оизвольных требований,
которые можно было бы, из практических соображений, пересмотреть.
Нравственный закон отражает святость Бога и Его требование святости в
отношении Его творений, которые должны отражать Его славу:
Ибо написано: "будьте святы, потому что Я свят" (1 Петр. 1:16).
Мы не можем требовать, чтобы Бог сделал "скидку" ввиду нашей падшей
природы; нелепо ожидать, что Бог извратит Свою правду, чтобы приспособиться
к нашей извращенности.
Он твердыня; совершенны дела Его, и все пути Его праведны. Бог верен, и
нет неправды (в Нем); Он праведен и истинен. Но они развратились пред Ним,
они не дети Его по своим порокам, род строптивый и развращенный (Вт.
32:4-5).
Мы можем извратить себя, но не Бога, который всегда остается
Праведен в приговоре Своем и чист в суде Своем (Пс. 50:6).
Апостол Павел говорит, что грех делает нас не просто несчастными, но
именно виновными:
Но мы знаем, что закон, если что говорит, говорит к состоящим под
законом, так что заграждаются всякие уста, и весь мир становится виновен
пред Богом (Рим. 3:19).
Ни один человек не может избежать ответственности за свои поступки:
человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр. 9:27).
Который воздаст каждому по делам его: тем, которые постоянством в
добром деле ищут славы, чести и бессмертия, жизнь вечную; а тем, которые
упорствуют и не покоряются истине, но предаются неправде, ярость и гнев
(Рим. 2:6-10).
Мы все предстанем перед судом. Подобно тому, как враг обманывал
прародителей, говоря "нет, не умрете" (Быт. 3:4), он обманывает и
современных людей, говоря, что суда и возмездия за грех не существует. Как и
во времена Иеремии, люди с раздражением воспринимают любое напоминание о
Божием суде над грехом (Иер. 26:11); как и тогда, охотно слушают
лжепророков, которые говорят "мир будет у вас" (Иер. 14:13-16).
Иногда мне доводится беседовать с людьми, которые с негодованием
отвергают ту мысль, что Бог может кого-то осудить и отвергнуть. Людям это
кажется чуть ли не богохульством. Их негодование выглядит таким возвышенным,
таким благородным, что хочется к ним присоединиться. Однако присоединиться к
ним я не могу, когда понимаю, против Кого на самом деле они так благородно
негодуют. Не кто иной, как Сам Господь Иисус, сам Бог любви, пришедший во
плоти, весьма настойчиво предупреждал людей о реальности вечного осуждения:
И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти
в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь
их не умирает, и огонь не угасает. И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки
ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в
геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает, и огонь не угасает. И
если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в
Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную, где
червь их не умирает, и огонь не угасает (Мк. 9:43-48).
Пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все
соблазны и делающих беззаконие. И ввергнут их в печь огненную; там будет
плач и скрежет зубов (Мф. 13:41-42).
Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: "идите от Меня,
проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его" (Мф. 25:41).
Но разве Бог не может просто простить грешников? Нет, не может. Разве
для Бога есть что-то невозможное? Для Него нет физической невозможности --
Он может создавать миры, творить чудеса и вообще делать все, что пожелает.
Но для Бога существует нравственная невозможность -- Бог, например, не может
солгать (Евр. 6:18), не может отречься от Самого Себя (2 Тим. 2:13). Когда
мы говорим, что такой-то человек не может, например, украсть, мы не имеем в
виду, что его возможности в этом отношении ограничены, -- мы имеем в виду,
что он никогда так не поступит. Бог не может ни принять, ни оправдать, ни
проигнорировать грех -- не в силу ограниченности Своих возможностей, но в
силу Своей нравственной святости. Ибо Он
Возлюбил правду и возненавидел беззаконие (Пс. 44:8),
так что
Оправдывающий нечестивого и обвиняющий праведного -- оба мерзость пред
Господом (Притч. 17:15).
Зло, которое совершается в мире, самым серьезным образом ставит под
вопрос благость Бога; легко сделать вывод, что если Бог позволяет такому
происходить, то Он или не благ, или Его вовсе нет. Это верно не только в
отношении каких-нибудь грандиозных зверств, но и в отношении любого
проявления нравственного зла. Когда я грешу, я перед лицом всего мироздания,
людей, ангелов и бесов объявляю, что Создатель мира не добр, -- я совершаю
зло, а Он мне не препятствует. Более того, когда я грешу, я использую во зло
силы, возможности и само существование, которое я каждое следующее мгновение
получаю от Бога, и, таким образом, объявляю Его не только терпящим, но и
поддерживающим зло. Если бы Бог отказался от возмездия по отношению к греху,
вся эта хула оказалась бы правдой. Бог, который не проявлял бы безусловного
отвержения по отношению к нравственному злу, не был бы благим Богом. В день
суда все убедятся, что Бог благ, -- но, боюсь, не всех это обрадует (Откр.
6:16-17). Любовь Бога к сотворенному Им миру с необходимостью предполагает
Его в высшей степени резкое неприятие того, что этот мир оскверняет,
разрушает и уродует. Если бы Бог не проявлял гнева по отношению к греху, это
не было бы проявлением любви. Это было бы проявлением ужасающего равнодушия.
Для понимания библейской картины спасения мне представляется очень
важным подчеркнуть, что гибель грешников -- не результат неких безличных
"естественных последствий", но проявление суда Божия и Его гнева по
отношению к греху:
По мере возмездия, по этой мере Он воздаст противникам Своим --
яростью, врагам Своим -- местью, островам воздаст должное (Ис. 59:18).
...и пошлю на тебя гнев Мой, и буду судить тебя по путям твоим, и
возложу на тебя все мерзости твои (Иез. 7:3).
См. также 2 Фес. 1:8. Господь Иисус избавляет нас в первую очередь от
грядущего гнева (Рим. 5:9; 1 Фес. 1:9).
Иногда говорят, что Православию чужда юридическая терминология, чуждо
представление о Боге как о Судье, что грех -- это не "преступление,
подлежащее суду" (Иов. 31:11), а болезнь, ведущая к вечной смерти, болезнь,
от которой Христос даровал нам лекарство в виде таинств. Спасение в этом
случае осмысляется в рамках так называемой "органической теории", которую
здесь нет необходимости излагать подробно.
Конечно, стремясь осознать откровение и объяснить его другим, мы не
можем обойтись без построения теорий и использования той или иной системы
образов. Здесь, однако, нас может подстерегать опасность абсолютизировать
наши теории и, незаметно для себя самих, подменить ими слово Божие.
Абсолютизация "органической теории" как "единственно православной" может
вызвать следующие возражения:
В Библии -- которую вряд ли кто-нибудь назовет "чуждой Православию" --
Бог постоянно говорит о Себе, как о Судье, и о Своих действиях, как о
действиях Судьи (Напр. Пс. 7:12; 74:8; 93:2; Мф. 25:31-46, и т. д.).
Эта теория может приводить к отрицанию владычества Бога и Его власти
спасти верующих. В самом деле, если нераскаянные грешники гибнут в силу
неких "естественных последствий", а Бог не имеет к этому отношения, то в
мироздании, оказывается, действуют некие силы, над которыми Бог не имеет
власти. Если это так, то эти силы вполне могут помешать Ему осуществить Его
замыслы. Таким образом, мы не можем полагаться на Бога и верить Его слову --
может так случится, что Он не сможет его выполнить. Хуже того, получится,
что Бог сказал неправду, когда давал Свои обетования. Если же Бог имеет
власть над всеми "естественными последствиями" (как об этом ясно говорит
Писание, напр., Пл. Иер. 3:37-38; Ис. 14:24, 46:9-11), то мы уже имеем дело
не с "органическими последствиями", а с судом Божиим.
В этой теории есть риск утратить понятие нравственной ответственности.
Если я "более несчастен, чем виновен", если грех -- это не преступление, а
болезнь, то за что же мне, бедняге, еще грозят геенной? Больной человек не
виноват, в том что он болен. Я могу только согласиться с К. Льюисом:
Бессовестно мучить человека, если он этого не заслужил. Если окончательная
погибель злых не носит характера нравственного воздаяния, то почему же Бог
ее допускает? Страдания, которые люди претерпевают на земле, могут быть
предназначены для исправления (Евр. 12:4-9) или духовного возрастания (1
Петр. 4:12-13), но о "муке вечной" этого никак не скажешь.
Органическая теория может способствовать восприятию грешника как
"больного со справкой", на которого глупо и жестоко возлагать какую-то
ответственность. Одно из главных препятствий к обращению, с которым
приходится сталкиваться, -- это отказ человека признавать ответственность за
свою жизнь и свои поступки. Неверующий человек -- не всегда, конечно, но
достаточно часто -- склонен смотреть на себя, как на "дитя без глазу", в
несчастии которого виноваты "семеро нянек", и органическая теория может его
в этом поддержать. Если брать совсем уж крайний пример, то это напоминает
ситуацию, которую любят обыгрывать американские фильмы: какой-нибудь злодей
зарежет двадцать человек, а потом и говорит: нельзя меня за это наказывать,
я душевнобольной. Писание, напротив, уничтожает подобные увертки и возлагает
на человека полную ответственность за его поступки.
Я, Господь, проникаю сердце и испытываю внутренности, чтобы воздать
каждому по пути его и по плодам дел его (Иер. 17:10).
Итак, если мы обратимся к Писанию, то увидим, что гибель злых
приписывается именно суду и гневу Божиему, и этот суд и гнев описываются как
активное и личностное действие нравственного Судии вселенной, который
воздает нравственно ответственным существам "по делам их" (напр., Ис. 13:11,
Иез. 7:8, 2 Фес. 1:6, Мф. 25:41). Злые терпят мучение не в силу
"естественных последствий", но потому, что они в нравственном отношении
"достойны того" (Откр. 16:6). Все это звучит сурово, но это -- необходимое
условие нашей надежды. Если нам грозит гнев Божий, то мы можем найти
надежное прибежище в искупительной жертве Христа; если нам грозят
"естественные последствия", от которых нам надлежит спасаться личными
усилиями, то наша надежда становится более чем зыбкой. Так, попытки
изобрести себе более "мягкого" Бога, чем Бог Библии, ведут не к утешению, а
к отчаянию; готовность же покориться слову Божию, когда оно кажется нам
неприятным и жестким, приводит к великому утешению, о чем мы скажем в
следующей главе.
ИСКУПЛЕНИЕ ВО ХРИСТЕ ИИСУСЕ
Ап. Павел выражает суть христианской веры одной фразой:
А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божьего, возлюбившего
меня и предавшего Себя за меня (Гал. 2:20).
Христианская вера есть вера в Воплощение и Искупление, которое Бог
совершил из любви к каждому конкретному грешнику. В каждом православном
храме находится большое изображение распятия; распятый Спаситель изображен
на каждом нательном крестике; главным символом христианства является крест,
главным событием -- смерть и воскресение Иисуса Христа. Сам Господь говорит,
что цель Его прихода -- пострадать и умереть:
Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы
послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мк. 10:45).
Средоточие нашей веры и надежды именно здесь:
Я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом
распятого (1 Кор. 2:2).
То, что мы думаем о спасении, определяется тем, что мы думаем о кресте.
Все священнописатели в один голос утверждают: Христос умер за наши грехи.
Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое
вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь, если
преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам, если только не тщетно
уверовали. Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что
Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес
в третий день, по Писанию (1 Кор. 15:1-4).
См. также Мк. 10:45; Ис. 53; Рим. 4:25; 2 Кор. 5:21 и т.п.
Мы можем говорить о том, что Он умер, чтобы обновить человеческую
природу, чтобы показать пример абсолютного послушания или проложить нам путь
к воскресению, -- но самое главное, это именно то, что Он умер за наши
грехи. Отрицать заместительный характер его смерти -- значит отрицать
"Евангелие, которым и спасаемся". В Своем деянии искупления Бог отождествил
Своего Единородного Сына с нашим грехом, проклятием и погибелью настолько,
что наш грех, проклятие и погибель полностью исчерпаны Его крестной смертью;
Бог отождествил грешников с праведностью, благословением и вечной жизнью
Иисуса Христа так, что все эти блага полностью принадлежат нам:
Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем
сделались праведными пред Богом (2 Кор. 5:21).
Эта праведность, благословение и жизнь принадлежит нам во Христе и
только во Христе. Она не наша собственная, а Его:
Посему, как преступлением одного (Адама) всем человекам осуждение, так
правдою одного (Христа) всем человекам оправдание к жизни (Рим 5:18).
И найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою,
которая чрез веру во Христа, с праведностью от Бога по вере (Флп. 3:9).
В самих себе, по нашим собственным качествам мы весьма далеки от
совершенства и потому призваны к нему стремиться (Флп. 3:14). Но во Христе,
в глазах Бога, мы совершенны и полностью приняты -- совершенны настолько,
насколько совершенно Его искупительное служение:
Ибо Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых (Евр.
10:14).
Что же, возразит читатель, Бог принимает нас как совершенных, хотя на
деле мы не таковы? Неужели Бог обманывает Сам Себя? Никак! Бог видит каждый
наш грех -- те грехи, которые мы осознаем, и те, которые мы осознавать не
хотим, и всю глубокую, темную порочность наших сердец, -- но Он видит все
это пригвожденным на крест в теле Иисуса Христа (Рим. 8:3). Он видит
бесконечно драгоценную праведность Своего Возлюбленного и Единородного Сына
-- и он видит ее принадлежащей нам, как Его братьям (Евр. 2:11), членам Его
мистического тела (Еф. 5:30 и т.д.), соединенным с Ним во святом крещении
(Рим. 6:5). Это ни в коем случае не является некой юридической фикцией. Ибо
кто дерзнет отрицать, что Христос на самом деле, самым действительным и
реальным образом умер за наши грехи? Кто станет называть Его смерть
"фиктивной"? Точно так же не может быть фиктивной та праведность, которую
Бог вменяет верующим в Иисуса. Ибо если мы соединены с Ним так, что Он
действительно несет наши грехи, значит мы соединены с Ним так, что мы
действительно несем Его праведность. Св. Иоанн Златоуст, толкуя Рим.
5:16-19, говорит:
Мы были освобождены от наказания, совлеклись всякого зла, были
возрождены свыше, воскресли после погребения ветхого человека, были
искуплены, освящены, приведены в усыновление, оправданы, сделались братьями
Единородного, стали Его сонаследниками, и сотелесными с ним, вошли в состав
Его плоти и соединились с Ним так, как тело с главою. Все это Павел и назвал
избытком благодати, показывая, что мы получили не только врачевство,
соответствующее нашей язве, но и здоровье, красоту, честь, славу и такие
достоинства, которые гораздо выше нашей природы. Каждый из этих даров мог бы
сам по себе истребить смерть. А когда все они стекаются вместе, не остается
ни следа ее, ни тени. Это подобно тому, как если бы кто за десять оволов
вверг какого-нибудь должника в темницу, и не только его самого, но, по вине
его, и жену его и детей и слуг, а другой, пришедши, не только внес бы те
десять оволов, но и еще подарил десять тысяч талантов золота, привел узника
в царский дворец, посадил на месте самой высокой власти и сделал бы его
участником самой высокой чести и других отличий -- тогда давший в заем не
мог бы и вспомнить о десяти оволах. Так же случилось и с нами. Христос
заплатил гораздо больше того, сколько мы были должны, и настолько больше,
насколько море беспредельно в сравнении с малой каплею. Итак, не сомневайся,
человек, видя такое богатство благ, не спрашивай, как потушена искра смерти
и греха, когда на нее излито целое море благодатных даров (Беседы на
послание к Римлянам, стр. 596).
Насколько я понимаю Писание, блага искупления принадлежат нам в силу
того, что мы принадлежим Ему, а не в силу каких-то наших собственных
достоинств. Мы "оправданы Кровию Его" (Рим. 5:9), а не чем-либо своим. Ибо
Христос сделался "жертвою за грех" (2 Кор. 5:21) и "клятвою" (проклятием)
(Гал. 3:13) за нас, не имея никакого Своего греха, так же и "мы в Нем
сделались праведными пред Богом" (2 Кор. 5:21), не имея каких-либо своих
собственных добродетелей. Более того, искупление во Христе Иисусе означает,
что в нас, самих по себе, нет решительно никаких достоинств, с которыми мы
могли бы связывать нашу надежду. Рассмотрим это подробнее. Апостолы
описывают искупление как
Личное. Христос искупил лично каждого конкретного грешника: Павла (Гал.
2:20, 1 Тим. 1:15), немощного брата (1 Кор. 8:11), членов конкретных
христианских общин (Еф. 1:7; Гал. 3:13). Он по имени знает каждую из овец,
за которых полагает Свою жизнь (Ин. 10:3). В Писании говорится об
искупительном служении Христа как о направленном на конкретных людей, с
конкретными именами и лицами, живущих в конкретных городах. Нравственные
обязательства христианина неразрывно связаны с тем, что Христос умер за него
лично.
Как-то я рассказывал об этом одной женщине, и она сказала то, что я
навсегда запомню: "Да, но ведь если я поверю, что Христос умер за меня
лично, то я больше никогда в жизни не смогу солгать". Неверующие считают,
что осознание человеком того, что все его грехи уже искуплены на Голгофе,
побудит его небоязненно грешить; верующих, напротив, это сознание побуждает
с великим тщанием избегать греха.
Заместительное. В смерти Христа совершился Божий суд над нашим грехом:
...Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной в жертву за грех, и
осудил грех во плоти (Рим. 8:3).
На Него было возложено наше проклятие:
Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою, -- ибо
написано: "проклят всяк, висящий на древе" (Гал. 3:13).
На Него были возложены наши грехи:
Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание
мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали, как
овцы, совратились каждый на свою дорогу; и Господь возложил на Него грехи
всех нас (Ис. 53:5-6).
См. также 1 Петр. 2:24; 1 Ин. 2:2; 3:5; 4:19; Рим. 4:25; Гал. 1:4; Евр.
2:17, и. т.д.
Исчерпывающее.
Он же, принеся одну жертву за грехи, навсегда воссел одесную Бога,
ожидая затем, доколе враги Его будут положены в подножие ног Его. Ибо Он
одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых. О сем
свидетельствует вам и Дух Святый Ибо сказано: "вот завет, который завещаю им
после тех дней, говорит Господь: вложу законы Мои в сердца их, и в мыслях их
напишу их, и грехов их и беззаконий их не вспомяну более". А где прощение
грехов, там не нужно приношение за них (Евр. 10:12-18).
Любые попытки человека загладить свои грехи и приобрести благоволение
Божие своими личными деяниями, излишни.
Что из этого следует? Ряд очень важных выводов. Если я (вслед за ап.
Павлом) верю, что Христос умер за меня лично, я вынужден признать, что я сам
по себе, со всеми моими благочестивыми подвигами, не стяжал ничего, кроме
осуждения, отвержения и проклятия -- всего того, что Господь понес за меня
на кресте. Иисус понес на Себе то, что заслужил я, -- как же я могу после
этого говорить, что угодил (или надеюсь угодить в будущем) Богу своими
добродетелями, если я вижу Господа умершим на кресте смертью проклятого?
Это, может быть, тяжелый, но неизбежный вывод -- в смерти Христа уже
произнесен Божий приговор над моей жизнью и моими деяниями, и этот приговор
-- обвинительный. Бог, совершенно очевидно, не принял мою жизнь и мои деяния
как жертву, благоугодную Ему, -- иначе жертва Христа была бы не нужна. Крест
подчеркивает то, что мы видели раньше, когда исследовали свидетельство
Писания о человеческой греховности:
все совратились с пути, до одного негодны; нет делающего добро, нет ни
одного (Рим. 3:12).
Христос пришел не для того, чтобы дополнить и поддержать наши
собственные претензии на праведность, но для того, чтобы отвергнуть их. Ап.
Павел ставит жесткий выбор: или мы принимаем через веру праведность
Христову, или пытаемся поставить собственную праведность.
Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную
праведность, они не покорились праведности Божией. Потому что конец закона
-- Христос, к праведности всякого верующего (Рим. 10:3-4).
Сам Апостол объявляет свои прежние (весьма значительные) религиозные
достижения и заслуги, "тщетою" и "сором":
Но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и
все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего.
Для него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа
(Флп. 3:7-9).
Искупительное служение нашего Господа содержит в себе все необходимое и
достаточное для нашего спасения.
И когда наступило время ужина, послал раба своего сказать званым:
"идите, ибо уже все готово" (Лк. 14:17).
Искупление во Христе и искупление собственными усилиями не дополняют, а
взаимно отрицают друг друга:
Не отвергаю благодати Божией; а если законом оправдание, то Христос
напрасно умер (Гал. 2:21).
(Мы подробно рассмотрим, что Павел имел в виду под "законом", когда
будем говорить об оправдании верой.)
Любое учение о спасении, которое в какой-либо мере приписывает спасение
человека его личным достижениям, неизбежно приводит (хотим мы этого или нет)
к отрицанию искупления, совершенного Христом. Если человек сам себя спасает
личным подвигом, то Голгофа превращается в некий чисто демонстративный акт,
цель которого -- "убедить человека совершать свое спасение".
Читателю, возможно, доводилось сталкиваться с несколько иным
представлением: Христос искупил человеческую природу, а каждый отдельный
грешник еще должен усвоить плоды искупления своим личным подвигом. При этом
утверждение, что
Бог даровал нам жизнь вечную, и сия жизнь в Сыне Его (1 Ин. 5:11),
понимается в том смысле, что Бог даровал нам не саму жизнь, а только
возможность приобщиться вечной жизни во Христе, каковую возможность мы сами
должны осуществить личными усилиями. Я вынужден признать, что при
сопоставлении с Апостольскими свидетельствами об искуплении это
представление вызывает серьезные трудности.
1) "Человеческая природа" реально существует только в лице конкретных
людей. Утверждать, что Христос искупил "человеческую природу", не искупив
никого конкретно, -- значит утверждать, что Христос не искупил ровным счетом
ничего.
2) В контекст Апостольских свидетельств об искуплении очень трудно
поместить такое понятие, как "человеческая природа вообще". Можем ли мы
сказать, что,
Он изъязвлен был за грехи человеческой природы и мучим за беззакония
человеческой природы; наказание мира нашего было на Нем; ранами Его
человеческая природа исцелилась; человеческая природа блуждала, как овцы,
совратились каждый на свою дорогу, и Господь возложил на Него грехи
человеческой природы (Ис. 53:5-6)
или
в Котором человеческая природа имеет искупление Кровию Его, прощение
грехов, по богатству благодати Его (Еф. 1:7)?
"Человеческая природа" не может грешить и нуждаться в искуплении
грехов, не может куда-либо совращаться -- для этого нужно быть личностью, а
не природой.
3) Такое представление подрывает основу личной благодарности и личной
преданности христианина Спасителю. Если Христос умер не за конкретных людей,
а за "природу", то связанные с этим нравственные обязательства также ложатся
на "человеческую природу", а не на конкретных людей.
4) Такое представление о спасении предполагает, что человек может
находиться в процессе перехода от "неискупленного" к "искупленному"
состоянию, пребывать во Христе лишь частично, по мере "усвоения" человеком
плодов искупления. Между тем Писание проводит очень резкую и четкую грань
между пребыванием во Христе -- когда человеку уже принадлежат все настоящие
и будущие блага искупления, и пребыванием вне Христа, когда человек целиком
и полностью лишен этих благ:
Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит
жизни, но гнев Божий пребывает на нем (Ин. 3:36),
Верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден, потому, что не
уверовал во имя Единородного Сына Божия (Ин. 3:18),
Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в
Пославшего Меня имеет жизнь вечную; и на суд не приходит, но перешел от
смерти в жизнь (Ин. 5:24).
Невозможно в какой-то степени "иметь жизнь вечную" и при этом в
какой-то степени быть "уже осужденным". Невозможно быть немного "сыном
противления" и "чадом гнева" (Еф. 2:2-3) и при этом немного спасенным и
посаженным на небесах во Христе Иисусе (Еф. 2:5-6). Невозможно быть немного
проклятым (Вт. 11:28; Гал. 3:10) и немного благословенным (Гал. 3:13-14; Еф.
1:3). В данный момент можно находиться либо в том либо в другом положении,
но никак не посередине. Не существует никакого промежуточного или
переходного состояния между благословением и проклятием, оправданием и
осуждением, царством тьмы и Царством Возлюбленного Сына (Кол. 1:13). Либо вы
сейчас принадлежите к Его овцам (Ин. 10:27-28) и обладаете всеми, настоящими
и будущими, благами, которые Господь им обещает, либо вы не из овец Его (Ин.
10:26) и полностью лишены этих благ.
5) Такая точка зрения похищает славу нашего искупления у Христа, делая
подвижника своим собственным искупителем. В самом деле, благодаря чьим
деяниям конкретный человек обретает плоды искупления? Благодаря своим
собственным. Христос лишь обеспечивает ему возможность это сделать.
Приведу пример. Представьте себе, что я по причине моей великой
щедрости, зная Ваше бедственное материальное положение, предлагаю Вам даром
пять тысяч рублей. Вы уже протягиваете руку, и тут я объясняю Вам, что для
того чтобы усвоить этот дар, Вы должны месяц отработать, а я, по моей
великой щедрости и незаслуженному к Вам расположению, обеспечу Вас рабочим
местом, инструментами и всем необходимым для работы. Более того, я заявлю,
что оставляю за собой право ни дать Вам ни копейки, если объем и качество
Вашей работы меня не устроят. Вы, вероятно, поймете, что никакой я не
благодетель, а просто работодатель, да и работодатель какой-то странный --
зачем же называть зарплату даром?
У меня всегда вызывали недоверие уличные торговцы, которые сначала
предлагали что-то "в подарок", а потом говорили, что нужно (всего-то только)
оплатить доставку. Если мне просто хотят продать какую-то вещь, то зачем
называть это "подарком от фирмы"?
Если конкретный человек обретает спасение "личным подвигом", то зачем
же говорить о "даре" спасения? Это было бы просто недобросовестной рекламой.
А я не нахожу возможным подозревать Бога в недобросовестной рекламе. Если
слово Божие утверждает, что спасение -- это дар, значит так оно и есть:
Жаждущие! идите все к водам; даже и вы, у которых нет серебра, идите,
покупайте и ешьте; идите, покупайте без серебра и без платы вино и молоко
(Ис. 55:1).
Получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе
Иисусе (Рим 3:24),
Благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от
дел, чтобы никто не хвалился (Еф. 2:8-9).
Ибо возмездие за грех -- смерть, а дар Божий -- жизнь вечная во Христе
Иисусе, Господе нашем (Рим. 6:23).
Означает ли это, что личными нравственными усилиями можно просто
пренебречь? Разумеется, нет. Но, как мы сейчас рассмотрим, благочестивая
жизнь и усердие к добрым делам -- это необходимое проявление спасения, а не
его предварительное условие.
6) Рассмотрим Ин. 15:4-5:
Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама
собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне. Я есмь лоза,
а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо
без Меня не можете делать ничего.
Господь говорит здесь, что мы можем принести угодные Богу плоды, только
пребывая в Нем. Итак, если я не во Христе, то пользы от всех моих духовных
усилий не больше, чем от хатха-йоги. Если я пребываю во Христе, то я уже
обладаю теми благами, которые Он обещает своим овцам:
И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из
руки Моей (Ин. 10:28).
В других местах Писание также говорит о том, что мы можем творить
угодные Богу дела, только будучи уже спасены и приняты Им:
Благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от
дел, чтобы никто не хвалился. Ибо мы -- Его творение, созданы во Христе
Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять (Еф. 2:8-10).
В самом деле, какие добрые плоды человек может принести Богу, если он
еще остается "сыном противления", "чадом гнева" и "гнев Божий пребывает на
нем"?
То же говорится и в послании к Римлянам:
Посему живущие по плоти Богу угодить не могут. Но вы не по плоти
живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас. Если же кто Духа
Христова не имеет, тот и не Его (Рим. 8:8-9).
Мы можем жить по духу, только если Дух Божий уже живет в нас, в
противном случае мы "Богу угодить не можем". О Духе же сказано, что Он
является несомненным Свидетелем нашей принадлежности Христу.
В Нем (во Христе) и вы, услышав слово истины, благовествование вашего
спасения, и уверовавши в Него, запечатлены обетованным Святым Духом, Который
есть залог наследия нашего, для искупления удела Его, в похвалу славы Его
(Еф. 1:13-14).
То есть только тот, кто уже принадлежит Богу через Иисуса Христа, имеет
Святого Духа.
Итак, чтобы принести Богу добрые плоды, нужно сначала быть соделанным
добрым деревом (Мф. 7:17-18). Довольно странно думать, что репейник может
личным подвигом произвести смоквы и в награду за это соделаться смоковницей.
Теперь рассмотрим, как Христос достигает Своим искуплением конкретного
грешника.
ВЕРА
Поскольку все блага спасения мы обретаем через веру, нам прежде всего
понадобится выяснить, как слово Божие определяет веру. Апостол Павел дает
это определение на примере Авраама:
Не поколебался в обетовании Божием неверием, но пребыл тверд в вере,
воздав славу Богу, и будучи вполне уверен, что Он силен и исполнить
обещанное. Потому и вменилось ему в праведность. А впрочем не в отношении к
нему одному написано, что вменилось ему, но и в отношении к нам; вменится и
нам, верующим в Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса Христа, Господа
нашего, Который предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего (Рим 4:
20-25).
Итак, согласно Павлу, вера -- это непреложная уверенность в том, что
Бог исполнит Свои обетования, которые Он дает во Христе, несмотря на все то,
что кажется противоречащим этому. Вера в Бога -- это вера Его слову:
бессмысленно заявлять, что я верю в Бога, если я не верю тому, что Он
говорит. Обетование -- это не что-то такое, что возможно осуществится, а
возможно нет. Бог силен исполнить обещанное. Бог знает, что Он говорит;
нелепо думать, будто Его всеведение упустило что-то из виду или Его мудрость
что-то не учла. Бог не может ни обманывать, ни ошибаться. Отрицать
непреложность Его обетований -- значит отрицать то, что Он является Богом:
Бог не человек, чтоб Ему лгать, и не сын человеческий, чтоб Ему
изменяться. Он ли скажет, и не сделает? будет говорить, и не исполнит?
(Числ. 23:19).
Кому Бог дает Свои обетования? Всякому, кто уверует:
И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется (Иоил. 2:32; Деян.
2:21; Рим. 10:13).
Ибо вам принадлежит обетование и детям вашим и всем дальним, кого ни
призовет Господь Бог наш (Деян. 2:39).
Ибо Писание говорит: "всякий, верующий в Него, не постыдится" (Рим.
10:11; Ис. 28:16).
Итак, верить -- значит полагаться на обетования Божии, данные во
Христе. Бессмысленно спрашивать, так ли сильна моя вера, как вера Авраама,
чтобы я мог рассчитывать на исполнение обетований. Авраам вообще не задается
вопросом о силе своей веры. Он смотрит не на себя, а на Бога. Если бы Авраам
смотрел на себя, он увидел бы только, что Тело его, почти столетнего, уже
омертвело, и утроба Саррина в омертвении (Рим. 4:19). Он также не видит в
себе каких-то достоинств, за которые Бог должен был бы его вознаградить (Быт
18:27). Его поведение иногда выдает страх и недостаточную уверенность в
Божием покровительстве (Быт 12:11-12, 20:2), но ему и в голову не приходит,
что Бог может отказаться от Своего слова. Верность Бога не зависит ни от
чего.
Потому, что праведный Авраам, приемля обетование из уст Божиих, не на
плоть свою омертвелую смотрел и не на мертвость Саррину смотрел, но на
неложное слово Всемогущего Бога (св. Иоанн Златоуст).
Златоуст при этом подчеркивает, что не праведные деяния Авраама, но
именно вера оправдала его перед Богом:
Ведь нимало не странно оправдаться верою тому, кто не имеет дел; но
украшенному заслугами сделаться праведным не вследствие их, а по вере -- это
было особенно удивительно и особенно обнаруживало силу веры (Беседы на
послание к Римлянам, стр. 567).
Итак, подчеркнем: вера смотрит не на себя, но на Бога. Ночью я могу
испытывать невротический страх, что солнце никогда не взойдет, и мир
навсегда останется погруженным во мрак; но при этом я понимаю, что восход
солнца никак не зависит от моих переживаний -- он определяется верностью
Творца, Который установил и поддерживает неизменные физические законы, по
которым Земля вращается вокруг своей оси. Как верующий, я могу испытывать
периоды глубокого смятения и эмоционального упадка, но при этом я понимаю,
что верность Бога никак не зависит от моих эмоций. Пребываю ли я в радостной
уверенности или терзаюсь сомнениями и страхами, -- слово Божие остается
неизменным. Обетование, которое Он дал нам, есть жизнь вечная (1 Ин 2:25).
Бог обещает вечную жизнь всякому, верующему в Иисуса Христа (Ин. 3:16, 36,
5:24, 6:27 и т.д.). Если я верю в Иисуса Христа, то имею жизнь вечную и на
суд не прихожу, но перешел от смерти в жизнь. Отрицать это -- значит в лицо
называть Бога обманщиком (1 Ин. 5:10). Иисус говорит:
Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную (Ин
6:47).
Если Он говорит правду, то я, как и всякий, кто верует, имею жизнь
вечную. Вера -- это не чувство и не переживание; она совершенно не
обязательно связана с каким-то ярким мистическим опытом. Обращение -- просто
акт воли, которым человек, настигнутый словом Божиим, говорит "да". Мои
эмоции могут лгать; мой разум может заблуждаться; мой мистический опыт может
оказаться полностью ложным, но Божии обетования останутся истиной -- причем
истиной по отношению ко мне -- независимо ни от чего. Бог нерушимо и
непоколебимо верен.
Ибо если устами твоими будешь исповедовать Иисуса Господом и сердцем
веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься, потому что сердцем
веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению. Ибо Писание говорит:
"всякий, верующий в Него, не постыдится". Здесь нет различия между Иудеем и
Эллином, потому что один Господь у всех, богатый для всех, призывающих Его.
Ибо "всякий, кто призовет имя Господне, спасется" (Рим. 10:9-13).
Мы можем быть уверены в своем спасении потому, что Господь нам его
обещал. А лгать Он не может.
Возможно, читатель возразит: слово Божие постоянно (напр., Мф. 7:21,
Иак. 2:26), указывает на то, что спасение невозможно без благочестивой
жизни, соблюдения заповедей и усердия к добрым делам; а так как человек не
может знать, достаточно ли он благочестив, послушен и усерден, он не может
быть уверен в своем спасении.
Пусть это недоумение разрешит блаженный Августин:
Бог обещал это не по причине нашей воли, но по причине Своего
предопределения. Ибо обещал то, что Сам собирался сделать, а не то, что
собирались сделать люди. Потому что если люди и делают добро, относящееся к
почитанию Бога, Он Сам делает так, чтобы они творили заповеданное, а не
наоборот, они делают так, чтобы Он исполнил то, что обещал. Иначе не в
Божией власти, а во власти людей будет исполнить обещанное Богом (О
предопределении святых, 19).
Но не устраняет ли такое представление свободу и ответственность самих
христиан? Если это Бог производит в нас и через нас всякое доброе дело, то
не превращаемся ли мы в каких-то марионеток, лишенных собственной воли?
Писание явно обращается к христианам, как к свободным людям, ответственным в
своем выборе -- как совместить это с тем, что сам Бог производит в нас
хотение и действие по своему благоволению? Объяснить это можно. В любой
ситуации человек сам делает свободный выбор и сам несет за него
ответственность. Но каким будет этот выбор -- определяется тем, что он из
себя представляет как личность (Мф. 12:35). Выбор человека свободен, но он в
значительной степени предопределен его нравственными качествами. Если Вы
доверяете, например, деньги честному человеку, вы можете быть уверены, что
он их не украдет. Бог не дергает христиан за ниточки, заставляя творить
угодное Ему, -- Он просто, Своей всемогущей благодатью, делает их такими
людьми, которые охотно и свободно творят Его волю.
Итак, мы становимся подлинно свободными, когда Бог создает нас, т. е.
образовывает и творит не так, чтобы мы были людьми, это Он уже сделал, но
чтобы были добрыми людьми, что делает Он теперь Своей благодатью, чтобы мы
были новой тварью во Христе Иисусе (Гал. 5:16), сообразно чему сказано
"сердце чистое сотвори во мне, Боже" (Пс. 50:12) (бл. Августин. Энхиридион,
гл. 31).
Бог обещает не только простить грехи верующих, но и вложить в их сердца
искреннее стремление к праведности:
"Вот завет, который завещаю им после тех дней, говорит Господь: вложу
законы Мои в сердца их и в мыслях их напишу их, и грехов их и беззаконий их
не вспомяну более" (Евр. 10:16-17; Иер. 31:33).
Те, кто действительно прощены и приняты Богом, будут являть плоды этого
в своей жизни, ибо та же благодать, которая пробуждает в сердцах верных
искреннее упование на Христа, "научает нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и
мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке"
(Тит. 2: 12) (о чем мы подробнее поговорим ниже). Если же наша добродетель
является предварительным условием, при котором обетование обретает силу, то
любое обетование сразу же недействительно, ибо в силу нашей падшей природы
мы не можем выполнить никаких предварительных условий. Напомню: никто не
имеет ничего своего, кроме обмана и греха (II Аравсийский собор, кан. 22).
Мы должны быть ревностны к добрым делам, но наша надежда может быть основана
только на обетованиях Божиих.
Теперь мы можем перейти к следующему вопросу: об оправдании верой.
ОПРАВДАНИЕ ВЕРОЙ
"Оправдание" -- одно из ключевых понятий для Апостола Павла. Попробуем
определить, прежде все