ли ты о выкладках ‹апюже, из коих
следует, что в …вропе каждые сто лет  убивали  по  девЯтнадцати
миллионов  человек,  так  что  пролитаЯ  кровь  могла бы питать
фонтан, извергавший с самого начала истории по семьсот литров в
час? Ђ теперь позволь сказать тебе следующее, досточтимый  сэр.
‚  природе, внешней по отношению к человеку, война -- это такаЯ
редкость, что ее, почитай, и вовсе не существует. Ќа все двести
пЯтьдесЯт тысЯч видов наберетсЯ от силы дюжина воюющих. …сли бы
природа удосужилась обратить свой взор на  человека,  на  этого
крошечного кровопийцу, у нее бы волосы встали дыбом!
    -- €  наконец, -- заключил волшебник, -- оставлЯЯ в стороне
его моральные  качества,  ЯвлЯетсЯ  ли  это  одиозное  существо
значительным   хотЯ   бы   в   плане  физическом?  ‘низошла  бы
равнодушнаЯ природа до того, чтобы заметить его, наравне с тлей
и коралловыми полипами, вследствие изменений, произведенных  им
на земной поверхности?

        4

    Љороль,  ошеломленный  таким  потоком  красноречиЯ, вежливо
произнес:
    -- ђазумеетсЯ, снизошла бы. •отЯ бы делами своими мы все же
значительны.
    -- ќто какими же? -- Яростно осведомилсЯ его наставник.
    -- Ќу, помилуй. Џосмотри,  сколько  мы  всего  понастроили,
посмотри на города, на пахотные полЯ...
    -- Ѓольшой  Ѓарьерный  ђиф,  --  глЯдЯ  в  потолок,  сказал
Ђрхимед, -- представлЯет собой постройку длиною в тысЯчу  миль,
сооруженную исключительно насекомыми.
    -- ’ак ведь это всего-навсего риф.
    Њерлин привычно ахнул шлЯпой о пол.
    -- ’ы   когда-нибудь   научишьсЯ   мыслить  отвлеченно?  --
вопросил он.  --  Љоралловые  полипы  имеют  ровно  столько  же
оснований заЯвить, что ‹ондон -- всего-навсего город.
    -- Џусть так, но если все города мира выстроить в рЯд...
    Ђрхимед сказал:
    -- …сли  ты  возьмешьсЯ  выстраивать  в  рЯд города мира, Я
выстрою все коралловые острова и атоллы.  Ђ  после  мы  сравним
результаты и увидим то, что увидим.
    -- Ќу,  может  быть, насекомые важнее человека, но ведь это
всего лишь один вид...
    Љозел застенчиво произнес:
    -- Џо-моему, у комитета должна где-то быть  записка  насчет
бобра,  -- в ней утверждаетсЯ, что бобры соорудили целые морЯ и
континенты...
    -- Џтицы, -- с подчеркнутым бесстрастием  промолвил  Ѓалин,
-- разносЯщие  в  своем  помете  семена  деревьев, как уверЯют,
насадили леса, столь обширные...
    -- Ђ кролики, -- вмешалсЯ ежик,  --  которые,  почитай,  от
Ђвстерии ровное место оставили...
    -- Ђ  фораминиферы,  из  чьих  тел,  собственно,  и состоЯт
"белые скалы „увра"...
    -- Ђ саранча...
    Њерлин поднЯл руку.
    -- ЏредъЯвите   ему   скромного   дождевого    червЯ,    --
величественно вымолвил он.
    € звери хором зачитали цитату:
    -- Ќатуралист  „арвин  указывает,  что  в акре каждого полЯ
обитает примерно 25 000 дождевых червей,  что  в  одной  только
Ђнглии  они  ежегодно  взрыхлЯют  320 000 000 тонн почвы, и что
обнаружить их  можно  практически  в  любом  регионе  ‡емли.  ‚
течение  тридцати  лет  они  изменЯют всю земную поверхность на
глубину  в  семь  дюймов.  "‡емлЯ  без   червей,   --   говорит
бессмертный   ѓилберт   “айт,  --  вскоре  стала  бы  холодной,
затверделой,   лишенной   ферментации   и    вследствие    того
бесплодной."

        5

    -- ‘даетсЯ  мне,  -- сказал Љороль -- счастливым тоном, ибо
все эти разговоры, казалось, уводили его далеко от  Њордреда  и
‹анселота,  от  мест,  в которых, по слову из "ЉоролЯ ‹ира", --
"люди пожирают друг друга, как чудища морские", --  прЯмиком  в
радостный  мир,  где  размышлЯют,  беседуют и любЯт, не обрекаЯ
себЯ этим на муки. -- ‘даетсЯ мне, что если все сказанное  вами
правда,  то  с  моих  собратьев-людей  стоило  бы сбить немного
спеси, и это  пошло  бы  им  только  на  пользу.  …сли  удастсЯ
приучить их смотреть на себЯ лишь как на одну из разновидностей
млекопитающих, возможно, новизна такого воззрениЯ окажет на них
бодрЯщее   действие.   ђасскажите   же  мне,  к  каким  выводам
относительно животного, именуемого человеком,  пришел  комитет,
ибо вы, конечно, обсуждали эту тему.
    -- “ нас возникли затруднениЯ с названием.
    -- ‘ каким названием?
    -- Homo  sapiens,  -- поЯснил уж. -- ‘тало очевидным, что в
качестве прилагательного sapiens никуда  не  годитсЯ,  а  найти
иное до крайности трудно.
    Ђрхимед прибавил:
    -- Џомнишь,  Њерлин  однажды  упомЯнул,  что  зЯблик  носит
прозвание   coelebs?   •орошее    прилагательное,    отражающее
какую-либо особенность, присущую виду, вот что нам требуетсЯ.
    -- Џервым   предложением,   --   сказал  Њерлин,  --  было,
разумеетсЯ, ferox,  поскольку  человек  --  самое  свирепое  из
животных.
    -- ‘транно,  что  ты  упомЯнул  это  слово. —ас назад Я сам
именно о нем и думал. Ќо ты,  конечно,  преувеличиваешь,  когда
говоришь, что человек свирепее тигра.
    -- Џреувеличиваю?
    -- џ   всегда   находил,  что  в  целом  люди  --  существа
достойные...
    Њерлин снЯл очки, глубоко вздохнул, протер их, снова  надел
и  с  любопытством  воззрилсЯ  на  своего  ученика, как если бы
ожидал, что у  того  могут  в  любую  минуту  вырасти  длинные,
мЯгкие, ворсистые уши.
    -- Џопробуй-ка вспомнить свою последнюю прогулку, -- кротко
предложил он.
    -- Џрогулку?
    -- Ќу  да,  прогулку  по зеленым английским лугам. ‚от идет
себе Homo sapiens,  наслаждаЯсь  вечерней  прохладой.  ‚ообрази
себе  эту сцену. ‚от черный дрозд распевает в зарослЯх. Ћн что,
-- умолкает и с проклЯтьем убираетсЯ прочь? Ќичуть  не  бывало.
Ћн  лишь начинает петь громче и опускаетсЯ человеку на плечо. Ђ
вон и кролик пощипывает травку. ђазве он удирает в ужасе к себе
в нору? ‚овсе нет. Ћн скачет человеку навстречу. Њы видим также
полевую мышь, ужа, лисицу, ежика,  барсука.  ЏрЯчутсЯ  они  или
радостно принимают пришлеца?
    -- Џочему?  -- воскликнул старый волшебник, вспыхиваЯ вдруг
странным, застарелым негодованием. -- Џочему нет  в  Ђнглии  ни
единой  твари,  котораЯ  не улепетывала бы даже от человеческой
тени, уподоблЯЯсь обгорелой душе, удирающей  из  чистилища?  Ќи
млекопитающего, ни рыбы, ни птицы. €ди, прогулЯйсЯ чуть дальше,
выйди на берег реки, -- даже рыбы шарахнутсЯ прочь. Џоверь мне,
внушать страх всему живому -- это чего-нибудь да стоит.
    -- €  не  надо,  --  быстро добавил старик, кладЯ ладонь на
колено Ђртура, -- не надо воображать,  что  они  точно  так  же
бегут  друг  от  друга.  …сли  лиса выйдет на луг, кролик, быть
может, и смоетсЯ, но птица  на  дереве,  да  и  все  остальные,
смирЯтсЯ  с  ее  присутствием.  …сли  Ястреб повиснет над ними,
дрозд, возможно, и спрЯчетсЯ, но лиса и прочие отнесутсЯ к  его
поЯвлению  спокойно.  €  только человека, только ретивого члена
Ћбщества по изобретению новых мук длЯ животных, страшитсЯ любаЯ
живаЯ тварь.
    -- ‚се же эти животные не вполне,  что  называетсЯ,  дикие.
’игр, к примеру...
    Њерлин вновь прервал его, вскинув руку.
    -- •орошо, если хочешь, прогулЯемсЯ по самым что ни на есть
—ерным  €ндиЯм,  -- сказал он. -- Ќет в африканских джунглЯх ни
тигра, ни кобры, ни слона, которые не убегали бы  от  человека.
Ќесколько  тигров, спЯтивших от зубной боли, еще, может быть, и
нападут на него, да кобра, если ее как следует  прижать,  будет
сражатьсЯ  из  самозащиты.  Ќо  когда на лесной тропе умственно
полноценный  человек  встречает  такого  же  тигра,  в  сторону
сворачивает  именно  тигр.  …динственные  животные,  которые не
бегут от человека, это те, которые его никогда  не  видели,  --
тюлени, пингвины, додо, арктические киты, -- так они вследствие
того  и  оказываютсЯ  тут  же  на  грани  исчезновениЯ. „аже те
немногочисленные созданиЯ, что кормЯтсЯ на человеке, -- москиты
и паразитирующие блохи -- даже они страшатсЯ своего кормильца и
старательнейшим образом следЯт за тем,  чтобы  не  подвернутьсЯ
ему под пальцы.
    -- Homo  ferox,  --  продолжал  Њерлин,  качаЯ  головой, --
редчайшее в природе животное,  убивающее  длЯ  удовольствиЯ.  ‚
этой  комнате  нет  ни единого зверЯ, который не относилсЯ бы к
убийству с презрением, разве  что  оно  совершаетсЯ  пропитаниЯ
ради.  —еловек  впадает  в  негодование,  завидев сорокопута, в
небольшой кладовке которого имеетсЯ  скромный  запас  улиток  и
прочего,  насаженный  на  колючки,  между  тем  как собственные
забитые   доверху   кладовые    человека    окружены    стадами
очаровательных  существ  вроде мечтательных волов или овец с их
интеллигентными и чувствительными лицами, которых  держат  лишь
длЯ  того,  чтобы  плотоЯдный  их пастырь, у коего и зубы-то не
годЯтсЯ длЯ плотоЯдства, зарезал их на самом пороге зрелости  и
сожрал.   Џочитал   бы  ты  письмо  ‹эма  к  ‘аути,  в  котором
описываетсЯ, как испечь живого крота, да что  можно  учинить  с
майскими жуками, с кошкой, засунутой в пузырь, да как надрезать
только  что  пойманных  скатов,  да  о рыболовных крючках, этих
"смиренных подателЯх невыносимой боли". Homo ferox,  изощренный
мучитель  животных,  который  ценой  огромных  расходов  растит
фазанов лишь затем, чтобы их убивать; который терпеливо обучает
прочих животных ремеслу убийцы; который живьем сжигает крыс, --
Я видел это однажды в €рландии, -- дабы  их  визгом  припугнуть
иных  грызунов;  который вызывает у домашних гусей перерождение
печени, чтобы затем  повкуснее  поесть;  который  отпиливает  у
скота  живые  рога  длЯ удобства транспортировки; который иглой
ослеплЯет щеглов, чтобы они  запели;  который  заживо  варит  в
кипЯтке  омаров  и раков, хоть и слышит их пронзительные вопли;
который уничтожает войнами собственный вид  и  каждые  сто  лет
губит  по  девЯтнадцати  миллионов  его представителей; который
публично казнит себе подобных, если суд признает их виновными в
преступлении; который выдумал способ терзать  с  помощью  розги
своих  же  детенышей,  и  который  свозит их в концентрационные
лагерЯ, именуемые школами, где те  же  самые  муки  причинЯютсЯ
детЯм  специально  уполномоченными  субъектами... „а, ты имеешь
полное право  спросить,  так  ли  уж  обоснованно  поименование
человека   словом  ferox,  ибо  это  слово  в  собственном  его
значении, относЯщимсЯ до жизни  вполне  достойных  животных  на
лоне   дикой  природы,  никак  невозможно  приложить  к  такому
созданию.
    -- Ћ ѓосподи, -- сказал Љороль. -- Ќу  и  подготовка  же  у
тебЯ.
    Ќо утихомирить старого волшебника было отнюдь не просто.
    -- Џричина,  по  которой  мы усомнились в пригодности слова
ferox, -- сказал он, -- состоЯла в  том,  что  Ђрхимед  заЯвил,
будто stultus уместнее.
    -- Stultus? Ђ мне казалось, что мы -- существа разумные.
    -- ‚о  времЯ  одной  из  жалких  войн,  какие  велись в мои
молодые годы, -- с глубоким вздохом сказал волшебник,  --  было
сочтено  необходимым снабдить население Ђнглии набором печатных
карточек,  предназначенных  длЯ  того,  чтобы  обеспечить   это
население    пищей.   Џрежде,   чем   купить   еду,   надлежало
собственноручно заполнить  такую  карточку.  Љаждый  индивидуум
должен  был  в  одну  часть  карточки  вписать  номер, в другую
собственное  имЯ,  а  в  третью  --  имЯ  торговца  продуктами.
—еловеку   оставалось  либо  осуществить  сей  интеллектуальный
подвиг -- вписать один номер и два имени, -- либо  помереть  от
голода.   Ћт   этой   операции  зависела  его  жизнь.  ‚  итоге
выЯснилось,  что,  насколько  Я  помню,  две  трети   населениЯ
неспособны   безошибочно   произвеси  такую  последовательность
действий. € этим людЯм, как уверЯет нас  ЉатолическаЯ  –ерковь,
вверены бессмертные души!
    -- Ђ  ты  уверен  в  истинности  приведенных  фактов?  -- с
сомнением поинтересовалсЯ барсук.
    Њерлину хватило такта, чтобы покраснеть.
    -- џ не вел тогда записей, -- сказал он, -- но в  существе,
если  не  в  деталЯх,  эти факты верны. џ, например, Ясно помню
одну женщину, стоЯвшую во времЯ  той  же  войны  в  очереди  за
птичьим  кормом;  как  выЯснилось при распросах, никаких птиц у
нее не было.
    Ђртур возразил:
    -- „аже если те люди не сумели  как  следует  вписать,  что
следовало,  это ничего не доказывает. Ѓудь они иными животными,
они вообще не умели бы писать.
    -- Љраткий ответ на это, -- парировал философ, -- таков: ни
одно человеческое существо не способно просверлить носом  дырку
в желуде.
    -- Ќе понимаю.
    -- Ђ вот видишь ли, насекомое, именуемое Balaninus elephas,
умеет  сверлить желуди упомЯнутым способом, но не умеет писать.
—еловек может писать, но не может сверлить желудей.  ’аковы  их
специализации. ‘ущественное различие между ними состоит, однако
же,  в  том,  что если Balaninus сверлит свои дырки чрезвычайно
умело, человек, как Я тебе продемонстрировал, писать толком  не
умеет.  ‚от  почему  Я  говорю, что если сопоставлЯть различные
виды, человек оказываетсЯ более бестолковым, более stultus, чем
остальнаЯ животнаЯ братиЯ.  „а,  собственно,  никакой  разумный
наблюдатель  иного  ожидать  и не вправе. ‘лишком краткое времЯ
провел  человек  на  нашем  шарике,  чтобы  требовать  от  него
сноровки в каком бы то ни было ремесле.
    Љороль  почувствовал,  что  настроение  его  становитсЯ все
более подавленным.
    -- € много других имен вы придумали? -- спросил он.
    -- Ѓыло и третье предложение, его внес барсук.
    Џри этих словах довольный барсук пошаркал ногами,  украдкой
оглЯдел  из-под  очков общество и принЯлсЯ изучать свои длинные
когти.
    -- Impoliticus, -- сказал Њерлин, -- Homo impoliticus. …сли
помнишь, Ђристотель определил нас  как  политических  животных.
Ѓарсук  предложил  подвергнуть  это определение проверке, и мы,
рассмотрев политическую практику человека, пришли к выводу, что
impoliticus, по всей видимости -- единственное пригодное слово.
    -- Џродолжай, раз уж начал.
    -- Њы установили, что Homo ferox присущи политические  идеи
двух  сортов:  либо что любаЯ проблема решаетсЯ силой, либо что
длЯ   их   разрешениЯ   следует    прибегать    к    убеждению.
Њуравьеобразные люди будущего, уверовавшие в силу, считают, что
длЯ  установлениЯ  истинности  утверждениЯ  "дважды два четыре"
достаточно повышибать дух из людей, которые с тобой несогласны.
„емократы  же,  верующие  в  убеждение,  полагают,  что  всЯкий
человек  вправе  обладать  собственным  мнением,  ибо  все люди
рождаютсЯ равными: "џ ничем не хуже тебЯ", -- вот  первое,  что
инстинктивно выпаливает человек, который хуже тебЯ всем.
    -- Ќо если нельзЯ оперетьсЯ ни на силу, ни на убеждение, --
сказал Љороль, -- то Я не вижу, что остаетсЯ делать.
    -- Ќи  сила,  ни  убеждение,  ни  мнение никак не свЯзаны c
размышлением, -- с глубочайшей искренностью  промолвмл  Њерлин.
-- “беждаЯ  в чем-либо другого, ты лишь проЯвлЯешь силу ума, --
это своего рода умственное фехтование и цель его --  достигнуть
победы,  не  истины.  ЊнениЯ  же суть тупики дураков и лентЯев,
неспособных   думать.   …сли   когда-нибудь   честный   политик
по-настоЯщему  и  с  бесстрастием  обдумает  свое занЯтие, то в
конце концов даже  Homo  stultus  вынужден  будет  принЯть  его
выводы.  Њнению  нипочем  не  устоЯть  против истины. Ћднако, в
настоЯщее времЯ Homo impoliticus предпочитает  либо  спорить  о
мнениЯх,  либо дратьсЯ на кулачках -- вместо того, чтобы ждать,
когда в голове у  него  забрезжит  истина.  „олжны  пройти  еще
миллионы  лет,  прежде чем людей в их массе можно будет назвать
политическими животными.
    -- ’ак что же мы представлЯем собой в настоЯщем?
    -- Ќам  удалось  обнаружить,  что  в  настоЯщее  времЯ  род
человеческий  разделЯетсЯ  в  политическом  отношении на одного
мудреца, девЯтерых прохвостов и  девЯть  десЯтков  болванов  на
каждую  сотню.  ’о  есть -- это с точки зрениЯ оптимистического
наблюдателЯ.   „евЯть   прохвостов   собираютсЯ   под    знамЯ,
выброшенное  самым прожженым из них и становЯтсЯ "политическими
деЯтелЯми"; мудрец отходит в сторонку, ибо  понимает,  что  его
безнадежно   превосходЯт   числом,  и  посвЯщает  себЯ  поэзии,
математике или философии; что же до девЯноста болванов, то  эти
плетутсЯ  вослед  знаменам  девЯтерых  проходимцев,  выбираЯ их
наугад, плетутсЯ по лабиринтам софистики, злобы или войны.  ’ак
приЯтно  командовать, говорит ‘анчо Џанса, даже если командуешь
стадом баранов, --  вот  потому-то  политики  и  вздымают  свои
знамена.  Љ  тому  же,  баранам  все  едино  за  каким знаменем
тащитьсЯ. …сли это знамЯ демократии, девЯтеро прохвостов станут
членами парламента, если фашизма -- партийными  лидерами,  если
коммунизма  --  комиссарами. € никакой больше разницы, только в
названии. Ѓолваны так и будут болванами, мошенники --  вождЯми,
результатом  --  эксплуатациЯ.  —то  касаетсЯ мудреца, то и его
удел  при  любой  идеологии  в  общих  чертах   одинаков.   Џри
демократии  ему  предоставЯт  возможность  пухнуть  с голода на
чердаке, при фашизме  упекут  в  концентрационный  лагерь,  при
коммунизме  ликвидируют.  ’аков  оптимистический,  но  в  целом
вполне научный вывод относительно повадок Homo impoliticus.
    Љороль мрачно сказал:
    -- Ќу что  же,  прошу  у  всех  прощениЯ  за  беспокойство.
Ќасколько   Я  понимаю,  самое  лучшее  длЯ  менЯ  --  пойти  и
утопитьсЯ. џ нахален, ничтожен,  свиреп,  туп  и  неспособен  к
политической жизни. ‚рЯд ли мне стоит и дальше влачить подобное
существование.
    “слышав это, все звери ужасно разволновались. Ћни вскочили,
все как один, обступили его, принЯлись обмахивать его веерами и
наперебой предлагать вина.
    -- Ќет,  --  говорили  они. -- Џраво же, мы вовсе не хотели
тебе нагрубить. Њы хотели помочь, честное  слово.  Ќе  принимай
все  так  близко  к  сердцу.  Њы уверены, непременно существует
множество людей, которые  действительно  sapiens  и  ничуть  не
свирепы.  Њы  говорили тебе все это, чтобы заложить своего рода
основы, которые после могли бы облегчить решение твоей  сложной
задачи.  Ќу,  давай  же,  пропусти стаканчик мадеры и больше не
думай об этом. …й-ей, мы считаем  человека  самым  чудесным  из
всех созданий, наилучшим, какое только существует в природе.
    € они сердито поворотились к Њерлину, говорЯ:
    -- Ќу,  посмотри, что ты наделал! ‚от они, твои тары- бары!
Ѓедный  Љороль  совершенно  отчаЯлсЯ,  а  все  потому,  что  ты
навалилсЯ на него, балабонишь и делаешь из мухи слона!
    Њерлин ответил только:
    -- „аже  определение,  данное греками, -- "Ђнтропос", "’от,
кто смотрит вверх",  --  даже  и  оно  неверно.  ђасставшись  с
отрочеством,   человек   редко   устремлЯет  взор  на  что-либо
расположенное выше его роста.

        7

    ‘транным казалось ему в его возрасте  вновь  отправитьсЯ  к
животным.  ‚озможно,  думал он со стыдом, Я просто снова впал в
детство, и  мне  все  это  снитсЯ,  возможно,  Я  докатилсЯ  до
старческого слабоумиЯ.
    Ќо  эта  мысль  заставила  его  припомнить  свое  настоЯщее
детство, счастливые дни, когда он плавал во  рву  или  летал  с
Ђрхимедом,  и  он  осознал,  что  с  той поры кое-чего лишилсЯ.
’еперь он назвал бы утраченное способностью  удивлЯтьсЯ.  ‚  то
времЯ  все  приводило  его  в  восторг. …го восприимчивость или
чувство прекрасного, -- как там это ни называй, -- без  разбору
влеклось  к  чему  ни  попадЯ.  Ћн  мог, пока Ђрхимед читал ему
лекцию о птичьем полете, зачарованно следить, как топорщитьсЯ в
совиных когтЯх мышиный мех . €ли  же  великий  господин  ™  мог
произносить  перед  ним  речь  о  „иктатуре, а он все это времЯ
видел лишь зубастую  пасть  и  сосредоточенно  разглЯдывал  ее,
обуреваемый  восторгом,  сопутствующим обретению всЯкого нового
знаниЯ.
    ќта способность удивлЯтьсЯ не возвратилась к нему,  сколько
ни  отдраивал  Њерлин  его  мозг.  Ќа  смену  ей пришла, как он
полагал, способность к трезвому суждению. ’еперь-то он выслушал
бы и Ђрхимеда, и господина ™. ’еперь он не заметил бы ни серого
меха, ни  желтых  зубов.  €  думаЯ  об  этой  перемене,  он  не
испытывал гордости.
    ‘тарик  зевнул,  -  ибо  и  муравьи  зевают,  равно  как  и
потЯгиваютсЯ со сна, подобно людЯм, -- и обратил свои помыслы к
предстоЯщему  делу.  Ќикакой  радости  он,  став  муравьем,  не
испытывал,  не то, что при прежних превращениЯх, он думал лишь:
ну вот, придетсЯ поработать. ‘ чего начнем?
    ѓнезда были изготовлены из земли,  рассыпанной  неглубоким,
не  толще  полудюйма,  слоем  на небольших столиках, похожих на
скамейки длЯ ног. ‘верху на  слой  земли  поместили  стеклЯнную
пластину,  накрыв ее тканью, ибо в тех местах, где выращиваетсЯ
молоднЯк, должно быть темно. “далив ткань, можно было заглЯнуть
в подземный муравьиный приют,  --  нечто  вроде  муравейника  в
разрезе.  ‡аглЯнуть можно было и в круглое помещение, в котором
выхаживали куколок, -- точно в теплицу со стеклЯнной крышей.
    ‘обственно гнезда располагались ближе к краЯм столиков,  --
стеклЯнные  крышки  закрывали  их  только  наполовину. ќто было
подобие   открытой   сверху   землЯной    авансцены,    а    на
противоположных  краЯх столиков размещались стеклышки от часов,
куда длЯ кормлениЯ муравьев наливалсЯ сироп. Њежду собой гнезда
не сообщались. ‘толики стоЯли бок о бок, но не соприкасаЯсь,  а
под ножки их были подставлены тарелки с водой.
    ђазумеетсЯ,  сейчас  все  это выглЯдело иначе. Њестность, в
которую он попал, походила на обширное поле, усеЯнное валунами,
на одном из концов его виднелась сплющеннаЯ -- между пластинами
стекла -- цитадель. Џопасть в нее  можно  было  через  туннели,
пробитые   в   камне,   и  над  каждым  из  входов  красовалось
уведомление:

     ‚‘…, —’Ћ Ќ… ‡ЂЏђ…™…ЌЋ, -- ЋЃџ‡Ђ’…‹њЌЋ.
     ’ЂЉЋ‚ ЌЋ‚›‰ ЏЋђџ„ЋЉ.

    “ведомление ему не понравилось, хоть и осталось непонЯтным.
Џро себЯ он подумал: надо бы немного  осмотретьсЯ,  прежде  чем
лезть вовнутрь. Ќевесть по какой причине, эти надписи поубавили
в  нем  охоты  проникнуть  в  крепость,  они  придавали  грубым
туннелЯм какой-то зловредный вид.
    ђазмышлЯЯ о надписЯх, он осторожно  пошевелил  похожими  на
антенны  сЯжками, привыкаЯ к новым ощущениЯм, и покрепче уперсЯ
ступнЯми в землю, как бы желаЯ утвердитьсЯ  в  новом  длЯ  него
мире  насекомых.  Џередними ножками он почистил сЯжки, подергал
за них, пригладил, -- вид у него был при этом совершенно как  у
викторианского  негодЯЯ,  подкручивающего усы. ‘разу за этим он
осознал нечто, ожидавшее осознаниЯ, -- а именно, что в голове у
него слышен какой-то шум, причем Явно членораздельный.  ум  ли
то  был  или некий сложный запах, он никак не мог разобрать, --
проще всего описать это Явление, сказав, что  оно  походило  на
передачу  по  радио.  Џоступала передача через сЯжки, походЯ на
музыку.
    Њузыка, размереннаЯ, словно пульс, а с нею слова --  что-то
вроде      "‹ожка-ножка-мошка-крошка"     или     "Њамми-мамми-
мамми-мамми", или  "’ы-мечты-цветы".  Џоначалу  ему  эти  песни
нравились,  особенно  про  "‚новь-кровь-любовь",  -- пока он не
обнаружил,  что  они  не  менЯютсЯ.  …два   закончившись,   они
начинались  сызнова.  —ерез час-другой ему уже казалось, что он
вот-вот завоет от них.
    Љроме того, в голове у него раздавалсЯ голос, --  в  паузах
между музыкой, -- и по всей видимости отдавал некие приказаниЯ.
    -- ‚сех  двудневок  перевести в западный проход, -- говорил
он, или, --  Ќомеру  210397/WD  заступить  в  сиропную  команду
взамен выпавшего из гнезда 333105/WD.
    ѓолос  был  роскошный,  но какой-то безликий, -- словно его
очарование Явилось результатом старательных упражнений,  своего
рода цирковым трюком. Њертвый был голос.
    Љороль,  или  быть может, нам следовало бы сказать муравей,
пошел прочь от крепости, едва лишь ощутил  в  себе  способность
передвигатьсЯ.  Ћн начал исследовать каменистую пустошь, однако
чувствовал себЯ при этом неважно, -- идти в  то  место,  откуда
исходили  приказы  ему не хотелось, но и этот тесноватый пейзаж
наводил на него тоску. Ћн обнаружил среди  валунов  неприметные
тропки,  извилистые  и  бесцельные,  и вместе целенаправленные,
ведшие к сиропохранилищу, но также и куда-то еще, -- а куда, он
не разобралсЯ. Џо одной из них он добрел до  глыбы  земли,  под
которой  располагалась  естественнаЯ котловина. ‚ котловине, --
опЯть-таки   обладавшей   странным   выражением   бессмысленной
осмысленности  -- он обнаружил пару дохлых муравьев. Ћни лежали
рЯдышком, но нерЯшливо, как будто  некто  весьма  основательный
притащил  их сюда, дорогой забыв -- зачем. ‹ежали они скрючась,
и не казались ни довольными,  ни  огорченными  своей  кончиной.
Џросто лежали, как два опрокинутых стула.
    Џока  он  разглЯдывал  трупы,  по  тропинке спустилсЯ живой
муравей, тащивший третьего покойника.
    -- •ай, ‘ангвиний! -- сказал он.
    Љороль вежливо ответил:
    -- •ай.
    ‚ одном отношении, хоть он и не  подозревал  об  этом,  ему
повезло.  Њерлин  не  забыл  снабдить  его  нужным  длЯ  гнезда
запахом, -- ибо, пахни от него каким-то иным  гнездом,  муравьи
убили  б  его на месте. …сли бы мисс ќдит Љавелл была муравьем,
на памЯтнике ей было б написано: "‡ЂЏЂ• …™… Ќ… ‚‘…".
    Ќовый муравей кое-как свалил принесенный  труп  и  принЯлсЯ
растаскивать  двух  других  в  разные  стороны. Љазалось, он не
знает, куда их пристроить. €ли вернее, он знал, что лежать  они
должны  в  определенном порЯдке, но не мог сообразить как этого
порЯдка добитьсЯ. Ћн походил на человека с чашкой чаЯ  в  одной
руке  и  бутербродом  в  другой,  которому  захотелось чиркнуть
спичкой и закурить сигарету. Ћднако если бы  человек  додумалсЯ
поставить  чашку  и положить бутерброд, -- прежде чем хвататьсЯ
за сигарету и спички, -- этот муравей положил  бы  бутерброд  и
взЯл  спички,  потом  бросил бы спички и схватилсЯ за сигареты,
потом положил бы сигарету и взЯл бутеброд, поставил  бы  чашку,
взЯл  сигарету  и  наконец  оставил бы бутерброд в покое и взЯл
спички. Ћн, видимо, склонен был полагатьсЯ длЯ достижениЯ  цели
на случайную последовательность действий. ’ерпениЯ ему хватало,
а  вот  думать он не умел. …сли перетаскивать три трупа с места
на место, их удастсЯ со временем  уложить  под  глыбой  в  одну
линию, что и составлЯло его обЯзанность.
    Љороль  наблюдал за его суетой с удивлением, обратившимсЯ в
раздражение, а затем в неприЯзнь. Ћн испытывал желание спросить
муравьЯ не лучше  ли  загодЯ  обдумать  то,  что  намереваешьсЯ
делать,  --  досадливое  желание человека, наблюдающего за худо
исполнЯемой работой. Џотом у него возникла потребность задать и
еще  кой-какие  вопросы,  к  примеру:   "’ебе   нравитсЯ   быть
могильщиком?" или "’ы раб?", или даже "’ы счастлив?".
    ‘амое-то удивительное было то, что задать эти вопросы он не
мог.  „лЯ  этого пришлось бы переложить их на муравьиный Язык и
передать через антенны, -- между тем, он с беспомощным чувством
обнаружил вдруг, что нужных ему слов попросту не существует. Ќе
было слов ни  длЯ  счастьЯ,  ни  длЯ  свободы,  не  было  слова
"нравитьсЯ",  как  не было их и длЯ противоположных понЯтий. Ћн
ощутил себЯ  немым,  пытающимсЯ  крикнуть:  "Џожар!".  Ќаиболее
близкими  по  смыслу  словами, какие ему удалось подобрать даже
длЯ   "правильный"   и   "неправильный",   были   "дельный"   и
"бездельный".
    Ћтвозившись  с  трупами  и  оставив их лежать в беспорЯдке,
муравей снова поворотил на тропу. “ себЯ на пути  он  обнаружил
Ђртура,  а потому затормозил и взмахнул, словно танк, выносными
антеннами. ‚прочем, он, волосатый, с безгласым и грозным шлемом
вместо лица и с чем-то вроде шипов на  члениках  передних  ног,
походил скорее на рыцарЯ в латах верхом на укрытом бронею коне,
-- или даже на их комбинацию, на косматого кентавра в доспехах.
    Ћн снова сказал:
    -- •ай, ‘ангвиний!
    -- •ай!
    -- —то ты делаешь?
    Љороль ответил правдиво, но неразумно:
    -- Ќичего не делаю.
    Ќесколько  секунд  муравей  пребывал в ошеломлении, в каком
пребывал бы и ты, если б  ќйнштейн  поделилсЯ  с  тобой  своими
последними   соображениЯми   касательно   ‚селенной.  ‡атем  он
расправил все двенадцать колен антенны и, не  обращаЯ  вниманиЯ
на ЉоролЯ, заговорил прЯмо в небо.
    Ћн сказал:
    -- Љвадрат  пЯть,  докладывает  105978/UDC. ‚ квадрате пЯть
сумасшедший муравей. Џрием.
    ‘лово  "сумасшедший"  он   заменил   словом   "бездельный".
‚последствии Ђртур обнаружил, что в этом Языке имеетсЯ лишь две
характеристики:  "дельный"  и  "бездельный",  --  применЯемые в
любых ценностных суждениЯх. …сли сироп,  выставлЯемый  длЯ  них
Њерлином,  был  сладким,  -- это был "дельный" сироп, если же в
него добавлЯлась сулема, он становилсЯ "бездельным" сиропом,  и
этим  вопрос исчерпывалсЯ. „аже передаваемые по радио "крошки",
"цветы",   "мамми-мамми"   и   проч.   полностью    описывались
утверждением относительно дельности оных.
    ‚ещание на миг прервалось и роскошный голос произнес:
    -- таб-квартира отвечает на вызов 105978/UDC. Љакой у него
номер? Џрием.
    Њуравей спросил:
    -- Љакой у тебЯ номер?
    -- Ќе знаю.
    Џосле  того, как эта новость дошла до штаб-квартиры, из нее
поступило указание спросить,  может  ли  он  объЯснить  причину
своего  отсутствиЯ на службе. Њуравей спросил может ли он и так
далее: теми же словами и тем же голосом, что  и  радио.  Љоролю
стало не по себе и к тому же он обозлилсЯ, -- оба ощущениЯ были
ему неприЯтны.
    -- Њогу,  -- ответил он саркастически, поскольку Ясно было,
что воспринЯть сарказм это  существо  неспособно.  --  џ  упал,
ударилсЯ головой и ничего больше не помню.
    -- „окладывает  105978/UDC.  “  бездельного  сотрЯсение  по
причине выпадениЯ из гнезда. Џрием.
    -- таб-квартира  отвечает  105978/UDC.  Ќомер  бездельного
муравьЯ 42436/WD, выпал из гнезда этим утром, во времЯ работы в
сиропной команде. …сли он достаточно компетентен длЯ исполнениЯ
своего долга...
    Ђ  вот это -- "достаточно компетентен длЯ исполнениЯ своего
долга" -- на муравьином Языке произноситсЯ без затруднений, ибо
сводитсЯ к слову "дельный". Ќо довольно лингвистики.
    -- …сли он достаточно  компетентен  длЯ  исполнениЯ  своего
долга,  проинструктируйте  42436/WD  присоединитьсЯ  к сиропной
команде, освободив присланного на его  место  210021/WD.  Љонец
передачи.
    -- ЏонЯл? - спросил муравей.
    Ћказалось,  что  лучшего  объЯснениЯ,  чем выдуманное им --
насчет ушиба головы -- выдумать было невозможно, даже  если  бы
захотелось,  ибо  муравьи действительно времЯ от времени падали
со столика, и Њерлину, если он вовремЯ это замечал, приходилось
доставлЯть их обратно на кончике карандаша.
    -- „а.
    Њогильщик, не уделЯЯ ему больше никакого  вниманиЯ,  пополз
по  тропе  за  новым  трупом  или  за чем-то еще, что следовало
отволочь на помойку.
    Ђртур двинулсЯ в другом  направлении  --  на  соединение  с
сиропной  командой.  Ћн  запомнил  свой номер и номер рЯдового,
которого ему предстоЯло сменить.

        8

    ‘лужащие сиропной команды, словно  идолопоклонники,  стоЯли
вокруг  одного  из часовых стеклышек. Ћн встал в круг, объЯвив,
что 210021/WD должен вернутьсЯ в главное гнездо. ‚след за  этим
он,  как и остальные, принЯлсЯ наполнЯть себЯ сладким нектаром.
Џоначалу сироп показалсЯ ему очень вкусным, так  что  ел  он  с
жадностью,   но   через   несколько   секунд   стал  испытывать
неудовлетворенность. Ћн никак не мог понЯть, в чем тут дело. Ћн
лопал изо всех сил, подражаЯ остальным членам  команды,  однако
все  это походило на банкет без еды или же на обед в спектакле.
Ѓыло тут нечто от дурного сна, в котором поглощаешь в  огромных
количествах шпаклевку и никак не можешь остановитьсЯ.
    ‚округ  часового  стекла шла непрестаннаЯ суета. ’е, кто до
краев набивал утробы,  уходили  вовнутрь  крепости,  заменЯемые
процессией пустых муравьев, шествующих оттуда. Ќовых муравьев в
этой  процессии  не  было,  одна  и та же дюжина сновала туда и
сюда, и этим же самым им  предстоЯло  заниматьсЯ  до  скончаниЯ
жизни.
    ‚незапно  Ђртур осознал, что съеденное не попадает к нему в
желудок. ‚ самом начале туда проникла малаЯ  часть,  теперь  же
основнаЯ  масса скоплЯлась в подобии верхнего желудка или зоба,
откуда ее можно было легко изъЯть. Ђ едва  он  присоединилсЯ  к
уходЯщему   на  запад  потоку  муравьев,  до  него  дошло,  что
предстоит  отрыгнуть  запасенное  на  каком-нибудь  продуктовом
складе.
    ђаботаЯ,  члены  сиропной команды беседовали друг с другом.
‘начала это показалось ему хорошим знаком, и он  прислушивалсЯ,
чтобы побольше узнать.
    -- Ћ  вслушайсЯ!  --  говорил  один.  --  ‘нова  в ушах это
"Њамми-мамми-мамми-мамми". Џо-моему,  "Њамми-мамми-мамми-мамми"
очень   милаЯ   (дельнаЯ)   песенка.  Ћна  такаЯ  первокласснаЯ
(дельнаЯ).
    „ругой замечал:
    -- Џо-моему, наша любимаЯ ‚одительница  просто  чудесна,  а
по-твоему  как?  Њне сообщали, что в последней войне ее ужалили
три сотни врагов,  и  она  получила  за  это  Љрест  Њуравьиной
Ћтваги.
    -- Љакое счастье, что в наших жилах течет кровь ‘ангвиниев,
правда? ђазве не ужасно было бы оказатьсЯ одним из этих вонючих
Formicae fuscae<$Fмуравьи черные (лат.)> ?
    -- Ђ  ты  слышал про 310099/WD, который отказалсЯ отрыгнуть
сироп, когда его попросили, вот ужас, верно? Љонечно его  сразу
казнили, по особому распорЯжению нашей любимой ‚одительницы.
    -- Ћ   вслушайсЯ!  ‘нова  в  ушах  эта  "Њамми-мамми-мамми-
мамми". Џо-моему...
    Ђртур набил утробу и  потащилсЯ  к  гнезду,  оставив  их  в
начале  нового  круга. “ них не было ни новостей, ни скандалов,
ничего такого, о чем можно было бы поболтать.  Ќикакой  новизны
длЯ них не существовало. „аже разговоры о казнЯх укладывались в
формулу,  изменЯлсЯ  лишь  регистрационный  номер  преступника.
Џокончив  с  "мамми-мамми-мамми-мамми",  они   были   вынуждены
переходить  к любимой ‚одительнице, а от нее к вонючим fuscae и
к последним  казнЯм.  Џричем,  даже  все  любимое,  чудесное  и
счастливое было "дельным", а все ужасное "бездельным".
    Ћн  очутилсЯ  в огромной крепостной зале, где сотни и сотни
муравьев вылизывали и  кормили  малюток;  борЯсь  с  перепадами
температуры,   растаскивали   личинок   по   разным  переходам,
открывали и закрывали вентилЯционные проходы. ‚  середине  залы
удовлетворенно  восседала  громаднаЯ  ‚одительница,  откладываЯ
Яйца,   прислушиваЯсь   к   сообщениЯм   по   радио,   испускаЯ
распорЯжениЯ  или  отдаваЯ  приказы  о  казнЯх,  купаЯсь в море
обожаниЯ. (‚последствии он  узнал  от  Њерлина,  что  у  разных
муравьев   ‚одительницы  вступают  в  должность  по-разному.  Љ
примеру,  у  вида  Bothriomyrmex  честолюбиваЯ  основоположница
Ќового  ЏорЯдка вторгаетсЯ в гнездо вида Tapinoma и запрыгивает
прежней тиранше на спину. Џосле чего, укрытаЯ запахом  хозЯйки,
гостьЯ  без  спешки  отпиливает  ей  голову, пока не приобретет
таким способом безусловных прав на руководЯщее положение.)
    ‚ конце концов он так и не донес свой сироп до  склада.  Ћн
выЯснил,  что  ему надлежит разгуливать на манер живой стойки с
закусками, обслуживаЯ  тех,  кто  работал  внутри  муравейника.
‚сЯкий,   кому   припадала   охота  поесть,  останавливал  его,
заставлЯл открыть рот и кормилсЯ оттуда. Ћни  не  обращались  с
ним как с отдельной личностью да, в сущности, и сами личностЯми
не   обладали.   Ћн   был  бессловесным  лакеем,  обслуживавшим
бессловесных клиентов. „аже его желудок ему не принадлежал.
    Ћднако  нам  не  стоит  входить  в  дальнейшие  подробности
относительно муравьев -- это неприЯтнаЯ тема. „овольно сказать,
что  он  терпеливо  жил  среди  них, подлаживаЯсь к их обычаЯм,
наблюдаЯ их и пытаЯсь как  можно  больше  понЯть,  но  не  имеЯ
возможности задавать вопросы. Џричина была не только в том, что
Язык  их  не обзавелсЯ словами длЯ обсуждениЯ тем, интересующих
человека, -- и потому было невозможно спросить у них, верЯт  ли
они в †изнь, в ‘вободу, в ‘тремление к ‘частью, -- но также и в
том,  что  спрашивать что-либо было просто опасно. ‹юбой вопрос
представлЯлсЯ им признаком сумасшествиЯ.  ‚  их  жизни  вопросы
отсутствовали: имелись только приказы. Ђртур ползал от гнезда к
сиропу и обратно, восклицаЯ, что песнЯ про "мамми" очень милаЯ,
распахиваЯ рот, чтобы срыгнуть, и пытаЯсь понЯть, что удастсЯ.
    …му   уже   хотелось   завыть,   когда   из  туч  поЯвилась
колоссальнаЯ  рука,   державшаЯ   соломинку.   ђука   поместила
соломинку  между  двумЯ гнездами, до того разделенными, так что
между ними образовалсЯ мост. ‡атем она исчезла.

        9

    Ѓлиже  к  вечеру  на  новый  мост  забрел  черный  муравей,
несчастный  представитель fuscae, смирного народа, сражавшегосЯ
лишь из самозащиты. …го повстречал один из мусорщиков и тут  же
убил.
    Џосле доклада об этой новости радиовещание изменилось, -- а
вернее  сказать,  оно  изменилось, едва лишь шпионы установили,
что в гнезде fuscae также имеетсЯ блюдце с сиропом.
    ‚место  "Њамми-мамми-мамми"  начали  передавать   "ЊуравиЯ,
ЊуравиЯ  превыше всего", а поток распорЯжений стал перемежатьсЯ
беседами  о  войне,  патриотизме  и  экономическом   положении.
ђоскошный  голос  поведал,  что их обожаемое отечество окружено
ордами вонючих fuscae, -- и в ответ эфирные хоры запели:

    Љогда кровь fusca капает с клинка
    Џрекрасна жизнь и радость велика.

    Ѓыло  также  разъЯснено,   что   Ћтец   всех   Њуравьев   в
неизъЯснимой мудрости своей заподведал, дабы черные мураши были
вовек  в  рабстве  у  красных.  ‚  настоЯщее времЯ у обожаемого
отечества вообще нет рабов -- возмутительное положение, каковое
надлежит исправить, дабы не  исчезла  драгоценнаЯ  раса.  ‡атем
утверждалось,  что под угрозой находитсЯ национальное достоЯние
‘ангвиниев. €х границы  вот-вот  будут  нарушены,  их  домашний
скот,  жуков,  того  и  глЯди  угонЯт,  а  их  общинный желудок
ссохнетсЯ от голода. Љороль внимательно прослушал две  из  этих
бесед, чтобы запомнить их на будущее.
    ‚ первой доводы были расположены в следующем порЯдке:

    Ђ. Њы столь многочисленны, что голодаем.
    Ѓ. Џоэтому нам следует не сокращать наше
    население, но всемерно увеличивать
    численность наших семейств, чтобы стать
    еще многочисленнее и голоднее.
    ‚. Љогда мы станем еще многочисленней и
    голоднее, мы, очевидно, обретем право
    отбирать у иных народов их сироп.
    Џомимо прочего, у нас к тому
    времени поЯвитсЯ многочисленнаЯ и
    голоднаЯ армиЯ.

    ‹ишь  после  того,  как  это логическое построение получило
практическое применение, и валоваЯ продукциЯ родильных  приютов
утроилась,  --  тем  временем,  благодарЯ  Њерлину,  оба гнезда
ежедневно получали сироп  в  количествах,  покрывавших  все  их
потребности, -- ибо приходитсЯ признать, что голодающим нациЯм,
по  всей  видимости,  никогда  не удаетсЯ изголодатьсЯ до такой
степени,  чтобы  они  не  могли  позволить  себе   тратить   на
вооружение  гораздо больше всех остальных, -- только после того
начались лекции второй разновидности.
    ‚ыглЯдели они так:

    Ђ. Њы гораздо многочисленнее их, а потому
    имеем право на их сироп.
    Ѓ. Ћни гораздо многочисленнее нас, а
    потому норовЯт бесстыдно украсть наш
    сироп.
    ‚. Њы -- могучаЯ раса, а потому обладаем
    естественным правом поработить их
    жалкую расу.
    ѓ. Ћни -- могучаЯ раса, и вопреки естеству
    норовЯт поработить нашу безобидную расу.
    „. Њы должны напасть на них ради самообороны.
    …. ЋборонЯЯ себЯ, они нападают на нас.
    †. …сли сегоднЯ мы на них не нападем, они
    нападут на нас завтра.
    ‡. ‚ любом случае мы вовсе не нападаем на них.
    Њы несем им неисчислимые блага.

    Џосле   обращений   второго   рода   начались   религиозные
церемонии.  Ћни,  -- как обнаружил Љороль, -- были унаследованы
от баснословного прошлого, столь давнего, что длЯ него  и  даты
не  подберешь,  прошлого, в котором мураши еще не додумались до
социализма. –еремонии восходили к тем временам,  когда  муравьи
еще  не  утратили  сходства  с  людьми,  и  некоторые  из  этих
церемоний производили очень сильное впечатление.
    ‚о времЯ одной из них исполнЯлсЯ псалом, начинавшийсЯ, -- с
учетом Языковых различий -- хорошо  известными  словами:  "Њечу
подвластна  землЯ и что наполнЯет ее, компасу бомбардировщика и
им, что сеют бомбы с него", --  и  кончавшийсЯ  очень  страшно:
"‚озлетите  на  воздух,  врата,  да поднимутсЯ верхи ваши, и вы
возлетите, двери вечныЯ, и войдет –арь Ћхранитель! Љто сей –арь
Ћхранитель? ‘е ѓосподь Џризрачных ‘ил, Ћн -- –арь Ћхранитель!"

    ‘транно, но рЯдовых муравьев песнопениЯ не воодушевлЯли,  а
лекции  не  интересовали.  €  то,  и  другое  они принимали как
данность. „лЯ них это были ритуалы вроде  песенок  про  "Њамми"
или  разговоров о ‹юбимой ‚одительнице. Њуравьи не относились к
ним  как  к  плохим  или  хорошим,  волнующим,   разумным   или
устрашающим.   Ћни  вообще  их  не  воспринимали,  но  находили
„ельными.

    €так, настало времЯ выступить на завоевание рабов.  Џриказы
о  подготовке  к  войне  были  отданы,  солдаты вымуштрованы до
последней степени, на стенах  гнезда  поЯвились  патриотические
лозунги: "‘ироп или ‘мерть?" или "ЏрисЯгаю тебе, мой ‡апах!", и
Љороль  окончательно  впал в отчаЯние. …му казалось, что он еще
не видел столь жутких тварей, -- разве  что,  когда  жил  среди
людей,  --  и  его  начинало  подташнивать  от омерзениЯ. ‚ечно
звучащие  прЯмо  в  голове  голоса,  от  которых  он   не   мог
избавитьсЯ,   невозможность   уединениЯ,   ибо  одни  постоЯнно
кормились прЯмо из его живота, а другие распевали в его  мозгу,
смертельнаЯ пустота, заместившаЯ чувства, утрата всех оценок за
исключением двух, всепроникающаЯ даже не злоба, а монотонность,
-- все  это  убивало  в нем радостное ощущение жизни