сандриас благоразумно промолчал. - Муртан, Баллан, - бросил через плечо Тахарка. - Гоните вперед да разнюхайте, нет ли здесь какой легкой добычи. Если что-нибудь заприметите - живо к нам. Приглядывайтесь к небольшим группкам купцов, кто путешествует со своим товаром. А если поблизости есть город - нам больше ничего не надо. Имейте в виду, мы - почтенные торговцы лошадьми. Когда Тахарка вновь обернулся к аквилонцу, всадников уже и след простыл. - Упавших духом людей надо всегда чем-то занимать. Что-то для поднятия настроения - ну, маленький разбой, например. Это восстановит чувство юмора. Вот доберемся до ближайшего базара, сплавим лошадей, деньжата и заведутся. - Жду не дождусь, хозяин, - отозвался с улыбкой аквилонец. Шестые сутки преследовал Конан убийц. Наконец набрел на следы их разбойной деятельности. В сущности, ничего, кроме сотен и сотен безымянных отпечатков ног и копыт, на дороге не было. Но в воздухе витал запах смерти. Конан внимательно изучил дорогу. В одном месте следы лежали особенно густо. Кое-где были заметны припорошенные землей кровавые пятна. Видно, кому-то было выгодно, чтобы пятна остались незамеченными. И все же они проступали сквозь землю, и жирные рои мух кружились над ними. По запаху и по особенно шумному кружению мух набрел Конан на канаву и еще издалека увидел брошенные в ней трупы. Жертвами бандитов на сей раз оказались купец с женой и двое их слуг. Даже издалека было видно, что вся их одежда испачкана кровью. Видимо, поэтому грабители не сняли ее. Остальным они не побрезговали: судя по характеру повреждений - кольца и серьги они сдирали с живых людей. Еще раз оглядев печальную картину, Конан поспешил прочь. Ему совсем не улыбалась возможность быть застигнутым местными королевскими гвардейцами. Им только дай волю: хватают первого попавшегося и волокут в тюрьму. Чаще всего они бывают правы. Но кто станет разбираться и докапываться до истины в случае с оборванным и по самые уши грязным варваром, каким и был сейчас Конан. Да и души убитых сейчас наверняка рыщут по округе, следует опасаться их мести. <Что ж, чем больше трупов оставят на своем пути эти ублюдки, тем проще будет найти их>, - решил про себя Конан. О такой вещи, как закон, киммериец имел весьма смутное представление. Однако неоправданная жестокость и необузданная жадность были ему отвратительны. Поквитаться с этим человеческим отребьем - вот цель его жизни. <Это будет настоящий подвиг!> - подумал Конан и с новыми силами рванулся в погоню. Больше всего Конан опасался, что следы бандитов потеряет из виду. Или что бандиты разбредутся кто куда. Поди тогда ищи их по всему свету! Вот попалась бы на пути гора, он моментально выследил бы их с вершины. Наверняка бандиты сбавили темп. <Теперь необходимо знать, какое нас разделяет расстояние. А то, не ровен час, наткнусь на них в темноте>, - думал Конан. Он прекрасно сознавал всю опасность своего положения, ведь здесь, на равнине, вряд ли ему одному удалось бы одолеть шестерых. Так, идя по склону, набрел Конан на городские стены. Построен город был своеобразно: приземистые крепостные стены соседствовали с треугольными очертаниями высоких и узких домов. Городские ворота тоже были треугольной формы. Перед воротами простирался широкий зеленый луг. Горожане использовали его как выгон для скота. Похвастаться опытом городской жизни Конан, естественно, не мог. Но он сообразил, что скот, пригнанный путешественниками или кочующими торговцами, должен пастись тут же, вместе с общественным. Теперь его задачей было выяснить, здесь ли находятся лошади бандитов. Однако Конан не спешил проявлять интерес. Это могло вызвать подозрения и спугнуть его врагов. И, с подчеркнуто равнодушным видом отвернув лицо от пастбища, Конан последовал к городским воротам. В воротах Конана остановил страж. Он внимательно оглядел юношу, его оружие. - Кто ты, киммериец, и что тебе надо в нашем городе? Конан с усилием подавил в себе желание проткнуть копьем брюхо этого нахального сторожевого пса. Проламливать ему череп близлежащим булыжником он тоже не стал. Конан трезво подумал о том, что, кроме неприятностей, ничего с этого не поимеет. Да и вряд ли он что-то сможет доказать горожанину, ведь понятия о чести в городе совсем иные. К тому же перспектива отсидки в местной тюрьме не прельщала Конана, ведь его цель - погоня. - Я - Конан. И нужен мне кое-кто, прошедший недавно через эти самые ворота. Не встречался ли тебе темнокожий тип, а с ним аквилонец, двое гандеров и двое боссонитов? Похоже, они привели сюда на продажу лошадей. - Что-то странное ты говоришь, парень. Об убийствах неподалеку от города Конан решил пока промолчать. - Дело у меня к ним. Ничего противозаконного, можешь не беспокоиться. - Мне ничего не известно, но ты можешь войти в город. И лучше помалкивай о тех людях, а не то накличешь на себя беду. Хотя не исключено, что я знаю одного человека и, не исключено, ему интересно будет поболтать с тобой о тех, кого ты разыскиваешь. Конан был слегка озадачен. В задумчивости прошел он через арку с треугольным навершием в туннель, ведущий сквозь крепостную стену в город. Было ясно, что страж о чем-то умалчивает. Интриги и недомолвки цивилизованного мира были чужды Конану и раздражали его. Потому он решил, что вечером еще вернется к городским воротам и вытрясет из охранника всю правду. Все эти дни погони Конан много бегал и мало ел. Его мучила жажда, а кожа обтягивала кости. В котомке, которую подобрал он возле умирающего бандита, нашлось несколько монет. <Самое время отдохнуть и подкрепиться>, - решил порядком измотанный юноша. У первого встречного выяснил он, что единственная в городе таверна расположена тут же, рядом, у ворот. Таверна оказалась приземистым зданием из камня и дерева. Маленькие окна тускло поблескивали, а из трубы в дальнем конце крыши валил дым. Входя, Конан едва не стукнулся лбом о притолоку и вовремя пригнулся. Выбрав уголок потемнее, Конан прислонился к стене и огляделся. Когда глаза его привыкли к скудному освещению, он смог разглядеть большое помещение с двумя широкими длинными столами посередине. С одной стороны был очаг, над которым жарилось на вертеле мясо. С другой - занавесь, отделяющая часть комнаты. У этой занавески, в самом углу, заприметил Конан чью-то скрюченную, обмотанную тряпками фигуру. Сверху на нее было наброшено еще что-то вроде одеяла. К Конану приближался хозяин таверны. Короткий передник, о который хозяин вытирал мокрые руки, едва прикрывал жирную грудь и волосатый живот. Толстяк подозрительно оглядел полуголого киммерийца, покачал головой и спросил: - Тебе чего, чужестранец? - Поесть и место для ночлега. Деньги у меня есть. - Мясо еще не готово, - хозяин указал на вертел, - хлеб вот-вот доставит пекарь, так что подожди немного, а вина могу тебе принести, это у нас в любое время - пожалуйста. Пить Конану хотелось давно, и все же вино натощак - гиблое дело. - Покажи, где я могу лечь. Посплю несколько часов, потом поем. Мне предстоит погоня, надо беречь время. - Как скажешь. Идем, покажу место для сна. И хозяин повел Конана в тот конец помещения, где была занавеска, именно туда, где заприметил он скрюченную фигуру. Хозяин отдернул занавеску, и Конан увидел дверь. В этот момент фигурка вздрогнула. Конан, к своему удивлению, обнаружил, что это женщина со светло-коричневыми волосами, вернее даже, девушка одних с ним лет. Черты ее лица поражали значительностью и правильной красотой, которую портил кружок черной кожи, закрывавший левый глаз девушки. Взгляд Конана задержался на сидящей, та в свою очередь как-то чудно глянула на киммерийца. Комната, в которую ввел Конана хозяин, была разгорожена занавесками. Хозяин зажег свечу, и Конан бросил на пол свои вещи. - Неплохо. А что это за девка у двери? Как-то странно она посмотрела на меня. - Ерунда. Это Сумасшедшая Калья. В этих краях ее хорошо знают. Всех мужчин она считает подлецами, так-то... - У нее взгляд ястреба. Видел я однажды такого. И что же в ней такого особенного? - Ее считают опасной, и никто не знает, что с ней делать. Вообще-то здесь полно всяких шлюх. Но эта пришла из района боевых действий. Она разыскивает какого-то типа, которому должна отомстить. А может, этот тип существует лишь в ее больном воображении. Королевские гвардейцы ее не трогают, потому что она сумасшедшая, да к тому же благородных кровей. Сюда, ко мне, она наведывается лишь изредка. Деньжат у нее хватает, чтоб только заплатить за еду и ночлег, откуда деньги - не наше дело. Она заявилась сюда ночью, и до сих пор спала. Она всегда так спит, прислонившись спиной к стенке. - Толстый хозяин ухмыльнулся. - Отмыть ее, так неплохая деваха получится. Дальше поддерживать разговор Конан не стал. На сумасшедших девиц у него ни сил, ни времени не было. - Разбуди, когда обед будет, - бросил он, снимая пояс. Предусмотрительно сжав рукоять меча, Конан улегся и тут же провалился в сон. Проснувшись, киммериец инстинктивно потянул меч из ножен, и этим до смерти напугал пришедшего его будить мальчишку-прислужника. - Господин, вы просили разбудить вас к обеду. Кивнув мальчишке, Конан убрал меч. У дверей стоял бочонок с водой. Слегка омывшись и обтеревшись несвежим полотенцем, Конан отодвинул занавеску. Народу уже набилось прилично. Некоторые посетители с любопытством уставились на Конана. Сумасшедшая сидела у занавески в прежней своей позе, однако голова ее была высоко поднята, и единственным своим глазом она хищно разглядывала посетителей. Усевшись с краю за стол, Конан взял из общей миски приличный шмат мяса. Неизвестно, когда он снова сможет поесть, поэтому подкрепиться Конан решил солидно. Мальчишка подал ему чашу с красным вином, и Конан принялся за еду. Конан самозабвенно расправлялся с мясом и поначалу не заметил неопрятного человека в потертой шерстяной рубахе, усевшегося напротив. В свою очередь и незнакомец, прежде чем глянуть на Конана, залпом опорожнил чашу с вином, услужливо поднесенную мальчишкой, причем капли вина повисли на его неухоженных усах. Напившись, незнакомец улыбнулся, обнажив гнилые зубы: - Я слышал, тебя интересовали некие путники, которые, возможно, провозили на продажу лошадей... Я - Рарио, торговец лошадьми. Не исключено, что я смогу быть тебе полезным... - Те, кто меня интересуют, - бандиты. Южанина зовут Тахарка, аквилонского выродка - Аксандриас, еще там двое гандеров... Собеседник приложил палец к губам, показывая, что надо молчать. - Потише-ка, приятель. Тут много лишних ушей. - Тут нет никакой тайны. Эти твари - враги для всех. А мне они сильно задолжали. И никакие боги им не помогут. - Не горячись, киммериец. И поговорим лучше в другом месте, за пастбищем, к примеру. Шепни охраннику мое имя, и он тебя пропустит. Заканчивай со жратвой и приходи. Сунув что-то хозяину, Рарио вышел из таверны. Обглодав последнее ребрышко, Конан потянул руку за новым куском и заметил рядом, за своей скамьей, фигуру, закутанную в темную ткань. Это была Калья. Присмотревшись, Конан понял, что укутана она в широкое одеяло из грубой коричневой холстины, посередине которого проделана дырка для головы. Время от времени одеяло сползало, но даже тогда невозможно было определить, что же надето под ним. - Давай поболтаем, - прямо заявила она. В собеседниках Конан сейчас не нуждался, но прогонять сумасшедших в Хайбории было не принято. Он молча кивнул на скамью против себя и велел мальчишке принести еще чашу с вином. - Я - Калья. Меня считают сумасшедшей, тебе уж, наверно, сказали. Голос ее напоминал воронье карканье и мало подходил молодой девушке. В неверном свете сальных свечей Конан разглядел шрамы по обеим сторонам шеи говорившей. Видно, когда-то, когда Калья была еще ребенком, кто-то повредил ей голосовые связки, потому и голос ее стал таким резким. Конан отпил вина. Что ж, мир, в котором они росли и живут теперь, жесток. Мало ли что с кем могло случиться! Его это не касалось. - Ты знаешь мое имя. Скажи теперь свое. С виду ты киммериец. - Точно. А зовут меня Конан. - Мальчишка принес чашу с вином и поставил перед девушкой. Сквозь вертикальный прорез в одеянии девушка выпростала левую руку. Конан с изумлением увидел на этой руке перчатку из плотно пригнанных друг к другу металлических пластинок. - Ты кое-кого ищешь. Я слыхала твой разговор с этой свиньей Рарио. Мне тоже нужен один человек. Судя по всему, он среди тех, кого ищешь ты. - А мое какое дело? Съешь лучше чего-нибудь. - Конан указал на мясо. - Мне нечем платить. - Я угощаю. Люди, которых я ищу, одолжили мне, сами не подозревая того, эти деньги, - хмыкнул киммериец. Впрочем, угощая девушку вином, Конан надеялся, что, порядком выпив, та уснет и избавит его от не слишком приятной необходимости общаться с сумасшедшей. Однако девушка была голодна и хорошо ела. Некоторое время они помолчали. Никто из посетителей таверны не изъявлял желания вступить с ними в беседу, и это вполне устраивало Конана. Хорошо, что он не видел себя со стороны. Мало кто решился бы заговорить с такой веселенькой парочкой: полуголый киммерийский волчонок и сумасшедшая в одеяле... Даже в таверне на большой дороге такое не каждый день встретишь! Калья, видимо, наелась. Она откинулась и вытерла рот краем грязного одеяла. Все это она проделывала левой рукой, и Конану было любопытно, есть ли вообще у нее правая. - Ты не ответил, киммериец. Зачем ты идешь по их следу? - Не ответил и не отвечу. С чего бы это он стал посвящать кого-то в свои планы. А эту сумасшедшую девчонку и подавно. - Ты называл Рарио имена. Аксандриас. Это тот, кого я ищу. То, как девушка подняла голову и взглянула своим единственным глазом, заставило Конана содрогнуться. Сейчас она походила на жаждущего мести демона. - Об этом человеке я знаю лишь то, что он аквилонец и что зовут его Аксандриас. Но в Аквилонии их сотни, согласись. - Но это тот. Я знаю. Этот мерзавец морочит народ на базарах. Делает вид, что он колдун. - Да, слышал о нем такое, - неохотно поддержал разговор Конан. - Но видеть его не видел. У меня к нему самое короткое дело на свете. Короче не бывает. К нему да к остальным пятерым. В сильном возмущении девушка так стукнула по столу ладонью, что некоторые посетители обернулись. - Митра вняла моим мольбам! Скоро я с ним посчитаюсь! - Это не мое дело. И вообще, я здесь попусту трачу время. - Конан встал. Вслед за ним поднялась и Калья. - Ты идешь на встречу с Рарио. У меня тоже дело к нему. Я с тобой. - Это тебя не касается, женщина. - Касается. Еще как. Расплачивайся - и пойдем. Спорить было бесполезно. Конан расплатился и вышел в сопровождении Кальи на темную улицу. Конан заметил, как ходит девушка. Тут было над чем подумать. В ее походке не было ничего от кокетства городской красотки, но все от твердой поступи воина. Калья едва доставала своей головой ему до плеча, и тем не менее теперь до Конана дошло, почему хозяин таверны счел ее опасной. - Ты хочешь отомстить, не так ли, киммериец? - А тебе-то что? - Потому что сначала - моя месть! - Тише. Мы у ворот. Молча приблизились они к городским воротам. Страж был тот же, что и утром. - А, это ты, варвар! Кто это с тобой еще? Да это же Калья! Чего тебе здесь... Легким тычком ладони в лоб Конан пресек словесный поток стражника. Затем схватил его за ворот и пару раз приложил головой о стену позади ворот. - Ты всегда такой любезный или только по пятницам? - Но, - стражник едва ворочал языком, - но она-то зачем здесь? - Он снова потерял сознание. Потом, придя в себя, опять заговорил: - Послушай, я тут стою по приказу Рарио. Я обязан ему, он выкупил меня из плена, понимаешь. Сегодня он велел мне отстоять две смены. - Лицо стражника исказилось. Не ясно, что это было - дурнота или страх. Перед ним с каменным выраженьем лица стоял безжалостный дикарь, а из-за плеча его выглядывала сумасшедшая женщина, жаждущая, казалось, свежей крови. - Да плюнь ты на него, Конан. Хозяином этого пса может стать любой, в чьем кармане водится мелочь. Пойдем искать Рарио, он должен что-то знать. Конан отбросил обмякшее тело на дощатую мостовую. - Лежи тихо, а не то... Ни единого звука не услышали они за собой, выходя за ворота. Светила луна. В ее свете пастбище отливало сиреневым. Посреди выгона мальчишки-пастухи разожгли большой костер. Его всполохи высвечивали прекрасные силуэты пасущихся лошадей. Конан и Калья мгновенно оценили обстановку и двинулись к костру. Пастухи подняли головы. - Ну что, ребятки! Не пора ли пересчитать лошадей? - Дети встрепенулись, молча поднялись и пошли пересчитывать. - Аксандриас мой, - коротко бросила Калья. - Остальных бери, а этот - мой, и не трогай его, понял? - Девочка, - вкрадчиво начал киммериец, - с тобой однажды дурно обошлись. Конечно, твоя месть справедлива. Но мое право - найти их и перебить всех до одного. И не путайся у меня под ногами. - Еще чего! Я всю свою жизнь с самого детства посвятила этой мести, - единственный глаз Кальи, казалось, излучал свет ненависти, - и ты думаешь, что теперь, когда цель моя близка, я позволю грязному дикарю вроде тебя помешать мне? Не на ту напал. Ты думаешь, я просто истеричная девка? А ну посмотри, немытая ты скотина! Молниеносным движением она скинула через голову одеяло. В руке ее, как по волшебству, оказался меч. Переход от миролюбивой девушки к разгневанной фурии был слишком неожиданен. Конан остолбенел. Этот воинственный выпад озадачил даже его. Собственно, внешний вид Кальи тоже мог выбить из колеи любого. Под одеялом на девушке почти ничего не было, а то, что было, служило защитой от оружия. Правая рука от запястья до плеча была покрыта маленькими стальными пластинами, металлические щитки закрывали также голени и колени, а правое бедро плотно облегал кусок колец. Правую грудь защищала металлическая чашечка, закрепленная обручем вокруг спины. Перчатку на левой руке Конан видел и раньше. Все остальное было голым, если не считать коротких кожаных штанов и закрепленного вокруг талии широкого кольчужного пояса. - Берегись, женщина! - крикнул Конан. Первый раз в жизни он был вынужден вступить в схватку с женщиной. Но сейчас терпенье его лопнуло. К тому же в противнике Конана было слишком мало от женщины и слишком много от дикого зверя. Меч девушки был мал, узок и слегка изогнут. Рукоять прикрывала что-то вроде чашечки из металлических прутьев. Таким образом часть руки была почти полностью защищена. Сразу было видно, что девушка прошла хорошую воинскую школу: она умела выбрать оружие, экипировку. Она знала, с какой ноги лучше выступать. В общем, она была сильным противником. Конан понял это прежде, чем Калья успела скинуть одеяло, и принял оборонительную стойку. За те доли секунды, пока девушка становилась в позицию атакующего и наступательно, снизу, направляла свой меч, Конан сумел подставить ей подножку. Падая, она выхватила обоюдоострый кинжал и нанесла им удар сверху. Кинжал прошел в паре миллиметров от горла киммерийца и легко оцарапал висок. Если б Конан хоть чуть-чуть замешкался, он был бы уже мертв. - О, Кром! Ты что, и в самом деле сумасшедшая? Мы же вроде и не ссорились. Ты просто взбесившаяся девка! Калья поднялась на ноги. - Не смей звать меня девкой, придурок! И убери свой меч. Не хочу брать на свою совесть еще один труп. Остерегаясь внезапного выпада, Конан медленно двигался по кругу. Он хотел встать так, чтобы свет падал девушке на глаза. Калья тоже двигалась по кругу, стараясь при этом всячески избежать попадания света в глаза. Она вся сжалась, чтобы доспехи прикрывали жизненно важные органы. Этим древним способом защиты она владела в совершенстве, и он часто выручал ее. - Ну, давай, давай! - подзадоривала девушка Конана. - Давай, киммериец! - раздался знакомый голос. К дерущимся приближались двое. Еще несколько теней можно было различить поодаль от костра. Конан выхватил меч. Зубы его радостно блеснули. Наконец-то бредовая ситуация с этой девицей закончилась. Теперь появился действительно достойный противник. На одного из подошедших упал свет костра. Конан узнал Рарио. - Киммериец, ты приносишь несчастья. Слишком много дурацких вопросов задаешь. - Я ищу Тахарку и его людей. Скажи мне правду, и я свалю отсюда со всеми своими несчастьями, о которых ты что-то здесь болтаешь. Кстати, что это за несчастья? - Ты болван или прикидываешься? - усмехнулся Рарио. - Я думаю, твое простодушие просто маска. Мне совершенно ясно, что ты и эта девица, вы сговорились изображать незнакомых людей. Вы в сговоре и хотите выведать что-то, что вас интересует. - Перестань молоть чушь. Говори лучше, чего тебе надо. Дикарь казался Рарио слишком наивным. - Парень, ты что, не понял? Те, кого ты ищешь, - опасные бандиты. Они опасны по всем статьям. Можно схлопотать не только от них самих, но и от властей, которые их разыскивают. И вообще от всех, кто имеет с ними дело. Так что тебе не везет. - Прищурясь, Рарио разглядывал Конана. - А им всего-навсего нужен честный торговец, имеющий на торговлю все права. Им нужно, чтоб не было глупых вопросов, и за ценой они не постоят. Чего скрывать. Ну, приходил ко мне Тахарка пару дней назад, ну, купил я у него лошадок за хорошую цену. - Рарио усмехнулся, и в ушах его сверкнули золотые кольца. - Я не спросил ничего особенного. Просто был ли здесь Тахарка, а если был, то в какую сторону отправился. - Ну вот, малыш, ты опять за свои расспросы. - Клинок сверкнул в руке Рарио. - Торговля лошадьми - дело легкое и прибыльное, пока кто-то не появится да не начнет вынюхивать, откуда лошадки, а вдруг их украли, а может, и что еще похуже. Слово за слово, потом вмешаются власти, и конец моей торговле, да и мне самому. Понятно? - Так это из-за каких-то не случившихся еще неприятностей потрясаешь ты ножом? Краденые лошади послужили причиной цирка, который ты устроил на потеху своим работникам? - Хватит, дикарь! У нас тут не принято действовать вот так, в лоб. Не в наших это правилах, и нечего лезть тебе куда не следует. Что-то слишком хлопотно с тобой... Эй, ребята, проучите-ка этого простачка! Те, что раньше казались тенями, превратились в трех здоровенных мужиков. К тому же отлично вооруженных. Двое из них напали на Конана. Они здорово поднаторели в своем деле. Видно, торговцу лошадьми часто задавали лишние вопросы. Атаковали его с двух сторон. Один старался попасть мечом Конану в голову, другой метил по ногам. Вместо того чтобы избавиться сначала от одного из нападавших, Конан вступил в бой сразу с двумя. Он одновременно и подпрыгивал, подтягивая колени к подбородку, чтобы спасти ноги, и отражал удары меча над своей головой. Один из ударов он не блокировал, а успел наотмашь ударить противника по плечу. Рука, все еще сжимавшая рукоять меча, отлетела в сторону. На предплечье киммерийца осталась лишь легкая царапина. Конан еще раз высоко подпрыгнул и, приземлившись лицом к лицу с другим противником, сильно двинул мечом ему в живот. Меч Конана вышел из-под лопатки врага. Вырвав меч, Конан ударил снова, повредив все нутро своего противника. Кровь полилась рекой. Тем временем Конан снес голову с плеч все еще стоявшего в столбняке безрукого воина: слишком долго он стоял, потрясенно разглядывая свою отрубленную руку. Только теперь Конан заметил, что с третьим воином бьется Калья, а на него самого с перекошенным от ненависти лицом прет сам Рарио. Их клинки скрестились. Конан едва не проткнул торговца, но тот вовремя увернулся. Следующие не слишком сильные удары Рарио более или менее удачно парировал, при этом все больше открывая свой правый бок. Однако последний удар оказался смертельным. Меч Конана через нижнюю челюсть прошел торговцу в горло. Все было кончено. Вытащив из трупа меч, Конан обернулся в сторону Кальи и застал развязку боя. Поманив противника не защищенным доспехами боком, она перекрестным ударом меча и кинжала, зажатых в обеих руках, разрубила ему шею. Воин качнулся и упал прямо в костер, подняв столб искр. Отвратительно запахло жженым мясом. - Пошли отсюда, киммериец. - Калья вытерла лезвие о траву. - Не слишком-то красиво, но зато как быстро и сильно! Кто учил тебя драться на мечах? - Учил? Детка, киммериец рождается с умением владеть мечом. И потом, что значит <пошли>? Иду по следу бандитов я. А ты идешь своей дорогой. Калья опять влезла в свое одеяло. - Послушай, мы ведь ищем одного и того же человека. Разумней будет объединить усилия. Подумай. У себя в горах или на болотах тебе, может, и правда цены нет. Здешние заставы и кордоны, ты, пожалуй, тоже сможешь обойти. Но путь впереди долгий. Тебя ждут большие города юга. В их каменистых стенах ты затеряешься, как дикое животное без роду и племени. Потом тебя схватят, бросят в тюрьму. Потом опоят и продадут в рабство. И все это случится еще до того, как ты найдешь Тахарку. А мне те края хорошо знакомы, я родом оттуда. Нельзя сказать, чтоб этот поучительный тон пришелся по вкусу Конану. Но здравый смысл подсказал, что девушка права. Как цивилизованному человеку нужен проводник в диком мире, так и дикарю нужен помощник в мире цивилизованном. Пока Конан обтирал о траву свой меч, решение созрело. - Уговорила. Идем вместе. Ну, до тех пор, по крайней мере, пока я смогу тебя выносить. - Может, мне раньше надоест. Пойдем глянем, что там за лошадиное мясо пасется, а то, не ровен час, сторож осмелеет и решит взглянуть, что за шум тут был. До тех пор мы должны убраться подальше. Глава 3 Банда Тахарки продвигалась к восточным границам Аквилонии. Большие города они объезжали стороной: слишком много там королевских войск и королевских соглядатаев. Тахарка был доволен взятым темпом. Подавленность, в которой пребывали пятеро его спутников после неудачи в Киммерии, у них прошла. Несколько новых головорезов вступили в банду. Здешняя земля неплодородна. Много богатых купцов, к тому же они часто путешествуют без охраны. Приходилось действовать чисто. Ни одного свидетеля не должно оставаться в живых, ни одного, кто может поднять тревогу. У каждого бандита было свое добротное оружие, отменный конь в прекрасной шемитской сбруе. Тахарка был твердо уверен, что ничто не веселит так сердце охотника за легкой поживой, как туго набитый кошелек, хорошая лошадь и красивая одежда. - Хозяин, - обратился к нему один из гандеров, - сколько времени скачем мы почти без передыху, ночуем под открытым небом. Может, пора и отдохнуть? Потратим часть денежек в ближайшем городе, что скажете? К этой идее Тахарка отнесся благосклонно. Ведь один из секретов управления людьми в том и состоит, чтобы понемногу уступать их желаниям. От места своего последнего злодеяния они отъехали уже много миль. Погони видно не было. - Я согласен, - отозвался как можно более душевно Тахарка. - Эй, Аксандриас, есть ли здесь поблизости приличный город? Польщенный аквилонец приблизился. - В четверти лиги отсюда - развилка. Если повернем к востоку, окажемся еще дотемна в Кротоне. Он расположен на пограничной земле. И Аквилония, и Немедия зарятся на него, но при этом город никем не контролируется. Разве что бандитами со всего света. Подходящее злачное место, лучшего и желать нельзя. - То, что надо! - воскликнул Тахарка. - В Кротон! Бандиты завопили от восторга. На закате банда въехала в полуразрушенные городские ворота. Кротон вполне соответствовал описанию аквилонца: это был настоящий разбойничий притон. Городская стена была полуразрушена. Возле нее пасся разнообразный скот - лошади, мулы, верблюды. Боссониты и гандеры во все глаза уставились на этих диковинных двугорбых животных. Такого они у себя на родине не видели. - Сэт их всех разрази! - проворчал Тахарка. - Похоже, здесь пересеклись контрабандные пути всего мира! - Так точно, хозяин, - немедленно поддакнул Аксандриас. Никто не обратил внимания на вновь прибывших в этом разношерстном и разноликом городе. Они быстро смешались с толпой. На рынке встретил их разноязыкий гомон. Чьей только речи тут не раздавалось. Преобладали же в общей массе уроженцы Аквилонии и Немедии, но были и шемиты, и офирцы. Можно было встретить гипербореев, нордхаймеров, бритунийцев. Сам рынок представлял собой сказочное зрелище. Разнообразие красок, запахов и звуков кружило голову. Контрабандисты привозили сюда товар. Изобилие ярких тканей, драгоценности, стеклянная посуда, оружие... Сложные запахи затмевали даже зрительное впечатление. Воздух представлял собой сложную смесь ароматов благовоний, пряностей, дурманящих зелий. Среди товаров, как и ожидал Тахарка, преобладали контрабандные. Перегнувшись в седле к человеку, разглядывающему прилавок с оружием, Тахарка спросил: - Приятель, посоветуй, куда направить усталые стопы путешественникам с деньжатами. Хочется отдохнуть и поразвлечься. Человек махнул рукой в сторону какой-то узкой улочки. - Вон туда. Улица Тысячи Развлечений. Спросите <Райский приют>. Это постоялый двор. Там найдете все, чего ваша душа ни пожелает. Только следите получше за своими шмотками и кошельками, везде полно ворья. Тахарка поблагодарил, и вся компания двинулась вдоль шумной, заставленной многочисленными лотками улицы. Разнообразие вываленных на прилавки товаров могло привести в восторг любого. Бросались в глаза полуодетые, а то и почти совсем голые женщины, делали призывные жесты с балконов всем проходящим мужчинам. На каждом шагу встречались подозрительные сооружения вроде небольших храмов. Непристойные скульптуры и изображения на портиках ясно давали понять, что поклоняются здесь самым сомнительным божествам. Наконец они увидели то, что искали. Постоялый двор <Райский приют>. Поскольку город представлял собой большой перевалочный пункт, то и размеры <Райского приюта> поражали воображение. Поручив своих лошадей конюхам, бандиты через широкие ворота ввалились на постоялый двор. Вся постройка напоминала восточный караван-сарай. Первый этаж представлял собой громадный двор под открытым небом. Вокруг двумя ярусами располагались галереи. Пол был вымощен мраморной плиткой. В одном углу двора располагался фонтан, в другом - небольшая арена для гладиаторских боев. Этот вид спорта, запрещенный в Аквилонии и Немедии, здесь вовсю процветал - грубые забавы были особенно по вкусу местной уголовной публике, не отягощенной присутствием строгой власти. В обширном дворе <Райского приюта> шумело разноязыкое и разноплеменное общество. Отыскав свободный стол, Тахарка со спутниками уселся. Тут же подскочили рабы. Вскоре стол был заставлен едой. Тахарка почувствовал себя вполне в своей тарелке. Вольготно развалясь, он отдавал направо-налево приказания: приготовить место для ночлега, накормить лошадей и главное - поскорее начинайте развлекать! И вскоре перед ними уже сладострастно изгибались обнаженные немедийские танцовщицы. - Вот как надо жить! - воскликнул Тахарка. - Такая жизнь нам по душе, а? Что скажете? - Тахарка хорошо знал психологию своих сотрапезников, знал, чем можно потрафить их грубому вкусу и низменным инстинктам. Они запомнят и это угощение, и это обращение с ними. Теперь они из кожи вон вылезут, лишь бы угодить хозяину. - Это уж точно, - довольно отозвался Гюнтер. - Потом взглянул в сторону арены. - Хотелось бы знать, будет ли сегодня гладиаторский бой. Соскучился я по сильным ощущениям! Тем временем Тахарка внимательно изучал взглядом компанию аргосийских работорговцев, только что ввалившихся на постоялый двор. Молодчики в кожаных поясах, браслетах с модными бляхами и со свернутыми хлыстами - непременным атрибутом их профессии - выглядели весьма свирепо. При виде их мысли Тахарки приняли совершенно определенное направление. Некий план начал немедленно созревать у этого негодяя, и можно не сомневаться, что подобных планов немало роилось уже в этой преступной голове. - Давай-ка, Гюнтер, посмотрим. А вдруг нам удастся уговорить наших хозяев, и мы сможем поразвлечь себя достойным зрелищем гладиаторского боя! Мой кошелек в вашем распоряжении, ребята! Последние слова Тахарки потонули в диких воплях восторга всей оравы. Ублажить их оказалось плевым делом, и это вполне устраивало Тахарку. Возлияние продолжалось. Ели и пили до отвала. Вставали, уходили куда-то с полуголыми красотками. Возвращались, опять ели и пили. Уже стемнело. Рабы принесли свечи в затейливых подсвечниках. Некоторые свечи были воткнуты в бутыли явно заморского происхождения. Потом над крышей караван-сарая взошла яркая луна. Веселье все продолжалось. Довольно откинувшись, наблюдал Тахарка за всем, что творилось вокруг. Ел и пил он в меру. И ни с одной из услужливых девиц ни разу не уединялся. Эти грубые радости были не для него. Более изысканные удовольствия были ему по нутру. На столе появились кости. Теперь ситуацией управлял великий и коварный случай. И это приятно щекотало нервы. Тахарка решил выждать. Он вступит в игру позже, с трезвой головой, и, глядишь, удача улыбнется ему. Заметив хозяина постоялого двора, Тахарка пригласил его присоединиться к пирующим. - Давайте к нам, приятель! Почтите нашу скромную компанию своим присутствием. Пусть слуги покрутятся одни, а вы заслужили отдых! Хозяин словно только этого и ждал. Тяжело охнув, он с видимым удовольствием опустился на стул, вытянул затекшие ноги и налил себе вина. - И то верно. Кручусь целыми днями. Все время на ногах. Уже мозоли натер, ублажая посетителей. - Он отпил вина и довольно вздохнул. Рыжая широкая борода лопатой лежала на его груди, почти достигая толстого живота. Еще не старый, хозяин <Райского приюта> был совершенно лыс, а где-то поверх толстых щек гнездились маленькие глазки. К губам его, казалось, приклеилась добродушная улыбка, неизменный атрибут его профессии. - Вы довольны, мой господин? Шепните только, и вам будет предоставлено все, что в моих силах. Любое ваше желание - закон для меня. - Вы очень любезны. Скажите-ка, не намечается ли на сегодня гладиаторский бой? - Конечно! Раб одного из местных купцов - отличный боец. А как раз сегодня прибыл караван из Заморы, так есть там один, который жаждет поиграть мускулами. Интересная схватка может получиться! - Значит, всего лишь один бой? - уточнил Тахарка. - Увы, так. Оказались бы вы здесь пару лет назад! Какой вечер мог бы я вам устроить, - десять боев подряд! Переводятся постепенно люди, способные оценить настоящую мужскую забаву. Не пошли нам на пользу бесконечные военные передряги последних лет... - Хозяин сокрушенно покачал головой. Оба молча выпили, как бы удрученные современным падением нравов. Потом хозяин вкрадчиво продолжил: - Обещали мне прислать из Зингары быка да тигра из Гиркании. Но когда это еще будет... - Да-а... Не слишком хорошо идут тут у вас дела, - протянул Тахарка. - Бой между рабами от случая к случаю, ну, или если кто сам захочет силами померяться. Нельзя сказать, чтобы твое дело было поставлено на широкую ногу. А ведь подобные забавы требуют серьезного подхода и тщательной подготовки, как, например, к этому подходят на юге или востоке. - Да, прежде и у нас так было... Бойцов-гладиаторов даже в специальных школах готовили. Мой отец рассказывал, что только в Кротоне их было три. И каждое такое заведение могло похвастаться десятком-двумя профессиональных бойцов, так-то... А теперь... Обходимся малым. Два-три боя в неделю. Большего мы себе не можем позволить. - А что, бьются до смерти? - Еще бы! - Казалось, хозяин был оскорблен в лучших своих чувствах. - Времена, конечно, не те, но мы все же стараемся соответствовать. Тогда Тахарка осторожно закинул удочку: - Ну, а если бы нашелся человек, организовавший надежную поставку бойцов, скажем, столько, чтоб каждый вечер можно было устраивать пять-шесть боев. Как тебе нравится эта мысль? Почесывая кудрявую бороду, хозяин задумался. - Отличная идея! Из четырех городских караван-сараев мой самый большой. Гладиаторские бои будут привлекать внимание приезжих. Да у меня от постояльцев отбою не будет! Они просто и не сунутся в другие места. Сейчас еще только начало сезона. Если вы добудете для меня приличных бойцов, то через три месяца мы смогли бы поделить хороший барыш. - Слышу разумную речь! Думаю, мы поладим, приятель! - Только вот что я вам скажу, это должны быть настоящие бойцы, а не какая-то там трясущаяся от страха дохлятина. Хорошая схватка - это мощный напор и бесстрашие. Если из ран захлещет кровища, а гладиатор все равно готов биться до последнего, - на такой бой и посмотреть приятно. За трусливых и слабых гладиаторов публика нам самим шею свернет. - В этом положись на меня, - заверил Тахарка. - Тут я кое-что понимаю. Буду поставлять самых отборных. За билеты назначим плату. Если дело пойдет в гору, поднимем цены. Зрители станут заключать пари, а мы - принимать ставки... Знаешь, это пахнет хорошими деньгами! Еще некоторое время они беседовали, обсуждали детали будущего совместного дела, наконец, договорившись, видимо, окончательно, скрепили сделку рукопожатием. И хозяин постоялого двора, довольный, вернулся к своим обязанностям. Аксандриас, который все это время почтительно прислушивался к беседе Тахарки и хозяина постоялого двора, счел возможным заговорить: - Начальник, похоже, вы придумали отличную штуку, но тут есть кое-какие проблемы. - А именно? - Например, предстоящие затраты. - Объяснял же я тебе как-то, что самый дешевый товар - живой товар. - Так-то оно так. Но среди рабов настоящий боевой азарт встречается редко. Это и понятно. Воинственный дух надо в них поддерживать, а стоит это недешево. Предположим, нам удастся раздобыть пленников в тех местах, где недавно шла война. Так ведь придется их сторожить, чтоб не сбежали, кормить, чтоб не обессилели, да еще и тренировать, чтоб были в форме. Как мы все это устроим? О своих людях тоже нельзя забывать. - Своим-то что может в этом деле не понравиться? - Да как же!.. - Аксандриас пытался получше донести до начальника свои сомненья.- Это... это же почти что честный способ заработать! Тахарка улыбнулся, хотя улыбка больше походила на гримасу. При этом обнажились его зубы, в некоторые из которых были вставлены драгоценные камни. - Не беспокойся, мой дальновидный друг! Наше дело не погрешит избытком честности. Мы потратим мало, а получим много. - В это время раздался шум и громкие приветственные крики. - Ну, вот и сегодняшние бойцы. Пойдем посмотрим, а потом обсудим, что к чему. Два громилы-тренера вели на цепях своих подопечных. На обоих гладиаторах были металлические ошейники. Именно к ним и крепились цепи. Толпа, через которую они шли, бесновалась от восторга. Вот они приблизились к месту сражения. Ошейники были сняты. Соперники ступили на арену, которая находилась чуть ниже уровня пола. Распорядитель боя выкрикнул имена гладиаторов, и зрители начали поспешно заключать пари. Один из бойцов был смугл, как Тахарка. Другой - светлокожий северянин. На них были надеты кожаные шлемы и набедренные повязки. Руки от запястий до локтей были обмотаны кожаными ремнями. Перчатки, укрепленные с наружной стороны металлическими пластинами, были снабжены, кроме того, в области костяшек пальцев шипами примерно в три дюйма длиной. Пу