, то,  возможно,  он
мог  бы  силой  разума  развитьсЯ  и  избавитьсЯ  от преобладающего  влиЯниЯ
инфрарациональной  Џрироды, унаследованной им от  животного. ’огда он мог бы
спокойно  жить  в своем  высшем и лучшем человеческом  "Я"  как  совершенное
рациональное и сочувствующее существо,  все  части которого сбалансированы и
хорошо упорЯдочены - саттвический тип, представленный в индийской философии;
это  было  бы предельным  осуществлением его  возможностей, завершением  его
развитиЯ. Ќо человеческаЯ природа  находитсЯ скорее  в переходном состоЯнии;
рациональное существо  ЯвлЯетсЯ  лишь срединной  ступенью эволюции  Џрироды.
ђациональное удовлетворение не может обезопасить человека  от влиЯниЯ низших
сфер, равно как и  освободить его от тЯготениЯ к сферам  высшим. ‚ противном
случае идеал интеллектуального  Ђнархизма был бы более  осуществим, а  равно
более приемлем как  теориЯ,  описывающаЯ  достижение разумного  совершенства
человеческой  жизни; но  поскольку человек есть то, что есть, мы вынуждены в
конце  концов устремлЯтьсЯ  к более высокой  цели  и  идти  в своем развитии
дальше.
     Љазалось  бы,  духовный, или одухотворенный, анархизм  ближе подходит к
истинному  решению проблемы или по  крайней  мере  затрагивает некоторые  ее
аспекты.  ‚ современном своем выражении этот идеал во многом утрирован  и не
совершенен.  Џророки анархизма  зачастую,  похоже, проповедуют  неприемлемое
самоотречение витальной жизни и аскетизм, который вместо того, чтобы очищать
и преобразовывать витальное существо, стремитсЯ подавить и даже убить его; в
результате такого сурового подавлениЯ  обеднЯетсЯ сама жизнь, и источники ее
иссЯкают. “влеченные высоким духом мЯтежа, эти пророки объЯвлЯют цивилизацию
неудачей человечества, указываЯ на чрезмерное разрастание ее виталистических
тенденций, но сами при этом впадают в другую крайность, котораЯ вполне может
стать средством избавлениЯ цивилизации от  некоторых вопиющих ее недостатков
и  уродливых  черт,  но  одновременно  лишит  ее  многих  истинных и  ценных
достижений. Ќо если не принимать во внимание эти перегибы излишне логической
мысли   и  однонаправленного  импульса,   если  не   принимать  во  внимание
неспособность  любого из  "измов" выразить истину духа, превосходЯщую  любые
формулы,  именно  здесь,  по всей вероЯтности,  мы  находимсЯ ближе  всего к
настоЯщему  выходу из  су-ществующего  положениЯ,  к  открытию  спасительной
движущей силы. ђешение проблемы заключаетсЯ не в разуме, но в душе человека,
в ее духовных тенденциЯх. ’олько  на основании духовной, внутренней  свободы
возможно  прийти  к  совершенному  устройству   человеческой  жизни.  ’олько
духовное озарение, превосходЯщее рациональное просвещение, может  просветить
витальную  природу  человека  и  привести  в гармонию все  ее  эгоистические
импульсы, противоречиЯ  и разногласиЯ. ’олько братство,  основанное на более
глубоких  законах,  еще  не  найденный  закон  любви,  может стать  надежным
основанием  длЯ  совершенной  социальной  эволюции, и  никаким  иным законом
заменить  его нельзЯ.  Ќо это братство  и эта любовь будут  развиватьсЯ не в
сфере  витальных  инстинктов  или  разума,  где  они  могут  встретитьсЯ   с
противоположными суждениЯми  и  противодействующими инстинктами,  способными
исказить или извратить их  природу. ђавно они не будут утверждатьсЯ в земном
сердце человека,  где  обитают  многие другие противоборствующие им страсти.
’олько  в  душе   должны  они  пустить  корни;  это  любовь,  основаннаЯ  на
глубочайшей истине нашего сущест-ва, и братство, или, если выразитьсЯ точнее
(ибо это есть чувство, отличное от любого витального или ментального чувства
братства,   более   спокойнаЯ   и  долговечнаЯ   движущаЯ   сила),  духовное
товарищест-во,  которое ЯвлЯетсЯ  выражением внутренне осознанного единства.
€бо  лишь таким образом  эгоизм  может  исчезнуть  и истинный  индивидуализм
неповторимого, заключенного  в каждом  человеке  божественного начала  может
установитьсЯ на основании истинного коммунизма того же божественного начала,
заключенного   в  человечестве;  ибо  „ух,  сокровенное  "џ",  универсальнаЯ
Ѓожественность, скрытые в каждом  существе, по самой  своей природе ЯвлЯющие
единство  в  разнообразии,  должны  реализовать  совершенство индивидуальной
жизни  и  природы  в  существовании  всех  людей,  в универсальной  жизни  и
универсальной природе человечества.
     Џротив  подобного  решениЯ  проблемы  можно  возразить:  таким  образом
реализациЯ  идеального  устройства  человеческого  общества  переноситсЯ   в
отдаленное будущее  эволюции  человечества. €бо  это  означает,  что никакаЯ
изобретеннаЯ  разумом  механизациЯ  не  в  состоЯнии  усовершенствовать   ни
индивида,  ни  коллективного   человека;  необходимо   внутреннее  изменение
человеческой  природы -  изменение  невероЯтно  трудное, осуществить которое
способны  разве что  единицы. ќто  вопрос спорный; но в  любом  случае, если
проблему нельзЯ  решить  так,  значит,  у нее  нет решениЯ; если такой  путь
развитиЯ  невозможен, значит у рода человеческого вообще нет никакого  пути.
’огда  земнаЯ  эволюциЯ  должна  превзойти  человека, как  некогда превзошла
животное,  должна  поЯвитьсЯ  более  великаЯ  раса,  способнаЯ  на  духовное
преобразование, и  родитьсЯ некаЯ форма жизни, более близкаЯ к божественной.
‚ конце концов, если преобразование не приводит к немедленному совершенству,
отсюда вовсе не следует, что преобразование не может начатьсЯ. Ќе исключено,
что человечество решительно  обратитсЯ к духовному идеалу и,  устремившись к
высотам,  начнет  свое  неуклонное восхождение, пусть даже  поначалу вершины
будут доступны лишь немногим первопроходцам и будут отстоЯть далеко от путей
человеческих. Ќачало такого движениЯ может  свидетельствовать  о нисхождении
некой высшей  силы, влиЯние которой мгновенно изменит направление всей жизни
человечества и необратимо расширит - как это сделал развившийсЯ человеческий
разум,  но  в  гораздо  большей  степени,  чем  разум,  -  ее  потенциальные
возможности и всю ее организацию.

        ѓлава XXI. „уховнаЯ цель и духовнаЯ жизнь

     “ общества, основанного  на духовности, будут два существенных  отличиЯ
по сравнению с обычным  человеческим обществом, которое в своих истоках и на
вершине  своего  развитиЯ  не  выходит  за  рамки  низшей  природы.  Ћбычное
человеческое общество образуетсЯ за счет  стадногоинстинкта, видоизмененного
разнообразием интересов  и воз-можной  их  борьбой, за  счет  объединениЯ  и
противостоЯниЯ  эгоизмов,  за  счет столкновениЯ, сочетаниЯ,  противоборства
идей, тенденций  и  принципов; оно стараетсЯ  сначала  привести  в  согласие
сходные интересы и заключить мирный договор между разногласиЯми, основываЯсь
на    рЯде    условных    соглашений,    естественных     или    необходимых
договоренностей,которые  становЯтсЯ  обычаЯми  объединенной  жизни,  и  этим
соглашениЯм,  по  мере  их   развитиЯ,  дает  название  социального  закона.
ЏоддерживаЯ,  в  противовес интересам,  порождающим  разногласие,  интересы,
направленные на объединение и взаимную помощь, оно пробуждает или поощрЯет в
людЯх сочувствие  и привычку к взаимовыручке -  основу  длЯ  психологической
поддержки и одобрениЯ закона,  обычаЯ и соглашениЯ, которые общество создает
в качестве своей структуры. ЏоЯвлЯющеесЯ в результате множество общественных
инс-титутов   и   норм   поведениЯ   общество   оправдывает   более   полным
удовлетворением и  эффективностью физической, витальной  и  ментальной жизни
человека, одним словом, развитием  и преимуществами  цивилизации. Љонечно, в
противовес  этим  выгодам  существует  довольно  много  потерь,  но  с  ними
приходитсЯ миритьсЯ как с ценой, которую мы платим за цивилизацию.
     Ћбычное  общество  обращаетсЯ с человеком в основном как  с физическим,
витальным  и ментальным  существом. €бо жизнь,  ум и  тело суть три элемента
существованиЯ, с которыми оно может  обращатьсЯ более или менее компетентно.
Ћно  разрабатывает  систему ментального  развитиЯ  и повышениЯ эффективности
разума,  т.е.  интеллектуальную,  эстетическую  и  этическую  культуры.  Ћно
развивает   витальную   сторону  человеческой  жизни  и  создает   неуклонно
совершенствующуюсЯсистемуэффективной экономики и  витального удовлетворениЯ,
и  эта система становитсЯ все более изощренной, громоздкой и сложной по мере
прогресса    цивилизации.     ЏодавлЯЯ    своим     чрезмерным    ментальным
ивитальнымростоместественную  энергию  физического  и  природ-ного человека,
общество пытаетсЯ установить необходимое равновесие с помощью систем внешней
культуры  -  тЯжеловесной  науки  о привычках и  средствах,  которые  должны
устранить  недостатки,  порожденные  обществом,-  и  максимально  возможного
усовершенствованиЯ  искусственных форм  жизни,  необходимых  длЯ поддержаниЯ
социальной системы. Ћднако в конечном счете опыт показывает, что  общество в
процессе собственного развитиЯ движетсЯ к гибели - а это есть верный признак
того,  что  в  его  системе  есть некий  принципиальный  изъЯн,  неоспоримое
доказательство того, что  его представлениЯ о  человеке и методы развитиЯ не
соответствуют всей реальности человеческой природы и цели жизни, которую эта
реальность предполагает.
     ‘ледовательно, где-то в  самом  процессе развитиЯ  цивилизации  кроетсЯ
принципиальный изъЯн  -  но  где  именно?  и где  мы должны искать  выход из
замкнутого  круга  неудач?  ђазвитие  нашей жизни, выражающеесЯ  в прогрессе
цивилизации,  приводит  к  истощению  витальной  энергии  и  отказу  Џрироды
поддерживать далее поступательное  движение человечества в этом направлении;
наш  цивилизованный  ум, нарушивший равновесие  человеческой  системы в свою
пользу, обнаруживает в  конце концов, что  он исчерпал и  уничтожил питавшие
его   источники,   и   утрачивает   способность   разумной  и   продуктивной
деЯтельности. ‚ыЯснЯетсЯ, что цивилизациЯ  создала  гораздо больше  проблем,
чем  может  решить,   умножила  неумеренные  потребности   и  желаниЯ,   длЯ
удовлетворениЯ которых ей недостает витальной силы, развила дебри притЯзаний
и искусственных инстинктов, в  которых жизнь  сбиваетсЯ  с пути  и терЯет из
виду свою цель. Ќаиболее прогрессивные  умы  начинают  объЯвлЯть цивилизацию
неудачей  человечества,  и  общество  начинает  сознавать их правоту.  Ќо  в
качестве выхода  из  создавшегосЯ положениЯ  предлагаетсЯ  либо  остановка в
развитии или даже регресс, что в  конечном счете  приведет  к  еще  большему
хаосу,  застою и  упадку, либо  "возврат к Џрироде",  который невозможен или
может  произойти  только  в  результате некой  катастрофы и полного  распада
общества; либо даже в качестве необходимой меры предлагаетсЯ распространение
и  развитие искусственных средств до  максимально  возможного  предела - все
больше и больше Ќауки, все более широкое  техническое оснащение, все большаЯ
научнаЯ   организациЯ  жизни,   в  результате  чего  машина  заменит  жизнь,
деспотичный логический  разум  подменит  собой  сложную Џрироду, а  человека
спасет  техника.  Љак  говоритсЯ,  лучший  способ  излечить  болезнь  -  это
позволить ей развитьсЯ до предела.
     Њожно, наоборот, предположить (и, вероЯтно, здесь мы будем не далеки от
истины), что принципиальный изъЯн всех наших социальных систем заключаетсЯ в
недостаточном  развитии в  них именно  того начала,  который общество меньше
всего принимало в расчет, -  духовного элемента, души человека, котораЯ есть
истинное  его  существо. „аже  обладание здоровым  телом, большой  витальной
энергией,  активным  Ясным  умом  и  пространством  длЯ  их  деЯтельности  и
удовлетворениЯ может вести человека только до определенной черты; раньше или
позже  человек  ослабевает  и   утомлЯетсЯ,  поскольку  не  обретает  своего
настоЯщего "Я"  и  не находит  достойной  цели  длЯ  своей  деЯтельно-сти  и
развитиЯ. ќти три элемента  не  дают в  сумме  совершенное человечество; они
суть средства  достижениЯ более высокой  цели и не могут навсегда оставатьсЯ
самоцелью. „обавьте к ним богатую эмоциональную жизнь, подчиненную тщательно
разработанному  этическому  критерию, и  все  равно останетсЯ ощущение,  что
что-то  упущено - некое высшее благо, которое эти элементы подразумевают, но
которого сами по себе не достигают и не открывают, пока не превосходЯт самих
себЯ.  „обавьте  религиозную систему  и широко распространенный дух  веры  и
благочестиЯ  - и  все  равно вы не  найдете  средства социального  спасениЯ.
—еловеческое  общество  развило все эти элементы, но ни один из  них не спас
его  от разочарованиЯ,  усталости  и  разложениЯ.  „ревние  интеллектуальные
культуры …вропы закончились гибельным  сомнением и  бессильным скептицизмом;
религиозные культуры Ђзии - застоем и упадком.  ‘овременное общество открыло
новый принцип выживаниЯ,  прогресс,  но  ему  не  удалось постичь цель этого
прогресса - если, конечно, целью не ЯвлЯетсЯ все большее научное знание, все
большее техническое оснащение, удобства и комфорт, все большее  наслаждение,
все  возрастающаЯ  сложность экономического устройства общества, все более и
более  тЯжеловеснаЯ пышность материальной  жизни.  Ќо  все эти вещи  в конце
концов неизбежно приведут к тому же, к чему приводили в прошлом, ибо природа
их осталась неизменной, увеличилсЯ лишь масштаб;  они ведут  человечество по
кругу, иными словами,  в никуда;  они не выводЯт  из  круга рождениЯ, роста,
увЯданиЯ и смерти, они не  открывают по-настоЯщему тайну самопродлениЯ через
постоЯнное  самообновление, в  котором  заключаетсЯ  принцип бессмертиЯ,  но
только,  похоже,  на  краткий миг обретают иллюзию самопродлениЯ в  процессе
следующих  друг  за  другом  экспериментов,  каждый   из  которых  кончаетсЯ
разочарованием. €менно такой была до сих пор природа современного прогресса.
’олько  в  его  новом  обращении  к  внутреннему  миру,  к  более  глубокому
субъективизму, который только зарождаетсЯ в наше  времЯ, кроетсЯ  надежда на
лучшее; ибо в результате  такого  обращениЯ  возможно понЯть, что  подлинную
истину  человека доvлжно искать в  его душе.  Љонечно, век субъективизма  не
обЯзательно  приведет нас к этому пониманию, но он  предоставлЯет  нам такую
возможность и  может - при надлежащих  условиЯх -  направить  по  этому пути
деЯтельность более сокровенных сил нашего существа.
     Љто-то  скажет,  что  это  стараЯ  истина  и  что  она  правила старыми
обществами под именем  религии.  Ќо  то была лишь  видимость.  Ѓыла  открыта
истина  о душе человека, но она имела отношение  только  к  жизни индивида и
даже  на  индивидуальном  уровне искала  своего  осуществлениЯ за  пределами
земной  жизни, а  земное существование  рассматривала  лишь  как  подготовку
человека  к личному спасению или  освобождению  от тЯжкой  ноши жизни.  ‘амо
человеческое общество  никогда  не обращалось к  открытию  души как средству
открытиЯ  закона  своего  собственного существованиЯ  или познаниЯ  истинной
природы   души,  ее   потребности   в  совершенстве,  и  осуществлениЯ  этой
потреб-ности как верного пути земного совершенствованиЯ.  …сли мы  посмотрим
на старые религии в их  не индивидуальном, а  социальном аспекте, мы увидим,
что  общество  использовало только  самые  недуховные (или по  крайней  мере
наименее духовные) их элементы. Ћно использовало религии, чтобы внушительно,
величественно  и Якобы  навеки узаконить  великое множество своих традиций и
институтов;  оно превратило  их  в  завесу  тайны, опущенную  перед пытливым
человеческим  умом, и стену  мрака, воздвигнутую перед носителем новых идей.
Џоскольку  оно видело в религии средство спасениЯ и совершенствованиЯ людей,
то сразу же  захватило власть над  ней с целью  механизировать  ее,  уловить
человеческую душу и намертво привЯзать ее  к шестернЯм  социально-региозного
механизма, навЯзать ей Ярмо и железные оковы деспотизма  вместо того,  чтобы
даровать  духовную  свободу. Ќа  религиозную  жизнь  человека  оно  взвалило
–ерковь,  свЯщенство  и массу ритуалов  и натравило на нее  свору сторожевых
псов под  именем вероучений и догма-тов -  догматов, которые человек  должен
был принЯть  и которым должен подчинЯтьсЯ под страхом  осуждениЯ  на  вечные
муки вечным небесным судьей точно так же, как он должен был принимать законы
общества и подчинЯтьсЯ им под страхом осуждениЯ  на временное заключение или
смерть смертным земным судьей. ќта неправомернаЯ социализациЯ религии всегда
ЯвлЯлась главной причиной того, почему ее попытки преобразовать человечество
заканчивались неудачей.
     €бо длЯ религии не может быть ничего более губительного, чем подавление
или  превращение  в   мертвую   формулу  ее  духовного   эле-мента  внешними
средствами, формами и структурами.  Ћшибочность неверного применениЯ религии
в прежних обществах становитсЯ очевидной  из его последствий. €сториЯ не раз
демонстрировала,  что  эпохи  величайшего религиозного  пыла  и  благочестиЯ
одновременно ЯвлЯютсЯ  эпохами  самого  непроходимого  невежества,  мрачного
убожества  и  беспросветного застоЯ и прозЯбаниЯ человеческой жизни, эпохами
безусловного  господства  жестокости,  несправедливости  и  притеснениЯ  или
эпохами   самого   заурЯдного,   лишенного    вдохновениЯ   и   благородства
существованиЯ, иногда оживлЯемого редкими проблесками ин-теллектуального или
полудуховного света на  поверхности - и все это в конечном счете приводило к
протесту  широких  народных  масс,  направленному в  первую  очередь  против
официальной религии как  главного источника лжи, зла и невежества, царЯщих в
обществе.  „ругим признаком  неверного  применениЯ религии  ЯвлЯетсЯ то, что
излишне педантичное следование социально-религиозной системе, ее ритуалам  и
формам  -  которые  начинают утрачивать  свой  смысл и истинную  религиозную
ценность именно потому,  что им  придаетсЯ неправомерно большое  значение  -
превращаетсЯ  в закон  и  главную цель  религии  и перестает  способствовать
духовному  росту  индивида   и  человечества.  €  еще  одно   знаменательное
свидетельство  несостоЯтельности  религии  заключаетсЯ  в  том, что  индивид
вынужден бежать  от общества, чтобы  найти пространство длЯ своего духовного
роста; обнаружив, что человеческаЯ жизнь отдана во власть не преобразованным
духовно  уму, жизни  и телу, а  вместо  духовной свободы навЯзываютсЯ  оковы
формы, –ерковь и астра, некий закон ЌеведениЯ, он вынужден  бежать от всего
этого, ища возможности духовного роста в  монастыре, на  горной  вершине,  в
пещере, в пустыне и  в лесу. Љогда существует такое расхождение между жизнью
и духом, человеческой жизни выноситсЯ  суровый приговор. Ћна либо обрекаетсЯ
на то,  чтобы вершить привычное движение по замкнутому кругу,  либо  открыто
осуждаетсЯ  как недостойнаЯ  и нереальнаЯ,  как  суета  сует,  и  терЯет  ту
уверенность  в себе  и ту  внутреннюю  веру в значимость своих земных целей,
<i>шраддха</i>,  без  которых ничего  не  может достичь.  €бо  дух  человека должен
стремитьсЯ   к  высотам;   когда   напрЯженность  его   усилий   ослабевает,
человечество неминуемо переходит в статичное и застойное состоЯние  или даже
погружаетсЯ во мрак и повергаетсЯ во прах. „аже там, где жизнь отвергает дух
или  дух отвергает жизнь, еще  может иметь место самоутверждение внутреннего
существа; там может быть  даже  обильный  урожай  на  свЯтых и  отшельников,
возросших  на  почве тепличной духовности, но  пока человечество,  общество,
нациЯ  не начнут процесс  одухотворениЯ  жизни или  не  устремЯтсЯ  к  свету
идеала,  они неизбежно кончат ничтожеством, слабостью и загниванием. €ли  же
человечеству  придетсЯ обратитьсЯ к интеллекту в поисках спасениЯ, в поисках
какой-то   надежды  или   нового   идеала,  совершить   движение   по  витку
рационали-стического века и  прийти к новой попытке сформулировать  духовную
истину, к новой попытке одухотворить человеческую жизнь.
     Ћбщество  в своем  стремлении  к  истинной  и  совершенной  цели  будет
рассматривать человека не как ум, жизнь и тело, но как душу, воплощенную длЯ
божественного осуществлениЯ на земле,  а не только на  небесах - которые,  в
конце концов, ей вовсе не обЯзательно было  покидать,  не  будь у нее некого
божественного  предназначениЯ  здесь,   в  мире   физической,  витальной   и
ментальной природы. Џоэтому оно будет рассматривать жизнь, ум  и тело не как
самоцели, находЯщие удовлетворение в самих себе,  не как пораженные болезнью
смертные части, которые  необходимо отбросить, чтобы  освобожденный  дух мог
воспарить  в  свои  чистые сферы, но  как  непосредственные орудиЯ души, еще
несовершенные орудиЯ, предназначенные длЯ осуществлениЯ пока не постигнутого
божественного замысла. Ћно поверит в  их предназначение и поможет им обрести
веру в себЯ - но  веру именно  в возможности своих высочайших,  а не  только
низших или менее высоких сил. ‚  понимании  общества их предназначение будет
заключатьсЯ  в  том, чтобы  в процессе  одухотворениЯ превратитьсЯ в видимые
части  духа, светоносные  средства его выражениЯ - духовные, озаренные,  все
более и более  сознательные и  совершенные. €бо, признав истину человеческой
души  как  начала, совершенно божественного по своей сути, общество признает
также  способность   всего  человеческого  существа  достичь   божественного
состоЯниЯ (несмотрЯ на  то, что на первых порах Џрирода Явно отвергает такую
возможность и упрЯмо отрицает неизбежность  этого высочайшего предназначениЯ
человека)  и даже  примет  противодействие  Џрироды за необходимую отправную
точку   земной  эволюции.   ђассматриваЯ  человека-индивида  как  воплощение
божественной души, оно будет рассматривать и человека-общность как выражение
души Ѓесконечного,  коллективную душу, в мириадах  форм воплощенную на земле
длЯ  божественного осуществлениЯ в разносторонних отношениЯх  и многогранной
деЯтельности. Џоэтому  оно  будет считать свЯщенными все  части человеческой
жизни,  соответствующие частЯм  человеческого существа,  -  всю  физическую,
витальную,    динамическую,    эмоциональную,    эстетическую,    этическую,
интеллектуальную,  психическую  эволюцию  человека, и видеть  в них средства
восхождениЯ к  божественному  существованию. Ћно  будет рассматривать каждое
человеческое общество, нацию, народ  и  прочие естественно  сформировавшиесЯ
сообщества  с  той  же  точки  зрениЯ  -  т.е.  как  субдуши,  как  средства
многогранного  выражениЯ и самоосуществлениЯ  „уха, божественной ђеальности,
сознательного Ѓесконечного в человеке  на земле. ‚ера в способность человека
прийти к  божественному  состоЯнию - поскольку  внутренне он одной природы с
Ѓогом - станет единственным религиозным убеждением и догматом общества.
     Ќо   даже  эту  единственную  возвышенную  догму  общество   не  станет
навЯзывать  силой  внешнего принуждениЯ низшим  частЯм  природного  существа
человека; ибо подобное принуждение  есть <i>ниграха</i>,  насильственное подавление
человеческой природы, которое может привести к кажущемусЯ  ограничению  зла,
но не к истинному и здоровому  росту добра; оно, скорее, утвердит эту веру и
этот  идеал как свет  и источник  вдохновениЯ длЯ всех частей  человеческого
существа  с  тем, чтобы они  развивались к божественному состоЯнию изнутри и
обретали  божественную  свободу.   Ћбщество  не  будет  стремитьсЯ  что-либо
ограничить, оградить, подавить,  обеднить ни в  индивиде, ни в обществе,  но
позволит  всем  частЯм существа  выйти  на широкий простор  и устремитьсЯ  к
высшему  свету.  ЃоvльшаЯ  свобода  станет  законом  духовного  общества,  а
расширение свободы будет свидетельствовать о том, что человече-ское общество
приближаетсЯ к истинному  одухотворению жизни. Џопытка одухотворить  в  этом
смысле общество рабов  -  рабов силы,  рабов власти, рабов  традиции,  рабов
догмы, рабов всевозможных навЯзанных  законов, под давлением которых, а не в
согласии с которыми они живут,  внутренних рабов собственной своей слабости,
невежества и страстей,  от худших последствий которых они ищут или чувствуют
необходимость  искать  защиты  в  другом,  внешнем  рабстве,  -  никогда  не
завершитсЯ  успехом.  —тобы стать  достойными  высшей свободы,  люди  должны
сначала  сбросить с  себЯ оковы. „а,  на пути  своего  восхождениЯ  человеку
приходитсЯ  свЯзывать  себЯ  многими  узами;  но  лишь  те  узы, которые  он
принимает   как  выражение  (чем  более  совершенное,  тем   лучше)  высшего
внутреннего   закона   и   стремлениЯ  его   природы,  будут   по-настоЯщему
способствовать  его росту. Ћстальные приносЯт пользу дорогой  ценой  и могут
так же - если не больше - замедлЯть развитие человека, как и ускорЯть его.
     ‚ своем стремлении к  духовной  цели общество  признает,  что  человек,
совершающий  внутренний  рост,  должен иметь  как  можно  больше  свободного
пространства длЯ того, чтобы все части его существа развивались собственными
силами, приходили  к  осознанию своей  сути  и своих  возможностей.  Џолучив
свободу  действий, они  будут порой ошибатьсЯ, ибо  с совершением  множества
ошибок накапливаетсЯ опыт, но каждаЯ часть человеческого существа  заключает
в себе божественное начало, и  они обнаружат  его, выЯвЯт  его  присутствие,
значение и закон по  мере  того,  как их знание  о себе будет  углублЯтьсЯ и
возрастать. ’аким  образом, истиннаЯ духовность  не  будет налагать оковы на
науку и философию или заставлЯть их  согласовывать свои выводы с какими-либо
положениЯми догматической  религиозной или даже бесспорной  духовной истины,
как  тщетно пытались делать некоторые  старые религии, движимые невежеством,
бездуховным   упрЯмством   и   высокомерием.   ЉаждаЯ  сфера   человеческого
существованиЯ  имеет  свою  дхарму, которой должна и в  конечном счете будет
следовать,  какие  бы  оковы на  нее  ни налагались.  „харма науки, мысли  и
философии есть  поиск  истины, осуществлЯемый  интеллектом,  - бесстрастный,
непредвзЯтый, непредубежденный,  основанный лишь на тех исходных положениЯх,
которые  предполагает  сам закон  мысли  и  научного  исследованиЯ.  Ќаука и
философиЯ не обЯзаны согласовывать результаты своих наблюдений и свои выводы
ни с  какими общепринЯтыми  идеЯми  религиозной догмы, этического закона или
предвзЯтого эстетического критериЯ. …сли предоставить им  свободу  действиЯ,
они  в конце концов обнаружат  единство €стины  с Ѓлагом, Љрасотой и Ѓогом и
откроют в  них более великий смысл, чем тот, который может открыть нам любаЯ
догматическаЯ  религиЯ,   любаЯ  формальнаЯ  этика  или  любаЯ  ограниченнаЯ
эстетическаЯ  идеЯ.  Ќо  до  тех пор за  ними  нужно  оставить  свободу даже
отрицать Ѓога, благо и красоту, если они пожелают и если их к этому приведет
беспристрастное  исследование  мира.  €бо в конечном счете все эти отрицаниЯ
неизбежно сгладЯтсЯ  и возвратЯтсЯ по  кругу к принЯтию более великой истины
вещей, прежде ими отвергнутой. ‡ачастую мы видим, что атеизм как в индивиде,
так и в обществе ЯвлЯетсЯ необходимой  переходной стадией перед  постижением
более  глубокой религиозной  и духовной  истины: порой  человеку  приходитсЯ
отрицать  существование  Ѓога,  чтобы обрести  …го; обретение  и утверждение
ЯвлЯютсЯ неизбежным следствием любого искреннего сомнениЯ и отрицаниЯ.
     ’от же  закон действует  и в €скусстве;  эстетическое существо человека
совершает  движение   по  собственной  спирали  развитиЯ  к  открытию  своих
божественных   возможностей.   ‚ысочайшаЯ   цель   эстетического    существа
заключаетсЯ   в  нахождении   Ѓожественного  через  прекрасное;   высочайшим
€скусством   ЯвлЯетсЯ    такое   искусство,   которое   через   вдохновенное
использование исполненной смысла и допускающей различные интерпретации формы
открывает доступ в  царство духа. Ќо длЯ того, чтобы честно и  в полной мере
выполнить эту  величайшую задачу,  оно сначала  должно постаратьсЯ увидеть и
изобразить человека,  Џрироду и жизнь  ради  них самих,  Явив их собственную
истину  и  красоту;  ибо за этими внешними чертами всегда скрываетсЯ красота
Ѓожественного  в  жизни,  человеке  и   Џрироде,  и  именно   путем  верного
преобразованиЯ  жизни, человека  и Џрироды  €скусство может раскрыть то, что
изначально  было скрыто в  них.  „огматическое  утверждение,  что  €скусство
должно быть религиозным или вообще не имеет права на существование, ЯвлЯетсЯ
ложным, равно как и утверждение, что оно должно служить этике,  практической
выгоде, научной  истине или философским идеЯм. €скусство может  использовать
их в  качестве  своих  элементов, но оно имеет  свой  собственный внутренний
закон,  <i>свадхарма</i>, и будет восходить к широкой  духовности, неуклонно следуЯ
своей  собственной  естественной линии развитиЯ,  не свЯзываЯ  себЯ никакими
узами, кроме внутреннего закона своего собственного существа.
     „аже  взаимодействуЯ с низшей природой человека - хотЯ мы  естественным
образом  склонны  полагать,  что  принуждение  здесь  ЯвлЯетсЯ  единственным
действенным  средством,   -  духовное  начало  будет  стремитьсЯ   скорее  к
свободному  самоуправлению   и  развитию   изнутри,   нежели   к  подавлению
динамического  и витального существа  человека извне.  ‚есь опыт показывает,
что человеку необходимо дать известную свободу ошибатьсЯ в  действиЯх, равно
как заблуждатьсЯ в знании, до тех пор, пока внутри самого себЯ он не обретет
свободу  от ошибоки заблуждений; иначе он  не может развиватьсЯ. ђади  своей
безопасности  общество  вынуждено  подавлЯть   динамического   и  витального
человека,  но таким образом оно лишь заключает дьЯвола  в  оковы и в  лучшем
случае придает его действиЯм  более  мЯгкую и цивилизованную  форму; оно  не
уничтожает и не  может унитожить  его. €стинное  достоинство динамического и
витального существа,  Џуруши-в-†изни,  может  выЯвитьсЯ  только тогда, когда
человек внутри себЯ найдет  высший закон и  дух своей деЯтельности; истинные
духовные средства  перерождениЯ  заключаютсЯ  именно в  том,  чтобы дать ему
такую возможность,  чтобы просветить и  преобразовать, а  не  уничтожить его
импульс к действию.
     ’аким   образом,   духовность  будет  уважать   свободу  низших  частей
человеческой природы,  но  не будет предоставлЯть их самим себе; она Явит им
заключенную  в  них  истину  духа,  перенесенную   в  их  собственные  сферы
деЯтельности,  представленную  в свете,  озарающем  всю  их деЯтельность,  и
откроет им высший закон их  собственной  свободы.  Ћна не  будет,  например,
отвращатьсЯ  от  научного  материализма,  выказываЯ бесплодное  презрение  к
физической  жизни  или  отрицаЯ  Њатерию,  но  скорее  устремитсЯ  вслед  за
скептическим умом в  область собственных его  утверждений и отрицаний и  там
откроет ему Ѓожественное.  …сли она не  сумеет сделать это, значит, она сама
ЯвлЯетсЯ  непросветленной или  содержит (по  причине своей  односторонности)
недостаточно божественного света. Ћна не будет пытатьсЯ уничтожить витальную
силу в человеке через отрицание жизни, но скорее откроет жизни заключенное в
ней  божественное  как  принцип  ее собственной трансформации.  …сли она  не
сумеет  сделать  это,  значит,  она  сама еще не  постигла  полностью  смысл
мирозданиЯ и тайну Ђватара.
     ‘ледовательно,  духовнаЯ  цель будет  стремитьсЯ осуществитьсЯ во  всей
полноте  жизни и  человеческой  природы  как индивида,  так и  человечества,
которые станут основой  длЯ  устремленного  ввысь духа -  основой, котораЯ в
конце   концов  станет  единой  по  сути  с  высотами  духа.  Ћна  не  будет
осуществлЯтьсЯ  ни  путем  презрительного  пренеб-режениЯ  телом,  ни  путем
аскетического умервщлениЯ  витального существа  и крайней  бедности или даже
совершенной убогости жизни, провозглашаемых законом духовного существованиЯ,
ни путем  пуританского отрицаниЯ искусства, красоты  и  эстетической радости
жизни,  ни   путем   пренебрежениЯ   наукой   и   философией  как   жалкими,
бессмысленными или вводЯщими в заблуждение интеллектуальными  поисками (хотЯ
не   следует   отрицать   временную   пользу   даже   этих    крайностей   в
противоположность крайностЯм  другого рода); она  будет  пребывать во всем и
длЯ всего, но будет одновременно высшей  целью,  высшим смыслом  и  в высшей
степени всеобъемлющим выражением всех вещей, в котором получит осуществление
все, чем они ЯвлЯютсЯ, и все,  чем они стремЯтсЯ стать.  „уховнаЯ цель будет
подразумевать  установление  в  обществе истинной внутренней теократии  - не
ложной  теократии   господствующей  –еркви  или  свЯщенства,  но   теократии
внутреннего ‘вЯщеннослужителЯ, Џророка и –арЯ. Ћна Явит человеку заключенное
в  нем  божественное  начало  как  ‘вет,  ‘илу,  Љрасоту,   Ѓлаго,  ‚осторг,
Ѓессмертие, которые пребывают внутри него, и создаст и во  внешней его жизни
–арство Ѓожие, которое сначала раскрываетсЯ внутри нас. Ћна покажет человеку
способ искать Ѓожественное во  всех сферах его существованиЯ, <i>сарвабхавена</i>1,
найти Ѓожественное и жить в нем так, что  как бы  он ни жил и ни действовал,
во всЯкой своей деЯтельности он будет неизменно жить и действовать в том2, в
Ѓожественном, в „ухе, в вечной ђеальности своего существа.


        ѓлава XXII. Ќеобходимость духовной трансформации

     Ќаш обычный образ  действий  в  индивидуальной  или социальной жизни на
самом  деле  определЯетсЯ равновесием двух взаимодополнЯющих сил: во-первых,
безусловной волей - основной волей жизни, котораЯ внутренне  присуща главной
движущей  силе  жизни,  и,  во-вторых,  преобразущей  волей,  котораЯ  может
исходить из €деи, порожденной умом (ибо человек есть существо ментальное), и
действовать через наш еще не совершенный разум, придаваЯ этой жизненной силе
сознательную ориентацию и сознательный метод. Ћбычно †изнь сосредоточиваетсЯ
в нашем витальном  и  физическом существе,  в его  желаниЯх и нуждах, в  его
потребности  продолжать   существование,  расти,   развиватьсЯ  и   получать
наслаждение, в его стремлении ко всем видам власти, обладаниЯ, деЯтельности,
славы  и  величиЯ.  Џервые  усилиЯ  этой  †изненной‘илыорганизовать  себЯ  и
упорЯдочить   метод  своей  деЯтельнос-ти  ЯвлЯютсЯ  инстинктивными  и  либо
полностью,   либо  в   значительной   мереподсознательными   и   удивительно
спонтанными:  легкость,  стихий-ность,   чудеснаЯ  естественность,  красота,
внутреннее удовлетворение, неисчерпаемаЯ витальнаЯ энергиЯ  и сила всех форм
субчеловеческой жизни  Џрироды вплоть до животного происходЯт  из полного ее
подчинениЯ этому  инстинктивному и  автоматическому импульсу. €менно смутное
осознание  этой истины и  совершенно  иного - и в  этом отношении  низшего -
характера  человеческой  жизни  заставлЯет  мыслителЯ,  не  удовлетворенного
существующим состоЯнием человечества, говорить о жизни в согласии с Џриродой
как о  средстве  исцелениЯ всех наших недугов. ‘тремление найти  закон такой
жизни  в  изначальной  сути  человека  легла в  основу  многих революционных
концепций этики, развитиЯ общества и индивидуального  саморазвитиЯ вплоть до
самой  последней  такого  рода -  странной  и  вдохновенной  виталистической
философии Ќицше. Ћбщим изъЯном подобных концепций ЯвлЯетсЯ  отсутствие в них
пониманиЯ истинной  природы  человека и истинного закона  его  существа, его
„хармы.
     €деЯ Ќицше,  заключающаЯсЯ в  том, что подлиннаЯ наша задача  состоит в
развитии   сверхчеловека   из   нынешнего    крайне    неудовлетворительного
человеческого состоЯниЯ,  по  сути своей совершенно разумна.  Ћн также верно
формулирует нашу цель:  "стать собой",  "превзойти себЯ" - подразумеваЯ, что
человек еще  не обрел до конца свое истинное "Я", свою истинную природу, что
позволило бы ему жить полной и стихийной жизнью.  Ќо тогда возникает главный
вопрос: что есть наше  "Я" и что есть наша подлиннаЯ природа? —то это такое,
что развиваетсЯ  в  нас, но  во  что  мы  еще  не  развились? ќто есть нечто
божественное,  - даетсЯ ответ,  -  олимпийское, аполлонийское,  дионисийское
божест-венное начало,  которое  разумное  и  обладающее  сознательной  волей
животное  -  человек,  стремитсЯ  более  или  менее  сознательно  воплотить.
Љонечно, все это так; но в чем мы должны искать зерно божест-венности и чтоv
служит  тем  прочным основанием,  на котором сверхчеловек, однажды  обретший
себЯ, может надежно утвердитьсЯ, не опасаЯсь снова скатитьсЯ к этому низшему
и  несовершенному человеческому состоЯнию? Њогут ли  стать  этим  основанием
интеллектуальный   разум  и  волЯ  -  два  аспекта   <i>буддхи</i>   (по  индийской
психологической  теории)? ‚едь в настоЯщее времЯ это вещь настолько сложнаЯ,
настолько   внутренне   противоречиваЯ,  настолько  шаткаЯ  во  всех   своих
достижениЯх,   способнаЯ,  конечно,   до   известного  предела  к   чудесной
созидательной и эффективной  деЯтельности, но  в конечном счете,  когда  все
сказано и сделано, настолько великолепно бесполезнаЯ, настолько враждебнаЯ и
при этом настолько подвластнаЯ и подчиненнаЯ низшей нашей  природе, что даже
если в ней и  сокрыто некое зерно совершенной божест-венности, сама она едва
ли  может  быть  этим зерном и во всЯком  случае  не  обеспечивает  нам того
устойчивого и божественного равновесиЯ, какого мы ищем. Џоэтому  мы говорим,
что не интеллект и волЯ, но то  высшее начало в нас, превосходЯщее ђазум,  -
дух, сокрытый за оболочкамина